Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА 1. Теоретико-методологические основы изучения поведенческого риска несовершеннолетних участников групповых преступлений 11
1.1. Понятие поведенческого риска и психологические проблемы его изучения 11
1.2. Проблемы исследования групповой преступности несовершеннолетних в праве и криминальной психологии 24
1.3. Психологические факторы поведенческого риска в подростковом возрасте 39
ГЛАВА 2. Программа и методы эмпирического психологического исследования 52
2.1. Общая характеристика и принципы формирования объекта эмпирического исследования 52
2.2. Программа и методы эмпирического исследования 61
2.3. Математические методы обработки и анализа результатов 68
ГЛАВА 3. Результаты эмпирического изучения особенностей проявления и личностных детерминант поведенческого риска несовершеннолетних участников групповых преступлений 69
3.1. Склонность к риску как личностная характеристика несовершеннолетних участников групповых преступлений 69
3.2. Феномен «сдвига к риску» как показатель поведенческого риска у несовершеннолетних участников групповых преступлений 80
3.3. Особенности ценностной сферы несовершеннолетних участников групповых преступлений 92
3.4. Основные тенденции поведения в реальной группе у несовершеннолетних участников групповых преступлений 108
3.5. Особенности характера возложения ответственности у несовершеннолетних участников групповых преступлений 121
Заключение 135
Литература 139
Приложения
- Понятие поведенческого риска и психологические проблемы его изучения
- Проблемы исследования групповой преступности несовершеннолетних в праве и криминальной психологии
- Общая характеристика и принципы формирования объекта эмпирического исследования
- Склонность к риску как личностная характеристика несовершеннолетних участников групповых преступлений
Введение к работе
Актуальность темы исследования. Борьба с преступностью, выявление, устранение и предупреждение причин и условий, ее порождающих, входят в число приоритетных задач обеспечения национальной безопасности России [Концепция национальной безопасности РФ, 2000]. На этом фоне особое беспокойство вызывает резкий рост преступности несовершеннолетних. Причем, с одной стороны, выявляется тенденция активизации и омоложения преступности, с другой, обнаруживаются неблагоприятные тенденции в изменении структуры молодежной преступности, увеличении числа преступлений, совершенных с особой жестокостью и цинизмом. Все это определяет необходимость коренного пересмотра концептуальных подходов к профилактике противоправных проявлений среди несовершеннолетних.
К настоящему времени имеются несомненные успехи в исследовании проблем подростково-молодежной преступности: изучается структура индивидуального преступного поведения (Н.А. Алемаскин, А.И. Долгова, А.А. Кокуев, В.В. Королев, И.А. Кудрявцев, О.Ю. Михайлова и др.), мотивация антиобщественного и преступного поведения (С.А. Беличева, П.Н. Ермаков, А.Е. Личко, О.А. Падун, Д.И. Фельдштейн и др.), особенности потребностно-ценностной сферы (Г.М. Бочкарева, Г.М. Миньковский, А.Р. Ратинов, А.А. Реан, A.M. Яковлев и др.). Однако есть все основания утверждать, что механизмы преступного поведения несовершеннолетних в группе изучены еще недостаточно. Социально-психологические аспекты изучения преступности несовершеннолетних тем более важны, что отличительной чертой является ее групповой характер (доля подростков, совершающих преступления в составе групп, по данным разных авторов, составляет от 60% до 80%).
Особое значение в рамках изучения проблематики подростково-молодежной преступности приобретает вопрос об особенностях их поведения в условиях неопределенности и риска, поскольку выбор несовершенно-
летним противоправного варианта поведения всегда предполагает известный риск, связанный с возможностью наступления уголовной ответственности и последующего уголовного наказания.
Поведение в условиях риска, факторы, его определяющие, уже давно стали предметом психологического исследования (А.П. Альгин, Ю.А. Жуков, Ю.А. Зубок, Ю. Козелецкий, Т.В. Корнилова, А.Г. Костинская, В.А. Петровский, Г.Н. Солнцева и др.). Однако число исследований, посвященных вопросам принятия рискованных решений несовершеннолетними в уголовно релевантных ситуациях, явно недостаточно [Богомолова С.Н., 1979; Галам С, Московичи С, 1992; Михайлова О.Ю., 1984; Castellan NJ. и др., 1982]. Причем степень проявления тех или иных свойств личности, и в частности, склонности выбирать рискованный вариант поведения, в значительной степени зависит от того, действует ли человек в условиях относительной изоляции или в атмосфере прямого контакта с другими людьми. Именно поэтому для полной характеристики личности преступника необходимо выявить структуру отношений, существующих в рамках его ближайшей социальной группы. Все вышеизложенное определяет актуальность цели диссертационного исследования.
ЦЕЛЬЮ исследования является изучение особенностей проявления рискованного поведения и факторов, его определяющих, у несовершеннолетних участников групповых преступлений.
