Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Защита прав, свобод и законных интересов личности - приоритетная функция судебной власти 17
1. Генезис института судебной защиты прав, свобод и законных интересов личности в уголовном судопроизводстве России 17
2. Судебная власть - гарант защиты прав и свобод граждан в уголовном судопроизводстве 38
3. Понятие, сущность и содержание института судебной защиты 56
Глава 2. Практика судебного контроля за действиями (бездействием) и решениями публичных процессуальных органов, ограничивающими права и законные интересы личности в уголовном процессе 71
1. Правовосстановительный судебный контроль в системе положений и норм судебной защиты прав, свобод и законных интересов личности 71
2. Сущность и содержание жалобы на действия (бездействие) и решения, ограничивающие права и свободы личности; критерии приемлемости к рассмотрению по существу 89
3. Субъекты обжалования: понятие, характеристика их процессуальных прав и обязанностей 110
4. Практика функционирования судебного контроля при рассмотрении жалоб участников уголовного процесса, реализуемого в порядке ст. 125 УПК РФ 121
5. Процессуальный порядок рассмотрения жалоб в судебно-контрольном производстве 165
Глава 3. Перспективы развития института судебной защиты прав, свобод и законных интересов личности в уголовном судопроизводстве 176
1. Совершенствование института судебной защиты прав, свобод и законных интересов личности в Российской Федерации в параллели с европейской защитой прав человека 176
2. Пути оптимизации и развития института судебной защиты прав, свобод и законных интересов личности в уголовном процессе России на современном этапе 193
Заключение 217
Библиографический список. 222
- Генезис института судебной защиты прав, свобод и законных интересов личности в уголовном судопроизводстве России
- Правовосстановительный судебный контроль в системе положений и норм судебной защиты прав, свобод и законных интересов личности
- Практика функционирования судебного контроля при рассмотрении жалоб участников уголовного процесса, реализуемого в порядке ст. 125 УПК РФ
- Совершенствование института судебной защиты прав, свобод и законных интересов личности в Российской Федерации в параллели с европейской защитой прав человека
Введение к работе
Актуальность темы исследования и степень ее разработанности. Вопросы, связанные с эффективным осуществлением судебной защиты прав и свобод личности, являясь по своей сути основополагающими в демократическом государстве и обществе, не могут и не должны оставаться без пристального внимания как научной доктрины, так и субъектов применения права.
Деятельность исполнительной власти государства в лице его публичных процессуальных органов на досудебном этапе уголовного судопроизводства зачастую связана с ограничением конституционных прав, свобод и законных интересов личности. Применение принудительного воздействия со стороны государства на этом этапе является скорее правилом, нежели исключением. В связи с этим установленная законом возможность участника уголовного судопроизводства обратиться за защитой к суду является весомым аргументом для государства в лице его публичных процессуальных органов уголовного преследования с тем, чтобы ограничить пределы произвольного усмотрения без наличия к тому достаточных фактических и юридических оснований.
Одним из наиболее эффективных средств подобной защиты на досудебном этапе является институт судебной защиты прав, свобод и законных интересов граждан, реализуемый в порядке ст. 125 УПК РФ.
Обжалование действий и решений должностных лиц, осуществляющих уголовное судопроизводство, в порядке досудебного производства по уголовным делам к общему количеству рассмотренных в РФ уголовных дел постоянно увеличивается. Показательным является и то обстоятельство, что, по данным проведенного нами на территории Нижегородской области обобщения судебной практики, каждое второе из исследованных решений и действий публичных процессуальных органов в 2004-2006 гг. являлось незаконным.
Несмотря на более чем очевидную значимость института судебной защиты прав, свобод и законных интересов личности в уголовном судопроизводстве, и в теории и на практике нет достаточной ясности в вопросах о его содержании,
процессуальных формах реализации, предмете и пределах осуществления, субъектах возникающих в связи с этим правоотношений.
Отсутствие не только системного и комплексного подхода законодателя к заявленной проблеме, но и однозначного, сформированного базиса правовой науки, проверенного правоприменительной практикой, позволяет утверждать, что институт судебной защиты, как и одна из его наиболее действенных процессуальных форм - правовосстановительный судебный контроль, явление для России сравнительно новое и во многом противоречивое. В связи с этим разработка механизмов судебной защиты прав и свобод человека представляется одной из наиболее актуальных задач уголовно-процессуальной науки.
Отмеченные моменты обусловили выбор темы диссертационного исследования и определили ее актуальность.
Объект исследования. В качестве объекта исследования выступает система общественных отношений, складывающихся в сфере реализации конституционных полномочий органов судебной власти по осуществлению судебной защиты прав и свобод личности на досудебном этапе уголовного судопроизводства, реализуемой по нормам ст. 125 УПК РФ.
Предметом исследования являются: генезис и современное состояние нормативного регулирования уголовного судопроизводства в части, касающейся деятельности суда по защите прав, свобод и законных интересов лиц на досудебном этапе уголовного судопроизводства; доктринальные источники, материалы правоприменительной практики, связанные с объектом исследования.
Цель исследования заключается в разработке на основе полученных эмпирических данных и теоретических выводов научно-обоснованных рекомендаций по устранению существующих пробелов, противоречий в правовой регламентации реализации института судебной защиты в уголовном судопроизводстве на досудебном этапе. В предложении комплексного теоретически обоснованного учения о судебной защите прав и свобод личности как: а) важнейшей конституционной функции реализации полномочий органов судебной власти; б) основополагающей процессуальной гарантии личности и
правосудия в уголовном процессе; в) эффективном средстве достижения цели уголовного судопроизводства и решения его непосредственных задач; г) самостоятельном институте уголовно-процессуального права и особой форме деятельности суда по разрешению средствами правосудия социально-правового спора (конфликта) сторон по существу заявленного спора; д) гаранте поддержания баланса интересов в сфере уголовного судопроизводства между личностью и государством.
