Содержание к диссертации
Введение
Глава I: Природа и особенности фразеологических единиц и их классификация. Образная основа ФЕ 12
1. Фразеология как наука. Понятие и классификация ФЕ 12
1.1. Вопрос о фразеологии в испанистике 12
1.2. Границы фразеологии. Поиск общего термина 16
1.3. Признаки ФЕ 18
1.4. Классификация ФЕ 23
2. Метафора и ФЕ 49
2.1. Метафора как основа образности 49
2.2. Теория метафоры. Современный взгляд на феномен метафоры 54
3. К вопросу о национальных вариантах испанского языка 60
Выводы 66
Глава II: Анализ структуры и семантики компаративных ФЕ с союзом сото, имеющих в своем составе национально-культурный компонент 71
1. Фразеология как отражение картины мира 71
1.1. Соматический компонент как общекультурный компонент ФЕ 72
1.2. Библеизмы как общекультурная черта фразеологии 78
2. ФЕ как отражение национального характера 80
3. Сравнительные конструкции с союзом сото 83
3.1. Структурно-семантические типы ФЕ с союзом сото . 83
3.2. Типы национально-культурного компонента в компаративных конструкциях с союзом сото 86
3.2.1. Компаративные конструкции, имеющие в своем составе названия животных 89
3.2.2. Компаративные конструкции, имеющие в своем составе названия растений 92
3.2.3. Компаративные конструкции, имеющие в своем составе гастрономические термины 94
3.2.4. Компаративные конструкции с именами собственными 96
3.2.5. Компаративные конструкции, имеющие в своем составе топонимы 98
3.2.6. Компаративные конструкции, имеющие в своем составе компонент, обозначающий предметы домашнего обихода 100
3.2.7. Компаративные конструкции с названиями одежды 102
3.2.8. Компаративные конструкции с соматическим компонентом 103
3.2.9. Компаративные конструкции с компонентом из области духовного мира человека 105
3.2.10. Компаративные конструкции с терминами тавромахии 108
3.2.11. Компаративные конструкции с названиями человеческих дефектов и пороков 111
3.2.12. Компаративные конструкции с названиями национальностей 113
3.2.13. Компаративные конструкции с названиями профессий и ремесел 115
3.2.14. Компаративные конструкции с названиями музыкальных инструментов 117
3.2.15. Компаративные конструкции с компонентом, обозначающим явления природы 119
4. Синонимия компаративных ФЕ 123
Выводы 127
Заключение 131
Библиография 136
Приложение 162
- Теория метафоры. Современный взгляд на феномен метафоры
- Соматический компонент как общекультурный компонент ФЕ
- Типы национально-культурного компонента в компаративных конструкциях с союзом сото
- Компаративные конструкции с компонентом из области духовного мира человека
Введение к работе
Предметом нашего исследования мы избрали анализ национально-культурного компонента фразеологических единиц, представляющих собой компаративные конструкции с союзом СОМО в современном испанском языке. Этот пласт лексики особенно интересен своей экспрессивностью, стилевой закрепленностью (в разговорной речи, языке художественной литературы, публицистике), а главное — спецификой использования в данных оборотах лексических единиц, характеризующих особенности национальной культуры, в данном случае - испанской.
В основе рассматриваемых ФЕ лежит устойчивое сравнение, под которым понимается традиционное сравнение, не создаваемое говорящим в процессе речевого акта, а существующее в словарном составе языка в виде готовых единиц и воспроизводимых в процессе общения. Поскольку анализируемые нами обороты являются единицами фразеологической системы, следует сказать несколько слов о фразеологии в целом и об основных признаках ФЕ.
Впервые определение фразеологическим единицам как лексическим комплексам с особым семантическим своеобразием дал акад. В.В. Виноградов, ставший у истоков фразеологии как самостоятельной науки. Его концепция во многом основывалась
на наблюдениях А.А.Шахматова, Ф.Ф.Фортунатова, А.А.Потебни, И.И.Срезневского. В.В. Виноградов предложил перевести проблемы фразеологии из описательного плана в теоретический, ввел термин «фразеологическая единица» (ФЕ) и выделил такие сущностные признаки идиом, как демотивированность сочетания, несводимость значений целого к сумме значений слов-компонентов, семантическая неделимость сочетания (Виноградов, 1947, 339-364). Виноградовский термин «ФЕ» был принят впоследствии многими учеными, занимающимися исследованием фразеологии разных языков. Фразеологизм понимался как единица, эквивалентная слову, поэтому последователи виноградовской школы придерживались лексикологического подхода к изучению фразеологии и исходили из функциональной близости слова и фразеологизма. В зарубежной романистике основополагающими работами в области фразеологии считаются труды Ш.Балли и Х.Касареса.
