Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Подозреваемый в уголовном процессе Республики Армения
1. Развитие законодательства о процессуальном положении по дозреваемого (исторический очерк) 14-29
2. Понятие подозреваемого и основания его становления как участника уголовного процесса 29-68
Глава 2. Процессуальные права подозреваемого и их обеспечение в уголовном процессе Республики Армения
1. Права подозреваемого и проблемные аспекты их реализации 69-103
2. Обеспечение прав подозреваемого при производстве следственных действий 103-142
Заключение 142-153
Список использованной литературы 153-168
Приложения 169-175
- Развитие законодательства о процессуальном положении по дозреваемого (исторический очерк)
- Понятие подозреваемого и основания его становления как участника уголовного процесса
- Права подозреваемого и проблемные аспекты их реализации
- Обеспечение прав подозреваемого при производстве следственных действий
Введение к работе
Актуальность темы диссертационного исследования. В настоящее время в Республике Армения продолжается правовая и судебная реформа. Основы и направления этих реформ были определены с принятием Конституции Республики Армения. Одной из главных целей таковых провозглашено построение правового государства, (ст. 1 Конституции РА). При этом процесс реформирования государственного строя поставил задачу переосмысления многих государственных, правовых и гуманитарных институтов, особенно в области прав и свобод человека. Несомненно, это относится и к уголовному судопроизводству. Важнейшими направлениями совершенствования уголовно-процессуального законодательства Республики Армения в свете Концепции судебной реформы являются коренное преобразование организации государственных органов, ведущих уголовный процесс, внесение существенных изменений в принципы, порядок и практику судопроизводства, предварительного расследования, в целях укрепления гарантий прав личности в уголовном процессе.
Конституция Республики Армения в качестве одной из важнейших основ конституционного строя провозгласила: человек, его достоинство, основные права и свободы являются высшей ценностью. Это требование закреплено в таких международно-правовых актах, как Всеобщая декларация прав человека от 10 декабря 1948 г., Международный пакт о гражданских и политических правах от 19 декабря 1966 г., Европейская конвенция о защите прав человека и основных свобод от 4 декабря 1950 г.
Государство обеспечивает защиту прав и свобод человека и гражданина в соответствии с принципами и нормами международного права. Государство признает основные права и свободы человека и гражданина в качестве прав непосредственного действия (ст. 3 Конституции РА). Государственная защита прав и свобод человека и гражданина в Республике Армения га-
рантируется. Вместе с тем каждый вправе сам защищать свои права и свободы всеми способами, не запрещенными законом, включая судебную защиту.
Каждому гарантируется право на получение квалифицированной юридической помощи. В случаях, предусмотренных законом, юридическая помощь оказывается бесплатно. Каждый имеет право пользоваться помощью защитника с момента соответственно задержания, применения меры пресечения или предъявления обвинения (ст. 20 Конституции РА).
Исходя из этих конституционных положений, принятый в рамках судебной реформы Уголовно-процессуальный кодекс Республики Армения (далее - УПК РА) от 01.07.1998 г. установил ряд демократических принципов: состязательности, справедливого рассмотрения дела, публичности, презумпции невиновности и др. Исходя из требований принципов состязательности и презумпции невиновности, в УПК РА участники уголовного процесса впервые были разделены на стороны обвинения и защиты.
УПК РА, наряду с Конституцией, требует, чтобы органы дознания и предварительного следствия по каждому уголовному делу обеспечивали всесторонность, полноту и объективность исследования обстоятельств дела, выявляли как уличающие, так и оправдывающие подозреваемого и обвиняемого, а также смягчающие и отягчающие его ответственность обстоятельства, при безусловном соблюдении процессуальных гарантий прав и свобод всех участников процесса (статья 17).
Признание прав и свобод человека и гражданина в качестве одной из основ конституционного строя неизбежно требуют нового подхода к правовому статусу лица, привлекаемого к уголовной ответственности. Поэтому необходимо было привести армянское уголовно-процессуальное законодательство в соответствие с мировыми стандартами защищенности личности, сочетающими неизбежность торжества справедливости с принципами гуманизма и уважения прав человека и гражданина.
Степень разработанности темы исследования. Положение личности в целом в уголовном судопроизводстве было предметом исследования таких
российских, советских процессуалистов, как Алексеев Н.С., Гуткин И.М., Зайцев О.А., Каминская В.И., Карнеева Л.М., Кокорев Л.Д., Лукашевич В.З., Мотовиловкер Я.О., Рахунов Р.Д., Савицкий В.М., Строгович М.С., Фойниц-кий И Я.,Чельцов М.А., Чувилев А.А., Шешуков М.П., Элькинд П.С., Якуб М.Л. и др. Из отечественных процессуалистов исследованием этих вопросов занимались Гукасян Г.Г., Казинян Т.С, Хачатурян М.Г. и др.
