Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Понятийно-терминологический аппарат исследования 14
1.1 Концептосфера как объект лингвокогнитивного исследования .14
1.2 Концептосфера как когнитивная структура 18
1.2.1 Ментальные репрезентации как содержательные элементы концептосферы .22
1.2.2 Концепт как вид ментальных репрезентаций знания 26
1.2.3 Ценность как реализация аксиологических установок носителя языка в рамках концептосферы 36
1.3 Лингвокультурный типаж как объект лингвистического изучения 42
1.3.1 Процесс типизации личности в современной лингвистике 42
1.3.2 Лингвокультурный типаж как разновидность концепта .45
Выводы .50
Глава 2. Концептосфера «Благотворительность»: параметры модели и смысловое наполнение 53
2.1. Компонентный анализ словарных дефиниций репрезентантов концептосферы «Благотворительность» .53
2.1.1. Понятийная модель концепта «Благотворитель» 56
2.1.2. Понятийная модель концепта «Спонсор» .60
2.2. Актуализация концептов «Благотворитель» и «Спонсор» в языковом сознании русских в постсоветскую эпоху 69
2.2.1. Трансформация лексического значения лексем–репрезентантов концептосферы «Благотворительность» в советский период 69
2.2.2. Динамика концептов «Благотворитель», «Меценат», «Филантроп», «Спонсор» в языковой картине мира носителей русского языка в постсоветский период . 74
2.3. Моделирование структуры концептосферы «Благотворительность» на материале массмедийного дискурса 78
2.3.1. Сфера деятельности в структуре концептосферы «Благотворительность» 80
2.3.2. Эмоционально–оценочная сфера в структуре концептосферы «Благотворительность» 94
2.3.3. Сфера субъектно-объектных отношений в структуре концептосферы «Благотворительность» 125
2.3.4. Мотивационная сфера в структуре концептосферы «Благотворительность» .143
Выводы .159
Заключение 162
Список литературы 164
Список принятых сокращений .193
- Концептосфера как когнитивная структура
- Ценность как реализация аксиологических установок носителя языка в рамках концептосферы
- Актуализация концептов «Благотворитель» и «Спонсор» в языковом сознании русских в постсоветскую эпоху
- Моделирование структуры концептосферы «Благотворительность» на материале массмедийного дискурса
Введение к работе
Реферируемое исследование посвящено комплексному лингвокогнитивному исследованию концептосферы «Благотворительность» как «совокупности всех знаний и понятий, возникающих при произношении и осмыслении данного слова в сознании индивидуальной личности, а также системы представлений, образов и ассоциаций, рождающихся при сознательном или бессознательном механизме восприятия и ассоциирования» (Д. С. Лихачёв). Ядерную зону исследуемой концептосферы формируют концепты «Благотворитель» и «Спонсор», репрезентирующие смыслы, связанные с субъектом благотворительной деятельности, в связи с чем в работе сделан акцент на анализе данных концептов.
В основу нашего исследования концептов легли основные принципы семантико-когнитивного направления в лингвоконцептологии, которое подразумевает исследование языка как средства доступа к содержанию концептуальных структур. Однако, естественно, это не исключает возможности использования теории и методологии других направлений в изучении концепта. Так, лингвокультуро-логическое направление (исследование концептов как элементов национальной лингвокультуры в их связи с национальными ценностями и национальными особенностями этой культуры) для нас также актуально, так как мы рассматриваем благотворительность как элемент русской лингвокультуры.
Актуальность исследования определяется:
-
Повышенным интересом к интенсивному изучению социокультурного феномена благотворительности и его отдельных составляющих не только в рамках лингвистики, но и в дисциплинарных плоскостях философии, культурологии, социологии, психологии, экономики, истории.
-
Изменениями динамического характера в концептуальной и смысловой структуре концептосферы «Благотворительность», произошедшими в постсоветский период (Г. В. Жуков, В. Г. Бобровников, Ю. Н. Тазьмин). Благотворительность в советский период российской истории находилась под идеологическим запретом. Сегодня в связи с происходящими изменениями в политической и экономической жизни общества пересматриваются и сложившиеся представления человека о мире (И. Т. Вепрева).
-
Акцентированием динамического аспекта при моделировании концепта в рамках психолингвистической и когнитивной парадигм (Е. В. Лукашевич, П. Г. Корнеев, Е. Н. Заречнева и др.).
-
Активно развивающимся направлением изучения лигвокультурных типажей (О. А. Дмитриева, В. И. Карасик, В. В. Красных и др.).
Научная новизна исследования заключается в том, что 1) в работе впервые проводится комплексное исследование концептосферы «Благотворительность» в рамках русской языковой картины мира: дается системное представление кон-цептосферы, анализируются ее фрагменты во всей их целостности и взаимосвязи, определяются границы концептосферы, выявляется ее динамический характер, характеризуются понятийная и дискурсивная модели концептосферы «Благотворительность»; 2) концепты, входящие в структуру концептосферы «Благотворительность», описываются не как изолированные смысловые единства, а как взаимосвязанные, структурированные особым образом элементы концептосфе-3
ры; 3) предпринимается попытка моделирования лингвокультурных типажей «благотворитель» и «спонсор», являющихся обобщенными образами личностей, чье поведение и чьи ценностные ориентации существенным образом влияют на современную российскую лингвокультуру в целом; 4) путем выделения дифференциальных когнитивных признаков в структуре концептов «Благотворитель» и «Спонсор» выявляется смысловая дифференциация в восприятии носителями русского языка субъектов благотворительной деятельности.
Объектом исследования служат лексемы, являющиеся языковыми репрезентациями концептосферы «Благотворительность», представленные в разнообразных лексикографических источниках и массмедийном дискурсе.
