Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Понятия «знание» и «информация» в истории научного и философского познания 11
1.1. Знание 11
1.2. Понятие информации. Историко-философский генезис и современные интерпретации 53
Глава 2. Знание и информация 71
2.1. Когнитивная и кибернетическая концепция информации и проблема соотношения информации и знания 71
2.2. Семиотический и герменевтический аспекты соотношения информации и знания 87
Заключение 117
Список литературы 126
- Знание
- Понятие информации. Историко-философский генезис и современные интерпретации
- Когнитивная и кибернетическая концепция информации и проблема соотношения информации и знания
- Семиотический и герменевтический аспекты соотношения информации и знания
Введение к работе
Актуальность темы исследования. Двадцать первый век все больше
связывают с развитием и преобладанием информационных технологий,
которые, проникая во все большее число сфер социальной жизни, приводят к
тому, что значительная часть информационных процессов, происходящих в
обществе, опосредуется техническими информационными системами. При
этом воздействие информации на общество выступает важнейшим
инструментом управления. Сегодня мы являемся свидетелями и участниками
формирования нового типа общества, характер и содержание которого можно
обозначить как «постиндустриальное общество» (А. Белл), «технотронное»
(3. Бжезинский), «информационное общество» (Масуда, А. Тофлер, Н.
Моисеев), «ноосферное общество» (В.И. Вернадский), «открытое общество»
(К. Поппер) и т. п. В качестве фундаментального признака такого общества
можно выделить возможность всякого субъекта (человека, группы и. т.п.)
фактически в любое время получить любую информацию по интересующему
вопросу. В течение всего нескольких десятилетий информация превратилась
в самый ценный по содержанию и массовый по форме товар, потребителем
которого является все общество. Наряду с межличностными
коммуникациями все стремительней развиваются коммуникации в системе
«человек - машина (компьютер)», «машина - машина». Мир становится все
более взаимосвязанным. Могущество любого государства определяется
теперь уже в том числе и тем информационным потенциалом, которым оно
обладает, самой возможностью наиболее быстро и надежно получать и
обрабатывать огромное количество информации.
«Информация» сегодня используется во всех областях человеческой
жизнедеятельности и, соответственно, познания. Обретя статус
общенаучного понятия, «информация» не стала более понятной. Вместе с
тем, анализ публикаций последних лет свидетельствует о наличии в
литературе несовпадающих точек зрения на «информацию» с присущей
каждой из них аргументацией, что, естественно, обусловило, с одной
стороны, необходимость научного рассмотрения сущностных аспектов феномена информации, позволяющих на едином основании анализировать информационные процессы, происходящие не только в обществе, но и в природе (с этим связаны, в частности, попытки рассмотрения феномена информации в рамках концепций информационной реальности информационной формы движения материи); с другой - необходимость соотнесения понятия информации с знанием.
В самом деле, торжество технократического мышления приводит, в условиях компьютерной революции, информационного общества и победного шествия по планете Интернета, к тому, что сегодня чаще говорят об искусственном интеллекте, об информации вместо знаний, о памяти вместо понимания. Это приводит к тому, что в научной и философской литературе знание зачастую отождествляется с информацией. Вместе с тем, становление нового типа цивилизации требует и новой системы образования, радикального обновления его целей и содержания. В этой связи проблема соотношения «информации» и «знания» в аспекте информационно-знаниевых процессов происходящих в обществе, приобретает особую теоретическую и практическую важность и актуальность.
Говоря о степени научной разработанности проблемы, следует отметить, что понятиям «знание» и «информация» в научной и философской литературе посвящено необозримое количество работ. В сущности, каждое из указанных понятий, взятое в отдельности, уже представляет собой отдельную научную проблему. Так, сама по себе проблема знания, по образному и весьма точному высказыванию известного российского исследователя в области философии науки Н. Ф. Овчинникова, представляет собой "болевой нерв философской мысли" и проходит через всю историю философского познания [100, 101].