В процессе фразеологических исследований учеными были выделены основные признаки ФЕ (раздельнооформленность, или многокомпонентность, единство компонентного состава и семантической наполненности, идиоматичность, устойчивость состава компонентов, их грамматических форм и синтаксического порядка, воспроизводимость в речи в качестве готовых лексических единиц, стилевая закрепленность), а также предложен ряд классификаций единиц, входящих в объем фразеологии (идиомы, фразеологические сочетания, обороты паремийного характера, речевые штампы и клише, крылатые выражения).
В основе образного сравнения, каковыми являются рассматриваемые нами ФЕ, лежит метафора, отражающая особенности менталитета и национальной культуры той или иной лингвокультурной общности. Изучение компонента сравнения, входящего в состав такого оборота, может способствовать лучшему пониманию этих особенностей и участию в диалоге культур.
Актуальность исследования заключается в его направленности на раскрытие и осознание механизмов функционирования языковых единиц, имеющих образную основу.
Научная новизна состоит в том, что при изученности фразеологии, с одной стороны, и метафоры, с другой стороны, компаративные конструкции как носители особенностей национальной испанской культуры до сих пор не рассматривались.
Цель исследования — выявить круг компаративных фразеологизмов с национально-культурнымы компонентами, проанализировать их структурные типы, охарактеризовать их семантический и стилистический потенциал.
Материалы исследования — лексикографические источники («Фразеологический словарь русского языка» под редакцией А.И.Молоткова; сборник «Крылатые слова» Н.С. и М.Г. Ашукиных; «Испанско-русский фразеологический словарь» под редакцией Э.И.Левинтовой; «Diccionario ideologico de la lengua espanola. Desde la idea a la palabra; desde la palabra a la idea» de Julio Casares, «Diccionario Espasa: dichos у frases hachas» de Buitrago Jimenez A., «Diccionario de refranes» de Junceda L., «El porque de los
dichos» de Ibarren J. Ma., «Diccionario fraseologico del espafiol moderno» de Varela F., Kubarth H ), художественные произведения (отражающие пиренейский вариант испанского языка), газетные статьи и записи устной речи носителей испанского языка. Картотека примеров составляет около 1800 ФЕ.
Методика исследования в настоящей работе носит комплексный характер. Используется метод лингвистического наблюдения и аналитического описания языковых фактов, метод лингвистического эксперимента (опрос информантов), а также семантический анализ ФЕ и символики компонентов сравнения.
Материалы и результаты исследования могут быть использованы в таких смежных дисциплинах, как лингвострановедение и межкультурная коммуникация, стилистика, теория и практика перевода, при составлении учебных пособий по лексикологии, а также применяться на практических занятиях по испанскому языку для русскоязычных учащихся.
Цели анализа определили структуру работы, которая состоит из введения, двух исследовательских глав, заключения, библиографии и приложения.
Во введении обосновывается выбор темы, её актуальность и научная новизна, излагаются задачи исследования, описывается методика и структура работы.