Предметом исследования являются лингвокогнитивные признаки концепто-сферы «Благотворительность», представляющей, с одной стороны, сложное многокомпонентное знание о фрагменте окружающей действительности, с другой – многогранное, активно развивающееся, противоречивое явление, имеющее свое выражение в различных сферах человеческого бытия.
Цель работы – моделирование концептосферы «Благотворительность» как динамической системы смыслов, различающихся степенью актуальности в русской языковой картине мира, и выявление направлений концептуальных изменений.
Поставленная цель предполагает решение следующих задач:
-
Выявить тенденции исследования концептосферы в лингвокогнитивном и лингвокультурологическом аспектах.
-
Обосновать необходимость применения комплекса различных методов к исследуемому материалу для выявления динамики смыслового наполнения кон-цептосферы «Благотворительность» в русской языковой картине мира.
-
Построить понятийную модель концептосферы «Благотворительность» на основе анализа словарей советского и постсоветского периодов.
-
Реконструировать дискурсивную модель концептосферы «Благотворительность» на основе анализа массмедийного дискурса.
-
Охарактеризовать лингвокультурные типажи «благотворитель» и «спонсор».
-
Установить основные направления динамики смыслового наполнения концептосферы «Благотворительность» в современный период.
Материалом исследования послужили данные 14-ти словарей современного русского языка, 8-ми энциклопедических словарей, а также языковые репрезентации концептосферы в специализированных изданиях, посвященных проблеме спонсорства и благотворительности (электронный журнал «Филантроп», «Деньги и Благотворительность», «Благотворительность в России», «Элита общества», «Вестник благотворительности», «Деловое обозрение», журнал для руководителей «The Chief» и др. за 1992–2013 гг.) и языковые репрезентации данных концептов, представленные в Интернет-источниках: поисковых системах Google (интернет–порталы «Меценат» [] и «Милосердие. RU» []), на сайте «Национальный корпус русского языка» [], Яndex. Server. Всего было проанализировано 789 словарных статей, а также 3345 контекстов. Из них в 1986 текстовых фрагментах зафиксированы лексемы, обозначающие субъект благотворительной деятельно-
сти: «благотворитель» (647 контекстов), «спонсор» (876 контекстов), «филантроп» (235 контекстов), «меценат» (228 контекстов).
Объем фактического материала представлен в следующей таблице:
Методологической базой исследования послужили работы по когнитивной лингвистике (Е. С. Кубрякова, В. З. Демьянков, Н. Н. Болдырев и др.); лингвистической и когнитивной семантике (Ю. Д. Апресян, И. М. Кобозева, Е. С. Кубряко-ва, Дж. Лайонз, Е. В. Лукашевич, Р. И. Павиленис, В. И. Постовалова др.); психолингвистике (А. А. Залевская, А. А. Леонтьев, В. А. Пищальникова, Е. Ф. Тарасов, Р. М. Фрумкина, Н. В. Уфимцева), теории концепта и концептосферы (Н. Д. Арутюнова, А. С. Аскольдов, А. П. Бабушкин, С. Г. Воркачев, В. И. Карасик, В. В. Колесов, Е. С. Кубрякова, Д. С. Лихачев, З. Д. Попова, Г. В. Приходько, И. А. Стернин, Г. Г. Слышкин, Ю. С. Степанов, В. И. Убийко и др.); теории лингво-культурных типажей (О. А. Дмитриева, Т. А. Ивушкина, В. И. Карасик, Е. А. Яр-махова и др.).
Основные методы исследования: метод дефиниционного анализа, метод компонентного анализа, сопоставительный метод, концептуальный анализ, метод интепретации, метод количественных подсчетов, метод интроспекции.
Методика исследования – поэтапное построение понятийной и дискурсивной моделей концептосферы «Благотворительность» и установление корреляции между ними для выявления основных направлений концептуальных изменений в концептосфере:
-
На основе анализа дефиниций в лингвистических и энциклопедических словарях выявляются лексемы-репрезентанты концептосферы «Благотворительность». Комплексный характер предпринятого исследования обусловил использование разнообразных словарей, в основе отбора которых лежит идея полноты концептуального описания. С помощью метода компонентного анализа описывается семный состав лексем-репрезентантов концептосферы в системе языка (понятийная модель). Сопоставительный метод позволяет сравнить особенности процесса объективации концептосферы в советский и постсоветский периоды.
-
На основе концептуального анализа массмедийного дискурса выявляются языковые средства, которые используются «человеком по мере осуществления им речевых актов, разных по своим установкам и целям, по условиям их осуществления» (Е.С. Кубрякова), в процессе познавательной деятельности, связанной с концептосферой «Благотворительность» (дискурсивная модель), и выявляются признаки лингвокультурных типажей «благотворитель» и «спонсор».
-
Метод интерпретации ценностно-маркированных высказываний, характеризующих концептосферу и лингвокультурные типажи, и компонентный анализ контекстных словоупотреблений позволяют обнаружить потенциальные смыслы, раскрывающие связь «языка, сознания и культуры с точки зрения формы, функции и ситуативной, социально-культурной обусловленности» (М. Л. Макаров).
4. Между признаками, образующими каждую из структур концептосферы, устанавливается корреляция, что позволяет выявить основные направления динамики смыслового наполнения концептосферы «Благотворительность» в современный период.
Теоретическая значимость проведенного исследования определяется его вкладом в разработку актуальных проблем современной когнитивной лингвистики и лингвокультурологии: динамика концептуальных структур и их взаимодействие с языковыми структурами, культурно значимые концепты и образ человека в русской языковой картине мира. Результаты исследования могут способствовать дальнейшей разработке теоретических проблем лингвоконцептологии, описывающих структуру концептосферы как смыслового объединения концептов.
