Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Понятие «импринтность» как теоретический подход к изучению процесса освоения идей буддизма в западном массовом общественном сознании первой трети XX века 20
1. Характеристика понятия «импринтность» и уровней ее развития в контексте освоения информации о буддизме в западном обществе
2. Основные особенности западного массового общественного сознания первой трети XX века . 49
Глава II. Философское осмысление буддийских идей в произведениях представителей европейской творческой интеллигенции (первая треть XX века)
1. Идеи буддизма в системе взглядов Г. Майринка, Г. Гессе и Р. 67 Музиля
2. Особенности репрезентации буддийских концептов в творчестве А. Деблина и Я. Гашека . 112
3. Специфика отражения буддийских реалий в работах Ф. Дртикола и Г. Махатого.
Заключение 152
Список использованных источников и литературы
- Характеристика понятия «импринтность» и уровней ее развития в контексте освоения информации о буддизме в западном обществе
- Основные особенности западного массового общественного сознания первой трети XX века
- Идеи буддизма в системе взглядов Г. Майринка, Г. Гессе и Р. 67 Музиля
- Особенности репрезентации буддийских концептов в творчестве А. Деблина и Я. Гашека
Введение к работе
Актуальность темы исследования
В настоящее время буддизм распространился по всему миру и представлен множеством разновидностей, среди которых большую роль играют западные ответвления буддизма, укоренившиеся на базе различных национальных западных культур. Непреложным фактом является сегодня и то, что идеи буддизма оказывают значительное влияние на многие стороны жизни западного общества, что объясняется привлекательностью буддийской философской системы и практики для различных слоев населения. С конца XIX в. и на протяжении всего XX столетия наблюдается постоянно растущий интерес западной общественности к буддизму. Формы и проявления этого интереса многообразны. Анализ процессов и явлений, связанных с освоением буддизма в западной культуре, постоянно привлекает внимание исследователей, ведь понять смысл, значение и современное состояние западного буддизма невозможно без знания специфики исторических этапов его формирования, эволюции идей, особенностей их распространения в западном обществе, западном массовом общественном сознании. Анализ этих процессов также важен для понимания новых религиозных движений, использующих в своей деятельности те или иные стороны буддийского учения.
На рубеже XIX и XX столетий в западном обществе происходят коренные эпистемологические изменения, изменяется сама парадигма общественного мышления. Одной из особенностей этого периода являются интенсивные контакты западного и восточного миров. В информационное пространство, в язык культуры Запада активно входят идеи, образы, понятия, термины эзотерических восточных религиозно-философских учений и, в частности, буддизма. Буддизм оказался востребован как новая, нетрадиционная система взглядов, позволяющая осуществлять ана-
лиз индивидуального сознания в его соотнесенности с природой и мирозданием в целом. Именно с начала XX в. буддийские идеи, тесно переплетаясь с западной философией, психоанализом, эстетикой, литературой и искусством, интенсивно проникают в сферу массового общественного сознания, превращаясь в важный фактор социокультурных процессов.
Одним из каналов проникновения буддизма на Запад стала деятельность творческой интеллигенции, которая, как и во многих других случаях, была своеобразным генератором идейно-философских, художественно-эстетических и других инноваций. Буддизм привлекал ее представителей тем, что воспринимался как способ преодоления ограниченности вербального познания и как инструмент анализа внутреннего мира человека.
С начала XX в. многие представители западной интеллигенции включали в сферу своих размышлений и творческих поисков идеи буддизма, категории буддийской культуры как мировоззренческие универсалии. Буддийский материал становился основой для художественного творчества: он отражался в литературе, живописи, фотографии, кинематографе, популяризировался и все более становился достоянием широких слоев общества.
Поскольку философско-культурологические и религиоведческие исследования рассматривают религии в широком контексте культуры, в том числе и в связи с искусством, то проблематика "Религии и современные виды искусства" дает широкую перспективу научного анализа с точки зрения использования различными религиозыми конфессиями (в частности, буддизмом) новых видов искусства, которые интенсивно развивались на основе новейших технических достижений в течение всего XX столетия. Речь идет прежде всего о фотографии и кинематографе.
В настоящее время действуют разнообразные долгосрочные программы, использующие кино- и видеосредства для распространения различных конфессиональных идей и взглядов, например, программа "Православие на видео". Развивается документальное кино, освещающее паломничества к религиозным святыням различных конфессий, а также жизнеописания святых и церковных деятелей. Относительно буддизма в качестве примера можно привести различные фильмы, посвященные жизни и деятельности Далай-ламы.
Кроме того, в деятельности различных конфессий большое распространение получила фотодокументалистика и художественная фотография. Публикуются красочные фотоальбомы, посвященные святым, сакральной архитектуре, скульптуре, а также подвижничеству церковных деятелей различных конфессий. Примером такой публикации в рамках буддизма является фотоальбом "Living Buddhism"1, в котором подвижническая деятельность Далай-ламы представлена как в широком контексте современного буддизма, так и в контексте традиционных буддийских реалий, образов и символов. Следует отметить, что фотографии Далай-ламы являются сакральными предметами, перед которыми могут сооружаться алтари.
Сегодня все более широкое распространение получает практика производства документальных и художественных фильмов под руководством и покровительством высших церковных иерархов. При этом в качестве режиссеров иногда выступают лица, имеющие священнический сан в той или иной конфессии. Примером такого фильма является фильм тибетского режиссера-ламы Кхенце Норбу "Кубок". Широко используются проповеди на радио, телевидении, видеокассетах, а также специальные религиозные радио- и телепрограммы, например, православные и
1 Powell A., Harrison G. Living Buddhism. Lnd., 1989.
мусульманские программы российского телевидения, видеолекции Далай-ламы о Четырех благородных истинах. Следует упомянуть также ряд новейших буддийских фильмов о мистерии Цам, Тибетской книге мертвых, построении мандал и др. Эти фильмы стали важным явлением в жизни западных буддистов, которые таким образом получили возможность познакомиться с основополагающими буддийскими церемониями в их изначальном виде. Кроме того, эти фильмы играют большую роль в формировании адекватных представлений о буддизме, его идеологии и искусстве в западном массовом общественном сознании, что способствует развитию интереса и толерантности по отношению к буддизму в современном обществе.
В силу своей специфики такие современные виды искусства, как радио, кино, телевидение, видео, фотография, оказывают сильнейшее эмоционально-психологическое воздействие на умы и чувства верующих и интересующихся религиозными проблемами людей и потому все более широко используются для распространения религиозных идей и взглядов.
