Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Теоретжо-методологическии анализ тендерной идентификации женщин и ее связи с психологической настройкой на репродукции .
1.1. Социальное конструирование идентичности 17
1.2. Гендерно-ролевая идентификация женщин 29
1.3. Различия в становлении функционального ансамбля тендерных ролей 38
1.4. Тендерная поляризация и кризис фемининной идентичности 53
1.5. Социально-психологические диспозиции личности и идентичность .58
1.6. Репродуктивная установка женщин в контексте кризиса гендерно-ролевой идентичности 64
Выводы 87
Глава 2. Эмпирическое исследование репродуктивной установки женщин в зависимости от типа гендерно-ролевой идентичности .
2.1. Программа исследования и характеристика выборки 90
2.2. Методики и приемы исследования 93
2.3. Гендерно-ролевая идентичность женщин как комплекс инвариантов... 102
2.4. Социально-психологические характеристики женщин с различной гендерно-ролевой идентичностью 106
2.5. Структурно-содержательная специфика репродуктивной установки женщин 116
2.5.1. Репродуктивная установка женщин с фемининным типом тендерной идентичности 119
2.5.2. Репродуктивная установка женщин с андрогинным типом тендерной идентичности 122
2.5.3. Репродуктивная установка женщин с маскулинным типом тендерной идентичности 125
2.6. Проблема интеграции и диффузии ценностных смыслов репродукции в установке женщин различных тендерных категорий 127
2.7. Сравнительный анализ репродуктивной установки по обобщенным шкалам опросника «Ролевые ориентации деторождения» -.-135
2.8. Модели детерминации репродуктивной установки 140
Выводы 148
Заключение 151
Библиография 155
Приложение 171
- Различия в становлении функционального ансамбля тендерных ролей
- Репродуктивная установка женщин в контексте кризиса гендерно-ролевой идентичности
- Социально-психологические характеристики женщин с различной гендерно-ролевой идентичностью
- Проблема интеграции и диффузии ценностных смыслов репродукции в установке женщин различных тендерных категорий
Введение к работе
Актуальность темы исследования.
Среди социокультурных представлений, на которых основывается репродуктивное поведение людей, едва ли не самое главное место занимают представления о значимости детей. Зная, как общество воспринимает ребенка и относится к нему, как оценивает значимость генофилии в жизненном цикле человека, можно с уверенностью судить о демографических проблемах этого общества: о репродукции, рождаемости, психологическом регулировании воспроизводства населения. Научная проблема заключается в теоретической и эмпирической неисследованное™ зависимости социальной установки репродуктивного характера женщин от специфики гендерной идентичности и ее динамики.
В исторической традиции России материнство оценивалось как гарантированный способ самореализации, однако со второй половины XX века репродуктивная установка женщин в российском социуме системно деградирует, порождая социальные тренды бездетности, малодетности, отказничества, психологической депривации детства. Неопределенность демографического будущего России, возникшая в обществе под влиянием ломки и переориентации социальных ценностей, предопределила процесс затяжной демографической депрессии, нарушающей социальный баланс как на уровне репродуктивно-демографическом, так и на культурно-психологическом. Трансформация репродуктивного поведения женщин демонстрирует социально-психологическую депрессию генофилии в репродуктивной установке и неготовность общества к ее реабилитации. Проблема анализа осложнена идеологическим андроцентризмом общества и теоретическими дискурсами о закономерности отмирания материнского «инстинкта» под влиянием культурной трансформации женского тендера. Согласно Бем и др., слабость генофильного кода, обусловленного процессом андрогинизации женского тендера, ведет к обесценению материнской ориентации, утрате ее энергетизма и сензитивности. [12]
Наряду с этим общий негативный фон дестабилизации репродуктивной установки женщин способствует росту групп риска детей (преждевременное рождение, младенцы с синдромом Дауна, младенцы с отставанием в умственном развитии и рожденные с физическими патологиями). Деструктивные матери, как правило, отличаются неосознанностью материнских ориентации или их регрессом. Таким образом, статистика трансформации репродуктивного поведения женщин в России свидетельствует о кризисе тендерных ролей и полоролевых стереотипов в сфере репродукции.
Проблема снижения качества генофонда за счет трансформации репродуктивного поведения женщин протекает на фоне неопределенности социальных и экономических перспектив института материнства, незащищенности личности матери, низкого экономического уровня молодых матерей, что также способствует явлению «отложенного» материнства или репродуктивной депрессии. Неблагоприятный социально-экономический контекст психологического воспроизводства генофильной репродуктивной установки, способной разрешить популяционный кризис, актуализирует научный поиск подходов к анализу причин и коррекции депрессивной репродуктивности женщин.
Помимо усилий государства, направленных в последнее время на улучшение социально-экономического положения матери и ребенка,
Девиантность материнства подкрепляется ростом браков, которые считаются стимулированными предстоящим рождением ребенка (наиболее высокая доля таких браков - до 50%) отмечается в лолодых возрастах, примерно такой же процент внебрачных зачатий приводят к абортам и «отказничеству»
необходимо применение научно-обоснованной психологической работы по стимулированию материнской функции в сознании женщины. Оптимизация содержания и динамики развития материнской сферы женщины в фазе репродуктивной преднастройки (Филиппова Г.Г.) должна быть ориентирована на снижение риска девиантного материнства и депривированного им детства. Противоречие социально-психологических факторов как способствующих, так и препятствующих формированию активной репродуктивной установки женщин, определяет актуальность научной проблемы.