Практическая значимость работы связана с возможностью применения ее результатов для разработки курсов и спецкурсов по когнитивной лингвистике, лингвоконцептологии и лингвокультурологии, в межкультурной коммуникации, в практике преподавания русского языка как иностранного и др. Выводы, полученные в ходе исследования, могут быть использованы в лексикографической практике, а также в бизнес-консалтинге при составлении методических рекомендаций субъектам благотворительной деятельности. Результаты исследования могут также стать основой для сравнительного исследования концептосферы «Благотворительность» в разных языках и культурах мира.
На защиту выносятся следующие положения:
-
Вербализация репрезентаций концептосферы в различных видах дискурса позволяет структурировать ее определенным способом, но возможность вербализации ментальных репрезентаций с помощью разных языковых структур (с учетом параметров формы и содержания; синхронии / диахронии; синтеза / анализа и др.) и используемые исследователем методики обусловливают определенную заданность в представлении модели концептосферы, в выборе значимых и фоновых параметров.
-
Концептосфера «Благотворительность» относится к числу базовых концеп-тосфер в русской языковой картине мира. Амбивалентность репрезентируемого в концептосфере явления благотворительности в современный период заключается, с одной стороны, в том, что благотворительность – это проявление личности благотворителя, выраженное в стремлении делать добрые дела, помогать ближнему (частная благотворительность); с другой стороны, благотворительность – это часть бизнеса, связанная с системой перераспределения доходов в обществе (корпоративная благотворительность). В первом случае благотворительность рассматривается как аксиологическая сфера деятельности, основанная на христианских ценностях, морали и традициях; во втором случае речь идет о благотворительности как рынке услуг. Данные социокультурные изменения в современном российском обществе нашли отражение в расширении круга лексем-репрезентантов концептосферы «Благотворительность» в русской языковой картине мира.
3. Концептосфера «Благотворительность» представляет собой динамиче
скую систему смыслов, различающихся степенью актуальности в русской язы
ковой картине мира. Ядро концептосферы образуют аксиологически полярные
для носителей русского языка концепты «Благотворитель» и «Спонсор», связан-
6
ные с характеристикой субъектов благотворительной деятельности. Наиболее удаленный от ядра слой, формирующий границы исследуемой концептосферы в русской языковой картине мира, представлен концептами «Филантроп», «Меценат». Развитие когнитивного признака «субъект благотворительной деятельности» в концептосфере, по нашему мнению, будет идти по пути дальнейшей семантико-смысловой дифференциации (специализации) когнитивных структур имен концептов «Благотворитель» – «Спонсор» – «Филантроп» – «Меценат».
-
Изменение ценностного отношения россиян к явлению благотворительности, характерное для конца ХХ – начала ХХI вв. по сравнению с советским периодом (переход от угасания концептосферы и ее жесткой идеологизации как социально чуждого явления в советский период к актуализации концептосферы «Благотворительность» в сознании носителей русского языка и ее деидеологиза-ции в постсоветский период), обусловило изменения в смысловой структуре концептосферы «Благотворительность» и семантико-стилистические изменения в представлении лексем-репрезентантов концептосферы в лексикографических источниках постсоветского периода. В массмедийном дискурсе в начале ХХI в. наблюдается тенденция к количественному преобладанию контекстов с лексемой «спонсор» и росту положительных оценок в эмоционально-оценочной сфере концепта «Спонсор».
-
Направления концептуальных изменений связаны с актуализацией дея-тельностного аспекта благотворительности, в связи с этим концептуальное содержание концептосферы «Благотворительность» формируют четыре наиболее значимых сферы: сфера благотворительной деятельности, эмоционально-оценочная сфера, сфера субъектно-объектных отношений и мотивационная сфера. Каждая из выделенных концептуальных сфер включает когнитивные признаки, характеризующие стереотипные представления носителей русского языка о специфике благотворительной деятельности, ценностных ориентирах субъекта и объекта, мотивационной составляющей благотворительности, и новые когнитивные признаки, свидетельствующие о развитии концептосферы «Благотворительность»: «стимул субъекта», «цель объекта», «область вложения средств», «способ передачи пожертвований», «оценка роли СМИ в деятельности субъекта» и др.
Апробация результатов исследования. Диссертация обсуждалась на заседаниях, методологических и аспирантских семинарах кафедры теории и практики массовых коммуникаций Алтайского государственного университета (2010– 2013 гг.). Основные положения диссертации были представлены в виде докладов на I–IV международных научно-практических конференциях иностранных студентов и аспирантов «Иностранный студент в профессионально-образовательном пространстве технического вуза» (Барнаул 2010–2013); международной научно-практической конференции «Русский язык в иностранной аудитории: теория и практика преподавания» (Барнаул 2013). Основные результаты диссертационного исследования были изложены в межвузовских сборниках научных трудов «Очерки научных исследований» (Барнаул 2008, 2010), коллективной монографии «Константы культуры России и Монголии: очерки истории и теории» под редакцией проф. М. Ю. Шишина (гранта РГНФ проект 08-04-92306 «Специфика проявления культурных констант России и Монголии в трансгра-
ничной области на Алтае») (Барнаул 2010), коллективной монографии «Динамика языка и сознания: психолингвистический и когнитивный аспекты исследования» под редакцией проф. Е. В. Лукашевич (Барнаул 2012), на международном конкурсе эссе «Благотворительность в России и Европе» (Санкт-Петербург, 2011, 2-е место). По материалам диссертации опубликовано 12 печатных работ общим объемом 7,3 п.л., 3 из которых в изданиях, включенных в перечень рецензируемых научных журналов и изданий для опубликования основных научных результатов диссертаций ВАК РФ.
