Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА 1. Онтологические основания жестокости
1.1. Межвидовая и внутривидовая борьба (агрессия) 13
1.2. Видовые и индивидуальные особенности человеческой агрессии 30
1.3. Психология жестокости 67
ГЛАВА 2. Социокультурные измерения жестокости
2.1. Проявления жестокости в процессе исторического развития культуры 83
2.2. Массовая жестокость в цивилизованном обществе 99
2.3. Русская философия о феномене жестокости 116
Заключение 130
- Межвидовая и внутривидовая борьба (агрессия)
- Видовые и индивидуальные особенности человеческой агрессии
- Проявления жестокости в процессе исторического развития культуры
- Массовая жестокость в цивилизованном обществе
Введение к работе
Актуальность темы исследования
Современная жизнь полна жестокости и насилия. Ими буквально пропитаны все поры социальной жизни. Почти ни одна сводка новостей радио и телевидения, ни один газетный выпуск не обходятся без сообщения об очередном жестоком преступлении, о совершенном или замышлявшемся террористическом акте. Все более "закрученные" сцены жестокости, насилия, ужаса и страха предлагает публике и "наиболее верное зеркало * культуры" - искусство. И хотя чаще всего сами мы, взаимодействуя с другими людьми, не ведем себя жестоко или агрессивно, наше поведение все равно нередко оказывается источником физических и душевных страданий наших близких. Под впечатлением все более усиливающегося потока разнообразнейшей информации определенного типа может возникнуть и возникает мысль о том, что именно на современном этапе исторического развития человечества "темная сторона" человеческой натуры как-то необыкновенно усилилась и вышла из-под контроля. Однако сведения о проявлениях насилия в другие времена и в разных местах 'земного шара говорят и о том, что в жестокости и насилии, царящими в современном мире, казалось бы, нет ничего из ряда вон выходящего.
Часто жестокие действия становятся возможными благодаря полному равнодушию окружающих. Современная реальность такова, что каждый индивид замкнулся в собственном небольшом мирке, ограниченном работой, семьей, близким окружением. Но подобное представление еще довольно оптимистично: французский философ Ж.Липовецки считает, что наступила новая фаза в истории общества, а именно - эпоха индивидуализма. По его мнению, мы переживаем вторую индивидуалистическую революцию, сопровождающуюся процессом персонализациил Возникло общество, где царствует всеобщее равнодушие, отчужденное, вещное отношение людей друг к другу.
Отчуждение,* в свою очередь, является не только фактором, способствующим проявлению жестокости, но и следствием данного явления. Отчужденное отношение выступает также своеобразной психологической реакцией на происходящие события, позволяя человеку не потерять рассудок от страха за свою собственную жизнь и за жизнь своих близких. В итоге возникает эффект терпимости, толерантности по отношению к жестокости, описанный еще H.A. Бердяевым в 1918 году .
Именно это сочетание - возрастание уровня жестокости в повседневной жизни и толерантность людей по отношению к ней делает данное исследование еще более актуальным. Сейчас, когда существует возможность манипулировать огромными массами людей и даже убивать на расстоянии десятки и сотни тысяч одним нажатием кнопки, лично не соприкасаясь с ними, особенно важно понять, в чем заключается природа человеческой жестокости и деструктивности, каковы антропологические и социо-культурные основы этого явления. Философско-теоретический анализ феномена жестокости призван прояснить целый ряд аспектов агрессии и насилия, раскрыть человеческий срез этих явлений, наметить перспективы их дальнейшего исследования.
Степень разработанности проблемы
Прежде всего, следует отметить, что по данной теме до сих пор отсутствуют обобщающие философско-антропологические и культурологические исследования. Хотя существует необозримая литература, где еще с древних времен накоплен огромный эмпирический материал (от Гомера и Геродота, Светония и Святого Августина), связанный с проблемами насилия и жестокости. В новое время впервые
' См.: Липовецки Ж. Эра пустоты. Эссе о современном индивидуализме / Пер. с фр. СПб, 2001.
осуществляются попытки философско-теоретического осмьюления проблем деструктивно сти человеческого существования, и в западноевропейской философии формулируется проблема отчуждения, имеющая огромное значение в понимании жестокости (Гегель, Маркс и вслед за ними целая плеяда мыслителей различных школ и направлений, занимающихся этой проблемой). XIX - начало XX в.в. - европейская наука интенсивно анализирует накопленный этнографический материал. Появляются фундаментальные работы, обобщающие исторический и этнографический материал, имеющие непреходящее значение (Ш.Летурно, Э.Тайлор, Дж.Фрэзер, М.А.Энгельгардт и др.). Само развитие новейшей истории предлагало разнообразный "материал" насилия и жестокости все более масштабного характера: Французская революция, наполеоновские войны, а затем ужасы беспрецедентной в истории человечества Первой мировой войны и, наконец, Русская революция, гражданская война, тоталитарные режимы XX века. Тема жестокости никогда не оставляла людей равнодушными, и о ней, так или иначе, всегда писали философы, историки, не говоря уже о художественной литературе и публицистике. Выдающиеся философы «серебряного века» затрагивали тему жестокости в своих работах (Н.А.Бердяев, С.Н.Булгаков, Н.О.Лосский, Вл.С.Соловьев, С.Л.Франк и др.).
