Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Факторы, определявшие внешнюю политику турции после первой мировой войны 14
1.1. Влияние войны за независимость и международных соглашений на формирование внешнеполитических традиций Турции 15
1.2 Республика и роль кемализма в формировании турецкого политического менталитета 29
1.3. Содержание турецкой внешней политики 42
1.3.2. Направленность и цели внешней политики Турции 42
2.3.2. Институциональные структуры турецкой внешней политики 55
3.3.2. Турецкая военная корпорация и внешняя политика 59
Глава 2. Факторы, влияющие на выработку турецкой внешней политики 65
1.2. Региональные, географические и стратегические факторы, влияющие на внешнеполитический курс Турции 65
2.2. Влияние этнических, национальных и религиозных факторов на формирование турецкой внешней политики 81
1.2.2. "Неинтегрированные" этно-конфессиональные группы 81
2.2.2. «Периферийные» исламские конфессии 87
3.2. Национальный вопрос и его влияние на политику Турции 89
1.3.2. Турецкая национальная идея 90
2.3.2. Курдская проблема 98
Глава 3. Внешняя политика турции в эпоху «холодной войны» и после нее 109
1 .Внешняя политика Турции в эпоху «холодной войны» 109
1.1.3. Политика Турции по отношению к Советскому Союзу 109
2.1.3. Внешняя политика Турции по отношению к Европе 117
3.1.3. Внешняя политика Турции в отношении США 124
4.1.3. Внешняя политика Турции на Ближнем Востоке 129
2.Внешняя политика Турции после «холодной войны» 132
1.2.3. Турецкая политика и поиск «энергетических Дарданелл» 135
2. 2.3. Внешняя политика Турции на Балканах 139
3.2.3. Политика Турции в отношении Израиля 145
4.2.3. Политика Турции в отношении Сирии и Ирака 152
5.2.3. Политика Турции в отношении Центральной Азии и Кавказа 160
3. Внешняя политика Турции и региональное соперничество 173
1.3.3.Основы новой турецкой внешней политики 173
2.3.3. Турецко-арабские отношения 176
3.3.3. Турецко-иранские отношения 180
4.3.3. Турецко-иранско-российское соперничество в Центральной Азии 188
Заключение 195
Список использованной литературы 204
- Республика и роль кемализма в формировании турецкого политического менталитета
- Содержание турецкой внешней политики
- Влияние этнических, национальных и религиозных факторов на формирование турецкой внешней политики
- Турецкая политика и поиск «энергетических Дарданелл»
Введение к работе
Актуальность исследования. Турции в османский и кемалистский период был присущ целый ряд общих и специфических черт, предопределивших характер системы правления, внутренние и внешние ориентиры страны, векторы ее внутренней и внешней политики.
Внешняя политика Турции и сегодня в значительной степени выстраивается под влиянием наследия, оставленного османской эпохой и временем Ататюрка. Исторические, культурные, национальные и идеологические компоненты этого наследия представляют собой важные факторы воздействия на турецкую политику. Несмотря на то, что кемализм отверг османскую модель государства, выступил в качестве ее антагониста, в том числе и на поприще внешней политики, он, тем не менее, во многом подражал этой модели - как осознанно, так и на бессознательном уровне.
Трансформации, связанные с результатами Первой мировой войны, привели не только к уходу Османской империи со сцены мировой политики и разделу владений «больного человека Европы», но и к зарождению новой турецкой государственности, воплотившейся в созданной в 1923 г. Турецкой Республике. С самого начала своего существования эта республика порвала с османским прошлым, отвергла все институты и ценности, составлявшие ядро османской политической, социальной и культурной системы, встав на путь построения светского государства по западному образцу.
На формирование внешнеполитического курса Турции в период после Первой мировой войны оказал влияние ряд внутренних и внешних факторов. Среди последних следует назвать рост влияния колониальных держав-победительниц, приступивших к реализации своих планов на Ближнем Востоке, а также падение царского режима в России и возникновение СССР. Эти обстоятельства сыграли важнейшую роль в
послевоенном мироустройстве и так или иначе сказались на политическом, региональном и международном положении Турции.
Что касается внутренних факторов, то здесь нужно отметить, что политическое и военное противоборство между новым руководством и остатками османского режима, между новой властью и военными, а также экономические и социальные потрясения ускорили крушение империи и появление новой турецкой государственности.
Однако и будучи пространственно «урезанной», Турция сохранила важное положение на карте международной политики. В то же время это положение поставило перед ней целый ряд проблем. Турция в своих современных границах представляет собой крупнейшее региональное «окно», выходящее на важнейшие моря, реки и транспортные коридоры; она соседствует как с постсоветскими новыми независимыми государствами, так и со многими странами Ближнего и Среднего Востока (в частности с Ираном и с арабским миром).
Геополитические, национальные и иные факторы предопределили и региональное значение Турции, и те проблемы регионального масштаба, с которыми ей пришлось столкнуться, и, в конечном счете, повлияли на направленность ее внешней политики. В результате внешнеполитический курс этой страны характеризуется некоторой «конвульсивностью» -несмотря на то, что после Второй мировой войны Анкара сделала однозначный выбор в пользу европейского и американского Запада.
Внешняя политика любой страны является «заложницей» переменчивых интересов и одновременно эксплуатирует их. Турция дает типичный пример такого рода. И панисламистская идеология Османской империи, и националистическая доктрина кемализма занимают прочное место в турецком политическом сознании на всем протяжении двадцатого века; однако крупные перемены, сопряженные с распадом Советского Союза и социалистического лагеря, вызвали серьезные качественные изменения, которые стали накапливаться в турецкой внешней политике.
Пожалуй, примером перспективного подхода может служить так называемая «эпоха Партии справедливости и развития (ПСР)».
