Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Характеристика переводов французской литературы сер.ХVIII-ХХвв 18
Глава 2. Основные тенденции функционирования галлицизмов в переводах сер. ХVIII-нач. XIX вв 36
2.1. Активизация лексем французского происхождения 36
2.2. Фонетико- орфографическое освоение галлицизмов 43
2.3. Функционирование значений 61
2.4. Переводы как источник проникновения галлицизмов 82
Глава 3. Основные тенденции функционирования галлицизмов в переводах XIX века 120
3.1. Фонетическая и морфологическая адаптация Особенности французской переводной литературы сер. XVIII - н. XIX вв. Материал исследования настоящей работы - оригинальные тексты и переводы произведений французских писателей ХУШ века: Бомарше, Вольтера ( практически все прозаические произведения), Люше, Мерсье, Монтескье, Муи, Руссо, Фенелона. Эволюция заимствованной лексики, в частности галлицизмов, предполагает рассмотрение их функционирования в разновременных текстах, сопоставление способов введения в разное время, установление зависимости от степени адаптации, выявление темпов освоения на разных этапах, установление реального семантического объема и т. д. В связи с этим нас интересует перевод в двух аспектах: с т. з. лингвистической и библиографической.
Переводная литература в Петровскую эпоху играла исключительно важную роль (Заборов, 1978, "Очерки"). В ходе переводческой практики отрабатывались приемы словесного мастерства, шла выработка норм русского языка. Как отмечает А. Фитерман, с самого начала русские переводчики старались переводить только то, что "принесет какую-нибудь пользу России", только те произведения, которые "достойны сделаться известными в России" (Фит., с. 7). Основной задачей в это время было "выразить сенс", хранить речь от речи.
В марте 1735 года по инициативе В. Тредиаковского и по распоряжению И. Корфа было образовано Российское собрание переводчиков, которое ставило несколько целей:
- знакомство с иностранными произведениями (художественная литература);
- повышение образованности: знакомство с научными достижениями (перевод статей, трактатов, научных докладов);
- знакомство с нравами, обычаями, культурой других стран.
Основные принципы, или "критерии, т.е. неложные знаки доброго перевода..." были сформулированы В.Тредиаковским:
" 1. Чтоб переводчик изобразил весь разум, содержащийся в каждом стихе;
2. Чтоб не опустил силы, находящиеся в каждом же;
3. Чтоб тож самое дал движение переводному своему, какое и в подлинном;
4. Чтоб сочинил оный в подобной же ясности и способности;
5. Чтоб слова были свойственны мыслям;
6. Чтоб они не были барбарисмом опорочены;
7. Чтоб грамматическое сочинение было исправное, без солецизмов и как между идеями, так и между словами без прекословии;
8. Чтоб, наконец, состав стиха во всем был правилен, так называемых затычек или пустых бы добавок не было;
9. Гладкость бы везде была;
10. Вольностей бы было мало, ежели невозможно без них обойтись;
11. Рифма... без наималейшего повреждения смыслу;
12. И ежели находятся еще какие поспешествующие доброте перевода.. "(Цит. по кн. Левин, 1963).
Следует сказать, что Тредиаковский имел в виду преложения "стихами со стихов", однако в полной мере ими руководствовались при переводе прозы. Особо следует выделить пункт о барбарисмах - Тредиаковского здесь поддерживал и Кантемир, и другие переводчики-литераторы, которые стремились прибегать к иностранным словам в случаях отсутствия "своих равное ильных","тождесловов". Следует напомнить известное положение о том, что конец ХУШ века ознаменовался крайне негативным отношением к заимствованным словам. Борьба против варваризмов и "подлых чужесловов" особенно обострилась во времена царствования Екатерины 2 и Павла 1.
Распространялись списки слов, не рекомендуемые к употреблению (См., например, словарик в журнале "И то и сьо" 1769 г.), правились тексты с целью заменить чужое на свое, именно в это период появляется известное "склонение на русские нравы", ставящее конечной целью максимально освободить перевод от всего, что напоминало бы об иностранном произведении.
Таким образом, пуристическая установка во многом определяла до конца XVIII века функционирование заимствований лексики.
Во 2 половине XVIII века появляются журналы, содержание которых полностью посвящено переводам, некоторые имели большие разделы, в которых печатались отрывки, фрагменты вышедших недавно в свет произведений, статей за рубежом. В 1750-1760гт. выходит журнал "Ежемесячные сочинения, к пользе и увеселению служащие", в 1758-1762гг. называвшийся "Сочинения и переводы, к пользе и увеселению служащие". Как и обозначено в названии, переводные произведения составляли в этом издании значительную часть.1
3. 2. Лексико-семантическое освоение 130
Глава 4 Основные тенденции функционирования галлицизмов в переводах XX в 157
4.1 .Завершение процесса фонетико-орфографической и морфологической адаптации 157
4.2. Особенности процесса заимствования 165
4.3. Межъязыковые омонимы, или семантические "атавизмы" 176
Глава 5. Функциональная адаптация галлицизмов 181
5.1. Освоение лексического значения и способы передачи галлицизмов в переводах 181
5.2. Субституция как критерий освоения заимствований в переводах 201
Глава 6. Функциональная адаптация галлицизмов в переводах ХVIII -XIX вв 209
Глава 7. Функциональная адаптация галлицизмов в переводах XX в 255
7. 1. Субституция в переводах XX в 255
7.2.Неравномерность этапов адаптации заимствованных слов 286
7.3. Частотность субституции и корреляции в переводах сер. XVIII-ХХвв 295
Глава 8 Лексика французского происхождения в разновременных переводах сер. ХVIII-ХХ вв
8.1. Галлицизмы в переводах романа Вольтера "Кандид " 303
8.2. Галлицизмы в переводах романа Монтескье "Персидские письма" 320
Заключение 341
Литература 353
Источники и словари 381
Указатель слов 404
- Характеристика переводов французской литературы сер.ХVIII-ХХвв
- Активизация лексем французского происхождения
- Фонетическая и морфологическая адаптация
Введение к работе
Актуальность темы. В "Записках о русской грамматике "А.А. Потебня высказал мысль о том, что несмотря на данные словарей и кажущуюся изученность истории слов, труднее всего, а иногда и невозможно выяснить действительную жизнь слова. Данная работа - попытка определить некоторые эпизоды жизни французского слова в русском языке.
