Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Жанровая специфика книги стихов Клюева «Песнослов» 13
1.1. Проблемы жанра в современном литературоведении 13
1.2. Жанровая природа «Песнослова» Клюева как книги стихов 21
1.3. Система лирических жанров в составе книги стихов «Песнослов» 29
Глава 2. Образный строй книги стихов Клюева «Песнослов» 40
2.1. Мировосприятие Клюева как основа образного строя книги стихов «Песнослов» 40
2.2 Система тропов в книге стихов Клюева «Песнослов» 80
2.3. Образы пространства и времени в книге стихов Н.Клюева «Песнослов» 82
Глава 3. Ритмические особенности книги стихов Клюева «Песнослов» 106
3.1. Ритмика и метрика стихов Клюева в контексте художественных исканий его времени 106
3.2. Метрический репертуар книги стихов Клюева 1 108
3.3. Строфика Клюева. Особенности рифмы 122
Заключение 130
Список использованной литературы 132
- Проблемы жанра в современном литературоведении
- Жанровая природа «Песнослова» Клюева как книги стихов
- Мировосприятие Клюева как основа образного строя книги стихов «Песнослов»
- Ритмика и метрика стихов Клюева в контексте художественных исканий его времени
Введение к работе
Творчество Н. Клюева - одно из наиболее значительных явлений в русской поэзии первой половины XX века. Оно было введено в научный оборот и стало предметом читательского интереса сравнительно недавно. Однако прошедшие со времени возвращения к читателям и исследователям этого имени годы все более отчетливо обнажают масштабность и вместе с тем сложность художественного мира поэта.
Н.А. Клюев — лирик со своей особой образностью и характерной поэтикой. Его художественное видение зиждилось на основе его самобытного мировосприятия.
Новокрестьянская поэзия, у истоков которой стоял Клюев, была одним из самых заметных явлений в русской литературе начала XX века. В советский период эту поэзию почти не изучали. В наши дни она изучается всё интенсивнее.
Сказанное в полной мере относится к Клюеву. Долгое время имя поэта было под негласным запретом. В течение полувека не было издано ни одной книги Клюева, ни тем более книг о нём.
Начиная с 1977 года в различных издательствах появляются сборники произведений Клюева и работы, посвященные его жизни и творчеству.
Этапным в изучении творчества Клюева стало издание в Мюнхене в 1969 году двухтомного собрания сочинений поэта. Каждый из двух томов издания открывается статьями известных исследователей творчества Клюева Б. Филиппова и Эм. Раиса. В издании имеется комментарий, отражающий состояние исследования творчества Клюева к концу 1970-х годов, дан ряд вспомогательных материалов. Все это делает данное издание бесценным для исследователей творчества Клюева.
Сложности, связанные с изучением биографии Клюева, обусловлены рядом причин, в том числе и тем, что сам поэт создавал свой биографический миф, в его жизнеописании порой сложно бывает
отделить вымысел от реальности. Этот миф поддержан в многочисленных воспоминаниях о Клюеве, в частности, в знаменитых мемуарах Г.Иванова «Петербургские зимы» - мемуарах, как известно, беллетризованных и далеких от точного следования фактам.
Биограф поэта, исследователь его жизни и творчества А.К. Грунтов внес огромный вклад в изучение биографии Клюева. Наибольшую известность приобрели его работы «Материалы к биографии Н.А. Клюева» и «Книги Николая Клюева (Биографический очерк)». Интересный подход к творчеству поэта показан в "Воспоминаниях о Клюве" его современника Рюрика Ивнева, в которых автор рассматривает вопросы отношения Клюева к революции, делится своими впечатлениями о главном произведении поэта - поэме "Погорелыщина".
Особенности мифологизированной биографии поэта блестяще показаны в воспоминаниях Н.Ф. Христофоровой-Садомской. В них предпринимается попытка показа внутреннего мира поэта, его пророческого дара, его отношения к поэзии как способу "показать тончайшие откровения человеческой души".
До недавнего времени в отечественной литературе о последних днях жизни Клюева было мало что известно. Продолжительное время считалось, что поэт умер естественной смертью по дороге с места ссылки. Этот миф был разрушен лишь недавно, когда была опубликована статья Владимира Орлова "Николай Клюев", в свою очередь, восходящая к посмертно опубликованным материалам Р.В. Иванова-Разумника "Писательские судьбы", напечатанным сначала в Берлине, а затем в Нью-Йорке. Клюев был реабилитирован ещё в 1960 году, но об этом стало известно только через тридцать лет. Ю. Хардикова в работе «Кровь моя... связует две эпохи»: Ссылка и гибель Николая Клюева» описал последние дни жизни и творчества поэта.
История исследования творчества Клюева, его особое положение, его сложная судьба - все это привело к тому, что долгие годы художественный мир поэзии Клюева был закрытым материком русской поэзии XX века. Одним из первых к творчеству Клюева обратился В.Г.
