Содержание к диссертации
Введение 3
Глава I. Проблемно-тематическая эволюция творчества М.С.
Жуковой 25
Раздел 1. Сценарии женской судьбы в цикле «Вечера на
Карповке» 29
Раздел 2. Проблема нравственного долга в сборнике «Повести» 54
Раздел 3. Философско-религиозная проблематика «Очерков
Южной Франции и Ниццы» 66
Глава II, Синтез словесного и изобразительного искусства в
творчестве М.С. Жуковой 80
Раздел 1. Портрет в произведениях М.С. Жуковой 82
Приемы создания женского портрета 82
Световой эффект как принцип создания фона 95
1.3. Функция живописного образа в повести «Падающая
звезда» 101
Раздел 2. Специфика пейзажа в произведениях М.С. Жуковой 110
2.1. Перспектива как способ изображения пространства 110
Пейзаж как средство изображения человека в повестях М.С.Жуковой 118
«Живописность» пейзажа в «Очерках Южной Франции и Ниццы» 131
Заключение 144
Библиография 148
Введение к работе
В 1830-е годы в литературу входит целая плеяда женщин-писательниц, которые, преодолев господствующее предубеждение об ограниченности женского ума, о невозможности женщинам заниматься искусством, заявили о себе как о профессиональных писателях. Иронические отзывы об их литературной деятельности не помешали им утверждать свое право на творчество, хотя эрудированная, творчески активная женщина воспринималась в то время как явление противоестественное. Так как большинство из них не были богаты и не имели материальной поддержки со стороны мужа или родственников, литература стала для них единственным средством к существованию. Это в полной мере относится к таким авторам, как Е.А. Ган, Н.А. Дурова, А.В. Зражевсісая, М.С. Жукова и др., чья литературная деятельность заслуживает внимания как неотъемлемая часть русской культуры.
В последнее время к женскому литературному творчеству обращаются многие зарубежные и отечественные ученые, но тем не менее наследие женских авторов нельзя считать в достаточной мере изученным. Это касается, в частности, М.С. Жуковой, чья литературная деятельность практически не исследована.
Мария Семеновна Жукова (1805-1855) была одной из наиболее известнвіх писательниц 1830-1850-х гг., однако ее имя в наши дни практически забыто. Как в дореволюционном, так и в современном литературоведении не существует специального исследования, в котором жизнь и творчество этой писательницы получили бы полное освещение. Дошедшие да нас биографические сведения о ней очень
скупы . Некоторая информация содержится в справочных изданиях, где в основном повторяются данные, собранные в самом начале XX в. М.С. Коноплевой, первым биографом Жуковой2. Печатные источники, которыми оперирует Коноплева, по сути, ограничиваются текстами произведений Жуковой. Она пользовалась также воспоминаниями родственниц писательницы - Е.П. Зевакиной и МБ. Шарыгиной, но, судя по отсутствию документальной базы, это были устные беседы. При такой скудости фактического материала любая информация о жизни писательницы является очень ценной, поэтому собранные нами сведения в какой-то мере дополняют уже имеющиеся данные.
Мария Семеновна Жукова родилась в 1805 г. в г. Арзамасе Нижегородской губернии, где прошли ее детство и юность. Отец будущей писательницы Семен Семенович Зевакин был уездным стряпчим. Не сохранилось материалов, которые позволяли бы судить о его воспитании и образовании, существует лишь одно мемуарное свидетельство весьма благоприятного характера. Писатель И.М. Долгорукий, случайно познакомившись в 1813 г. с семьей Зевакиных, был крайне удивлен оказанным ему приемом и «хорошими правилами», которые он не ожидал увидеть в доме стряпчего. Особое внимание привлек сам хозяин: «Муж - человек молодой еще, но умный
Голицын Н.Н. Словарь русских писательниц. СПб., 1889; Русский биографический словарь / Под ред А.А. Половцева. СПб., 1904; Билевич Н.И. Русские писательницы XVIII и XIX веков // Московский городской листок. 1847. № 185; История русской литературы XIX в.: Библиографический указатель / Под ред. К.Д. Муратовой. М.; Л., 1962; Мильчина В.А. Жукова Мария Семеновна //Русские писатели. 1800-1917.: Библиографический словарь / Под ред. П.А. Николаева. М., 1992. Т. 1.; Aplin Hugh. Zhukova Maria Semenovna II Dictionary of Russian Women Writers. Marina Ledkovsky, Charlotte Rosenthal, Mary Zirin. Westport, Connecticut; London, 1994. P. 747-751. 2 Коноплева М.С. Мария Семеновна Жукова // Голос минувшего. 1913. №7.
