Введение к работе
Проблема человеческого фактора в языке – одна из основных в современном языкознании. Интерес к говорящей личности не только не теряет своей актуальности, но и остается приоритетным направлением лингвистических изысканий. Интегральный подход в изучении языка, т.е. изучение языка одновременно в синтаксическом, семантическом, прагматическом направлениях, позволил лингвистам 80–90-х гг. ХХ в. получить наиболее глубокие сведения о языковой личности (Н.Д. Арутюнова, Э.Р. Атаян, Р.А. Будагов, А. Вежбицкая, Т.Г. Винокур, Е.Н. Зарецкая, В.И. Карасик, Л.А. Киселева, Г.В. Колшанский, Н.Д. Левитов, А.А. Леонтьев, В.Н. Телия, Т.А. Трипольская, А.М. Шахнарович и др.). В первом десятилетии ХХI века языковая личность активно изучается с позиции лингвистической концептологии и теории дискурса (Е.В. Бакумова, Т.Е. Владимирова, В.З. Демьянков, Н.А. Емельянова, Ю.Н. Караулов, Т.М. Николаева, Ю.Е. Прохоров, Т.Е. Пшенина, Ю.С. Степанов, Г.Г. Слышкин, Е.И. Шейгал и др.).
Языковая личность «представляет собой многоуровневое образование (Ю.Н. Караулов), многомерное образование (В.И. Карасик)», структура которой «коррелирует со множественной (невербальной) структурой личности» (Э. Берн). Выявить все аспекты речевой организации языковой личности позволяет контактная коммуникация с позиций типологического многообразия дискурса. Дискурс – сложное коммуникативное явление, до конца ещё не познанное. За последнее десятилетие термин стал ещё более востребованным. Мы являемся свидетелями тенденции активного выделения составляющих из интегрального понятия дискурс. Выявлены разновидности речевых произведений, характеризуемых специфическими языковыми чертами, которые мотивированы личностью говорящего, его интенциями, мнениями, социокультурным статусом, сферой деятельности и фактором адресата.
В терминологический аппарат современной лингвистики активно вошли такие понятия, как дискурс конкретной языковой личности (М.В. Ляпон, 1995), современный научный дискурс (М. Ванхала-Анишевски, 1996), художественный дискурс (И.И. Акимова, 1997; И.В. Саморукова, 2001), политический дискурс (П. Серио, 1985; Е.В. Какорина, 1997; М.Р. Желтухина, 2000; В.Е. Бакумова, 2002; Е.В. Афанасенко, О.А. Гусева, А.Ш. Калашаова – 2006; М.В. Беляков, С.В. Фёдорова – 2007), аргументативный дискурс (Т. Ван Дейк, А.Н. Баранов, В.З. Демьянков, А.Л. Ружинский, И.Л. Тетерев, Д. Шиффрин – 1999; А.В. Грицкова, 2003), оценочный дискурс (Н.Н. Миронова, 1997), эмотивно-оценочный дискурс говорящего социума и отдельной языковой личности (Т.А. Трипольская, 1999), библиотерапевтический дискурс (С.А. Тамарченко, 1999), бизнес-дискурс (О.А. Бурукина, 2000), учебный дискурс (О.А. Климакова, 2001), риторический дискурс (В.Е. Фельдман, 2003), предвыборный дискурс (О.В. Гайкова, 2003; Н.Г. Левшина, 2006), философский дискурс (Р.В. Зимин, 2004; Т.А. Зарубина, 2005), телевизионный дискурс (Е.Г. Ларина, М.Е. Фролов – 2004), исторический дискурс (Н.М. Елуфимова, 2005), юридический дискурс (Л.Е. Попова, 2005; Л.В. Колесникова, 2007), эмоциональный дискурс (С.Э. Носкова, 2006), магический дискурс (Е.В. Бабаева, 2003), мифологический дискурс (Г.А. Чамышев, 2006), диалогический дискурс (О.Г. Хохловская, 2006), педагогический дискурс (Н.С. Зубарева, 2001; Н.А. Антонова, 2007), аудиторный дискурс (Халид Мухаммад, 2006), дискурс обучаемого (О.В. Гаучи, 2007), гастрономический дискурс (А.В. Олянич, 2003; Н.В. Головицкая, 2007), рекламный дискурс (Г.В. Баева, 2000; Т.М. Тарасевич, 2007), молодёжный дискурс (М.Г. Чабаненко, 2007), публицистический дискурс (И.А. Стернин, 2003; Е.С. Бриченкова, 2007; М.В. Коновалова, 2011), дипломатический дискурс (Т.А. Волкова, 2008), русский дискурс (В.В. Красных, 1999), русский межличностный дискурс (Т.Е. Владимирова, 2007), дискурс власти и подчинения (Н.В. Копылова, 2008), русский дискурс моды (Д.А. Башкатова, 2010), кино-дискурс (А.Н. Зарецкая, 2011), интернет-дискурс (Г.М. Костюшкина, И.В. Горбунова, 2011), спортивный дискурс (В.Н. Рябов, А.Л. Факторович – 2011), женский автореферентный дискурс (Е.В. Солодкова, 2012) и др.
