Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА 1. СОВРЕМЕННЫЙ ПРАВОВОЙ РЕЖИМ АРКТИКИ: ОБЗОР
ОСНОВНЫХ ПРИМЕНИМЫХ ПРАВОВЫХ ИСТОЧНИКОВ И
ДОКТРИНАЛЬНЫХ ОЦЕНОК 15
1. Нормативное проявление концепции арктических секторов: канадские законы 1906-1925 гг.; Постановление Президиума ЦИК СССР 1926 г 15
2. Вопросы применения к Арктике Конвенции ООН по морскому праву 1982 г.. 26
ГЛАВА 2. МЕЖДУНАРОДНО-ПРАВОВОЕ ОБОСНОВАНИЕ КАНАДОЙ
РЕГУЛИРОВАНИЯ СУДОХОДСТВА ПО СЕВЕРО-ЗАПАДНОМУ ПРОХОДУ И
ПО ЗАЩИТЕ ОКРУЖАЮЩЕЙ СРЕДЫ В АРКТИЧЕСКОМ СЕКТОРЕ
КАНАДЫ 41
1. Защита окружающей среды в арктическом секторе Канады 41
2. Регулирование судоходства по Северо-Западному проходу 57
3. Обеспечение выполнения канадского арктического законодательства 71
4. Возможности использования Россией международно-правовых доводов Канады 79
ГЛАВА 3. МЕЖДУНАРОДНО-ПРАВОВАЯ ОЦЕНКА ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВА
РОССИИ, ПРИМЕНИМОГО К СУДОХОДСТВУ ПО СЕВМОРПУТИ 83
1. Международно-правовые исследования вопроса о регулировании прохода по Севморпути 83
2. Законодательство России о судоходстве по Севморпути и международное право 91
3. Проект Федерального закона «О Северном морском пути» и международное право 138
ЗАКЛЮЧЕНИЕ 166
ПРИЛОЖЕНИЕ 1 170
- Нормативное проявление концепции арктических секторов: канадские законы 1906-1925 гг.; Постановление Президиума ЦИК СССР 1926 г
- Защита окружающей среды в арктическом секторе Канады
- Международно-правовые исследования вопроса о регулировании прохода по Севморпути
Введение к работе
Актуальность темы исследования. В науке международного права уделяется внимание анализу правового режима Арктики, правового режима судоходства в арктических водах, защите арктической окружающей среды. При этом с разных позиций раскрывается юридическое содержание терминов «Арктика» и «арктический сектор», не одинаково оцениваются соответствующие правовые концепции, их отражение в международно-правовых актах. Значительный и юридически многообразный вклад в исследование правового режима Арктики внесли отечественные ученые1. Тем не менее, до сих пор не проводилось специального исследования проблем международно-правового обоснования регулирования Россией судоходства по Северному морскому пути, тем более в контексте современного правового режима Арктики. Об актуальности таких проблем свидетельствует и обострение правопритязаний государств в районах высокоширотной Арктики (за пределами 200 миль от исходных линий арктических государств), обусловленное, в свою очередь, открывающимися по мере развития технологий возможностями освоения углеводородов арктического шельфа, а также
1 Лахтии В.Л. Права на северные полярные пространства. М., 1928; Коровин Е.А. СССР и полярные земли. // Советское право, № 3, 1926; Сигрист СВ. Советское право в полярных пространствах. // Рабочий суд, № 13, 1928; Пашуканис Е. Очерки по международному праву. М., 1935; Дурденевский В.Н. Проблема правового режима приполярных областей. // Вестник МГУ № 7, 1950; Жудро А.К., Джавад Ю.Х. Морское право. М., 1974; Молодцов СВ. Правовой режим морских вод. М., 1982; Международное право. // Под ред. Тункина Г.И. М., 1994; Барсегов Ю.Г. Мировой океан: право, политика, дипломатия. М., 1983; Тимченко Л.Д. Quo vadis, Arcticum? Международно-правовой режим Арктики и тенденции его развития (на англ. яз.), Харьков, 1996; Эфендиев О.Ф. Мсждународное-правовой режим арктического пространства // Современное международное морское право. Под. ред. Лазарева М.И. М., 1974; Клименко Б.М. Правовой режим Арктики. // Международное право. Под. ред. Блатовой Н.Т. М., 1987; А.Л.Колодкин, М.Е.Волосов. Основные особенности правового режима Арктики в современный период. В сб. научных трудов «Морское право и международное сотрудничество». // Под ред. А.Л.Колодкина. М., 1990; Кулебякин В.Н. Правовой режим Арктики. // Международное морское право. Под. ред. Блищенко И.П. М., 1988; Лазарев М.И. Теоретические вопросы современного морского права. М., 1983; Виноградов СВ. Правовой режим Арктики. // Международное право. Под ред. Тункина Г.И. М., 1994; Вылегжанин А.Н., Гуреев С.А., Иванов Г.Г. Международное морское право. М., 2003; Малеев Ю.М. Правовой режим Арктики. // Международное право. Под ред. Колосова Ю.М., Кривчиковой Э.С. М., 2005 и др.