При правительстве ПСР во внешней и внутренней политике Турции произошли существенные изменения. Впервые наметился отход от прежнего враждебного курса по отношению к географическому окружению Турции и ее соседям по региону. Руководство ПСР попыталось нащупать перспективный подход к региональным и международным связям страны. Впервые в истории Турции произошло реальное сближение с Сирией, Ираном, Грецией и, наконец, с Арменией. В противовес этому улучшению наблюдается некоторое охлаждение исторического партнерства с США (после войны в Ираке) и отношений с Израилем (после войны в Газе). Все эти политические перемены не лишены предпосылок: фактически они отражают новое видение Анкарой турецкой политики в эпоху правления ПСР. Важнейшая составная часть этого видения -стремление к обеспечению баланса между внутренней ситуацией и внешней политикой, т.е. к тому, чтобы увязать показатели социально-экономического развития, величину доходов населения, уровень демократических свобод внутри страны с внешними угрозами безопасности и политическими действиями по отношению к турецкому окружению. Четко обозначилось желание урегулировать все двусторонние проблемы и перейти к сотрудничеству и интеграции. Отсюда следует переход к многоплановой и многовекторной внешней политике: Турция, географически открытая многим цивилизациям и политическим курсам, не должна, как прежде, быть заложницей единственного политического выбора. Благодаря своему географическому положению Турция является соседкой Европы, Ближнего Востока, Ирана, Кавказа, Балкан и Центральной Азии и связывает эти регионы между собой. Следовательно, необходимо принимать действенное участие в региональных и международных делах, переходить от закрытости и роли пассивного объекта влияния к роли активного и влиятельного участника событий.
Цель и задачи исследования. Цель настоящего исследования заключается в том, чтобы выявить особенности эволюции концептуальных основ турецкой внешней политики на региональном и международном уровнях со времени возникновения современного турецкого государства до настоящего времени (2009 г.).
Достижение данной цели связано с решением следующих научно-практических задач:
проанализировать факторы, влиявшие на внешнюю политику Турции с момента ее возникновения и до настоящего времени;
исследовать специфику османского наследия и идеологии кемализма с точки зрения ее влияния на формирование принципов и норм турецкой внешней политики;
подчеркнуть специфику роли военного истеблишмента в выработке внешнеполитического курса;
Подвергнуть анализу внутренние, региональные и национальные проблемы и их влияние на взаимосвязь идеи безопасности и национальных интересов во внешней политике Турции;
проанализировать постоянные и переменные черты турецкой внешней политики в эпоху «холодной войны» и после ее окончания;
специально исследовать региональную политику Турции в эпоху «холодной войны» и после нее;
выявить динамику и противоречие взаимосвязи между историческим наследием кемализма и новым положением Турции после окончания «холодной войны»; показать, как это повлияло на формирование новой идеологии внешнеполитического курса, на традиционное региональное соперничество на Ближнем Востоке, в Центральной Азии и на Кавказе и на отношения с Израилем.
Объектом диссертационного исследования выступает, прежде всего, процесс формирования внешней политики Турецкой Республики, а
также межгосударственные отношения, складывающиеся во внешнеполитической сфере.
Предметом диссертационного исследования служит
внешнеполитическая практика турецкого государства, объявленные доктрины и фактические направления внешней политики Турции.
Степень научной разработанности темы исследования. На протяжении веков Турция являлась объектом практического политического внимания. Это было обусловлено ее имперской историей, масштабной и разносторонней борьбой, которую она вела на азиатском, европейском и африканском континентах. Вследствие этого научные и политические оценки роли этой страны были весьма разнообразными и противоречивыми. Превратившись на рубеже девятнадцатого - двадцатого веков в «больного человека Европы», Турция перевернула страницу своей «славной» истории и была предана относительному забвению. Выдвинутый Ататюрком лозунг закрытости и его крайне националистический курс привели к тому, что Турция оказалась в изоляции от своего географического окружения. В свою очередь, это породило такой внешнеполитический курс, в котором отразилось влияние как исторического наследия империи, так и кемалистской идеологии. Такая ситуация является одновременно типичной и специфической. Однако до настоящего времени она не стала объектом профессионального научного исследования, которое выявило бы ее эволюцию, ее акторов и ее воздействие на региональную и мировую политику на протяжении двадцатого века, т.е. то, что можно назвать ее постоянными и переменными чертами.
Если суммировать научные исследования, затрагивающие тему настоящей диссертации, то с точки зрения направленности их можно подразделить на несколько категорий. Среди них есть чисто исторические1,
1 Paul Dumont. La periode des Tanzimat (1839-1878) eu "Histoire de L'empire Ottomane".-Paris, 1989; Erik. J. Zurcher. Turkey, A Modern History. New York. I. B. Tauris, 1994; Merle
т.е. такие, где политический аспект встраивается в историю Османской империи или современного турецкого государства2. В таких работах наибольшее практическое внимание уделяется кемалистскому периоду вообще и личности Ататюрка в частности . В основном их авторы интересуются политическими аспектами кемалистской идеологии и их влиянием на внутреннюю политику Турции4; что касается их воздействия на внешнюю политику, то ему уделяется лишь частичное внимание. Это, однако, не означает отсутствия небольших работ, посвященных конкретно данному вопросу.
В разнообразных политологических исследованиях уделяется внимание комплексу проблем, прямо или косвенно влияющих на турецкую внешнюю политику как в региональном, так и в международном масштабах5. Среди таких проблем следует выделить национальную
f *7
проблематику вообще и курдскую и армянскую проблемы в частности . В
A. L'Empereur et le Tyran. La lutte contre le pouvoir ottoman selon Juan Gines de Sepulveda // Charles Quint et la monarchie universelle. - P., 2001; Абд аль-Азиз Мухаммед аш-Шинауи. Османская империя - оболганная мусульманская держава. - Каир. 1994.
2 Metin Heper. the State Tradition in Turkey. - Beverley. -1985; Le statut des juifs dans
I'Empire Ottoman au XIXe siecle // Rev. hist, de droit fr. et etranger. - P.- 1992. - A. 70, №2.;
Сурхари Люк. Новая старая Турция. - Бейрут. 1955; Erik. J. Zurcher. Turkey: A Modern
History. -New York. -1994.
3 Маджид Махлуф. Халифат в дискурсе Ататюрка. — Каир.- 2002;Сайяр Жмайель.
Ататюрк: харизма и формирование, от османизации к секуляризации — Тунис,
1998;«Аль-Маджалля ат-Тарихийя ли-д-Дирасат аль-Усманийя», 1983, №3 - (4.янв.);
Мустафа аз-Зайн. Ататюрк и его преемники, - Бейрут.- 1982.
