Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Психология этнического самосознания в контексте межэтнических отношений 10
1.1. Психологические исследования этнического самосознания и межэтнических отношений 11
1.1.1 . Этническое самосознание: основные феномены 11
1.1.2.Социально-психологический аспект этнического самосознания и межэтнических взаимодействий 24
1.2. Особенности этнического самосознания китайцев 50
1.2.1. Специфика изменений этнического самосознания китайцев в процессе многовековой истории Китая 50
1.2.2. Этническое самосознание китайской эмиграции 68
1.2.3. Этническое самосознание китайской учащейся молодёжи в условиях инокультурной среды 88
Глава II. Методы и анализ результатов изучения психологических особенностей этнического самосознания китайцев 114
2.1. Методы изучения этнического самосознания 114
2.1.1. Проективный метод депривации структурных звеньев самосознания (В. С. Мухина, К.А. Хвостов) 114
2.1.2.Экспресс диагностика межэтнической аккультурации китайской учащейся молодёжи (В. С. Мухина) 135
2.1.3.Метод исследования «идеальных личностных качеств» (А. А. Хвостов) 140
2.1.4.Включённое наблюдение 142
2.2. Анализ результатов изучения психологических особенностей этнического самосознания современной китайской учащейся молодежи 146
2.2.1. Результаты изучения этнического самосознания проективными методами (Депривация структурных звеньев самосознания; межэтническая аккультурация современной китайской учащейся молодёжи) 146
2.2.2.0собенности «идеальных личностных качеств» в представлении современной китайской учащейся молодёжи 194
2.2.3.Обсуждение общих тенденций в этническом самосознании современной китайской учащейся молодёжи 203
Выводы 224
Библиография 227
- Этническое самосознание: основные феномены
- Методы изучения этнического самосознания
- Результаты изучения этнического самосознания проективными методами (Депривация структурных звеньев самосознания; межэтническая аккультурация современной китайской учащейся молодёжи)
Введение к работе
Актуальность исследования. В современной ситуации в связи с ростом гаобальной интеграции культур и происходящим в Китае расслоением общества на классы на новых основаниях этническое самосознание китайцев изменяется. В XXI столетие китайцы, сохраняя традиционные культурные ориентации, проявляют готовность к интеграции в мировую культуру.
В течение многовековой истории народы традиционного Китая были ориентированы на ценности: Конфуция, сформированные еще в VI — V веке до н. э.; даосизма, сформированные Лао-цзы в VI — V веке до н. э.; буддизма, заимствованные из Индии в I в. н. э. Накопленные веками традиции конфуцианской этики и морали носили характер нравоучительной заданности (поднебесное притязание на признание может реализовать только тот, кто обладает наивысшей благодатью-добродетелью «дэ»), отражали стремление к устойчивости и постоянству в реальном мире. Даосизм обращал китайцев на превыспренность. Китаизированный буддизм закаляет дух человека.
Многовековое бытие китайцев под воздействием философии Конфуция, традиционных религий и тирании императоров в течение долгого времени сформировало особую китайскую ментальность. Психологию китайцев трудно понять иностранцу, не погруженному сызмальства в сложные перипетии традиций, условностей и противоречий всего комплекса условий.
XX век отличался биполярностыо: ратовал одновременно за духовную чистоту нации, ограничивая приток западной культуры и за сотрудничество с Западом.
За относительно короткий период долгой истории Китая — начиная с 1949г., когда у руководства страной стал Мао Цзэдун до настоящего времени, в КНР произошли три переворота: создание КНР(1949); уничтожение «Банды четырёх»(1976); реформирование экономики и открытие Китая (1978).
Влияние детерминантов традиционных китайских ценностей на
мироустройство общества так велико, что вплоть до конца 70-х годов XX века Китай настаивал на консервативности внешнеполитического курса, приветствовавшего закрытость границ. Дэн Сяопин, выступив против такого курса, утвердил стратегию открытия границ Китая для контактов с внешним миром и включения в глобальные процессы экономики и культуры.
Сегодня в Китае можно наблюдать сосуществование традиционных тенденций и бурную интеграцию других культур.
Молодое поколение всегда отличается высокой сензитивностью к социальным условиям, поэтому самосознание современной молодёжи имеет выраженную специфику.
Эмпирические исследования проблемы аккультурации современных китайских студентов к иной культуре, которые имеются сегодня в Китае, недостаточны, они лишены научных оснований. В большей своей части это случайные обобщения некоторых частных вопросов. Практически до сих пор не проводится психологический анализ этнического самосознания и аккультурационных процессов современной китайской молодёжи. Однако реально потребность в продуманных, научно-обоснованных данных об особенностях этнического самосознания современной китайской молодежи, включенной в аккультурационные процессы, чрезвычайно велика. Именно в данном контексте наше исследование актуально: типология психологических особенностей этнического самосознания современной китайской молодежи в условиях титульного и чужого этноса позволит выявить реальные проблемы аккультурации современной китайской молодежи.
