Содержание к диссертации
Введение
Глава 1 Сущность властных отношений 13
Глава 2 Формы власти 27
Глава 3 Структура власти 51
Глава 4 Государство как специфическая форма власти 78
Глава 5 Трансформация государственности в постсоветский период 100
Заключение 123
Литература 137
- Сущность властных отношений
- Структура власти
- Государство как специфическая форма власти
- Трансформация государственности в постсоветский период
Сущность властных отношений
Феномен власти многомерен. В отличие от примитивного животнообразного водительства, власть - способность, порожденная внутренней организованностью, иерархированностью человеческих самопроявлений, которые реализуются в контексте заданных на них отношений побуждения и принуждения, управления и контроля, подчинения и соподчинения, координации и субординации, взаимозависимости, т.е. всего того, в границах, при явном и скрытом, активном участии чего развертывается обмен деятельностью.
И в политической, и в обыденной речи слово «власть» не имеет единого значения. Мыслители прошлого, говоря о власти, не дают четких дефиниций. На современном этапе развития обществознания появляются разнообразные трактовки данного феномена. Для одних власть - влияние особого рода, для других - способность достижения определенных целей, для третьих - возможность использования тех или иных средств, для четвертых - отношение между управляемыми и управляющими и т.д.
Использование термина «власть» позволяет, с одной стороны, образовывать метафоры обыденной речи (оказаться во власти воли, власти музыки, преодолеть власть нищеты, вырваться из-под власти любовных чар и т.п.), а с другой, - выражать специфически политическое понятие, фиксировать строгую научную категорию. Небрежность в обращении со словом «власть» и близкими ему по значениям словами - мощь, влияние, сила, господство - создают немало проблем в политической практике. «Я считаю довольно грустным отражением нынешнего состояния политической науки тот факт, - писал Р. Арон, - что наша терминология не проводит различия между такими ключевыми словами, как власть, мощь, сила, авторитет и, наконец, насилие. Все они относятся к определенным, но в то же время различным феноменам и вряд ли существовали бы, когда не были бы таковыми... Использование их в качестве синонимов не только указывает на определенную глухоту к лингвистическому значению, что само по себе достаточно серьезно, но также ведет к своего рода слепоте в отношении реальностей, которым они соответствуют»1.
Концепции власти простираются от проблем рассмотрения этого феномена в рамках коллективного социального действия до акцентирования отдельных сторон «неравного обмена» санкциями и ресурсами в условиях классического двустороннего взаимодействия между индивидами в обществе. Нередко наблюдается идентификация способности властвовать с субъектом, облеченным властью, что создает предпосылки двойственности интерпретации объекта исследования.
В современной политологии власть определяется как понятие функциональное, реляционное, акцентирующее динамический аспект, предполагающее в качестве основы взаимодействия индивидов, обмен деятельностью. В сравнении с авторитарной трактовкой власти происходит ее десакрализация, распространяется более реалистический, а в научном плане - инструментальный подход к ее изучению.
В политической науке выделяются следующие концепции власти:
1) теологическая;
2) биологическая;
3) социальная;
4) психологическая.
Наиболее древней является теологическая концепция (принятие власти от Бога/ Данное понимание власти восходит к древним религиям, буддизму, конфуцианству, даосизму, синтоизму, обстоятельно выражено в христианстве. По учению Фомы Аквинского, суть государственного состояния общества состоит в наличии политического, т.е. властно -принудительного управления. Функционирование государства, связывается с потребностью согласия в вопросах осуществления власти, упорядоченности отношений повеления и подчинения. «Чтобы жить сообща, людям необходим высокий авторитет, направляющий каждого к общественному благу - Бог. Государство является божественным установлением. Государственная власть должна быть подчинена высшей духовной, во главе ее на небе - Христос, на земле - Римский Папа, который имеет право освящать власть королей, царей и императоров» .