ПРЕДМЕТОМ исследования являются особенности проявления поведенческого риска и связанные с ними личностные и социально-психологические характеристики несовершеннолетних участников групповых преступлений.
ОБЪЕКТОМ исследования стали несовершеннолетние осужденные мужского пола в возрасте 14-17 лет, отбывающие наказание в виде лишения свободы за совершение групповых преступлений. Всего в исследовании приняло участие 84 подростка.
Исследование проводилось в Азовской воспитательно-трудовой колонии Минюста РФ по Ростовской области (2002-2006 гг.). Диссертация подготовлена в рамках темы НИР факультета психологии ЮФУ (РГУ) «Социально-психологическая и медико-психологическая диагностика и реабилитация личности и группы», раздел «Психологические проблемы формирования де-виантного поведения несовершеннолетних: диагностика и коррекция».
ГИПОТЕЗЫ исследования:
Поведенческий риск у несовершеннолетних участников групповых преступлений может обнаруживаться и как проявление личностной характеристики подростков - склонности к риску, и как эффект «сдвига к риску» в группе.
У несовершеннолетних участников групповых преступлений выраженность склонности к риску будет различаться в зависимости от группового статуса и роли в совершении конкретного преступления.
Степень «сдвига к риску» у несовершеннолетних делинквентов связана с их групповым статусом и ролью в совершении отдельных преступлений.
Склонность к риску и эффект «сдвига к риску» будут определяться своеобразным сочетанием личностных особенностей несовершеннолетних участников групповых преступлений.
Для достижения цели исследования и проверки выдвинутых гипотез потребовалось решение следующих ЗАДАЧ:
Рассмотреть методологические и теоретические подходы к изучению риска, выделить криминально-психологические аспекты этой проблематики.
На основании психологического анализа материалов уголовных дел изучить социально-психологические характеристики несовершеннолетних участников групповых преступлений (групповой статус и роль в организации преступления, за совершение которого они осуждены) и сформировать группы, подлежащие дальнейшему эмпирическому исследованию.
Провести сравнительное изучение склонности к риску как личностной характеристики несовершеннолетних участников преступлений в зависимости от их статуса в группе и роли в организации преступления.
Исследовать проявления эффекта «сдвига к риску» у несовершеннолетних участников преступлений в зависимости от их статуса в группе и роли в организации преступления.
Изучить особенности ценностной сферы несовершеннолетних участников групповых преступлений, имеющих разный групповой статус и выполнявших разные функции при совершении преступления.
Проанализировать основные тенденции поведения в реальной группе у несовершеннолетних преступников в зависимости от их статуса в группе и роли в организации преступления.
Исследовать характер возложения ответственности, типичный для представителей разных групп несовершеннолетних участников групповых преступлений.
МЕТОДОЛОГИЧЕСКИМИ И ТЕОРЕТИЧЕСКИМИ ПРЕДПОСЫЛКАМИ ИССЛЕДОВАНИЯ являются концептуальные методологические труды, системные построения и научные данные по психологии личности и группы (Г.М. Андреева, А.И. Донцов, Я.Л. Коломинский, В.А. Лабун-ская, В.Н. Мясищев, Н.Н. Обозов, Б.Д. Парыгин, А.В. Петровский, А.В. Си-доренков, Т.П. Скрипкина, Л.И. Уманский, П.Н. Шихирев и др.).
Теоретической базой исследования послужили работы специалистов в психологии риска и принятия решений в условиях неопределенности и риска (АЛ, Альгин, А.К. Белоусова, Ю.А. Жуков, Ю.А. Зубок, Ю. Козелецкий, А.А. Кондрацкий, Т.В. Корнилова, А.Г. Костинская, В.А. Петровский, Г.Н. Солнцева и др.), в области юридической психологии (Ю.М. Антонян, И.П. Башкатов, С.Н. Ениколопов, П.Н. Ермаков, И.А. Кудрявцев, О.Ю. Михайлова, В.Ф. Пирожков, А.Р. Ратинов, А.А. Реан, Ф.С. Сафуанов, О.А. Ситков-ская, A.M. Яковлев и др.), а также специалистов в области уголовного права
и криминологии (А.И. Долгова, Н.Ф. Кузнецова, Э.Б. Мельникова, В.В. Панкратов, О-В. Пристанская, СВ. Шестаков и др.).
Законодательную базу данного исследования составили Концепция национальной безопасности Российской Федерации, Руководящие принципы ООН предупреждения преступности среди несовершеннолетних (Эр-Риядские принципы), Уголовный Кодекс Российской Федерации, Федеральный закон «Об основах системы профилактики безнадзорности и правонарушений несовершеннолетних».