В рамках достижения поставленной цели в процессе исследования ставились и последовательно решались следующие основные задачи:
а) изучить и проанализировать предшествующее и действующее законо
дательство России, регламентирующее применение института судебной защиты
в уголовном процессе;
б) изучить практику применения института судебной защиты через одну
из его форм реализации в виде правовосстановительного судебного контроля
(ст. 125 УПК РФ);
в) проанализировать совокупность взглядов, позиций, отражающих мне
ние научной общественности о целесообразности и эффективности института
судебной защиты в уголовном процессе на досудебном этапе;
г) определить через понятие, функции, формы и методы реализации су
дебной власти объективно имеющиеся признаки (свойства) судебной защиты,
как самостоятельной функции;
д) обосновать полифункциональность судебной деятельности на досудеб
ном этапе уголовного судопроизводства;
е) выявить и определить соотношение норм российского и международ
ного права в сфере регулирования правоотношений по судебной защите прав,
свобод и законных интересов личности на досудебном этапе уголовного судо
производства и возможности их гармонизации;
ж) проанализировать оптимальность нормативного регулирования инсти
тута судебной защиты прав и свобод и законных интересов личности, преду
смотренного законодателем в нормах УПК РФ; формы реализации института
судебной защиты на досудебном этапе уголовного судопроизводства с целью уяснения его потенциальной эффективности с точки зрения назначения уголовного процесса и разрешения его непосредственных задач.
Методологической основой исследования являются диалектический метод познания объективной реальности, положения системного, информационного и социологического подходов, а также структурно-функциональный анализ. В работе также использованы исторический, логико-юридический, сравнительно-правовой и конкретно-социологические методы.
Теоретической базой исследования послужили фундаментальные разработки науки уголовно-процессуального, уголовного, конституционного и международного права, общей теории права. Непосредственными источниками информации послужили монографии, учебники, учебные пособия, лекции, научные статьи, доклады, комментарии к законам и другие опубликованные материалы, отражающие в своей совокупности те или иные стороны объекта и предмета исследования.
При разработке общетеоретических проблем о судебной защите, правосудии, правах человека, процессуальном контроле значительное внимание уделено работам таких видных ученых, как Л.Б. Алексеева, А.Д. Бойков, В.М. Боз-ров, М.М. Выдря, В.П. Божьев, СЕ. Вицин, В.Н. Григорьев, А.П. Гуляев, К.Ф. Гуценко, И.Ф. Демидов, СП. Ефимычев, М.А. Ковалев, А.А. Конев, И.С Масликов, Н.Г. Муратова, П.А. Лупинская, М.П. Поляков, Н.Н. Полянский, В.Н. Савицкий, М.С. Строгович, В.Т. Томин, П.С Элькинд.
В последние годы опубликованы исследования, в том числе выполненные на диссертационном уровне, посвященные одной из форм реализации судебной защиты на досудебных стадиях - судебному контролю: А.Н.Артамонов, В.Н. Галузо, В.П. Кашепов, Н.Н. Ковтун, Н.А. Колоколов, Е.Ю. Лихачева, Л.Н. Масленникова, И.Л. Петрухин, А.С. Сбоев, А.В. Солодилов, Ю.И. Стецов-ский, Д.А. Сугробов, О.В. Химичева, А.В. Чумаков, В.А. Яблоков.
После принятия УПК РФ разработка проблем процессуального контроля на досудебном производстве продолжилась в рамках изучения других уголов-
но-процессуальных институтов (Б.Б. Булатов, Ю.В. Деришев, В.В. Николюк, Г.П. Химичева), либо в самостоятельных исследованиях с позиции новых подходов к регламентации форм судебного контроля (В .А. Азаров, И.Ю. Таричко).
Одним из последних комплексных исследований, посвященных судебной защите в уголовном процессе, стала диссертация на соискание ученой степени доктора юридических наук В.А. Лазаревой.
В работе также проанализированы труды ученых в отрасли международного права: Т.И. Гиззатуллина, А.В. Мелешникова, В. А. Тол етика, В.М. Баранова, СЕ. Егорова, СВ. Пчелинцева. Рассмотрены суждения и опыт научно-практических работников - судей Конституционного суда РФ: В.Н. Витрука, Г.А. Гаджиева, М.В. Баглая, Б.С Эбзеева; судей Верховного суда РФ - В.П. Ве-рина, СА. Ворожцова, В.А.Давыдова, В.В. Дорошкова, В.И. Радченко, В.П. Степалина, В.М. Лебедева.
Нормативная база исследования основана на нескольких видах источников, в которые вошли Конституция РФ, нормы международного права, федеральные конституционные законы, УПК РФ и иные федеральные законы, а также другие нормативные акты органов законодательной и исполнительной власти России.
В диссертации подвергнуты исследованию прецеденты Европейского суда по правам человека, правовые позиции Конституционного суда РФ, изложенные в решениях, относящихся к теме работы, а также постановления пленума Верховного суда РФ и положения ряда ведомственных нормативных актов. В качестве существенных источников нормативной информации использованы законодательные памятники, отражающие генезис уголовно-процессуального права России.
Эмпирическая база исследования основана:
- на официальных (опубликованных) статистических данных о результатах деятельности правоохранительных и судебных органов РФ в сфере уголовного судопроизводства за 2000-2006 гг.;
материалах диссертационных исследований по данной тематике, научных, журнальньк и иных публикациях, отражающих результаты исследований о реализации судебной защиты прав, свобод и законных интересов лиц, обратившихся в порядке ст. 125 УПК, а также на сведениях, дающих представление об общем социокультурном срезе заявленной к обсуждению проблемы;
материалах эмпирического исследования, проведенного за период с 2004 г. по 2006 г. на территории Нижегородской области, базирующегося на результатах программированного изучения 610 архивных судебных материалов, рассмотренных судами указанного региона в порядке ст. 125 УПК; помимо этого, при работе над диссертацией автором использовался метод «включенного наблюдения» при работе в должности судьи Нижегородского областного суда;
материалах эмпирических исследований, полученных другими авторами по проблемам, связанным с темой диссертации.
