Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Организационно-правовые основы деятельности медиков-криминалистов органов внутренних дел при раскрытии и расследовании преступлении 14
1. Тенденции развития медико-криминалистической деятельности в органах внутренних дел
2. Медик-криминалист - субъект уголовного процесса 41
3. Организация деятельности медика-криминалиста при раскрытии и расследовании преступлений и пути повышения ее эффективности 67
Глава 2. Методические основы деятельности медиков- криминалистов органов внутренних дел при раскрытии и расследовании преступлений 88
1. Методическое обеспечение деятельности специалиста медика-криминалиста при раскрытии и расследовании преступлений
2. Современные возможности судебных экспертиз по исследованию следов и объектов биологического происхождения 112
3. Использование возможностей габитологии при установлении личности по трупу 144
Заключение 167
Список использованной литературы 174
Приложения
- Тенденции развития медико-криминалистической деятельности в органах внутренних дел
- Медик-криминалист - субъект уголовного процесса
- Методическое обеспечение деятельности специалиста медика-криминалиста при раскрытии и расследовании преступлений
- Современные возможности судебных экспертиз по исследованию следов и объектов биологического происхождения
Введение к работе
Актуальность темы диссертационного исследования. Специалисты отмечают, что криминогенная обстановка в России стала резко изменяться с начала 90-х гг., когда ежегодно фиксировался рост преступности. Так, если в 1985 г. в СССР было зарегистрировано 1416935 преступлений, то в 1995 г. -уже 2986771, при этом только умышленных убийств-29200 (+27%).В 2003 г. общее количество зарегистрированных преступлений составило 2756400, а уровень преступности в расчете на 100000 человек составил 19262 преступления. В каждом втором субъекте Российской Федерации возросло количество умышленных убийств. По состоянию на 1 октября 2004 г. в целом по России остались не раскрытыми почти 1160000 преступлений, 30% которых составляют тяжкие преступления против личности. Кроме того, ежегодно на территории России обнаруживаются до 30000 погибших неизвестных граждан, около 80000 - ставятся на учет как без вести пропавшие, в розыске находятся около 120000 скрывшихся преступников.
С 1995 г. устойчивая тенденция к росту количества неопознанных трупов характерна и для Республики Бурятии. Так, если в 1995 г. в розыске числилось 637 неопознанных трупов, в 2000 г. - 910, то в 2003 г. - уже 1317. Количество же трупов, по которым установлена личность погибшего, возросло незначительно. На начало 2004 г. в РЩ МВД Республики Бурятии на учете неопознанных трупов состояло 1483 объекта.
Беспрецедентный рост преступности в России, сопровождавшийся значительным числом обнаруживаемых трупов, привел к тому, что качество работы по установлению личности неопознанных трупов и в целом раскрытие и расследование преступлений данной категории стало зависеть от числа сотрудников, обеспечивающих решение вопросов идентификации, их профессиональной подготовки, уровня организации работы, технико-криминалистического обеспечения процесса выявления и фиксации информации о личности погибшего.
Низкое организационное и методическое обеспечение работы по идентификации трупов неизвестных граждан проявляется в межведомственной разобщенности; отсутствии в большинстве случаев заинтересованности в положительном конечном результате проводимой работы; несогласованности функциональных обязанностей, низком качестве учетно-регистрационной
документации. Поэтому, как никогда ранее, стали очевидны необходимость кардинального поворота в организации работы с неопознанными трупами, внедрение новых методов получения идентификационной информации на погибших неизвестных граждан. Одной из составляющих этой работы является деятельность новых субъектов по установлению неопознанных трупов — медиков-криминалистов, призванных на основе специальных знаний оказывать содействие в установлении личности неопознанных трупов, обстоятельств преступлений, связанных с гибелью людей.
Резервом активизации раскрытия и расследования преступлений, связанных с неопознанными трупами, является широкое и продуктивное применение органами внутренних дел в своей деятельности специальных медико-криминалистических знаний. Результаты анализа практики свидетельствуют о неподготовленности следователей, дознавателей, специалистов-криминалистов, судебных медиков к такому важному следственному действию, как осмотр места происшествия, наружный осмотр трупа, а также к работе, связанной со сбором, систематизацией, обработкой и использованием криминалистически значимой информации о личности погибшего, чей труп остается неопознанным, и обстоятельств его гибели.
Субъекты расследования слабо представляют, какую помощь может оказать медик-криминалист в раскрытии и расследовании преступлений, связанных с неопознанными трупами. Кроме того, они недостаточно информированы о последних достижениях судебных экспертиз по исследованию объектов биологического происхождения, недооценивают их современные возможности.
Это может быть объяснено как субъективными, так и объективными факторами. Субъективные - заключаются в том, что многие сотрудники правоохранительных органов не обладают достаточными знаниями о потенциальных возможностях использования медико-криминалистических знаний в раскрытии и расследовании преступлений. Объективные факторы выражаются в отсутствии целевого методического обеспечения деятельности медика-криминалиста при раскрытии и расследовании преступлений, связанных с неопознанными трупами.
Таким образом, актуальность исследования заключается в необходимости получения научного знания о возможностях использования специальных медико-криминалистических знаний в раскрытии и расследовании преступлений.
Степень разработанности темы исследования. Исследованием проблем медико-криминалистического обеспечения деятельности правоохранительных органов при идентификации личности неопознанных трупов занимались Д.А. Валетов, Г.С. Воропаев, Ю.П. Дубягин, О.П. Коровянский, В.А. Савушкин, Б.А. Салаев, Л.Л. Усачева, М.Н. Шухнин, Б.А. Федосюткин, Д.Ю. Яковлев и другие ученые, научные работы которых диссертантом были изучены и тщательно проанализированы. При этом отмечается, что имеющиеся в данной области исследования имеют определенное научное и прикладное значение, но не решают многих современных проблем теоретического и практического характера.
