Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Государственно-конфессиональные отношения в 1964-1975 гг 22
1.1. Государственная политика по отношению к религии в период «развитого социализма» (1964-1975 г.) 22
1.2. Контроль со стороны Совета по делам религий за участием религиозных организаций из СССР в миротворческой и экуменической деятельности за рубежом 83
Глава 2. Государство и религиозные объединения в 1975-1982 гг 100
2.1. Противоречия в вероисповедной политике государства после принятия Заключительного акта по безопасности и сотрудничеству в Европе (1975 г., Хельсинки) 100
2.2. Государственные мероприятия по упорядочению учета и охраны памятников истории и культуры культового назначения 136
Заключение 147
Список использованных источников и литературы 151
- Государственная политика по отношению к религии в период «развитого социализма» (1964-1975 г.)
- Контроль со стороны Совета по делам религий за участием религиозных организаций из СССР в миротворческой и экуменической деятельности за рубежом
- Противоречия в вероисповедной политике государства после принятия Заключительного акта по безопасности и сотрудничеству в Европе (1975 г., Хельсинки)
- Государственные мероприятия по упорядочению учета и охраны памятников истории и культуры культового назначения
Введение к работе
Актуальность темы исследования. Научный интерес к истории государственно-конфессиональных отношений в СССР значительно активизировался в последние два десятилетия, что связано с возрастанием роли религии, религиозного фактора в жизни государства в процессе духовного обновления и политического переустройства российского общества, которое наметилось в стране с начала 90-х годов прошлого века. Новые гражданско-правовые отношения в России определяют и ее социально-культурную сферу, палитра которой включает и государственно-конфессиональные отношения.
В складывающихся условиях, с учетом многонациональности и поликонфессиональности России, важно представить целостную, научно достоверную картину исторического опыта диалога государства и религиозных объединений на всех этапах развития советского строя. Необходимо тщательное извлечение уроков из опыта государственно-церковных отношений в различные периоды с учетом исторически сложившихся традиций и менталитета разных народов, проживавших на территории страны.
Научная актуальность и значимость данного диссертационного исследования обусловлена тем, что период 1964-1982 гг. в истории государственно-конфессиональных отношений в СССР мало изучен. В настоящее время нет единой фундаментальной научной работы, которая бы охватывала указанный этап в масштабе страны. Это связано с тем, что архивные материалы, содержащие уникальные фактические сведения об отношениях государственных органов власти и религиозных объединений, представленных на территории Советского
Союза, в период правления Генерального Секретаря ЦК КПСС Л.И. Брежнева далеко не в полном объеме рассекречены в начале XXI столетия. Несколько исследований, включающих период середины 1960-х — начала 1980-х, схематично очерчивали особенности государственно-конфессиональных отношений тех лет, базируясь, как правило, на региональных архивных материалах.
Историография проблемы. Сравнительно недавние исторические события подвергаются новому концептуальному осмыслению в связи с изменением политического курса страны, ориентированного на демократизацию всех общественных процессов. С ликвидацией в 1991 г. Совета по делам религий при Совете Министров СССР1 и последующим открытием архива этого учреждения, а также некоторых архивов КПСС и КГБ, ученые получили возможность исследовать все доступные источники в рамках указанной темы. В настоящее время истории церковной политики советских властей в период «застоя» посвящены разделы в объемных научных трудах о государственно-церковных отношениях в XX веке, публикации в специализированных научных журналах, диссертационные исследования, подготовленные на базе местных материалов. Это дает возможность консолидировать сведения по указанной теме, обобщить их и использовать как инсталляцию при создании общей картины государственно-религиозных отношений в «брежневский период».
Церковные авторы первыми предприняли попытку представить комплексную объективную оценку опыта взаимодействия советской власти и церкви в указанный период. В 1993 году в «Журнале
1 В декабре 1991 года Постановлением Совета Министров СССР № ГС-13 от 14 ноября 1991 года «Об упразднении министерств и других центральных органов государственного управления в СССР» Совет по делам религий при Совете Министров СССР был упразднен и его деятельность прекращена с 1 декабря 1991 года//Ведомости Верховного Совета СССР. 1991 г. №50. Ст. 1421.
Московской Патриархии» была опубликована статья преподавателя Минской Духовной семинарии священника Сергия Гордуна «Русская Православная Церковь в период с 1943 по 1970 год». Статья написана на основании изучения архивных документов Фонда Совета по делам религий при Совете Министров СССР. Характеризуя 1960-е годы, в особенности их первую половину, как период «крайнего стеснения церковной жизни»1, автор подробно останавливался на примерах сопротивления руководства Московской Патриархии, духовенства и прихожан антирелигиозным инициативам гражданских властей.
Немногим более десяти страниц посвящены «брежневскому» периоду в одном из фундаментальных трудов по истории Русской Православной Церкви «История Русской Православной Церкви» протоиерея Владислава Цыпина. Автор обозначает общий «дух» этого этапа: «Массовое закрытие религиозных общин, в том числе и православных церквей, было прекращено. Но церкви, закрытые в годы хрущевских гонений, за все двадцать «застойных» лет не были возвращены верующим»2.
Представляют большой научный интерес сведения о локальных событиях исследуемого периода в трудах митрополита Иоанна (Снычева), архиепископа Василия (Кривошеина), архиепископа Михаила (Мудьюгина), священника Алексея Николина3. Однако, вполне объяснимое эмоциональное описание фактов, представленное в
1 См.: Гордун Сергий, священник. Русская Православная Церковь в период с 1943 по 1970 год//Журнал Московской Патриархии. 1993. №№ 1,2.
2 Цыпин В. История Русской Православной Церкви. М. 2007. С. 521.
3 См.: Иоанн (Снычев), митр. Самодержавие духа: Очерки русского самосознания. СПб., 1994;
Василий (Кривошеий), архиеп. Поместный собор Русской православной церкви и избрание
Патриарха Пимена. СПб., 2004; Он же. Две встречи. Митрополит Николай (Ярушевич). Митрополит
Никодим (Ротов). СПб., 2003; Михаил (Мудьюгин), архиеп. Русская православная церковность.
Вторая половина XX века». М., 1995; Николин А. Церковь и государство: История правовых
отношений. М., 1997.