Базанов. Он проделал серьёзную и кропотливую работу по анализу
поэтики, системы мотивов и образов поэзии Клюева, роли
фольклорного начала в формировании его художественного мира. На основе документальных данных, привлекая обширный и разнообразный материал (исторические, краеведческие и филологические источники), исследователь убедительно доказывает, какую роль эти мотивы играли в становлении характера и художественного мира поэта. В итоговой монографии «С родного берега: О поэзии Николая Клюева» В.Г. Базанов дает целостную картину поэтической индивидуальности Клюева.
Другим известным исследователем творчества Клюева является К.М. Азадовский, скрупулезно и целенаправленно изучающий жизнь и творчество поэта. В работе «Николай Клюев: Путь поэта», опубликованной в 1990 и ставшей важным этапом в исследовании творчества Клюева, поставлен ряд важнейших проблем исследования его творческой индивидуальности.
Большую роль в исследовании творческого пути Клюева сыграл В. Дементьев, посвятивший поэту ряд своих статей, в которых рассматривал, среди прочих, проблему религиозности поэта и её значения в формировании художественного мира Клюева. В.Г. Базанов не придавал этой проблеме решающего значения в формировании поэтического даровании олонецкого стихотворца.
Существенный вклад в историю изучения творчества Клюева внесли работы Э.Б. Мекша, давшего глубокий анализ одного из итоговых произведений поэта - "Песни о Великой Матери", Н.И. Толстого, проанализировавшего "Погорельщну" и давшего комментарии к ней, Р. Менского, исследовавшего последний период жизни и творчества поэта.
В последнее время в Петрозаводске появился фундаментальный труд Е. И. Марковой "Творчество Клюева в контексте северорусского словесного искусства». В своей монографии она подробно рассматривает творческий путь поэта в его неразрывной связи с народно - поэтическим творчеством Севера России. В этой работе автор
затрагивает важные аспекты творческой биографии поэта, основы его идеологии, базой которой явилось религиозное мировосприятие северорусских крестьян, отразившееся в их творчестве. Основу поэзии Клюева автор видит в народном творчестве поморов, своими корнями уходящем в старообрядческое русское средневековье и по-своему отличном от народного творчества Центральной России.
Е.И. Маркова в своей работе подробно рассматривает процесс литературной расправы над поэтом, рассматривает вопросы взаимоотношений Клюева и Есенина, проводит параллель между жизнью и творчеством Клюева и протопопа Аввакума, анализирует главные произведения поэта и в результате приходит к выводу о том, что творчество Клюева может быть правильно понято только в контексте народно-религиозного словесного искусства.
Важная роль в исследовании идейно-художественного содержания и своеобразия творчества Клюева принадлежит А.И. Михайлову, автору многочисленных статей о творчестве Клюева и других новокрестьянских поэтов. В этих статьях автор подробно и основательно рассматривает причины трагического положения поэта и его непонимания в современном ему обществе, основываясь на фактах биографии художника и особенностях литературного процесса.
В последние годы в литературоведении появилось целое
направление, связанное с изучением поэзии и прозы Клюева, а также
его биографии, опубликован обширный ряд материалов о жизни поэта,
о поэтике его произведений. Существенный вклад в исследование
художественного мира Клюева внесли диссертации о его поэзии, в
частности, диссертационные исследования Т.П. Чаплышкиной
«Фольклорная и литературная традиции в творчестве новокрестьянских
пожтов начала XX века», Л.А. Киселевой «Особенности
художественного мышления новокрестьянских писателей: (Н. Клюев, С.
Клычков, А. Ширяевец)», Д.А. Савельева «Духовные искания Николая
Клюева и его творческое наследие 1910 - 1930-х годов», Л. Захаровой
«Творчество Н.А. Клюева в литературном процессе 10-х — 30-х годов
XX века: Типологическая общность и индивидуальное своеобразие» и ряд других.
Большую группу работ, содержащих анализ жизни и творчества поэта, составляют исследования, посвященные отношениям Клюева с наиболее выдающимися поэтами серебряного века: А. Белым, А. Ахматовой, А. Блоком, В. Брюсовым, Б. Пастернаком, С. Есениным, по-разному отразившимся на творчестве олонецкого поэта и оказавшим на него более или менее сильное влияние и воздействие. В этих работах мы можем найти факты знакомства Клюева со многими великими людьми своего времени: писателями, поэтами, художниками, учёными, политиками. Так, отметим работу Л.А. Киселёвой «Поэтические диалоги серебряного века: К.Д. Бальмонт и Н.А. Клюев», работу О. А. Машкиной «Н.Клюев и М.Пришвин: (Тема Выговской общины)».