Не умаляя значения проведенных научных разработок, отметим, что проблема использования специальных медико-криминалистических знаний в раскрытии и расследовании преступлений остается малоисследованной и в уголовно-процессуальном и в криминалистическом отношении. Практика настоятельно требует более совершенных и действенных форм, методов и средств получения криминалистически значимой информации о личности погибшего и обстоятельствах его гибели.
Объект и предмет диссертационного исследования. Объектом исследования явилась экспертная, следственная, оперативно-розыскная практика расследования преступлений, связанных с неопознанными трупами, а также основные научно-теоретические концепции по проблемам использования медико-криминалистических знаний в правоохранительной деятельности.
Предметом исследования служили закономерности циркуляции и использования медико-криминалистической информации в процессе экспертной, следственной, оперативно-розыскной работы по раскрытию и расследованию преступлений против личности, а также случаев установления личности неопознанных погибших граждан.
Цели и задачи исследования. В основу диссертации положена гипотеза о недостаточно активном использовании медико-криминалистических знаний в раскрытии и расследовании преступлений. Цель диссертационного исследования - выявление правовых, организационных, технических и тактических особенностей использования медико-криминалистических познаний в раскрытии и расследовании преступлений и на базе полученных данных разработка научно обоснованных предложений и рекомендации, направ-
ленных на совершенствование деятельности медика-криминалиста органов внутренних дел в раскрытии и расследовании преступлений.
Достижение поставленной цели стало возможным при условии комплексного, системного подхода к решению ряда взаимосвязанных задач, содержание которых сводится к следующему:
осуществить теоретическую разработку правовых и организационных вопросов, связанных с использованием специальных медико-криминалистических знаний при расследовании преступлений;
проанализировать формы участия медика-криминалиста в правоприменительной деятельности органов дознания и предварительного следствия;
рассмотреть правовой статус и организационные возможности медика-криминалиста при расследовании преступлений;
на основе обобщения следственной и экспертной практики выработать рекомендации для правоприменительных органов и медиков-криминалистов с целью наиболее эффективного использования последних при расследовании преступлений, оптимальной реализации ими своих возможностей в рамках действующего уголовно-процессуального законодательства и ведомственных нормативных предписаний;
обосновать необходимость привлечения медика-криминалиста к участию в осмотре места происшествия и трупа одновременно в качестве судебного медика и специалиста-криминалиста;
разработать систему технико-криминалистических рекомендаций относительно осмотра места происшествия по делам, связанным с обнаружением неопознанных трупов, с включением новых элементов организации и технологии;
представить деятельность медиков-криминалистов, связанную с установлением обстоятельств происшествия, в виде последовательных этапов и системы задач;
обосновать необходимость присутствия медика-криминалиста при судебно-медицинском вскрытии трупа в целях корректировки предмета экспертизы, уточнения отдельных обстоятельств, проверки версий;
представить систему методических рекомендаций, относящихся к деятельности специалиста медика-криминалиста, при установлении личности неопознанного трупа и обстоятельств происшествия;
- оптимально изложить современные возможности судебных экспертиз по исследованию объектов биологического происхождения в целях установления личности по неопознанному трупу.
Методология и методы исследования. Методологическую основу
диссертации - составляют основные положения материалистической диалек
тики, которые позволяют выявить содержание и суть принципов построения,
формы и способы исследования проблемы. Работа над диссертацией потре
бовала многопрофильной методики. В частности, соискателем использова
лись социологический, формально-юридический, описательно-
аналитический, системно-структурный, статистический методы анализа и
объяснения социальных и правовых явлений в исследуемой сфере.
Нормативно-правовой базой исследования явились Конституция Российской Федерации, законодательные и иные нормативные и правовые акты органов государственной власти России по вопросам повышения эффективности борьбы с преступностью, совершенствования деятельности правоохранительных органов. Выводы и предложения, содержащиеся в работе, основаны на анализе уголовно-процессуального законодательства, приказов и указаний МВД России, Министерства юстиции, Министерства здравоохранения, Генеральной прокуратуры, Бюро судебно-медицинской экспертизы. В процессе подготовки диссертации анализировались и другие нормативные акты, относящиеся к предмету исследования.
Теоретическим фундаментом исследования послужили труды видных ученых в области уголовного процесса, криминалистики, судебной медицины, антропологии - М.И. Авдеева, Т.В. Аверьяновой, В.Д. Арсеньева, Р.С. Белкина, В.П. Божьева, Н.С. Бокариуса, А.И. Винберга, Л.Е. Владимирова, М.М. Герасимова, А.А. Гусева, Ю.П. Дубягина, А.П. Загрядской, В.Н. Звягина, A.M. Зинина, Ю.Г. Корухова, И.Ф. Крылова, Ю.М. Кубицкого, А.В. Кудрявцевой, A.M. Кустова, В.П. Петрова, СМ. Потапова, Д.П. Рассейкина, Р.А. Рейсса, З.Г. Самошиной, П.С. Семеновского, С.А. Снеткова, И.Н. Сорокотя-гина, М.С. Строговича, Н.В. Терзиева, С.Н. Трегубова, В.И. Шиканова, И.Н. Якимова и многих других.
Научная новизна диссертационного исследования. Базовая концепция представленной диссертации, ее методологическое новаторство видятся в попытке дальнейшего развития отдельных положений института специаль-
ных знаний в правоприменительной практике и разработке рекомендаций, направленных на совершенствование медико-криминалистической деятельности в раскрытии и расследовании преступлений.
Диссертантом предложены новые подходы к определению понятий «специальные медико-криминалистические знания», «эксперт медик-криминалист», «специалист медик-криминалист», показаны различия их процессуального статуса, различия в уровне решаемых задач, а также выработаны критерии разграничения полномочий специалиста и эксперта как носителей специальных медико-криминалистических знаний в строгом соответствии с требованиями закона. Рассмотрены формы и пределы использования специальных медико-криминалистических знаний.