трудах служителей церкви, не гарантирует объективной точки зрения на проблему.
Богатый фактический материал представляют собой подробные исследования государственно-религиозных отношений в СССР в работах отечественных исследователей. К таковым, в частности, относятся работы М.И. Одинцова1. В одной из них автор рассматривает конец 60-х годов как позитивный в жизни церкви. «Регистрация религиозных объединений возобновилась в конце 60-х годов. Сначала протестантских, во второй половине 70-х — старообрядческих, католических, лютеранских и мусульманских обществ, в 1972, после двадцатилетнего перерыва, православных»2.
Изучаемый в диссертации период отражен и в труде под общей редакцией М.Б. Данилушкина3. Одним из авторов этой книги являлся известный исследователь государственно-церковных отношений в СССР М.В. Шкаровский. Издание интересно также тем, что в приложении к нему впервые приведен полный текст открытого письма Святейшему Патриарху Алексию священников Николая Эшлимана и Глеба Якунина.
Истории сложных отношений между властью и Русской Православной Церковью на Удмуртской земле посвящена книга Е.Ф. Шумилова «Православная Удмуртия. История Ижевской и Удмуртской епархии. XX век». Рассуждая над главной причиной этих сложностей, автор указывает, что « все годы советской власти именно Церковь была единственной в СССР открыто существовавшей организацией, которая
1 См.: Одинцов М.И. Государство и церковь в России: XX век. М., 1994; Он же. Русская
православная церковь в XX веке: история, взаимоотношения с государством и обществом. М., 2002.
2 Одинцов М.И. Русская православная церковь в XX веке: история, взаимоотношения с
государством и обществом. М., 2002. С. 25.
3 См.: Данилушкин М.Б. История Русской Православной Церкви. От восстановления патриаршества
до наших дней. Т. 1. 1917-1970. СПб., 1997.
не разделяла правящую идеологию, разделяемую КПСС»1. Поэтому, по его мнению, начатый в 1917 г. погром христианства тянулся практически до самого краха КПСС, принимая то вульгарные, то более интеллигентные формы, но «всегда была очевидной безнравственность мощного государственного давления на полураздавленную Церковь с немощными прихожанами, в основном преклонного возраста»2. Позиция автора в наши дни является довольно спорной, так как стали доступными для исследований многочисленные фактические документы, подтверждающие неизменное присутствие религии в духовном становлении каждого последующего поколения.
Большой вклад в изучение влияния Совета по делам религий при СМ СССР на деятельность РПЦ в начале 1970-х годов вносят исследования О.Ю. Васильевой3. В статье «Поместный Собор 1971 года: вопросы и размышления...» проведен анализ причин возникновения разногласий духовенства накануне Поместного Собора 1971 года. Работа иллюстрирует насильственное подавление дискуссии в среде высших церковных иерархов по одному из важнейших вопросов деятельности РПЦ: «Так само отстранение священнослужителей от финансово-хозяйственной деятельности в приходе было проведено по «государственной рекомендации» решением Синода Русской Православной Церкви с дальнейшим утверждением его Архиерейским Собором 1961 г., постановления которого мог отменить только Поместный Собор. Комитет госбезопасности, точнее, его 5-е управление, в январской 1971 г. аналитической записке, посвященной религиозной обстановке в стране,
1 Шумилов В.Ф. Православная Удмуртия: История Ижевской и Удмуртской епархии. XX век.
Ижевск, 1996. С. 16.
2 Там же. С. 23.
3 См.: Васильева О.Ю. Поместный Собор 1971 года: вопросы и размышления... // Альфа и Омега.
2006. № 1(45); Она же. Русская Православная Церковь и II Ватиканский Собор. М., 2004.
тоже не скрывало своего беспокойства: среди архиереев не было единства во взглядах».
Уникальный материал представлен в статье А.Н. Марченко «Личные дела высшего духовенства РПЦ МП для изучения церковно-государственных отношений». Результаты его исследования дают точное представление о степени секретности общения государственных органов власти с иерархами РПЦ. «Дела епископата РПЦ неравнозначны по своему объему и наполнению. Вместе с этим поразительной малосодержательностью (всего 20 страниц) отличается дело митрополита Ленинградского и Новгородского Никодима (Ротова) — выдающегося церковного дипломата и многолетнего председателя отдела внешних церковных сношений Московской патриархии. Малоинформативно дело патриарха Сергия (Страгородского): других документов кроме анкет здесь нет. Очевидно, эти досье были изрядно "почищены" сотрудниками Совета или переданы в ГАРФ не полностью»1.
Зарубежные историки также анализировали государственно-конфессиональные отношения в СССР, используя публикации советских авторов2. В 1990 году в Лондоне вышла в свет книга Д. Эллис «Русская Православная Церковь. Согласие и инакомыслие». В ней автор исследует процесс возникновения и подавления православного диссидентства в период 1968-1980 гг.
Основными источниками монографии канадского историка Д.В. Поспеловского «Русская Православная Церковь в XX веке» стали
1 Марченко А.Н. Личные дела высшего духовенства РПЦ МП для изучения церковно-
государственных отношений // Отечественные архивы. 2007. № 4.
2 См.: Эллис Д. Русская православная церковь. Согласие и инакомыслие. Лондон, 1990;
Поспеловский Д.В. Русская Православная Церковь в XX веке. М., 1995; Штриккер Г. Русская
Православная Церковь в советское время (1917-1991). М., 1995.
архивные документы, статьи в эмигрантских журналах, самиздатовские документы правозащитника из г. Кирова Б.В. Талантова, открытое письмо священников Глеба Якунина и Николая Эшлимана. Описывая государственные формы подавления религиозной жизни в стране, Поспеловский пришел к выводу, что «Совет (по делам религий — авт.) стал учреждением, которое преследовало и подавляло, осложняя верующим борьбу за свои права»1.
В 1995 году в Москве издан обобщающий труд немецкого исследователя, сотрудника швейцарского института «Вера во втором мире» Г. Штриккера. Исследуемому в диссертации периоду здесь посвящены три главы, где автор анализирует «брежневскую эпоху» в жизни церкви, выделяя основные позиции: контролирование деятельности РПЦ со стороны Совета по делам религий; развитие диссидентского движения и, как результат, проникновение на Запад сведений об истинном положении верующих в СССР; особую «миротворческую» миссию РПЦ за границей с целью толкования всех намеков на угнетение Церкви как лжи империалистов. Как особый период в жизни Церкви в СССР автор выделяет 70-е годы, характеризуя их недолгим временем «религиозного возрождения», которому был положен уже к началу 80-х, когда были арестованы лидеры этого движения.