Теория метафоры. Современный взгляд на феномен метафоры
Рассматривая метафору как имплицитное сравнение, Ева Саманьего Фернандес (Samaniego 1996, 46) указывает на те ее аспекты, которые вызывают наибольшие трудности в изучении этого феномена: 1) интерпретация метафоры; 2) соотношение метафоры и понятийного процесса; 3) процесс создания или рождения метафоры; 4) соотношение метафоры и культуры; 5) идентификация метафоры, т.е. определение ее границ, вычленение ее из высказывания или контекста; 6) классификация видов метафоры; 7) лексикализация метафоры; 8) причины безэквивалентности метафоры; 9) семантика метафоры; 10) созидательная сила метафоры в процессе установления фразеологических единиц и устойчивых образов (Samaniego 1996, 27-28). С течением времени взгляд на метафору как на внутриязыковой феномен менялся: если классическая точка зрения, принадлежавшая Аристотелю, Сократу, Платону, Цицерону и Квентилиану, отражала только ее функцию украшения речи, то в Средние века метафоре придается религиозный смысл и, следовательно, дидактическая функция: "el mundo es una especie de libro lleno de metaforas creado por Dios para que el hombre los interprete" (Samaniego 1996, 48: «мир — это книга, наполненная метафорами, созданная Богом для того, чтобы человек их разгадал»). Рационализм и эмперизм считают метафору стилистической фигурой: "metafora es ип ornamento superfluo" (Samaniego 1996, 49: "метафора - это избыточный, ненужный орнамент"). XIX век признает за метафорой не только функцию украшения речи, но и функцию созидания двух базовых элементов: образности и воображения. Таким образом, процесс, при котором слова создают реальность в самих себе и переносят ее в реальный мир через воображение, является процессом метафоризации (Samaniego 1996, 49: "el proceso рог el que las palabras constituyen una realidad en si mismas у la superponen al mundo real a traves de la imaginacion — es metdfora"). В ХХв. логический позитивизм утверждает, что выражения имеют смысл лишь в той степени, в какой они могут быть приложимы к реальности, а поскольку референт метафоры представляется сомнительным с точки зрения реальности, то и сама метафора имеет статус extralogico (Samaniego 1996, 50). Изменения в теории метафоры привнес И.А. Ричарде (Richards I. A. The Philosophy of Rhetoric, London, Oxford University Press, 1936): он предпринял попытку проникнуть в механизмы, расшифровывающие такие фигуры речи, как метафора в понятийном аппарате воспринимающего. Семантика объясняет создание метафоры и ее интерпретацию совпадением одной или более общих сем с метафорическим термином и тем, что он собой заменяет (Samaniego 1996, 53.). Когнитивные теории основываются на двух фундаментальных аспектах: во-первых, на возврате метафоре ее изначальной роли украшения речи во всех аспектах, а не только в литературе; и, во-вторых, на изучении когнитивных процессов, т.е. того, как слушающий/ читающий/ воспринимающий способен интерпретировать эту фигуру речи. Этими исследованиями занимаются сравнительные и сопоставительные теории, теория аномалий, теория замен и психолингвистика (Samaniego 1996, 55) — на них мы не будем останавливаться подробно.
С точки зрения прагматики, метафора принадлежит к той же категории фигур речи, что и ирония, иносказание, в основе которого лежит принцип нарушения соответствия между тем, что говорящий хочет сказать, и тем, что он говорит в действительности, т.е. между смыслом высказывания и буквальным смыслом составляющих его слов. Однако это возможно только в контексте, поскольку контекст является первым и необходимым фактором для понимания метафоры.
Новая теория метафоры, предлагаемая Г Лакоффом, М. Джонсоном и М. Тернером (Lakoff G., Johnson М. Metaphors we live by, Chicago, 1980; Lakoff G., Turner M. More than cool reason, Chicago, 1989) утверждает, что наша концептуальная система основана на базовых метафорах, представленных в лингвистической системе в различных формах: в языке существуют выражения, которые мы выучили инстинктивно наряду с культурой и языком вообще и о смысле которых мы вряд ли отдаем себе отчет, например: «atacar puntos debiles de la discusion, me rindo, lo que dices es indefendible» - все эти выражения основаны на восприятии дискуссии как войны. Это концептуальные метафоры (Samaniego 1996, 57).
Ф. Киттей (Kittay 1987, 17) предлагает два принципа изучения метафоры: интерпретация первого и второго порядка и теория семантических полей. Значение метафоры относится к интерпретации второго порядка (поскольку является опосредованной и не зависит от буквального значения слов, ее выражающих). Однако буквальное понимание выражения, содержащего метафору, необходимо для определения семантического поля, на основе которого она создается, т.к. феномен метафоры требует реорганизации концептуального поля на основе семантического (Samaniego 1996, 59). Основная проблема перевода метафоры на другой язык заключается в огромном количестве культурных референций, что значительно затрудняет ее внутриязыковую интерпретацию, а следовательно и степень ее переводимости (Samaniego 1996, 62).