Обоснован вывод о том, что при раскрытии и расследовании преступлений, связанных с гибелью людей, необходимо шире использовать специальные медико-криминалистические знания. Так, к осмотру места происшествия, связанного с обнаружением трупа, целесообразно привлекать медика-криминалиста, выступающего одновременно в роли судебного медика и специалиста-криминалиста, поскольку он компетентен выполнять функции обоих. Это продиктовано необходимостью упорядочить деятельность по сбору следов и объектов, необходимых для установления личности погибшего и обстоятельств происшествия.
Выдвинут тезис, согласно которому субъекты расследования должны чаще обращаться за консультативно-справочной помощью к медикам-криминалистам, привлекать их к процессу выдвижения версий относительно установления личности погибшего и обстоятельств происшествия. Медику-криминалисту следует присутствовать при производстве судебно-медицинской экспертизы трупа, поскольку он способен на месте проанализировать определенные факты, выявленные судебно-медицинским экспертом, обратить его внимание на более значимые обстоятельства, скорректировать предмет экспертизы. Кроме того, в ходе данной экспертизы могут быть проверены имеющиеся версии, выдвинуты новые.
Сделан вывод относительно важной роли медика-крйминалиста в раскрытии и расследовании преступлений, связанных с гибелью людей, при этом он должен быть наделен функцией контроля за организацией полного и качественного сбора всей необходимой информации относительно личности
погибшего человека. Медик-криминалист способен на профессиональном уровне наладить взаимодействие между службами, скоординировать их деятельность, правильно определить, на каком этапе работы потребуется помощь того или иного специалиста.
Изложена система взглядов на вопрос о повышении эффективности работы по установлению личности неопознанных трупов, в основе которой лежат тактические цели и задачи: направленность на конечный положительный результат, высокий уровень требовательности к процессу обнаружения, фиксации, исследования, хранения, использования информации о личности неопознанного трупа; контроль за поступлением неопознанных трупов в морг; максимальное использование возможностей судебных экспертиз; мобильность действий по сбору необходимой информации; систематизация «в одних руках» всей совокупности полученной информации.
На этой основе сформулированы предложения и рекомендации, направленные на решение организационных, правовых, научно-методических проблем медико-криминалистического обеспечения раскрытия и расследования преступлений.
Положения, выносимые на защиту:
1. Авторская концепция о гносеологических корнях медико-
криминалистической информации и ее роли в раскрытии и расследовании
тяжких преступлений против личности, в частности, это касается установле
ния личности и биосоциальных характеристик объекта и субъекта преступно
го посягательства, выдвижения и отработки общих и частных версий, а также
других вопросов расследования преступлений.
2. Положительная характеристика деятельности медиков-
криминалистов экспертно-криминалистических подразделений органов
внутренних дел, основанная на оценке основных показателей работы право
охранительных органов, напрямую связанных с работой медиков-
криминалистов, таких как процент установления личности неизвестных по
гибших граждан и процент розыска граждан без вести пропавших.
3. Авторская концепция и соответствующие предложения по расшире
нию функциональных обязанностей медиков-криминалистов в направлении
активного консультационного участия в работе по наиболее сложным и мно-
гоэпизодным уголовным делам. В частности, необходимо внести дополнение
в перечень обязанностей медика-криминалиста, утвержденных приказом МВД России №349 (1993 г.) в следующей формулировке: «Медик-криминалист консультирует оперативных и следственных работников по вопросам использования медико-криминалистических познаний в ходе раскрытия и расследования сложных и многоэпизодных уголовных дел».
Предложения относительно необходимости использования специалиста, обладающего медицинскими и криминалистическими знаниями при осмотре места происшествия, связанного с обнаружением трупа, одновременно в качестве судебного медика и специалиста-криминалиста, поскольку он компетентен выполнять функции обоих. Эта тактико-криминалистическая рекомендация может использоваться в случаях недостатка соответствующих специалистов и небольшой нагрузки на орган внутренних дел по линии осмотров мест происшествий.
Тактическая рекомендация для следователей о целесообразности участия (по их заданию) медика-криминалиста в наиболее сложных и ответственных судебно-медицинских экспертизах и исследованиях. В большей степени это относится к экспертизе (исследованию) трупа в морге. Медик-криминалист в таких случаях может профессионально и оперативно довести до субъектов расследования информацию, полученную в ходе исследования трупа, а с другой стороны организовать активную отработку следственных версий непосредственно при работе с трупом в морге.
Теоретическая и практическая значимость результатов исследования. Проведена дальнейшая разработка положений института использования специальных медико-криминалистических знаний в правоприменительной практике, представлен анализ правового статуса специалиста медика-криминалиста и эксперта медика-криминалиста, выработаны критерии разграничения их полномочий. При этом выявлены проблемные направления, требующие дальнейшего развития. Суждения диссертанта нашли отражение в разработанной им системе технико-криминалистических рекомендаций по осмотру места происшествия, связанному с обнаружением неопознанного трупа, с включением новых элементов организации и технологии. Деятельность медика-криминалиста представлена в виде последовательных этапов и системы задач. В работе дана и теоретически обоснована классификация портретных экспертиз по различным основаниям, подвергнуты осмыслению
такие понятия, как «компетенция эксперта», «внутреннее убеждение эксперта», «экспертное мышление», «экспертная интуиция».
Диссертант изложил современные возможности судебных экспертиз по исследованию объектов биологического происхождения в целях установления личности по неопознанному трупу и обстоятельств происшествия. Данные положения дополнили систему научных взглядов по вопросам криминалистической техники и методики расследования преступлений, связанных с гибелью людей.
Практическая значимость проведенного исследования определяется его направленностью на совершенствование организации деятельности медика-криминалиста при раскрытии и расследовании преступлений на основе широкого использования возможностей криминалистики и судебной медицины. В диссертации сформулированы конкретные рекомендации и предложения по повышению эффективности деятельности медика-криминалиста в правоприменительной практике.