Научная новизна исследования заключается в том, что впервые комплексно и всесторонне на монографическом уровне исследованы сущность и содержание одного из важнейших правовых институтов российской науки -института судебной защиты прав, свобод и законных интересов личности на досудебном этапе уголовного судопроизводства.
В единстве теоретического анализа и практики применения этого института сформулированы новые подходы к определению:
понятия судебной защиты как самостоятельной функции судебной власти, форм ее реализации;
предмета и пределов правовосстановительного судебного контроля на досудебном этапе уголовного судопроизводства;
сути и содержания жалобы на действия и решения публичных процессуальных органов, ограничивающие права, свободы и законные интересы личности;
субъектов обжалования;
процессуальной формы рассмотрения жалобы;
- видов возможных решений суда, принимаемых по итогам судебной проверки.
Исследовано и определено или уточнено содержание таких категорий, имеющих отношение к институту судебной защиты прав, свобод и законных интересов личности, как: «уголовное судопроизводство», «основания прекращения уголовного дела», «приемлемость жалобы», «место рассмотрения жалобы», «заявитель», «обязательное участие защитника», «преюдициальность судебных решений, принятых по итогам обжалования».
О научной новизне исследования в определенной степени свидетельствуют и основные положения, выносимые на защиту:
1. Понятие судебной защиты как самостоятельной функции судебной
власти не может противопоставляться понятию правосудия в том его классиче
ском представлении, которое придается наукой уголовного процесса и воспри
нимается правоприменителем.
Судебная защита и правосудие, являясь самостоятельными процессуальными функциями судебной власти, имеют один вектор развития и реализации, направленный на достижение максимально возможного и справедливого компромисса между интересами личности и государства в общем, между целями и задачами уголовного процесса в частности. .
Разрешение социально-правового конфликта, возникающего в уголовно-процессуальных взаимоотношениях, с помощью судебной власти есть одновременное проявление двух ее самостоятельных функций (судебной защиты и правосудия), дистанционное рассмотрение которых в отрыве друг от друга каждый раз приводит к возникновению дисбаланса в понятии справедливости как для отдельного индивида, так и для государства.
2. Содержание функции судебной зашиты в уголовном судопроизводстве
на досудебном этапе определяется через принципы ограничения прав, свобод и
законных интересов личности, которые структурируются с учетом критериев
минимальной необходимости, соблюдения конституционных прав личности,
пропорциональности, адекватности, комплексности.
3. Определение предмета и предела судебного контроля в порядке ст. 125
УПК РФ опосредовано установлением правового момента, с возникновения ко
торого связано начало уголовного судопроизводства. К таковому относится на
ступление одного из поводов, указанных в ст. 140 УПК РФ (заявление о пре
ступлении, явка с повинной, сообщение о совершенном или готовящемся пре
ступлении, полученное из иных источников).
В связи с этим для устранения противоречий в уголовно-процессуальном законе между понятиями «уголовное судопроизводство» и «досудебное производство» (п. 56 и п. 9 ст. 5 УПК РФ соответственно) вносится предложение об уточнении п. 56 ст. 5 УПК РФ в виде следующей законодательной конструкции: «Уголовное судопроизводство - это досудебное и судебное производство, реализуемое в порядке, предусмотренном настоящим Кодексом».
4. При разграничении подсудности жалоб на действия (бездействие) и
решения публичных процессуальных органов, ограничивающие права, свободы
и законные интересы личности, между сферой уголовной и гражданской юрис
дикции определяющими являются следующие положения:
а) в уголовно-процессуальном порядке (ст. 125 УПК РФ) обжалуются и
разрешаются лишь те оперативно-розыскные действия, которые выступали в
качестве средства проверки поступившего повода к возбуждению уголовного
дела;
б) в порядке, предусмотренном гл. 25 ГПК РФ, обжалуются и разрешают
ся жалобы на действия оперативных работников, которые были направлены на
формирование повода для возбуждения уголовного дела.
Последующее возбуждение уголовного дела на базе этих оперативно-розыскных данных не является формальным препятствием для рассмотрения жалоб граждан и организаций на действия оперативных работников, совершенные до возбуждения уголовного дела в порядке гражданского судопроизводства.
5. Статья 5 УПК РФ, определяя участников уголовного судопроизвод
ства как лиц, принимающих участие в уголовном процессе (п. 58), относя в том
числе к таковым стороны защиты и обвинения (п. 45-47), обходит молчанием понятие «заявитель», не относя его ни к одной из сторон. Уголовно-процессуальный закон, перечисляя иных участников уголовного судопроизводства (гл. 8 УПК), также не рассматривает «заявителя» в качестве такового.
В связи с этим автор предлагает включение в гл. 8 УПК РФ понятия «заявитель», определив его следующим образом: «Заявитель - лицо, обратившееся в предусмотренном законом порядке в органы предварительного расследования, прокуратуру, суд с заявлением о готовящемся или совершенном преступлении, а также с заявлением об обжаловании процессуальных решений и действий (бездействия) и решений лиц, осуществляющих уголовное преследование, принятие и совершение которых причиняет или способно причинить ущерб его конституционным правам, свободам и законным интересам либо затруднить доступ к правосудию».
Одновременно УПК РФ следует дополнить нормами, регулирующими права и обязанности заявителя, наделив последнего основными конституционными и уголовно-процессуальными правомочиями в зависимости от статуса стороны, на приобретение которого претендует заявитель, или от интереса, за защитой котрого последний обратился (ст. 11,16 УПК).