Если почти все перечисленные выше произведения и программы относятся к документальному жанру, то наряду с этим особый интерес представляют художественные фильмы, посвященные религиозной проблематике. Среди таких работ, посвященных буддизму, следует назвать в первую очередь следующие фильмы: "Маленький Будда" (реж. Б. Бертолуччи), "Кундун" (реж. М. Скорсезе), "Семь лет в Тибете (реж. Ж.-Ж. Анно). Характерной особенностью этих фильмов является то, что в данном случае мы имеем дело с осмыслением буддизма западными кинематографистами, которые, проявляя интерес к буддийской философии и религии, находят для их освещения адекватные средства, понятные западному зрителю. Эти фильмы оказали огромное влияние на массовое общественное сознание Запада и способствовали распространению идей и взглядов буддизма.
В данной работе приведены конкретные примеры первого обращения к буддийским темам в кино- и фотоискусстве в первой трети XX в., послужившие импульсом для дальнейшего освоения буддийской тематики в данных видах искусства.
Актуальность данной темы связана с тем, что в настоящее время отсутствуют обобщающие философско-культурологические работы, анализирующие художественное творчество представителей западной интеллигенции и западной эстетической мысли, отражающее идеи буддизма. По нашему мнению, такой анализ должен способствовать осмыслению путей проникновения и продвижения идей буддизма в западное массовое общественное сознание. Этот аспект важен не только для понимания особенностей формирования и распространения западного буддизма, но и для философского, культурологического и исторического осмысления процессов распространения идей буддизма в массовой светской культуре Запада.
Следует отметить, что массовые представления о буддизме, отраженные в западном общественном сознании, зачастую весьма удалены от аутентичного буддизма. Они также не всегда совпадают с идеями подлинного буддизма, которые отражены в художественных произведениях. Для оценки механизма, уровня адекватности понимания религиозно-философских идей буддизма в творчестве представителей западной художественной интеллигенции автор данной работы предлагает ввести теоретическое понятие «импринтность», которое позволяет осуществлять количественный и качественный анализ развития и освоения буддийских идей в западном массовом общественном сознании с позиций стадиальной специфики изучаемых явлений.
Актуальность исследования связана также с тем, что необходимо дать современную научную оценку творчества тех авторов, произведения
которых содержат буддийские идеи и их реминисценции, на основе ти-пологизации художественных явлений.
В данной работе предлагается анализ творчества таких известных немецкоязычных писателей, как Г. Майринк, Р. Музиль, Г. Гессе, А. Дё-блин, чешского писателя Я. Гашека, чешского художника и фотографа Ф. Дртикола, чешского кинорежиссера Г. Махатого. Их произведения, преломляя идеи буддизма через призму авторских субъективных представлений, способствовали созданию на Западе нового информационного и культурного пространства, которое включало в себя новые понятия, смыслы, образы, термины, значения, связанные с буддизмом. Важен анализ этих идей в историческом контексте эпохи, в связи с чем большое значение приобретает способ прочтения произведений указанных авторов, вычленение в них буддийских моделей и последующее их сравнение с аутеничными буддийскими источниками, а также сравнение с идеями и взглядами ученых-буддологов. Именно такой предварительный анализ с позиций теоретически обоснованного понятия «импринтность», по мысли автора данной работы, позволяет ввести в контекст философско-культурологических исследований и актуализировать идеи и модели буддизма в художественном творчестве указанных представителей западной интеллигенции. Творчество этих авторов, содержащее буддийские философемы и категории буддийской культуры в особой эмоциональной, художественной, психологической форме, оказало большое влияние на различные стороны западной культуры не только XX в., оно является значимым и в настоящее время. Заслугой этих авторов является и то, что они внесли большой вклад в формирование культурной и религиозной толерантности в западном общественном сознании, включив идеи буддизма в широкий контекст западной культуры, что также определяет актуальность указанной проблематики.
Философия, культурология и религиоведение, изучая различные формы существования и функционирования религии с точки зрения их философского содержания и используя свои теоретические методы и понятийный аппарат, превращают разрозненную, пеструю и порой расплывчатую картину социальных, культурных и художественных процессов в стройную систему знаний и делают научно обоснованные выводы относительно особенностей возникновения и развития тех или иных религиозных и культурных феноменов, в данном случае западного буддизма. Философско-культурологическое исследование художественных явлений, связанных с буддизмом, представляет ценность для других конкретных наук, изучающих явления художественной жизни: например, для литературоведения, истории культуры, искусствоведения. Это в полной мере относится к исследуемым в данной работе проявлениям буддизма в произведениях художественного творчества и способам их отражения.
Объектом исследования является интерпретация буддийских идей и понятий, содержащихся в художественном творчестве представителей западной художественной интеллигенции первой трети XX в. Выбор именно указанных авторов определяется прежде всего влиянием их творчества на массовую культуру Запада и массовое общественное сознание.
Предмет исследования - буддийские концепты, которые осваивались в странах Запада в указанный период. В работе автор считает необходимым сосредоточить особое внимание на широком историческом и культурологическом фоне, на тех конкретных условиях, которые определяли актуальность и востребованность буддийских идей в западном обществе. Большое внимание в исследовании обращается на проблемы формирования комплекса буддийских представлений в западной массовой культуре, возникавших с конца XIX - начала XX столетий при со-
прикосновении западной и буддийской культур. В связи с этим автор использует ряд работ, объясняющих, интерпретирующих и комментирующих различные положения буддийского учения. К этому кругу литературы относятся в том числе и работы современных буддистов, стремящихся объяснить положения буддийской доктрины на основе соединения
О буддийской мысли с достижениями современной западной науки.
Хронологические рамки исследования
Основное внимание в диссертации сосредоточено на процессах освоения идей буддизма в художественном творчестве представителей западной интеллигенции первой трети XX столетия. Следует подчеркнуть, что указанные хронологические рамки исследуемой проблемы имеют следующее обоснование: именно в этот период происходит широкое и продуктивное освоение идей буддизма в западном массовом общественном сознании, их импринтирование (термин, предложенный автором
^ данной работы) в западной массовой культуре, отражением чего является
художественное творчество. Первая треть XX в. стала важным этапом, подготовившим последующее более массовое распространение буддизма на Западе. Художественное творчество, включающее идеи буддизма, следует рассматривать как одно из проявлений диалога между Западом и Востоком. Выявлению специфики данного диалога в контексте художественного творчества в указанный период и посвящено настоящее исследование.