Процессуальные гарантии прав и свобод личности в уголовном процессе, их реальное состояние и пути совершенствования рассматривали в своих работах Ю.Н. Белозёров, В.П. Божьев, СМ. Громов, И.Д. Гуткин, И.Ф. Демидов, А.Ю. Епихин, А.С. Кобликов, Г.Н. Колбая, В.М. Корнуков, А.И. Клычников, Э.Ф. Куцова, A.M. Ларин, С.Л. Лонь, И.А. Либус, В.З. Лукашевич, Е.Г. Мартынчик, И.Д. Перлов, И.Л. Петрухин, В.М. Савицкий, М.К. Свиридов, А.И. Сергеев, А.В. Солтанович, Ю.И. Стецовский, А.Л. Цыпкин, Н.Ф. Чистяков, В.В. Шимановский, П.С. Элькинд, Ю.К. Якимович, А.Г. Яц-кевич.
Особенности теории и практики участия подозреваемого в производстве по уголовным делам анализировались в диссертациях В.Г. Кочеткова «Подозреваемый в советском уголовном процессе» (1965 г.), А.А. Чувилева «Институт подозреваемого в советском уголовном процессе» (1968), Б.А. Денеж-кина «Подозреваемый в советском уголовном процессе» (1975), Н.Н. Короткого «Процессуальные гарантии неприкосновенности личности подозреваемого и обвиняемого в стадии предварительного расследования» (1977), А.А. Напреенко «Гарантии прав подозреваемого в советском уголовном процессе» (1982), Н.А. Козловского «Подозрение в советском уголовном процессе» (1989), А.В. Солтановича «Право подозреваемого на защиту в уголовном процессе республики Беларусь» (1992), А.В. Пивня «Право подозреваемого на защиту в российском уголовном процессе» (1999), О.В. Качаловой «Охрана конституционных прав подозреваемого и обвиняемого на предварительном следствии» (1999), И.А. Пантелеева «Проблемы совершенствования института подозрения в уголовном процессе России» (2000), А.К. Аверченко
«Подозреваемый и реализация его прав в уголовном процессе» (2001), М.Н. Клепова «Теория и практика становления процессуального статуса подозреваемого в российском уголовном судопроизводстве» (2002), А.С. Епанешни-кова «Защита прав и законных интересов подозреваемого и обвиняемого в российском досудебном производстве» (2003), П.А. Смирнова «Подозреваемый в уголовном процессе» (2003), М.З. Абесашвили «Подозреваемый как участник уголовного процесса» (2005), а также в монографиях Н.А. Акинчи «Подозреваемый и обвиняемый на предварительном следствии» (1964), СП. Бекешко и Е.А. Матвиенко «Подозреваемый в советском уголовном процессе» (1969), А.А. Чувилева «Привлечение следователем и органом дознания лица в качестве подозреваемого по уголовному делу» (1982), В.Н. Григорьева «Задержание подозреваемого органами внутренних дел» (1989) и др. Однако проблеме процессуального положения подозреваемого не уделялась должного внимания процессуалистами Армении.
Наряду с введением в уголовное судопроизводство принципиально новых, радикальных по отношению к ранее действовавшему УПК положений, призванных оказать существенное воздействие на повышение общего уровня обеспечения прав и законных интересов, подвергаемых уголовному преследованию лиц, нельзя не отметить факт оставления практически в неизменном виде регламентации правового положения подозреваемого. Данное обстоятельство обусловливает необходимость дальнейшего исследования актуальных проблем теории и практики участия подозреваемого в уголовном процессе.
Изучение правоприменительной практики показывает, что существующий порядок признания лица подозреваемым во многих случаях объективно не позволяет своевременно наделить соответствующим процессуальным статусом лиц, вовлекаемых в сферу уголовного судопроизводства в связи с осуществлением в отношении них уголовного преследования. Достаточно часто подозреваемые сначала допрашиваются в качестве свидетелей об обстоятельствах их личного участия в совершении преступления.
Проблему несвоевременности наделения лица соответствующим процессуальным статусом усугубляет предусмотренная в новом законодательстве возможность производства отдельных следственных действий (личного обыска, назначения экспертизы, получения образцов для сравнительного исследования) до возбуждения уголовного дела, а также реально существующая практика производства до этого момента и других процессуальных действий (например, привод заподозренного лица и т.д.).
Выбор темы исследования о подозреваемом обусловлен и тем, что в Уголовно-процессуальном кодексе РА имеют место пробелы в урегулировании его процессуального положения. В частности, само определение понятия подозреваемого в законе не учитывает специфику ведущейся в его отношении процессуальной деятельности начального этапа расследования.
Ряд правомочий подозреваемого в УПК РА сформулирован недостаточно четко, порядок их реализации порой регламентирован неполно.
Отмеченные обстоятельства определили выбор темы диссертационного исследования и свидетельствуют о ее важном теоретическом и практическом значении.
