Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Космологическое знание: классический образ 10
1. Мифологема «Вселенная» 11
2. Философема «Вселенная» 28
3. Эмпирический образ Вселенной 46
4. Теоретический образ Вселенной 66
Глава II. Космологическое знание: неклассический образ 88
1. Космологическое знание в контексте классической и неклассической рациональности 88
2. Визуальное мышление в космологическом познании 106
3. Феномен синестезии в космологическом познании 122
4. От космологических моделей к когнитивным
космологическим симулякрам 138
Заключение 154
Библиография 158
- Мифологема «Вселенная»
- Философема «Вселенная»
- Космологическое знание в контексте классической и неклассической рациональности
- Визуальное мышление в космологическом познании
Введение к работе
Актуальность темы исследования. Космологические проблемы были предметом размышления на всем протяжении человеческой истории. Но, несмотря на длительную историю своего существования, космология даже к середине XX века многими учеными и философами не всегда воспринималась как полноценная наука, а скорее, как область близкая к метафизике или теологии. Космологическое знание редко оказывалось в поле предметного философско-методологического анализа. Методологи предпочитают иметь дело, в основном, с физикой.
Вместе с тем, современная космология находится на переднем крае современной науки и переживает эпоху великих открытий, приводящих к радикальным изменениям в научной картине мира. Расширение эмпирического базиса космологии, связанное с развитием современной наблюдательной техники, становлением астрономического и космического эксперимента, привело к ряду революционных открытий. В результате новейшие космологические идеи быстро проходят путь от научной экзотики, до научного знания, ставшего привычным. Принципиально изменился класс объектов, охватываемых понятием «Вселенная как целое»: наблюдаемая область - Метагалактика выступает сейчас лишь одной из множества вселенных. Это порождает многие фундаментальные философские вопросы: является ли это множество физически допустимых вселенных единым целым, присущи ли ему какие-либо общие закономерности, постижимы ли они? Как в свете новейших космологический концепций мыслится фундаментальный онтологический принцип - принцип субстанциального единства мира? Где на данном историческом этапе проходит граница познания, не проходит ли она через Человека? Что есть объективная реальность?
Значимость темы исследования определяется в значительной степени растущим интересом, проявляемым к концепциям Вселенной со стороны современного естествознания, гуманитарных исследований и, наук, причастных к практическому освоению космического пространства. На этом фоне возрастает необходимость изучения космологического знания, так как сложность и уникальность уникальность объекта космологии актуализирует методологические проблемы, связанные с динамикой идеалов и норм научного исследования. Тем более, что за короткий срок (с первой трети XX века и до настоящего момента) научные революции в космологии, дважды приводили к возникновению новых парадигм: фридмановской и инфляционной.
Важной стороной дальнейшего развития познания является совершенствование
методологии научного познания, рассмотрение науки в целом, космологии, в частности, в рамках социокультурного контекста. Это выдвигает задачу постижения глубинных механизмов социокультурной детерминации познания. Сопряженность космологии с мировоззренческими утверждениями, требует углубленного философского осмысления факта включенности человека с его ценностями, идеалами и целями, в содержание современного космологического знания.
Помимо всего прочего, всегда остается актуальной глобальная задача расширения и совершенствования теоретических принципов рассмотрения таких сфер как познание, наука, философия. Динамичная жизнь общества с необходимостью приводит к смене типа мышления, к становлению его новой парадигмы. Для современного космологического знания таким общим основанием может быть пост-пеклассическая рациональность, которая в настоящее время исследуется в различных аспектах эпистемологией, философией науки, синергетикой и др. В этих условиях обращение к изучению сущности космологического знания актуально для понимания особенностей нового типа рациональности.
Итак, необходимость философско-методологического исследования космологического знания, изучающего объект «Вселенная как целое», обусловлено недостаточным и разноречивым осмыслением с позиций современной философии специфики и форм проявления этого знания и исследования сопровождающих его феноменов.
Степень разработанности проблемы. Современная космология - это «западноевропейская» космология, идейные истоки которой уводят в античность. В нредфилософский период космологические представления зафиксированы в ранней космогонической и астрономической поэзии (Орфей, Гомер, Гесиод, Лин) и прозе (Ферекид из Сироса, Теаген, Акусилай). Космологические проблемы были едва ли ни главным содержанием первых натурфилософских учений (Фалес, Анак-симен, Гераклит Эфесский, Анаксимандр, Анаксагор). Атомисты (Демокрит, Эпикур. Левкипп, Тит Лукреций Кар) дополнили представления о Вселенной идеей ее бесконечности. Пифагор и последующая пифагорейская традиция внесли в концепцию Космоса-Вселенной математическое понимание гармонии. Космологическое учение являлась важнейшей частью философских воззрений Платона, его диалог «Тимей» - самое комментируемое в истории философии сочинение, начиная с древности. Космология занимала значительное место в «философии природы» Аристотеля. В целом - образы Вселенной присутствовали во всех философ-
ских онтологиях античности.
В средневековье космологические проблемы рассматривались преимущественно в теологическом контексте, как на латинском Западе (Тертуллиан, Ориген, Августин), так и на греческом Востоке («Каппадокийская школа»). В целом, и онтология августинианства (Петр Ломбардский, Ансельм Кентерберийский, Гуго Сен-Викторский, Ж.Буридан, Николай из Орема и др.), и томизма (Фома Ак-винский и его последователи) была проникнута духом креационизма.
