Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА I. ОСОБЕННОСТИ СЕМАНТИКИ ОБОБЩЕННОГО ФАКТА В ВЫСКАЗЫВАНИЯХ С ФОРМАМИ СЛОЖНОГО БУДУЩЕГО ВРЕМЕНИ 19
1. Вступительные замечания 19
2. Типы обобщенно-фактического значения 31
2.1. Обобщенно-событийный тип 32
2.2. Обобщенно-назывной тип 38
2.3. Заключительные замечания 40
3. Типы высказываний, в которых реализуется событийная разновидность обобщенно-фактического значения....- 41
3.1. Вопросительные высказывания 43
3.2. Высказывания с семантическим элементом обобщенного отрицания действия 53
3.3. Высказывания с семантическим элементом обобщенной констатации факта 67
3.4. Высказывания с семантикой призыва к действию 81
3.5. Заключительные замечания 86
4. Реляционная разновидность обобщенно-фактического значения 88
5. Конкуренция видов в высказываниях с формами сложного будущего времени 95
Основные выводы 100
ГЛАВА II. ОСОБЕННОСТИ СЕМАНТИКИ ПРОЦЕССА В ВЫСКАЗЫВАНИЯХ С ФОРМАМИ СЛОЖНОГО БУДУЩЕГО ВРЕМЕНИ 102
1. Вступительные замечания 102
2. Перцептивность как признак процессных ситуаций 115
3. Признак длительности 133
4. Особенности предельно-процессных и непредельно-процессных ситуаций, выражаемых при участии форм будущего несовершенного 155
Основные выводы 161
ГЛАВА III. ОСОБЕННОСТИ СЕМАНТИКИ ПОВТОРЯЕМОСТИ В ВЫСКАЗЫВАНИЯХ С ФОРМАМИ СЛОЖНОГО БУДУЩЕГО ВРЕМЕНИ 163
1. Вступительные замечания 163
2. Функционирование форм будущего несовершенного в неограниченно-кратном значении 168
2.1. Реализация неограниченно-кратного значения на процессной основе.... 170
2.2. Реализация неограниченно-кратного значения на фактичной основе 183
2.2.1. Ситуации с доминантным обобщенно-фактическим значением... 184
2.2.2. Ситуации с доминантным неограниченно-кратным значением.... 193
2.3. Заключительные замечания 197
3. Ограниченно-кратная и потенциально-качественная разновидности неограниченно-кратного значения 198
4. Употребление высказываний с формами сложного будущего времени в тексте (на примере реализации неограниченно-кратного значения) 204
Основные выводы 206
ЗАКЛЮЧЕНИЕ 209
БИБЛИОГРАФИЯ 214
Введение к работе
Диссертация посвящена рассмотрению особенностей выражения аспектуальнои семантики в высказываниях с формами сложного будущего времени глаголов несовершенного вида (в дальнейшем НСВ).
Центральным в данной работе является анализ частных значений НСВ, тесно связанных с различными элементами высказывания, участвующими во взаимодействии с глагольным видом в выражении аспектуальнои семантики (см. [Бондарко 1971а; 2001; Маслов 1984а]). Связь частных видовых значений с различными элементами высказывания особенно четко выявляется при рассмотрении многоступенчатой вариативности этих значений. По существу изучение частных видовых значений перерастает в исследование аспектуальнои характеристики высказывания, что нашло отражение в формулировке темы диссертации. В дальнейшем изложении мы используем термин «частные видовые значения», сохраняя широко распространенную в аспектологии традицию. Вместе с тем остается действительным сказанное выше о широком понимании анализируемых значений в рамках аспектуальнои характеристики высказываний.
Частные видовые значения в разное время изучали многие отечественные и зарубежные лингвисты: Ю.С. Маслов, А. Мазон, О.П. Рассудова, М.А. Шелякин, А.В. Бондарко, М.Я. Гловинская, А.А. Зализняк, Е.В. Падучева, Х.Р. Мелиг, Дж. Форсайт, X. Шлегель и др. [Маслов 1959; 1984а; Мазон 1962; Рассудова 1969; 1982; Шелякин 1970; 1983; Бондарко 1971а; 1983; 1990; 1995; Гловинская 1989; 2001; Зализняк 1990; Падучева 1996; Мелиг 2002; Forsyth 1970; Schlegel 2000]. Различные типы аспектуальных ситуаций также явились предметом ряда диссертационных исследований (см., в частности, работы [Панова 1979; Соколовская 1979; Соколова 1992; Милютина 1994; Дунев 1999]). В последнее время предпринимаются попытки рассмотрения частных значений с позиций синтаксиса [Дымарский 2004]. При том, что вопрос о частных видовых
значениях освещен в аспектологической литературе широко и всесторонне, выражение аспектуальнои семантики «в высказываниях с формами сложного будущего времени до настоящего момента еще не было предметом специального монографического исследования. Данной проблеме посвящены лишь отдельные параграфы в работах А.В. Бондарко и О.П. Рассудовой [Бондарко 1971а: 89-94; Рассудова 1982: 72-79]. Сказанным выше обусловлен выбор предмета исследования, которым в настоящей работе является система частных видовых значений, реализуемых при функционировании форм будущего несовершенного. Частные значения этих форм рассматриваются с учетом аспектуальнои характеристики высказывания в целом. В работе основное внимание уделяется исследованию взаимодействия грамматических категорий вида и времени.