Объект и предмет диссертационного исследования. Объектом исследования являлись общественные отношения, возникающие с момента подозрения лица в совершении преступления и прекращающиеся наделением данного лица процессуальным статусом обвиняемого либо прекращением уголовного преследования в отношении подозреваемого.
Предмет исследования составляют правовые нормы, регламентирующие правовое положение подозреваемого и порядок его участия в производстве по уголовному делу.
Цель и задачи диссертационного исследования. Целью диссертационного исследования является комплексное изучение процессуального положения подозреваемого в уголовном процессе РА, разработка теоретических положений и научно обоснованных рекомендаций, направленных на закрепление менее дискуссионного определения понятия подозреваемого в УПК РА, уси-
ление гарантий прав и законных интересов подозреваемого при производстве по уголовным делам.
Эта общая цель обусловила формулирование и решение в диссертационном исследовании следующих задач:
подробное изучение правового института подозреваемого в армянском уголовно-процессуальном праве с использованием исторического и сравнительного методов;
анализ понятия и правового положения подозреваемого по действующему УПК РА, УПК Арм. ССР и УПК РФ;
-выявление закономерностей, особенностей, проблем перехода лица, вовлеченного в уголовно-процессуальную деятельность из правового статуса свидетеля, в положение подозреваемого, поиск путей разрешения последних;
- разработка новой теоретической модели понятия подозреваемо
го, отвечающей современным условиям РА, оснований и порядка вовлечения
лица в уголовный процесс в таком правовом качестве;
-рассмотрение проблемных аспектов реализации прав подозреваемого и разработка предложений по их решению;
поиск новых, более совершенных гуманитарно-правовых и организационных средств и способов усиления охраны прав и законных интересов подозреваемого при проведении в отношении него процессуальных действий;
выявление в ходе анализа полученных результатов пробелов, неточностей, коллизий в правовых актах, определяющих понятие подозреваемого и его правовое положение, внесение предложений по их устранению, представление рекомендаций по совершенствованию правоприменительной практики при производстве расследования в отношении подозреваемых.
Методология и методика исследования. Методологической базой исследования послужили общенаучные и частные методы познания: исторический; формально-логический; системный; сравнительно-правовой; статисти-
ческий и социологический (анкетирование, опрос респондентов, программированное изучение уголовных дел и др.).
Сделанные выводы базируются на требованиях Конституции Республики Армения, международных актов о правах человека, действующего и утратившего силу уголовно-процессуального, уголовного законодательства, постановлений Конституционного Суда РФ, Пленума Верховного Суда СССР (РСФСР), России, Арм. ССР, положениях теории уголовного процесса, теории государства и права, истории государства и права, криминалистики, логики и других наук.
Эмпирической базой диссертации явились результаты анкетирования 115 следователей и 65 дознавателей 10 региональных подразделений полиции РА, а также подразделений полиции города Еревана (за период с 2004-2005 г.), а также изучения 200 уголовных дел, оконченных производством на территории общин Шенгавита, Малации и Себастии, Арабкира и Канакер-Зейтуна.
Научная новизна исследования заключается в том, что автором впервые в науке уголовного процесса Армении в свете положений нового Уголовно-процессуального кодекса РА осуществлено комплексное монографическое исследование проблем процессуального положения подозреваемого в уголовном судопроизводстве. Новизна полученных результатов состоит и в том, что в диссертации предпринята попытка разграничить основания признания лица подозреваемым и основания применения к нему мер пресечения; обоснована необходимость расширения процессуальных форм признания лица подозреваемым, законодательного установления возможности признания подозреваемым лица, заподозренного до возбуждения уголовного дела. На основе результатов исследования внесено предложение об уточнении в УПК РА нормативно-правового понятия подозреваемого. Также сделаны предложения, направленные на более четкое формулирование некоторых прав подозреваемого, имеющих основополагающее значение для формирования его процессуального положения. Обоснованы рекомендации по созданию оптимальных
условий для реализации подозреваемым своих прав при производстве отдельных следственных действий.
Положения, выносимые на защиту:
Необходимо изменить подход к материальным и процессуальным основаниям признания лица подозреваемым. Под материальными (уголовно-правовыми) основаниями следует понимать наличие в деянии лица объективных признаков преступления, предусмотренного Уголовным кодексом, а под процессуальными основаниями - доказательства, а также сведения, способные стать доказательствами по уголовному делу (в стадии возбуждения уголовного дела), на основе которых в деянии лица выявляются объективные признаки конкретного преступления (устанавливаются материальные основания признания лица подозреваемым) и возникает подозрение о причастности лица к совершению преступления;
Кроме материальных и процессуальных оснований признания лица подозреваемым необходимо также разграничить так называемые "документальные основания", под которыми следует понимать выносимые органами уголовного преследования процессуальные документы, ставящие лицо в процессуальное положение подозреваемого.
