Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Модели и этапы модернизации традиционных культур
1.1 Трактовка традиционной культуры в различных направлениях теоретических исследований 12
1.2 Структурные изменения традционных культур в процессе модернизации 26
1.3 Влияние модернизации традиционных культур на этническую идентичность 44
Глава 2. Типологическая общность народов Северного Кавказа: базовые характеристики
2.1 Факторы формирования типологической общности традиционных культур Северного Кавказа 56
2.2 Мифопоэтическая картина мира народов Северного Кавказа 63
2.3 Структуры традиционной культуры народов Северного Кавказа 72
Глава 3. Трансформации традиционных культур народов Северного Кавказа на этапах модернизации Российской цивилизации
3.1 Типологическая общность традиционных культур Северного Кавказа в имперский период модернизации в России 86
3.2 Традиционные культуры Северного Кавказа в советский период модернизации 112
3.3 Специфика трансформации культур народов Северного Кавказа 123
Заключение 142
Список литературы 149
- Трактовка традиционной культуры в различных направлениях теоретических исследований
- Структурные изменения традционных культур в процессе модернизации
- Факторы формирования типологической общности традиционных культур Северного Кавказа
- Типологическая общность традиционных культур Северного Кавказа в имперский период модернизации в России
Введение к работе
Актуальность исследования
На пороге XXI в. российская цивилизация переживает глубинную трансформацию, связанную с процессом самоопределения в глобальном пространстве постиндустриального мира.
Геополитические перемены последнего времени усилили роль Северного Кавказа как зоны пересечения интересов мировых держав. Усилились попытки оторвать народы Северного Кавказа от России. Обострение проблемы этнополитической безопасности, мобилизация этничности в целях властвующих элит, пытающихся на гребне этнократизма обосновать особое положение «своего» этноса представляют реальную угрозу целостности Российской цивилизации. Создание образов «великого прошлого» собственного этноса становится в последние десятилетия уделом ангажированных ученых, публицистов и журналистов.
Задачей научного сообщества является исследование исторического прошлого, культурных реалий народов Северного Кавказа, выявляющее как своеобразие каждой из культур, но также объективных, обусловленных геополитическими, природно-климатическими, цивилизационными, историко-культурными причинами общности их судьбы, мировидения.
Северный Кавказ входит не только в геополитическое пространство российской цивилизации, его культура на протяжении последних столетий является неразрывной частью российской культуры, входит в интегральный образ России. Народы Северного Кавказа имеют «общие корни, богатство культур и многовековой опыт взаимодействия и взаимообщения как одной из жемчужин, органичной части сложной, но целостной системы российской культуры, всего мирового культурного комплекса»1.
1 Из выступления В. В. Черноуса на Круглом столе «Народы юга Росси» февраль 2006 г. // Научная мысль Кавказа. 2006. № 1.С. 56.
4 Степень изученности проблемы
Традиции и традиционные культуры исследуют в XIX в. представители консервативного римско-католического богословия Л. де Бональд, Ж. .де Местр, Л. Ботен, Ф. Р. де Ламенне, Ф. Шатобриан. В XX в. консервативная традиция рассмотрения традиции продолжена такими исследователями как Р. Генон, Ю. Эвола, М. Элиаде. В России Ю. Стефанов, А. Дугин создают отечественную версию консерватизма. В отечественной науке И. Сухановым, В. Плаховым, И. Н. Полонской, Э. Маркаряном, К. Чистовым и др. было разработано несколько фундаментальных концепций традиции, достаточно полно раскрывающих содержание этой социально-философской проблемы. Ю. Лотман предпринял семиотический анализ традиционной культуры.
Проблемы модернизации традиционных культур рассмотрены в исследованиях Э.Дюркгейма как переход от механического к органическому состоянию общества, М. Вебера, изучившего феномен патримониальной бюрократии, Г. Зиммеля, Т. Парсонса, Н. Лумана. Проблему «незападных модернов» разрабатывают 3. Сардар и Ш. Айзенштадт. А. Турен, С. Блэк создали концепцию неевропейских вариантов модернизации. О ключевой роли государства в процессе модернизации и появлении этнического национализма как политизированной формы идентичности писали К. Дойч, Э. Геллнер, Э. Хоб-сбаум. С. Айзенштадт рассматривает фундаментализм как реакцию на модернизацию. Отечественные исследователи С. Гавров, А. Неклесса, Э. Паин, Г. Старченков, С. Чугров раскрыли особенности модернизации в неевропейских странах.
Проблемам российской модернизации посвящены исследования А. С. Ахиезера, М. Т. Белова, В. Журавлева, С. Кулешова, Л. Семенниковой, В. Шелохаева, В. Ядова. Роль природных факторов развития российского социума, определивших его отставание от Запада и необходимость модернизации исследована Л. Миловым, Д. Калюжным, А. Паршевым. О моделях органической и неорганической модернизации пишет В. Красильщиков, Г. Зи-боров, А. Рябов, И. Сампиев, Е. Муратова.