В самом деле, ни одно направление в истории философской мысли не обошло своим вниманием проблему знания, традиционно рассматриваемую в контексте целостной проблематики теории познания. В ХХ-м столетии
достаточно четко обозначается тенденция к выделению знаниевой проблематики в относительно самостоятельную область философского познания - эпистемологию, что, несомненно, обогатило ее возникновением новых философско-методологических подходов к рассмотрению знания.
Определенный вклад в обсуждение феномена знания и связанных с ним проблем внесли отечественные исследователи: С.С. Аверинцев, Н.Л. Автономова, В. Ф. Асмус, М. М. Бахтин, В. С. Библер, А. С. Богомолов, П. П. Гайденко, Н.Л. Гиндилис, В.И. Жуковский, Э.В. Ильенков, С.Л. Катречко, В.В. Ким, П.В. Копнин, В.А. Лекторский, А.Ф. Лосев, Ю.М. Лотман, М.К. Мамардашвили, Е.А. Мамчур, М.А. Микешина, Н.В. Мотрошилова, Н.С. Мудрагей, Н.Ф. Овчинников, А.П. Огурцов, А.Я. Райбекас, М.А. Розов, С.Л. Рубинштейн, В.В. Соколов, B.C. Степин, А.К. Сухотин, B.C. Швырев, Б.Г. Юдин и др. В этой же связи следует отметить работы отечественных исследователей в области когнитивной психологии: АЛО. Агафонова, В.М. Аллахвердова, Л.С. Выготского, В.П. Зинченко, П. Линдсей, А.Н. Леонтьева, В.В. Налимова и др.
Понятие «информация» входит в русло научного познания в середине 20 столетия в связи с разработкой теории связи (Р. Хартли, К. Шеннон; в отечественной науке - В. А. Кибелышков, Д. В. Агеев, В. И. Шестаков. Новый импульс для изучения информации был дан кибернетикой (Н. Винер, У.Р. Эшби и др.). Результатом дальнейшего научного рассмотрения становятся различные аспекты феномена информации: количественный, семантический, семиотический, аксиологический, синтаксический, прагматический, онтологический, гносеологический и др. Из отечественных исследователей в этой связи следует отметить работы А.Ш. Абдуллаева, Ю.Ф. Абрамова, В.В. Вержбицкого, Д.И. Дубровского, М. Мазура, И.Б. Новика, Р.Д. Стратановича, А.Д. Урсула, Ю.А. Шрейдера, Н.М. Чуринова, М Янкова и др.
Многообразие концепции и подходов, исследовавших природу
информации, привело к осознанию необходимости создания общей теории
информации - информологии (Э.П. Семенюк, В.И. Сифоров, Н. М. Чуринов).
Следует подчеркнуть, что проблема соотношения «информации» и «знания» в научной литературе (как зарубежных, так и отечественных исследователей) в лучшем случае ставилась, но, как правило, специально не обсуждалась. Исключением, в известной мере, являются работы: Ю.А. Шрейдера («Информация и знание»), Н.М. Чуринова («К вопросу о соотношении понятий «знание» и «информация»), С.Л. Катречко («Знание как сознательный феномен»). Некоторые аспекты соотношения «информации» и «знания» можно также встретить в работах А.А. Лазаревича («Научное знание в информационном обществе»), В. Сергиевского («Информация и знание с позиций субъекта познания»), Л.А. Микешиной и М.Ю. Опенкого («Новые образы познания и реальности»). Эти работы, несомненно, актуализировали проблему соотношения знания и информации как научную задачу и, вместе с тем, создали определенные идейные предпосылки для последующего ее философского рассмотрения.
Объектом диссертационного исследования является познавательная деятельность человека.
Предметом исследования является соотношение «знания» и «информации».
Цель диссертационного исследования - философский анализ соотношения категорий «знание» и «информация».
Достижение поставленной цели предусматривает решение следующих задач:
- анализ становления и развития содержания понятия «знание» в истории философского и научного познания;
- рассмотрение историко-научного и философского становления содержания понятия «информация»;
- анализ основных концепций информации в аспекте соотношения «информации» и «знания»;
выявление герменевтических и семиотических аспектов соотношения «информации» и «знания».
