Содержание к диссертации
Введение
Глава первая Теоретические и методологические предпосылки настоящей диссертации и её ключевые понятия: понятие языка для специальных целей и его определение
1.1. К проблеме определения языка для специальных целей(докогнитивный период анализа)
1.2. Горизонтальная и вертикальная структурация языка в целом и специального языка в частности (общие замечания)
1.3.1.4. Определение места и роли языка для специальных целей в структуре общенационального языкаНовый лингвокогнитивный подход к описанию современного языка для специальных целей: (общие замечания)
Глава вторая. Терминологическая система как лингвис-тическая составляющая языка для специальных целей
2.1. Проблемы определения термина (докогнитивный период)
2.2. К вопросу определения термина в когнитивно-дискурсивной парадигме знания
Глава третья. Особенности функционирования юридической лексики в текстах права в коммуникативно-прагматическом аспекте. система языковой репрезентации норм права
3.1. К проблеме соотношения между языком и правом
3.2. Структурация языка права (общие замечания)
3.3. Вертикальная и горизонтальная дифференциации языка права с точки зрения коммуникативно-прагматического аспекта. Фреймовое представление предметной области знания .
Заключение
Список литературы
- Горизонтальная и вертикальная структурация языка в целом и специального языка в частности (общие замечания)
- Определение места и роли языка для специальных целей в структуре общенационального языкаНовый лингвокогнитивный подход к описанию современного языка для специальных целей: (общие замечания)
- К вопросу определения термина в когнитивно-дискурсивной парадигме знания
- Вертикальная и горизонтальная дифференциации языка права с точки зрения коммуникативно-прагматического аспекта. Фреймовое представление предметной области знания
Введение к работе
Предмет и задачи исследования
Диссертация представляет собой исследование, посвященное описанию специфики языка права и его главной лингвистической составляющей терминологической лексики в когнитивно-дискурсивном аспекте.
В настоящее время лингво-правовая проблематика относится к числу традиционных и достаточно популярных направлений теоретико-правовых исследований.
В отечественной и зарубежной литературе большое внимание уделяется как языку права в целом, так и отдельным сторонам его существования и функционирования (правовым понятиям, дефинициям и их отраслевым особенностям). В качестве предмета исследования чаще всего выступают прикладные аспекты: роль лингвистических знаний в правотворчестве; языковое качество нормативных и иных актов; филологические приемы толкования права; правовая (в первую очередь судебная) риторика; лингвистическая экспертиза; значение речевой культуры для обучения юристов и т.д. Специальные языки, в том числе язык права, исследовались преимущественно на уровне лексики, где их отличия от общеупотребительного языка выражены наиболее ярко (А.С.Герд, Н.Д.Голев, Р.Н.Комарова, С.П.Хижняк, D.Busse, U.Daum, D.Jesch. C.Joisten. R.Christensen).
Меньшая, часть работ затрагивает саму природу языка права, его специфику по сравнению с естественным языком, структуру как целостного явления, особенности его главной составляющей – терминологической лексики. Язык права, как и манифестирующие его тексты, относят к недостаточно изученным областям лингвистики.
Основной целью нашей работы является 1) установление лингвокогнитивных и дискурсивных особенностей языка права в том числе, как подсистемы языка для специальных целей (LSP) и его лингвистической составляющей – терминологической лексики.
Цель диссертационного исследования обусловила постановку задач как общего, так и более частного характера. В задачи общего характера входит 1) анализ существующих подходов к определению языка для специальных целей (LSP), 2) определение сущности LSP с точки зрения когнитивно-дискурсивного подхода, т.е. как системы языковых средств, описывающих какую-либо область знания или деятельности и системы средств, которую используют специалисты отдельной области знания в профессиональной коммуникации, 3) представление термина с когнитивно-дискурсивной точки зрения как носителя особых структур знания, характеризующих специальные языки науки. Задачи частного характера исследования предполагают:
-
установить основные характеристики понятия языка права, как подсистемы языка для специальных целей;
-
систематизировать знания о правовой науке, обобщить эти знания в определенном упорядоченном виде (в виде особого фрейма). Соотнести выделенные структуры знания с их языковыми коррелятами в той системе единиц номинации и терминов, с помощью которой они реализуются в конкретном языке. Выявить главные черты образуемого ими терминологического пласта лексики.