Степень научной разработанности проблемы
р Проблема диалога буддийского Востока и Запада и проблема взаи-
модействия буддизма и западной культуры имеют обширную литературу. Прежде всего необходимо назвать имена великих российских буддологов Ф.И. Щербатского, И.П. Минаева, В.П. Васильева, О.О. Розенберга, Г.Ц.
Цыбикова, открытия которых и в настоящее время продолжают служить методологической основой для научных исследований1.
Общие философские и методологические аспекты этих проблем по-лучили разработку в исследованиях Н.И. Конрада «Запад и Восток» . Значительными работами являются также сборник статей его памяти «Историко-филологические исследования», сборники материалов и статей «Восток — Запад», сборник «Россия и Восток: проблемы взаимодействия»3.
Большой вклад в развитие общеметодологической основы для решения проблем взаимодействия культур Востока и Запада внесли работы С.С. Аверинцева, Т.П. Григорьевой, Г.Д. Гачева, В.К. Шохина, Ю.М. Лотмана, Е.В. Завадской4 и других исследователей. Методологические принципы, изложенные в работах вышеуказанных авторов, легли в основу настоящего диссертационного исследования.
В зарубежной литературе среди работ, посвященных вопросам сравнительного анализа буддизма и западной философии, следует назвать сборник «Буддийская и западная философия» (под ред. Н. Каца)5, работу Ф. Мистри «Ницше и буддизм: введение в сравнитель-
1 См.: Минаев И.П. Буддизм. Исследования и материалы. Спб., 1887. Тт.1 и И;; Васильев В.П. Буддизм,
его догматы, история и литература. Спб., 1857. Ч. І; Щербатской Ф.И. Избранные труды по буддизму.
М., 1988; Розенберг О.О. Труды по буддизму. М., 1991; Цыбиков Г.Ц. Избранные труды в 2-х томах.
Новосибирск, 1991.
2 См.: Конрад Н.И. Запад и Восток. М., 1972.
3 См.: Историко-филологические исследования: Сб. статей памяти академика Н.И. Конрада. М., 1974;
Восток-Запад. Исследования. Переводы. Публикации. Вып.1. М., 1982; Вып. 3. М., 1985; Вып. 4. М.,
1988; Россия и Восток: проблемы взаимодействия. Ч. I и II. М., 1993; Россия и Восток: проблемы взаи
модействия. Тезисы докладов. Ч. I и И. Челябинск, 1995.
4 См.: Аверинцев С.С. Западно-восточные размышления, или О несходстве сходного// Восток - Запад.
Исследования. Переводы. Публикации. М., 1988 и др.; Григорьева Т.П. Образы мира в культуре: встре
ча Запада с Востоком// Культура, человек и картина мира. М., 1987; Гачев Г.Д. Образы Индии (Опыт
экзистенциальной культурологии). М., 1993; Шохин В.К. Древняя Индия и культура Руси (XI - середи
на XV в.). М., 1988; Лотман Ю.М. О методике типологического описания культуры//Труды по знако
вым системам. Тарту. 1970; Он же. Семиосфера. Спб., 2000; Завадская Е.В. Восток на Западе. М., 1970;
Она же. Культура Востока в современном западном мире. М., 1977.
5 Buddhist and Western Philosophy. N.Y., 1981.
ное изучение»1. Интересные научные материалы публикуются в журнале «Философия Востока и Запада»2.
Большое значение для понимания процессов, происходящих в за
падном буддизме, имеют работы представителей его различных направ
лений. Среди них следует упомянуть работу К. Хамфриса, возглавлявше-
^у го Буддийское общество Великобритании , а также работу исследователя
Э. Лейман «Буддизм в Америке»4.
Западный, модернизированный вариант буддизма представлен в тру
дах Д.Т. Судзуки5 и его последователя А. Уоттса6. Их работы имеют не
только узкоконфессиональный, но и общекультурный характер и оказали
большое влияние на массовое сознание западного общества и во многом
определили мировоззренческие позиции Запада относительно буддизма.
Однако, занимаясь адаптацией буддийского учения к западному
восприятию, эти авторы не анализировали форм понимания и даль-
,j\ нейшего развития буддийских концептов в западном сознании.
Интересное преломление идей о диалоге культур с его направленностью на широкие круги международной общественности мы находим в работах Д. Икэды7 и Я. Иноуэ. Д. Икэда, например, стремится представить буддийские ценности в форме, доступной современному западному миру, предлагая, в частности, концепцию "наведения мостов", имеющую огромное значение для взаимопроникновения культурных моделей Запада и Востока в т.ч. в области художественного творчества.
1 Mistry F. Nietzsche and Buddhism. Prolegomen to a comparative study. N.Y., 1981.
2 Philosophy East and West. Honolulu.
3 Humphreys Ch. Sixty years of Buddhism in England. L., 1968.
4 Layman E. Mc. Buddhism in America. Chicago, 1976.
5 Судзуки Д. Очерки о дзэн-буддизме. Спб., 2002; Он же. Основные принципы буддизма махаяны. Спб.,
2002.
6 Watts A. The way of Zen. N.Y., 1960; Psychotherapy East and West. N.Y., 1963.
7 Toynbee A., Ikeda D. Choose life. A Dialogue. L., 1976; Ikeda D, Inoue J. The Letters of four seasons. To
kyo, N.Y., San Francisco, 1980; Икэда Д., Логунов А. Третий радужный мост. М, 1988 и др.
Следует отметить тот факт, что ни в отечественной, ни в западной историко-философской литературе нет работ, посвященных подробному анализу идей и образов буддизма в художественных произведениях исследуемых в данной работе авторов. Отсутствуют также обобщающие работы в контексте буддологических исследований, посвященные анализу идей буддизма в области художественного творчества в целом.
Творчество вышеупомянутых писателей рассматривается только в рамках литературоведения, а творчество Ф. Дртикола и Г. Махатого -только в рамках искусствоведения. Объяснением такого подхода, с которым следует согласиться, является то, что философский и религиоведческий анализ художественных произведений уводит в сторону от непосредственно художественно-эстетического анализа1. Именно поэтому исследование художественных произведений с позиции философии и культурологии представляет особый интерес.
Однако среди литературоведческих работ следует отметить ряд интересных исследований, затрагивающих проблемы буддизма в художественном творчестве интересующих нас авторов.
В ряду российских исследований, анализирующих творчество Г. Майринка, надо назвать статью переводчика и комментатора произведений писателя В. Крюкова , благодаря которому обширное и разнообразное наследие писателя стало доступным в России. Однако буддийские аспекты творчества писателя в работе Крюкова только обозначены. Заслугой Крюкова является также то, что он приводит ценный фактический материал, касающийся жизни и творчества Майринка, в т.ч. и в связи с его устремленностью к буддийскому учению.