Обоснованность и достоверность результатов исследования обусловлены выбором и применением научной методологии исследования. Для обеспечения комплексности изучения проблем, связанных с деятельностью медиков-криминалистов при раскрытии и расследовании преступлений, изучен широкий круг источников, составляющих нормативную и теоретическую базу исследования.
В ходе проведенного исследования собран и интерпретирован обширный эмпирический материал. На основе разработанного научного инструментария диссертантом были изучены материалы 300 уголовных дел, связанных с гибелью людей, включая розыскные дела об установлении личности неопознанного трупа и без вести пропавших граждан; 500 заключений судебно-медицинской экспертизы. Кроме того, изучалась организационно-управленческая и иная служебная документация органов внутренних дел, содержащая информацию о состоянии деятельности по раскрытию, расследованию указанных преступлений (статистическая отчетность, обзоры следственной практики и пр.).
По специально разработанным анкетам соискателем осуществлено анкетирование и интервьюирование 200 сотрудников оперативно-розыскных подразделений, следователей прокуратуры, принимавших участие в раскры-
тии и расследовании уголовных дел, связанных с гибелью людей; 60 медиков-криминалистов; 100 сотрудников Бюро судебно-медицинской экспертизы. Респонденты представляли различные регионы России: такие города, как Москва, Санкт-Петербург, Томск, Иркутск, Чита, Владивосток; Республику Бурятию.
Репрезентативность исследования, как важнейшая предпосылка достоверности полученных результатов, обеспечивается и его географией, количеством изученных уголовных дел, числом опрошенных респондентов. В процессе диссертационного исследования автор использовал личный, более чем 15-летний, опыт работы в качестве судебно-медицинского эксперта, медика-криминалиста ЭКЦ МВД Республики Бурятии.
Все это позволило проанализировать и оценить современное состояние деятельности медика-криминалиста при раскрытии и расследовании преступлений; выявить существующие резервы в данной области; определить факторы, влияющие на эффективность применения криминалистических средств, методов, приемов в деятельности, относящейся к компетенции медика-криминалиста, и пути улучшения работы. Данные положения способствовали обоснованию сделанных выводов и рекомендаций.
Апробация результатов исследования и внедрение. Теоретические положения, выводы и рекомендации, разработанные и сформулированные в ходе диссертационного исследования, получили отражение в опубликованных четырех научных статьях.
Основные положения диссертации апробировались в выступлениях автора на заседаниях кафедры управления органами расследования преступлений Академии управления МВД России, а также на VIII Международной конференции «Информатизация правоохранительных систем» (2-3 июня 1999 г., Москва); на Межвузовской научно-практической конференции «Совершенствование деятельности правоохранительных органов Республики Бурятии» (16-17 марта 2000 г., Улан-Удэ); X Международной научной конференции «Информатизация правоохранительных систем» (22-23 мая 2001 г., Москва).
Рекомендации и предложения, содержащиеся в материалах диссертации, внедрены в практическую деятельность органов внутренних дел Моек-
вы, Иркутска, Улан-Удэ, используются в учебном процессе Академии управления МВД России.
Структура и объем диссертации. Структура диссертации обусловлена целью и задачами исследования, обеспечивает логическую последовательность в изложении ее результатов и состоит из введения, двух глав, включающих шесть параграфов, заключения, списка используемой литературы, приложений. Диссертация выполнена в объеме, соответствующем требованиям ВАК Министерства образования России.
Тенденции развития медико-криминалистической деятельности в органах внутренних дел
Необходимость идентификации личности неопознанных погибших возникает в следственной практике довольно часто. Это жертвы убийств, террористических актов в местах массового скопления людей, жертвы транспортных катастроф, аварий на производстве, стихийных бедствий и пр. Последнее десятилетие ознаменовано значительным увеличением числа подобных событий. Но все-таки большую часть составляют случаи обнаружения так называемых криминальных трупов.
Стремительный рост тяжких и особо тяжких преступлений против личности обусловлен такими провоцирующими факторами, как имущественное расслоение общества, значительное снижение жизненного уровня широких слоев населения, развитие предпринимательства, массовая миграция населения, слабость, а порой и полное отсутствие правовой политики государства, и многими другими. По нашему мнению, существует еще одна социальная проблема, способствующая дальнейшему росту преступности в целом и убийствам в частности: нравственность в обществе пала так низко, что человеческая жизнь в буквальном смысле не стоит ничего. Возникло такое понятие, как «группа риска», к которой стали относить лиц, занятых в сфере бизнеса, пожилых и одиноких владельцев недвижимости, владельцев автотранспортных средств, детей из неблагополучных семей, лиц без определенного места жительства и рода занятий и др.
Необходимость установления личности погибшего возникает в случаях обнаружения трупа, который в течение определенного времени остается неопознанным. Подобная проблема чаще всего появляется, если обнаружены: - труп неизвестного человека, личность которого невозможно установить в связи с отсутствием документов при трупе, при отсутствии людей, которые знали погибшего при жизни и могли бы его опознать; - труп неизвестного человека, внешний вид которого препятствует его узнаванию; - труп, части тела, органы, ткани и другие биологические объекты, происходящие от трупов людей на любой стадии трупных изменений; - скелетированные трупы, части скелетов, отдельные кости, костные фрагменты.
Признаки указанных объектов могут изучаться в натуре и по их материально-фиксированным отображениям, содержащим информацию о внешнем облике человека, особенностях структуры и свойств его организма.
Вопросы установления личности погибшего человека и причины его смерти имеют принципиальное значение для определения признаков преступления и его обстоятельств, которые подлежат доказыванию. Решение этой задачи является одним из направлений работы органов внутренних дел.
В связи с необходимостью определения места и роли медико-криминалистической деятельности в системе судебно-экспертной службы в целом уголовно-процессуального права, а также для уяснения перспектив развития данного направления обратимся к истории этого института.