Проблема, разрешаемая в исследовании, до сих пор рассматривается как периферийная и в парадигме тендерной психологии, и в психологии материнства. Отражая изменения в самосознании женщин и, как следствие, изменения их социальных ролей, она может находить свое развитие в знании о тендерной идентичности и в знании о генезисе установок.
Разработка тендерного подхода к анализу социальной психологии осуществлялась на междисциплинарной основе Здравомысловой Е.А., Темкиной А.А., Каган В.Е., Бендас Т.В., Клециной И.С., Либоракиной М., Рыбалкиной М., Костиковой А.Проблема идентификации и деидентификации тендера изучалась Абульхановой-Славской К.А., Гордиенко Е.В., Абушенко В.Л., Алешиной Ю.Е., Волович А.С., Бураковой В.В., Жеребкиной И.М., Мищенко А.С., Павленко В.Н., Рябовым О.В., Заковоротной М.В., Ушакиным С. В зарубежной психологии она представлена в работах Джемса У., Бернса Р., Мид Дж., Хорни К., Эриксона Э., Батлер Дж., Бовуар С, Уэст К., Хесле В., Берна С, Чодороу Н.
Зарубежом наука о тендере успешно развивается в теориях когнитивного развития (Kohlberg, 1966 gender screams, differencial modeling.), в когнитивной теории тендерной саморегуляции (Bussey & Bandura 1992, social cognitive theory of gender self-regulation), в теории генофобной доминанты маскулинизма (Fillner, 1997), в теории номадической субъективности женщин (Braidotti, 1994).
Изучение репродуктивной установки как разновидности социальной опирается на достижения школ Узнадзе Д.Н. (Надирашвили Ш.А., Норакидзе B.C., Прангишвили А.С.); Ядова В.А., Акопова Г.В. Фундаментальные позиции теории фиксированной социальной активности и диспозициональная концепция установки создают достаточно надежные предпосылки для разработки экспериментальных подходов к анализу репродуктивной активности, связанной с прошлым опытом социализации. Понятие смысловой установки, введенное Асмоловым А.Г., способствует анализу личностных смыслов в сфере репродуктивной активности.
Проблема связи трансформации тендерной идентичности женщин и ее биосоциальной функции - репродукции - представлена в работах, посвященных психологии репродукции. Это работы Брутман В.И., Варга А.Я., Хамитовой И.Ю., Винрявского А.Г., Киселевой ГЛ.; работы, посвященные готовности женщин к материнству Мещеряковой С.Ю., Мол нар Л.; работы, посвященных психологии материнства, Мухамедрахимова Р.Ж., Овчаровой Р.В., Пушкаревой Н.Л., Рамих В.А., Филипповой Г.Г., Щепанской Т.Б..
Не изучена связь внутригендерных особенностей идентичности и репродуктивной установки, формирующая «стартовые условия» развития материнской сферы, определяющая динамику развития материнских роли и функций, которые могут быть рассмотрены как эволюционно ожидаемые условия для ребенка. В науке слабо представлен анализ психологических трансформаций, которые проливают свет на изменение тендерного самосознания женщины как фактора изменения ее репродуктивной психологии.
Объект исследования - гендерно-ролевая идентичность женщин в пространстве репродукции.
Предмет исследования: Зависимость репродуктивной установки женщин от типа гендерно-ролевой идентичности.
Цель исследования:
Исследовать различия в структурно-содержательных особенностях репродуктивной установки женщин в зависимости от типа гендерно-ролевой идентичности.
Гипотеза:
Репродуктивная установка женщин соотносится с типом гендерно-ролевой идентичности. В качестве социально-психологических характеристик гендерно-ролевой идентичности рассматриваются: социальная нормативность тендера; социальная удовлетворенность, иерархия доминирующих потребностей.
Гипотеза подтверждается посредством проверки эмпирических предположений:
1. Фактором влияния на репродуктивную установку женщин выступают социально-психологические характеристики гендерно-ролевой идентичности.
2. Структурно-содержательные характеристики репродуктивной установки соотносятся с типом гендерно-ролевой идентичности женщин.
3. Репродуктивная установка женщин с феминной идентичностью отличается от репродуктивных установок женщин с андрогинной и маскулинной идентичностями.
4. В структуре репродуктивной установки женщин с андрогинной и маскулинной идентичностями выявляется амбивалентность представлений о деторождении, ведущая к ослаблению установки.
Задачи исследования:
1. Определить основные теоретические подходы к изучению проблемы гендерно-ролевой идентичности и ее связи с репродуктивной позицией женщин.
2. Разработать исследовательскую программу эмпирического исследования репродуктивной установки женщин с различной гендерно-ролевой идентичностью.
3. Выявить социально-психологические характеристики женщин с различной гендерно-ролевой идентичностью (социальная нормативность тендера, социальная фрустрированность, иерархия доминирующих потребностей).
4. Определить структурно-содержательную специфику репродуктивных установок женщин с различной гендерно-ролевой идентичностью.
5. Выявить факторы влияния на репродуктивную установку женщин с различной гендерно-ролевой идентичностью.