объективной тенденцией к интенсификации арктического судоходства, проявлением феномена таяния арктических льдов и т.д.2
Северный морской путь, проходящий вдоль арктических берегов России от Кольского залива на западе и до Берингова моря на востоке, является главным национальным морским путем России в Арктике, существенным компонентом экономики Крайнего Севера, России в целом, важнейшим связующим звеном между районами России, примыкающими к Северному Ледовитому океану, а также между Дальним Востоком России и западными районами страны.
Существенная особенность Севморпути состоит в том, что, в отличие от большинства транспортных коммуникаций, Севморпуть не имеет единой фиксированной судоходной трассы. В течение года Севморпуть перемещается на значительные расстояния в широтном направлении. При этом большая часть трасс располагается в пределах исключительной экономической зоны, территориального моря либо внутренних вод России, т.е. проходит в пространствах, подчиненных ее суверенитету и юрисдикции. Отдельные участки трасс Севморпути в тот или иной период времени пролегают за пределами исключительной экономической зоны России в Арктике.
Существуют потенциальные возможности использования Севморпути и для международных перевозок между странами Европы, Азии и Америки.3 Отдаленность окраинных сибирских морей от мировых торговых путей, характерные для них сложные ледовые условия, необходимость вкладывать крупные средства в освоение северной навигации в ледовых условиях, сложившаяся в силу этих обстоятельств «закрытость» трасс Севморпути по действовавшему законодательству СССР обусловили то, что эти трассы практически никогда не использовались для международного судоходства.
2 Вылегжанин А.Н. Правопритязания на природные ресурсы Арктики. // Московский журнал
международного права. - 2006. - №1.
3 Например, при использовании Севморпути (вместо Суэцкого и Панамского каналов) путь из порта
Роттердам сокращается: до порта Иокогама - на 3860 морских мили (на 34%); до Шанхая - на 2449
мили (на 23%); до Ванкувера - на 1932 мили (на 22%).
Советское законодательство было единственным предметно разработанным источником правового регулирования судоходства по Севморпути. Кроме того, безопасность судоходства в арктических морях зависит от функционирования отечественных полярных станций, профессиональных служб, обеспечивающих безопасность ледовой навигации. Существенными являются также обстоятельства исторического характера, связанные с вкладом российского, советского государства в исследование пространств Арктики, материковых, островных, подледных и надледных земель, в освоение Севморпути, его навигационно-гидрографическое, иное оснащение как транспортной магистрали.
Национальное законодательство России и Канады как двух государств с наиболее протяженным арктическим побережьем, прежде всего, Закон Канады о Северо-Западных территориях (в ред. 1925 г.) и Постановление Президиума ЦИК СССР 1926 г., считавшиеся в течение десятилетий соответствующими международному праву, квалифицируются теперь, в частности, США, как «территориальные притязания».4
Все более настойчиво повторяются в западных средствах массовой
информации и международно-правовой доктрине предложения и идеи об
«интернационализации» Арктики. Например, в газете «Нью-Йорк Тайме» (от
19 октября 2005 г.) представлена следующая точка зрения: «...спорные
территориальные притязания арктических государств очень скоро потребуют
безотлагательного решения. Четверть мировых запасов нефти и природного
газа залегают в Арктике, но до недавнего времени лед делал данные
месторождения недоступными. ... США требуется выработать ясную ...
арктическую политику, учитывающую изменения в полярных районах. По
причине того, что у Арктики нет всеобъемлющего правового режима,
подобного установленному Договором об Антарктике, покончившим с
территориальными притязаниями и сделавшим Антарктику
4 Borgerson S. Breaking the Ice Up North. II The New York Times, October 19,2005.
демилитаризованным регионом для международного научного сотрудничества, - Соединенным Штатам следует сыграть ведущую дипломатическую роль в вынесении решения по поводу возрастающего международного соперничества в Арктике. Также США следует договориться о системе безопасности в Арктике с Канадой. ... Наконец, США следует усилить свои возможности действовать в Северном Ледовитом океане...». Вывод опубликованной статьи таков: «американская внешняя политика в Арктике со времен холодной войны во многом плыла по течению. Но регион становится все более и более важен, и если мы (т.е. американцы - примеч.авт.) не обратим на это свое внимание, эти морские изменения пройдут мимо нас».5 В настоящее время предложения о преобразовании исторически сложившихся национальных арктических судоходных путей России и Канады (Севморпути и Северо-Западного прохода) в «традиционные» международные морские пути поступают не только со стороны США.6
Проамериканский подход, нацеленный на ревизию статуса Арктики, на интернационализацию ее высокоширотной части, был, как показывают документы, в период Президента Б.Н.Ельцина поддержан по ряду позиций некоторыми бывшими руководителями Министерства иностранных дел России.
