Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Контрастивный анализ как база установления переводческой эквивалентности
1.1. Языковые универсалии и сопоставление языков 12
1.2. Сопоставление переводов как методический прием для улучшения качества машинного перевода 17
1.3. Автоматизированное рабочее место специалиста как результат лингвистических исследований 21
1.4. Понятие системности в терминологии 26
1.5. Системность терминологии и перевод 31
1.6. Теория поля как метод исследования значений 36
Выводы к главе I 43
Глава 2. Структура терминополя российского и английского уголовного права
2.1. Особенности романо-германской правовой системы (континентальное право) и англо-американской правовой системы 45
2.2. Макроструктура терминополей уголовного права... 50
2.3. Структура терминополя 'преступления' в российском уголовном праве 59
2.4. Структура терминополя 'crimes' в английском и американском уголовном праве 76
Выводы к главе 2 96
Глава 3. Особенности перевода терминов и заполнения лакун в русской и английской терминосистемах уголовного права
3.1. Соотношение: термин - безэквивалентная лексика -лакуна 98
3.2. Перевод терминов и заполнение лакун при сопоставлении терминосистем 102
3.3. Структурные особенности терминосистем уголовного права в прикладном аспекте 110
3.4. Отражение терминосистем уголовного права в автоматическом словаре 129
Выводы к главе 3 137
Заключение 139
Принятые сокращения 143
Список литературы 144
- Сопоставление переводов как методический прием для улучшения качества машинного перевода
- Особенности романо-германской правовой системы (континентальное право) и англо-американской правовой системы
- Структура терминополя 'crimes' в английском и американском уголовном праве
- Структурные особенности терминосистем уголовного права в прикладном аспекте
Введение к работе
Актуальность. Необходимость построения многоязычных систем автоматической переработки текстов и невозможность реализации соответствующих компьютерных систем без предварительного исследования и моделирования лексических и грамматических систем различных языков определили возникновение такого направления в прикладной лингвистике, как прикладная контрастивистика, в задачу которой входит моделирование систем сопоставляемых языков для последующего отражения в компьютере. Характерной чертой современной лингвистической парадигмы является стремление к контрастивным исследованиям, которые позволяют глубже проникнуть в структуру языка, в суть языковых процессов, лучше понять закономерности и особенности изучаемых явлений, обнаружить такие факты, которые остаются скрытыми при изучении отдельно взятого языка.
Сама прикладная лингвистика как особая отрасль науки о языке возникла сравнительно недавно, но не потому, что нова сама идея подобного сопоставления языков, а скорее потому, что были систематизированы наблюдения над сходством и различием языков для нужд автоматического перевода текстов.
Одновременно за последние два десятилетия в языкознании отмечается возрастающий интерес к лингвистическому анализу специальной лексики отдельных областей знания как в плане собственно сопоставительных исследований, так и в аспекте установления переводческой эквивалентности.
В качестве базы для анализа могут выбираться как формальные характеристики сравниваемых языков, так и способы отражения ими экстралингвистической реальности (Туровер 1973;
Бауш 1978; Циткина 1988). Интересные результаты, полученные при сопоставительном анализе конкретных семантических полей (например, поля цветообозначений, поля движения т.п.), позволяют утверждать, что подобный анализ дает ключ к объективному установлению переводческой эквивалентности и является основой моделирования лексических систем в компьютере.
Как правило, такой анализ применяется при наличии единой экстралингвистической реальности (например, цветового спектра в случае семантического поля цветообозначений). В то же время существуют предметные области, в которых базовая система понятий (терминополе) не является универсальной в общечеловеческом смысле. На различие терминосистем в этом случае влияет несовпадение или частичное несовпадение терминополей.