Проблема языковых контактов и заимствований является одной из центральных в исторической лексикологии. Общеизвестно, что заимствование-один из важнейших универсальных источников пополнения лексики любого языка. " Нет и не может быть ни одного чистого не смешанного языкового целого," - писал И.А. Бодуэн де Куртенэ, понимая под "смешением " в узком смысле процесс языковой миграции (Бодуэн де Куртенэ,1963 , с.363 ).
В русском языке значительный пласт составляет лексика французского происхождения. История французско-русских взаимоотношений, находящаяся в неразрывной связи с политическими, экономическими, культурными контактами двух стран, несомненно, нашла отражение в языке. Настоящая работа посвящена исследованию формирования, становления и развития лексики французского происхождения в период середины ХУШ - XX вв. Общеизвестно, что "увлечение Францией, огромный интерес к французской политической и общественной жизни, к ее литературе и искусству, нравам и модам были долголетней (и одной из самых прочных ) традиций русского дворянского общества "(Манфред, с. 349 ) . Отношение к французскому языку в России в разное время не было одинаковым: можно с уверенностью говорить о двух крайностях - от двуязычия и галломании до ксенофобии и нигилизма. Обе эти тенденции могли действовать параллельно, как например в сер. ХУШ -нач. XIX вв., и дистантно. "Галломания к.ХУШ-н.ХІХ в. представлялась национальной катастрофой, и в языке это сказывалось яснее, чем в какой-либо другой области,-отмечает В.М.Живов ( Живов, 1996, с.444). Несомненно, что воздействие французской культуры на жизнь русского образованного общества
всегда было велико (Живов,1996, Заборов,1978, Ковалевская, 1965, Лотман,1999, Манфред, 1961,Успенский 1985,Шанская, 2001, ИПХЛ).
Актуальность проблемы обусловлена прежде всего отсутствием комплексных исследований в этой области. Французско-русские языковые контакты не могли остаться вне поля исследователей и затрагивались в статьях, монографиях, этимологических заметках, эссе, историях происхождения. ( Толкование некоторых слов находим у Соболевского, 1891, Огиенко,1915, в современной науке замечания о природе, возникновении и функционировании галлицизмов содержатся в работах Будагова,1970, Гальди,1962, Козловой, 1970, Муравьева, 1976 Сорокина,1965, Черных,1959 ). Библиографические данные об изучении заимствованной лексики, в том числе и галлицизмов, в период с 1918 по 1970 гг. содержатся в указателе Е.А.Левашова ( Левашов,1983). Среди работ, в которых проблема французских заимствований так или иначе затрагивалась, можно выделить два больших направления. Во-первых, в русском и советском языкознании галлицизмы изучались в общей массе заимствованных слов. Это прежде всего работы исторического характера, посвященные общим направлениям развития заимствованной лексики в связи с общими тенденциями языкового развития (Балалыкина, 1998, Бельчиков, 1959, Борисова, 1978, Булаховский, 1934, Булич, 1885, Василевская,1968, Веселитский,1972, Виноградов, 1982, Демьянов, 2001, Живов, 1996, Кустра, 1981, Мальцева, Молотков, Петрова, 1975, Орешкина, 2000, Сорокин, 1965, 1966, Хютль-Ворт, 1963, Шетэля, 1979, Эфендиева, 1999,ИЛ, ЛРЛЯ). Фундаментальным исследованием является монография Е.Э.Биржаковой, Л.А. Воиновой, Л.Л.Кутиной "Очерки по исторической лексикологии русского языка. Языковые контакты и заимствования», в центре которой основные проблемы ХУШ века- изучение заимствованной лексики, ступеней ее адаптации, определение важнейших процессов "переломного ХУШ века". Общим процессам, происходящим в русской лексической системе ,специфике периодов заимствования и особенностям функционирования иноязычной
лексики посвящены монографии московских ученых "История лексики
русского литературного языка конца ХУ11 - начала XIX века" ( В работе принято сокращение ИЛ ) и "Лексика русского литературного языка XIX -начала XX века" ( ЛРЛЯ ). Галлицизмы изучались в составе лексико-тематических групп (Беркович, 1981, Добровольский-Доливо, 1954, Елисеева, 1984, Кассина, 1982,1983, Кустра,1981, Назарова, 1973, Полякова 1982, Пылакина, 1976, Сергеев, 1973),отдельных пластов (Баско, 1984, Болонина, 1978, Грачев, 1997, Лисицына, 1994, Миронова, 2000), в стилистическо-функциональном аспекте ( Кутина, 1966, Флоряну, 1982). В синхроническом плане лексика французского происхождения наряду с другими западноевропейскими заимствованиями исследовалась В.Г. Гаком, Л.П.Ефремовым, Л.П. Крысиным, А.А. Брагиной, однако эти работы в основном носят дескриптивный характер, не прослеживают эволюцию слов и явлений, а описывают общие теоретические проблемы, связанные с миграцией ( определение сущности , причин процесса заимствования, признаков ассимиляции, границ вхождения слова, общих семантических процессов ).