Постепенное сближение натурфилософии с нарождающимся математическим естествознанием обогатило космологию новыми открытиями и идеями. «Упразднение» Космоса, геометризация пространства, бесконечная Вселенная, постепенно отделенная научным мышлением от мира ценностей (понятий совершенства, гармонии) осмысливалась в трудах философов, астрономов, физиков, теологов: Т.Браге, Дж.Бруно, Л.Больцмана, Г.Галилея, Я.Гевелия, В.Гершеля, Р.Декарта, В.Дерхэма, И.Канта, Р.Клаузиуса, И.Кеплера, Н.Коперника, И.Ламберта, П.Лапласа, И.Ньютона, Т.Райта, Э.Сведенборга, В.Уистона, К.В.Л.Шарлье и др.
Современная космология возникла вначале XX века, после создания А.Эйнштейном общей теории относительности. Еще более точно дату ее рождения отсчитывают от публикации статьи А.Фридмана «О кривизне пространства» (1922 г.). С нее началась коренная перестройка общих представлений о Вселенной и о методах космологии. Это, безусловно, затрагивало важнейшие философские проблемы, привлекавшие внимание многих философов, космологов, физиков современности, таких как Х.Альвен, Д.Бом, Г.Бонди, С.Вайнберг, А.Виленкин, В.Гейзенберг, В.И.Гинзбург, Т.Гоулд, Б.Грин, А.Г.Гус, Р.Дикке, П.Дэвис, Я.Б.Зельдович, А.Л.Зельманов, П.Иордан, Б.Картр, Ж.Леметр, А.Д.Линде, Э.Милн, И.Д.Новиков, И.Р.Пригожин, М.Рис, П.Стейнхардт, Дж.Уилер, А.Уайтхед, Дж.Уитроу, А.А.Фридман, Э.Хаббл, Ф.Хойл, С.Хокинг, Э.М.Чудинов, И.Шкловский, А.Эддингтон, А.Эйнштейн и др.
Обоснованию научного статуса космологии, выяснению ее объекта - Вселенной как целого - посвящены исследования А.Л.Зельманова, В.В.Казютинского, А.С.Кармина, Г.И.Наана, И.Л.Розенталя, А.Турсунова, Э.М.Чудинова, и др.
Сопряженные с этой проблемой методологические и мировоззренческие вопросы космологии получили освещение в работах Е.Ю.Бельской, Г.Бонди, М.П.Бронштейна, Б.П.Герасимовича, Т.Голда, Г.Дингла, П.Дирака, А.Л.Зельманова, Г.Мак-Витти, А.Г.Масевича, С.Т.Мелюхина, Э.Милна, А.М.Мостепаненко, М.В.Мостепаненко, М.К.Мюница, Дж.Норта, А.Н.Павленко, Б.Райтсмена, К.Х.Рахматуллина, Л.Ригера,
В.И.Свидерского, В.С.Степина, А.Турсунова, А.А.Фридмана, А.Эддингтона, и др.
В социокультурном и историческом контексте космологическое знание исследовалось А.В.Ахутиным, В.И.Бакиной, Ю.В.Балашовым, С.Б.Бондаренко, В.П.Визпшым, А.И.Еремеевой, Г.М.Идлисом, В.В.Казютинским, А.Койрс, С.Б.Крымским, Ю.В.Линником, И.Д.Рожанским, В.Г.Торосяном, А.Турсуновым и другими. В развитие мировоззренческой и концептуальной проблематики космологического знания внес значительный импульс антропный принцип, разрабатываемый П.Девисом, Р.Дикке, А.Л.Зельмановым, Я.Б.Зельдовичем, Г.М.Идлисом, Б.Картером, А.Д.Линде, И.Л.Розенталем, Дж.Силком, Дж.Уилером, С.Хокингом, И.С.Шкловским, анализируемый в работах Л.Б.Баженова, Л.М.Гиндилиса, Г.В.Гивишвили, В.В.Казютинского, С.Б.Крымского, А.М.Мостепаненко, А.Турсунова, А.Д.Урсула, и др.
Однако, несмотря на обширную литературу, которая носит по преимуществу естественнонаучный, а не философско-методологический характер, сохраняется неоднозначность в понимании объекта космологии «Вселенной как целого», в методологических вопросах превалирует классическая традиция, в то время как в содержании и формах современного космологического знания выявляются черты, свойственные более духу постнеклассической рациональности.
Теоретические источники, послужившие своеобразной «эмпирией» для данного диссертационного исследования, являются «Теогония» Гесиода, поэмы Гомера, фрагменты произведений ранних греческих философов, труды Платона, Аристотеля, К.Птолемея, Н.Коперника, Дж.Бруно, Г.Галилея, И.Кеплера, Р.Декарта, И.Ньютона, И.Канта, И.Ламберта, П.Лапласа, Б.Спинозы, К.В.Л.Шарлье, А.Эйнштейна, А.Фридмана, А.Линде, Дж.Уилера, В.Гейзенберга, М.Риса, Д.Бома, М.Бунге, А.Грюнбаума, П.Девиса; работы классиков постмодернизма: Ж.Бодрийяра, Ж.Делеза, Ф.Гваттари, Ж.-Ф.Лиотара, а также естественнонаучные работы по космологии и физике Ю.В.Барышева, С.Вайнберга, В.И.Гинзбурга, Э.Б.Глинера, А.Гуса, Б.Грина, А.Д.Долгова, Я.Б.Зельдовича, Д.А.Киржнеца, В.Н.Лукаша, И.Д.Новикова, Л.Б.Окуня, И.Р.Пригожина, М.Е.Прохорова, И.Л.Розенталя, М.В.Сажина, П.Стейнхардта, А.М.Черепащук, А.Д.Чернина и др.
