Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Понятийно-категориальный аппарат исследования гендерной идентичности 9
1.1. Проблема определения понятия «идентичность» в психологических теориях .9
1.2. Исторические предпосылки возникновения и развития концепта « идентичность» 10
1.3. Основные теоретические и эмпирические подходы к исследованию идентичности 14
1.3.1. Социально-психологический подход к изучению идентичности 14
1.3.2. Мотивационно-деятельностное направление исследования идентичности .17
1.3.3. Психоаналитический взгляд на идентичность в ортодоксальном психоанализе и социально-аналитическом подходе 26
1.4.Категория и структура гендерной идентичности 51
1.5. Развитие гендерной идентичности в онтогенезе .59
1.6. Роль привязанности в формировании гендерной идентичности 66
Глава 2. Феномен родительства и психологические особенности женщин, страдающих бесплодием .77
2.1. Потребность в родительстве как результат личностного развития женщины .77
2.2. Основные методологические проблемы изучения нарушения репродуктивного функционирования 80
2.3. Психологические особенности и женщин, страдающих бесплодием .86
Глава 3. Эмпирическое исследование гендерной идентичности у женщин, страдающих бесплодием, в программе лечения методом экстракорпорального оплодотворения .91
3.1. Объект, предмет, цели, задачи и гипотезы исследования 91
3.2. Методики исследования и характеристики выборки .92
3.3. Сравнительный анализ особенностей гендерной идентичности и сферы внутрисемейных отношений у фертильных и инфертильных женщин 103
3.4. Анализ взаимосвязи характеристик гендерной идентичности и сферы внутрисемейных отношений .109
3.5. Вариативность переживания инфертильности в лечении ЭКО 112
3.6. Обсуждение результатов исследования гендерной идентичности у женщин, страдающих бесплодием 117
Заключение 129 Выводы 132
Список литературы
- Исторические предпосылки возникновения и развития концепта « идентичность»
- Психоаналитический взгляд на идентичность в ортодоксальном психоанализе и социально-аналитическом подходе
- Основные методологические проблемы изучения нарушения репродуктивного функционирования
- Анализ взаимосвязи характеристик гендерной идентичности и сферы внутрисемейных отношений
Исторические предпосылки возникновения и развития концепта « идентичность»
В отечественной психологии наиболее близко по значению к понятию идентичность представлены категории «самосознание», «Я», «самость». Активно разрабатываются проблемы структуры и строения самосознания (И.И. Чеснокова, Е.В.Шорохова, П.Р.Чамата, В.В.Столин, И.С. Кон и др.) и проблемы развития самосознания в онтогенезе (Л.С. Выготский, Д.Б. Эльконин, Л.И. Божович, В.В. Давыдов, И.С.Кон, В.С.Мухина, Н.Н.Авдеева и др.).
Б.Г.Ананьев выделяет начальный этап развития самосознания - период, когда ребенок начинает выделять себя как субъекта своих действий, и в дальнейшем это развитие идет от оценки своих действий к самооценке. Вначале выделяется физическое Я, затем – духовное Я. Особо подчеркивается подростковый период, когда самосознание приобретает новые свойства и качественно изменяется (Ананьев Б.Г., 2008).
Л.С.Выготский особо подчеркивает подростковый возраст как важнейший этап формирования личности подростка. Автор выделяет этот период как период формирования самосознания: «… новое поведение человека становится поведением для себя, человек сам осознает себя как известное единство. Это конечный результат и центральная точка всего переходного возраста» (Выготский Л.С., 1984, с. 197). Осознание собственных психических операций появляется у ребенка относительно поздно и если проследить, как возникает процесс самосознания, то можно увидеть, что он проходит в истории развития высших форм поведения через три основные ступени. Вначале всякая высшая форма поведения усваивается ребенком с внешней стороны. С объективной стороны эта форма поведения уже заключает в себе все элементы высшей функции, но субъективно, для самого ребенка, который не осознал еще этого, она является чисто натуральным, природным способом поведения. Только благодаря тому, что другие люди наполняют натуральную форму поведения известным социальным содержанием, она для других раньше, чем для самого ребенка, приобретает значение высшей функции. В процессе длительного развития ребенок начинает осознавать строение этой функции, начинает управлять своими внутренними операциями и регулировать их.
