Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА I. Изменение этнополитического пространства: сущность, причины и факторы 15-48
1. Этнополитическое пространство как подсистема социального пространства 15-40
2. Факторы и динамика изменений этнополитического пространства. 40-48
ГЛАВА II. Специфика этнополитических изменений и этносоциальный опыт 49-74
1. Этносоциальный опыт как социальный капитал 49-61
2. Специфика этнополитических изменений 61-74
ГЛАВА III. Этнополитические изменения в субъектах Российской Федерации Приволжского федерального округа... 75-121
1. Тенденции и направленность этнополитической динамики 75-96
2. Особенности этнополитической динамики в субъектах ПФО 97-121
ЗАКЛЮЧЕНИЕ 122-126
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ
- Этнополитическое пространство как подсистема социального пространства
- Этносоциальный опыт как социальный капитал
- Тенденции и направленность этнополитической динамики
Введение к работе
Актуальность темы. Выбор темы настоящего диссертационного исследования объясняется ее важностью в современной России и на всем постсоветском пространстве, где развернулся "парад суверенитетов", где, начиная с 90-х гг., происходило размежевание в регионах по национальному признаку. То, чему не было хода прежде, вдруг проявилось с неожиданной силой и резкостью.
Специфические особенности и сходные черты этих изменений, общее и особенное, представляют особый интерес для науки, тем более при сопоставлении с подобными процессами в мире (Югославия, Испания и др.). Исследование динамики и направленности этнополитических изменений в России весьма актуально в настоящий период, так как в значительной степени от них и особенностей их взаимодействия с рядом других факторов зависит судьба экономических реформ и будущее страны.
Не меньший интерес также представляют факторы, вызывающие, ускоряющие или замедляющие этнодинамику. Факторов этих достаточно много и они находятся в сложном диалектическом взаимодействии. Процессы глобализации, современные средства массовой коммуникации оказывают активное влияние на характер протекания рассматриваемых процессов.
При рассмотрении данных вопросов важно не попадать под влияние разнонаправленных концепций развития, часто редукционистских или маскирующихся под маской общечеловеческих ценностей, за которыми стоят идеи европо - или какого-нибудь иного «- центризма". Каждая страна, каждый народ имеют свои исторически сложившиеся пути и динамику развития, и принятие (некритическое усвоение) чужих моделей развития, в том числе в сфере этнополитики может привести к нежелательным результатам. По мнению В.А. Ядова, человеческая история перестала быть естественно-
историческим и становится социально-историческим процессом . Будущее государств и народов зависит от способности правительств, граждан адекватно реагировать на внешние и внутренние вызовы и осознанно принимать необходимые решения. Последнее может быть достигнуто только в случае адекватного понимания коллективными и индивидуальными субъектами реального содержания текущей ситуации и учета многих ее составляющих с прицелом не только на ближайшую, но и на отдаленную перспективу.
В существующих в российской гуманитарной науке в настоящее время условиях, необходимо крайне осторожно подходить к понятиям, относительно недавно вошедшим в отечественную гуманитарную науку и не имеющим
точного содержания и объема . Таких понятий достаточно много: "гражданское общество", "толерантность" (где ее границы?) и др. Они, при их муссировании и внедрении в сознание людей дезориентируют их, искажают восприятие реально существующей ситуации, запутывают ее, делают ее более сложной для описания, понимания и управления. Язык является эффективным средством "внедрения в когнитивную систему реципиента концептуальных конструкций, часто помимо сознания реципиента, и поэтому язык выступает как социальная сила, как средство навязывания взглядов. Особое значение эти обстоятельства приобретают в конфликтных ситуациях при не-полной и недостоверной информации" .
Нет необходимости, да и оснований резко противопоставлять ценности открытого и закрытого общества как это делает А.С. Ахиезер4. Любой трезвомыслящий человек, следящий за политическими событиями в мире, пони-
1 Ядов В. А. Россия как трансформирующееся общество // Куда идет Россия? Власть, об
щество, личность. М, 2000 С. 383-390.
2 Кара-Мурза С. Манипуляция сознанием. М.: Изд-тво ЭКСМО-Пресс, 2001. С. 94-96.
3 Язык и моделирование социального взаимодействия. Сб. статей. М.: Прогресс. 1987.
С.7.
4 см: Ахиезер А.С. Как "открыть" закрытое общество. М.. ИЧП "Издательство магистр",
1997. С. 24.: " В закрытом обществе личность лишь условие и средство достижения целей.