Для выявления основных этапов и моделей космологического знания, в которых фиксируется образ Вселенной, помимо указанных выше первоисточников, были использованы работы В.Ф.Асмуса, А.В.Ахутина, П.П.Гайденко, Я.Э.Голосовкера, В.П.Горана, Р.Грейвса, Ф.Даннеманна, А.И.Еремеевой, Э.В.Ильенкова, В.В.Казютинского, А.С.Кармина, Ю.Кершенштайнер, Ф.Х.Кессиди, А.Койре,
В.Кранца, Н.А.Куна, А.Ф.Лосева, А.О.Маковельского, М.К.Мамардашвили, В.В.Налимова, И.Д.Рожанского, А.Турсунова, А.Уайтхеда, Э.Целлера, Ф.А.Цицина, А.Н.Чанышева, и др.
Эмпирические а теоретические аспекты космологического знания, а также
анализ особенностей визуального мышления и феномена синестезии в космологи
ческом познании был осуществлен с привлечением работ Ж.Адамара,
А.С.Алексеева, В.А.Андрусенко, Р.Арнхейма, А.М.Ахтямова, Л.Б.Баженова,
В.П.Бранского, М.Вертгеймера, Е.К.Войшвилло, Б.М.Галеева, Д.П.Горского,
В.И.Жуковского, Б.М.Кедрова, Н.И.Мартишиной, Л.А.Микешиной,
М.В.Мостепаненко, В.В.Налимова, М.Ю.Опенкова, Д.В.Пивоварова,
Р.Ю.Рахматуллина, В.С.Ротенберга, А.В.Славина, В.С.Степина, Г.Фолльмера, Дж.Холтона, В.С.Швырева, В.А.Штоффа и др.
В процессе исследования космологического знания в контексте классической и неклассической рациональности были привлечены работы Н.Б.Автономовой, В.А.Лекторского, А.С.Майданова, Н.Б.Маньковской, Л.А.Микешиной, Д.В.Попова, Т.Б.Романовской, В.С.Степина, Е.Л.Фейнберга, М.А.Чешкова и др.
Целью исследования является философско-методологическое осмысление различных форм и содержания космологического знания, в которых зафиксирован объект - «Вселенная как целое».
Задачи исследования:
Выявить и исследовать этапы и особенности эволюции космологического знания: мифологический, созерцательно-философский, эмпирический, теоретический и соответствующие им образы Вселенной.
Исследовать особенности визуального мышления в космологическом познании.
Зафиксировать и раскрыть особенности феномена синестезии в космологическом познании.
Выявить основные тенденции в развитии космологического знания в его движении от космологических моделей к когнитивным космологическим симулякрам.
Методологические основания диссертационного исследования.
Для эффективного решения поставленной проблемы и конструктивного исследования сформулированных задач использовались следующие методологические принципы и идеи:
во-первых, в качестве общей методологической основы диссертации использовался диалектический метод с его принципами, законами и категориями;
во-вторых, в качестве дополнительных средств, привлекались методы: историче-
ского и логического, моделирования (в форме интерпретации и конструирования), герменевтический, историко-философской и историко-научной реконструкции;
в-третьих, ряд идей философов-постмодернистов, связанных с комплексом философских, эпистемологических, методологических, эстетических представлений по поводу мировосприятия и оценки познавательных возможностей человека, познания природной и социальной действительности;
в-четвертых, комплекс физических и философских идей, связанных с общей теории относительности, квантовой физикой, фридмановской и инфляционной космологией;
в-пятых, идея эволюции, применяемая как по отношению к космическим объектам, так и по отношению к познавательным процессам.
Научная новизна исследования.
Выделены этапы эволюции содержания и форм космологического знания: мифологический, философский, эмпирический и теоретический образы Вселенной и исследованы особенности космологического знания в контексте различных типов рациональности.
Установлено, что роль визуального мышления в космологическом познании значительно возрастает для неклассического знания в связи с ростом в нем формально-абстрактного содержания.
Раскрыто, что визуальное мышление осуществляется в форме «гносеологической» синестезии, которая выступает как явление ассоциативного эвристического переноса качеств одной «гносеологической модальности» на другую в форме креативной трансляции эмоционально-художественного содержания в рационально-логическую конструкцию.
Уточнена связь эмпирического и теоретического уровней в космологии. В результате выявлено, что объектом космологического исследования становится симулякр, а космологическое познание выступает как процесс гносеологической симуляции.
Основные положения, выносимые на защиту:
В истории европейской космологии выделено четыре формы космологического знания, ядро содержания которого - образ Вселенной: мифологема, философема, эмпирическое и теоретическое понятие Вселенной как целого.
Неклассическая (инфляционная) космология строится на ряде физических идей коррелирующих с принципами постмодернистской философии. В результате - образ Вселенной носит ризоморфный, плюралистичный, нелинейный характер, на
грани порядка и хаоса.
Космологическое познание и знание с необходимостью включает в себя визуальное мышление, которое познает объекты на основе пространственно структурированных наглядных схем, осуществляет перевод количественных характеристик объекта, в визуальную форму.
Космологическому и шире - научному познанию присущ феномен синестезии. Синестезия «ответственна» за визуализацию идеи и выполняет компенсаторную функцию, восполняя дефицит в сфере чувственного, или преодолевает разрыв в логике рациональных рассуждений. Механизмом «гносеологической синестезии» является метафора.