4 Гасанова, Э.Ю. Об идеологии национально-освободительного движения в Турции и
роли Кемаля Ататюрка в ее развитии // Турция: история и современность. - М.- 1988.;
Розалиев, Ю.Н Мустафа Кемаль Ататюрк // Вопр. истории. - М. - 1995. - №8.;
Шахинлер М. Кемализм: зарождение, влияние, актуальность / Пер. с фр. Власовой О.А.
Моск. Писатель. - 1998; Мухитбекова А.А. Кемалистские реформы и ислам
//Актуальные проблемы отечественной и всеобщей истории. - М.,- 2000. - Вып. 3.; Ziya
Karal. The Principles of Kemalism. - London. -1981.
5 Мухаммед Hyp ад-Дин. Турция: модель и роль. - Лондон. - 2008; Мухаммед Hyp ад-
Дин. Турция во времена перемен: тревога за идентичность и борьба предпочтений. -
Лондон. - 1997;Поцхверия, Б.М. Некоторые аспекты внешней политики Турции //
Ближний Восток и современность. - М. - 2000. - Вып. 9.
6 D. Zeidan; "Alevi in Anatolia", Middle East Journal of International Affairs, vol. 3, № 4,
1999; Vaner S. La montee des nationalismes en Turquie // Etudes : Rev. mens . - P. - 1999. -
T.391,№5.
7 Курдский вопрос в Западной Азии в начале XXI века: // Ин-т востоковедения РАН.
Ин-т Ближ. Востока, Отв. ред. Жигалина О.И. - М. - 2006.
связи с этим в некоторых исследованиях делается акцент на влияние регионального фактора и фактора безопасности на внешнюю политику Турции8, в других - на проблемы границ и водных ресурсов9. Имеются также работы, посвященные роли военной корпорации во внешней политике Турции1 .
Однако один из коренных аспектов турецкой внешней политики на протяжении всей истории современного турецкого государства был связан с итогами как первой, так и второй мировых войн11, т. е., с одной стороны, с распадом Османской империи, а с другой —. с влиянием «холодной войны» на пересмотр некоторых специфических черт внешней политики Турции12.
Что касается современных исследований, то в них затрагиваются новые аспекты турецкой внешней политики, особенно отношения Анкары с Россией, со странами Центральной Азии и Кавказа. В этих трудах рассматриваются история, современное состояние и перспективы этой
Geofrey Kemp and Robert E. Harkavy. Strategic Geography and the Changing Middle East.Washington: Carnegie Endowment for Peace and Brookings, 1997; Эрсин Калайси-Оглу. Турецкая внешняя политика в отношении региональной безопасности и сотрудничества на Ближнем Востоке — «Аль-Мустакбаль аль-Арабий». - Бейрут, № 241, апрель 1999.
9 Ахмед Аббас Абд аль-Бадиа. Водный кризис: от Нила до Евфрата // «Ас-Сияса ад-
Дувалийя», Каир.-1991.-№ 104.
10 Svante Е. Cornell, The Military in Turkish Politics: A National and Regional Stabilizer,
Stockholm.
1' Turkey, Ministry of Foreign Affairs, The Goals and Principles of Turkish Foreign Policy,-Ankara: Ministry of Foreign Affairs, June 1996; Мухаммед ас-Сейид Салим. Анализ внешней политики. 2-е изд. - Каир, 1998; Рида Хиляль. Меч и полумесяц: Турция от Ататюрка до Эрбакана. Борьба между военной корпорацией и исламизмом. - Каир, 1999; Данилов В.А. Армия в Турции: политика и перевороты I960, 1971 и 1980 гг. -Дамаск.-2001.
12 R.Kuniholm. The Origins of the Cold War in the Near East: Great Power Conflict and Diplomacy in Iran, Turkey and Greece.- New Jersey: Princeton University Press, 1980; Demesmay С Turquie-Europe: Le debat allemand sur l'identite europenne // Documents. - P.-2003. - A. 58, №2; Bozarslan Hamit. La candidature de la Turquie a l'Union Europeenne: enjeux plitiques internes et immigration // Politique etrangere. - P.- 2001. - A. 66.- №2; Aktar C. Ankara et l'idee europeenne // Politique intern. - P.- 2001. - №92; Demesmay, C. Turquie-Europe: Le debat allemand sur l'identite europenne // Documents. - P.- 2003. - A. 58.- №2. ;Artaud D. La Turquie dans l'Union Europeenne: avantages et inconvenients // Defense nat. - P.- 2004. - A. 60, №12; Kamal. H. Karpat: Turkey's Politics: The Transition to a Multiparty System .- New York, Princeton University Press,1979; Хайнц Крамер. Меняющаяся Турция в поисках нового одеяния. - Эр-Рияд.- 2001.
политики . В большинстве эти работы носят реферативный характер или еще не свободны от влияния старой истории с ее идеологическими и политическими аксиомами. То же самое относится к целому ряду исследований, касающихся региональной политики Турции, особенно ее отношений с Ираном1 , Сирией и Ираком15 и Израилем1 .
В целом можно сказать, что интерес к турецкой внешней политике проявлялся представителями разных научных специализацией: историками, политологами, культурологами и т.д. Однако в своем большинстве авторы этих работ были далеки от увязывания и сопоставления фактической эволюции турецкой внешней политики с ее спецификой в качестве самостоятельного объекта исследования.
Так, принципы и ценности, доминировавшие в эпоху «холодной войны», удерживали турецкую внешнюю политику на протяжении второй половины двадцатого века в относительно постоянных, «замороженных» рамках. После окончания этой эпохи, с распадом Советского Союза и социалистического лагеря, у внешней политики Анкары на всех уровнях
Моисеев П.П. Российско-турецкие отношения в период 1920-1939 гг.: анализ научных публикаций с позиции нового мышления // Российско-турецкие отношения: история, современное состояние и перспективы. - М.- 2003; Поцхверия, Б.М. Черноморские проливы в российско-турецких отношениях // Российско-турецкие отношения: история, современное состояние и перспективы. - М.- 2003.; Киреев Н.Г. Российско-турецкие отношения в контексте евразийских концепций // Российско-турецкие отношения: история, современное состояние и перспективы.-М.- 2003.; Казахстан ско-турецкие отношения на современном этапе (1991-2001). М-во образования и науки Респ. Казахстан, Центр, науч. б-ка; сост. Бурыбаева А.А. -Алматы.- 2001; Duygu Bazoglu Senzer. Turkey, Russia and the New Geopolitics of the Black Sea, Paper presented at the Middle East Studies Association Annual Conference, Washington, DC, December 7-9.- 1995.