Основания признания лица подозреваемым и основания применения к нему мер пресечения самостоятельны и различаются по содержанию;
Необходимо расширить процессуальные формы признания лица подозреваемым в виде: 1) возбуждения уголовного дела в отношении конкретного лица, 2) вынесения постановления о признании лица подозреваемым при условиях, если:
уголовное дело возбуждено по факту совершения преступления, а не в отношении конкретного лица;
отсутствуют основания задержания лица;
существуют материальные и процессуальные основания признания лица подозреваемым;
необходимо допрашивать лицо по поводу его личного участия в совершении преступного деяния, либо наложить арест на его имущество;
необходимо применить в отношении лица меру пресечения
Нормативно-правовое понятие подозреваемого в УПК РА следует определить следующим образом: подозреваемый - это лицо, задержанное по подозрению в совершении преступления, либо лицо, в отношении которого органом уголовного преследования возбуждено уголовное дело или вынесено постановление о признании подозреваемым;
Целесообразно наделять лицо процессуальным статусом подозреваемого с момента объявления ему процессуального документа, ставящего его в положение подозреваемого (протокола задержания, постановления о возбуждении в отношении него уголовного дела, постановления о признании подозреваемым);
7. Необходимо законодательно установить возможность призна
ния подозреваемым лица, заподозренного до возбуждения уголовного дела
при необходимости производства в отношении него следственных действий,
при наличии достаточных данных для подозрения лица в совершении пре
ступления;
В числе следственных действий, допускаемых до возбуждения уголовного дела, необходимо включить производство освидетельствования;
Некоторые права подозреваемого, а также порядок их реализации нуждаются в более четком формулировании. В частности,
- для обеспечения реализации права подозреваемого знать правовые последствия избранной им позиции ст. 63 УПК РА необходимо дополнить положением о том, что «при согласии подозреваемого дать показания он должен быть предупрежден о том, что его показания могут быть использованы в качестве доказательств по уголовному делу, в том числе и при его последующем отказе от этих показаний, за исключением случаев, когда показания подозреваемого, данные в отсутствие защитника, включая случаи отказа от защитника, не подтверждаются им в суде»;
- исходя из необходимости законодательного закрепления права подозреваемого на обжалование непосредственно в суд действий и решений органов уголовного преследования (в том числе и незаконного задержания) без предварительного обжалования таковых прокурору, необходимо в ч. 1 ст. 290 УПК РА внести дополнение следующего содержания: «действия и решения органов уголовного преследования, в том числе и задержание, подозреваемым могут быть обжалованы в суд непосредственно, без обжалования таковых прокурору» и т. д.;
10. Научно-методические рекомендации, направленные на защиту прав и законных интересов подозреваемого при проведении отдельных следственных действий с его участием (в частности, при производстве допроса, очной ставки, освидетельствования и т. д.).
В работе имеются и другие положения, отличающиеся элементами новизны по своему содержанию.
Теоретическая и практическая значимость исследования. В диссертационном исследовании обращается внимание на наличие наиболее значительных противоречий в законодательстве РА в данной сфере, не позволяющих единообразно применять положения Уголовно-процессуального кодекса, определяющие процедуру вовлечения подозреваемого в процесс, использования им ряда своих полномочий.
Результаты работы - полученные выводы, сформулированные определения, предложения, рекомендации могут быть использованы для проведения дальнейших научных исследований по этой и связанными с ней проблемам; внесения изменений в действующее законодательство; совершенствования сложившейся правоприменительной практики; повышения квалификации сотрудников правоохранительных органов и судебной системы; обучения студентов - юристов в вузах и подготовки слушателей Академии полиции Республики Армения.
Апробация и внедрение результатов исследования. Основные результаты исследования представлены на научно-практических семинарах и конференциях в Академии полиции РА, в Академии управления МВД РФ.
Некоторые результаты исследования по данной теме используются при преподавании курса «Уголовный процесс Республики Армения» в Академии полиции РА, а также применяются в деятельности следственных подразделений Полиции РА, о чем имеются акты о внедрении.
Основные выводы, предложения и рекомендации изложены автором в 3 научных публикациях.
Структура и объем диссертации определены содержанием темы и задачами исследования и состоят из введения, двух глав (включающих четыре параграфов), заключения, списка использованной литературы и приложений.
Развитие законодательства о процессуальном положении по дозреваемого (исторический очерк)
Изучению процессуального положения подозреваемого необходимо припомнить краткий исторический очерк законодательства Республики Армения о регулировании уголовно-процессуального положения лиц, заподозренных в совершении преступления. Этот процесс развития законодательства Армении условно можно разделить на три периода:
1) до образования Армянской ССР (1920 г.);
2) период становления и развития Армянской ССР (1920-1990 г.г.);
3) период третьей Республики Армения (от 1991г. до настоящего времени).
