Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Внутренние факторы демократизации Монголии 30
1.1. Кризис социально-политической системы МНР в конце 1980-х гг. как основной внутриполитический фактор движения к демократическим преобразованиям 30
1.2. Социокультурные детерминанты демократизации Монголии 47
Глава 2. Многоаспектное влияние внешних сил на политику демократической Монголии 69
2.1. Роль геополитического фактора в определении политики Монголии 69
2.2. Влияние внешних факторов на политический и социально экономический курс демократической Монголии 81
Глава 3. Особенности демократического развития Монголии в 1990-х-2000-х гг. 97
3.1. Характеристика демократической системы и демократического процесса в Монголии 97
3.2. Социальное измерение монгольской демократии 123
Заключение 139
Список использованных источников и литературы 144
- Кризис социально-политической системы МНР в конце 1980-х гг. как основной внутриполитический фактор движения к демократическим преобразованиям
- Роль геополитического фактора в определении политики Монголии
- Характеристика демократической системы и демократического процесса в Монголии
- Социальное измерение монгольской демократии
Введение к работе
Актуальность темы исследования
Характер общественно-политических изменений, затронувших практически все регионы мира со второй половины ХХ в., обусловил повышенный интерес научного сообщества к вопросам демократизации. Последняя «волна демократизации» и по количеству государств, и по глубине преобразований превзошла предыдущие и стала одним из важных измерений современной мировой политики. Нахождение вне всемирного «демократического клуба» стало означать положение «изгоя» вне системы, вне «современности», а степень демократичности того или иного государства превратилась в мерило прогрессивности.
Страны различных регионов мира встали на путь демократизации, имея перед собой опыт передовых западных государств в качестве ориентира развития. Однако практика показала, что переходные общества трансформировались в далекие от первоначального идеала и малосравнимые политические системы. В каждой стране демократия реализовывалась с характерной национально-исторической спецификой.
Опыт демократизации Монголии представляет собой специфический переход к демократии. В посткоммунистической стране, в которой в начале ХХ в. был осуществлен форсированный переход из феодального состояния к социализму, в конце ХХ в. западные демократические идеи не встретили особых преград и быстро прижились на местной почве.
Актуальность темы диссертации определяется необходимостью всестороннего осмысления природы монгольской демократии как в плане политического развития страны, так и в контексте глобальных тенденций демократического развития.
Объектом исследования выступает демократизация Монголии в 1990-х - 2000-х гг. Предметом исследования являются внутренние факторы и внешние условия демократического развития Монголии, оказавшие влияние на формирование его особенностей.
Целью диссертационного исследования является определение особенностей сложившейся в Монголии модели демократии посредством выявления степени влияния внутренних и внешних факторов на демократический процесс. Для достижения поставленной цели в работе ставились следующие аналитические задачи: выявить и проанализировать внутренние и внешние факторы, оказавшие наибольшее влияние на демократизацию Монголии; раскрыть динамику демократических процессов в Монголии с начала 1990-х по 2010 г.; определить особенности современного состояния монгольской демократии; оценить результаты, достигнутые Монголией в политической, экономической, социальной сферах с момента перехода к демократии.
Хронологические рамки диссертации охватывают период с конца 1980-х гг. по конец первой декады нового тысячелетия. Выделение данного хронологического периода обосновывается тем, что в этот период в новейшей истории Монголии был осуществлен переход к демократическому устройству и кардинальной трансформации монгольского общества и государства. В диссертации также присутствуют отдельные, аналитически обоснованные отступления в предшествующие исторические периоды.
Степень научной разработанности темы
Историографию исследуемого вопроса можно разделить на два больших блока: 1) исследования, посвященные общим вопросам теории демократии и демократизации и 2) работы, в которых рассматриваются различные аспекты демократизации в Монголии.
1. Основными трудами в области демократии являются работы известных зарубежных политологов Р. Даля, Й. Шумпетера, Л. Даймонда, Ж. Бешлера, Т. Карла и Ф. Шмиттера, Дж. Сартори, Г. Эрмэ, С. Липсета, Д. Ростоу, Ф. Шмиттера и др., в которых рассматриваются современные концепции, модели, особенности функционирования, условия возникновения, проблемы эффективности демократии.
Подробно рассмотрены транзитологические работы западных ученых, исследующие варианты переходов от автократических форм правления к демократическим, или проблемы демократизации, включая работы С. Хантингтона, Л. Даймонда, Т. Карла и Ф. Шмиттера, В. Гельмана, А. Мельвиля, Р. Дуренсплита, Ф. Закарии, Л. Зидентопа, M. Mакфолла и многих других исследователей.
К концу 1990-х гг. в транзитологии назрел кризис. Оказалось, что разнонаправленные траектории политических трансформаций последних десятилетий вышли далеко за пределы её рамок и «большинство «переходных» стран не являются ни открыто диктаторскими, ни безусловно продвигающимися к демократии – они вступили «в политическую серую зону» (Мельвиль А. Ю., 2004. – С. 67). Было признано, что в начале 1990-х получила распространение упрощенная версия транзитологической парадигмы, согласно которой существовал только один глобальный вектор преобразований в рамках «третьей волны» - от диктатуры к демократии. На современном этапе транзитология «не ставит своей целью построение общеприменимой и универсальной матрицы демократизации. Центральное для этой субдисциплины понятие транзита объединяет любые по форме и содержанию процессы перехода от прежнего, недемократического, состояния, к иному» (Мельвиль А. Ю.).