Для того, чтобы представить целостную картину состояния исследования государственно-конфессиональных отношений в СССР данного периода, приведём обзор диссертаций, подготовленных с начала 1990-х годов, в которых затрагиваются 1964-1982 годы.
Одной из первых таких работ стала диссертация Ю.А. Бабинова.
Поспеловский Д.В. Русская Православная Церковь в XX веке. М., 1995. С. 336-337.
В ней автор справедливо отметил: «Новые факты, публикация неизвестных ранее документов, а также исследования специалистов свидетельствуют, что прежняя картина взаимоотношений церкви и государства было искажена. Сравнительно недавно церковь характеризовалась как реакционный антинародный институт, а действия органов государственной власти оценивались положительно»1. В хронологических рамках исследования, охватывающих тысячелетнюю историю христианства на Руси, автор уделяет несколько абзацев для характеристики исследуемого в данной диссертации периода. Он сетует на ненадлежащее исполнение законодательства на местах, не рассматривая даже правомерность существования такового в отношении религиозных объединений.
В диссертации Л.А. Андреевой представлен подробный анализ взаимодействия органов КГБ и Совета по делам религий с целью управления религиозными объединениями, влиянии КПСС на государственно-конфессиональные отношения. Во втором параграфе второй главы автор резюмирует, что «политика КПСС - решающий фактор функционирования советской модели государственно-церковных отношений»2. В/ подтверждение тому приводится документальная база противоречия, которое заложено в самой Конституции СССР от 1977 года: «Статья 6 (Руководящей и направляющей силой советского общества, ядром его политической системы, государственных и общественных организаций является КПСС) легитимизировала любое вмешательство во все сферы жизни общества, что в свою очередь лишало смысла статью 124 об отделении
Бабинов Ю.А. Государственно-церковные отношения в условиях России. Дис. ...докт. филос.наук. М., 1993. С. 4.
2 Андреева Л.А. Особенности государственно-церковных отношений в СССР в 80-е годы. Дис. ...канд. ист. наук. М., 1996. С. 51.
церкви от государства»1.
Наибольший интерес в исследовании представляет собой третий параграф второй главы «Негласный орган в системе государственно-церковных отношений (Роль КГБ СССР)». Здесь представлены уникальные архивные данные, которые иллюстрируют безграничный надзор за церковью органами государственной безопасности. В работе подробно анализируются методы и способы сотрудничества КГБ и представителей религиозных объединений.
В конце 90-х СВ. Джораева первой из исследователей периода «застоя» указала на дуализм государственно-конфессиональной политики в 1960-1980-х годах: «С приходом к власти Л.И. Брежнева вновь намечаются изменения в церковной политике государства. Все свидетельствовало о том, что шла попытка поиска новой модели, доктрины, которая, с одной стороны, не противоречила бы определяющей идеологии (материализм, атеизм), с другой стороны — соответствовала бы установившимся мировым требованиям свободы совести и вероисповеданий»2.
Исследователь Л.В. Тюрина разделяет точку зрения историков о том, что конец 70-х в стране можно назвать периодом «религиозного возрождения». «Интеллигенция уже тогда проявила большой интерес к православию, понимая его как хранителя русской культуры и национальных традиций. Возник целый ряд недолговечных подпольных журналов, занимавшихся обсуждением православных тем с разных точек зрения. В Москве священники Дмитрий Дудко и Александр Мень после богослужений собирали верующих для бесед.
Андреева Л.А. Особенности государственно-церковных отношений в СССР в 80-е годы. Дис. ...канд. ист. наук. М., 1996. С. 56-57.
2 Джораева СВ. Государственно-церковные отношения в России. Дис. ...канд. филос. наук. М., 1997. С. 80-81.
...Были сделаны первые шаги к восстановлению миссионерской деятельности церкви»1. «Брежневскому» периоду автор посвятила две страницы.
Характеризуя период 1960-1980-х в СССР, Н.Н. Черемхин в своей диссертации справедливо утверждает, что «...в так называемый «застойный» период религиозная практика не прекращалась, а совершение обрядов и треб имело устойчивый характер»2. В его работе представлены три главы, рассматривающие ситуацию в православных, неправославных конфессиях и новых религиозных объединениях. Таким образом, анализ государственно-религиозных отношений схематично очерчен лишь во вступительной части и заключении. При этом автор выдвигает весьма спорное умозаключение: «значимость данного периода обусловлена тем, что ...это были годы, когда во всей полноте проявилась внутрирелигиозная политика советской власти»3. «По существу советское государство во второй половине XX века повторило опыт государственно-церковных отношений царской власти, превратив православную церковь в еще более «оказненную церковь». Возможно, эти ошибки лежат не в природе советской власти и остроте классовой борьбы, а являются предметом гуманности человеческого сознания»4.
Экскурс в историю отношений государства и Русской Православной Церкви по материалам «Журнала Московской Патриархии» с целью иллюстрирования государственно-церковной жизни второй половины XX века представлен в диссертации
Тюрина Л.В. Государство и русская православная церковь: эволюция отношений. 1917-2000 г. Дисс. ...канд. ист. наук. Курск, 1997. С. 82-83.
2 Черемхин Н.Н. Формирование религиозных объединений Санкт-Петербурга и Ленинградской
области и их функционирование во II половине XX века. Дисс. ...канд. ист. наук. СПб., 2000. С. 39.
3 Там же. С. 5.
4 Там же. С. 159.
А.И. Горшковой1. При этом автор ссылается на вполне объяснимый «политически выдержанный» характер публикаций в ЖМП.
