Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА 1. Анализ содержания научных и обыденных представлений о семье 10
ГЛАВА 2. Методологические основы исследования представлений о семье 27
2.1 Предмет исследования 27
2.2. Место имплицитных теории семьи в психологии познания 32
ГЛАВА 3. Методы исследования имплицитных теорий семьи 51
3.1. Введение 51
3.2. Методы исследования представлений о семье 53
3.3. Основные понятия эксперименгальной психосемантики 56
3.4. Семантическое пространство 58
3.5. Инструменты экспериментальной психосемантики 60
3.6. Описание методик эксперимента 73
3.7. Итоги Главы 3 , 83
ГЛАВА 4. Результаты 87
4.1 Сравнение ИТС возрастных и тендерных групп 90
4.2. Влияние семейного опыта на ИТС 123
4.3.Сравнение ИТС различных культурных групп 128
Выводы 137
Литература
- Место имплицитных теории семьи в психологии познания
- Основные понятия эксперименгальной психосемантики
- Инструменты экспериментальной психосемантики
- Влияние семейного опыта на ИТС
Введение к работе
Существует ряд научных подходов к изучению такого сложного социокультурного феномена как представления о семье. Различные подходы к изучению и консультированию семьи опираются на определенные теоретические модели семьи. Эти модели, как правило, не выражены в явном виде, но от них зависит представление о норме и отклонениях. Цели, намечаемые консультантом, или гипотезы, которые строит исследователь семьи, зависят не только от теоретической модели семьи, но и несут на себе отпечаток его собственной имплицитной модели семьи. Актуальность исследования представлений о семье усиливается тем, что критерии ее «хорошего» функционирования различаются у терапевтов и у самих членов семьи (Seywert, 1990).
Психологу-консультанту для успешной работы с конкретной семьей необходимо, наряду с моделью семьи, лежащей в основе направления, к которому он тяготеет, осознавать собственную имплицитную теорию семьи, а также иметь средства присоединяться к имплицитным моделям членов семьи клиента и, наконец, понимать, какие представления о семье доминируют в той национальной, возрастной и тендерной культуре, в которой он работает.
Состояние и степень разработанности проблемы.
Важность изучения семейных представлений признается учеными разных направлений. В психологии семьи для описания восприятия семьи ее членами введены различные понятия: «образ Мы» (А.В. Черников); «семейная идентичность» (Н. Аккерман); «эмоциональное и когнитивное Мы данной семьи» (Л.Б. Шнейдер); «карта семьи» (С. Минухин); «внутренняя картина семьи» (Э.Г. Эйдемиллер, В. Юстицкис); «семейные мифы» (А. Элис, А.Я. Варга); «семейное самосознание» (О.А. Карабанова); «семейный нарратив» (Е.Е. Сапогова); имплицитная теория семьи (Л.Р. Барнхил); "имплицитная концепция семьи" (Е.Ю. Алешина, Л.Я. Гозман); «модель семьи» в применении к научным теориям и «образ семьи» в применении к
обыденным представлениям. Каждый из этих терминов имеет свою область применения, неявный оценочный оттенок, свои фоновые ожидания относительно семьи. Разнообразие терминов затрудняет выработку интегративного представления, на котором может базироваться самоанализ исследователя и консультанта Имплицитная теория семьи (система конструктов-противопоставлений), понимаемая, как свойственное определенной группе социальное представление (Г.М. Андреева), может служить таким обобщающим понятием, позволяющим раскрыть комплексный, противоречивый характер представлений о семье.
Понятие «имплицитная теория семьи» впервые употребил Л.Р. Барнхил в 1979 году, отметив, что «хорошая», стабильно функционирующая семья описывается исследователями не на научном уровне, а на уровне имплицитной теории семьи (ИТС). Л.Я. Гозман и Ю.Е. Алешина (1983) также отмечали, что «феноменология семьи изучена пока явно недостаточно, и это отрицательно сказывается на тех "имплицитных концепциях семьи", которыми пользуются в своей работе психологи-практики».
Генезис имплицитных теорий групп рассматривает в своем диссертационном исследовании Ю.С. Белецкая (2003). В процессе совершенствования восприятия индивид усваивает отношения, существующие между наблюдаемыми свойствами объектов и событиями; соответствующие категории и системы категорий. Приобретенная логика категоризации изменяет представления о мире в процессе активного включения в этот мир и поиска своего места в нем.
Вопрос изучения возрастных и тендерных особенностей содержания самих представлений, обобщенных в имплицитной теории семьи, еще не ставился.
Цель диссертационного исследования - изучение содержания имплицитных теорий семьи различных возрастных и тендерных групп.
Объектом исследования являются представления о семье, осознаваемые и неосознаваемые, как научные, так и обыденные.
Предмет исследования - особенности структуры и содержания имплицитных теорий семьи.
Гипотезы исследования.
Общие гипотезы:
Представления индивида о семье обладают определенной целостностью и могут рассматриваться как имплицитная теория семьи (ИТС).
Имплицитная теория семьи (ИТС) индивида - это система категорий и она имеет, по крайней мере, трехуровневую структуру: ядерный, групповой и индивидуальный уровни.
Общие гипотезы конкретизируются в следующих частных гипотезах:
1. Ядерный уровень ИТС составляет система базовых конструктов, общих для
всех людей.