Структура работы. Работа состоит из введения, двух глав, заключения, списка использованных источников и литературы и четырех приложений: Приложение 1 – контексты, отражающие разные сферы благотворительной деятельности; Приложение 2 – таблица, в которой представлена сравнительная характеристика лингвокультурных типажей «благотворитель» и «спонсор»; Приложение 3 – список лексем-репрезентантов концептосферы «Благотворительность»; Приложение 4 – идиоматические выражения, репрезентирующие концептосферу «Благотворительность».
Концептосфера как когнитивная структура
Анализ научной литературы по проблемам концептологии позволил нам установить, что большинство исследователей в структуре концептосферы выделяют ядро и периферию [Залевская 2001, Красавский 2001, Лукашевич 2002; Попова, Стернин 2002, Приходько 2011 и др.]. Однако критерии структурирования концептосферы значительно различаются. Так, по мнению Н. А. Красавского, ядро концептосферы образует обыденное концептуальное пространство, слои – художественное, научное концептуальные пространства и др. [Красавский 2001, с. 29]. Обыденное концептуальное пространство характеризуется ограниченным объемом информации, включающим «наивные» представления, понятные всем членам этноса и достаточные для образования семантической системы языка. Эти представления обладают абсолютной ценностью, так как значимы для всего этносоциума. Ученый противопоставляет обыденное концептуальное пространство другим концептуальным пространствам (художественному, научному и др.), которые являются постоянно развивающимися информационными системами. При этом критерием разграничения ядра и слоев является то, что художественное, научное и другие концептуальные пространства включают представления, не обладающие всеобщими ценностными параметрами. «Эти ценности потенциальны, они могут стать всеобщими или остаться значимыми для определенной социальной группы» [Красавский 2001, с. 29]. Ср. высказанную ранее Р. И. Павиленисом мысль о наличии различных уровней познавательного социального опыта носителя языка, формирующих структуру концепта: уровень здравого смысла, уровень определенной научной теории, уровень различных гипотетических представлений носителей языка о тех или иных объектах познания [Павиленис 1983, с. 280]. Автор, подчеркивая важность тезиса о невербальном этапе становления концептуальной системы, в то же время отмечает, что кодирование концептов системы вербальными выражениями является обязательным условием их дальнейшего конструирования, расширения и социализации. «Сами вербальные выражения скорее следует рассматривать – не игнорируя при этом их принципиально важной функции: символической фиксации концептуальных структур, манипуляции ими и порождения новых концептуальных структур – в качестве меток на непрерывном пространстве смысла, имеющих кроме своей социальной природы и социальную функцию: служить средством коммуникации» [Павиленис 1983, с. 115]. Р. И. Павиленис указывает на возможность построения структуры концептов в определенной концептуальной системе, связывая этот процесс с построением индивидуальной картины мира, в которой иерархия концептов или их определенных структур, воплощающая выбор, предпочтение индивида, отражает ориентационную основу его отношения к миру [Павиленис 1983, с. 207–209]. В понимании В. А. Ефремова концептуальное пространство – специфический тип когнитивной единицы, представляющий собой симметрично структурированные самостоятельные концепты, находящиеся друг с другом в контрадикторной оппозиции, но вместе с тем через комплементарные отношения образующие в сознании носителя и концептосфере языка определенную целостность [Ефремов 2010, с. 6]. Е. С. Кубрякова в статье «В поисках сущности языка» в качестве высшей функции языка назвала ориентирующую, или миросозидающую, функцию языка, которая «служит для установления достаточно устойчивой коррелятивной связи между тем, что познано, увидено и осмыслено человеком в мире «каков он есть», и тем, что им поименовано, обозначено и включено в описание» [Кубрякова 2009, с. 8]. Г. В. Приходько в своем диссертационном исследовании подчеркивает важность структуры концептосферы. В ее концепции концептосфера представляет собой полевое образование, у которого есть центр – «концепт, вбирающий в себя наиболее типичные знания и представления носителей языка об отраженном фрагменте действительности» [Приходько 2011, с. 24]. Ядро концептосферы образуют центральный концепт и «концепты, характеризующие другие, менее типичные, но не менее значимые для носителей языка аспекты того же фрагмента действительности». Периферию концептосферы формируют «концепты, менее актуальные для носителей языка, отражающие представления не всего социума, а определенной его части, или же характеризующие менее репрезентативные стороны описываемого фрагмента действительности» [Приходько 2011, с. 25]. Наше исследование подтверждает и мысль Г. В. Приходько о том, что провести границу между ядерными и периферийными концептами достаточно трудно в силу сложной смысловой организации концептосферы [там же]. Так, например, актуальные для носителей языка когнитивные признаки «милосердие», «доброта», входящие в состав концептосферы «Благотворительность», могут рассматриваться, не только как отдельные концепты, но и как отдельные концептосферы. В связи с этим одним из ключевых критериев отнесения когнитивных признаков к актуальным для носителей языка в своем исследовании мы избрали количественный критерий, учитывающий повторяемость когнитивного признака в словарных дефинициях и массмедийном дискурсе, так как «использование даже самых элементарных количественных данных способствует не только повышению надежности результатов, но и выявлению стабильных семантических «предпочтений» носителей языка и семантического потенциала слова, проявляющегося в результате функционирования языковой единицы» [Лукашевич 2003, с. 235]. «Каждый концепт имеет собственную историю (появление, трансформации, исчезновение), следовательно, вполне закономерна ситуация, при которой какие-то элементы концептуального пространства уходят на перифирию или исчезают, а какие-то выходят на первый план или становяться ядерными» [Ефремов 2010, с. 25].