В открытом обществе - самоценность, источник инноваций, новых целей.. .Традиционное
общество догуманистично, тогда как открытое общество основано на гуманизме как цен
ности, ценности постоянной гуманизации общества".
мает, что дела обстоят, по крайней мере, не так однозначно. С другой стороны мы действительно нуждаемся в трезвой оценке "своих достоинств и недостатков, чтобы иметь возможность достоинства развивать, а недостатки лечить и устранять" .
Актуальность, научно-теоретическая и научно-практическая значимость данного диссертационного исследования определяется необходимостью всестороннего изучения динамики и направленности этнополитических изменений, протекающих в регионах современной России, потребностью их социально-политического анализа, прогнозирования возможных будущих сценариев развития, а также тем фактом, что рассматриваемые проблемы является постоянной ареной политического противостояния и противоборства. От того, кто будет более напорист и удачлив в обосновании и продвижении своих идей, от того, кто лучше рассчитает свои силы и возможности к изменению и корректировке общей тенденции развития государства зависит в настоящей момент очень многое.
Анализ вышеуказанных тенденций этнополитического развития регионов России в данном диссертационном исследовании производится на материалах Приволжского федерального округа, который объединяет в своем составе разные по своим экономическим, политическим характеристикам и национальному составу области и республики Российской Федерации. В этих регионах, со времени вхождения их в состав России и даже ранее, происходили сложные межэтнические взаимодействия, вектор развития которых в течение этого времени неоднократно менял свое направление. Можно констатировать наличие определенного опыта взаимодействия и совместного общежития этносов, являющихся коренными на рассматриваемом пространстве. Все это позволяет рассматривать субъекты Приволжского федерального
5 Миронов Б.Н. Социальная история России периода империи (ХУЛІ - нач.ХХ в.): Генезис личности, демократической семьи, гражданского общества и правового государства. СПб.: Дмитрий Булавин, 1999. Т. I. С. 16.
округа с одной стороны как типичные для России, с другой как, несомненно, имеющие специфические особенности в данном отношении.
Степень научной разработанности.
Необходимо отметить, что тема, связанная с этнополитическими изменениями, разрабатывается в отечественной науке достаточно давно и на настоящий момент по данной проблематике существуют работы как сугубо конкретного, так и аналитического планов. Чаще всего подвергались рассмотрению политические изменения, их особенности (особенно на региональном уровне), роль региональных элит в этих трансформациях, вопросы обоснования и строительства в России новой федерации. Предметом пристального внимания исследователей оказались также вопросы становления в России гражданского общества как структуры изначально призванной противостоять государственной машине, которая в России всегда отличалась жесткостью, если не жестокостью. Однако работ, специально посвященных динамике этнополитических изменений, в которых анализу подвергаются факторы, влияющие на них, в отечественной науке на настоящий момент не существует.
Из числа отечественных исследователей, разрабатывающих это и смежные направления можно выделить как социологов, так и политологов, историков, этнологов и психологов. Специалисты всех этих направлений имеют свои подходы к анализу происходящих изменений, и в этой ситуации (как впрочем, бывает часто в подобных случаях) картина происходящего в интерпретации специалистов разных направлений становится все более детальной и претендующей на полноту. Применительно к рассматриваемой нами проблематике большой интерес представляют и активно привлекались работы психологов, специализирующихся на этнопсихологии и политической психологии: Т.Г. Стефаненко, В.Ю. Хотинец, З.В. Сикевич, Г.У. Солдатовой, Е.Б. Шестопал, АЛ. Андреева, Г.Г. Дилигенского, которые проанализировали механизмы, лежащие в основе этнической идентификации и их функциониро-
вание в постсоветский период, причины роста проявлений национализма и выстроили классификацию видов национализма в современной России. Кроме того, в работах данных исследователей уделяется большое внимание феномену этнического самосознания, этнической идентичности, а также этническим стереотипам и социальным установкам в сфере межнационального общения, от конкретного содержания которых зависит ход и направленность этнополитических изменений. Отдельно следует отметить использованные работы в области психологии масс (Д.В. Ольшанский, Л.Д. Почебут), так как "массовые настроения абсолютно естественно являются одним из важнейших факторов, придающих динамичность социально-политической жизни, субъективной основой многих общественно-политических процессов"6.