Проблема фольклоризма в творчестве Клюева исследована в целом ряде специальных и общих работ. Здесь следует выделить труды Н.И. Савушкиной, исследовавшей глобальные связи русской поэзии начала XX века и русского фольклора и косвенным образом упомянувшей о творчестве Клюева, статью Т.П. Чаплышкиной "Сказочный цикл" Н.А. Клюева", работу Н. Бельченко «Ритуал как ключ к прочтению цикла «Спас» Н.А. Клюева»,
По вполне понятным причинам в советском литературоведении не рассматривались вопросы, связанные с христианской сущностью творчества Клюева, в частности, с мотивами старообрядчества в его поэзии. В последние годы проблемы связей творчества Клюева со старообрядчеством и неортодоксальными христианскими учениями рассматриваются в ряде исследований. Отметим работу Р. Вроона «Старообрядчество, сектантство и «сакральная речь» в поэзии Николая Клюева», работы Л.А. Киселёвой «Христианство русской деревни в поэзии Николая Клюева», «Мифология и «реалии» старообрядчества в «Песни о Великой Матери» Николая Клюева», «О некоторых мотивах, связанных с образом Егория Храброго, в поэзии Н.А. Клюева», «Русская икона в творчестве Николая Клюева», «Старообрядческая аксиология
слова и буквы в творчестве Клюева», «Христианство русской деревни в поэзии Николая Клюева», статью И.В. Кулакова «Богослужебный текст в поэзии Н.А. Клюева», работу В. Лепахина «Иконное, иконописное и иконическое в творчестве Николая Клюева», И.П. Сепсяковой «Языческое, старообрядческое и христианское начало в поэзии Николая Клюева», а ткже ряд специальных исследований Г.С. Ситько («Ритуальность как тематический компонент орнаментальности в поэзии Николая Клюева» и др.).
В ряде работ рассматриваются различные аспекты, связанные с пространственным континуумом поэтического мира Клюева. Эти проблемы ставит в своей работе «Национальная идентичность и идея гармонического: (на материале поэзии Николая Клюева 10-20-х годов XX века)» А.В. Глебова, в работе «Семантические поля клюевской топонимики» - Л.А. Киселёва.
Несомненно, важную роль в исследовании творчества поэта сыграли работы Н. Шведовой, С. Субботина, Ст. Куняева, Б. Романова, Н.М.Солнцевой, работа С. Семеновой «Поэт «поддонной» России (религиозно-философские мотивы творчества Николая Клюева)».
Однако далеко не все аспекты творчества Клюева исследованы в достаточной степени полно. В настоящее время возникла настоятельная необходимость более детального анализа поэтики произведений Н.Клюева. Так, явно недостаточно исследовано творчество Клюева в аспекте цикловедения и, прежде всего, его специфического ракурса, связанного с изучением книги стихов как особой многосоставной контекстовой формы, своеобразного аналога лирического жанра, обладающего достаточно устойчивой архитектоникой. В творчестве Н.Клюева этапной книгой, последним прижизненным собранием стихотворений, составленным самим автором, является «Песнослов», изданный в 1919 году. «Песнослов» стал для творчества поэта не только этапной, но и, в известной мере, итоговой для определенного периода его творчества книгой.
Объектом исследования в нашей работе является книга стихов
Н.Клюева «Песнослов» как художественная целостность.
Предмет исследования составляют основные аспекты поэтики книги стихов «Песнослов», включая проблемы жанровой системы, ее образного строя, особенностей ритмической структуры стиха.
Материалом послужили стихотворения Н.Клюева, составившие книгу стихов «Песнослов», а также материалы биографии Н.Клюева.
Цель работы - рассмотреть книгу стихов Н.Клюева «Песнослов» как художественное единство, выявить черты поэтики Н.Клюева, которые явились основой художественной целостности «Песнослова». Цель исследования определила его конкретные задачи:
установить, какие особенности сборника «Песнослов» позволяют отнести его к особому жанровому образованию - книге стихов;
определить, каковы особенности жанровой структуры стихотворений, составивших книгу стихов «Песнослов»;
выявить общность мотивов, образов, лирических сюжетов, которые стали основой целостности образного строя книги стихов «Песнослов»;
проанализировать особенности ритмического
строя и строфики стихотворений, вошедших в книгу
стихов Н.Клюева «Песнослов».
Научная новизна работы определяется тем, что в ней впервые
предпринята попытка целостного многоуровнего анализа книги стихов
Н.Клюева «Песнослов» как художественного единства.
Методология и методика исследования в данной работе предопределена поставленными в ней научными целями и задачами. В работе применяются различные методы исследования, выбор которых определяется характером материала и конкретными задачами литературоведческого анализа. Нами использовались историко-генетический, системно-типологический, сравнительно-исторический методы, метод целостного анализа художественного текста, мотивный
анализ, а также элементы статистического метода.
Работа выполнена в рамках историко-типологического подхода.
Методологическую базу диссертационного исследования составляют
труды по теории и истории лирики (В.М. Жирмунского, Ю.Н. Тынянова.
Я.Я. Гинзбург, М.Л. Гаспарова, Ю.М. Лотмана, Н.Д. Тамарченко и др.),
исследования по проблемам фольклоризма литературы (Л.И.