Собственно научным исследованием жестокости стали заниматься в процессе дифференциации научного знания представители различных отраслей психологии и патопсихологии (А.Адлер, В.Джемс, П.Б.Ганнушкин, Р.Крафт-Эббинг, Ч.Ломброзо, В.Райх, З.Фрейд, К.Юнг и др.). Особый всплеск научного интереса к проблеме насилия и жестокости наблюдается после ужасов второй мировой войны, вызывая острый интерес у различных специалистов в связи с нарастающей угрозой новой мировой войны. В это период в свет выходит ряд выдающихся работ
А Бердяев H.A. Судьба России. Опыты по психологии войны и национальности / западных исследователей, в основном этологов и психологов: Р.Ардри (1971), А. Басе (1963), А. Бандура (1973), Л.Берковиц (1970), Д. Зильманн (1979), К.Лоренц (1966), Б.Скиннер (1956), Н.Тинберген (1968), Э. Уилсон (1975), В.Франкл (1959), Э.Фромм (1973), где опосредованным образом, через вопросы агрессии и деструктивности, рассматривается феномен жестокости.
Однако термин "жестокость" до сих пор не формулируется как научное понятие. Мы не находим его ни в философской, ни в психологической, ни в культурологической, ни социологической справочной литературе, ни в энциклопедиях, как российских, так и зарубежных. Термин жестокость широко используется лишь в криминалистике, психиатрии и патопсихологии, причем как сугубо описательный «рабочий термин».
В нашей стране проблема жестокости и насилия долгое время замалчивалась или считалась типичной проблемой буржуазных обп];еств, поэтому работы того времени были, прежде всего, критикой западных теорий, без конструктивного анализа реальностей жизниА И только в середине 1980-х г.г., во времена "перестройки", стали появляться исследования, специально посвященные феномену жестокости. Первопроходцами здесь выступили специалисты по криминальной психологии. Так, в 1985 году была защищена диссертация О.Ю.Михайловой "Жестокость как правовая и нравственно- психологическая проблема". Выходит в свет ряд статей С.С. Бахтеева, О.Ю. Михайловой, А.Р. Ратинова, О.Д. Ситковской, и др. В настоящее время тема жестокости и насилия не покидает страниц российских научных и околонаучных изданий, не говоря уже о периодике и бульварной литературе.
Как уже отмечалось выше, философско-теоретических исследований, специально посвященных проблеме жестокости, в литературе не
Репр. изд. М, 1990. С. 184-189.
существует. Однако эта проблема осознанно ставится при сравнительном анализе творчества и личности таких писателей, как Ф.М.Достоевский и маркиз де Сад (П.Бицилли, К.Ь.1аск8оп, А.П.Желобов, Р.Каийпап, С.Кузнецов). Кстати сказать, до "перестройки" в нашей стране творчество де Сада, само собой разумеется, не исследовали и произведений его не печатали.
То, что проблема жестокости интересует представителей различных отраслей знания, подчеркивает ее сложную природу и всеохватывающий характер даннопо феномена. Не случайно термин "жестокость" и по сей день не имеет "самостоятельного существования" и тем более четкого определения в литературе и чаще всего употребляется как синоним таких понятий, как "зло", "агрессия", "насилие", "деструктивность" и др. Необходимость рассмотрения жестокости в общенаучном, категориальном значении существенно назрела.
Интересно отметить, что в обыденном языке, в отличие от научного, слово "жестокость" предстает как атрибутивное свойство бытия, охватывая все его сферы (природа, общество, сознание), приобретая некий онтологический'СМЫСЛ и значение: "жестокий человек", "жестокая буря", "жестокие чувства и мысли" и т.д. и т.п. Характерно, что "жестокий" происходит от "жесткий" - "твердый", то есть "бесчувственный""А. Здесь, однако, следует в полной мере учитывать и возможность сохранения в слове антропоморфного синкретизма.
Условно можно выделить ряд традиционных направлений в изучении различных проявлений жестокости, сама множественность которых отражает, на наш взгляд, неоднозначность, интегральный, "всепроникающий" характер этого феномена, что и позволяет видеть его сущностные характеристики в их всеобщности.