Групповой уровень ИТС имеет отличия, связанные с возрастной и тендерной принадлежностью.
Возрастные особенности ИТС индивида обусловлены решением задач развития, специфических для каждого психологического возраста.
Индивидуальный уровень имплицитной теории, сформированный в родительской семье с ее своеобразием, уточняется за счет личного семейного опыта человека.
Имплицитные теории семьи могут быть эксплицированы с помощью методов экспериментальной психосемантики.
Реализация поставленной цели потребовала решения следующих задач:
Анализ содержания представлений о семье в рамках различных научных подходов.
Выявление предполагаемой системы категорий, составляющей ИТС.
Обоснование и разработка метода экспликации ИТС.
Формирование набора лексических единиц, описывающих семью.
5. Выявление и сравнение семантических пространств для разных групп
испытуемых.
Теоретико-методологическую основу исследования составили: культурно-историческая концепция Л.С. Выготского (в частности, его теория соотношения научных и житейских понятияй); концепция «образа мира» А.Н. Леонтьева; концепции социального познания Г.М. Андреевой; модель «семантического пространства» Ч. Осгуда; подход экспериментальной психосемантики В.Ф. Петренко; подходы семейной психотерапии.
К понятиям «картина мира», «образ мира» обращались Л.С. Выготский, А.В. Запорожец, П.Я. Гальперин, Д.Б. Эльконин. А.Н. Леонтьев ввел понятие «образ мира» в рамках теории деятельности, как единство отраженного в нем объективного мира и системной деятельности, задающей его. Обращаясь к категории «образа мира», С.Д. Смирнов выделяет его деятельностную и социальную природу. В своих исследованиях В.В. Петухов, С.Д. Смирнов, Е.Ю. Артемьева говорят об уровневой структуре «образа мира». Можно предположить, что имплицитные теории структурируют семантический уровень образа мира.
Определяя предмет диссертационного исследования, мы опираемся на
понятие "'имплицитная теория", предложенное Дж. Брунером и Р. Тагиури
(1954), в том смысле, в котором его определяет Дж. Келли. ИТ - система
конструктов-противопоставлений, посредством которых человек
упорядочиват свое психологическое пространство (Франселла, Баннистер, 1987).
Фокусируя исследование на ИТС, свойственных определенным возрастным, тендерным и культурным группам испытуемых, мы рассматриваем их как имплицитные социальные теории — убеждения, формирующиеся в массовом сознании относительного того, как и каким образом соотносятся между собой черты какой-либо социальной среды (Г.М. Андреева, 2000). И в этом качестве они являются частью социальных представлений (Moscovoci, 1961), имеющих структурную организацию и включенных в ряд процессов, которые придают полученному знанию статус истины (А.И. Донцов, Т.П. Емельянова, 1987). Выдвигая гипотезы
исследования, мы опирались на следующее. Г.М. Андреева полагает, что все
способы работы с социальной информацией, так или иначе, закладываются в детстве в условиях семьи. В.В. Столин и А.П. Наминач, анализируя способы осмысления мира представителями разных культур, национальностей и политических партий, показали, что на базисном уровне когнитивной организации сознания существует устойчивая целостная структура образа мира, единая для представителей различных социальных страт. Она описывается тремя измерениями: меры выраженности общечеловеческих ценностей - добра; меры выраженности зла; меры выраженности одиночества и слабости - смерти.
Содержание имплицитных теорий исследуется, как правило, средствами экспериментальной психосемантики. (В.Ф. Петренко, 1988, 1997). В задачу психосемантики входит реконструкция и изучение системы значений, через призму которой происходит восприятие субъектом мира, других людей и самого себя. Методы психосемантики служат для построения математической модели, семантического пространства (СП), в которое мы можем отобразить стимулы (в нашем случае - понятия или лексические единицы) таким образом, что геометрическая близость между точками СП служит мерой семантической близости (сходства) понятий. Оси координат СП - это категории, организующие понятия заданной сферы (Ч. Осгуд , 1969).
Для решения поставленных задач и проверки гипотез использовался комплекс взаимодополняющих методов исследования: теоретическо-методологический анализ литературных источников, опрос, анкетирование, метод экспертной оценки, тестирование с помощью методики свободной сортировки лексических единиц, методы математического анализа и интерпретации данных.
Эмпирическое исследование потребовало также разработки специального опросника и психосемантической методики, позволяющей достичь цели исследования.
Для обработки данных использовался пакет статистических программ SPSS, процедура Многомерного шкалирования PROXCAL.
Научная новизна исследования. Впервые разработана авторская трехуровневая модель имплицитной теории семьи, включающая базовый (общий для межкультурной выборки испытуемых) уровень групповых ИТС и индивидуальный уровень.
Впервые исследовано содержание и структура ИТС, их тендерные и возрастные особенности. Выявлены возрастные особенности содержания имплицитных теорий семьи у испытуемых юношеского возраста, возраста ранней и поздней зрелости и периода «кризиса середины жизни», отражающие социальные представления, личный опыт, условия жизни, потребности, цели и задачи индивида, характерные для каждого возрастного периода. Выявлены тендерные особенности имплицитных теорий семьи, состоящие в вариациях значимости межличностных отношений и независимости, преобладании восприятия семьи как источника эмоциональной жизни у женщин и как источника материальной и эмоциональной поддержки у мужчин.