1 См., например: Павлова Н. Типология немецкого романа. 1900 -1945. М., 1982. С.91-92.
2 См.:Крюков В. Обратная сторона мрака// Майринк Г. Волшебный рог бюргера. Зеленый лик. М., 2000.
Интересные наблюдения относительно буддийских идей у Майринка можно отметить в комментариях к его произведениям, сделанным Ю. Стефановым и Л. Винаровой1, которые обратили внимание на связь некоторых отрывков из произведений писателя с конкретными буддийскими источниками, но не анализировали этот материал с позиции буддоло-гии.
В западной литературе наиболее содержательными с точки зрения буддийских аспектов в произведениях Майринка являются статьи Ю. Эволы и М. Вюнш . В работах этих авторов намечен философский подход к оценке творчества писателя в целом, включая буддийскую проблематику, хотя оба автора ограничиваются лишь постановкой этих проблем.
Буддийские идеи в исследуемых романах Р. Музиля и А. Дёблина в научной литературе не рассматриваются, хотя все исследователи отмечают влияние буддийского учения на творчество этих писателей.
Буддийские аспекты повести Г. Гессе "Сиддхартха" в отечественной литературе частично рассмотрены в работе Р. Каралашвили , который отмечает значение буддийской символики в романе, но ограничивается замечаниями общего характера.
Соприкосновение Я. Гашека с буддийской культурой в период его пребывания в Бурятии нашло яркое отражение в работах Б. Санжиева5 и С. Никольского6. Оба автора приводят ценный фактографический материал, позволяющий выявить источники знакомства
1 См.: Стефанов Ю., Винарова Л.//Майринк Г. Летучие мыши. Вальпургиева ночь. Белый доминиканец.
М., 2000; Они же. // Майринк Г. Волшебный рог бюргера. Зеленый лик. М., 2000; Они же// Майринк Г.
Ангел Западного окна. М., 2000.
2 См.: Эвола Ю. Предисловие к итальянскому изданию романа//Майринк Г. Ангел Западного окна. М.,
2000.
3 См.: Вюнш М. В поисках утраченной действительности // Майринк Г. Ангел Западного окна. М., 2000.
4 См.: Каралашвили Р. Мир романа Германа Гессе. Тбилиси, 1984.
5 См.: Санжиев Б. Ярослав Гашек в Сибири. Иркутск, 1993.
6 См.: Никольский С. История образа Швейка. М., 1997.
писателя с буддийской культурой.
Буддийские мотивы в творчестве Ф. Дртикола и Г. Махатого пока не стали предметом научного философского анализа.
Подводя итог вышесказанному, диссертант считает необходимым
обратиться к философско-культурологическому анализу буддийских
Уу идей в творчестве указанных авторов и восполнить таким образом опре-
деленный пробел в осмыслении этапов освоения идей буддизма в западной культуре.
Источники
В качестве источников в диссертации были использованы прежде всего тексты авторов, имена которых указаны выше, относящиеся к области художественной литературы.
Вторым видом источников являются источники визуального харак
тера: фотоальбомы и каталоги фотовыставок работ чешского фотографа
Я? Ф. Дртикола, а также фильмы чешского режиссера Г. Махатого, совет-
ского режиссера В. Пудовкина и тибетского режиссера-ламы Кхенце Норбу, живущего в Бутане.
Особенностью всех указанных источников является их ярко выра
женный авторский, субъективный характер. Это обстоятельство обычно
затрудняет анализ такого рода источников в исторических, культуроло
гических и философских исследованиях, т.к. интересующие исследовате
ля идеи, взгляды, модели, в данном случае связанные с буддизмом, пред
ставлены в свободно ассоциативной, опосредованной художественной
\ т| форме. Однако ценность такого, в частности, источника, как художест-
венная литература, определяется тем, что «художественная литература тем и художественна, что дает цельный образ человека в обществе»1, и можно добавить, что это относится к любому произведению художест-
1 Пешков И. Введение в риторику поступка. М., 1990. С. 13.
венного творчества. «Процесс человеческого общения будет также осознан как момент истории. (...) В свою очередь история воспользуется художественной литературой [и художественными произведениями вообще - Г.С.] и ее гуманитарным анализом как одним из источников выстраивания своего обобщенного предмета.»1
Работа с такого рода источниками предполагает герменевтический подход, т.к. авторские тексты, содержащие идеи и образы буддизма, неизбежно порождают новые коннотации и значения, которые и необходимо зафиксировать как феномены западной культуры, отразившиеся в западном массовом общественном сознании.
Наряду с этим автор использует ряд известных на Западе буддийских источников, на основе которых проводится сравнение образов и моделей, отразившихся в творчестве западных авторов, с буддийскими идеями. В работе цитируются, в частности, отрывки из «Аватамсака-сутры»2, «Хридая-сутры»3, «Суттанипаты»4, Тибетской книги мертвых5.
Важным источником для данной работы является относящийся к тибетскому буддизму и прежде всего к школе Кагью, классический труд Дже Гампопы, ученика известного тибетского учителя и святого Мила-репы6. Этот труд, созданный в 30-40 гг. XII в., излагает основные положения учения махаяны для практики буддистов.
В ходе работы в качестве источника был также использован тибетский буддийский текст XVI в., изданный на русском языке под названием «Божественный сумасброд. Жизнеописание и песни Друкпы Кюнле»7.
1 Там же. С. 13-14.
2 Игнатович А. Буддизм в Японии. М., 1987. Сс. 182-187, 237-251. (Пер. А. Игнатовича)
3 Лепехов С. Идеи шуньявады в коротких сутрах Праджняпарамиты // Психологические аспекты буд
дизма. Новосибирск. 1991. С. 98. (Пер. С. Лепехова)
4 Литература Древнего Востока: Иран, Индия, Китай. Тексты. M., 1984. С. 101-105. (Пер. Ю. Алихано-
вой).
5 Тибетская книга мертвых. СПб., 1999. (Пер. Г. Шилова)
6 Гампопа Дж. Драгоценное украшение освобождения. Спб., 2001. (Пер. Б. Ерохина).
7 Божественный сумасброд. Жизнеописание и песни Друкпы Кюнле. Спб., 2000. (Пер. Т. Трунспергер,
В. Ермолина).
Друкпа Кюнле является одним из наиболее известных святых и прославленных учителей Тибета.