6. Уголовно-процессуальный закон не содержит специальных требований, предъявляемых к жалобам, заявляемым в порядке ст. 125 УПК РФ. На практике этот пробел устраняется за счет применения института процессуальной аналогии путем изучения жалобы на предмет ее соответствия критериям, аналогичным требованиям, которые изложены в ч. 5 ст. 318, ч. 1 ст. 363, ч. 1 ст. 375, ст. 404 УПК РФ.
Диссертант считает возможным рассмотрение жалобы по существу и в порядке ст. 125 УПК РФ, при условии соответствия ее формальным требованиям закона, когда соблюдены следующие критерии:
- обжалуемые действия (бездействие) и решения должностных лиц публичных процессуальных органов, осуществляющих уголовное судопроизводство, совершены на досудебном этапе;
в жалобе определена категория нарушенного права (именно конституционный характер нарушений прав служит безусловным основанием допустимости обжалования);
заявленный в жалобе спор не противоречит общим положениям уголовно-процессуального и уголовного законов (п. 3 ч. 1 ст. 24 УПК РФ, ст. 78 УК РФ).
В случае несоответствия жалобы указанным критериям, суд должен признавать ее неприемлемой, что требует соответствующего законодательного урегулирования в виде специальной нормы.
При оценке законности и обоснованности действий (бездействия) и решений должностных лиц публичных процессуальных органов суд обязан рассмотреть вопросы, связанные не только с соблюдением процедуры принятия такого решения или совершения действия, но и дать анализ фактическим обстоятельствам дела, которые послужили основанием действий или решений, обжалуемых заявителем.
Анализируя виды решений, указанных в ч. 5 ст. 125 УПК РФ, диссертант приходит к выводу о необходимости расширения видов выносимых судом решений и совершаемых действий: прекращение производства по жалобе, направление жалобы, с согласия заявителя, по подсудности или в суд, рассматривающий дело по существу.
В том же контексте в диссертации обосновывается положение о дополнении оснований прекращения уголовного дела или уголовного преследования в порядке ст. 24 УПК РФ в виде подп. 7 ч. 1 ст. 24 следующего содержания: «В случае установления судом в порядке ст. 125 настоящего Кодекса оснований, предусмотренных в пунктах 1-6 части первой настоящей статьи».
10. С целью исключения неопределенности в нормативном регулирова
нии территориальной подсудности жалоб автором предлагается внести в УПК
следующие правила:
- при несовпадении места нахождения органа, вынесшего обжалуемое
решение, и места совершения обжалуемого действия определяющим критерием
подсудности жалобы должно выступать место нарушения прав, свобод и законных интересов личности;
- подсудность жалобы, поданной лицом, отбывающим наказание в виде
лишения свободы (освобожденным от наказания и помещенным в специальное
учебно-воспитательное учреждение закрытого типа), определяется по месту на
хождения исправительного (учебно-воспитательного) учреждения.
11. Нормы УПК РФ не регулируют процессуальный порядок участия в
судебно-контрольном производстве заявителей, находящихся в местах лишения
свободы и отбывающих наказание по приговору суда. С учетом правовой пози
ции Конституционного суда РФ об опосредованности участия осужденных в
судебно-контрольном судопроизводстве через представляющих их интересы
адвокатов (иных допущенных к участию в деле лиц) диссертант считает необ
ходимым:
внести в субъектный состав лиц, указанных в п. 1 ст. 51 УПК РФ, заявителя, как лица, чье право на обязательное участие защитника должно быть гарантировано законом;
распространить действия ч. 2 и 3 ст. 51 и ст. 52 УПК РФ на вновь предложенный субъект уголовно-процессуальных отношений - заявителя.
12. В обоснование дискреционных полномочий суда в рамках института
судебной защиты на досудебном этапе уголовного судопроизводства диссер
тант предлагает предусмотреть ответственность сторон за невыполнения требо
ваний суда по предоставлению доказательств. В этой части предлагается ис
пользовать аналогичную конструкцию ГПК РФ, предусматривающую полно
мочия суда по истребованию доказательств, а также ответственность лица, ук
лоняющегося от исполнения возложенных на него судом обязательств (ст. 57,
105 и 106 ГПК).
Теоретическая значимость исследования обусловлена разработкой и углублением теории уголовно-процессуальной науки, которые в своей совокупности позволяют автору заложить:
основы для создания общей теории судебной защиты как основного проявления деятельности суда и назначения уголовного судопроизводства России;
теоретико-методологические предпосылки для решения ряда проблем, связанных с нормативным регулированием института судебной защиты, в том числе такого его проявления, как правовосстановительный судебный контроль;
критерии, направленные на оптимизацию института судебной защиты и форм его реализации в уголовном процессе России;
базис межотраслевых связей теории судебной защиты с иными отраслевыми проявлениями в ее реализации.
Практическая значимость исследования определяется его общей направленностью на решение не только теоретических, но и практических задач по созданию оптимальной формы осуществления судебной защиты на досудебном этапе производства по делу (в порядке ст. 125 УПК РФ). В данной связи практические предложения автора могут быть использованы как в процессе правотворчества, в плане совершенствования уголовно-процессуального законодательства, так и для повышения эффективности соответствующих видов практической деятельности органов следствия, прокуратуры и суда.
Прикладные аспекты диссертации изложены в опубликованном учебно-практическом пособии, которое может быть полезно в учебных и научных целях в качестве основного и вспомогательного материала при подготовке и чтении курсов по уголовному процессу, при проведении исследования процессуальных проблем института судебной защиты и разработке специальной учебной литературы.
Результаты исследования также имеют высокую ценность для практических работников правоохранительных органов и суда.
Апробация результатов исследования. Основные положения, выводы и рекомендации диссертационного исследования изложены в четырех опубликованных работах автора, из которых 1 - в источнике, включенном в перечень ВАК. Результаты исследования обсуждались и получили одобрение на кафед-
pax уголовного процесса и криминалистики Нижегородской правовой академии и Нижегородского государственного университета им. Н.И. Лобачевского.