а См. напр.: Денисов В.В. Социология насилия. М.: Политиздат, 1975.
Биологический подход включает в себя несколько теорий: теорию инстинктивной агрессии и нейрофизиологическую теорию. Основной тезис данного подхода заключается в том, что жестокость (так же как и агрессия) имеет инстинктивную и биологическую основу.
Психологический подход предлагает фрустрационную теорию и теорию научения. Психологи различают инструментальную и враждебную агрессию, и в данном случае жестокость есть проявление враждебной агрессии, являясь реакцией на фрустрацию и относительную депривацию. Кроме того, наблюдая за другими и на собственном опыте, ребенок узнает, что деструктивное поведение часто вознаграждается, а значит, быть агрессивным и жестоким выгодно. Теория социального научения представляет жестокость как поведение, приобретенное посредством научения.
Социологический подход обращает внимание на диалектику социального развития, которое, с одной стороны, гуманизирует человеческие отношения ("очеловечивают" их), а с другой, ожесточает, дегуманизирует: жестокость и деструктивность с разделением труда, ростом производства и образованием излишка продуктов, с возникновением государств с иерархической системой и элитарными группами проявляют себя в более изощренных и завуалированных формах. Эти черты усиливаются и, по мере развития цивилизаций, власть и насилие приобретают в обществе все большее значение.
Культурологический (ценностно-нормативный) подход рассматривает человека с точки зрения отражения им и воздействия на него "ценностно- нормативной сетки" исторически определенного "тела" культуры. В рамках ценностного подхода жестокость рассматривается как одно из
См. ст. "Жестокость": Даль В. Толковый словарь живого великорусского языка.: В 4-х т. - М.: Прогресс, 1994. Т.1. С. 1334. (Репр. изд. 1903-1904 г.г. проф. И.А. Бодуэна де Куртене).
проявлений зла и, конечно, особое внимание здесь обращено на так называемое моральное зло.
Краткое изложение ряда подходов в исследовании проявлений и оснований жестокости, указание на сложную этимологическую природу ее вербального выражения и определения позволяют, хотя бы в первом приближении, показать категориальную значимость понятия "жестокость" и необходимость его систематического исследования. Можно сказать, что в целом понятием жестокости в культуре фиксируется негативное отношение общества (выраженное в традициях оценки) к определенным качествам личности, к определенному типу поведения и, шире, к миру в целом, связанное со страстно-эмоционально-сострадательным переживанием причинения зла в процессе воздействия на живое (чувствующее)А ,
Жестокость находится в диалектической взаимосвязи, прежде всего с такими понятиями, как "насилие", "агрессия", "враждебность", "деструкция", "отчуждение", "овеществление", "бесчеловечность" (антигуманность). С нашей точки зрения, помимо диалектической связи, понятия "агрессия" и "жестокость" находятся в отношениях род - вид, то есть жестокость есть особое, специфическое проявление человеческой агрессии. Исходя из этого, мы начинаем наше исследование с рассмотрения феномена агрессии.
Наиболее близкими по отношению к избранной нами тематике фундаментальными исследованиями оказались следующие работы: Л.Берковиц "Агрессия", Р.Бэрон и Д.Ричардсон "Агрессия", А.П.Скрипник "Моральное зло в истории этики и культуры", Э.Фромм "Анатомия человеческой деструктивности".
В теоретическом плане существенную помощь оказали работы по проблеме отчуждения (В.Ф.Асмус, Ю.Н.Давыдов, Г.Лукач, К.Маркс,
И.С.Нарский, Т.Н.Озейрман, А.П.Огурцов, А.Д.Спирин, Э.Фромм, М.В.Шугуров и др.).
Проблема собственно жестокости в теоретическом осмыслении (чаще не специально, а в связи с исследованием иных проблем) получила свое отражение в работах российских авторов (Р.И.Александрова, Ю.М.Антонян,. И.Б.Бойко, В.А.Верещагин, В.В.Гульдан, Н.П.Дубинин, С.Н.Ениколопов, А.П.Желобов, В.Зеленский, Р.С.Карпинская, Л.Н.Коган, В.А.Кувакин, В.В.Лецович, А.А.Луговой, В.И.Максимов,
А.П.Можгинский, Т.Н.Москалькова, А.П.Назаретян, С.А.Никольский,
Г.Потапков, Т.Г.Румянцева, А.М.Руткевич, В.Ш.Сабиров, Л.М.Семенюк, Т.Н.Тихонова, Г.В.Тюменкова, В.Д.Шадриков, Ю.Г.Шевченко,
Н.Шердаков, В.А.Шнирельман). Из зарубежных публикаций следует выделить работы, где осуществляется попытка, хотя и не достаточно артикулированная, вычленения жестокости из клубка психологической и социокультурной реальности в отдельное понятие (1.Воигке, Л.Берковиц,
Гуггенбюль, Р.Докинз, О.Ф.Кернберг, М.Кляйн, П.Куттер, Ж.Липовецки, Р.Левонтин Л.Льюис, Д.Майерс, Г.Паренс, В.Райх,
Холличер и др.).