В 2005 г. четко проявлен иной подход: заместитель председателя Государственной Думы России А.Н.Чилингаров и Председатель научно-экспертного совета Морской коллегии при Правительстве РФ академик РАН А.Г.Гранберг подчеркивают значимость Северного морского пути как законодательно регулируемой только Россией транспортной коммуникации, хотя и открытой - при соблюдении российского законодательства - для судов не только под флагом России, но и других стран для грузопотоков в Западную Европу и в обратном направлении. Отмечен потенциальный рост значения Севморпути по мере освоения масштабных месторождений шельфовых
5 Op. cit.
6 North meets North. Navigation and the Future of the Arctic. Report of a working group of the Ministry for
Foreign Affairs. Iceland, 2006.
районов России в Арктике. В отношении призыва газеты «Нью-Йорк Тайме» проводить «жесткую линию в вопросе пересмотра секторального принципа», заместитель председателя Государственной Думы России заметил, что «никому не запрещается мечтать и хотеть».7
В мае 2007 г. на совместном заседании Президиума Государственного совета и Морской коллегии при Правительстве России в Мурманске отмечены, во-первых, необходимость рассмотрения предложений «по модернизации арктической транспортной системы», в том числе «арктических портов, транспортного и ледокольного флота», при этом специально было отмечено значение «обеспечения плавания в районе Северного морского пути»; во-вторых, фактор роста с каждым годом роли «морского транспорта в освоении нефтегазовых месторождений» в Арктике; в-третьих, подчеркнута необходимость учитывать уязвимость природы и «принимать меры для сохранения экологического баланса в этом регионе».8
Изложенное не оставляет сомнений в том, что выявление международно-правовых оснований регулирования Россией судоходства по Северному морскому пути в теоретическом и практическом плане актуально. С одной стороны, обоснованы предложения о международном многостороннем сотрудничестве в Арктике по вопросам, представляющим общий интерес, в первую очередь, связанным с изучением климатообразующей роли Арктики, устойчивым развитием Арктики в целом. Проф. Ю.Н.Малеев, например, высказал интересный теоретический призыв к «созданию наднациональной экологической организации в целях спасения экологии Арктики». По мнению исследователя, «в экологическом отношении Арктика должна быть признана территорией всемирного экологического контроля».9
7 Российская газета. 2005.11 ноября.
8 Стенографический отчет о совместном заседании президиума Государственного совета и Морской
коллегии при Правительстве России о развитии инфраструктуры морского транспорта в Российской
Федерации. - [электронный ресурс]. Режим доступа:
9 Малеев Ю.Н. Экологически опасная Арктика - угроза всему миру (международно-правовые
аспекты) // Международное право. № 4 (20) / 2004. С. 142.
С другой стороны, следует помнить о том, что в случае морских аварий, связанных, например, с утечкой углеводородов, больше всего пострадают именно арктические государства. Первый проект Правил для судов, находящихся в арктических водах, был направлен по инициативе Канады в Международную морскую организацию (ИМО) еще в 1998 г. Лишь спустя четыре года (в 2002 г.) Комитет по защите окружающей среды ИМО совместно с Комитетом по морской безопасности ИМО передали проект на рассмотрение в различные подкомитеты.10 Не известно, сколько времени пройдет, прежде чем будет утвержден окончательный текст Правил, в какие сроки правила вступят в силу, и вступят ли вообще. Вместе с тем канадское национальное законодательство на протяжении десятилетий эффективно регулирует судоходство и иную хозяйственную деятельность в Арктике, снижая экологические риски. Последовательность Канады в деле подтверждения на протяжении десятилетий ее прав на арктический сектор, созданный законодательными актами 1906-1925 гг., свидетельствует об актуальности выявления международно-правовых оснований регулирования Россией судоходства по Северному морскому пути.
Степень научной разработанности проблемы.
Теоретическую основу диссертации составляют работы отечественных специалистов, посвященные общим проблемам международного права, территории, а также по статусу Арктики, прежде всего, Барсегова Ю.Г., Верещетина B.C., Вылегжанина А.Н., Гуреева С.А., Дурденевского В.Н., Жудро А.К., Иванова Г.Г., Каламкаряна Р.А., Капустина А.Я., Клименко Б.М., Кожевникова Ф.И., Колодкина А.Л., Колосова Ю.М., Копылова М.Н., Коровина Е.А., Крылова СБ., Кулебякина В.Н., Лахтина В.Л., Лазарева М.И., Лукашука И.И., Малеева Ю.Н., Мелкова Г.М., Мовчана АЛ., Молодцова СВ., Паламарчука П.Г., Саваськова П.В., Талалаева А.Н., Тимченко Л.Д., Тункина
Draft MSC/MEPC Circular on Guidelines for Ships Operating in Arctic Ice-Covered Waters II DE 45/27/Add. 2.1 July 2002.