Центральное место «в системе различных дискурсов, которые человек «присваивает» в процессе своего развития»1, занимает межличностный дискурс. Именно этот дискурс позволяет раскрыть личностно значимые ценностные представления и стереотипы поведения русской языковой личности. По мнению Т.Е. Владимировой, опыт социализации (идеологической, политической, экономической и др.) оказывает активное влияние на развитие межличностного дискурса, поэтому внимание исследователей направлено сегодня на изучение дискурсов, отражающих речевое общение в сферах науки, политики, философии, педагогики, религии, литературы, искусства, спорта, рекламы и других сферах.
Русский дискурс, по определению В.В. Красных, – «это вербализованная речемыслительная деятельность, понимаемая как совокупность процесса и результата, обладающая как лингвистическим, так и экстралингвистическим планами и осуществляемая на русском языке представителями русского национально-лингво-культурного сообщества»2. Русский межличностный дискурс базируется на традиционных национально-специфических ценностных представлениях (представлениях о земле и природе, семье и роде, дружбе и любви, вероисповедании и духовном самосовершенствовании). Национальное коммуникативное поведение языковой личности постижимо в речевом дискурсе.
Однако в диалогическом дискурсе неязыковая организация общения, или невербальный дискурс как система не исследована. Вместе с тем, невербальная составляющая речевого национального поведения является формой объективации психического мира языковой личности и надежным способом ее познания. С помощью "позы тела, экспрессии лица, их внешней выраженности" мы проникаем "внутрь" человека, так как в общении, "в диалоге человек участвует весь и всею жизнью: глазами, губами, руками, душой, духом, всем телом, поступками. Он вкладывает всего себя в слово…"3.
1 Владимирова Т.Е. Призванные в общение: Русский дискурс в межкультурной коммуникации. – М.: КомКнига, 2007. – С. 20.
2 Красных В.В. Структура коммуникации в свете лингво-когнитивного подхода: Коммуникативный акт, дискурс, текст: Дис. докт. филолог. наук. – Москва, 1999. – С. 145.
Осмыслить и интегрировать этот мир можно в том случае, если декодировать невербальное речевое поведение языковыми средствами. Наблюдение за невербальной организацией речевого общения персонажей художественных произведений русских писателей даёт ценный материал для научных изысканий и обобщений и позволяет постичь отражение невербальной реальности в языковом мире, «именно в качественном художественном произведении мы можем выделить и проанализировать те аспекты коммуникации, которые практически не восполнимы в реальном человеческом общении»4. В этой связи представляется интересным и требующим дальнейшего исследования предположение В.П. Конецкой, что «определенная последовательность жестов при соответствующих позе и мимике (при самостоятельном функционировании) может составить невербальный дискурс»5. О дискурсе, внешне выраженном на уровне мимики, пишет Г.М. Левина6. По мнению Ю.Е. Прохорова, реальная коммуникация возможна только на базе паралингвистических моделей, которые «выступают как часть ее экстравертивной фигуры – дискурса, но только соположены ему и могут играть иную роль: могут сами быть дискурсом, могут превращать реальный дискурс в квазидискурс»7. Исследование структурно-семантической организации невербальной составляющей дискурса персонажа художественной прозы позволило предположить, что данная организация представляет «особый дискурс»8, «невербальный речевой дискурс»8, «невербальный дискурс»9, так как отражает включённость коммуникантов в речевое взаимодействие, определяя его развитие и бытование. Исследуя языковое, дискурсивное и коммуникативное пространство говорящей личности, С.Н. Плотникова замечает, что процесс мышления и выражения мысли происходит одновременно «при помощи вербального и невербального дискурса»10. Упоминание о жестах, которые «составляют некий невербальный дискурс»11 как часть беседы, находим в статье С.Е. Бирюкова. Н.В. Курюмова, изучая танец в культуре ХХ века, предполагает, что он «формирует своего рода невербальный дискурс телесности»12. Таким образом, при употреблении выражения «невербальный дискурс», «некий невербальный дискурс», «паралингвистический дискурс» осознаётся тот факт, что коммуникативный акт может состояться без вербального общения, т.е. вербальные операции в сознании речевых партнеров могли быть произведены, но потребность в обсуждении совместных действий, обмене фактической и фатической информацией замещена сигналами, поступающими через зрительный и слуховой каналы. Без сомнения, многообразная и выразительная
3 Бахтин М.М. Эстетика словесного творчества. – М.: Искуство, 1979. – С.318.