Научная новизна исследования
1. В диссертации показано, что к проблеме соотношения знания и информации нужно подходить исторически, то есть с позиции того или иного понимания содержания понятий «знание» и «информация».
2. Рассмотрена возможность иной (нежели традиционная - «образная») трактовки феномена знания. Показано, что историко- философское рассмотрение проблемы знания позволяет констатировать наличие все более усиливающейся тенденции отхода от традиционной концепции знания (знание как результат, итог познания в виде образа предмета познания) к концепции знания как понимания. Это тенденция связана с выявлением социокультурной природы человека как субъекта предметно-практической деятельности, опосредованной в его личностном бытии взаимодействием с другими людьми благодаря такому продукту антропосоциогенеза, как язык. Познавательный процесс выступает уже лишь стороной (наряду с другими аспектами) целостного взаимодействия человека с действительностью. Все более очевидной становится необходимость увязать содержание, обретаемое в процессе познания, с целями, а следовательно, со смыслами жизнедеятельности субъекта. Любой познавательный цикл (процесс познания), начиная с момента выделения предмета познания и заканчивая его относительным завершением, есть процесс понимания, границы, уровень (глубина) которого всякий раз обусловлены психофизическими возможностями индивида и «горизонтом жизни» его как субъекта познания (деятельности). Знать - значит понимать.
3. В диссертации особо отмечается, что «понимающая» концепция знания отнюдь не исключает значения образа предмета в процессе познания.
Именно потребность в понимании предмета и детерминирует необходимость формирования мысленного образа его как целостности (системы).
4. Установлено, что определение «информации» как отраженного многообразия позволяет понимать познавательный процесс как процесс «раскрытия» смыслов (содержания) информации, представленной в той или иной знаковой форме своей системной организации. Это позволяет рассматривать уровни процесса познания (чувственный, рассудочный, разумный) как определенные ступени преобразования информации (уровни понимания), каждый из которых имеет свою специфику ее организации и функционирования.
5. Выявлено, что диалектика взаимоотношения информации и знания зачастую понимаемая с точки зрения когнитивных установок как превращение одного в другое, в действительности есть диалектика формы и содержания процесса познания, имеющего информационно-знаниевую природу. Показано, что «превращение» информации в знание и «возникновение» (порождение) знания (понимания) на основе «раскрытия» информации - процессы не тождественные. Основу этого процесса образует инвариантное содержание форм культуры, освоенной субъектом познания в ходе своей социализации. Это позволяет уточнить представление о социально-информационной реальности как той семиотической среде (семиотическом информационном пространстве), в контексте которой индивид в ходе своей социализации раскрывает смыслы получаемой им информации.
6. Установлено, что понятие «значение» следует относить к сфере культурных конвенций, а понятие «смысла» к личностной сфере субъектов.
7. Показано, что различные формы языкового выражения мысли (имя, понятие, система понятий) — это не что иное, как различные формы организации информации. Процесс познания начинается тогда, когда эти формы организации информации приходят в движение посредством
активности познающего субъекта. В силу этого информация представляет собой неотъемлемый структурный элемент познавательного процесса.
8. Познание предстает как процесс смыслопорождающей активности сознания, осуществляемый на основе получаемой информации. Это объясняет наличие в познавательном процессе определенной динамики понимания, обусловленной разноуровневой организацией получаемой субъектом познания информации.
9. Установлено, что понимание как духовный способ овладения предметом всегда выступает в качестве завершающей стадии познавательного цикла, позволяющей познающему субъекту вписать предмет познания в контекст своей жизнедеятельности и, таким образом, практически владеть им. Подчеркнуто, что понимания, в смысле завершающей фазы познавательного процесса вне всех предшествующих ему структурных уровней формирования образа (чувственного, рационального) не существует. Познание как процесс понимания, и мысль как результат понимания, есть различные — процессуальные и результирующие - аспекты деятельности сознания.
10. В диссертации обосновано, что в отличие от информации, которая может быть передана с помощью тех или иных материальных носителей, знание не транслируемо, оно (знание как понимание) носит сугубо личностный характер. Информация выступает в качестве обязательного и необходимого структурного элемента процесса познания, обеспечивая собой его единство и непрерывность, однако знание не тождественно информации.