Разработана авторская методика психосемантического анализа содержания ИТС.
Теоретическая значимость диссертационного исследования. В работе предложена авторская модель ИТС, открывающая новые возможности для понимания теоретических основ функционирования семьи с учетом возраста и пола ее членов. ИТС впервые исследуется как система понятий (представлений), имеющая свою структуру, уровни, а также возрастные и тендерные особенности.
Практическая значимость работы. Результаты проведенного исследования позволяют лучше понять представления клиента и консультанта о норме и отклонениях в семье и, благодаря этому, построить более эффективную программу помощи. Разработанная методика может успешно использоваться в практике семейных консультантов, а также для исследований семейных представлений.
Основные положения, выносимые на защиту:
1. Имплицитная теория семьи (ИТС) может рассматриваться как система
категорий, описывающих семью, и имеющая трехуровневую структуру,
включающую ядерный, групповой и индивидуальный уровни. Ядерный
уровень имплицитной теории семьи составляет система трех базовых
конструктов: (1) «Я - Семья»; (2) «В семье» (чувства и состояния члена
семьи, отношения, объединяющие членов семьи в дихотомии связанности и
привязанности); (3) «Функции семьи», описываемые в диапазоне полюсов
конструкта: Социальные функции семьи (семья для общества) и
Психологические функции (семья для члена семьи). Групповой уровень
ИТС - набор имплицитных теорий, разделяемых со своими группами
(гендерными, возрастными, культурными).
2. Существуют возрастно-психологические особенности ИТС, обусловленные
фокусированием личности на решении возрастных задач развития (задачи
поиска сепарации, независимости (юность); построения благополучного
супружества (ранняя зрелость); преодоления кризиса (период кризиса
середины жизни); обретения новых границ семьи и личности в поздней
зрелости. ИТС возрастных групп, определяемые семантическим
пространствами групп испытуемых разного возраста, различаются по
структуре конструктов ИТС, содержанию категорий и их значимости
(рангу шкал).
3. При единстве структуры ИТС тендерные различия проявляются в ее
содержании и значимости категорий для мужчин и женщин. Существуют
возрастная специфика проявлений тендерных различий ИТС. Поиск
независимости у мужчин распространяется на два периода - юности и
ранней зрелости. Для женщин в период юности сепарация «Я» происходит
через построение личных отношений, в отличие от мужчин, у которых
полюс «Я» в структуре ИТС определяется через независимость и свободу.
Определение личностных границ у женщин происходит после периода
кризиса, а у мужчин - в период поздней зрелости возрастает опора на
семью (значимость и позитивная окрашенность соответствующей категории), что наблюдается у группы женщин в ранней зрелости. Определяющими понятиями категорий, отражающих благополучную семью, для женщин в юности и ранней зрелости являются дети и их воспитание. У мужчин же воспитание детей не имеет определяющего значения на шкалах СП ни в каком возрастном периоде. 4. Для культурных групп (Россия и Франция) одного возраста различия ИТС состоят только в содержании и значимости категорий. Большее значение, по сравнению с русскими студентами, для французских студентов имеет сепарация от семьи и категории, описывающие семью как систему.
Характеристика выборки.
В исследовании приняло участие 315 человек. На стадии сбора лексики и отработки методики участвовало 52 человека - 42 испытуемых, 6 экспертов -семейных психологов и 6 экспертов - лингвистов-билингвов (русских и французов). Нами получены результаты свободной сортировки для 261 испытуемого, мужчин и женщин в возрасте от 16 до 63 лет, из них 196 россиян (проживающих в гг. Москва, Курск и Орел) и 65 французов (г. Гренобль). В том числе, студенты 5 курса психологических факультетов МГУ имени М.В. Ломоносова (36 человек) и Университета им. Пьера Мендес-Франса в Гренобле (24 человека).
Достоверность и надежность результатов исследования
обеспечивается теоретической и методологической обоснованностью; репрезентативностью и достаточно большим объемом выборки; использованием специально разработанной психосемантической методики, адекватной оцениваемым параметрам; тщательной адаптацией методики для кросс-культурного исследования; привлечением группы экспертов; применением адекватной целям и задачам работы математической процедуры многомерного шкалирования (Программный пакет SPSS), минимально искажающей структуру исходных данных.
Апробация и внедрение результатов исследования.
Основные положения и результаты диссертационного исследования докладывались и обсуждались: на Всероссийских конференциях по психологии семьи в 2005, 2007 и 2009 г.г.; на Международной конференции IFTA (Международная ассоциация семейной терапии) в г. Стамбул, Турция, 2003 г.; на Международной конференции «Семья и общество на постсоветском пространстве и в Восточной Европе» в г. Бордо в 2005 г.; на внутреннем коллоквиуме Университета им. Пьера Мендес-Франса в Гренобле в 2006 г.; Результаты опубликованы в статьях автора, в том числе в изданиях, рекомендованных ВАК.
Результаты исследования применяются в работе с семьей в рамках Городской Экспериментальной Площадки в средней общеобразовательной школе № 3 г. Москвы; внедрены в программу первичного повышения квалификации педагогов-психологов ГОУ ВПО «Московский городской психолого-педагогический университет».
Структура работы. Диссертация состоит из введения; четырех глав; заключения; списка литературы, включающего 333 наименования, в том числе 30 на английском и 42 на французском языке; и 7 приложений. Общий объем работы 155 страниц.