и, что всего мудренее, с хорошими правилами в таком низком месте. Разговор с ним нимало не скучен. Он хорошо учился, имел приятные познания. Странно было бы панегирик писать уездному стряпчему, но коротко скажу, что я в первый раз еще в таком слое людей встречал человека с его качествами; жена у него хозяйка хорошая, русская женщина без всяких фигур»3. Располагая ограниченными средствами, отец не мог дать детям достаточное образование. Известно, что будущая писательница обучалась дома. В дальнейшем восполнить пробелы в образовании ей помогла княгиня Софья Алексеевна Голицына, урожденная Корсакова, в доме которой часто бывала Жукова. Их дружеские отношения, по-видимому, начались еще с детства, так как Корсаковы были нижегородскими помещиками, и, как отмечает М.С. Коноплева, имя это часто мелькает в губернских адрес-календарях одновременно с именами Зевакина и Жукова4. Существуют сведения, что она занималась литературой и живописью и вместе с И.Е. Бецким основала альманах «Молодик», издававшийся в 1843 и 1844 гг. в Харькове и Петербурге в пользу харьковского детского приюта5. Как можно понять, роль Голицыной в жизни писательницы была достаточно значительной. Об этом можно судить по тому посвящению, которое Жукова предпослала второй части «Вечеров»: «Ее сиятельству княгине Софье Алексеевне Голицыной. Простите мне, Княгиня, что беру смелость украсить именем вашим ничтожный труд мой; примите его как слабый знак глубочайшей преданности моей и
' Долгорукий И.М. Изборник 1764-1823. М., 1919. С. 176.
4 Коноплева М.С. Указ. соч. С. 28.
5 Голицын Н.Н. Биографический словарь русских писательниц //
Журнал Министерства народного просвещения. 1888. Часть CCLIX.
Октябрь. С. 68-69.
позвольте надеяться, что вы станете смотреть не на достоинства дара моего, но на чувство, которое вам его приносят»6.
В 1822 г. Мария Зевакина вышла замуж за нижегородского помещика Разумника Васильевича Жукова, который в 1824-1830 гг. занимал должность уездного судьи в Арзамасе. Брак этот оказался несчастливым, и в 1830 г. супруги разъехались. М.С. Коноплева высказывает предположение, что, вероятнее всего, с 1830 по 1837 г. писательница жила в Петербурге, так как сын нуждался в образовании. Возможно, что в этот период она наездами и подолгу жила в Саратове, куда переехала родительская семья после ее замужества.
Оставшись одна с малолетним сыном на руках, Жукова оказалась в стесненных материальных обстоятельствах, что и явилось одной из причин обращения к литературе . К сожалению, отсутствуют материалы, которые позволили бы судить, как протекал процесс становления Жуковой как писательницы, какие встречи, впечатления, знакомства в литературной среде определили направление ее деятельности. Неизвестны нам и ее первоначальные литературные опыты. Но, вчитываясь внимательно в тексты, можно сказать, что ее учителями были Н.М. Карамзин, Н.В. Гоголь, А.С. Пушкин, В,А, Жуковский, И.И. Козлов, П.А. Вяземский и другие современные ей русские поэты, знакомство с творчеством которых обнаруживают ее произведения. Она была хорошо знакома и с европейской литературой, в частности с творчеством Вольтера, П.О. Бомарше, В. Гюго, Ф.Р. Шатобриана, цитаты из произведений которых использовались ею в качестве эпиграфов.
Пребывание Жуковой в северной столице было недолгим. Петербургский климат подорвал и без того слабое здоровье
6 Жукова М.С. Вечера на Карповке. М., 1986. С. 110. 7Коноплева М.С. Указ. соч. С. 28.
писательницы, и в 1838 г. она была вынуждена уехать для лечения за границу - на юг Франции; эта поездка длилась предположительно около трех лет . После 1842 г, писательница за границу больше не выезжала и попеременно жила то в Петербурге, где ее сын учился в университет, то в Саратове, куда она окончательно переехала только в 1853 г,, незадолго до смерти.
Живя в Саратове, Жукова сблизилась с семьей губернатора Андрея Михайловича Фадеева, особенно с его женой Еленой Павловной, урожденной Долгоруковой, чей глубокий ум, замечательное образование и многосторонние познания отмечали современники. Она была почитаема в ученом мире за свои труды по естественным наукам, преимущественно по ботанике9. Сохранившееся письмо Жуковой к Е.П. Фадеевой указывает на то, что между женщинами существовали дружеские отношения. «Научите меня, как вас благодарить. Я не знаю и не умею. Вы столько добры ко мне. Хотела бы сама ехать к вам. Но сегодня почта, а у меня есть письма, которые не могу отложить. Завтра, если будет возможность, явлюсь, не для того чтобы благодарить, а чтоб вы научили меня, как это сделать. С совершенною преданностью остаюсь истинно чтущая вас покорная к услугам Марья Жукова» .
У супругов Фадеевых было четверо детей: сын Ростислав и дочери - старшая Елена, в замужестве Ган, которая вошла в литературу под псевдонимом «Зенеида Р-ва», Екатерина и Надежда. Была ли Жукова лично знакома с Е.А. Ган - неизвестно. Их встреча могла произойти в 1839-1841 гг., так как известно, что с конца 1839 по весну
Коноплева М.С. Указ. соч. С. 33.
9 Барсуков А. Автографы известных и замечательных людей (из архива
С. Ю. Витте) // Старина и новизна. 1905. № 9. С. 274.
10 Цит. по; Барсуков А, Указ. соч. С. 339.
1841 г. Ган проживала в доме родителей в Саратове", а Жукова, находясь в это время за границей, периодически приезжала в Россию. Но мы пока не располагаем весомыми данными, подтверждающими наше предположение.