Наиболее важными функциями исторического познания являются выработка социального самосознания и предвидение, предсказание будущего на основе концепции законов общественного развития1. Любой сложный объект, которым, безусловно, является институт медико-криминалистической деятельности, можно рассматривать в процессе его возникновения и развития. Обратившись к вопросам становления, назначения медико-криминалистической деятельности, практики использования медико-криминалистических знаний в уголовном судопроизводстве, следует проследить эволюцию развития данной области научных знаний и привлечения сведущих лиц в области судебной медицины и криминалистики к судопроизводству как в России, так и за рубежом в период, определяемый от первых упоминаний в законодательных актах о сведущих лицах до настоящего времени.
Некое подобие медико-криминалистического отождествления трупов применялось еще в древности. До наших дней сохранились литературные источники, датированные X в., где содержатся данные из области медицины и криминалистики. Выдающимся историческим памятником является книга по судебной медицине «Си Юань-лу», написанная в 1247 г. Сун Цы1. По сути, в ней представлена методика первоначального осмотра трупа, там же указано, что гнилостные изменения не служат препятствием к осмотру трупа.
Судя по найденному «Кремлевскому кладу», ученые предполагают, что на Руси уже в XIII-XIV вв. описание неизвестной личности производилось по особым приметам. В средневековой Москве было принято собирать умерших на улицах людей и представлять их для опознания на «крестце» - в районе слияния дорог в Китай-городе. Кстати, этот исторический факт запечатлен на картине «На крестце в Китай-городе» русского художника A.M. Васнецова. Мы видим сидящих колодников, выпрашивающих подаяние у прохожих, здесь же в гробах лежат трупы неизвестных странников. В открытом виде гробы оставались на крестце в течение трех дней, после чего боже-домы (люди, выполнявшие обязанности собирания и захоронения трупов) увозили гробы в особое, вне общего кладбища, место - скудельню, куда москвичи также могли приходить для опознания трупов до момента их захоро-нения. Захоронения происходили в общей могиле .
Интересные сведения приводит И.Н. Якимов, отмечая, что еще за 300 лет до нашей эры в Египте для розыска бежавших рабов существовал метод фиксирования физических признаков внешности человека по описанию особых примет, носивших название «кулай-палай» - пространное описание и «кулай-типус» - короткая розыскная3. В описание включали имя, возраст, рост, особенности фигуры, цвет кожи, глаз, волос, форму лица, носа, уха, размеры отдельных частей лица, приметы.
Известно, что медико-криминалистическая деятельность зарождалась в недрах криминалистики и судебной медицины. Современные медико-криминалистические знания - это комплекс судебно-медицинских и криминалистических знаний, среди которых выделяются достижения в области габи-тологии и дактилоскопии. Возможность идентификации личности по признакам внешности и папиллярным узорам возникла значительно раньше, чем появились иные достижения в области криминалистики. Рассмотрим эти два направления.
Медик-криминалист - субъект уголовного процесса
При раскрытии и расследовании преступлений, судебном разбирательстве уголовных, гражданских и арбитражных дел возникают вопросы, решение которых требует использования специальных знаний в различных областях науки, техники, искусства. Такие вопросы решают сведущие лица, привлекаемые в качестве специалистов и экспертов. Широкое использование помощи сведущих лиц в судопроизводстве обусловлено рядом объективных причин: усложнением процесса расследования, при этом расширением диапазона исследуемых явлений, объектов; интенсивным развитием науки и техники, быстрым внедрением в деятельность правоохранительных органов новых, более совершенных и сложных технических средств и методов; непрерывным ростом возможностей экспертных методик, повышением уровня сложности экспертных задач.
Применение достижений естественных и технических наук в уголовном судопроизводстве, насыщенность процесса расследования необходимыми приемами и средствами принято называть использованием специальных знаний. Уровень привлечения специальных знаний (в широком смысле слова - назначение и производство судебных экспертиз, участие специалиста в процессуальных действиях, применение научно-технических средств и пр.) -это своего рода показатель культуры производства расследования.
Общие условия предварительного расследования, установленные законодателем, предусматривают возможность участия того или иного специалиста при производстве процессуальных действий в целях квалифицированного применения достижений науки и техники1. Специалист обладает определенным кругом, совокупностью знаний, которые в конечном итоге образуют предмет специальных знаний, присущих именно этому сведущему лицу.
Сравнительно недавно в понятии института сведущих лиц стала выделяться фигура медика-криминалиста. Насколько это обоснованно, какова компетенция данного субъекта, каков его процессуальный статус — это вопросы, требующие уяснения. До настоящего времени не сформировано представление о предмете специальных знаний медика-криминалиста. Между тем его определение будет иметь значение для повышения эффективности использования потенциальных возможностей этого специалиста в расследовании преступлений.
Вопрос о сущности и содержании специальных знаний вызывает большой интерес у исследователей данной проблемы. В значительной мере это обусловлено некоторыми новеллами в законодательстве, явившимися скорее прецедентом, чем решенной проблемой. Применительно к теме нашего исследования этот вопрос интересен еще и потому, что его логический смысл связан с основанием для назначения судебной экспертизы.
Отметим, что и в УПК РСФСР (1961 г.), и в УПК РФ (2001 г.) используются термины «специальные знания» и «специальные познания». Так, в ст. 5 7, 58 УПК РФ говорится о специальных знаниях эксперта и специалиста. В то же время в ч.4 ст.80 УПК РФ речь идет о специальных познаниях специалиста1. В юридической литературе также наблюдается неоднозначное употребление этих терминов . Насколько же обоснованно законодатель использует оба термина, поскольку фактически разными терминами обозначается одно и то же понятие?
Как такового единства в трактовке этих терминов не существует. Так, «знание» определяется как результаты познания, научные сведения; совокупность сведений в какой-нибудь области1. Знание-это форма существования и систематизации результатов познавательной деятельности человека2.