Место имплицитных теории семьи в психологии познания
Пилотажное исследование показало, что образ семьи является довольно сложным, противоречивым феноменом. Он содержит некоторые каузальные предположения, идеи происхождения и развития (прошлое и будущее) семьи, «созвездия» черт, которые отличают семью от «не семьи», семью прошлого от семьи современной, «хорошую» от «плохой». Образ семьи содержат фоновые ожидания того, что семья дает человеку, зачем человек заводит семью, чего ждет от семьи. Т.е. индивид имеет некую теорию, рассматривающую функционирование семьи и ее черты. Прежде чем обосновать существование имплищітной теории семьи и предложить методику для ее экспликации, мы хотим рассмотреть категории, которыми описывалась семья в рамках различных фамшшстических подходов.
Данная глава представляет собой обзор литературы по различным направлениям фамилистики. Формально не существует единой науки под названием Фамилистика. Этим термином объединяется разнообразие наук и подходов, изучающих семью, таких как психология семьи, микросоциология и социология семьи, антропология и культурология, историография семьи. Эти науки различаются не только методами, они не имеют единой парадигмы, понятийного аппарата и единого определения самого объекта изучения семьи. Практические направления, семейное консультирование и семейная психотерапия, также строят свои модели помощи на несформулированных имплицитных теориях семьи. Анализ категорий соответствующих различным моделям семьи, семейной нормы, выработанным в рамках отдельных наук и подходов, моделям, на которых базируется психология семьи и практика семейной психотерапии, позволил построить предположения, легшие в основу гипотез исследования и определил выбор методов. Описания семейной жизни, историй семьи мы встречаем уже начиная с самых древних литературных источников. Сехмью считали миниатюрным прообразом общества, а само общество понималось как разросшаяся вширь семья. Идея того, что семейные отношения (между родителями и детьми, между мужем и женой) служаг моделью отношений политических и определяют отношения индивидуума и власти, - сквозная теория, разделяемая мыслителями от Конфуция и Аристотеля до Фрейда. При этом рассматривалась только одна форма семьи - та, что существовала в непосредственном окружешіи мыслителя. Имплицитно Конфуций воспроизводит китайский тип, Руссо -доминанпгую форму Франции, Фрейд - немецкую модель, а Аристотель - античную форму института семьи. Самые ранние научные представления о семье проявились в форме утопий. Утопические построения эпохи Ренесанса (16-17 вв) (Кампаиелла, Ванини, Гассенди), а затем и системы утопистов 19 в, (Ш. Фурье и Р. Оуэн) тесно связаны с идеями Платона. В его идеальном государстве моногамная нуклеарная,семья, а также детско-родительские . отношения отметаются как вредные для государства. Интересно отметить. принижающее негативное отношение к детям в этих системах. Направление, восходящее к Томасу Мору противостоит Платону. В центре утопии находится патриархальная семья-клан во главе с отцом и матерью. Нуклеарная (малая) семья не выделяется. Глава клана .отвечает за воспитание .и образование детей. Власть принадлежит старшему поколению до физической смерти, женатые сыновья подчиняются отцу. Вместе с тем большое значение придается чувствам,;отношениям, состояниям отдельного человека.
Таким образом, нуклеарная семья, как малая группа, играющая роль медиатора между индивидом и государством отрицалась всеми утопистами. Различаются они, главным образом, тем; что ставиться во главу угла: свобода шш порядок и что является; целью, благо человека иди благо государства. ;
В XIX веке семейный быт становится предметом науки,, предметом специального изучения этнографов,,историков и фольклористов. В этот период основные направления в изучении семьи задали антропологи и этнографы, опираясь на эмпирический материал, собранный в ходе полевых исследований и наблюдений [149,307,255]. Антропологические понятия, сохранили свое значение до сегодняшнего дня, сформировав понятийный аппарат фамилистики. Исследовались отношения пары, само существование нуклеарной семьи, распределение власти (патриархат и матриархат) [287,288,300,302]. Следует отметить,. что в глазах большинства западных мыслителей XIX века семья была реакционным институтом, «школой деспотизма». Это убеждение в социально-репрессивной. роли семьи перешло по наследству к психоанализу. В то же время российские социолога считали семью структурой, защищающей личность от государства. Так Н.К. Михайловский (1842-1904) полагал, что идеальная семья гарантирует благополучие и самостоятельность личности [59]. М.М. Ковалевский (1851-1916), изучавший малые семьи, появляющиеся после распада больших домохозяйств, писал: «Семья - великая школа альтруизма, которая спасет мир» [99, с.118]. Начало социологическому направлению в изучешш семьи положила работа Э. Дюркгейма (Emile Durkheim) "Введение в социологию семьи" [281]. Дюркгейма наряду с Ф. Ле Плэ считают первооткрывателем семьи. Рассмотрев подробно все виды связей в семейных подсистемах, Э. Дюркгейм выводит основные характеристики современной западной семьи, которую он назвал супружеской, которую описывает в 1892 году в одноименной работе, (La famille conjugate) [2$2]. По мненшо современного социолога Франсуа де Єиньи (2003) [327], эти характеристики западной семьи принципиально не изменились до наших дней, но только усилились
Семья; построена на отношениях (relationelle). Дюркгейм имел ввиду в виду, что члены семьи привязаны не к семейной общности, а к другим членам семьи, (отцу, матери, детям); Дэ Синьи отмечает, что члены семьи становятся вес более чувствительны к качеству отношений и предлагает новое обозначение современной семьи, не .. «супружеская» (в соответствии со структурой), а отиошенческая ( в соответствии с главной характеристикой —аффективностью отношений).