Методологические и теоретические основы исследования Теоретико-методологическую основу исследования составили общенаучные принципы системно-структурного подхода (Ананьев Б.Г., Выготский Л.С., Ломов Б.Ф.); социально-психологические теории личности, (Андреева Г.М., Акопов Г.В., Заковоротная М.В., Клецина И.С., Ядов В.А.), определившие логику рассмотрения репродуктивной установки как явления, обладающего определенной структурой и взаимосвязанной с социально- психологическими факторами становления личности; конструкционистского подхода (Джерджен К.Дж., Харре Р.), обусловившего выбор понятия гендерно-ролевой идентичности как социально-психологического конструкта субъективирующейся личности; детерминистского подхода (Узнадзе Д.Н., Надирашвилли Ш.А., Асмолов А.Г.), объясняющего нелинейность процесса развития репродуктивной установки; диспозиционного подхода (Олпорт Г., Айзенк Г., Ядов В.А., Акопов Г.В.), определяющего структурное понимание репродуктивной установки.
Разработка тендерной парадигмы в социальной психологии осуществляется как философами, социологами, так и психологами: (Бендас Т.В., Каган В.Е., Буракова М.В., Челышева Н.) теории тендерных различий; (Здравомыслова Е.А., Темкина А.А., Попова П.В., Клецина И.С., Лавриненко Н.В.) теории тендерной самореализации; (Митина О.В., Петренко В.Ф., Минина О.В., Мальтинникова Н.П.) теории кросс культурного опосредования тендера; (Раковская О.А., Либоракина М., Рыбалкина М., Костикова А.) теории тендерной трансформации.
Проблема идентификации и деидентификации тендера изучалась в отечественной психологии (Абульханова-Славская К.А., Гордиенко Е.В., Абушенко В.Л., Алешина Ю.Е., Геодакян В.А., Буракова В.В., Жеребкина И.М., Мищенко А.С., Павленко В.Н., Рябов О.В., Заковоротная М.В., Ушакин С), в зарубежной психологии она представлена в работах (Хорни К., Эриксона Э., Батлер Дж., Бовуар С. Де, Уэст К., Зиммерман Д., Хесле В., Берна С, Чодороу Н., Бем С, Маккоби Е.).
Проблема взаимосвязи социальной психологии женщины и ее генеративной функции - репродукции представлена в работах, посвященных психологии материнства. Это психологические концепции материнства (Винникот Д.В., Бовуар С.Де, Брутман В.И., Варга А.Я., Хамитова И.Ю., Винрявский А.Г., Киселева Г.П.); теория межличностных отношений матери и ребенка (Мухамедрахимов Р.Ж.); работы, посвященные готовности женщин к материнству (Мещерякова С.Ю., Молнар Л.); концептуальные работы, посвященные психологии материнства, (Овчарова Р.В., Пушкарева Н.Л., Рамих В.А., Филиппова Г.Г., Щепанская Т.Б.,).
Слабо изучены концепты кризиса реализации тендерной идентичности женщин, формирующие «стартовые условия» развития субъективной репродуктивной позиции. Методы исследования:
В процессе проведения исследования применялся комплекс теоретических, организационных и эмпирических методов:
• анализ психологической литературы по теме исследования;
• системно-структурный метод;
• структурно-функциональное моделирование;
• сравнительный метод;
• метод психологической характеристики;
• метод типологизации;
• метод констатирующего эксперимента в естественных условиях;
• целевой опрос;
• метод фокус-группы;
• метод тестирования;
В качестве основного эмпирического инструментария были использованы: методика С.Бем на определение типа полоролевого отождествления личности (Bern Sex Role Inventory); «Личностный опросник Айзенка» (Eysenck Personality Questionnaire, EPQ, третья шкала: «психотизм - сила суперэго»); методика диагностики уровня социальной фрустрированности Л.И.Вассермана; вопросник на выявление доминирующего инстинкта (метапотребности) В.И. Гарбузова; авторский опросник изучения репродуктивных ролевых ориентации деторождения (РОД). Для обработки данных использовались методы графического анализа, оценка значимости различий между группами и признаками (Хи-квадрат Пирсона, F - критерий Шеффе, критерий Манна-Уитни), корреляционный анализ - подсчет г Спирмена, факторный анализ методом главных компонент с последующим поворотом факторных структур по принципу Varimax и множественный регрессионный анализ с применением пакета математической статистики SPSS 6.0 for Windows.
Эмпирическое исследование выполнялось на строго сопоставимых выборках, уравненных по факторам возраста, образования, экономического и репродуктивного статуса, женщин репродуктивного возраста N 350, (из них -87чел. - 16-20лет, 88чел. - 21-25 лет, 88чел. - 26-30 лет, 87 чел. - 31-35 лет; 117чел. со средним образованием, 117 чел. с н/высшим, и 116 с высшим образованием; 117 чел. с доходом ниже среднего, 117 чел. со средним доходом и 116 чел. с доходом выше среднего). Репрезентативность выборки достигается рандомизацией социально-демографических данных контингента и методологическим построением экспериментальных групп.
Научная новизна исследования
Дополнено содержание понятий «кризис гендерно-ролевой идентичности», «характеристики репродуктивной установки».
Разработана и апробирована диагностическая технология структурно-содержательного анализа репродуктивной установки женщин в фазе настройки на деторождение.
Выявлены и описаны различия социально-психологических характеристик женщин с феминной, андрогинной и маскулинной идентичностями: полоролевая идентичность, социальная нормативность тендера, социальная фрустрированность, иерархия доминирующих потребностей.
Доказано, что структура и содержание репродуктивных установок женщин соотносятся с типом гендерно-ролевой идентичности, причем, согласование тендерных диспозиций личности с требованиями тендерной роли ведет к принятию соционормативной установки, а рассогласование их деформирует структуру и содержание репродуктивной установки, подменяя представления о ценности деторождения представлениями о значимости самореализации.