МЕТОДЫ исследования. Решение методологических задач исследования осуществлялось посредствам теоретического анализа и обобщения концептуальных и эмпирических работ по проблемам, связанным с изучением преступности несовершеннолетних.
В эмпирическом исследовании были использованы следующие конкретные методы: психологический анализ материалов уголовных дел, опросник А.Г. Шмелева «Склонность к риску», методика М. Цукермана «Диагностика потребности в поисках ощущений», авторский оригинальный вариант опросника «Выбор из дилемм», методика «Уровень соотношения «ценности» и «доступности» в различных жизненных сферах» (УСЦД) [Фанталова Е.Б., 1992], методика В. Стефансона «Q-сортировка», методика «Уровень субъективного контроля» [Бажин Е.Ф., Голынкина С.А., Эткинд A.M., 1984].
Достоверность и обоснованность результатов исследования обеспечивалась теоретико-методологической обоснованностью исходных позиций, многоаспектностью исследуемой проблемы, достаточным объемом выборки, стандартизацией процедуры исследования. Достоверность результатов исследования обеспечивалась также применением адекватных методов матема-тико-статистической обработки полученных эмпирических данных с помощью соответствующих компьютерных программ.
НАУЧНАЯ НОВИЗНА диссертационного исследования:
В работе впервые проведено исследование особенностей проявления поведенческого риска у несовершеннолетних участников групповых преступлений в зависимости от их группового статуса и роли в совершении конкретного преступления.
Впервые изучена готовность к риску в разных жизненных сферах у несовершеннолетних участников групповых преступлений с разным групповым статусом и ролью в совершении конкретного преступления.
Впервые выявлена специфика ценностной сферы личности участников групповых преступлений несовершеннолетних, различающихся особенностями проявления поведенческого риска.
Впервые проведено исследование основных тенденций поведения несовершеннолетних в группе и присущего им характера возложения ответственности в зависимости от особенностей их поведенческого риска.
ПРАКТИЧЕСКАЯ ЗНАЧИМОСТЬ ИССЛЕДОВАНИЯ. Результаты диссертационного исследования дополняют и расширяют имеющиеся в юридической психологии представления об особенностях личности несовершеннолетних делинквентов, уточняют и конкретизируют криминально-психологические представления о формировании поведенческого риска у таких преступников.
Обнаруженные в ходе эмпирического исследования характеристики и психологические особенности личности несовершеннолетних участников групповых преступлений способствуют более глубокому пониманию причин совершения правонарушений в подростковом возрасте и позволяют разработать критерии прогноза склонности к риску, и, в том числе, вероятности совершения преступления.
Изучение психологических особенностей готовности к риску в подростковом возрасте делает возможным последующую разработку методических рекомендаций, адресованных судьям, работникам правоохранительных орга-
нов, социальным работникам и специализированным службам для несовершеннолетних.
Разработанные в диссертационном исследовании положения имеют важное значение при определении возможностей работы с несовершеннолетним в процессе расследования и судебного разбирательства, способствуют решению задачи дифференциации и индивидуализации ответственности и исполнения наказания.
В пенитенциарной практике полученные данные позволяют точнее определять психологически оптимальную систему воспитательных и коррекци-онных мероприятий, обеспечивают научно-обоснованную оценку эффективности применяемых мер. В настоящее время материалы диссертационного исследования используются в работе Межрегиональной психологической лаборатории ГУФСИН по Ростовской области.
Разработанные теоретические положения и результаты экспериментального исследования используются в учебном процессе при чтении курсов «Юридическая психология», «Криминальная психология», «Психология преступных групп» и «Психология преступности несовершеннолетних» для студентов факультета психологии и юридического факультета ЮФУ, отделения психологии Донского государственного технического университета, Ростовского филиала Российской академии правосудия.
Полученные новые эмпирические данные могут найти применение в научных психолого-правовых исследованиях, методических разработках, а также в практической работе психологов и криминологов, занимающихся проблемами диагностики, оценки и коррекции преступного поведения несовершеннолетних.
ОСНОВНЫЕ ПОЛОЖЕНИЯ, ВЫНОСИМЫЕ НА ЗАЩИТУ
1. Поведенческий риск несовершеннолетних участников групповых преступлений определяется выраженностью личностной склонности к риску и эффектом «сдвига к риску» под влиянием группы.
Склонность к риску как личностная характеристика в наибольшей степени характерна для несовершеннолетних организаторов групповых преступлений и связана с такими личностными особенностями, как высокая ценность риска, независимость, принятие «борьбы» и преимущественно ин-тернальный характер возложения ответственности.
Большая выраженность «сдвига к риску» характерна для лидеров преступных групп несовершеннолетних, что связано с высокой ценностью потребностей в общении и признании, а также высоким уровнем ориентации на группу и преобладанием экстернального типа локуса контроля.