Современная семья.становится все.более частной и;парадоксальным образом все более публичной. Privee/pubUque. Эти две тенденции (все большей центрации"семьи на индивиде и все большей «сещиализации» семьи) по Дюркгейму нельзя разделить. Все большая независимость от расширенной семьи, соседям, ближайшему сообществу дублируется растущей зависимостью от государства. В 19 веке появляются первые юридические ограничения права - родителей , на наказание. Отец теперь не является неограниченным главой патриархальной семьи. Интересы ребенка служили (и служат) оправданием интервенции государства в семью. По Дюркгейму, государство заменило родителей супружеской пары и их непосредственное окружение. Как и Дюркгейм, Все больше удлиняется список людей, которые могут входить в семью и вмешиваться в процесс воспитания (врачи, социальные работники, психологи, семейные консультаиты)[326].
Семья - индивидуалистическая.. Для Дюркгейма семья должна была состоять из нуклеарного ядра (муж, жена, дети) и восходящих и гасходящих кругов родства. Все большая ценграция на индивиде символизировала для него разрушение семьи. Для Дэ
Синьи это означает большую защищенность индивида. Семья, которая раньше была медиатором от общества к индивиду, проводником социального, становится защитой индивида от общества. Для Дюркгейма семья не была первичной формой, а зависела от морфологии общества. По его теории, чем больше общество, тем меньше ближайшее социальное окружение индивида (с которым он находится в непосредственном контакте). Поэтому более многочисленное (западное) общество дает больше возможностей для индивидуальных девиаций, различий. Повышение ценности индивидуализма, личного преуспевания индивида, ведет к закономерному по Дэ Синьи уменьшению самой нуклеарной семьи. Так как родителям теперь необходимо персонализировать свои отношешш с ребенком, сосредоточить свои усилия на нем, чтобы он преуспел.
Основные понятия эксперименгальной психосемантики
Важным параметром семейной жизни является совокупность образов семьи у ее членов. О.А. Карабанова определяет такой согласованный образ семьи, разделяемый всеми ее членами, как «семейное самосознание» [93]. Он состоит из ряда компонентов: Семейная судьба в значении общей судьбы рода, семьи как единого субъекта, или в значении сходства судеб членов семьи в их собственном представлении [182]; - Семейная история, воплощенная в семейной родословной, реликвиях, фотографиях, традициях, семейных именах;
Семейный календарь, фиксация дат, повторяющихся событий; насыщен мифологизаций совпадений эмоционально окрашенных событий («роковые даты», «счастливый возраст» и т.п.). Семейное самосознание обеспечивает ощущение единства семьи и временной непрерывности, способствует самоопределению семьи в социуме.
Т.М. Мишина [148, С. 89] применяет понятие образ семьи или образ МЫ, также формы семейного самосознания, функцией которого является регуляция поведения семьи на основе согласования позиций отдельных ее членов. В случае гармоничного функционирования семьи развивается адекватный образ МЫ, отражающее стиль жизни семьи, согласованное ролевое поведение. Источником формирование образа Мы является совместная деятельность и внутрисемейное общение. В случае семейной дисфункции, нарушается межличностная коммуникация, и включаются защитные механизмы, формируя неадекватный образ МЫ - семейные мифы. По определению Мишиной, мифы выполняют регуляторные функции в дисфункциональной семье. Впервые такое определние семейного мифа дал А. Эллис (Ellis, 1969, цитируется по [201, с.224-226]). Он считал семейные мифы когнитивным феноменом, который оказывает сугубо негативное влияние на супружеркие отношения. В отличие от Эллиса, Planova(1978)[201], рассматривая происхождение семейных мифов, разделял их на гестианские (Гестия богиня домашнего очага), способствующие сплочению семьи и дисгестианские , разъединяющие семью.
В рамках системного подхода в семейной психотерапии также существуют понятия, обозначающие семейные представления. Это: "семейные мифы", сложное семейное знание, актуализирующееся при вхождении постороннего человека в семью, либо в моменты каких-то серьезных социальных перемен; и "карта семьи" — ряд принятых в семье правил взаимодействия и др. [46,47]. С одной стороны, они отражаюг представления, возникающие в рамках семейного взаимодействия, с другой — в них отражен лишь один уровень этого взаимодействия. "Семейные мифы" часто рассматриваются психотерапевтами не как просто форма группового (семейного) знания, а как некое ложное, вредное образование [124].
Семейную систему в целом в рамках системного подхода [46,47,238] принято описывать с помощью таких оценочных параметров как, например, сплоченность (эмоциональная связь членов семьи), гибкорть (способность менять правила и границы), иерархия (власть принимать решения), границы (отношения семьи с социальным окружением и отношения между членами семьи) и другие.