Отдельные материалы используются в непосредственной практической деятельности следственных и прокурорских аппаратов и в работе судов Нижегородской области и других правоохранительных органах.
Результаты исследования докладывались на научно-практических конференциях: «Практика Европейского суда по правам человека и российская правовая система» (г. Саратов, 22-23 июня 2006 г.); «Реформа уголовно-процессуального закона и качество поддержания государственного обвинения» (г. Н. Новгород, 31 октября 2006 г.), обсуждались на занятиях с судьями Нижегородской области.
Структура диссертации обусловлена объектом, предметом, целью и задачами исследования и включает в себя введение, три главы, состоящие из восьми параграфов, заключение и библиографический список.
Генезис института судебной защиты прав, свобод и законных интересов личности в уголовном судопроизводстве России
Судебная защита прав и свобод граждан является одним из аспектов реализации судебной власти. Развитие института судебной защиты имеет свои корни в истории становления судебной власти, которая, в свою очередь, явилась неотъемлемым элементом классической теории разделения властей.
Теория разделения властей как учение о системе сдержек и противовесов получила свое развитие еще в трудах античных авторов. Так, Аристотель, выделяя в составе каждой политической организации три обязательных элемента, необходимых для благосостояния государства: законодательный, административный и судебный1, особое внимание уделил судебной власти. Аристотель провел подробную классификацию судов по видам и подвидам, рассмотрел порядок формирования судебного корпуса и вопрос об участии граждан в работе судебных органов.
Дальнейшее развитие теория разделения властей получила в трудах римского историка Полибия. В качестве наилучшей формы правления он выделил принцип взаимного сдерживания и противодействия различных элементов государства, т.е. второй важнейший элемент теории разделения властей2.
Очередной этап в развитии идей разделения властей связан с именем английского мыслителя Дж. Локка. Проблеме государственной власти и гражданского правления посвящены два трактата «О гражданском правлении». В его трудах господствующей становится идея ограничения власти государства, причем конечной целью такого ограничения ему виделось благо человека, которое понимается как ограничение от произвола других и самого государства. По его мнению, власть государства не может нарушать естественные права народа и в то же время «...никогда не может простираться далее, нежели это необходимо для общего блага...»1.
Классическую форму теория разделения властей приобрела в трудах выдающегося французского мыслителя Ш.Л. Монтескье. Его воззрения на индивидуальную свободу человека как на благо, которое более всего нуждается в защите от посягательств как со стороны государства, так и отдельных его членов, является отправной точкой учения2.
Ш.Л. Монтескье не только указал на основную задачу суда - осуществление правосудия - но и подчеркнул, что положения закона обязательны как для исполнительной, так и судебной власти в процессе их деятельности. Сформулированная Ш.Л. Монтескье концепция разделения властей, имеющая в своей основе наиболее полное обеспечение прав и свобод человека, стала ядром классической теории разделения властей. Учение Монтескье оказало огромное влияние на последующие представления о государственной власти, на конституционное законодательство многих стран. Практически все конституции демократических государств содержат в себе элементы концепции Монтескье. Теория разделения властей получила свое развитие и в русской государственно-правовой науке.
Первые попытки изложения этой теории были предприняты в «Наказе» Екатерины Второй. Однако эти идеи не были в нем отражены в полном объеме3.
С середины XIX в. идеи о правах человека, ограничении власти все больше и больше овладевают умами русской интеллигенции. Во второй половине Х1Х-начале XX в. выходят фундаментальные работы А.С. Алексеева, И. Андриевского, А.Д. Градовского, М.М. Ковалевского, С.А. Котляревского, Н.М. Коркунова, Н.И. Лазаревского, С. Муромцева и многих других, посвященные как общим вопросам государственного права, так и его отдельным проблемам.
В своем труде «Русское государственное право» (1909 г.) Н.М. Коркунов значительное внимание уделял судебной власти, организации судебной системы. По его мнению, именно судебная функция, в большей степени, выделяется в самостоятельную, чем другие. Основания для такого вывода он видит в том, что судебная власть руководствуется только началами права, строится на основе независимости от общества, а не только от законодательной и исполнительной власти, структурные подразделения самой судебной власти независимы в принятии решений от вышестоящих1.
Особую точку зрения по вопросу существования судебной власти имел другой русский ученый М.А. Филиппов. В своей работе «Судебная реформа в России» он много внимания уделил отделению судебной власти от других властей. При этом он указывал, какие качества, в сущности, делают суд судебной властью. «С того момента, как в человечестве явилось сознание права в виде ли грубой силы или идеала, совмещающего в себе все необходимые условия для физического и нравственного развития человека, в нем явилось вместе с тем и сознание необходимости такой власти, которая охраняла бы его право. Власть эта, в какой бы форме она ни проявилась, и получила название судебной. Поэтому существо судебной власти заключается в том, что она охраняет право в обществе» .
М.А. Филиппов в судебной власти видел силу, которая позволит сохранить в обществе определенную стабильность, обеспечит права и свободы граждан. В связи с этим судебная власть, по его мнению, должна быть совершенно самостоятельной и отделенной от законодательной и исполнительной, организована так, чтобы могла противостоять другим властям, должна выступать не произвольно, а только при наличии полномочий, полученных ею от общества, формы проявления этой власти должны соответствовать ее сущности1.
Теория разделения властей получила свое дальнейшее развитие не только в трудах русских ученых, но и в трудах ученых многих стран мира, в первую очередь, - Америки и Европы. Свое глубокое обоснование она получила уже в статьях основателей американской конституции Дж. Мэдисона, А. Гамильтона, Дж. Джей. Проблемой разделения властей занимались и занимаются современные исследователи: Б. Франклин, У. Фостер. Т.Р. Дай, Л.Х. Зиглер, Г. Аптекер, А.А. Мишин, B.C. Нерсесянц, В.А. Власихин, К.Е. Ливанцов, А.А. Фурсенко, ЯМ. Бельсон, В.Е. Чиркин и многие другие.