АПРОБАЦИЯ РАБОТЫ. Основные положения и результаты диссертационного исследования докладывались и обсуждались на 2-й Межрегиональной научно-практической конференции «Молодежь XXI века - будущее Российской науки» (Ростов-на-Дону, 2004) и Всероссийской научно-практической конференции «Использование психологических знаний в интересах правосудия» (Екатеринбург, 2006). Материалы исследования также представлялись на конференциях аспирантов и соискателей в рамках «Недели науки» РГУ (2003-2004 г.г.), на XXXIV научной конференции сотрудников, аспирантов и студентов факультета психологии РГУ (2006 г.), а также на заседаниях кафедры юридической психологии и военной психологии факультета психологии Ростовского госуниверситета.
ПУБЛИКАЦИИ. По теме диссертационного исследования опубликовано 6 научных работ общим объемом около 1,1 п.л.
СТРУКТУРА И ОБЪЕМ ДИССЕРТАЦИИ. Работа изложена на 156 страницах машинописного текста, иллюстрирована 30 рисунками (графиками и диаграммами) и 16 таблицами. Состоит из введения, трех глав, выводов, списка используемой литературы, включающего 223 источника, в том числе 25 на иностранных языках, и приложений.
Понятие поведенческого риска и психологические проблемы его изучения
Термин «риск» впервые появился на рубеже средних веков и Нового времени. Несомненно, что люди на протяжении всех веков сталкивались с ситуациями опасности и неопределенности. Однако опасности, которым они подвергались, связывались с воздействием «высших сил». Как отмечает Н. Луман, «слово «риск» было востребовано тогда, когда у людей появилось осознание ответственности за принятые решения» [1994, с. 135].
В настоящее время проблема риска разрабатывается во многих областях знаний - в экономике, психологии, истории, социологии, в юридических науках, политологии, естественных и технических науках, медицине и т.д. Самостоятельные попытки каждой дисциплины представить собственный взгляд на риск, привели к тому, что его понятие оказалось размытым, а подчас даже противоречивым. Как следствие, в настоящее время нет общепринятого определения предметной области понятия «риск». Проблематичность использования неточных и нечетких понятий в научном обороте, а также применение их в качестве инструментов систематизации и упорядочивания эмпирической информации, привело нас к актуальной необходимости проведения подробного теоретико-методологического анализа проблемы риска.
Примерно к 60-м годам XX столетия риск становится предметом междисциплинарных исследований, приобретает статус общенаучного понятия, которое выходит за пределы той или иной частной науки.
Сказанное позволяет сделать вывод о том, что в структуре современных знаний о риске можно выделить два взаимосвязанных уровня, которые условно можно назвать прикладным и теоретическим. Прикладной является результатом исследований конкретных наук, а теоретический, в свою очередь, представляет собой итог изучения феномена риска различными дисци плинами, предпринявшими попытку сущностного подхода к рассмотрению данной проблемы.
Общетеоретическое значение понятия «риск» (от франц. risque и от итал. risco) в большой советской энциклопедии определяется как возможность наступления убытков в следствии гибели или повреждения имущества либо невозможности выполнения обязательства, например риск случайной гибели [Большая советская энциклопедия, 1955, с. 544]. В толковом словаре СИ. Ожегова [1984] риск трактуется как «возможная опасность чего-либо», «действие наудачу в надежде на благополучный исход» [с. 605].
Среди редких работ в рамках социально-философского подхода, демонстрирующих попытку углубленно изучить риск как фактор, формирующий поведенческое пространство индивида, можно выделить работы Н. Лу-мана [Luhman N., 1991] и У. Бека [Век U., 1992].
В последние годы уделяется большое внимание проблеме политического риска [Ильин В.В., 2000; Плотинский Ю.М., 1996; Тихомирова И.В., 1996]. Энциклопедический словарь «Политология» рассматривает риск как «неустранимый элемент политического решения любого уровня (начиная с революционных преобразований всего общества и заканчивая голосованием отдельного избирателя), заключающийся в выборе (не всегда «просчитываемом») той или иной линии поведения, того или иного действия» [Политология: Энциклопедический словарь, 1993, с. 341].
Традиционно особое внимание проблеме риска уделяется в экономике [Sjoberg А., 1987; Roller W., 1989]. В Большом экономическом словаре под редакцией А.Н. Азрилияна, риск определяется как: 1. возможность наступления событий с отрицательными последствиями в результате определенных решений или действий; 2. вероятность понести убытки или упустить выгоду; неуверенность в получении соответствующего дохода или убытка; 3. в экономической психологии термину «риск» соответствует ряд зна чений как: мера ожидаемого неблагополучия при неуспехе в деятельности, определяемая сочетанием вероятности неуспеха и степени неблагоприятных последствий; действие, в той или иной степени грозящее субъекту потерей; ситуация выбора между двумя менее привлекательным, но более надежным, более привлекательным, но менее надежным вариантами действия; 4. в страховании это вероятность наступления страхового случая, а также возможный размер ущерба от него [1997, с. 578].