Вторую группу составляют работы, посвященные непосредственно галлицизмам ( Готлиб, 1966, Димитрова, 1984, Калиневич, 1978, Киндеревич, 1992, Михайлова, 1996, Огиенко, 1915, Петренко, 1975, Пылакина, 1976, Хаютина, 1975, Шапкина, Киричок, 1988 ). Большинство из них затрагивает различные аспекты функционирования лексем в современном русском языке: особенности грамматической ассимиляции рассматривает В.И.Петренко, словообразовательный аспект - Е.А. Михайлова, М.М.Калиневич проводит анализ с точки зрения фонологии, морфологии и акцентуации, результаты семантического освоения галлицизмов в современном русском языке и сопоставление этих данных с другими языками содержатся в исследованиях Г.М. Готлиба" Международные аналогизмы французского происхождения в немецком и русском языках " и Т.Р.Димитровой " Семантическое освоение слов, заимствованных русским и болгарским языками из французского". Из
работ исторического характера известны диссертационные исследования О.М.Добровольского-Доливо, который рассматривает становление лексем одной тематической группы -военной терминологии, О.Н.Пылакиной, предпринимающей изучение французских заимствований периода конца ХУ11 -начала ХУШ вв., и А.И.Киндеревич, которая анализирует галлицизмы на материале переводов произведений XIX века. Таким образом, систематическое описание французской лексики в диахроническом плане сер. ХУШ - XX вв. в важнейший период формирования единых национальных норм русского литературного языка отсутствует.
Цель исследования - изучение основных особенностей функционирования и адаптации галлицизмов в переводах периода сер. ХУШ -XX вв. в связи с общими тенденциями языкового развития. Этим обусловлены и поставленные задачи:
выявить разновременные переводы французской литературы, которые собственно явились источниками и проводниками пополнения русской лексической системы галлицизмами;
проследить историю галлицизмов в русском языке;
выявить словообразовательные, фонетико-орфографические варианты, несохранившиеся в современном русском языке лексемы;
изучить направление языковых изменений, тенденции и процессы, протекавшие в области лексики французского происхождения на разных исторических этапах;
описать поэтапное освоение галлицизмов на разных временных срезах;
6. выявить специфику проявления процесса адаптации в переводной
литературе;
7. определить характерные для каждого способы передачи галлицизмов,
выяснить зависимость между освоением лексического значения и способами
введения заимствованных слов в текст;
8.определить механизм замещения французского слова некоррелятивным галлицизмом;
9. установить степень регулярности процесса субституции;
10.определить критерий, степень восприятия французских слов в русском языке : от иностранных до функционально освоенных.
В диссертации рассматриваются также конкретные вопросы соотношения галлицизма и прототипа, степень употребительности значений в разные периоды и отражение реального семантического объема в лексикографических источниках, причины неупотребления в переводах известных прототипов, особенности рецепции в каждый период.
Научная новизна и специфика работы заключается в двух моментах: во-первых, в том, что впервые предпринимается комплексное изучение галлицизмов — значительного лексического пласта русского языка - с сер. ХУШ - XX вв. в период формирования национальных норм, во-вторых, исследование предпринимается на таком специфическом материале, как переводы. Этот материал позволит проследить процесс вхождения, освоения, изменения, варьирования и стабилизации лексем в связи с общими историческими процессами в лексическом составе русского языка. Положенный в основу принцип разновременности обнаруживает этапы становления фонетического, морфологического, семантического статуса галлицизмов, позволяет определить специфику ассимиляции, в целом помогает воссоздать картину формирования пласта лексики французского происхождения в русском языке сер. ХУШ - XX вв. Имеющиеся статьи, монографии и диссертации основаны на самых разных источниках, и лишь немногие из них, в основном исторического характера, среди текстов художественной литературы, публицистики рассматривают переводы. Как самостоятельный источник изучения языковых средств этот вид памятников все чаще привлекает внимание исследователей (Байрамова, 1973, 1982, Бибихин, 1976, Верещагин, 1971, Дурново, 1969, Живов, 1986, Комиссаров,
1970, Окладникова, 1978, Петров, 1985, Рецкер, 1962, Россельс, 1955, Степанов,
1975, Теория, 1985, Хазов, 1974) .В последнее время появилось немало работ , в
основу которых положен принцип разновременности ( Алексеев, 1980,
Грибанова, 1985, Лукичева, 1971, Марков, 1993, Никифорова, 1995, Петрунин,
1985). Одной из первых была монография Е.М. Иссерлин, которая на шести
переводах польского оригинала прослеживает становление русской лексики
конца ХУ 11 века, определяет место заимствований в системе языка, а также
подробно рассматривает те слова, которые не заимствовались, а переводились,
и выясняет причины этого явления. Другие работы используют данный
принцип для изучения динамики всех языковых средств ( Алексеев, 1980,
Максудова, 1973, Марков, 1993, Николаева, 1995, Чевела, 2000), либо
отдельных явлений, например, лексической синонимии имен (Петров,1985),
исторической стилистики ( Головчинер, 1959, Флоряну,1982), становления
научной терминологии ( Лукичева, 1971 ) и делового стиля ( Петрунин , 1985).
