Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Теоретико-методологические основы функционирования этнохудожественного образования в современной социокультурной ситуации .
Раздел 1. Адаптивность личности как проблема культурологических теорий с.26
Раздел 2. Этнологические жанры при формировании механизмов мышления и личностного потенциала человека с.34
Раздел 3. Личность как элемент этносоциального пространства (доктрины культурно-исторического развития) с.40
Раздел 4. Соотношение этносоциального и межличностного начал на примере этновременного пространства России с.49
Раздел 5. Личностная и этносоциальная рефлексия как механизм присвоения знаний с.64
Глава II. Экспериментальное исследование и моделирование социокультурной адаптации личности механизмами этнохудожественного образования .
Раздел 1. Обрядность, праздничность, календарная циклизация и синкретическая полифункциональность как базовые параметры рассмотрения этнокультурной и социокультурной ситуации 76
Раздел 2. Модели образования как трансляторы культуры с.88
Раздел 3. Моделирование частичной этнологической ориентации личности с. 100
Раздел 4. Модели полной этнологической ориентации личности с целью присвоения адаптационного комплекса с. 124
Раздел 5.Функционирование этнохудожественного образования в системе школа-училище-вуз с.131
Заключение с. 145
Библиография ...с.153
Приложения.
- Адаптивность личности как проблема культурологических теорий
- Этнологические жанры при формировании механизмов мышления и личностного потенциала человека
- Обрядность, праздничность, календарная циклизация и синкретическая полифункциональность как базовые параметры рассмотрения этнокультурной и социокультурной ситуации
- Модели образования как трансляторы культуры
Введение к работе
Актуальность исследования. Современная социально-культурная
ситуация, характеризующаяся острыми проблемами в сфере
межнациональных отношений, нестабильностью экономики, политики и
процессами этнической ассимиляции, порождает тенденцию
маргинальности и деструкции личности в ее становлении, что
обусловливает необходимость поиска эффективных механизмов
социальной адаптации и самореализации личности, а также
педагогического моделирования способов ее коррекции, компенсации и
развития средствами этнокультурного воспитания и
этнохудожественного образования.
Невостребованность эффективных механизмов этнокультуры в практике социально-культурной деятельности и современном образовании вызывают стремление использовать фольклор и этноориентацию в качестве своеобразной закодированной модели социализации личности, вхождения человека в окружающий мир и его гармонизации с этим миром.
Осмысление опыта этнологического подхода в характеристике социокультурной ситуации имеет психологическую мотивацию как при рассмотрении состояния отдельной личности, так и при анализе состояния этноса как коллективной личности, особенно в периоды депрессии и подавленности (по выражению В.П. Казначеева - состояния усталости или утомления этноса), которые провоцируют процессы эндоэкологического напряжения, опасные необратимым истощением генетических, регенераторных и репродуктивных резервов.
В связи с этим поиск эффективных способов мобилизации творческого процесса приспособления и погружения человека в социально-культурное пространство приводит к обнаружению консолидирующей функции этнологической грамотности личности, приобретенной через этнохудожественное образование и
культуротворческую созидательную деятельность.
Таким образом, актуальность исследования обоснована сложностью и неоднозначностью современного культурного процесса, с особой остротой поставившего перед всем обществом такую ключевую проблему, как адаптация личности в экстремальных и кризисных ситуациях, самоидентификация и самореализация человека при обязательном условии актуализации личностного потенциала. "Смена вывесок" учреждений культуры и образования в угоду данной назревшей необходимости без сущностной переориентации содержания не только не нивелирует образовавшиеся противоречия, но и ведет к узакониванию негативных результатов, сказывающихся в примирении общественного сознания с тенденцией деструкции человеческой личности, ее стойкой маргинальности, бездуховности и неадекватного самовосприятия.
Остро стоящая перед наукой проблема переосмысления значения и места фольклорно-этнологической ориентации как способа развития человеческой личности связана, с одной стороны, с обращением к нравственно-духовной сфере, с другой - с поиском механизма передачи нравственно-этической, эстетической, полихудожественной и утилитарно-прикладной информации средствами фольклорно-этнологического воздействия. Актуальность и перспективность разработки темы этноориентации личности вызвана также дискредитацией традиционно-академических методов адаптации личности в социокультурной среде в связи с игнорированием собственно фольклорных установок, принципов этнокультурного и этноэстетического воздействия. Вследствие деструктивных процессов система образования особенно остро нуждается во внедрении этнокультурных и этнохудожественных педагогических моделей.
С одной стороны, социально-культурная адаптация личности предполагает способность человека к физическому, нравственному и
культурному выживанию в существующих и предстоящих экстремальных обстоятельствах при условии приспособления к ним без потери личностного потенциала. Это - вариант личностной прагматики. С другой стороны, общественная польза обозначенного подхода в том, что учет элементов этнопсихологии, изучение особенностей национальной жизни, архетипов этнического, национально-религиозного и идеологического сознания представляются важнейшим фактором самоидентификации личности, осознания собственной этничности. Этнологический подход предполагает в этой связи предпочтение полиэтнических и интернациональных установок этноцентризму и мононационализму.
Актуальность данной проблемы мотивируется также недостаточным научным исследованием темы, отсутствием методических разработок по ней. Поэтому на современном этапе очевидна необходимость изучения и систематизации того стихийного и разобщенного многообразия положений, форм и методов личностной адаптации, которое сформировалось в последние годы. Обращаясь к трудам философов, культурологов, этнологов, историков, авторов теории социальных конфликтов, психолого-педагогических учений и фольклористики, автор обосновывает возможность экспериментального моделирования личности (полного и частичного) на основе изучения культурологии, социальной и межличностной психологии, социализации личности как деятельностного освоения народной художественной культуры. Этнологическое начало в подобном полифункциональном подходе выражает себя как духовно-ценностная подсистема, в которой человеческая личность не только ощущает воздействие на себя, но и является адаптером этой подсистемы. В таком аспекте пафос провозглашения культурологии в ее этнологическом ключе как науки о человеке и культуре убедительно звучит в высказываниях А.И. Арнольдова: "Культура с древнейших времен - не только двигатель всего
нового, но хранительница традиций, исторической народной памяти, совокупного духовного опыта, нравственного свода. В ней прослеживаются глубинные тенденции, захватывающие коллективное бессознательное больших социальных общностей, ценностные ориентации, заветы предков... Многие теоретики связывают судьбы мира с философским постижением того или иного народа" (9 ,С. 7).
Не случайно возрождение национальных культур начинается во многих случаях с возрождения верований, обычаев и обрядов. В свою очередь, эта тенденция влечет за собою стремление к изучению мифологических архетипов данного этноса, архетипов сознания изучаемой общности как проявления коллективной памяти или феномена национальной культуры и национального самосознания.
Проблема исследования заключается в социокультурном противоречии, которое сложилось между объективной потребностью внедрения эффективных методов адаптации личности в современном образовательном пространстве, положительно зарекомендовавших себя через фольклорно-этнологические механизмы адаптации, и их недостаточным учетом и реализацией, порой даже игнорирование этих механизмов в педагогической социокультурной теории и практике.
Степень научной разработанности проблемы.
Этнические и национально-культурные процессы всегда привлекали внимание исследователей. Труды Л.Моргана, Ф. Энгельса, П.Ф. Преображенского, П.П. Богатырева, К. Леви-Стросса, Ю.В. Бромлея, М.Н. Мельникова, М.М. Громыко, СВ. Лурье раскрывают культурологические и историко-этнографические явления национальной жизни.
Большое внимание вопросу этнонационального в динамике культуры уделяли философы - О.Шпенглер, Н.Бердяев, К.Ясперс, Э.Ренан, А.Швейцер, Н.Розов, А.Федоров, О.Олейникова, А.Зимин; культурологи
- А.Тойнби, Ю.Лотман, Д.Лихачев, М.Бахтин, Л.Гумилев, Э.Маркарян,
Ч.Гусейнов, Л. Михайлова.
Различным аспектам самоидентификации этносов и национальностей, в том числе религиозному фактору, посвящены труды Н.Бердяева, Г.Федотова, И.Экономцева.
Общефилософские подходы к социальной адаптации теоретически разрабатывались Л.Буевой, А.Сахно, Ф.Меерсоном, в статьях Т.Карсаевской, В.Верещагина, А.Розенберга.
Изучению процессов социально-культурной адаптации как раздела
социально-культурной деятельности посвящены работы
А.И.Арнольдова, Л.Н.Коган, Т.Г.Киселевой, Ю.Д.Красильникова, Ю.А.Стрельцова, В.М.Чижикова, С.А.Ермоловой.
Психолого-педагогические особенности адаптации освещены в трудах Л.С.Выготского, А.Н. Леонтьева, Д.Дена, С.Д. Юдиной, В.С.Садовской, Г.А.Гусева, Т.В.Бутенко,А.Н.Жмырикова, В.Н.Судакова; в разделе конфликтологии - в трудах К.Роджерса, Д.Скотт, М.Люшера, А.Пиза; в этносоциологии - в работах Р. Даррендорфа, Р.Коллинза, Ю.В.Попкова.