Исследование терминологии языков в предметной области с несовпадающими, культурно-обусловленными системами понятий приобретает особую актуальность в свете требований к адекватности перевода. Эта адекватность в ряде предметных областей (в частности, в области права) приобретает критическое значение. В то же время условия глобализации как в объединенной Европе, так и в мире требуют обеспечения полной многоязычности информации на всех этапах ее существования, что может быть обеспечено за счет создания практических систем автоматического (машинного) перевода и компьютерных обучающих систем. В рамках конкретных предметных областей такие системы не могут быть созданы без предварительного контрастивного исследования терминологии.
Область уголовного права особенно интересна для прикладного контрастивного исследования, поскольку позволяет рассмотреть различные аспекты создания системы в помощь
судебному переводчику. Никакая другая область права не дает столь обширного объема материала для анализа в аспекте установления переводческой эквивалентности на уровне терминологии. Дело в том, что уголовное право РФ и уголовное право Великобритании и США имеют разные основы. Так, уголовное право РФ, как и уголовное право других европейских государств, относится к континентальной системе права (романо-германской правовой системе), основанной на базе римского права. В то же время уголовное право Великобритании и США относится к англо-американской правовой системе, действующей также в Австралии, Ирландии, Канаде и странах Британского Содружества Наций. В свою очередь, английское право, перенесенное на американскую почву, претерпело существенные изменения, сохранив, тем не менее, свои базовые принципы. Дело в том, что в американском праве сам закон имеет гораздо большее значение, чем в английском. Ряд отраслей права США в большей или меньшей степени кодифицированы, особенно уголовное право и процесс.
Специфическими чертами американского права (по сравнению с английским) является также его деление на федеральное и право штатов, наличие писаной конституции и института конституционного контроля.
Таким образом, ряд отличий англо-американской правовой системы от континентальной (романо-германской) правовой системы дает возможность провести семантическое описание особенностей систем уголовного права.
Актуальность такого исследования тем более велика, поскольку анализ терминологии уголовного права в русском и английском языках до сих пор не проводился.
Основная цель исследования состоит в контрастивном
описании особенностей терминосистем уголовного права в русском и английском языках и компьютерном моделировании этих терминосистем в системе машинного перевода.
Достижение этой цели предусматривает решение следующих задач:
определение релевантных принципов контрастивного анализа в аспекте установления переводческой эквивалентности;
выявление системы элементов и установление общей структуры терминополя (тезауруса) уголовного права;
определение номенклатуры и структуры терминосистем уголовного права в контрастируемых языках;
описание отношений между терминосистемами и способов установления переводческой эквивалентности;
создание словарного обеспечения для специализированной системы машинного перевода.
Методы исследования. В основу методологии данного исследования положены принципы теории поля. Основными методами являются моделирование терминополеи, контрастивное описание терминосистем, анализ словарных дефиниций.
Объектом исследования являются терминополя, терминология и терминосистемы уголовного права в двух языках.
Материал исследования.
уголовные кодексы РФ и США, законодательные акты Великобритании (Полянский 1969; All England Law Reports 1985, 1999; American Criminal Law Review 1994; Burnhara 1978; Smith 1978; The Journal of criminal science 1950; The Journal of criminal law and criminology 1979; Udell 1960; Walker 1985);
терминология, зафиксированная в многоязычных и двуязычных словарях; специальные словосочетания (см. Приложение 2);
3) параллельные специальные тексты.
Научная новизна исследования заключается в том, что
разработаны теоретические основы и принципы моделирования терминологических полей уголовного права в русском и английском языках;
выявлена и рассмотрена общая макроструктура терминологических полей уголовного права;
построены и проанализированы терминологические поля 'преступления' и 'crimes' в российском и английском уголовном праве;
построен автоматический словарь, моделирующий фрагмент терминологических систем уголовного права в русском и английском языках;
определены основные методы лингвистических преобразований при сопоставлении терминосистем на основе специальной лексики уголовного права.
Теоретическое значимость проведенного исследования заключается в построении и изучении общей макроструктуры уголовного права и отдельных терминополеи уголовного права для российской и англо-американской систем, выявлении особенностей перевода терминов и заполнения лакун в русской и английской терминологии права, установлении метода моделирования терминополеи как основополагающего для построения автоматических словарей в рамках систем в помощь переводчику.