В 1848 г. судьба сводит Жукову с историком Н.И. Костомаровым, сосланным за участие в Кирилло-Мефодиевском обществе в Саратов, где он жил до 1857 г12. Об их общении свидетельствуют воспоминания И.У. Палимпсестова, который пишет о Жуковой как о «женщине необыкновенной теплоты сердца, светлого ума, с увлекательным даром слова. Около этого прекрасного самородка-женщины группировались молодые люди с университетским образованием, и их она считала своими лучшими друзьями, хотя не чуждалась и светского большого общества»13. Из воспоминаний узнаем, что ее сын в те годы был редактором местных «Губернских ведомостей». Судя по приведенному мемуарному свидетельству, Жукова была достаточно заметной фигурой в Саратове.
Известно, что кроме литературных занятий, Жукова посвящала время художнической копиистской работе, служившей для нее одним из источников доходов (по этому поводу Коноплева приводит неподтвержденный факт, что во время работы в Эрмитаже на нее обратила внимание императрица и заказала портрет Николая I). Трудно сказать, когда возник у писательницы интерес к живописи. Возможно, что первоначальные навыки она получила еще в Арзамасе, а
11 Фатов Н. Н. Библиографические материалы для изучения жизни и
творчества Е.А. Ган // Известия отделения русского языка и
словесности императорской Академии наук 1914. Т. X. Кн. 2. Пг., 1914.
С. 244-246.
12 Беспалова А.Г. Костомаров Николай Иванович // Советская
историческая энциклопедия: В 12 т. М., 1965. Т. 7. С. 1003-1004. .
13 Палимпсестов И.У, Из воспоминаний о Николае Ивановиче
Костомарове//Русское обозрение. 1895. Июль. С. 159.
дальнейшим была обязана своему гражданскому мужу, художнику Филиппу Берже (1783-1867), продолжительное время жившему в России. С 1804-1805 гг. Берже выставлял свои работы в Академии художеств. Сохранилось письмо президента Академии А. С. Строганова к П.П. Чекалевскому от 19 октября 1804 г., в котором сообщается о предоставлении художнику права участвовать в выставке: «Милостивый Государь мой, Петр Петрович. Живописец Берже желая в наступающем ныне открытии Академии соучаствовать вместе с прочими художниками в представлении произведения трудов своих публике представив ко мне портрет работы его просил позволить ему на сие время поставить оной в Академии то с моей стороны позволяя ему, препровождаю его к вашему Превосходительству рекомендую приказать дать ему для сего место в Академии. Получено октября 19 дня 1804 года»14. С 1808 г. Берже начал работать в Петербурге. В 1830 г. он становится почетным вольным общником Академии художеств1 (до введения устава 1893 г. этого звания удостаивались как русские, так и иностранные художники). Впоследствии Берже был почетным членом Санкт-Петербургской Академии художеств и более всего зарекомендовал себя как портретный живописец; ему принадлежат известные портреты А. Мицкевича, Е. Баратынского, актрисы Е. Семеновой, епископа Эчмиадзинского Ефрема, музыканта Иоганна Мюллера, и др16. Его кисти принадлежит единственный дошедший до нас портрет Жуковой. Известно, что и Жукова написала портрет Берже, но более подробной
14 Цит. по: Сборник материалов императорской Академии наук за 100
лет существования / Под ред. П.Н. Петрова, Ч. 1, 1758-1811, СПб.
1864. С. 578.
15 Юбилейный справочник императорской Академии художеств. 1764-
1914 / Сост. С.Л. Кондаков. Пб., 1914. Ч. 1. С. 308.
1бХудожники народов СССР. Биобиблиографический словарь: В 6 т. М., 1970. Т. 1.С. 376.
информацией по этому вопросу мы не располагаем. В статье Коноплевой приводятся также сведения о других живописных работах Жуковой: портрете сына 1837 г., акварельном рисунке женской головки в манере Греза и акварельных портретах неизвестного молодого человека и старушки, возможно, старшей сестры писательницы, на котором значилось: «Писан сей портрет на 59 году от рождения и живописцем был дружочек мой Маша» (датирован 1840 г,)
Страдавшая долгие годы туберкулезом легких Жукова скончалась в 1855 г. Примечательно, что в сообщении о ее смерти, напечатанном в «Самарских ведомостях» , писательница была репрезентирована в единственно возможном для того времени легитимном качестве, по чину мужа - как коллежская асессорша. В «Отечественных записках» и «Санкт-Петербургских ведомостях» был помещен некролог, автор которого, видимо, хорошо знал Жукову. Приводим этот некролог полностью: «В ночь с 13 на 14 апреля скончалась в Саратове даровитая писательница наша Мария Семеновна Жукова, на 51 году своей жизни, после продолжительной болезни, перешедшей месяца за полтора до смерти в водяную. У нас, как везде, даровитая писательница - редкость, а, может быть, еще больше. Такая женщина, как покойная Марья Семеновна, соединяла в своем характере так много достоинств, что их трудно определить в общих чертах. Все знавшие ее не могут не подтвердить этого. Лицо ее, не отличавшееся красотой и смолоду, внушало невольное почтение к этой женщине; голос ее увлекал искренностью, звучавшей в нем; беседа, всегда оживленная умом и интересом, обличала в ней знания жизни и
Коноплева М.С. Указ. соч. С. 33. IS Соколов С.Д. Саратовцы писатели и ученые: Материалы для библиографического словаря. Саратов, 1913. Вып. 1.