-
представить концептуальную структуру терминосистемы языка права путем построения и описания ее фрейма;
-
на основе анализа сценарного фрейма выявить релевантные для англоязычной терминосистемы языка права ключевые понятия (чем более высокое место занимает какой-либо слот фрейма, тем более вероятно, что его название попадет в список ключевых понятий);
-
классифицировать типы текстов в которых реализуется терминологическая лексика языка права;
-
выявить особенности функционирования англоязычных юридических терминов в правовом дискурсе;
-
провести сравнительный анализ в представлении дефиниций основных правовых понятий в общеупотребительном и специальном юридическом словарях, с целью определения форматов знаний, стоящих за ними.
Принимая во внимание то, что система правовой науки представлена широкой сетью объектов материального и процессуального права, объектом практического анализа в нашей диссертации мы выбрали право интеллектуальной собственности.
Актуальность исследования определяется: 1) необходимостью изучения профессиональных языков с целью развития теоретических основ их функционирования в специальной сфере; 2) важностью использования когнитивно-дискурсивного подхода к описанию языка для специальных целей, что позволяет более адекватно отразить системные и дискурсивные особенности языка отдельной области знания и выявить особенности процесса формирования дискурса в этой области; 3) стремлением глубже разработать когнитивно-коммуникативную парадигму знания в сфере терминоведения; 4) необходимостью систематизации существующей терминологической лексики и вновь вводимых в обращение терминов, выражений, понятий, отражающих процесс становления специального знания в области права.
По-прежнему актуальным является и дальнейшее исследование функционирования терминов в правовом дискурсе, а также уточнение самого понятия «правовой дискурс». В связи с утверждением когнитивно-коммуникативной парадигмы знания в лингвистике (термин Е.С. Кубряковой) существенное изменение претерпели многие понятия и категории языка. Однако термины и терминосистемы отдельных отраслей знания недостаточно изучены с когнитивной точки зрения, поэтому рассмотрение и анализ данных языковых явлений представляется актуальным.
Научная новизна работы определяется а) выбором самого объекта исследования, который еще не был предметом специального анализа, а также б) попыткой заложить основы анализа языка права как с экстралингвистической, так и собственно лингвистической точек зрения. Первое потребовалось для того, чтобы дать представление о праве как о науке, показать её членении и главные разделы, и свести эти сведения воедино, построив определенный фрейм знаний о правовой науке. Такой подход позволил дополнить программу нашего исследования, связанную с ответом на вопрос о том, какую именно языковую репрезентацию получает в языке для специальных целей каждый из слотов фрейма и – что не менее важно – какая система ключевых понятий характеризует область знания право.
Работа представляет собой первый опыт инвентаризации концептов в области права и репрезентирующих их терминологических единиц.
Новым является и то, что в качестве основного методологического подхода мы избрали когнитивно-дискурсивный подход, который опирается на когнитивно-концептуальный метод описания терминов. Мы считаем, что именно такой подход позволяет более полно и четко установить виды и типы языковых знаков, виды и типы знаний, представленных в этих знаках и обеспечить механизм извлечения из знаков знаний.
Теоретической основой исследования послужили труды отечественных и зарубежных ученых: В.В.Виноградова, В.Г.Гака, А.С.Герда, С.В.Гринева, Т.Л.Канделаки, Л.А.Капанадзе, Р.Ю.Кобрина, В.М.Лейчика, Н.З.Котеловой, В.А.Татаринова, А.М.Терпигорева, de Besse B., Campenhoudt M., Cabr M.T., Depecker L., Felber H., Gadet F., Guilbert L., Gouadec D., Hoffmann L., Lrat P., Picht H., Rey A., Rondeau G., Rousseau L.J., Sager J.S., Wister E. и др.