Биологическая концепция власти, разрабатываемая М. Марселем, А. Поза, М. Дюверже, рассматривает ее как механизм обуздания человеческой агрессивности, которая заложена в природных инстинктах индивида. Вариантом концепции является социальный дарвинизм (Ф. Шальмайер, Г. Мацат, В.Ваккаро) - идейное течение в общественной мысли конца XIX -начала XX в., отождествляющее законы развития общества с закономерностями биологической эволюции, борьбе за выживание наиболее приспособленных в качестве определяющих общественных факторов.
Социальная концепция связывает происхождение власти с возникновением социально-экономического неравенства, расколом общества на враждебные классы (центральное место занимает марксистская теория). Власть становится средством обеспечения управления экономически господствующего сословия в условиях нарастающего различия интересов, классовой борьбы.
Большой популярностью в современном обществознании пользуется психологический концепция власти. Ее сторонники исследуют данный феномен под углом зрения субъективного восприятия, которое основывается либо на особых качествах носителя власти (вождя, лидера, руководителя), либо вытекает из особенностей психологической природы человека, которая у одних проявляется в чувстве подчинения, у других - желании повелевать.
Психоаналитики (3. Фрейд, К. Юнг) находят истоки власти в структуре бессознательного (впечатления от детства, желания, инстинкты, страх и т.д.), в господстве бессознательного над сознанием и поведением. Стремление к власти рассматривается как проявление подавленных сексуальных влечений, трансформация психической энергии (сублимация), средство компенсации физической и духовной неполноценности. Наличие у человека особых психических бессознательных установок делает его предрасположенным к определенным типам поведения, (побуждает к добровольному подчинению, насилию и т.д.). В целом психологический подход помогает выявить механизмы мотивации власти как отношения по типу: командование -подчинение.
Автору представляется, что власть, синтезируя социальное и психологическое, формируется согласно объективным законам общественного развития, зависит от исторических, культурных, геополитических факторов. Подлинные истоки власти коренятся в объективном ходе социогенеза, где посредством обрядов, обычаев, традиций, законов, иных внешних рычагов практической организации целесообразной человеческой общности формируется, закрепляется механизм регуляции поведения индивидов. С этой точки зрения власть упрочается как инструктивная канва межиндивидной кооперации, возникающая вследствие необходимости упорядочения, структурирования дифференцированной групповой деятельности. В истоках власти скрыта объективная неоднородность положения людей в социуме, расчленённость их ролевых функций. Процесс социализации сопряжен с процессами империализации, юридизации, этизации. В дальнейшем повышающие адаптационный потенциал человека правила внешней регуляции поведения (власть, право, этика) дополняются механизмом внутренней его регуляции - моралью. Моральность как духовное качество по природе комплексна, инспирируется конденсацией в культуре гуманитарного потенциала. Понимание данного феномена может быть достигнуто в рамках собственно гуманитарного анализа.
Структура власти
Структура власти представляет совокупность институтов, осуществляющих воздействие, обеспечивающих манипулирование в процессах развертывания властных отношений. Многоаспектность данного понятия обусловливает типологию элементов структуры. Предлагаемая в диссертация типология выходит за рамки юридически-правового анализа, сосредоточивающего внимание на вопросах разделения функций государственной власти и взаимоотношений ее органов. Она строится с учетом таких факторов, как историко-культурные и политические традиции конкретных обществ, особенности их социальной организации, ценностные ориентиры и т. п. Основаниями классификации элементов структуры власти приняты следующие.
Явность. Структурирование власти по этой линии означает наличие центров политического влияния, функционирующих скрытно, остающихся, как правило, вне зоны общественного контроля. Возникновение тайных центров власти неразрывно связано с интересами политических элит, прибегающих к подобным мерам в целях сохранения господства и не полагающихся на эффективность официальных институтов. Создание скрытых структур власти обусловливается глубокими противоречиями внутри правящих элит, направлено на а) сохранение существующей архаичной общественной системы, ее реакционной модификации (организация «Бродербонд» в ЮАР, итальянская масонская ложа «Р-2»); б) придание стабильности действующим социальным институтам (международный Бейдельбергский клуб, объединяющий представителей элит развитых стран Мира вне зависимости от идейной ориентации и партийной принадлежности); в) обеспечение эволюционного реформирования общества (испанская организация «Опус Деи», сыгравшую важную роль в постепенном изживании франкизма).