Проблемы народной педагогики, этнохудожественного образования и этнокультурного воспитания разрабатывались в исследованиях Г.С.Виноградова, Г.Н. Волкова, В.Е.Гусева, Т.И.Баклановой, В.А.Разумного, И.И.Земцовского, Е.Е.Васильевой, Е.И.Смирновой, А.С.Каргина, Н.А.Хренова, М.П.Чередниковой, Т.Г.Леоновой, Н.ВІІеоновой, М.Ю.Новицкой, М.И.Долженковой, Е.В.Тюриковой, С.Б.Серяковой.
Фактологическая (этнографическая) сторона национальной жизни, в том числе региональный сибиреведческий компонент, достаточно полно отражены в работах С.А.Токарева, В.В.Пименова, В.И.Зверева, В.И.Соболева, Л.В.Беловинского, Д.Я.Резуна, Е.Ф.Фурсовой, Н.Н.Родигиной.
Объектом данного исследования является социокультурная
адаптация личности в процессе этнохудожественного образования.
Предмет исследования - специфика этнохудожественного образования как педагогического фактора адаптации личности в современой социокультурной среде.
Цель исследования заключается в разработке преемственных моделей этнохудожественного образования и этнокультурного воспитания в системе дополнительного и высшего педагогического образования в контексте задач социально-культурной адаптации личности.
В соответствии с целевой установкой поставлены следующие задачи:
- раскрыть имеющиеся отечественные и зарубежные подходы к
проблеме этнологического ориентирования личности в педагогическом
процессе;
- выявить особенности этнологического подхода к проблеме
социокультурной адаптации личности в окружающем мире; сущность и
функции фольклорно-этнологической ценностной ориентации человека;
- разработать и апробировать педагогические модели частичной
(этноэстетической) и полной (этнокультурной) ориентации личности в
социально-культурном пространстве;
исследовать эффективность разработанных моделей этнохудожественного ориентирования личности в процессе социокультурной и образовательной деятельности.
Гипотеза исследования заключается в предположении о том, что в этнокультурах исторически заложены разнообразные модели позитивной социокультурной адаптации личности, которые включаются в качестве действенных механизмов при организации необходимых условий социально-культурной и образовательной деятельности.
Этнокультура, в особенности в ее этнохудожественном проявлении, функционирующая процессуально в этнопотоке календарно-обрядовой и семейно-бытовой циклизации во внешнем пространстве, и в на-
следуемых и присвоенных паттернах и стереотипах интеллектуально-рефлексивной и психоэмоциональной деятельности личности в ее внутреннем пространстве, является эффективной педагогической моделью механизма адаптации личности в окружающей социокультурной среде. Таким образом, историко-культурный аспект проблемы формулируется как идея вхождения человека в окружающий мир, социальные отношения, их принятие, преобразование и превращение из коллективно-группового опыта в индивидуально-личностный. То есть в фольклоре и этнокультуре закодирована такая модель социализации личности, которая в современных условиях может оказать позитивное влияния на все стороны общественной жизни и массовое сознание. Выдвинутая гипотеза предполагает разработку историко-культурологических и этносоциологических принципов и механизмов преемственности традиций, а также психолого-педагогические параметры использования "присвоенного" арсенала знаний и утилитарно-прикладных навыков в качестве самореализующегося потенциала адаптивной личности.
Методологическая и общетеоретическая база исследования. Цель и предмет исследования потребовали обращения к идеям философов, культурологов, психологов, этнологов с опорой на труды отечественных и зарубежных исследователей, которые предлагают новые концептуальные подходы фольклорно-этнологических основ философии образования и задач адаптации личности в современных условиях. Так, в общих культурологических подходах - на труды Ю.Лотмана, Д.Лихачева, Д.Фрэзера, А.Панченко, И.Земцовского; в этнологических теориях - на работы Л.Гумилева, М.Громыко, А.Некрыловой, В.Гусева, Ю.Бромлея, Г.Федотова, П.Богатырева, Э.Алексеева, В.Зверева, В.Соболева; в социокультурных и этнопедагогических подходах - опора на труды А.Арнольдова, Т.Баклановой, В.Разумного, Н.Розова,
С.Смирнова, И.Ладенко, Ч.Гусейнова, А.Зимина, Т.Комаровой,
М.Некрасовой, Т.Шпикаловой, М.Новицкой; из зарубежных авторов -на теории К.Роджерса, М.Люшера, М.Вебера, К.Юнга, Э.Берна. Богатый теоретический материал позволил выявить междисциплинарную полифункциональную концепцию "построения" адаптивной личности через этнокультурную ориентацию, где данный комплексный подход к использованию первоистоков объясняется идеей рождения самосознания в контексте этнопсихологического состояния нации. В качестве методов исследования использованы:
теоретические методы: анализ научно-теоретических источников, анализ социокультурных ситуаций в этнокультурном пространстве, моделирование адаптационно-образовательных структур, метод системного анализа - для рассмотрения генезиса, структуры и функции объекта в их синкретизме, терминологический анализ для определения понятий, целей и задач этнокультурного ориентирования личности как механизма адаптации в окружающем мире;
эмпирические методы: эксперимент в учреждениях культурно-досуговой сферы, общего, дополнительного и специального образования в системе ШКОЛА-УЧИЛИЩЕ-ВУЗ по Новосибирской области с 1991 по 2003 гг.(с применением прогнозирования и отслеживания результатов), тестирование и анкетирование учащихся, студентов и хранителей фольклора, аудио-, видео-, фотофиксация материалов фольклорно-этнографических экспедиций по Сибири (Красноярский край, Новосибирская, Томская, Тюменская области), предпринятых диссертантом по линии НГПУ и ведомства культуры Новосибирской области (НСО) с 1991 по 2003 гг.
Базами исследования послужили: Детско-юношеский
этноэстетический центр "Берегиня" г. Бердска НСО, школа №8 г. Искитима НСО, дошкольные учреждения этнокультурной ориентации г. Бердска и Барнаула, кафедра народной художественной культуры и фольклорно-педагогическое отделение ФДПП Новосибирского
государственного педагогического университета.
Организация исследования. Исследование проводилось на протяжении 15 лет (1988-2003) на базе культурно-досуговых и образовательных учреждений дополнительного, среднего и высшего звена г. Новосибирска и Новосибирской области и включало 3 этапа.
1 этап (1988-1991) предусматривал изучение и теоретический анализ проблемы, а также накопление и обработку фактологического материала, обобщающего опыт деятельности фольклорно-этнографических и этнокультурных структур разного ведомства в нашей стране и за рубежом. В ходе первого этапа была проанализирована проблематика, определились и уточнились цель и задачи исследования, разрабатывалась программа основного этапа эксперимента.
В ходе 2 этапа исследования, который проходил в 1992-1999 гг., была проведена опытно-экспериментальная работа, которая включала апробацию инновационных методик и программ модели этноэстетического центра "Берегиня", фольклорно-педагогического отделения ФДПП НГПУ и разработку пакета документов специальности «народное художественное творчество» для педагогического университета. На этом этапе были реализованы развивающие этнокультурные технологии в условиях учреждения дополнительного образования и педагогического вуза, в межведомственной культурно-досуговой деятельности административной территории (город - спутник мегаполиса, район города).
На 3 этапе (1999-2003 гг.), носившем характер итогового, состоялось обобщение результатов реализации разработанных программ, закрепление инновационного опыта в качестве эффективного и тиражируемого. Были сформулированы основные выводы исследования, разработаны и апробированы базовые и специализированные предметные курсы, опубликованы научно-методические рекомендации
по его практическому использованию. Осуществлены успешные
выпуски учащихся этноэстетического Центра (ок.300 человек) и студентов НГПУ по специальности "НХТ" (ок.200 человек). Таким образом, итогом третьего этапа является создание и закрепление модели этнохудожественного образования для сферы дополнительного образования и педагогического вуза, а также налаживание механизма преемственности системы ШКОЛА-УЧИЛИЩЕ-ВУЗ в области народного художественного творчества.
Научная новизна и теоретическая значимость исследования заключается в следующем:
- раскрыты имеющиеся отечественные и зарубежные подходы к
проблеме этнологического ориентирования личности в педагогическом
процессе;
- выявлены основные особенности этнокультуры (календарность,
обрядность, праздничность, синкретичность, креативность) как фактора
социально-культурной адаптации личности;
- выявлены историко-культурные предпосылки актуализации социо
культурной адаптации личности в кризисные эпохи, в периоды усиления
мирового процесса этнизации (как разъединения и фрагментации карты
мира) и интернационализации и интеграции (как объединения) народов;
раскрыты понятия этнологического подхода в обучении и этнокультурной ориентации личности в механизмах этнохудожественного образования, при актуализации культуротворческой деятельности;
разработаны и экспериментально проверены образовательные модели этнокультурной и этноэстетической ориентации личности; раскрыты способы "погружения" в этнопоток через механизмы преемственности жанров традиционной культуры в системе ШКОЛА-УЧИЛИЩЕ-ВУЗ.