Важное значение при написании диссертационной работы имели разработки «Политического атласа современности» (2007) - многомерно-статистической типологии современных политических систем и политических режимов. «Политический атлас современности» исходит из методологического признания множественности измерений в сравнительном анализе современных государств, выражающее стремление отразить сложившееся многообразие сложно поддающихся сравнению в историческом, культурно-цивилизационном, социально-экономи-ческом, политическом и иных планах политических систем. В монографиях А. Д. Воскресенского «Политические системы и модели демократии на Востоке» и «Политические системы и политические культуры Востока» детально проанализированы политические системы и особенности трансформационных демократических процессов в странах Востока, в том числе и в Монголии. Необходимо отметить, что в данных работах анализ демократизационных трансформаций в Монголии не отличается тщательностью и глубиной выводов в сравнении с анализом политических процессов в других странах Востока – Японии, Китае, Индии, Республике Корея, Малайзии, Индонезии, Сингапуре.
Состояние демократии в разных странах и в целом в мире на основе регулярного мониторинга и количественных методов анализа данных описывается в материалах исследовательских проектов, занимающихся вопросами развития демократии и связанных с ними проблем, таких как «Freedom House», «Reporters without Borders», «Либеральные институты» Центра изучения демократического управления, «Transpa-rency International» и др.
2. Актуальные темы в контексте демократических преобразований в Монголии после 1990 г. обстоятельно рассмотрены в западных коллективных сборниках «Монголия в ХХ веке. Блокированный космополит» и «Переходная Монголия. Старые модели. Новые вызовы», в которых ведущими монголоведами Запада проанализированы вопросы истории Монголии, кочевой экономики и развития животноводства, культурных ценностей номадизма, проблемы уровня жизни и бедности, роль женщин в новом демократическом обществе, вопросы местного самоуправления, внешней политики и др. Значительный вклад в изучение вопросов демократизации Монголии внесли западные ученые
М. Россаби, У. Баркман, А. Сандерс, Т. Гинзбург.
Актуальные вопросы политического, экономического и социального развития современной Монголии рассматриваются в монографиях российских монголоведов Г. С. Яскиной (Монголия и внешний мир, 2002) и М. И. Гольмана (Современная Монголия в оценках западных авторов, 2010), а также в коллективной монографии «История Монголии. ХХ век» (2007).
Вопросы, связанные с трансформационными процессами в Монголии, нашли отражение в работах бурятских ученых В. Ц. Ганжурова,
К. Б.-М. Митупова, И. Г. Аюшиевой, Э. Д. Дагбаева, В.Б. Базарова,
В. А. Родионова и др.
Также, вопросы геополитического расположения Монголии детально рассмотрены в работах отечественных исследователей:
Б. В. Базарова, Е. И. Лиштованного, A. B. Михалева, С. Г. Лузянина,
М. Н. Балдано.
Проблемы, связанные с буферным положением Монголии и ограничениями, которые оно накладывает на внешнюю политику страны, рассмотрены в работах А. Уотчмана, С. Тэлфорд, Р. Тараса. Среди отечественных исследований необходимо отметить работы А. С. Железнякова, выдержанные в русле «цивилизационной политологии», в которых основной акцент ставится на социокультурной уникальности каждой из политических систем, представленных на карте мира, и важности сохранения цивилизационной идентичности самобытных уникальных обществ.
В ходе работы над диссертационным исследованием были рассмотрены работы монгольских ученых К. Дэмбэрэла, Баабара, Б. Эрдэнэбата, Ч. Улаана, Ц. Бадамбазара, Г. Цацрала, Б. Оюунчимэг, Б. Дэлгэрмы, Ц. Бадамбазара и др., отражающие видение политических процессов в Монголии изнутри.
Вышеперечисленные работы позволили в общих чертах представить процесс перехода Монголии к демократии в контексте мирового опыта демократизации. В научной литературе Монголию часто называют успешным примером демократизации незападного государства. При этом крайне скудно представлены работы, в которых содержится анализ причин успешности монгольской демократии. Любопытно отметить, что в западных исследованиях монгольских политических процессов достаточно часто затрагиваются вопросы вмешательства во внутренние дела Монголии со стороны западных экономических, политических институтов, религиозных и иных организаций.
Как отечественные, так и западные ученые отмечают исключительное значение донорской помощи Монголии со стороны международных организаций и развитых стран. На Западе распространена точка зрения, которая исходит из представления о Монголии как государстве с ограниченными внешнеполитическими возможностями, которое испытывает давление внешних сил и диктат их интересов. В отечественных работах как правило зависимость Монголии от внешних факторов не имеет негативно окрашенных оценок, часто ограничивается простой фактической констатацией.
Несмотря на широкое освещение в научной литературе в последние годы разнообразных аспектов демократизации в Монголии, проблема своеобразия природы монгольской демократии требует дальнейшего анализа, обобщения и уточнения.
Научная новизна исследования состоит в комплексном выявлении и рассмотрении особенностей монгольской демократизации; впервые проведено изучение комплекса внешних и внутренних факторов, обуславливающих современные процессы в Монголии, которые рассмотрены как самостоятельный предмет научного исследования с учетом разных подходов, существующих в современной историографии. Комплексный характер исследования заключается в том, что оно охватывает политические, а также экономические, социальные, культурные аспекты становления монгольской демократии.
В рамках исследования проведена систематизация и взвешенное изучение обширной и разнообразной информации и источников, которые позволили раскрыть поставленные цели. В данной работе за точку отсчета было взято распространенное восприятие монгольской демократизации как одного из самых успешных переходов к демократии, осуществленных в последней декаде ХХ века.
Данный постулат об успешности монгольской демократизации впервые раскрыт автором через призму воздействия совокупности внутренних исторических и национально-культурных особенностей страны и влияния внешней среды.