Особое значение применительно к рассматриваемой теме имеют работы в области этнологии и этнографии, в которых исследуются теория этноса, его специфические особенности существования и развития (Ю.В. Бромлей, Л.Н. Гумилев, Ю.М. Бородай, Н.Я. Дараган, М.Н. Губогло, Э. Геллнер, СВ. Лурье, Н.Н. Чебоксаров, В.А. Тишков, С.А. Арутюнов, Л.М. Дробижева, А.А. Сусоколов). Разница во взглядах исследователей на этнос, его происхождение и сущностные характеристики, а также важность осознания его феноменальности для адекватного раскрытия заявленной темы послужили причиной достаточно подробного их анализа в первой главе и предостерегли от категоричных оценок этого феномена.
Не менее важное значение для настоящего исследования имеют работы философов, политологов и социологов, которые разрабатывают общую концепцию социального пространства, а также отдельных его сегментов (например, политического или информационного пространств). Для написания нашего диссертационного исследования были использованы работы П. Бурдье, П. Сорокина, Э. Дюркгейма, П. Бергера, Т. Лукмана, Т. Парсонса, В.Ф. Ану-рина, В.Н. Устьянцева, В.Г. Виноградского, которые детально анализируют
6 Ольшанский Д.В. Психология масс. СПб.: Питер, 2001. С. 156.
структуру, содержание и характеристики социального пространства, а также его соотношение и связь с политическим и этническим пространствами.
Региональным аспектам протекания политических и этнополитических изменений посвящены работы саратовских исследователей - СИ. Барзилова, А.Г. Чернышова, СИ. Замогильного, Н.Г. Козина, В.А. Русанова, Т.А. Саф-роновой, а также таких исследователей, представляющих республики и области Приволжского федерального округа как: P.P. Галлямов, И.М. Габдра-фиков, В.Ф. Кирдяшов, В.Ф. Мокшин, Г.Г. Косач, В.В. Амелин, В.Н. Бокин. Именно им мы обязаны богатством как фактического, так и аналитического материала, использованного при работе над данным диссертационным исследованием.
Кроме того, были использованы исследования в области регионализма и федерализма юридической направленности (работы А. Лаврова, В. Невин-ского, К. Стоунер-Вайс, Р. Саквы, Д. Сафаргалеева, С.Фуфаева), в которых зафиксированы особенности и перипетии противостояния Центра и регионов в Российской Федерации. Причем многие из поднятых в них проблем до настоящего времени являются и, наверное, еще долго будут являться предметом противостояния и противоборства между бывшими автономными республиками СССР и новым федеральным Центром.
Необходимо также отдельно упомянуть использованные нами работы, в которых подвергаются анализу протекающие в настоящее время изменения в сфере информации и информационных технологий. Они играют все большую роль в том числе и применительно к рассматриваемым нами сюжетам (работы В.В. Печенкина, А.Ю. Шеховцева, Е.В. Жарковой). Сюда же можно отнести работу Г.Г. Почепцова, связанную с особенностями современной работы с информацией - PR-технологиями, которая убедительно показывает, что в современном мире без владения ими делать нечего. Применение этих технологий открывает широкие возможности в области манипуляции общественным мнением и позволяет использующей их стороне быстро и эффективно
»
добиваться поставленных целей, а мы знаем, что цели могут быть очень разными. Результат действия PR-технологий особенно наглядно проявляет себя в тех обществах, которые находятся в процессе перехода от традиционного к посттрадиционному обществу западноевропейского образца. На этом этапе происходит усвоение, чаще всего некритическое, многих новых для данной культуры элементов, в большинстве случаев, не имеющих корней на местной почве.
Особо следует отметить исследования зарубежных авторов, посвящен
ные рассматриваемой нами проблематике, выполненные на основе анализа
этнокультурных и этнополитических изменений в разных регионах мира, как
в странах европейского Запада, так и в развивающихся странах (Т.Р. Гэрр, Д.
Горовитц, Л. Деспрэ, Р. Рэдфилд, А. Смит, В. Мур, Д. О'Доннэл, Р. Петрелла,
Ф. Фукуяма). В современном мире в сфере этнополитики действуют одни и
те же закономерности, а, следовательно, зарубежный опыт их изучения мо
жет быть весьма полезен. Использование этих аналитических работ позволи-
* ло соотнести проблемы, с которыми сталкивается современная Россия в сфе-
ре межнациональных отношений с существующими в других странах и, соответственно, представить рассматриваемые в данном диссертационном исследовании этнополитических изменений не как что-то изолированное, присущее только постсоветскому пространству, а как составную часть общемировых процессов.