Соматический компонент как общекультурный компонент ФЕ
К общекультурным компонентам фразеологических единиц, кроме соматического компонента, можно отнести библеизмы, свойственные языкам носителей христианской культуры, а также такие общезначимые концепты, как жизнь и смерть, душа, судьба, день и ночь, добро и зло, бедность и богатство, ум и глупость, щедрость и скупость, счастье и несчастье, красота и уродство, совесть и человеческие пороки. Подобные компоненты В.Н. Телия называет «симболярием духовной культуры» (Телия 1999, 245). Во фразеологической системе эти концепты превращаются в символы, свойственные любой культуре и понятные каждому (оговоримся, что в данном случае мы имеем в виду культуры не только христианских народов, поскольку вышеперечисленные концепты являются общими для всего человечества). Разниться могут лишь переосмысление этих символов (например, представление о красоте у древних славян и у народов современной Европы) и способ их репрезентации в ФЕ на основе образной мотивации, зависящей от форм культурного осознания действительности, преобладающих в той или иной культурной общности. Интересно, что перевод фразеологизмов, основанных на общекультурных концептах, с одного языка на другой, как правило, не встречает трудностей, поскольку подобные реалии не нуждаются в объяснении. Библеизмы же вообще представляют собой отсылку к прецедентному тексту, известному каждому носителю христианской культуры и представляют собой разные виды цитации: прямую цитацию (соль земли), аллюзию к религиозным текстам через включенность в ФЕ одного-двух слов (тьма кромешная [и скрежет зубовный]), "сжатие сюжета" (валаамова ослица) и т.п. (Телия 1999, 244).
Роль библеизмов в языках нехристианских культур выполняют референции к соответствующим религиозным текстам. Так, в языках мусульманских народов мы наверняка встретим ФЕ, содержащие отсылку к Корану, будь то образ, положенный в основу сравнения, или прямая цитация текста, которая может входить в паремийный фонд языка.
Областью возникновения и функционирования фразеологических оборотов является, главным образом, разговорная речь, язык художественной литературы и, в меньшей степени, публицистики, поскольку экспрессивный потенциал, заложенный во фразеологической системе языка, может быть реализован только в этих стилях речи. Метафоричность, фразеологичность, экспрессивность разговорного стиля, его насыщенность пословицами и поговорками, междометиями и другими, присущими только ему элементами, составляют его национально-культурное своеобразие и заставляют авторов художественных текстов прибегать к использованию их в языке своих героев. Зачастую фразеологические обороты возникают в языке окказионально, хотя, как правило, они извлекаются из лингвистического опыта человека в готовом виде.
В последние годы возрос интерес к изучению механизмов межкультурной коммуникации, основным условием которой является знание реалий культуры собеседника. При этом необходимо иметь ввиду особенности так называемого национального характера участников коммуникации, поскольку каждая культура имеет свою систему этических и эстетических ценностей, свое представление о мире, свои стереотипы поведения и речевые формулы, используемые в той или иной ситуации, иными словами свои национально-культурные особенности отражения картины мира в поведении и в языке. В настоящее время во многих исследованиях, посвященных проблемам лингвокультурологии, язык признается не только средством трансляции культуры от одного поколения к другому, но и предметом культуры, ее неотъемлемой частью. Культура же трактуется как «та часть картины мира, которая отображает самосознание человека, исторически видоизменяющегося в процессах личностной или групповой рефлексии над ценностно значимыми условиями природного, социального и духовного бытия человека» (Телия 1999. 9), культура, равно как и язык, - это форма сознания, отображающая мировоззрение человека (Телия 1996, 224). Иными словами, культура — это хранитель приобретенных во всех областях знаний народа, выработанных им моральных законов и ментальных образцов, регулирующих жизнь носителей той или иной культуры на всех уровнях, в том числе и на уровне речевого общения, о чем было сказано выше. Уровень речевого общения выражает в языке особенности культуры и менталитета. Наиболее ярко это языковое своеобразие отражается во фразеологии, несмотря на ее универсальный характер (любой язык имеет свой фразеологический фонд). Фразеология, как известно, теснейшим образом связана с историей, культурой и бытом народа, именно в ней наиболее выразительно выступают те явления, которые носят характер национальной специфичности, которые отличают культуру и менталитет одной языковой общности от всех остальных. В этом смысле особенностью испанского языка является его внешняя вариативность в территориальном пространстве, т.е. существование национальных вариантов испанского языка стран Латинской Америки, что обогащает экзотической лексикой не только словарный состав вообще, но и фразеологический фонд в частности, поскольку в некоторых ФЕ пиренейский национально-культурный компонент может заменяться индихенизмом или другим зональным компонентом, например: по vale ип maravedi (мараведи — монета, находившаяся в обращении на территории Испании в период пребывания там арабских завоевателей) — по vale ип pldtano (банан) — по vale ип tejocote (фрукт, растущий в некоторых странах Латинской Америки, напр.- в Мексике) — не стоить ломаного гроша/ выеденного яйца..