Возникновение самосознания Л.С.Выготский связывает с переходом к новому принципу развития, к образованию третичных признаков - культурному развитию поведения и мышления. Переход к самосознанию, к овладению внутренней регулировкой психических процессов составляет истинное содержание развития функций в переходном возрасте. Этот новый тип развития состоит в образовании новых связей, новых отношений, новых структурных сцеплений между различными функциями. Л.С.Выготский выделяет особое значение для психической жизни личности рефлексии, которая составляет основу для новых, третичных типов связи: «Влияние рефлексии не исчерпывается только внутренним изменением самой личности. В связи с возникновением самосознания для подростка становится возможным и неизмеримо более глубокое и широкое понимание других людей. Социальное развитие, которое приводит к образованию личности, приобретает в самосознании опору для своего дальнейшего развития». Таким образом, рефлексия является проекцией социальных отношений внутрь личности, а самосознание - социальное сознание, перенесенное внутрь (Выготский Л.С., 1984).
С.Л. Рубинштейн подчеркивает, что процесс становления человеческой личности включает в себя формирование его сознания и самосознания - процесс развития сознательной личности. Человек сознательно присваивает все, что совершает, относит к себе все исходящие от него действия (Рубинштейн С.Л., 1946). Осознание же себя как «Я» является результатом развития самосознания человека. Самосознание включено в развитие личности и формируется параллельно с личностью. Первой материальной предпосылкой единства личности автор считает единство организма и самостоятельность его органической жизни. Первый этап развития самосознания С.Л.Рубинштейн связывает с овладением собственным телом, с возникновением произвольных движений. Далее, ключевым моментом является возникновение ходьбы и самостоятельного передвижения. Изменяются взаимоотношения ребенка к окружающими людьми: « …человек осознает свою самостоятельность, свою обособленность от окружения лишь через свои отношения с окружающими его людьми, и он приходит к самосознанию, к познанию собственного "я" через познание других людей. Не существует "я" вне отношений к "ты", и не существует самосознания вне осознания другого человека как самостоятельного субъекта. Самосознание является относительно поздним продуктом развития сознания, предполагающим в качестве своей основы становление ребенка практическим субъектом, сознательно отделяющим себя от окружения» (Рубинштейн С.Л., 1946, с. 87).
К своему «Я» индивид относит реальность своего тела и внутреннее психическое содержание. Причем человек относит к своему «Я» не все, что отразилось в его психике, а лишь то, что было пережито им в особом смысле и присвоено, как нечто, что сформировалось, внутри человека, а не было принято готовое извне. С.Л. Рубинштейн называет это содержимое историей внутренней жизни. Таким образом, самосознание не представляет собой реальность непосредственного переживания. Самосознание представляет собой акт познания, результатом которого является осознание реальной обусловленности своих переживаний. С.Л.Рубинштейн тесно связывает самосознание и самооценку личности.
А.Н. Леонтьев полагал, что самосознание — это осознание себя в системе общественных отношений, а осознание субъектом своих парциальных характеристик он не включал в элемент самосознания (Леонтьев А.Н.,1975).
Таким образом, С.Л. Рубинштейном и А.Н. Леонтьевым было подчеркнуто, что самосознание — это не только осознание своего сознания, но и познание, суждение о своих знаниях. Следовательно, самосознание – это целостное образование, обладающее свойством рефлексии, включающее в себя осознание не только своего предметного «Я» и его активного начала, но и всеобщего «Я».
Психоаналитический взгляд на идентичность в ортодоксальном психоанализе и социально-аналитическом подходе
Психоаналитик О.Кернберг рассматривает идентичность как результат процесса формирования Я-концепции. Автор рассматривает идентичность как интрапсихическую структуру, основу которой составляют субъективное переживание себя. Составляющими этой структуры являются: самосознание, саморефлексия, ощущение структурного единства и непрерывности во времени, чувство ответственности за свои действия. Автор подчеркивает, что это нечто большее, чем просто субъективная фантазия. Это динамическая и согласованная структура, некая стабильная схема собственных переживаний, включающая в себя и контроль за поведением (Кернберг О.,1998). Основным фактором формирования нормальной идентичности О.Кернберг считает интерсубъективность, ядерная структура которой формируется в процессе интроективной идентификации «хороших» Я-объект репрезентаций и в процессе проективной идентификации «плохих» Я-объект репрезентаций. Это ядро представляет собой наиболее ранние приятные пиковые переживания недифференцированных Я и объект репрезентаций в ситуации хороших объектных отношений.