Практическая значимость исследования состоит в том, что разработанная автором технология этнологического ориентирования
личности в процессе этнохудожественного образования внедрена в практику различных структурных подразделений: этноэстетического центра "Берегиня", фольклорно-педагогического отделения и кафедры народной художественной культуры НГПУ, методические программные рекомендации для фольклористов и культурологов нашли применение в деятельности учреждений культуры и образования на территориях Новосибирска и области, Ульяновской, Омской, Томской областей, Красноярского края и Алтая. Результаты исследования внедрены в программу спецкурсов по народной художественной культуре и этнопедагогике для студентов специальности "социальная педагогика", "народное художественное творчество" НГПУ, отражены в материалах регионоведческих конференций Сибири и Алтая, международных конференций "Проблемы этнологии и этнопедагогики" и "Развитее личности в системе непрерывного образования". Кроме того, они могут быть использованы при подготовке лекционных курсов этнокультурологии, этнопедагогики, теории, истории и методики преподавания народного художественного творчества, в разработке практических рекомендаций для прогнозирования и предотвращения явлений этноцентризма, в интегрированной межведомственной деятельности по сохранению и развитию этнокультурного наследия.
Достоверность исследования. Достоверность подтверждается методологической обоснованностью исходящих теоретических позиций; репрезентативностью результатов исследования, которое отражает функционирование этнохудожественного образования в структурах дополнительного и высшего педагогического образования; применением комплекса взаимодополняющих методов исследования, адекватным его объекту, предмету, цели и задачам, эффективностью опытно-экспериментальной работы.
Апробация работы. Результаты исследования обсуждались на заседаниях кафедры гуманитарного образования Новосибирского
государственного педагогического университета, кафедры организации художественного образования и воспитания Российского института переподготовки работников искусства, культуры и туризма, кафедры теории и истории народной художественной культуры Московского государственного университета культуры и искусств. Наиболее важные положения диссертации были сформулированы в докладах, сделанных автором на Международной конференции "Проблемы этнологии и этнопедагогики" (Новосибирск, 1995г.), на Международной научно-практической конференции "Народная художественная культура России: перспективы развития и подготовки кадров" (Москва, 1994г.), на Международной конференции "Развитие личности в системе непрерывного образования" (Новосибирск, 1997г.), на Научно-практической конференции международного фестиваля украинского аутентичного фольклора "Покуть"(Украина, Харьков, 1998г.), на региональных и областных конференциях, на Международном конгрессе "Образование XXI века" (Новосибирск, 2003г.). Основные положения диссертационного исследования изложены диссертантом в вузовских спецкурсах "Адаптация личности средствами этнокультуры", "Народная художественная культура", в программах и лекциях по культурологии и этнопедагогике для студентов НГПУ, освещены в публикациях: "Этнологический подход в обучении и воспитании как фактор адаптации и социализации личности", Новосибирск, 1996 г., "К вопросу о современном состоянии фольклорно-этнографической экспедиционной работы в вузах", Москва, 1998г., "Культурологические и психолого-педагогические обоснования этнокультурного становления личности", Новосибирск, 1998 г., "О состоянии и перспективах развития народного художественного творчества в системе дополнительного образования (на примере ДЭЦ "Берегиня"), Новосибирск, 1998 г., "Народное художественое творчество как базовый компонент современного образовательного пространства", Барнаул,2001г.
Положения, выносимые на защиту:
современное кризисное состояние общества, стрессогенность культурно-информационного пространства и, как следствие, нестабильное психоэмоциональное состояние каждого человека актуализируют поиск эффективных педагогических методик социально-культурной адаптации личности;
сущностный смысл использования народной художественной культуры как уникального материала социокультурной адаптации личности состоит в осознании обществом данного приоритета и в консолидации вокруг него государственных и общественных структур;
этнохудожественное образование является фактором социокультурной адаптации личности и механизмом ее самореализации как в применении на бытовом уровне (семейная этнопедагогика, культурно-досуговая деятельность), так и в деятельности институциональных учреждений (включая систему Ш-У-В);
- организация эффективного этнохудожественного образовательного
процесса возможна при функционировании специальных условий
этнокультурной природы (соединение художественно-эстетического и
утилитарно-прикладного начал) и сознательного отказа от
деструктивных подходов академической педагогики
(макрокомплектность групп, предпочтение изобразительности
фольклоризма живой выразительности фольклора) и формальных
методов администрирования.
Структура и основное содержание диссертации. Структура исследования определена в соответствии с его задачами. В основу положен проблемно-аналоговый принцип, в соответствии с которым излагается теоретическое моделирование метода, по ходу процесса разрешаются возникающие аксиологические, культурологические, этносоциальные и психолого-педагогические проблемы. Вторая часть исследования обусловлена последовательностью расположения моделей
эксперимента.
Работа состоит из введения, двух глав, заключения, списка литературы Современная социально-культурная ситуация, характеризующаяся кризисом национальных отношений, нестабильностью в сфере экономики, политики и процессами межэтнической ассимиляции, провоцирует тенденцию маргинальности и деструкции личности в ее становлении, что вызывает потребность поиска эффективных механизмов адаптации и самореализации человеческой личности, а также экспериментального моделирования способов ее коррекции, компенсации и развития.
Анализ современного кризисного состояния культуры позволяет прокламировать актуальность заявленной темы и предложить гипотезу об этнокультуре как модели социокультурной адаптации. Невостребованность эффективных механизмов этнокультуры в массовом функционировании, недостаточная научная разработанность междисциплинарного подхода в решении проблемы адаптации личности, игнорирование позитивных результатов этнологической ориентации в общественном сознании вызывают необходимость использования фольклора и этнологии в качестве своеобразной закодированной модели социализации личности, вхождения человека в окружающий мир и его гармонизации с этим миром.
Осмысление опыта этнологического рефлексивного подхода имеет психологический генез как при рассмотрении состояния отдельной личности, так и при анализе состояния этноса как коллективной личности, особенно в периоды депрессии и подавленности (по выражению В.П. Казначеева - состояние усталости или утомления этноса), которые провоцируют процессы эндоэкологического напряжения, опасные необратимым истощением генетических, регенераторных и репродуктивных резервов.
В связи с этим, осмысление идей поиска эффективных способов
мобилизации творческого процесса приспособления и погружения человека в социально-культурное пространство приводит к обнаружению консолидирующей функции этнологической грамотности личности.
Девяностые годы в нашей стране ознаменовались глубокими изменениями социокультурной ситуации, отразившимися в этнологическом пространстве процессом, характеризующимся переформированием культурно-досуговой деятельности в сторону традиционной культуры. Проявления этой характерной тенденции обнаруживаются в развитии любительского искусства, в восстановлении старинных промыслов через реконструирование традиционных ремесленных технологий в сети кружковых, клубных и артельных объединений, в проведении многочисленных фестивалей и выставок-ярморок предметов декоративно-прикладного творчества, расширении архивных и исследовательских фондов этнографии, в разработке учебных программ и методик трансляции и освоения народных художественных традиций.
Знаменитое высказывание Ю.Лотмана "Хранить - значит регенерировать, воссоздавать заново" становится сегодня принципиальным подходом в деятельности новых энтузиастов от фольклора, предпочитающих первичную утилитарно-бытовую и об-рядово-приуроченную традицию, отодвигая этим на второй план приверженцев господствовавшей ранее в массовом сознании и государственном официозе традиции фольклоризма - вторичной культуры копирования этнокомплексов и этноединиц (отдельные жанры или целые обрядовые действа) с их трансформацией в сторону эстрадно-сценической концертности. Факт активизации деятельности областных и региональных научно-методических центров (ОНМЦ), Домов народного творчества, фольклорно-этнографических детских и молодежных ансамблей говорит не просто о "моде на фольклор", но о произошедшем,
очевидно, в сознании общества осмыслении ценностности традиционных культур, подпитываемом свидетельствами все ускоряющегося их разрушения и исчезновения, связанных как с уходом из жизни по- следнего поколения хранителей устной традиции, так и с осознанием утраты механизма преемственности этнического и национального наследия.