История развития института судебной защиты в России берет свое начало с императорского указа от 8 июля 1860 г., согласно которому следственная часть отделялась от полиции и вводился институт следственных судей. Также был издан наказ полиции, заложивший принятые затем судебными уставами основы к обособлению полицейского дознания от предварительного следствия, возложенного на судебных следователей.
В ноябре 1864 г. были утверждены и вступили в силу основные акты судебной реформы: Учреждения судебных установлений, Устав уголовного судопроизводства, Устав о наказаниях, налагаемых мировыми судьями, в которых получил свое дальнейшее развитие институт судебных следователей.
Правовосстановительный судебный контроль в системе положений и норм судебной защиты прав, свобод и законных интересов личности
В соответствии со ст. 18 Конституции РФ права и свободы человека и гражданина являются непосредственно действующими. Они определяют смысл, содержание и применение законов, деятельность законодательной и исполнительной власти, местного самоуправления и обеспечиваются правосудием. Каждому гарантируется судебная защита его прав и свобод. Решения и действия (или бездействие) органов государственной власти, органов местного самоуправления, общественных объединений и должностных лиц могут быть обжалованы в суд (ст. 46 Конституции РФ).
Из контекста приведенных норм следует, что одним из государственных гарантов реализации и охраны прав и свобод граждан выступает институт судебной защиты, которому в демократическом обществе отводится главенствующая роль. Не отрицая того обстоятельства, что вопрос о преимуществе судебной защиты перед иными механизмами является предметом непрерывного изучения в его динамике, отметим достаточную определенность в существующем подходе1.
Среди способов защиты прав и свобод личности, интересов государства и общества особое место занимает уголовное судопроизводство, поскольку, как известно, посредством его процедур разрешаются наиболее острые социально-правовые конфликты, связанные с посягательствами и ограничениями на безусловные для человека ценности - жизнь, свободу, личную неприкосновенность, честь и достоинство. Оговоримся, что такие ограничения, будучи установленными законом, не означают возможности их бесконтрольного применения. Указанное предписание закреплено в ч. 3 ст. 55 Конституции РФ, в силу которого ограничение прав и свобод человека и гражданина возможно только в той мере, в какой это необходимо в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства. В том же контексте изложены и нормы международно-правового характера.
В соответствии со ст. 29 Всеобщей декларации прав человека осуществление права может ограничиваться только с целью обеспечения должного признания и уважения прав и свобод других лиц и удовлетворения справедливых требований нравственности, общественного порядка и общего благосостояния в демократическом государстве1.
В Постановлении Конституционного суда РФ от 29.04.1998 г. №13-П соотношение интересов личности и государства выражено в следующей правовой позиции: «Право на судебную защиту, по смыслу ст. 55 (ч. 3) и 56 (ч. 3) Конституции РФ, не подлежит ограничению, поскольку ограничение этого права ни при каких обстоятельствах не может быть обусловлено необходимостью достижения признаваемых Конституцией РФ целей»2.
Ранее отмечалось, что содержание судебной защиты в разное время было предметом пристального внимания ученых-процессуалистов. К изучению дан-ного вопроса не ослабевает интерес и в настоящее время .
В частности, определяя судебную защиту прав граждан как общий принцип уголовного судопроизводства, В.А. Лазарева рассматривает ее: как результат деятельности органов судебной власти, означающий восстановление судом нарушенного права, возмещение вреда, ограждение прав и свобод от необоснованного нарушения или ограничения; как саму деятельность органов судебной власти по предупреждению нарушения, ограждению от нарушения и восстановлению нарушенных прав и свобод в процессе осуществления правосудия; как право требования принятия судом законного и обоснованного решения, которым восстанавливается нарушенное или ограждается от нарушения определенное благо индивида, а также право требования от суда совершения определенных действий по организации судебного разбирательства, право на пересмотр судебного акта; как право обвиняемого на защиту от уголовного преследования.
С учетом изложенного В.А. Лазарева приходит к выводу, что судебная защита в уголовном процессе - это гарантированная государством и закрепленная уголовно-процессуальным законом система гарантий, обеспечивающих соблюдение и охрану от всевозможных нарушений при производстве по уголовному делу прав и свобод участников уголовного судопроизводства, восстановление нарушенных прав и компенсацию причиненного этим нарушением ущерба1.
В целом мы согласны с этой позицией. Значение судебной защиты прав и свобод определяется ее распространением на все этапы уголовного процесса, включая досудебные, и реализуется через право на обжалование процессуальных действий и решений суда, прокурора, следователя, органа дознания и дознавателя, пересмотр приговора вышестоящим судом.
Праву гражданина на судебную защиту корреспондирует обязанность суда, прокурора, следователя, дознавателя обеспечить возможность осуществления этих прав (ч. 1 ст. 11 УПК РФ), рассмотреть жалобу по существу с доведением результатов до заявителя.
На досудебных стадиях уголовного судопроизводства это право реализуется в порядке судебного рассмотрения жалоб на решения и действия (бездействие)1 должностных лиц, осуществляющих уголовное судопроизводство. Среди процессуальных форм контроля принято выделять: ревизионный, предварительный, последующий. Каждая из названных форм имеет свои особенности в виде предмета контроля, процедуры осуществления, принимаемых решений и юридического значения.
Объектом исследования в данной главе является так называемый последующий (или правовосстановительный) судебный контроль (ст. 125 УПК РФ). Следует отметить, что приведенное понятие весьма условно отображает сущность данного вида судебного контроля, специфические признаки которого будут (нами) приведены ниже.