Методологической основой исследования являются философский материализм и диалектика. Научное исследование исходило из марксовой концепции деятельностной природы человека как социального индивида и опиралось на следующие методологические принципы: историзма, детерминизма, системности.
Теоретической основой диссертационной работы стали сочинения классиков философии, а также современных зарубежных и отечественных исследователей по проблемам «знание» и «информация».
Теоретическое значение исследования заключается в том, что его результаты могут служить теоретико-методологической основой для дальнейшего научного рассмотрения феноменов «знание» и «информация», других смежных с ними проблем теории познания. Материалы диссертации могут быть использованы в процессе преподавания философии, в осмыслении места и роли информационно-знаниевых процессов в образовании и в целом в современном обществе.
Апробация работы. Основные теоретические выводы и положения представлены на всероссийском философском семинаре молодых ученых им. П. В. Копнина в Томском государственном университете (2001г.), обсуждались на летней философской школе «Голубое озеро - 2002» («Перспективы философии и философского образования в XXI веке») в Новосибирском государственном университете, на заседании Красноярского отделения Российского философского общества (2003г.), на кафедре философии Красноярского государственного университета. Диссертация обсуждалась на кафедре философии и социальных наук Сибирского государственного аэрокосмического университета имени академика М.Ф. Решетнева. Кроме того, выводы исследования апробированы в ходе чтения лекций и проведения семинаров по курсу «Философия» в Красноярском государственном университете.
Структура работы. Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения, списка литературы.
Знание
В данном параграфе ставится задача дать анализ становления и развития содержания понятия «знание» в истории философского и научного познания.
На протяжении всей истории философского познания проблема познания, знания является одной из ключевых. Но вопрос, что есть знание, так и остается открытым. Трудность в попытках обобщенного определения знания состоит в многомерности этого понятия. Существуют разные типы знания. Общепринято проводить разграничение знаний на научные и обыденные. Причем это разграничение строится на основании довольно сложного комплекса параметров: по характеристике субъекта познания, по источнику формирования, по степени проникновения в сущность явления, по характеру и способу обобщения и т.д. Уже само перечисление параметров разграничения двух типов знания наводит на мысль о более дифференцированном разграничении знания. В психологии выделяют различные типы мышления: понятийное, интуитивное, техническое, образное и т.п. По аналогии, помимо научного и обыденного, можно, видимо, говорить и о разных видах институционного знания (социальном, идеологическом, профессиональном и др.), и о разных его формах (интуитивно образном, личностном). Но это отнюдь не снимает завесу тайны над феноменом знания.
История осмысления феномена знания ведет нас в эпоху Античности. Господствовавшая в то время онтологическая парадигма часто рассматривала проблему знания в русле дилеммы «знание - мнение».
Парменид впервые соотносит мнение и знание и соответствующие им способы познания: чувственное восприятие и разумное мышление. Чувственное восприятие направленно на изменчивый мир становления и приводит к мнениям, которые зачастую оказываются заблуждениями. Мышление же и разум, обращенные на умопостигаемый мир неизменного бытия, приводят к истине, к истинному знанию. Такого рода противопоставление бытия и становления, чувственного и умопостигаемого, истины и мнения вошло и в философию Платона.
Метафизику Платона, наряду с метафизикой Аристотеля, рассматривают как основу онтологической парадигмы, просуществовавшей до XVIII века.