Первый период (до 1920 г,). Первыми источниками армянского уголовно-процессуального права считаются Судебник Мхитара Гоша (1184 г.) и Судебник Смбата Спарапета (1265 г.). Однако в указанных памятниках армянского права не упомянуто о существовании досудебных стадий уголовного процесса. Это было характерно вообще для обвинительного процесса, которому присуща специфическая форма состязательности судебного процесса. Функцию уголовного преследования до судебного производства осуществляла сторона обвинения - обвинитель. В качестве обвинителя выступал потерпевший. Однако по преступлениям, направленным против государства, функцию уголовного преследования осуществляла государственная власть, управленческий аппарат. Стороны, для обозначения которых в указанных источниках используются термины "прокурор", "противник" , "обвинитель", должны были обращаться в суд .
После объединения Армении с Россией (в 1828 г.) действие имперского права постепенно стало распространяться и на территории Восточной Армении. В этот период на территории Российской империи действовала административно-судебная система, основанная в результате судебно-правовых реформ 1775 г.
Первые предпосылки разграничения правового положения обвиняемого и подозреваемого можно обнаружить в екатеринских "Учреждениях для управления губерний " 1775 года .
В ст. 401 указанного законодательного акта было предусмотрено положение о том, что "... буде кто пришлет прошение в совестный суд, что он содержится в тюрьме более трех дней и в те дни ему не объявлено, за что содержится в тюрьме, или что он в те три дни не допрашивай, тогда совестный суд по получении такого прошения, не выходя из присутствия, долженствует послать повеление, чтоб таковой содержащийся в тюрьме, буде содержится не во оскорблении особы Императорского Величества, не по измене, не по воровству, или разбою, был прислан и представлен в совестный суд обще с прописанием причин, для которых содержится под стражею, или не допрашивай .
Свод законов Российской империи разделил досудебное производство на "предварительное следствие" и "формальное следствие". Производство предварительного следствия было отнесено к компетенции полиции, а формальное следствие вел следователь. Однако этот законодательный акт также не предусматривал участника досудебного производства с названием "подозреваемый". Но в нем имелись определенные предпосылки для последующего появления такого субъекта уголовно-процессуальных правоотношений. В частности, в ст. 976, 979 упомянутого Свода говорится о том, что если улики свидетельствуют об обстоятельствах, вызывающих в отношении кого-либо "сильное подозрение" в совершении преступления, то необходимо "брать" данное лицо для допроса и исследования обстоятельств дела, "несмотря ни на какие его личные привилегии"1. Кроме того, в Своде говорился о приговоре "с оставлением в подозрении"2.
Если против подсудимого, на общем фоне недостаточности для вынесения обвинительного приговора доказательств, в зависимости от степени их важности, а также серьезности вменяемого преступления, согласно ст. 1177 Свода, предоставлялась возможность принять одно из следующих решений:
1) оставить лицо в подозрении;
2) отдаїь под надежное поручительство, если находился поручитель, при условии надлежащего впредь поведения, не освобождая его, однако вовсе от подозрения, ибо впоследствии могли открыться новые доказательства;
3) предоставить подсудимому возможность дать присягу для очищения от подозрения.
Великие реформы императора Александра II были распространены также на территории Армении. В период начала этих реформ 8 июня 1860 г. Александром II были подписаны и введены в действие три правовых документа: "Учреждение судебных следователей", "Наказ судебным следователям" и "Наказ полиции о производстве дознания по происшествиям, могущим заключать в себе преступление или проступок". С принятием этих нормативных актов следствие было изъято из подведомственности полиции и передано судебным следователям, За полицией же оставались только функции дознания, т, е. выполнения первоначальных, неотложных следственных действий немедленно после выявления факта преступления, без предъявления лицу официального обвинения. В этих нормативных актах впервые были законодательно определены четкие основания признания лица подозреваемым.
Так, в соответствии со ст. 15 Наказа полиции, подозреваемым признавалось лицо, задержанное или арестованное по следующим основаниям:
1) преступник "захвачен" на месте и во время совершения преступления;
2) преступление учинено явно и гласно;
3) очевидцы преступления прямо укажут на лицо, как на совершившее преступление;
4) на подозреваемом, или в его жилище будут найдены очевидные следы преступления или его вещественные доказательства;
5) "заподозренный" сделал покушение на побег, или был пойман после побега.