5 Проблема этноса и этничности в отечественной науке рассматривается М. Губогло, В. Тишковым, И. Малыгиной, С. Рыбаковым, В. Шнирельманом. Западные примордиалисты К. Гирц, X. Айзеке указывают на присутствие в человеке неких сущностных этнических структур. Представители конструктивистского подхода к этничности Ф. Барт, А. Коэн делают акцент на активной творческой интерпретации людьми окружающей реальности. Проблема кавказской цивилизации поставлена в трудах А. А. Аникеева, Р. Г. Абдула-типова, М. М. Зязикова, А. В. Лубского, В. В. Черноуса, Э. А. Шеуджен.
Традиционные верования народов Кавказа исследованы в работах М. А. Агларова, А. О. Булатова, В. Д. Дзидзоева, К. В. Лугового, Р. И. Сефербеко-ва, М. А. Текуевой, X. А Хабекировой., И. А. Халипаевой, И. М. Шаманова. Важнейшие элементы традиционных культур народов Северного Кавказа исследуют М. А. Агларов, В.Х. Акаев, М.Х. Багаев, В. О. Бобровников, К. Ф. Дзамихов, 3. М.-Т. Дзарахова, Б. А. Калоев, Б. С. Карамурзов, Т. Э. Кафаров, В. И. Козенкова, К. В. Луговой, 3. А. Мадаева, М.-Н. О. Османов, М. К. Ос-маев, X. Г. Тхагапсоев, К. X. Унежева.
Различные институты традиционных культур Северного Кавказа рассмотрены в работах отечественных исследователей. М. Б. Гимбатовой, Ф. X. Гутнова, Ю. Ю. Карпова, Я. В.Чеснова, А. С. Мирзоева, В. К. Гарданова, Г. X. Мамбетова, А. И. Мусукаева, 3. В. Анчабадзе, Б. X. Бгажнокова. В. М. Кабузан, В. С. Бел Озеров проводят в своих работах этностатистическое исследование культур Северного Кавказа. Исламский фактор в культурах региона исследован в трудах В. Акаева, И. Добаева, Ф. Димаевой, С. Магоме-дова, А. Малашенко, А. Шихсаидова, О. Цветкова и др. Проблемам современного развития культур Северного Кавказа посвящены работы А. Д. Кор-камазова, М. Б. Беджанова, М. Д. Розина, А. А. Цуциева, В. Д. Дзидзоева. Роль этнополитических мифов в условиях этнической мобилизации рассмотрены в работах М. Ю. Барбашина, С. Е. Бережной, Н. В. Кратовой, X. Г. Тха-гапсоева, В. А. Шнирельмана.
Проблемы, стоящие в настоящее время перед народами и культурами Северного Кавказа требуют дополнения изучения культур отдельных народов Северного Кавказа, рассмотрения типологической общности традиционных культур народов Северного Кавказа.
Целью диссертационного исследования является анализ типологической общности традиционных культур народов Северного Кавказа в условиях модернизирующейся Российской цивилизации.
Поставленная цель реализуется с помощью решения следующих задач:
проанализировать причины и суть изменений теорий модернизации;
раскрыть факторы формирования типологической общности традиционных культур народов Северного Кавказа;
обосновать положение об общности мифопоэтической картины мира и образа человека в традиционных культурах народов Северного Кавказа;
раскрыть особую роль этикетных форм поведения, невербальных форм общения и нормативности внешнего облика в многоуровневом коммуникационном поле культур региона;
выявить специфику трансформации традиционных культур Северного Кавказа в отечественной культуре;
раскрыть противоречивость процессов советского этапа модернизации для культур Северного Кавказа;
проанализировать значение этнополитических мифов в мобилизации этничности на современном этапе трансформации традиционных культур Северного Кавказа.
Объектом исследования является типологическая общность традиционных культур Северного Кавказа.
Предметом исследования является трансформация традиционных культур Северного Кавказа на имперском, советском и современном этапах модернизации.
7 Теоретико-методологические основы диссертационного исследования включают диалектические принципы объективности и всесторонности рассмотрения. В соответствии с принципом историзма рассмотрен процесс генезиса типологической общности традиционных культур народов Северного Кавказа. Системный подход позволил рассмотреть различные подсистемы традиционной культуры, раскрыть общесистемное основание межэтнической общности Северного Кавказа. Компаративистский подход применялся для выявления своеобразия культур, их дифференциации по этническим принципам, эволюции культур при сохранении общности базовых характеристик на протяжении длительного времени, выявления общего и особенного в структурах традиционных культур Северного Кавказа. Аксиологический подход применен для анализа ментальных структур и духовных оснований традиционных культур Северного Кавказа.
Основная гипотеза исследования. Теоретико-познавательной гипотезой подлежащей доказательству является выявление геополитических, природно-климатических, цивилизационных и культурно-исторических оснований типологической общности традиционных культур народов Северного Кавказа.