Практическое значение исследования заключается в том, что построенные модели терминополеи уголовного права могут быть использованы для дальнейших лингвистических исследований в области терминосистем права. На основе представленных терминов (слов и словосочетаний) могут быть дополнены англо-русские и русско-английские юридические
словари и словари терминов по уголовному праву. Разработанный автоматический словарь может использоваться в рамках автоматизированного рабочего места судебного переводчика. Материал, изложенный в работе, может быть использован в пособиях и курсах по теории и практике перевода, по сопоставительному анализу терминосистем в конкретных областях знания.
Основные теоретические положения, выносимые на защиту:
Сопоставительный анализ может являться одним из основных методов собственно переводческих исследований, в свою очередь, перевод может являться материалом сопоставительных и прикладных исследований.
Контрастивное исследование терминологии является основой моделирования терминосистем в компьютере и должно основываться на изучении элементов, связей и отношений, устанавливаемых в конкретной предметной области.
3. Системный подход к терминологии требует выделения и
описания всех единиц, образующих систему, и отношений,
связывающих эти единицы.
4. Существование той или иной системы терминов
определяется ее упорядоченностью и последовательностью
соотношения понятий и соответствующих им терминов.
5. Так как понятия организуются в систему и отношения
между ними структурированы, то отношения между терминами
тоже системны и могут быть структурированы в виде
терминосистемы.
Апробация работы. Основные положения диссертации были представлены на международной научно-методической конференции "Высокие технологии в педагогическом процессе" в
Н. Новгороде (январь 2001 г.), на XXXI всероссийской научно-методической конференции "Фразеология" в Санкт-Петербурге (март 2002 г.), на научно-практической конференции "Актуальные вопросы развития образования и производства" в Н. Новгороде (апрель 2000 г.), на 57-ой научно-практической конференции, посвященной Дню радио, в Санкт-Петербурге (апрель 2002 г.). По теме диссертации опубликовано 4 работы.
Структура работы. Диссертация (213 страниц) состоит из введения, трех глав, заключения, списка принятых сокращений, списка литературы (125 наименований, из них 38 на иностранном языке) и трех приложений, содержащих модели терминополей уголовного права в русском и английском языках, англо-русский словарь основных терминов уголовного права (568 однословных терминов и сочетаний терминов), фрагмент специализированного англо-русского автоматического словаря по уголовному праву.
Введение содержит обоснование актуальности темы проведенного исследования, его новизны, теоретической значимости и практической ценности. Во введении определяются основные цели, объект и задачи исследования, приводится информация о структуре и объеме диссертации.
Первая глава диссертации "Контрастивный анализ как база установления переводческой эквивалентности" посвящена теоретическому осмыслению понятия системности в терминологии, связи системности терминологии и перевода, рассмотрению понятия автоматизированного рабочего места (АРМ) специалиста как результата лингвистических исследований, теории поля как методу исследования терминологии.
Вторая глава диссертации "Структура терминополя российского и английского уголовного права" посвящена описанию особенностей романо-германской и англо-американской
правовых систем. Рассмотрена макроструктура терминополей уголовного права, построены терминополя 'преступления' в российском праве и 'crime' в английском праве, сопоставлены типы и виды преступлений в российском, английском и американском праве.
Третья глава диссертации "Особенности перевода терминов и заполнения лакун в русской и английской терминосистемах уголовного права" посвящена соотношению термина - безэквивалентной лексики - лакуны, установлению принципов перевода терминов и заполнения лакун при сопоставлении терминосистем и отражению терминосистем уголовного права в автоматическом словаре.
Заключение подводит краткий итог всему исследованию.
В приложениях приводятся модели терминополей уголовного права в русском и английском языках, англо-русский словарь основных терминов уголовного права, фрагмент специализированного англо-русского автоматического словаря по уголовному праву в лексикографическом представлении, список принятых сокращений и словарей, список использованных источников.