Понятие подозреваемого и основания его становления как участника уголовного процесса
Термин "подозреваемый" имеет несколько значений. Мы выделяем два из них: общебытовое (житейское) и уголовно-процессуальное (правовое). Общебытовое понятие подозреваемый, естественно, является более объемной категорией по отношению к правовому. В общебытовом понимании подозреваемый -это лицо, в отношении которого возникло предположение об участии его в чем-то, или же лицо, которое предполагается виновным в чем-то ,
В уголовно-процессуальной деятельности подозреваемый рассматривается как участник, имеющий специфический, установленный законом правовой статус. Поэтому полно и конкретно должно быть регламентировано правовое понятие "подозреваемый" в уголовном процессе, что вызывается следующими соображениями:
1) высокой общественной опасностью деяний, привлечение к ответственности за которые осуществляется в порядке уголовного судопроизводства - преступлений;
2) тяжестью уголовных наказаний, применяемых в результате уголовно-процессуальной деятельности;
3) требованием детальной регламентации прав и обязанностей субъектов уголовно-процессуальной деятельности, направленную в конечном итоге на обеспечение целей уголовного процесса.
Несмотря на то, что в теории и практике уголовного процесса в течение длительного времени велась дискуссия о необходимости вообще фигуры подозреваемого на предварительном расследовании, Уголовно-процессуальный кодекс Республики Армения от 1 июля 1998г. (далее -УПК РА) признал необходимым функционирование такой процессуальной фигуры. Таким образом закон констатировал необходимость фигуры подозреваемого в уголовном процессе. Однако, на наш взгляд, важное теоретическое и практическое значение имеет решение вопроса о том, является ли подозреваемый обязательным участником уголовного судопроизводства? Единство взглядов по данному вопросу в юридической литературе также нет. В числе сторонников обязательного участия подозреваемого в уголовном судопроизводстве следует назвать Э. Боровского, Н. Н. Короткого и др. . Так, Э. Боровский пишет, что "... привлечение лица к делу в качестве подозреваемого является одним из этапов в процессе расследования дела на пути установления лиц, виновных в совершении преступления. Следующим за этим этапом является привлечение этого лица в качестве обвиняемого или же выведение этого лица из дела вообще в связи с отпадением имевшихся против него подозрений" .
Н. Н. Короткий утверждает, что " ... поскольку на практике не бывает случаев, когда нет необходимости допросить лицо, вероятно виновное в совершений преступления, до предъявления ему обвинения, то становится очевидным, что подозреваемый это обязательная фигура в процессе" .
Другую позицию занимают С. П. Бекешко, В. А. Стремовский, Н. А. Белый и другие.
Так, С. П. Бекешко, признавая, что "... подозрение в процессе раскрытия преступления ... является закономерным этапом познания истины по делу, ступенью к появлению обвиняемого, - тем не менее, отмечает, что ... подозрение следователя о совершении преступления определенным лицом само по себе еще не свидетельствует о появлении подозреваемого" .
Н. А. Белый, критикуя позицию Н. Н. Короткого, подчеркивает, что если бы законодатель рассматривал подозреваемого как обязательную фигуру в процессе, то, вероятно, существовала бы норма о необходимости признания подозреваемым каждого лица, привлекаемого впоследствии в качестве обвиняемого. Это существенно затрагивало бы интересы граждан, вовлекаемых в уголовное судопроизводство, явилось бы фактором возможного ограничения прав граждан .
Предпочтительной представляется позиция авторов, считающих необязательным наличие подозреваемого по каждому уголовному делу. Об обоснованности данной позиции говорит и изучение следственной практики. Так, по изученным нами делам подозреваемый имеется в 72% случаев , по данным А. К. Аверченко - в 75% случаев , а по данным В, Р. Навасардяна - в 86% случаев ,
На практике далеко нередки случаи, когда лицо получает статус обвиняемого без наделения его статусом подозреваемого. Например, когда собранные по делу доказательства достаточны для привлечения лица в качестве обвиняемого, необходимо сразу выносить постановление о привлечении лица в качестве обвиняемого.
Таким образом, подозреваемый является необязательным участником предварительного расследования. К тому же подозреваемый является кратковременным участником уголовного процесса. Однако проблемным является вопрос продолжительности пребывания лица в качестве подозреваемого. Единства мнений в решении данного вопроса в литературе нет. Одна группа авторов считает необходимым временное ограничение нахождения лица в процессуальном положении подозреваемого. Сторонники данного подхода, связывая фигурирование подозреваемого с применением в отношении него мер процессуального принуждения, считают, что лицо в таком статусе может находится не больше 10 суток4. Другую позицию занимают авторы, предлагающие расширить основания признания лица подозреваемым, не связывая существование подозреваемого с применением мер процессуального принуждения. Они полагают, что временные ограничения могут относиться лишь к мерам процессуального принуждения, но не к фигурированию подозреваемого .
Права подозреваемого и проблемные аспекты их реализации
О фактическом и юридическом положении личности в уголовном процессе можно судить исходя из уровня гарантированности прав подозреваемого. Последняя выражает также уровень демократизма самого общества.
Подозреваемый, как участник уголовного процесса, отстаивающий в деле свои права и интересы, принимает активное участие в производстве по делу путем реализации своих субъективных прав и исполнения юридических обязанностей.