Понятие управленческого риска рассмотрел в своих работах В.В. Черкасов [1999]. Согласно его представлениям, управленческий риск представляет собой ситуативную характеристику управленческой деятельности любого субъекта, что является следствием неопределенности в его внутренней и внешней среде и при его реализации наступают для данного субъекта неблагоприятные последствия.
С 20-х годов XX века началась интенсивная работа в новой области исследований - анализ риска в сфере коммерции. Известный своими разработками в области теории вероятности экономист Д. Кейнс связывал рисковое решение с психологическими характеристиками экономического агента и включил анализ риска в качестве одного из основных определений деятельности предпринимателя [1949, с. 132].
Понятие предпринимательского риска появилось одновременно с развитием самого предпринимательства. По мнению В.П. Очередько, существует очевидная взаимосвязь предпринимательства с риском, где «предприниматель характеризуется как собственник, который с риском для себя идет на реализацию коммерческой идеи с целью получения прибыли» [1998, с. 181].
Современная общественная жизнь и, прежде всего экономика, выдвинули на передний план проблему хозяйственного риска, который анализируется в работах Г.В. Овчиниковой [1990], А.Н. Берестового [1999]. Производственный риск рассматривается в работах Ю.В. Баулина [1989], М.С. Гринберга [1963], А.А. Пионтковского [1972], В.И. Саморокова [1993] и др.
С хозяйственным риском тесно связан экологический риск, возникающий в связи с хозяйственной деятельностью человека и выражающийся в возможном причинении вреда окружающей среде. Понятие этого риска подробно разработано специалистами в области экологического права [Ваганов П.А., Ман-Сунг И., 1999; Hellenbeck W.H., 1993; и др.]. Сложились представления и о риске, связанном с проявлением конкретных природных процессов [Бахиреева Л.В, Осипов В.И, Кофф Г.Л, Родина Е.Е., 1990; Дзекцер Е.С., 1994; и др.].
Проблемы исследования групповой преступности несовершеннолетних в праве и криминальной психологии
Вопросы групповой преступности являются на сегодняшний день, пожалуй, наиболее злободневной темой для дискуссий специалистов в области уголовного права, криминологии и криминалистики.
Поскольку в УК РФ 1997 г. впервые было дано понятие группы лиц, то традиционно характеристики совместной преступной деятельности в уголовно-правовой науке рассматривались в контексте двух направлений - общей теории соучастия (П.И. Гришаев, Г.А. Кригер, М.И. Ковалев, Ф.Г. Бурчак, П.Ф. Тельнов и др.), и в исследованиях, раскрывающих различные аспекты преступления (P.P. Галиакбаров, У.С. Джекебаев, Р.Д. Сабиров, В.И. Ткачен-ко, A.M. Царегородцев и др.). При это необходимо отметить, что несмотря на то, что основы правовой теории соучастии сформировались уже в восьмидесятых годах [Гришаев П.И., Кригер Г.А., 1974; Бурчак Ф.Г., 1986; Иванов Н.Г., 1991; Тельнов П.Ф., 1981], и до настоящего времени вопросы квалификации групповых преступлений продолжают оставаться дискуссионными [Арутюнов А., 2001; Галиакбаров P.P., 2000; Святенюк Н., 2003; Новикова Ю.В., 2003]. Несомненным остается лишь тот факт, что по сравнению с деянием, совершенным единолично, соучастие представляет большую опасность.
В принятом 24 мая 1996 г. УК РФ произошли значительные изменения в правовой регламентации соучастия, выделенном в отдельную главу VII, в которой пять статей (ст. 32-36 УК РФ) определяют общее понятие соучастия, его формы, виды соучастников, а также основание для их ответственности. Однако в уголовном законодательстве и в научной литературе имеется ряд теоретических проблем, которые приводят к затруднениям в правоприменительной практике [Мавренкова Е.А., 2005; Пристанская О.В., 2000].
Согласно ст. 32 УК РФ, «соучастием в преступлении признается умышленное совместное участие двух или более лиц в совершении умышленного преступления» [УК РФ, 2005. С. 25]. При этом , по мнению P.P. Га-лиакбаров. [2000], что, соучастие как особая преступная деятельность характеризуется двумя обязательными признаками - объективным и субъективным. К объективным признакам соучастия относят, во-первых, участие в преступлении двух или более лиц, достигших возраста наступления уголовной ответственности и являющихся вменяемыми и, во-вторых, совместная деятельность виновных, заключающаяся в поступках нескольких лиц, направленных на выполнение единого для всех участников преступления. Однако касательно второй составляющей объективного признака - «совместности» - до сих пор не существует единой точки зрения [Бурчак Ф.Г., 1986; Га-лиакбаров Р.К., 2000; Иванов Н.Г., 1991; Михеев Р.И., 1992; и др.].