Научная новизна исследования:
Проанализированы суть, этапы и теории модернизации, раскрыта связь процессов модернизации с характеристиками определенной традиционной культуры.
Раскрыты геополитические, природное-климатические, цивилизацион-ные и культурно-исторические исторические факторы становления типологической общности традиционных культур народов Северного Кавказа.
Обоснована общность мифопоэтической картины мира и нормативность образа человека для народов Северного Кавказа.
Показана роль этикетных форм поведения, невербальных форм общения и нормативности внешнего облика в многоуровневом коммуникационном поле культур региона.
Раскрыта специфика трансформации традиционных культур Северного Кавказа в имперский период, когда Российская культура и культуры народов Северного Кавказа открываются друг другу, а Северный Кавказ становится неотъемлемой частью образа России в отечественной культуре;
Выявлена противоречивость процесса и результатов советской модернизации для традиционных культур северокавказского региона.
Проанализированы основные проблемы развития культур народов Северного Кавказа, выявлена суть и опасность этнополитических мифов, направленных на разрыв культурных связей как между народами региона, так и между северокавказской общностью культур и культурой России.
Тезисы, выносимые на защиту:
Пересмотр теории модернизации незападных сообществ и культур вызван нарастанием кризисных явлений в западной цивилизации, потерявшей свою притягательность для представителей незападных обществ и культур, а также неустранимостью традиционных ментальных структур представителя традиционной культуры, для которого разрушение привычного жизненного уклада грозит потерей миропорядка в целом. Модернизация, протекающая в форме вестернизации, характерная для первого периода модернизации незападных стран, сменяются в настоящее время различными вариантами незападной модернизации, базирующихся на сохранении базисных духовных основ традиционных культур.
Северный Кавказ занимает особое геополитическое положение, служа своеобразным коридором для миграции народов и взаимовлияния культур и цивилизаций. Этногенетические процессы народов региона имели взаимо-
9 обусловленный характер. Особенности ландшафта, природно-климатические условия, пограничный характер региона обусловили характерные для рассматриваемого региона природные и социальные вызовы, ответом на которые было формирование в течение длительного периода однотипные виды жизнедеятельности, культурных институтов, этикетных формы поведения и коммуникации, нормативный облик и идеальный тип личности, обеспечивая многоуровневое поле культурной идентичности. Созданная коллективным опыт поколений традиционная система природопользования была экологически оптимальной.
Для народов Северного Кавказа характерно длительное сохранение мифопоэтической картины мира. У народов Северного Кавказа полно представлена т.н. «низшая мифология», почти не отделенная от народных верований и отражающая представления о связи человека с животным и растительным миром. В языческом пантеоне горцев есть функционально схожие божества, покровители, духи и патроны различных социальных групп. Общая мировоззренческая основа народов Северного Кавказа заложена в домоно-теистическом субстрате традиционных верований и свойственных ему универсалиях. Прометеевские мотивы сохраняются культурной памятью всех народов Северного Кавказа на протяжении средневековья. Традиционная культура народов Северного Кавказа нашла свое отражение в нартском эпосе, в формировании и развитии которого приняли участие адыги, абхазы, карачаевцы и балкарцы, народы Чечни, Ингушетии и Дагестана.
Цивилизационное пограничье и природно-климатические условия Северного Кавказа определили военизированный характер жизнедеятельности, особую значимость ритуализованных форм, поведения, общность правил коммуникационного взаимодействия. Дихотомия «свой» - «чужой» на Северном Кавказе была многоуровневой. В коммуникации разноязыких общностей Северного Кавказа больший удельный вес имели невербальные формы общения. Облик человека, манера держаться, двигаться, определять свое пространственное положение, жесты и мимика представляют особого рода
10 текст, который с легкостью читается (опознается) «своими». Границы этносов не были абсолютно непроницаемы, многие социальные институты (куначество, аталычество, кровничество) приводили к постоянному обмену определенными поведенческими нормами.
В имперский период модернизации происходило медленное втягивание традиционных культур народов Северного Кавказа в цивилизационное поле Российское цивилизации, не приведшее к их глубинной трансформации, сохранялась их локальность. Основной тенденцией культурного взаимодействия между культурами Северного Кавказа и Российской цивилизацией был процесс становления диалога культурных миров Северного Кавказа и России. Наиболее важным в указанный период было начало процесса интеграции культур Северного Кавказа в общее поле российской культуры. Модерниза-ционные сдвиги более всего проявились в области распространения современных форм образования, появления северокавказского просветительства, формирования кавказоведия в российской науке, актуализации «кавказской «темы» в отечественной художественной культуре, появлении интегрированной во властные имперские структуры северокавказской политической элиты, а также в особом феномене российского «кавказца».