В 90-е годы этнология выходит на передовые позиции как междисциплинарная интегрированная наука об этническом, как важнейший раздел философского культурологического знания. Усвоение мировой и национальной культуры невозможно без свободного погружения в ее этнологические основания. Чтобы понять и почувствовать духовную субстанцию того или иного народа или межнационального объединения, необходимо изучить их материальное бытие (этнографию), механизмы наследования нравственно-этической, утилитарно-прикладной и художественно-эстетической информации (этнопедагогику), нравы и обычаи поведенческого межличностного и межэтнического общения (этнопсихологию) , процессы зарождения и развития этносов (этногенез) , проникнуть в сущность религиозного и мифологического сознания человека. Важно комплексно-интегративное изучение ключевых моментов всех этих наук, что и принимает на себя ЭТНОЛОГИЯ как совокупность перечисленных дисциплин, их методологии и инструментария. Еще несколько лет назад в научных трудах наших современников понятие "этнология" часто предлагалось в качестве синонима понятию "этнография", чем снималось его обобщающая аккумулирующая сущность, гносеологический аспект (разделы этнософия, антропософия). Более того, в некоторых источниках (Л.И.Боровиков, Словарь социального педагога-этнолога, Москва, 1993) возникновение этнологии как науки относится к рубежу 50-60-х гг. нашего века (территориально - США, Англия, Франция), России вообще отказано в этнологической мысли, что фактологически неверно, так как
отечественная этнология насчитывает более чем вековую традицию разработки в разделах этномузыкологии, сравнительной антропологии и этнософии. Достаточно сослаться на труды И.Забелина, Я.Финдейзена, Л.Бражникова, П.Преображенского и других.
В этой связи своеобразным признанием этнологии как системообразующего фактора современного знания на нынешнем этапе развития российской действительности стали повсеместные переименования структур институциональной культуры из "этнографических" в "этнологические", введение этнологии в Государственные стандарты высшего образования, разработка и утверждение в качестве ответа на социальный заказ новых специализаций в ВУЗах (например "Народная художественная культура" 05.30.00 - автор-разработчик д.п.н., проф. Т.И.Бакланова) и средних специальных учебных заведениях.
В то же время, обозначенные доминанты гуманитарного знания, связанные с этнологической ориентацией в новой модели высшего и среднего гуманитарного образования; процесс интеграции России в Западно-Европейское культурное пространство; возвышение статуса педагога-этнолога и просто личности человека, предпочитающего полиэтнические установки этноцентрическим, - неадекватны негативным тенденциям современной социокультурной ситуации. Приходится констатировать, что при всей видимой благожелательности общей картины отношения к этнологическому и фольклорному как ценному и уникальному, при появлении определенных государственных ориентиров и стратегий восстановления механизмов преемственности традиционной культуры, объем и масштабы этого восстановления в последние годы заметно уменьшились. Это отражается, во-первых, в финансировании экспедиционно-полевых работ, где возникла парадоксальная ситуация дисбаланса функций и средств: в соответствии с рекомендациями международного уровня (материалы Юнеско от 16
ноября 1989 года "О сохранении фольклора") полагается вести фиксацию экспедиционных материалов в виде текстов, аудио-, фото-, видеосъемок, а оснащение экспедиции не соответствует даже нормативам студенческих познавательных выездов в сельские зоны. Во-вторых, в научном описании, паспортизации и этикетаже полученных данных, в публикации и тиражировании информации по проблемам этнологии. В какой-то мере этот вакуум пытаются заполнить местные издания, ориентированные на специфику фольклора и этнографии, но в основном подобные опыты представлены в виде тезисов и докладов участников конференций и семинаров этнологической направленности и публикуются минимальными тиражами, что принципиально не меняет ситуацию "информационного голода" в лучшую сторону. Своеобразной отдушиной для фольклористов стало восстановление общероссийских журналов "Живая старина", "Народное творчество" и перспективные в своей регулярности фольклорные страницы журналов "Клуб", "Барвинок" и некоторых других. К сожалению, все реже публикуются издания поэтического фольклора, и даже то, что появляется на прилавках книжных магазинов, сохраняет недостатки прошлых лет: изолированность литературных текстов от нотных строк и комментариев. Хотя еще в конце прошлого века СИ.Танеев писал: "Русские мелодии должны быть положены во основу музыкального образования. Думаю, что придет время, когда в консерваториях... поймут, что у нас другие задачи, чем у немцев и французов, что нельзя забывать о существовании русских песен" (СИ.Танеев, Переписка с П.И.Чайковским, Москва, СК, 1985 г., с. 112). По-прежнему остро стоит проблема обеспечения нуждающихся учебно-методическими пособиями, планами и программами, научными рекомендациями, где описаны педагогические приемы и методы фольклорной ориентации в обучении и воспитании, фундаментальными трудами по этнологии (Л.Леви-
Брюль, Л.Морган, К.Леви-Стросс, П.Преображенский), аудио-и видео
материалами по этнографии.
Таким образом, соответствие современному звучанию и функционированию ЭТНОЛОГИИ предполагает осмысление этой науки в следующих значениях: этнология как фольклор; этнология как народная педагогика, ставящая вопросы этики, морали, нравственности, воспитания нового поколения; этнология как верования, магия, сакральность; этнология как история и мировоззрение; этнология как система привития художественно-эстетических идеалов; этнология как освоение промысловых профессиональных технологий; этнология как система жизнеобеспечения культуры в условиях кризиса, отражения процессов самосознания этнических общностей, и, следовательно, механизма адаптации и выживаемости, целесообразности существования в экстремальных ситуациях. Спектр перечисленных предназначений и образует так называемый ЭТНОЛОГИЧЕСКИЙ ПОДХОД в обучении, воспитании, бытовом и философском существовании человеческой личности. Вероятно, одной из объективных причин в данном факте своеобразного игнорирования общеэтнологического подхода является и молодость науки, находящейся в стадии накопления фактологического материала и его становления по классификационному принципу;обилие этого материала, его колоссальный объем и пульсационный принцип фунционирования, объясняющий стремление большинства ученых в предпочтении фиксации и констатации материала над обобщением и рефлексией. Третьей причиной, связанной с двумя предыдущими, видимо, является противоречивость в подходах к целеполаганию сущности этнологии, ее задач, функций и ориентации на специализированный, узконаправленный подход к изучению (поэлементно, анализируя отдельные стороны и грани явлений без характеристики "кон-текстного"окружения и системы социокультурных связей данных элементов). Большую роль в данной проблеме играет пестрота и раскоординированность терминологического аппарата, при
котором понятия, "народное творчество", "фольклор", "народоведение", "родиноведение", "традиционная культура" используются как синонимы. Абстрагированное понятие "этнокультура" также не раскрывает специфики этнической поливариантности и противостояния культур, ни их сакрального начала, ни их эмоционально-чувственной ткани, ни процесса сохранения и изменения становящихся идеалами архетипов и традиций исследуемой этнической общности.
В этом ряду основополагающим термином является понятие ФОЛЬКЛОРА-традиционной народной культуры, который есть совокупность основанных на традициях культурного сообщества творений, выражЕнных группой или индивидуумами и "призванных в качестве отражения чаяний сообщества, его культурной и социальной самобытности; фольклорные образцы и ценности передаются устно, путем имитации или другими способами. Его формы включают, в частности, язык, литературу, музыку, танцы, игры, мифологию, обряды, обычаи, ремесла, костюм, жилище и другие виды художественного творчества"( Рекомендации Юнеско).
Признаками фольклора являются: устность, вариантность, традиционность (как законы жанров и форм), коллективность и анонимность, импровизационность и синкретизм (как способ функционирования фольклорной единицы в изначальной органической нерасчлененности видов искусств.
Спектр перечисленных функциональных предназначений фольклора в результате образует этнологичесий подход в обучении, воспитании и философском осмыслении человеческого существования и деятельности.
С 30-х годов нашего века в отечественной фольклористике, а более того - в публицистике возникла оригинальная картина подмены этимологической сущности понятий фольклор и нефольклор, негативные последствия которой в путанице и трансформации понятийного ряда при потере базовых ориентиров мы ощущаем до сих
пор. А именно, фольклором многие годы назывались явления и процессы антифольклорного, оторванного от бытового функционирования, противоположного толка. Лишь в 80-е годы, наконец, была найдена компромиссная теория разделения явлений ФОЛЬКЛОРА - как первичной аутентичной культуры этнической общности и ФОЛЬКЛОРИЗМА - как вторичной культуры интерпретации собственно фольклорного, - культуры эстрадно-сценического, оторванного от бытового утилитарного предназначения функционирования фольклорного материала. Разработка этой теории принадлежит Санкт-Петербургским искусствоведам - И.И.Земцовскому, В.А.Лапину, Е.Е. Васильевой, положения о законе фольклора как совокупности утилитарно-прикладного и художественно-эстетического начал В.Е.Гусеву. Данная теория внесла большой вклад в упорядочивание многих этнологических классификаций и типологий, в том числе жанровых; но ее исключительная важность в том, что появилась определенная целостность и универсальность в подходе к анализу этнопроцессов, слитность межэтнических, внут-риэтнических и внутриличностных проблематик через анализ этнопсихологического "протекания жизни" любого жанра, любой процессуальной формы фольклора (этноединицы).