5. Рациональное осмысление эмпирических данных и визуально-
синестезические процессы задают в неклассическом космологическом познании
эмоционально-художественную, образно-аллегорическую направленность содер
жанию познания, подчиненную имагинативной логике. В результате чего теорети
ческая реконструкция «Вселенной как целого» является не просто результатом
обобщения эмпирических данных, а есть сложная мысленная конструкция (ышу-
лякр), а само космологическое познание выступает как процесс естественной гно
сеологической симуляции.
Теоретическая и практическая значимость проведенных исследований в диссертации заключается в следующем:
во-первых, результаты исследования могут быть использованы для прояснения онтологической, гносеологической и антропологической проблематики, связанной с исследованием Вселенной;
во-вторых, материалы исследования содержат теоретические положения о некоторых сущностных характеристиках космологического знания, что позволяет по-новому сформулировать и решать ряд важных проблем теории познания (взаимосвязь культуры и познания, рациональности, соотношение результатов познания и действительности);
в-третьих; материалы диссертации могут быть использованы при чтении курса «Философия» в соответствующих темах, курсов «Концепции современного естествознания», «Философия науки», «Астрономия», «История астрономии», а также могут быть использованы при чтении спецкурсов и курсов по выбору.
Апробация работы. Основные положения диссертации и полученные результаты обсуждались на кафедре философии Омского государственного педагогического университета, на философском аспирантском семинаре при кафедре филосо-
фии ОмГПУ, на межфакультетском семинаре при кафедре теоретической физики и прикладной математики ОмГПУ, на заседаниях Омского отделения Российского философского общества.
Основные результаты исследования изложены в 12 публикациях, докладах и выступлениях на: Всероссийской научной конференции «Творческое наследие Г.Г.Шпета в контексте философских проблем формирования историко-культурного сознания» (Томск, 2002); Межвузовской научной конференции «Реальность. Человек. Культура» (Омск, 2002); Всероссийской научной конференции «Культура. Социум. Творчество» (Омск, 2002); ХШ-ой Международной междисциплинарной научной конференции молодых ученых «Человек. Природа. Общество. Актуальные проблемы» (Санкт-Петербург, 2002); Всероссийском семинаре «Диалектика бытия» (Уфа, 2003); V Конгрессе этнографов и антропологов России (Омск, 2003); Межвузовской научно-методической конференции «Пушкинские чтения - 2003» (Москва, 2003); Межрегиональной конференции «Человек в пространстве мифов» (Омск, 2004).
Структура и объем исследования Текст диссертационного исследования состоит из введения, двух глав, заключения и списка литературы, содержащего 265 наименований. Работа изложена на 169 страницах компьютерной верстки.
Мифологема «Вселенная»
Современная наука, основанная на западноевропейской традиции, своими истоками уходит в античную философию, которой, в свою очередь, исторически предшествовало мифологическое познание мира. Мифология - важнейшее и обширнейшее явление в культурной истории человечества. В чрезвычайно большом многообразии мифов различных народов мира установлен ряд устойчиво повторяющихся основных тем и мотивов, среди которых обязательно присутствуют мифы о происхождении небесных светил: солярные, лунарные, астральные мифы. Но центральную группу мифов у народов с развитыми мифологическими системами составляют мифы о происхождении мира, вселенной - космогонические мифы1.
В связи с этим правомерно возникает проблема образа Вселенной в мифологическом сознании, и проблема формы выражения космологического знания о Вселенной. Решение этой проблемы важно потому, что, вероятно, одним из первоисточников ранней греческой философии была не мифология вообще, а, главным образом, космогонические мифы, составлявшие основу космологических представлений.
С течением времени наука, став дифференцированным образованием, в котором каждое конкретное направление (например, естественнонаучное), изучая отдельный фрагмент мира, сохраняет с философией общее «генеалогическое родство» и использует ее в качестве методологического регулятива. Подчеркивая важную роль философских концепций в развитии науки, А.Койре сравнивает их со строительными лесами, которые научная мысль post factum может отбросить, но «только для того, чтобы заменить их другими» или «просто забыть о них, погрузив в сферу подсознания на манер грамматических правил, о которых забывают, по мере того как осваивают язык»2. Соглашаясь с мнением А.Койре, в том, что научная мысль никогда не была отделена полностью от философской мысли, следует все же признать особое положение в этом вопросе такой отрасли естественнонаучного знания как космология. Достаточно напомнить, что на интеллектуальной сцене натурфилософия в своей первоначальной форме предстала в основном в виде космологии. Они обе всегда были обращены на постижение мира как целого, на место человека в нем. Любые, даже самые спекулятивные космологические конструкции затрагивают философско-мировоззренческие проблемы и, наоборот, философские построения, так или иначе, соотносятся с космологическим знанием.
Хронологическую общность начального этапа возникновения философии и науки (VII-VI вв. до н.э.) можно рассматривать как важный «маркер» в истории формирования представлений об объекте космологической мысли. Это связано с тем, что в их дальнейшем развитии и в последующей эволюции содержания понятия Вселенной оказались тесно переплетены философские и натуралистические и, позднее, естественнонаучные смыслы. Но поскольку многие моменты космологической греческой мифологии были полно усвоены в ранней натурфилософии, решение проблемы, что представляла собой Вселенная как объект на начальном этапе космологического познания, и в какой форме было представлено знание о нем, следует начать с мифологии. Тем более, если согласиться с тем, что наука «не только сопровождается мифологией, но и реально питается ею, черпая из нее свои исходные интуиции»3, следует признать, что это в полной мере относится к науке о Вселенной.
