Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Группа лиц - понятие и признаки 14
1. Группа лиц и институт соучастия :
а) понятие и признаки соучастия 14
б) формы и виды соучастия 26
в) иные виды множественности лиц, участвующих в преступлении 32
2. Групповые преступления : 36
а) понятие группового преступления 36
б) основные объективные признаки группового преступления 41
в)основные субъективные признаки группового преступления 61
Глава 2. Виды группового преступления . 67
1. Группа лиц без предварительного сговора : 67
а) понятие и признаки 67
б) особенности квалификации отдельных составов преступления 75
2. Группа лиц по предварительному сговору : 79
а) понятие и признаки 79
б) отграничение от иных видов групповой преступности 91
в) особенности квалификации отдельных составов преступлений. 93
3. Организованная группа: 100
а) понятие и признаки: 100
б) отграничение от иных видов групповой преступности 113
в) особенности квалификации отдельных составов преступлений.. 118
4. Преступное сообщество: 124
а) понятие и признаки: 124
б) отграничение от иных видов групповой преступности 139
в) организация и руководство преступным сообществом 144
Заключение 153
Литература
- Группа лиц и институт соучастия
- Групповые преступления
- Группа лиц без предварительного сговора
- Группа лиц по предварительному сговору
Введение к работе
A Актуальность исследования.
Одна из актуальных проблем применения уголовного права реализация уголовно-правовых норм о соучастии, в частности - о преступлениях, совершённых группой лиц. Это проблема не может быть решена без единообразного толкования норм Общей части и норм Особенной части УК, предусматривающих ответственность за преступления с соответствующим квалифицирующим признаком. Впервые в Уголовном Кодексе России виды групповых преступлений были названы в Общей части ст. I71 УК РСФСР, включённой в Кодекс законом «О I внесении изменений и дополнений в Уголовный кодекс РСФСР и I Уголовно-процессуальный кодекс РСФСР» от 1.07.94 г. Но ещё до : принятия этого закона в теории уголовного права существовал и остаётся L не разрешённым сегодня спор о юридической природе группы лиц и 1 групповых преступлений. В ст. 35 УК РФ 1996 года называются (уже более подробно) виды групповых преступлений. Криминологическая обстановка в России свидетельствует о росте числа преступлений, совершённых в составе различных преступных групп. «Так органами внутренних дел в 1997 году зарегистрированно 28497 преступлений, совершенных организованными группами или преступными сообществами, в 1998 году 28688». Действующее уголовное законодательство и судебная практика по его г применению не всегда последовательны в решении вопроса о квалификации действий лиц, совершающих преступления в соучастии. В части 3 ст. 34 УК РФ говорится, что уголовная отвественность организатора, подстрекателя и пособника наступает по статье Особенной V ; части УК со ссылкой на статью 33 УК РФ. В Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 27.01.99 г. «О судебный практике по делам об убийстве» рекомендуется давать уже более точную квалификацию со ссылкой на соответсвующую часть ст. 33 УК РФ. Указанное требование самого уголовного закона квалификации деятельности соучастников не отражает характера их участия в преступлении.
В части 2 ст. 33 УК РФ даётся определение исполнителя (соисполнителя) преступления. Оно не отражает подход к пониманию исполнения преступления со стороны следственной и судебной практики в зависимости от того факта, в каком виде преступной группы он совершил посягательство. Исполнитель в преступной группе без сговора и исполнитель в организованной группе понятия не тожественные. Но лот вывод нельзя сделать на основе самого уголовного закона.