Практика функционирования судебного контроля при рассмотрении жалоб участников уголовного процесса, реализуемого в порядке ст. 125 УПК РФ
Обжалование действий должностных лиц, осуществляющих уголовное судопроизводство, в порядке досудебного производства по уголовным делам к общему количеству рассмотренных уголовных дел составляет в РФ за 2004 г. 2,7% и за 1-е полугодие 2005 г. - 3,9і.
В табл. 2, 3 приведены данные о рассмотрении судами Нижегородской области (по первой инстанции и в кассационном порядке) жалоб на действия и решения должностных лиц, осуществляющих уголовное судопроизводство в порядке ст. 125 УПК2. общего числа обобщенных жалоб. Из них удовлетворено 187 жалоб (40,1%), отказано в удовлетворении 279 жалоб (59,9%). Количество жалоб, не рассмотренных по существу (отказано в приеме, оставлено без рассмотрения, направлено по подсудности, основания для рассмотрения отпали), - 144 (23,6% общего числа рассмотренных жалоб).
Сравнительный анализ решений районных (городских) судов Нижегородской области показывает, что количество жалоб, которые не рассмотрены судом по существу, достаточно велико.
Оговоримся, что такая условная неприемлемость жалоб в большей степени вызвана разрешением заявленного спора до его рассмотрения в порядке ст. 125 УПК. Среди одного из таких оснований можно выделить отмену обжалуемого действия и (или) решения прокурором.
На наш взгляд, следует признать положительной тенденцию, при которой обращение заявителя в суд с жалобой на законность и обоснованность действий и решений публичных органов уголовного преследования побуждает последних усилить внутренний контроль, следовательно, самостоятельно выявлять и устранять допущенные нарушения.
Показательно, что около 40% жалоб на решения и действия публичных органов уголовного преследования были удовлетворены судом. В этой совокупности следует учесть жалобы, основания судебного рассмотрения которых отпали в связи с их удовлетворением должностными лицами органов предвари-тельного расследования до разрешения ее в судебно-контрольном судопроизводстве (50 жалоб). Таким образом, процент вынесенных и совершенных незаконно и (или) необоснованно действий и решений публичных органов уголовного преследования составит 50,85 %. Примерная статистика наблюдается и в иных регионах РФ1.
На основании изложенного мы приходим к выводу: институт судебного контроля, несмотря на определенную пробельность его регулирования, является реальным механизмом судебной защиты прав, свобод и законных интересов личности в уголовном процессе России. Рассмотрим виды процессуальных решений и действий, которые были обжалованы заявителями в районные (городские) суды Нижегородской области (табл. 3). Как видно из представленных данных наиболее высокий уровень обжало ) вания - 69,7% общего числа обжалуемых решений - составляют действия и решения, связанные с началом и окончанием процедуры уголовного преследо вания (отказ в возбуждении уголовного дела, прекращение уголовного дела, возбуждение уголовного дела, отказ в прекращении уголовного дела, сообще ния прокуратуры о принятом решении по материалам проверки, в том числе от каз в ознакомлении с ними). Это обосновано значимостью названных решений для лиц, вовлекаемых в процедуру уголовного судопроизводства как со сторо ны защиты, так и со стороны обвинения. Не случайно такие виды решений, как отказ в возбуждении уголовного дела, прекращение уголовного дела, в ст. 125 УПК РФ выделены в качестве самостоятельной нормы. Следует заметить, и это заслуживает отдельного внимания, что в таком споре, как правило, участвуют не только стороны, чьи интересы изначально предполагаются противоположными (стороны защиты и обвинения), но и участники уголовного судопроизводства, которых принято относить к стороне обвинения (потерпевшие и гражданские истцы). 125 Вторым по значимости для заявителей является вопрос, связанный с формированием доказательственной базы (проведение следственных действий или отказ в их совершении, применение недозволенных методов расследования, незаконность действий, в том числе непринятие решения по делу, о переквалификации деяния) - 21,6% общего числа обжалуемых решений.
В дальнейшем идут действия, связанные с движением дела (приостановление производства по делу, выделение в отдельное производство части дела, продление срока предварительного расследования) - 3,2% общего числа обжалуемых решений.
Замыкают список действия, связанные с принятием решения о придании заявителю статуса участника уголовного процесса (отказ в признании потерпевшим, гражданским истцом, отвод защитника) - 1,4% общего числа обжалуемых решений.
Результаты рассмотрения подобных дел в кассационной инстанции не менее интересны, и вот почему. Как известно, на уровне кассационной инстанции жалоба заявителя рассматривается с точки зрения не только проверки законности и обоснованности решения органов предварительного следствия, но и решения суда, вынесенного по жалобе.
Обобщение практики рассмотрения судебно-контрольных дел в кассационном порядке показало, что за 2005 г. судебной коллегией по уголовным делам Нижегородского областного суда было рассмотрено 145 жалоб, предметом которых явилось несогласие с решениями суда первой инстанции, рассмотревшего ходатайства в порядке ст. 125 УПК. Из них в 51 случае предметом обжалования явилось постановление об отказе в возбуждении уголовного дела -35,1% решений, в 20 - постановление о возбуждении уголовного дела - 13,7%, в 9 - действия компетентных лиц, связанные с приемом сообщения (заявления) о преступлении - 6,2%; в 5 случаях постановления: о привлечении в качестве обвиняемого, о соединении (выделении) уголовного дела, об отказе в проведении следственных действий, об отказе в признании доказательств недопустимыми.