Взаимообогащение относится к числу основных закономерностей развития культуры вообще и фольклора в частности. Результативность встречного движения традиционных культур проявляется в постоянном пополнении фольклорного фонда сюжетами, образами, отдельными произведениями и целыми обрядовыми комплексами, возникающими за пределами своей этнической среды. Обмен духовными ценностями в более активных формах сопровождает развитие фольклорных традиций в ареалах непосредственного соприкосновения различных этносов, этнических и этнографических групп. Фольклорные взаимосвязи многослойны и обнаруживаются в разных исторических пластах
целостной традиционной культуры. Таким образом взгляд на этнологию как интеграционную междисциплинарную науку современности, раздел культурологического философского знания, является концептуальным положением данного исследования.
Изучение основ этнологии имеет практическое предназначение в современной этнокультурной и социокультурной ситуации как механизм возрождения и повышения самосознания аборигенных культур и вторичных культур средствами обращения к языку, фольклорно-эмпирическому потоку практики и соединения принципов узкой этнической выживаемости с мотивацией всеобщей адаптации в бурно меняющейся картине современного мира. В данном аспекте проблемы этнософии и этнопсихологии как разделов этнологического знания ориентируют на применение механизмов адаптации конструктивного типа, отказ от этноцентризма и этнодеструктивизма, предпочтение компромиссных моделей сосуществования, связанных с задачей сохранения личностного потенциала этноса, нации, социума, в противовес ассимиляционным и разрушительным моделям.
Возникающие аналогии с конфликтологией как раздела менеджмента, с современной социологической доктриной и с практической психологией выводит на приоритетность позиции универсального плана - сохранение и развитие целостного и сущностного возможно при сохранении и нетрансформационном развитии составляющих это совокупное целое компонентов. В этой связи постановка проблемы адаптации личности в современном социокультурном пространстве через этнологическую ориентацию является фактором оптимистическим. И в свете анализа современной социокультурной ситуации в мире, проявляющей контуры постиндустриальной цивилизации в таких тенденциях как: возрождение гуманизма, становление ноосферы, возвышение ключевого значения науки (258), приоритетности культуры, в коренных изменениях
содержания, форм и методов образования, устранения господства идеологии правящей элиты, в появлении новых видов социальных и национальных отношений, наконец, в возобладании интеграционных тенденций мирового сообщества, - во всех этих тенденциях проявляется устремление к прогрессу и построению более высокого уровня мирового сообщества.
Г Л А В А 1
Теоретико-методологические основы функционирования этнохудожественного образования в современной социокультурной ситуации Раздел 1. Адаптивность личности как проблема культурологических теорий. Современные условия развития экономики и социокультурная ситуация оказывают воздействие практически не все стороны жизни общества. Отдельная личность, как и нация в целом, должна обладать многими качествами, среди которых на первые места мы выдвигаем адаптивность как свойство приспосабливаться к любым жизненным обстоятельствам без потери личностного потенциала индивида; высокую толерантность как терпимость к другим позициям; самодостаточность личности, ее высокую самооценку, понимаемую как отсутствие базальной тревожности, закомплексованности, подавленности, депрессивности и агрессивности; социальную мобильность личности, что в результате формирует особый образ жизни и особый принцип самореализации, принятый называться ТВОРЧЕСКИМ, в противовес ПОТРЕБИТЕЛЬСКОМУ. В истории философской мысли данная сформулированная модель личности определенным образом находила отражение в различных авторских концепциях. Можно сослаться на теорию Л.Карсавина о "симфонизации личности", великий утопический идеал из "Города Солнца" Томазо Кампанеллы и другие примеры. Но все эти модели, описывая мечту-результат как идеал личности, к сожалению, не ставили задачу обнаружения и описания самого механизма "строительства" такой личности, видимо, отчасти и потому, что практика предлагала естественное эффективное получение достойного результата при НЕНАРУШЕНИИ баланса между развитием способностей и потребностей человека и его функционированием в окружающей среде,
взаимовлиянии его и всех компонентов окружающего пространства. Условимся считать такой эффект в силу его диффузности и органичности - "этнопотоком" или "этнопространством". Именно его недооценка и игнорирование, или сознательное выключение приводит к деформированию результата строительства личности, причем, в грандиозных масштабах , когда трансформированным становятся не только этнические анклавы (большинство коренных или аборигенных этносов, но и поколения в развитых национальных культурах и даже целые нации (Германия конца 30-х г. ).
Обратимся за доводом к классику социальной психологии - Максу Люшеру, который определяет 4 сферы потребностей и способностей человека, совокупность которых и создает феномен личности, - к ним относятся: физиологическая среда - как биосистемность; психоэмоциональная; собственно функционирование - как интеллектуальная способность ставить цели и задачи, прогнозировать, планировать и предвосхищать; и рефлекторная сфера, рефлексия как способность анализировать, отслеживать и делать выводы. И если первая и вторая сферы в зачаточном состоянии есть у животных, то третья и четвертая характеризуют исключительно человека. В то же время развитие какой-либо одной из двух сфер потребностей и способностей человека дают право определять, что личность состоялась. М.Люшер утверждает, что человек не может проявлять себя как личность в двух случаях - состоянии голода, состоянии стресса и несвободы, так как на первый план выдвигается его биосистемность как рефлекторность животного. Пафос данного тезиса в следующем - кризисы эпохи, проявляясь прежде всего в областях экономической, политической и социокультурной сфер, выключают человека из этнопотока или деформируют этнопространство, - условия нормального реализационного функционирования; характеризуются покушением на 3-ю и 4-ю сферы человеческой сущности, при котором человек
2/
искусственно приучается к существованию бездумному, не затрагивающему душу и интеллект, то есть совершает преступление против самого себя, своего предназначения. Но подобный феномен обнаруживается в таких ситуациях, где в качестве модели взаимодействия этноса и среды, субэтноса и субэтноса, личности и этнопространства, и других типов оппонирующих компонентов в социокультурной ситуации избирается (или провоцируется) антагонистический исход взаимодействия ( уничтожение одного или обоих оппонентов).
Социологическая теория или теория социальных конфликтов, сформировавшаяся в качестве доктрины на рубеже 50-60 г.г. XX в. Европе и в США, на самом деле лишь аккумулировала разбросанные в философских, социологических и этнологических теориях парадигмы прогрессивного сосуществования человека и окружающего мира, гармонизации человека и природы, человека как социального существа и социума. Общая этнология, в свою очередь разработала теорию поселений этноанклавов, классифицированных на:
Локальные - жестко сохраняющие свою самобытность, не позволяющие осуществляться диффузным контактам, размывающим этнос, с другими поселениями;
Изолированные - допускающие пограничную диффузию с преобладанием, генерализацией и предпочтением основ функционирования ведущего этноса;
Ассимилированные - взаимовлияющие до степени утраты этнической самобытности, вплоть до ее исчезновения.
Во многих ключевых моментах данные теории пересекаются, а именно, - при анализе самих механизмов, процессов осуществления конфликтной деятельности, ассимиляционности и диффузности культур этносов, национальностей и других типов социальных общностей.
Социологическая теория, утвердив в борьбе с доктриной социологии
2&
(общественный процесс обязательно должен сопрягаться с устойчивостью и стабильностью) собственную теорию-доктрину о том, что на макро- и микроуровне общественного процесса постоянно происходят столкновения социальных общностей, тем самым систематизировала теорию стратификации общностей. Социологическая теория аргументировала с более высоких исторических и философских позиций многие положения этнографии и фольклористики, что, очевидно, позволяет причислить их к позициям ЭТНОЛОГИИ. История и социологическая теория, выявив тенденцию того, что, какие бы социальные революции ни происходили, они не разрешают социальное напряжение, поставили под сомнение "парадигму революции как способа решения социальных конфликтов". Классики теории социальных конфликтов (Ч.Нилльз, Л.Козер, Р.Даррендорф) сформулировали ее сущность, которая заключается в том, что всякое развитие обязательно сопряжено с социальными коллизиями, поэтому бессмысленно использовать как средство разряжения социальной напряженности социальную революцию, войну, вооруженные выступления, так как в этом случае избирается деструктивный, разрушительный способ ведения конфликтной деятельности, приводящий в тупик, то есть к остановке развития. Л. Козеру принадлежит высказывание: "Стабильность и устойчивость любой системы или социальной структуры зависят от того, насколько эта система позволяет внутри себя проявляться антагонистическим элементам". Таким образом, с точки зрения теоретиков социального конфликта, конфликтность - не негативное, а позитивное свойство общности или субэтноса, атмосферы в семье или поведения человека, проявляющее наличие потенциала роста и развития данной структуры. Исходя из этого, Р. Даррендорф определяет следующие функции конфликтной деятельности: развивающую (конфликтная деятельность как двигатель социального развития), разряжающую (конфликтная
деятельность как сбрасыватель социального напряжения), интегрирующую (группа объединяется для ведения конфликтной деятельности с врагом, или доселе враждующие группы консолидируются против общего оппонента), информационно-коммуникативную функцию (появление новой информации при предъявлении претензий, диалогах, выяснении объекта конфликта) . Говоря о двух переменных - насильственности к интенсивности, Даррендорф подчеркивает наличие неудовлетворенных интересов между сторонами конфликта. На этой позиции происходит смыкание, определенная интеграция подходов или, по крайней мере, параллеллизм между социологией конфликта, психологией конфликта или межличностной конфликтологической теорией менеджмента и такими разделами этнологии, как этнопсихология, этносоциология, этнопедагогика. Сходство позиций прежде всего в том, что человеческая личность рассматривается как предмет своего внутреннего функционирования и саморегуляции, а общность, этнос, нация, цивилизация также функционируют в качестве самодостаточных структур. Напрашивается вывод о том, что обнаруженные и зафиксированные в качестве научных теорий и методологий разделы социологии, менеджмента, истории философии и культурологии в части теории личности при условии синтезирования и интефации ключевых позиций и перенесения их на объекты этнологии могут функционировать в качестве механизма и инструментария анализа и прогнозирования социокультурных ситуаций, связанных с взаимодействием разноэтнических анклавов, проблемами национального движения в регионах, задачей выживания культур аборигенных этносов и сохранения личностного потенциала человека в любых экстремальных ситуациях.