14 Волхонский M. Турецкий и иранский факторы на Южном Кавказе // Аналит. зап.
науч.-координацион. совета по междунар. исслед. МГИМО(У) МИД России. - М.- 2006.
- Вып. 4.; Трофимов Д.А. Внешняя политика Ирана и Турции в Центральной Азии (На
примере Узбекистана) // Ближний Восток и современность. - М., 2001. - Вып. 12.; Henri
J. Barkey. Iran and Turkey: Confrontation across an Idea Logical Divide, In Alvin Z.
Rubinstein and Oles M. Smolansky, eds., Regional Power Rivalries in the New Eurasia.- New
York, 1995.
15 Валид Рыдван. Арабо-турецкие отношения. - Бейрут, 2004; Филипп Робинсон.
Турция и Ближний Восток. - Пер. Михаил Наджми Хури. - Каир.- 1993.
16 Турецко-израильские отношения в 90-е годы // Востоковедный сборник. - М.- 2002. - Вып.
4.
появился новый импульс. В свою очередь, это побудило к постепенному пересмотру внешнеполитического курса, к разработке новых концепций, касающихся норм, принципов и целей внешней политики. Иначе говоря, один из важных аспектов, которому до сих пор не уделялось должного научного внимания, связан с тем, что можно назвать перспективным видением турецкой внешней политики — с учетом взаимопроникновения и противоречия между наследием прошлого и новой реальностью, между альтернативными путями политического развития, которые видятся представителям турецкого государственного истеблишмента. Эти проблемы и аспекты мы стремились выявить в рамках научно-исторической методики подхода к эволюции турецкой внешней политики на протяжении столетия, т.е. со времени возникновения в 20-е годы двадцатого века современного турецкого государства и до 2009 г.
Методология диссертационного исследования. Исследуя постоянные и переменные черты истории внешней политики Турции в региональном и международном масштабах, мы опирались на такие методы, как диалектический, комплексный, научно-исторический, метод сравнительного анализа, а также методику урегулирования кризисов и принятия решений. Кроме того, автор опирался на теоретические исследования, проведенные в различных областях политологии.
Теоретическую базу настоящего исследования составили научные труды арабских, англо- и франкоязычных, а также российских авторов в области общей теории внешней политики, а также работы, посвященные конкретно внешней политике Турции и стран региона.
Научная новизна диссертационного исследования. Основные результаты исследования сводятся к следующему:
*автор стремился выявить характер, уровень и масштаб исторической «паузы» в турецкой политике, то, как эта пауза повлияла на формирование турецкого национального менталитета в отношении внешней политики;
* показана общая эволюция и частные направления турецкой политики, ее постоянные и переменные черты на всем протяжении истории современного турецкого государства;
* обрисовано приблизительное содержание внешнеполитических планов Турции на основании анализа фактических предпосылок; исходя из этого сделана попытка выявить перспективные черты внешней политики Турции, особенно в региональном масштабе;
*путем анализа изменений, произошедших в турецкой внешней политике с 2002 г., намечены предполагаемые будущие направления этой политики.
Теоретическая и практическая значимость исследования. Анализ внешней политики Турции на региональном и международном уровнях со времен Первой мировой войны и до сегодняшнего дня дает возможность будущим исследователям более широко и серьезно рассматривать перспективы турецкой политики. Авторы прежних работ часто находились «в плену истории», не уделяя должного внимания переменам, происходящим во внутренней и внешней политике турецкого государства. Они придавали мало значения политическому анализу, который мы попытались сделать в настоящей диссертации. Кроме того, данное исследование является одной из первых и немногих работ, в которых анализируются перемены, связанные с распадом СССР, войной в Заливе, с вакуумом, возникшим в регионе после оккупации Соединенными Штатами Ирака, с появлением на границах Турции новой региональной державы -Исламской Республики Иран. Кроме того, здесь учтены изменения в экономике и политике, произошедшие на международной арене, место Азии в новом мировом контексте, в частности в связи с возрождением российской державы. Проанализирована роль Анкары в рамках этого нового контекста, появление нового курса, повлекшего за собой беспрецедентную открытость Турции по отношению к ее региональному окружению. Этот новый курс прослеживается на ряде треков: турецко-
арабском, турецко-иранском, турецко-армянском, турецко-греческом, турецко-иракском, а также и на примере турецко-российского партнерства. Еще более важным представляется то обстоятельство, что Турция впервые в своей истории предприняла серьезные шаги, направленные на турецко-арабско-иранскую координацию с участием Сирии, Ирака и Ирана. Эти важные направления впервые исследуются в диссертации на данную тему. Вероятно, это следует расценивать как важнейший вывод, сделанный автором на теоретическом и практическом уровнях.
Апробация результатов исследования. Диссертация подготовлена на гуманитарном факультете Российского университета дружбы народов, где проведено ее рецензирование и обсуждение. Основные положения исследования отражены в опубликованных статьях.
Структура диссертации. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения и библиографии.
Первая глава, состоящая из трех параграфов, исследует факторы, определявшие турецкую внешнюю политику после Первой мировой войны. В первом параграфе рассматривается влияние войны за независимость и международных соглашений на формирование турецкой внешней политики. Второй параграф посвящен исследованию роли кемализма в формировании турецкого политического менталитета. В третьем параграфе говорится о составных частях внешней политики Анкары.
.Во второй главе исследуются факторы, влиявшие и влияющие на проведение внешнеполитического курса Турции. Она подразделена на три параграфа. Первый из них посвящен региональным, географическим и стратегическим факторам, влияющим на выработку внешнеполитического курса Турции. Во втором параграфе рассматривается влияние этнических, национальных и религиозных факторов. В третьем параграфе исследуется национальный вопрос и его воздействие на политику Анкары.
Третья глава, также состоящая из трех параграфов, посвящена внешней политике Турции в эпоху «холодной войны» и после нее. В первом параграфе рассматривается турецкая внешняя политика в период «холодной войны», во втором - после его завершения. Наконец, в третьем параграфе исследуется внешняя политика Турции в контексте регионального соперничества в первом десятилетии XXI века.