Выявлены психосемантические системы репродуктивной установки, различающиеся структурно и содержательно как на уровне доминирующих представлений о репродуктивной роли женщины, так и на уровне факторов влияния на репродуктивную установку.
Теоретическая значимость исследования заключается в расширении теоретического подхода к анализу проблемы смещения гендерно-ролевой идентичности женщин к социальным маскулинным ролям как фактора ослабления репродуктивной установки в фазе настройки на материнство. Уточнено и операционализировано понятие кризиса гендерно-ролевой идентичности женщин как дифференциации психологического пола и социальных ролей, порождающего отчужденность личности от социокультурных предписаний биологического пола и его функций. Изменчивость гендерно-ролевой идентичности используется в качестве аналитического инструмента в социально-психологическом познании репродуктивной установки, трансформация которой задает новые формы репродуктивного поведения женщин. В исследовании получены новые эмпирические результаты: доказано существование иерархических систем репродуктивных представлений, вариативно связанных с типом гендерно-ролевой идентичности женщин.
Практическая значимость исследования.
Научная рефлексия связи гендерно-ролевой идентичности женщин с системами репродуктивной установки создает предпосылки для развития готовности женщин к репродуктивной адаптации в изменяющейся среде. Выявление негативных факторов сферы репродуктивных установок женщин (генофобии, репродуктивной пассивности) способствует разработке методов практической реабилитации самосознания женщин на различных этапах тендерной социализации и служит методологическим основанием для социально-психологических технологий психологической помощи потенциальным матерям в период планирования беременности. Диагностическая технология «РОД» может быть использована в консультационной работе. Выводы и материалы применимы при чтении учебных курсов «социальная психология гендера» и «социальная психология родительства».
Достоверность и обоснованность основных положений и выводов достигаются аргументированностью методологических позиций и последовательностью изучения предмета исследования, непротиворечивостью теоретических выводов, разнообразием и надежностью использованных методов, адекватных природе изучавшихся процессов и явлений, а также задачам исследования, репрезентативностью и статистическим обоснованием эмпирических результатов, теоретической и практической апробацией результатов исследования.
Положения, выносимые на защиту.
1. Уровень психической регуляции, связанный с интернализацией ролей, выражается гендерно-ролевой идентичностью женщин: феминностью, андрогинностью, маскулинностью.
2. Тендерное самоопределение и ролевые ориентации женщин соотносятся с различиями в социально-психологических характеристиках и проявляются в социальной нормативности тендерной идентичности, иерархии доминирующих потребностей, социальной фрустрированности.
3. Репродуктивная установка как субъективированное отношение женщин к деторождению в фазе настройки на репродуктивную роль зависит от типа гендерно-ролевой идентичности женщин.
4. Существуют качественно-количественные различия в структуре и содержании репродуктивных установок женщин с различной гендерно- ролевой идентичностью, проявляющиеся в позитивности по отношению к репродуктивной роли. Женщины с феминной идентичностью более генофильны и репродуктивно-активны, чем женщины с андрогинной и маскулинной идентичностями; репродуктивная установка женщин с андрогинной идентичностью содержательно противоречива, установка женщин с маскулинной идентичностью отличается антирепродуктивной направленностью.
Апробация и внедрение результатов. Теоретические результаты исследования докладывались:
1. на вторых Ознобишинских чтениях: юбилейная международная конференция, посвященная 200-летию Д.П.Ознобишина 14-15 мая 2004.Статья «Регенерация культуры в сознании индивида»//Сборник материалов том 2. - Инза-Самара, 2004. - (0,17 п.л.)
2. на конференции им. Е.М.Мастюковой «Социальные технологии и научные исследования» г.Калуга 2005г. (Диплом Российского гуманитарного научного фонда «Лауреат конкурса «Раннее детство в современном мире»). Статья «Изучение гармонизации тендерно семейных коммуникаций как условия становления нового психокласса»//Сборник научно-методических материалов конкурса социальных технологий и научных исследований. Калуга, 2005 (0,1 п.л.)
3. на III международном конгрессе «Молодое поколение XXI века: актуальные проблемы социально-психологического здоровья» Казань 2006 г. Статья «Полоролевая идеология женского тендера и проблема установки на материнство»//Сборник (0,12п.л.)
4. Статья «Становление самосознания - становление культуры» // Российское сознание: психология, культура, политика: Материалы II Международной конференции по исторической психологии российского сознания «Провинциальная ментальность России в прошлом и будущем». - Самара: Изд-во СамГПУ, 1997. (0,18 п.л.)
5. Статья «Методологические принципы социально-психологического анализа материнской установки»/Известия Самарского научного центра Российской академии наук. - Самара, 2005. (0,37 п.л.)
6. Проблема самосознания регенерации личности способом рефлексии исторических основ. // А.С.Пушкин и российское историко - культурное сознание. Провинциальная ментальность России в прошлом, настоящем и будущем. Материалы III Международной конференции по исторической психологии российского сознания. - Самара: Изд-во Сам.ГПУ, 1999. (0,18 п.л.)
7. Статья «Психологическая переоценка гендерного образа женщины в истории и современности»/ VII Международная научная конференция «Социально-психологические проблемы ментальности /менталитета».-Смоленск, 2006 г. (0,31 п.л.)
8. Статья «Проблема фемининности и ее психологических инвариантов» /г. Казань II Всероссийская научно-практическая конференция «Вызовы эпохи в аспекте психологической и психотерапевтической науки и практики», 2006 г. (0,28п.л.)