Цель и основные задачи исследования
Главной целью диссертационного исследования является анализ художественных произведений, принадлежащих представителям западной интеллигенции первой трети XX в., и выявление в них буддийских идей, образов, моделей, реминисценций. При этом автор исследовал восприятие и распространение буддийских идей в художественном творчестве в контексте общих тенденций и процессов, происходивших в западной культуре, т.к. зачастую именно в измененном, приспособленном к представлениям западного общества виде эти идеи закреплялись в массовом общественном сознании. Таким образом, речь идет об историко-философском осмыслении буддизма в культуре Запада в указанный период.
Основные задачи исследования могут быть сформулированы следующим образом:
теоретическая разработка понятия «импринтность», с позиций которого автор прослеживает процессы восприятия и отражения буддизма на Западе;
вычленение этапов развития импринтности буддизма в западной культуре;
3) применение указанного теоретического метода к анализу кон
кретных произведений литературы и искусства.
Методологические основы исследования
В качестве методологической основы диссертации автором были использованы работы отечественных и западных востоковедов, культурологов, философов, буддологов, в которых находит отражение метод ис-торико-культурологического анализа культурных феноменов Востока и Запада (Ф.И. Щербатской, О.О. Розенберг, Н.И. Конрад, Е.В. Завадская,
Т.П. Григорьева, В.Н. Топоров, Ю.М. Лотман и другие). Особое значение для диссертанта имели теоретические разработки и выводы Ю.М. Лот-мана, которые легли в основу создания понятия «импринтность».
В связи с тем, что исследуемая проблема носит комплексный харак
тер, автор использовал исторический, философский и культурологиче-
л ский подходы. В настоящей работе используется метод реконструкции
взглядов представителей западной творческой интеллигенции на основе анализа их произведений.
Работа основана на научных принципах объективности, историзма, на системно-историческом подходе, дающих возможность проанализировать феномены буддизма в западной массовой культуре.
В работе был также использован метод типологизации западных яв
лений культуры, связанных с буддизмом, а также феноменологический
метод применительно к проблеме формирования новых смыслов и зна-
'Jk\ чений, возникающих при взаимодействии буддийской культуры и куль-
туры Запада. Исследователь использовал и герменевтический метод, предполагающий истолкование и понимание авторских художественных текстов, возникших в диалоге традиций, для их дальнейшего анализа и интерпретации.
Основные научные результаты, полученные соискателем, и научная
новизна диссертации заключаются в том, что в ней дан философско-
культурологический анализ специфики восприятия буддизма в художе
ственном творчестве западной интеллигенции в историческом контексте
\у указанного периода.
Новизна исследования и его основные результаты состоят в том, что:
- предложено и теоретически разработано понятие «импринтность» как подход к изучению специфики этапов освоения буддизма в западной культуре;
- впервые проведено систематическое философско-
культурологическое исследование ряда произведений художественного
творчества, содержащих идеи буддизма;
- исследован процесс освоения буддийских идей в западной массо
вой культуре через призму художественного творчества различных авто-
,ф рв;
показано, как развивался процесс понимания и интерпретации буддийских идей от поверхностных представлений к позиции диалога, приятия и включения их в собственную систему ценностей у различных авторов;
исследование взглядов на буддизм указанных авторов позволяет в определенной степени восполнить пробелы в истории западной философской мысли относительно места и роли в ней буддизма и по- новому взглянуть на творчество этих авторов.
^ Теоретическая и практическая значимость результатов исследования
заключается в том, что содержащийся в нем фактический материал, теоретический анализ и выводы углубляют и восполняют существующие в отечественной научной литературе представления о диалоге Востока и Запада на примере освоения религиозно-философской системы буддизма.
Результаты диссертационного исследования могут быть полезны для
дальнейших теоретических разработок проблем буддизма, а также для
. преподавания курсов истории религий и философии культуры в учебных
\ 7 заведениях. Материалы и выводы исследования могут найти практиче-
ское применение в системе обучения и подготовки кадров для тех государственных структур и учреждений, которым необходима информация об историческом развитии буддизма и его роли в современном мире.
Характеристика понятия «импринтность» и уровней ее развития в контексте освоения информации о буддизме в западном обществе
Современный западный буддизм, существующий как транскультурное явление, прошел длительный путь развития, важным этапом которого стал рубеж XIX-XX вв., когда в Европе, Америке и на нетрадиционных территориях России началось его интенсивное освоение, но особенно плодотворным периодом стало начало XX века, ознаменовавшееся проникновением буддийских идей, ценностей, представлений, образов, мотивов в массовую западную культуру. Оставляя в стороне влияние буддизма на западную философию, что нашло достаточно подробное освещение в многочисленных научных исследованиях, мы выделяем именно область массовой культуры, а более конкретно - сферу художественного творчества, в которой в той или иной форме преломились идеи буддизма. Это преломление положений буддийского учения через призму художественного творчества является составной частью такого широкого и многостороннего социального процесса, как аккультурация религии. Под аккультурацией понимается "проникновение религиозного учения в культурную жизнь нации либо большой социальной группы, облачение религиозного содержания в современные культурные формы"1, т.е. речь идет об освоении определенных религиозных идей широкими слоями общества. Это в полной мере относится к процессу освоения буддизма западной культурой. В связи с рассмотрением указанных выше процессов уместно обратиться к некоторым теоретическим исследованиям Ю. Лотмана. Он, в частности, анализирует вопросы взаимодействия культур и обращает при этом внимание на такой аспект проблемы, в котором «импульсом к взаимодействию оказывается не сходство или сближение (...), а различие. Можно назвать лишь две возможные побудительные причины, вызывающие интерес к какой-либо вещи или идее и желание ее приобрести или освоить: 1) нужно, ибо понятно, знакомо, вписывается в известные мне представления и ценности; 2) нужно, ибо непонятно, незнакомо, не вписывается в известные мне представления и ценности. Первое можно определить как «поиски своего», второе - как «поиски чужого»1.
Ю. Лотман, привлекая результаты различных исследований, говорит 0 многообразии видов взаимодействия, включая взаимодействие гло бального масштаба. При этом ученый формулирует важнейшую идею о необходимости контакта с «чужим» для творческого развития «своего»2. В ходе этого коммуникационного процесса и в ходе культурного разви тия происходит усложнение кодирующих систем, что, естественно, за трудняет ситуацию взаимопонимания, при этом «усложняется семиоти ческая структура передаваемого сообщения, и это также ведет к затруд нению однозначной дешифровки.»3 В соответствии с этим в контексте теории информации такая неоднозначность предполагает выработку новых сообщений. «Таким образом, механизм неадекватного, условно эквивалентного перевода служит созданию новых текстов, т.е. является механизмом творческого мышления» .