Материалом исследования послужили официальные англоязычные тексты международных договоров по использованию авторских прав; отдельные главы новелл Конвенций (Бернская 1886 г., Женевская 1952 г, 1971 г., Брюссельская 1974 г., Всемирной организации по интеллектуальной собственности 1967 г.); главы основного источника авторского права Великобритании Соруrіng, Designs and Раtеnts Асt (СDРА); научные работы и учебные пособия, посвященные исследованию права интеллектуальной собственности и описывающие современную терминологию англоязычного авторского права; популярные журналы, бюллетени, газетные статьи, в той или иной степени касающиеся правовой проблематики. Принадлежность терминов данной категории устанавливалась по наиболее авторитетному англоязычному юридическому словарю Black's Law Dictionary, словарю Оксфордского университета Oxford English Dictionary, англо-русскому толковому словарю по интеллектуальной собственности И.Дахно. В целом было проанализировано более 90 текстов, общий объем выборки составил более 600 словоупотреблений.
Объектом настоящего исследования является вся организация системы LSP и её лингвистическая составляющая – терминологическая лексика. Предмет исследования составили функциональные характеристики терминологической лексики в англоязычном научном правовом тексте в когнитивном и дискурсивном аспектах.
Работа выполнена с использованием дефиниционного, дистрибутивного, сопоставительного, структурно-семантического, а также статистического методов анализа. В качестве основного использовался метод установления корреляций между лингвистическими характеристиками лексических единиц и их экстралингвистическими (когнитивными в первую очередь) параметрами. Использование в работе методов концептуального и когнитивного-дискурсивного анализа позволило выявить и охарактеризовать содержательные, структурные и прочие особенности терминов и их дефиниций.
Теоретическая значимость диссертации состоит в изучении методов когнитивного описания языка для специальных целей как системы в целом и её подсистемы – в нашем случае, языка права, что очень важно, в разработке основ современной теории терминообразования и когнитивного терминоведения.
Теоретическая значимость исследования состоит и в том, что его результаты могут способствовать совершенствованию методики анализа отдельно взятых LSP, терминосистем в целом и терминосистем новых предметных областей знания. Лингвокогнитивный анализ позволяет расширить знания о скрытых механизмах языковой коммуникации, представление о способах концептуализации и о соотношении ментальных структур научных знаний со средствами их вербализации. Проведенный анализ может способствовать дальнейшему развитию методов исследования системной языковой организации специальных знаний.
В результате анализа разных типов текстов получены новые данные о когнитивно-дискурсивных и прагматических особенностях текста, обосновано положение об определяющей роли лингво-когнитивного и прагматического фактора в языковом механизме построения текста.
Практическая ценность работы заключается в том, что выводы о методах когнитивного описания языка для специальных целей и его главной лингвистической составляющей могут быть использованы для работы и дальнейшего изучения вопросов когнитивного терминоведения. Предложенный механизм анализа может использоваться в практике обучения переводу, в лексикологии, лексикографии и в теоретическом терминоведении. Кроме того, результаты исследования могут оказаться полезными для специалистов различных сфер правоприменения, работающих с научными текстами в силу своей профессиональной деятельности.
Исходные предпосылки диссертации обусловливаются рабочим определением LSP: Язык для специальных целей – это когнитивное образование, предназначенное для хранения объективированных в языке структур знания и опыта человека и служащее обеспечению описания специальной области знания и общения в ней, а также её развитию [В.Новодранова].
Исходя из этого предлагаем вынести на защиту следующие положения:
-
Каждый конкретный язык для специальных целей и в том числе язык
права должен рассматриваться как сформированный на основе системы (грамматики, морфологии и синтаксиса) общенационального языка.
-
Чтобы иметь полное представление об организации системы и
иерархии разделов исследуемого научного знания необходимо: а) структурировать знания о нем, б) обобщить эти знания в виде особого фрейма, с) соотнести выделенные структуры знания с их языковыми коррелятами в той системе единиц номинации и терминов, с помощью которой они реализуются в конкретном языке, д) выявить главные черты образуемого ими терминологического пласта лексики. Постановка и решение сформулированных таким образом проблем предопределяют методы описания языка для специальных целей и постановку задач.
-
Концептосферы, составляющие корпус правовой науки,
представляют собой многоярусную структуру, где отражается иерархия понятий и способ организации этих понятий по различным доменам. Особую роль в понимании научного текста/дискурса играет концептуальный анализ дефиниций основных терминов/понятий определенной науки, поскольку именно он позволяет выявить, какими концептами она оперирует, и на каком уровне абстракции эти концепты могут быть представлены в данной науке.