Познание - это процесс отражения и воспроизведения действительности в мышлении субъекта, результатом которого является новое знание о мире . Познание - это приобретение знания, постижение закономерностей объективного мира4.
В криминалистической литературе неоднократно предпринимались попытки изучения соотношения рассматриваемых терминов. Так, А.В. Гусев полагает, что специальные познания являются неотъемлемым качеством личности, а специальные знания - это продукт систематизации и обобщения умений и навыков в определенном виде деятельности, зафиксированных в форме теоретических сведений в научной литературе5. Возникает вопрос: стала ли понятна разница между «познанием» и «знанием»? Можно было бы привести еще несколько аналогичных рассуждений, но, по нашему мнению, они не имеют принципиального значения. Строго говоря, данные категории относятся к области философии, разделу теории познания, изучающей закономерности и возможности познания, отношения знания к действительности. В связи с этим уместно привести высказывание выдающегося русского философа B.C. Соловьева по поводу того, что термины «знание» и «познание», относясь, в сущности, к одному и тому же предмету, различаются некоторым оттенком: первый относится более к объективной стороне результатов умственного процесса, второй - более к его субъективным условиям. Впрочем, это различие, весьма относительное и нетвердое, редко выдерживается; обыкновенно обоими терминами пользуются как синонимами.
Таким образом, вести дискуссию о существенном различии терминов «познание» и «знание» нецелесообразно, поэтому будем считать их идентичными, исключая тем самым разночтения в их понимании.
В уголовно-процессуальном законе не содержится определения понятия «специальные знания». Но и в уголовном процессе, и в криминалистике, как правило, этим термином обозначают необщеизвестные в уголовном процессе знания, приобретенные лицом в результате профессионального обучения либо работы по определенной специальности, используемые для решения задач судопроизводства. Традиционно считается, что данные познания могут включать знания из различных областей науки, искусства, техники, ремесла и профессиональных навыков (умений). Такой подход позволяет допускать, что субъектом специальных знаний является любое лицо, точнее любой участник уголовного процесса, а понятие «специальные знания» может включать в себя и знания в области правовых наук. Эти вопросы вызывают острые дискуссии среди ученых.
Существует мнение, что субъектами специальных знаний помимо специалиста и эксперта могут быть и все субъекты доказывания . Позиция, которую мы разделяем, сводится к тому, что субъектами специальных знаний являются только сведущие лица, выступающие в процессуальном статусе специалиста и эксперта. Безусловно, можно допустить ситуации, при которых, например, следователь, прокурор или судья имеют профессиональное образование в какой-либо области науки, техники (например, и это довольно распространено в следственной практике, следователь имеет экономическое образование, образование в области информационных технологий и пр.). Наверное, бывают даже случаи, когда следователи в прошлом работали в качестве эксперта, т.е. имеют также соответствующую подготовку.
Представляется, что понятие специальных знаний должно содержать в себе два аспекта: фактический и уголовно-процессуальный. Фактический аспект заключается в том, что к специальным относятся лишь те знания, которые отвечают требованиям современной науки. Развитие науки и техники — это динамический процесс. То, что некоторое время назад было известно лишь немногим, стало более доступным. В любой области, включая специфические отрасли научных знаний, в достаточно короткий промежуток времени появляются открытия, достижения, новые научные данные, совершенствуются техника и методы исследования, технологии и методики - всем этим должен овладеть специалист в той или иной области. Подобными знаниями может обладать лицо, не только имеющее соответствующие познания, опыт, а также постоянно повышающее свою квалификацию, но и профессионально занятое в этой сфере деятельности. Могут ли отвечать этим требованиям субъекты доказывания? Очевидно, что нет, хотя теоретически этого исключать нельзя. Любые знания, включая юридические и иные научные, житейские, которыми обладают субъекты доказывания, по нашему мнению, следует относить к их профессиональным знаниям, так как они оказывают помощь в деятельности, связанной с доказыванием обстоятельств дела.
Методическое обеспечение деятельности специалиста медика-криминалиста при раскрытии и расследовании преступлений
Работа по установлению личности неопознанного трупа практически всегда начинается с осмотра места происшествия и осмотра самого трупа. В юридической литературе подробно освещены вопросы процессуального порядка, тактики и технологии этого неотложного следственного действия1. Обратим внимание на некоторые принципиальные положения, обусловленные ситуацией, связанной с наличием неопознанного трупа.
Наряду с основной задачей осмотра места происшествия (обнаружением и фиксацией следов преступления, выяснением обстоятельств происшествия) выступает не менее главная - собирание информации о личности погибшего. Значение места происшествия заключается в том, что оно - важный, а нередко единственный источник получения фактических данных о событии, качество и количество которых зависит от уровня проведения осмотра места происшествия и трупа. Информация об этих данных заключена в следах, составляющих важнейший элемент обстановки места происшествия, и от умения извлечь эту информацию во многом зависит как успех осмотра, так и работа по установлению личности неопознанного трупа. В связи с этим важно, чтобы участниками осмотра были соблюдены принципы своевременности, полноты и тщательности.
Следователь (дознаватель) организует и определяет порядок осмотра, предусматривает участие специалистов. Так, наружный осмотр трупа на месте его обнаружения обязательно производится с участием судебного медика, а при невозможности его участия — иного врача (ст.178 УПК РФ). Но несмотря на наличие этой правовой нормы, значительное количество трупов, их фрагментов осматриваются без судебного медика или врача в силу различных объективных и субъективных причин. Так, изучение протоколов осмотра места происшествия в связи с обнаружением трупа на территории Республики Бурятии показало, что каждый четвертый осмотр производится без участия не только судебного медика или врача, но и специалиста-криминалиста. В основном это характерно для отдаленных территорий республики, где в подразделениях не предусмотрены должности таких специалистов.