Советский период модернизации отмечен проведением модернизации в форме индустриализации, коллективизации и культурной революции, которые привели к глубинным трансформациям традиционных культур народов Северного Кавказа, вызвали деформацию и появление превращенных форм многих институтов и норм традиционных культур народов Северного Кавказа (кровничества, института старшинства). Положительным результатом советского этапа модернизации можно считать то, что культура народов Северного Кавказа в целом стала частью общероссийской, а негативным -травматические для культурной памяти народов региона процессы борьбы с религией, коллективизация, депортация. При этом сохраняет важность общность памяти и судьбы всех народов России. Произошла политизация эт-ничности, оформление этнополитических элит. Расширение теоретических
исследований различных сторон культур Северного Кавказа происходило при одновременной их идеологической ангажированности и зависимости от меняющейся внутри политической обстановки внешнеполитической обстановки.
7. В постсоветский периода развития культур народов Северного Кавказа характерно нарастание негативных процессов в экономике и социально-политических отношениях, вызвавших регенерацию доиндустриальных форм трудовой деятельности, традиционного социального уклада, обращенность к прежним моделям идентичности, институтам и ценностям. Особую роль в обособлении и отчуждении народов Северного Кавказа и России в целом играет продуцирование частью политических и интеллектуальных местных элит этнополитических мифов, с одной стороны, и националистических «державных», «имперских» мифов, с другой, тиражирование СМИ негативного образа «кавказца». Одной основополагающих задач настоящего времени становится не только нормализация основ жизнедеятельности всех народов Северного Кавказа, но и их культурная интеграция, а также государственная программа по культурной интегрированное северокавказского региона в социокультурное поле Российской Федерации.
Структура диссертационного исследования. Диссертация состоит из введения, трех глав из девяти параграфов, заключения и библиографического списка литературы. Объем основного текста работы - 165 страниц, библиографический список составляет 179 наименований.
Трактовка традиционной культуры в различных направлениях теоретических исследований
Понятие «традиция» генетически восходит к латинскому traditio, к глаголу tradere, означающему «передавать». Первоначально это слово использовалось в буквальном значении, обозначая материальное действие. Традиция - это прежде всего то, что не создано индивидом или не является продуктом его собственного творческого воображения, то, что ему не принадлежит, будучи переданным кем-то извне, это всеохватная система социальной (социокультурной) коммуникации, которая сопровождает все этапы развития социального бытия, во многом определяя их особенности.
Традиция - это закрепленные в коллективной памяти стереотипы действий и поведения, отношений и оценок, определяющие весь цикл жизнедеятельности компактного коллектива, группы, этноса. «Традиция, - писал Г. Зиммель, - поразительное и создающее... всю культуру и духовную жизнь человеческое явление, посредством которого содержание мышления, деятельности, созидания, а также чувствования становится самостоятельным по отношению к своему первоначальному носителю и может передаваться им дальше, как материальный предмет»2.
Традиции утверждаются в однородной этнической среде через язык, самосознание, принципы мышления, внеоперативные коллективные представления (религиозные идеи, донаучная картина мира, иллюзии и утопии, не ставшие частью идеологии). Дж. Гоулд и Д. Колб дают «транслятивное» определение традиции:
«Традиция» в узком смысле - термин нейтральный, употребляемый для обозначения трансляции, передачи, как правило, устной, благодаря чему увязываются разные способы имитации, оценки и понимания того, что передается из поколения в поколение и что тем самым эти способы сохраняет»3
Критическое отношение к традиции формируется в эпоху Просвещения, когда понятие традиции находилось в эпицентре дискуссий, связанных с проблемой социально-политической эмансипации третьего сословия. При этом интерпретации его простирались от требования критического пересмотра применения традиции до полного отрицания всякой традиционности как главного препятствия на пути самосознания личности.
Более сложным стало отношение к традиции в начале XIX в. Так, И. Г. Гердер считал традицию главной движущей силой истории, одновременно называя ее «духовным опиумом», усыпляющим индивидуальную инициативу и критическое мышление человека. В первой половине XIX в. во Франции возникло традиционалистическое направление, которое было связано с консервативным римско-католическим богословием. (Л. де Бональд, Ж. де Местр, Л. Ботен, Ф. Р.де Ламенне, Ф. де Оливе, Ф. де Шатобриан). В XX веке это течение представлено такими мыслителями, как Р. Генон, Ю. Эвола, М. Элиаде, которые под традиционализмом в широком смысле понимают исключительную ориентацию на религиозную Священную Традицию, поддержание ее авторитета и подчинение этому авторитету. Определяя суть традиции, Р. Генон подчеркивает, что к традиции имеет отношение только то, что включает в себя элементы сверхчеловеческого порядка. «То, что мы называем традиционной цивилизацией, - писал Генон, - есть цивилизация, покоящаяся на принципах в истинном смысле слова, т.е. в ней интеллектуальный порядок господствует над всем остальным»4. Генон при этом замечает, что не надо смешивать интеллектуальное с рациональным., универсальное с общим, надчеловеческое с человеческим жизненным миром. Сакральное раскрывает- ся в непосредственном религиозном опыте и формулируется, по терминологии Отто, как «Иное», отражающее абсолютное отличие от любого референта, который можно было бы найти в человеческом мире, из этой фундаментальной отличности вытекает невозможность дать его определение. Традиции - это не столько обычаи, обряды, ритуалы и прочие элементы социального бытия, сколько те глубинные представления, принципы и идеи, которые стоят за ними как некое интенциональное ядро и система ноэм, как некая экзистенциальная структура культуры и универсальный коммуникативный механизм социума и, наконец, универсальный процесс хранения и передачи информации. М. Элиаде видел черты кризисности современной западной культуры в том, что, что традиция «все более утрачивает черты живости и реальности в жизни современного человека» .