4 Прохоров Ю.Е. Концепт, текст, дискурс в структуре и содержании коммуникации: Дис. на соиск. уч. степени д-ра. филол. наук. – Москва, 2006. – 38 с.
5 Конецкая В.П. Социология коммуникации. Учебник. – М.: Международный университет бизнеса и управления, 1997. – С. 85.
6 Левина Д.В. Невербальная вербальность: некоторые вопросы и уточнения к понятию «дискурс» // Мир русского слова. –2003 –№2. –2003.– С.68.
7 Прохоров Ю.Е. Действительность. Текст. Дискурс: Учебное пособие. – М.: Флинта: Наука, 2004. – С. 181.
8Музычук Т.Л. Структурно-семантическая организация и языковые средства выражения невербальной речи персонажа в эмоциональных диалогах художественной прозы: Дис. на соиск. учен. степени канд. филол. наук. – Москва, 2004. – С.224; С.17.
невербальная организация речевого поведения регулирует процесс общения, направляя его в желаемое русло, завершая речевое взаимодействие конфликтно или неконфликтно и манифестируя бытование эмоциональных смыслов в каждый конкретный момент речи, создавая так называемый невербальный дискурс. Однако понятие невербального дискура в его отношении к речевому взаимодействию употребляется нетерминологически, т.е. его существование мыслится как предположение, как гипотеза, а не признанный лингвистикой факт.
Невербальному дискурсу персонажа как структуре и как процессу, его особой грамматике, особенностям функционирования и взаимоотношения его составляющих единиц в диалогической реплике, в микродиалогах и текстовых диалогических фрагментах, представляющих собой невербальное коммуникативное взаимодействие персонажей художественной прозы, посвящено диссертационное исследование.
Объектом исследования являются диалогические реплики (высказывания), микродиалоги (до трех реплик) и диалогические фрагменты (речевые произведения) персонажей русской художественной прозы, имитирующие реальное речевое поведение коммуникантов в заданной ситуации общения, т.е. речевое произведение как дискурс во всей полноте своего выражения, словесного и паралингвистического.
Предмет исследования – невербальная составляющая дискурса персонажа, зафиксированная в диалогических фрагментах художественной прозы как семиотический текст на стадии его производства и условной завершенности, не ограниченный определенными структурами языка и речи, но рассматриваемый с опорой на них, и представляющий собой невербальный дискурс персонажа, а также языковая репрезентация структурных компонентов данного типа дискурса, отражающая включенность персонажа (коммуниканта) в речевую ситуацию и манифестирующая эмоционально-прагматическую, субъективно-оценочную позицию персонажа в речевом действии и речевом реагировании.
Актуальность темы исследования обусловлена включенностью работы в общее приоритетное направление изучения процессов функционирования языка в актах коммуникации. Направленность исследования на реконструкцию объемного представления о возможностях русского языка как отражения особенностей национальной культуры в сфере выражения невербального коммуникативного поведения в полной мере отвечает вектору развития качественно нового научного знания.