Ценность как реализация аксиологических установок носителя языка в рамках концептосферы
Так как, по мнению исследователей, ценностный компонент является обязательным компонентом структуры лингвокультурного концепта [Карасик, Слышкин 2003, с. 53], на наш взгляд, необходимо проанализировать, что стоит за понятием «ценность» в современных лингвоконцептологических исследованиях. Проблемой ценностей занимаются представители многих гуманитарных специальностей: философы, культурологи, социологи, экономисты, правоведы, психологи, политологи и т.д. В 60-е годы XIX века теория ценностей активно разрабатывалась в философии. Философы понимали под ценностями чаще всего абстрактные, независимые от реального мира и их носителей сущности, как правило, важные «в себе» и расположенные в объективной иерархии [Федосюткина 2006, с. 32].
Позднее к теории ценностей был подключён субъект, и в современном понимании «всё многообразие предметов человеческой деятельности, общественных отношений и включенных в их круг природных явлений может выступать в качестве «предметных ценностей» или объектов ценностного отношения, т. е. оцениваться в плане добра или зла, истины или неистины, красоты или безобразия, допустимого или запретного, справедливого или несправедливого и т.д.» [Дробницкий 1967, с. 768].
Начиная с 30-х годов XX века категория ценности начала рассматриваться в плоскости конкретно-научных исследований. В психологии представления о ценностях в большей степени основывались на практике. Были созданы операциональные концепции, и на их основе антропологи, культурологи, социологи, социальные психологи разработали методики, провели масштабные исследования. В последние десятилетия XX века увеличение разного рода кросс-культурных экспериментов позволило расширить изучение психологических структур ценностей. Важно то, что психологи, хотя и описывали сходные с ценностями явления, однако термином «ценности» практически не пользовались. Вместо этого они говорили о «личностных смыслах», «смыслообразующих мотивах» [А. Н. Леонтьев], об «отношениях личности» [В. И. Мясищев], о ее «направленности» [К. К. Платонов], о «личностных нормах» [М. И. Бобнева], «смысложизненных ориентациях личности», «мотивационно-смысловой» или просто «смысловой сфере личности» [Д. А. Леонтьев] и т.д. Несмотря на значительное внимание к проблеме ценностей, многие ее аспекты не изучены. «В многочисленных исследованиях используются разные концептуальные подходы и, соответственно, разные методики, основанные на разном понимании феномена ценности. В результате полученные данные часто оказываются несопоставимыми. Количество эмпирического материала возрастает лавинообразно, а его теоретическая интерпретация отстает» [Алишев 2002, с. 7]. В связи с этим В. Н. Дружинин отмечает, что «одно и то же явление может быть артефактом в рамках одной экспериментальной схемы и фактом в рамках другой» [Дружинин 2005, с. 303]. Интерес к изучению ценностных аспектов у лингвистов нашел отражение в трудах Н. Д. Арутюновой, Л. К. Байрамовой, А. Н. Баранова, В. И. Карасика, Н. Г. Комлева, Т. В. Ряполовой, Ю. А. Сорокина, И. Ю. Марковиной и др., которые занимались исследованием ценностной картины мира, репрезентированной в различных языковых и концептуальных структурах. Возникновение такого научного междисциплинарного направления в линвокультурологии, как аксиологическая лингвистика (Е. В. Бабаева, В. И. Карасик, Н. А. Красавский, Г. Г. Слышкин и др.), было в значительной степени обусловлено актуализацией проблемы объективации ценностей в языковом сознании и коммуникативном поведении индивида [http://www.edu.mirvolgograda.ru/e/3386-nauchno-issledovatelskaya-laboratoriya aksi]. А. А. Ивин определяет ценность в самом общем смысле: «под ценностью, или добром, принято понимать все, что является объектом желания, нужды, стремления, интереса и т.д.» [Ивин, 1970, с. 25]. (Ср. определение в «Философском словаре»: ценности как «специфически-социальные определения объектов окружающего мира, выявляющие их положительные или отрицательные значения для человека и общества (благо, добро и зло, прекрасное и безобразное, заключенные в явлениях общественной жизни и природы)» [ФЭС, 1989, с. 534]). При описании концептосферы важно учитывать, что ценностные ориентации не являются чем-то раз и навсегда установленным, они подвергаются изменениям в соответствии с изменениями в культуре [Иванова 2007, с. 98]. М. Я. Блох и Н. В. Ильина считают: «Понятие ценности связано лишь с положительным значением, что и отличает ценность от оценки. Отрицательных ценностей быть не может, поскольку одно и то же явление не может быть одновременно и положительным, и отрицательным в одном и том же отношении и для одного и того же человека» [Блох, Ильина 1986, с. 16]. Поэтому, кроме понятия «ценности», в современных исследованиях используется понятие «антиценность», «включающее все то, что наиболее неприемлемо, отвергаемо, раздражает или угрожает, что осуждается обществом и культурой» [Базовые ценности… 2003, с. 18].