В середине XX века в странах «третьего мира» возникает традиционализм, включающий конкретно-исторические идеологии, ставшие негативной реакций на прессинг двух противоборствующих социально-политических лагерей, неотделимый от движения за национальную независимость стран «третьего мира» .
В России Ю. Стефанов, А. Дугин и другие авторы с конца 80-х годов начали популяризацию религиозно-философских представлений «французского традиционализма», разрабатывая специфически русские формы и модели традиционализма. С точки зрения указанных авторов «традиционалистом может называть себя и христианин, и язычник, и мусульманин, и представитель какой-либо восходящей к божественному, сверхчеловеческому источнику традиции». Дугин в 90-е годы попытался создать своеобразную модель специфически русской «эзотерики». «Традиция утверждают, что место, где живут те или иные народы, помимо физического имеет еще и метафическое измерение, будучи связанным с некоторыми духовными, надматериаль-ными архетипами», - пишет А. Дугин .
Все несвященные традиции не считаются традициями в собственном смысле, но рассматриваются в связи со Священным Преданием, которое служит стержнем всякой культуры. Фольклорные традиции рассматриваются как осколки "примордиальной" Традиции, а традиции, возникающие в обозримой исторической перспективе, предстают пародиями и имитациями Священного Предания, его секуляризованными, бездуховными подобиями. У Генона и его последователей «эзотеризм» выступает как некая самодостаточная категория, неотъемлемый признак всякой подлинной традиционности. А.Кураев рассматривает традицию в соответствии с православным церковным учением и духовно- академическими разработками темы. Кураев рассуждает о Предании, опираясь, на труды Лосского, который часто обращался к проблеме традиции в своих трудах. Предание содержит в себе изначальную полноту и лишь постепенно, по мере надобности проясняется в своих границах. Кураев определяет традицию как «трансляцию синергии», т.е. трансляцию мистической сопряженности с Богом, трансляцию моделей такой сопряженности.
Структурные изменения традционных культур в процессе модернизации
Начиная с XVII века цивилизация Запада вступает в новый этап своего развития, в качестве источников которого выступают экспериментальная наука и техника. Сменяются доминанты духовного развития культуры, порождая такие черты западного мира как сциентизм и техницизм. Прежнему состоянию Европы, а также всем неевропейским культурным регионам теперь противостоит культура, осуществляющая проект Модерна. Понятие "modernity" было введено Ш. Бодлером для характеристики нового стиля в культуре19. Современное общество (modem society) характеризуется такими чертами, как преобладание инноваций над традицией; светский характер социальной жизни; поступательное развитие; выделенная персональность, преимущественная ориентация на инструментальные ценности; демократическая система власти; наличие отложенного спроса, т.е. способности производить не ради насущных потребностей, а ради будущего; индустриальный характер производства; массовое образование; активизм как черта нормативной личности; ориентированность на данные точных наук и технологий; преобладание универсального над локальным и др.
Для модернизирующегося общества Запада было характерно формирование особого типа человека, становление которого, как показал М. Вебер, осуществлялось на основе секуляризации жизни под влиянием протестантской этики с ее установкой на «посюстороннюю аскезу». Подобного человека отличает активизм, прагматизм, интерес ко всему новому, готовность к изменениям; разнообразие взглядов, ориентация на информацию; серьезное отношение ко времени и к его измерению; эффективность; планирование времени, личное достоинство, доминирование частных интересов. Уникальность человека признается в Новое время ценностью, которая определялась багатсвом его внутреннего мира и богатством и динамизмом его социальных связей. На первом этапе модернизации западная цивилизация была единственной цивилизаций подобного типа, остальные общества и культуры в разной степени отстоящие от Запада, именовались отсталыми, а процесс их догоняющего развития выступал как вестернизация, то есть модернизация по западным образцам.