Актуальность диссертационного исследования определяется включенностью его в общий ряд значимых для аспектологии проблем, связанных с построением системы инвариантов и вариантов, выявляемых при взаимодействии частных значений НСВ с целым комплексом семантических признаков, существенных для их характеристики, в высказываниях с формами сложного будущего времени. Актуальным является выявление специфики реализации аспектуальнои семантики в высказываниях рассматриваемого типа.
Диссертация выполнена в русле работ по функциональной грамматике, для которой значимо не только рассмотрение аспектуальности как парадигматической системы языковых средств с их функциями, но и исследование аспектуальности в ее конкретных речевых реализациях. Для изучения аспектуальности с этой точки зрения нами используется понятие аспектуальная ситуация. При анализе частных значений НСВ в высказываниях с формами сложного будущего времени мы рассматриваем не только то или иное видовое значение глагольной формы в контексте, но и содержание всего высказывания в целом, то есть мы исследуем все элементы
6 высказывания, так или иначе влияющие на реализацию частных значений
НСВ и способствующие построению многоступенчатой системы
вариативности выражения аспектуальной семантики форм будущего
несовершенного.
При рассмотрении аспектуальной семантики в высказываниях с формами будущего несовершенного мы исходим из того, что в семантике совершенного вида (в дальнейшем СВ) и НСВ разграничиваются, с одной стороны, общее инвариантное значение вида, охватывающее всю сферу функционирования данной формы (в аспектологической литературе нет единой точки зрения на видовой инвариант; см., например, [Размусен 1891; Исаченко 1960: 132-136; Барентсен 1995; Бондарко 1996: 103; Шатуновский 1996: 309-317; Падучева 1996: 85-88; Кошелев 1997; Гловинская 1998]), и, с другой стороны, частные видовые значения, являющиеся вариантами общего видового значения и представляющие собой «результат взаимодействия категориальных значений видовых форм глагола и элементов среды» [Бондарко 1996: 114]. При этом маркированным членом привативной оппозиции [Якобсон 1972] является СВ, обладающий признаками целостности и ограниченности действия пределом, а немаркированным членом — НСВ.
Частные видовые значения — это «значения, выражаемые не видом самим по себе, а видом в сочетании с контекстом» [Падучева 1996: 24]. Таким образом, частные значения обусловлены, с одной стороны, общим значением грамматической формы, так как являются вариантами этого общего значения, а с другой стороны, контекстом, окружением данной формы, поскольку частные видовые значения всегда зависят от тех условий, в которых употребляется эта форма. В связи с этим термин «частные видовые значения» («частные видовые функции», «типы употребления») в известной степени условен, так как частные значения видов выражаются не только грамматической формой, но и контекстом. Поэтому частные видовые
значения, по словам А.В. Бондарко, «в действительности являются частными значениями высказываний с формами того или иного вида» [Бондарко 1983: 107].
При анализе аспектуальной семантики в высказываниях с формами будущего несовершенного ставится вопрос об иерархии частных значений НСВ в рассматриваемых высказываниях; учитывается связь данных значений с лексической семантикой глагола и способом глагольного действия, с глагольными категориями времени и наклонения, с элементами окружения глагольной формы, образующими аспектуально значимый контекст (другие глагольные формы, выступающие в данном предложении или соседних предложениях; обстоятельственные показатели типа постепенно, долго, ежедневно', синтаксическая организация высказывания, включая актуальное членение и интонационные характеристики предложения). Помимо прототипических случаев реализации частных видовых значений в диссертации рассматриваются высказывания, в которых исследуемые видовые значения выражаются менее отчетливо.
Наряду с понятием «частное видовое значение» (например, обобщенно-фактическое значение) в настоящей работе используется термин «частная видовая функция» (например, обобщенно-фактическая функция) [ТФГ 1987]. Употребление этого термина связано с речевым аспектом анализа, с исследованием высказывания как речевой единицы. Применительно к отдельным частным значениям НСВ в диссертации используются синонимические наименования данных значений, взятые из тезауруса других семантических школ и направлений (например, обобщенно-фактическое значение — общефактическое значение; конкретно-процессное значение — процессное значение, значение процесса; неограниченно-кратное и ограниченно-кратное значения — многократное значение).