Несовершенство законодательства в сфере государственно-религиозных отношений является причиной конфликта властей и религиозных объединений. В своем исследовании, основанном на материалах Татарской СССР, М.Н. Фасихова отмечает: «С течением времени это привело к увеличению противоречий в государственно-религиозных отношениях, что свидетельствует о внутрисистемных конфликтах и постепенном ослаблении авторитарного режима. 70-80-е годы показали необходимость изменения религиозного законодательства, поскольку прежняя система исчерпала себя»2. М.Н. Фасихова разделяет мнение Ю.А. Бабинова, что «при реализации принимаемых решений ощущалась «пробуксовка». Реализация принципа свободы совести в условиях застоя и предкризисного состояния общества наталкивалась на господствующее в среде региональных местных органов власти мнение о том, что по-прежнему охранительные и запретительные меры предпочтительны и достаточны для решения проблем в религиозной сфере. ...Фактически атеистическая работа становилась еще одним тормозом на пути обновления страны. Нарастало противоречие между провозглашенной в Конституции свободой совести и практикой ее реализации»3.
Спустя два года другой исследователь из Казани, P.P. Ибрагимов, в своей диссертации посвятил исследуемому в данной работе периоду третий параграф второй главы. Подбор архивных
1 См.: Горшкова А.И. Государство и Русская Православная Церковь в 1940-1990 гг. Сборник
научных трудов. Вып. 1. Екатеринбург, 2001.
2 Фасихова М.Н. Политика Советского государства по отношению к религиозным объединениям в
Татарстане 60-80 гг. Дисс....канд.ист.наук. Казань, 2002. С. 156
3 Там же. С. 80.
документов, их анализ представляют собой достаточно полную картину государственно-религиозных событий тех лет. В заключении автор подводит итог: «Некоторые коррективы советского законодательства о культах, внесенные в 1940-1980 годах, являются отражением колебаний в рядах партийно-номенклатурной элиты по вопросу о формах и методах борьбы с религиозными проявлениями, не изменили правовой сущности взаимоотношений органов власти и религиозных объединений. Характерно также и то, что значительная часть издававшихся партийно-правительственных постановлений, директив и циркуляров являлась засекреченной, что во многом обуславливало «юридическую неграмотность» верующих и духовенства»1.
В работе О.В. Грашевской данной теме отданы несколько страниц в первом параграфе третьей главы «Политика советского государства по отношению к религии и Церкви: от «застоя» к «перестройке» (середина 1960-х-конец 1980-х годов.)». Автор лаконично резюмирует: «Пришедший к власти Л.И. Брежнев особого интереса к религиозному вопросу никогда не проявлял, «атеистический романтизм» предшественника был ему чужд»2. Грашевская прослеживает некую иллюзию «потепления» в законодательной базе тех лет: «Одним из противоречий религиозной политики Советской власти в постхрущевскую эпоху стало то, что при сохранении строжайшей секретности вокруг любых сведений, характеризующих реальную религиозную ситуацию в СССР, четко прослеживается, начиная с конца 1960-х годов, явная тенденция к
Ибрагимов P.P. Государственно-конфессиональные отношения в Татарстане в 1940-1980 гг. Дисс. ...канд. ист. Наук. Казань, 2004. С. 176
2 Грашевская О.В. Политика советского государства в отношении РПЦ в 1940-1980 гг.: центр и местные власти. Дисс. ...канд. ист. наук. Мурманск, 2005. С. 120
созданию, по крайней мере, видимости юридической защиты прав религиозных объединений в СССР»1.
В фундаментальном исследовании И.И. Масловой указан позитивный сдвиг в государственно-конфессиональных отношениях в СССР, обусловленный не внутренней политикой, а гуманистическими тенденциями в развитии мирового сообщества. «В середине 1970-х религиозная сфера жизни общества стала привлекать внимание государства. Существование и деятельность религиозных объединений начинают рассматриваться как необходимое условие обеспечения свободы вероисповедания, а оно в свою очередь как одна из составляющих комплекса «прав человека»2. В диссертации автор подмечает, что сфера интересов Совета по делам религий выходила далеко за рамки советского законодательства: особый интерес Совета вызывало изучение современного богословия, рецензирование богословских научных трудов и церковной периодической печати, координация информационно-аналитической работы ученых ведущих научно-исследовательских и образовательных учреждений с целью исследования модернизации богословия.
Как и у Л.А. Андреевой, значительное внимание уделено роли КГБ в реализации вероисповедной политики Советского государства. И.И. Маслова констатирует, что «в 1967 году по инициативе Ю.В. Андропова было образовано 5-е управление КГБ, в компетенцию которого были включены вопросы, связанные с контролем над религиозной жизнью. В записке, адресованной в ЦК КПСС 3 июля 1967
Грашевская О.В. Политика советского государства в отношении РПЦ в 1940-1980 гг.: центр и
местные власти. Дисс канд. ист. наук. Мурманск, 2005. С. 127.
2 Маслова И.И. Эволюция вероисповедной политики Советского государства и деятельности РПЦ в 1953-1991 годах. Дисс. ...докт. ист. наук. М., 2005. С. 146.
года, он писал о наращивании и активизации подрывных действий реакционных сил «на создание антисоветских подпольных групп, разжигание националистических тенденций, оживление реакционной деятельности церковников и сектантов»1. Автор проводит мысль, что тезис об «идеологической связи диссидентов с империализмом» стал обоснованием одного из важных направлений в деятельности КГБ -противодействия идеологической диверсии. В контексте данного направления и осуществлялся контроль Комитета госбезопасности за религиозной ситуацией в стране.
О.Б. Молодов в своей диссертации также, как и И.И. Маслова, анализирует эволюцию законодательства в сфере государственно-конфессиональных отношений. По его мнению, некоторый намек на послабление в вероисповедной политике в 1975 году был лишь кажущимся: «...послабления верующим и духовенству имели целью несколько смягчить режим государственно-церковных отношений и продемонстрировать зарубежным странам наличие вполне благоприятного климата для реализации свободы совести всеми советскими гражданами»2.
О возрастающей роли религии в стране, неуклонном росте интереса к государственно-конфессиональным отношениям в современной России свидетельствует и тот факт, что эта сфера перестает волновать только историков и философов. В последние годы стали появляться исследования, в которых рассматривается юридический аспект многопланового и неоднозначного
Маслова И.И. Эволюция вероисповедной политики Советского государства и деятельности РПЦ в 1953-1991 годах. Дисс. ...докт. ист. наук. М., 2005. С. 195-196.
2 Молодов О.Б. Советское государство и РПЦ на Европейском Севере в 1960-1980 гг. Дисс. ...канд. ист. наук. Архангельск, 2006. С. 71.