9. Тезисы «Кризис фемининности как фактор депрессии репродуктивной установки женщин»/ г.Москва Всероссийская научно-практическая конференция «Социальное партнерство психологии, культуры, бизнеса и духовное возрождение России.», 2006 г. (0,12п.л.)
10. Тезисы «К вопросу о деконструкции фемининной идентичности.» / г.Москва Научная конференция «Психология перед вызовом будущего», 2006 г. (0,12п.л.)
11. Спецкурс «Женская идентичность и психологическое воспроизводство репродукции» - выборочная апробация тем в курсе социальной психологии на II курсе психологического факультета (педагоги-психологи) СГПУ 2006 г. (Программа в Приложении) и в методологическом семинаре аспирантов (Сам ГПУ) 2006 г.
Структура диссертации. Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения, списка использованной литературы - всего 204 наименования, из них 26 на иностранных языках, в тексте представлены 11 таблиц, 7 диаграмм, 9 схем. В приложении представлены статистические исследовательские материалы, программа спецкурса. Общий объем диссертации 170 страниц без приложения.
Различия в становлении функционального ансамбля тендерных ролей
Изучение психологических различий между мужчинами и женщинами -одно из направлений тендерной проблематики в психологической науке. Это направление развивалось как исследовательская практика, преимущественно опирающаяся на методы, среди которых приоритетными являются эксперимент и использование стандартизированных тестов и опросников.
В истории развития проблематики половых психологических различий выделяется ряд этапов. Например, Кон И., ссылаясь на периодизацию Джэклин К., выделяет четыре этапа, значимых для исследования этой проблематики:
1. так для 1910-20-хх годов XX века было характерным то, что все немногочисленные исследования психологических особенностей мужчин и женщин подводились под рубрику "психология пола" (psychology of sex), причем, пол зачастую отождествлялся с сексуальностью;
2. в 1930-60-е годы "психологию пола" сменила "психология половых различий" (sex differences), которые уже не сводились к сексуальности, но большей частью считались заданными природой;
3. в конце 1970-х годов этот термин сменился на более мягкий — "различия, связанные с полом" (sex related differences), в то же время круг исследуемых психических явлений расширился, а влияние биологического детерминизма ослабевало;
4. в 1980-х годах их стали называть "гендерными различиями" (gender differences), которые могут вообще не иметь биологической основы.
Тендерные роли определяются функционированием тендерных норм -средств половой регуляции поведения мужчин и женщин. Это совокупность фиксированных в вербальной, знаковой или символической форме ожиданий и требований социальной общности к своим членам относительно половой направленности поведения. Характеризуя тендерные нормы, следует отметить их объективность. Они не зависят от субъективности человека, но в то же время являются отображением определенной социальной реальности в соответствии с оценивающим отношением к половому поведению на основе собственных представлений о должном, ценном, допустимом, отвергаемом.
Все тендерные нормы функциональны. Им приписывается два типа функций: 1) обеспечения членов общества эталонами, моделями, стандартами, шаблонами поведения, отношений, взаимодействия; 2) стабилизации, упорядочивания, и уравновешивания, интеграции отношений в социуме.
Тендерные нормы выполняют функции регламентации, регулирования и контроля взаимодействий и взаимоотношений между полами, все стороны и аспекты поведения которых подлежат нормативной регуляции. Поэтому усвоение роли - важнейший и универсальный компонент Я - концепции. Для определения половой типизации исследователями введено понятие «стандарта половой роли» (полоролевого стандарта) как приобретенных в процессе социального научения форм поведения и личностных характеристик, типичных для данного пола в данной конкретной культуре.
Мужчины характеризуются более высоким уровнем развития таких черт как агрессивность и доминантность, а женщины - дружелюбность и контактность. Для мужчин характерна выраженная тенденция к независимости, а женщины ориентированы на взаимозависимость, которая в контексте авторитарного общества часто трансформируется в зависимость. Женщины в большей степени социально ориентированы, четче осозіпют те связи, которые объединяют людей и делают их общение более доверительным. Мужчины же стремятся к независимости через избегание зависимости. Еще одно отличие связано с отношением к окружающему миру. Мужское отношение характеризуется напористостью, самоуверенностью, ориентацией на контроль. Женский вариант отношения к окружающему миру характеризуется направленностью на поддержание сложившихся типов взаимодействий с людьми. Наиболее ярко выраженные различия в социальном поведении мужчин и женщин касаются агрессивных реакций и действий. Существует немало убедительных доказательств того, что мужчины более агрессивны, чем женщины. Мужчины более склонны прибегать к открытой физической агрессии. Для женщин более характерны различные проявления косвенной агрессии. Женщины рассматривают агрессию как средство выражения гнева и снятия стресса, мужчины - как г - - І,... инструмент, модель поведения, к которой прибегают для получения социального и материального вознаграждения. Что касается тендерных ролей мужчин и женщин, то для женщин более значимыми являются семейные роли, а для мужчин - профессиональные. Женская роль в семье больше связана с заботой и уходом за членами семьи; в мужской самоидентификации профессиональный статус играет центральную роль. Итак, в многочисленных исследованиях было убедительно доказано, что даже действительно существующие различия между мужчинами и женщинами оказываются весьма незначительными и часто не превышают 5% от максимально возможной величины. На самом деле между мужчинами и женщинами в психологических характеристиках гораздо больше сходства, чем различий. [15,18,29,32,35,68]
Репродуктивная установка женщин в контексте кризиса гендерно-ролевой идентичности
Конструкционистский подход к объяснению тендерной идентичности исходит из убеждения, что субъект общественных отношений задается комплексом социокультурных механизмов. Согласно концепции Бергера П. /Лукмана Т., реальность конструируется как качество, присущее феноменам «иметь бытие», независимое от нашей воли и желания, причем, человек обычно не затрудняет себя вопросами, что для него «реально» и что он «знает», пока не столкнется с проблемой того или иного рода. [20] Таким образом, естественная установка как никогда не тематизируемое знание позволяет индивидам накапливать тематизируемое знание о мире и конструировать из него субъективную социальную реальность. Бергер П. и Лукман Т. утверждают: «... несмотря на то, что социальный мир отмечен объективностью в человеческом восприятии, тем самым он не приобретает онтологический статус, независимый от человеческой деятельности, в процессе которой он создается» [20, 103]. Из этого следует, что степень реальности социального объекта зависит от структуры конечной области значений, в которую он включен.