Сфера космологического обширна даже для мифологического сознания. Актуальное состояние мира и его частей всегда связано с выяснением вопроса о его происхождении. Объяснение состава мироздания или роли какого-либо объекта в нем равнозначно описанию всей цепи порождения и ответа на вопрос: «как это возникло»4. В данном случае из такого широкого поля толкования космологических мифологических представлений необходимо «извлечь» ту часть, в которой сделан акцент на астрономических аспектах. Несмотря на то, что «мифологическое мышление есть обязательно и мышление космическое, уже по одному этому оно не может не охватывать небесных явлений»2 , которые не имеют изолированного значения и лишь в абстракции могут быть вычленены из мифологических описаний. Поэтому совершенно очевидно, что сформированное таким образом представление о Вселенной как об объекте космологической мысли будет носить реконструктивный характер. Основными источниками таких «избирательных» сведений о космологии греков в предфилософский период могут служить ранняя космогоническая и астрономическая поэзия (Орфей, Гомер, Гесиод, Лин) и проза (Ферекид из Сироса, Теаген, Акусилай).
Как отмечают комментаторы (Руфин. Recognition., X, ЗО)6, среди множества авторов у греков, писавших о происхождении мира, особенно выделяются двое: Орфей и Гесиод. Судя по фрагментам мифической биографии, Орфей из Либетр Фракийских, хронологически предшествовал Гесиоду и Гомеру. Несмотря на то, что Орфею приписывается довольно много произведений, среди которых есть и «Теогония», и «Астрономия», об их содержании известно только по пересказам более поздних авторов, которые иногда значительно отличается друг от друга.
Так, согласно Аристофану, орфическая теогония начинается следующим образом: «Хаос, Ночь и Эреб - вот что было сперва, да еще только Тартара бездна». При этом «вовсе не было воздуха, неба, земли» , они появляются позднее. Такое «добытийное» состояние с точки зрения здравого смысла противоречиво, так как, например Тартар располагался на краю Земли, которой еще не было! Однако если в этих образах видеть не столько космологические первопричины «мирогенеза», сколько мифологические персонажи, подчиненные, согласно ЭЛ.Голосовкеру8, особой «логике чудесного», легко и произвольно играющей со временем и пространством, то это нормальное явление.
Согласно неоплатоникам, в орфических рапсодиях все начинается с Хроноса, принимаемого «за единое начало всех вещей», Эфир и Хаос они принимают - за двоицу, яйцо объясняют как «абсолютное бытие и полагают эту триаду первой» в дальнейшей цепочке порождения мира9.
В описании орфической теогонии по Иерониму и Гелланику Дамасским сообщается, что первыми были два начала «вода и ил, который затвердел в землю». Третье начало, родившееся из них - нестареющий Хронос (Время), с которым «соединена Ананкэ [Необходимость] - то же самое существо, что и Адрастея - бестелесная, распростертая по всему космосу и касающаяся его границ» .
Философема «Вселенная»
Понятие «Вселенная» прошло долгий путь развития. В истории европейской культуры можно выделить ряд основных тенденций интерпретации данного понятия. В связи с многозначностью понятия Вселенной возникает необходимость выявить его содержание и эволюцию. Наличие семантического родства, общих этимологических корней с одной стороны способствует обнаружению инвариантного содержания синонимов, с другой - именно это обстоятельство способствовало смешению в обыденном и даже научном сознании понятий Мир, Вселенная, Космос. С целью выявить этот инвариант, «осевший» в понятии «Вселенная как целое» и содержательные отличия, необходимо провести некоторое предварительное этимологическое рассмотрение этого понятия.
В современный русский язык слово «Вселенная» проникло из старославянского языка, в котором оно возникло как словообразовательная калька греческого дом, oiKouusvri (ГОІКОІ)ЦЄУГ) - Ойкумена - населенная, обитаемая часть земли39, которая для античного грека являлась домом - 6 1ко. Первоначально, вероятно, это понятие являлось не космологическим, а географическим, связанным с определенными представлениями о форме и размерах Земли. Так, согласно воззрениям Левкип-па и Демокрита, Земля имела барабанообразную форму («видом она как бубен»60) с вогнутыми к центру сторонами. Верхняя вогнутая сторона, состоящая из Средиземного моря и окружающих его населенных земель, и есть «ойкумена».
Сходное представление об «ойкумене» как о небольшой, но населенной части Земли можно найти у Платона. В диалоге «Федон» он пишет, что Земля, представляющая собой разноцветный двенадцатигранник (симметричный додекаэдр) очень велика и «мы, обитающие от Фасиса до Геракловых Столпов, занимаем лишь малую ее частицу; мы теснимся вокруг нашего моря, словно муравьи или лягушки вокруг болота, и многие другие народы живут во многих иных местах, сходных с нашими»61.
Ко времени Александра Македонского, когда значительно расширились пределы греческих земель, произошло закрепление «ойкумены» в качестве географического термина. На это, в частности, указывает фрагмент из трактата Аристотеля «О небе», где он, обосновывая идею шарообразности Земли, прибегает к мнению тех, кто полагает, «что область Геракловых столпов соприкасается с областью Индии и что в этом смысле океан един». В доказательство «не таких уж невероятных воззрений» они «ссылаются на слонов, род которых обитает в этих обеих окраинных областях: оконечности [ойкумены], потому, мол, имеют этот [общий] признак, что соприкасаются между собой»62.