Автор считает, что идентичность как структурная внутрипсихическая единица должна быть исследована с позиции изменения в структуре Ид, Эго, Супер Эго. Особую роль играют объектные отношения и качество функционирования СуперЭго, которые О.Кернберг выделяет в качестве основных структурных критериев в своем подходе. Формирование чувства идентичности сопряжено с развитием следующих уровней интернализации: интроекция (на стадии симбиоза), идентификация (на стадии сепарации – индивидуации) и формирование идентичности. Основой структурной единицей на каждом уровне развития являются «Я» и объект репрезентации в контексте специфического аффекта, который представляет собой либидинальное или агрессивное влечение. Фактор интегрированности «Я» и объекта репрезентаций имеет прогностическое значение для диагностики пограничных и психотических состояний.
О.Кернберг рассматривает два критерия изучения идентичность – временной и пространственный. Временная интеграция «Я», по мнению автора, связана с объектными отношениями и наличием бессознательного конфликта между импульсом и защитой. Пространственная интеграции «Я» представляет собой некоторую цельность идентичности – интегрированность отдельных элементов идентичности «Я» и объект репрезентаций. В данный критерий О.Кернберг включает аспект самосознания и называет его «самоудерживающей» функцией Эго. Здесь важное значение приобретает нормальная идентификация с родительским отношением к собственному «Я».
Соответственно, хорошая интеграция «Я» и объекта репрезентации характерна для невротического уровня. Чем менее интегрировано «Я» тем вероятнее возникновение пограничного или психотического уровня функционирования психики.
Таким образом, особое значение для становления и формирования здоровой идентичности как основы личности человека имеет биологическая основа, с которой ребенок рождается и социальная ситуация развития, особенности взаимоотношений с родительскими фигурами (Э.Эриксон, О.Кернберг, Р.Бернс, Р.Янг, Р.Лейнг и другие).
Рассмотрев все три основных подхода к изучению феномена идентичности, необходимо подчеркнуть, что все три направления внесли свой неоценимый вклад в изучение данного понятия. В социально-психологическом направлении исследования идентичности происходит разделение идентичности на социальную и личностную, активно изучаются феномены самокатегоризации, активного участия человека в построении собственной идентичности. В отечественной школе изучения самосознания основной акцент делался на попытках выделения структурных характеристик и компонентов самосознания. В русле психоаналитических исследований идентичности особо подчеркивалась роль раннего влияния значимых близких фигур, в частности матери, на формирование, развитие и становления женской идентичности. Наиболее важное значение в данной парадигме приобретает качество ранней детской привязанности к матери и передача паттерна привязанности дальнейшему поколению.
Категория «гендер» активно изучается в таких областях науки как история, философия, лингвистика, культурология, этнография, социология и психология (З.Фрейд, Ж.Лакан, К.Хорни, Д.Гэллоп, Д.Митчелл, Н.Чодоров, И.С.Кон, Л.Д.Ерохина и др.). Этот термин озвучила историк Джоанн Скотт, которая в 1986 году предложила расширить аналитический арсенал науки за счет использования термина “gender” - слово, которое вначале использовалось для обозначения грамматического рода, стало сознательно употребляться феминистками для подчеркивания “социальной организации отношений между полами” (Scott, 1988).
Одной из первых научное понимание гендера в рамках антропологической концепции представила Гейл Рубин в своей работе 1975 года «Обмен женщинами: заметки по политэкономии пола». Автор использовала методы психоанализа и структурной антропологии для изучения символическое значение факта обмена женщин между мужчинами в примитивных обществах. В результате своего исследования, Г.Рубин пришла к выводу, что именно обмен женщинами между племенами воспроизводит мужскую власть и структуру гендерной идентичности, при которых женщины оцениваются как биологические существа и относятся исключительно к семейной сфере. На основе этого конструируется гендер как особый набор соглашений, которыми общество трансформирует биологическую сексуальность в продукт человеческой активности (Рубин Г., 2000; Малышева Н.Г., 2008).
Еще одним важным направлением в становлении гендерных исследований является феминистская теория, возникшая в США в 60-70-х годах, так называемые женские исследования. В развитии женских исследователей выделяют 4 этапа: попытка создания новой академической области, введение новых знаний о женщинах в традиционные дисциплины, реструктуризация учебных программ, повышение внимания к международным проблемам женщин (Мухортова Е.А., 2010). Позднее, женский вопрос стал объектом исследования таких психологов как Х.Дойч, К.Хорни, М.Кляйн, К.Гилиган, Н.Ходоров, Д.Миллер. Таким образом, значительным достижением психологов данного направления является представление более позитивного образа фемининности, как отражения женской психологии; образа, который не просто является противоположностью мужского, а несет черты нового качества – "другого" (Клецина И.С., 2004).