Методологическая основа исследования. Общей методологической основой исследования проблем этнического самосознания молодежи в межэтнических отношениях служит марксистская идея о развитии личности путем «присвоения материальной и духовной культуры».
Особенности этнического самосознания мы изучаем через концепцию
феноменологии развития и бытия личности B.C. Мухиной, согласно которой человек развивается и существует в двух ипостасях: как социальная единица и как уникальная личность. Мы разделяем эту позицию и понимаем самосознание личности как универсальную, исторически сложившуюся и социально обусловленную психологически значимую структуру, присущую каждому социализированному индивиду. Структура самосознания включает звенья, которые составляют содержание ключевых переживаний личности и выступают внутренними факторами рефлексии, ее отношения к самой себе и окружающему миру. Этническое самосознание в исследовании рассматривается через анализ пяти звеньев самосознания человека как личности: 1 — идентификация с именем и заменяющим его местоимением «Я», с образом тела, с индивидуальной духовной сущностью человека; 2 — притязание на признание; 3 — половая идентификация; 4 — психологическое время личности (прошлое, настоящее, будущее); 5 — социальное пространство личности (права и обязанности). Многочисленными исследованиями было подтверждено, что звенья самосознания, выделенные B.C. Мухиной, формируются у всех людей, независимо от принадлежности к какому-либо этносу, различаясь в содержательном наполнении в зависимости от характеристик этнической среды и социальной ситуации развития. Ценности, входящие в содержание структурных звеньев самосознания, переживаются человеком в качестве уникальных личностных потребностей. Типология самосознания зависит не только от индивидуального пути отдельной личности, но и от момента исторического развития общества, в котором существует человек. Это: этнос, государство и тенденции всеобщей интеграции человечества.
Цель исследования - изучение особенностей этнического самосознания современной китайской молодежи, обучающейся в Китае и России.
Объект исследования - этническое самосознание современной учащейся молодёжи Китая.
Предмет исследования - психологические особенности этнического самосознания современной учащейся молодёжи Китая.
6 Гипотезы исследования. Нами сформулированы следующие гипотезы:
1. Этническое самосознание современной китайской учащейся молодёжи
может иметь свою специфику в зависимости от обучения внутри своего
титульного этноса и за его проделами.
2. При глобальной интеграции в страны мира в начале XXI века
самосознание современной китайской молодежи испытывает двойное влияние:
во-первых, ценностей традиционной культуры; во-вторых, культуры стран
международного сообщества.
Современная китайская молодежь, адаптируясь к русской культуре, проявляет выраженную готовность к интеграции.
3. Представления об «идеальных личных качествах» являются значимым
аспектом в содержательном наполнении структуры самосознания, они
обусловлены национально-культурной спецификой. У современных китайских
студентов эти представления имеют выраженную специфику, обусловленную
многовековыми традициями, что проявляется в позиции сепарации, и в
суждениях относительно ситуаций ценностного морального выбора.
В исследовании были сформулированы следующие задачи:
1.Отработать тезаурус исследования, сопряженный с понятиями «этническое самосознание» и «межэтническое взаимоотношение».
2.Проанализировать эмпирические работы, посвященные проблемам этнического самосознания китайцев.
3.Изучить характерные для современной китайской молодежи типы поведения в фрустрирующих ситуациях по отношению к представителям своего и другого этноса.
4.Исследовать психологические особенности аккультурации современной китайской молодежи на территории титульного этноса и чужого этноса;
5. Выявить особенности представлений об «идеальных личных качествах» современной учащейся молодежи Китая и России.
Методы, используемые в настоящем исследовании. В нашей работе использовались следующие методы:
1.Проективный метод депривации структурных звеньев самосознания (В.С.Мухина, К.А. Хвостов);
2.Метод экспресс диагностики межэтнической аккультурации (B.C. Мухина);
3.Метод исследования «идеальных личностных качеств» (А. А. Хвостов);
4.Метод включенного наблюдения;
5.Статистические методы обработки данных (Критерий Стьюдента (t-критерий), X 2 (хи-квадрат)).
В исследовании было опрошено 600 студентов. Проективным методом депривации структурных звеньев обследовано 200 китайских студентов в возрасте 21-22 лет, из них 100 студентов, обучающихся в Китае (50 юношей, 50 девушек), 100 студентов, обучающихся в России (50 юношей, 50 девушек). Методом экспресс диагностики межэтнической аккультурации обследовано 200 китайских студентов (по прежней модели организации испытуемых). Методом исследования «идеальных личностных качеств» обследовано 200 человек, из них 100 китайских студентов в Китае (по 50 юношей и девушек), 100 русских студентов (по 50 юношей и девушек) старших курсов разных специализаций в Москве.