Г.И., Шестакова Л.Н., Шинкарецкой Г.Г., Эфендиева О.Ф и других. В работе учтены также современные исследования российских юристов по конкретным вопросам правового режима пространств Арктики (Барцица И.Н., Михиной И.Н., Орешенкова A.M., Сокиркина В.А. и др.), а также работы зарубежных авторов: Д.Фаранда, У.Батлера, Р.Хьюбера, Я.Броунли, Р.Вольтрена, Г.Кельзена, Ч.Хайда, П.Фошиля, Д.Миллера, М.Мутона, Дж. Клотца, С.Смедаля, А.Пелле, П.Дайе, и других.
Цели и задачи исследования. Цель настоящего исследования заключалась в выявлении имеющихся в современном международном праве оснований принятия и применения Россией законодательства о судоходстве по Северному морскому пути.
Достижение поставленной цели осуществлялось путем решения следующих задач:
- проведение общего обзора применимого к Арктике права,
международного и национального, а также сопоставление концепций ее
современного правового режима;
- выявление международно-правовой позиции Канады в отношении
Арктики, обоснования Канадой своих прав на ее арктический сектор, включая
исторический титул; характеристика обоснований Канадой правомерности
законодательного регулирования ею судоходства по Северо-Западному
проходу; выявление возможностей использования Россией такого
международно-правового опыта;
- проведение современной международно-правовой оценки
действующего законодательства России, применимого к судоходству по
Северному морскому пути;
- выработка теоретических рекомендаций к разработке концепции и
проекта нового акта арктического законодательства России - Федерального
закона «О Северном морском пути».
Предметом исследования является комплекс норм международного и национального права, применимых к судоходству в Арктике.
Методы диссертационного исследования. При написании работы применялись следующие методы исследования: общенаучный, формальнологический, диалектический, исторический, метод сравнительно-правового анализа.
Научная новизна исследования заключается в том, что впервые в отечественной науке на уровне диссертационного исследования выявлены имеющиеся в современном международном праве возможности регулирования Россией отечественного и иностранного судоходства по Северному морскому пути, включая введение обязательных предписаний, природоохранных требований, ограничений и запретов.
В диссертации разработаны и выносятся на защиту следующие основные положения:
1. Интересам России не отвечает интернационализация высокоширотных районов Арктики (находящихся за 200-мильным расстоянием от исходных линий вдоль побережья России в Северном Ледовитом океане), и, соответственно, позиция, согласно которой Конвенция ООН по морскому праву 1982 г. является единственным и главным источником права, применимым к Арктике. Исторически правовой режим Арктики сформировался не на основе международных договоров, а на основе национального законодательства арктических государств, прежде всего России и Канады, имеющих самое протяженное арктическое побережье. Материалы Третьей Конференции ООН по морскому праву, в т.ч. Заключительный акт этой Конференции, не дают оснований считать, что скованные льдами высокоширотные районы Арктики вопреки воле арктических государств следует отождествлять с конвенционным понятием «моря и океаны»; в сопоставлении с конвенционным режимом морских пространств (lex generalis), правовой режим Арктики в силу обычных норм международного права представляет собой lex specialis.
2. «Жесткая» доктринальная интерпретация концепции арктических
секторов советского периода (сектор - как часть государственной территории) в
условиях современного международного права не реалистична. Востребована
реалистическая интерпретация этой концепции, опирающаяся не только на
русско-английскую конвенцию 1825 г., русско-американский договор об
уступке Аляски 1867 г., ноту МИД от 20 сентября 1916 г, Постановление
Президиума ЦИК от 15 апреля 1926 г., но и на современную договорно-
правовую практику Канады. В развитой канадскими и отечественными
учеными природоохранной интерпретации эта концепция реально
противостоит американскому подходу к интернационализации
высокоширотной Арктики, соответствует современному международному
праву. Согласно этой концепции: (а) подразумевается не суверенитет над
арктическим сектором, а лишь право осуществлять специальную национально-
законодательную юрисдикцию, прежде всего в целях предотвращения
загрязнения окружающей среды; (б) эта специальная юрисдикция правомерна в
контексте экологизации международного правосознания и современного
состояния международного экологического права; (в) осуществление такой
целевой юрисдикции Канадой и Россией признается государствами
(фактическое поведение, молчаливое согласие, международные договоры
Канады).