взаимодействия двух общественных институтов на протяжении многих десятилетий. Эти вопросы рассматриваются в работах Е.Л. Шапошникова, О.А. Гревцовой, В.А. Живулина, А.В. Третьякова1. Так, Шапошников предлагает свою оценку периода 60-70-х годов: «Руководство РПЦ, ее богословские круги в 60-70 гг. встали на путь модернизации религиозной идеологии, был создан отечественный вариант «Коммунистического христианства». Оно оправдывало революционные преобразования, богословски обосновывало необходимость социальной активности верующих, направленной на «улучшение своего существования в мире», а также видела в социалистическом обществе, в отличие от капиталистического, реализацию «в какой-то мере черт евангельского социального идеала»2.
Вместе с тем, необходимо отметить, что в современной историографии тема взаимоотношений государства и конфессий в советский период в целом, и в годы правления Л.И. Брежнева, в частности, еще недостаточно изучена. Нуждаются в дальнейшем, более глубоком исследовании процессы во внутрицерковной жизни в различные периоды, личностные отношения представителей власти и церковнослужителей, реакция духовенства на перемены в государственно-конфессиональных отношениях.
Объектом исследования являются государственно-конфессиональные отношения в СССР в середине 60-х начале 80-х
См.: Шапошников Е.Л. Государственно-церковные отношения в России в XX - начале XXI века. Историко-правовой и общетеоретический анализ. Дисс. ...канд. юрид. наук. Нижний Новгород., 2007; Гревцова О.А. Регулирование отношений между государством и РПЦ. Дисс. ...канд. юрид. наук. М., 2004; Живулин В.А. Теоретико-правовые основы регулирования современных государственно-конфессиональных отношений в Российской Федерации. Дисс. ...канд. юрид. наук. Нижний Новгород, 2006; Третьяков А.В. Политико-правовые отношения Российского государства и РПЦ. Дисс. ...канд. ист. наук. М. ,2004.
2 Шапошников Е.Л. Государственно-церковные отношения в России в XX - начале XXI века. Историко-правовой и общетеоретический анализ. Дисс. ...канд. юрид. наук. Нижний Новгород, 2007. С. 115.
годов XX века.
Предметом исследования является политика в отношении религиозных объединений различных конфессий в СССР, отдельных верующих, проводимая государством посредством местных и центральных партийных руководящих органов, Совета по делам религий при Совете министров СССР и его уполномоченных.
Целью исследования является комплексный анализ модели государственно-конфессиональных отношений, которые сложились в середине 60-х - начале 80-х гг. прошлого столетия; научная инсталляция полученных сведений в общую картину взаимоотношений власти и религии в СССР в XX веке.
Поставленная цель обусловила следующие задачи исследования:
проанализировать развитие государственно-церковных отношений в эпоху «застоя» (1964-1982 гг.);
проследить основные моменты процесса реализации планов Совета по делам религий в отношении зарубежной миссии религиозных объединений из СССР в указанный период;
дать оценку миротворческой деятельности РПЦ за рубежом;
изучить и систематизировать проведенные в данный период мероприятия государства по упорядочению учета и охраны памятников истории и культуры культового назначения.
Хронологические рамки исследования обусловлены периодом руководства страной Л.И. Брежнева - с 1964 по 1982 годы, определяемым историками как эпоха «застоя» в экономической, социальной, культурной жизни страны, а также в сфере государственно-конфессиональных отношений.
Методологическую основу диссертации определяют принципы
объективности, историзма, комплексности исторического
исследования. Принцип объективности состоит в учете всех точек зрения и подходов к изучаемой проблеме, базирующихся на фактических материалах. Принцип историзма заключается в рассмотрении отдельных явлений и фактов в их взаимосвязи, в конкретной исторической ситуации, с учетом внутреннего и внешнего политического курса государства в рассматриваемый период. Комплексность обуславливает ссылку на различные по масштабам и значимости факты, которые максимально детализируют описываемые события.
Источниковая база исследования. Исследование
государственно-конфессиональных отношений в СССР в данной работе опирается в основном на комплекс документов, находящихся в Государственном Архиве Российской Федерации (ГАРФ), Российском Государственном Архиве Новейшей Истории (РГАНИ). В силу их ведомственной подчиненности органам КГБ и идеологическому отделу ЦК КПСС большинство документов их фонда до сих пор являются секретными или доступ к ним ограничен. Автором настоящего исследования изучены различные документы второй, четвертой, пятой, шестой, восьмой и девятой описей фонда Р-6991 ГАРФ, материалы пятого фонда РГАНИ.
Научная новизна исследования и основные результаты, полученные лично соискателем, заключаются в том, что:
впервые произведен комплексный анализ государственно-конфессиональных отношений в СССР в 1964-1982 годах на основании ранее засекреченных источников;
впервые введены в научный оборот материалы деятельности Совета по делам религий при Совете Министров СССР за 1965-1982
годы;
на основании архивных документов проведен анализ целевых установок Совета по делам религий при Совете Министров СССР в отношении зарубежной деятельности РПЦ в указанный период;
изучена миротворческая деятельность РПЦ за рубежом;
проведен анализ публикаций в зарубежных средствах массовой информации, раскрывающих реальное положение религий в СССР;
выявлены факты «скрытых» репрессий в отношении верующих на фоне официальной пропаганды о реальной свободе вероисповеданий в СССР в 1964-1982 годы;
освещена роль Совета по делам религий в упорядочении учета и охраны памятников истории и культуры культового назначения;
доказано наличие спланированной государственной политики в отношении всех конфессий на территории СССР в обозначенный период.
Научная и практическая значимость исследования заключается в том, что восполнен пробел в истории государственно-конфессиональных отношений в СССР. Материалы и выводы диссертации могут быть использованы при подготовке обобщающих научных трудов, учебников и методических пособий по истории государственно-конфессиональных отношений, в практической деятельности государственных учреждений, взаимодействующих с конфессиональными образованиями, а также в процессе преподавания общих курсов по истории России в государственных и духовных учебных заведениях.
Апробация работы. Материалы диссертации представлялись в выступлениях на международных конференциях:
- «Религия и гражданское общество» (Москва, февраль 2006 г.); «Межкультурный и межрелигиозный диалог в целях устойчивого развития» (Москва, сентябрь 2007 г.).