Деятельность тайных структур власти носит подчеркнуто замкнутый характер при разной степени институдиализированности. Их реальное влияние обеспечивается наличием мощного ядра сторонников, занимающих высокие посты в органах законодательной, исполнительной и судебной власти, в средствах массовой информации.
Распространенной формой воздействия на процесс принятия политических решений является система лоббирования. В развитых странах Запада она функционирует на уровне высших представительных институтов власти, где отдельные законодатели выполняют роль проводников влияния тех или иных элитных хозяйственных, военных, этнических, конфессиональных группировок. Немаловажное значение имеет лоббирование через ведущие средства массовой информации. У истоков этого стоят «группы давления», представляющие различные корпоративные интересы; выполняющие функции тайных центров власти.
В посткоммунистических государствах лоббизм проник в структуры исполнительной власти, создавая благоприятные условия для коррупции и влияния преступных элементов на властные институты. Тайные центры власти нередко стремятся к тому, чтобы завуалировать истинные цели своей деятельности, используя для этого вывески респектабельных фондов, клубов, обществ, что позволяет обеспечить необходимую правовую основу их функционирования.
Легитимность. Основанием данной типологии традиционно служит критерий формально-юридической законности институтов власти. В современном мире в качестве нелегитимных элементов чаще всего выступают мафиозные структуры. В ряде государств (Колумбия, Италия, республики СНГ) они глубоко проникли в государственный аппарат, контролируют обширные сферы экономики, оказывая серьезное влияние на развитие политического процесса. Благоприятные условия для усиления влияния организованных криминальных структур на политическую жизнь оказывают многие факторы: высокая степень бюрократизации общества, коррумпированности администрации, несовершенство законодательства, слабость органов безопасности и охраны общественного порядка и др. С точки зрения формальной законности понятие нелегитимных элементов власти нельзя ограничивать лишь криминальными структурами. В обстановке общенациональных политических кризисов бывают нередкими случаи, когда одна из противоборствующих сил пытается создавать органы власти, подконтрольные себе и не предусмотренные действующим законодательством (Советы в России в период революции 1905—1907 гг.).
Формальность. В основе данной классификации лежит понятие лидерства. «Тот, кто влияет на группу, независимо от того, является ли он (или она) формальным главой этой группы... это означает, что лидерство обладает тенденцией к осуществлению его в контексте хорошо организованных групп. Это критически важно в таких образованиях, как государство»25. Зачастую роль неформальных политических лидеров играют деятели, возглавлявшие негосударственные структуры (М. Ганди, С. Сафарова).
М. Вебер выделяет следующие виды неформального лидерства:
1) традиционное - имеет место в обществе с сильными элементами архаичных социальных структур. Так, в Чечне главы родовых кланов - тейпов - пользуются огромным влиянием в политической жизни республики, не занимая при этом никаких государственных должностей;
2) бюрократическое - характерно для тоталитарных режимов, создающих вследствие всеобщего огосударствления благоприятные условия для его осуществления (последние годы правления Л. Брежнева);
3) неформальное (харизматическое) - более всего присуще государствам «третьего мира», обычно проявляется как реакция на издержки модернизации.
В странах, где существует стабильная, отлаженная система официальных институтов власти, проблема формального лидерства проявляется в иной плоскости: занятие высшей государственной должности не означает, что лицо ею обладающее, является подлинным политическим лидером. Подобное положение характерно для парламентских республик (Италия, ФРГ, Индия), в которых президенты имеют представительские функции, а реальная власть принадлежит главам правительств, и конституционных монархий (Великобритания, Швеция, Норвегия, Дания, Бельгия и ДР-) Представляется, что в эпоху постиндустриализма, неотъемлемыми чертами которой являются демократизация доступа к информации, изменение характера труда под влиянием информационных технологий, произойдет значительное сужение пространства властных отношений. Можно предположить вероятность более равномерного рассредоточения информационной власти между всеми членами общества, что ослабит роль властных институтов. Однако для этого потребуются и кардинальные преобразования всей совокупности социальных отношений.