О значении субъективных прав Н. И. Матузов справедливо отмечает, что "... Без субъективных прав, их реализации оставались бы "мертвыми" юридические нормы, правоотношения, да и весь механизм правового регулирования, ведь последний приводится в действие именно с помощью этих рычагов. Ведь специфическая особенность правового регулирования заключается в том, что оно, в отличие от всякого иного нормативного регулирования, осуществляется через юридические права и обязанности "\
В процессуальной литературе и в самом законодательстве термин «права» подозреваемого зачастую употребляется в совокупности с термином «законные интересы». Поэтому представляется заслуживающим внимания вопрос о соотношений этих понятий.
Содержанием прав являются определенные интересы, потому что наделение правом означает возможность удовлетворения интересов, обеспеченную государством1. Однако совпадение в ряде случаев интереса с субъективным правом еще не дает повода считать эти понятия тождественными. Интерес составляет основу всякого субъективного права, устанавливаемого нормой закона. Интерес является законным не только потому, что он признан законом, закреплен в нем, а потому, что он является таковым по существу, т. е. не противоречащим закону2. Далеко не все интересы подозреваемого, являясь по существу законными, закреплены в законе. Поэтому не верно на наш взгляд, объединять субъективные права и законные интересы единым понятием - «права субъекта» .
В качестве субъективных прав оформляются лишь наиболее важные, существенные, с точки зрения законодателя, общественно и личностно значимые интересы. Невозможность закрепления всех законных интересов в виде законодательно гарантированных субъективных прав определяется их практически безмерным многообразием и неравноценностью по отношению друг к другу. Немаловажно, что некоторые интересы подозреваемого, будучи, безусловно законными, не могут быть гарантированы в силу экономических, организационных и иных причин неправового характера.
Например, заинтересованность подозреваемого, задержанного в порядке ст. 129 и 130 УПК РА в участии в качестве его защитника конкретного адвоката не во всех случаях может быть реализована. По смыслу п.1 ч. 5 ст. 70 УПК РА, если защитник в течение 24 часов с момента обретения положения защитника не имеет возможности явиться на первый допрос подозреваемого, то орган уголовного преследования обязан обеспечить участие другого защитника в этот же срок. Таким образом, в этом случае у подозреваемого возникает право требовать участия конкретного защитника, но не право на безусловное его участие. Однако в силу законности и большой процессуальной значимости такого интереса следователь обязан использовать все имеющиеся у него возможности для обеспечения участия в качестве защитника требуемого лица. Более того, в деле должны содержаться материалы, обосновывающие невозможность участия требуемого адвоката (справка или телефонограмма адвокатской палаты о командировке соответствующего адвоката и т.
В приведенном примере законный интерес подозреваемого об участии в его деле конкретного адвоката в качестве защитника, несомненно, является более значимым, чем некоторые его субъективные права, твердо гарантированные законом. Например, право изготавливать подозреваемым по ходу допроса схемы, чертежи, рисунки, диаграммы, подлежащие приобщению к протоколу допроса (п. 5 ч. 4 ст. 209 УПК РА). Тем не менее этот значимый интерес может быть нереализован, а малозначимое для большинства случаев право изготавливать по ходу допроса схемы и т. п. обеспечивается в безусловном порядке. Это и является основным критерием, позволяющим отграничивать законный интерес от субъективного права.
Таким образом, понятия «права» и «законные интересы» однопорядко-вые и нередко совпадают по своему содержанию. Их следует рассматривать как самостоятельные по отношению друг к другу в случаях, когда законные интересы не опосредованы соответствующими субъективными правами, т. е. не оформлены нормативно в качестве таковых.
К изучению прав подозреваемого необходимо проявить системный подход для выявления объективно сложившихся взаимосвязей и обеспечения непротиворечивости.
Между тем, единство прав подозреваемого не отрицает возможность их классификации по объективно существующими критериями.
Правильная классификация прав подозреваемого не только является способом познания всей системы его прав, но и дает возможность выявить полноту и логичность этой системы, непротиворечивость составляющих ее прав. Она также является основанием для определения и образования кор 72
респондирующей этим правам системы юридических обязанностей государственных органов и должностных лиц, осуществляющих дознание и предварительное следствие.
В литературе существуют различные классификации прав подозреваемого. Так, Е. Г. Мартынчик выделяет следующие виды прав подозреваемого:
1) права, используемые для охраны свободы, неприкосновенности личности и жилища, тайны переписки;
2) права активного участия в уголовно-процессуальном доказывании;
3) права защиты имущественных интересов;
4) права добиваться восстановления чести, достоинства, доброго имени и справедливости
Обеспечение прав подозреваемого при производстве следственных действий
Уголовно-процессуальный кодекс Республики Армения не определяет правовое понятие следственных действий. В п. 6 ст. 6 УПК РА определяется лишь понятие процессуальных действий, которые характеризуются как действия, предусмотренные Уголовно-процессуальным кодексом, производимые в ходе производства по делу. Следственные же действия являются лишь частью таковых, отличающиеся направленностью на получение доказательств. Ряд следственных действий, особенно те, которые имеют предметно-поисковой или исследовательский характер, содержат элементы принуждения (например, обыск, выемка, освидетельствование, судебная экспертиза и т. д.). Не случайно, что многие процессуалисты склонны относить следственные действия к мерам процессуального принуждения .