Сопоставление переводов как методический прием для улучшения качества машинного перевода
Соотношению перевода и лингвистики уделяется внимание как в теории общего и машинного перевода, так и в компаративистике. Так, например, В.Г.Гак наметил общую классификацию исследований, посвященных этой проблеме (Гак 1998: 11). При этом сопоставительный анализ как метод исследования и перевод как метод преобразования связаны двояко. Сопоставительный анализ, с одной стороны, является основным методом собственно переводческих исследований. С другой - перевод часто является материалом сопоставительных исследований. Эти подходы взаимосвязаны (Циткина 1988).
В качестве основного метода переводческих исследований сопоставительный анализ рассматривается различными исследователями (Гак 1998: 17-18; Комиссаров 1980: 48; Туровер 1973 и др.).
Объектом переводческого анализа является система соотношений как между текстами оригинала и перевода, так и между составляющими их единицами. В центре внимания находится описание и систематизация «переводческих фактов» (Комиссаров 1980), осуществляемая на основе сопоставления.
Сопоставление - основной метод исследования в общей и частной теории перевода. «Знание материалов сопоставительного анализа позволяет переводчику работать увереннее и точнее, знакомит его с прецедентами, покажет ему, какие изменения возможны и допустимы при переводе» (Гак 1998: 17).
Второй аспект проблемы — использование перевода в качестве источника данных для сопоставительного лингвистического исследования - является дискуссионным. Дело в том, что поскольку переводы преимущественно субъективны, предполагалось, что они не могут давать объективной информации об эквивалентности сопоставляемых языковых фактов (Firth 1958; Бауш 1978: 62; Балин 1985; Гак 1998; Комиссаров 1990; Латышев 1981; Медникова 1985; The Encyclopedia of language and linguistics 1993).
Сегодня возможность использования параллельных переводов может оцениваться совершенно по-другому. Дело в том, что общий переход на подготовку любых текстов в электронном формате, с одной стороны, доступность персональных компьютеров и сети Internet - с другой, определили возникновение нового направления в контрастивной и прикладной лингвистике -корпусной лингвистики (corpus-based linguistics), т.е. лингвистического направления, основанного на исследовании практически бесконечных массивов текстов. Это направление особенно интересно в области переводоведения и создания баз данных (Kenny 2001).
Большие массивы текстов дают новые возможности как для исследований в рамках одного языка (одного функционального стиля, одной тематики, произведений конкретного автора и т.д.), так и для сопоставительного исследования параллельных или условно параллельных текстов на разных языках.
Совершенно по-новому выглядит на этом фоне автоматизированная лексикография, поскольку появляется возможность выбора реально используемой лексики. Это в свою очередь позволяет описывать перевод лексической единицы (слова или словосочетания) или объем ее значения на огромном массиве, и делать это не вручную, а с помощью компьютера. В этом направлении особое место занимают задачи анализа уже имеющихся корпусов текстов (Hansard) и создания новых (Беляева 2002; Рубашкин 2002).
Не менее важны результаты сопоставительного исследования переводов для теоретических языковедческих дисциплин, несмотря на то, что традиционно выход в теорию до сих пор был более плодотворен, чем выход в переводческую практику (см., например, использование анализа переводов в работах по сопоставительной грамматике (Швейцер 1988: 45)). Эти теоретические обобщения, важные в первую очередь для компаративистики и прикладной лингвистики, следует ожидать, прежде всего, в сферах: функционирования слов и форм в речи (Гак 1998: 19; Матвеева 1984: 25); разработки процедур исследования: сначала изучение данных, извлекаемых из перевода, как проявление речи, текста, затем верификация полученных результатов и рассмотрение полученных языковых фактов, как проявление языка (Туровер 1973: 32); исследования нормы переводческой речи: известно, что «ориентированность на оригинал неизбежно модифицирует характер использования языковых средств, приводит к развитию языковой нормы и особенно узуса» (Комиссаров 1980: 154; ср: Комиссаров 1990); сопоставительного терминоведения, в рамках которого должны быть выявлены нормы фиксации для специальной лексики и сформулированы конкретные правила, которых следует придерживаться переводчику (Maillot 1970) при работе в определенной предметной области; исследования типологии специальных языков (Головин 1971: 82) или, в более современной терминологии, языков для специальных целей. Изучение аспектов взаимосвязи сопоставительной лингвистики, прикладной лингвистики и перевода приводит к выводу, что перевод является ценным источником лингвистического анализа. Однако, при использовании метода сопоставления переводов необходимо опираться на статистические данные для преодоления случайности и субъективизма со стороны переводчика.