Республика и роль кемализма в формировании турецкого политического менталитета
С подписанием Лозаннского мирного договора Турция обрела независимость в своих нынешних границах. Вслед за этим Мустафа Кемаль смог полностью посвятить себя строительству современного государства. После того как премьер-министр Исмет Иненю 3 июля 1923 г. подписал Лозаннский договор, Турция была объявлена республикой, а 29 ноября этого же года Мустафа Кемаль Ататюрк был избран первым президентом Турецкой Республики. Первым главой республиканского правительства был назначен Исмет Иненю, а Мустафа Кемаль, помимо президентского поста, возглавил Национальное собрание (парламент), а также стал верховным главнокомандующим вооруженными силами. В начале марта 1923 г. Великое национальное собрание Турции на своем заседании в Анкаре приняло постановление о низвержении халифа, упразднении халифата и высылке всех членов рода Османов за пределы турецкой территории49.
С созданием Турецкой Республики закончилась история Османской империи50. После официального вступления Мустафы Кемаля в должность президента в 1923 г. Турция стала землей турок - как Османская империя была землей мусульман. Ограничившись в основном пределами Анатолии, Турция должна была отказаться от идеи построения ближневосточной империи.
Несмотря на неудовольствие парламентариев, 1 ноября 1922 г. Мустафа Кемаль, опиравшийся на лояльность армии, сделал первый решительный шаг, упразднив османский халифат. Спустя примерно год, 13 октября 1923 г., он перенес столицу из Стамбула в Анкару, а 29 октября отправил правительство в отставку. Ввиду угрозы возникновения конституционного кризиса он предложил Национальному собранию изменить конституцию, внеся на его рассмотрение проект учреждения Турецкой Республики. Вопреки оппозиции многих депутатов, Мустафа Кемаль был избран президентом нового государства. Провозглашение республики символизировало оформление турецкой нации, ее территориальной, языковой и государственной общности. Вместе с тем оно означало восприятие Турцией западноевропейских ценностей и разрыв с «восточным прошлым», олицетворением которого был средневековый по своей политической модели султанат.
После учреждения республики Мустафа Кемаль занялся созданием светского государства, строительством нового общества по европейскому образцу. Это был первый опыт такого рода в мусульманском мире, сопряженный с целым рядом весьма чувствительных моментов52. Началось размежевание между немногочисленной элитой, отдававшей предпочтение западной модели развития, и широкими массами населения. Ататюрк примкнул к мнению меньшинства, считая, что иного варианта достижения общественного прогресса не дано. 3 марта 1924 г. парламент утвердил три закона: об упразднении халифата, о преимущественно светском характере образовательной системы и о закрытии религиозных школ. Переход от исламского халифата к светскому государству, оппонирующему исламской религии, оказался быстрым и резким . Ататюрк упразднил сотни государственных и традиционных религиозных учреждений, разрушил тысячи мечетей, медресе и такий (общежитий дервишей). Ввиду колебаний, испытываемых депутатами в отношении упомянутых решений, он разрешил сомнения, произнеся свою известную фразу: «Власть, господа, не дается тем, кто ее не заслуживает. Она берется силой» . 20 апреля 1924 г. была обнародована новая конституция страны. В ней было сказано следующее: «Турецкое государство - республика. Его религия - ислам, официальный язык - турецкий, столица - Анкара. Законным представителем нации является Национальное собрание, которому принадлежит законодательная и исполнительная власть. Исполнительная власть осуществляется Национальным собранием через Президента Республики и Правительство. Оно вправе контролировать Правительство и распускать его. Судебная власть осуществляется независимыми судами». Спустя четыре года новая конституция 1928 г. лишила ислам статуса официальной государственной религии55. Соответствующий пункт был изъят из текста конституции, которая упразднила пост шейх-уль-ислама (главного муфтия). Те, кто принимал это решение, исходили из того, что «религия неизменна, человеческая жизнь же переменчива. Если принять религию в качестве регулятора государственной политики, то придется привязать нации к условиям, в которых жил народ, когда ему была ниспослана эта религия».
Ататюрк проводил свою политику, предпринимая принудительные меры и издавая военные распоряжения. Это побудило группу офицеров учредить в ноябре 1924 г. Прогрессивную республиканскую партию, ставшую первой оппозиционной организацией на турецкой политической арене. В 1925 г. на юго-востоке Турции вспыхнул мятеж курдов под руководством шейха Сайда57. Мятежники, протестовавшие против насильственных мер правительства, координировали свои действия с Прогрессивной республиканской партией. Реакция М. Кемаля была жесткой: восстание было подавлено, а его руководители казнены.
Что касается общественной и культурной жизни, то турецкому народу было навязано усвоение западных общественно-политических и культурных стандартов. Курс Ататюрка был направлен на то, чтобы полностью порвать с османским наследием, которое связывало турок с судьбами других народов, особенно арабов, и с мусульманской культурой. Ататюрк отказался от употреблявшейся ранее турками арабской письменности, заменив ее латиницей. Он упразднил обучение на арабском и персидском языках. Огромное количество книг на этих языках было сожжено. Он сформировал «Лингвистический совет», который впоследствии получил название Ассоциации просвещения и обучения на турецком языке. Этой ассоциацией был составлен первый словарь турецкого языка. Было также учреждено Турецкое историческое общество. В 1934 г. был издан закон об упразднении почетных титулов и званий типа «ага», «бек», «эфенди», «паша» и т.п. Кроме того, специальный закон обязывал каждую семью подобрать себе турецкую фамилию по европейскому образцу.
Содержание турецкой внешней политики
В политологической мысли нет согласного мнения о том, что следует считать внешней политикой. Так, к внешней политике причисляют не всякое внешнее действие, а лишь такое, которое связано с достижением общегосударственных целей. Кроме того, внешняя политика включает не одни только действия, но и различные программы, позиции, цели . Американский исследователь Сибэри определяет внешнюю политику как «совокупность целей и взаимоотношений, при посредстве которых государство в лице своих конституционных органов власти взаимодействует с иностранными государствами и с проблемами международной среды, используя влияние, силу, а иногда и насилие» . Данное определение ставит знак равенства между внешней политикой и ее целями. Между тем внешняя политика - это нечто большее, чем одни только цели. Дж. Модельски определяет ее как «систему действий, предпринимаемых для изменения поведения других государств и адаптации к международной среде. В этом контексте существуют два основных типа действий: подходы и выходы»84. Дж. Росноу дает следующее определение: «Внешняя политика - это методика действий, сознательно осуществляемая официальными представителями национального общества для утверждения или изменения той или иной позиции на международной арене в соответствии с предварительно намеченными целями». Разнообразие определений и различие содержащихся в них акцентов отражают сложность феномена внешней политики, включающего в себя большой набор разных параметров и их взаимосвязей. Внешняя политика, в отличие от внутренней, не определяется обязывающими законодательными актами.