обширные сведения в науках, которыми она занималась с удивительною скромностью. Этим характером проникнуты и ее сочинения. Все ее повести и рассказы, выходившие в разное время в журналах и отдельной книге «Вечера на Карповке» дышат такой сердечной искренностью, что ни один строгий читатель, наверное, не мог не сделаться несколько снисходительнее в своем на них взгляде. Они увлекали скорее тоном, чем содержанием. Зато ее путешествие по Южной Франции отличается любопытным в высшей степени живым изложением, так что оно занимательно и по тону и по содержанию. Впрочем, кто же не знает, что покойная М.С. Жукова принадлежала к числу даровитейших наших писательниц? В Саратове она жила не раз по нескольку лет сряду вместе с отцом своим, матерью, сестрами и братьями и, наконец, сыном, который служил там. Три года назад она приехала в Петербург с сыном и прожила здесь два года. В это время явилась в «Современнике» (№9-ый 1853 года) последняя повесть ее «Наденька», написанная, впрочем, гораздо прежде. В прошедшем году плохое состояние здоровья заставило ее отправиться в Саратов. В последнее время своей жизни М.С. Жукова занималась естественными науками и живописью, для которой имела прекрасный талант, достаточное знание и изящный вкус. В бытность в Саратове она собирала по окрестностям травы и составила значительный гербарий, любопытный для каждого ботаника» . Некролог в «Санкт-Петербургских ведомостях» сопровождался обещанием напечатать «более подробную биографию этой замечательной женщины»20. Однако современникам писательницы, лично знавшим ее, так и не удалось осуществить это намерение. Таким образом, очевидно, что биография писательницы по-прежнему нуждается в обстоятельном
19 [Б. п.] Некролог// Отечественные записки. 1855. Июнь. С. 57-58.
20 Цит. по: Коноплева М. С. Указ. соч. С. 22.
изучении. Еще в большей степени требует подробного освещения литературная деятельность, которую Жукова начала уже в зрелом возрасте.
Первым опубликованным произведением Жуковой стал цикл «Вечера на Карповке», с выходом первой части которого в 1837 г. она сразу приобрела литературную известность. Неожиданный успех способствовал тому, что в 1838 г. появилась вторая часть «Вечеров», а первая вышла вторым изданием. Положительный читательский резонанс стимулировал дальнейшую деятельность писательницы. В 1838-1839 гг. в «Библиотеке для чтения», «Отечественных записках», «Сыне отечества» были напечатаны еще три повести Жуковой, которые в 1840 г. вошли в двухтомный сборник «Повестей», второе издание появилось год спустя под названием «Русские повести», С 1840 по 1843 гг. в альманахах и журналах печатаются новые произведения Жуковой: «Черный демон», «Ошибка», «Ландыши. Рассказ старушки», «Картезианский монастырь», «Две сестры». В 1844 г. выходят «Очерки Южной Франции и Ниццы. Из дорожных записок 1840 и 1842 годов», основой которых послужили заграничные наблюдения и впечатления. В том же году Жукова публикует повесть «Миссионер», затем появляются «Дача на Петергофской дороге» (1845), «Эпизод из жизни деревенской дамы» (1847), «Наденька» (1853), уже после ее смерти был опубликован роман «Две свадьбы» (1857).
Наибольшее внимание критики вызвали прежде всего «Вечера на Карповке» и «Повести», а также «Очерки Южной Франции и Ниццы». Именно в них, по мнению рецензентов, с наибольшей силой проявился талант писательницы, В «Литературных прибавлениях к "Русскому инвалиду"», в «Северной пчеле», в «Библиотеке для чтения», в «Отечественных записках», в «Сыне отечества», в «Русском вестнике»
появляются доброжелательные отзывы на ее произведения. Так, в статье, опубликованной в «Литературных прибавлениях» говорилось: «Вот еще писатель-женщина, сочинительница «Вечеров на Карповке», не "семинарист в желтой шали, не академик в чепце", а умная рассказчица повестей»21. Восторженно отозвался о цикле писательницы автор заметки в «Северной пчеле». Он поставил Жукову в один ряд с такими известными в то время женщинами-авторами, как Зенеида Р-ва (Е. Ган), Н.С. Теплова, Л.А. Ярцева, А.О. Ишимова22. На «замечательное дарование» писательницы обращает внимание в критической статье Н.А. Полевой . Положительные отзывы довольно часто можно встретить в статьях В.Г. Белинского, однако критик всякий раз подчеркивал, что талант Жуковой не художественный, а беллетристический , проявляется прежде всего в способности автора-женщины хорошо рассказывать истории, «не претендуя на художественную гениальность мужских писателей»25. В соответствии со своей концепцией о двух типах творчества Жукову он относил к писателям-беллетристам, которые недотягивали до высшего, художественного типа. С его точки зрения, тексты писательницы представляют плод "фантазии о действительности", "мечты и фантазии живые, прекрасные, благоухающие ароматом чувства"26, но не саму действительность. Тем не менее сборник «Повести» он назвал «одним
[Б. п.] Вечера на Карповке М.С. Жуковой // Литературные прибавления к «Русскому инвалиду». 1837. № 19. С. 183.