В теории систем помимо иерархических существуют еще и логические понятийные уровни. Их существование выводится из логических типов Б.Рассела. Система на сравнительно высоком логическом уровне называет или говорит о системах более низких логических уровней. Мы используем понятия, существующие на уровне N+1, чтобы говорить или ссылаться на понятия или явления на уровне N. Можно также сказать, что системы на уровне N+1 представляют собоі карты или модели систем на уровне N. Мы можем постулировать системы, которые содержали бы объекты или подсистемы на разных логических уровнях. Таким образом, система может содержать и предметы, и представления о них или их образы" [238]. С помощью понятия уровнен возможно получить модель сознания в социальной системе, включающей в себя свой автопортрет. Тогда можно предположить, что семья, являясь социальной системой, должна включать в себя свой автопортрет. Данный автопортрет ("образ "Мы"), как целостное отражение семьи как системы, возникает только в системе — каждый член семьи имеет не только представление о себе и партнере как отдельных единицах — на протяжении всей жизни в семье он формирует представления о взаимодействиях, протекающих в данном контексте, своем месте и месте партнера в них.
Н.Аккерман [4] ввел два понятия — "идентичность" и "стабильность семьи". "Семейную идентичность" он определял как содержание ценностей, устремлений, экспектаций, тревог и проблем адаптации, разделяемых членами семьи или взаимодополняемых ими в процессе выполнения семейных ролей (цит. по [252]). По мнению Л.Б.Шнейдер, семейная идентичность — это эмоциональное и когнитивное "Мы" данной семьи. Семейная идентичность связана с самосознанием личности и может характеризоваться различной степенью включения или противопоставления "Я" и "Мы". Стабильность семьи, которую точнее можно было бы определить "как сохранение в изменении", предполагает сохранение идентичности во времени, контроль над конфликтами и способность семьи к изменению и дальнейшему развитию (цит. по [252]).
С точки зрения С. Мннухина, представителя структурного направления в системной семейной терапии, семья — этр естественная группа, в которой со временем возникают стереотипы взаимодействия, которые создают структуру семьи, определяющую функционирование ее членов, очерчивающую диапазон их поведения и облегчающую взаимодействие между ними. Именно жизнеспособная структура в данном случае необходима для выполнения главных задач семьи — поддерживать индивидуальность, в то же время создавая ощущение принадлежности к целому. Как правило, члены семьи не ощущают себя частью этой семейной структуры. Каждый человек считает себя самостоятельной единицей, однако, взаимодействуя в рамках своей семьи, он воспринимает принятую в семье "карту семьи" Так, в понятии СМинухина, структура семьи, то есть ряд взаимодействий ее членов, отражается в сознании каждого из них, однако не воспринимается как законченный (полностью осознанный) гештальт. Увидеть целое, которое представляет собой семья, может только терапевт (цит. по [224]).
В свою очередь, Э.Г.Эйдемиллер и В.Юстицкис предложили термин "внутренняя картина семьи" для обозначения совокупности представлений о последовательности сменяющих друг друга типовых ситуаций (сценариев) повседневной жизни семьи: пробуждение, за ним вставание, завтрак и т.д. Эта последовательность семейных сценариев, по их мнению, образует основу представления семьи о себе и о своей жизни, она связана с прошлым семьи и ее планами на будущее. Она возникает перед мысленным взором членов семьи, когда те думают о том, как поступить в той или иной ситуации, ищут пути решения семейных конфликтов. На основе семейных сценариев появляются взаимные чувства, возникают и решаются проблемы [253].
Инструменты экспериментальной психосемантики
К целям нашего исследования близок второй подход, изучающий когнитивную деятельность по приданию смысла и влиянию опыта на представление.
С. Московичи и его последователи разработали подробную теорию, описывающие процессы формирования СП, преобразования знания в представления, которые затем преобразуют социальное.
В современном понимании, социальные представления включают то, что называют имгаицитньши теориями, которые служат только для классификации людей или поведения, а также схемы атрибуции, предназначенные для объяснения» [152, с.581].
В отечественной психологиц содержание понятия «представление» рассматривалось в русле общепсихологического подхода. Оно разрабатывалось Л.С.Рубинштейном (1946) как функции, включенные в системы памяти, воображения и мышления. Образы-представления неустойчивы, изменчивы, могут обладать большей или меньшей фрагментарностью и обобщенностью. В иерархии представлений по степени обобщенности на одном полюре (мышления) они переходят в понятия, а на другом в образах воспоминания они воспроизводят восприятия. [38]
В исследованиях Б.М, Теплова представление рассматривается как динамическое образование, обобщенные образы, особенность отражения и переживания ребенком внешнего мира [235]. А.Р, Лурия рассматривал представления как следы опыта, форму памяти[117,118].
Современные отечественные исследования представлений продолжили Г.М. Андреева, Т.П.Емельянова, А.И.Донцов, К. А. Абульханова-Славская и др.
Последние годы защищен ряд диссертаций, разрабатывающих различные аспекты теории социальных представлений. В работе И.Б. Храпенко [235] рассмотрены вопросы усвоения социальных представлений в процессе социализации. В диссертационном исследовании Т.В. Бобрышевой [38]выделены две формы существования социальных представлений: значения, которое образуется в результате осознаваемых процессов на парадигмальном уровне и в форме смыслового пространства, образующейся посредством бессознательных процессов. Как смысловое пространство социальное представление близко к житейским понятиям (совокупностям образов) и также к понятию Имплицитной теории, как мы ее определяем в нашем исследовании. Установка
Отличной от американской теории социальной установки (атитьюда) и французской теории социальных представлений является теория установки предложенная грузинским психологом Д. Н, Узнадзе и развивавшаяся его коллегами и учениками.