В диссертации раскрыта роль исторических и культурно-традиционных факторов, в той или иной мере повлиявших на становление демократии в Монголии - кочевническая ментальность, толерантность буддизма, снижение роли традиционно-государственных политических основ монгольского общества (клановость) за долгие периоды нахождения в зонах чужого влияния.
В исследовании показано, что основными особенностями монгольской демократизации являются: высокая скорость внедрения демократических идей, принципов и механизмов в политическую и общественную жизнь Монголии; практически полное отсутствие значимых элементов национальной политической специфики в процессе демократизации, а также высокая степень подверженности монгольской демократии воздействию внешнеполитических факторов.
Диссертационное исследование дополняет, расширяет и углубляет общую картину становления и развития демократического общества в Монголии, выявляет особенности процесса демократизации в стране и роль внутренних и внешних факторов.
Теоретико-методологическую основу диссертационной работы составляют аналитический и системный подходы к изучению объекта исследования, позволившие рассмотреть разные аспекты демократизации в Монголии в их внутренней взаимосвязи. Аналитический подход, являясь квинтэссенцией политологического анализа, позволил раскрыть сущность особенностей демократизационного процесса в Монголии посредством воздействия внутренних и внешних факторов. Системность исследования проявилась в целостном рассмотрении процессов демократизации в Монголии как в контексте непрерывности исторической, социокультурной преемственности, так и в соотношении уровня развития страны с общемировым.
Также, достижение цели и решение поставленных в диссертации задач осуществлялось комплексным использованием методов научного познания: исторического, статистического, сравнительного анализа, научной объективности.
Исторический метод позволил показать содержание процессов демократизации через рассмотрение конкретных исторических событий. Статистический метод позволил подтвердить сделанные в ходе диссертационного исследования выводы статистическими данными. Метод сравнительного анализа дал возможность сопоставить исследуемые процессы в Монголии с аналогичными процессами в сопредельных регионах. Принцип научной объективности дал возможность на основе непредвзятого исследования осуществить аргументированную критическую оценку исследуемых процессов, а также выявить наиболее существенные факторы, оказавшие на них влияние.
Теоретическую основу исследования составили вышеперечисленные работы по вопросам методологии анализа современного демократического развития, демократических преобразований в Монголии, особенностей ее современной внутренней и внешней политики.
В диссертации отражена особенность, характерная для «третьей волны» демократизации, а именно важная роль внешних, международных факторов в демократических процессах в отдельных странах, возникшая вследствие фундаментальных изменений мировой системы, в которой в результате исчезновения социалистического лагеря государств резко возросло влияние западного демократического мира, что выразилось в усилении давления международных факторов на страны посткоммунистического пространства.
В работе были использованы положения теории «демократического мира» (democratic peace), фиксирующей взаимосвязь мирополитического и национально-государственного уровней демократического процесса, а также ориентацию на демократию в целях обеспечения национальной безопасности.
Источниковая база исследования представлена совокупностью источников на русском, английском и монгольском языках.
В первую очередь, необходимо отметить законы и официальные материалы и документы Монголии, которые законодательно оформили и закрепили национальную государственность Монголии: Основной закон Монголии - Конституция Монголии (Монгол Улсын Ундсэн
Хууль), законодательные акты, официальные материалы и документы, решения директивных органов, способствовавшие выявлению особенностей демократического развития Монголии; а также документы и материалы парламента Монголии – Великого Государственного
Хурала (Улсын Их Хурал), в которых прослеживается развитие законотворческой деятельности и правовая основа национально-государственного строительства; законы, принятые парламентом страны, постановления и нормативные акты, такие как Закон о Великом Государственном Хурале Монголии, Закон о политических партиях, Закон о выборах Президента Монголии, Закон о выборах в Великий Государственный Хурал. Для характеристики особенностей внешней политики Монголии большое значение имели Концепция внешней политики страны и Концепция национальной безопасности Монголии.
Важным ресурсом стала информация официальных сайтов основных политических институтов Монголии - монгольского правительства, президента Монголии, демократической партии Монголии, МНРП - содержащая текущую информацию о современном состоянии политической системы Монголии.
Отдельным блоком источников стали данные опросов общественного мнения, посвященные восприятию монголами демократии, ее ценностей, оценке ими демократических институтов. В работе использовались данные статистического управления Монголии, а также статистические данные и отчеты международных организаций - ПРООН, Всемирного банка, МВФ, АзБР, Фридом Хаус.
Большое значение при написании работы имел обширный информационный материал российской, монгольской и англоязычной печати. Были использованы дискуссионные статьи, экономические выкладки, публикации статистических данных, приводимые в периодических изданиях на монгольском, английском и русском языках - газетах «Унэн», «Ардчилал», «Ундэсний эдийн засаг», «Новости Монголии», «Монголын сонин», «Монголия сегодня», «Пресс-Дайжест», «Ил товчоо», «Улаанбаатарын мэдээ», «UB Post». Комплексное использование данных источников позволило достаточно полно провести анализ темы.
Основные положения диссертационного исследования, выносимые на защиту:
1. Комбинация исторически обусловленных внутренних и внешних факторов определила особенности демократизации Монголии в конце ХХ в. - начале ХХI в.
2. В качестве основных особенностей демократизации в Монголии выявлены: быстрая адаптация к демократическим практикам и институтам вопреки стартовым условиям; слабо выраженная национальная специфика в ходе демократических преобразований; значительная роль совокупных внешних факторов, определяющих курс развития страны. В условиях радикально ускоренного двойного (политического и экономического) перехода Монголия была вынуждена встать на путь безоговорочной адаптации своих общественно-политических структур под стандарты западной демократии, в отличие от восточноазиатских стран, которые адаптировали западно-демократические принципы под свою специфику.