Приспособительную установочную активность, порождаемую «естественной установкой объективации»: «мифопрактическую установку» (Гуссерль), «природную установку» (Узнадзе) - принято рассматривать на уровне естественной установки, обеспечивающей интенциональность. В ней потребность субъекта и предмет ее удовлетворения на уровне объективации установки позволяют перейти к независимости от ситуации, к своей собственной психической организации, к личностным смыслам. «Возникает мысль, что без участия установки вообще никаких психических процессов как сознательных не существует, что для того, чтобы сознание начало работать в каком-нибудь определенном направлении, предварительно необходимо, чтобы была налицо активность установки, которая собственно, в каждом отдельном случае, и определяет это направление». [137, 180]
Важнейшее свойство естественной установки Узнадзе Д.Н. сводит к процессам, названным им актами объективации. Эти же процессы положены в основу теоретических представлений об аттитюде (Оллпорт Г), характеризующей основой которого является способность психики к формированию отношения. Выбор возможностей социального мира субъект осуществляет первоначально на уровне интенциональности, связанной с потребностью, затем на уровне объективации интенциональности, то есть на уровне отношения. Такова конструкция установки, утвердившаяся в отечественной социальной психологии.
Надирашвили Ш.А. развил теорию . объективации различных уровней установки: объективацию предмета, объективацию социальности, объективацию собственного «Я», репрезентируя при этом собственно индивида, личность и субъекта.[95] Надирашвили указывал на социальную установку как на психологическую основу социального поведения, отличая ее возникновение как третий уровень психической активности. Так как социальная установка живет «в потоке» других установок, она всегда «адресна», направлена на конкретный предмет или явление, давая возможность личности «действовать в социальной среде в качестве члена социальных отношений». [95,68] Надирашвили Ш.А. замечает, что наблюдается «тенденция расщепления общепсихологического понятия установки» в форме различных психических образований — то, что называется «set» и «attitude». Если первая группа определений подходит под определение «attitude» то вторая — под определение «set». Хотя Надирашвили убежден, что речь идет о разных аспектах одного механизма, отмеченного общей закономерностью, которая теряется при таком подходе. И понятие «set» в сенсомоторной сфере, и понятие «attitude» в сфере социальной активности относимы к действию диспозиционнои установки. [95,287]
«Социальная установка - есть устойчивое, латентное состояние предрасположенности индивида к положительной или отрицательной оценке объекта или ситуации, сложившееся на основе его жизненного опыта, оказывающее регулятивное, организующее влияние на перцептуальные, эмоциональные и мыслительные процессы и выражающееся в последовательности поведения (как вербального, так и невербального) относительно данного объекта в данной ситуации».[169, 161] Различие заключается в более высокой организации социальной установки. Шихирев П.Н. замечает, что социальная установка выполняет функции установки на уровне социальной общности и обеспечивает единое отношение и поведение членов общества. Он отмечает при этом, что фиксировачность социальной установки обусловлена предметностью содержания, в отличие от установки Узнадзе Д.Н., где фиксированность имеет достаточное наполнение, связанное с прошлым опытом. [137]
Последнее отличие социальной установки от фиксированной установки состоит, по мнению Шихирева, в том, что «она чаще всего вторична, то есть представляет собой отношение к отношению, зафиксированное в знаковой форме». Здесь возникает такая важная особенность, как знаковость социальной установки, ее семантичность. Важным является вопрос целесообразности поведения на основе установки и учет потребности в установке. [169, 124] Поскольку потребность входит неотъемлемой частью в установку, то и установка, и поведение на основе установки будут направлены на эту потребность, то есть целесообразно. Если плодотворную идею целесообразности развивать в ином направлении, то целесообразным можно назвать не только поведение, соответствующее удовлетворению данной потребности, но и поведение, направленное на адекватный выбор возможности окружающего мира для формирования консистентной системы установок индивида. Шихирев П.Н., анализируя различные теории аттитюда, приводит некоторые попытки их синтеза, описывая, в частности, работу Дэвида Катца (1960), которую автор называет функциональной теорией установки. Изучение здесь происходит с точки зрения потребностей индивида, на основе которых были выделены следующие функции: инструментальная приспособительная функция установки (бихевиористская ориентация), функция эго-защиты (психоаналитичес-кая ориентация); функция выражения ценностей (психология личности), функция организации знания (гештальттеория).[169] Позволяя распространять по категориям входящую информацию по личностной шкале ценностей, установки обслуживают социальное приспособление, руководя восприятием и оценкой релевантной информации.