В данном исследовании мы рассматриваем понятие «ценность» в тесной взаимосвязи с концептом, в силу того что в большинстве определений концепта ценностная составляющая представляется наиболее актуальной. Поскольку концептосфера «Благотворительность» является важной частью русской национальной картины мира, то ее изучение может послужить пониманию аксиологической картины мира носителей русского языка. Ценности формируют ценностную картину мира, которая обусловлена особенностями культуры, связана с реконструкцией определенной ценностной подсистемы знаний человека и включает в себя как коллективные, так и индивидуальные ценности. В рамках данного исследования становится актуальной мысль о том, что анализ ценностных предпочтений с точки зрения их национально-культурной специфики «предоставляет широкие возможности для исследования национального языкового сознания, построения модели языковой личности» [Иванова 2007, с. 29]. С. Г. Тер-Минасова акцентирует роль языка в объективации ценностей: «Язык, непрерывно взаимодействуя с культурой и мышлением, формирует носителя языка как личность, принадлежащую к данному социокультурному сообществу, навязывая и развивая систему ценностей, мораль, поведение, отношение к людям» [Тер Минасова 2000, с. 49]. Одним из результатов анализа концептов «Благотворитель» и «Спонсор» в концептосфере «Благотворительность» в нашем диссертационном сочинении является моделирование лингвокультурных типажей, оказывающих значительное влияние на формирования ценностной картины мира носителей языка.
Актуализация концептов «Благотворитель» и «Спонсор» в языковом сознании русских в постсоветскую эпоху
В советский период, по словам Н. А. Бердяева, «идеологи коммунизма… низвергли религию, философию, мораль, отрицали дух и духовную жизнь» [Бердяев 1990, с. 26]. Тоталитарное языковое сознание формировалось не только с помощью лозунгов и прямых запретов, но и с помощью продуманных и внедряемых в сознание людей искажений семантики понятий. При мощном идеологическом воздействии на язык оценочная модальность базировалась не на традиционных и общих представлениях о мире, а на знаниях и истинах, навязанных, внушенных и пропагандируемых в обществе. Г. Н. Скляревская подчеркивает, что в тоталитарном общественном сознании стремительно формировался «стандартный оценочный императив «относись плохо!» к словам, за которыми в русской культурной традиции была закреплена мелиоративная оценка: бескорыстие, праведность, всепрощение, покаяние, милостыня, благотворительность» [Скляревская 2001, с. 179].
В число таких слов с искаженной, смещенной семантикой попадают, в частности, такие понятия, как «благотворитель», «филантроп», «меценат» и их производные (благотворительность, филантропия, меценатство). В советскую эпоху данные слова вводились в семантическую сферу всего, что социально и политически чуждо: "Тех, кто живет чужим трудом, религия учит благотворительности в земной жизни, предлагая им очень дешевое оправдание для вечно их эксплуататорского существования и продавая по сходной цене билеты на небесное благополучие" [Ленин 1967, с. 34]; «Всякие там филантропы и прочие – это абсолютно антипартийные элементы нашего общества. Всякая филантропия вредна, потому что, облегчая жизнь трудящихся, отвлекает их от классовой борьбы» [Ленин 1967, с. 56].
Словарные описания лексем «меценат», «филантроп», «благотворитель» и однокоренных слов сопровождаются семантическими комментариями, стилистическими пометами негативного характера или свидетельствующими о том, что слова находятся на периферии общественного сознания и входят в пассивный запас языка. Так, например, в Толковом словаре русского языка под ред. Д. Н. Ушакова представлены следующие дефиниции: Меценат – «(книжн. и ирон.). Богатый покровитель наук и искусств (По имени богатого римского патриция эпохи Августа)» [ТСРЯ-1, с. 228]. Меценатствовать – «(книжн.). Быть меценатом, вести себя, как меценат» [ТСРЯ-1, с. 229]. Филантропия – «благотворительность, покровительство (обычно из снисхождения) нуждающимся» [ТСРЯ-1, с.367]. Благотворитель – «(книжн. и устар.). Лицо, занимающееся благотворительностью» [ТСРЯ-1, с. 34]. Филантроп – «человек, склонный к филантропии, занимающийся филантропией» [ТСРЯ-1, с. 367]. В «Словаре русского языка» под редакцией А. П. Евгеньевой:
Меценат – «(книжн.). Богатый покровитель наук и искусств» [СРЯ-МАС, т. 2, с. 467]. Благотворительность – «в буржуазном обществе: оказание частными лицами материальной помощи неимущим; филантропия» [СРЯ-МАС, т. 1, с.46]. Благотворить – «(книжн. устар.). Оказывать помощь неимущему, делать добро» [СРЯ-МАС, с. 47]. В «Толковом словаре русского языка» под ред. С. И. Ожегова, Н. Ю. Шведовой: Благотворитель – «тот, кто занимается благотворительностью. ж. благотворительница, -ы. прил. благотвори-тельский, -ая, -ое. Благотворительские цели» [СО, с. 45]. Филантроп – «человек, который занимается филантропией. ж. филантропка, 1 –и» [СО, с. 740]. В «Новом словаре русского языка» Т. Ф. Ефремовой: Филантроп – «м. Тот, кто склонен к филантропии, занимается филантропией» [НСРЯ, с. 378] Благотворитель – «м. устар. Тот, кто занимается благотворительностью» [НСРЯ, с. 36]. Добавим, что в толковых словарях советского периода многие слова с первой составной частью – «благо» маркируются также пометой «устар.». В. В. Виноградов объясняет маркирование анализируемых нами слов пометами «устар.» и «книжн.» тем, что «разительны изменения в экспрессивной окраске слова, сопровождающей слова, относящиеся к сословным или сословно окрашенным социальным понятиям прошлого, дореволюционного быта, например: господин (теперь – за пределами дипломатического языка – всегда с эмоцией враждебности и иронии), барин, благотворительность, чернь, жалованье и др.» [Виноградов 1994, с. 45]. Благоволение – «Устар. Расположение, доброжелательное отношение, благосклонность»; благодать – «1. Устар. Милость, благоволение, дар, исходящие от бога, ниспосланные им. 2. Устар. Благо, добро, благополучие»; благодетель – «Устар. Тот, кто оказывает кому-либо покровительство, помощь, услугу»; благочестие – «Устар. Религиозность, набожность» [СРЯ]. Названные слова уходят своими корнями в церковнославянский язык и являются неотъемлемой частью христианского мировоззрения. «Благо как ценностный ориентир христианской (православной) этической системы – идеал, цель христианской жизни» [Плахова 2009, с. 5]. Естественно, что в советский период слова с корнем благ-, в семантике которых традиционно актуализируется сема «добро, польза (нечто способное приблизиться к Богу)» маркировались в словарях как устаревшие, так как все, что имело отношение к православной религии, считалось чуждым и было под запретом. Аналогичным образом в семантической структуре слова «филантроп» сема «любить» также находилась на периферии общественного языкового сознания людей советской эпохи. «Оформленное» такими способами аксиологическое представление о понятиях «меценат», «благотворитель», «филантроп» было стремительно навязано обществу, массовыми презентативными текстами, не только политическими (Ленин, Сталин, Луначарский и др.), но и художественными (В. Маяковский, Д. Бурлюк («меценат – толстеющий толстосум») Б. Пильняк, А. Толстой и др.), вошло в широкое речевое употребление и надолго закрепилось в общественном языковом сознании. Исходя из вышесказанного, можно сделать вывод о том, что в советский период происходило непосредственное семантическое «насилие» над словом, искажение его семантической структуры.
