Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА 1. Современные интерпретации власти .
1. Историко-философский экскурс 8-15
2. Анализ власти в современной социальной философии 16-27
ГЛАВА 2. Отечественная система власти: факторы становления .
1. Природно-географические особенности и этническая специфика российского общества 28 - 33
2. Социально-исторические предпосылки формирования государственной власти в России как моносубъекта 34-64
ГЛАВА 3. Российская власть и постсоветское общество .
1. Реформа власти в современной России 65 - 80
2. Тенденции взаимоотношения власти и общества в современной России 81 - 136
Заключение 137- 141
Список литературы
- Анализ власти в современной социальной философии
- Социально-исторические предпосылки формирования государственной власти в России как моносубъекта
- Реформа власти в современной России
- Тенденции взаимоотношения власти и общества в современной России
Введение к работе
Актуальность Российское темы исследования возрастает в наши дни, когда пережив распад Советского государства, общество, приспосабливается к современным методам отправления государственной власти. Учитывая тот фактор, что власть в России есть определяющая субстанция в строении социума, приближение к ее познанию способствует формированию современного повышению мировоззрения, адаптивных адекватного способностей взгляда на действительность, российского гражданина. Необходимость изучения данной проблематики вызвана также тем, что все мы в каждодневной деятельности действуем в неких рамках, заданных и опосредованных властными институтами. Особую отечественного общества, актуальность представляет общества собой понимание судьбы государства и этих в дальнейшей в исторической усвоение выработать перспективе. Понимание фундаментальных основ взаимоотношений власти и специфики взаимоотношений России, исторического опыта, позволит избежать ложных надежд, Российской власти. Власть в России всегда была загадкой. В попытках осмыслить ее сущность и приблизиться к пониманию той колоссальной роли, которую она играет в Российском социуме, сталкиваются различные концепции. Интерес к специфике Российской государственности возник уже в спорах апологетов норманнской теории и ее противников. Спор о природе Российской власти, ее пороках и ее величии затронул весь девятнадцатый век, начиная с декабристов, противостояния западников и славянофилов, и заканчивая появлением народнических, социалистических, либеральных и консервативных идейных течений. Острота исследования продиктована теми гигантскими сдвигами, которые произошли в Российском обществе в начале и реалистический взгляд, избавиться от популизма в толковании феномена конце 20 века и затронули каждую семью, проживающую на территории России. Чаяния граждан, институтов нацеленные на появление демократических власти, во многом не оправдались. В попытках понять происходящее обыватели сталкиваются с объяснительными схемами, которые преподносятся отечественными и зарубежными СМИ. Однако глубокого осмысления, знакомства с философскими и историческими концепциями, сделавшими предметом своего изучения Российскую власть, не происходит. Власть в России как проблема имеет определенную традицию, ее осмыслению посвящены труды великих отечественных историков СМ. Соловьева, В.О. Ключевского, Н.М. Карамзина. Их взгляды нацелены на выявление исторических предпосылок становления и развития взаимоотношений власти и народа, государства и общества в России. Среди западных исследователей можно выделить Р.Пайпса и его концепцию властисобственности. Философский анализ данной проблематики представлен в трудах П.Я. Чаадаева, А.С. Хомякова, А.И. Герцена, Н.А. Бердяева, И.А.Ильина, Н.С. Трубецкого, В.И. Ленина, Н. Булгакова. В рамках философских споров решаются проблемы направленности российского исторического пути, специфики и самобытности нашего общества, наиболее подходящих моделей правления. Осмыслению Советской и современной власти посвящены труды таких отечественных исследователей как Гобозов И.А., Коваленко В.Н., Павлов Ю.М., И.И, Розов Н.С В.В. и др.. Ильин, Пивоваров Ю.С., Фурсов А.И., Панарин А.С, Ахиезер А.