Особенности романо-германской правовой системы (континентальное право) и англо-американской правовой системы
В современном мире существует несколько общепризнанных правовых систем: романо-германская правовая система, англоамериканская правовая система, мусульманская правовая система. Романо-германская правовая система - одна из основных правовых систем, существующих в современном мире. Основным отличительным признаком романо-германской правовой системы является ее формирование на базе римского права.
В настоящее время эту систему используют как базовую все страны континентальной Европы, Латинской Америки, значительной части Африки и Азии. В правовых системах многих стран романо-германское право сочетается с местным, традиционным правом: в странах Ближнего Востока - с мусульманским, в Японии - с традиционными этико-правовыми нормами, в Израиле - с английским и еврейским религиозным правом, в странах Африки - с обычным правом (ЮЭС 2000).
Романо-германская правовая система сложилась в XVI - XIX в.в. в ходе рецепции римского права европейскими народами и в дальнейшем распространилась в другие части света в результате колониальной политики или добровольного восприятия.
Российская правовая система влилась в романо-германскую правовую систему в XIX в. в ходе теоретической рецепции римского права. Россия получила римское наследие от Византии, поэтому российское право рассматривалось как греко-римское право. Оно нашло свое отражение в списках так называемой Кормчей книги, бывших источником церковного права. Учрежденные в России в течении XVIII - XIX веков университеты с юридическими факультетами по западноевропейскому образцу стали дальнейшими проводниками идей и понятий римского права. Хотя в России не было рецепции римского права в западном варианте, но все же имел место тонкий, неуловимый процесс культурного заимствования. Римское право стало элементом русской культуры (Скрипилев 2000).
В советский период наша страна, заложив основы новой правовой системы, тем не менее, не утратила органичную связь с романо-германским правом. В ходе правовой реформы 1990-х гг. произошел полный возврат России в романо-германскую правовую систему (Решетников 1993).
Для романо-германской правовой системы характерен взгляд на право и его взаимосвязь с моралью как на требование должного, а также оптимальная обобщенность норм, разделение права на публичное и частное, выделение различных отраслей права. Главным источником права признается закон, причем законодатель стремится к кодификации всех основных отраслей права. Судебный прецедент при этом имеет значение вспомогательного источника права или не признается вовсе. Ограниченная роль среди источников романо-германского права принадлежит также обычаю (Наумов 1996).
Второй основной системой в современном мире является англо-американская правовая система, действующая в Англии, а также в США, Австралии, Ирландии, Канаде и в странах Британского Содружества Наций.
Английское право развивалось автономно от континентальной Европы, рецепция римского права его не затронула. Исторической датой возникновения английского права считается 1066 г., когда норманны завоевали Англию. До этого существовало так называемое англосаксонское право, которое носило партикулярный характер, т.е. было сугубо местным.
Англо-американская правовая система имеет ряд отличий от континентальной (романо-германской) правовой системы. Характерной особенностью англо-американской правовой системы является ее раздвоение на статутное право (statute law) и общее право (common law). Источником статутного права являются судебные акты по отдельным правовым вопросам. Общее право складывается из огромного количества судебных прецедентов, т.е. решений, устанавливающих какой-нибудь правовой принцип (ratio juris), обязательный для применения при разборе аналогичных дел. Таким образом, за прецедентом признается правоустанавливающая роль (Kenny 2001).