В качестве субъективных признаков соучастия закон называет, во-первых, умышленное совместное участие в совершении преступления и, во-вторых, совместное участие в совершении умышленного преступления. Необходимо отметить, что позиция исследователей при анализе субъективной стороны соучастия также не является однозначной [Галиакбаров P.P., 2000; Гришаев В.И., Кригер Г.А., 1959; Тельнов П.Ф., 1974; Новикова Ю.В., 2005; Гринберг М.С., 1992; и др.].
Соучастие предполагает совместность умысла участников, т.е. наличия психической (субъективной) связи между ними. Умысел при соучастии предполагает осознание фактической (знание каждым соучастником того, что преступление он совершает не один) и общественной значимости (ощущение соучастниками некоторой психологической общности) своих действий.
Таким образом, при исследовании проблем соучастия большинство ученых считают, что обязательным признаком любого вида объединения преступников, характеризующих его объективную сторону, является участие в преступлении двух или более лиц, как минимум двое из которых должны являться субъектами данного преступления. Однако в связи с тенденцией омоложения преступности на практике встречаются случаи, когда только один из членов группы, совершившей криминальное деяние, достиг возраста уголовной ответственности. Кроме того, в соответствии С Ч. 3 СТ.20 УК РФ законодателем расширен круг лиц, не признаваемых законом субъектами уголовной ответственности. К числу последних отнесены несовершеннолетние, формально достигшие возраста уголовной ответственности, но не подлежащие уголовному преследованию вследствие отставания в психическом развитии. В этом плане преимущественно групповой характер преступлений несовершеннолетних не в полной мере отражен в уголовном законодательстве, что может порождать безнаказанность за совершенные деяния [Пристанская О.В., 2000]..
Обращаясь к действующему уголовному законодательству, необходимо отметить, что ст. 35 УК РФ предусматривает четыре формы соучастия -совершение преступления группой лиц, группой лиц по предварительному сговору, организованной группой и преступным сообществом (преступной организацией), которые, в соответствии со ст. 63 УК относятся к числу обстоятельств, отягчающих наказание. В уголовном законе формы и разновидности соучастия являются либо обязательными, конструктивными признаками состава преступления (ст. 210, 232 УК), либо выполняют роль квалифицирующего признака (ч. 2 и ч. 3 ст. 161 УК), либо - обстоятельств, отягчающих наказание (п. «в» ч. 1 ст. 63 УК).
По мнению ряда авторов, большинство групповых преступлений несовершеннолетних не было предварительно запланировано, а сговор возникал в ходе реализации иной (чаще всего, досугово-развлекательной) деятельности [Конышева Л.Н., Коченов М.М., 1989; Михайлова О.Ю., 2000].
Общая характеристика и принципы формирования объекта эмпирического исследования
Основные теоретические положения диссертационной работы определили выбор объекта экспериментального исследования, которое проводилось в период 2004-2006 г.г.
Объектом диссертационного исследования стали несовершеннолетние осужденные мужского пола, отбывающие наказание в Азовской воспитательно-трудовой колонии Минюста РФ по Ростовской области.
Формирование объекта в исследования проводилось нами в два этапа, на каждом из которых был введен ряд ограничений. На первом этапе нашего отбора в выборку эмпирического исследования входило 137 несовершеннолетних, но впоследствии, основываясь на анализе материалов уголовных дел осужденных и применении ряда критериев, был проведен отбор, в результате которого количество испытуемых составило 84 человека.
При проведении отбора осужденных, в качестве основных ограничительных критериев использовались: во-первых, совершение преступления в составе группы, состоящей только из несовершеннолетних, во-вторых, наличие в материалах уголовных дел информации психологического характера о роли, занимаемой подростком в структуре группы, и, в-третьих, отсутствие психических отклонений, связанных с болезненными состояниями психики. Дополнительным критерием отбора выступил образовательный уровень подростков.
Как мы уже отмечали, одним из основных критериев отбора являлось совершение преступления в составе группы, в состав которой входят только несовершеннолетние. На основе анализе материалов уголовных дел из состава первоначальной выборки были исключены подростки, совершившие их в составе смешанной группы (несовершеннолетние и взрослые старше 18 лет) человек. Кроме того, в ходе проведения отбора, из состава первоначальной выборки были исключены еще И несовершеннолетних, в материалах уголовных дел которых не содержалось информации психологического характера (или ее было недостаточно), анализ которой позволил бы судить о роли подростка в структуре группы.