С, Глебова, Основной чертой данных исследований является постулирование идей раскола российского социума и инверсионных скачков в его историческом развитии. Власть рассматривается как сила, мобилизующая общество на решение задач, вызванных логикой социального бытия. В зависимости от циклов усиления либо рассеивания властной субстанции общество переживает периоды порядка или хаоса. Также объединяющей темой указанных мыслителей является осмысление «демократических» реформ в современной России, их эффективности и направленности. Акцент сделан на развенчании популизма в преподносимом СМИ образе власти. Среди западных мыслителей можно выделить Р. Арона, 3. Бжезинского. Упор в их исследованиях демократической сделан форм на сопоставлении режимов тоталитарной и политической власти, выявлении специфики политического режима Советского государства и последствий его распада. Цель исследования разработка концепции, объясняющей специфику власти и общества в России, как на основе выявления неких константных параметров, определяющих форму и стиль государственного правления, так и на основе осмысления исторического многообразии. При ответе на вопрос, что есть Российская власть, решаются следующие задачи: выявить объективные факторы, детерминирующие становление власти в современной России проанализировать концепции, выявляющие самобытность отечественной развития социума во всем его власти, механизмы ее легитимации и делегитимации осуществить сопоставление и выделение общих моментов при анализе смены государственной власти в России, произошедших в 1917и 1991 годах раскрыть механизмы трансляции и легитимации современной России исследовать социальную структуру современного общества в России, роль права, СМИ, массовой культуры. Объект исследования феномен власти. Предметом исследования является природа функционирования власти в условиях современного российского общества. Научная новизна диссертации заключается в следующем: произведен анализ категории «раскол» как одной из сущностных социокультурных черт российского социума. Данная категория используется в процессе осмысления общества как
Анализ власти в современной социальной философии
Политика, как пишет о ней Вебер « судя по всему, означает стремление к участию во власти или к оказанию влияния на распределение власти, будь то между государствами, будь то внутри государства между группами людей, которые оно в себе заключает».2 Люди, которые занимаются политикой, стремятся к власти « либо как средству, подчинённому другим целям (идеальным или эгоистическим), либо к власти «ради неё самой», чтобы наслаждаться чувством престижа, которое оно даёт».3
Политическая власть - это возможность проводить свою волю, несмотря на сопротивление. Основой господства является легитимность -единодушное согласие общества принять власть. Любая власть нуждается в самооправдании, признании и поддержке. Необходимо отметить, что легитимность не тождественна законности.
Вебер выделяет три типа внутренних оправданий (оснований легитимности): "Во-первых, это авторитет "вечно вчерашнего": авторитет нравов, освященных исконной значимостью и привычной ориентацией на их соблюдение - "традиционное" господство, как его осуществляли патриарх и патримониальный князь старого типа. Далее авторитет внеобыденого личного дара (Gnadengabe) (харизма), полная личная преданность и личное доверие, вызываемое наличием качеств вождя у какого-то человека: откровений, героизма и других, - харизматическое господство, как его осуществляют пророк, или в области политического - избранный князь - военноначальник, или плебисцитарный властитель, выдающийся демагог и политический партийный вождь. Наконец, господство в силу " легальности", в силу веры в обязательность легального установления и деловой "компетентности", обоснованной рационально созданными правилами, то есть ориентации на подчинение при выполнении установленных правил - господство в том виде, в котором его осуществляют современный " государственный служащий" и все те носители власти, которые похожи на него в этом отношении".1
В случае традиционной легитимности власть опирается на веру в непоколебимость установленного порядка. Власть передаётся из поколения в пололение определённым образом.
Харизматическое господство основано на вере в личный дар правителя. Харизма понимается как необычайная способность, как призвание человека. Третий тип легитимности - рационально-легальный. Власть здесь выступает как результат законного делегирования. Разделение легитимности на три "идеальных типа" абстрактно. Различные типы легитимности редко встречаются по одиночке.
В действительности же, по Веберу, "подчинение обусловливают чрезвычайно грубые мотивы страха и надежды - страха перед местью магических сил или властителя, надежды на потустороннее или посюстороннее вознаграждение - и вместе с тем самые разнообразные интересы".2
Вождизм, по Веберу, исторически встречается в фигурах мага и пророка с одной стороны и в фигурах избранного князя-военноначальника и кондотьера с другой. Особенностью Запада является политический вождизм.
Подводя итог взглядам Вебера, можно констатировать, что политика для него является ареной борьбы за власть. Но всякая власть существует не на пустом месте. Чтобы существовать власть должна быть детерминирована либо традициями и выводиться на основе обычая, либо должна существовать некая процедура делегирования власти полномочий и здесь, власть является результатом законного установления.