По замечанию известного исследователя античной философии В.Ф. Асмуса, вопрос о знании «не ставится у Платона ни как отдельная, изолированная, ни как основная проблема философии» [19, с. 143]. Такое понимание гносеологическая проблема получила только с XVI1 века. Платоновское понимание гносеологических вопросов необычайно сложно и прослеживается в ряде диалогов («Теэтет», «Менон» «Пир», «Государство»). Понятию «знание» Платон посвящает свой диалог «Теэтет», где Сократ задается вопросом, что есть знание само по себе. Не вдаваясь во все подробности беседы Сократа с Теэтетом, отметим лишь то, что диалог не дает положительного ответа на вопрос, что есть знание, но опровергает три несостоятельных, с точки зрения автора, решения: во-первых, знание не есть чувственное восприятие, во-вторых, знание не есть правильное мнение, в-третьих, знанием не является и объяснение в связи с правильным мнением, то есть, знание не есть правильное мнение «со смыслом» [165, с. 274]. Платон отграничивает область знания от области чувственных впечатлений; вместе с тем, как совершенно справедливо заметил В.Ф. Асмус: «Теэтет» подвел вплотную к мысли, что знание должно быть соединением чувственности и ума и что ум осмысливает элементы чувственного опыта» [19, с. 146]. Платон, в отличие от Парменида, не так категоричен в отношении мнения и его роли (знания) в познании. Так, Платон словами Сократа утверждает, что благо для всех «разумение, мышление, память и то, что сродно с ними: правильное мнение и истинное суждение» [168, с. 7]. Платон, по сути, признает, что мнение тоже есть знание, так как в процессе рассуждения, размышления, представления могут оказаться истинными, что, по определению Платона, и есть знание. Истина же в понимании Платона - это сама умопостигаемая сущность. В диалоге «Менон» показано, «каким образом в знании впервые происходит объединение истинного мнения с чувственностью - посредством «связывания» всегда текучей чувственности» [19, с.147]. Но все же знание, по Платону, есть нечто высшее, чем правильное мнение. Для Платона место мнения где-то между знанием и незнанием. Мнения могут быть истинными и правильными. Это происходит, когда слово «изрекается о том, что ощутимо...и тогда возникают истинные и прочные мнения и убеждения; если же, напротив, оно изрекается о мыслимом предмете..., тогда необходимо осуществляют себя ум и знание» [166, с. 489]. Но люди все же не обладают абсолютным знанием (вечные и неизменные платоновские идеи), а могут лишь приблизиться к нему путем припоминания-размышления.
Первоначально концепция познания как припоминания выдвигается Платоном в диалоге «Менон», где речь идет о добродетели [199, с.153]. Дальнейшее развитие концепции прослеживается в «Федоне» и в других более поздних диалогах. Согласно Платону, бессмертная душа хранит знания, которые она лицезрела тогда, когда была причастна миру идей, и которые «забыла», воплотившись в телесность. В концепции анамнезиса Платона подчеркивается как бы «мерцающий» характер феномена знания, а познавательный процесс представлен как процесс «вспышек» вс-поминания. Платон утверждает изначальную данность всего знания, но данность в некой потенциальной форме, которая может актуализироваться лишь в виде возможных умозаключений души.
Понятие информации. Историко-философский генезис и современные интерпретации
В данном параграфе ставится задача рассмотреть историко-научное и философское становление содержания понятия «информация».
Двадцать первый век все больше и больше связывают с развитием информационных технологий. Само понятие информации все шире используется в различных областях знания, тем самым вызывая повышенный интерес со стороны ученых самых различных областей науки. Осмысление феномена информации началось сравнительно недавно. Между тем, сегодня понятие информации является одним из фундаментальных не только в информатике (науке об информации), но и в математике, физике и других науках.
Первоначальное (донаучное) представление об информации сложилось в сфере обыденного языка на основе повседневно-бытовой социально-коммуникативной практики. Согласно данному пониманию информация - это сообщения или сведения, которыми люди обмениваются между собой. В этом смысле слово «информация» употреблялось в юриспруденции еще в начале XIX века [43, с. 16]. А уже в 20-е годы XX века это понятие использовалось гуманитарными науками, в частности, теорией журналистики, где информация трактовалась как описание фактов [52, с.25]. Известны также указания на использование представлений об информации в логико-семиотических построениях [164]. Затем развитие технических средств коммуникаций расширило возможности человеческого общения. Данное обстоятельство послужило почвой для появления многих вопросов, касающихся как природы информационных процессов в рамках социальной коммуникации в плане их содержательных характеристик (вопросы о ценности, значимости, новизне информации в обществе), так и рациональной организации технической базы передачи сообщений. К последним, в частности, относятся вопросы о связи информации с энергетическими параметрами приемо-передающих устройств, вопросы изменения количественных параметров информации и др. Так или иначе к середине 20-х годов XX века сложилась качественно иная ситуация, когда начинается процесс развития информации как сугубо научного понятия.