3. Для международно-правового обоснования права России
законодательно регулировать судоходство по Севморпути исключительное
значение имеет детальный учет канадского правового опыта. На уровне
международного правосознания складывается согласие большинства
государств мира с осуществлением Канадой национально-законодательного
регулирования в отношении любой хозяйственной деятельности в пределах
канадского арктического сектора - прежде всего, в целях защиты окружающей
среды и в отношении обеспечения выполнения мер такого регулирования.
Международно-правовая позиция Канады по Арктике, в отличие от позиции
США, соответствует интересам России; России целесообразно поддерживать этот канадский опыт отстаивания прав на целевую юрисдикцию в арктическом секторе.
С точки зрения международно-правовых оснований регулирования Россией судоходства по Севморпути значение имеет также фактическое признание прав России на исторические моря и заливы в пределах российского арктического сектора. На протяжении десятилетий существует «общая терпимость» большинства государств мира, их молчаливое согласие со сложившимся правовым режимом этих морей, отсутствие возражений со стороны такого большинства против выполняемых здесь Советским Союзом / Россией административных и иных функций. Все иностранные суда подчинялись административным указаниям, даваемым российскими государственными органами, ответственными за обеспечение безопасности судоходства в пределах таких морей и заливов.
В силу последствий применения принципа «эстоппель» недопустимы какие-либо юридически значимые действия Российской Федерации, которые можно истолковать как отказ от исполнения Постановления Президиума ЦИК СССР 1926 г., от исторически сложившихся прав России в ее арктическом секторе. Молчаливое согласие со стороны большинства государств мира с исполнением этого правового акта в течение нескольких десятилетий, в том числе в части установления в советский период порядка допуска иностранных судов на трассы Северного морского пути, означает и фактическое поддержание здесь национально-законодательного порядка. Желательны подтверждения, по возможности и на договорно-правовом уровне, таких прав России в пространствах Арктики.
В рамках развития современного законодательного регулирования судоходства по Севморпути целесообразен отказ от прежней линии на ограничение иностранного судоходства по Севморпути; напротив, интересам России соответствует законодательное облегчение такого судоходства - при
незыблемости подчинения иностранных судов российскому законодательному регулированию, прежде всего для целей защиты окружающей среды, распространения на всех пользователей, в том числе иностранных, финансового бремени по навигационно-гидрографическому и техническому обустройству Севморпути. Эти правовые новации целесообразно отразить в новом акте арктического законодательства страны - Федеральном законе «О Северном морском пути».
7. Концепция проекта этого отправного современного законодательного акта России об Арктике должна прежде всего соответствовать нынешнему состоянию международного права окружающей среды и практике его исполнения. На такой основе возможно более жесткое национально-законодательное регулирование Россией прохода судов, в т.ч. иностранных, по трассам Северного морского пути; обеспечение выполнения мер такого регулирования; определение связанных с эксплуатацией Северного морского пути конкретных конструктивных, технических, иных нормативов судов в целях предотвращения загрязнения окружающей среды; обеспечение неотвратимости ответственности судовладельцев за такое загрязнение, независимо от государства флага и формы собственности; обеспечение безопасности прохода по Севморпути, ясности и стабильности законодательных правил такого прохода, его экономической привлекательности (в том числе посредством создания, например, порто-франко в западном и восточном районах Севморпути).
Теоретическая и практическая значимость исследования. Содержащиеся в настоящей работе выводы, систематизированная информация, обобщения, рекомендации могут быть использованы в качестве теоретической и практической помощи специалистам в области международного права. Результаты научного анализа в диссертации канадского договорно-правового опыта и законодательства могут быть использованы в работе по совершенствованию законодательства России об Арктике. Материалы
настоящего диссертационного исследования могут быть использованы в учебном процессе в высших учебных заведениях.
Апробация результатов диссертационного исследования. Материалы диссертации нашли отражение в публикациях автора. Достоверность положений, содержащихся в диссертации, их обоснованность подтверждается апробацией основных выводов на ряде научных конференций и семинаров, как в ходе выступлений на них диссертанта (научно-практическая конференция «Энергетика и право: правовой режим природных ресурсов», проведена 12 мая 2005 г. в МГИМО (У) МИД России; научно-практический семинар «Энергетика и право: трубопроводный транспорт», проведен 15 июня 2005 г. в МГИМО (У) МИД России; международная конференция «Международные нефте- и газопроводы: право, геополитика, экономика - МГИМО (У) МИД России, 6 октября 2005 г.; научно-практическая конференция «Шельф-2006: актуальные правовые проблемы» (16-18 июня 2006 года, г.Москва), так и при участии в дискуссии (заседание «Круглого стола» Временной комиссии Совета Федерации по национальной морской политике на тему «Морская деятельность Российской Федерации: состояние и проблемы законодательного обеспечения» - в Совете Федерации Федерального Собрания РФ, 23 июня 2005 г., г.Москва). Материалы исследования использованы также при чтении лекций и проведении семинарских занятий на международно-правовом факультете МГИМО (У) МИД России.