Научная новизна и теоретическое значение. Впервые исследуются особенности этнического самосознания современной китайской молодежи в Китае и России в контексте концепции развития этнического самосознания. В исследовании выявлены: специфика самосознания современной китайской молодежи, учащейся в Китае и России; характерные типы поведения китайских учащихся в Китае и России в ситуациях фрустрации в условиях взаимодействия со своим и другим этносом; выявлены особенности представлений об «идеальных личных качествах» китайцев и русских. Теоретическое значение обретают выявляемые универсальные и специфические этнокультурные компоненты в этническом самосознании современной китайской учащейся молодежи.
Практическая значимость исследования заключается в возможности
прогнозирования особенностей ценностных ориентации и поведения в межэтнических отношениях современной учащейся молодёжи Китая в условиях титульной и инокультурной среды. Результаты проведенного исследования могут быть использованы для решения реальных проблем адаптации студентов в процессе аккультурации. Кроме того, полученные данные могут применяться с целью воспитания межэтнической толерантности у студенческой молодежи.
Основные положения, выносимые на защиту:
I. Этническое самосознание современной китайской молодежи отличается
тем, что при сохранении национальной идентичности происходит интеграция в
идентичности этноса, включающего представителей других государств как
диаспоры. Эти тенденции проявляются внутри титульного этноса, а также у
мигрантов.
II. В гендерных различиях в ситуации фрустрации проявляются следующие
тенденции: более высокая толерантность у китайских девушек; более высокая
агрессивность у китайских юношей.
III. Современная китайская молодежь в условиях своего титульного этноса
проявляет выраженное стремление к интеграции в мировое сообщество;
сходная ситуация проявляется и в аккультурационных процессах, происходящих
у китайской молодежи, проживающей в России. Однако, современная китайская
молодежь в условиях миграции обнаруживает стремление к сохранению своей
этнической самобытности, а в титульном этносе обнаруживает большее
стремление к интеграции к иной культуре.
Современная китайская молодёжь в Китае демонстрирует более высокую готовность к ассимиляции, чем китайская молодёжь в России. Китайская молодежь в России в целом более лояльно относится к другим этносам.
Анализ представлений об «идеальных личностных качествах» современной учащейся молодежи Китая и России обнаружил, что китайская ментальность в отношении морального сознания отличается от российской
9 ментальности: китайцы ориентированы не столько на иные ценности, сколько иначе акцентированы на допущения и запреты.
Апробация работы
Результаты диссертационного исследования обсуждались: на III съезде Российского психологического общества «Психология и Культура» (Санкт-Петербург,2003); на конференции «Психология этнического менталитета в контексте глобальной интеграции культур в начале XXI века» (Харбин, КНР, 2004); на чтениях молодых ученых кафедры психологии развития Mill У.
Основные результаты исследования изложены в научных статьях, тезисах, докладах (общий объем — 1.95 п.л.).
Структура и объем диссертации
Диссертация включает 269 страниц. Структурно работа состоит из введения, двух глав, выводов, библиографии и приложений. Библиография содержит 306 наименования, в том числе 93 на китайском, 40 на английском языках.
Этническое самосознание: основные феномены
Этническое самосознание является предметом исследования многих наук. Содержания понятия «этническое самосознание» часто редуцируется до осознания индивидом принадлежности к определенной общности, в данном случае — к идентификации с определенным этносом. Как справедливо отмечал Ю.В. Бромлей, этническое самосознание нельзя сводить лишь к осознанию этнической (национальной) принадлежности, оно «...содержит также представления о типичных чертах «своей» общности: ее свойствах и достижениях как целого. С этими представлениями теснейшим образом сопряжено осознание этнических интересов»1. Однако центральное место в исследованиях этнического самосознания занимает все же вопрос об этнической идентичности.
Б.Е. Винер, как и ряд других авторов, считает, что этническая идентичность может вбирать в себя ряд самоидентификаций2. Задача определения этих самоидентификаций значительно упрощается, если допустить, что они в представлении членов этнической группы должны отличать их от членов других этнических групп, с которыми они находятся в контакте. Вообще говоря, этническая идентичность может включать любые самоидентификации и связанные с ними самоописания, которые базируются на культурных уникальных или социальных особенностях группы. Например, цыганская этническая идентичность включает самоидентификацию с неоседлым образом жизни. Этничность калмыков включает в себя комбинацию следующих факторов: осознание принадлежности к монголоидной расе, общение на одном языке, принятие Тибетской версии буддизма. Баклушинский и Н.Г. Орлова, однако, приводят данные, что при всех вариациях большинство исследователей особый акцент делают на культурных аспектах этнической идентичности (этноконсолдирующих и этнодифференцирующих признаках), а именно на языке, культурных традициях, религии, особенностях поведения, знании истории своего этноса . Причем, авторами особенно отмечается активная роль самого индивида в становлении этнической идентичности. Вовлеченность индивида в социальную жизнь и культурную практику собственной этнической группы является наиболее широко используемым индикатором этнической идентичности.