О ней можно судить по ряду показателей, которые могут приводить к противоположным выводам. Внешняя политика одного и того же государства может быть разной в зависимости от того, с кем она имеет дело, а также от той или иной международной проблематики. Так, может иметь место политика сотрудничества с конкретным государством по тому или иному вопросу — и совсем иная политика в отношении того же государства применительно к другому вопросу. Это заставляет нас искать такое определение, которое учитывает основные особенности внешней политики со всеми ее возможными составляющими. Под внешней политикой понимается публичная программа действий, избираемая официальными представителями того или иного международного субъекта из ряда возможных программ для достижения конкретных целей во внешнем окружении. Согласно этому определению, «внешняя политика предполагает наличие ряда параметров: это наличие государственного образования, официальность, публичность, выбор, наличие целей, направленность вовне и программность». Государство стремится к реализации комплекса объявленных и скрытых целей с использованием своего внешнеполитического аппарата. Но главные цели любого государства заключаются, во-первых, в обретении силы, во-вторых - в защите своей безопасности, поддержании независимости и отстаивании своего существования («национальная безопасность»), а в-третьих - в продвижении своих экономических интересов, охране своих природных ресурсов и обеспечении социально-экономического развития. Кроме того, ставится целью сопротивление всякому вмешательству со стороны иного государства или чуждой идеологии, противодействие попыткам проникновения в культурно-цивилизационную и идеологическую структуру, укрепление национального единства и недопущение какого-либо вмешательства во внутренние дела.
Внешняя политика предполагает выбор определенных целей и мобилизацию тех или иных ресурсов для достижения этих целей. Внешняя политика - это не просто механическая реакция на внешнюю среду, а в основном сознательный процесс, представляющий собой попытку воздействовать на эту среду или, по крайней мере, адаптироваться к ней для реализации комплекса целей. Исходя из этого, трудно представить внешнюю политику, лишенную целей или не обладающую определенной функцией в рамках общей политики государства . Переходя от теории к турецкой действительности, надо отметить, что, как указывает ряд турецких и иных аналитиков, во внешней политике Турции преобладают такие характеристики, как осторожность, пассивность и стремление сохранить статус-кво. Вспоминая в 1968 г. ранний период истории Турецкой республики, бывший президент Исмет Иненю сказал: «В своей внешней политике мы должны по возможности удерживаться от того, чтобы создавать себе врагов... Нам следует действовать осторожно, не допуская никаких поспешных шагов, которые могут навлечь на нас вражду какой-нибудь великой державы». Аналогичная мысль содержится в брошюре, изданной министерством иностранных дел Турции в 1996 году под заголовком «Цели и принципы турецкой внешней политики». Брошюру предваряет следующий текст: «Со времени своего основания в 1923 году Турецкая Республика проводила внешнюю политику, направленную на достижение международного мира, основываясь на принципе «мир внутри страны и мир во всем мире». Этот принцип разработан отцом-основателем, первым президентом Турецкой Республики Мустафой Кемалем Ататюрком». Отдельные критики утверждают, что из-за этого принципа Турция упустила множество исторических шансов, в том числе не воспользовавшись слабостью Греции после Второй мировой войны, чтобы вернуть острова. Вплоть до сегодняшнего дня критики выдвигают два основных обвинения: во-первых, внешняя политика Анкары по-прежнему ориентируется на Запад и строится в соответствии с политикой НАТО, между тем как такая ориентация не дала желаемых результатов. Во-вторых, Турция не сумела воспользоваться возможностями, предоставившимися ей после распада Советского Союза . Как выразился бывший турецкий премьер Бюлент Эджевит, распад СССР создал крупные «зоны возможностей» на Кавказе и в Центральной Азии, которые Турция должна была использовать прежде, чем Россия восстановила свои силы. Однако этого не было сделано из-за неготовности Турции. Критики идут еще дальше, утверждая, что Анкара не смогла воспользоваться наличием в Иране огромного числа жителей, имеющих азербайджанские, т.е. тюркские корни, чтобы оказать давление на это государство91. Бывший министр Камран Инан писал: «Правительство испугалось появившихся шансов, которые затем пропали... Не сумев осознать новых условий и нового соотношения сил, правительство продолжает идти по пути своей старой, традиционной внешней политики, имеющей одностороннюю ориентацию. Открывшиеся перед ним возможности правительство преподнесло русским на блюдечке с золотой каемочкой». Бывший член турецкого парламента Джемиль Онал с горечью сказал: «Азербайджан был отдан русским из-за отсутствия перспективного видения у Анкары». Писатель и бывший парламентарий Айдын Йылчин выразился так: «Нет никакой надежды на это правительство, на министерство иностранных дел, которое превратило Турцию в соломенное пугало, в бумажного тигра». Подобные высказывания отражают мысль, активно муссируемую в сегодняшней Турции: новое геополитические реалии не допускают того, чтобы с ними обращались на основе идеологии, восходящей к периоду 1923 — 1990 гг. Перед Турцией стоит задача проводить собственный курс, не зависящий от диктата Запада и США. Ей следует отражать новые угрозы, разумно использовать предоставляющиеся возможности. Если американцы примут новую «доктрину Монро»92в отношении России в бывшем Советском Союзе, если состоится новая «Ялтинская конференция», которая уже готовится, то Турция вновь окажется в изоляции. Турция должна учиться, когда это нужно, говорить «нет», разговаривая с Западом. Ей следует перейти к независимой внешней политике, «базирующейся на реалиях региона» . Именно к этому усиленно стремится сегодня Анкара.