В диссертационном исследовании неоднократно встречается понятие «высказывание». Данное понятие трактуется нами как определенная часть
текста, обладающая функциональной направленностью, то есть высказывание — это «отрезок речи, имеющий коммуникативную направленность, смысловую целостность, являющийся реализацией языковой системы, отвечающий языковой норме» [Торсуева 1976: 55].
При выражении частных значений в рассматриваемых высказываниях учитывается взаимодействие системы и среды [Бондарко 1984: 47-57; 1985; 1996: 109-121; Арнольд 1991]. Системно-языковой средой для функционирования анализируемых видовых форм является будущее время, обозначающее, что «ситуация, о которой говорится в предложении, следует во времени после момента речи или другого момента, мысленно приравниваемого к моменту речи» [ЛЭС 2002: 77]. В современном русском языке формы сложного будущего времени являются наименее употребительными по сравнению с другими временными формами. Будущее время НСВ употребляется преимущественно только в прямой речи и очень редко входит в нарратив (так, например, формы будущего несовершенного чаще встречаются в драматических произведениях, пьесах, изобилующих прямой речью персонажей; реже интересующие нас видо-временные формы можно встретить в повествовательных текстах: обычно в нарративе данные формы функционируют большей частью в фантастических художественных произведениях, в которых приводится описание будущей картины).
При анализе выражения тех или иных частных видовых значений в высказываниях с формами сложного будущего времени необходимо учитывать следующие особенности будущего НСВ: а) будущее время обозначает предстоящие, неактуальные, планируемые, часто предполагаемые события, процессы, состояния; б) специфика будущего НСВ способствует развитию у глаголов различных модальных оттенков. Под влиянием будущего НСВ меняется содержание частных видовых значений.
В рассматриваемых высказываниях широко представлены три частных значения НСВ: 1) обобщенно-фактическое значение: Он даже
малознакомому Чубу говорил: «Останься, чай пить будем» (В. Маканин. Андеграунд, или герой нашего времени); [Первый надзиратель] Слезай, стрелять буду! (М. Булгаков. Батум); 2) конкретно-процессное значение: -Нет, я уж спать теперь расхотела.-Я только глаза закрою, а думать все время буду о тебе: ты же моя мама ведь! (А. Платонов. Котлован); —Долго будет продолжаться этот балаган под кроватью? (М. Булгаков. Мастер и Маргарита); 3) неограниченно-кратное значение: Я, например, теперь буду каждый день отправляться во вчерашний день, чтобы съесть ананас, который я съел вчера... (К. Булычев. Девочка с Земли); Буду тихо на погосте / Под доской дубовой спать, / Будешь, милый, к маме в гости / В воскресенье прибегать - / Через речку и по горке, / Так что взрослым не догнать, / Издалека, мальчик зоркий, / Будешь крест мой узнавать (А. Ахматова. «Буду тихо на погосте.. .»).
При этом реляционное значение, выделяемое в качестве самостоятельного частного значения НСВ [Ибрагимова 1983], в анализируемых высказываниях рассматривается как производное от обобщенно-фактического значения, так как реляционные ситуации обладают всеми основными признаками данного значения. Например: - Вы сказали, мой друг, что это будет зависеть от Алексея Александровича, - поправила ее Бетси (Л. Толстой. Анна Каренина). Реляционные ситуации выделяются из ряда других ситуаций обобщенного факта только своей лексической обусловленностью. В описываемых- высказываниях в качестве особых разновидностей неограниченно-кратного значения рассматриваются ограниченно-кратное и потенциально-качественное значения. На наш взгляд, между указанными значениями в высказываниях с формами сложного будущего времени больше сходства, чем различий: прежде всего выражается многократное либо узуальное предстоящее действие. Например: Он будет стучать три раза (пример мой. — Е.П.); -Я не пойду, - отказался Прошка, - я воровать буду (А. Платонов. Чевенгур). При этом в языковом материале
встретилось значительное количество так называемых смешанных случаев, в которых неограниченно-кратное значение сочетается либо с ограниченно-кратным, либо с потенциально-качественным значениями. Например: А Василиса будет мне давать таблетки три раза в день, поскольку я забываю (Л. Улицкая. Казус Кукоцкого); Что хотите, буду делать даром — / чистить, /мыть, /стеречь, /мотаться, /месть (В. Маяковский. Про это).