определить категориальный статус понятия «жестокость»;
выявить онтологические основания жестокости;
уточнить границы жестокости как феномена культуры;
раскрыть особенности проявления жестокости в различных исторических типах культуры;
прояснить, как жестокость проявляется в деятельности больших социальных групп и варьируется внутри субкультур;
проанализировать основные идеи русских философов «серебряного века» относительно феномена жестокости.
осуществлен комплексный междисциплинарный подход к исследованию феномена жестокости
уточнено" само понятие жестокости
обоснована необходимость принципа целостности в подходе к изучению феномена жестокости
выявлены природные и культурно - исторические основания жестокости
в первом приближении осуществляется анализ темы жестокости в работах философов «серебряного века»
общекультурное, общефилософское исследование жестокости проводится впервые
Полноценный анализ жестокости не может быть осуществлен без опоры на социологические исследования теоретического и эмпирического характера, где рассматриваются вопросы девиантного, деликвентного и деструктивного поведения (Э.Дюркгейм, М.Вебер, Э.Гидденс, Р.Мертон, Р.Кловард, Л.Олин и мн. др.).
Для понимания феномена жестокости большое значение имеют философские изыскания представителей постмодерна в связи с идеями террора, деконструкции, телесности (Ж.Батай, Ж.Деррида, М.-П. Фуко и
и и и 1 1 и
и целого ряда представителей современной российской философской мысли (В.В.Ерофеев, Б.В.Марков, К.С.Пигров, В. А. По дорога, М.К.Рыклин и др.).
Цель настоящего исследования - выявить источники жестокости, определить ее объективную значимость и социокультурный смысл. Достижение этой цели предполагает решение следующих задач:
Методология и источники исследования. Исследование
осуществляется на основе широкого круга философско-теоретических, антропологических, культурологических, философско-этических, психологических, антропологических, исторических, этнографических, это логических-и литературных работ. В работе использованы принципы системности, историзма, диалектического понимания связи материального и духовного. Широко используется сравнительный метод в анализе феномена жестокости по отношению к различным его аспектам общенаучного, конкретно психологического, социологического и философского характера.
Научная новизна работы определяется тем, что
Структура работы обусловлена поставленными задачами. В первой главе «Онтологические основания жестокости» исследуется, какова природа жестокости, имеет ли данный феномен филогенетические корни. Рассматривается, как жестокость проявляется в поведении животных. Анализируются существующие подходы в изучении человеческой агрессии и ее проявлений в форме жестокости.
Вторая глава посвящена анализу социокультурных измерений жестокости. Рассматривается изменение характера жестокости в процессе исторического развития культуры, в больших социальных группах и ряда современных государственных образований. Анализируются основные идеи русских философов "серебряного века" относительно феномена жестокости.
Межвидовая и внутривидовая борьба (агрессия)
Агрессия многими специалистами связывается с намеренным причинением вреда живым существам. Введение такого критерия в большинство существующих определений агрессии представляется вполне обоснованным. Р.Бэрон (1994) специально фиксирует внимание на данном критерии и подчеркивает, что в качестве агрессивных могут рассматриваться только те действия, которые причиняют вред живым существам. Эта точка зрения интересна, но не следует забывать, что вред и ущерб живому существу можно нанести не только прямым физическим действием, но и опосредованно, например, лишив необходимого ресурса или, если говорить о людях, причиняя вред любому неживому объекту, от состояния которого зависит физическое или психологическое благополучие человека. Несмотря на разные определения, многие авторы сходятся в том, что феномену агрессии свойственна двойственность, бинарность, противоречивость. Указание на это различие можно встретить в работах А.Басса, Э.Фромма, В.П.Пошивалова, И.А.Фурманова и др. В основном рассматриваются дихотомии, которые, несмотря на разные определения, имеют много общего в основе. Э.Фромм пишет: "Необходимо все же строго различат Ь агрессию биологически адаптивную, способствующую поддержанию жизни, доброкачественную от злокачественной, не связанной с сохранением жизни ". Синонимами злокачественной агрессии, по Э.Фромму, являются "деструктивность и жестокость". А.