Установка - это не частный психический феномен, как в западных теориях. Она определяет целостный модус личности, предшествуя сознательной деятельности, направляя се. Установка охватывает всю психику личность целиком, оставаясь при этом неосознанной.
Деятельность человека "вырастает из установки". Установка не проявляет в себя в сознании, но направляет деятельность сознания, связанную с удовлетворением тех или иных человеческих потребностей. Определяя человеческую деятельность, установка является источником множество характеристик деятельности, которые внешне представляются разрозненными, случайными, но которые все интегрированы единой установкой и неразрывно взаимосвязанны. Установка структурирует как внутреннюю психологическую сферу, так и восприятие индивидом внешней среды. Взаимодействие индивида со средой в конкретных условиях преобразует индивида в субъекта определенного поведения, т.е. формирует соответствующую установку, а это значит, что, с одной стороны, среда преобразуется, структурируется (как в физическом, так и в психологическом смысле) в вцде ситуации (что-то выделяется, четко воспринимается, приобретает большее значение для субъекта, что-то оттесняется, искажаеіся, не воспринимается и т.д., а в целом, среда, в зависимости от конкретного состояния субъекта, наделяется определенным смыслом); с другой стороны, одновременно со структуризацией внешней среды происходит структурирование внутренней, психической сферы (актуализируются определеннее потребности, те или иные психические содержания, активируются определенные психические функции, когнитивные и диспозиционные образования и т.д.). Другими словами, так же как и установка определяется внешними и внутренними факторами, сами эти факторы не существуют сами по себе, а выделяются на основе взаимодействия внутренних и внешних детерминант одновременно в самом процессе формирования установки."
По Узнадзе установки могут возникать в течении всей жизни человека, но к теме нашего исследования близки установки особого рода, которые возникли в ходе энкультурации и социализации, являются неотъемлемыми специфическими элементами каждой культуры, характерными для всех ее носителей, и в течение жизни не затухают, получая все новые подкрепления в ходе взаимодействия носителей культуры [89, с. 37].
Ю.С. Белецкая [33] отмечает, что сходство имплицитных теорий и установки касается функциональной стороны, так как то и другое понятие определяет избирательную активность в восприятии и определенный стиль поведения. Отличие же наблюдается в структурном и динамическом аспекте. Установка актуализируется в ответ на стимулы, на ситуацию. Формирование установки происходит на основе имплицитной теории. Последняя более статична, может соединять в себе различные установки, объединенные общей ситуацией, убеждениями, ценностями. Чтобы установка могла сформироваться и актуализироваться, нужны схемы, стратегии ее развертывания. Эту функцию выполняют имплицитные теории. Таким образом, по Узнадзе, установка - динашіческий феномен, а имплицитная теория - структурный.
Анализ литературы показывает, что рассматриваемые понятия (имплицитные теории, социальные представления, установки) обозначают близкие феномены социального познания. Во многих исследованиях эти понятия смешиваются, что, с одной стороны, ведет к концептуальной путанице, но с другой стороны, позволяет использовать результаты исследования нескольких феноменов.
Мы выбираем термин имплицитная теория семьи, чтобы подчеркнуть, что речь идет не об образе, понятии, сценарии, а о системе категорий, с помощью которой происходит процесс социального познания ремьи. Система концептов - категорий суждения о каком-то явлении - является имплицитной теорией этого явления.
Соответственно, мы предполагаем, что исследуемый наші феномен социального познания имеет генезис и характеристики имплицитных теорий. 2.2.4. Генезис имплицитных теорий и социальных представлений Рассматривая источники происхождения имплицитных теорий, С. Московичи предлагает две гипотезы.
Влияние семейного опыта на ИТС
Мы описали методику эксперимента, разработанную нами в рамках психосемантического подхода, обосновав наши методики сбора крос-культурных данных, и их последующего анализа.
Обобщая материал данной главы следует подчеркнуть ряд особенностей предмета и методов нашего исследования.. Говоря о представлении семьи, мы имеем дело не с объектами, не с понятиями, а с многомерным концептом «Семья». Он является обобщающим фреймом более частных концептов (напр., Семья как социальный институт, Семейная жизнь, Клан, Нуклеарная семья).
На уровне целого никто еще не дал определения семьи, тем не менее, каждому понятно, что это аакое в обыденном или символическом контекстах. Видимо это как раз ядерный слой концепта. Не выражается в словах, категориями его являются чувства, ощущения, такие как безопасность (защита, поддержка семьиУопасность (уязвимость личности по отношению к семье, ее членам или страх потери семьи); принадлежность к МЫ: свои /чужие.Является основой метафоричекого использования слова семья. Формируется в процессе первичной социализации в детстве. Похожую картину дает 2-мерное семантическое пространство для общей выборки испытуемых.
В отличие от других методов, при свободной сортировке испытуемому не навязывается количество классов и основания, по которым он должен оценивать объекты. Таким образом, метод позволяет выявить индивидуальное основание классификации каждого испытуемого и тем самым выделить существенные характеристики изучаемого явления, а также получить дашхые о структуре восприятия объекта исследования в сознании респондента. В то же время при применении указанного подхода встречаются трудности в дальнейшем анализе данных. В первую очередь это связано счтем, что мы получаем разное количество классов объектов для каждого респондента, к тому же экспериментатор не имеет никакой информации о том, как респондент оценивает объекты. Сами классы являются отражением его субъективной смысловой структуры.