Емельянова. У.Б. Далгат, Д.Н. Медриша), работы по проблемам
мотивного анализа (А.К. Жолковского, Ю.К. Щеглова), труды,
связанные с проблемами жанра лирических стихотворений, проблемами
художественной целостности стихотворного цикла, сборника стихов,
книги стихов (В.А.Сапогова, Л.Е. Ляпиной, М.Н. Дарвина, О.В.
Мирошниковой) и проблемам циклизации в прозе (О.Г. Егоровой), а
также работы по стиховедению (М.Л. Гаспарова, О.И. Федотова, В.Е.
Холшевникова, К. Тарановского, В.С Баевского, Ю.Б.
Орлицкого).
На защиту выносятся следующие положения:
«Песнослов» обладает всеми признаками, позволяющими отнести его к жанру книги стихов. Книга стихов Клюева «Песнослов» -последнее прижизненное собрание стихотворений, составленное самим поэтом и отражающее определенный этап его творчества.
Жанровая специфика произведений Н.Клюева отражает общие закономерности эволюции лирических жанров в русской поэзии XX века. С одной стороны, это продолжение тех тенденций, которые были намечены в русской классической поэзии, с другой - диффузность жанров, размытость четных границ между жанровыми разновидностями. Особое влияние на специфику поэзии Клюева оказала его близость к фольклору, в том числе и в жанровом аспекте.
Жанровая система стихотворений, включенных автором в книгу стихов «Песнослов», сложна и неоднородна; в книгу вошли и стихотворения, которые можно отнести к каноническим жанрам лирической поэзии (элегии, послания, баллады), и стихотворения,
в которых невозможна четкая жанровая идентификация.
4. Целостность книги стихов «Песнослов» базируется на
последовательном воплощении единства авторского
мировидения, реализованном на всех уровнях художественной
структуры книги, в первую очередь в системе мотивов, образов,
лирических сюжетов. В совокупности эти элементы
художественной структуры текста составляют образный строй
книги стихов.
5. Ритмические особенности стихотворений, вошедших в книгу
стихов «Песнослов», могут интерпретироваться как еще один
фактор, обуславливающий целостность книги стихов.
Теоретическая значимость работы состоит в углублении понятия о книге стихов как об особом художественном явлении, обладающем своей жанровой спецификой.
Практическая ценность диссертационного исследования определяется возможностью использования его основных положений в учебном процессе, при подготовке общих и специальных курсов по истории русской литературы, спецсеминаров, посвященных изучению русской лирической поэзии XX века, школьных факультативов.
Апробация диссертации осуществлялась на кафедре русской литературы Волгоградского государственного педагогического университета, в ходе обсуждения проблем на методических семинарах, на итоговых научно-исследовательских конференциях. Материалы диссертации были изложены в докладах на Всероссийской научной конференции «Рациональное и эмоциональное в литературе и в фольклоре» (Волгоград, 2001, 2003); Северо-Кавказской региональной научно-практической конференции «Фольклор: традиции и современность». Таганрог, май 2003; Международной научной конференции (заочной) «Восток-Запад: Пространство русской литературы», Волгоград, ноябрь 2004.
Структура работы определяется поставленной целью и задачами,
характером исследуемого материала. Диссертация состоит из введения,
*
«
трех глав, заключения, списка использованной литературы.
Проблемы жанра в современном литературоведении
Литература не существует вне жанров, поэтому, говоря о любом художественном произведении, мы в первую очередь выявляем его жанровую принадлежность. В самом понимании природы литературных жанров нет единства, что объясняется недостаточной разработанностью теории жанра. Содержание понятия постоянно изменяется и усложняется, поскольку жанр нельзя рассматривать вне движения литературного процесса. В последние годы отчетливо обозначилась жанрология как особая отрасль литературоведения.
Понятие литературного жанра - одно из наиболее спорных и сложных в литературоведении. «Сколько сменилось эстетических теорий, - отмечает Ю.В. Стенник, - сколько существовало литературных школ и направлений - столько было высказано разных точек зрения на природу жанра, предложено различных систем жанровых классификаций» [Стенник, 1974: 93].
Стремясь к систематизации жанров, к созданию строгой классификации всего множества жанровых видов, подвидов и разновидностей, исследователи, к каким бы школам они ни принадлежали, пытались дать четкое определение принципов классификации, выявить присущие только определенному жанру существенные признаки. Но, как замечает Ю.В. Стенник, «каждая новая трактовка природы жанров (как и возникшая на ее основе классификация) не охватывала всей сложности такого подвижного и многогранного феномена, каким является литература» [Стенник, 1974: 93].
Категория литературного жанра - категория историческая. «Литературные жанры, - как отмечает Д.С. Лихачев, - появляются только на определенной стадии развития искусства слова и затем постоянно меняются и сменяются» [Лихачев, 1987: 42].
