Введение к работе
Актуальность темы исследования. Российская политическая культура на протяжении достаточно длительного времени отличалась принудительным характером участия граждан в политической жизни и иерархичным принципом организации политических отношений, что позволяло определять ее как подданническую (по классификации, предложенной Г. Алмондом). Однако в период с 1991-го по 2012 г. основы взаимодействия политической власти и общества изменились: увеличилось количество форм общественно-политической активности россиян, более широкое распространение получило представление о самостоятельности и независимости граждан от власти, снизился уровень доверия россиян к государственным институтам, при этом сохранились патерналистские ожидания.
В связи с этим суждение о политической культуре России 1991–2012 гг. исключительно как о подданнической не соответствует действительности, тем более что в контексте эпохи Постмодерна (в отличие от эпохи Модерна, закрепившей культурную универсализацию, веру в прогресс и познаваемость мира, доверие к государству и монополию одной идеологии) происходит не просто плюрализация культурного, социального, экономического, политического пространства, но признание принципиально значимой возможности свободной интерпретации и оценки явлений прошлого и настоящего. Так, исторические факты получают крайне разнообразные трактовки и избирательно используются для организации общественного взаимодействия в зависимости от современных потребностей. Создание новых экономически и технологически развитых империй расценивается как появление новой постмодернистской формы государственности – государства-империи (М. Хардт) – и одновременно как признак кризиса и окончания эпохи Постмодерна (А.В. Бузгалин).
Деконструкции однозначности подвергается не только процесс понимания сути происходящих событий, но и оценка самого Постмодерна. Его признание как наступившего этапа исторического развития одними учеными (Ж.-Ф. Лиотар, Ж. Бодрийяр) и непризнание другими (З. Бауман, Ю. Хабермас) сопровождается, с одной стороны, весьма активной критикой за разрушение системных связей, «музейно-формалистическое» отношение к традициям и отсутствие предложения альтернатив отрицаемым проектам Модерна, а с другой – столь же активной защитой за предоставление возможности выбора любой модели поведения, суждения из широкого спектра вариантов. Однако вне зависимости от субъективного восприятия Постмодерна более значимым с научной точки зрения представляется анализ процесса деконструкции основ функционирования различных систем в соответствии с принципами плюрализма, синкретичности, релятивизма, неопределенности и разрозненности.
В сфере семейных отношений постмодернистские принципы проявились в увеличении допустимых форм этих отношений, расширении практики заключения «временных» и «серийных» браков; в духовно-религиозных отношениях – в вариативности понимания и толкования религиозных норм, в необходимости соблюдения религиозных ритуалов и канонов в соответствии с нормами светского общества. Для сферы культуры стали характерными такие явления, как создание произведений искусства из весьма разнообразных материалов, в том числе подручных (включая бытовые отходы), размывание границ между «высокой» и «массовой» культурой, популяризация литературных произведений с однообразными сюжетными линиями либо без таковых. В области экономических отношений получили развитие мозаичные, информационные и глобальные отношения; в области политических – децентрализация власти, десакрализация ее представителей, театрализация политических событий, снижение уровня доверия граждан к государственным институтам.
Нивелируются не только очертания между допустимым и неприемлемым, значимым и незначительным в конкретной области деятельности, но и географические границы распространения постмодернистских принципов. Оформившись во второй половине XX в. в странах Западной Европы, к настоящему времени признаки Постмодерна проявляются в абсолютном большинстве стран мира (хотя степень их выраженности далеко не однородна и может сочетаться с национальными особенностями).
Таким образом, проведение анализа российской политической культуры с позиций выявления в ней элементов Постмодерна представляется важным и актуальным, поскольку изменение принципов организации взаимодействия между гражданами, институтами гражданского общества и институтами государственной власти на протяжении 1991–2012 гг. создало предпосылки для трансформации субъектно-объектных отношений.
Степень научной разработанности проблемы. Первые наиболее теоретически обоснованные и систематизированные работы, определившие категориальный аппарат понятия «политическая культура», появились в политической науке во второй половине XX в. Вопросам операционализации понятия, типологизации и выявлению ключевых характеристик посвятили свои труды Г. Алмонд, К. Бейме, С. Верба, Е. Вятр, М. Дюверже, Р. Инглхарт, Д. Каванах, Л. Пай, Р. Патнэм, У. Розенбаум, Р. Роуз, Р.-Ж. Шварценберг, Д. Элейзер и другие ученые.