Психоаналитик Роберт Столлер разводит биологическую составляющею пола (sex) и культурную составляющую (gender). В 1963 он выступил на конгрессе психоаналитиков в Стокгольме, представив свою концепцию гендерного самосознания. Далее формируется огромное направление в гуманитарной науке – гендерные исследования.
Основные методологические проблемы изучения нарушения репродуктивного функционирования
Существенная проблема связана с теоретической моделью исследований нарушения репродуктивной сферы, которая заключается в противопоставлении двух теоретических моделей, которые рассматривают психопатологию, как причину нарушения репродуктивного функционирования и как следствие нарушения репродуктивного функционирования.
Обе эти модели были изучены как в описательных, так и количественных исследованиях, но, они, однако, страдают от больших методологических недостатков (Schmidt L., Holstein B.E., Boivin J., Sangren H., Tjornhojhomsen T., Blaabjerg J., Hald F., Nyboe Andersen A. and Rasmussen P.E., 2003). Но мы попытаемся рассмотреть основные моменты и положения этих концепций для того, чтобы ориентироваться в теоретической обоснованности ряда феноменов, изучению которых мы посвятили нашу работу.
Первая (психодинамически-ориентированная модель) подчеркивает роль психогенных элементов среди причин нарушения репродуктивного функционирования. Нужно отдать должное исследователям, придерживающимся этой модели, так они изучили очень важные психологические составляющие сексуального функционирования. Они исследовали взаимодействие между эндокринными функциями и психодинамическими процессами, т.е. «исследовали психосексуальные проявления функций яичников» (Александер Ф., 2002, с. 58). На основе графиков изменения температуры и взятия влагалищных мазков определялось состояние овариального цикла у группы женщин, проходивших психоанализ. Психоаналитические протоколы анализировались, чтобы установить имеются ли изменения и колебания психосексуальных проявлений пациенток и не связаны ли они каким–либо образом с овариальным циклом. На основе такого исследования была создана схема менструального цикла. Было установлено, что сексуальное поведение женщины мотивируется множеством различных факторов; биологические тенденции маскируются и видоизменяются под влиянием культурных паттернов и процессов развития, определяющих индивидуальные различия в выражении сексуальности. Несмотря на сложность психологической структуры человеческой личности, авторами исследования было установлено, что: 1) эмоциональные проявления сексуального влечения, так же, как и репродуктивная функция, стимулируются половыми гормонами; 2) параллельно с выработкой эстрогена мотивом поведения служит активная экстравертивная гетеросексуальная тенденция; 3) параллельно с прогестиновой фазой психосексуальная энергия направляется вовнутрь в качестве пассивно-рецептивной и сохраняющей тенденции; 4) параллельно с гормональным циклом включается и эмоциональный цикл. Сочетание гормонального и эмоционального циклов представляет собой сексуальный цикл (Александер Ф., 2002). Интересно то, что в момент, когда активность желтого тела (вырабатывающего прогестин) возрастает, наступает период, психологическая картина которого может быть описана как подготовка к материнству. Это может выражаться как в желании или страхе забеременеть и/или как агрессивное оборонительное поведение в этом отношении. Анализ такой психологической картины обычно выявляет повторение конфликтов с матерью, имевшихся у женщины в детстве, которые она может бессознательно поддерживать. Здесь возможно стремление к разрешению этих конфликтов путем примирения с матерью, что особенно заметно проявляется в принятии материнства и желании стать матерью. В этих случаях в психологической картине преобладают фантазии о рождении детей и живой интерес к вопросам ухода за детьми. Если этот уровень психосексуальной зрелости не достигнут, то выражается регрессивное желание женщины самой быть ребенком и получать заботу, обычно сопровождаемое депрессивным настроением. Мы видим, что циклические гормональные колебания направляют эмоциональные процессы взрослой женщины по определенному руслу. В рамках этого подхода рассматривались нарушения репродуктивного функционирования, так называемые психосексуальные дисфункции: фригидность, вагинизм, дисменорея, олигоменорея (включая аменорею и ложную беременность). Мотивами дисфункций половых органов являются интрапсихические конфликты. «Психосексуальные дисфункции у женщин, вероятно, связаны с функционированием яичников, так как все это непосредственно отражается в изменениях менструальных симптомов и сексуального цикла» (Александер Ф., 2002, с. 