Понятие «жанр» в качестве литературоведческого термина возникло во Франции в XVI веке для обозначения поэтических рода и вида, намеченных еще в «Поэтике» Аристотеля, явившейся выражением теории искусства античного мира, и в «Послании к Пизонам» Горация -памятнике римской литературной критики, с которым русских любителей поэзии познакомил в 1752 году В.К. Тредиаковский.
Понятие жанра тесно связано с литературной эпохой. Сама четкость границ литературных жанров исторически изменяется. В истории литературы существуют периоды, когда деление на жанры осуществляется строго и очень четко. Это в первую очередь характерно для классицизма, когда художественная практика определялась господством принципа эстетической нормативности. Изучая со своей точки зрения творения античного искусства, теоретики классицизма пытались установить нормы художественного творчества и сформулировать его законы, по их мнению, незыблемые и вечные.
Высказывания нескольких поколений теоретиков классицизма обобщил Н. Буало в своей поэме «Поэтическое искусство», содержащей кодекс эстетических правил, превратив прежние высказывания в стройную и законченную систему.
Во второй песне «Поэтического искусства» Н. Буало характеризует основные литературные жанры: идиллию, элегию, оду, сонет, эпиграмму, сатиру, рондо, балладу, мадригал. Разбирая различные жанры, он резко отделяет их друг от друга и подчиняет определенной литературной иерархии.
«Поэтическое искусство» чуть ли не до начала XIX века оставалось наиболее авторитетным теоретическим трудом в европейской литературе. «Буало, - писал А.С. Пушкин, - поэт, одаренный мощным талантом и резким умом, обнародовал свое уложение, и словесность ему покорилась» [Пушкин, 1987: 40].
Многие идеи Н. Буало были восприняты французскими теоретиками классицизма в XVIII веке: Вольтером, Мармонтелем, Лагарпом. На его авторитет в Германии опирался Готшед, в Англии -Драйден и Поп.
«Поэтическое искусство» Н. Буало оказало большое влияние на формирование литературы классицизма и в России. К нему обращались Кантемир, Ломоносов, Тредиаковский, который первый перевел его на русский язык, и Сумароков, чьими усилиями русский классицизм добился значительных успехов, утвердив и развив многие жанры лирической и сатирической поэзии. Именно Буало, Готшед, Ломоносов и Сумароков дали истолкование жанра с позиций классицизма.
Универсальность категории жанра в эстетической теории классицизма определялась слиянием функций жанра с функцией искусства. «Принадлежность произведения к определенному жанру покрывала собой все компоненты разных уровней его художественной структуры - и проблематику, и тематику, и принципы композиции, и стиль, и фразеологию, и синтаксис, и размер стиха, и систему рифмовки, и строфику и мн. др. Жанр концентрировал в себе принцип системности, регулировавший закономерности художественного освоения мира. И в этом смысле литература классицизма фиксирует реализацию принципа системности на уровне жанрового критерия как всеобъемлющего и определяющего для данного этапа развития искусства» [Стенник, 1984: 173].
В литературе романтизма складывается новая система жанров. Оставляя неизменной функциональную природу жанра, сохраняя определенную «канонизацию внешнего облика» того или иного жанра, романтики основное внимание уделяют языку и поэтическому стилю. Активно осваиваются фольклорные жанры, идет переосмысление некоторых лирических жанров эпохи классицизма, которые в новых условиях получают невиданный расцвет. Таковы элегия, дружеское послание и стансы. Романтики нередко прибегают к жанрам средневековой литературы: историческим хроникам, рыцарским балладам, преданиям.
В литературе романтизма категория жанра утрачивает свою универсальность. «Жанры не исчезают, но показатели жанровой принадлежности уже не охватывают всех сторон художественной структуры произведения» [Стенник, 1984: 186].
Жанровая природа «Песнослова» Клюева как книги стихов
Книга стихов исследована в литературоведении далеко не так подробно как, например, цикл стихов. Однако в ряде работ эта жанровая разновидность лирической поэзии рассматривается достаточно полно.
Книга стихов как особое художественное явление рассматривается нами в двух аспектах, на пересечении двух направлений в литературоведении - жанрологии и цикловедения. Книготворчество -один из видов циклизации. Книга стихов становится особенно значимой как самостоятельное жанровое образование в русской поэзии начиная с конца XIX века. Книготворчество как один из видов циклизации явление сложное и далеко не в полной мере исследованное. Лирическая книга или книга стихов - явление, возникшее далеко не случайно. В его возникновении отразились существенные грани историко-литературного процесса. При этом книготворчество закономерно связано с двумя тенденциями в развитии литературного процесса конца XIX - начала XX века и позднее - 1910-х годов. С одной стороны, это трансформации жанровой системы в целом, уход от больших жанров и прежде всего от жанра романа, ставшего вершинным в русской прозе XIX, господство малых жанров в прозе и тяготение к лирической поэзии, с другой -тенденция к циклизации, к созданию циклов стихов и книги стихов. В антиномическом единстве двух этих тенденций - центробежной и центростремительной - одна из особенностей истории русской литературы на рубеже столетий (Х1Х-ХХ веков) и в 1910-х годах. Развитие таких жанровых образований, как книга стихов, связано с тенденцией усложнения характера лирического героя.
