Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Проблема человека в современной философской антропологии 10
1.1. Противоречия современной философской антропологии 10
1.2. Методологические основания определения понятия «человек» 31
1. 3. Основные моменты общей теории человека 49
Глава II. Развитие предмета исследований в классической философской антропологии XX века 74
2. 1. Постановка проблемы человека в философской антропологии М. Шелера 74
2. 2. Предмет философской антропологии X. Плеснера 79
2. 3. Развитие предмета в философской антропологии А. Гелена 83
2.4. Дифференциация философской антропологии в русле культурантропологии, психологической антропологии и культурной
психологии 89
Глава III. Развитие предмета философской антропологии на основе системного подхода 97
3.1. Системный подход как современная методология исследования 97
3.2. Человек как предмет исследования в общей теории систем 108
3.3. Система частных понятий в определении человека 122
3. 4. Методологическая роль системно организованного понятия «человек» в специальных антропологических исследованиях 145
Заключение 169
Список литературы 172
- Противоречия современной философской антропологии
- Методологические основания определения понятия «человек»
- Постановка проблемы человека в философской антропологии М. Шелера
- Системный подход как современная методология исследования
Введение к работе
Современные естественные и гуманитарные науки нуждаются в существенно более содержательном понимании человека. Очевидно, что это связано с потребностью науки и общества. Можно сказать, мы находимся в стадии антропологического бума, который разворачивается на наших глазах. Причины возникновения подобного бума сопряжены с растущим пониманием того, что прежние, сложившиеся в науке и иных интеллектуальных практиках методы и подходы исчерпали себя, и человечество как целое стоит перед необходимостью заново выстраивать способы и методы взаимодействия человека с миром.
Прежде всего, это связано с исчерпанием возможностей господствовавшего на протяжении длительного времени «линейного» способа мыслить. Эта «линейная» методология весьма эффективна в тех ситуациях, когда речь идет о сведении целостного явления или процесса к ограниченному набору функций, механизму. Всегда, когда конкретное явление можно подвести под общий закон, мы, как правило, будем иметь дело с целым рядом условных допущений. В реальности же, все те допущения, которые вводятся теорией, приводят к тому, что поведение реальной системы разительно отличается от предписанного теорией. Понимание этого уже давно является банальной общей мыслью в «практических» естественных и технических науках — инженерии, экспериментальной физике и химии и других, в которых любой профессионал снабжен толстым справочником с эмпирически выявленными поправочными коэффициентами.
Однако существует важнейшая область знания, в которой принципы линейного мышления в качестве интеллектуальной парадигмы оказались изначально порочными и не вполне преодоленными по сей день. Более того, создание тех самых справочников поправочных коэффициентов здесь практически невозможно в силу высокой, сложности объектов. Это область
з наук о человеке. «Какую бы конкретную задачу антропологии мы ни взяли, попытка решить ее теми же методологическими средствами, какие мы применяем, проектируя и ремонтируя часы, оборачивается провалом.
Как только мы сталкиваемся с тяжелыми многофакторными заболеваниями <...> то, попадая в зоны принципиальной нелинейности, понимаем, что справиться с ними, действуя линейно, процессуально невозможно в'1 принципе. Предмет нашего исследования может лежать и в другой области — экономики, конфликтологии, педагогики. И тут линейные методы анализа и коррекции ситуации оказываются неэффективными. И дело не в том хороши или плохи линейные технологии, а в том, что они произвольны, обращены на анализ периферической динамики и воздействие на нее. Когда же центр тяжести переносится вглубь, в сферы нелинейности, то действуют либо на основе произвольных и общих рассуждений, либо методом подбора управляющих факторов, который в принципе не может дать устойчивого и повторяемого успеха. Причина - отсутствие средств работы в области нелинейности».]
Данный вывод авторы приведенного высказывания делают на материале психосоматики, но и они сами, и множество других, понимают, что речь идет и проблемах общетеоретического и, шире -общеметодологического парадигмального плана.
Это принципиальная проблема и трудность, нерешенность которой ограничивает возможности как совокупности общих и частных наук о человеке, так и философской антропологии, как дисциплины, призванной ассимилировать и постулировать парадигмальные обобщения.