К сожалению, события последних лет в нашей стране и в Европе (Югославия, Таджикистан, Армения, Грузия, Афганистан, Чечня) при-
водят к неутешительным предположениям о том, что обнаруженные перечисленными междисциплинарными науками практические способы и методы грамотного поведения в конфликтных ситуациях, социокультурной адаптации или, на более раннем этапе, - приемы прогнозирования напряженности и недопущения в деятельнсти оппонентов доминирующего или антагонистического исхода конфликта в противовес компромиссу и консенсусу, как бы сознательно игнорируются, провоцируя безысходность трагедий.
В этой связи этнокультурное начало - как духовно-ценностная подсистема, питающая личностный потенциал человека и уровень его притязаний, становится своеобразным порогом на перекрестке выбора пути личности - к самореализации или к "самоубийству". Степень ликвидации безграмотности в данной области и ее интенсивность будут зависеть от степени радикальности способов и приемов самосовершенствования, условий усвоения их. Мир уже знает некоторые позитивные примеры избегания антогонистического исхода в критических ситуациях, замедления процессов ассимиляции этнического анклава (такие примеры в истории дали "некрасовцы", старообрядцы Алтая, Сибири и Кавказа, украинские переселенцы в Канаде, эскимосские - на Аляске и в Гренландии), разрозненных механизмов административного регулирования социокультурных ситуаций, этнохудожественных педагогических моделей, обобщение которых и становится целью поиска.
Адаптивная личность в силу своих свойств - отсутствия базальной тревожности, депрессивного состояния, открытого творческого потенциала, незакомплексованности, стремлению к самореализации, является двигателем прогресса. Традиционно обозначаемые условия -природный талант и благоприятная для самореализации среда дополняются третьим фактором - системой, прививающей навыки мышления, творения нового, творческой поисковой активности.
Аксиоматично суждение о потребности и способности человека мыслить. Но зачастую и мыслительная деятельность зашаблонирована стереотипами. По этому поводу известно ироничное высказывание Бернанда Шоу: "Немногие думают чаще чем два или три раза в год. Я добился мировой известности благодаря тому, что думаю раз или два в неделю..." Но и при развитой способности мыслить немаловажную роль играет вторая часть проблемы -внутренняя мотивация - которая индуцируется в личность за счет внешнего мотивационного пространства. Основными параметрами мотивационного пространства являются: общественное признание значимости деятельности индивидуума; обеспечение его самоутверждения, получение им материального или духовного вознаграждения, его притязания относительно социального престижа (образование, происхождение, характер труда, должность, образ жизни), удовлетворение потребностей личности в развитии, обусловленные его местом в обществе, устремлениями, проблемами взаимодействия с окружением.
Эти внешние и внутренние раздражители порождают устойчивые очаги возбуждения в головном мозге, то есть доминанты, как определяюи психофизиологи. Функциональные свойства этого понятия содержат в себе противоречивые особенности, С одной" стороны, доминанта является физиологической основой вредных стереотипов и инерции мышления, а с другой, - основой творения нового и оригинального. В этом проявляется двойственность, философская противоречивость понятия доминанты. По утверждению академика А.Ж. Жафярова, доминанта-доминанта - не просто очаг возбуждения, а ОРИЕНТИРОВАННЫЙ очаг (85,с.14). То есть доминанта либо побуждает активную деятельность, либо направляет к стереотипам и шаблонам. Доминанта может быть как устойчивой, так и меняющейся во времени, как позитивной, так и негативной. Адаптивная личность, реализуя собственные потребности и проживая собственную жизнь,
утверждает ценность самоактуализации и самореализации в результатах, ориентированных для выхода в жизнь общности. Фрмулировка В.М. Межуева о том, что "культ так же относится к культуре, как этнос к национальности", дает понимание разницы емкости понятий, и одновременно, аналогичности парных сочетаний "культ" - "этнос" и "культура" - "национальность". Самоидентификация личности в окружающем мире аналогична самоидентификации этноса и самоидентификации национальности. Исторические факты подтверждают сходство механизмов данного процесса. На этом основании стало возможным осуществление интегративного подхода в моделях межличностной конфликтологии и психологии и теории социальных конфликтов. Критерий успеха общий - насколько смогла структура реализовать свои собственные потребности, насколько она успешна вопреки обстоятельствам, насколько был предпочтителен для выбора путь консенсуса и ответственности пути доминирования и подавления. Маргинальные общности и анклавы (коллективы и личности) провоцируют столкновение "групповых норм" и пренебрежение "субъектно-субъектными" отношенями (по К.Роджерсу), которые дают возможность и пространство, в отличие от "ты-общения" и "ты-сообщения" на саморефлексию через "Я-сообщения" как озвучивание своих ощущений, их коммуникацию и вербальное описание. Человек является системой, которая самонастраивается, саморегулируется и самоадаптируется при условии возможности ведения конфликтной деятельности (развития) без блокирования, деструкции и разрушения. Такие условия организуются в самодостаточных этнических анклавах, которые, в свою очередь, придерживаются позиции взаимоотношений "сотрудничества" с иноэтническим и инокультурным окружением.
Адаптивность личности как проблема культурологических теорий
Современные условия развития экономики и социокультурная ситуация оказывают воздействие практически не все стороны жизни общества. Отдельная личность, как и нация в целом, должна обладать многими качествами, среди которых на первые места мы выдвигаем адаптивность как свойство приспосабливаться к любым жизненным обстоятельствам без потери личностного потенциала индивида; высокую толерантность как терпимость к другим позициям; самодостаточность личности, ее высокую самооценку, понимаемую как отсутствие базальной тревожности, закомплексованности, подавленности, депрессивности и агрессивности; социальную мобильность личности, что в результате формирует особый образ жизни и особый принцип самореализации, принятый называться ТВОРЧЕСКИМ, в противовес ПОТРЕБИТЕЛЬСКОМУ. В истории философской мысли данная сформулированная модель личности определенным образом находила отражение в различных авторских концепциях. Можно сослаться на теорию Л.Карсавина о "симфонизации личности", великий утопический идеал из "Города Солнца" Томазо Кампанеллы и другие примеры. Но все эти модели, описывая мечту-результат как идеал личности, к сожалению, не ставили задачу обнаружения и описания самого механизма "строительства" такой личности, видимо, отчасти и потому, что практика предлагала естественное эффективное получение достойного результата при НЕНАРУШЕНИИ баланса между развитием способностей и потребностей человека и его функционированием в окружающей среде, взаимовлиянии его и всех компонентов окружающего пространства. Условимся считать такой эффект в силу его диффузности и органичности - "этнопотоком" или "этнопространством". Именно его недооценка и игнорирование, или сознательное выключение приводит к деформированию результата строительства личности, причем, в грандиозных масштабах , когда трансформированным становятся не только этнические анклавы (большинство коренных или аборигенных этносов, но и поколения в развитых национальных культурах и даже целые нации (Германия конца 30-х г. ).