Игли и Чейкен определяют статус установки как гипотетической конструкции, которая располагается между определенными категориями побудительных стимулов и определенными категориями наблюдаемых реакций. Установки людей с высоким самомониторингом (поведение ориентировано на ситуационные сигналы или на возможные реакции партнеров по взаимодействию) более ориентированы на адаптацию, а не на оценивание. Для людей с низким самомониторингом (социальное поведение в большей степени зависит от состояния, характера и установок) более характерно оценивание, чем адаптация [192]
Определяя место и функции установочных явлений в общей структуре деятельности, Асмолов А.Г. рассматривает их, исходя из психологического строения деятельности. Он определяет три уровня установки соответственно структурным элементам деятельности - цели, смысла, операции. На уровне смысловой установки Асмолов А.Г. обозначает следующие особенности: 1) выражение личностного смысла в виде готовности к действию (установка на этом уровне может осознаваться и не осознаваться); 2) сдвиг смысловых установок всегда опосредован изменением деятельности; 3) смысловые установки выступают в роли фильтра по отношению к установкам нижележащих уровней - целевой и операционной. Главная особенность, по мнению автора, состоит в том, что смысловая установка — это «цементирование» общей направленности деятельности, придание ей стабильности. [12]
Социально-психологические характеристики женщин с различной гендерно-ролевой идентичностью
Так как источником развития тендерной идентичности является идентификация с приемлемой моделью половой роли и усвоение связанных с этой ролью стереотипов самосознания и поведения, то власть или дискриминация суперэго определяет характер идентификационного феномена. Самоутверждение женщин через противоборство с типичной тендерной идентичностью, с нормативностью социального контроля осуществляется за счет развития дезинтеграции личности: роста эгоцентрического индивидуализма и эгофильного психотизма в ее структуре. При этом половая типизация наслаивается на идентификацию, будучи более осознанным процессом овладения социально одобряемыми нормами поведения, типичными для роли женщины в данной культуре. Так как полоролевой стандарт женщины осваивается через научение фррмам поведения и личностным характеристикам в андроцентристской культуре, то в результате оказывается, что он содержит меньше социально одобряемых характеристик, чем стандарт мужчины. Потребность в позитивной тендерной идентичности приводит к обесценению типизированной фемининной идентичности и замещению ее более социально успешной маскулинизированной. Данное предположение подтверждается анализом характеристик силы суперэго и психотизма, присущих исследуемым тендерным категориям женщин. Значимость данных характеристик объясняется тем, что суперэго -последний компонент развивающейся личности, представляющий интернализированную версию общественных норм и стандартов поведения, формирующий особую форму самоидентичности: топологию социального морального субъекта (Фрейд 3.).
Выступая в качестве нормативного и обязательного, суперэго обеспечивает направление саморазворачивания женщин как родовых существ и служит средством упорядочивания и разграничения способов самореализации, выполняя стимулирующе-организационную и принудительно-наказывающую функции. Таким образом, социально-нормативное является необходимым условием самоопределения личности, ее устойчивого общественного поведения, активности и защищенности. Недостижение внутренней согласованности личности, столкновение противоречащих друг другу представлений, чувств, ролей, относящихся к представлениям человека о себе, вызывают у него ощущение психологического дискомфорта. Противоречивый опыт вносит рассогласование в структуру личности, чувство неуверенности в направлении выбранного пути, в восприятие различных жизненных ситуаций как единого, непрерывного в своей преемственности опыта. (Эриксон Э.) Психотизм порождается не противоречием между чертами характера или между мотивами поведения, а между образами лиц, усвоенных в рамках психической общности самосознания: мужской и женской, значимой и подавленной. К.Юнг указывал, что за психотизацией скрывается способ размещения «лиц», основавших каждое индивидуальное сознание. Психотизм и сила суперэго как индикаторы типизированности тендера исследуемых женщин представляются надежным показателем их социально-психологического благополучия-неблагополучия, интегрированности - диффузии.
Гендерно-ролевые категории женщин характеризуются на уровне социально-психологических качеств, развивающихся в процессе становления субъекта и выступающих механизмами регуляции социального поведения. Так, социокультурная нормативность и интегрированность женщин (суперэго) представляет собой моральную форму тендерной идентичности.
Будучи гарантом нормативного и обязательного, она обеспечивает упорядочивание и разграничение способов самореализации, формируя условия устойчивого общественного поведения, активности и защищенности личности. Недостижение социокультурной нормативности приводит женщин к психологическому рассогласованию социальных требований и ее самоидентификации, к ролевой и функциональной диффузии.
Диаграмма № 2. Распределение признака психотиэм - суперэго в структуре личности женщин с различной гендерно-ролевой идентичностью.
Гендерно-ролевые категории женщин значимо различаются выраженностью суперэго (F = 9,133; где р 0,01, df = 3). Причем, женщины с феминной идентичностью значимо превосходят по признаку суперэго женщин с андрогинной идентичностью (М 8,51 М 5,67) и женщин с маскулинной идентичностью (М 8,51 М 3,28), которые неразличимы друг с другом на уровне данного признака.
Психотизм как признак социокультурной дезинтеграции личности, свидетельствующей о неуверенности в отношении самореализации, дифференцирует гендерно-ролевые категории женщин на уровне 2 категорий, что говорит об отсутствии различий между женщинами с андрогинной и маскулинной идентичностями (F = 4,206; где р 0,05, df = 2) и наличии различий по данному признаку с женщинами фемининной идентичности (М 1,53 М 3,37 М 3,50).