3. Высокому, практически нерефлексивному заимствованию Монголией демократических ценностей способствовал блок факторов внутреннего характера, сочетающий как специфику социально-культурных черт монгольского общества, так и особенности исторического развития страны в предыдущие периоды. При этом демократизация политической и общественной жизни Монголии способствовала возрождению основных составляющих современной национально-государственной идентичности монголов (кочевая культура, культ Чингис-хана, ламаизм), находившихся в течение долгого времени в подавленном состоянии.
4. В качестве факторов внешнего воздействия на демократические процессы Монголии выделены: геополитическое расположение страны и традиционно связанные с ним вопросы политического влияния стран-соседей Монголии, а также особенности современного развития страны, характеризующие непреодолимую подверженность страны воздействию со стороны других стран, а также наднациональных структур в экономическом, военном и в определенных случаях политическом планах.
5. Для Монголии, лишившейся финансовой поддержки со стороны СССР, требовалось создать такую политическую систему, которая получала бы одобрение и материальное поощрение со стороны западных демократий и их организаций. Демократическое устройство оказалось единственным возможным политическим вариантом развития, а также интегрирования в мировые политические и хозяйственные связи, причем внешние факторы оказали значительное влияние на ход демократических преобразований, а внутренние факторы – на характер демократизации.
Практическая значимость работы
Результаты диссертационного исследования расширяют базу исследований демократизационных процессов в поставторитарных развивающихся странах, осуществивших переход от авторитаризма к демократии в последней четверти ХХ века.
Положения диссертации могут быть использованы в дальнейших исследованиях демократических процессов в Монголии, при анализе современной общественно-политической ситуации в стране.
Материалы данного диссертационного исследования использовались при проведении спецкурса по политической системе современной Монголии в РГГУ, и могут быть использованы для расширения и углубления учебного материала по новейшей истории Монголии.
Апробация работы
Результаты и основные положения диссертации были представлены на конференциях и отражены в 5 статьях.
Структура диссертационной работы соответствует цели, задачам и логике исследования. состоит из введения, трёх глав, заключения и списка использованных источников и литературы.
Кризис социально-политической системы МНР в конце 1980-х гг. как основной внутриполитический фактор движения к демократическим преобразованиям
В последней четверти XX в. в МНР, как и во многих социалистических государствах мира, стали отчетливее проявляться признаки системного кризиса, постепенно охватывавшего все стороны жизни монгольского общества. Однако предпосылки к формированию кризиса начали закладываться еще во времена нахождения у власти Ю. Цеденбала и были во многом следствием неравновноправных отношений МНР с СССР.
Как известно, в МНР сложилась авторитарная политическая система с централизованной директивно-командной экономикой. В государстве и обществе безраздельно господствовала одна партия - Монгольская Народная Революционная Партия, от имени которой выступала партийная бюрократия. Во главе партии с 1952 по 1984 стоял генсек ЦК МНРП Ю. Цеденбал, сосредоточивший в своих руках всю полноту власти.
Важную роль в определении курса МНР играло политическое взаимодействие между МНРП и КПСС. Монголы внимательно следили за процессами, происходившими в СССР и тщательно копировали образцы советского государственного и партийного строительства. В сотрудничестве КПСС и МНРП большое значение имели регулярные встречи первых лиц государств. С начала 70-х гг. на регулярной основе проводились дружеские встречи Л. И. Брежнева и Ю. Цеденбала. В кулуарных беседах руководителей двух стран обсуждались насущные проблемы советско-монгольских отношений, ставились задачи, достигались принципиально важные договоренности о дальнейшем углублении сотрудничества в сфере экономики и культуры, а также в укреплении государственной безопасности двух стран. Важно отметить роль Ю. Цеденбала, поскольку исходившие именно от него просьбы и пожелания в большинстве случаев находили полную поддержку советского руководства и затем воплощались в крупные практические дела, отвечавшие интересам обеих стран.
Хотя в МНР не существовало организационно оформленной оппозиции, в монгольском обществе присутствовали те, кто был не согласен со многими аспектами внутренней и внешней политики Ю. Цеденбала. В 1960-е гг. сосредоточивший в своих руках все рычаги власти Ю. Цеденбал подвергся открытой критике, произошел ряд попыток отстранить его от власти (в частности, со стороны Л. Цэнда, Ц. Лоохууза, Б. Нямбуу, Б. Сурмаажава). Политические противники обвиняли Цеденбала в том, что он плохо руководит партией и страной; слабо разбирается в проблемах народного хозяйства; чрезмерно увлекается получением кредитов у Советского Союза; недооценивает положительные качества национальных традиций и обычаев, способствуя русификации общественной жизни; не оказывает сдерживающего влияния на свою супругу, которая бесцеремонно вмешивается в партийные и государственные дела. Как считает монгольский академик Б. Лхамсурен, ошибочная концепция Ю. Цеденбала о возможности превращения Монголии в индустриально-аграрную страну за 15 лет, нанесла большой ущерб развитию МНР91. Эта не имеющая под собой почвы установка генсека создавала в обществе ложные иллюзии, приведшие к краху надежд, что в конечном счете способствовало дискредитации в стране идей социализма. Открытое недовольство политикой Ю. Цеденбала отражало наличие негативных настроений в различных слоях общества, которые были вызваны крайне медленным развитием страны, а на некоторых ее жизненно важных участках - застойным состоянием дел. Тем не менее, после безуспешных выступлений против Ю. Цеденбала в 1960-е гг. наступил длительный период, когда его деятельность бесперебойно восхвалялась и была возведена в абсолют почета.