Отставание от Европы в научно-технической, экономической и военных областях поставило под угрозу самостоятельность существования неевропейских государств и народов, среди правящих и интеллектуальных элит которых формируется тяга к приобщению собственного народа к благам европейской цивилизации и достижениям европейской культуры. Развивающиеся в этих странах и получающие свое теоретическое обоснование исторические процессы, приводящие к складыванию общества индустриального типа, регуляция которого осуществляется на основе идейного комплекса «современности» («modernity») называются модернизацией. Одним из аспектов модернизации является процесс включения не западных (не индустриальных) обществ в систему глобальных отношений, формируемых при доминирующем влиянии Запада. Это ведет к их уподоблению Западу в принципах функционирования хозяйственных структур и приспособления к ним функционально необходимых сфер регуляции при сохранении самобытных социокультурных систем, которые призваны воспроизводить население в составе сложившихся общностей. Необходимым условием модернизации является введение новых средств, каналов и институтов духовной (ценностной) регуляции общества при ослаблении ранее принятых. Модернизация связывается с развитием новых объективных форм культуры: технологий и производств, городов, средств коммуникации и т. д. В данном смысле модернизация равнозначна индустриализации и урбанизации. Модернизация также включает заимствование вестернизированных социально-политических институтов, таких как система школьного и высшего образования, политический строй, система разделении властей и многопартийность, единая для всего общества социально-профессиональная структура. Модернизация вызывает определенные социально-психологические сдвиги, что проявляется в выработке новых привычек, стереотипов, психологических реакций, в изменении демографического поведения, в частности переходе от высокого уровня рождаемости к низкому20.
Все модели модернизации, разработанные этнологами, социологами, политологами разных стран включают в себя ряд общих черт. Во-первых, в их основе лежит концепция прогресса, осмысливаемого как необходимость большего или меньшего отторжения традиции, исторического наследия на пути совершенствования человека и общества. Во-вторых, модели модернизации включают положение о возможности рационального познания поведения человека и построения социальных порядков на основании свободного выбора. Т. Парсонс, В. Моммзен, С. Кальберг и другие теоретики культуры «modernity» понимали рационализацию как «переход во всех основных социальных сферах (экономике, религии, праве, политике) от примитивных магических и традиционных представлений к «расколдовыванию» мира и господству формальной логике и формальных принципов»21. «Современное общество, - считал Н. Луман, - способно изменять себя лишь самостоятельно, а поэтому постоянно обращается к самокритике. Оно представляет собой самозаменяемый порядок. То же самое относится и к современому миру. Ведь и он может изменить себя лишь в своих собственных рамках, т.е. в мире. Одним из важнейших индикаторов этого является семантика мо-дерн/модернизация» . В качестве целевой установки концепции модернизации выступает стремление оправдать или доказать необходимость свободы человека от скреп религиозной, этнической или других традиционных общин. Необходимым следствием модернизации является осознание людьми и группами несопадения норм и правил, регулирующие их деятельность в конретных ситуациях, а также то, что возможно изменение культурной системы, зависящее от их сознательных услий. Необходимым условием модернизации является введение новых средств, каналов и институтов духовной (ценностной) регуляции общества и ослабление прежних.. Центральной проблемой модернизации, существующей независимо от того, предпринимаются ли конкретные модернизационные усилия теми или иными обществами является отношение незападного мира к западному. В модернизационных теориях ставится проблема изменения идентичности людей модернизирующегося общества, которое должно соответствовать или не противоречить западным ценностям и социальным установлениям.
В результате модернизации социально-политической системы в нем присутствуют как остающиеся элементы традиционной политической культуры наряду с принятыми с запада нормами, правилами и политико-культурные смыслами.
Процесс модернизации и формирования устойчивых модернизированных систем может продолжаться многие десятилетия и проходит через ряд этапов. С конца XIX и до конца первой мировой войны модернизация представляла включение не западных (не индустриальных) обществ в систему глобальных отношений, формируемых при доминирующем влиянии Запада, уподобление Западу в принципах функционирования хозяйственных структур и адаптации к ним функционально необходимых сфер регуляции при сохранении самобытных социокультурных систем.
Факторы формирования типологической общности традиционных культур Северного Кавказа
Как было показано в предыдущей главе, «этничность» представляет собой диалектическое единство объективной и субъективной сторон. Представления о своем единстве вырабатываются народами, занимающими относительно обособленное положение в окружающей социальной и природной среде, испытывающие последовательно сменяющие друг друга «удары» и «давления», оказывающиеся в культуром ареале действия фокусных центров (Кребер) различных культур. В то же время культурно-историческая память, сохраняющая в мифопоэтической или эпической форме представление о происхождении, значимых культурных событий, из которых слагается судьба народа, всегда избирательна. Нам представляется, что есть базовые черты объединяющие в типологическую общность северокавказские народы, формирование этнических сообществ и этническая идентичность которых протекало в условиях длительного и устойчивого словместного проживания. Регион Северного Кавказа обладает общими для всех формирующихся на его территории народов геграфическими и климатическими условиями, занимает уникальное геополитическое местоположение, оказывался в различные периоды развития сообществ народов Северного Кавказа зоной активного ци-вилизаующего воздействия античной цивилизации, Ирана, Турции и России. Попытки рассмотрения любой из традиционных культур Северного Кавказа вне взаимодействия с другими культурами народов Северного Кавказа присущи этноцентризму, который заместил присущую советской науке установку на подтверждение идеи дружбы народов и их совместной борьбы против местных эксплуататоров и царизма. Этноцентризм стал методологической и проблемно-тематической доминантой кавказоведения на протяжении последних 10-15 лет, он рассматривает культурно-исторические реалии каждой из северокавказских культур, игнорируя единый культурно-исторический процесс региона, «запирает региональные исторические феномены и общественное бытие в узкие рамки этничности, а цивилизацион-ный подход трансформируется в разновидность локализма, конституируя моноэтнические цивилизации - адыгскую, аланскую» . Представление об исключительности того или иного этноса разрабатываются в рамках идеологии этноцентризма и имеют далекий от научности характер .