Существенная часть анализируемых аспектуальных ситуаций характеризуется слиянием, пересечением нескольких частных видовых значений. Так, слияние обобщенно-фактического и конкретно-процессного значений представлено в примере из монографии М.Я. Гловинской: Притча: приехал в город цирк, и афиши возвестили, что человек будет залезать в бутылку. Народу собралась целая сила, вынесли на арену бутылку, вышел и обещанный человек. Походил-походил, позалезал-позалезал — не залез. Ушел. Публика возмущаться, а ей: а кто вам обещал, что он залезет? [Гловинская 2001:257].
Целью исследования является* описание особенностей выражения аспектуальной семантики в высказываниях с формами будущего несовершенного, определение условий и возможностей репрезентации рассматриваемых частных значений НСВ. В связи с этим в работе поставлены следующие задачи:
1) определить основные аспекты взаимодействия грамматических
категорий вида и времени в высказываниях с формами сложного будущего
времени;
2) рассмотреть комплекс семантических признаков, существенных для
интерпретации частных значений ЙСВ, реализуемых в анализируемых
высказываниях;
3) выделить и описать типы, разновидности и варианты частных
значений НСВ в высказываниях с формами сложного будущего, определяя
11 дифференциальные признаки, релевантные для каждого уровня
субкатегоризации;
изучить взаимодействие анализируемых частных видовых значений с лексической семантикой глаголов и способами глагольного действия в рассматриваемых высказываниях;
определить иерархию частных значений в высказываниях с формами сложного будущего времени;
выявить особенности влияния плана будущего времени на выражение частных значений НСВ;
проанализировать участие элементов системы и среды в реализации исследуемых частных видовых значений;
8) определить специфику элементов окружения глагольной формы,
образующих аспектуально значимый контекст для выражения частных
видовых значений;
9) исследовать выражение аспектуальной семантики в рассматриваемых
высказываниях в условиях возможности/невозможности конкуренции видов.
Научная новизна работы определяется комплексом полученных результатов.
1. Конкретизирован характер взаимодействия грамматических категорий вида и времени. Установлено, что при взаимодействии НСВ и будущего времени реализация аспектуальной семантики в значительной части случаев сопровождается выражением дополнительных модальных элементов, в частности, выражением намерения, желания, готовности субъекта осуществить предстоящее действие: Ты пить будешь? Никита подумал. -Буду, — сказал он (В. Пелевин. Спи). Наиболее явное выражение дополнительных модальных элементов наблюдается при функционировании форм будущего несовершенного в обобщенно-фактическом значении. Взаимодействие НСВ и будущего времени находит проявление в изменении иерархии частных видовых значений: в системе частных значений,
реализуемых при функционировании форм будущего несовершенного, главным, основным значением является обобщенно-фактическое: - Не будем петь. - Будете. И если вы честные люди, то немедленно напишите мне об этом открытку (И. Ильф, Е. Петров. Золотой теленок). При взаимодействии НСВ и будущего времени обобщенно-событийный и обобщенно-назывной типы общефактического значения четко не отграничены друг от друга, а в части случаев вообще представляется проблематичным разграничить эти типы, например: — С какой стати я буду менять свою подпись, — сказал Щербаков (Д. Гранин. Ты взвешен на часах). Установлено, что для высказываний с формами сложного будущего времени наиболее характерно выражение условной, воображаемой перцептивности: Гордость переходила в мысль о том, что если его, Николку, убьют, то хоронить будут с музыкой (М. Булгаков. Белая гвардия).
2. Построена и описана система частных видовых значений, выражаемых формами сложного будущего времени. В данной системе широко представлены три частных значения НСВ: обобщенно-фактическое, конкретно-процессное и неограниченно-кратное. Определено, что конкретно-процессное и неограниченно-кратное значения характеризуются значительно меньшей, чем общефактическое, частотностью, явной зависимостью от аспектуально значимого контекста. Если система частных значений НСВ в высказываниях с формами прошедшего и настоящего времени включает реляционное значение как самостоятельное, то в конструкциях с формами сложного будущего времени оно утрачивает свою самостоятельность и рассматривается как производное от обобщенно-фактического значения, поскольку реляционные ситуации обладают всеми признаками данного значения, выделяясь только лексической обусловленностью. В рассматриваемых высказываниях целесообразным представляется также рассмотрение ограниченно-кратного и потенциально-качественного значений как особых разновидностей неограниченно-кратного значения. В
анализируемом материале выявлены случаи сочетания в рамках одной ситуации обобщенно-фактического значения и конкретно-процессного или неограниченно-кратного, что говорит о том, что система частных видовых значений в высказываниях с формами сложного будущего времени имеет диффузную структуру: Куда теперь... Полиция будет искать... Или эти... Убийца (Б. Акунин. Азазель); — Такие таблетки будете сами в аптеках покупать (А. Солженицын. Раковый корпус).