Особое внимание Вебер уделяет харизматическом типу господству, при котором носитель власти признаётся обладателем высочайших интеллектуальных, моральных и физических качеств. Доверие к власти обусловлено внутренней верой и надеждой общества. Ключевым моментом концепции Вебера является то, что власть нуждается в признании и поддержке подданных, которые осуществляются через вышеуказанные типы легитимности. Понимание власти Вебером как возможности осуществлять свою волю в социальных отношениях и вопреки сопротивлению, акцентирует следующие моменты его концепции: власть не есть принадлежность индивидов, а существует в отношениях между ними, власть определяется в терминах вероятности, возможности, власть всегда против кого-то, она предполагает конфликт.
Примечательно и то, что сам Вебер «власть» считал «социологически аморфным» понятием (многозначность, метафоричность власти) и предпочитал пользоваться термином «господство».
Серьезный анализ проблемы власти был предпринят польским политологом Е.Вятром. В нем проводится демаркация понятий власти и влияния, политической и государственной власти, указываются составные элементы определения власти.
Представляет интерес классификация подходов к определению власти, которая дана Е.Вятром в его работе «Социология политических отношений». Он различает шесть определений власти:
Социально-исторические предпосылки формирования государственной власти в России как моносубъекта
Следует отметить, что сам А.Л.Янов, будучи историком и являясь к тому же ярким представителем русского либерализма, скорее склонен к преформистской, чем к ламаркистской трактовке. "Тень Грозного царя" - для него не что иное, как внутренний, воспроизводящийся инвариант русской автократической системы. Свои либеральные надежды Янов связывает с наличием двух сосуществующих инвариантов: самодержавно-принудительного и либерально-демократического.
Как оценить эти предлагаемые нам модели? С одной стороны, постперестроечная история России свидетельствует в пользу архетипического преморфизма: русская система власти восстанавливается в новых обличьях, но с теми же сущностными характеристиками. С другой стороны, легкость и успешность адаптации русских в Европе, США, Канаде, Австралии, Израиле показывает, что "русский ген" не фатален; опыт нахождения тех, кто ранее были советскими людьми, в иных социальных структурах, в иной культурной среде изменяет их личность. В любом случае "русский ген" (какова бы ни была его реальная, а не метафорическая природа) находится отнюдь не в индивидах! Ведь в иной социальной обстановке люди становятся вполне способны к горизонтальным договорам, гражданскому поведению, участию в демократическом процессе и т.д. В свою очередь, американцы, англичане и итальянцы (в меньшей степени немцы), долгое время живущие и работающие в России, среди русских, также довольно легко адаптируются, приучаются давать взятки, хорошо ориентируются в "распилах" и "откатах", осваиваются в командной иерархии и т.д.
Предварительный вывод может быть таким: пресловутый "русский ген" — это действительно весьма устойчивое, живучее образование, склонное к воспроизводству "русской системы власти". Но полной автономии от внешних социальных условий не наблюдается. Скорее, есть смысл говорить об устойчивости сложного комплекса поддерживающих друг друга черт социального, культурного и психического склада нации.
Тематика пространства, выбора направления и пути — другой источник метафор, популярный, как мы увидим, не только в общественно-политической публицистике, но и у классиков отечественной культурологии и обществознания. Ю.М.Лотман предложил в свое время весьма удачную метафору для понимания особенностей истории России. «История эта отличается от истории других европейских стран: она - не поезд, плавно катящийся к месту назначения, а, скорее, странница, бредущая от перекрестка к перекрестку и всякий раз выбирающая путь заново»1. Эта дорожная метафора достаточно глубока, она высвечивает действительную склонность многих амбициозных правителей и властных элит в России "начинать все сначала", разрушать прежний порядок "до основания" и т.д. Метафора имеет прямое отношение к известной цикличности русской политической истории. Новое направление пути выбирается по мере обнаружения того, что прежнее направление ведет в тупик и грозит опасным отставанием от соседей. Дорожная метафора Ю.М.Лотмана органично увязывается с биологической метафорой В.Б.Пастухова: для радикального поворота движения России в новом направлении правители (Иван Грозный, Петр I, Николай I, Сталин) опираются на привычный ресурс: принуждение и вертикаль власти. Даже когда реформы на некоторое время обеспечивают альтернативу (Великие реформы Александра II, новая экономическая политика В.И.Ленина, хрущевская оттепель, перестройка М.С.Горбачева и постперестройка Б.Н.Ельцина), "русский ген" довольно скоро берет свое, наступает реакция, стагнация, либо же, как крайний случай, тоталитарная "революция сверху".