Взаимосвязь между состоянием сознания и особенностями политического поведения (что впоследствии получило оформление в качестве одного из подходов к пониманию сути политической культуры) выявлена еще учеными Древнего мира Конфуцием, Платоном, Аристотелем; позже – Н. Макиавелли и Ш.Л Монтескье. Данный термин встречается в трудах И.Г. Гердера («Идеи к философии истории человечества», 1784–1791), А. де Токвиля («Демократия в Америке», 1835, 1840), В.И. Герье («Республика или монархия установится во Франции?», 1877), статье В.И. Ленина («Речь на Всероссийском совещании политпросветов губернских и уездных отделов народного образования 3 ноября 1920 г.»).
Исследования, проводившиеся во второй половине XX в., заслуживают особого внимания, так как их авторам удалось сформировать несколько методологических подходов к пониманию сути политической культуры. Определение ее как совокупности духовных, ценностных представлений и идеалов отличает, например, работы Г. Алмонда, С. Вербы, Б. Пауэлла. Акцентирование внимания на поведенческом аспекте как ключевом элементе политической культуры характерно для трудов М. Дуглас, Д. Плейно, С. Уайта и других ученых. Признание равнозначности аксиологических и поведенческих элементов, рассмотрение их как совокупности взаимосвязанных и взаимообусловленных частей политической культуры нашло отражение в исследованиях У. Розенбаума, И. Шапиро, П. Шарана. Системно-структурный подход к пониманию политической культуры представили в своих работах Б. Бейлин, З. Нойман.
В отечественной политической науке изучение категории политической культуры инициировано в конце XIX – начале XX в. В.И. Герье, В.В. Ивановским («Вопросы государствоведения, социологии и политики», 1899), П.Б. Струве («В чем же истинный национализм?», 1902), М.Я. Острогорским («Нравственная гильотина», 1906), А.М. Рыкачевым («Реальный базис и идеальные задачи политических партий (о партийной борьбе и партийном разоружении)», 1911). В указанных работах данный термин использовался преимущественно в качестве синонима материальной культуры или образованности, хотя по мере изменения общественно-политической ситуации его также стали употреблять для обозначения демократической политической культуры и культуры участия (В. Миров). Однако теоретико-методологическая разработанность данного понятия по-прежнему отсутствовала. К первым отечественным исследователям политической культуры, устранившим данный недостаток, можно отнести Е.М. Бабосова, Ф.М. Бурлацкого, А.А. Галкина, Н.М. Кейзерова, М.М. Мчедлова и Р.Г. Яновского.
Наиболее заметное увеличение количества работ, посвященных анализу и интерпретации западных концепций политической культуры, а также приращению собственного научного знания, произошло в конце XX в. Вклад в развитие данного направления политической науки внесли работы таких ученых, как Г.П. Артемов, Л.Н. Арутюнян, А.С. Ахиезер, В.А. Ачкасов, Э.Я. Баталов, И.А. Василенко, К.С. Гаджиев, О.В. Гаман-Голутвина, В.Я. Гельман, И.И. Глебова, В.А. Гуторов, Ю.В. Ирхин, А.А. Кара-Мурза, Т.Н. Митрохина, А.С. Панарин, И.К. Пантин, Ю.С. Пивоваров, Т.В. Растимешина, А.И. Соловьев, А.С. Федотов, О.Н. Фомин, Е.Б. Шестопал.
По мере накопления сведений о данной области знаний в отечественной науке, так же как в западной, оформилось несколько подходов к пониманию сути политической культуры. В.В. Бочаров, И.К. Луппол, Б.К. Малиновский, А.П. Чередниченко интерпретировали политическую культуру преимущественно с позиций анализа функционирования различных структур и институтов. Исследования Н.Е. Покровского, А.И. Уткина, В.Г. Федотовой, А.А. Ширинянца отражают восприятие политической культуры с позиций ценностно-нормативного подхода.