«Лирическая книга оказалась способной вместить кризисное, «переходное» мировидение человека рубежа веков, собрать воедино (если не в систему, то в некую совокупность) «арабески» его жизненных впечатлений, этических, религиозных, философских исканий, эстетических ценностей», - отмечается в диссертационном исследовании О.В. Мирошниковой. Данная работа, являясь этапной в изучении проблемы книготворчества, содержит ряд весьма существенных положений, связанных с изучением книги стихов как художественного явления. В работе дается следующее определение книги стихов как жанра: «Книга стихов как многосоставная контекстовая форма в своих наиболее эстетически завершенных, концептуально и структурно целостных образцах представляет собой своеобразный аналог лирического жанра, обладает достаточно устойчивой архитектоникой, что обеспечивает возможность ее «воспроизводства» в качестве жанровой структуры, в которой реализуется миромоделирующая функция искусства» [Мирошникова, 2004: 8-9]. В работе также отмечаются основополагающие признаки книги стихов как особого жанрового образования. Так, например, выделяется такой признак, как «последовательная реализация моносубъектной специфики авторского мировидения» [Мирошникова, 2004: 9].
Книга стихов изначально мыслится автором как системное образование, связанное единством замысла. Характер этого единства может быть обусловлен той целью, которую ставит перед собой художник. Обращаясь к книге стихов Клюева «Песнослов, важно восстановить историю ее создания.
История возникновения книги стихов «Песнослов» не раз привлекала внимание специалистов по творчеству Клюева. Одним из первых к этой истории обратился известный исследователь новокрестьянской поэзии Э.Б.Мекш в работе «От замысла к воплощению» (творческая история собрания сочинений Н.А.Клюева «Песнослов») (см.: [Мекш, 1986]).
Об истории возникновения книги стихов «Песнслов» пишет К.М. Азадовский. Лето и осень 1917 года Клюев работает над составлением двухтомника своих произведений. В частности, исследователем приводится отрывок из письма Клюева, адресованного М.В. Аверьянову: «Еще прошу Вас, возлюбленный, книжку мою печатать повременить, так как я готовлю ее в новом, раньше непредвиденном виде ... А печатать необходимо одним томом, так как, располагая стихи погуще (по Вашему желанию) я вижу, что в двух книжках они будут иметь жидкое и жалкое подобие» [Азадовский, 1990: 201]. 3 октября 1917 года Клюев посылает Аверьянову свою книгу, озаглавленную «Песнослов». Макет этой книги, сохранившийся в архиве М.В. Аверьянова, состоял из двух частей: «ковчежец первый» и «ковчежец второй». В первую часть вошли «Мирские думы», во вторую - «Сосен перезвон», «Братские песни» и «Лесные были». Кроме того, Клюев включил сюда тринадцать стихотворений, отсутствовавших в первых изданиях.
3 октября 1917 года Клюев писал М.В. Аверьянову: «Моя новая книга подвигается вперед успешно, но ответственное, страшное время обязывает меня относиться к своему писанию со всей жестокостью. Но к осени 1918 г. она будет готова» (цит. по: [Азадовский, 1990: 202]).
Мировосприятие Клюева как основа образного строя книги стихов «Песнослов»
Последовательная моносубъектность авторской позиции стала основой единства образного строя стихотворений Клюева, составивших книгу стихов «Песнослов». В книге можно выявить целую систему сквозных мотивов и образов, которые проходят, варьируясь и трансформируясь, через весь ее текст. Целостность мировосприятия Клюева явилось основой художественного единства образного строя книги стихов «Песнослов». Различные грани мировосприятия Клюева рассматриваются специалистами по его творчеству в целом ряде работ. Прежде всего, можно отметить работы В.Г. Базанова [Базанов, 1976; 1990], К.М. Азадовского [Азадовский, 1990 и др.], диссертационное исследование Д.А.Савельева «Духовные искания Николая Клюева и его творческое наследие 1910— 1930-х годов», [Савельев, 1999], работу С.Г. Семеновой «Поэт поддонной России» [Семенова, 1998], многочисленные труды представителей киевской школы исследователей творчества Клюева, в частности, Л.А.Киселевой, Г.С.Ситько. Прежде всего, необходимо отметить, что творчество Клюева теснейшим образом связано со старообрядчеством. Это отмечается целым рядом исследователей. Именно старообрядчество Клюева многое предопределило в системе мотивов и образов его поэзии, стало одной из основ его целостности, нашедшей отражение в книге стихов «Песнослов». Почти все исследователи в поисках истоков старообрядчества Клюева обращаются к фактам его биографии и «географии». Так, Г.