С точки зрения Н.М. Лебедевой, хотя понятия этническое самосознание и этническая идентичность часто рассматриваются как синонимы, однако они не тождественные понятия. Согласно Н.М. Лебедевой, этническая идентичность является частью социальной идентичности, а именно представлением человека о себе как члене определенной этнической группы наряду с эмоциональным и ценностным значениями, приписываемым этому членствуй.
К признакам, выполняющим этнические функции, относятся такие компоненты этнической реальности как этноним (самоназвание), происхождение и историческое прошлое членов этноса, этническая территория, экономика, представляющие элементы различных подсистем или сфер этнической культуры, а также этничность носителей в качестве антропологических и психологических особенностей членов этноса. Значит, этническое самосознание есть представленность в сознании человека элементов этнической реальности. В итоге формирования данной системы человек осознает себя в качестве представителя определенной этнической общности.
Обратимся к презентации некоторых, значимых для нашего исследования понятиях.
Этноним. Самоназвание множества племен и народов в переводе означает
Баклушинский С.А., Орлова Н.Г. Особенности формирования этнической идентичности в мегаполисе II Этнос. Идентичность. Образование. Труцы по социологии образования. Том IV. Выпуск VI. / Под ред. B.C. Собкина. - М.,ДОв. — С. 252. 2Лебедева. Н.М. Введение в этническую и кросс - культурную психологию. - М.,1999. - С.20. просто «люди»1. Это иллюстрирует, что в психологическом смысле «Мы» — очень непростая психологическая категория. Это не просто осознание реальной взаимосвязи, повседневного сцепления известного числа индивидов. Так кажется лишь на первый взгляд. На деле это осознание достигается лишь через антитезу, через контраст: «Мы» — это те, которые не «Они»; те, которые не «Они», это — истинные люди.
Конфессия. Роль религиозного фактора следует отметить отдельно; ему отводится особая роль. П.И. Пучков отмечает, что этот фактор значительно ускоряет ассимиляционные процессы. При этом язык и культура зачастую играют второстепенную роль2. Н.Н. Чебоксаров и И.А. Чебоксарова приводят пример: китайцы и хуэй, говорящие на китайском языке, расселены чересполосно в разных районах страны (иногда в одних и тех же городах и деревнях)3. Они отличаются друг от друга своими культурно-бытовыми особенностями, которые в значительной степени связаны с тем, что хуэй являются мусульманами, а китайцы исповедуют другие религии (буддизм, даосизм, конфуцианство).
С другой стороны, роль религии как этноконсолидирующего признака относительно невелика там, где сам уровень религиозности невысок. Так, клерикальную модель общественной жизни поддерживают лишь около 5% православных в России, при исключительно отрицательном отношении к ней неверующих и иноверце4. Религиозные ценности признаются как неотъемлемые качества этноса только в том случае, когда получают статус атрибутов национальной культуры. С другой стороны, религия в настоящее время не является этнодифференцирующим признаком; на отношение большинства к другим людям их конфессиональная принадлежность не влияет вообще.
Территория. Она не является главной детерминантой. В Марокко наблюдается чрезвычайная этническая стойкость евреев, переселившихся в эту страну много столетий назад и сейчас почти не отличающихся от марокканских арабов по языку и культуре, но сохраняющих свою традиционную религию. Но цыганская этническая идентичность включает самоидентификацию с неоседлым образом жизни, при этом часто принимается религия титульного этноса.
Иногда используется термин «множественная идентичность», которая признается основной характеристикой обществ в современном мире. Поэтому все более спорной становится правомерность жестких границ применительно к этническим категориям1. Вместо этого предлагается двусмысленная и динамичная природа этнической идентичности. В частности, М. Тойота описывает «транс-локализованную» китайскую идентичность. Она может быть одной в Китае, несколько другой — в Таиланде. Китайская идентичность лишается территориальной привязанности, китайцы становятся «воображаемым сообществом». С другой стороны, в случае транснациональных мигрантов она может пониматься как социально-культурный багаж, поскольку успех мигрантов во многом зависит от их способности аккумулировать социальные и культурные особенности другого этноса. С территориальной идентичностью тесно связана материальная жизнь. Она, по мнению А.Н. Бабилаева, является всего лишь частью, хотя и определяющей, жизни нации, но выполняет функцию социально-экономического обеспечения в процессе формирования и консолидации этноса. Материальная жизнь создает первичную основу целостности нации. Объединение народа возможно лишь на основе его потребностей и интересов в экономической жизни. В определенной степени материальная жизнь - это стремление приобрести статус, независимость 2.