В силу того, что до сих пор остается открытым вопрос о методе антропологии, оказывается невозможным теоретически полно и точно определить и даже описать предмет этой науки, сформулировать сущностное понятие человека.
Минченков А. В., Елпидифоров Н.Б. Методы структурной психосоматики. — СПб.: «Ювента», М.: Институт общегуманитарных исследований, 2001, с.4.
Актуальность темы исследования определяется тем, что в ходе широкого внедрения новых и возрождения старых антропологических идей, актуализируется потребность методологического обобщения, поиска общей базы для конструктивного междисциплинарного диалога. Можно сказать, мы находимся в стадии антропологического бума, который разворачивается на наших глазах. Причины возникновения подобного бума сопряжены с растущим пониманием того, что прежние, сложившиеся в науке и иных интеллектуальных практиках методы и подходы исчерпали себя, и человечество как целое стоит перед необходимостью заново выстраивать способы и методы своего взаимодействия с миром. Это требует пересмотра прежних методологических подходов к пониманию человека, как системного предмета исследования.
Прежде всего, это связано с исчерпанием возможностей «линейного» способа мыслить, эффективного при сведении целостного явления или процесса к ограниченному набору функций, к механизму. В тех же "случаях, когда мы сталкиваемся со сложно организованными нелинейными процессами и многоуровневыми системами, данная методология оказывается неэффективной.
Это принципиальная проблема и трудность, нерешенность которой ограничивает возможности как антропологии в целом, как совокупности общих и частных наук о человеке, так и философской антропологии, как дисциплины, призванной ассимилировать и постулировать парадигмальные обобщения, определяется тем, что в ходе широкого внедрения новых и возрождения старых антропологических идей, актуализируется потребность методологического сведения их в теоретическое единство, поиска общей базы для конструктивного междисциплинарного диалога, который очевидно, может и должен проходить в рамках философской антропологии как дисциплины, могущей обозначить принципиальные подходы, приемлемые как для частных научных дисциплин, так и для широких философских обобщений парадигмального плана.
Конечно, исследование личности и процессов ее формирования может рассматриваться в рамках психологии, но рассмотрение человека, как целого уже значительно выходит за рамки этой дисциплины. Из обзора современных публикаций видно, что сложности в самоопределении философской антропологии как самостоятельной области человеческого знания связаны, не в последнюю очередь, с неопределенностью самого предмета этой дисциплины. Человек должен быть специально рассмотрен заново как предмет философской антропологии. Это в свою очередь связано с необходимостью пересмотра прежних методологических подходов к определению человека.
Очевидно, что для плодотворного движения в этом направлении, для введения в науки о человеке новой методологии, объединения гуманитарной и естественнонаучной парадигм, должно быть подвергнуто рассмотрению сама категория «человек».
Степень разработанности проблемы. Несмотря на то, что формирование антропологической проблематики началось еще в античный период и фактически все крупнейшие мыслители в той или иной степени внесли свой вклад в ее развитие, окончательное становление и позиционирование философской антропологии как самостоятельной дисциплины, произошло лишь в XX веке. Прежде всего, в трудах таких европейских мыслителей как: М. Шелер, А. Гелен, Г. Плеснер, Э. Ротхакер, Э. Кассирер и других, в чьих работах предприняты как попытки определения человека^ так и попытки показать его место в ряду других явлений действительности и значимость антропологической проблематики для философского размышления.
Отечественная философия имеет оригинальные и давние антропологические традиции, здесь молено сослаться на таких ярких мыслителей как А.Н. Радищев, Н.Г. Чернышевский, Н.А. Бердяев, И.А. Ильин, С.Л. Франк, П.А. Кропоткин и других. В середине и конце XX века весомый вклад в разработку антропологических проблем внесли И.С.
6 Фролов, Б.Г. Юдин, Б.Т. Григорьян, С.Л. Рубинштейн, Б.Г. Ананьев, М.К. Мамардашвили. Разносторонний анализ антропологической проблематики в контексте культурологии, социологии и педагогики проделали: Г.В. Стельмашук, М.А. Арефьев, А.Г. Давыденкова, Р.А Зобов, В.Л. Обухов, И.Д. Осипов, А.С. Казеннов, Ф.И. Гиренок, П.С Гуревич, В.Б. Марков, И.Н. Мочалова и многие другие.