В несколько иной версии обозначение окружающего мира представлено в древнегреческом варианте словом та navxa - «Вселенная», понимаемая в буквальном смысле русского слова «все»63. Однако космологическое звучание этих терминов - приобретение более позднего времени. Космологический смысл имел и другой термин, которым греки обозначали мир - коа(ло . Его трактовка весьма разнообразна. Косгдо 64 это: упорядоченность, порядок; надлежащая мера, благопристойность; строение, устройство; государственный строй, правовой порядок; (на Крите) косм, носитель высшей государственной власти; мировой порядок, мироздание, мир; небо, небесный свод; мир, свет, земля; наряд, украшение; в переносном значении: свет, люди, украшение, краса, честь слава.
Многозначность данного термина, вероятно, связана с тем, что он является мировоззренческим концентратом, вбирающим в себя основные черты этой эпохи. Греческий космос, с одной стороны - протывополоэюность хаосу, беспорядочному нагромождению вещей, это гармония, пропорцгюнапьность, порядок, мера. С другой - красота, завершенность определенность. Рассмотрение различных сторон бытия сквозь «призму космоса» и определило различные модели его употребления.
Но вначале космос сформировался как эстетическая и социально-политическая категория, так как имел, главным образом, упорядочивающую функцию. Аргументировать эту точку зрения можно так. Формированию понятий о вещах предшествует формирование понятий о деятельности (о действиях с вещами). Познание начинается с конкретного, а действие всегда конкретно. Поэтому многие слова, обозначающие понятия происходят из глагольных форм. Например, ofoouucvr от глагола оіко - обитаю, населяю, сриоц; (природа) - от phyein - возникать, быть рожденным. Слово коацо , этимологически производно от глагола костцєсо, часть значений которого первоначально употреблялась в военном (строить, выстраивать, располагать в порядке, править, управлять и т.д.), часть в эстетическом смысле. Лишь впоследствии понятие Космоса стало использоваться в аспекте космологических представлений. Космос трактовался как небо, небесный свод, мир, мироздание, как выражение единого, не-расчлененного, сферически образованного высшего порядка. По мнению В.Кранца63, ссылающегося на один из подлинно установленных фрагментов Анаксимена, эта фундаментальнейшая мысль в истории человеческого духа восходит к милетцам. Другие исследователи (Guthrie W.K., Соболевский СИ.) первенство в этом вопросе отдают Пифагору представившему мир в качестве целого, описываемого в геометрических образах и, по словам Аристотеля, рассмотревшие «элементами всех вещей и всю Вселенную гармонией и числом»66.
Таким образом, примерно с VI века до н.э. в космологическом контексте все три понятия (Вселенная, Мир, Космос) в греческом языке приобрели сходное звучание: Вселенная - кооцо , то ovurcav, OiKoujicvr]67; Космос - коаио , то 5іа отл.иа68; Мир -коацо , то avujiav, oiKOvuevn,6 . Присутствующие в этом синонимическом ряду слова то біаоттцш и то ovu7iav, скорее всего, подчеркивают специфику Вселенной как объекта космологических представлений: 8ia - отгща, атоС, то - можно трактовать как выражение пространственно-временных свойств Вселенной (расстояние, промежуток; протяжение, длина; объем; промежуток времени; длительность)70. Слово то avurcav имеет два варианта употребления: первый - совокупность, целое; мир, вселенная (avu - Trav, avo то), второй - некоторый итог, обобщение: в целом, в общем (avurcav то)71. В обоих вариантах оно подчеркивает целостность, нерасчлененность обозначаемой вещи. Множество слов, происходящих от корня коодо, употребляются в значении мир, Вселенная: например, в названии сочинения Парменида кооцо-yovia - происхождение мира или в сочинении Демокрита коодо-урйфіа - описание мира, коацо-лоіїа - сотворение или образование мира72.
Однако, несмотря на этимологическое и семантическое родство рассмотренного синонимичного ряда понятий (Вселенная, Мир, Космос), на синкретизм античного миропонимания, в употреблении этих понятий уже в этот период, выделяются смысловые оттенки, которые, вероятно, и позволили разойтись им в дальнейшем. Различное семантическое звучание понятий «Вселенная» и «Космос» можно обнаружить еще в мифологии, и мифологизированной раннегреческой философии, в дальнейших попытках определить одно через другое.
Космологическое знание в контексте классической и неклассической рациональности
Для того чтобы «нарисовать» неклассический образ космологического знания, необходимо ответить на вопрос: что понимать под классическим и неклассическим научным знанием вообще и в космологии в частности. Наука как форма рационального познания в качестве конечного результата предполагает обоснованное, осмысленное, систематизированное знание247. Но сама научная рациональность динамичное понятие. Признавая рациональность одной из основных ценностей культуры, в философии обозначилась тенденция рассматривать ее как исторический эпифеномен .
Если рациональность трактовать как следование фиксированным правилам определенного содержания (К.Хюбнер), то рациональность научного познания будет выражаться в регламентировании познавательной деятельности своими «правилами». В качестве таковых В.С.Степин, например, предлагает сложные многоуровневые образования, состоящие из трех компонент: научная картина мира, идеалы и нормы науки и ее философские основания249. В общем виде, вероятно, можно говорить об онтологических и гносеологических основаниях этих «привил». Их радикальные изменения расцениваются как глобальные научные революции, являющиеся разделительным рубежом, отделяющим крупные стадии исторического развития науки, в которых могут быть представлены различные типы рациональности. Изменение представлений о рациональности ведет и к изменению образа науки и образа знания.
Традиционным стало выделение в развитии науки трех основных типов научной рациональности: классической (XVII - начало XX в.), неклассической (первая половина XX в) и постнеклассической (конец XX в.).
Классический тип научной рациональности, центрируя внимание на объекте, стремится при теоретическом объяснении и описании элиминировать все, что относится к субъекту, средствам и операциям его деятельности. Такая элиминация рассматривается как необходимое условие получения объективно-истинного знания о мире. Классическое воплощение этот тип рациональности нашел в ньютони-анской физике.