С выделением системы информационных услуг в самостоятельную сферу, которое начинается с вступлением общества в стадию индустриализма, она приобретает собственный специфический объект воздействия - общественное мнение, вследствие чего ее роль в политической жизни возрастает. Посредством манипулирования общественным мнением средства массовой информации содействуют поддержанию в обществе баланса интересов. Современная история дает немало примеров разоблачений средствами массовой информации неблаговидных и незаконных действий ведущих политиков, бизнесменов, военных, что способствует пресечению опасных для общества тенденций, обновлению политических элит, приданию им большей динамичности.
Государство как специфическая форма власти
Определение сущностных характеристик государства и власти сопряжено с немалыми трудностями. Как отмечал М. Вебер, научное понятие государства является синтезом, создаваемым для определенных целей познания. Понятие «государство» (политически организованное общество) восходит к Н. Макиавелли. Древние греки использовали в данном значении жокщ 7иоХ,ітєш, римляне - термины res publica, civitates. Выражение status rei publicae, status rei romanae, которые использовались в античности, трансформировались в понятие «государство» (staat, etat, state).
Можно согласиться с Г. А. Олмондом, характеризовавшим государство как нормативный центр политической системы, ее предел и оправдание. При подобном подходе политика определяется как государственное осуществление общего блага, при допущении негосударственных, неполитических форм власти. Зачастую государство рассматривается как институциональный аспект политического взаимодействия, составляющих наиболее высокоорганизованную форму политического сообщества.
Государство - главный субъект властных отношений, представляет социум в совокупности; от его имени принимаются властные решения, касающиеся всех граждан и обязательные для выполнения, главный инструмент реализации власти. «Государство как действительность субстанциональной воли, которой оно обладает в возведенном в свою всеобщность особенном самосознании, есть в себе и для себя разумное. Это субстанциональное единство есть абсолютная, неподвижная самоцель, в которой свобода обладает высшим правом по отношению к единичным людям, чья высшая обязанность состоит в том, чтобы быть членом государства. Государственное устройство народа образует единую субстанцию, единый дух с его религией, с его искусством и философией или по крайней мере с его представлениями и мыслями, с его культурой вообще (не говоря о дальнейших внешних факторах, о климате, соседях, положении в мире). Государство есть индивидуальное целое, из которого нельзя взять одну отдельную, хотя и в высшей степени важную, сторону, а именно государственное устройство само по себе»34. С этой точки зрения правовое государство призвано обеспечить условия для жизнеспособности, функционирования гражданского общества, его принципов и ценностей.
Государство наряду с семьей, языком, культурой является одним из фундаментальных институтов, составляющих инфраструктуру жизнедеятельности человека как общественного существа. В его основе лежит стремление к достижению стабильности внутреннего и внешнего мира, пронизывающее все человеческое бытие. В государстве представлены этно-национальные, социокультурные, имущественные, гражданские интересы людей, их цели. Содержанием подобных целей является реализация воли, обеспечение общего блага.
Континуум государственности задается сочетанием ее системообразующих элементов - народа, власти, территории. Субъект государства - народ - исторически представлен стратой, этносом, нацией. Объект государства - территория - репрезентируется унитарными, федеративными, конфедеративными формами. Власть - способ институциональной связи субъекта и объекта государства - подразделяется на частную, частноправовую, публичную .
Представляется целесообразным рассмотреть следующие комбинации:
1. Страта, частная, унитарная - диктатура слоя, реализующаяся в вождизме, цезаризме, бонапартизме, олигархической власти;
2. Страта, частная, федерация - автократизм, тоталитаризм;
3. Страта, публичная, унитарная - страны народной демократии (Болгария, Венгрия, Румыния, Польша, ГДР) времен Варшавского договора;
3. Страта, частная, конфедерация; страта, частно-правовая, федерация; страта, публичная, федерация; страта, публичная, конфедерация -практически неосуществимые в силу различных причин на сегодняшний момент формы власти;
4. Этнос, частная, унитарная - архаичная организация.