3. Выделены варианты и субварианты функционирования форм будущего несовершенного в обобщенно-фактическом, конкретно-процессном и неограниченно-кратном значениях. Реализация событийной разновидности обобщенно-фактического значения наблюдается в четырех основных типах высказываний: 1) вопросительные высказывания: Есть будешь? - спросила Василиса (Л. Улицкая. Казус Кукоцкого); 2) высказывания с семантическим элементом обобщенного отрицания действия: Итак, я этого делать не буду, а вы сделайте сами (М. Булгаков. Мастер и Маргарита); 3) высказывания с семантическим элементом обобщенной констатации факта: - Имейте в виду, я буду жаловаться! (Л. Улицкая. Казус Кукоцкого); 4) высказывания с семантикой призыва к действию: Не будем, не будем говорить! (Л. Толстой. Анна Каренина). Установлено, что в рассматриваемых высказываниях конкретно-процессное значение представлено двумя разновидностями: 1) ситуациями с подчеркнутой длительностью будущего действия: Он уже живет и еще долго-долго будет жить для них как для себя, а не как для Неба (В. Маканин. Андеграунд, или герой нашего времени); 2) ситуациями, в которых отсутствуют контекстуальные конкретизаторы длительности: Искать будешь на планете-три (К. Булычев. Девочка с Земли). Ситуации второй разновидности являются областью взаимодействия значения процесса и значения обобщенного факта, при этом доминантным является обобщенно-фактическое значение. Функционирование форм сложного будущего времени
в неограниченно-кратном значении может наблюдаться в ситуациях реализации значения повторяемости на процессной основе и в ситуациях реализации неограниченно-кратного значения на фактичной основе. Выяснено, что ситуации выражения неограниченно-кратного значения на фактичной основе представляют собой область пересечения обобщенно-фактического и неограниченно-кратного значений. При этом в одних случаях доминантным является обобщенно-фактическое, а в других — неограниченно-кратное: Он будет питаться бесконечным пространством, он... (А. Платонов. Ювенильное море); И я всякий раз, в пику Лельке, буду дарить ему подарки (М. Зощенко. Бабушкин подарок).
4. Определены особенности взаимодействия элементов системы и среды в реализации анализируемых частных значений НСВ, описана специфика элементов окружения глагольной формы, образующих аспектуально значимый контекст. В частности, было установлено, что в высказываниях с формами сложного будущего времени обстоятельственный конкретизатор длительности действия может лишь указывать на проявление того или иного модального элемента и, соответственно, не участвовать в выражении значения процесса. Например: Век буду благодарить. Жду! (А. Вампилов. Провинциальные анекдоты). Подобных высказываний в анализируемом материале встретилось незначительное количество. По сути, данные высказывания являются речевой формулой, воспроизводимой почти целиком и ограничиваемой узкой вариативностью глагольных лексем. Но подобные высказывания показательны в том отношении, что языковые средства не всегда выражают то семантическое содержание, которое им соответствует (и наоборот).
Языковым материалом для диссертационного исследования послужили примеры, извлеченные из -произведений русской художественной литературы XIX-XX вв. (Л. Толстой, А. Чехов, М. Булгаков, А. Вампилов, В. Пелевин, Л. Улицкая и др.). К анализу привлечено около пяти тысяч
примеров. Частично использован языковой материал, содержащийся в имеющихся работах по видам глагола; в редких случаях даются контексты, составленные автором.
Методы исследования. В целом диссертационное исследование проводилось в системе функциональной грамматики, базирующейся на понятиях функционально-семантического поля и категориальной ситуации. В работе использовались элементы анализа языкового материала по дифференциальным семантическим признакам. В ходе анализа учитывалось сочетание двух направлений функционально-грамматического описания: «от формы к семантике» и «от семантики к форме» [Бондарко 1988]. Методологически важным для диссертации является сочетание двух типов анализа грамматической семантики — формоцентрического и функционального. Формоцентрический анализ, базирующийся на понятиях общего и частных значений видовых форм, и функциональный анализ, основывающийся на соотношении понятий аспектуальности и аспектуальной ситуации, дополняют друг друга. По словам А.В. Бондарко, «первый подход дает возможность представить рассматриваемые значения со стороны грамматической формы, репрезентирующей грамматическую категорию вида. Второй подход позволяет учесть все элементы высказывания, участвующие в реализации анализируемых функций» [Бондарко 2001: 128].