Другую группу составляют следственные действия, направленные на получение и закрепление показаний участников уголовного процесса, в том числе и подозреваемого (допрос, очная ставка, проверка показаний на месте). Поскольку с помощью таковых следователь получает показания подозреваемого, как самостоятельного вида доказательств, в которых выражается отношение самого подозреваемого к возникшему против него подозрению, постольку представляется необходимым отдельно рассматривать следственные действия этой группы.
В числе следственных действий указанной категории наиболее важное значение для реализации прав подозреваемого, на наш взгляд, имеет допрос подозреваемого. Производство допроса подозреваемого имеет цели: 1) проверить данные, послужившие основанием подозревать лицо в совершении преступления; 2) в случае причастности подозреваемого к расследуемому преступлению восполнить пробелы в доказательственном материале, не позволяющие предъявить обвинение, а также установить соучастников преступления; 3) предоставить подозреваемому право дать объяснения по существу возникших подозрений о причастности его к совершенному преступлению и тем самым осуществить защиту своих интересов2.
Значимость указанного следственного действия заключается в том, что посредством производства такового реализуется в первую очередь право подозреваемого знать, в чем он подозревается, знакомиться с содержанием подозрения (т. е. с фактическими обстоятельствами и юридической квалификацией инкриминируемого ему деяния) и давать показания и объяснения об обстоятельствах возникшего против него подозрения, о несостоятельности данных, послуживших основанием к возникновению подозрения. То есть допрос подозреваемого дает ему возможность опровергнуть подозрение, давать показания об обстоятельствах, оправдывающих его либо смягчающих его ответственность. Следовательно, дальнейшая реализация прав подозреваемого намного зависит от уровня гарантированности прав подозреваемого при его допросе. Не случайно, что допрос подозреваемого всегда находился в центре внимания процессуалистов, вызывая острейшие дискуссии в процессуальной литературе.
Долгое время в теории уголовного процесса обсуждались негативные последствия практики допроса заподозренных лиц в качестве «уличаемых свидетелей». Одной из основных причин такой практики считается то, что уголовно-процессуальным законодательством возможность допросить лицо в качестве подозреваемого традиционно ставится в зависимость от применения задержания или меры пресечения в отношении заподозренного лица. О необходимости расширения оснований признания лица подозреваемым в уголовно-процессуальном законе РА наши суждения изложены в первом главе настоящей работы (параграф 2). Надеемся, что в дальнейшем они будут учтены законодателем, приведение в действие которых, на наш взгляд, будет способствовать снижению на практике уровня «уличаемых свидетелей».
Первым шагом на пути отказа от практики допроса «уличаемых свидетелей» можно считать установление в Конституции РА института свидетельского иммунитета. Так, ч. 1 ст. 22 Конституции РА признает право каждого не свидетельствовать против себя самого, своих близких родственников и супруга. В соответствии с указанным конституционным предписанием ст. 206 УПК РА, регламентирующая порядок допроса свидетеля (и потерпевшего), содержит положение о том, что «Перед допросом ... свидетелю сообщается, что он не обязан давать показания, изобличающие его, супруга (супругу) или его близких родственников в совершении преступления». В связи с этим возникает вопрос о том, необходимо ли разъяснить данное конституционное право подозреваемому. По предположениям некоторых ученых и практиков данное конституционное положение необходимо разъяснить перед допросом только в качестве свидетеля или потерпевшего .
С таким предположением не соглашается в своей диссертации А. К. Аверченко, утверждая, что «статья 51 Конституции РФ обязательно должна разъясняться и подозреваемому, и обвиняемому, несмотря на использование в ее тексте слова «свидетельствовать». Ссылка на то, что подозреваемый и так не обязан давать показания, не совсем убедительна, поскольку это поло-жение в прямой форме нигде в законе не зафиксировано» .
Обоснованность суждений А. К. Аверченко подтвердились и материалами практики Верховного Суда Российской Федерации. Так, в постановлении Пленума Верховного Суда РФ №8 от 31 октября 1995 года «О некоторых вопросах применения судами Конституции Российской Федерации при осуществлении правосудия» говорится о том, что «... Если подозреваемому, обвиняемому, его супругу и близким родственникам при дознании или предварительном следствии не было разъяснено указанное конституционное положение, показания этих лиц должны признаваться судом полученными с нарушением закона и не могут являться доказательствами виновности обвиняемого (подозреваемого)»3.