-
Теоретическое разъяснение понятия термина с когнитивно-
дискурсивной точки зрения диктует необходимость нового подхода к его определению – термин является носителем особых структур знания, характеризующих языки для специальных целей. Вследствие этого развернутые описания терминов, в равной степени, как и их словарные дефиниции, строятся, прежде всего, на основе лексики, свойственной отдельному LSP, и ограниченного по своему объему корпуса лексических единиц.
Терминологическая лексика, описывающая конкретную область знания, – это система со свойственной ей внутрисистемной сеткой связей, репрезентируемая структурами знания, опыта и оценки, полученными в ходе познавательной деятельности специалистов и имеющими вербальную форму их объективации единицами номинации разных типов и разного строения.
5. В описании отдельного LSP очень важно охарактеризовать не только состав терминологической лексики, но и выделить релевантные для неё ключевые понятия: чем более высокое место занимает какой-либо слот фрейма, тем более вероятно, что его название попадает в список ключевых понятий. В принципе, для выделения ключевых понятий можно использовать следующие критерии:
- значимость понятия для науки;
- вхождение его в значительный пласт лексики как в виде первого, так и в виде последнего элемента композитов или несколькословных сочетаний;
- использование его (понятия) в составе дефиниций других терминов.
6. Исследование терминологической лексики отдельного LSP должно быть дополнено сведениями о том, какие лингвокогнитивные, в том числе и прагматические особенности, характеризуют их функционирование в разных типах текстов. Соответственно определение типов текстов, в которых реализуется терминологическая лексика становится необходимо важным аспектом исследования. Типология научных и прочих тестов выявляет процессы детерминологизации и редукции структур знания в конкретной их форме, позволяет описать функционирование терминов в тексте/дискурсе.
7. Чтобы более конкретно охарактеризовать такой параметр исследования использования терминов, как степень насыщенности текстов терминами, используемых в разных стратах дискурса необходимо представить классификацию текстов по стратам.
Структура работы обусловлена основной целью и конкретными задачами: работа состоит из Введения, трех глав, Заключения, списка литературы, списка используемых словарей, списка источников материала.
Горизонтальная и вертикальная структурация языка в целом и специального языка в частности (общие замечания)
С середины XX века объективные процессы, происходящие в современ-ном мире в системе научных знаний, приводят к возникновению и широкому развитию прикладных научных дисциплин сложного характера. Обмен науч-ной и научно-технической информацией, охвативший практически все стра-ны и отрасли усложняется, находит свое отражение в языковых системах, вызывает необходимость выявления специфики и новых уточнений в про-блемах использования языка как средства научного познания особенностей профессиональной сферы, языка, адаптированного для адекватного отраже-ния и передачи логически систематизированного представления о специфи-ческих знаниях, присущих отдельной области научного знания или среде. Современный этап развития науки характеризуется диалектическим взаимодействием двух противоположных процессов – дифференциацией (выделением новых научных дисциплин) и интеграцией (синтезом знания, объединением ряда наук – чаще всего в дисциплины, находящиеся на их «стыке»).
Дифференциация наук является закономерным следствием быстрого увеличения и усложнения знаний, что неизбежно ведет к специализации и разделению научного труда. Проявлением этой тенденции оказывается и интерес к так называемым языкам для специальных целей (Languages for Special Purposes, или LSP), предназначенных для коммуникации в особых областях знания и в значи-тельной мере рассчитанных на обмен опытом в различных областях науки и техники и, главное, на развитие и усовершенствование информации и её пе-редачу от одного сообщества к другому.
В этой ситуации подтверждается значимость формирования языков для специальных целей и необходимость разъяснения по возможности самого понятия LSP, требуется по возможности полная, всесторонняя его аттестация как своеобразной семиотической системы, действующей при всех своих осо-бенностях в определенных рамках существующих средств коммуникации, естественно модифицированных и приспособленных.
Несмотря на существование значительной литературы по проблемам описания LSP, бльшая её часть либо носила чисто методический или же ди-дактический характер, либо учитывала исключительно лингвистический ас-пект. Будучи одной из подсистем высокоразвитого литературного языка, спе-циальный язык выполняет такие основные и существенные функции, как эпистимическая, когнитивная и коммуникативная.
С середины 60-х годов прошлого века и до настоящего времени при-стальное внимание ученых, исследующих особенности коммуникации в раз-личных областях научного знания и профессиональной деятельности, при-влекают «языки для специальных целей».