Влияние этнических, национальных и религиозных факторов на формирование турецкой внешней политики
Разнообразие этнического, национального и религиозного состава присуще любой империи. Не стала исключением и Османская империя, на политическую жизнь которой это разнообразие оказало существенное влияние. Сегодня, как и в былые времена, этот феномен имеет немаловажное значение. Более того, он начал превращаться в самостоятельный фактор, обладающий собственным механизмом воздействия на внутреннюю и внешнюю политику страны. Если учесть, что после Первой мировой войны османское (турецкое) государство претерпело большие изменения и появилась новая, турецкая национальная идея, то нетрудно понять, что иные национальные, этнические и религиозные элементы, не вписывающиеся в эту идею, основы которой были заложены Кемалем Ататюрком, не могли так или иначе не повлиять на курс нового государства. Можно говорить о возникновении проблемы, оказывавшей и продолжающей оказывать влияние на выработку принципов, норм и методов турецкой внешней политики. Здесь достаточно указать на наиболее яркие примеры этнических и религиозных «отклонений» - армян, греков, евреев и дёнме, как наиболее влиятельные и «беспокойные» элементы с точки зрения внешней политики Турции.
Армяне составляют этноконфессиональную группу, имеющую давний опыт совместного проживания с турками160. Армянский исследователь Вагаршак Серобян отмечает, что последняя перепись армян в Османской империи проводилась в 1901 г. До 1915 г. они составляли большинство населения восточных районов Турции, однако к настоящему времени оставшихся здесь армян можно буквально пересчитать по пальцам. Такого же мнения придерживается другой армянский автор — Этьен Махджубян, указывающий, что армяне населяли в основном восточные вилайеты, однако из-за принудительной депортации, имевшей место во втором десятилетии 20-го века, их осталось там совсем немного161.
Армяне издавна жили в Османской империи, внося важный вклад в финансовую и торговую жизнь, занимаясь разнообразными ремеслами. В 1896 г. в империи проживало свыше 1,2 млн. армян, однако к 1927 г. в результате депортации и массового истребления их осталось менее 100 тысяч.
На сегодняшний день в Турции насчитывается 50 - 60 тыс. армян, проживающих главным образом в Стамбуле. Хотя по Лозаннскому договору турецкое правительство признало армян как конфессиональную группу, они подвергались и продолжают подвергаться мощному давлению, поскольку власти опасаются их связей с армянами Европы и США .
Армянская проблема не вызывала особого беспокойства в эпоху СССР. Однако после распада Советского Союза и образования независимой Армении в 1991 г. она всплыла на поверхность, превратившись в очередное препятствие на пути Турции в Европейский Союз. Турция всегда отрицала геноцид армян, поскольку его признание означало бы необходимость выплаты денежных компенсаций и возвращения тех или иных регионов Армении. В 1987 г. ЕС выступил с заявлением, в котором говорилось, что события 1915 - 1917 годов следует трактовать как геноцид согласно нормам, установленным ООН в 1948 г. Вступление Турции в Евросоюз было увязано с признанием ею геноцида армян, которое, однако, не должно повлечь за собой каких-либо политических, юридических или материальных последствий. Такая позиция была вновь подтверждена в 2005 г., когда было принято не обязывающее постановление по этому поводу; признание геноцида вновь ставилось условием принятия Турции в ЕС. Таким образом, на пути в Евросоюз перед Турцией стоят два препятствия: признание кипрского государства и признание геноцида армян.
Со своей стороны, турки считают, что колониальные державы превратили «защиту меньшинств» в предлог для вмешательства в дела султаната. Армянские политические силы участвовали в войне против Османской империи, поддерживая Россию. Именно эта поддержка дала основание руководителям общества «Единение и прогресс», проводившим политику отуречивания и опасавшимся присоединения населенных армянами территорий к России, принять решение о принудительной депортации армян в Сирию, Ливан и Мосул, которые были тогда частями Османской империи. Депортация сопровождалась массовыми убийствами. По утверждениям армянских источников, тогда было убито до полутора миллионов армян. Турция же отрицает это, настаивая на том, что число убитых не превысило нескольких десятков тысяч. Согласно турецким утверждениям, тогда имела место не этническая чистка и не геноцид, а всего лишь переселение армян в другие районы Османской империи, от которой армяне, подстрекаемые царской Россией, хотели обособиться. К тому же отряды армянских фидаинов осуществляли резню курдских и турецких крестьян в Эрзруме и в других районах164.
Что касается греческого этнического элемента, то он был одним из основных в Османской империи. Греческая община была покорена османами в 15 веке. Но существенное сокращение ее численности и влияния началось лишь во времена Первой мировой войны и войны за независимость Турции, когда сотни тысяч греков были потоплены в крови. В 1910 г. их численность оценивалась в 2,4 млн. чел. Уже в 1912 г. начался отток греков, эмигрировавших из страны. Это переселение сопровождалось резней, число жертв которой к концу правления Османов достигло приблизительно 350 тысяч. В 1923 г. между Турцией и Грецией было заключено соглашение об обмене населением, по которому страну покинуло около 1,3 млн. греков. К 1965 г. их насчитывалось лишь около 35 тысяч165. Но по данным издателя выходящей на греческом языке газеты «Апогевматини» Георгия Эдусоглу, в сегодняшней Турции проживает не более 3 тыс. греков. Это, конечно же, сказывается на степени их участия в политической жизни. Эдусоглу указывает на то, что события 6-7 сентября 1955 г. и введенный против национальных меньшинств «налог на существование» вынудили греков покинуть страну. Кроме того, в 1963 г. турецкое правительство запретило турецким грекам, состоящим в браке с гражданами Греции, проживать в Турции, что также побудило многих из них к эмиграции.
В соответствии с законом «О политических партиях», запрещающим создание партий по национальному признаку, армяне и греки не получили возможности выражать свои особые интересы. Не было у них надежды и донести свои требования через посредство других партий, поскольку их численность незначительна, а демократизм внутри партий отсутствует. Однако культуролог Эргун Иылмаз указывает, что у политики нет религии; следовательно, кое-что меняется, а люди опережают лидеров. В качестве примера он ссылается на то, что двое из основателей и лидеров «Движения за новую демократию» представляют меньшинства: это Этьен Махджубян и профессор Джим Бихар. Однако Махджубян подчеркивает, что он вступил на политическое поприще не ради интересов армян, поскольку это опасно. «Я не представляю армян, - говорит он, - я близок каждому армянину, курду и турку, который является демократом по убеждениям. В этом смысле политика в Турции должна быть для всех турок. Поэтому когда я пишу что-то такое, что противоречит официальной идеологии, я делаю это не как армянин. Я выступаю в оппозиции как турок».