5. Этнос, частная, федеративная (энос, частная, конфедеративная) фратрии;
6. Этнос, частно-правовая, унитарная - ханьский Китай.
7. Этнос, публичная, унитарная - модель органического государства, материализуемая в странах Балтии, Чечне, предоставившей по регламенту на президентских выборах право голоса не проживающему в границах территории «соплеменнику»;
8. Этнос, частно-правовая, федеративная; этнос, частно-правовая, конфедеративная; этнос, публичная, федерация; этнос, публичная, конфедерация - не существующие в наши дни модели;
9. Нация, частная, унитарная - франкистская Испания;
10. Нация, частная, федерация - СССР до 1993 г.
11. Нация, частно-правовая, унитарная - коммунистический Китай.
12. Нация, частно-правовая, федерация - коммунистический СССР;
13. Нация, публичная, унитарная - современная Франция, Италия;
14. Нация, публичная, федерация - РФ, Бразилия, ФРГ, США;
15. Нация, публичная, конфедерация - Швейцария.
16. Нация, частная, конфедерация; нация, частно-правовая, конфедерация - не существующие в наши дни формы власти.
Оценка возможностей демонстрирует:
а) стратовые модификации тяготеют к сословно-корпоративному государству при формально (неформально) узаконенном неравенстве;
б) этнические модификации влекут этнократию (этнодиктатуру), легализуя национализм, шовинизм;
в) частные модификации власти порождают деспотизм;
г) частно-правовые модификации власти дают тип государства с воплощенным неравенством; свойственны добуржуазному состоянию, реставрируются в период социализма;
д) публичные модификации власти инспирируют политическое, универсально-правовое государство.
Трансформация государственности в постсоветский период
Российская Федерация как историческая преемница России, обретает новую возможность сосредоточить силы на развитии внутренних способностей русского и других образующих ее народов. Она пытается вырваться из пут прошлого, обустроить иное будущее. Но у субъектов нынешних общественных изменений нет четкого понимания сути ее недавнего прошлого и настоящего. Модернизация - социальный, культурный процесс, включающий работу по созданию новой системы ценностей, в России на современном этапе сводится реформаторами к освоению готовых культурных образцов, заимствованию технических новшеств, обращается в неорганическое движение, порождающее перманентную дезорганизацию.
Историческая практика показывает, в обществе, отдающим приоритет праву, создаются условия неконфликтной жизни; равновесием институтов, согласованием интересов, достижением солидарности граждан социум получает дополнительные возможности модернизации. При отсутствии цивилизованных демократических правовых норм гражданского общества, способных смягчить противостояние сторон, конфликт между государством и гражданами (зачастую принимающий угрожающие масштабы) разрешается либо массовыми репрессиями народа, либо уничтожением государства.
Ситуация послереформенной России во многом сродни той, которую во второй половине XIX в. пережили страны Запада. Дюркгейм обозначил ее как смену механической солидарности, характеризовавшей общества сегментарного типа, где индивид поглощен группой, часть - целым, органической солидарностью обществ, основанных на разделении труда, где индивиды самостоятельны и группируются в соответствии со спецификой своей деятельности. «За небольшой промежуток времени в структуре наших обществ произошли глубокие изменения; они освободились от сегментарного типа со скоростью и в масштабах, подобных которым нельзя найти в истории. Поэтому нравственность, соответствующая этому типу, испытала регресс, но другая не развилась достаточно быстро, чтобы заполнить пустоту, оставленную прежней нравственностью в наших сознаниях. Наша вера поколеблена; традиция потеряла свою власть; индивидуальное суждение освободилось от коллективного. Но, с другой стороны, у функций, разъединившихся в ходе переворота, еще не было времени для взаимного приспособления, новая жизнь, как бы сразу вырвавшаяся наружу, еще не смогла полностью организоваться, причем организоваться прежде всего так, чтобы удовлетворить потребность в справедливости, овладевшую нашими сердцами»49.