Между тем в соответствии с законом к осмотру могут быть привлечены иные специалисты, и в первую очередь специалист-криминалист. Его деятельность на месте происшествия связана с фиксацией обстановки, обнаружением и изъятием следов преступления и преступника. Даже при всех существующих трудностях осмотр места происшествия, особенно по делам об убийствах, не может и не должен производиться без участия специалистов. Иное означает грубейшую методическую ошибку, последствия которой — отсутствие информации и вещественных доказательств по делу. Мы разделяем мнение многих ученых и практических работников, что такое следственное действие, как осмотр места происшествия, не должно производиться без участия специалиста-криминалиста, поскольку это, несомненно, повысит качество и результативность следственного действия. Однако его деятельность на месте происшествия, как правило, не связана с осмотром трупа. Изучение экспертной практики показывает, что криминалисты неохотно берутся, а многие категорически отказываются дактилоскопировать труп, осуществлять его простейший туалет, необходимый для проведения опознавательной фотосъемки. В большинстве случаев и судебные медики не выполняют эту работу, ссылаясь на отсутствие умений в дактилоскопировании и фотосъемке. С подобной практикой не следует мириться, но в то же время в подразделениях должны быть специалисты, у которых имеются твердые, квалифицированные навыки выполнения подобной работы, т.е. медики-криминалисты.
Отметим еще одну негативную, связанную с осмотром трупа, тенденцию в работе специалистов на месте происшествия. Изучение практики показывает, что в большинстве случаев процедура осмотра происходит без должного, а порой и вообще без такового, руководства. Руководить осмотром, что подразумевает и руководство специалистами, как известно, должен следователь. Все действия, производимые на месте происшествия, в частности касающиеся работы с материальными следами и обстановкой, включая труп, должны безоговорочно согласовываться со следователем. Перед началом осмотра необходимо выработать программу, включающую технологический процесс (порядок осмотра, наиболее значимые узловые объекты осмотра, технические средства, приемы и методы) и последовательность производимых действий. В определении программы осмотра должны, кроме следователя, принимать активное участие все задействованные специалисты. Каждый из них высказывает соответствующие рекомендации и предложения с учетом различных факторов и обстоятельств, характерных для данной ситуации. Такой подход позволит избежать ставшую уже традицией практику, когда на месте происшествия специалист-криминалист, судебный медик и иные специалисты самостоятельно, не согласовывая свои действия со следователем, осуществляют осмотр места происшествия и трупа, а следователь, отстранившись от руководства осмотром, лишь записывает под диктовку их действия. В таком случае осмотр как единое целое, по справедливому замечанию С.С. Самищенко, распадается на фрагменты, чем нарушается единство процесса познания вещественных последствий происшествия1.
Полагаем, что с криминалистической точки зрения осмотр места происшествия — это творческий процесс, требующий от его субъектов максимум профессиональных знаний и умений. В ходе осмотра места происшествия следователь должен стремиться «силой воображения» представить образ людей, действовавших на месте происшествия, логику их действий, чтобы «воспроизвести» процесс образования следов и тем самым создать условия для моделирования произошедшего события. Поэтому специалисты должны не только обладать знаниями и навыками отыскания конкретных следов, производства наружного осмотра трупа, но и уметь оценивать обстановку места происшествия в целом. Надо уметь уяснить место каждого следа, каждой детали в общей картине: как бы увидеть совокупность следов тех, кто их оставил, характер действий этих лиц как единого целого. Задача при осмотре места обнаружения трупа заключается в том, чтобы как можно полнее зафиксировать обстановку, обнаружить и изъять самые разнообразные следы, порой самые неожиданные, которые в дальнейшем позволят получить объективную и полную информацию о личности погибшего человека и обстоятельствах происшествия. Работа на месте происшествия требует от следователя и специалистов не только усилий, но и умений каждую возможность получения следов превратить в действительность. В связи с этим примечательна цитата профессора судебной медицины В.П. Анрепа из его лекций, датированных 1895 г.: «Весьма важно, чтобы судебный следователь при первоначальном осмотре трупа и местности предполагаемого преступления обратил внимание на все следы, могущие дать нить для разъяснения происшествия»1.
Практика свидетельствует, что в большинстве случаев ни следователи, ни специалисты-криминалисты, ни судебные медики не готовы к такому важному следственному действию, как осмотр места происшествия. Неподготовленность объясняется низким уровнем технико-криминалистических знаний относительно методов выявления, закрепления, изъятия и определения перспектив исследования вещественных доказательств; выдвижения версий на основе полученной информации о следах, трупе, повреждениях и в целом обстановки на месте происшествия; отсутствием четкого взаимодействия между следователем, специалистами и их совместной ответственности за конечный результат - установление личности неопознанного трупа, раскрытие преступления.
Современные возможности судебных экспертиз по исследованию следов и объектов биологического происхождения
После окончания осмотра места происшествия труп передают в морг для проведения судебно-медицинского вскрытия. Оно необходимо, чтобы выяснить причины смерти и давность ее наступления, получить личностную информацию о погибшем человеке. Одновременно может проводиться и судебно-медицинская экспертиза вещественных доказательств, ее объектами выступают следы-вещества, происходящие от человека.
Иногда эту экспертизу называют биологической экспертизой. Например, Т.В. Аверьянова, М.Г. Пименов, А.А. Рыбакова, В.И. Старовойтов, Л.С. Платоненкова к биологической экспертизе относят генотипоскопическую экспертизу, экспертизу волос и выделений человека, экспертизу запаховых следов человека . Представляется это некорректным, поскольку в современной классификации судебных экспертиз уже существует класс судебно-биологических экспертиз, в рамках которых исследуются объекты растительного и животного происхождения и выделяется род ботанической, зоологической и ихтиологической экспертиз. Ткани и выделения, происходящие от человека, традиционно относятся к объектам судебно-медицинской экспертизы вещественных доказательств, в рамках которой проводятся генотипо-скопическая, стоматологическая экспертиза, экспертиза волос, экспертиза иных тканей и выделений человека. Экспертиза запаховых следов человека вообще относится к классу криминалистических экспертиз.