Теоретическая значимость работы определяется детальным анализом выражения аспектуальной семантики в высказываниях с формами сложного будущего времени. В частности, в диссертации построена и описана система вариантов и субвариантов реализации обобщенно-фактического, конкретно-процессного и неограниченно-кратного значений в рассматриваемых высказываниях. Анализируется отношение между частными видовыми значениями, выражаемыми формами сложного будущего времени. В качестве производного от обобщенно-фактического значения выделено реляционное значение НСВ. Для каждого частного видового значения
16 устанавливается набор семантических признаков, определяющих их
выражение в высказываниях с формами сложного будущего времени. В
работе уточняются взаимосвязи частных видовых значений с лексической
семантикой глаголов и способами глагольного действия. В результате
исследования этих взаимосвязей в рассматриваемых высказываниях было
установлено, что глаголы, обозначающие ординарные действия, в одних
случаях способствуют выражению обобщенно-фактического значения (Ты
будешь обедать? (пример мой. — Е.П.), а в других случаях участвуют в
реализации значения повторяемости (Я буду обедать в столовой,
оперировать в операционной (М. Булгаков. Собачье сердце). В диссертации
учтены особенности выражения частных видовых значений в условиях
конкуренции видов. Описываемые высказывания отличаются широкими
возможностями взаимозаменяемости видов. Это выражается в том, что
взаимозаменяемость видов, не сопровождаемая изменением основного
смысла высказывания, может наблюдаться в процессных ситуациях.
Например: Во время соревнований по слалому внимательно наблюдайте, как
второй номер будет спускаться (спустится) с горы (пример О.П.
Рассудовой). Особое внимание уделяется анализу аспектуально значимых
элементов контекста. В работе также рассматривается проблема значимости
аспектуальной семантики для текстового фрагмента.
Круг рассматриваемых в диссертации вопросов связывается с общей
проблематикой частных видовых значений, с исследованием взаимодействия
элементов языковой системы и среды, с разработкой семантической системы
инвариантности/вариативности, с изучением проблемы интенциональности
грамматических значений. Основные результаты исследования могут быть
использованы при дальнейшей разработке: 1) теории вида русского глагола;
2) вопросов описания частных значений видов и их вариантов; 3) проблем,
связанных с межкатегориальным взаимодействием.
Практическая значимость исследования заключается в том, что полученные результаты могут быть использованы в курсе современного русского языка при изучении глагольных категорий вида и времени, при разработке спецкурсов и спецсеминаров по проблемам функциональной грамматики, а также в практике преподавания русского языка как иностранного при рассмотрении специфики аспектуальной семантики, выражаемой в высказываниях с формами сложного будущего времени.
Объем и структура работы. Диссертация объемом в 223 с. состоит из введения, трех глав, заключения, списка использованной литературы и списка источников. Во введении обосновывается выбор темы диссертации, ее актуальность и новизна, определяются цель и задачи работы, ее структура и практическая значимость, обозначаются методы и языковой материал исследования, содержится краткая характеристика современного состояния разработки проблемы. В первой главе рассматриваются особенности выражения обобщенно-фактического значения в анализируемых высказываниях. Во второй главе описывается специфика выражения конкретно-процессного значения в высказываниях с формами сложного будущего времени. В третьей главе раскрываются особенности функционирования форм будущего несовершенного в неограниченно-кратном значении. В заключении указаны основные результаты и обобщены выводы исследования.
Проведенное диссертационное исследование дополнительно подтверждает тезис о том, что система частных значений НСВ отличается диффузной структурой, что проявляется в нечеткости границ между отдельными значениями, в их пересечениях. В рассматриваемых высказываниях указанная диффузность проявляется более ярко, чем в высказываниях с формами прошедшего и настоящего времени, что обусловливается обозначением в высказываниях с формами сложного будущего времени действий неактуальных, еще не осуществившихся.
В тексте диссертации все имеющиеся примеры даны курсивом. В примерах глагольные формы сложного будущего времени подчеркнуты одной чертой. Значимые для анализа элементы контекста набраны полужирным шрифтом.
В целом настоящая работа включается в направление исследований, относящееся к Петербургской школе функциональной грамматики.
Вступительные замечания
Аспектологи выделили ОФЗ-в связи с анализом функционирования глагольных форм прошедшего времени. Данное значение трактовалось как общее указание на факт прошлого без конкретизации протекания действия.