64). Психоаналитики говорят о том, что, защищаясь от женской сексуальности, некоторые женщины способны, более или менее, полностью подавлять овариальный цикл, но при этом эмоциональные проявления сексуальности могут не вытесняться. Очень часто у женщин выражен конфликт, связанный с рождением ребенка. Он может выражаться в нарушении репродуктивного функционирования, в частности в бесплодии, и в повышении уровня тревожности. Бессознательно боясь беременности и чувствуя вину за свою часто осознанную враждебность по отношению к детям, эти женщины сознательно требуют материнства в период бесплодия и получают удовлетворение. Репродуктивное желание, будучи особым проявлением инстинкта самосохранения, может вступать в конфликт с интересами женщины и желаниями собственного «Я». Конфликт между чувством самосохранения и детородной функцией обоснован тем, что рождение ребенка может представлять опасность, а роль матери – тяжкое бремя. Женщинами обычно эти конфликты не осознаются, но они активизируются посредством интенсивных психических и обменных процессов, связанных с беременностью. В некоторых случая страх беременности и/ или враждебные импульсы по отношению к ребенку могут действовать через подавление гормональных процессов. «Более счастливы в некотором отношении те женщины, которые свободны от реализации конфликтов, связанных с деторождением, будучи бесплодными» (Александер Ф., 2002, с.79). Бесплодие может быть абсолютным в случае тазовых или гландулярных аномалий по причине пороков развития и болезни, а в остальных случаях плодовитость относительна. Женщины, страдающие от функционального бесплодия, не осознают своей тревожности и враждебности в отношении деторождения, они могут продолжать отстаивать свою непротиворечивую установку по отношению к материнству.
Так называемое функциональное бесплодие имеет много разновидностей. В ряде случаев оно не достигает уровня настоящего психосоматического симптома по причине отсутствия соматических изменений. Например, женщина может становиться бесплодной, когда желание сексуальной близости подавляется во время фертильного периода и коитус имеет место только во время бесплодной фазы цикла.
Анализ взаимосвязи характеристик гендерной идентичности и сферы внутрисемейных отношений
По шкале «Телесность» при сравнении двух групп было установлено наличие значимых различий: в контрольной группе в 56,3 % случаев тело на изображении отсутствовало вообще (голова, обычно, изображается), в 11,3% - наблюдались косвенные признаки телесности при схематическом изображении человека. В контрольной группе на рисунке встречается пластичное изображение тела (71,7%).
По шкале «Сверхконтроль» было выявлено наличие следующих значимых различий: в экспериментальной группе (67,5%) изображена или только голова, или контуры и размеры головы выделяются в изображении человека; в контрольной группе этот признак встречается в 28,3% случаев.
Методика «Моя семья» При сравнении двух выборок были обнаружены значимые различия по следующим шкалам методики.
По шкале «Ограничение пространства» было выявлено, что есть значимые различия между группами. В экспериментальной группе изображение рисунка занимает ограниченное пространство листа и смещено от центральной линии в 18,8% случаев, в 12,5 % этот признак выявлен не так значительно, а в контрольной группе ограничение изображения встречается в 5% случаев и признаки ограничения пространства наблюдаются в 6,7% случаев.
По шкале «Условность изображения» при сравнении двух выборок были получены следующие данные: в экспериментальной группе (52,5%), испытуемые используют инфантильные паттерны изображения (персонажи изображены схематично), в 25% - встречаются признаки условного изображения, в контрольной группе (76,7%) наблюдается пластичное изображение человека.
По шкале «Символичность изображения» были выявлены значимые различия между выборками: в экспериментальной группе – 48,8% случаев составляет символичное изображение семьи (животные, надписи, дом), в 27,5% случаев взаимоотношения между членами семьи изображаются символами (сердечки, стрелочки и пр.); в контрольной группе в 78,3% случаев изображение носит конкретный характер (на рисунке изображены люди).
По шкале «Половые признаки» наблюдаются следующие значимые различия: в экспериментальной группе (67,5%) – отсутствие половых признаков в изображении персонажа, а в контрольной группе (75%) – половые признаки выражены. По шкале «Соответствие возрастов» существуют значимые различия между группами. В экспериментальной группе (70%) – главный персонаж или член семьи не соответствует реальному возрасту. В контрольной группе (73,3% случаев) на рисунке изображены взрослые люди.