А.Л.Янов в своей красноречиво названной книге «Тень Грозного царя. Загадки русской истории» выводит парадигму русской системы власти из режима Ивана IV со свойственными ему опричниной, репрессиями, карательными походами и т.д. А.Ахиезер, И.Клямкин и ИЛковенко спорят с
А.Л.Яновым, утверждая, что у данного властного порядка имелась своя историческая логика: "Если учесть, что после освобождения от монгольской опеки Москва была озабочена не только присоединением новых территорий, но и защитой от внешних угроз тех, что уже находились под ее контролем, то феномен отечественного самодержавия не покажется всего лишь следствием политической невменяемости и аномального властолюбия Ивана Грозного, а предстанет закономерным проявлением вполне определенной исторической логики" 1
Здесь авторы либерального направления грешат некритичным принятием допущения, согласно которому защита от внешних угроз автоматически должна вести к крайней централизации власти, авторитаризму и самодержавию. Кроме того, для оправдания русской системы власти, вполне в духе представителей державничества, используется традиционный геополитический аргумент "осажденной крепости". А поскольку никаких теоретических обоснований связи черт "русской системы" с постоянной необходимостью защищаться от внешних врагов не приводится, им приходится попросту воспроизводить популярные великодержавнические клише. По своему методологическому статусу формула "осажденной крепости" является не более чем геополитической метафорой, причем столь же сомнительной в научном плане, сколько выигрышной в риторико-публицистическом. Здесь нет возможности углубляться в крайне сложные, противоречивые данные о русской истории второй половины XVI века. Заметим только, что многие страны, также вынужденные в свое время обороняться (Нидерланды, Бельгия, Италия, Швейцария, Индия, Австро-Венгрия, Североамериканские колонии), развивались в направлении федеративных республик либо достаточно "мягких" монархий.
Реформа власти в современной России
Процедура отнесения к интересам относится к детерминистскому объяснению, господствующему в новоевропейской науке. Во избежание односторонности необходимо овладеть и второй процедурой - отнесению к ценностям, что предполагает такую форму знания как понимание. В понимании открывается уникальность исследуемого объекта. Тот, кто не видит уникального, неповторимого в истории России, закрыт для творческого понимания. Основной теоретической проблемой становится соотнесение общеполитических универсалий с социокультурной, цивилизационной спецификой. Многообразие выступает как общеэволюционный принцип, вместе с многообразием повышается жизнестойкость - набор имеющихся в запасе альтернатив. Велик соблазн примкнуть к одной из двух полярностей: универсальности развития и социокультурной специфики, что является попыткой огрубить действительность и скрыться от сложности мира.
Крах демократических преобразований вызвал иллюзии возврата к «традиционной» национальной политико-культурной модели. Отсюда - идеи реванша прошлого и реставрации, создающие иллюзии также, затемняющие действительность, как прежние. Одна из главных характеристик современного типа социальности в России - раскол, сосуществование в рамках одной национальной культуры дух враждебных культурных укладов.