В практике применения уголовного закона и в отдельных разъяснениях Пленумов Верховных Судов СССР, РСФСР и РФ совершение преступлений группой лиц в ряде составов устанавливается и при отсутствии признаков соучастия. Например, согласно п, 9 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 22.04.92 г. «О судебной практике об изнасиловании» рекомендовано квалифицировать действия участника группового изнасилования «независимо от того, что остальные участники преступления не были привлечены к уголовной ответственности ввиду их невменяемости, либо в силу требований ст. 10 УК РСФСР, или по другим предусмотренным законам основаниям». Судебная практика распространяет действие такого понимания группового преступления только на отдельные составы Особенной части УК РФ. Кроме изнасилования к ним относится ешё разбой и грабёж. Такой избирательный подход к установлению признаков группового преступления со стороны судебной практики снижает эффективность действия норм уголовного закона о соучастии. В результате при практическом разрешении конкретных уголовных дел судебно-следственные работники испытывают проблемы в оценке и квалификации групповых преступлений. На современном этапе развития общества организованная преступность является одним из самых опасных социальных явлений. «МВД России сообщает о том, что примерно 40 тысяч Российских коммерческих и промышленных предприятий контролируются организованной преступностью»l. Названная проблема привела к разработке таких документов как «Межгосударственная программа совместных мер борьбы с организованной преступностью и иными опасными видами преступлений на территории государств участников СНГ на период до 2000 г.», проекта Закона «О борьбе с организованной преступностью», соглашения между правительством РФ и секретариатом ООН «Об оказании срочного технического содействия в сфере контроля над наркотиками и организованной преступностью в России». Организованная группа и преступное сообщество представляют собой наиболее опасные формы групп и уголовно-правовую форму выражения организованной преступности. В уголовное законодательство организованная группа как квалифицирующий признак была введена в 1989 г. в такие составы как вымогательство и спекуляция. До этого она предусматривалось лишь в Общей части в качестве обстоятельства, отягчающего ответственность. Выделение преступного сообщества в качестве самостоятельного вида группы произошло в УК РФ 1996 г. Этому решению предшествовали теоретические дискуссиии о необходимости данного шага. Например, В.С.Овчинский и В.В.Лунеев выступали сторонниками выделения преступного сообщества в качестве самостоятельной преступной группы. Противниками такого в их определении чётко выраженных отграничительных границ между ними. Используемые в определении организованной группы и преступном сообществе оценочные понятия ставят вопросы их квалификации в зависимость от позиции правоприменительных органов. Всё это снижает эффективность уголовно-правовых мер борьбы с организованной преступностью.
Виды преступных групп определяются не только в ст. 35 УК РФ, но и в ст. 2 проекта Закона «О борьбе с организованой преступностью». В пей на основе проведёных научных исследованиях по вопросу о групповых преступлениях наряду с организованной группой, бандой и преступным сообществом закрепляется понятие преступной организации. Проект вышеназванного Закона определяет уголовную ответсвенность за создание преступной организации и руководство ею или бандой, за участие в их преступной деятельности, а также за организацию преступного сообщества и руководство им, а равно за участие в разработке, реализации мер по координации, поддержанию и развитию преступной деятельности либо за создание для этого благоприятных условий.
Вопросам исследования юридической природы и квалификации групповых преступлений посвящены научные труды: Ф.Г. Бурчака, МИ. Ковалёва, Тельнова П.Ф., P.P. Галиакбарова и др. В российской дореволюционной литературе её иссследованием занимались: В.Д. Спасович, А. Жиряев, НС. Таганцев.
Осознавая важность, широту и значимость проведённых научных исследований по теме групповых преступлений, необходимо отметить, что преступные группы меняют свой облик, становятся всё более сложными и организованными. В связи с этими процессом меняется и уголовный закон в части регламентации ответственности за групповые преступления. Эти изменения требуют обобщения и анализа с учётом уже имеющихся научных исследований, а так же с учётом тенденций развития уголовного закона и судебной практики. Применение нового уголовного закона выявляет его недоработки и пробелы в реализации норм о групповой преступности, которые являются объектом научных исследований с целью их устранения и необходимого дополнения уголовного законодательства. Актуальность исследования этой темы вытекает и из того, что большая часть работ была написана на базе предшествующего Уголовного кодекса без учета тех положений, которые ввел новый УК РФ.
Приведённые доводы говорят об актуальности углубленного изучения групповых форм преступности, их квалификации на основе УК РФ 1996 г.
Цель исследования.
Целью настоящей работы является исследование теоретических и практических проблем уголовной ответственности за групповые преступления и их квалификации. Приведение положений судебной практики и уголовного законодательства в соответствии друг с другом по определению группового преступления. Выработать научно обоснованные рекомендации на основе нового уголовного законодательства и правоприминительной практики по квалификации групповых преступлений.
Задачи исследования.
Исходя из целей научного исследования перед диссертантом были поставлены задачи провести анализ норм Уголовного кодекса РФ, посвященных вопросам группового преступления и его видам, опыта их практического применения, а также исследовать точки зрения на юридическую природу групповых преступлений, имеющих место в науке уголовного права. Провести обобщение следственной и судебной практики по квалификации отдельных видов групповых преступлений. Вопросы наказания участников группового преступления в работе не рассматриваются.
Методология и методика исследования.
Методологической основой исследования служат основопологающие категории современной материалистической диалектики. В ходе работы над диссертацией автор использовал логический, исторический, сравнительно-правовой методы исследования, Активно использовались социологические приемы: изучение документов. Анкетный опрос. Изучено Уголовное законодательство России XIX-XX вв., источники права некоторых зарубежных стран (Англии, Франции).
Выводы диссертации базируются на анализе как нового, так и ранее действовавшего уголовного законодательства, руководящих разъяснений Пленумов Верховного Суда СССР и Верховного Суда РФ, трудов и концепций ведущих ученых в области уголовного права, криминологии, а также статей в периодических изданиях, содержащих материал относительно избранной темы.