Обратимся за доводом к классику социальной психологии - Максу Люшеру, который определяет 4 сферы потребностей и способностей человека, совокупность которых и создает феномен личности, - к ним относятся: физиологическая среда - как биосистемность; психоэмоциональная; собственно функционирование - как интеллектуальная способность ставить цели и задачи, прогнозировать, планировать и предвосхищать; и рефлекторная сфера, рефлексия как способность анализировать, отслеживать и делать выводы. И если первая и вторая сферы в зачаточном состоянии есть у животных, то третья и четвертая характеризуют исключительно человека. В то же время развитие какой-либо одной из двух сфер потребностей и способностей человека дают право определять, что личность состоялась. М.Люшер утверждает, что человек не может проявлять себя как личность в двух случаях - состоянии голода, состоянии стресса и несвободы, так как на первый план выдвигается его биосистемность как рефлекторность животного. Пафос данного тезиса в следующем - кризисы эпохи, проявляясь прежде всего в областях экономической, политической и социокультурной сфер, выключают человека из этнопотока или деформируют этнопространство, - условия нормального реализационного функционирования; характеризуются покушением на 3-ю и 4-ю сферы человеческой сущности, при котором человек
2/ искусственно приучается к существованию бездумному, не затрагивающему душу и интеллект, то есть совершает преступление против самого себя, своего предназначения. Но подобный феномен обнаруживается в таких ситуациях, где в качестве модели взаимодействия этноса и среды, субэтноса и субэтноса, личности и этнопространства, и других типов оппонирующих компонентов в социокультурной ситуации избирается (или провоцируется) антагонистический исход взаимодействия ( уничтожение одного или обоих оппонентов).
Социологическая теория или теория социальных конфликтов, сформировавшаяся в качестве доктрины на рубеже 50-60 г.г. XX в. Европе и в США, на самом деле лишь аккумулировала разбросанные в философских, социологических и этнологических теориях парадигмы прогрессивного сосуществования человека и окружающего мира, гармонизации человека и природы, человека как социального существа и социума. Общая этнология, в свою очередь разработала теорию поселений этноанклавов, классифицированных на:
1. Локальные - жестко сохраняющие свою самобытность, не позволяющие осуществляться диффузным контактам, размывающим этнос, с другими поселениями;
2. Изолированные - допускающие пограничную диффузию с преобладанием, генерализацией и предпочтением основ функционирования ведущего этноса;
3. Ассимилированные - взаимовлияющие до степени утраты этнической самобытности, вплоть до ее исчезновения.
Этнологические жанры при формировании механизмов мышления и личностного потенциала человека
В этнологическом знании, по аналогии с любым другим типом знания, выделяются базисные (родовые, коренные, аксиоматические, ключевые, опорные) и выводные (типа теорем, следствий) знания. По степени достоверности они класифицируются на аксиоматические и гипотетические, где у первых предполагается более высокая, а у вторых - более низкая степень достоверности и сущностной интенсивности. В этой связи элементарная классификация фольклорных жанров как деление на обрядовые и необрядовые или на приуроченные и неприуроченные, уступает место более сложной классификации, предложенной К.Квиткой: обрядовые приуроченные, обрядовые неприуроченные, необрядовые приуроченные, необрядовые неприуроченные. Такая типология признана одной из базовых в общей этнологии, имея отношение одновременно к аксиоматическому и гипотетическому типу знания в связи с вариантностью и импровизационностью функционирования фольклорных единиц в момент их востребования. Общеродовые признаки фольклора - устность, импровизационность, традиционность, коллективность, вариантность и синкретизм создают в совокупности ту специфику проявления в различных фольклорных жанрах нескольких уровней организации социокультурного опыта человека, а именно: опыта эстетического отношения к действительности и опыта овладения утилитарно-прикладными навыками и умениями или профессиональным мастерством.
Таким образом, фольклор или этнологическое пространство вокруг человека, (или этнопоток) в котором человеческая личность функционирует, оказывает существенное влияние на регуляцию различных потребностей человека, в том числе социо-психогенных: потребностей в самовыражении, в творчестве, в снятии социальной напряженности, в поддержке социальных связей, коммуникативности, то есть, в конечном итоге - в гармонизации человека и окружающего мира, в степени его адаптации.
Фольклорный жанр, или этнокомплекс (этноединица) всегда обладает интегративностью и синкретичностью своего проявления. Для примера можно разобрать любую фольклорную единицу, будь то только песня, танец, костюм, произведение литературного-поэтического ряда; истинное звучание состоится лишь в случае соблюдения факторов обрядности и приуроченности, контекстного проявления всего аудиовизуального комплекса. Синкретика есть всегда, но в одновременности проявлений разномодальных компонентов возможно преобладание одного или нескольких из них. Так, в песне, к примеру, лидирует звуко-высотная сторона или мелодия, в эпическом жанре - литературно-сюжетный текст, в хороводе - магия единообразных движений и метроритма. В зависимости от предназначения, фольклорная единица с преобладанием аудиоряда (звучащая, музыкальная прежде всего) может выполнять одну из трех традиционных функций: метроритмическую, фоновую и социально-психологическую.
Метроритмическая концепция реализует представления о психофизиологической направленности временной организации звучащих (музыкальных) стимулов, активизирующих психомоторные механизмы деятельности человека. Этот процесс связан с моделированием функциональными системами организма основных временных (темповых, метроритмических и других) характеристик жанровой единицы (обряды-шествия).
Фоновая концепция рассматривает этнопоток как специфическое средство организации акустической среды, которое так же, как цвет, темп, сила звучания, способствует активизации деятельности человека, ее интенсивности (Исполнение медленных лирических песен при занятиях рукодельными ремеслами - вышивкой, прядением, вязанием - у женщин, плетением рыбацких сетей и корзин из прута - у мужчин).
В социально-психологической концепции этнопоток, особенно выраженный в жанрах песенного плана, рассматривается в качестве эффективного инструмента воздействия на художественные потребности человека, актуализация которых вызывает у разных людей сходные эмоциональные состояния.
Психологический механизм данного явления можно представить следующим образом. Процесс актуализации потребности сопровождается феноменом предвосхищения ее удовлетворения. Это предвосхищение обладает в частности когнитивным и регулятивным содержанием, выступающим в виде совокупности образов удовлетворения, и сопровождается аффектным переживанием. Одной из закономерностей отношения "потребность-объект удовлетворения", в его когнитивных и аффективных аспектах, является обратимость, то есть свойство, которое выражается в том, что объект удовлетворения как бы "сам по себе" актуализирует соответствующую потребность.
При образовании устойчивой связи между данными потребностями и определенным аффективным содержанием специально подобранные (приуроченные) фольклорные жанры способны инициировать нужные потребности и, тем самым, увеличивать вероятность появления соответствующих этим потребностям видов поведения. Такая особенность воздействия фольклорно-этнологического жанра обеспечивает возможность целенаправленного формирования личностных качеств средствами этнокуль туры.
Проблема рефлексивности в культуре всегда находила свое отражение в фольклоре. Если через искусство воплощалось отражение смешанного стиля мышления и объекта познания "человек и мир", то через этноединицы и фольклорные жанры отражается анимистическое мышление человека.
Обрядность, праздничность, календарная циклизация и синкретическая полифункциональность как базовые параметры рассмотрения этнокультурной и социокультурной ситуации
Синкретическая функциональность фольклора как способа освоения действительности человеком неоднократно подвергалась попыткам научно-аналитической рефлексии с целью обнаружения зависимости между индивидуальным и общественным, магико-сакральным и коммуникативно-развлекательным. Возникновение эортологии - науки о праздничности также обусловлено стремлением проанализировать закономерности полиэтнического явления мистериальности и коллективно-игрового начала. Ранее всего механизмы этой сферы самовыражения человеческой сущности и самобытности были рассмотрены на примерах ОБРЯДОВЫХ ДЕЙСТВ И ИГРИЩ. Существующая в литературе по этой проблематике разнородность терминологического аппарата позволяет все же сделать выводы, подтверждаемые экспедиционно-этнографической практикой и материалами по разноэтничным, разнодиалектным и разноконфессиональным анклавам, об определенной степени остинАТПОСТИ (неизменной повторности) в выявленных механизмах формирования и функционирования обрядности. Данные механизмы объединяют культуры внешне совершенно далекие как во временном, так и в культурологическом пространстве, что говорит об их принадлежности к архаическому периоду формирования этносов. Предполагаем, что они являются КОРЕННЫМИ, ВСЕОБЩИМИ, безусловно относящимися к вопросам общей этнологии и позволяющим при их изучении с большой долей вероятности прогнозировать этноцентрические процессы и корректировать социокультурную ситуацию изучаемой территори. Феномен праздничной обрядности занимает ключевое положение в работах по этнологии в разных научных направлениях: этнографии, фольклористики, этнопсихологии, эортологии. Более всего разработана тема КАРНАВЛЛЬНОСТИ (работы Т. Владимирской, А. Акосты, М. Бахтина, Жиори, Д. Лихачева, А. Некрыловой) . Карнавал - одна из форм традиционной народной культуры, которая в эортологии считается высшим проявлением "праздничности праздника". Именно в карнавальности ярче всего отражается дух народного самосознания, различные формы смехового творчества. Социальный смысл карнаваль ности не только в магическом, но и в этическом плане -развенчание рутинного, осмеянии пороков и изъянов человека и общества. Еще один из смыслов функциональности карнавального начала в собственном "ряжении", - шутовстве, весельи, синкретическом совместном действовании через обряд - проявлении жизнерадостности, душевного здоровья, оптимистичности, что является показателем адаптационно-психологической функции праздничности. В фольклорном действии, а в карнавальном - особенно, превалируют проявления психоэмоциональной сферы человеческих отношений. Во время действа не существует социальных различий, возрастных критериев, здесь все равны. Смех демократичен, праздничность общедоступна, коммуникативна. Таким образом, еще одной из важнейших функций обрядности становится коммуникативная.