В процессе своего развития подсистема языка, обслуживающая сферу профессиональной коммуникации, имела свое обозначение в каждой отдель-ной стране. Естественно полагать, что научно-техническая революция, которую пе-реживало человечество в 70-х годах ХХ века, и стремительно развивающиеся многочисленные информационные процессы сделали многие достижения и открытия тех лет общественным достоянием, что не в последнюю очередь привело к социально-функциональной стратификации развитых националь-ных языков. Так в немецкоязычных странах языки профессионального обще-ния стали именоваться «Fachsprachen», в англоязычных «Languages for special purposes» – «языки для специальных (специфических) целей», во франкоя-зычных странах – «французский язык определенной науки или области дея-тельности», например, «France mediсale» или «France chemie» и т.д. Можно было бы дискутировать о достоинствах и недостатках каждого из вышена-званных терминов, но вследствии того, что английский язык стал в послед-ние десятилетия подлинным языком международного и делового общения, своего рода эсперанто нашего времени, – это сыграло решающую роль в вы-боре основополагающего термина для данного понятия, аббревиатуру кото-рого «LSP» мы используем в диссертации.
Термин «язык для специальных целей» является дословным переводом с английского Language for special purposes, чья аббревиатура LSP занимает доминирующие позиции не только в англоязычной литературе, но и в мате-риалах многочисленных международных научных форумов, что совершенно естественно подтверждает высказывание Н.Б. Гвишиани «растущие потреб-ности международного научного общения, порождаемые все большей диф-ференциацией научного знания, обусловили необходимое и вполне естест-венное признание понятия «язык для специальных целей» («language for specific purposes») в отличие от «языка общеупотребительного» («language in general») учеными разных стран. Первый европейский симпозиум по вопро-сам «языка для специальных целей» – т.е. языка, используемого в различных сферах деятельности человека, таких, как медицина, право, образование и т.д., был созван в Вене в 1977 г.» [Гвишиани 1986: 218].
По мнению К.Я. Авербуха, закреплению термина LSP (Languages for special (specific) purposes) способствовало широкое распространение англий-ского языка, приведшее к тому, что международные конференции по терми-новедению объявляют все чаще рабочим языком – английский язык.
Определение места и роли языка для специальных целей в структуре общенационального языкаНовый лингвокогнитивный подход к описанию современного языка для специальных целей: (общие замечания)
Предыдущие параграфы нашей диссертации посвящены подробному описанию становления языка для специальных целей на начальных этапах развития лингвистики, определению его понятия и дают сведения о том, как менялись методы анализа самого языка и языка для специальных целей как объекта исследования. Уже в XIX веке внимание исследователей сосредото-чилось на важнейшей структурно-семантической единице языка, служащей для наименования предметов, процессов, свойств – слове: изучается его фор-ма, его значение, его семантические связи, особенности его функционирова-ния в речевом акте.
В XX веке внимание многих исследователей привлекали лексические единицы, призванные именовать профессиональные понятия, что положило начало развитию терминоведения, в центре внимания которого находится язык для специальных целей.
Несмотря на то, что некоторые конституирующие черты этого понятия были действительно сформулированы, адекватного определения языка для специальных целей всё же, на наш взгляд, не было дано. Возможность такого определения появилась только с возникновением когнитивной науки и со становлением в лингвистике такой парадигмы знания, как когнитивно-дискурсивная, поскольку только в рамках этой парадигмы можно выделить основополагающие характеристики LSP, позволяющие показать его своеобразие, как с когнитивной, так и с чисто коммуникативной точки зрения, а также определить место отдельных LSP в общенациональной системе того или другого конкретного языка [Зяблова 2005].