Рассмотрим этот процесс подробнее и проанализируем его на уровне семантической структуры слова. Г. Н. Скляревская в рамках данного процесса предлагает подходить к лексическому значению с «интегральных позиций, при которых слово понимается не как ограниченный набор семантических элементов, а как бесконечно сложная и избыточная структура, включающая в себя не только понятийное содержание, но и прагматическую информацию о слове» [Скляревская 2001, с. 186], то есть весь запас лингвистических и экстралингвистических сведений, возможных коннотаций.
Моделирование структуры концептосферы «Благотворительность» на материале массмедийного дискурса
Словарное значение слова «не покрывает всего богатства ассоциаций и образов, выявляемых при анализе текстов, распредмечивающих данный концепт» [Залевская 2005, с. 23]. С целью выявления новых актуальных смыслов концептов «Благотворитель» и «Спонсор», являющихся ядерными концептами концептосферы «Благотворительность», мы будем использовать дискурсивный подход, позволяющий увидеть, какое содержание вкладывают носители языка в те или иные понятия, и выявить связи, существующие в концептуальной системе носителей языка (т.е. взаимодействие анализируемых концептов с другими концептами). При данном подходе текст рассматривается нами с точки зрения представленных в нем способов языковой объективации ментальных репрезентаций, относящихся к концептосфере «Благотворительность», в связи с экстралингвистическими факторами. В разные эпохи и под влиянием разных социокультурных факторов элементы того или иного фрагмента концептосферы претерпевают соответствующие изменения, которые неминуемо сказываются на судьбе их вербализаторов [Ефремов 2010, с. 36]. Кроме того, для нас важно зафиксировать изменения социально закрепленных за концептосферой смыслов, семантико-смысловые и / или стилистико-оценочные изменения языковых единиц, вербализующих различные компоненты концептосферы.
В связи с тем, что поисковые интернет–системы выдают значительный объем документов, в которых содержатся контекстные реализации концептов «Благотворитель», «Спонсор» (благотворитель – 1 млн. ответов; спонсор – 45 млн. ответов), мы сосредоточили свое внимание на текстах массмедийного дискурса разных стилей (публицистический, разговорный, научный) и жанров (в основном интервью, репортажи, блоги). Всего было проанализировано 3345 контекстов, выбранных из специализированных изданий, посвященных проблеме спонсорства и благотворительности (за 1992–2013 гг.) и с интернет– порталов «Меценат», «Милосердие. RU», сайта «Национальный корпус русского языка», Яndex. Server. Их них в 1986 текстовых фрагментах зафиксированы лексемы, обозначающие субъект благотворительной деятельности: «благотворитель» (647 контекстов), «спонсор» (876 контекстов), «филантроп» (235 контекстов), «меценат» (228 контекстов). Дискурсивный этап нашего анализа предполагает использование комплекса методов: концептуального анализа, метода моделирования и интерпретации ценностно-маркированных высказываний, характеризующих концептосферу и лингвокультурные типажи, и компонентный анализ контекстных словоупотреблений. Взяв за основу методику анализа концептуального пространства контекстов Л. Г. Бабенко [Бабенко 2003, с. 147–148], во-первых, выявляем когнитивные признаки концептов «Спонсор» и «Благотворитель» посредством компонентного анализа лексического состава контекстов; во-вторых, классифицируем выделенные признаки по когнитивным сферам, входящим в структуру концептов, в соответствии с выделенными на этапе моделирования понятийного компонента концепта когнитивными признаками; в-третьих, выстраиваем обобщенную дискурсивную модель концептов «Спонсор» и «Благотворитель»; в-четвертых, выявляем направления концептуальных изменений в концептосфере «Благотворительность». Проведенный нами анализ контекстов показал, что в текстовых фрагментах, связанных с представлением объектов и субъектов благотворительной деятельности, выделяются четыре концептуальных сферы: «сфера деятельности» (37%); «эмоционально–оценочная сфера» (31%); «сфера субъектно–объектных отношений» (24%) «мотивационная сфера» (8%). Каждая сфера представлена разнообразным набором когнитивных признаков. В рамках данной главы представлен анализ контекстов массмедийного дискурса, в которых наиболее полно отражены сфера деятельности, эмоционально-оценочная сфера и сфера субъектно-объектных отношений. Дополнительные контексты были вынесены в Приложение 1 к данной работе. Разные виды деятельности, которую осуществляет субъект и объект благотворительности, представлены в контекстах достаточно широко (37%). Сфера благотворительной деятельности актуализируется в сознании носителей языка посредством следующих когнитивных признаков (см. таблицу 2): «действие субъекта» (37%), «сфера бытования» (25%), «характер помощи» (18%), «область вложения средств» (11%), «способ передачи средств» (5%), «действие объекта» (4%). - Действие субъекта благотворительности чаще всего представлено в анализируемых