Это означает, что в ходе информационного обмена происходит образование новых смыслов, из чего проистекает ряд выводов, важных для компаративистского изучения контактов буддизма и культуры Запада. При этом Ю. Лотман особо подчеркивает значение того, что определяется как «чужие тексты, пришедшие из иной национальной, культурной, ареальнои традиции. Развитие культуры как акт творческого сознания есть акт обмена и постоянно подразумевает «другого» партнера в осуществлении этого акта.»1 И далее он пишет: «... введение внешних культурных структур во внутренний мир данной культуры подразумевает установление с нею общего языка, а это, в свою очередь, требует их интерио-ризации» . Этот вывод имеет особое значение для изучения истории взаимоотношений Запада и Востока, когда понимание и диалог проявляются в том, что черты одной культуры выражаются через черты другой. В дальнейшем «поверхностное освоение идей буддизма на Западе постепенно уступает место осознанию не просто родства или тождества идей буддизма западной философии, психологии, теологии, но необходимости взаимодополнения одних идей другими, не имеющими реплик в противоположной культуре.»3
Границы соприкосновения культур, по мысли Ю. Лотмана, - и это следует понимать не только как географические границы, - являются областью повышенной активности, где мы имеем дело «со сложным, пульсирующим диалогом, а не с однонаправленной рецепцией»4. Это в полной мере относится к проблеме диалога мира буддийской культуры с Западом в указанный период. Буддийский религиозный концепт в этих условиях развивался неоднозначно, а его отражение в западной массовой культуре как раз и придало новые смыслы и интерпретации. Именно это специфическое преломление буддийских идей в западном массовом сознании, в массовой культуре Запада и представляет особый интерес для автора данной работы.
Обратимся к идеям Ю. Лотмана, в частности, в связи с его размышлениями о культурной памяти, которая «как творческий механизм не только панхронна, но противостоит времени. Она сохраняет прошедшее как пребывающее. С точки зрения памяти как работающего всей толщей механизма, прошедшее не прошло»1. При этом память культуры, сохраняя историческое культурное наследие, производит существеннейшие преобразования и порождает новые культурные смыслы и интерпретации. Преобразования такого рода предлагается рассмотреть в рамках понятия «импринтность», имея в виду высказывание Ю. Лотмана о том, что «реальные исторические процессы многоплановы и полифункциональны и, следовательно, могут быть по-разному описаны с разных точек зрения»2.
По мысли автора данной работы, одним из подходов к анализу процессов и явлений в области массовой культуры, восприятия явлений культуры массовым общественным сознанием и освоения им «чужих» религиозных образов и концептов может стать импринтность. Импринт-ностью мы называем сумму отпечатков в общественном сознании конкретного явления, идеи, образа, личности, события, факта. Если принять за основу утверждение Ю. Лотмана, что «пространство культуры может быть определено как пространство некой общей памяти»3, то импринтность означает совокупность следов, оставленных в этой памяти изначальным явлением. Импринтность - это образ чего-либо, отраженный в сознании различных слоев социума. Она отражает способность явления вызывать отклик в массовом общественном сознании в данный исторический момент. Импринтность является открытой системой, показывающей процесс постепенного освоения какого-либо явления или образа в массовом общественном сознании. В соответствии с этим она может либо расширяться и углубляться (качественное и количественное освоение), либо затухать (если импринтируемое явление не находит отклика в данной культуре). Трудно предсказать, какие культурные явления той или иной эпохи могут вызвать спонтанный интерес и послужить основой для развития их импринтирования. Список импринтных явлений бесконечен. Ниже будет рассмотрен целый ряд примеров импринтирования буддийских идей в массовом западном сознании.
В принципе можно говорить об индивидуальной и групповой (массовой) импринтности, причем степень импринтности одного и того же явления в различных социальных группах может быть неодинаковой.
Импринтность можно характеризовать с точки зрения пространственных и временных характеристик. Пространственная импринтность явления может определяться как локальная (распространенность в ограниченном регионе) или глобальная (всемирное распространение). Временная импринтность отражает, длительность существования явления в конкретной культуре, включая все его трансформации и метаморфозы, культурные влияния.
Основные особенности западного массового общественного сознания первой трети XX века
Возникновение западного буддизма имеет свои отличительные особенности. На появление этих особенностей оказали влияние, в частности, и различного рода отклонения, специфические трактовки и интерпретации и новые концепты, возникавшие в художественном творчестве и отразившиеся в западной массовой культуре, массовом общественном сознании и определяемые нами как явления импринтности.
При этом в массовом сознании может сохраняться явление импринтности, включающей ошибочные и поверхностные представления, что является неизбежным феноменом, т.е. следовым, неполным и неточным знанием, порожденным изначальным явлением, в данном случае -буддизмом. Оно определяется особенностями распространения и развития динамических процессов культуры. Следует при этом согласиться с имеющим общее значение замечанием Ю. Лотмана, что «динамические процессы приобрели в определенных точках непредсказуемый характер»1, т. е. процесс распространения информации и, следовательно, процесс освоения «чужого», нового знания в обществе по сути нелинеен.
В связи с этим можно провести параллели с некоторыми идеями, изложенными в трудах отца П. Флоренского, который, размышляя о связи отдельных мыслей, идей и тем, отмечает, что в процессе «философского мышления о мире возникают сначала вскипания, вращения, вихри, водовороты - им не свойственна рациональная распланировка, и было бы фальшью гримировать их под систему (...), но не будучи упорядоченно-распределенными, исчислимо-сложенными, эти вскипания мысли (...) на-стоятельно потребны, ибо суть самые истоки жизни."
И П. Флоренский, и Ю. Лотман в своих высказываниях подчеркивают значение нескольких обстоятельств в развитии культуры, в том числе и в религии: важность и необходимость появления нового и его преобразующее значение («мысль в ее рождении, - обладающая тут наибольшей кипучестью»1), нелинейность развития знания, информации в целом и важность этого положения для развития человеческого общества и культуры. Оба исследователя говорят о генеральном значении развития свободно ассоциирующихся мыслей, идей, символов, информационных потоков любого рода, что обеспечивает движение вперед, но не линейное, однозначное, а по сети, определяющее многозначность, многосторонность трактовок и интерпретаций человеческого знания в целом. Это в полной мере применимо к многообразным процессам формирования западного буддизма.