О.А. Зяблова, анализируя единицы специальной номинации в рамках когнитивного подхода формулирует научное определение LSP как системы лингвистических средств общенационального языка, которая репрезентирует структуры знания, сложившиеся в определенный период развития науки и демонстрирующие достигнутый в этот период особый уровень развития для социума и обеспечивающий его собственное развитие и прогресс [Зяблова, 2005]. «Язык для специальных целей – это такая система, развивающая лингвистические средства общенационального языка, которая (особенно в сфере лексики) репрезентирует структуры знания, сложившиеся в определенный период развития науки и демонстрирующие достигнутый в этот период особый уровень развития в конкретной предметной области знания, важный для социума и обеспечивающий его собственное развитие и прогресс» [Зяблова 2005]. По таким лингвистическим характеристикам, как грамматика, морфология и синтаксис, эта система повторяет в значительной степени признаки системы общенационального (общелитературного) языка, отличаясь от неё кардинально по своей лексической терминологической составляющей и, прежде всего, по своим функциям, являясь частью системы общенационального языка, исключительно в сфере грамматики, она никак не может рассматриваться буквально как часть её лексической системы, ибо как раз в этой сфере проявляются её своеобразие, её отличительные свойства – тот факт, что она репрезентирует особые структуры знания, служит их объективации и тем самым обеспечивает общение специалистов в определенной предметной области знания. Релевантность отдельно взятого языка (LSP) обусловливается релевантностью соответствующей предметной/специальной области знания и специфика его связана именно с уровнем развития этого знания для соответствующего социума.
В связи с развитием когнитивной лингвистики в настоящее время фор-мируется новое направление в терминологии – когнитивное терминоведение, в котором по-новому освящаются проблемы, связанные с понятием термина и терминосистем, терминопорождения и языка в науке в целом (К.Я.Авербух, М.Н. Володина, С.В. Гринев, В.М. Лейчик, Л.А. Манерко, В.Ф. Новодранова, В.Д. Табаков, С.Д. Шелов). Моделированию отраслевых терминосистем по-священы труды С.Г. Казариной, Т.А. Орловой, О.А. Зябловой, И.С. Гаврили-ной; медицинская терминология исследуется в работах В.Ф. Новодрановой, Л.М. Алексеевой, С.Л. Мишлановой, Е.В. Бекишевой, Л.Ф. Ельцовой, Т.В. Куркиной, Л.-Р.-М. Аллафи, Т.И. Уткиной и др. По мнению В.Ф. Новодрано-вой, «…терминоведение вступило в свой когнитивный период развития и пе-ресматривает свои традиционные вопросы о сущности термина, о специфике научных текстов и ставит новые проблемы о языке для специальных целей (LSP), структурах знания, которые стоят за термином, о когнитивных картах науки, о профессиональной коммуникации и т.п.; «….когнитивные аспекты исследования, характерные для современной лингвистики, особенно инте-ресны для терминологии, где за каждым термином стоит четкая, точная структура знания» [Новодранова 1998: 13]. Бесперспективно говорить в общем плане о языке науки и техники или языке медицины или языке экономике как таковых – об их достижениях можно вполне говорить (анализируя средства общенационального языка)
При всех возможных разъяснениях по этому поводу ведущим признаком LSP оказывается, несомненно, используемая в нем терминологическая лекси-ка. Перейдем по этой причине к определению того, какую лексику можно считать терминологической и что называется термином.
Рассмотрев в данной главе понятие языка для специальных целей (LSP), мы рассмотрели многие работы докогнитивного периода с тем, чтобы показать, что хотя некоторые особенности LSP были уже несомненно намечены в работах 70-80х годов и далее, существовавших в то время подходов было всё же недостаточно для того чтобы выявить основополагающие характеристики LSP. Последнее стало возможным только с возникновением когнитивной науки и когнитивной лингвистики, подчеркнувших необходимость при определении многих явлений языка, обращение к его междисциплинарным связям. Подчеркивая, что только когнитивно-дискурсивная парадигма знания может способствовать более чёткому определению LSP, мы хотим прежде всего подчеркнуть, что именно лингвокогнитивные особенности специального языка – в достаточной мере выявленные и освещенные – способствуют его адекватному определению.
К вопросу определения термина в когнитивно-дискурсивной парадигме знания
Дискуссии о проблемах соотношения языка и права, которые в первую очередь касались вопросов толкования юридических норм имеют в юриспру-денции давнюю традицию. Отдельными разделами в зарубежных моногра-фических источниках по праву включались, например, langage du droit (язык права) и droit du langage (право языка) [F.Terre], Jurisprudentiae novum organon [В.Д. Катков], в отечественных поднимались проблемы текста и логико-языковых феноменов в праве, юридической науке и практике [И.Н. Грязина, А.Ф. Черданцева 2000: 422 ].