Далее, чтобы исключить из состава эмпирической выборки несовершеннолетних, имеющих психические отклонения, связанные с болезненными состояниями психики, использовались заключения психиатрической, либо комплексной судебной психолого-психиатрической экспертиз, которым подвергались подростки в процессе расследования совершенных ими преступных деяний. На основании данного критерия из первоначальной выборки были исключены 6 осужденных. В частности, из числа испытуемых были исключены подростки, которым был поставлен диагноз: «олигофрения, в стадии дебильности» и «психопатия».
Кроме того, в качестве дополнительного критерия отбора учитывался образовательный уровень осужденных, поскольку использованный в ходе диссертационного исследования набор методик предполагал соответствующее интеллектуальное развитие, недостаток которого делал невозможным понимание даже простых вопросов, задаваемых в ходе тестирования. Например, заслушав вопрос «часто ли у вас бывает депрессия?» пятнадцатилетний осужденный Ковалев (образование - 2 класса) спрашивает о том, что такое депрессия. После попыток психолога объяснить, что депрессия - это состояние, когда у человека на протяжении длительного времени плохое настроение и ничего не хочется делать, осужденный Ковалев интересуется: «А как это плохое настроение? И что значит длительное время?».
Учитывая объективные трудности, появляющиеся при проведении исследований в местах лишения свободы, и заключающиеся в значительной нехватке времени, в частности, для проведения индивидуальной разъяснительной беседы в ходе тестирования, мы были вынуждены ограничить эмпирическую выборку, включив в нее осужденных, образовательный уровень которых был не ниже 6-ти классов. После проведения кратких индивидуальных бесед и используя рекомендации штатного психолога, из состава первоначальной выборки на основе этого критерия был исключен еще 21 подросток.
Все несовершеннолетние, вошедшие в состав окончательной выборки (84 человека) и являющиеся объектом исследования, были осуждены за совершение корыстных (ст. 158 ч. 1,2, 3, ст. 159 ч. 2, ст. 228 ч. 1,2 УК РФ) - 26 человек (31%)), насильственных (ст. 105 ч. 1,2, ст. 111 ч. 1, 4, ст. 132 ч. 3 УК РФ) - 18 человек (21%) и корыстно-насильственных преступлений (ст. 161ч. 1, 2, ст. 162 ч. 1, 2, 3, ст. 163 ч. 1, 3, УК РФ) - 40 человек (48%). В 16-ти случаях имела место совокупность статей.
Большинство испытуемых (72%) впервые совершили уголовно наказуемое деяние. Однако 17% всей выборки ранее привлекались к уголовной ответственности, но либо были отпущены за недоказанностью их вины, либо назначенное им наказание не было связано с лишением свободы. Еще 11% подростков, вошедших в выборку, состояли на учете в инспекции по делам несовершеннолетних.
По возрастному признаку испытуемые распределились следующим образом: 14 лет - 4 человека (5%), 15 лет - 12 человек (14%), 16 лет - 36 человек (44%) и 17 лет - 32 человека (37%).
Анализ семей, в которых воспитывались подростки, входящие в состав экспериментальной выборки, показал, что 32 человека (38%) воспитывались в нормальных, внешних благополучных семьях, 26 человек (31%) росли в неполных семьях (с одним родителем), 12 человек (14%) росли в семьях, где один или оба родители - алкоголики, 8 человек (10%) по каким-либо причинам (в частности, смерти близких) не имели родителей и воспитывались бабушкой или дедушкой, и у 6 (7%) - один из родителей отбывал наказание в местах лишения свободы.
Склонность к риску как личностная характеристика несовершеннолетних участников групповых преступлений
В соответствии с программой эмпирического исследования первый этап психологического анализа предполагал изучение особенностей склонности к риску представителей выделенных нами четырех групп несовершеннолетних правонарушителей, участников групповых преступлений. Для решения этой задачи нами использовался опросник А.Г. Шмелева, целью которого является получение показателей величины склонности к риску как черты характера и опросник М. Цукермана, который направлен на исследование уровня потребностей в ощущениях [Райгородский Д.Я., 2004]. Проведенный нами корреляционный анализ с использованием критерия r-Пирсона для независимых выборок свидетельствует о наличии статистически значимой положительной взаимосвязи между изучаемыми переменными (Таблица 2). Интерпретация полученных данных позволяет нам говорить о том, что чем выше у несовершеннолетнего уровень потребности в поисках ощущений, тем выше его склонность к риску.
Как видно из данных, представленных в таблице 1, представители анализируемых групп несовершеннолетних участников групповых преступлений различаются как по выраженности склонности к риску как личностной характеристики, так и по степени выраженности потребности в поисках ощущений. Причем полученные в 1 группе среднегрупповые показатели склонности к риску существенно отличаются от результатов 2 группы «исполнители - лидеры» (t=4,5, при р 0,05), 3 группы «организаторы - не лидеры» (t=2,2, при р 0,05) и 4 группы «исполнители - не лидеры» (t=7,2, при р 0,05).