Несмотря на бурное развитие антропологических исследований, многие аспекты остаются не в полной мере раскрытыми, и, более того, именно в силу бурного роста числа исследований, растет необходимость более глубокого изучения методологических проблем антропологии для более глубокого понимания ее дискурса.
Цель и задачи исследования. Определение предмета современной философской антропологии предстает как триединая цель:
раскрыть механизмы формирования понятия «человек», показать их закономерности;
разработать принципы применения системного подхода к рассмотрению предмета философской антропологии;
- определить основания теории человека, которая могла бы быть
использована при формировании аксиоматики философской антропологии.
Соответственно с этим определяются и задачи настоящего исследования:
Рассмотреть методологические подходы к анализу понятия «человек».
Определить действительные формы движения и развития понятия
«человек» и разработать основные требования к нему с учетом ситуации в современной философской антропологии.
Сформировать системное определение человека, выявить его содержательную структуру.
Проанализировать полученное определение человека.
Продемонстрировать возможности системной методологии на примерах
конкретных антропологических задач.
Объект исследования - понятие «человек», его понимание в философской антропологии, содержательная структура, взаимосвязь и соотнесенность образующих его элементов.
Предмет исследования — внутренние взаимосвязи системы «человек», содержание и структура понятий, используемых при его описании.
Теоретические источники и методологическая основа исследования. Теоретическими источниками диссертации являются труды классиков-основоположников философской антропологии: И. Канта, Л. Фейербаха, Г. В. Ф. Гегеля, А.И. Радищева, Н.Г. Чернышевского, М. Шелера, Г. Плеснера, А. Гелена, Э. Ротхакера, Э. Кассирера, и примыкающие к ним историко-аналитические работы, в которых рассматриваются различные аспекты антропологической тематики. Это работы: И.С. Фролова, Б.Г. Юдина, П.С. Гуревича, Б.В. Маркова, Г.В. Стельмашука, В.А. Барулина, С.А. Смирнова.
Второй круг источников связан с анализом общеметодологических подходов и исследовательских парадигм в их развитии. Здесь использованы работы таких авторов как: Т. Кун, B.C. Библер, А.С. Арсеньев, Б.М. Кедров, Г.П. Щедровицкий, П.Г. Щедровицкий и многие другие.
И, наконец, третий круг источников объединяет авторов, работавших в области создания и разработки теории систем: Н. Винер, Л. Берталанфи, Ю.А. Урманцев, Б.С. Степин, А.И. Уемов. К ним примыкают видные естествоиспытатели, психологи и физиологи: В.И.Вернадский, И. Пригожий, П.К. Анохин, А. Р. Лурия, Е.Д. Хомская, Н.П. Бехтерева и другие.
Методология исследования разработана на основе: логико-философских исследований процессов мышления, теории понятия, общей теории систем, работ классиков философской антропологии XX века, психологии мышления, нейропсихологии, психологии личности.
Научная новизна исследования заключается в следующем: показано структурное соответствие между логикой реального мышления и системной методологией;
общее понятие «человек» представлено в виде системы частных понятий в
соответствии с требованиями общей теории систем;
выявлена структура и содержательная наполненность предмета
философской антропологии;
обнаружена содержательная структура прежде абстрактно определяемых
понятий: «тело», «душа», «дух».
Положения, выносимые на защиту:
Понятие «человек» имеет четкую иерархическую структуру, которая может быть описана с использованием современного теоретического аппарата.
Человек как предмет философской антропологии предстает как система понятий, которые подчинены требованиям общей теории систем и логики реального мышления.
Выявленные особенности структуры понятия . человек позволяют ассимилировать достижения, современного естествознания с гуманитарной проблематикой.
Обнаруженные закономерности позволяют использовать системно организованное понятие «человек» в широком спектре исследований.
Теоретическая значимость исследования состоит в том, что в нем рассмотрены методологические аспекты* формирования понятия «человек», сделаны предложения по логической разработке методологии антропознания. В настоящем исследовании методология системного анализа и общая теория систем, хорошо разработанные для естественнонаучных и практических дисциплин, применены к решению проблем гуманитаристики. Это открывает пути к дальнейшей более глубокой разработке и совершенствованию теории человека.