Следует отметить, что представления о природе и сущности информации весьма противоречивы, что в известной мере связано с существующими физическими трактовками информации и математическими методами измерения количества информации.
В физике понятие «информация» появилось при обосновании статистической механики в 1929 году. В то время Сциллард предпринял попытки связать это понятие с повышением уровня организации определенной термодинамической системы (напомним, что до этого в термодинамике существовало понятие энтропии, введенное Клаусисом [97], описывающее уровень хаоса в системе). Параллельно с разработкой сциллардовской трактовки информации происходит становление теории информации как теории каналов коммуникации и связи (К. Шеннон). Рост объема передаваемых сообщений вызывал необходимость их измерения для улучшения условий передачи.
Математическая теория связи была создана в 1948 году, когда К. Шеннон и У. Уивер в статье «Математическая теория связи» (1949 год), предложили количественную меру информации. В частности, была предложена абстрактная схема связи, включающая следующие компоненты: источник информации, передатчик, линию связи, приемник, адресата и источника помех, а также теорема о пропускной способности, помехоустойчивости, кодирования и т.п. [91, с.222]. Причем в шенноновской теории под информацией понимались не любые сообщения, которыми обмениваются люди или передают их по техническим каналам связи, а лишь те, которые уменьшают неопределенность у получателя, неизбежно возникающую в том случае, когда из-за недостаточной полноты информации необходим выбор лишь одной из двух или большего числа возможностей. Согласно Шеннону информация может оцениваться как степень упорядоченности или организованности систем, как отрицательная энтропия или негэнтропия [236, с. 153]. Заметим, что в шенноновскую концепцию информации не входят такие характеристики, как осмысленность или бессмысленность, полезность или бесполезность и т.п. Другими словами, информация есть параметр, характеризующий динамику системного бытия любого фрагмента материального мира.
Простота и элегантность математического аппарата, опирающегося на теорию вероятности, во многом определили успех формирования классической теории информации. Представление об энтропии сообщений К. Шеннона, было развито рядом других авторов [70, 204,244].
Итак, для классической теории информации характерны как минимум два утверждения: во-первых, утверждение о «всюдности» информации (информация содержится во всех объектах и явлениях окружающего нас мира, представляя тем самым некую третью ипостась материи наряду с массой и энергией); во-вторых, утверждение о том, что «мерой количества информации, связанной с тем или иным объектом или явлением, может служить редкость его встречаемости или сложность его структуры»
Когнитивная и кибернетическая концепция информации и проблема соотношения информации и знания
В данном параграфе ставится задача дать анализ основных концепций информации в аспекте соотношения «информации» и «знания».
Как уже было отмечено (гл.1, 2), известное многообразие определений информации связано с необычайной многомерностью данного феномена, определяемой спецификой исследования.
Общим для когнитивной и кибернетической концепций информации является понимание ее как сообщения, передаваемого по каналам связи в рамках такой специфической формы бытия, как социум.
При этом под сообщением понимается кодированный элемент события, зафиксированный источником информации и выраженный с помощью последовательных условных физических символов, образующих некоторую упорядоченную совокупность.
Для представителей когнитивной концепции информации, информация есть феномен, присущий исключительно социуму, человеческому обществу. Язык при этом в своих многообразных построениях выступает естественной (исторически сложившейся в процессе антропосоциогенеза) формой хранения и передачи (в процессе общения) информации.
Традиционная концепция познания, как известно, напрямую связывает знание как ставший результат (итог) познавательного процесса с его воплощением в содержании понятий (системы понятий) языка (знание как целостная, систематизированная совокупность понятий, система высказываний и т. п.). Это означает, что так понимаемое знание в своей изреченной (устной или письменной) форме - упорядоченная система физических знаков, имеющих инвариантное, общезначимое для всех или многих людей значение - представляет собой уже иную, чем знание, информационную реальность. Очевидно, именно это обстоятельство дает когнитивистам основание для понимания информации как превращенной формы знания.