Одним из первых на это значение указал Н.С. Поспелов. В статье «О значении форм прошедшего времени на -л в современном русском литературном языке» Н.С. Поспелов отмечает: «При ослаблении видового значения несовершенности в формах прошедшего времени несовершенного вида может не только утрачиваться процессуальное значение «имперфекта», но и развивается другое временное значение — «аористическое» значение отдельного факта прошлого без приурочения этого факта к определенному моменту прошлого» [Поспелов 1948: 112]. А. Мазон охарактеризовал ОФЗ как обобщенное «действие, рассматриваемое как бы в принципиальной плоскости» [Мазон 1962: 93]. Данное значение рассматривалось Ю.С. Масловым при изучении болгарского глагола [Маслов 1959: 267-269], а также многими исследователями — на материале русского языка (см. работы [Гуревич 1971: 76; Нгуен Нам 1973; Осенмук 1979; Гловинская 1982: 116-144; 2001: 230-254; Рассудова 1982: 40-71; Бондарко 1983: 160-189; 1990; 1995; 1996: 116-118; 2001:127; 2003: 28; Шелякин 1983: 66-71; Шведова 1984; Падучева 1986; 1990; 1991; 1996; ТФГ 1987; 1990; Храковский 1990: 27; Соколова 1992; Бирюлин 1994; Акимова, Козинцева 1996: 89; Дунев 1999] и др.). В этих работах анализировались в основном формы НСВ прошедшего времени.
Ю.С. Маслов определил ОФЗ следующим образом: «Общефактическое значение — при общем указании, на имевший место факт, при его принципиальной констатации (либо в вопросе такого же характера); когда говорящий, так сказать, не входит в детали, конкретные условия, в которых осуществилось (или осуществилось несколько раз) соответствующее действие» [Маслов 1981: 249]. Например: Ты посылал ему книгу?; Ты сдавал экзамен? (примеры Ю.С. Маслова).
Для смыслового различения актуально-длительного и общефактического значения М.Я. Гловинская использует понятие «момент наблюдения» (равно как Е.В. Падучева понятие «точка отсчета») [Гловинская 1982: 128; 2001: 238-239]. Так, по мнению М.Я. Гловинской, во фразе типа Я увидел ущелье, в котором геологи с сентября по ноябрь искали алмазы, несмотря на наличие обстоятельства времени, глагол употреблен в общефактическом значении, так как данное событие предшествует моменту наблюдения (точке отсчета) (более подробно о точке отсчета по отношению к грамматическим категориям вида и времени см. в [Падучева 1996]).
Вопросы, касающиеся реализации ОФЗ в формах сложного будущего времени, непосредственно рассматривали А.В. Бондарко и О.П. Рассудова. А.В. Бондарко разработал классификацию вариантов данного значения, а также выделил ряд форм НСВ, при употреблении которых реализуется ОФЗ. В монографиях А.В. Бондарко и О.П. Рассудовой представлен анализ конкретных случаев реализации ОФЗ в высказываниях с формами сложного будущего времени [Бондарко 1971а: 92-94; 1983: 165-166; Рассудова 1982: 75-78]. Анализ аспектуальности, глагольного вида и модальности в будущем времени представлен также в работе [Фичи Джусти 1997: 124-127]. Функционирование ОФЗ в сложном будущем времени рассматривает в своей диссертации А.И. Дунев. Им были отмечены прототипические и периферийные варианты реализации ОФЗ при функционировании форм сложного будущего времени [Дунев 1999: 80-81; 102].
Вступительные замечания
Одним из первых на движение действия от более ранней стадии к более поздней указал еще Э. Кошмидер, введя понятие «направительная отнесенность» (Richtungsbezug), под которой подразумевается связанная с глагольным видом интерпретация протекания действия во времени с точки зрения наблюдающего Я [Koschmieder 1965: 70-89; 1987; Кошмидер 1962: 135-137]. Значительный вклад в изучение ПЗ внес своими работами Ю.С. Маслов, уделив особое внимание связям процессного значения с лексической семантикой глаголов [Маслов 1948; 1984а]. Рассматриваемое частное значение НСВ разрабатывалось и многими другими учеными (см. [Мазон 1962; Рассудова 1969; Гуревич 1971; Ломов 1977; Гловинская 1982; 2001; Бондарко 1983; 1990; 1995; 1999; 2002; Шелякин 1983; ТФГ 1987; Падучева 1996; Ruzicka 1952]). В данных работах анализировались в основном глагольные формы настоящего и прошедшего времени.
ПЗ есть далеко не у всех глаголов НСВ. «Актуально-длительное (оно же конкретно-процессное) значение, естественным образом, не может выражаться глаголами, описывающими ситуации, которые не являются актуальными (конкретными) или не являются длительными (процессными)» [А. Зализняк, Шмелев 2000: 22]. Так, немецкое предложение Sieh таї, da kommt er schon нельзя перевести на русский язык фразой Смотри, вон он приходит (правильно: Смотри, вон он идет), потому что у глагола приходить, относящегося к группе «моментальных глаголов», отсутствует ПЗ (анализ связей вида с лексической семантикой глаголов представлен также в [Lehmann 1988]).