Практическая значимость. Полученные результаты могут быть полезными при решении антропологических проблем, при разрешении многих вопросов в частно-антропологических исследованиях, психологии, других гуманитарных дисциплинах.например, при рассмотрении вопросов о
взаимосвязи и взаимозависимости между процессами, традиционно относимыми к области физиологии, и явлениями культурного мира. Полученное неявное (аксиоматическое) определение человека, позволяет конструктивно оценивать ситуацию в философской антропологии, корректно определять области и предметы специальных антропологических наук.
В данной работе выделена структура и показана содержательная наполненность предмета философской антропологии. Обнаружена также содержательная структура прежде несколько абстрактно определяемых понятий: «тело», «душа», «дух», что позволяет более строго определять их в научных исследованиях.
Апробация диссертации. Основные положения и выводы диссертации изложены в ряде публикаций общим объемом 2,5 печ. листа и выступлениях на международных и межвузовских конференциях: «Философия XXI века» Международная конференция 30 мая - 1 июня 2006 года, ЛГУ им., А.С. Пушкина; «Человек в реалистическом мировоззрении», Международная научная конференция// Дни «Петербургской философии», 16-18 ноября 2006 года, СП6ТУ
Противоречия современной философской антропологии
Любое знание, претендующее на форму научного, имеет в своей основе некоторый набор интеллектуальных положений, которые принимаются априорно, и в ходе развития дисциплины подвергаются пересмотру и переопределению. Философская антропология, оформившаяся как самостоятельный раздел философского знания только в XX веке, по настоящее время не имеет своей аксиоматики и суммы категорий, которые с достаточной полнотой определяли бы ее предмет, если не считать таковыми достаточно абстрактные представления о теле, душе и духе человека. Именно это обстоятельство заставляет некоторых авторов отказывать философской антропологии в самостоятельном статусе, либо рассматривать ее как раздел истории философии, посвященный изменениям взглядов на человека у различных философов. Отчасти это неопределенное . положение антропологии в отечественной литературе порождено бурным ее развитием. Практически в течение последних 15 лет на широкую научную общественность обрушилась масса антропологической литературы достаточно разнородной по содержанию. При этом одновременно в научный оборот вводятся как тексты «классиков» философской антропологии, таких, как М. Шелер, А. Гелен, Э. Ротхакер и многих других, так и оригинальные работы отечественных мыслителей, работающих зачастую в различных исследовательских парадигмах, как классического, так и неклассического направления. Одновременно данный поток публикаций совпал во времени как с периодом освоения и бурного развития различных направлений философствования в нашей стране, так и с периодом комплексных мировоззренческих трансформаций, как в массовом, так и профессиональном сознании.
В настоящее время в отечественной литературе идет бурное развитие антропологических исследований. Завершается ассимиляция идей основных зарубежных антропологов, переведены и изданы основные работы, все больше выходит в свет как обзорно-аналитических, так и оригинальных монографических работ отечественных исследователей. С ростом числа публикаций развитие философской антропологии претерпевает изменения, сходные с процессами, шедшими в рамках любой науки. Обсуждаются вопросы систематизации накопленных в рамках данной дисциплины знаний, предпринимаются попытки как-то типизировать различные взгляды и идеи, продолжаются процессы внутридисциплинарного размежевания, дробления и конкретизации направлений и школ, делаются попытки синтезировать новые подходы на пересечении науки, религии и философии. Очень условно все многообразие опубликованных в рамках данной дисциплины работ можно разнести по нескольким основным группам.
Первая группа - это историко-философские исследования, посвященные как опубликованию и комментированию работ «классиков» собственно европейской философской антропологии XX века, так и антропологическим воззрениям различных мыслителей от древности до наших дней. Развитию отечественных антропологических идей предшествовало опубликование и систематизация основного общеевропейского корпуса работ по этому направлению. Помимо монографических сборников работ основных зарубежных мыслителей, большую роль на начальном этапе сыграли сборники, составленные по принципу антологий1.