Огромную роль для развития экономики МНР имели экономические взаимоотношения с СССР. По меркам экономического развития в первой половине XX в. Монголия была отсталой страной, в которой не было никаких значимых отраслей производства, кроме экстенсивного скотоводства. Монголия нуждалась в поддержке со стороны СССР для преодоления своего экономического отставания, а СССР в свою очередь был заинтересован в содействии усилению союзника на своих дальневосточных рубежах. Масштабы советской помощи были колоссальны. СССР за период с 1966 по 1970 гг. предоставил МНР кредитов на сумму 650 млн. руб., не считая безвозмездную помощь. На реализацию задач шестой монгольской пятилетки (1976-—1980 гг.) было предоставлено МНР 1,5 млрд. рублей, а седьмой (1981-1985) — 2,5 млрд. Если в 1961—1965 гг. доля советских кредитов в капиталовложениях МНР составляла 47%, в 1966-1970 гг. она равнялась 50%, в 1971-1975 гг. — 52%, то в 1980-е гг. приходилось уже 80%.
Большую часть кредитов МНР направляла на строительство предприятий промышленности, сельского хозяйства, объектов социально-культурного назначения и жилья. Строительство осуществлялось специально созданными советскими строительными трестами, которые выполнили большую часть строительно-монтажных работ в стране. При помощи советских трестов была отстроена столица - г. Улан-Батор, возведены новые города (Дархан, Эрдэнэт и др.), в которых были сданы «под ключ» десятки промышленных предприятий. Были построены такие крупные объекты, как ГОК «Эрдэнэт» мощностью 16 млн. т. руды в год (118 тыс. т. меди и 1,3 тыс. т. молибдена в концентратах), введенный на полную мощность в 1981 г., Баганурский, Шарынгольский, Адун-чулунский угольные разрезы общей мощностью 4,4 млн. т. угля в год, ТЭЦ-4 в г. Улан-Баторе мощностью 380 МВТ, рудники плавикового шпата производительностью 420 тыс. т. в год, ковровый комбинат в г. Эрдэнэте, способный ежегодно выпускать 1,3 млн. кв. м. ковровых изделий, построено 2 млн. кв. м жилья (более половины всего жилого фонда в республике было создано советскими строительными коллективами), обводнено 50 млн. га пастбищ, создано 30 крупных сельскохозяйственных предприятий и другие объекты. На предприятиях, построенных при содействии Советского Союза, в 1980 г. производилось около 50% валовой продукции всей монгольской промышленности, 20% -сельскохозяйственной продукции МНР. На их долю приходилось 83% добычи угля, 94 - плавикового шпата, 86,4 - выработки электроэнергии, 68 -кирпича, 96 - цемента, 100 - муки и молочных продуктов, 100 - медного и молибденового концентратов92.
Поскольку более 40% поступлений в госбюджет страны образовывалось посредством внешней торговли, определяющее значение для экономики МНР с конца 1920-х гг. имели торговые отношения с СССР. Их интенсификация имела место на протяжении всего периода советско-монгольского сотрудничества. Так, если в 1969 г. более 80% ее внешнеторгового оборота приходилось на СССР, а в 1984 г. — 87%. МНР за счет советских поставок фактически на 100%) покрывала потребности во многих видах продовольственных и промышленных товаров, на 80% - в машинах, оборудовании и запчастях к ним, а также топливе, различном сырье.
СССР извлекал выгоду из торговли с МНР, импортируя ценное минеральное сырье - медь и молибден в концентратах, плавиковый шпат, а также золото, серебро, скот, мясо и другие продукты животноводства; ковры, изделия из кожи и шерсти по сильно заниженным ценам. Для МНР подобный товарооборот имел существенные изъяны, подобные мине замедленного действия. Советская сторона в торговых отношениях с МНР установила крайне невыгодное для последней соотношение цен, при котором МНР была вынуждена поставлять на экспорт сырье по ценам ниже среднемировых и импортировать товары промышленного производства по завышенным ценам.
Как указал постоянный представитель МНР в СЭВ М. Пэлжээ в беседе с корреспондентом ТАСС: «Монголия за каждую тонну козьего пуха выручает: от СССР - 17 тыс. рублей, от Венгрии - 36 тыс. рублей, от Японии -85 тыс. долларов, а Англия готова заплатить по 90 тыс. долларов. МНР ежегодно производит 1200 тонн козьего пуха и занимает третье место в мире. Из них 300 тонн ежегодно поставляется в Советский Союз. Если бы, к примеру, весь объем получаемого козьего пуха мы продавали по 50-60 тысяч долларов за тонну, то могли бы закупить на вырученную сумму товары широкого потребления для населения страны в объеме, полностью удовлетворяющем его потребности»93.
Роль геополитического фактора в определении политики Монголии
С 1990 года Монголия выступает на международной арене как суверенное государство, проводящее независимую внутреннюю и внешнюю политику. Однако, несмотря на атрибуты суверенности и признание мировым сообществом в качестве полноправного субъекта международных отношений, геополитический фактор, как и прежде, продолжает оказывать воздействие на политику Монголии, ее взаимоотношения с соседними державами.