22 [Б. п.] Русская литература // Северная пчела. 1837. № 121. С. 481-
482.
23 Полевой Н.А. Очерк русской литературы за 1838 г. // Сын Отечества.
1838 март. С. 157.
24 Белинский В.Г. Указ. соч. Т. 2. С. 566.
25 Белинский В.Г. Указ. соч. Т.4 С. 111.
26 Белинский В.Г. Указ. соч. Т.4 С. 111.
из лучших литературных явлений нового года» . Это мнение критика разделил Н. Греч, который «уравнял» повести писательницы с «Героем нашего времени» Лермонтова и назвал их «превосходнейшими произведениями нашей литературы вообще»28. Высокую оценку получили «Очерки Южной Франции и Ниццы». Один из рецензентов поставил произведение Жуковой «выше всего, писанного в этом роде после Карамзина» .
В 30-40-е годы XIX века активно обсуждался вопрос о том, должна или не должна писать женщина, «какова область, где женское дарование может развернуться во всей своей силе»30, с каких позиций следует подходить к оценке женского творчества. Эти вопросы возникают и в критических статьях, посвященных творчеству М.С. Жуковой, в которых авторы пытаются определить подходы к оценке творческого дарования писательницы и отдельных ее произведений, отталкиваясь от сложившихся к этому времени общих представлений о женском творчестве.
Анализ критических отзывов ясно показывает - восприятие и оценка текстов Жуковой осуществляется с тендерных позиций, что было характерно для XIX в.31. Имеющийся материал позволяет утверждать, что пол писательницы играл существенную роль в оценке
11 Белинский В.Г. Собрание сочинений: В 13 . М., 1954. Т. 4. С. 111.
28 Греч Н. Взгляд на произведения литературы в 1840 году // Русский
вестник. 1841. Т. 1.С. 234.
29 [Б. п ] Новые книги //Маяк. 1844. Т. 18. С. 60-61.
30 Белецкий А.И. Тургенев и русские писательницы 30-60-х гг. //
Творческий путь Тургенева. Сб. ст. / Под ред. Н.Л. Бродского. Пг.,
1923. С. 141.
31 Хайдебранд Р. фон, Винко С. Работа с литературным каноном:
проблема тендерной дифференциации при восприятии (рецепции) и
оценке литературного произведения // Пол. Тендер. Культура:
Немецкие и русские исследования / Под ред. Э Шоре и К. Хайдер, М.,
2000. Вып. 2.
женского творчества. Показательны в этом плане используемые
критиками формулы: произведения «веют женщиною», «сочинение
повести не уничтожает в писательнице женщину»; «Вечера на
Карповке» написаны дамою»; «собрание нескольких весьма милых
повестей и рассказов <...> труд дамы». Разбирая ее произведения,
рецензенты прежде всего отмечали общие черты, свойственные, по их
мнению, всей женской литературе. Так, рассматривая тексты Жуковой,
многие из них обратили внимание на такую характерную особенность
женского повествования, как легкость рассказа, способность женщины-
автора говорить о простых и обыкновенных вещах увлекательно и
занимательно. Так, например, автор опубликованной статьи в
«Литературной газете» восхищается мастерством писательницы
заинтриговывать читателя и на всем протяжении повествования
удерживать его внимание . Неизвестный рецензент из «Литературных
прибавлений» предлагает читателям провести небольшой
эксперимент: сравнить, как пишут об одном и том же происшествии авторы-мужчины и женщины. Исходя из его наблюдений, «вся сухость остается на стороне первого, вся занимательность на стороне последней» . Эта особенность женского письма находит свое объяснение в одном из критических отзывов. Автор статьи уверен, что тексты писательниц увлекательны потому, что женщины от природы любознательны и наблюдательны, они отличаются от мужчины «настоятельностью и раскрытием множества частностей, что, безусловно, оживляет повествование .
Все критики без исключения обращают внимание на повышенную эмоциональность текстов писательницы, рассматривая
32 [Б. п.] Библиография//Литературная газета. 1841. № 112. С. 448.
33 [Б. п.] Вечера на Карповке М.С. Жуковой // Литературные
прибавления к «Русскому инвалиду». 1837. № 19. С. 183.
34 [Б. п.] Новые сочинения // Современник. 1845. Т. 37. № 1. С. 85.
эту особенность как одну из отличительных черт именно женского письма. Они отмечают особый интерес Жуковой к изображению чувств , который в наибольшей степени, по мнению одного из рецензентов, проявился в повести «Медальон». Представленные в ней страсть, ревность, горе настолько искренни и неподдельны, словно писательница вспоминала свое прошлое, свои собственные мечты и мысли, пережитые чувства. Один из рецензентов выдвинул предположение, что повесть, возможно, была для автора одной из любимых . Отличительную черту собственно творчества Жуковой выделил Белинский, который в одной из статей обратил внимание на то, что Жукова в своих повестях сознательно не изображает «блаженства любви». Критик объясняет это тем, что для Жуковой важно было показать «положение несчастной», рассказать о ее радостях и утратах, скорбях «запертого в себе сердца». По мнению Белинского, писательнице это вполне удалось, так как ей, возможно, самой было известно «высокое таинство страдания» . Видели критики характерную особенность женского письма и в передаче женской психологии, движений женского ума и сердца. Так, Н. Греч в своем отзыве восхищается умением Жуковой рассказывать о том, что и как действительно происходит «во внутренностях этого ларчика Пандоры»" .