Таким образом, статистические различия, выявленные в категориях женщин с различными типами гендерно-ролевой идентичности, подтверждают предположение о том, что кризис гендерно-ролевой идентичности проявляется в преобладании психотизма, ослаблении норм суперэго как характеристике внутриличностного рассогласования. Далее мы предполагаем, что гендерно-ролевая деидентификация женщин взаимосвязана с социальной фрустрированностью и что в связи с этим внутригендерные выборки женщин будут различаться по данному признаку. Однако несмотря на определенную выраженность социальной неудовлетворенности женщин всех выборок, значимых различий между ними не выявлено. Недифференцированный уровень общей социальной фрустрированности женщин может быть объяснен адаптированностью к социальной ситуации, в условиях которой кризис и перестройка идентичности протекают латентно, не вызывая осознанности изменений на фоне их хронизации.
Проблема интеграции и диффузии ценностных смыслов репродукции в установке женщин различных тендерных категорий
Репродуктивная функция женщин состоит в воспроизводстве жизни, то есть рождении детей. Рождаемость последних двух десятилетий в России стала ниже уровня, в котором заинтересовано общество. Для простого воспроизводства населения России необходимо, чтобы половина семей имело по трое детей, а остальная - по двое. Данная задача кажется невыполнимой на фоне массового обесценивания детности. Ценностные ориентации большинством исследователей определяются как осознанные представления субъекта о собственных ценностях и рассматриваются в качестве интегрирующего фактора зрелой личности (Леонтьев Д.А., Акопов Г.В., Быкова Н.Л.). По определению Рокича М, ценностные ориентации - это устойчивые убеждения, что определенный способ поведения предпочтительнее с личной и социальной точек зрения, чем противоположный или обратный способ поведения.
Рассмотрим с этих позиций ядро основополагающих представлений репродуктивной установки женщин фемининной категории.
Схема № 1. Иллюстрация корреляционных связей между основными репродуктивными суждениями установки женщин фемининной категории.
Ядро репродуктивной установки женщин фемининной категории представлено двумя фрагментами структуры установки с наиболее тесно связанными между собой представлениями (Коэффициэнты корреляции г определены на основании данных интеркорреляционной матрицы факторного анализа. Показаны связи с г 0,700). Первый фрагмент основывает представление «забота о детях дает полноту жизни», коррелирующее с представлением «ради материнства могу отказаться от привычных удовольствий» (г = 0,759 где р ,001). В данном ядре сосредоточен смысл готовности женщин к присоединению к ребенку ценой самоограничения и альтруизма.
Второй фрагмент ценностно-смыслового ядра установки связан представлением «дети вызывают у меня умиление», коррелирующем с представлением «преступно отказываться от больных детей» (г = 0,722 где р ,001), которое, в свою очередь, взаимосвязано с представлением «женщина должна иметь детей, чтобы быть счастливой» (г = 0,711 где р ,001). Наряду с этим представление «дети вызывают у меня умиление» коррелирует с представлением «материнство украшает женщину» (г = 0,715 где р ,001), которое коррелирует с представлением «дети - это смысл жизни» (г = 0,716 где р ,001) В целом, второй фрагмент ядра представлений описывает типичные материнские ценности милосердия, семейственности, эмпатии. Таким образом, «ядро» репродуктивной установки типизированных женщин характеризуется однородностью и полоролевой стереотипностью представлений.
Ядро репродуктивной установки женщин андрогинной категории также представлено двумя фрагментами:
В центре наиболее крупного фрагмента располагается ценностное представление «не откажусь ради материнства от привычных удовольствий» (Коэффициэнты корреляции г определены на основании данных интеркорреляционной матрицы факторного анализа. Показаны связи с г 0,700). Оно коррелирует с представлениями «я чувствую, что не готова к материнству» (г = 0,786 где р ,001), «не согласна отказаться от удовлетворения личных материальных потребностей в пользу ребенка» (г = 0,766 где р ,001), «я не готова поставить интересы ребенка выше собственных» (г = 0,743 где р ,001), «решусь на рождение ребенка только при условии материальной помощи со стороны» (г = 0,736 где р ,001). При этом представление «я чувствую, что не готова к материнству» коррелирует с представлением «я не готова поставить интересы ребенка выше собственных» (г = 0,742 где р ,001), которое, в свою очередь, коррелирует с представлением «не согласна отказаться от удовлетворения личных материальных потребностей в пользу ребенка» (г = 0,747 где р ,001), тогда как последнее представление связано с «решусь на рождение ребенка только при условии материальной помощи со стороны» (г = 0,741 где р ,001).
Второй фрагмент представлен только двумя представлениями, носящими однако ярко выраженный генофильный характер в отличие от первого фрагмента. При этом в ценностно-смысловое ядро вошло представление «дети - это смысл жизни», коррелирующее с представлением «жизнь женщины полноценна только с детьми» (г = 0,701 где р ,001).
Таким образом, мы видим в основе репродуктивной установки данной категории женщин неготовность к материнству, которая продиктована гедонистической иждивенческой позицией, приоритетами материального благополучия. Однако второй фрагмент основывается на социально одобряемом стереотипе женской функции, что подчеркивает внутреннюю конфликтность, кризисность субъективной позиции женщин с андрогинной идентичностью.
Для ценностно-смыслового ядра репродуктивной установки женщин маскулинной категории характерен набор поляризованных представлений и их тесная взаимосвязь (Коэффициэнты корреляции г определены на основании данных интеркорреляционной матрицы факторного анализа. Показаны связи с г 0,800).