Типы национально-культурного компонента в компаративных конструкциях с союзом сото
Эта группа является, пожалуй, самой специфичной, отличающей испанскую фразеологию от любой другой фразеологической системы, поскольку Испания - родина корриды, а тавромахия — отличительный компонент испанской национальной культуры.
В качестве компонента сравнения в этой группе выступает 7 терминов, относящихся к сфере корриды.
Для понимания испанской национальной картины мира необходимо знать, какое место занимает коррида не только в культуре Испании, но и в менталитете испанцев. Ведь недаром ведется столько дискуссий о том, спорт ли это или кровавое представление, относящееся к миру искусства. Носителю любой другой национальной культуры трудно оценить, насколько неотъемлемой частью сознания испанцев является этот феномен, насколько сильный отпечаток оставил он в языке. Дело в том, что в испанском языке функционирует большое количество ФЕ, на первый взгляд не имеющих никакой связи с корридой, но в действительности являющихся терминами тавромакии. Такие лексические единицы перешли в повседневную речь с некоторыми семантическими изменениями, имеющими довольно интересный характер. Так, например, выражение tomar la alternetiva происходит от церемонии во время корриды, когда молодой тореро, выступающий впервые, получает из рук опытного матадора мулету и шпагу для завершения корриды и таким образом проходит обряд посвящения в матадоры. В некотором смысле антонимом этой ФЕ выступает выражение cortarse la coleta. В тавромакии это означает, что матадор оставляет профессию, прекращает выходить на арену и в знак этого публично отрезает косичку, наличие которой раньше было непременным атрибутом костюма тореадора.
ФЕ salir рог la puerta grande произошла от традиции выносить тореадора, показавшего свое мастерство во время боя, через главные ворота арены на плечах восхищенной публики. Также к терминологии тавромахии восходит оборот lleno hasta la bandera , говорящий о том, что все места на площади, где проводится коррида, заняты и народу столько, что «яблоку негде упасть». Ponerle a alguien ип par de banderillas означает «сказать что-либо, что причиняет. боль или беспокойство» и восходит к той части корриды, когда в холку быку втыкаются бандерильи для того, чтобы раздразнить его. Стоит заметить, что в некоторых случаях, чтобы разозлить слишком спокойного, неподатливого быка, в наши дни используются banderillas negras или banderillas de castigo, заменившие с 1950 года испульзуемые ранее banderillas de fuego, загоравшиеся после того, как их втыкали в тело быка.
Испанские газеты и телевидение широко используют терминологию корриды, сравнивая свой парламент с площадью для боя быков — ruedo, а политическую предвыборную борьбу с соперничеством тореадоров. Любимого спортсмена, победившего в соревнованиях, испанцы назовут torero, т.е. человеком храбрым, способным, не боясь трудностей, бороться до победного конца. Этого эпитета заслуживают и удачливые политики, умеющие torear, т.е. вести борьбу, нападать и одновременно уходить от прямых столкновений подобно действиям тореро на корриде (Соловьева 2001, 80).
Центральным и наиболее ярким образом корриды является бык, toro, и именно этот образ лежит в основе сравнительных оборотов интересующего нас характера. Интересно, что toro - бык, участвующий в корриде, в отличие от buey — быка, принадлежащего хозяйству человека, во фразеологии выступает как символ ярости, свирепости, невежества и агрессивности: Como toro encerrado - метаться как тигр в клетке Como un toro - взбешенный, злой как черт; невежа, Como los toros — невежливо, грубо, по-хамски Comer сото un toro - много есть, жрать Bufar como un toro — задыхаться от ярости Bramar como un toro — рвать и метать Estar hecho como un toro - быть здоровым как бык Como una banderilla (las banderillas) de fuego — ядовитый, ехидный, язвительный; раздражающий, приводящий в ярость Несмотря на такой малопривлекательный характер toro, отраженный в ФЕ, этот образ не вызывает пренебрежительного отношения из-за исторически сложившегося в Испании культа быка.