В эту же группу, очевидно, необходимо отнести концептуальные работы, фундирующие саму философскую антропологию как самостоятельную дисциплину. На первое место здесь выделяются работы Макса Шелера. И следующий за ними корпус работ других, преимущественно немецкоязычных, мыслителей, который принято объединять в течение классической философской антропологии. В этом ряду такие авторы как Г. Плеснер, А. Гелен, Э. Ротхакер, Э. Кассирер. Их работы выходили в нашей стране уже не единожды. При всей их разнородности их объединяет нацеленность на поиск общего универсального, фундирующего все разнообразие исследований понятия «человек». Детально их работы будут рассмотрены далее.
Отдельной подгруппой можно рассматривать работы экзистенциалистов, прежде всего франкоязычных, которые попытались рассматривать проблему человека в рамках неклассического философствования постмодернизма. Соответственно с этим в их работах делается акцент на существование человека как уникальности в ряду других уникальностей. Здесь надо назвать имена М.Фуко, Ж.-Ф. Лиотара, Ж.П. Сартра, А. Камю и других, чьи работы тоже опубликованы в значительной своей части и уже многообразно критически рассмотрены в отечественной литературе. В постмодерне с его лозунгом «смерти человека» на самом деле произошел уход от восприятия человека как отделенного, изолированного, неукорененного в мире существа. Например, Лиотар писал: «Это смерть старого рационального концепта человека, построенного в Новое время. Именно этот человек желания и довел мир до ситуации Освенцима. ...После Освенцима никакие метанарративы прогресса и морали не работают. Тем самым фиксируется культурная ситуация «после»». [
Человек постмодерна соответственно предстает как продукт рационально организованного окружения, среды, следовательно, единственная свобода человека - сдвиг (шизоидный сдвиг). Отсюда, в свою очередь, всплеск интереса к иррациональности на исходе XX века. Новые авторы постмодернистской ориентации пишут о том, что образование и воспитание тоталитарны, нацелены на деперсонализацию. Воспитание -промывание мозгов, педагогика - форма террора.
Методологические основания определения понятия «человек»
Если говорить о методе философской антропологии, то необходимо, прежде всего, отметить, что этот метод - научный. Это означает, что любой исследователь, повторив методически правильный (по правилам построенный) ход исследования, придет к сходным результатам. Поскольку речь идет о философской науке, то методом её предстанет рассуждение, в отличие от, например, медицинской антропологии, основанием которой является измерение, проведенное по правилам медицины.
Всегда, когда мы пытаемся рассматривать процессы многообразно обусловленные, проявляющие себя в различных областях существования, многовекторные, мы с необходимостью переходим от линейного рассмотрения к более сложно организованному. Принцип линейной последовательности, господствовавший на протяжении всей истории европейской науки (идеи эволюции, идеи прогресса) в настоящее время подвергается серьезному пересмотру в рамках теории нелинейных динамик. Нелинейные структуры не могут быть описаны как последовательности, они содержат в своем описании моменты ветвления, многовариантности своего развития, «точки бифуркации», неопределенности.
Нелинейность необходимо рассматривать как один из основных принципов при построении понятия «человек». Так скажем, человеческая жизнь проявляется в дыхании, движении крови, мышечных сокращениях, биохимических процессах, электромагнитной активности, целенаправленном поведении, социальном взаимодействии, интеллектуальной деятельности и т.д. Все перечисленное и многое другое есть проявления единого процесса, который мы называем человеческая жизнь. Все эти феноменологически проявляемые элементы единого человека связаны, но зависимость между ними носит нелинейный характер, многовариантна, хотя в жизни каждого отдельного человека реализуется единственным образом.
Если мы говорим о процессе, то нам приходится говорить о движении и передаче движения в понятии. Движение в понятии - это вектор. Два вектора задают плоскость рассмотрения, три — пространство, множество векторов заставит нас говорить о гиперпространстве. При этом, если мы обнаружим не только движение (векторы) изолированных друг от друга проявлений, но и их взаимное влияние друг на друга, то нам придется иметь дело с множеством пространственных представлений, сложно соотнесенных друг с другом или принципиальной нелинейностью. Если мы говорим о понятии как развивающемся, изменяющемся во времени, то нам необходимо говорить о движении понятия. Движение понятия происходит в теории. Область действия теории в понятии выступает как поле теории. Термин поле употребляется здесь в строгом значении, зафиксированном в любом словаре как «область действия,чего-либо».