В конце средних веков в Англии появляются сборники наиболее важных судебных решений и переработки судебных отчетов; такая практика сохранилась и в наши дни. Наряду с этим и в ту же эпоху началась научная обработка институтов общего права, причем мнения некоторых юристов, главным образом Литтлтона (XV в.), Кока (XVII в.), Блекстона (XVIII в.), становятся обязательными для суда. Значение доктрины здесь выше, чем в континентальном праве (Mikkelson 2000; Alcaraz, Hughes 2001; Garre 1999; Mason 1999), это значит, что в Великобритании уголовное право и судебный процесс развивались более активно по сравнению с другими отраслями права.
Еще одной важной особенностью англо-американской правовой системы является повышенное внимание к вопросам процедуры, справедливости судебного процесса, преобладающее над интересом к материальному праву. Исторические особенности формирования общего права сыграли решающую роль в том, что англо-американская правовая система не знает деления на публичное и частное право, в то время как в континентальном праве подобное деление имеет место.
В Англии до судебной реформы 1873-1875 гг. наряду с судами, где применялось общее право, действовали суды справедливости (equity), создававшие особую систему права (право справедливости) и корректировавшие общее право в тех случаях, когда в силу своей консервативности оно шло вразрез с требованиями жизни. В 1873-1875 гг. в Англии была введена единая система судов, однако различия между общим правом и правом справедливости сохраняются и поныне (Кудрявцев 1995).
Отрицательными чертами английского права в целом является его архаизм, консервативность, объективная сложность и запутанность, то есть это право действительно можно характеризовать как "un corps de doctrine sans cohesion" ("бессвязная доктрина") (Seitz 1996). При этом единственной задачей специалистов, участвующих в процессе, является обход какого-либо неудобного прецедента. По этой причине, начиная со второй половины XIX в., в Англии наблюдается стремление охватить целые области права отдельными законодательными актами и, таким образом, перевести их в статутное право. Так, были изданы законы о купле-продаже, векселях, акционерных обществах и др. (Крылова 1997; Квашис 1996; Фридмен 1993).
Структура терминополя 'crimes' в английском и американском уголовном праве
Микрополе crimes against reputation входит в макрополе crimes , являясь видовым понятием по отношению к родовому понятию crimes . В свою очередь, понятие crimes against reputation является родовым понятием по отношению к видовым понятиям libel , entortion . Понятия libel , entortion входят в периферийную зону терминополя crimes (см. рис. 15).
Аналогично выстроены терминополя crimes against security и crimes against morality по отношению к общему макрополю crimes . Понятия crimes against security , crimes against morality являются видовыми понятиями по отношению к родовому понятию crimes и выступают в роли родовых понятий по отношению к своим видовым понятиям соответственно (см. рис. 16-17). Периферийную зону терминополя crimes составляют, в данном случае, понятия assault , adbuction , murder , rape , manslaughter , abortion , bigamy , incest .
При сопоставлении рис. 15-17 с рис. 14 следует отметить, что понятия libel , entortion , assault в исторической классификации преступлений входили в единое терминополе misdemeanour и единую периферийную зону терминополя crimes . В современной классификации преступлений по направленности понятия libel , entotion , assault входят в разные терминополя, однако также составляют единую периферийную зону терминополя crimes .
Понятия manslaughter , murder , rape , adbuction , входящие в терминополе crimes against security , и понятия abortion , bigamy , incest , входящие в терминополе crimes against morality по современной классификации преступлений, в исторической классификации преступлений входили в единое терминополе felony . Таким образом, произошли изменения в классификации преступлений и их перераспределение по другим терминополям в соответствии с современной классификацией преступлений.
При сопоставлении рис. 18 и 14 можно заметить, что понятия burglary , abdrochment , housebreaking , arson , robbery , pillage , входящие по современной классификации преступлений в терминополе crimes against property , являлись видовыми понятиями по отношению к родовому понятию felony в исторической классификации преступлений. Понятия forgery , embezzlement , theft входили в терминополе misdemeanour в первоначальной классификации.