Цель и задачи исследования: Исходя из актуальности проблемы, недостаточной ее изученности, ставиться следующая цель работы - рассмотреть динамику этнополитических изменений на примере Приволжского федерального округа, а также определить факторы, влияющие на нее. Для реализации этой цели необходимо выполнить следующие задачи:
- выявить специфику этнополитического пространства как элемента социального пространства;
рассмотреть историю и детерминанты этнополитической динамики в современной России;
комплексно исследовать факторы, влияющие на этнополитиче-скую динамику;
определить роль и место этнополитических отношений внутри ПФО;
выявить особенности и направленность динамики этнополитических изменений в регионах ПФО;
определить узловые проблемы этнополитических изменений в ПФО.
Объектом исследования является этнополитические процессы в современной России.
Предметом исследования выступает динамика этнополитических процессов в Приволжском федеральном округе, а также факторы, влияющие на нее.
Теоретическую и методологическую основу диссертации составили тру-ды отечественных и зарубежных ученых в области философии, социологии, политологии, этнопсихологии, этнографии, этнологии и культурной антропологии. В работе используется междисциплинарный подход в изучении этнополитических изменений.
Источниковую базу работы составили законодательные и нормативные акты федеральных и региональных органов власти, регулирующие этнополитические изменения, а также публикации в научной и периодической печати. Аргументация теоретических положений основана на разработках современной методологии науки, приемах анализа комплекса социально-политических проблем. В работе использованы следующие методы исследования: сравнительно-исторический, функциональный, метод системного анализа и взаимодополняющие методы дедукции и индукции. Их комплексное использование
позволило представить и исследовать реальную динамику протекания исследуемых изменений.
Эмпирической базой выдвинутых теоретических положений послужили данные статистики и социологических исследований, проведенных как саратовскими, так и московскими исследовательскими центрами.
Научная новизна диссертационного исследования связана с самой постановкой проблемы, недостаточно разработанной в литературе. Основные элементы новизны состоят в следующем:
сформулировано положение о комплексности этнополитической динамики, проявляющейся в изменениях этнополитического пространства как результат этнизации и политизации акторов;
выявлено, что этнополитическая динамика в переходных обществах приобретает характер поливекторного процесса;
продуцировано и вводится в научный оборот понятие "этносоциального опыта", содержание которого является одним из факторов, влияющих на динамику этнополитических изменений;
определено содержание понятия "этносоциальный опыт" и его связи с другими факторами, обусловливающими динамику этнополитических изменений;
выявлена зависимость характеристик этнополитической динамики от параметров этносоциального опыта;
впервые проанализирована и ранжирована по степени интенсивности динамика этнополитических изменений в субъектах Российской Федерации ПФО;
комплексно исследованы факторы, влияющие на динамику этнополитических изменений.
На защиту выносятся следующие положения:
1. В современной российской действительности социально-экономические условия, порожденные трансформационными процес-
сами в экономике, выступают в качестве основной детерминанты нарастания этнополитической динамики.
Этнополитическая динамика представляет собой сложную многовекторную модификацию социальной реальности, связанную с изменением статусов и ролей этносов и этнических групп, политические действия которых переконфигурируют этнополитическое пространство общества.
Среди факторов, влияющих на этнополитическую динамику можно выделить первичные и вторичные. Это деление следует признать условным, так как, в зависимости от специфических особенностей социокультурной ситуации, вторичные факторы (не всегда имеющие явное выражение) могут выходить на первый план.
Этнополитическая динамика зависит не только от внешних объективных факторов, но и от потенций самих этносов и этнических групп, от их способности адаптироваться к новым условиям.
Этносоциальный опыт, его конкретные формы проявления являются одним из определяющих факторов, влияющих на этнополитическую динамику. Его утрата ведет к необратимым изменениям в культуре и самосознании этноса и потенциально может привести, в конечном итоге, к этноэлиминации.
Субъекты Российской Федерации, входящие в ПФО, характеризуются поливариантностью этнополитической динамики, выступающей как производная от воздействия множества факторов самого различного происхождения. Среди факторов можно выделить внепшие и внутренние, а также факторы формирующиеся стихийно и формируемые целенаправленно. Причем и внепшие, и внутренние факторы могут формироваться как стихийно, так и целенаправленно.