Порядок работы судебных медиков с трупами и следами биологического происхождения регламентируется Правилами судебно-медицинской экспертизы трупа и Правилами судебно-медицинской экспертизы вещественных доказательств и установления родства в судебно-биологических отделениях лабораторий бюро судебно-медицинской экспертизы, утвержденными приказом Минздрава РФ №407 от 10.12.96 г. В данных документах определены порядок, организация, технология и объем производства судебно-медицинской экспертизы трупа. В частности, исследование трупа предполагает наружный осмотр, детальное внутреннее исследование, лабораторные исследования трупного материала. Изменение установленного порядка исследования трупа эксперт должен мотивировать. Обратим внимание на некоторые моменты, связанные с производством экспертизы. Исследование трупов предпочтительнее проводить при естественном освещении, так как дневной свет обеспечивает нормальное восприятие цветовой гаммы объектов судебно-медицинского исследования. Цвет различных объектов несет важную диагностическую информацию о механизме наступления смерти человека и иных сопутствующих явлениях.
Исследование трупа осуществляется лично судебно-медицинским экспертом от начала и до конца. Недопустимо, чтобы в процесс экспертизы вмешивались санитар или медицинский регистратор, функции которых сводятся к письменной фиксации информации, получаемой от эксперта. В практике судебных медиков достаточно распространено явление, когда некоторые процедуры с трупом (например, разрезание тканей, выделение органов) осуществляют санитары, что недопустимо, поскольку в рамках судебной экспертизы только эксперт вправе производить какие-либо действия с объектами, подлежащими исследованию.
Специфика объектов, подлежащих исследованию (труп, находящийся в неизмененном состоянии, труп, находящийся в состоянии сильно выраженных посмертных изменений, расчлененный труп), оказывает влияние на возможности разрешения тех или иных вопросов, а следовательно, и на объем информации, которую можно получить посредством данной экспертизы.
Наружное исследование трупа включает изучение и фиксацию: 1) одежды и предметов, доставленных с трупом (наименование, изношенность, загрязнение, повреждения, содержимое карманов и пр.); 2) биологических характеристик: пол; возраст на вид; рост; вес; телосложение; упитанность; цвет; загрязнение и другие характеристики кожных покровов; волосы на голове (длина, цвет, поседение, облысение, др.); усы, борода (длина, цвет, форма и др.); глаза (конъюнктивы, роговицы, радужки, зрачки); нос (целостность костей, выделения); рот (губы, зубы, выделения); ушные раковины (наружные слуховые проходы и выделения из них); шея (длина, подвижность); грудная клетка (форма, симметричность строения); грудные железы (величина, форма, консистенция, цвет и вид околососковых кружков и сосков, выделения из сосков); живот (вздутие или западение); наружные половые органы (оволосение, правильность развития, девственная плева, отверстие мочеиспуска тельного канала, выделения); область промежности и задний проход (загрязнения, зияние, болезненные изменения); конечности (целостность костей на ощупь, дефекты развития, болезненные изменения); особенность строения (татуировки, рубцы, родимые пятна и др.); 3) посмертных изменений: охлаждение; подсыхание кожи и слизистых; трупные пятна; трупное окоченение; гнилостные явления; мумификация; жировоск; торфяное дубление; скелети-рование (локализация и выраженность этих явлений); 4) повреждений (локализация, характер, цвет, размеры, загрязнения в окружности и др.).
Внутреннее исследование трупа включает обязательное вскрытие трех полостей: черепа, груди и живота. Недопустимо ограничиваться вскрытием и исследованием одной или двух полостей. В некоторых случаях могут быть вскрыты другие полости, разрезаны иные части тела (например, полость спинномозгового канала, полости суставов, мышечные массивы), не входящие в обязательный перечень. Исследование позвоночника и спинного мозга производится, когда предполагается их повреждение. При автотранспортных происшествиях, а также у трупов, извлеченных из воды, вскрытие позвоночника обязательно. В процессе исследования выявляются такие признаки, как наличие, форма, размер, цвет, состояние, целостность, повреждения, плотность, эластичность, запах, содержимое, и пр. Следует сказать, что правила судебно-медицинской экспертизы трупа предписывают определенный порядок и объем исследования, отступить от которого эксперт не имеет права. В противном случае правомерно ставить вопрос о неполноте проведенного исследования, а значит, об обоснованности и достоверности полученных выводов. В целом отметим, что методическое обеспечение судебно-медицинской экспертизы трупа, вопросы, решаемые в рамках данного исследования, представлены в литературе достаточно широко1.
В большей мере заслуживает внимания вопрос относительно полноты исследования, осуществляемого судебно-медицинским экспертом. С этим мы связываем возможность получения необходимой ориентирующей и доказательственной информации о личности погибшего человека, обстоятельств его гибели. Полагаем, что на качество и полноту судебно-медицинской экспертизы трупа может оказать влияние присутствие следователя при ее производстве (ст. 197 УПК РФ). Показательно то, что право следователя присутствовать при производстве экспертизы было закреплено и в ранее действовавших уголовно-процессуальных кодексах РСФСР. Кроме того, многие ученые в области и уголовно-процессуального права, и судебной медицины указывают, что присутствие следователя при вскрытии трупа должно быть скорее не желательным, а обязательным1.
Прежде всего это обусловлено тем, что присутствие следователя позволит учесть многие обстоятельства дела, которые способны конкретизировать предмет экспертизы, поставить дополнительные вопросы перед экспертом. В целом мы поддерживаем такую позицию. Представляется, для того, чтобы полноценно решать данные задачи при судебно-медицинском вскрытии трупа, следователь должен обладать определенным объемом специальных знаний в области не только криминалистики, но и судебной медицины.