В начале 20 века коммунистический порядок устранил фундаментальное противоречие дух типов цивилизации, порожденный Петром 1 - традиционалистской, включавшей в себя основную массу населения и европеизированной субкультуры верхов. Произошло это путем уничтожения обеих этих субкультур. Но выход из коммунизма привел к новому социокультурному расколу. С одной стороны выделилась новая культура социальных верхов — «нефтегазовая культура», с противоположной — культура «резервации», массовая культура. При этом наш высший слой замкнулся в себе и на себе. Его совершенно не занимают проблемы и интересы русской «почвы». Своеобразие и главная причина неустойчивости современной власти - в том, что она обслуживает чрезвычайно узкие социальные интересы. Власть самодержавная и советская занимались кардинальными проблемами, тем, что определяет развитие страны. Посткоммунистическая власть почти полностью избавилась от бремени забот о народных нуждах. Ориентация привластных групп исключительно на материальное, на вещественную субстанцию привела к существенным изменениям природы русской власти. В эпоху массового потребления русская власть занята удовлетворением элитарно-потребительских запросов, насыщением материей господствующего класса. Неустойчивость положения постсоветской власти заставляет ее прибегать к различным средствам поддержания образа сильной власти в обществе - формальным консолидации, вертикализации и иерарзиезации, объединению территории, использованию административного насилия, идее «особости» страны, ее власти и народа. Чрезвычайную значимость при этом обретает медийный ресурс, который активно эксплуатируется властью и влияет на народное мнение. Современная власть творит себя, конструируя в пространстве виртуальной реальности нужные и полезные ей образы. За счет привлечения новейших технологий оживляются, актуализируются архаические начала политической культуры. Современная власть использует все возможное для поддержания господства элиты. Для народного потребления в медиа-среде тиражируются идеи реформ, раскрепощения индивида, партии власти и партии народного гнева. Народ конструируется в виртуальном пространстве в соответствие с нуждами власти: к выборам - как народ-избиратель, к Дню Победы как народ-победитель, к Рождеству как народ-богоносец. Реальный же народ представляет собой неструктурированную, атомизированную массу, легко поддающуюся краткосрочной «целевой» консолидации в ответ на мощные информационные посылы власти. Поэтому одно из центральных понятий -это имидж. Образы, заменяющие реальность позволяют примириться с нею. Именно поэтому образ власти формируется посредством национально-государственной, патриотической, «державной» символики. Новая русская власть стремится замаскировать подлинную действительность, творя с помощью СМИ рядом с ней иную. Поэтому сохраняется необходимость в таких искусстве и литературе, которые отвлекали бы от жизни, способствовали изготовлению иллюзий. В постсоветской системе информационный ресурс, производящий и тиражирующий смыслы, образы и саму реальность, примиряющую с властью, сравнился по значению с военным, силовым ресурсом. Современная власть не ставит себе задачу преобразить, воспитать каждого отдельного человека. Она воспроизводит главный принцип своего существования - управление обществом извне, на дистанции. У новой власти - новые задачи, она занята контролем над эксплуатацией ресурсов и перераспределением сверхдоходов. Правящие элиты не эксплуатируют большинство и не управляют им, а просто игнорируют его, будучи заняты исключительно перераспределением. С социально-экономической точки зрения структура российского социума выглядит следующим образом. 2% населения - лица со сверхдоходами, представители «нефтегазовой» культуры верхов. 20% - обслуживающий элиту слой. 10% - низший слой, представители которого находятся за чертой бедности - пенсионеры, безработные, многодетные семьи, материальное положение которых определяется главным образом возможностями государственных финансов. 70 % - основная часть населения, которую можно охарактеризовать как «уже не низшие, но еще не средние». Если экономический рост укрепляет материальное положение наиболее обеспеченных доходных групп, а прямое регулирование доходов дает некий результат в зоне бедности, то большинство населения оказалось за кадром экономической и социальной политики. Если в Западной Европе 60-70 % населения - основа социального благополучия, гарант и стабилизатор демократии, рыночной системы хозяйства, то у нас - это аморфная, неопределенная среда
Тенденции взаимоотношения власти и общества в современной России
Сегодня можно утверждать, что диагноз Энгельса был верным, но, как показала история, недостаточным. Эта недостаточность заключается, в частности, в том, что способ внедрения капитализма для развития России оказался отнюдь не "второстепенным" вопросом: именно он обусловил существенно иной, чем в Западной Европе, путь приобщения страны к новоевропейской цивилизации - тяжелый, катастрофический, но иной. Вот почему, исследуя генезис современного российского капитализма, мы не можем ограничиваться констатацией возникновения в нашей стране ростков капиталистической экономики и буржуазного общества. Как никогда, сегодня важно критически осмыслить ту социальную форму, в которой происходило и происходит становление и развитие буржуазных отношений в нашей стране. Все значение, которое имеет понятие "переход России к капитализму", заключается, на наш взгляд, в том, чтобы осознать особенности развития, фиксируемые в нем, возможные альтернативы данной форме возникновения и утверждения буржуазного строя. В этом случае вопрос "Куда идет Россия?" переформулируется в вопрос "Какой быть России?" - при том или другом раскладе политических сил, активности разных слоев народа, при том или ином характере российской власти, поведении ее вне и внутри страны и т.д. и т.п. Другими словами, не осуществление предуготованного историей пути, не однолинейный экономически детерминированный прогресс, а равнодействующая общественной борьбы, столкновения интересов и воль внутри страны и на международной арене, тенденций прогресса и регресса, "западного" и "самобытного" факторов - вот что определяет и будет в дальнейшем определять характер буржуазного развития России.