Практическая значимость диссертационного исследования заключается в исследовании актуальной проблемы, связанной с особенностями развития
этнополитической ситуации в регионах Российской Федерации. Полученные выводы позволят более детально проникнуть в суть происходящего в сфере этнополитики и помочь в прогнозировании развития будущих событий. Результаты диссертационного исследования могут применяться практическими работниками государственного и муниципального управления при разработке управленческих программ, для повышения эффективности управления эт-нополитическими процессами. Основные положения диссертации могут быть использованы для дальнейшей разработки данной темы, а также преподавателями высших учебных заведений для подготовки лекций и спецкурсов по социологическим и управленческим дисциплинам: социология управления, этнополитическая конфликтология, социально-политические процессы и технологии.
Апробация работы
Основные положения и выводы диссертационного исследования были представлены на межрегиональных, межвузовских научно-практических конференциях, проводившихся в СГУ им. Н.Г. Чернышевского и Поволжской академии государственной службы имени П.А. Столыпина в г. Саратове в 2002 г., а также в Мордовском государственном университете в г. Саранске в 2001 г.
Основное содержание диссертации раскрыто автором следующих печатных работах:
1. Реконструкции этнических историй как катализаторы этнополитиче-ских процессов // Некоторые проблемы социально-политического развития современного российского общества: Сб. науч. трудов /Под ред. профессора Г.В. Дыльнова. Саратов: Изд-во Сарат. ун-та, 2001. Вып. 8. С. 22-24.
2. Этнополитические процессы в регионе // VI Сафаргалиевские чтения. Материалы республиканской конференции "Народы и регионы в культуре России". Апрель 2001 г. Саранск, 2002. С. 118-120.
3. Динамика этнополитических процессов в регионе // Управление обще
ственными институтами и процессами в России: вопросы теории и практики:
Материалы межвузовской научно-практической конференции 19 апреля 2002
г. Саратов: Поволжская академия государственной службы, 2002. Ч. 2. С.
270-273.
4. Этносоциальный опыт поколений в транзитивном обществе
//Поколенческая организация современного российского общества (социаль
ные проблемы поколений). Тематический сборник научных статей /Под ред.
Г.В. Дыльнова и Н.В. Шахматовой. Саратов: изд-во Надежда, 2002. Вып. 1.
С. 27-30 (в соавт.).
Этнополитическое пространство как подсистема социального пространства
Рассматривая историю исследуемой нами темы, будет целесообразно рассмотреть основные тенденции этнополитической динамики в царской России. Российская империя, с момента своего появления, была империей своеобразной . До настоящего времени ведутся споры относительно справедливости или несправедливости именования ее "тюрьмой народов". Существует масса конкретных фактов в поддержку как одной, так и другой точки зрения2. Известным является также утверждение о том, что народ ни одной метрополии не находился в таком положении как русский народ в составе Российской империи. Жизненный уровень населения в русских областях был одним из самых низких в стране (кстати, так же, как и в СССР) .
Для доимперского периода существования Российского государства вряд ли имеет смысл говорить о какой-либо "колониальной политике". Вхождение новых (финно-угорских и тюркских племен) в состав расширяющегося государства лишь необъективный исследователь может назвать результатом лишь завоевания. Относительно мирный характер продвижения славянского населения в новые районы; обрусение мери, муромы, веси, мещеры и ряда других племен могло произойти не иначе, как в процессе мирного постепенного (при наличии большего количества неосвоенных земель) расселения славян на Восток. Колонизация Сибири и Дальнего Востока проводилась опять же без сколько-нибудь заметного сопротивления местных аборигенов: сказывались обилие неосвоенных земель и низкая плотность населения в районах освое ния. Ясак (дань) - единственное, чем были обязаны Российскому государству местные жители взимался пушниной и не был обременительным.
Лишь после провозглашения России империей (1721 год) речь можно вести о национальной политике, которую можно охарактеризовать как неоднозначную и противоречивую. Религиозная терпимость сочеталась с периодическими преследованиями неправославного населения. Понятия "русский" и "православный" считались в царской России синонимами. Кроме того, понятие "русский" можно рассматривать как подданство, а не только как национальную принадлежность. Исходя из этого, можно говорить о формировании в России государственного национализма на конфессиональной основе.