Объем и структура диссертации соответствуют целям и задачам исследования. Объем отвечает установленным требованиям.
class1 СОВРЕМЕННЫЙ ПРАВОВОЙ РЕЖИМ АРКТИКИ: ОБЗОР
ОСНОВНЫХ ПРИМЕНИМЫХ ПРАВОВЫХ ИСТОЧНИКОВ И
ДОКТРИНАЛЬНЫХ ОЦЕНОК class1
Нормативное проявление концепции арктических секторов: канадские законы 1906-1925 гг.; Постановление Президиума ЦИК СССР 1926 г
Идея распространения юрисдикции на полярные территории возникла как реакция на возрастающий интерес к научной и хозяйственной деятельности в этом районе.
С точки зрения общей теории государства и права, формулу государства в своем единстве образуют три понятия: «территория», «государственная власть», «население».11 Еще Г.Гроций считал, что «власти обыкновенно подчинены двоякого рода предметы: во-первых, лица - этот предмет иногда достаточен сам по себе, как, например, толпа переселенцев на новые места -мужей, жен и детей; во-вторых, пространство, называемое территорией».12
Одним из распространенных доктринальных обоснований прав на пространства Арктики является теория эффективной оккупации. С точки зрения теории международного права, эффективная оккупация является одним из правооснований на территорию, своего рода предпосылкой формирования такой территории и распространения на нее государственного суверенитета или юрисдикции. Вместе с тем, суровые климатические условия Арктики, и, как следствие, затруднительность применения здесь принципа эффективной оккупации, побудили теоретиков предложить иные основания приобретения территории, ее приращения в качестве государственной. Среди таких оснований наибольшую популярность получила концепция арктических секторов.
Арктический сектор представляет собой треугольник, основанием которого является линия арктического побережья государства, а боковыми сторонами - линии, соединяющие конечные точки линии побережья с Северным географическим полюсом. Прежде всего отметим, что единой концепции арктических секторов как таковой не существует. Имеется множество различных подходов как среди отечественных, так и среди западных исследователей. Суть концепции в том, что арктическое государство в своем секторе вправе осуществлять государственно-властные полномочия. Однако единство и однозначность по вопросу о содержании полномочий (определенная целевая юрисдикция; какая?; или же суверенитет?), а также по сфере этих полномочий (сухопутные территории, льды, морские пространства, воздушное пространство) среди сторонников концепции арктических секторов на межгосударственном уровне отсутствуют. Подробный обзор доктринальных взглядов представлен в статье украинского исследователя, проф. Л.Тимченко «Российская концепция арктических секторов: прошлое и настоящее».
Зарубежные ученые Р.Вольтрен, Т.Бальш и некоторые другие первыми выдвинули теорию полярных секторов еще в начале XX века.1 Американский юрист Ч.Хайд в своих работах также ссылался на данную концепцию как основание распространения на полярные сектора национальной юрисдикции.17
Известный французский юрист-международник П.Фошиль разграничивал понятия «арктические регионы» ("regions arctiques") и «полярные регионы» ("regions polaires"). Факт эффективного владения, по его мнению, достаточен для распространения суверенитета на арктические регионы, расположенные вдоль Северного полярного круга. Полярные регионы состоят полностью изо льда; таким образом, они не пригодны для поселений и могут быть использованы только в исследовательских целях. Следовательно, по Фошилю, включение полярных регионов в состав государственной территории не возможно; они должны находиться в общем владении всех заинтересованных народов (именно «заинтересованных», а не по концепции «общее наследие человечества»). Вместе с тем, Фошиль был против секторального раздела Арктики лишь между приполярными государствами и предложил разделить полярные регионы на секторы между заинтересованными государствами всех континентов для совместного изучения.
Американский юрист Д.Х. Миллер полагал, что секторальное разделение Арктики между тремя северными государствами - Канадой, США и СССР -было бы практически удобно и юридически оправданно. С точки зрения Д.Х.Миллера, правовое основание для такого разделения можно увидеть в российско-английской конвенции 1825 г. и российско-американском договоре 1867 г., в которых секторальные границы в Арктике обозначены.
В 1926 году юрист-международник из Великобритании М.Ф.Линдли исследовал связь теории секторов и теории, согласно которой районы, расположенные вглубь от прибрежной полосы / границы, включаются в состав государственной территории. Он сделал заключение, что простая географическая непрерывность не является юридическим основанием, однако этот фактор может иметь важные политические последствия. В частности, международная конференция может признать секторальное разделение арктических регионов.