Невербальная составляющая дискурса персонажа как система, состоящая из подсистем, позволяет познать какое Я-состояние героя посылает
9 Музычук Т.Л. Невербальный дискурс в преподавании русского языка и литературы // Вестник РУДН. Серия Русский и иностранные языки и методика их преподавания.– 2007. – №3. – С.14.
10 Плотникова С.Н. Языковое, дискурсивное и коммуникативное пространство. Вестник ИГЛУ. Лингвистика.– 2008. – №1. – С.133.
11 Бирюков С. Будетлянин (Памяти Виктора Петровича Григорьева) // Дети Ра. -2010.-№6 (68) // Электронный ресурс: http://magazines.russ.ru/ra/2010/6/bi7.html
12 Курюмова Н.В.Современный танец в культуре ХХ века: смена моделей телесности: Автореф. дис. на соиск. уч. степени канд. филол. наук. – Екатеринбург, 2011. – С.13.
коммуникатиный стимул и какое Ты-состояние дает коммуникативную реакцию в момент речевого взаимодействия. Позволяет «увидеть» создание «диалогического невербального взаимодействия речевых партнеров» конкретной эмоциональной наполненности, а не «только взаимодействия жестовой системы (или систем) со словесной»13, на важность изучения правил взаимодействия которых указывал Г.Е. Крейдлин.
Антропоцентрический подход как доминантная методология лингвистики, позволяя по-иному посмотреть на проблему взаимодействия «Я» говорящего с «ТЫ» слушающим, предоставляет возможность автору исследования перенести акценты с языка как системы и текста как единицы языка на текст как коммуникативную единицу наиболее высокого порядка, представляющую собой и продукт, и образ, и объект мотивированной и целенаправленной коммуникативно-познавательной деятельности.
В связи с этим методология описания невербального дискурса как лингвистического феномена и как национально-культурной формы речевого взаимодействия развивает теорию дискурса вообще и невербального в частности и вносит свой вклад в изучение проблемы контактной коммуникации, которая являет собой речь как действие со всем спектром коммуникативных проявлений. Потенциальные возможности невербальной составляющей речевого поведения как невербального дискурса в структуре личностно-ориентированных дискурсов в настоящее время не исследованы, что также говорит об актуальности избранной для наблюдения и исследования темы.
Гипотеза. В основу исследования положена следующая гипотеза: неотъемлемым и определяющим качеством межличностного дискурса как речевого произведения во всей полноте своего словесного и паралингвистического выражения является его невербальная составляющая, представляющая собой невербальный дискурс, реализующий на разных этапах развития речевого взаимодействия эмотивно-экспрессивную, национально-культурную характеристику языковой личности.
Исходя из допущений о целостности и конкретной языковой выраженности структурных компонентов невербального дискурса персонажа художественной прозы, предполагается, что, будучи относительно самостоятельным типом дискурса, невербальный дискурс через языковые репрезентанты его структурных компонентов маркирует степень включённости коммуникантов в речевое взаимодействие, манифестируя егопроцесс и глубину.
Целью диссертационного исследования является разработка теории невербального дискурса персонажа художественной прозы с обоснованием его универсальной семиотической модели и определением специфики потенциальной языковой репрезентации структурных компонентов данной модели. Для достижения цели потребовалось решить следующие задачи:
1. Определить место невербального дискурса в общей системе интегрального
13 Крейдлин Г.Е. Кинесика. Словарь языка русских жестов. – Москва-Вена: Языки русской культуры; Венский славистический альманах, 2001. – С. 206.
понятия дискурс, установив статус невербального дискурса как относительно самостоятельной цельной семиотической структуры, характеризующей языковую личность с позиции речевого взаимодействия.
2. Создать концептуально-терминологический аппарат диссертации, необходимый для лингвистического исследования и описания невербального дискурса, способный обработать данные невербальной речи персонажей художественной прозы в ситуации диалога.
3. Определить структурно-семиотические композиционные компоненты невербального дискурса персонажа.
4. Определить специфику потенциальной языковой репрезентации структурных компонентов невербального дискурса персонажа художественной прозы.
5. Исследовать особенности невербального дискурса в диалогических высказываниях, микродиалогах и диалогических фрагментах художественной прозы, обусловливающих речевое общение и невербальное поведение персонажа стадии речевого напряжения (аффекта) и речевого взаимодействия (резистентности).