Принципиально иной представляется позиция ряда современных отечественных исследователей, которые определяют Кавказскую цивилизацию как разновидность локальной цивилизации. Первые шаги применения цивилиза-ционного подхода в кавказоведении приходятся на 90-е годы прошлого века, породив идущую по настоящее время дискуссию среди специалистов. В. В. Черноус одним из первых поставил проблему кавказской цивилизации, выделив в качестве ее системообразующих факторов: «религиозно-нравственное мировоззрение, систему экзистенциальных ценностей и табуи-рования, символическое пространство, природно-ландшафтные условия и способы хозяйствования, формы государственно-политической организации, самоуправления, правоотношений и способов социокультурной коммуникации»59. Черноус определят такие черты кавказской цивилизации как полиэт-ничность, религиозный синкретизм, сочетание высокогорья, предгорий и равнин, которые определили взаимосвязь террасного земледелия, альпийского скотоводства и наездничества, которые были закреплены в этических кодексах, чертах психологического облика горцев, а также в преобладании негосударственных форм самоорганизации60. Критериальный подход, разработанный А. В. Лубским, включает три параметра локальной цивилизации: спатиальный (структуры нормативно-ценностного, символического пространства цивилизации), темпоральный (динамики и алгоритма развития, со-циотипа развития в рамках данной локальной цивилизации - эволюционный, инновационный, мобилизационный) и контактивный (система архетипов культуры, мира коллективного бессознательного субъектов локальной цивилизации). Другие исследователи считают, что для кавказской цивилизации являются общими ментальные структуры, поведенческие схемы, социокоды, а главное - их роль (потенциальная и реальная) в современных культурно -цивилизационных, политических и экономических процессах.
Автор видит свою задачу в том, чтобы доказать типологическую общность культур Северного Кавказа, проявляющуюся как в вызовах природной и социальной среды, в сплетенности исторических судеб народов Северного Кавказа, в общности черт материальной системы жизнеобеспечения, включающей хозяйство, пищу, одежду, жилище и коммуникации, в социальной организации, поведенческих норм и религиозных представлений.
Нам представляется важным определить роль природно-климатических особенностей Северного Кавказа, которые повлияли как на основы жизни, так и мировидение сообществ Северного Кавказа.
Типологическая общность традиционных культур Северного Кавказа в имперский период модернизации в России
Любые культуры или культурные сегменты, объединенные в множестве «традиционных», могут вступать в разнообразные отношения с культурным окружением иного типа, в результате чего трансформируются первичные и рождаются вторичные формы традиционного или квазитрадиционного типа115. В истории межэтнических отношений в России выделяют три этапа формирования мультикультурного и в то же время целостного ценностно-смыслового пространства: имперский, советский, во многом сохраняющий имперский характер и современный российский.
В перестроечный и постперестроечный период проблема империи стала остро дискуссионной в научных кругах и политической публицистике. Это связано с крахом СССР, рассматриваемого современными западными и многими отечественными учеными как имперского по духу и строению. Острая внутриполитическая борьба в перестроечной России, распад СССР, ослабление центральной власти, рост этнократизма и фундаментализма стали причиной обсуждения имперской природы власти в России на самом высоком уровне. В связи с этим важно определить, как имперский характер устройства России (а если признать за СССР имперский статус, то и СССР) определяет характер и способ взаимодействия с входящими в его мир сообществ Северного Кавказа.
Определяя специфику Российской цивилизации, Р. Г. Абдулатипов выделяет многонациональный характер государства, состоящего из союза народов, имеющих общую историю. Специфика колониальной политики царизма в отношении населения окраин обладала, по его мнению, той особенностью, что «колониально владеющая и колониально зависимые части были вмонтированы друг в друга как составные части единого отечества»11 . Формирование многонационального государства в России происходило несколькими путями. Первый путь заключался в сравнительно ненасильственной экспансии развивающейся колониальной Российской империи по ряду геополитических направлений и ассимиляции народов, включавшихся в состав государства. Многообразие этнических культур, конфессий и языков сохранялось благодаря таким факторам, как духовные особенности русского и других народов, учет в государственном строительстве и управлении окраинами их местной и этнической специфики, что выразилось в использовании институтов областной и политической автономии. Второй путь состоял в насильственном присоединении народов путем завоеваний. Анализируя в этой связи Кавказскую войну, Абдулатипов утверждает, что в случае включения в Российскую империю Кавказа наряду с насильственными действиями властей имела место и тенденция к добровольному вхождению народов Северного Кавказа в состав нашей страны.