Специальных исследований по заимствованной лексике на материале
переводов очень мало. Заимствованная лексика ХУШ века в переводных
текстах изучается в статье Е.Э.Биржаковой (Биржакова, 1969).
Функционирование грецизмов в переводных текстах рукописей XI в. ив
переводных произведениях Киевского периода находим у В.Ф.Дубровиной и
Н.А.Мещерского ( Дубровина, 1964, Мещерский, 1958 ).Между тем этот вид
памятников чуть ли не единственный источник, который позволяет
исследователю установить, во-первых, осознается ли данная единица как
заимствованная, чужеродная, либо в сознании носителя она причисляется к
средствам русского литературного языка соответствующего периода, другими
словами, в основе данного определения лежит восприятие заимствованного
слова. На основе этого выделен новый критерий освоенности
заимствованного слова - употребление его в ситуации без прототипа и рассматривается механизм такого замещения в разные периоды. Во-вторых, период адаптации, который составляет время между так называемой первой
фиксацией и годом, когда галлицизм зафиксирован вне зависимости от оригинала, это понятие, которое может быть охарактеризовано более всего на материале переводов. Понятно, что дата эта относительна и не может быть окончательной, пока не будут исследованы все памятники периода.
Источниками послужили переводы произведений французский писателей Бомарше, Вольтера ( практически все произведения в прозе ), Мольера, Маршана, Лгоше, Мерсье, Руссо, Монтескье, Реньяра, Муи, Флориана, Прево, Фенелона, выполненные в период сер. ХУШ - XX вв. ( более 1000 текстов ). Подбор осуществлялся таким образом, что каждый оригинальный текст имел по нескольку разновременных переводов в каждом веке. Исследование на таком специфическом материале было спряжено с рядом трудностей:
1) Лингвистическому исследованию предшествовали значительные библиографические поиски, простое выявление всех переводов одного произведения сер. ХУШ - XX вв. представляет большую работу, осложняющуюся отсутствием единого указателя. Так, для ХУШ века осуществлялась тщательная выборка из справочников, пособий и указателей, например, шеститомного сводного каталога "Русская книга ХУШ века", для XIX века это" Библиографический указатель переводной беллетристики в связи с историей, литературой и критикой " ,использовались данные картотеки переводов имени А.Д.Умикян ( РНБ, Петербург ), материалы отдела рукописей РГБ ( Москва), Музея книг ( РГБ, Москва ), отдела рукописей и редких книг (Казанского государственного университета), рукописного фонда Государственной театральной библиотеки им. Луначарского (Петербург), Библиотеки Академии Наук (Петербург), Музея Малого театра (Москва). Изучались материалы, касающиеся творчества французских писателей: библиографические указатели "Пьер Огюст Карон де Бомарше", " Вольтер в России", " История русской переводной художественной литературы", неоценимую помощь в разыскании разновременных переводов Вольтера оказал проф. П.Р. Заборов , а также его монография. Кроме каталогов и
указателей, были de visu просмотрены основные журналы ХУШ века
"Пантеон иностранной словесности", "Парнасский щепитильник", "Полезное упражнение юношества, состоящее в разных сочинениях и переводах", "Распускающийся цветок", "Утренняя заря", "Меркурий", "Смесь", "Трудолюбивый Муравей", "Кошелек", "Библиотека ученая, економическая, нравоучительная", "Сочинения и переводы к пользе и увеселению служащия", "Аглая" и др.
2)Трудность сопоставительного анализа заключалась еще и в том,что большая часть источников относится к раритетам, сохранившимся в нескольких экземплярах, иногда в рукописном варианте, а следовательно, разбросана по рукописным отделам и Музеям редких книг Казани, Москвы, Петербурга. Так в указателе "Русская книга ХУШ века " после каждой статьи, посвященной отдельному переводу, указывается, в какой из центральных библиотек страны можно его найти. Например, перевод романа Мерсье " Картина Парижа" 1935 г. находится в Казани, а сам оригинал и перевод 1786 г. В Москве ( РГБ ), Перевод Вольтера "Принцесса Вавилонская ": первая редакция 1770 г. в Казани, второе и третье правленые издания в Москве ( Музей книг ), Рукописи с исправлениями М Попова "Севильского цирюльника " находится в Музее Малого театра, а "Свадьбы Фигаро " 1828 г. в Государственной театральной библиотеке в Петербурге.
3) Следующая особенность была связана с идентификацией текстов. Для каждого произведения необходимо было разделить: обычные стереотипные переиздания, правленные с течением временем самим автором перевода или другим лицом переиздания, редакции и, наконец, другие переводы других авторов ( чаще всего анонимные ). Выявление иногда осложнялось различными факторами, например, неверными сведениями. Так, в издании 1935 г. "Картин Парижа" Мерсье сообщается , что это первый перевод данного произведения на русском языке ( Мерсье, КП, 1935, с.505), между тем нам удалось обнаружить и исследовать действительно первый перевод романа 1786 года..