Основные положения диссертации отражены автором в следующих публикациях: Стамболиди А.В. От лукавого. Государственная религиозная толерантность 1960-х годов // Родина. 2007. № 10 - 0,6 п.л.; Стамболиди А.В. Советская государственная религиозная толерантность середины 60-х // Государство, религия, церковь в России и за рубежом: Информационно-аналитический бюллетень. № 1-2 (38-39). М.: Изд-во РАГС, 2007. - 0,4 п.л.
Диссертация обсуждена на заседании кафедры государственно-конфессиональных отношений Российской академии государственной службы при Президенте Российской Федерации и рекомендована к защите.
Структура диссертации. Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения, списка использованных источников и литературы.
Государственная политика по отношению к религии в период «развитого социализма» (1964-1975 г.)
Особенностью развития государственно-конфессиональных отношений в советский период была абсолютная ориентация на идеи научного коммунизма и программные установки Коммунистической партии, которые выступали главной идеологической платформой государства. «В этой связи отношение властей к религии и ее носителям, базировавшееся на диалектико-материалистическом мировоззрении, господствовавшем в государстве и обществе, весь советский период оставалось неизменным»1.
Религиозные объединения в СССР переживали различную степень давления со стороны властей богоборческого государства на протяжении всей истории развития страны. Историки единодушны во мнении, что одним из спокойных для РПЦ на фоне попыток духовного возрождения общества, пережившего тяжелые десятилетия сталинских репрессий, стал период 1955-1957 гг. Однако он резко сменился лютым холодом со стороны властей. Руководство пыталось реанимировать надежды на «светлое будущее всего человечества» и раскрыть весь потенциал коммунистического строя. 1958-1964 годы трактуются в истории как трагический период «хрущевских гонений» на церковь2. Атеистический фанатизм у большинства мирян и духовенства Советского Союза ассоциировались с личностью главы государства Н.С.Хрущева. Его авторитет стремительно падал и из-за недальновидных высказываний по поводу государственно-религиозных отношений в стране, и по причине яростных нападок на Церковь. Поэтому, когда на Пленуме КЦ КПСС 14 октября 1964 года Н.С. Хрущев был снят со всех постов, верующие вновь стали надеяться на облегчение своей участи.
В октябре 1964 года к власти пришло новое руководство. Первым секретарем ЦК КПСС (с 1966 года - Генеральным секретарем) стал Л.И. Брежнев, партократ с многолетним стажем, инициатор смещения Н.С. Хрущева. Осторожный и консервативный человек, он стремился к стабильности общества. Противоборство мнений среди новых руководителей СССР по поводу дальнейшего развития страны завершилось поворотом от реформаторства хрущевской «оттепели» к умеренно-консервативному курсу в политике и идеологии.
Новое руководство оказалось перед лицом больших трудностей, которые множились последние годы и усугублялись в результате непродуманных административных действий. Отличительной чертой общего стиля руководства стало разрешение всех противоречий в обстановке строгой конфиденциальности. В экономической политике Л.И. Брежнев считал приоритетными сельское хозяйство, тяжелую промышленность и военно-промышленный комплекс. Реформы нового правительства в системе планирования производства привели к увеличению управленческого аппарата. Вся система функционировала на основе административных методов, не учитывая изменения в мировой экономике.
Закономерным следствием жесткой централизации и абсолютной монополии ведомств стал переход в конце 1960-х - первой половине 1970-х годов к строительству предприятий-гигантов практически во всех отраслях. Гигантомания стала одним из признаков «брежневской» эпохи. С 1960-х годов в стране началось невиданное по масштабам освоение новых районов Сибири и Севера. Открытие уникального по запасам комплекса нефтегазовых месторождений в Западной Сибири произошло именно в тот момент, когда мировые цены на топливо выросли в среднем в 20 раз. Параллельно с добывающими предприятиями начала ударными темпами развиваться сеть гигантских трубопроводов по направлению с востока на запад. В стране стал преобладать экстенсивно-сырьевой характер развития экономики.
Политический кризис в Чехословакии весной 1968 нанес серьезный удар коммунистическим иллюзиям всего социалистического лагеря. СССР ответил на недовольство масс вооруженной интервенцией на территорию ЧССР. Чехословацкие события стали поводом для открытых политических выступлений диссидентов внутри страны. Идеологический курс в СССР стал гораздо более жестким, непримиримым к любому проявлению инакомыслия.
На рубеже 60—70-х годов советское руководство перешло к реализации нового внешнеполитического курса, которое получило название «разрядки международной напряженности». Гонка вооружений Востока и Запада теперь приобретала цивилизованный характер, параллельно расширялись сферы сотрудничества, прежде всего советско-американского. Мощный импульс процесс разрядки получил в мае 1972 года, когда Москву впервые посетил президент США Рачард Никсон. Главы крупнейших мировых держав подписали «Основы взаимоотношений между Союзом ССР и Соединенными Штатами Америки». Идейно-теоретической основой деятельности новой власти стала принятая в 1966 году на XXIII съезде КПСС концепция «развитого социализма» - одного из этапов построения коммунизма. В целом съезд обратился к идеологическим ориентирам прошлого, главным из которых было усиление контроля над общественной жизнью. Существовавшие в обществе недочеты рассматривались как результат неизбежных в процессе его развития противоречий. Устранить недостатки предполагалось путем «совершенствования» социализма.
В эту палитру явно не вписывались государственно-религиозные отношения и руководство решило несколько смягчить антицерковные нападки. За соблюдением курса атеистической работы следил главный идеолог страны М.А. Суслов, руководствуясь напутствиями Сталина последних лет его правления — «не выпячивать» данный вопрос, осуществлять подрыв влияния Церкви «полуконспиративно», не обнародуя широко соответствующие решения ЦК КПСС, чтобы не провоцировать кампании протеста на Западе и внутри страны»1.
Контроль со стороны Совета по делам религий за участием религиозных организаций из СССР в миротворческой и экуменической деятельности за рубежом
Для Советского Союза было важно сохранить позитивный образ социалистического государства на международной арене, в том числе посредством религиозных кругов, активного участия верующих в зарубежной миротворческой деятельности. Кроме того, необходим был аналогичный тотальный контроль за деятельностью советских священнослужителей, выполнявших миссию за рубежом. В связи с этим значительное внимание Совета по делам религий отводилось внешней деятельности религиозных организаций.