Язык. По данным исследований М.Э. Коган, в обыденном сознании почти всех представителей этнодисперсных групп национальный язык воспринимается как важнейший этноинтегрирующий элемент культуры. Двуязычие является необходимым условием миграции и нормальной адаптации в большом многонациональном городе. Зона применения родного языка в иноэтнической среде ограничена в лучшем случае семейно-бытовой сферой1. Переход на другой разговорный язык часто ведет и к признанию его родным. Однако такой факт свидетельствует о преодолении важного психологического барьера, так как связан с переменой одного из основных определителей этноса. Частота признания родным национального или другого языка является одним из важнейших индикаторов этнических процессов, происходящих в этнодисперсной группе, и во многом позволяет судить, какая из тенденций, способствующая сохранению этнического своеобразия группы или ассимиляции, преобладает (или они находятся в равновесии).
Следует указать на исследования, проводимые А.В. Сухаревым. По его мнению, этнофункциональный подход дает возможность судить об этносе как определенной целостности, образующей этнофункциональное единство. А.С.Сухарев пишет: «Этнофункциональный подход к психике человека рассматривает его отношения с точки зрения этнической функции содержания их познавательной, чувственной и двигательно-поведеческой сторон. Наличие в отношениях человека разнородных с этнофункциональной точки зрения элементов характеризует внутреннюю рассогласованность этих отношений. Сами отношения также могут быть взаимно рассогласованными в этнофункциональном смысле» 2 . А.С. Сухарев рассматривает такие рассогласования через контекст этнической маргинальности. Далее А.С.Сухарев показывает, что в современной культурно-исторической ситуации, в условиях системного кризиса «цивилизованного мира» лавинообразно нарастают информационно-психологические воздействия, которые оказывают стрессогенные влияния на психику.
Подвести итог рассмотрению объективных детерминант название, территория, конфессия и т.д.) этнического самосознания, имея в виду неоднозначность отдельных параметров, лучше всего со ссылкой на мнение Т.Г. Стефаненко. Список детерминант бесконечен, в нем может оказаться и форма носа, и способ запахивания халата, как у древних китайцев (тоже вполне объективная характеристика). Поэтому предлагается с позиции психолога определить этнос как устойчивую в своем существовании группу людей, осознающих себя ее членами на основе любых признаков, воспринимаемых как этнодифференцирующие .
Методы изучения этнического самосознания
Настоящие методические рекомендации были разработаны В.С.Мухиной при участии К.А.Хвостова. Они посвящены психологическому методу изучения фрустрационных реакций человека, возникающих в результате длительной (или острой) психологической напряженности и апробированы в условиях стрессовых интервью и в практической консультационной работе психолога.
Авторами было сделано теоретическое обоснование метода и обсуждены основные понятия.
1 Мухина B.C., Хвостов К.А. Психодиагностика развивающейся личности: проективный метод депривации структурных звеньев самосознания. - Архангельск, 1994 (включается 44 черно-белых картин); Мухина B.C. Проективный метод депривации структурных звеньев самосознания в контексте межэтнических отношений // Развитие личности. - 2002. - № 2. -С. 117-135. Фрустрация (от латинского frustration — обман, тщетное ожидание, расстройство) рассматривается как психологическое состояние, характеризующееся наличием стимулированной потребности, не нашедшей своего удовлетворения. Фрустрация часто сопровождается различными отрицательными переживаниями. Возникновение фрустрации обусловлено не только объективной ситуацией, но и особенностями личности, ее самосознания.
Авторы отмечали, что С. Розенцвейг представляет более широкую трактовку фрустрации, которая вбирает в себя понятие стресса. Фрустрация, по его мнению, возникает в тех случаях, когда организм встречает более или менее существенные препятствия на пути к удовлетворению какой-либо жизненной потребности. Защита организма во фрустрирующих ситуациях осуществляется на трех уровнях: клеточном (действие фагоцитов, антител и т.д.), автономном — защита в целом от физических «агрессий» (соответствует в психологическом плане состояниям страха, страдания), и в кортикальном, психологическом уровне, на котором и осуществляется выделение соответствующих типов и направленности реакций личности.
Как считают авторы метода, что реально методика С. Розенцвейга ограничивается изучением реализации фрустрации только на уровне психического отражения. Проективный метод депривации структурных звеньев самосознания также ограничивается исследованием психологического аспекта феномена. С другой стороны, общего между представленными методиками при всем их видимом теоретическом и методическом сходстве совсем не много.