Как правило, лишь переводчики ХУШ века сообщали читателям о своих намерениях "улучшить преложение ", в XX веке правка без анонсирования осуществлялась редактором и не была одинаковой: от единичных исправлений заимствованных слов ( как например, исправленный перевод "Манон Леско" М.А. Петровского 1936 г.) до значительных лексических, синтаксических изменений. Итак, для каждого французского произведения нами была выстроена цепочка, состоящая из разновременных переводов сер. ХУШ - XX вв. Например: Монтескье "Персидские письма "( 1789, 1792, 1885,1892, 1892,1930 ); Вольтер " Принцесса Вавилонская " ( 1770, 1781, 1789, 1805, 1870, 1929, 1939, 1971 ). Таким образом, сопоставление проводилось на нескольких уровнях:
разновременных текстов одного произведения между собой, разновременных текстов разных произведений между собой. Принцип разновременности, сопоставление языковых средств, к которым прибегнули переводчики для передачи одного понятия, позволяет определить степень употребительности заимствования у широкого круга лиц, стабильность или спад функционирования значения у многозначного слова, параллельное функционирование форм слова, расширение или сужение семантической структуры, появление семантических и лексических новаций на русской почве, становление фонетико-морфологического и графемного статуса галлицизма, а в целом - движение словарного состава заимствований. Ведь текст оригинала остается неизменным, а сами переводы существенно различаются, прежде всего они представляют образец современных для своего времени языковых средств. Поэтому изучение разновременных переводов поможет установить направление, общие особенности изменений, которые были присущи заимствованиям французского происхождения;
переводов с оригинальными текстами. Это дало возможность установить степень влияния прототипа на соответствующее заимствование на разных временных срезах, а также выяснить, какие прототипы использовались
переводчиками, а какие переводились, и определить причины этого предпочтения, определить потенциальные для русского языка галлицизмы, которые впоследствии вошли в словарный состав. Все цитаты французских произведений соответствуют первоисточникам и зачастую отличаются от современной французской орфографии {sallon-salon, personnage-personage и др.), особенно это касается постановки диакритических знаков. Например, в Словарях (Richelet, 1719), произведениях Вольтера, известного сторонника упрощения орфографии, часто отсутствуют accent aigu и accent grave.
Имея в качестве материала переводы, необходимо остановиться на проблеме соотношения объективного и субъективного. Противники привлечения переводной литературы к анализу обычно ссылаются на " вкусы и пристрастия переводчиков", мешающих объективному исследованию. По справедливому замечанию В. Комиссарова, "каждый перевод субъективен в том смысле, в каком субъективно любое речевое проявление, являющееся результатом акта речи отдельного лица.... Однако эта субъективность перевода весьма ограничена и не может служить препятствием для научного анализа, подобно тому, как субъективность речевых произведений не делает невозможным извлечение из них объективных фактов о системе того или иного языка" (Комиссаров, 1970, с.48).
Поскольку предметом исследования является лексика французского происхождения, следует определить, что вкладывается в это понятие. Группу галлицизмов составляют слова, заимствованные непосредственно из французского языка, а также такие, для которых он явился языком-посредником. К специфическим признакам французских заимствований относятся : конечные ударные -у, -о,- е(-э),-и у несклоняемых существительных, конечные -ёр, -аж, -анс, буквосочетания -уа -оа в середине слова и некоторые другие (см. Баско, 1984, Kaliniewicz, 1978, Калинин, 1978, Михайлова, 1996, Шмелев, 1977). Однако понятно, что к фонетическим показателям следует относиться с осторожностью, поскольку в отрыве от
семантических данных легко впасть в ошибку, причислив к прототипам галлицизмов слова, которые имеются во французском языке, но имеют иное значение ( ванна, флер и др. ).Таким образом, основным критерием отбора явилась фонетико-семантическая корреляция, близость формы и значения прототипа и галлицизма в период заимствования. Следовательно, к галлицизмам причисляются:
1)лексемы, которые содержат характерные приметы языка-источника. По словам С Булича, " иностранное их происхождение ничем не замаскировано" ( Булич, 1885, с. 11). Это слова бюро, медальон, канапе, экипаж, будуар, шевалье, рагу, орельон, па, лье, дортуар, вуаль, портрет, трельяж, мадемуазель, першерон и др.;
2)лексемы, которые несут отпечаток произносительных норм французского языка и имеют близкое прототипу значение (камзол, миллион, бриллиант?скелет, сорт);
3)слова, которые пришли в русский язык из других языков через французское посредство и изменили свое значение в языке-посреднике. Значение, сложившееся во французском языке ( софа, палитра, амфитеатр, фундамент, сераль, гарем, комедия, магазин, партер), было перенесено на русскую почву.
Сложность определения источника осложняется возможностью одновременного заимствования слова из нескольких языков, в связи с распространенностью прототипа, особенно актуальным это было в ХУШ веке, когда многоконтактность являлась характерной особенностью периода. Поэтому многие этимологические словари с осторожностью приводят сведения об одном конкретном языке-источнике и представляют в качестве возможных несколько параллелей. К тому же в связи с различным определением критериев заимствования некоторые слова имеют иную этимологию.
При определении источника заимствования нами учитывались также данные предшествующих исследователей галлицизмов и ученых-лексикологов (Гальди, 1958, Киндеревич, 1992, Ковалевская, 1965, Крысий, 1968, 1997, 2000, Ольгович, 1984, " Очерки".., Соболевский, 1891, Сергеев, 1973, Сорокин, 1965, СРЯ ХУШ , Хютль-Ворт, 1963, Шанский, 1971).
Заметим, что определение, вынесенное в заглавие - французская лексика в русском языке - шире определения галлицизм. В поле нашего рассмотрения включаются не только слова, сохранившиеся в современном русском языке, но и те, которые присутствовали в лексической системе на протяжении всей истории ее формирования в рассматриваемый период. Понятие "галлицизм " появилось в ХУШ веке и означало: " Слово, оборот речи по образцу французского языка или буквально переведенные с французского ". ( СРЯ ХУШ — 1759 г.). Мы ограничиваемся анализом французских существительных и лишь там, где это иллюстрирует основные полученные выводы, рассматриваем и синтаксические конструкции.