Знание есть итог познавательной деятельности, оно личностно. Социальная же информация выступает как общественное достояние, которое может быть воспринято (передано другим) и оценено только в обществе.
С точки зрения такого соотношения знания и информации, знание, очевидно, можно передавать от одного субъекта к другому по каналам коммуникативных связей. Информация есть превращенная форма знания. Знание суть превращенная форма информации.
Основатель кибернетики Н. Винер определил информацию как обозначение содержания, полученного из внешнего мира в процессе нашего приспособления к нему и приспособления к нему наших чувств. Наиболее содержательное свое воплощение информация получает в языке как культурно-историческом продукте. Какой-либо иной формы объективации знания человечество не выработало. Поэтому процесс познания (знание), утверждает представитель данного подхода в когнитивной психологии Р. Л. Солсо, представляет собой не что иное, как упорядоченное накопление информации [202]. В соответствии с этим приращение информации квалифицируется как приращение знания. При этом представители кибернетического подхода, признавая социальный статус информации, функционирующей в обществе, почему-то отказывают в социальной природе самому субъекту познания, связывая знание с процессом информированности общества, а не со структурой сознания [237, с.49].
Действительно, многообразные формы объективации процессов познания представляют в своей совокупности мир бытия социальной информации, по выражению К. Поппера, - «третий мир» (который существует наряду с объективным и субъективным мирами). Это мир объективного знания, в котором, как было показано, приращение информации означает приращение знания, но только без субъекта, без личности. И все было бы прекрасно, если бы не одно фундаментальное обстоятельство: знание (процесс познания) по своей сути некумулятивно не складываем, не суммируем из прирастающей информации. В этой связи следует отметить, на наш взгляд, вполне справедливую критику концепции «третьего мира» К. Поппера М. А. Розовым, согласно которой мир объективного знания не может функционировать самостоятельно, если исключить передаваемые в культуре как эстафета образцы понимания текстов, хранящих знание. Само исходное знание о том, как обращаться с текстами, извлекая из них знание (как понимание знаниевых атомов текста), можно получить только через образцы [183]. Вместе с тем трудно согласиться с его положением, что именно через передачу образцов осуществляется передача знания. Справедливо возникает вопрос, через образцы чего: понятия, рассуждения? Но ведь это не передача знания. Это скорее передача способа, каким знание может быть обретено субъектом, передача образцов, происходящая в процессе коммуникации. Это, как уже было нами отмечено в первой главе, способ существования знаниевой системы (системы смыслов, значений и т.п.). Само же знание передать нельзя, как, например, информацию по тем или иным каналам связи. И здесь уместно вспомнить слова М. К. Мамардашвили: «Знание не пересаживаемо из головы в голову... никто вместо другого не может ничего понять, понять должен сам..., и этот акт понимания "самим" не выводим ни из какой цепи обусловливания этого понимания, он должен совершиться или не совершиться...» [131, с.12]. По мнению М.А. Розова, к которому на этот раз присоединяемся и мы, попперовское объективное знание - это не что иное, как мир книг (текстов), хранящийся на полках библиотек, который, очевидно, будет существовать даже тогда, когда исчезнет сам человек.
Семиотический и герменевтический аспекты соотношения информации и знания
В данном параграфе ставится задача выявить герменевтические и семиотические аспекты соотношения «информации» и «знания».
Процесс формирования человека как социального существа вне языка просто невозможен. Все, что человек может сказать (высказать, утверждать) о мире, он может делать только посредством языка. Такова природа антропосоциогенеза. Процесс формирования способности к предметно-практической деятельности и сознания неотделим (в силу специфической деятельности и обобщенного характера процесса) от процесса формирования языка как специфического способа (средства) социального общения (коммуникации), как средства хранения и передачи (трансляции) социального опыта и, следовательно, информации.