Итак, если в исторической классификации преступлений данные понятия входили в разные терминополя, то в современной классификации преступлений они входят в единое микрополе crimes against property и составляют периферийную зону терминополя crimes . В современной классификации преступлений понятия barratry , riot , perjury , malicious damage , fraud являются видовыми понятиями по отношению к родовому понятию crimes against justice и составляют периферийную зону терминополя crimes . В первоначальной классификации данные понятия также являлись видовыми понятиями по отношению к единому родовому понятию misdemeanour . Таким образом, в данном типе преступлений перераспределения терминов в терминосистеме с течением времени не произошло (см. рис. 19,14). В современной классификации преступлений понятие crimes against the state является видовым понятием по отношению к родовому понятию crimes и родовым по отношению к видовым понятиям high treason , conspiracy , treachery , petit treason , war treason , praemunire , sedition , которые составляют, в свою очередь, составляют периферийную зону терминополя crimes . По исторической классификации преступлений понятия conspiracy , sedition , praemunire являются видовыми понятиями по отношению к родовому misdemeanour . Понятия high treason , war treason , petit treason , treachery являются видовыми понятиями по отношению к другому родовому понятию treason (см. рис. 20,14). Вновь можно заметить перераспределение терминов внутри терминосистемы при сопоставлении исторической и современной классификации преступлений. Таким образом, при рассмотрении и сопоставлении терминополеи английского и американского уголовного права следует сделать вывод, что в современной и исторической классификации преступлений понятия, составляющие периферийные зоны единого терминополя crimes , входят в разные микрополя и являются видовыми понятиями по отношению к разным родовым понятиям единого макрополя crimes . Вопрос о дифференциации преступлений интересен не только лингвистам, но и специалистам в области права. Однако четкого ответа на данный вопрос пока нет. Рассмотрение и сопоставление терминополеи уголовного права (см. рис. 7-13, 15-20) является основанием для составления сводной таблицы типов и видов преступлений в российском и английском (американском) праве (см. табл. 5). Данная таблица позволяет выявить лакуны при сопоставлении двух терминосистем и тем самым определить основные направления контрастивного исследования терминологии.
Структурные особенности терминосистем уголовного права в прикладном аспекте
Термин представляет собой элемент подъязыков науки. Специфика термина состоит не только в особой функции выражения профессионального понятия, но и в способах передачи логических отношений, опосредованных реальными отношениями фактов действительности. Применительно к языковой системе эти парадигматические отношения интерпретируются как отношения между языковыми единицами (Кобрин 1987).
При анализе конкретного термина важен его денотативный или референциальный статус (Падучева 1985), то есть заданная ситуацией определенность объекта в речевом акте и для автора, и для реципиента. Эта определенность внеязыкового объекта является основой понимания научного текста специалистами в конкретной области, необходимым условием такого понимания.
При контрастивном исследовании терминополей те элементы (понятия), которые в них не совпадают, не получают адекватного отражения в терминосистемах двух языков. Это явление давно известно в лингвистике как безэквивалентная лексика. Термин безэквивалентная лексика встречается у многих исследователей в области теории перевода и прикладной лингвистики в целом (см., например, Чернов 1958; Рецкер 1964; Швейцер 1988; Верещагин и Костомаров 1990; Братина 1983; Бархударов 1975; Крупное 1976; Щетинкин 1987 и др.). Однако трактуется этот термин по-разному: либо широко, когда под безэквивалентной лексикой понимаются лексические единицы, отсутствующие в иной культуре и ином языке, либо более узко - как лексические единицы, характерные для конкретной культуры и просто как непереводимые на другой язык слова. Тем самым в лингвистике существует соотношение терминов безэквивалентная лексика и реалия.