В.С.Мухина, обсуждая метод С. Розенцвейга, считала, что он прежде всего исходил, судя по его терминологии, из теории 3. Фрейда относительно структуры личности - сознательного и бессознательного аспектов. Так, он описывает в качестве стимульного материала «эгоблокинговые» ситуации, в которых какое-либо препятствие или действующее лицо обескураживает, сбивает с толку, фрустрирует персонаж любым прямым способом. Другие ситуации - «суперэгоблокинговые». В них персонаж обвиняется в чем-либо или привлекается к ответственности. При этом С. Розенцвейг полагает, что Фрустрация неизбежно вызывает агрессию. Наоборот, теоретической предпосылкой представляемого метода является способность человека противостоять разного рода трудностям без утраты своей психологической адаптации и зависит от способности адекватно оценивать реальную ситуацию, с одной стороны, и возможности находить выход из ситуации, - с другой. Высокий уровень развития личности предполагает выход за рамки ситуации фрустрации, использование позитивных (а не исключительно агрессивных) форм социального реагирования.
Структура самосознания личности
В этом основании метода лежит концепция структуры самосознания личности. B.C. Мухина понимает самосознание как универсальную, исторически сложившуюся и социально обусловленную психологически значимую структуру, присущую каждому социализированному индивид}-, состоящую из звеньев, которые составляют содержание ключевых переживаний личности и выступают внутренними факторами рефлексии, ее отношения к самой себе и окружающему миру.
Пять звеньев структуры самосознания
Согласно этой концепции, самосознание человека как личности содержит пять звеньев: 1 — идентификация с именем и с заменяющим его местоимением «Я», с образом тела, индивидуальная духовная сущность человека; 2 — притязание на признание; 3 - половая идентификация; 4 — психологическое время личности (индивидуальное прошлое, настоящее, будущее, а также историческое прошлое, настоящее, будущее своего этноса); 5 — социальное пространство личности (права и обязанности).
Звенья самосознания формируются у всех людей, независимо от принадлежности к какому-либо этносу, различаясь в содержательном наполнении звеньев самосознания в зависимости от характеристик этнической среды и от социальной ситуации развития. Ценности, входящие в содержание структурных звеньев самосознания, переживаются человеком в качестве
Предложенные научные и популярные схемы уже давно утвердились в науке - они легли в основу многочисленных экспериментальных исследований и теоретического анализа личностных проявлений человека и этнопсихологических ориентации представителей разных национальностей в контексте межцивилизационных, межэтнических и межконфессиональных отношений.
Соответственно сформулированным B.C. Мухиной теоретическим представлениям формировался стимульный материал: в экспериментальных ситуациях депривируются отдельные звенья самосознания. Это позволяет не просто определить общий тип реакций человека (или группы) на фрустрацию, а выявить специфику по отношению к каждому из звеньев самосознания.
Далее B.C. Мухина дает описание и обоснование проективного метода. Наиболее существенным признаком проективных методик является использование неопределенных стимулов, которые испытуемый должен развивать, дополнять, интерпретировать. Но само понимание проекции весьма различно. Впервые термин был предложен 3. Фрейдом и рассматривался как механизм защиты против неосознаваемых асоциальных влечений. Далее под этим процессом 3. Фрейд понимал и процесс «уподобления» внешнему миру, что очень близко современному пониманию процессов идентификации.
Классическая защитная проекция З.Фрейда нашла подтверждение, но как отдельный вид проекции ряд авторов описывают атрибутивную проекцию — приписывание собственных мотивов, чувств и поступков другим людям (по смыслу близка фрейдовскому «уподоблению»).
Многие методики предполагают и высокий уровень мастерства экспериментатора. Для относительной стандартизации представляемый метод не претендует на охват личности в целом, а исследует конкретные структуры самосознания. Это позволяет значительно упростить процедуру сбора и обработки данных на всех этапах. Стимульный материал
При построении тестов соблюдались следующие условия. Во-первых, тесты построены таким образом, что вербальное обращение отражает типичные для обыденной жизни человека знаковые стереотипы, что должно вызывать типичные для респондентов формы вербального и эмоционального отреагирования. Во-вторых, позы депривирующих персонажей (I/IV — воспитатель, учитель или другой взрослый в соответствующем статусе; II -родители; III/V - сверстники) выражают доминирование, уверенность и авторитет, эти позы - типичные для социального общения людей1.
Данный метод позволяет: выявлять адаптированность респондента к ситуациям фрустрации, определять реакцию на депривацию различных структурных звеньев самосознания со стороны взрослых и сверстников; установить специфику типов поведения в ситуации фрустрации у представителей того или иного этноса в зависимости от характера межэтнических отношений с другим этносом, проживающим в одном геоисторическом пространстве, в конкретный текущий момент истории.