Теоретическая и практическая значимость. Разработана теория и описан механизм функциональной ассимиляции иноязычной лексики и ее конкретных проявлений - корреляции заимствования и прототипа и субституции — замещения прототипа некоррелятивным галлицизмом, разработана методика контрастивного семантического анализа двух разноязыковых единиц, выявлены закономерности фонетической, морфологической, семантической ассимиляции французского слова в русском языке в ходе исторического развития, что может быть использовано в исследовании других групп заимствований. Впервые на материале переводной литературы рассматриваются такие важные вопросы общего языкознания, как определение роли неоднородности в языковом развитии, раскрытие взаимодействия формы и содержания единиц разных структурных уровней, разработка историко-типологического описания лексического строя разносистемных языков, эксплицитность/имплицитность выражения
социальных компонентов, а также проблема выявления субъективных ассоциаций, являющихся показателем архаизации языковых единиц. Материалы диссертации могут быть использованы при дальнейшем изучении французско-русских языковых контактов, при составлении исторических словарей, в теории и практике перевода художественных текстов, при чтении лекций по общему языкознанию, теории языковых контактов и межкультурной коммуникации, а также в качестве комментариев по исторической лексикологии.
Методы исследования были обусловлены целями и задачами работы, это традиционные для лексико-исторических исследований диахронно-описательный, сопоставительный и статистический. Мы опирались на комплексный принцип при изучении заимствованной лексики, обоснованный и воплощенный на практике петербургскими и казанскими исследователями (А.А.Алексеев, Е.Э.Биржакова, Л.А.Войнова, Л.Л Кутина, Ю.С.Сорокин, Р.А.Юналеева ), сочетающий историко-семантический, морфологический, фонетико-орфографический аспекты и позволяющий проследить через историю отдельных слов общие направления языковых изменений.
Апробация работы. Основные положения и результаты исследования докладывались на международных, общероссийских, межвузовских конференциях, симпозиумах и конгрессах в Москве, Петербурге, Баку, Самаре, Казани. Материалы работы были представлены и обсуждались в Словарном секторе языка ХУШ века Института русского языка РАН (Петербург ). Результаты исследований послужили основой для спецкурсов "Языковые коммуникации" и "Русский язык для переводчиков". Работа обсуждалась на кафедре восточных и европейских языков Казанского технического университета. По теме диссертации опубликованы две монографии "Теория и практика изучения французских заимствований'^ 12,25 п.л.), "Лексика французского происхождения в русском языке (историко-функциональное
исследование) Галлицизмы русского языка " ( 19, 76 п. л.) и 38 публикаций в научных изданиях России и Финляндии.
Структура работы. Диссертация состоит из введения, восьми глав, которые делятся на разделы, заключения, библиографии и списка источников: французских оригиналов , их разновременных переводов сер. ХУШ -XX вв., толковых и этимологических словарей французского и русского языков и указателя слов.
Характеристика переводов французской литературы сер.ХVIII-ХХвв
Особенности французской переводной литературы сер. XVIII - н. XIX вв. Материал исследования настоящей работы - оригинальные тексты и переводы произведений французских писателей ХУШ века: Бомарше, Вольтера ( практически все прозаические произведения), Люше, Мерсье, Монтескье, Муи, Руссо, Фенелона. Эволюция заимствованной лексики, в частности галлицизмов, предполагает рассмотрение их функционирования в разновременных текстах, сопоставление способов введения в разное время, установление зависимости от степени адаптации, выявление темпов освоения на разных этапах, установление реального семантического объема и т. д. В связи с этим нас интересует перевод в двух аспектах: с т. з. лингвистической и библиографической.
Переводная литература в Петровскую эпоху играла исключительно важную роль (Заборов, 1978, "Очерки"). В ходе переводческой практики отрабатывались приемы словесного мастерства, шла выработка норм русского языка. Как отмечает А. Фитерман, с самого начала русские переводчики старались переводить только то, что "принесет какую-нибудь пользу России", только те произведения, которые "достойны сделаться известными в России" (Фит., с. 7). Основной задачей в это время было "выразить сенс", хранить речь от речи.
В марте 1735 года по инициативе В. Тредиаковского и по распоряжению И. Корфа было образовано Российское собрание переводчиков, которое ставило несколько целей:
- знакомство с иностранными произведениями (художественная
литература);
- повышение образованности: знакомство с научными достижениями
(перевод статей, трактатов, научных докладов);
- знакомство с нравами, обычаями, культурой других стран.
Основные принципы, или "критерии, т.е. неложные знаки доброго перевода..." были сформулированы В.Тредиаковским:
" 1. Чтоб переводчик изобразил весь разум, содержащийся в каждом стихе;
2. Чтоб не опустил силы, находящиеся в каждом же;
3. Чтоб тож самое дал движение переводному своему, какое и в подлинном;
4. Чтоб сочинил оный в подобной же ясности и способности;
5. Чтоб слова были свойственны мыслям;
6. Чтоб они не были барбарисмом опорочены;
7. Чтоб грамматическое сочинение было исправное, без солецизмов и как между идеями, так и между словами без прекословии;
8. Чтоб, наконец, состав стиха во всем был правилен, так называемых затычек или пустых бы добавок не было;
9. Гладкость бы везде была;
10. Вольностей бы было мало, ежели невозможно без них обойтись;
11. Рифма... без наималейшего повреждения смыслу;
12. И ежели находятся еще какие поспешествующие доброте
перевода.. "(Цит. по кн. Левин, 1963).