Использование термина безэквивалентная лексика можно считать обоснованным лишь для тех направлений, в которых сравнение категорий разных языков является ведущим методом исследования; таковы переводоведение, сопоставительное языкознание, контрастивная и прикладная лингвистика, отчасти методика преподавания иностранных языков, лингвострановедение. Безэквивалентность следует определять, опираясь на принятое в теории перевода представление об эквиваленте. Безэквивалентная лексика - лексические единицы, которые не имеют переводческих эквивалентов в языке перевода. Понятие безэквивалентная лексика по своему содержанию является наиболее широким. Термины отчасти покрывают круг реалий, и отчасти выходят за пределы безэквивалентной лексики. В границах безэквивалентной лексики значительное место занимают слова, которые называются собственно безэквивалентной лексикой -единицами, не имеющими по тем или иным причинам лексических соответствий в языке перевода. Л. С. Бархударов называет их случайными лакунами [Бархударов 1975: 95; см. также Влахов 1978). Лакуны входят в круг безэквивалентной лексики и занимают там важное место при сопоставлении двух языков.
Безэквивалентность устанавливается в рамках определенной пары языков, разные пары языков будут иметь для каждого из них разные словари безэквивалентной лексики (Влахов, Флорин 1986). Говоря о термине лакуна, И. И. Ревзин и В. Ю. Розенцвейг, цитируя А. Мальблана (Malblanc 1961), отмечают употребляемый им термин пробел (Іасипе) по отношению к случаям, "когда ситуации, обычные для культуры одного народа, не наблюдаются в другой культуре" (Ревзин, Розенцвейг 1964: 184) {пробел или лакуна, видимо, в смысле отсутствия соответствий в другом языке).
Лакуны в конкретном языке выявляются в результате контрастивного сопоставления терминополей и соответствующих им терминосистем. Поскольку лакуны выявляются и требуют языкового заполнения при кросскультурном взаимодействии (Вежбицкая 1999), то вопрос о так называемых лакунах как о белых пятнах на карте языка (Степанов 1965) в настоящее время привлекает все большее внимание исследователей (Муравьев 1971; Дорошевский 1973; Антипов 1989; Морковина, Сорокин 1990).
Используя терминологию В.Дорошевского, можно сказать, что лакуны - это то, что в одном языке обозначается как "отдельности", а в другом "не сигнализируются", то есть не находят общественно закрепленного выражения (Дорошевский 1973).
Лакуны больше, чем какое-либо другое явление, характеризуют особенности данного языка как отражения конкретной культуры в сравнении с другой культурой и другим языком. Предполагается, что почти все, что выражено средствами одного языка, можно при определенных затратах усилий передать на другом языке. Однако, как справедливо заметил Ч.Хоккет: "Языки различаются не столько тем, что с их помощью можно выразить, сколько тем, что с их помощью выражается относительно легко" (Hockett 1954: 122). В рамках лингвистических исследований использование понятия лакуна переносится с анализа языкового материала (конкретных текстов) на сопоставляемых языках на сопоставление элементов разных языков (в нашем случае, терминосистем) при описании сложностей, возникающих в процессе перевода текста (Жельвис 1982). При этом лакуны понимаются уже не просто как белые пятна, но как сигналы специфических процессов, противоречащих узуальному опыту носителя того или иного языка (Антипов 1989). Если лакуны понимать как специфические реалии в языке перевода, то, следовательно, они должны переводиться и заполняться определенным образом. При сопоставлении разного рода текстов могут выбираться разные способы заполнения лакун и перевода терминов. Под заполнением лакуны понимается раскрытие смысла понятия, для которого в переводимом языке нет термина. То, как заполняется лакуна, зависит от многих факторов, в том числе от типа текста и особенностей лакуны, подлежащей заполнению. В соответствии с принятой классификацией, лакуны могут быть полными и относительными (Дорошевский 1973). Следует подчеркнуть, что лакунами при восприятии текста является не только все то, что осознается как нечто незнакомое, но и также и все то, что может остаться незамеченным. На этом основании лакуны классифицируются как эксплицитные и имплицитные.