Отдел международных отношений Совета выполнял роль контролирующего куратора, который «организует силами религиозных деятелей СССР мероприятия по разоблачению клеветы на политику Советского государства в отношении религии и церкви», «периодически информирует Совет по делам религий о состоянии международной деятельности религиозных организаций и их отдельных представителей», «дает разъяснения приезжающим в СССР религиозным деятелям по интересующим их вопросам религиозной жизни в СССР». За Отделом международных отношений закрепили право «определять целесообразность» заграничных поездок религиозных деятелей СССР, а также и приезда в Советский Союз зарубежных представителей религиозных организаций и давать им разъяснения по интересующим их вопросам религиозной жизни в СССР1. РПЦ активно участвовала в международном миротворческом движении и укрепляла этим не только свое положение в СССР, но и поддерживала позиции Советского Союза на Западе. Представители конфессий являлись членами различных экуменических сообществ, пропагандируя за рубежом свободу совести в СССР. Анализ их поведения, результатов дискуссий являлись предметом неусыпного бдения Совета.
Ареной для борьбы за статус страны свободного вероисповедания еще с 1961 года для СССР стал Всемирный Совет Церквей (ВСЦ)1. ВСЦ был создан в Амстердаме в августе 1948 года на ассамблее представителей 150 церквей из 48 стран. В самом начале «холодной войны» эту инициативу религиозных деятелей активно поддержали государства Западной Европы и США. Цель верующих - преодоление кризиса христианской религии путем достижения полного организационного и вероисповедного, евхаристического единства. Для укрепления своего статуса на международной арене, смещения антикоммунистического настроя организации в сторону социалистического лагеря в 1961 году вступили в ВСЦ Русская и Грузинская православные церкви, евангелическо-лютеранские церкви Эстонии и Латвии, Армянская апостольская церковь и Всесоюзный Совет евангельских христиан-баптистов и церкви социалистических стран. С 1963 года РПЦ имела своего постоянного представителя в штаб-квартире ВСЦ в Женеве.
«Социалистическая» диаспора в ВСЦ продавливала антиимпериалистические резолюции, лоббировала интересы стран «третьего мира», подавляла дискуссии, инициируемые диссидентами. Кроме того, в СССР приглашались представители зарубежных церквей для развенчания мифа об угнетении верующих в СССР.
Наряду с другими церквами, РПЦ ежегодно вносила членские взносы в бюджет ВСЦ. «Взнос РПЦ в генеральный бюджет в 1969 году - 6500 долларов, гораздо более значительную сумму составляет финансовая помощь РПЦ различным программам (Фонду примирения и восстановления в Индокитае и т.п.) и Генеральному секретариату в советской валюте. Но тем не менее финансовый вклад РПЦ и других церквей СССР составляет относительно небольшую долю в бюджете ВСЦ. Наибольшие взносы поступают от церквей США и ФРГ»1.
Представитель РПЦ в ВСЦ протоирей В.М. Боровой в своем докладе В. Куроедову в июле 1965 года писал о положении там советской стороны: «РПЦ сосредоточила свое внимание на двух основных направлениях деятельности ВСЦ: на богословском аспекте и на общественно-политическом, что начинает вызывать и недоумения и некоторые подозрения относительно мотивов нашего членства в ВСЦ. На западе складывается теория (и ее начинают придерживаться даже многие, очень хорошо к нам настроенные люди), что Русская Православная Церковь стала членом ВСЦ исключительно ради общественно-политических причин, чтобы через ВСЦ защищать и поддерживать линию своего правительства и своего государства по всем политическим и международным вопросам»2.
Противоречия в вероисповедной политике государства после принятия Заключительного акта по безопасности и сотрудничеству в Европе (1975 г., Хельсинки)
Под эгидой реализации программы «разрядки международной напряженности» в 1970-х годах СССР последовательно проводил курс на расширение своего присутствия в различных районах земного шара под флагом поддержки национально-освободительного движения колониальных стран. Развитие военно-промышленного комплекса и расширение сферы военного присутствия стали основными факторами возрастания военной мощи СССР в этот период. Постепенно проводилась линия на интенсивную поддержку просоветских режимов и группировок марксистско-ленинской ориентации в стратегически наиболее важных зонах. СССР оказывал военную и финансовую поддержку в антиколониальной борьбе странам «третьего мира». Военно-Морской Флот СССР прибегал к демонстрации своей мощи в мировом океане как средству политического давления.
Международная обстановка оказывала непосредственное влияние на внутреннюю ситуацию в стране. «Разрядка» благотворно сказалась на развитии сотрудничества Восток — Запад. В несколько раз увеличился товарооборот, с изменением стиля жизни произошла урбанизация страны. К середине 80-х каждый пятый житель СССР являлся горожанином.
Наряду с острым дефицитом рабочих рук на селе почти 40% населения имели престижное высшее образование и предпочитали интеллектуальный труд, что в условиях сформировавшейся номенклатурной касты «кремлевских старцев» предполагало хотя бы возможность карьерного роста.
Система организации труда и реализации товаров потребления находилась в глубоком кризисе. «Верхушечное» распределение жизненных благ таило растущий год от года глубокий социальный конфликт. В крупных городах существовал «черный рынок», который компенсировал дефекты распределительной системы.
Ухудшилась ситуация в здравоохранении, затраты на которое составляли в эти года около 4% национального дохода в отличие от развитых стран, где этот показатель составлял 10-12%. С начала 1960-х до конца 1970-х годов рождаемость снизилась на 25%, а смертность увеличилась на 15%.
Политический консерватизм, парализуя жизнь общества, привел к директивному планированию хозяйства. Масштабы планирования развития экономики росли быстро, но не подкреплялись экономическим обоснованием. Народное хозяйство в конце 1970-х годов «съедало» более половины государственного бюджета. Сократились средства, выделенные на социальные и образовательные нужды. В то же время расходы на содержание бюрократических и управленческих структур постоянно росли. Искусственные хозяйственные связи были лишены стимулов саморазвития. В качестве альтернативы возникла «теневая экономика», находившаяся за рамками правового пространства.