Материалом исследования явились микродиалоги и диалогические фрагменты персонажей (более 4000 употреблений), извлеченные из текстов произведений русской литературы XIX – XX вв. В качестве минимальной единицы исследования рассматривалась диалогическая реплика, в которой объективно зафиксирована реализация невербального взаимодействия персонажей как дискурс.
Материал исследования извлекался методом сплошной выборки из произведений русских писателей и включал диалогические реплики различного эмоционального наполнения (радость, гнев, раздражение, злоба, восторг и т.д.).
Невербальный дискурс как составляющая часть речевого поведения персонажа в целом (дискурса личности, межличностного дискурса) изучался нами таким, каким он представлен в отражении художественного текста в словах автора (авторской речи).
Методы исследования
Целевая установка и задачи работы потребовали привлечения комплекса лингвистических методов и приёмов: структурно-семантический и функционально-семантический методы, метод лингвистического наблюдения, дискурс-анализ как метод изучения движения информации в дискурсе, речеактовый анализ при описании прагматических характеристик высказываний, контекстуальный анализ и интерпретационный анализ, предполагающий семантико-функциональную и прагматическую интерпретацию дискурсивных слов, а также общенаучные методы и приёмы: синтез, классификация.
Наблюдение за объектом исследования позволило выявить определенным образом структурированную систему – невербальный дискурс, организованный по принципу полевого построения, ядром которого являются маркеры интонации и состояния, центром – их конкретизаторы, а периферией – временной и пространственный локализаторы, активаторы зрительного и слухового восприятия, активаторы звукового действия, а также качественные и количественные квантификаторы.
Метод сплошной выборки в пределах диалогических текстов художественной прозы как речевых произведений позволил получить объективные результаты исследования, так как существование нового типа дискурса базировалось не на единственном индивидуально-авторском стиле, а на множестве авторских стилей писателей ХIХ – ХХ вв., типичным отражением которых и стало его обоснование.
Теоретическая база исследования представляет собой синтез положений структурно-семантической и коммуникативной лингвистики с привлечением понятий когнитивной лингвистики, помогающих постичь язык как психологически деятельностную реальность.
Теоретико-методологическую основу исследования составляют труды по современной дискурсологии (Н.Д. Арутюновой, А.Р. Балаяна, А.Н. Баранова, В.Г. Борботько, С.Г. Борзенко, Т.А. Ванн Дейка, Т. Гивон, В.И. Карасика, А.Е. Кибрика, В.В. Красных, Г.Е. Крейдлина, М.Л. Макарова, Е.В. Падучевой, Э. Шеглофф и др.), лингвистике текста (Н.А. Боженковой, И.Р. Гальперина, А.Н. Кожина, Т.М. Николаевой, А.И. Новикова, М.Л. Новиковой, В.Л. Скалкина, В.М. Шаклеина и др.), теории диалога (М.М. Бахтина, И.Э. Давковой, Л.П. Якубинского и др.), лингвопрагматике (Т.Г. Винокур, В.И. Карасика, В.П. Конецкой, Е.А. Красиной, А.Ю. Масловой, Е.В. Падучевой и др.), теории речевых актов (А.И. Вежбицкой, В.З. Демьянкова, Е.А. Красиной, Дж. Остина, Дж. Р. Серла и др.), теории речевых жанров (М.М. Бахтина, Н.А. Безменовой, А.И. Вежбицкой, В.И. Герасимова, Е.Н. Зарецкой и др.), концептологии (Ю.Н. Караулова, И.А. Мельчука, Ю.С. Степанова, Р.М. Фрумкиной, Е.С. Яковлевой и др.), когнитивной лингвистики (А.Н. Баранова, В.З. Демьянкова, Д.О. Добровольского, Е.С. Кубряковой и др.).
Научная новизна работы состоит в научно-теоретическом обосновании понятия невербального дискурса персонажа художественной прозы как относительно самостоятельного типа дискурса, в описании компонентов структурно-семиотической модели его бытования и определении специфики потенциальной языковой репрезентации ядерных, центральных и периферийных компонентов данного типа дискурса.