Соотношение языка и права относится к числу проблем, стоящих на стыке общей теории государства и права, философии права, общей филосо-фии, семиотики, лингвистики, логики, психологии. Попытка выяснения соотношения этих категорий, по крайней мере, де-лает возможным существенно разнообразить понятийно-терминологический аппарат правовой науки, а также обогатить методологический и теоретиче-ский арсенал отраслевых правовых наук.
Являясь сутью формы общественного сознания, язык и право выступают как регуляторы поведения человека в обществе, оказывают взаимное влияние друг на друга, находятся в отношениях взаимообогащения и взаимокоррек-ции.
Очевидно, что взаимоотношения языка и права бинарны: язык репрезен-тует право в знаковых формах, право же осуществляет регулятивное воздей-ствие на язык. Репрезентация права языком есть форма объективная, по-скольку предопределена самой сущностью языка. Вторая же форма носит субъективный характер, т.к. язык как феномен от права независим, право же может воздействовать только на носителей того или иного языка. Начиная с 90-х годов проблематика языка и права становится объектом исследований лингвистов. Важнейшими проблемами представляются специ-фика юридического языка и особенности его взаимодействия с естественным языком. Так Н.Д. Голев посвящает большую часть своих исследований предмету, проблемам и вытекающим из них задачам юрислингвистики и лингвоюри-стики. Две последние различаются аспектом исследования: юрислингвистика изучает отношение языка к праву (юридический аспект языка), лингвоюри-стика – отношение права к языку (лингвистические аспекты права). [Голев 1999: 4-11].
А.Н. Сперанская описывает проблемы соотношения официальных, юри-дически закрепленных, представлений о языковых явлениях, входящих в сферу права, и обыденных представлений о них рядовых носителей языка. [Суперанская 1999: 86-94]. Согласно концепции А.Н. Суперанской юрислин-гвистика должна изучать в том числе и механизмы функционирования языка права в обыденном ментально-языковом субстрате. Так, анализируя оппози-цию "свой – чужой" в представлениях обывателей и специалистов в области права автор утверждает, что отношение первых к хищениям государственной собственности более снисходительное ("у государства меньше не станет"), чем к частной, в отличие от отношения специалистов, манифестирующих правовые нормы, закрепленные к государственной и частной собственности. В.Д. Мансурова рассматривает факты удачных и неудачных попыток юрислингвистической экспертизы текстов СМИ, вызвавших иски по ст.152 ГК УК "О защите чести, достоинства и деловой репутации граждан". [Ман-сурова 1999: 94-106], поднимая проблемы корректности вербальных видов коммуникации. О.С. Иссерс ставит проблемы оценки вербальной агрессии как факта языка и права, подчеркивая при этом необходимость учета при анализе и не-речевых ситуаций, детерминирующих речевые интенции и способы их во-площения. Т.В. Чернышова описывает механизмы работы узуально-стилистического комплекса в современном газетно-публицистическом тексте и какая деталь этого механизма предопределяет появление в текстах инвек-тивных языковых элементов, выводящих их (тексты) за пределы официально принятых или неофициально закрепленных в обществе морально-этических норм [Чернышова 1999: 138-144]. На необходимость междисциплинарного подхода к изучению языка пра-ва указывают Ю.В. Голик и Н.Н. Энгвер, рассматривая исторический и со-временный контекст понятия герменевтики – толкования текстов закона [Го-лик, Энгвер 1999: 153-174]. Характерной чертой в соотношении между языком и правом является близость их функций: как язык, так и право наделены коммуникативными функциями, проявляющимися как в актах коммуникации между законодате-лями и законоисполнителями, так и между законоисполнителями и гражда-нами. Содержание правовой нормы, изложенное в текстах нормативно-правовых актов может быть применено в действие только через язык, так как выражается в языковой форме. «Право формулируется, интерпретируется и применяется с помощью языка» [Busse 1993: 9]. Через язык материализуются общественные правовые взаимоотношения. Во всех сферах юридической деятельности качество правоприменения неотделимо от качества его языко-вого изложения [Rthers 2007: 101]. Исполнители закона оценивают не толь-ко обстоятельство дела, но и работают «с изложенным в языковой форме описанием дела» [Podlech 1975: 171], т.е. текстом. Также решение суда изла-гается в письменной языковой форме, которое имеет прямое отношение к принятию судебного решения. Очевидна важность изложения в языковой форме юридически значимых действий для правового толкования.