Басс различает враждебную и инструментальную агрессии. Термин враждебная агрессия приложим к тем случаям проявления агрессии, когда главной целью агрессора является причинение страданий жертве. Понятие инструментальная агрессия, наоборот, характеризует случаи, когда агрессоры нападают на других людей, преследуя цели, не связанные с причинением вред. Иными словами, для лиц, проявляющих инструментальную агрессию, нанесение ущерба другим не является самоцелью л. Необходимо отметить общее звено в позициях Э.Фромма и А.Басса: оба исследователя рассматривают "злокачественную" (Фромм) и "враждебную" (Басе) агрессии применительно именно к человеку и как человеческое поведение. Пошивалов В.П. различает адаптивную и дезадаптивную роли агрессии в жизни животных. Он пишет: "Нормальная агрессия (автор) у животных не выходит за рамки известных правил и признаков, характеризующих "мотивационное" поведение, а именно депривацию, насыщение, стимул- зависимые свойства, представляет функциональный элемент в сложной поведенческой структуре. Видимо, патологическая агрессия (-автор) не должна вписываться в известные "правила" поведения животных" Это явление связано с тем, что патологическая агрессия у животных возникает после определенных экспериментальных манипуляций, например разрушения мозга, длительной депривации, различных форм стрессирования и т.п. Нам представляется правомерным различать человеческую агрессию и животную. В своем исследовании мы остановимся на следующих определениях: Агрессия животных - поведение, направленное против представителей того же или другого вида животных. Человеческая агрессия - мотивированное поведение, противоречащее нормам и правилам сосуществования людей в обществе, наносящее вред объектам нападения (одушевленным и неодушевленным), приносящее физический ущерб людям или вызывающее у них психологический дискомфорт (отрицательные переживания, состояние напряженности, страха, подавленности и т.д.) .Пошивалов В.П. Экспериментальная психофармакология агрессивного поведения. Л., 1986. СЮ. в целом мы взяли за основу определения, приведенные в 12 психологическом словаре , сознательно исключив термин деструктивное поведение из определения человеческой агрессии, так как считаем, что человеческая агрессия может быть как деструктивной так и конструктивной. В чем же конкретно состоит так называемая природная агрессия, как она проявляется в поведении животных? В агрессии животных можно выделить три типа: 1. Агрессия хищников; 2. Агрессия межвидовая (против животных других видов); и 3. Внутривидовая агрессия. Остановимся на характеристике агрессии хищников. В зоологии животные-хищники четко определены: к ним относятся семейства кошек, гиен волков и медведей. Существует довольно много экспериментальных доказательств того, что нейрологичекая основа агрессивности хищников отличается от защитной агрессивности. "Внутренние физиологические мотивы у охотника и бойца совершенно различны. Буйвол, которого свалил лев, настолько же мало вызывает его агрессивность, как во мне может вызвать гнев индюк, которого я только что видел подвешенным в кладовой, - пишет К.Лоренц.- Даже движения и мимика очень четко демонстрируют это различие. Собака в погоне за зайцем, полная охотничьего азарта, делает такое же напряженно-радостное выражение "лица", как и в момент приветствия хозяина или в преддверии другого радостного события. Так и на "лице" льва (на хороших фотографиях это отчетливо просматривается) в драматический миг перед прыжком мы видим выражение, которое совершенно не похоже на злость. А ворчит он, прижимает уши и делает другие движения, символизирующие боевое Мойер на основании доступных ему данных о нейрофизиологических основах агрессии выделяет агрессию хищников из всех других ее типов и утверждает, что это различие все больше получает экспериментальное подтверждениеА" . Фромм говорит об этом следующим образом: "Специфика поведения хищников состоит не только в различном состоянии самого субстрата мозга (мозг нападающего зверя и мозг обороняющего дают различную картину), но и поведение у них разное. Поведение хищника не следует путать с воинственным поведением: он не проявляет гнева, но точно и четко направлен на свою добычу, и его напряженность проходит, только когда цель - пища - достигнута. Инстинкт хищника нисколько не похож на оборонительный рефлекс, который существует практически у всех животных, инстинкт хищника относится только к добыванию пищи и присущ определенным видам животных, которые имеют соответствующее строение. Мы не станем, разумеется, отрицать, что поведение хищников агрессивно, но нельзя не видеть, что эта агрессивность отличается от яростной и злобной агрессивности, которая вызывается наличием угрозы. У других животных - не хищников - такой вид агрессии не встречается" А.