Невербальная составляющая дискурса персонажа как целостная система еще не была предметом специального лингвистического анализа. В диссертации впервые дискурсивно-лингвистическому анализу подвергаются диалогические фрагменты художественной прозы с позиций теории бытования невербального дискурса, позволяющего сосредоточить внимание исследователей на мотивационном аспекте речевого взаимодействия, на изучении мимико-жестового поведения как практики, не навязывая ему вербальную коммуникативную структуру. Автор впервые вводит в терминологический словарь лингвистов понятие невербального дискурса персонажа художественной прозы. Выделение и обоснование в общей типологии дискурсов невербального дискурса, без сомнения, окажет влияние на общее системное представление о языковой личности вообще и глубинном её «Я» в частности. Данная структура в отечественном языкознании не исследовалась, как и не исследовалась структура невербального взаимодействия.
Теоретическая значимость выполненного исследования заключается в развитии теории дискурса, в уточнении лингвосемиотических компонентов невербального дискурса и понятийно-исследовательского аппарата его изучения и описания. В рамках разработки теории невербального дискурса могут получить новое освещение вопросы общей лингвистики, связанные с соотношениями интенции и реализации высказывания, имплицитного и эксплицитного содержания текста, планируемого и модифицируемого компонентов общения, рационального и эмоционального планов коммуникации.
Данное исследование также вносит определённый вклад в изучение проблемы контактной коммуникации, которая являет собой речь как действие (поведение) со всем спектром коммуникативных проявлений
Практическая ценность исследования состоит в том, что его положения и выводы могут найти применение в лекционных курсах по общему языкознанию и теории межкультурной коммуникации, лексикологии и стилистики, в спецкурсах по теории дискурса, лингвокультурологии, лингвистическому анализу художественного текста, а также могут быть использованы в методике преподавания русского языка как родного языка и русского языка как иностранного.
Основные положения, выносимые на защиту:
1. Невербальный дискурс персонажа – невербальная эмоционально-оценочная деятельность, маркируемая языковыми средствами в коммуникативных высказываниях персонажей и манифестирующая их вовлеченность в речевое взаимодействие, в процесс порождения, восприятия и интерпретации речевого продукта, намерения и состояния коммуникантов в каждый конкретный момент этого взаимодействия.
2. Невербальный дискурс персонажа художественной прозы обладает строго организованной структурой, выстроенной по принципу полевого образования.
3. Ядерные и периферийные компоненты невербального дискурса персонажа имеют определенную систему средств потенциальной языковой репрезентации.
4. Периферийные компоненты: временной и пространственный локализаторы, качественный и количественный квантификаторы, активаторы зрительного и слухового восприятия, – являются знаковыми элементами, организующими невербальный дискурс как процесс, проецирующие коммуникативные смыслы и упреждающие коммуникативные действия (невербальные и вербальные) в результате понимания того, как будет развертываться коммуникативная ситуация.
5. Невербальный дискурс персонажа, представленный в виде структурно-семиотической модели, демонстрирует непрерывно перестраивающееся выразительно-визуальное, пространственно-временное психологическое невербальное взаимодействие коммуникантов в диалогической форме общения.
Апробация исследования. Основные положения диссертационной работы нашли отражение в публикациях (монографиях «Невербальный речевой дискурс» и «Невербальный дискурс персонажа в русской художественной прозе», 37 статьях, 13 из которых опубликованы в изданиях, рекомендованных ВАК. Общий объем составил – 45,3 п.л.) и обсуждались на заседаниях кафедры русского языка как иностранного ИГМУ (Иркутск, 2008) и кафедры русского языка ИрГУПС (Иркутск, 2009, 2011), на городском межвузовском семинаре ИГЛУ «Проблемы и перспективы преподавания РКИ в начале ХХI века» (Иркутск, 2010), на научно-методологическом семинаре «Академические чтения» ИрГТУ (Иркутск, 2010), на Форуме русистов Азии и Конгрессе Монгольской ассоциации преподавателей русского языка и литературы (Улан-Батор, 2007), Межд. науч.-практич. конференции молодых учёных (Москва, 2010; 2012) и других научно-теоретических и научно-практических конференциях и семинарах.
Структура диссертации и объем диссертации. Структура работы обусловлена логикой её изложения и состоит из введения, четырёх глав, заключения, библиографического списка и четырёх приложений. Общий объем исследования составляет 374 страниц.