Изучению национальной специфики российской политической культуры, ее характерных особенностей, отличия от культур иных народов посвящены работы Н.А. Бердяева, Н.Я. Данилевского, Ю.М. Лотмана, М.Н. Афанасьева, А.В. Кортунова, Ю.А. Левады, Д.С. Лихачева, М.Д. Шевченко и других ученых. Тенденции развития и основы взаимодействия политической власти и гражданского общества в России являются предметом исследования С.Г. Айвазовой, Т.И. Заславской, А.Г. Здравомыслова, Н.А. Зоркой, Г.Л. Кертмана, С.А. Ланцова, В.С. Мартьянова, С.В. Патрушева, С.П. Перегудова, С.Н. Соколовой, А.Д. Хлопина, К.Г. Холодковского.
Особенности проявления принципов Постмодерна в политической культуре современной России проанализированы А.Г. Дугиным, В.Л. Иноземцевым, В.А. Кутыревым, Е.В. Петровской, В.А. Фадеевым, О.Ф. Шабровым и другими учеными и исследователями.
Основы теории постмодернизма сформулированы во второй половине XX в. французскими, американскими, немецкими и английскими философами и социологами, в их числе: Р. Барт, Ж. Батай, З. Бауман, Д. Белл, Ж. Бодрийяр, В. Велш, Ф. Гваттари, Э. Гидденс, Г. Дебор, Ж. Делез, Ж. Деррида, Ф. Джемиссон, Р. Инглхарт, Ж.-Ф. Лакан, Ф. Лиотар, Э. Тоффлер, Р. Рорти, М. Фуко.
В российской науке вопросы интерпретации концепции постмодернизма, анализа ее ключевых элементов и определения формы и степени применимости данной теории к российской действительности затрагиваются в работах Н.С. Автономовой, Л.Ю. Бронзило, П.К. Гречко, А.А. Грицанова, С.Н. Зенкина, И.П. Ильина, С.А. Кравченко, Н.Б. Маньковской, Д.А. Силичева, В.Н. Сырова, О.Н. Фомина.
Однако, несмотря на значительную теоретическую проработанность концепции постмодернизма и различных аспектов политической культуры как западными, так и российскими учеными, культура субъектно-объектных отношений в политической жизни современной России в контексте теории постмодернизма остается малоизученной. Накопленный же к настоящему времени теоретический и эмпирический материал, а также практика функционирования российской политической системы и политической культуры создают необходимые предпосылки для проведения комплексного политологического исследования.
Научно-исследовательская и практическая значимость обусловила постановку цели диссертационного исследования: проведение анализа политической культуры современной России (1991–2012 гг.) в контексте эпохи Постмодерна с позиций субъектно-объектного подхода.
Для достижения поставленной цели сформулированы следующие научные задачи:
– выявить отличительные особенности Постмодерна как дискурса и практики;
– проанализировать специфику проявления Постмодерна в политических отношениях;
– рассмотреть особенности либерализации элит современной России в контексте постмодернистских практик;
– выявить специфику деформации традиционной политической культуры народа России;
– установить и проанализировать признаки постмодернистской деконструкции во взаимодействии политической власти и общества в постсоветской России.
Объектом диссертационного исследования является российская политическая культура в контексте эпохи Постмодерна, представленная субъектно-объектными отношениями.
Предмет исследования – процесс трансформации субъектно-объектных отношений в современной России в условиях Постмодерна.
Рабочая гипотеза исследования. Автор выдвигает предположение, что в политической культуре России 1991–2012 гг. в значительной степени проявились такие постмодернистские принципы, как гетерогенность, синкретичность и релятивизм. Ситуационный характер развития институтов государственной власти, деконструкция существовавших идеологических принципов, утверждение множественности форм общественно-политической активности граждан и ценностного паритета противоположных по сути аттитюдов, по мнению автора, не только свидетельствуют об изменении основ организации данных сфер, но и оказывают влияние на процесс трансформации принципов субъектно-объектного взаимодействия в направлении сочетания различных форм общественно-политических отношений.
Теоретико-методологическая основа диссертационной работы включает несколько методов: структурно-функциональный, институциональный, сравнительный, системный, применение которых обусловлено комплексным характером исследования. Теоретическая база представлена ключевыми положениями постмодернизма, сформулированными зарубежными и отечественными учеными, а также результатами изучения российской политической культуры, содержащимися в доступной литературе.
Применение структурно-функционального метода позволило охарактеризовать произошедшие изменения структурной и функциональной составляющей субъектов и объектов управленческой деятельности в эпоху Постмодерна, выявить наиболее значимые особенности их взаимодействия.