контекстах посредством глагольной лексемы «заниматься» (36%). «Тот, кто занимается благотворительностью, будет заниматься ею и сейчас, и сегодня, и завтра»; «Заниматься благотворительностью – это в характере русского народа» [www.maecenas.ru]; «Спонсорством занимаются компании с весомым уставным капиталом» [Елена Звягина. Традиции русской благотворительности // «Наука и жизнь», № 7, 2002]; «Большинство крупных российских компаний регулярно занимаются спонсорством или благотворительностью» [www.miloserdie.ru]. Высокая частотность использования лексемы «заниматься» объясняется тем, что традиционно деятельность субъекта благотворительности в сознании носителей языка связана с выполнением какой-либо работы, составляющей предмет постоянной деятельности: заниматься – «1. чем. Выполнять какую-либо работу, делать что-либо // Отдавать, посвящать свое время или досуг чему-либо» [ТСРЯ-1]. - финансировать (спонсировать, оказывать финансовую поддержку, тратить деньги, вкладывать деньги, выделять деньги, снабжать деньгами и др.) (25%) «Ваша компания активно занимается благотворительной деятельностью, финансирует проведение различных спортивных соревнований» [Тамерлан Аллероев. Милосердие под зеленым знаменем // Деловое обозрение, № 71, 2010]; «Современные благотворители часто снабжают нас деньгами» [www.miloserdie.ru]; «Они оказывают финансовую помощь в восстановлении храма, финансируют развитие» [www.maecenas.ru]; «Компании, осуществляющие спонсорскую поддержку» [www.philanthropy.ru/]; «Они тратят деньги, которые заработали сами» [Спонсорство и благотворительность: особенности налогообложения // «Российский налоговый курьер», № 1-2 (январь), 2012]; «Мы вкладываем деньги в местную инфраструктуру» [Никита Аронов. Срединный путь благотворительности // Деловое обозрение, № 67, 2008]; «Они не дождались момента, когда спонсор начнет выделять деньги» [www.philanthropy.ru/]; «Собранные средства благотворительные организации тратят в зависимости от выбранной сферы деятельности» [www.philanthropy.ru/];
В контекстах массмедийного дискурса фиксируется разнообразные формы финансирования объектов благотворительной деятельности. Столь разветвленная сеть синонимов, выражающих процесс финансирования, связана с причинами экстралингвистического характера, а именно: с законодательным статусом субъекта и объекта благотворительной деятельности. В анализируемых контекстах также представлены глагольные лексемы «помогать» и «защищать», объединенные общим семантическим содержанием «целенаправленное благое действие субъекта, направленное на объект» [ТСРЯ-1]. Данные лексемы являются оппозитами (контекстными антонимами) по отношению к лексеме «финансировать». - помогать (20%) «Благотворитель помогает не корысти ради, а пользы для» [www.philanthropy.ru/]; «Многие компании и частные благотворители уже не первый год помогают строительству храма»; «Мы оказываем помощь детям, просто потому что мы можем» [www.maecenas.ru]. - защищать (10%) «Делая добрые дела, защища я интересы и укрепляя веру в завтрашний день у тех, кто уже давно ни во что не верит» [www.philanthropy.ru/]; «Когда общество само защищает своих слабых в физическом и финансовом смысле членов» [Дмитрий Казанцев. Налог на милосердие // Деньги и благотворительность, № 23, 2010]. - покровительствовать (9%) Глагольная лексема «покровительствовать» представленная в контекстах, имеет значение «1. Опекать кого-либо, заботиться о ком-либо, оказывая поддержку, защиту. 2. Создавать благоприятные условия для кого-либо, чего-либо» [НСРЯ, с. 234].
«Представители царской семьи покровительствовали благотворительным обществам»; «Издавна просвещённые российские предприниматели и благотворители по кровительствовали искусствам»; «Русская православная церковь в настоящее время оказывает покровительство некоторым благотворительным» [www.philanthropy.ru/].
Однако в некоторых контекстах глагольная лексема «покровительствовать» отражает негативное отношение носителей языка к покровительству субъектом криминальным структурам или мошенникам. В роли субъекта, оказывающего покровительство, в этих контекстах выступают сотрудники правоохранительных органов либо иных государственных структур: «На Ставрополье осужден экс-милиционер, оказывавший покровительство "банде Попова"»; [Лидия Тихонович. Как оценить эффективность «милосердия с небес» // Деньги и благотворительность, № 75, 2012]; «Покровительство (“крыша”), оказываемое мафией за плату различным хозяйствующим субъектам» [www.maecenas.ru]; «В Петербурге начато уголовное преследование полковника полиции, который оказывал покровительство компании «Дом-Лаверна» [www.philanthropy.ru/]; «Обещание офицера полиции оказать покровительство имеет признаки мошенничества» [www.miloserdie.ru]. Когнитивный признак «действие субъекта» выражен в контекстах набором действий, типичных для благотворительной деятельности на современном этапе ее развития, и практически полностью соответствует тому, что было обнаружено нами на этапе анализа словарей.