Проективный метод психодиагностики развивающейся личности рассчитан на изучение депривации структурных звеньев самосознания детей, подростков и молодежи разных этносов и рас. В данном исследовании использованы варианты, разработанные для изучения юношей и девушек русской и адыгской национальности при внутри- и межэтнических взаимодействиях. В комплект входит дополнительный набор проективных рисунков, с помощью которого можно исследовать психологическую напряженность, связанную с этническим самосознанием (по 72 проективных рисунков для молодежи).
ОПИСАНИЕ МЕТОДА Используемый вариант проективного метода депривации структурных звеньев самосознания предназначен для изучения личностных особенностей юношей и девушек. Для каждой модификации существует два варианта: для юношей и для девушек. Метод состоит из 44 черно-белых тематических рисунков, на которых изображены ситуации общения респондента с представителями своего и другого этноса.
Свой этнос: в первых трех сериях. 1-я серия - со взрослым, женщиной (10 рисунков); Н-я серия - с родителями (8 рисунков); Ш-я серия - со сверстниками (8 рисунков). С представителями другого этноса: IV-я серия - со взрослым (10 рисунков), V-я серия - со сверстниками (8 рисунков).
B.C. Мухина отмечает, что первая и четвертая, третья и пятая серии идентичны по содержанию происходящего; меняется депривирующий персонаж — он несет выраженные этнические черты изучаемого этноса.
Все рисунки пронумерованы. Номера под рисунками означают следующее: первая цифра (римская) - серия, вторая (арабская) - порядковый номер рисунка в данной серии.
Результаты изучения этнического самосознания проективными методами (Депривация структурных звеньев самосознания; межэтническая аккультурация современной китайской учащейся молодёжи)
Избегающий тип реагирования Избегающий тип реагирования юноши обнаружили в отношении как своего, так и русского этноса. Китайские юноши в России при этом демонстрируют поведение избегания чаще, чем в Китае к сверстникам русского этноса. Данное обстоятельство может быть связано с культурными особенностями, а именно с большей терпимостью к поведению избегания в России, чем в Китае.
В отношении к преподавателям своего этноса у китайских юношей, проживающих в Китае и России, просматриваются различия в избегающих реакциях: в Китае-17%, в России-12%.
В отношении к преподавателям русского этноса у китайских юношей, проживающих в Китае и России, просматриваются различия в избегающих реакциях: в Китае - 18 %, в России - 16 %.
В отношении к родителям нет различий в распределении избегающих реакций. У проживающих в Китае - 24 %, у проживающих в России - 24 %.
В отношении к сверстникам своего этноса не просматриваются различия в избегающих реакциях: в Китае - 19 %, в России - 20 %.
В отношении к сверстникам русского этноса просматриваются различия в избегающих реакциях: в Китае - 15 % , в России - 25 %.
Распределение типов реакций у юношей в нейтральной ситуации Реакции с отсутствием фрустрации в нейтральной ситуации
Китайские юноши, проживающие в Китае и России, обнаружили следующие тенденции реакций с отсутствием фрустрации. По отношению к представителям своего этноса реакции с отсутствием фрустрации к китайским преподавателям у юношей в Китае - 90 % и сверстникам - 86 %. Реакции с отсутствием фрустрации у китайских юношей в России к китайским преподавателям - 74 % и сверстникам - 62 %. То есть количество реакций с отсутствием фрустрации к китайским преподавателям и сверстникам своего этноса, у юношей в Китае выше, чем в России. По отношению к представителям русского этноса реакции с отсутствием фрустрации распределяются следующим образом: у проживающих в Китае юношей - 91 % на русских преподавателей, 84% на русских сверстников; у проживающих в России - 76 % на русских преподавателей, 59% на русских сверстников. Таким образом, если количество реакций с отсутствием фрустрации на русских преподавателей у проживающих в Китае юношей немного выше, чем у китайских юношей в России, то количество реакций по отношению к сверстникам у китайских юношей в Китае выше, чем у китайских юношей в России.
По отношению к родителям реакции с отсутствием фрустрации распределяются следующим образом: у юношей проживающих в Китае - 86% на родителей, у юношей в России - 62 %. Таким образом, количество реакций по отношению к родителям у юношей в Китае выше, чем у юношей в России.
Реакции с фрустрацией (с агрессией и без агрессии) в нейтральной ситуации
Китайские юноши в России демонстрируют реакцию с наличием фрустрации чаще, чем юноши в Китае к сверстникам и преподавателям как в отношении своего, так и в отношении русского этноса.
В отношении к преподавателям своего этноса у китайских юношей, проживающих в Китае и России, просматриваются различия в реакциях с фрустрацией: в Китае - 6 %, в России - 22%.