Именно с появления языка начинается подлинная история познания мира. Не случайно М. Хайдеггер истолковывает реальность «жизненного мира» как языковую реальность. Язык становится тем историческим горизонтом понимания, который определяет судьбу бытия. Говоря словами самого Хайдеггера, язык - это «дом бытия».
Нас окружает языковая реальность, а значит - знаковая реальность. Уже исходя из этого становится понятно, почему в качестве языкового текста можно рассматривать не только различного рода литературные произведения, а любой фрагмент реальности, выраженный в языковой форме. Также становится понятным, насколько глубинный методологический смысл заключается в галилеевских словах о познании Вселенной как чтении «книги природы». Отсюда, в контексте всего сказанного ранее, следуют основания для рассмотрения семиотических и герменевтических аспектов соотношения знания и информации.
Мышление человека неизмеримо расширяет познавательные возможности человека, позволяет проникнуть в закономерности природы, общества и т. п. Орудием (средством) мышления является язык и другие знаковые системы. В этом смысле размышление (мышление) есть движение мысли в форме движения структурных элементов языка - слов (внутренняя речь); объективированная форма - речь изреченная, или записанная в определенном знаковом выражении. Этим и объясняется наш интерес к семиотике как науке о знаковых системах. Причем заметим, что с самого начала наших рассуждений мы относим язык к знаковой сфере, а саму знаковую сферу, в соответствии с изложенными нами ранее выводами, - к сфере информации. В этом смысле, напомним, информация представляется нам определенной семиотической организацией, системой логически организованных высказываний и предложений, выраженных в языке, зафиксированных в текстах и функционирующих в обществе как продукте человеческой деятельности. Говоря иначе, информация - сообщение, некоторая совокупность знаков и их значений. Так или иначе, именно сообщения реализуются в коммуникативных (диалоговых) отношениях людей посредством внешней и внутренней речи. Это лишний раз объясняет наше внимание к языку, в частности, к вопросу, как и в каких формах информация (сообщение, выраженное в языке) реализует и представляет себя.
Сегодня многие из объектов попадающих в сферу научных интересов, поддаются какому-либо изучению лишь посредством знака, который заменяет этот объект в процессе познания. Естественно, что в данной ситуации многое зависит от свойств знака как опосредующего элемента, от особенностей отношения знака с представленным им объектом и, конечно же, от самого умения правильно интерпретировать знаковую информацию. Поэтому в подобных ситуациях наиболее результативными оказываются опосредованные аспекты познания, в частности, семиотический (знаковый) аспект. Более того, сегодня все чаще говорят и о семиотическом методе исследования, для которого характерно выделение некой структурной триады: 1) объект познания; 2) представляющий его знак, заменитель объекта; 3) субъект познания - интерпретатор.
В связи с этим сфера применения семиотического метода исследования становится очень широкой. Мы не будем излагать всю суть семиотического метода исследования, а попытаемся отметить, в рамках нашей проблемы, лишь некоторые важные семиотические аспекты (понятия знака и значения, смысла и т.п.)
Понятия знака и значения являются основополагающими для семиотики. Но вряд ли стоит пытаться точно определить, что есть знак. По справедливому замечанию А. Ф. Лосева, понятие «знака» окружено десятками других схожих по своему содержанию понятий [123, с.28].
Аналогично дело обстоит и с понятием «значения». На сегодняшний день ясно, пожалуй, одно: среди исследователей содержания этих понятий нет единого мнения. Это обусловлено еще и тем, что исследователи подходят к данной проблеме с позиций различных ее аспектов - гносеологического, логико-семантического, лингвистического, психологического и т.п. В силу отсутствия самой возможности подробного рассмотрения проблемы знака и значения мы не будем претендовать на историко-философскую полноту освещения данного вопроса. Эта проблема весьма широко представлена в работах О.С. Ахмановой, Э. Геллнера, Э. Бенвениста, В. В. Иванова, А. Г. Волкова, А. А. Ветрова, А. Ф. Лосева и др. Мы лишь остановимся на тех позициях, которые, на наш взгляд (в рамках нашей основной проблемы), представляются нам наиболее значимыми.