Несомненно, воздействие исторической среды - международных отношений, экономических и культурных связей - играет сегодня важную роль в победе того или иного вектора развития отдельной страны. Россия в этом смысле не исключение: в эпоху глобализации мира капиталистическая эволюция нашей экономики должна соответствовать мировым тенденциям. Экономические отношения с Европой, шире - со всем миром, культурные взаимосвязи, торговля, обмен передовыми технологиями, опытом хозяйствования составляют в своей совокупности важнейший, но отнюдь не однозначный фактор исторического развития любой страны. В этом смысле можно говорить об определенной, хотя и асимметричной, корреляции развития Запада и России. Но проблема соотношения Запад - Россия неизмеримо сложнее, чем это кажется нынешним "западникам" и нынешним "почвенникам". Современный глобализированный социум с его универсальными экономическими и культурными связями между государствами заставляет народы — иногда во имя их самобытности! - быстро усваивать опыт и достижения стран Запада и Востока, перерабатывая их в соответствии со своими потребностями и внутренними условиями, историческими и этнонациональными особенностями, менталитетом населения, наконец. Формируется совершенно иной, чем в прошлом, тип разнообразия, когда каждая страна или группа стран выступает в качестве исторически особой и вместе с тем интегральной части всемирного целого. Различия, обусловленные географическими факторами и историческим прошлым, отступают на второй план по сравнению с новым типом разнообразия, порождаемого Современностью. При этом, повторим, воздействие извне носит достаточно противоречивый характер. В одних странах, например в России, оно катализировало разложение старой государственно-бюрократической организации общества, благодаря чему процесс распада прежних форм на долгое время обогнал зарождение новых. В других странах (Китай) оно позволило на какой-то срок укрепить коммунистический режим, дало ему пространство для социального маневра.
Не только воздействие Запада определило крах командно-административной экономики в России, хотя оно и сыграло существенную роль. С высоты сегодняшнего дня становится очевидным, что кризис, разразившийся в России в конце XX в., носил не столько политический, сколько системно-экономический характер. Если не обольщаться демократической фразеологией, а вдуматься в суть перемен, последовавших за августовским переворотом, то станет очевидным, что значение 1991 г. (в связке с 1993-м) в итоге сводится не к демократизации страны (здесь как раз сделано очень мало), а к решению вопроса, важнейшего для России: какая экономика - рыночная, капиталистическая или командно-административная, "социалистическая" - соответствует реалиям конца XX - начала XXI в., положению страны в глобализированном мире. Ход событий у нас в стране и в мире поставил под вопрос само интегрировавшее общество основание -тотальное огосударствление экономики. Государственная форма собственности и централизация народного хозяйства, послужившие в 20-30-х годах XX в., несмотря ни на что, орудием модернизации производства и создания индустриального могущества СССР, в конце столетия превратились в оковы для поступательного движения общества, стали решающим фактором экономического застоя, нетерпимого на фоне экономических успехов стран Запада. Обновление экономики страны на базе рыночных отношений стало неустранимой потребностью, порождая системный кризис старого "социалистического", а на деле командно-административного общества.
Переход к рыночной экономике и капитализму в современной России имеет ряд особенностей. Прежде всего, он был вызван скорее экономической необходимостью, нежели исторической. Объективная неизбежность рыночной, капиталистической экономики обуславливалась в конечном счете невозможностью иной, антирыночной, тотально огосударствленной. В самом деле, страна с непропорционально раздутым военно-промышленным комплексом просто-напросто не могла дальше развиваться, опираясь только на свои собственные экономические ресурсы. Обострившаяся продовольственная проблема — результат коллективизации сельского хозяйства в конце 20 - начале 30-х годов XX в. - заставила закупать зерно за рубежом. Для этого понадобились валютные резервы, но они-то оказались практически исчерпаны к концу 1980-х годов, так как к этому времени резко упали цены на нефть - главный источник пополнения запасов валюты.