Кроме того, обжаловались такие решения, как: отказ в ознакомлении с материалами уголовного дела, отвод адвоката, отказ в признании потерпевшим, об изъятии документов, отмена прокурором постановления следователя об отказе в возбуждения уголовного дела и прекращении уголовного дела. К общему числу рассмотренных уголовных дел в кассационном порядке (категория дел -районные суды) указанные жалобы составляют 4,1%1. Примерные тенденции просматривались и в 2004 г.2
Акцентируем внимание на том, что доля отмененных в кассационном порядке решений районных и городских судов стабильно остается значительной, что еще раз свидетельствует не только о сложности проблем, с которыми сталкиваются судьи в процессе рассмотрения жалоб в порядке судебно-контрольного производства, но и об отсутствии единой практики (табл. 4).
Совершенствование института судебной защиты прав, свобод и законных интересов личности в Российской Федерации в параллели с европейской защитой прав человека
В процессе реформирования российского уголовного судопроизводства права и свободы человека и гражданина выступают одним из важных и основных ценностных ориентиров.
Если обратиться к истории, то можно отметить, что процесс исторического творчества в отношении прав человека преимущественно относится к периоду появления гражданства, т.е. к античному периоду древних полисов (Афины, Рим). Активный же процесс развития идеалов свободы и прав человека характерен для ранних буржуазных революций, что и позволило в итоге заложить основу концепции естественного права. Ее идеологической правовой доктриной явилось положение о естественных правах человека, которые государство должно охранять и которые оно не может ни ограничивать, ни отменять.
Наиболее значимым правовым актом, закрепившим права и свободы человека, явилась принятая в Англии в 1215 г. Великая хартия вольностей. Она-то и считается «одной из исторических вех, положивших начало нормативному закреплению основополагающих прав человека»1. Среди других законодательных актов, послуживших основой для современных деклараций по правам человека и созданных в данной области законодательных актов, можно назвать Петицию о правах 1628 г., Habeas corpus act 1679, Билль о правах 1689 г., Американскую декларацию независимости 1776 г., считавшую очевидными следующие истины: все люди сотворены равными и все они одарены своим созидателем некоторыми неотчуждаемыми правами, к их числу относятся права, свободы и стремление к счастью.
Одним из определяющих векторов проходящей в нашей стране реформы судебно-правовой системы является утверждение судебной защиты прав граждан, которая должна отвечать назревшим потребностям российского общества, учитывать международные нормы, в том числе европейские стандарты по правам человека.
Речь идет о необходимости значительного обновления законодательной базы в сфере уголовно-принудительного судебного производства. Причем вводимые в российское законодательство общепризнанные правовые нормы и механизмы должны опираться и взаимодействовать с утвердившимися и оправдавшими себя в современных условиях традиционными для нас правовыми институтами.
В основе гармонизации российской и европейской правозащитных систем, в первую очередь, должно лежать изучение их методологических, общеполитических и историко-культурных проблем1.
Модернизация России, российской государственности возможна в первую очередь посредством совершенствования ее правозащитной системы в направлении приведения ее в соответствие с гуманитарной идеологией, гуманитарной культурой, гуманитарными стандартами Европы. Однако процесс вхождения России в гуманитарное пространство Европы должен иметь эволюционный (и ни в коем случае не революционный!) характер.
Принятие Россией далеко идущих гуманитарных обязательств в качестве государства - члена Совета Европы - должно сопровождаться тщательным сопоставлением сотрудничающих сторон. Приоритетным направлением сотрудничества должно стать не копирование гуманитарных норм, институтов, учреждений, а восприятие европейской культуры прав человека1.
При этом важно обратить внимание на то, что перед Россией не стоит и не должна стоять задача механической гармонизации, или, иначе говоря, слепого приведения национального законодательства в соответствие с европейским правом. Причем в данном случае речь идет не только и не столько о сравнении двух правовых систем с точки зрения: лучше - хуже, эффективнее - неэффективнее. Определяющими критериями должны выступать национальные интересы и возможность (прежде всего экономически) государства на данном этапе обеспечить реализацию соответствующих норм .
Стремление России примкнуть к процессам международной интеграции и занять достоянное место в мировом сообществе является на современном этапе приоритетной задачей внешнеполитического развития. Права человека являются тем фактором, который играет наибольшую роль в сплочении европейских государств и от которого в значительной степени зависят перспективы участия России в этом процессе. Согласование правозащитных систем России и Европы в части, касающейся защиты прав человека, становится насущной необходимостью и ставит перед юристами непростые проблемы3.
После вступления России в Совет Европы (февраль 1996 г.) в нашей стране многое сделано по имплементации европейских норм в российскую судебно-правовую систему.
В результате ратификации РФ основных европейских конвенций по защите прав человека фактически все их принципы и нормы стали составной частью российского законодательства, регулирующего судопроизводство. Их применению, как и положениям других международных договоров и соглашений, участником которых является Россия, отдается предпочтение по сравнению с нормами федерального неконституционного и регионального законодательства.
Важно при этом учитывать (указывают И.И. Лукашук и О.И. Лукашук), что «конституция установила не общий приоритет норм международного права, а приоритет применения. Общий приоритет означал бы, что в случае противоречия международной норме закон прекращает свое действие. Приоритет применения означает, что в случае противоречия в данном конкретном случае применяется международная норма, но это не лишает закон юридической силы, и он применяется в иных случаях»1.
Конституция РФ констатирует, что вступившие для России в силу, т.е. ратифицированные и должным образом опубликованные, международные договоры являются юридически обязательными актами, содержащими и общепризнанные принципы и нормы о правах человека в уголовном процессе Рос-сии . Вместе с тем применительно к общепризнанным принципам и нормам как источникам прав человека, в частности в сфере уголовного судопроизводства, «правоприменительные органы... должны в каждом конкретном случае рассматривать различные свидетельства признания международным сообществом того или иного принципа или нормы»3. При этом следует исходить из того, что признано на международном уровне, опираясь на международный опыт установления принципов и норм международного права.
Похожие диссертации на Институт судебной защиты прав, свобод и законных интересов личности и средства его реализации в уголовном судопроизводстве России