В отношении к преподавателям русского этноса у китайских юношей, проживающих в Китае и России, значимые различия в реакциях с фрустрацией просматриваются: в Китае — 0 %, в России - 30 %.
В отношении к родителям различия в распределении реакций с фрустрацией просматриваются. У проживающих в Китае - 9%, у проживающих в России — 29 %.
В отношении к сверстникам своего этноса различия в реакциях с фрустрацией просматриваются: в Китае - 5 %, в России — 19 %.
В отношении к сверстникам русского этноса различия в реакциях с фрустрацией просматриваются: в Китае - 8 %, в России — 33 %.
Реакции с пассивным невключенным типом в нейтральной ситуации
Китайские юноши, проживающие в Китае и России, не выявили значимых различий в реакциях с пассивным невключенным в нейтральной ситуации.
В отношении к преподавателям своего этноса у китайских юношей, проживающих в Китае и России, различия в пассивных реакциях не просматриваются: в Китае - 4 %, в России - 5 %.
В отношении к преподавателям русского этноса у китайских юношей, проживающих в Китае и России, просматриваются незначительные различия в пассивных реакциях: в Китае — 8%, в России - 12 %.
В отношении к родителям просматриваются незначительные различия в распределении пассивных реакций. У проживающих в Китае - 5%, у проживающих в России — 9 %.
В отношении к сверстникам своего этноса нет различий в пассивных реакциях: в Китае - 4 %, в России - 4 %.
В отношении к сверстникам русского этноса нет различий в пассивных реакциях: в Китае - 8 %, в России - 8 %.
Распределение типов реакций у девушек в ситуации фрустрации Толерантный тип реагирования
Китайские девушки, проживающие в Китае и России, обнаружили следующие тенденции толерантных реакций.
По отношению к представителям своего этноса — толерантные реакции к преподавателям у девушек в Китае - 67 % и сверстникам - 25%. Толерантные реакции у китайских девушек в России к преподавателям своего этноса — 73 % и сверстникам — 37%. Таким образом, между девушками в Китае и России значимых различий в толерантных реакциях по отношению к преподавателям своего этноса не наблюдается.
По отношению к представителям русского этноса толерантные реакции распределяются следующим образом: у проживающих в Китае девушек - 63 % на русских преподавателей, 32 % на русских сверстников; у проживающих в России - 62% на русских преподавателей, 36% на русских сверстников. Таким образом, толерантность по отношению как к русским преподавателям, так и к сверстникам, практически одинакова.
Результаты исследования показывают, что у китайских девушек в России толерантность к сверстникам обоих этносов несколько выше, чем в Китае.
По отношению к родителям толерантность у девушек, проживающих в России незначительно выше, чем в Китае: в Китае — 67 %, в России — 71%. В целом, однако, толерантность у девушек в Китае и в России очень похожа и различия не столь существенны.
Агрессивный тип реагирования
Китайские девушки, проживающие в Китае и в России, проявляют мало отличающуюся агрессивность к сверстникам своего этноса в случае депривацииих чувства личности и статуса женщины. У китайских девушек проживающих в России, агрессивность снижается. Причинами этого могут являться желание оздать дружное отношение с представителем своего этноса, снять психологический стресс за рубежом.
В отношении к преподавателям своего этноса у китайских девушек, проживающих в Китае и России, различия в агрессивных реакциях не просматриваются: в Китае - 12 %, в России - 14%.
В отношении к преподавателям русского этноса у китайских девушек, проживающих в Китае и России, просматриваются небольшие различия в агрессивных реакциях: в Китае - 16 %, в России - 20%.
В отношении к родителям различия в распределении агрессивных реакций не просматриваются: у проживающих в Китае - 14 %, у проживающих в России — 12%.
В отношении к сверстникам своего этноса просматриваются небольшие различия в агрессивных реакциях: в Китае - 57%, в России -51%.
В отношении к сверстникам русского этноса нет различий в агрессивных реакциях: в Китае - 51 %, в России -51%.
Избегающий тип реагирования
Китайские девушки в Китае демонстрируют поведение избегания чаще, чем девушки в России во всех отношениях.
В отношении к преподавателям своего этноса у китайских девушек, проживающих в Китае и России, просматриваются различия в избегающих реакциях: в Китае - 22 %, в России - 13%.
В отношении к преподавателям русского этноса у китайских девушек, проживающих в Китае и России, различия в избегающих реакциях не просматриваются: в Китае — 21%, в России - 18%.
В отношении к родителям просматриваются различия в распределении избегающих реакций. У проживающих в Китае - 19%, у проживающих в России-17%.
В отношении к сверстникам своего этноса просматриваются различия в избегающих реакциях: в Китае - 18%, в России - 12%.
В отношении к сверстникам русского этноса различия в избегающих реакциях не просматриваются: в Китае - 17 %, в России - 13%.