Норвежский автор Г.Смедалъ писал, что принцип секторов не является юридическим принципом и не может являться основанием приобретения прав. Он расценивал Арктику как «ничейную» территорию, завладеть которой можно путем оккупации или посредством заключения международного соглашения.21 Схожих взглядов придерживался М.В.Мутоп. Отмечая практичность и удобство использования секторального подхода, исследователь признал, что, если не принимать в расчет специфику региона, это противоречит всем признанным способам приобретения территориального суверенитета. Мутон критиковал принцип примыкания (principle of contiguity) как основной элемент концепции секторов, причем ссылался на решение по спору о мысе Пальмас 1928 года.
class2 МЕЖДУНАРОДНО-ПРАВОВОЕ ОБОСНОВАНИЕ КАНАДОЙ
РЕГУЛИРОВАНИЯ СУДОХОДСТВА ПО СЕВЕРО-ЗАПАДНОМУ ПРОХОДУ И
ПО ЗАЩИТЕ ОКРУЖАЮЩЕЙ СРЕДЫ В АРКТИЧЕСКОМ СЕКТОРЕ
КАНАДЫ class2
Защита окружающей среды в арктическом секторе Канады
На протяжении десятилетий Канада посредством сочетающегося правового воздействия норм национального законодательства и международного права последовательно и весьма эффективно отстаивает свои национальные интересы в Арктике.
Законодательство России и Канады уже на протяжении многих десятилетий предусматривает наиболее разработанные положения об особых правах арктических государств в их соответствующих полярных секторах. В юридической литературе в связи с этим отмечается: «Основным принципом при решении проблемы правового режима Арктики следует считать секторальный принцип».
Сложились убедительные правовые обоснования, на которые опирается Канада для целей реализации своих исключительных прав в Арктике.
К первой группе относятся исторические правооснования, которые опираются на аргументы 1904-1907 г., специально рассматриваемые ниже, а также на принятые в их русле общие законы об арктических пространствах, прежде всего - Закол о Северо-Западных территориях (в ред. 1925 г.) Эти исторические правооснования - секторального подхода, в сочетании с принятыми в его русле иными актами законодательства - своего рода юридический стержень последующей правовой политики Канады по обеспечению прав на ее арктический сектор. Ниже он будет рассмотрен в настоящей работе.
Ко второй группе оснований прав Канады в ее секторе можно отнести специальные законы о судоходстве в арктических водах и принятые в соответствии с ними подзаконные нормативно-правовые акты, а также Приказ от 10 сентября 1985 г.66, установивший прямые исходные линии по периметру Канадского Арктического архипелага (рассматриваются во втором параграфе данной главы).
Договорно-правовой фундамент правопритязаний Канады на ее арктический сектор составляют международные договоры Канады. Это -скорее складывающийся правовой компонент. В составляющих его договорно-согласованных источниках предусмотрены положения или хотя бы упоминания об исключительных правах Канады в ее арктическом секторе: например, Соглашение между Правительством Канады и Правительством Соединенных Штатов Америки о сотрудничестве в Арктике 1988 г. ; Соглашение между Правительством Российской Федерации и Правительством Канады об избежании двойного налогообложения и предотвращении уклонения от налогооблооїсения в отношении налогов на доходы и имущество 1995 г. и др.
Основания прав Канады на её арктический сектор, как бы их ни структурировать, несомненно представляют практический интерес для России, являющейся, наряду с Канадой, государством с протяженным материковым и островным арктическим побережьем.
Итак, в 1907 г. канадский сенатор П.Пуарье в своей речи, посвященной защите прав Канады в Арктике, предложил всем арктическим государствам распространить свой суверенитет на земли, расположенные в треугольнике, основанием которого является линия арктического побережья государства, а боковыми сторонами - линии, соединяющие конечные - западную и восточную - точки их побережья с Северным полюсом. Таким образом, сенатор П.Пуарье, как считается, заложил концептуальное основание разграничения на полярные секторы прав государств в Арктике. Есть, однако, и другая точка зрения, представленная проф. Барсеговым Ю.Г. По его мнению, основы концепции секторов в Арктике были заложены еще в XIX в. заключением ряда международных договоров, таких, как Конвенция о торговле, мореплавании и рыбной ловле между Россией и США 1824 т., русско-английская конвенция 1825 г. и русско-американский договор 1867 г. (по последнему Россия уступала США территорию Аляски и устанавливалась граница между двумя государствами). До речи П.Пуарье Министерство внутренних дел Канады опубликовало два важнейших официальных документа - карты «Исследования в Северной Канаде и прилегающих частях Гренландии и Аляски» (1904) и «Атлас Канады № 1. Территориальное устройство» (1906). В обоих документах 141-й и 60-й меридианы были обозначены так же, как и канадские государственные границы. На первой карте протяженность границ была обозначена вплоть до Северного полюса. Так была подготовлена концепция прав Канады на районы Арктики.