Этнополитической стабильности на имперском этапе развития России способствовали физическое сохранение всех этносов, вошедших в состав империи, отсутствие практики их систематического экономического ограбления, вовлеченность самых отдаленных окраин в сферу всероссийского рынка, при том, что процесс индустриального развития страны был более интенсивным в центральной России, чем на окраинах, в том числе и национальных, обеспечения их безопасности от внешних угроз и внутренней стабильности. Территориальный рост российского государства определялся не столько религиозной, культурной или экономической экспансией, что было характерно для цивилизации Запада, сколько проблемами геополитического порядка. «Русские идентифицировали себя с империей в гораздо большей степени, чем другие народы Европы, - считает американский историк Джеффри Хос-кинг, - она была для них скорее домом, чем источником доходов, крепостью, а не товарным складом»117. В тоже время в имперский период нельзя не видеть и попытки насильственной ассимиляции народов. Британский этнограф Энтони Смит различает два типа национального строительства. Первый из них осуществляется «горизонтально-аристократическими» этносами, которые владеют государственные механизмом и потому в состоянии формировать нации частично бюрократическими методами, наряду с экономическим патронажем, пари помощи распространения ценностей, символов, мифов и традиций, составляющих их собственное культурное наследие, инкорпорируя нижние социальные слои и используя этнические группы для формирования современной нации. Таким был путь национального строительства Англии, Франции, Испании, Швеции. Второй путь национального строительства, который Смит назвал «вертикально-динамическим», свойственен неаристократическим, локализованным, зачастую угнетенным сообществам. В отсутствии собственного государства они вынуждены были развиваться в состоянии постоянного противодействия какой-либо империи или другому национальному государству, с тем, чтобы обеспечить безопасность своей территории, единое пространство своей экономике и чувство гражданственности своим жителям. «Россия представляет собой удивительный, возможно, уникальный пример народа, развивавшегося сразу по двум направлениям, параллельно создавая аристократическую, имперскую нацию и демотическую этническую. Как правило, «имперская» и «этническая» нации развивались своими путями, в постоянных и часто обостряющихся конфликтах друг с другом. Границы такого этноса четко не определены, а «чувство единства в нем сводится к корпоративному духу, свойственной знати и правящему классу»118. Служилая имперская знать дает хороший пример того, что Энтони Смит определяет термином «горизонтальный» этнос. Этот тип этноса «ограничен верхним слоем, но при этом географически распространяется, завязывая тесные связи с высшими эшелонами соседних горизонтальных этносов. Российская знать была космополитична, большой процент в столичной и провинциальной дворянской среди имели выходцы из Польши и Германии. В 1850-1860-х годах и северокавказская знать получила право быть на равных внесенной в родословные книги российского дворянства (при условии обращения в православие). Так, местная аристократия становилась частью русской знати и была способна нести государственную службу в любой области империи. Но даже те выходцы из национальных элит, которые сохраняли традиционные верования, могли сделать карьеру в Российской империи. Так, осетин-мусульманин Муса Кундухов стал генералом царской армии, а Мир-за-Шафи - сын Шамиля стал губернатором Казани119. Сословное единство в Российской империи господствовало над этноконфессиональными различиями: сословная принадлежность была качественно более значимой, чем конфессиональная или национальная. Дворянство было сословием и потому не имело национальности, а имело подданство. Национальная идентичность имела минимальную значимость, а этническую идентичность определяли или по конфессиональной, или по государственной принадлежности (подданству) Конфессиональные и этнические группы практически не различались и постоянно смешивались, - при этом, пишет А. В. Шипилов. Язык мог быть один, а вера (конфессия) - другой. В рамках сословного строя принадлежность к дворянскому сословию уравнивала немецкого барона с русским шляхтичем, а принадлежность к сословию государственных крестьян уравнивала якутского охотника с мордовским земледельцем. Все права и/или обязанности сословий связывались не с этнической, а с сословной принадлежностью, поэтому сословие было в этом мире чем-то более осязаемым, чем этнос или нация .
В России был численно доминирующий, державо-образующий народ, который нес на своих плечах всю тяжесть имперской государственности в виде рекрутчины, обязанности осваивать новые земли и податного гнета. Геополитические факторы, цель, форма, методы, движущие силы и длительность имперской экспансии, система экономических отношений с колониями и способ управления ими, уровень прочности органичности связей с «метрополией», сложившийся между покоряющими и покоряемыми, стереотипы восприятия ставят западные империи в единый типологический ряд, а Россию - вне его, - пишет Дегоев , пвидя ричину этого стало не только в присоединении новых территорий с иноэтничным населением. Внутри России существовало выявленное американским этносоциологом М. Хетчером «культурное разделение труда»,, суть которого заключается в том, что на определенном этапе развития полиэтнического общества некоторые этнические группы как бы «специализируются» на конкретных видах деятельности .