Соединение мыслей и идей, образующих «строение такой мысленной ткани - не линейное, не цепью, а сетчатое, с бесчисленными узлами отдельных мыслей попарно, так что из любой исходной точки этой сети, совершив тот или иной круговой обход и захватив на пути любую комбинацию из числа прочих мыслей, притом, в любой или почти в любой последовательности, мы возвращаемся к ней же. Как в риманновском пространстве всякий путь смыкается в самого себя, так и здесь в круглом изложении мыслей, продвигаясь различными дорогами все вперед, снова и снова приходишь к отправным созерцаниям. Эта-то многочисленность и разнообразность мысленных связей делает самую ткань и крепкою, и гибкою, столь же неразрывною, сколь и приспособляющеюся к каждому частному требованию, к каждому индивидуальному строю ума»2.
Важно отметить также то, что и Флоренский, и Лотман подчеркивают значение исторической человеческой памяти, которая, по их мысли, является не пассивным хранилищем информации, а активно действующим механизмом: темы, уже бывшие, «набегают друг на друга, нагоняют друг друга, оттесняют друг друга, чтобы, отзвучав, уступить потом место новым темам. Но в новых - звучат старые, уже бывшие. Возникая в еще не слыханных развитиях, разнообразно переплетаясь между собою, они подобны тканям организма, разнородным, но образующим единое тело»1. При этом «пути намечаются из средоточия. Их может быть бесчисленное множество, это - игра познаваемой реальности»2. Знаменательно то, что философские выводы обоих ученых относительно свободного, непредсказуемого, динамического развития человеческой истории, культуры и религии совпадают. Совпадают и их мысли, касающиеся значения особых, напряженных пунктов, «средоточий», возникающих в истории и культуре.
Таким динамическим важным моментом в контексте интересующей нас проблемы является как глобальная проблема соприкосновения Запа да и буддийского мира в целом, так и конкретный этап его развития, а именно: первая треть XX в. Этот период стал особенно плодотворным с точки зрения импринтности буддизма в западной культуре, в частности, в области творческой деятельности западной художественной интелли генции При этом следует отметить, что наблюдалось сосуществование разных уровней импринтности и оно отразилось в художественно эстетической области, т.к. создатели художественных произведений могли рассчитывать на понимание своих идей публикой на основе уже существовавшей импринтности. Отметим и то, что на любом этапе развития импринтности одним из направлений развития знания является движение от единичного к массовому общественному сознанию, а затем, кроме того, движение может происходить и в направлении воздействия импринтированного явления на оригинал-источник
В рассматриваемый период первой трети XX в. этот процесс был в какой-то степени ограничен политическими условиями, что приводило к ограничению, а порой и серьезному затруднению межэтнических контактов, многие же регионы буддийской культуры были практически закрыты для Запада, например, Тибет.
Идеи буддизма в системе взглядов Г. Майринка, Г. Гессе и Р. 67 Музиля
Как уже отмечалось одним из каналов проникновения буддизма на Запад является творчество художественной интеллигенции, отражающей в своих произведениях через призму авторского субъективного понимания буддийские идеи и образы, которые в результате становятся доступными широким слоям общества1. Таким путём происходит ознакомление с буддизмом в популярной, подчас не вполне адекватной реальному восточному буддизму форме. На основе этого в массовом общественном сознании формируются и на определённое время закрепляются представления о той или иной стороне буддийского учения, образе Будды, особенностях духовного развития буддиста и т.д. При этом в общественном сознании может происходить преобразование реальной идеи, явления, что приводит к возникновению новых смыслов и конструктов. Подобное отражение идей и образов Востока, мы рассматриваем в рамках понятия «импринтность».
Обратимся к конкретным примерам творчества европейской художественной интеллигенции, в частности, так называемого пражского круга. Среди них рассмотрим с точки зрения импринтности идей и образов буддизма творчество Густава Майринка (1868-1932), Ярослава Гашека (1883-1923), фотографа и художника Франтишека Дртикола (1883-1961), кинорежиссёра Густава Махатого (1902-1963).
Чехия занимала особое положение в мультиэтнической и мульти-культурной Австро-Венгерской монархии. Чехия - «страна - перекресток»1, в которой издавна пересекались европейские географические пути и пути развития различных культур. Говоря словами К.Чапека, «Чехия - это Европа в миниатюре». Действительно, в её жизни отражались все явления и процессы европейского развития. На рубеже веков в Праге как историческом центре чешских земель возникла специфическая пёстрая многонациональная культура, дифференцированная по направлениям, стилям и жанрам. В этот период в Праге сформировалось творчество тех деятелей культуры, которые и сегодня определяют основные культурологические доминанты эпохи. Майринк и Гашек принадлежат к этому поколению.
Между чешской и немецкоязычной культурами Праги не существовало абсолютных границ, напротив, они были тесно связаны и оказывали взаимное влияние. В силу этих и ряда других обстоятельств мы можем говорить о специфической пражской культуре и её представителях. Процессы и явления пражской культуры неразрывно связаны с процессами и явлениями европейской и мировой культуры и репрезентативно отражают общеевропейскую культурологическую ситуацию рассматриваемого периода по данной проблеме.
Кроме того в данную работу включён анализ произведений австрийского писателя Роберта Музиля (1880-1942), немецкого писателя Альфреда Дёблина (1878-1957) и швейцарского немецкоязычного писателя Германа Гессе (1877-1962). Обращение указанных авторов к восточной и, в частности, к буддийской тематике является отражением огромного процесса, связанного с всплеском интереса западного общества к идеям Востока на рубеже XIX-XX вв.
Представители западной художественной интеллигенции в описываемый период сыграли большую роль в процессе изменения культурологической ситуации с точки зрения освоения буддизма как религиозно-философского и транскультурного феномена. Это проявилось прежде всего в духовных поисках деятелей культуры, в их активном интересе к восточным культурам и религиям: одни обращаются к изучению специальных источников и литературы, а также восточных практик, другие отправляются в путешествия на Восток. В начале XX в. Восток влечёт к себе многих представителей европейских литературных кругов: Г. Гессе едет в Индию, Р.-М Рильке в Северную Африку и Россию, Б. Келлерман в Японию, на Восток едут Р. Роллан, О. Хаксли, Л. Фейхтвангер и другие. Я. Гашек знакомится с восточной культурой во время пребывания в России в период гражданской войны. Новый опыт и впечатления по-разному преломляются в творчестве этих авторов.
В свою очередь их произведения служат источником знаний о Востоке и, в частности, о буддизме для западного массового сознания. Рассматривая литературу как один из важнейших социальных институтов, следует подчеркнуть, что «литература, подобно науке, является формой познания для культуры, которая ее порождает. Ее функция состоит ... в том, чтобы способствовать постижению мира»1.