В контексте рассмотрения вопросов о правах Канады на районы Арктики, считаем целесообразным прежде всего рассмотреть содержание фундаментального источника права Канады - Закона о Северо-Западных территориях, а также остановиться на истории разработки и принятия этого Закона.
class3 МЕЖДУНАРОДНО-ПРАВОВАЯ ОЦЕНКА ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВА
РОССИИ, ПРИМЕНИМОГО К СУДОХОДСТВУ ПО СЕВМОРПУТИ class3
Международно-правовые исследования вопроса о регулировании прохода по Севморпути
Большинство отечественных правоведов едины во мнении о заслугах России в Арктике и об их юридических последствиях. Эти заслуги состоят, прежде всего, в открытии и освоении многих арктических пространств, а право первооткрытия было, сообразно международному праву того периода, достаточным титулом для распространения на них властных полномочий российского государства.
«История освоения Россией полярных областей насчитывает более восьмисот лет. Уже в середине XII в. новгородские люди шли далеко на север к берегам «Студеного моря», переходили Уральские горы, осваивали новооткрываемые земли экономически и культурно. В XVI в. Россия вела торговлю с европейскими странами через северные моря, для чего имелось несколько пристаней и таможен на берегах и в устьях рек. В конце XVI -начале XVII вв. русские землепроходцы осваивают реки: Обь, Енисей, Лену, в 1649 г. отряд Ф. Попова и С. Дежнева достигает самой восточной точки континента - нынешнего мыса Дежнева - и выходит в Тихий океан, впервые в истории сумев обогнуть Азию с Востока. В XVIII в. Академия наук начинает научное изучение и картографирование побережья северных морей, значительную роль в котором сыграла Великая Северная экспедиция 1733-1743 гг. Значительные океанографические исследования морей Ледовитого океана были проведены и в XIX в. - они связаны с именами Ф. П. Врангеля, П. К. Пахтусова, О. Е. Коцебу, П. П. Крузенштерна, Н. Я. Данилевского, Ф. П. Литке и др. Новая волна усиленного изучения северных морей началась в конце XIX в., когда в России впервые в мире для этой цели были применены ледоколы. В начале XX в. в области северных морей у побережья России побывали экспедиции Б. А. Вилькицкого, Э. В. Толля, Г. Я. Седова, В. А. Русанова и др.»131.
С XVI века Россия открыто высказывала официальную позицию по вопросу о своих правах в отношении северных земель и морей. Царь Иван Грозный отказал Англии в ее ходатайстве о предоставлении исключительного права на торговлю в устьях северных рек, подчеркнув, что «те места в нашей земле ... с три тысячи верст» . В 1821 г. Сенат издал Указ «О приведении в исполнение постановления о пределах плавания и о порядке приморских сношений вдоль берегов Восточной Сибири, Северо-Западной Америки и островов Алеутских, Курильских и проч.», согласно которому «право торговли, китовой и рыбной ловли и всякой промышленности на островах, в портах и заливах и вообще по всему северо-западному побережью Америки..., а также по островам Алеутским и по всем берегам Сибири предоставляется в пользование единственно российским подданным»133. Права России на северные земли и моря отражаются в русско-шведских договорах 1806 и 1826 гг., русско-американской конвенции 1824 г., русско-английской конвенции 1825 г.134 По мнению проф. Барсегова Ю.Г., такие международные договоры, как Конвенция о торговле, мореплавании и рыбной ловле меэюду Россией и США 1824 г., русско-английская конвенция 1825 г. и русско-американский договор 1867 г. заложили основы концепции секторов в Арктике еще в XIX в.135
Согласно «Договору, заключенному между Россией и Североамериканскими Соединенными Штатами в Вашингтоне 18(30) апреля 1867 года, об уступке Российских Североамериканских колоний» (чаще называемом русско-американской конвенцией 1867 г. об уступке Аляски), была обозначена граница, к востоку от которой все земли передавались Россией Соединенным Штатам Америки, а к западу - оставались без изменения под суверенитетом России. Положение этого действующего договора, особенно важное для характеристики международно-правового статуса Арктики, предусматривает, что указанная граница проходит через точку меридиана и «направляется по прямой линии безгранично к северу, доколе она совсем не теряется въ Ледовитом океане (фр. - "et remonte en ligne directe, sans limitation, vers le nord jusqu a ce qu elle se perde dans la Mer Glaciale)» (ст. I) .
В XIX-XX веках изданы новые нормативные акты, закрепляющие права России в Арктике. Нотой российского МИД от 4 сентября 1916 г. земли и острова, открытые экспедицией Вилькицкого в 1913—1914 гг., объявляются включенными в территорию России; одновременно подтверждалась принадлежность России ранее открытых островов, которые «составляют продолэ/сение к северу континентального пространства Сибири» .
Принятие Постановления Президиума ЦИК СССР в апреле 1926 г. дало своего рода «импульс» советской доктрине, побудив отечественных юристов глубоко исследовать общие вопросы правового статуса арктических пространств.