Эпоху «застоя» характеризовали такие аномальные общественные явления, как дефицит товаров, очереди буквально за всем, и параллельно - номенклатурные привилегии в виде практически полного бесплатного обеспечения за счет государственной казны.
Личная заинтересованность в результатах труда была слабой. Недовольство рабочих повсеместно проявлялось в виде пьянства, прогулов, низкой производительности труда и халатного отношения к работе. Основная масса населения находила выход в таких жанрах народного фольклора, как слухи, сплетни, анекдоты.
Основным фактором, вызвавшим на рубеже 1970-1980-х годов ослабление влияния СССР в мире, стало отсутствие конкурентоспособной экономической политики. Буквально по всем позициям рассыпалась в этот период политика СССР в странах «третьего мира». Во второй половине 1970-х - начале 1980-х годов Советский Союз в большей или меньшей степени был втянут в региональные войны между Ираном и Ираком, Сомали и Эфиопией, в гражданские войны в Анголе, Мозамбике, Никарагуа, стремясь так же, как и США, усилить свое влияние под эгидой «пролетарского интернационализма».
Особой вехой в истории внешнеполитического курса СССР стала «афганская» война. Апрельская революция 1978 года в Афганистане и дальнейшие события поставили Советский Союз перед угрозой утраты своего влияния в этой стране в угоду США. В 1979 году спецподразделения Генштаба СССР свергли существующую власть в Афганистане, установили в нем просоветский режим. Одновременно с этим на территорию страны вошли советские войска. Под лозунгом «выполнения интернационального долга» в течение почти 10 лет они участвовали в гражданской войне, порожденной системой сложившихся в исламском Афганистане этнических, религиозных, родоплеменных факторов. При этом в СССР отсутствовала правдивая информация о происходящем. Ежедневные многомиллионные затраты СССР на участие в «афганской» войне еще больше подрывали экономику страны.
По мере того, как западные условия жизни все резче контрастировали с реалиями стран социализма, в СССР на всех уровнях складывалась атмосфера идеологической цензуры, всеобщей подозрительности. Однако с 1975 года ситуация с соблюдением прав человека и политических свобод из внутреннего дела страны вышла на международный уровень.
Государственные мероприятия по упорядочению учета и охраны памятников истории и культуры культового назначения
Длительное пренебрежение атеистического государства к предметам религиозного культа и памятникам архитектуры в свете идеологического попирания духовных ценностей верующих привело к массовым хищениям церковных святынь. Необратимые процессы разрушения коснулись многовековых зданий храмов. Раритеты стали добычей спекулянтов, отправлявших уникальные национальные предметы старины за пределы «железного занавеса». Под угрозой исчезновения находилось культурно-историческое наследие страны.
Закон «Об охране и использовании памятников истории и культуры», принятый Верховным Советом СССР в 1976 году, дал возможность остановить стихийное уничтожение культовых художественных и исторических ценностей. Совет озаботился сохранением религиозных святынь. Взаимодействуя с министерством культуры, заместитель председателя Совета Фуров пишет заместителю министра Е.М. Чехарину: «Рассмотрев вопрос об упорядочении реализации, учета и усилении охраны художественных ценностей, имеющих музейное и историческое значение, Совет по делам религий при Совете министров СССР считал бы целесообразным включить в проект распоряжения Совета министров СССР следующие предложения: - создать в Москве (с филиалами в Ленинграде, Киеве, Тбилиси, и некоторых других городах) квалифицированную, постоянно действующую хозрасчетную экспертную комиссию по оценке произведений искусства и старины, поступающих в государственный фонд, находящихся у частных владельцев, а также в церквах и монастырях; - поручить Министерству культуры СССР и его органам в республиках, краях и областях выявить и взять на специальный учет все художественные и исторические ценности в церквах и монастырях с соответствующей их оценкой специалистами; - обязать местные Советы народных депутатов обеспечить постоянный контроль за сохранностью в церквах и молитвенных домах ценных икон и других предметов культа, имеющих художественное и историческое значение, оказывать религиозным объединениям содействие в проведении их ремонта и реставрации; поручить Министерству внутренних дел совместно с Министерством приборостроения, средств автоматизации и систем управления СССР обеспечить оборудование культовых зданий, хранящих художественные ценности, средствами охранной сигнализации и эксплуатационное обслуживание этих средств»1.
В справке Совета «О состоянии охраны памятников истории и культуры культового происхождения и мерах по ее улучшению» затронуты крайне важные вопросы сохранения и реставрации значимых соборов и церквей: «В г. Владимире заканчивается реставрация Успенского кафедрального собора 12 века, в том числе фресок Рублева и Даниила Черного. На ремонт и реставрацию этого памятника домонгольской поры патриарх Московский и всея Руси Пимен выделил 800 тыс. рублей. Большие реставрационные работы проведены в Троице-Сергиевой Лавре (г. Загорск), в старинных церквах Москвы, Киева, Пскова, Ярославля и других городов»1.
Там же отмечается, что «...возросло число краж ценных икон и других предметов культа, в том числе имеющих большое художественное значение. Случаи хищения церковного имущества, икон стали возможны прежде всего потому, что во многих церквах не организован надлежащий учет и контроль за сохранностью предметов культа. Райгорисполкомы кое-где беспечно относятся к составлению инвентарных описей культового имущества, а там, где они есть, не всегда указывается наименование, размер.. .»2.
Обобщив эти и подобные им факты, Совет выступил с предложением к уполномоченным «в контакте с местными советскими органами принять меры к наведению порядка в деле охраны и учета культового имущества, соответствующие представления по этому вопросу Советом были внесены в Министерство внутренних дел (март 1976 и сентябрь 1977). Письмо по этому же вопросу в июле 1976 года Совет направил и в Министерство культуры СССР, в котором отметил, что приказ министра культуры СССР от 8 июля 1962 года «О мерах по сохранению художественных ценностей, памятников литературы и произведений прикладного искусства в действующих и недействующих церквах, соборах и других культовых зданиях» в некоторых областях не выполнялся»3.
Подверглась критике деятельность Советов народных депутатов: «Контроль должны осуществлять Советы народных депутатов. Фактически же этим делом они занимаются явно недостаточно.