С точки зрения многих критиков, писательнице удаются женские характеры; она подмечает и схватывает такие тонкие и невидимые
[Б. п.] Вечера на Карповке М.С. Жуковой // Литературные прибавления к «Русскому инвалиду». 1837. № 19. С. 184.
36 [Б. п.] Вечера на Карповке М.С. Жуковой // Литературные
прибавления к «Русскому инвалиду». 1837. № 19. С. 184.
37 Белинский В.Г. Указ. соч. Т. 4. С. 141.
3S Греч Н. Смесь // Русский вестник. 1841. Т. 1.С.234.
оттенки, которые обычно ускользают от мужского взгляда39. По поводу мужских персонажей Жуковой высказывалось мнение, что они поверхностны и бледны, лишены индивидуальности и обычно
находятся на втором плане .
Оригинальность «Вечеров» и «Повестей» критики видели в отсутствии подражательности иностранным образцам. Например, рецензенты «Северной пчелы» отмечали, что сочинительница сохранила свою независимость и не подражает французским знаменитостям, поэтому в ее повестях нет облагороженного преступления, униженной добродетели, нет нравственных уродов, «которыми живут теперь французские романисты и некоторые из наших повестчиков» , повести не способны возбудить «соблазнительную или отвратительную мысль», поэтому их могут читать и барышни42.
Применительно к произведениям Жуковой рецензенты усматривали недостатки, которые обнаружились прежде всего в стремлении автора рассуждать на всевозможные темы там, где надо рассказывать, отчего повествование оказывается растянутым, и такие места вызывают при чтении скуку. По этому поводу Белинский писал следующее: «Она по своей природе, верно понимает и схватывает все прямо, в полноте и целости, чувством, а не умом; начиная же рассуждать, невольно впадает в резонерство43. Самой неудачной он называл повесть «Мои курские знакомцы», так как находил в ней много ненужных рассуждений.
Белинский В.Г. Указ. соч. Т. 4. С. 115.
[Б. п.] Библиография // Литературная газета. 1840. №> 26. С. 613-615. А. Русская литература//Северная пчела. 1838. № 181. С. 723. P.M. Новые книги//Северная пчела. 1837. № 121. С. 481-482. Белинский В.Г. Указ. соч. Т.4. С. 116.
Высказывались замечания в адрес Жуковой по поводу частых повторений, неровностей описаний, которые приводили к тому, что начинал «страдать слог». В одной из статей можно прочесть следующее высказывание неизвестного критика: «Дамы любят говорить много и скоро, не гоняясь за приличнейшим выражением. Так написаны «Вечера». Видно, что автор рассказывает, не пересматривает и печатает. От этого слог страдает. Некоторые страницы написаны живо, с огнем, другие вяло, и кажутся растянутыми»44. Недочеты касались прежде всего «Вечеров на Карповке». Возможно, Жукова прислушалась к критическим замечаниям, потому что с выходом «Повестей» и «Очерков Южной Франции и Ниццы» указания подобного рода уже больше не встречаются, и рецензенты обращают внимание на «прекрасный слог» писательницы, «которым и мужчины редко владеют у нас»45. Перечисленные признаки осознавались как характерные особенности женского письма, что в целом соответствует истине. Критики обращают на них внимание и при разборе произведений других писательниц, например, Е. Тур46.
Как можно видеть, творчество писательницы обсуждалось с андроцеытристских позиций в соответствии с принципом тендерной дифференциации. Очевидно, что в этом отразилась общая тенденция к одностороннему прочтению текстов женских авторов, которая долгое время существовала и в литературоведении.
Имя писательницы было со временем забыто. О некогда популярной писательнице вспомнил в начале XX в. известный литературовед А.И. Белецкий, который дал обзор ее творчества в одной из глав неопубликованной монографии о русских писательницах
44 [Б. п.] Русская литература / Северная пчела. 1838. № 181. С, 723.
45 Белинский В.Г. Указ. соч. Т. 4. С. 115.
46 Смирнова О.В. Евгения Тур: Судьба женщины-писательницы в
России XIX века; Дис... канд. филол. наук. Тверь, 2005.
эпохи романтизма . Сопоставляя ее тексты с произведениями современных ей авторов, исследователь предпринял попытку вписать творчество писательницы в литературный контекст. Жукова, как и многие ее современники, обращалась к популярным в эпоху романтизма сюжетам, и Белецкий особое внимание обращал на то, как возникали, развивались и разрабатывались «ходячие сюжеты» у писательницы. Ученый рассматривает характерные «приметы» творчества, в частности прием юмористического описания, который активно использовал Гоголь, а также выделяет основные темы и мотивы ее творчества и предлагает классификацию мужских и женских персонажей.