В данной главе мы рассматриваем творчество различных авторов в последовательности, определяемой степенью импринтности идей и образов буддизма в их произведениях.
Жизнь и творчество Майринка, в течение двадцати лет были тесно связаны с Прагой, её культурными и духовными традициями. Майринк относится к группе немецкоязычных писателей Праги, которая вошла в историю литературы и культуры под названием пражской школы немецкого экспрессионизма. Писателя также причисляют к направлению неоромантиков, считают мастером «чёрного романтизма», «магического реализма», «чёрной фантастики», подчёркивая несомненно глубокий философский смысл его произведений. Майринк соединяет различные религиозно-философские пласты и представляет их в собственной интерпретации. В этой художественной системе всегда присутствует недосказанность и многозначность. Буддийские образы также преломляются через личное восприятие автора, который обнаруживает хорошее знакомство с источниками, в частности, с буддийскими сутрами, но вносит при этом свои особые коннотации, не всегда соответствующие буддийской доктрине и практике и требующие расшифровки и объяснения. В отсутствие такого специального комментария и без знания конкретной символики многие стороны произведений Майринка так и остаются неразгаданными и нерасшифрованными.
Особенности репрезентации буддийских концептов в творчестве А. Деблина и Я. Гашека
А. Деблин также является одним из представителей жанра «интеллектуального романа». Из всего огромного литературного наследия Деблина в свете интересующей нас проблемы рассмотрим роман «Три прыжка Ван Луня»1, изданный в 1915 г. с подзаголовком «Китайский роман». Этот роман получил высокую оценку не только у интеллектуаль-ной элиты , но и среди широкой общественности. Именно это позволяет нам рассматривать данное произведение как значимое для оценки им-принтности буддизма в тот период. Автор писал это произведение, сразу сделавшее его знаменитым, с лета 1912 по весну 1913 гг. Интересны обстоятельства создания романа, имеющие непосредственное отношение к событиям российской истории. Первым побудительным импульсом к написанию этого произведения стала для Деблина заметка в газете, посвященная восстанию китайских рабочих на ленских золотых приисках. Как известно, восстание было жестоко подавлено царскими войсками. Это событие, произошедшее в апреле 1912 г. и ставшее известным как ленский расстрел, вызвало огромную волну забастовок и протестов не только в России, но и за границей. Среди китайских рабочих на золотых приисках было много буддистов. Выше уже отмечалось значение канала иммиграции в распространении буддизма на Западе. Протест против бесчеловечного отношения к китайским рабочим вдохновил Деблина на создание романа, первый том которого он задумал как исторический роман Ван Луне — предводителе восстания 1774 г. в Китае. «Возникший инте рес к Китаю увлек писателя от событий на ленских приисках в глубину веков, к восстанию Ван Луня. И в конечном счете сама тема будущей книги переместилась из области актуальной критики в область историче скую, от политических проблем к религиозным»1. Для Деблина харак терно то, что он всегда проявлял «интерес к самому материалу, к матери альной поверхности жизни»2. Именно этот интерес связывает его роман со многими художественными явлениями того времени в различных странах, например, с волной документализма, когда основой художест венного произведения становится документ, точно зафиксированный ма териал. Исторический документализм является специфической чертой романа «Три прыжка Ван Луня», романа, имеющего солидную научную базу. Это произведение посвящено религиозно-оппозиционному движе нию в Китае XVIII в. В нем отразилось увлечение Деблина идеями буд дизма. Источниковедческий анализ романа и подготовительных материа лов свидетельствует о глубоком погружении писателя в историю стра ны3. Суммируя все эти данные, можно установить, какими источниками и литературой пользовался Деблин, изучая историческую эпоху. Прежде всего, это работы В. Грубе, например, «Религия и культ китайцев» и «Пекинские народные обычаи»1, книга К.Ф. Кеппена о ламаистской иерархии2, ряд трудов де Гроота3, книга Э. Бершмана «Путошан, священный остров Гуаньинь, богини милосердия»4 и другие работы этого автора, включая альбом с фотографиями археологических памятников из различных провинций Китая, что во многом определило выразительность художественного описания материальной культуры в романе. Кроме того, Деблин пользовался различными работами по географии, включая географические карты, востоковедческими и этнографическими журналами, сохранились также выписки из неизвестных научных источников с описанием императорского дворца, монастыря Трашилунпо - резиденции траши-ламы. Деблин был также знаком с трудами Лао-цзы, Конфуция, Чжуан-цзы и других китайских классиков, стихами Ли Бо и т.д.
Проработав огромный массив исторического материала, Деблин включает его в роман в виде скрытых цитат, этнографически достоверно описывает религиозные церемонии, обряды, праздники. Материальный и духовный мир Китая XVIII в. всесторонне представлен на страницах романа.
Сюжет книги основан на реальных исторических событиях в период правления императора Цяньлуна (1736 - 1795). Писатель также включил в роман события VII и XIV вв. Деблин объединил исторический материал, касающийся разных восстаний XVIII в., отделенных друг от друга примерно сорока годами. Восстание Ван Луня, закончившееся разгромом, было одним из событий многочисленных религиозно-оппозиционных движений. Деблин описывает, в частности, учение «у-вэй», ставшее идеологической и духовной основой восстания Ван Луня.
Это учение восходит к Лао-цзы, доктриной же определенной секты его сделал проповедник XVII в. Ло Хуэй. «В этом мистическом учении «чистого пути» даосские и буддийские элементы сочетались с древними представлениями народной мифологии, что делало его притягательным для самых широких масс. Нирвана воспринималась здесь не как место прекращения индивидуального бытия, а как потусторонняя обитель блаженства - «Западный Рай», «Вершина Царственного Великолепия».1 Правительство Китая преследовало все движения и секты такого рода, так как считалось, что «любая нетрадиционная форма благочестия представляет собой опасность для конфуцианской концепции божественной власти императора» . Цинская династия, к которой принадлежал Цянь-лун, в принципе оказывала покровительство буддизму, а цинские императоры считали себя воплощениями бодхисаттвы Манджушри, «но, даже покровительствуя буддизму, правители империи с крайним пренебрежением относились к монашеской общине. Так, в 1738 г. при императоре Цяньлуне было завершено новое издание буддийского канона, а на следующий год появился эдикт, в котором утверждалось, что на сотню монахов лишь «один - двое» соблюдают монашескую аскезу, тогда как среди остальных «не счесть бродяг, бездельников и беглых преступни-ков»3.Эта противоречивая ситуация нашла психологически убедительное изображение в романе Деблина.