Индивидуальные концепты обыденного представления о семье отображаются в виде групп слов с названиями. По-видимому, мы получаем для отдельного испытуемого набор его частных концептов одного-двух уровней. Так, например, концепт «нуклеарная семья» у многих распадается на группы слов: «супружеские отношения», «воспитание детей», «распределение забот». Смысл, содержание каждой группы складывается из названия и отнесенных в группу слов, их сочетания. На название сильно влияют личностные особенности, удовлетворенность/неудовлетворенность (браком, жизнью, актуальной ситуацией), вообще культурный уровень испытуемого. Названия довольно сильно отличаются. При одном и том же названии может быть разный набор слов в группе. Складывая матрицы встречаемости для определенного типа испытуемых (молодежная выборка, по семейному положению, по тендерному признаку), мы получаем разные максимумы встречаемости слор. Получается, исходная матрица для анализа собирает данные по группировкам слов в выборке, т.е. материал для определения социальных представлений.
Матрицу встречаемости можно понять как запись координат вектора в 100-мерном пространстве. Каждому слову с помощью бинарной процедуры (совпадение/несовпадение) приписывается координата на однополярной бинарной (0;1) шкале. Смысл (возможно неосознаваемый) каждого слова из общей выборки слов можно представить как шкалу, с которой мы сверяем смысл одного из слов. Сличая одно слово с другим, мы проверяем не схожесть смысла (как в процедуре СД), а то, относятся ли эти слова к одной категории. Например, «муж, дети» отличаются по смыслу, но могут относиться к категориям: «члены семьи», «нуклеарная семья», «родственники». Однако при исследованиях группового семантического пространства мы сталкиваемся с тем, что испытуемые выделяют разное количество групп и приписывают им названия субъективного характера, в зависимости от личностных особенностей, защитных механизмов, ситуативного эмоционального состояния. Даже при внешне близких названиях набор слов в группе, а значит, и личностный смысл категории может сильно различаться. Поэтолгу затруднительно «измерить» одного испытуемого по какой-либо определенной категориальной сетке, но можно, складывая индивидуальные матрицы встречаемости, получить частотную матрицу, где в клетках будет стоять частота встречаемости каждых двух слов. Мы исходим из того, что личностный смысл отдельных слов определяется в большей степени логикой языка (значением), чем субъективными особенностями испытуемого, в то время как категоризация определяется еще жизненным опытом, личностными, тендерными, возрастными и другими особенностями. Наибольшее значение элементов частотной матрицы дают пары слов, наиболее часто попадающие в одни группы, которые при этом могут попадать в группы с разными названиями и сочетаться с различными другими словаші. Выделяя созвездия слов, часто оказывающихся рядом в шшгомерном пространстве, мы, в результате интерпретации, получим категории, по которым индивид, принадлежащий к определенной группе, судит о семье. При словаре из 100 слов у нас получается 100-мерное пространство, которое цевозможно проанализировать непосредственно. Поэтому нам необходимо применить средства понижения размерности пространства. Такими средствами являются факторный анализ (ФА) и многомерное шкалирование (ММШ). ФА исходит из предположений: (1) у группы испытуемых имеются латентные основания категоризации, факторы; (2) значения частот подчиняются распределению близкому к нормальному. Факторизация требует предварительного преобразования частотной таблицы в корреляционную матрицу. Вероятностная трансформация первичных данных с одной стороны позволяет избежать слишком отклоняющихся значений частот, но с другой стороны, сама вносит приблизительность в преобразованные данные. Интерпретация получаемой в результате преобразований совокупности факторов носит довольно субъективный характер, опирается на эмпирические процедурные правила и субъективное понимание проблемы исследователем. Факторы называют по совокупности слов-стимулов, вошедших в них. Они выявляют основания классификации слов, но саші факторные оси, строго говоря, не могут считаться осями семантического пространства исследуемого понятия, так как их взаимная ориентация не определена, иерархия слов, входящих в фактор также не определена.
После процедур ММШ размерность пространства также понижается, становиться доступной анализу. При этом первоначальная структура данных максимально сохраняется. Процедура дает биполярные шкалы. На противоположные полюса попадают слова, наиболее редко встречающиеся в одних группах. Между ними минимальная близость, т.е. наибольшее расстояние. Слова, встречающиеся в разнообразных группах, имеют небольшие координаты по нескольким осям семантического пространства, это соответствует неопределенности их вклада в изучаемое понятие (в нашем случае - семья). Наиболее значимые для интерпретации смысла осей семантического пространства группы слов, расположенные у полюсов. Мы получаем ансамбли слов, собранные не только по принципу сходства, как при ФА, но и противопоставления ансамблей, т.е. конструкты.
В главе 3 мы рассмотрели методы исследования представлений о семье, описали методики создания стимульного материала, проведения процедуры свободной сортировки, обосновали метод математической обработки. Мы также проиллюстрировали процесс выбора размерности интерпретируемого семантического пространства. Тем самым мы уже частично подтвердили гипотезу о возможности экспликации имплицитной теории семьи методами экспериментальной психосемантики.