С. Ситько отмечает: «Говоря о Клюеве, будет более чем уместно вспомнить о так называемой «малой родине» поэта. Это — север России, заповедник древнерусской культуры (когда я говорю — оплот старообрядчества, центр искусств и ремёсел, в том числе — иконописи, места непередаваемой природной красоты, чьи чистые нежные тона напоминают палитру Рублёва» [Ситько, 2000: 186]. В контексте образной системы Клюева старообрядчество стало связующим звеном, одной из неизменных составляющих целостности авторской позиции. Известно, что сам поэт напрямую возводил свой род к старообрядцам, вспоминал слова матери: «В тебе, Никол аюшка, аввакумовская слеза горит, пустозерского пламени искра шает. В нашем колене молитва за Аввакума застольной была и праотеческой слыла». Эта целостность и, при всей противоречивости, своеобразная цельность отразилась, в частности, в одном из программных стихотворений Клюева: Где рай финифтяный и Сирин Поет на ветке расписной, Где Пушкин говором просвирен Питает дух высокий свой, Где Мей яровчатый, Никитин, Велесов первенец Кольцов, Туда бреду я, ликом скрытен, Под ношей варварских стихов. Когда сложу свою вязанку Сосновых слов, медвежьих дум? «К костру готовьтесь спозаранку», Гремел мой прадед Аввакум. Сгореть в метельном Пустозерске Или в чернилах утонуть? Словопоклонник богомерзкий, Не знаю я, где орлий путь. Поет мне Сирин издалеча: «Люби, и звезды над тобой Заполыхают красным вечем, Где сердце — колокол живой». Набат сердечный чует Пушкин — Предвечных сладостей поэт... Как яблоневые макушки, Благоухает звукоцвет. Он в белой букве, в алой строчке, В фазаньи пестрой запятой. Моя душа, как мох на кочке, Пригрета пушкинской весной. И под лучом кудряво-смуглым Дремуча глубь торфяников. В мозгу же, росчерком округлым, Станицы тянутся стихов. [2: 140-141] Д.А. Савельев отмечает «связь старообрядческих традиций Русского Севера в целом и Олонецкого края в частности с тематикой и образной спецификой произведений Н.А. Клюева» [Савельев, 1999: 6]. И далее в работе говорится о причинах глубокого проникновения старообрядчества в поэзию Клюева: «Причина глубокого проникновения реалий старообрядческой культуры в клюевские художественные тексты во многом объясняется тем, что там, на севере России, располагались крупнейшие религиозные центры— «светильники» дониконовской Руси: Соловецкий, Палеостровский, Мурманский, Корельский, Предтечевский и Рождественский монастыри. Начиная с XVII века, православные церкви и монастыри стали строиться на берегах практически каждого из «великих озер» Олонии: Ладожском, Синичьем, Белоозере, Онежском. Кроме них, к «великим» Николай Клюев причислял также озеро Лаче, связанное с именем севернорусского писателя XIII века Даниила Заточника, и озеро Светлояр, на донную глубь которого, согласно преданию, погрузился невидимый обывательскому глазу святой град Китеж» [Савельев, 1999: 11]. Чаще всего в клюевских произведениях слышны имена и отголоски духовных писаний старообрядческих вождей (в последние годы их жизни — пустозерских узников) протопопа Аввакума и инока Епифания, а также других видных деятелей русского раскола — автора антиниконовской книги «Поморские ответы» Андрея Денисова и старообрядческого историка Ивана Филиппова. Жития и духовные подвиги этих «отцов» русского старообрядчества отныне и навсегда стали для Николая Клюева нравственным мерилом деятельности значимых личностей в позднейшей истории России. Не менее значимым было влияние на Клюева современного ему православия чаще всего в его неканоническом варианте, включая приверженность Клюева хлыстовству, скопчеству, учению голгофских христиан. Отметим, что обращение к неканоническим христианским учениям было характерной чертой русской духовной жизни начала XX века. Этот интерес был органической частью духовной жизни России того времени и был широко распространен в различных кругах. Можно вспомнить о журнале «Новый путь», в издании которого самое активное участие принимала 3. Гиппиус. В нем были опубликованы ее заметки о поездке к озеру Светлояр [Гиппиус, 1904; 1907], о приобщении к духовному опыту русских сектантов. В этом же контексте можно рассматривать духовные искания других символистов.