Следует сказать, что Тредиаковский имел в виду преложения "стихами со стихов", однако в полной мере ими руководствовались при переводе прозы. Особо следует выделить пункт о барбарисмах - Тредиаковского здесь поддерживал и Кантемир, и другие переводчики-литераторы, которые стремились прибегать к иностранным словам в случаях отсутствия "своих равное ильных","тождесловов". Следует напомнить известное положение о том, что конец ХУШ века ознаменовался крайне негативным отношением к заимствованным словам. Борьба против варваризмов и "подлых чужесловов" особенно обострилась во времена царствования Екатерины 2 и Павла 1.
Распространялись списки слов, не рекомендуемые к употреблению (См., например, словарик в журнале "И то и сьо" 1769 г.), правились тексты с целью заменить чужое на свое, именно в это период появляется известное "склонение на русские нравы", ставящее конечной целью максимально освободить перевод от всего, что напоминало бы об иностранном произведении.
Таким образом, пуристическая установка во многом определяла до конца XVIII века функционирование заимствований лексики.
Во 2 половине XVIII века появляются журналы, содержание которых полностью посвящено переводам, некоторые имели большие разделы, в которых печатались отрывки, фрагменты вышедших недавно в свет произведений, статей за рубежом. В 1750-1760гт. выходит журнал "Ежемесячные сочинения, к пользе и увеселению служащие", в 1758-1762гг. называвшийся "Сочинения и переводы, к пользе и увеселению служащие". Как и обозначено в названии, переводные произведения составляли в этом издании значительную часть.1
Время правления Екатерины II современники называли "золотым веком перевода". В 1768 году ею было учреждено "Собрание, старающееся о переводе иностранных книг на российский язык" (1768-1783). Из личных средств императрица назначила 5000 рублей для оплаты труда переводчиков. (ИРПЛ, с, 153). Репертуар переводов складывался преимущественно из произведений европейских мыслителей XVIII в. А.Фитерман отмечает 4 группы переводов:
1) Сочинения писателей нового времени (преимущественно XVIII в);
2) Сочинения древних писателей;
3) Сочинения по истории и географии;
4) Сочинения физико-математического и естественно-исторического
содержания.
Активизация лексем французского происхождения
Основная тенденция, которая выявляется при сопоставлении переводов одного произведения, выполненных в конце XVIII и начале XIX вв., - большее число заимствованных лексем в текстах начала XIX века. Основное направление в развитии заимствованной лексики на таком специфическом материале, как переводы, может быть определено путем сравнений в двух планах: а) перевода с оригиналом, б) разновременных переводов между собой. Один и тот же оригинал (в данном случае французский текст) в разное время переводился на русский язык, и сравнение средств и способов передачи французских слов позволяет утверждать, что в текстах начала XIX в. непереведенных лексем (bouquet-букет , vase- ваза, fanatisme —фанатизм, buffet —буфет, portrait -портрет, canal—канал, porte— порт, allee— аллея) представлено больше, нежели в аналогичных переводах, выполненных в конце XVIII века ( bouquet — пучок, vase — амфора, fanatisme — бесносвятие, buffet — шкапец, portrait- лицеь canal — протока, porte — гавань, allee- дорога). Обратимся к примерам.
В конце XVIII в. bouquet переводили как пучок, связка: "Милинькой дружочик, помаги мне зделать пучок цветов, штоб был по нраву маему милому господину, она так вашу милость называет, судырь, и как ставит вязать пучок, уж так смотрит умильно" (Вольт., Нан., 1766. с. 18).
В начале XIX в. в переводе той же повести bouquet передается галлицизмом букет: "Любезный мой Андрей, пособи мне связать из цветов хороший букет, и после с видом таким умильным и нежным связывала букет и так казалась разтроганною" (Вольт., Нан., 1807, с. 16). Переводы 2-й половины XVIII в. передают coqueterie словами: прельщение, любовные хитрости. 1779:
"Делаться любимою, быв прежде полезною, любовный хитрости употреблять на подкрепление добродетели, любовь на утверждение разсудка" (Руссо, Эмиль, 1779, с. 113).
В начале XIX в. прототипу соответствует галлицизм: 1807: "Соделать себя любви достойною, чтоб быть полезною, употреблять кокетство для выгод добродетели, а любовь в пользу разсудка" (Руссо, Эмиль, 1807, с. 443).
Активизация галлицизмов была вызвана и тем, что некоторые из них несли дополнительную сему по сравнению с другими словами синонимичного ряда. Так, переводы конца XVIII в. parasol переводят зонтиком: \11Ъ\ "Он имеет с 2000 солдат, которые ходят на караул с зонтиками" (Вольт., Скарм., 1773, с. 96); 1784: "У него находится около двух тысяч солдат, которые вокруг дворца его стоят на часах с зонтиком (Вольт., Скарм., 1784, с. 292). В начале XIX в. в переводе использован галлицизм парасоль прототип которого находится в оригинале Вольтера: "... Он имеет около двух тысячь солдат, которыя водят в караул с парасолями" (Вольт., Скарм., 1805, с. 173). В правленых переводах "Принцессы Вавилонской11 конца XVIII в. (1770, 1781, 1789) parasol переводится как подсолнешник. При исправлении (1805) используется галлицизм парасоль. Широкое употребление слова связано с тем, что по сравнению с более общим словом зонтик, лексема парасоль имеет дополнительную сему - зонтик от солнца . Синонимический ряд: зонтик, подсолнешник, пополнился словами с уточняющей семантикой: парасоль зонтик от солнца1 и параплюй зонтик от дождя .