Б.Н. Миронов выделяет 2 этапа национальной политики царской России, определяя грань между ними 1860-ми годами. По его мнению, после польского восстания 1863 года "политика на административную интеграцию национальных окраин в состав империи стала всеобщей и форсированной, и к ней добавилась языково-культурная унификация в форме русификации". Одной из причин этого исследователь считает повсеместное развитие национальных движений, вызванных "невиданной политической мобилизацией всех этносов"4.
Факторы роста национальных движений можно объяснить последствиями реформ 1960-ых годов, общим оживлением политической жизни, развитием грамотности, образования, печати. Наряду с этим будет не липшим подчеркнуть, что в политическом пробуждении национальных окраин империи и развитии национального, этнического самосознания народов важную роль сыграл и возросший по сравнению с более ранним периодом экономический потенциал национальных территорий империи. Этот факт следует рассматривать также и как результат очень медленного, но верного их втягивания в формирующийся капиталистический всероссийский рынок, что со провождалось развитием коммуникаций, хозяйственной инфраструктуры, ростом темпа и усложнением общественной жизни в России того времени5.
Этнополитическая динамика проявляла себя с наибольшей активностью в годы наибольших потрясений, связанных, как и всегда, либо с войнами, либо с различного рода общественными катаклизмами.
Сама Россия никогда не была русским государством, а всегда представляла собой полиэтническое образование. В России не было социальной базы для формирования великодержавного национализма: высшее сословие ориентировалось на европейскую культуру, а русский народ такой идеи выработать не мог, так как "был озабочен значительно более насущными социальными проблемами"6. Народы, входившие в состав Российской империи, находились на разных уровнях социально-экономического развития. Политическое развитие некоторых из народов вполне оправданно вызывало озабоченность у царского правительства. Так, П.А. Столыпин, один из крупнейших государственных деятелей России начала XX века обращал внимание на возросшую динамику этнополитических изменений: на то, что польские представители ни в Государственном совете, ни в Государственной думе не расходятся по фракциям, а образуют свою - национальную фракцию . Ряд его речей - непосредственно, а еще большее количество - косвенно, связаны с этнополитическими проблемами в России того времени.
Перед I мировой войной Россия была унитарным государством, но структура ее была сложной: такие территории как Польша, Финляндия, Бухара и Хива имели особые статусы с различными формами самоуправления. События 1914-17 годов существенно изменили этнополитическую динамику в
Российской империи: состояние равновесия ушло в прошлое. Крушение самодержавного строя высвободило "энергию политического потенциала этно-национализма, который прежде представлял собой скрытое "ядро" национально-культурных движений и организаций нерусских народов России"9. А. Доронченков, к примеру, наглядно показывает изменение целей украинского национального движения в период после февраля 1917 года: от требования "автономии Украины в федеративной России" до требования политической независимости от России в ноябре-декабре 1917 года 10. В условиях ослабления центральной имперской власти национально-культурные движения и организации взяли четкий курс на выход представляемых ими народов из состава империи. Схожие процессы наблюдались в это же время в Белоруссии, Башкирии, Казахстане. В 1918 году независимость провозглашают Эстония, Молдавия, Литва, Грузия, Армения, Азербайджан.
Этносоциальный опыт как социальный капитал
В постсоветский период в научный оборот было введено много новых понятий из арсенала западной социологической мысли. При переводе обозначающих их слов с иностранных языков неизбежно возникали (и возникают) затруднения в адекватной передаче изначально вложенного смысла1. Некоторые (если не большинство) из этих понятий не имеют четкого объема и содержания и каждый исследователь вкладывает в них практически то, что считает нужным (к примеру, понятия "ментальность" и "менталитет", имеющее множество трактовок). Эти термины имеют своим происхождением французское слово mentalite, которое означает мышление, умонастроение, мыслительную установку, воображение, склад ума2.