Процесс взаимодействия между литературными текстами, написанными мужскими и женскими авторами, изучается и современными литературоведами. В этом направлении проводят свои исследования Г.В. Мосалева48 и С. Грениер49, которые предпринимают попытку выяснить роль женщин-писательниц в создании русской литературной традиции. Так, например, С. Грениер, полностью разделяя точку зрения А.И. Белецкого50, считающего, что многие мужские авторы при создании характеров героинь опирались на женскую традицию, пришла к выводу, что главная героиня Наденька в некоторой степени вдохновила Толстого на создание образа Марьи
47 Белецкий А.И. Эпизод из истории русского романтизма. Русские
писательницы 1830-1860 гг. // ИР ЛИ (Пушкинский Дом). Ф. Р I. Оп. 2.
Ед. хр. 44.
48 Мосалева Г.В. От «смерти женщины» к «смерти автора» // Вестник
Удмурдского университета. Филология. 2000. № 10.
49 Grenier Svetlana «Говорить не стесняясь...»: М.С. Жукова и ее
современники. // Perom u prelestju: Zensciny v panteone russkoj literatury:
Sbornik statej I Hrsg. von Laszczak Wanda. Opole, 1999.
2,0 См. об этом: Белецкий А.И. Тургенев и русские писательницы 30-60-х гг. // Творческий путь Тургенева. Сб. ст. / Под ред. Н.Л. Бродского. Пг, 1923.
Болконской в «Войне и мире». Множество параллелей между Наденькой и Лизой Калитиной в «Дворянском гнезде» Тургенева наводит исследовательницу на мысль о том, что образ Лизы также создан под влиянием Жуковой и, возможно, является промежуточным звеном между образами Наденьки и кн. Марьи» .
Р.В. Иезуитова в статье о русской повести 1830-х гг. рассматривает цикл писательницы в контексте литературной эпохи наряду с произведениями других авторов. Позднее в послесловии к переизданному циклу «Вечера на Карповке» М.С. Жуковой она знакомит современную публику с фактами биографии неизвестного автора и обращает внимание на особенности ее творчества5 . Предметом разговора становится цикл «Вечера на Карповке», который рассматривается как типичное явление романтической прозы. В диссертационном исследовании СО. Шведова также предпринимает попытку определить место Жуковой в литературном каноне . Исследовательница отводит писательнице целый раздел, в котором цикл «Вечера на Карповке» рассматривается в литературном процессе эпохи. Анализируя «Вечера на Карповке» Жуковой, СО. Шведова приходит к выводу, что затрагиваемые писательницей проблемы «литература и жизнь», «мечта и жизнь» дается через преодоление романтической поэтики. По ее мнению, автор «пытается рассмотреть романтическое мировосприятие как объект, в то же время опираясь на романтическую поэтику и находясь как бы «внутри» ее. В этом исследовательница видит внутреннее противоречие между позицией
51 Grenier Svetlana. Указ. соч. С. 59.
52 Иезуитова Р.В. Повесть 20-30-х годов, ее разновидности и
тенденции // Русская повесть XIX века. История и проблематика жанра
/ Под ред. Б.С Мейлаха. Л., 1973; Иезуитова Р.В. Об авторе «Вечеров
на Карповке» // Жукова М.С. Вечера на Карповке. М., 1986;
53 Шведова СО. Русская проза 1830-х годов и культурно-бытовой
мистицизм эпохи: Дис... канд. филол. наук. СПб., 1998.
автора и используемым художественным языком, противоречие, которое Жукова отчасти и пытается снять через критику наиболее распространенных романтических клише и стереотипов. В этом смысле цикл Жуковой отразил некие общие для литературы конца 1830-х гг. закономерности, когда «борьба с романтизмом отливалась в форму борьбы с литературностью литературы», что вело к формированию реалистической поэтики» .
Развитие феминистской критики и тендерных исследований способствовало формированию нового взгляда на женское творчество. Цель подобных исследований - признание особого способа женского бытия в мире, необходимость создания истории женской литературы, так как одним из центральных стал вопрос о том, что такое женская литература, существует ли особая женская эстетика, женский язык, женский способ письма. С тендерных позиций творчество Жуковой рассматривают Джо Эндрю и Катриона Келли55, которые предприняли попытку понять «скрытый», «сокровенный» женский язык. Исследователи считают, что Жукова по своим убеждениям была более консервативной, чем, например, ее современница Е.А. Ган, не критиковала «патриархальную власть» и не стремилась к пересмотру тендерных ролей. Ученые в основном обращаются к повестям из
м Шведова СО. Указ. соч. С 199.
55 Andrew Joe. Telling Tales II Vieldeutiges Nich-zu-Ende-Sprechen. Thesen und Momentaufnahmen aus der Geschichte russischer Dichterinnen/ Herausgegeben von Arja Rosenholm und Frank Gopfert. Verlag F.K, Gopfert Fichtenwalde. 2000. P. 116-128; Andrew Joe. Marija Zhukova and Patriarchal Power II Joe Andrew. Narrative and Desire in Russian Literature, 1822-49. The Feminine and the Masculine. London, 1993. P. 139-183; Andrew Joe. Introduction II Joe Andrew. Russian Womens Shorter Fiction. An Anthology 1855-1860. Oxford, 1996. P. 7-17; Andrew Joe. The Benevdent Matriarch in Elena Gan and Marija Zhukova II Women and Russian Culture. Projections and Self-Perceptions. Edited by Rosalind Marsh. New York, Oxford, 1998. P. 60-91; Kelly Catriona. History of Russion Women Writing 1820-1992. Oxford, 1994.