Использование институционального метода сделало возможным определение специфики развития российской институциональной системы на протяжении рассматриваемого периода, способствовало установлению степени и формы соответствия деятельности институтов государственной власти и гражданского общества в России постмодернистским изменениям субъекта и объекта управленческой деятельности.
Сравнительный метод исследования позволил проанализировать отличительные особенности социально-экономических и общественно-политических процессов, динамику трансформации значимости идеологии, ценностных приоритетов в политическом сознании и специфику изменения общественно-политической активности в условиях Постмодерна. Помимо сравнительного изучения теоретических положений и общемировой практики, данный метод использовался для анализа указанных аспектов в российской действительности.
Применение системного подхода обусловлено необходимостью проведения комплексного анализа общественно-политической ситуации в современной России для выявления особенностей российской политической культуры в условиях Постмодерна.
Методологическая основа диссертационного исследования представлена также биографическим методом, контент-анализом и интент-анализом.
Эмпирическую базу исследования составили несколько групп данных:
во-первых, нормативно-правовые акты, регламентирующие основы деятельности органов государственной власти и институтов гражданского общества: Конституция РФ, Конституция РСФСР, федеральные конституционные законы, федеральные законы («О выборах депутатов Государственной Думы Федерального Собрания РФ», «О порядке формирования Совета Федерации Федерального Собрания РФ», «О политических партиях», «Об Общественной палате РФ» и др.) и указы Президента России («О Министерстве регионального развития РФ», «О Государственном Совете РФ» и др.);
во-вторых, статистические данные и информационные материалы, размещенные на сайтах федеральных органов власти (Министерства юстиции РФ, Министерства образования и науки РФ, Министерства обороны РФ, Министерства по открытому правительству РФ, Федеральной службы государственной статистики, Государственной Думы РФ) и общественных организаций и объединений (Российского исторического общества, РСПП, Комитета гражданских инициатив, Уполномоченного по правам человека РФ, политических партий);
в-третьих, результаты социологических исследований, проводившихся ФОМ, ВЦИОМ, аналитическим центром Ю. Левады, газетой «Коммерсантъ», а также в рамках проекта «Евразийский монитор»;
в-четвертых, данные, полученные автором диссертационного исследования в процессе проведения анализа биографий депутатов Государственной Думы I, IV и VI созывов; изучения внесенных в 1996 г., 1999 г., 2003 г., 2007 г. и 2011 г. в Государственную Думу законопроектов; контент-анализа и интент-анализа по материалам посланий Президента Федеральному Собранию РФ, программ политических партий, предвыборных статей кандидата в Президенты В.В. Путина, а также комментариев и интервью должностных лиц и общественных деятелей (В.В. Путина, Д.А. Медведева, Б.В. Грызлова, В.Ю. Суркова, М.Д. Прохорова) средствам массовой информации.
Совокупность указанных методов исследования и широкая источниковая база позволили осуществить комплексное исследование, достичь поставленных цели и задач, сформулировать выводы работы.
Научная новизна диссертационного исследования заключается в авторской постановке проблемы, определении научной цели и задач работы, а также в достигнутых результатах:
проанализированы особенности постмодернистского дискурса и проявления Постмодерна в различных областях деятельности, в первую очередь в политических отношениях;
выявлены постмодернистские особенности структурно-функциональных характеристик субъектов и объектов управленческой деятельности;
проанализирована специфика политической культуры субъектно-объектных отношений в эпоху Постмодерна;
осуществлен анализ процесса либерализации российских элит в контексте эпохи Постмодерна;
раскрыта специфика деформации традиционной политической культуры народа с позиций постмодернизма;
проведен сравнительный анализ российской политической культуры взаимодействия политической власти и гражданского общества с 1991-го по 2012 г., определены сферы проявления различных форм общественно-политических отношений;
выявлены наиболее значимые факторы, ограничивающие возможности осуществления субъектно-объектных отношений в рамках нескольких видов общественно-политических отношений, к которым относятся слабая корреляция между властным дискурсом и практической деятельностью, ситуативное взаимодействие власти и общества, доминирование политической власти в организации форм участия граждан в общественно-политической жизни;
сформулированы рекомендации и предложения по развитию политической культуры России в соответствии с принципами эпохи Постмодерна: снижение роли органов государственной власти в деятельности ряда институтов гражданского общества и повышение степени независимости последних, например посредством наделения членов Общественной палаты РФ правом законодательной инициативы и исключения возможности участия Президента РФ в процессе формирования данного общественного института.