Вертикальная и горизонтальная дифференциации языка права с точки зрения коммуникативно-прагматического аспекта. Фреймовое представление предметной области знания
Данные приведенной таблицы демонстрируют, что в отличие от общей насыщенности текстов сложными терминами, насыщенность другими, не по-вторяющимися в этих текстах сложносоставными терминами последователь-но снижается от одной страты к другой, на страте IVВ этот показатель почти в два раза меньше, чем на страте I. Нам представляется, что присутствие большого количества предметных терминов на стратах IVА и IVБ обусловлено высоким уровнем повторяемо-сти терминов как многословных, так и простых. Проведённый нами анализ текстов позволил выявить ещё одну законо-мерность: количество многокомпонентных и многословных научных терми-нов заметно сокращается от страты I к стратам II и III и практически сходит на нет на уровне текстов языка непрофессионального практического права. Вместе с тем наблюдается картина большего присутствия многокомпонент-ных и многословных предметных терминов на стратах III, IVА и IVБ больше, нежели на I и II. На наш взгляд, такое положение дел можно объяснить пере-ходом с высоких страт на более низкие общих научных понятий, поскольку, чем меньше уровень профессиональной компетенции, тем меньше знание и интерес к частностям, а такие общие понятия передаются как правило одно-словными (простыми) терминами. Приведём в качестве примера понятие и термин Discrimination дискриминация . Очевидно, что оно знакомо не только теоретикам правовой сферы, но и большинству образованных людей, кото-рые интересуются в обыденной жизни общими вопросами национального и международного права. Но такие понятия, как Disability Discrimination дискриминация на основании ограниченных способностей , direct and indirect discrimination прямая, косвенная дискриминация , unlawful discrimination незаконная дискриминация racial discrimination расовая дискриминация statistical discrimination статистическая дискриминация first-degree price discrimination ценовая дискриминация первой степени (grafleonov)знакомы уже гораздо более узкому кругу носителей языка.
Иначе обстоит дело с предметными терминами: многокомпонентные и многословные термины обозначают, как правило наиболее конкретные поня-тия, отражающие деятельность людей в социальной, хозяйственной или эко-номической сферах. Так, например, гражданина, который вкладывает свои накопления в акции, интересует, прежде всего, разновидности акций, кото-рые могут принести ему тот или иной доход, а не сами акции как таковые. Естественно, что в справочных пособиях или брошюрах, выпущенных соот-ветствующими ведомствами для рядовых граждан, значительно чаще фигу-рируют названия этих разновидностей акций, которые именуются либо сложными словами, либо словосочетаниями: rate-sensitive liabilities чувствительнная к изменению процентных ставок par value stock акция имеющая номинал, preferred capital stock привилегированные акции и т.д.
Однако, сказанное не означает, что «человек с улицы» овладевает поня-тием, стоящим за таким термином, в той же мере, что и специалист. Концепт в сознании специалиста, безусловно, гораздо более сложный, характеризую-щийся большим количеством системных связей, нежели у неспециалиста.
Все высказанные нами соображения относительно особенностей функ-ционирования научных и предметных терминов в текстах правовой области знания подтверждаются в том числе сопоставительным анализом верхней и нижней подстрат (страт I и II), что хорошо демонстрируют графики, пред-ставленных ниже: 1-2 ряды показывают общее количество терминов; 3-4 – научные термины; 5-6 – предметные термины).
Ннизшие (учебные) подстраты представляют собой упрощённый вари-ант верхних (научных), поскольку здесь реципиентами являются люди с бо-лее низким уровнем профессиональной компетенции (студенты, аспиранты и т.п.). График очевидно демонстрирует, что в текстах учебной подстраты страты I общая насыщенность текстов терминами выше, в равной степени, как и присутствие в них научных и предметных терминов.
Анализ насыщенности текстов терминами позволяет сделать вывод, что терминология правоведения – терминология правовой доктрины. Однако ос-новной массив терминов права и правоведения является общим. Разница лишь в том, что терминология правоведения сложнее терминологии права.