первого цикла Жуковой «Вечера на Карповке», хотя привлекают и другие ее произведения. Особый интерес к этому циклу объясняется тем, что здесь, по мнению ученых, представлены характерные для последующего творчества писательницы сюжеты, темы, мотивы и образы.
Тендерный подход к анализу текстов писательницы использует И.Л. Савкина, посвятившая Жуковой отдельную главу в своей монографии3'. Исследовательница обращает особое внимание на проблему двойной маргинальности писательниц-провинциалок, к которым относилась и Жукова, и приходит к заключению, что «маргинальность женщины в патриархатыом обществе, помноженная на маргинальность человека провинции, обусловливают ситуацию, повторяющуюся практически во всех текстах Жуковой»57. Своеобразие «общелитературных закономерностей и даже клише» она связывает с тендерным аспектом. Под этим углом зрения исследовательница рассматривает характерные для Жуковой темы и особое внимание уделяет мотивам самоотвержения, отраженного счастья, обмана и самообмана, которые являются центральными в таких повестях, как «Мои курские знакомцы», «Наденька», «Ошибка», «Две сестры», «Две свадьбы». Отдельные аспекты творчества Жуковой исследуются в работах Ю.Ю. Афанасьевой, Е.Н. Строгановой, Н.В. Гурьевой , в
36 Савкина Ирина. Провинциалки русской литературы (женская проза 30-40-х годов XIX BeKa).Wilhelrahorst, 1998. 57 Савкина И. Указ. соч. С. 68.
э8 Афанасьева Ю.Ю. Проза М.С. Жуковой: женский мир и женское мировидение в русской литературе второй трети XIX века // Автореф. дис... канд. филол. наук.Томск, 2006; Строганова Е.Н. Мотив женского любовного соперничества в повестях русских писательниц 1840-х годов // Мир романтизма, Вып. 6 (30). Тверь, 2002; Гурьева Н.В. Мать и дочь в текстах русских писательниц 1840-х годов // Русская литература XIX века в тендерном измерении; Опыт коллективного исследования / Науч. ред. Е.Н. Строганова. Тверь, 2004.
которых изучаются характерные особенности произведений женских авторов, а также в исследованиях А.С. Янушкевича1'9, Л.Е. Ляпиной60, Е.А. Шрага-Федоровой , занимающихся проблемами цикла и циклизации.
Таким образом, можно констатировать, что литературная деятельность Жуковой вызывает у исследователей определенный интерес, но считать творчество писательницы основательно изученным нельзя, так как большинство ее произведений до сих пор остается вне поля зрения литературоведов. В частности не принимается во внимание тот факт, что писательница на протяжении всего творчества проявляла особый интерес к циклической форме и вслед за первым циклом создала второй, объединив ранее отдельно опубликованные повести в сборник, наконец, этот интерес подтверждается и существованием цикла «Очерки Южной Франции и Ниццы».
В научной традиции циклизация исследуется на материале исключительно мужских текстов, хотя интерес к ней проявляли и женщины-авторы, например, А. Бунина, Е. Ростопчина, А. Кричевская. Эти факты являются скорее исключением, чем нормой, но пренебрегать ими как явлением литературного процесса нельзя. Это актуализирует наше обращение к циклически организованным
Янушкевич А.С. Русский прозаический цикл 1820-1830-х годов как «форма времени» // -Исторические пути и формы художественной циклизации в поэзии и прозе. Кемерово, 1992. С. 21; Янушкевич А.С. Русский прозаический цикл: нарратив, автор, читатель // Русская повесть как форма времени. Томск, 2002. С. 103.
60 Ляпина Л.Е. Циклизация в русской литературе XIX века. СПб., 1999.
С. 33.
61 Шрага-Федорова Е.А. «Циклический» конфликт в русской
циклизованной прозе 1820-30-х гг. // Грехневские чтения: Сб. научных
трудов. Нижний РІовгород, 2006. Вып. 3. С. 81.
произведениям Жуковой, которые не становились еще предметом специального изучения.
Материалом для исследования послужили в первую очередь циклы «Вечера на Карповке», «Очерки Южной Франции и Ниццы», сборник «Повести», однако в поле нашего внимания находится все творчество писательницы.
В диссертационной работе используются традиционные историко-литературные методы, а также привлекается тендерный подход.
Цель предпринятого нами исследования состоит в том, чтобы показать специфику творчества Жуковой, рассмотрев характерные особенности проблематики и поэтики ее циклически организованных произведений.
Поставленная цель предполагает решение следующих задач:
рассмотреть циклы писательницы в контексте литературы первой 1 половины XJX века;
проследить проблемно-тематическую динамику творчества Жуковой, обратившись к наиболее значимым ее произведениям -циклу «Вечера на Карповке», сборнику «Повести» и «Очеркам Южной Франции и Ниццы»;
проанализировать особенности использования в текстах писательницы живописных приемов и принципов.
Все вышесказанное обусловило структуру работы. В первой главе определяется место циклической формы в творчестве Жуковой и рассматриваются особенности проблематики ее циклов.
Вторая глава посвящена вопросам использования живописных приемов в творчестве писательницы.