Турецкая политика и поиск «энергетических Дарданелл»
Масштабные изменения, произошедшие в международной жизни с окончанием «холодной войны», вызвали серьезный разворот в турецкой внешней политике и политике в области безопасности. В результате этого разворота ослабли связи Анкары с ее западными союзниками, а главное внимание стало уделяться соседним государствам и развитию событий на региональном уровне. Старый, весьма пассивный подход к внешней политике, основанный на кемалистском лозунге «мир на родине - мир во всем мире», начал уступать место более осознанной, более самостоятельной политике, предполагающей известную степень готовности к хорошо продуманному участию во взаимодействии и борьбе с соседними государствами. На место традиционного противостояния между Востоком и Западом пришло представление о многосторонних и разнообразных угрозах. Важными элементами этого представления стали интернационализация курдского вопроса и вероятность того, что Турция будет отстранена от строительства новой цитадели политики и безопасности Европы, лишена возможности оказывать влияние на ситуацию в Центральной Азии вообще и в Каспийском бассейне в частности289. Надо заметить, что Турция всегда опасалась некоего «заговора», нити которого плетут иностранцы, в первую очередь европейцы, с целью расчленить страну и избавиться от нежелательного конкурента.
В этом контексте во внешней политике Турции наблюдается ряд «экспериментальных» нововведений. Страна пытается создать новый баланс сил . Турецкое внешнеполитическое ведомство настойчиво стремится установить внешние связи, выходящие за пределы традиционной ориентации страны на Запад. И сторонники вестернизации, и националисты согласны в том, что сохранение членства Турции в НАТО является оптимальной гарантией безопасности страны. Вместе с тем им хотелось бы, чтобы Вашингтон внимательнее прислушивался к политическим запросам Турции291.
Что касается турецких исламистов, то они занимают совсем иную позицию, призывая отдавать предпочтение связям с мусульманским миром. Это отчетливо проявилось, например, в политике «Большой восьмерки», нацеленной на установление тесных отношений между Турцией и семью другими крупными или экономически сильными мусульманскими государствами: Ираном, Египтом, Пакистаном, Бангладеш, Индонезией, Малайзией и Нигерией. В долгосрочной перспективе исламисты - как видно из заявлений клерикальной Партии добродетели и ее сторонников в СМИ и в кругах интеллигенции — стремятся к тому, чтобы изолировать Турцию от Запада, разорвать привязку к нему, добиваясь превращения Турции в авангардную и руководящую силу исламского мира. Однако, как показал период пребывания этой партии у власти, они готовы адаптироваться к международным и внутренним реалиям - правда, воспринимая это как временный компромисс. Анкара старается воспользоваться предоставляющимся шансом и близка к тому, чтобы предстать в облике ведущей региональной державы292.
С окончанием «холодной войны» возникли вопросы о месте и роли Турции в новых условиях, сложившихся после распада Советского Союза и крушения Варшавского блока. Хотя внешне все выглядело как снижение значимости Турции в новых условиях, очевидно, что в реальности этот вопрос сложнее и предполагает наличие разнообразных вариантов.
Среди этих вариантов, которые стремится воплотить турецкая политика, следует отметить попытки Турции предстать в качестве «Дарданелл для энергоносителей». Главное внимание Турции в региональном масштабе переключилось с мечты о создании объединения тюркских государств, способного стать влиятельной силой на поприще региональной политики, на участие в процессах транспортировки и сбыта крупных нефтяных и газовых ресурсов Каспийского бассейна, в первую очередь Туркменистана, Казахстана и Азербайджана. Однако Турция располагает лишь ограниченными средствами для обеспечения своих интересов в данной области. Успех ее каспийской нефтяной политики зависит главным образом от политической поддержки со стороны администрации США. Но гораздо большее значение имеют трубопроводы, предназначенные для транспортировки энергоносителей из изолированных на континенте стран Каспия на мировые рынки.
С декабря 1994 г. Анкара начала официально продвигать идею прокладки нефтепровода «Баку - Джейхан». Этот трубопровод протяженностью около 2000 км имеет проектную пропускную мощность в 50 млн. метрических тонн нефти. В январе 1995 г. американская администрация заявила о поддержке турецкого проекта .
Турции пришлось несколько раз менять свои планы. Уже на раннем этапе выяснилось, что единственный «правильный» маршрут трубопровода пролегает через Грузию, так как экономически более выгодные маршруты — через Иран и Армению - реализовать невозможно ввиду возражений США и Карабахского конфликта. Однако существовал и еще один вызов -альтернативный российский трубопровод от казахстанского месторождения Тенгиз до порта Новороссийск. Для реализации этого проекта Россия, Казахстан и Оман создали в 1992 г. консорциум КТП («Каспийский трубопровод»). В 1996 г. консорциум был реорганизован, включив ряд крупных мировых нефтяных компаний, главная из которых — «Шеврон», основной оператор Тенгизского месторождения. Это было сделано для того, чтобы расширить круг участников, улучшить перспективы проекта и ускорить его реализацию. В то же время здесь существует множество факторов, влияющих на экономические и политические расчеты. В регионе имеется немало проблем, вызывающих общую напряженность — например, конфликт между Азербайджаном и Арменией вокруг Нагорного Карабаха, проблема национального сепаратизма в Грузии и т.д.
В этих условиях основное преимущество турецкого проекта «Баку -Джейхан» заключается в том, что он призван стать альтернативой российскому или иранскому гипотетическим проектам, т.е. сыграть свою роль в мировой геополитике в интересах Турции. Известно, что официальный курс США в поддержку Турции нацелен в основном на реализацию собственных геоэкономических, геополитических и военно-стратегических интересов в регионе. Турция, стремящаяся пожать плоды трубопроводных проектов, должна была проводить такую политику, чтобы сохранить американскую поддержку проекта «Баку - Джейхан», стараясь при этом не возбуждать чрезмерного недовольства России и Ирана. Для этого была необходима искусная нефтяная дипломатия .