Видовые и индивидуальные особенности человеческой агрессии
Человек создает политические партии, говорит Лоренц, чтобы обеспечить себе ситуации борьбы, в которых он может разрядиться (освободиться от излишков накопившейся энергии); но сами политические партии не являются причиной агрессии. Однако в тех случаях, когда не удается найти или создать внешний раздражитель, энергия накопившейся инстинктивной агрессивности достигает таких размеров, что сразу происходит взрЪш, и инстинкт "срабатывает" впустую. "Даже самый крайний случай бессмысленного инстинктивного поведения, внешне ничем не обусловленного и не имеющего никакого объекта (своего рода бег на месте), дает нам картину таких действий, которые фотографически точно совпадают с биологически целесообразными действиями живого организма, - и это является важным доказательством того, что в инстинктивных действиях координация движений до мельчайших деталей запрограммирована генетически"" а. Основное различие между агрессивным поведением животных и людей, считает Лоренц, заключается в том, что инстинкт, служащий у животных сохранению вида, у человека "перерастает в гротескную и бессмысленную форму" и "выбивает его из колеи". Агрессивность из помощника превратилось в угрозу выживанию. Это связано с тем, что у людей нет врожденных механизмов торможения агрессии. Именно поэтому, считает Лоренц, у людей в отличие от большинства других живых существ, широко распространено насилие в отношении представителей своего же собственного вида.
Большое опасение у Лоренца вызывал научно-технический прогресс. Он пишет: "Совершенствование военной техники и огнестрельного оружия приводит к тому, что до человеческого сознания не всегда доходят последствия того, что он совершил. То есть, человек не видит жертвы, ее крови, то убийство, как таковое не трогает души, происходит некоторое опосредование, благодаря которому атомную бомбу может сбросить человек, не решающийся наказать провинившегося сына. Ни один психически нормальный человек не пошел бы даже охотиться на зайцев, если бы ему приходилось убивать дичь зубами и ногтями" . Опасения Лоренца вполне обоснованы. Многочисленные вариации известного психологического исследования С.Милграма (Milgram, 1963, 1964, 1967; Wheeler & Caggiula, 1966; Feshbach, Stiler &Bitner, 1967; Hartman, 1969) убедительно показали, что агрессия, проявляемая человеком по отношению к другому человеку в ответ на требования "авторитетного лица", в значительной степени зависит от присутствия и близости жертвы, то есть от факторов, облегчающих эмоциональную коммуникацию. Степень близости варьировалась от "полного отчуждения", когда между агрессором и жертвой не было ни визуального, ни голосового контакта, до непосредственного контакта, когда испытуемый сам помещал ладонь подставного испытуемого на панель, через которую якобы подавался электрический заряд. "Физическое присутствие жертвы, которое, несомненно, влияло на аффективно-когнитивное состояние испытуемого, выступило как мощный сдерживающий фактор агрессии. Факт снижения агрессии вследствие непосредственного контакта с жертвой согласуется с концепцией индивидуализации как сдерживающего фактора агрессии Ф.Зимбардо (1969)"" А. Результаты данных исследований также подтверждают позицию Лоренца относительно ядерного оружия. В будущих войнах жертва уже не сможет предотвратить или повлиять на поведение агрессора с помощью эмоциональной экспрессии.
Необходимо отметить, что, несмотря на черты сходства в теориях агрессии у Фрейда и Лоренца, существует серьезное отличие. Фрейд изучал людей, имеющих глубокие психологические проблемы (неврозы, шизофренические синдромы и т.п.) и его теория о влечении к смерти может казаться ошибочной или недостаточно завершенной и доказанной, но это никак не меняет того факта, что Фрейд разрабатывал эту теорию в процессе постоянного изучения именно реальных людей. В противоположность Фрейду Лоренц изучал животных, особенно низших, и в этой области был, без сомнения, в высшей степени компетентен. Он обнаруживает черты сходства между человеческим поведением и поведением изученных им животных и делает выводы, что способ поведения в обоих случаях обусловлен одной и той же причиной. Подобные критические замечания о Лоренце можно встретить у Фромма в работе "Анатомия человеческой деструктивности", у В.Холличера, "Человек и агрессия. З.Фрейд и К.Лоренц в свете марксизма"" а, у Карпинской Р.С: и Никольского СА" А
Однако общая черта теорий Фрейда и Лоренца состоит в том, что агрессия рассматривается как возникающая главным образом из врожденных факторов. Такое признание логически ведет к утверждению о том, что врожденное поведение невозможно элиминировать (З.Фрейд), в лучшем случае, его можно перенаправить в более безобидное русло (К.Лоренц), что тоже оказывается, однако, весьма проблематичным. Выходит, ни удовлетворение основных потребностей, ни устранение социальной справедливости, ни другие перемены общественной жизни не приведут к предотвращению губительных преступных импульсов. Они всегда будут с человеком, поскольку выступают в роли интегрального элемента его природы.
Предпосылки социобиологии складывались в рамках научно- философской традиции, связанной с обсуждением природы человека, его отношений с природой, с ближайшими и отдаленными предками. Традиция эта берет свое начало от древности и античного периодов и в той или иной мере представлена в наследии Демокрита, Сократа, Платона, Аристотеля, конфуцианства, даосизма, буддизма, древнеиндийской философии. В этих философских системах впервые в абстрактной форме был поставлен вопрос о сходстве и отличии человека в сравнении с другими живыми существами. Дальнейшее развитие этой проблематики находим в философии средневековья и Нового времени, в немецкой классической философии и французском материализме, у А.Бергсона, Г.Спенсера, в некоторых направлениях современной философии.