Ритмика и метрика стихов Клюева в контексте художественных исканий его времени
Из всех разделов поэтики Клюева до последнего времени наименее изученной остается его метрическая система. Почти не существует в современном клюеведении работ, посвященных анализу ритмического строя и строфики произведений Клюева. Одним из немногих исследований такого ода является работа Ю.Б. Орлицкого «О стихосложении новокрестьянских поэтов. К постановке проблемы» [Орлицкий: 1997]. Мы не ставим перед собой цели всеобъемлющего исследования ритмического строя и строфики Клюева. Наша задача -определение количественного состава стихотворных произведений Клюева, ритма, метра и строфики его произведений, изучение особенностей клюевской рифмы в рамках книги стихов «Песнослов». В своей работе мы намерены в небольшой степени рассмотреть вопросы фоники лирики Клюева (в той части, что касается клюевской рифмы), а также рассмотреть вопросы количественного состава стихотворных размеров и строфики поэзии Клюева. Из всей обширной области стиховедения в нашей работе наибольшее внимание будет уделено исследованию рифмы поэта, потому что её употребление в лирике Клюева наиболее упорядочено, привычно и предсказуемо. Конечной целью любого подобного исследования является установление места звукового ряда в общем строении произведения и его связи с языковым и образным строем произведения, ибо звуковой строй поэтического произведения есть такая же часть содержания, как его стиль и образный строй. Следует признать, что вопросы анализа ритмического строя поэзии Клюева исследованы ещё недостаточно полно, и то, что мы пытаемся сделать, - только первые шаги в этом направлении. В клюеведении, за редким исключением, почти совсем не рассматривались такие вопросы, как писались его стихи, не разработана сама методика исследования клюевского стиха. Содержание и форма - неразрывно связанные между собой понятия. Между тем при анализе произведений Клюева всё ещё, по-прежнему, значительное место занимает анализ содержания его лирики, и - очень мало - как, в какой форме писались стихи. Связь эту не следует представлять упрощённо. Следуя с давних пор сложившейся традиции, стиховеды с давних пор игнорируют вопросы анализа ритмического строя и строфики Клюева - и, следовательно, его поэтического мастерства. Хотя известно, что никакой анализ поэтического произведения не возможен без исследования ритмики стихотворения. Применительно к стихотворчеству Клюева эта проблема стоит особенно остро. Вопрос об определении, дифференциации, выделении здесь отдельных стихотворных размеров - насущный вопрос современного клюеведения -вопрос не только теоретический, но и практический, потому что со всеми этими до сих пор не определёнными размерами, до сих пор ещё затруднительно определить особенности поэтического мастерства Клюева. Именно этому вопросу и будет посвящено предлагаемое исследование. Вместе с тем следует признать, что до сих пор ещё многие считают анализ ритмического строя излишним, отождествляя его с формализмом, хотя формализм - это эстетическая традиция и методология исследования. Ещё в 1910 году в своей книге "Символизм" А. Белый доказывал, что нужно изучать не метр - отвлечённую ритмическую схему, а ритм, т.е. всё многообразие ритмических вариантов текста поэтического произведения. А.Н. Веселовский убедительно показал, что "народная поэзия издавна была внимательна к созвучиям слов". А мы знаем, какое значение имела народная поэтика для творчества Клюева. Стихотворные формы Клюева по своему эмоциональному звучанию и смысловой наполненности приближаются к произведениям народной поэзии. К настоящему времени накоплен очень большой опыт изучения ритмики стихотворных произведений, представленный в работах таких исследователей, как М.Л.Гаспаров [Гаспаров, 1974; 1984; 1993], В.Е.Холшевников [Холшевников, 1991,], В.С.Баевский [Баевский, 1972], О.И.Федотов [Федотов, 2002] и др. 3.2. Метрический репертуар книги стихов Клюева «Песнослов Метрический репертуар Клюева отражает ряд особенностей его поэтики, его соотношение с общими тенденциями эпохи. "Чем реже размер, - пишет И.Л. Гаспаров, - тем выразительнее он напоминает о прецедентах своего употребления". В лирике Клюева мы можем встретить и широко распространённые в русской поэзии размеры, как, например, четырёхстопный ямб, и такой довольно редкий в начале XX века в русской поэзии стихотворный размер, как дольник и тактовик. Художественно значимой является фонетическая сторона поэтического произведения. С.Н. Булгаков справедливо утверждал, что "без звукового тела нет слова", В лирике Клюева представлены все имеющиеся в русский поэзии стихотворные размеры, как двусложные, так и трёхсложные: ямб, хорей, дактиль, анапест и амфибрахий, но представлении по-разному:в большем или меньшем количестве. Но этого мало: даже при одинаковом метре стихи Клюева могут иметь разный смысл и звучание, ибо ритм стиха Клюева существует в тесном взаимодействии с ритмом клюевской фразы. Совершенно различна тональность клюевских двусложных и трёхсложных стихов. Вторым из них присуща большая стабильность и строгость течения речи; первым - большой динамизм и непринуждённость. Следует обратить внимание на то, что понятие ритма принадлежит к наиболее общим и общепринятым признакам поэтической речи, причём под ритмом принято понимать правильное чередование, повторяемость одинаковых элементов стихотворной фразы. Вместе с тем, до сих пор ещё не решён вопрос о соотношении понятий ритма и метра, и эта неопределённость является причиной, мешающей в проведении анализа поэтических произведений. После реформы М.В. Ломоносова и до наших дней повторяемость чередующихся ударных и безударных слогов (стоп) является непременно условием восприятия текста как поэтического. Не будем отступать от традиции и мы в своей работе. В силлабо-тоническом стихосложении количество ударений столь же важно, как и количество слогов.