Многие исследователи, в том числе и монгольские, относят Монголию к категории малых стран1 . Понятие «малого государства» весьма расплывчато, существуют множество оснований для причисления государств к данной категории - размер, благосостояние, численность населения и т.д. Мы выбрали определение малого государства по Р. Ротстайну из монографии Г. Тумурчулуна «Процесс принятия внешнеполитических решений в малых государствах (на примере Монголии)» - это «государство, которое признает, что не может обеспечить свою безопасность, используя свои собственные возможности, и что оно должно опираться на помощь других государств, институты, процессы для защиты собственной безопасности. Неспособность малого государства обеспечить свою же безопасность собственными средствами также должна быть признана другими государствами, вовлеченными в мировую политику»147. Также, Монголия - «буфер географической предопределенности, расположенный между двумя старыми державами» , бывший «сателлит» СССР в недавнем прошлом. Монголия действительно обладает всеми типическим характеристиками малого буферного государства: географическая зажатость между двумя великими ядерными державами, уязвимая экономика (доля в мировом ВВП, непропорциональная структура хозяйствования, низкий ИЧР, внешние источники финансовой помощи, малочисленное население при обширной территории, слабые военные силы).
В результате развития международных отношений, в особенности в период после окончания холодной войны, малые страны, которые в настоящее время составляют большинство стран - членов ООН, имеют все больше возможностей опираться на нормы международного права, утверждающих равноправие больших и малых суверенных государств. За неимением других ресурсов, малые страны апеллируют к моральным аспектам международных отношений. Особый акцент ставится на членстве в международных организациях, в которых, в целом, каждое государство, независимо от степени влияния или размера обладает одним голосом1 . Как указывает МИД Монголии, членство в ООН - «самая важная гарантия независимости и суверенитета Монголии»150. Малые страны используют международные организации и как площадку для артикуляции своих интересов - о необходимости специальных мер по защите интересов малых стран, о содействии в интеграцию в мировые торговые отношения. Например, на 63 сессии Генеральной Ассамблеи ООН в 2008 г. премьер-министр Монголии С. Баяр указал, что «основой внешнеполитической линии Монголии было и остается активное участие в мировой экономической интеграции, внесение своего вклада в мировое сотрудничество через механизм международного, многостороннего взаимодействие в рамках ООН», и «чтобы дать возможность реально ощутить плоды глобализации малым странам - достигшие высокого уровня развития страны-партнеры должны (мой курсив - И. Г.) оказать техническое содействие, передать технологии, устранить торговые препоны, сделать открытым свой рынок»151.
Определенная часть исследователей, как монголов, так и иностранцев, констатирует, что географическое положение Монголии, не имеющей выхода к морю, и после выбора независимого пути развития определяет ее зависимость от РФ и КНР, в частности, потому что все торговые, коммуникационные и транспортные пути пролегают через их территорию. Также упоминается и непреодоленная топливно-энергетическая и воєнно-техническая зависимость Монголии . Несмотря на то, что сейчас Монголия больше, чем когда-либо в недавней истории, защищена как суверенное государство, необходимость учитывать интересы влиятельных держав (в частности, КНР, РФ и США), подрывает способность Монголии полноценно принимать независимые внешнеполитические решения153.
Если обратиться к недавней истории Монголии, то можно увидеть, что последние три столетия Монголия фактически находилась в той или иной форме зависимости. С 1691 г. по 1911 г. Монголия входила в состав Цинской империи маньчжуров. В течение XX века Монголия упорно боролась за право самостоятельно определять свое развитие, несколько раз провозглашала независимость. Стремление малого государства с богатой историей к независимости вполне закономерно. Вместе с тем его реальные возможности мало способствовали обретению самостоятельности. Потенциально опасное географическое расположение между двух великих держав, не приносящее сверхприбылей экстенсивно-скотоводческое хозяйствование, немногочисленное население, периферийное положение в системе мировых координат - эти параметры позволяют в общих чертах обрисовать реальность Монголии.
В 1911 г. Монголия воспользовалась кризисом китайской империи и объявила себя независимым государством в форме теократической монархии. Однако, находясь в эпицентре геополитических баталий первой четверти XX века между такими крупными державами, как Россия, Китай, Япония, Монголия не могла сохранить независимость. Опора на советскую Россию была «формой выживания малой страны в сложных международных условиях того времени» . По мнению автора концепции «сателлитизма» О. Латтимора, «исторически обусловленное и добровольное принятие монголами советского патронажа в 1921 г. не означало ни оккупации, ни установления абсолютного советского контроля, предотвращало поглощение Монголии Китаем, а затем и Японией, способствовало сохранению территориальной целостности страны и монгольской государственности, привело к международному признанию МНР»155. В продолжение этой мысли некоторые исследователи предполагают, что, если бы не Советский Союз, то сейчас Монголия находилась бы на положении Тибета. Возможно, что политика, которую Китай ведет в Тибете, проводилась бы и в Монголии. СССР своим патронажем, несмотря на русификацию, дал монголам возможность иметь свое государство и ждать времен перемен156.
Характеристика демократической системы и демократического процесса в Монголии
Весной 1990 года мирная революция Белой лошади ознаменовала переход Монголии от социалистического этапа развития к построению независимого демократического государства. Монголия резко оборвала все связи с СССР, от которого зависела в течение 70 лет, и открыла для себя новую страницу своей истории в качестве независимого демократического государства. Маловероятно, что на момент перехода к демократии у Монголии был альтернативный вариант дальнейшего вектора развития. Общая атмосфера того времени - разрядка, череда бархатных революций в Восточной Европе - способствовала распространению демократических идей, вселяла веру в скорые перемены, в справедливое будущее, которое за ними последует, в свои силы, способность самостоятельно определять свою судьбу.
С момента создания нового государства стабильно и в основном эффективно были проведены 5 парламентских (1990, 1992, 1996, 2000, 2004, 2008), 5 президентских выборов (1993, 1997, 2001, 2005, 2009).