Как отмечалось, словарный состав, тезаурус переводов начала XIX в. стал активнее использовать имеющиеся в оригинале прототипы заимствований. Галлицизмы этого периода подразделяются на две неравные группы: во-первых, лексемы, известные русскому языку с начала XVIII в. и ранее, прочно вошедшие в лексический состав, и, во-вторых, новые галлицизмы, не зафиксированные словарями, функционирование которых отмечено кратковременностью и эпизодичностью.
Фонетическая и морфологическая адаптация
Как было отмечено ранее, для галлицизмов к, XVIII - 1-х десятилетий XIX в. были характерны две особенности: сокращение вариантов, вызванных различным языковым посредничеством, и появление или актуализация вариантов, связанных с французским посредством.
Для заимствованной лексики в XIX в. можно констатировать следующие тенденции:
- стабилизация фонетико-орфографического облика у слов XVIII в. ;
- появление новых типов вариантов у слов XIX в.
Рассмотрим подробно каждую группу. Для к. XVIII и н. XIX актуальными были варианты, связанные с передачей начального французского "е". Так, параллельное функционирование форм екипаж-экипаж, ешафот-эшафот, естам-эстамп, емблема-эмблема, етаж-этаж, енциклопедия-энциклопедия, епиграмма-эпиграмма, ескиз-эскиз и др. встречалось не только у разных переводчиков и составителей словарей, но и в пределах одного текста, что свидетельствовало о неразличении их носителем, т.е. функциональной равнозначности. Для рассматриваемого периода формы с начальным "е" полностью исчезают, закрепляется стабильное, единообразное написание с начальным "э": "Если подчинишься законам чести, то погибнешь на эшафоте" (Монт.П.П. 1892 Пант., с. 190), "Мотив до сих пор всегда производил совершенно особый эффект" (Монт. П.П., 1892, с. 231), "Урок отучил его от легкомысленной эксплоатации чужих тайн"( Бом.,Фиг 1888, с. 44), "Он вышел из экипажа"(Бом.,Фиг., 1888, с. 39). Современная огласовка устанавливается для лексем: экипаж, эмаль, эскадрон, экю, эстамп, этаж, эстрада, этикет, эффект, эволюция, эпидемия, эконом, экран, эпизод, этюд, эмигрант.
Характерно, что оформление с "э"- начальным отмечается не только у слов XVII - XVIII вв., но и распространяется на более поздние заимствования.
Единичным можно назвать формы, связанные с аканьем: астрология -астрология , конракт - контракт, эполет - эполет, мезанин - мезонин.
Какие же типы вариантов являлись актуальными для XIX в.
1. Сохраняется вариативность, связанная с передачей удвоенных согласных.
Коридор- коррмдор (corridor): "Вы меня нагнали в корридоре"(Бом., 1888, с. 270) - коридор (Даль, 1881, 2, 164). У одного переводчика: "были в конце корридора, как увидели пристава" (Вол. Эльд., 1810, с. 68) - "... которыя были, геометрическую мерою долготы темного коридора" (то же с. 103).
Привилегия - привиллегия (privillege): "Раскройте журнал с энциклопедией, одобрением и привилегией" (Бом., 1899, с. 14), "Раскройте журнал с энциклопедией, одобрением и привиллегией" (Бом., 1888, с. 86).
Милион - миллион (millon)::"... через несколько милионов столетий"(Вол. Эльд., 1810, с. 29) - "Тогда судьба других двадцати миллионов есть неприметная точка..."(то же с. 64).
Карьер - каррьер (carierre): "Валяй во весь каррьер в Севилью" (Бом., 1899, с. 218), карьер (Даль, 1881, 2, с. 95).
К этой же группе слов относятся : илюминация — иллюминация, амулет -амулетт, атака — аттака, привилегия-привиллегия,комисар-коммисар, постильон — постиллион, аплодисменты - апплодисменты ,басейн - бассейн, десерт - дессерт, бакалавр - баккалавр, коментатори - комментаторы, метисы - метиссы, пасажиры - пассажиры, афиша - аффиша, буфет -буффет, ресурсы-рессурсы,эфект - эффект, илюзия - иллюзия.
2. Варианты, связанные с передачей среднеязычного "1". В русском языке эти способы вылились в чередование л//л V канделабр - канделябр (candelabre), гирланд - гирлянда (guirlande), жалузи - жалюзи (jalousie), блуза - блюза (blouse), эволюция-эволуция (evolution), еолюм-еолум, сироп-сыроп ( sirope) еестибюль-вестибул (vestibule), а-ля... а-ла (а-1а), пулярка-пуларда(poulard ), пляж- плаж (plage) , Зола - Золя (Zola).
3. Вариантный ряд, связанный с передачей звука [0]. В сильной позиции он передавался через о или е//ё - ср. Монтескиэ - Монтескье - Монтескио -Монтескье (Montesquieu); лье - льё (lieue), шедевр - шедевр (chef d oeuvre), мебель - мебель (meubles), маневр - манёвр (manoeuvre). В слабой позиции этот звук в немногочисленных вариантах K.XVIIIB. графически передавался через е: банкерут, булевар; имена собственные: Ришелет, Фюретьер (см. Успенский, 1985), в ХIX в. эти формы вытесняются современными. Для ХГХв. отметим существование вариантов мадмуазель - мадемуазель, ловлас - ловелас, пикник-пикеник.