В качестве одной из разновидностей ПЗ, а точнее — предельно-процессных ситуаций, выделяют конативные (от лат. conor, conatus sum — «пытаться») процессные ситуации. Например: Нас ищут и будут искать долго, пока не найдут нас или наши трупы (пример М.Г. Милютиной). Особенности функционирования глагольной формы в конативных процессных ситуациях позволяют некоторым исследователям трактовать конативный вариант ПЗ как отдельное частное значение [Шелякин 1983: 52].
М.Я. Гловинская разграничивает, с одной стороны, актуально-длительное значение и, с другой стороны, процессное значение НСВ. Отличие собственно процессного значения от актуально-длительного, по мнению М.Я. Гловинской, заключено в том, что процессное значение характеризует действие в длительности , которое «существует как целый отрезок» и «не распадается на отдельные моменты», тогда как действие в актуально-длительном значении протекает в ряд последовательных моментов наблюдения [Гловинская 1989: 83-84; 2001: 255-256].
Особенностям функционирования глагольных форм НСВ в ПЗ были посвящены отдельные диссертационные исследования. Выражению длительности процессных ситуаций посвящена диссертация М.А. Ниловой [Нилова 1991]. Специфика функционирования глагольных форм сослагательного наклонения в ПЗ проанализирована в диссертации Е.П. Соколовой [Соколова 1992]. Вариативность процессных ситуаций детально описана в работе М.Г. Милютиной [Милютина 1994]. Особо ценным для нас является рассмотрение М.Г. Милютиной процессных ситуаций с условной перцептивностью [Милютина 1994: 49-58]. Именно условная перцептивность широко проявляется в характеризуемых высказываниях (см. также диссертации [Шишкина 1991; Гагарина 1997]).
К вопросам реализации ПЗ в высказываниях с формами сложного будущего времени непосредственно обращались А.В. Бондарко и О.П. Рассудова [Бондарко 1971а: 90-92; Рассудова 1982: 74]. В работах этих ученых исследуются особенности функционирования конкретных форм будущего несовершенного в ПЗ. По замечанию А.В. Бондарко, «отнесенность действия к будущему накладывает особый отпечаток на проявление значения конкретности. Если прошедшее конкретное основано на воспроизведении действия, бывшего когда-то актуальным, то конкретное будущее не базируется на таком основании: обозначается действие, которого еще нет. Поэтому процессность во многих случаях оказывается ослабленной или совсем отсутствует (курсив мой. —Е.П.)» [Бондарко 1971а: 90].
Вступительные замечания
Анализу выражения значения повторяющегося действия посвящены многие работы [Спагис 1961; Маслов 1973; Грекова 1979; Храковский 1987; Бондарко 1990]. Некоторые исследователи НКЗ признают основным частным значением НСВ [Филатова-Хелльберг 1975; Храковский 1990]. Выражение значения повторяющегося действия рассматривалось на материале других языков, в том числе и на материале языков, в которых отсутствует грамматическая категория вида [Широкова 1963; Люшинская 1977; Балин, Гакен 1977; Типология итеративных конструкций 1989; Категория количества в современных европейских языках 1990]. Функционированию глагольных форм НСВ в НКЗ посвящены отдельные диссертационные исследования [Рощина 1977; Панова 1979].
В аспектологической литературе нет единой точки зрения на семантические разновидности НКЗ. Так, если одни аспектологи узуальное значение рассматривают как один из вариантов НКЗ [Бондарко 2002: 383], то другими исследователями значение обычного, типичного действия выделяется в качестве самостоятельного частного значения НСВ [Гловинская 2001: 255-256]. Неоднозначно интерпретируется употребление НСВ в ситуациях с неограниченной и ограниченной повторяемостью (либо выделяют два самостоятельных значения — НКЗ и ограниченно-кратное значение [Маслов 1984а; Бондарко 1990], либо рассматривают два варианта — неограниченный и ограниченный — одного, многократного значения [Гловинская 2001]).
При употреблении глаголов НСВ в высказываниях с формами сложного будущего времени значение повторяемости мыслится как неоднократное воспроизведение в проспекции одного и того же действия через неопределенно-длительные интервалы, в связи с чем повторяющиеся действия характеризуются как нелокализованные во времени. При этом аспектологи различают действия меньшей и большей временной нелокализованности (см. [Бондарко 19716: 56-61; Золотова 1973: 181]; о «простой повторяемости», включенной в более широкую конкретную ситуацию см. [Булыгина 1982: 18-19; Бондарко 2001: 184-186]). Отдельно конкретные случаи функционирования будущего несовершенного повторяющегося и обычного действия были проанализированы в следующих работах [Бондарко 1971а: 92; Рассудова 1982: 74-75].