Демократические институты
Демократические институты составляют несущую конструкцию демократической системы. Монголия без особых усилий переняла демократические институты и стала функционировать в режиме демократического институционального оформления. По словам Т. Гинзбурга, ратификация в 1992 г. Конституции Монголии, образцом для которой во многом послужили Конституции Венгрии и Пятой Республики во Франции, означала «создание основных базовых институтов монгольской демократии» . Работа над ее текстом велась практически весь 1991 г., большое содействие советами и рекомендациями оказали такие организации, как Международная амнистия, Центр прав человека ООН в Женеве, Международная комиссия юристов, Азиатский фонд1 .
Хурал. Вместо двухпалатного парламента (Великого народного хурала) - законодательного органа социалистического периода - был создан однопалатный Великий государственный хурал. Новый демократический парламент избирается в ходе всеобщих свободных выборов путем тайного голосования сроком на четыре года. Хуралу принадлежит инициатива обсуждения и принятия основных направлений внутренней и внешней политики, право назначать выборы президента и членов ВГХ, формировать кабинет министров, требовать от правительства отчета по ключевым вопросам развития страны, разрабатывать финансово-кредитную, налоговую, денежную политику, утверждать бюджет и его исполнение, устанавливать государственные границы, определять структуру, состав и полномочия совета по национальной безопасности .
Президент. Впервые в Монголии появился институт президентства. Президент избирается по системе двухступенчатых выборов: на первом этапе в них принимают участие все избиратели. Если никто из избирателей не набрал требуемого большинства голосов, то для участия во втором туре остаются два претендента, получившие максимальное количество голосов в первом туре. Кандидатуру победившего кандидата утверждает Великий государственный хурал. Президент обладает правом вето, которое может применить по отношению к любому закону или части закона, с чем должны согласиться две трети участников сессии ВГХ. Он также имеет право выдвигать своего кандидата на пост премьер-министра, независимо от того, сколько мест имеет стоящая за ним партия в ВГХ. Президент также пользуется правом требовать от Хурала отставки правительства.
Правительство. По конституции состав правительства формируется на основе победившего в Хурале партийного большинства. Таким образом, сложившуюся в Монголии систему управления правомерно назвать партийно-парламентской.
Партийная система
В начале 1990-х гг. начинается быстрое оформление современной плюралистической партийной системы. Сначала стихийно, затем официально формируются различные разрозненные и малочисленные демократические партии. С самого начала демократического движения выявилась особенность формирования партийной системы в Монголии. В отличие от стран Восточной Европы, в стране отсутствовал опыт политического движения, не было опоры на ранее существовавшие политические партии. Выразителем интересов всего монгольского общества, существовавшего в условиях авторитарного режима, была одна партия - МНРП. Поэтому для начального периода демократизации характерно появление большого количества партий, выступающих как альтернатива МНРП.
Сама МНРП порвала с коммунистическим прошлым партии, открестилась от ошибок и обвинений со стороны демократов и объявила о переквалификации в партию социалистического толка, выступающую за демократию, плюрализм и рыночную экономику.
Поскольку в первой половине 1990-х гг. ни одна из новых партий не могла составить конкуренцию МНРП, демократические партии стали тяготеть к складыванию коалиции в противовес МНРП. Большинство партий возникло на основе различных общественно-политических движений, сформированных в конце 1980-х гг., в частности, Монгольская демократическая партия, Монгольская Социал-демократическая партия,
Монгольская партия национального прогресса, Монгольская партия зелёных, Партия свободного труда, Демократическая партия монгольских верующих, Единая партия скотоводов и крестьян, Суверенная партия Монголии. В первой половине 1990-х гг. партийная система отразила ухудшение социально-экономического положения в стране образованием партий с противоположных флангов политической арены - Монгольской буржуазной партии и Монгольской рабочей партии. Первая без социал-демократических оговорок выступила за возрождение класса буржуазии, вторая заявила, что поднимает брошенное МНРП знамя марксизма-ленинизма. Остальные партии в основном возникали путём слияния ранее существовавших партий -«схожесть социальной базы, программных целей и уставных задач часто заставляет те или другие политические силы искать пути для объединения и слияния» . На конец 1997 г. в Монголии было зарегистрировано 12 политических партий:
1. Монгольская народно-революционная партия (81323 члена),
2. Монгольская социал-демократическая партия (25000),
3. Партия «зелёных» (3000),
4. Демократическая партия верующих Монголии (15000),
5. Монгольская народная партия (2000),
6. Монгольская республиканская партия (7000),
7. Монгольская рабочая партия (832),
8. Монгольская национальная демократическая партия (70000),
9. Монгольская объединенная консервативная партия (14000),
10. Монгольская партия демократического возрождения (820),
11. Монгольская партия национального единства (890),
12. Монгольская национальная народно-социалистическая партия (804)202.
Социальное измерение монгольской демократии
Поскольку проблема бедности - самая удручающая из всех проблем современной Монголии, нищету можно назвать еще одной характеристикой монгольской демократии.
Особенностью текущего момента в истории демократии по выражению Ги Эрмэ стало преобладание «нищих демократий». Демократия перестала быть привилегией богатых стран. Со второй половины XX в. основную массу демократических стран стали составлять молодые демократии Африки, Азии, Латинской Америки, посткоммунистического блока, чьей общей характеристикой является абсолютное или относительное обнищание их народов. Некоторые из этих стран уже показали определенные успехи в демократическом строительстве, и это сохраняет политическую надежду у народов, которые начали движение к демократии при удручающих экономических обстоятельствах. Среди этих удачных примеров Эрмэ называет Коста-Рику - редкую в Латинской Америке старинную и стабильную демократию, которая не располагает большими ресурсами и не выделяется особым процветанием, а также Шри-Ланку, после 1948 г. и до начала гражданской войны имевшую одно из самых выдающихся демократических правительств, несмотря на свой скромный экономический уровень . Особенного отношения в глазах ученого заслужила Индия, в которой «после обретения независимости в 1947 г. ... произошло меньше институциональных перемен, чем во Франции», при этом «индийская демократия - одна из тех, что пустила самые крепкие корни, однако ей неведомо даваемое развитием довольство, и это - самое мягкое, что можно сказать о ней в этом смысле» .