Синкретика карнавальности проявляется в ее инсперационной эффективности. Ощущение радости, легкости рождается в участниках действа в связи с суггестивным влиянием всего аудио-визуально-кинестетического комплекса информации. Созидательность, а не деструкция, ритуальная закрепляемость нравственно-этических паттернов, в кульминационных моментах - коллективное сопереживание и катарсис как очищение, - вот обязательные элементы карнавальной праздничности, описанные в известных из этнологической литературы примерах.
Традиционные карнавалы в Европе, Латинской Америке, у аборигенных народов созвучны между собой по своей функциональной предназначенности, по проявлениям синкретизма, символике и даже по атрибутике. Что также приводит к выводу о том, что карнавальность, праздничность, МИСТЕРИАЛЬНОСТЬ есть древнейшие проявления этносознания, в том числе традиционных обществ. Важнейшим моментом в понимании феномена праздничности в фольклоре становится выявление механизма творческого самовыражения личности, механизма преемственности этнокультурных традиций.
Польским культурологом Казимиром Жигульским феномен праздничности объяснен как способность общаться "развлекаться можно с разными, а праздновать - только со своими" ("Праздник и культура"). Такое толкование снимает обиходную банальную интерпретацию феномена праздничности как досуговой развлекательности. Становится понятным наполнение религиозных календарей датами ПОМИНОВЕНИЯ, скорбного, торжественного, возвышенного духовного единения участников действа. Поминальные и магические обряды, обряды инициации - общеэтническое и полинациональное явление.
Фольклорная система праздничности не функционирует в живой бытовой среде на уровне "выхваченного элемента" (выражение А.Ф. Некрыловой). Явление обусловлено системой и контекстом той культуры, в которой оно живет. Обнаруживаемая в современных обрядовых и мистериальных действах эклектика патриархального и урбанистического начал на самом деле является показателем адаптивности и ассимиляционности жанров фольклора. Если в современном толковании "праздный" значит пустой, порожний, "ничегонеделающий", то в крестьянском народном толковании -наполненный, назревший, кульминационный, свободный от обыденного и привычного. Праздник - не безделье, а всеобщее действование, не просто физический отдых, а совместная духовная работа. Праздник противопоставляется будням, а исключительное, редкое, - повторному, монотонному. И в этой позиции все общие праздники аналогичны личностным, календарная обрядность смыкается с семейно-бытовой и индивидуальной. Таким образом, сходные проявления праздничности обнаруживаются как в жанрах обрядового цикла (обходные песни, шествия, хороводная культура, обряды культовые) так и в лирике.
Модели образования как трансляторы культуры
Одним из фундаментальных психологических оснований для личностного творческого проявления индивида, для его самовыражения являются худо-жественно-эстетические предпосылки, соответствующие индивидуальности. И среди них одно из первенствующих положений занимает творческий исток (выражение В.Т. Мышкиной) , заключенный в высокой степени сензетивности {высокой чувствительности), - в генетической предрасположенности, психофизиологическом строе личности. Это свойство позволяет вынимать из подсознания то, что заложено в памяти поколений. Этнологический подход в философии образования предполагает переориентацию с характерной для академических способов развития личности энциклопедизации и унификации в освоении знаний на возбуждение самобытности, то есть идентификацию личности. Творческий исток именно тогда проявляется подлинно, когда ориентирован именно на самобытность. К таким механизмам относятся: интуитивность, самосохранение, "самоспасение" как самобезопасность . В мыслительном аппарате возбуждается информационный код, который, в свою очередь, выводит не только на прямое информирование. Пульсирование этого феномена следует не от простого к сложному (от разряженности к сгущенности), а от периодов простоя (по Л.С. Выготскому) к чередованию с периодами аккумуляции, где "простой пассивный внешне, становится на самом деле этапом накопления для следующего витка, для функционирования внутренней лаборатории мышления. Психологи говорят о законе эстетического "потрясения", который помогает при отсутствии развитых механизмов семейного образования и воспитания. Уже к 12 годам личностное профессиональное ядро готово к периоду становления, задачей учителя остается лишь отсечь недостатки, направить и продолжить рост основ нравственно-этических позиций и оснований. Творческие возможности личности направляются на воспитание терпимости, самоконтроля и достаточной степени конформизма (понимаемого как податливости, отклика, но не приспособленчества с потерей личностного потенциала), защищенности.
Эти же нормы предъявляются к механизму выживаемости этноса, социума. В данной аналогии можно предположить и развитие - в выборе самих средств осуществления самодостаточного функционирования, к которым относится и определенная степень конфликтного состояния, побуждающего к преодолению препятствий. Фрустрационность как напряженное состояние, требующее преодоления психологического барьера, выбирает в качестве источников творческо-поисковой активности различные виды опорных ассоциаций: ассоциации по контрасту, ассоциации по смежности действия, ассоциации по сходству, задействованные через механизм подражательства и повторно-сти. И в моделировании механизмов адаптации личности, и в строительстве моделей самодостаточности социоанклавов и этнических общностей возможны модели РЕАЛЬНЫЕ, отражающие модель состава и структуры, и модели ПЕРСПЕКТИВНЫЕ. Спонтанно или целенаправленно такие модели всегда присутствовали в истории человечества в качестве моделей наследования, моделей передачи наследуемой информации, то есть - образовательных моделей в истории культуры.
Принято считать, что школа - это просто условное место, где учитель чему-то учит ученика. Еще чаще употребляют слово "школа" в метафорическом смысле, как "школа выживания", "школа жизни", "школа мастерства" и так далее. Теоретически школа - это, по удачному определению С.А. Смирнова, - культурная форма воспроизводства и порождения культурно-исторических образцов жизнедеятельности, встроенное в сердцевину общества и являющегося его порождающею моделью (Рекомендации Юнеско, с. 106). Школа - проявление институциональной организации культуры, то есть ведомство, в котором манифестируются и конституируются процессуальность и механизмы. Но это во-вторых. А прежде всего школа есть вполне определенный тип ВОСПРОИЗВОДСТВА и РАЗВИТИЯ СОЦИУМА и КУЛЬТУРЫ, поэтому она воспринимается и понимается как "ОБРАЗОВАТЕЛЬНАЯ МОДЕЛЬ, задающая парадигмы всему социокультурному поведению людей".
При проведении различных типологий и классификаций школ часто происходит своеобразный отрыв от их корней, от их исходного генетического типа, от общества; их не рассматривают как варианты существования каких-либо более крупных порождающих образовательных моделей. К примеру, школа развивающего обучения В . В. Давыдова - Д.Б.Эльконина, школы диалога культуры В.С.Библера -СЮ. Курганова и другие. По любой школе возможно изучать общество, так как любая модель является его слепком. А слепок потому, что ранее данное общество было выплавлено в культурной форме этой школы как образовательной модели. Таким образом, философия образования постулирует школу образующим элементом общества. Школа задает парадигмы жизнедеятельности той или иной культуре. Следовательно, образовательные модели являются историко-культурными образцами, в определенное время зарождающимися и порождающими конкретные общества и их институциональные формы культуры. Это является информацией историко-культурной сформированности.
В этом аспекте более правомочной является классификация, разделяющая не на "традиционную школу" и "инновационную", а на более раннюю, зародившуюся на Востоке и в Египте образовательную модель - "школу образцов", и более позднюю образовательную модель - "школу проектирования", родившуюся в XX веке. И та, и другая сосуществуют в современной культуре как разные по содержанию, видам образовательных программ и практик, целям и культурному предназначению. Предложенная классификация совпадает с культурологической теорией о трех исторических этапах и трансляционных видах культурного развития: "дописьменного", "письменного" и современного "экранного". Есть смысл говорить не о тоталитарной и гуманистический школах, так как в подобном разделении манифестируются идеологемы и оценки. Необходимо говорить об использовании потенциала всех самых различных историко-культурных форм школы и о разработке на этой основе новых типов школ, разнообразных и емких по содержанию, вмещающих одновременно различные типы социальности и культуры, - что требует от современного человека его социокультурной адаптивности и мобильности. Авторы многих разработок современных моделей школ учитывают специфику современной действительности как редуцированного пространства, сохранившего в себе различные историко-культурные типы школ и породившие новые. Выделяются традиционно эмпирические типы школ: традиционная, специализированная, гимназия и лицей, инновационная школа, ориентированная на новые системы образования (Вальдорфская, Монтессори, развивающего обучения).