«Средой», в которой формируется теория, ее «носителем» выступает мышление. При этом здесь коренятся свои трудности. Обойти стороной анализ мышления, при рассмотрении понятия «человек», мы не сможем. Во-первых, потому, что в противном случае нам придется признать, что человек не есть мыслящее существо. Во-вторых, если «носителем» или «субстратом» для теории выступает мышление, то рассмотрение атрибута безотносительно к субстрату всегда будет некорректным. Анализ мышления возможен только как логический анализ. И, наконец, в-третьих, если мы говорим, что методом философской антропологии является рассуждение, то нам не обойтись без рассмотрения мышления. Поэтому, говоря о методологии философской антропологии и понятии «человек» как ее предмете, мы не можем обойтись без рассмотрения логики мышления и как метода философской антропологии, и, одновременно, как одного из атрибутов человека. Антропология, а особенно философская антропология, без логики это то же, что и человек без мышления. При этом необходимо помнить, что человек как целое не сводится к своему мышлению.
Прежде чем мы сможем двигаться дальше, нам придется специально рассмотреть процессы и механизмы реального целостного мышления. Здесь необходимо уточнить, что понимается под реальным мышлением. Естественно, что любое мышление, коль скоро оно наличествует - реально, существует в реальности, но, если свериться с толковым словарем, под реальными понимаются процессы, соотнесенные с действительностью.1 Для человека такой действительностью выступают как физически обусловленные процессы и явления, так и культурно обусловленные нормы и правила. Это специально необходимо оговаривать, потому, что самая распространенная ошибка в том, что мышление есть продукт деятельности мозга. «Отправления человеческой головы - это еще не мышление. Мышлением отправления человеческой головы становится только тогда, когда они, эти отправления, соответствуют определенной культурной норме. А, следовательно, когда у этой головы уже есть правильный способ решения данной задачи, или если эта голова поднимается на более высокий рефлексивный уровень и самостоятельно строит правильное нормативное решение. Если же мы сидим, пьем чай и рассуждаем, подобно героям Ильфа и Петрова, разрешит ли Бриан класть ему палец в рот или нет... Хотя головы наши при этом биологически функционируют, к мышлению это никакого отношения не имеет. И когда вы начинаете изучать мышление, то должны предварительно составить нормативное представление о том, что вы выделите как мышление, в отличие от всего остального, что есть фиктивно-демонстративный продукт».
Если это положение осмыслить, то станет ясно, что реальность мышления предполагает определенного рода взаимодействие, «диалогичность», взаимозависимость процесса мышления и среды его протекания. Реальное мышление, таким образом, - прежде всего мышление, определяемое реальностью, коррелирующее с ней. Мышление, решающее задачи. Такое мышление, которое позволяет человеку продуктивно взаимодействовать с окружающей средой, образовывать с ней симбиотические отношения. Это, в свой черед означает, что мышление всегда коммуникативно и это вызывает необходимость анализа языка. Кроме того, сама коммуникативность мышления предполагает наличие неких правил, обеспечивающих адекватное восприятие сообщений, и их корреляцию с действительностью. Отсюда вытекает, кстати, что анализ самого процесса и характера мышления является всегда насущной задачей. При этом, «лучшим решением всегда будет то, которое найдено с помощью самых простых средств.
Постановка проблемы человека в философской антропологии М. Шелера
Макс Шелер, одним из первых выделивший философскую антропологию как специальный и, более того, важнейший раздел философии, одновременно дал и анализ специфически человеческих черт, которые не позволяют относить человека всецело к, природной жизни, и обозначил специфические трудности в изучении человека. По его мнению, мы не можем рассматривать личность как предмет, поскольку она есть некое пережитое единство жизни, пережитый опыт. Любые попытки рассмотрения этого опыта «останавливают» его, оставляют недоступным настоящее и будущее человека, подлинное бытие индивида ускользает от нас, оставляя лишь мертвую оболочку прошлого, уже не существующего. «Личность человека надо рассматривать как центр, возвышающийся над противоположностью организма и окружающего мира».1 При этом М. Шелер постулировал антропологию как единственно возможный предмет философского знания.