По шкале «Изолированность» есть значимые различия между контрольной и экспериментальной группой. В экспериментальной группе (66,3%) испытуемые изображают себя изолированно от членов своей семьи или не изображают себя совсем. В контрольной группе (65%) наблюдается включенность в структуру собственной семьи. По шкале «Дисфункциональность образа семьи» существуют значимые различия между группами. В экспериментальной группе (90%) женщины изображают или несуществующих членов семьи, или включают себя в структуру родительской семьи, исключают значимых членов семьи. В контрольной группе (68,3%) не встречаются признаки дисфункциональности в структуре собственной семьи.
По шкале «Телесность» при сравнении двух групп было установлено наличие значимых различий: в контрольной группе в 82,5 % случаев тело на изображении отсутствовало вообще (возможно изображение головы или схематического представления тела, «головоноги»). В контрольной группе (55%) испытуемые изображают тело у всех членов семьи.
По шкале «Тревожность» были выявлены значимые различия между выборками. В экспериментальной группе (78,8%) – признаки высокой тревожности в изображении. В контрольной группе этот признак распределен следующим образом: в 43,3% случаев - отсутствуют признаки тревожности, 20% - признаки умеренной тревожности, 36,7% – признаки высокой тревожности.
По шкале «Стереотипизация образа семьи» при сравнении двух выборок были обнаружены значимые различия. В экспериментальной группе: в 60% случаев встречается изображение «пустого дома» как символического представления «пустой семьи», в 16,3% случаев - семья изображается в одной части листа, а дом в другой. В контрольной группе (80%) на рисунке изображены члены семьи, изображение дома как символа семьи отсутствует.
Методика «Я и Моя Мама»
Сопоставляя результаты двух групп по шкалам данной методики, удалось установить следующие значимые различия.
По шкале «Ограничение изображения» было выявлено, что в экспериментальной группе в 27,5% случаев обнаруживается смещение изображения рисунка от центральной линии, персонажи на рисунке занимают незначительное пространство. В контрольной группе этот признак встречается только в 8,3 % случаев.
По шкале «Условность изображения» при сравнении двух выборок были получены следующие данные: в экспериментальной группе (28,8), испытуемые используют инфантильные паттерны изображения (персонажи изображены схематично), в 18,8% - встречаются признаки условного изображения; в контрольной группе (81,7%) наблюдается пластичное изображение персонажей.
По шкале «Границы» есть значимые различия между группами: в экспериментальной группе (23,8%) наблюдаются четкие барьеры между изображениями фигуры матери и дочери, 13,8% случаев – признаки барьеров между персонажами; в контрольной же группе в 10 % случаев изображаются четкие барьеры между фигурами матери и дочери, 5% случаев – косвенные признаки наличия барьеров между персонажами.
По шкале «Симбиотическая связь» были выявлены следующие различия: в экспериментальной группе (60%) изображение фигуры матери и дочери носит симбиотический характер, а в 58,3% случаев этот признак в контрольной группе отсутствует.
По шкале «Инфантильность изображения» существуют значимые различия между группами. В экспериментальной группе (66,3%) – главный персонаж или обе фигуры не соответствуют реальному возрасту, 15% случаев – наличие признаков несоответствия паспортному возрасту. В контрольной группе (56,7%) – изображенные персонажи соответствуют своему возрасту.
По шкале «Половые признаки» наблюдаются следующие значимые различия: в экспериментальной группе (62,5%) – отсутствие половых признаков в изображении персонажей, а в контрольной группе (60%) – половые признаки выражены. По шкале «Контакт с миром» есть значимые различия между выборками: в экспериментальной группе (81,3%) у персонажей не прорисованы руки, а в контрольной группе этот показатель составляет 48,3% случаев.
По шкале «Отсутствие опор» существуют значимые различия в изображениях: в экспериментальной группе в рисунке у человека отсутствуют ноги в 61,3% случаев, а в контрольной группе ноги присутствуют в изображении в 61,7 % случаев.
По шкале «Телесность» при сравнении двух групп было установлено наличие значимых различий: в контрольной группе в 46,3 % случаев тело на изображении отсутствовало вообще (голова, обычно, изображается), в 11,3% - наблюдались косвенные признаки телесности при схематическом изображении человека. В контрольной группе на рисунке встречается пластичное изображение тела (71,7%).