Неклассический тип научной рациональности учитывает связи между знаниями об объекте и характером средств и операций деятельности. Экспликация этих связей рассматривается в качестве условий объективно-истинного описания и объяснения мира. Субъект познания рассматривается уже в непосредственной связи со средствами познавательной деятельности. Рациональность этого типа воплощается в квантово-релятивистской физике.
Постнеклассическая научная рациональность учитывает соотнесенность знания об объекте не только со средствами, но и ценностно-целевыми структурами деятельности.
Эта схема прекрасно вписывается в историю естественнонаучного знания за исключением космологического знания. «Точка отсчета» в описанной выше схеме -XVII век. Что представляла собой космология и космологическое знание в этот период? Космологическое знание в значительной мере опиралось на результаты астрономической практики: в содержании космологического знания доминировали проблемы, связанные с устройством Вселенной, а не с ее происхождением. Теоретический фундамент космологического знания составляли общенаучные представления на уровне картины мира и метафизические воззрения.
В онтологических основаниях космологического знания на этом этапе лежали принципы механицизма и лапласовского детерминизма: Вселенная - гигантская механическая система, функционирующая в частях и в целом по законам механики, место цели занимает причина. Движение, для которого нет причины, допускается важнейшим законом механики - законом инерции. Это движение тождественно покою. Вселенная Ньютона статична, ибо ее части к движению не побуждаются никакой причиной.
К гносеологическом основаниям космологического знания можно отнести эпистемологическую ориентированность на астрономические наблюдения, но классическому воплощению этой методологической установки как активному вопроша-нию пассивной природы пытливым человеческим разумом в космологии, вероятно, препятствовало величие и масштабность ее объекта. Поэтому знание о Вселенной получалось сочетанием некоторой эмпирии, физических законов и метафизических принципов . Космологическое знание этого периода напоминает натурфилософские учения: с одной стороны оно обращено к природе, опыту (наблюдению), с другой - к метафизике.
Таким образом, то, что в типологизации В.С.Степина обозначено как классическая научная рациональность, в космологии проявляется лишь частично. Это еще не ставшее классическим естественнонаучным знание, вернее было бы в терминологии В.С.Степина обозначить как протоклассическое. Возможно, для космологического знания этого периода более приемлема его оценка как предельно выро.ж-денной натурфилософии, в которой уже проявляются элементы естественнонаучного знания.
Если в качестве научного эталона естествознания взять физику, а в рассматриваемый исторический отрезок - механику, то можно отметить, что физическому знанию присущи следующие характеристики: объективность; экспериментальная верифицируемость; количественная выразимость; математизированность; прогно-зируемость.
Космологическое знание, как и физическое, можно рассматривать как объективное в том смысле, что в процессе его получения можно абстрагироваться от влияния человека, как на сам процесс познания, так и на объект, ассоциирующийся с чем-то Божественным, и уже поэтому не подверженный вмешательству человека. Об экспериментальной верифицируемости космологического знания говорить некорректно: как можно экспериментальным путем проверить бесконечность Вселенной или эволюционную идею сада У.Гершеля, согласно которой наблюдаемое разнообразие вида туманностей обусловлено тем, что мы видим эти объекты на разных стадиях жизни, подобно деревьям в саду? Эмпирическая проверка возможна только для знания об отдельных объектах, но не Вселенной в целом. О прогностической силе и математической оформленности для космологического знания тоже говорить преждевременно, так как эти характеристики относятся к механике и астрономии, а не космологии, хотя и опирающейся на них.
Эти содержательные отличия физического и космологического знания проявляются и в различии форм организации знания. Если первое (например, классическая механика) уже претендует на статус научной теории, дающей целостное представление о закономерных и существенных связях механического мира, то второе -существует в формах, генетически предшествующих теории (в узком смысле слова): в классификациях, типологиях объектов, в первичных объяснительных схемах.
Любые классификации условны хотя бы в силу того, что выбор их оснований не является однозначным. Но историческая ретроспектива всегда позволяет выделить в развитии знания/познания качественно различные этапы, в основе которых лежат разные идеалы, нормы познавательных процедур, и т.п. Если в качестве основания рассматривать историческую «меру научности» космологического знания, то получается достаточно привычная, почти хрестоматийная периодизация развития западноевропейской космологии с мифологическим, натурфилософским, естественнонаучным и современным этапом.
Визуальное мышление в космологическом познании
«Конечный» результат любого познавательного процесса может быть представлен как гносеологический образ. В широком смысле, гносеологический образ — это любой дискретный элемент знания, несущий содержательную информацию об объекте, это познавательная конструкция, в которой переплетены два взаимосвязанных аспекта познания: чувственное, в том числе и наглядные представления, и рациональное, в котором функционируют знаковые, в том числе и вербальные формы. В действительности, связь между составляющими гносеологического образа оказывается куда более сложной. Соотнесение мышления лишь с вербальной формой оказывается недостаточным. В настоящее время этот тезис разделяют многие исследователи, хотя еще в недавнем прошлом он выглядел слишком экзотично.