В вопросе об агрессивности социобиологи придерживаются более "умеренного" взгляда. Социобология получила развитие в 60-70-е годы 20 века в связи с осознанием и анализом некоторых, не привлекавших ранее большого внимания, положений теории естественного отбора и популяционной биологии.
В 1975 г. с выходом книги американского энтомолога Э.О. Уилсона "Социобиология - новый синтез", эта область исследования оформилась в научное направление. Под термином "социобиология" Уилсон понимал "систематическое изучение биологических основ всякого социального поведения любых видов организмов, включая человека" .
Проявления жестокости в процессе исторического развития культуры
Террора полагали, что они искореняют зло и тем самым спасают грядуш;ие поколения. Один из героев книги А. Кестлера "Слепящая тьма" рассуждает: "Каждая порочная идея, которой мы следовали, превращалась в страшное преступление перед грядущими поколениями. Поэтому нам приходилось карать за порочные идеи как за величайшие преступления - то есть смертью " Л . Но больше всего поражают современные историки, которые, зная все факты и цифры, все обстоятельства продолжают оправдывать красный террор исторической необходимостью. Так, например, составитель и редактор книги "Пророческие слова о русской революции" A.A. Слинько, несмотря на то, что сам подбиргЕЛ тексты, подтверждающие весь ужас террора (взять хотя бы письма Владимира Короленко к Луначарскому, в которых он сообщает о расстрелах безвинных людей), пишет во вступлении, что террор был большевикам навязан . В действительности же годы террора и страха не могли безболезненно пройти для общества. Все больше исчезало из обихода милосердие, сострадание к ближнему, жестокость превращалась в обыденность. "Дружным хором ругательств провожают в тюрьму, а то и в могилу поскользнувшихся, павших, готовы сами отправить на смерть товарища, чтобы занять его место. Жалость для них бранное слово, христианский пережиток. "Злость" - ценное качество, которое стараются в себе развить" Закрытые и полузакрытые учреждения: тюрьма и армия. Тюрьма. Специальные наблюдения показывают, что значительная часть взятых под стражу или направленных в колонию, особенно в первый раз, боится не представителей администрации, даже не самих изоляторов или колоний с их камерами, решетками и т.д. В этот момент они мало думают и о предстоящей каре. Больше всего они страшатся тех, с кем придется вместе отбывать наказание, тюремных обычаев и традиций, которые успешно конкурируют с официальными правилами и предписаниями. И опасения эти вполне обоснованы, так как в местах лишения свободы России ежегодно совершается около 70 убийств и 160 тяжких телесных повреждений, из них подавляющая часть - в исправительных колониях, меньше всего -.в. тюрьмах и Лечебно-трудовых профилакториях л . Лишение свободы - это существенные ограничения в свободе передвижения, в общении и выборе вида труда, что порождает определенные права и обязанности осужденных, регламентацию их жизни. Все вроде бы обосновано и справедливо, хотя и влечет (и не может не влечь) страдания и мучения. Однако вся беда отечественной исправительной системы и ее основной недостаток в том, что некоторые официально провозглашаемые цели, принципы и формы, как, впрочем, и во многих других сферах нашей жизни, не совпадают с фактическим исполнением уголовных наказаний. Дело в том, что лишая свободы, государство подвергает человека таким страданиям и мучениям, которые юридически никак не вытекают из данного вида наказаний. в исправительных учреждениях существуют свои внутренние порядки и традиции, за соблюдением которых следят "воры в законе". В. Шаламов, известный бытописатель тюремных нравов Гулаговской империи 40-50 годов, особо выделял в их формировании и живучести роль представителей рецидивистов, "воров в законе", хотя и, несомненно, главный виновник - коммунистическое государство и действующая от его лица каторжная администрация. В. Шаламов писал: "Неисчислимы злодеяния воров в лагере. Несчастные люди-работяги, у которых вор забирает последнюю тряпку, отнимает последние деньги, и работяга боится пожаловаться, ибо видит, что вор сильнее начальства. Работягу бьет вор и заставляет работать - десятки тысяч людей забиты ворами насмерть. Сотни тысяч людей, побывавших в заключении, растлены воровской "идеологией" и перестали быть людьми. Нечто блатное навсегда поселилось в их души, - воры, их мораль навсегда оставили в душе любого неизгладимый след. Груб и жесток начальник, лжив воспитатель, бессовестен врач, но все это пустяки, по сравнению с растлевающей силой блатного мира. Те все- таки люди, нет-нет да и проглянет в них человеческое. Блатные же - нелюди. Влияние их на лагерную жизнь - безгранично, всесторонне. Лагерь - отрицательная школа жизни целиком и полностью. Ничего полезного, нужного никто оттуда не вынесет - ни сам заключенный, ни его начальник, ни его охрана, ни невольные свидетели - инженеры, геологи, врачи, ни начальники, ни подчиненные. Каждая минута лагерной жизни - отравленная минута.