Анализ данных, приведенных в таблице 1, позволяет констатировать наличие высокого уровня склонности к риску у несовершеннолетних, вошедших в 1 группу «организаторы - лидеры» (СР = 31,5 баллов). Согласно мнению авторов методики, высокие показатели склонности к риску могут свидетельствовать не только о решительности субъекта, но и о его склонности к авантюризму. Это, в частности, подтверждается и результатами методики М. Цукермана. Несовершеннолетние, вошедшие в состав группы «организаторы - лидеры», отличаются и высоким уровнем потребности в ощущениях (Пощ =11,1 баллов). По мнению автора методики, высокий уровень потребностей в поисках ощущений свидетельствует о наличии влечения, возможно, бесконтрольного, к новым, «щекочущим нервы» впечатлениям, что часто может провоцировать субъекта на участие в рискованных авантюрных мероприятиях [Райгородский Д.Я., 2004].
На наш взгляд, самая высокая «рискованность» «организаторов - лидеров» вполне объяснима, что связано с высоким уровнем их активности как во внутригрупповых процессах, так и в плане организации конкретного преступления. Поскольку совершение преступлений всегда предполагает известный риск, связанный с возможностью последующего уголовного наказания, то высокие показатели склонности к риску могут объясняться еще и тем, что «организаторы - лидеры» не просто стимулируют и организуют других к совершению преступления, но и предвидят, более того, желают возможности наступления общих для всех соучастников преступных последствий. Выступая координатором действий группы преступников, разрабатывая план совершения преступления и/или преступной деятельности, распределяя роли между рядовыми членами группы, «организатор - лидер» чаще всего самостоятельно выполняет объективную сторону состава преступления.
Таким образом, деятельность «организаторов - лидеров» не просто характеризуется наличием прямого умысла - такие несовершеннолетние становятся ее вдохновителем, осуществляя действия, связанные с разработкой, подготовкой и распределением ролей между рядовыми членами, необходимые для совершения противоправного деяния.
Представители 2 группы - «исполнители - лидеры», обнаруживают среднюю степень выраженности склонности к риску (СР = 20 баллов). Выявляемые различия с соответствующими показателями в других группах статистически достоверны (р 0,05). В то же время надо заметить, что показатель потребности в новых, острых впечатлениях у представителей этой группе, хотя и находится в пределах средних значений, один из наименьших по выборке (Пощ = 8,34 балла). Однако данные дисперсионного анализа, приведенные в таблице 1, свидетельствуют о выраженной гетерогенности состава группы (Д=84,1), то есть в ее состав вошли подростки с различной степенью склонности к риску.
Данное обстоятельство указывает на то, что мотивы выбора этими подростками рискованного варианта поведения (каким является поведение противоправное) могут существенно различаться. Это могут быть, например, материальные интересы (и в этом плане группа выступает как «техническое средство» для достижения цели лидера) или стремление утвердить свой авторитет в группе в условиях конкуренции с другим референтным подростком. В одном из проанализированных нами уголовных дел несовершенно летний П-н, лидер асоциальной группы подростков, принял участие в качестве исполнителя в неправомерном завладении автомобилем (ст. 166 п. 2 УК РФ), желая «помочь» членам своей группировки. Двое его друзей хотели отомстить соседу по дому, угнав его автомобиль. Однако они не обладали навыками, необходимыми для вождения транспортного средства, и обратились к П-ну. Однако и в этом случае участие в совершении группового преступления можно рассматривать как возможность для лидера для укрепления занятой в группе позиции.
Несовершеннолетние, вошедших в состав 3 группы - «организаторы -не лидеры», так же, как и представители предыдущей группы, обнаруживают средний уровень склонности к риску (СР = 25, 7 баллов). Выделенная группа достоверно отличается по выраженности склонности к риску как от двух предыдущих групп, так и от последней группы (t=3,4, при р 0,05) групп. Причем статистические данные свидетельствуют, что эта группа также гетерогенна по анализируемым признакам (Д=70,6). Обращает на себя внимание и тот факт, что выраженность потребности в новых ощущениях у представителей этой группе несколько выше (хотя и недостоверно), чем в группе «исполнителей - лидеров, и составляет 9,61 баллов.
Психологический анализ материалов уголовных дел свидетельствует о том, что зачастую организатором преступлений и наиболее активным его участником выступает не реальный лидер группы, а рядовой ее член, порой даже один из наименее авторитетных. Указанное обстоятельство может быть связано не столько с наличием у подростка склонности к риску, сколько с ритуалами инициации нового члена группы, конкурентными отношениями подростка с реальным лидером группы, либо какими-нибудь иными обстоятельствами, в результате которых рядовой член группы организует конкретное преступление и руководит его совершением.