Как выясняется, возможно, существование невербализованных, но осознанных познавательных процессов, не сводимых к обычному понятийному отражению. Одним из проявлений относительно автономного невербализованного уровня процесса мышления является визуальное мышление. С 70-х годов XX века визуальное мышление стало предметом активного изучения в психологии. Способность человека видеть мир не только таким, каким он существует в действительности, но и таким, каким он может быть, психологи связывают с особым типом мыслительной деятельности. Визуальное мышление определяется как «человеческая деятельность, продуктом которой является порождение новых образов, создание новых визуальных форм, несущих смысловую нагрузку и делающих значение видимым» . В философский дискурс это понятие вошло благодаря работам американского эстетика и психолога Р.Арнхейма, отечественных философов А.В.Славина, В.И.Жуковского, Д.В.Пивоварова и Р.Ю.Рахматуллина283.
В структуре научного познания визуальное мышление рассматривается как особая разновидность рационального отражения существенных связей и отношений вещей, осуществляемого не на основе слов естественного языка, а непосредственно на основе пространственно структурированных наглядных схем. Выраженный наглядный характер визуального мышления, использование для обозначения его «результатов» понятий «наглядный/зрительный/визуальный образ», а так- же многозначность трактовок понятий наглядности и образа вынуждает уточнить их содержание.
Образ - это форма отражения и освоения человеком объектов мира. Терминологически образ восходит к античному эйдосу (ібш, CIKOVCI, idea, simulacrum), имеющему двоякую природу: это то, что созерцается внутренним зрением, умом как картинка и то, что не имеет изобразительного характера и выражается словом. Вероятно, здесь истоки традиции связывать образ с чувственной воспринимаемостью: эйдос-картинка опосредован чувственностью. По аналогии с тем, что различают первую природу (natura prima) и вторую можно говорить о первичной и вторичной чувственности. Если понятие «образ» связано с чувственной воспринимаемостью (часто на уровне обыденных представлений), то говорят о чувственных образах , которые отражают свойства предметов, непосредственно воздействующих на анализаторы человека. Образ может быть и иной природы - понятийным (концептуальным), опосредованно и отвлеченно отражающим существенное в предметах3,47 и при этом наглядным. Наглядность в этом случае представлена в формах вторичной чувственности. Например, наглядное представление об объеме вещи дает изображение параболоида. Наглядный образ вращающейся параболы - вторичная чувственность, обусловленная понятием квадратичной функции.
При всей многозначности понятия наглядности , в большинстве трактовок отмечается обязательное наличие опоры (прямой или косвенной) на чувственно воспринимаемые вещи. По этой причине наглядные образы относят"90 к особой разновидности чувственных образов, гносеологическое качество которых несводимо к обычной чувственности. Так, чувственный образ зрительного восприятия -это зрительный образ. Однако не всякий зрительный образ может быть назван наглядным. Таковым он является при структурном соответствии оригиналу, например, при зрительном восприятии предмета, а не его знака. Поскольку в научном познании за знаками обычно «скрываются» понятия, можно сказать, что в этом случае, мы зрительно и наглядно воспринимаем только знак понятийного образа. Как верно отмечают В.И. Жуковский, Д.В.Пивоваров, Р.Ю. Рахматуллин291, наглядность привносится в зрительный образ, когда он используется субъектом для интерпретации и изложения знания. Поэтому понятие зрительного образа не тождественно понятию наглядного образа. Предикаты образа «наглядный», «визуальный» могут употребляться синонимично. Тогда под визуализацией будет пониматься в дальнейшем процесс создания визуального образа. Как видно из приведенного выше определения, в психологии подобный процесс отождествляется непосредственно с визуальным мышлением.
Представляется, что значение этого термина значительно шире. Визуализация, с одной стороны, это очень важный и относительно автономный этап визуального мышления (не обязательно первый или наоборот последний), с другой - это процессуальная форма самого визуального мышления. Визуальное мышление как рациональное отражение связано с понятийными (концептуальными) образами, и поэтому его роль важна в научном познании. Понятийные образы становятся наглядными, если получают интерпретацию в системе чувственных представлений человека (вторичная чувственность), в его познавательном опыте. Так, сущность понятия гравитации, трактуемой в ОТО А.Эйнштейна в геометрических образах, как проявление искривления пространства-времени, вполне наглядно представима на основе наблюдаемых ситуаций-аналогий с деформирующимися поверхностями под воздействием тяжелых предметов. Наглядное представление гравитации возникает как результат рационализации первичной чувственности, «данной» в этих визуальных аналогиях. Это уже вторичная чувственность, сопряженная с образами искривленного пространства, она обусловлена понятием о кривизне пространства.
Понятие присутствующего в разных вариантах инфляционного сценария Вселенной гипотетического скалярного поля Хиггса приобретает элементы наглядности, когда его проявления интерпретируются в образах «шарика», скатывающегося в ложбинку по пологому склону.
Особенно это актуально для абстрактных понятий из арсенала теоретического уровня научного исследования, которые часто проблематичны по своему онтологическому статусу и раскрывают свое значение только внутри теории, ее смысловых связей и отношений. Такие понятия именуются в логико-методологических исследованиях конструктами, и могут быть визуализированы (идеальный газ, черное тело, абсолютно твердое тело), что, безусловно, увеличивает их «эвристический вес» в познании. В общем случае возможности визуализации понятийных (в том числе и абстрактных) образов способствуют следующие три обстоятельства.
Первое — достаточно «респектабельное» и вряд ли уже кем-то оспариваемое в настоящее время суждение о том, что структура любого гносеологического образа (визуального - в частности) обязательно включает в себя чувственный аспект, хотя и допускает различную «количественную» пропорцию условно выделенных чувственного и рационального.
Второе - предположение о том, что в данном процессе при некоторых услови-ях может активно проявиться синестетическая спосооность человека, ооуслов-ленная наличием в его психике межчувственных связей, и заключающаяся в возникновении разномодальных ассоциаций.