Основные положения, выносимые на защиту:
1. Отличительной особенностью процессов в эпоху Постмодерна является плюралистичность и гетерогенность, проявляющиеся в сфере политических отношений в изменении основ прогнозирования, принятия политических решений, восприятия политической власти и отношения к ней. Деконструкция прежде монолитной и высокоцентрализованной власти, ее распределение между различными центрами принятия политических решений, идеологический плюрализм и десакрализация персон первых лиц государства свидетельствуют о трансформации природы политической власти, об утверждении симулякра и деконструкции в качестве приоритетных факторов развития политического процесса.
2. Политическое сознание человека в эпоху Постмодерна характеризуется вариативным сочетанием разнородных по сути явлений: эгоизма и альтруизма, цинизма и благородства, материализма и духовности, при явном доминировании ориентаций на индивидуализм, автономность, потребительство и гедонизм. В организации общественно-политической деятельности внимание акцентируется преимущественно на решении собственных вопросов и насущных проблем разнообразными методами, средствами и способами при более равнодушном отношении к долгосрочным проектам, имеющим отдаленные во времени результаты осуществления. Формы гражданского участия в политическом процессе, в свою очередь, характеризуются вариативностью и ризомностью.
3. Структурно-функциональная характеристика субъекта эпохи Постмодерна отличается взаимодействием национальных и наднациональных структур, совместно осуществляющих управленческую деятельность в рамках как глобального, так и локально-регионального политического процесса. В структуре объекта управленческой деятельности в эпоху Постмодерна происходит размывание классовых границ посредством наложения нескольких социальных стратификаций друг на друга и появляется возможность перехода из одного класса в другой. Различного рода общественные движения, общественные организации, группы интересов, сетевые организации и т.д. не только занимают промежуточное положение в структуре объекта в силу того, что их члены обладают различным материальным положением, статусной и профессиональной принадлежностью, но и приобретают статусные характеристики субъекта управления посредством выполнения некоторых субъектных функций.
4. Субъектно-объектные отношения в условиях Постмодерна осуществляются в рамках нескольких форм общественных отношений: властвования, политического управления, политического регулирования, политического менеджмента и сетевых отношений. Изменением структурно-функциональных характеристик субъекта и объекта обусловливается необходимость сочетания различных видов отношений посредством дополнения субординации и иерархизма системой горизонтальных отношений, неинституциональными практиками принятия политических решений и неформальными институтами, что, в свою очередь, определяет синкретичный характер политической культуры в эпоху Постмодерна.
5. Постмодернистская деконструкция политической системы России в 1991–2012 гг. проявилась, во-первых, в переориентации процесса принятия политических решений с выработки стратегических решений на тактические; во-вторых, в разработке и реализации политических программ и проектов в качестве мер реагирования на общественно-политические процессы; в-третьих, в вовлечении в политическую деятельность представителей несмежных специальностей. В то же время остались и некоторые модернистские принципы: фактическое доминирование института президентства в системе институтов государственной власти, а также практика предложения действующим главой государства своего преемника на данную должность.
6. В российской идеологической сфере можно выявить такие постмодернистские признаки, как утверждение идеологического плюрализма, получившего конституционное закрепление; изменение функциональной роли идеологических конструктов (с установления и предписания норм, правил общественных отношений на их закрепление и фиксацию) и нивелирование их значимости. Кроме того, наблюдается постмодернистское ситуативное разграничение отстаиваемых политическими партиями идеологий, размывание прежде четко оформленных границ между различными идеологиями, синтезирование ценностей и установок нескольких идеологий, на основе которых разрабатываются синкретичные идеологические конструкты.
7. Наиболее значимым результатом процесса постмодернистской деконструкции традиционной политической культуры можно считать признание ценностной равнозначности в политическом сознании россиян таких установок и норм, как индивидуализм, независимость, материальное благополучие, патернализм, коллективизм, семья, дружба и духовность, приоритетность которых на протяжении 1991–2012 гг. изменялась в зависимости от социально-экономических и политических условий. Применительно к отношению россиян к политической сфере и их общественно-политической активности постмодернистская трансформация выразилась в идеологической индифферентности, абсентеизме, снижении общего уровня интереса к данной области деятельности и готовности участия в ней, развитии общественной активности на локальном уровне. При этом сохранилась модернистская ориентация на признание определяющей роли главы государства в решении большого числа вопросов и проблем.