Массовая жестокость в цивилизованном обществе
В 1882 году в "Отечественных записках" вышла статья Михайловского Н.К. "Жестокий талант", в которой автор пишет о том, что Достоевский переходит меру "необходимой жестокости" (в качестве образца критик указывал на шекспировскую трагедию "Отелло" с ее "строгою умеренностью количества унижаюп];их и оскорбляющих героев обстоятельствами" ). Данное обстоятельство Михайловский связывал с отсутствием у Достоевского "общественного идеала". B.C. Соловьев весьма негативно оценил данную статью. Он увидел у самого же Михайловского "проповедь обязательной жестокости", поскольку тот отделяет, в отличие от Достоевского, "общественный идеал" от нравственного, а это, по мнению B.C. Соловьева - причина "круговой поруки злобного насилия". "И не будет конца этой круговой поруке злобного насилия, - пишет B.C. Соловьев, - этому усложненному каннибализму до тех пор, пока общественный идеал будет отделяться от нравственного, пока злые страсти будут оправдываться точками приложения"
В дальнейшем осмысление объективного значения тяготения Достоевского к изображению мучений все более склонялось к расширенному и метафизическому толкованию этой особенности его творчества. Литературовед и философ М.М. Бахтин писал, что эпитет "жестокий талант", который дал Достоевскому Н.К. Михайловский, имеет под собой почву, но не столь простую, как у Михайловского: "...моральные пытки, которым подвергает своих героев Достоевский, чтобы добиться от них слова самосознания, доходящего до своих последних пределов, позволяют растворить все внешнее и объективное, все твердое и низменное, все внешнее и нейтральное в изображении человека в сфере его самосознания и самовысказывания"АО.
Сам Достоевский писал: "Ясно, понятно до очевидности, что зло таится в человеке глубже, чем предполагают лекаря - социалисты, что ни в каком устройстве общества не избегнете зла, что душа человека останется та же, что ненормальность и грех исходят из нее самой"А А . Эти слова, являясь практически полной идентичностью позиции Бердяева, в то же время являются своеобразным ответом Михайловскому. "Достоевский "допускал" жестокость, как и другое зло, в гораздо более глубинные пласты человеческой природы, нежели Михайловский, - пишет В.В. Ерофеев. - Для критика, ведущего свою идеологическую генеалогию просветительства, жестокость была наносным явлением, вроде пыли на зеркале человеческой природы: эту пыль нетрудно обнаружить, а затем и стереть... Достоевский отказывается разделить подобное несколько легкомысленное мнение о человеке"ЛОЛ. Такую точку зрения высказал еще С.Л.Франк. Он писал: «По Достоевскому, зло, слепота, жестокость, хаотичность, дисгармония не только вообще присущи человеку, но в каком-то смысле связаны с его последним, глубинным существом. Именно там, где человек в своих слепых и разрушительных страстях восстает против требований разума, против всех правил приличия и общепринятой морали - именно там прорывается наружу, сквозь тонкую оболочку общепризнанной эмпирической реальности, подлинная онтологическая реальность человеческого духа» .
Таким образом, страдание, в понимании Ф.М. Достоевского - один из способов, путей самопознания, познания собственных глубин. Дело в том, что Достоевский придавал огромное положительное значение страданию, считая, что человек должен постоянно чувствовать страдание, которое уравновешивается жертвой. Но он полагал, что главный вид страдания - укоры совести, пробуждение совести. По Достоевскому, человек - свободная от среды самость, и борьба Диавола с Богом в сердце человека совершается и будет совершаться всегда, независимо от социальных условий.
Достоевский видел в человеке два источника зла - индивидуализм и коллективизм. Он понимал человеческое как единство и противоборство этих начал, по казывая крайности того и другого. И только мистическая
Франк СЛ. Достоевский и кризис гуманизма // Сабиров В.Ш. Два лика зла. М., 1992. С. 60-61. связь с Богом, образ божий в человеке раскрывает бездонных божественных перспектив человека, составляет "подлинное человеческое" в человеке, смиряя и сливая противоположности индивидуального и общего во всеединстве. Зло же, по Достоевскому, коренится в безбожном коллективизме (стадный человек) и богоборческом индивидуализме ("все дозволено"). То и другое ведет к нравственному разрушению человека.