В трагические для России 90-е гг., когда пришли в движение не только социально-экономические, политические ценности, но и геополитическая структура общества, формировавшаяся в течение веков, лидеры страны не смогли использовать желание людей изменить жизнь к лучшему. Действия реформаторов привели к разочарованию большей части населения в демократических идеалах. И.А. Ильин справедливо подчеркивал: «... демократия может быть уместна, целесообразна и политически оправдана в одних государствах, и может быть совершенно неподходяще, прямо гибельно - в других, поскольку... политический режим не выбирается человеческим произволом; он не выдумывается по усмотрению; он не насаждается механически в зависимости от упрямства политиков. Мы можем уважать демократию в Швейцарии и в Англии, республику в Соединенных Штагах. И в то же время мы должны свободно и предметно ставить вопрос о России: имеются ли в России и будут ли в России после революции необходимые предпосылки для демократии? Потому, если в результате систематического рассмотрения происходящих процессов мы придем к выводу о том, что в России нет условий для демократических преобразований, то ... не явится ли безумием и предательством требование «демократической республики» в России?!»50.
Правительство, пытаясь провести радикальные социально-экономические реформы, не смогло соотнести справедливые в рамках западноевропейской традиции лозунги о приоритете свободы, демократии, рынка с реалиями, историей, ментальностью страны. Стремление к политической и экономической демократии в подобных условиях обернулась поражением демократических лозунгов, их дискредитацией в глазах большинства населения. Последнее привело к тому, что левые политические партии, организации радикального толка, используя ошибки многочисленных демократических движений, стали, апеллируя к популистским, зачастую националистическим лозунгам, приобретать авторитет в обществе. «Передовые технологии, разработанные за рубежом, будут совсем иначе выглядеть в нашей культурной среде. Механическое заимствование лишь углубляет пропасть, отделяющую нас от Запада. Вряд ли мы когда-нибудь разгадаем феномен успеха менеджмента, если будем подходить к нему только как к технике управления. Менеджмент - прежде всего философия и культура управления. Японский стиль управления технически ничего нового не представляет. Его загадка - в культурном коде, новом типе поведения и отношений между людьми»51.
Политики, решавшие судьбу страны в начале 90-х гг. не учли, что значительная часть России аграрная и ментально тяготеет к традиционной системе жизневоспроизводства. Большинство российских граждан за короткий срок, названный «перестройкой», не смогли принять ценности современного капитализма. Свобода и индивидуализм, не укорененные в традициях, культуре народа, не дополненные чувством долга, ответственности, отождествлялись с анархией, вседозволенностью. Отсутствие четких правовых норм привело к деградации общественных институтов. Власть подчинилась квазипарламенту, квазидемократии и квазирынку. «Ваучеры», «транши», «секвестры» заменили реальные экономические отношения, которые привели большую часть соотечественников к нищете.
С начала 90-х гг. многие представители власти теряют социальную осмотрительность, забывают в борьбе за собственностью не только социальную ответственность, но и элементарную порядочность. Система власти постепенно сращивается с теневой экономикой. Коррупция становится естественной и в ряде случаев необходимой для нормального функционирования государственных структур, «... настолько проникает в систему социально-экономических, политических связей, что ее грубое уничтожение способно обрушить эту систему»52.
На фоне общего ухудшения условий существования происходит резкое углубление социальной, имущественной поляризации и дифференциации населения. Разрушаются оптимальные, проверенные мировой практикой пропорции, пределы дифференциации доходов. Разрыв в уровне денежных поступлений 10% наиболее богатых и 10% наиболее бедных людей в 1999 г. составил 14,5 раза. На долю 10% первых приходится примерно 36%, а на долю вторых - 2,5% национального дохода.
Проблема бедности становится наиболее актуальной для современной России. Падение производства, регулярные невыплаты минимальных зарплат рядовым сотрудникам государственных предприятий и учреждений, вынужденная неполная занятость, сокращение спроса на труд специалистов, занятых в обрабатывающих, наукоемких, социально-ориенированных отраслях, сокращение численности рабочих мест приводит к ухудшению материального положения работающего населения, и как следствие -обеднению не только отдельных семей, но и целых регионов.