«Задача философской антропологии — точно показать, как из основной структуры человеческого бытия вытекают все специфические монополии, свершения и дела человека: язык совесть, оружие, идеи праведного и неправедного, государство, руководство, изобразительные функции искусства, миф, религия, наука, историчность и общественность».
В его понимании человек выступает одновременно и как «больное животное» (по высказыванию Ницше), и как богоподобное существо, принципиально не объяснимое из самого себя. Человек, по Шелеру, организован многоуровневым образом. В основании лежит общая для всего живого и человека, в том числе, бессознательно одушевленная основа — «чувственный порыв» или «всежизнь». Следующий уровень образуют «инстинкты» - направленность на удовлетворение жизненно необходимых потребностей. На этом уровне проявляют себя ценности, конституирующие себя через знаки и символы. Это уровень конкретной жизни, пронизанной отношениями иерархии и господства. Еще выше, по Шелеру, простирается «дух», невыводимый из жизни, но определяющий ее. Человек локализуется в своем лсивом теле, но проектируется «внежизненным» духом, который удерживает человека в мире ценностей.
«Не выглядит ли это так, как будто существует ступенчатая лестница, восходя по которой при построении мира, первосущее бытие все больше отклоняется к себе самому, чтобы на более высоких ступенях и во все новых измерениях узнавать себя самое, чтобы, наконец, в человеке полностью иметь и постигать себя самое?»
Человек, по Шелеру, изначально двойственен: он и принадлежит миру и не принадлежит ему, его жизнь принципиально векторна - направлена на внежизненные ценности, которые определяют его и проявляются в нем, но не творятся им. «Для нас основное отношение человека к мировой основе состоит в том, что эта основа непосредственно постигает и осуществляет себя в самом человеке, который как таковой и в качестве духовного, и в качестве живого существа есть всякий раз лишь частичный центр духа и порыва «через себя сущего»».
Определяя особенность существования человека по отношению к живой и неживой природе, Шелер указывает как специфическую черту человека присущность ему «духа», который пытается разнообразно определить: «Основным определением «духовного» существа станет его -или его бытийственного центра — экзисте}щиалъная независимость от органического, свобода, отрешенность от принуждения и давления, от «жизни» и от всего, что относится к жизни, то есть, в том числе, и от его собственного, связанного с влечениями интеллекта».
Второе определение «духовного» по Шелеру выглядит так: «Сосредоточение, самосознание, способность и возможность опредмечивания изначального сопротивления влечению образуют, таким образом, одну единственную неразрывную структуру, которая как таковая свойственна лишь человеку. Вместе с этим самосознанием, этим новым отклонением и центрированием человеческого существования, возможными благодаря духу, дан тотчас и второй сущностный признак человека: человек способен не только распространить окружающий мир в измерение «мирового» бытия и сделать сопротивления предметными, но также, и.это самое примечательное, вновь опредметить собственное физиологическое и психическое состояние и даже каждое отдельное психическое переживание. Лишь поэтому он может так же свободно отвергнуть жизнь».2 Человек дан самому себе как предмет. Если теперь выделить в понятии человека это качество: данность как предмет, то логично вытекает третья характеристика «духа»: «Дух есть единственное бытие, которое не может само стать предметом, и он есть чистая и беспримесная актуальность, его бытие состоит лишь в свободном осуществлении его актов. Центр духа, личность не является, таким образом, ни предметным, ни вещественным бытием, но есть лишь постоянно самоосуществляющееся в себе самом сущностно определенное упорядоченное строение актов».
Системный подход как современная методология исследования
Рассматривая подходы, уже предпринимавшиеся в рамках философской антропологии, при попытках дать целостное описание человека, мы отметили плодотворность некоторых подходов, в частности А. Гелена. Выше было отмечено, что сам Гелен остановился в развитии своей модели человека в силу недостаточной проработанности в теории самого понятия системы. При наличии в целом верных постулатов, Гелен не сумел дать системного описания как такового.