8. Политическая культура России 1991–2012 гг., анализируемая с позиций субъектно-объектного подхода, характеризуется наличием постмодернистской практики организации общественно-политических отношений в рамках нескольких форм: политического управления, регулирования и менеджмента. При этом субъектно-объектные отношения, как в 1990-е, так и в 2000-е гг., отличаются рядом особенностей: во-первых, несистемным характером взаимодействия власти и общества; во-вторых, доминирующей ролью органов государственной власти в организации гражданского общества. Несмотря на расширение возможностей участия россиян в политическом процессе, достаточно отчетливо выявляются субъект управленческой деятельности и объект управленческого воздействия. Основной формой осуществления взаимоотношений политической власти и общества остается политическое управление.
Теоретическая и практическая значимость исследования заключается в его актуальности, научной новизне, а также в полученных результатах общетеоретического и прикладного характера.
Проведение комплексного исследования политической культуры современной России с позиций субъектно-объектного подхода в контексте эпохи Постмодерна, анализ форм взаимодействия политической власти и гражданского общества позволяют выявить специфику данного элемента российского политического процесса, соотнести тенденции национальной политики с общемировой практикой и западной концепцией постмодернизма. Полученные результаты исследования могут быть использованы в целях систематизации накопленной информации о современном состоянии российской политической культуры, а также дополнения системы научного знания новыми данными по вопросам развития субъектно-объектных отношений, структурно-функциональных характеристик субъекта и объекта управленческой деятельности. Основные выводы и рекомендации, сформулированные в диссертационном исследовании, могут быть применены в процессе разработки политических решений и деятельности институтов гражданского общества.
Материалы диссертации могут быть использованы при разработке учебных пособий, лекционных курсов и семинарских занятий по дисциплинам «Политические отношения и политический процесс в современной России», «Политология», «Политические решения», «Государственная власть и политическое управление в Российской Федерации», «Политические элиты и политическое лидерство», а также факультативу «Сравнительный анализ политических культур».
Апробация результатов исследования. Основные положения, выводы и рекомендации, содержащиеся в диссертационном исследовании, были представлены автором и обсуждены на заседаниях кафедры политических наук Поволжского института управления имени П.А. Столыпина, а также на десяти всероссийских и международных конференциях: «Молодежный радикализм провинциального социума в условиях трансформирующегося общества» (Саратов, 7–8 октября 2010 г.), «Город в современном пространстве: культура, политика, экономика, право» (Саратов, 26–27 января 2011 г.), «Вызовы третьего тысячелетия: прогнозы, оценки, практики» (Саратов, 27–28 апреля 2011 г.), «Развитие современного региона: перекрестки науки и практики» (Саратов, 1–2 ноября 2011 г.), «Проблемы и перспективы социально-экономического реформирования современного государства и общества» (Москва, 30 декабря 2011 г.), «Научные школы и вызовы современности (Премии Альфреда Нобеля 110 лет)» (Москва, 23–24 ноября 2011 г.), «Сети в глобальном мире: структурные трансформации в США, Европе и России» (Санкт-Петербург, 22–24 июня 2012 г.), «Наука в современном мире» (Таганрог, 27 августа 2012 г.), «Наука в современном мире» (Таганрог, 30 ноября 2012 г.), «Наука XXI века: молодежное измерение» (Саратов, 25–26 апреля 2013 г.).
Диссертация обсуждена и рекомендована к защите на заседании кафедры политических наук Поволжского института управления имени П.А. Столыпина – филиала РАНХиГС.
Ключевые положения и результаты диссертационного исследования отражены в восемнадцати научных публикациях общим объемом 7,5 п.л., в том числе в трех статьях, опубликованных в научных периодических изданиях, включенных в Перечень ВАК Российской Федерации.
Структура работы соответствует поставленной цели, задачам диссертационного исследования, отражает специфику методологии. Диссертация состоит из введения; двух глав, разделенных на пять параграфов; заключения; библиографического списка и приложения.