С момента перехода Монголии к рыночным отношениям прошло двадцать лет, однако уровень бедности в стране так и не снизился. Если в первой половине 1990-х гг. жизненный уровень большей части населения страны резко ухудшился, и в 1995 г. за чертой бедности проживало 36% монголов242, несмотря на предпринимаемые во все последующие годы усилия со стороны правительства и международных организаций этот уровень остался на том же самом уровне. Как отметил президент Н. Энхбаяр во время своего официального визита в Великобританию в 2007 г.: «ВВП Монголии на душу населения составляет приблизительно 1000 долларов США. Это означает, что она одна из самых бедных стран мира. Самая главная проблема Монголии - это бедность. 35% населения живут ниже прожиточного минимума»243. Как резюмирует бывший премьер-министр Монголии Ч. Улаан, основной причиной бедности и социальной незащищенности в монгольском обществе стал шоковый характер перехода к рыночной экономике, приведший к спаду в промышленности и сфере услуг, потере работы для многих тысяч людей, инфляции, вызванной макроэкономической нестабильностью, банковским кризисом и падением темпов экономического роста, ведущими к падению доходов. Во время приватизации многие скотоводы получили скот в частную собственность, но из-за недостатка опыта ведения скотоводческого хозяйства, неблагоприятных природно-климатических условий лишились скота и источников существования. Многие дети бросили школу, чтобы заниматься скотоводством, и остались без профессии, образования и возможности получить работу. Население Монголии лишилось многочисленных пособий и социального обеспечения, которые государство стабильно предоставляло до 1990-х гг. В целом значительно сократились реальные доходы населения .
М. Россаби также указывает, что в 1990-х гг. монгольское правительство, лишившееся значительной материальной поддержки со стороны СССР, не смогло удержать основную массу населения от стремительной пауперизации, поскольку курс на экстренное построение рыночной экономики, на котором настаивали новые консультанты по ведению экономики и основные спонсоры страны - международные валютные организации, вынес население страны за скобки своей компетенции и попросту бросил его на произвол судьбы. И МВФ, и АБР, и ВБ считали, что правительство должно играть ограниченную роль в экономике, провести приватизацию крупных государственных предприятий, ликвидировать все социальные субсидии населению, включая образование, медицинское обслуживание, и т.д.
Рыночная экономика и ее локомотив - приватизация - должны были стать «главным лекарством от всех болезней монгольской экономики», включая проблему бедности. В тот период ведение социальной сферы и государственная поддержка незащищенных слоев населения рассматривалась государством скорее как филантропическая деятельность, нежели чем обязанность государства гарантировать своим гражданам социальную защиту и приемлемые условия жизни .
Только к 1994 г., спустя 3 года после начала реформ, правительство Монголии совместно с ПРООН, международными финансовыми организациями и странами-донорами разработало и приняло Национальную программу по борьбе с бедностью. В рамках данной программы, финансируемой преимущественно ПРООН и Всемирным Банком, была поставлена цель снизить уровень бедности до 10% населения к 2000 г. В рамках программы было осуществлено свыше 13 тысяч мелких проектов с целью увеличения доходов уязвимых групп населения, развития социальной инфраструктуры на селе, создания временных рабочих мест, поддержки дошкольного и школьного образования, улучшения доступа сельского населения к базовым медицинским услугам, обучения профессии взрослых трудоспособных инвалидов, а также предоставления образования детям- инвалидам .
Несмотря на все объемы проделанной работы, реальная отдача от программы была низкой, и к 2000 г. программа ни на сколько не приблизилась к своей цели сократить бедность до 10%. Уровень бедности в 2000 г., и в последующие годы, остался всё на том же уровне - треть монголов продолжала проживать за чертой бедности.
Как указывает М. Россаби, Национальная программа по борьбе с бедностью провалилась в основном из-за того, что государство придерживалось чисто рыночной экономической политики минимального вмешательства в экономике, сокращения государственных расходов, ускоренной приватизации, сокращения налогов, поддерживаемой международными кредитными организациями, рассчитывало, что экономический рост и рост частного сектора сами по себе решат проблему создания рабочих мест и, следовательно, проблему бедности, и не включало социальную поддержку в планы дальнейшего национального развития248.
Также, вполне предсказуемо, она пострадала от «заразной болезни приближенных к финансовым вливаниям» - коррупции. Уже в 1996 г. Всемирный Банк «подверг критике выполнение Программы по борьбе с бедностью и рекомендовал сделать процесс расходования средств более открытым для общественного контроля», а в 2000 г. премьер-министр демократического правительства был вынужден признать, что не все предоставленные по Программе средства были использованы по назначению, и треть населения продолжает находиться за чертой бедности.
В 2003 г., при запуске МВФ очередной программы по борьбе с бедностью на 17 млн. долл., а также программы ВБ на 88 млн. долл. в 2004 г., были обозначены всё те же ориентиры - минимальное участие государства в экономике, расширение частного сектора, сокращение расходов государства на социальный сектор и, как их часть, ограничение роста зарплат и пенсий. Критики этих программ задавались риторическим вопросом, каким образом ограничения роста зарплат и пенсий могут способствовать сокращению бедности.
С 1995 г. по 2000 г. международные доноры выделили на Программу по борьбе с бедностью 1,2% от общего объема помощи249.