Несмотря на широкое использование в литературе терминов «система», «системный», «системность» и т. п., только очень немногие авторы используют эти термины достаточно строго. Так можно встретить высказывание: «философская система», но строгим это высказывание будет лишь Bt том специальном случае, когда речь идет именно о философской теории представленной в виде системы, в соответствии с требованиями теории систем. Далеко не всякая теория является системой, хотя любая теория может быть представлена в виде системы. При таком преобразовании, часто обнаруживается неполнота или несвязанность теории. Системность есть на самом деле лишь метод описания, со своими определенными правилами. Именно в этом специальном смысле используется понятие системы в даннойработе.
Для системы характерно не только наличие связей и отношений между образующими ее элементами (определенная организованность или структура), наличие которой применительно к познанию человека подметил Гелен, но и неразрывное единство со средой, лишь во взаимоотношениях с которой система проявляет свою целостность.. Как раз этого нет у Гелена и других авторов. Все они рассматривали человека как нечто изолированное, не обращая внимания на то, что сама изоляция, как процесс выделения системы из целого, возможна только как определенный интеллектуальный прием, момент идеализации, часть процесса познания.
Особняком стоят психологическая антропология и культурная психология, но они при акцентировании роли культуры, как среды, в которой функционирует индивид, сосредотачивались преимущественно на механизмах трансляции культуры, и их влиянии на психические процессы, такие как перцепция и деятельность, оставляя без рассмотрения особенности развития теории человека именно как теории.
Следующий шаг в развитии философской антропологии и предполагается сделать, опираясь на системную методологию. Широкое распространение этой методологии, начиная с 70-х годов прошлого века, диктуется расширением круга задач, для решения которых приходится применять математические методы исследования, а также сложностью исследуемых объектов. Это касается тех отраслей знания, которые исследуют проблемы генезиса, развития и функционирования многокомпонентных и сложноустроенных объектов. Безусловно, к таким объектам относится и человек как целое. Традиционные научные методы, ориентированные на членение исходных сложноорганизованных объектов на части с последующим их изучением (вне связи друг с другом), в подобных случаях малоэффективны.
Первоначально теория систем развивалась на материале таких научных дисциплин как кибернетика и являлась простым развитием идей структурализма применительно к конкретным предметам исследования. Затем, по мере накопления фактов в ходе использования этой методологии в самых различных дисциплинах от кибернетики до геологии и теории мутаций, возникло представление о теории систем как некой метатеории.
Сформулируем некоторые отправные посылки этой методологии, с тем, чтобы попытаться применить эти посылки при анализе такого явления как человек.
Первая посылка есть концепция целостности. С ее точки зрения необходимо сначала отыскать то, что объединяет исследуемые объекты, предстающие как элементы системы — тогда мы получаем возможность их более глубокого познания.
Группа объектов, в определенных условиях, ведущая себя как целостное образование — система, обнаруживает специальные свойства, не выводимые из свойств отдельных объектов — элементов, слагающих эту систему. Изучение таких свойств (их называют эмерджентными от латинского emergentis — возникающий, восходящий) позволяет получить новую, нетривиальную информацию о природе изучаемой системы и ее элементов.
Информационная ценность эмерджентных свойств обусловлена тем, что они отражают отношения, существующие и возникающие между элементами системы, системой и окружающей средой; элементами и средой в результате определенных взаимодействий. Исследования, направленные на выявление и изучение систем, называют — системно-ориентированными.
Системный подход получил особое звучание в последние десятилетия. Азарт энтузиастов этого направления, сыгравших немалую роль в углублении понимания сущности систем и эвристической роли системного подхода, выразился, однако, и в том, что этот подход абсолютизировался, и иной, раз толковался как особое и новое глобальное направление научной мысли, вопреки тому факту, что истоки его содержались ещё в античной диалектике целого и его частей. В известном смысле все развитие науки и других инструментов познания вело к формированию этой методологии.
Метафизическая абсолютизация системного метода развивалась по такой схеме. Первым вариантом явился тезис о «десубстанциализации» мира (разновидность махизма с его тезисом о том, что «материя исчезла») и соответственно о выдвижении на первый план структурных моментов бытия без их конкретного материального носителя. Этот тезис основывается на той идее, что раз стабильным моментом в процессе изменения системы является не сама имеющая материальный носитель система, а её структура, то в основе мира лежит десубстанциализированная структура как чистое отношение.