Ментальность понимается современными исследователями как совокупность эмоционально окрашенных социальных представлений3. В исследовательских статьях речь идет об экономическом менталитете, понимаемом как "исторически сложившееся долговременное умонастроение, единство сознательных и бессознательных ценностей, норм и установок в их когнитивном, эмоциональном и поведенческом воплощении"4; управленческом, аграрном и др. видах менталитета. Иногда это понятие соединяется с социальными группами (крестьянский менталитет, менталитет "новых русских") или с политикой (политический менталитет)5, или с этносом (менталитет этноса как "совокупность общих чет этноса на разных ступенях его развития, определяемых достаточно постоянными географическими и геополитическими условиями его существования и развития"6). Интересно отметить, что Б.П. Шу-лындин выделяет наряду с русским также и российский менталитет, "характеризующий российский суперэтнос - все этносы России, связанные единой исторической судьбой с наиболее крупным "государствообразующим" рус-ским этносом" . Утверждается, что этот термин постепенно приобретает статус научной категории. По проблемам менталитета защищаются диссертации. С другой стороны в вузовском учебном пособии "Этносоциология" ни ментальность, ни менталитет, даже не упоминаются.
Но какова бы не была трактовка понятия "менталитет" (социологическая, психологическая или какая-либо иная), оно (понятие) представляет собой некий результат, нечто вторичное, проявление чего-либо. По нашему мнению этим чем-либо и является этносоциальный опыт.
Этносоциальный опыт имеет сложную структуру, он связывает человека тысячами нитей с социальной историей своего народа, он сохраняется в пословицах, поговорках, сказках, усваивается с изучением родного языка, проникает в ментальные структуры индивида, определяет особенности его поведения. Это так называемый осажденный (седиментированный) опыт, т.е. застывший в памяти "в качестве незабываемой и признанной сущности"9. Эт-носоциальныи опыт тесно связан с исторической памятью , но не совпадает с ней. В настоящее время историческая память подвергается массированным атакам со стороны многих СМИ. Об этом наглядно свидетельствуют иссле дования, проведенные совсем недавно РАГС при президенте РФ: среди 6 категорий опрошенных от 18 лет и старше более 70 % в каждой из них отметили, что отечественная история в современных публикациях (книгах, журналах, газетах, телепередачах), во многом или хотя бы отчасти, искажается п.
Этносоциальный опыт отличается от исторической памяти более активным содержанием, которое (хотя бы потенциально) может иметь хороший выход на практику. Он помогает человеку и человеческому коллективу адаптироваться в окружающей его природной и (или) этнической среде, он может быть востребован в любой момент до тех пор, пока он окончательно не утерян. При его утере он, по всей вероятности, восстановлению не подлежит, подлежит лишь модификации.
Современные исследователи12 активно разрабатывают также категорию социальной памяти, которая имеет существенное сходство с категорией исторической памяти и тоже тесно связанную с этносоциальным опытом. В.Б. Устьянцев определяет социальную память как "особое пространство социума, где непрерывно осуществляется вовлечение человека в мир культурных ценностей предшествующих поколений, усвоение им инновационных форм социального общения"13. А.Ю. Шеховцев, подчеркивая информационную составляющую социальной памяти, считает, что "социопамять, представляя собой определенную информационную систему "о прошлом", экстраполирует познавательное движение "к будущему""14. И социальная память, и историческая память аккумулируются этносциальным опытом.
С этносоциальным опытом оказывается связанным понятие "дискурс", вве денное и разработанное Мишелем Фуко. По его мнению "дискурс" включает в себя общественно одобряемые способы видения окружающего мира, а так же вытекающие из такого видения действия людей и институциональные формы организации общества. М. Фуко отмечал, что "задача состоит не в том - уже не в том, чтобы рассматривать дискурсы как совокупности знаков (то есть означающих элементов, которые отсылают к содержанию или представлениям), а в том, чтобы рассматривать их как практики, которые систематически образуют объекты, о которых они говорят".
Этносоциальный опыт сохраняется в обрядах и традициях. Русские обряды "в силу ряда социально-исторических причин, в основном утрачены, в то же время традиции оказались более стойкими к веяниям времени, их разрушение коллективным сознанием интерпретируется как чужеродность и, поэтому, маргинальность, кроме того традиции зачастую мифологизируются (в частности, ориентация на коллектив, а не на индивида) и используются уже в интересах тех или иных социальных групп и политических элит".