Компаративные конструкции с компонентом из области духовного мира человека
Собранный и проанализированный нами материал показал, что в состав компаративных ФЕ в качестве компонентов сравнения, отражающих национально-культурную специфику, входят единицы, объединяющиеся в следующие лексико-семантические группы: названия животных и птиц, растений и плодов, имена собственные, топонимы (ойконимы и гидронимы), гастрономические термины, названия одежды, жилища человека и предметов утвари, религиозная лексика и понятия из области духовного мира человека, названия человеческих пороков и деффектов, названия явлений природы, названия национальностей (этнонимы), профессий и ремесел, термины тавромахии, аллюзия к на культурно-исторические события.
Национально-культурный компонент может носить как универсальный характер (как, например, библеизмы, общие для всех лингвокультурных общностей — носителей христианской культуры, или соматический компонент, присущий любой частной фразеологии), так и специфический, который выражается не только в наличии реалии, принадлежащей только данному народу (например, коррида — часть только испанской культуры), но и в метафорической основе ФЕ, в том, какие именно черты образа-эталона метафоризируются в языке. Разниться могут лишь переосмысление этих образов-символов (например, представление о красоте у древних славян и у народов современной Европы) и способ их репрезентации в ФЕ на основе образной мотивации, зависящей от форм культурного осознания действительности, преобладающих в той или иной культурной общности.
ФЕ, представляющие собой компаративные конструкции с союзом "сото", по своей сути являются развернутым определением (или характеристикой) какого-либо лица, предмета или действия. В основе этих ФЕ лежит образное сравнение, прошедшее процесс лексикализации и ставшее образом-эталоном, характерным для каждой конкретной культуры. Маркером национально-культурной особенности является характерная для данной лингвокультурной общности система образов-эталонов, запечатленных в устойчивых сравнениях типа: rabioso сото oso (букв, злой как медведь) — ср. в русском языке: злой как черт. Образы-эталоны могут быть общими у разных народов, но могут быть и своеобразными - именно они определяют национальную специфику каждой отдельно взятой фразеологии. Фразеологизмы раскрывают характерное для данной языковой, лингвокультурной общности мировидение и миропонимание, отражают черты психологии и быта, особенности географического положения, историю и традиции, отношение к другим народам и к явлениям собственной жизни, общественную мораль.
Компаративные конструкции делятся на два структурно-семантических типа: адъективные и глагольные. Адъективные ФЕ имеют структуру: прилагательное + сото + существительное (bianco сото la pared — белый/бледный как стена; fuerte сото ип toro — сильный как бык).
Глагольные ФЕ интересующего нас типа образуются по схеме: глагол + существительное или существительное с определением, как то: dormir сото ип tronco — крепко спать, спать как бревно; vivir сото cerdos — жить в грязи, жить как свинья; ponerle а alguen сото chupa de domine — отругать кого-л., разнести в пух и прах.
В испанском языке функционирует значительное количество более развернутых по структуре ФЕ, представляющих собой фрагмент пословицы или поговорки или отрывок из цитаты. Такие ФЕ имеют структуру целого придаточного предложения, а порой и единиц более высокого уровня организации, отсылающих к фольклорной традиции или прецедентному тексту (литературному произведению), однако имеют тенденцию к сокращению до простого сравнения за счет сокращения поясняющей части: сото Quevedo, que пі sube пі baja, пі se estd quedo — como Quevedo.
Как и другие лексические единицы, ФЕ подчиняются законам семантики и могут находиться в отношениях синонимии среди прочих. Однако особенностью ФЕ-синонимов является то, что, будучи членами одного синонимического ряда, они вносят дополнительные оттенки в значение стилистически нейтральной общей семантической основы и при этом могут различаться коннотативным значением.
При переводе испаских ФЕ с союзом сото на русский язык наименьшие трудности встречают библеизмы, большей частью имеющие полные эквиваленты в обоих языках. Наблюдаются буквальные совпадения компаративных ФЕ, основанных на образах животных и растений, а также имеющих в своем составе названия явлений природы и смежных с ними понятий. Сложности возникают при переводе ФЕ, содержащих термины тавромахии, поскольку образы-символы корриды составляют национальную специфику испанской культуры вообще и фразеологии в частности. Также вызывает сложности перевод ФЕ, содержащих один и тот же образ как в русском, так и в испанском языке, но имеющий разную символику, например: для русского менталитета «медведь» косолап, неповоротлив и не очень умен, а для испанского — это разъяренное чудовище (rabioso como oso - злой, разъяренный).