Тенденции и направленность этнополитической динамики
Региональные этнополитические процессы не могут не отличаться от тех, которые протекают в Федеральном центре. Конечно, они вторичны, периферийны, но имеют ряд специфических особенностей и отличаются необычайной пестротой в конкретных проявлениях. Эти процессы относительно более заметны (легче обозримы), чем на федеральном уровне, так как носят как бы камерный характер. Они в меньшей степени мифологизированы, поскольку степень мифологизации регионального пространства существенно ниже, чем в Центре, да и квалификация региональных "пиарщиков" пока не позволяет грамотно наводить "тень на плетень". Следует отметить, что центральная власть понимает, что будущее России сейчас, как собственно было и всегда, зависит от того, что происходит в регионах, в том числе от особенностей и направленности протекания этнополитических процессов. Указом Президента Российской Федерации от 17 октября 2001 г. введена должность министра без портфеля. В настоящее время в правительстве России два министра без портфеля и один из них - В.Ю. Зорин назначен как раз с целью усиления координации деятельности федеральных органов исполнительной власти по реализации национальной политики. В вопросы его ведения под пунктом 1.1 и 1.2 как раз входят: "участие в формировании правовых, организационных и социально-экономических основ государственной политики в области межнациональных отношений, этнических аспектов миграционных процессов..." и "прогнозирование развития этнополитических вопросов в регионах Рос сийской Федерации" . Уже сам этот факт показывает какое внимание уделяет правительство России этнополитическим процессам в регионах.
Само понятие регион имеет множество трактовок в зависимости от предмета интереса конкретного исследователя: экономическую, социокультурную, правовую, политическую, этническую, информационную и др. Таким образом, регион определяется как "целостная социальная система, обладающая всеми характеристиками социума. Эта система имеет единую структуру, включающую физико-географическую, экономическую, политико-административную, этническую, социокультурную, правовую, политическую подструктуры, соответствующие им социальные институты, при определяющей роли институтов управления в организации жизни региона"2. СИ. Бар-зилов и А.Г. Чернышов под регионом понимают "социологическую квалификацию той или иной административно-территориальной единицы, население которой объединено общими производственно-экономическими взаимосвязями, единой социальной инфраструктурой, местными средствами массовой коммуникации, органами власти и местного самоуправления. Регион есть естественно-историческое пространство, в рамках которого осуществляется социально-экономическая и общественная деятельность проживающих в нем людей. Политическое пространство региона представляет собой организацию его политической жизни, сферу реализации государственной власти на местах и общественного самоуправления".
Говоря о регионе, мы подразумеваем под ним субъект Российской Федерации со всеми, изложенными выше характеристиками или составляющи ми . В данном случае главным образом нас интересует региональная специфика протекания зтнополитических процессов. Для этой цели такого понимания региона вполне достаточно. Гораздо более важным в нашем случае является дифференциация политических отношений в регионе на два уровня: социально-политический и организационно-политический5. Социально-политический уровень - это уровень низовой, на уровне реальной самоорганизации населения региона. Организационно-политический уровень образуется совокупностью органов государственного и муниципального управления, т.е. формализованными структурами, имеющими легитимный статус. Именно это соотношение между двумя уровнями (группами субъектов) определяет "основные тенденции и закономерности политических изменений в регионах"6. Чем более развит низовой социально-политический уровень относительно формализованных структур, тем менее шансов на становление и функционирование в регионе жесткой авторитарной власти. В случае неразвитости этого низового уровня (местного самоуправления) возможности стоящей у власти элиты (клана, клики, в зависимости от отношения к ее (его) деятельности в регионе) становятся практически неограниченными.
Приволжский федеральный округ включает в себя 15 субъектов РФ: из них семь - национально-территориальные образования (шесть республик и один округ). И национальный, и конфессиональный состав населения округа отличаются большим разнообразием. Этнополитические процессы в Приволжском федеральном округе, с одной стороны, типичны для современных российских регионов (т.е. имеют те же детерминанты), с другой имеют ряд .особенностей (проявляют разнонаправленные тенденции).
Области, входящие в Приволжский федеральный округ можно разделить на три группы: 1) национально-государственные образования в составе РФ (республики Татарстан, Башкортостан, Мордовия, Марий Эл, Чувашия, Удмуртия); 2) внутренние субъекты РФ (Ульяновская, Пензенская области и др.); 3) приграничные субъекты РФ (Саратовская, Самарская области и др.). Каждая из этих категорий субъектов РФ наряду со своими специфическими чертами протекания зтнополитических процессов имеет черты, присущие каждому из субъектов в той или иной степени. Первая категория субъектов РФ в настоящее время демонстрирует разрывы общероссийского политического пространства (особенно этот касается республик Татарстан и Башкортостан), где до сих пор не устранены несоответствия местных конституций с общероссийской конституцией.