Теоретическая основа работы
В качестве теоеретической основы работы были использованы труды ученых в области уголовного права и криминологии: Ф.Г. Бурчака, P.P. Галиакбарова, П.И. Гришаева, Н.Г. Иванова, МИ. Ковалева, П.Ф. Тельнова, А.В. Ушакова и др.
Эмпирическая основа исследования
Эмпирическую основу исследования составили: опубликованные материалы практики Верховного Суда СССР 1975-91 гг., Верховного Суда РФ (РСФСР) за 1980-99 гг. Изучено сто уголовных дел, рассмотренных Оренбургским областным судом, материалы периодической печати, результаты анкетирования, в котором принимали участия 37 работников Оренбургской областной прокуратуры.
Объект исследования.
Объектом исследования стали нормы Общей части уголовного законодательства Российской Федерации, определяющие содержание института соучастия, виды групповых преступлений, а так же нормы Особенной части УК РФ, предусматривающие УГОЛОВНУЮ ответственность за групповые преступления. В объект исследования вошли разделы уголовного законодательства других стран, регламентирующие институт соучастия и квалификации групповых преступлений.
Предмет исследования.
Работа выполнена на основе изучения, применительно к исследуемой проблеме, судебной и следственной практики квалификации преступлений, совершённых в группе (Уголовные дела Оренбургского областного суда, Дзержинского районного суда г. Оренбурга, оперативно-следственные материалы РУОП г. Оренбурга, обзор практики расследования уголовных дел о преступлениях, предусмотренных ст. 210 УК РФ.). Изучалась опубликованная судебная практика (в Бюллетенях Верховных судов СССР и РСФСР (РФ).
Научная новизна исследования.
1. Диссертация представляет собой одно из первых в отечественной уголовно-правовой науке монографическое исследование проблемы квалификации групповых преступлений на базе УК РФ 1996 г.
2. Вопрос о групповых преступлениях вытекает из института соучастия. Поэтому составной частью исследования является анализ соучастия (его понятие, признаки, значение). Процесс формирования определения соучастия, понятия и классификация группового преступления был прослежен на этапах развития дореволюционного уголовного законодательства, его советского и постсоветского периодах, включая положения УК РФ 1996 г.
3. Систематизированы взгляды на юридические признаки преступной группы и сделан вывод о необходимости законодательного закрепления базового определения «Преступная группа».
4. Диссертация содержит анализ видов исполнителей преступления, определённых в ч. 2 ст. 33 УК РФ: единоличный исполнитель преступления, соисполнитель, посредственный исполнитель. Рассматривается вопрос о выделении самостоятельного определения исполнителя в преступной группе, с учётом положений судебной практики, сложившейся на основе УК РФ 1996 г.
5. Осуществлён подробный анализ видов преступных групп в соответсвии со ст. 35 УК РФ, а так же норм Особенной части УК РФ, предусматривающих ответственность за групповые формы преступлений.
6. В соответствии с изученной судебной практикой раскрыты основные проблемы квалификациии групповых преступлений по конкретным составам Особенной части УК РФ, предложены пути их решения.
7. В диссертации проведён теоретический и практический анализ объективных и субъективных признаков преступления, предусмотренного ст. 210 УК РФ.
8. Исследуется вопрос о разграничении видов преступных групп и определяются конкретные критерии, по которым оно может быть проведено.
9. Выработаны научно обоснованные рекомендации на основе нового уголовного законодательства и правоприменительной практики по квалификации групповых преступлений.
Положения, выносимые на защиту, сводятся к следующему:
1. Дополнить ст. 35 УК РФ родовым определением преступной группы: «Преступление считается совершённым группой лиц, если в его совершении участвовали два или более исполнителя, из которых хотя бы один подлежит уголовной ответственности».
2. Внести дополнение в ч.5 ст. 33 УК РФ: "Пособником признаётся лицо, содействовавшее совершению преступления любыми действиями, если они имели место до начала выполнения исполнителем объективной стороны преступления либо в период её выполнения, но не входящие в способ совершения деяния, либо после совершения преступления, если они были заранее обещаны".
3. Дополнить ч. 2 ст. 33 УК РФ: "Исполнителем в организованной группе признаётся лицо, систематически участвующее в деятельности организованной группы, вне зависимости от признака непосредственного участия при совершении конкретного преступления".
4. Выделить в самостоятельную часть ст. 33 УК РФ следующее положение: "Соисполнители - это исполнители преступления, выполняющие в нём объективную сторону совместно".
5. Изложить ч. 3 ст. 34 УК РФ в следующей редакции: "Деяния организатора, пособника, подстрекателя должны квалифицироваться по статье Особенной части УК со ссылкой на соответсвующую часть ст. 33 УК РФ, включал случаи, когда они одновременно являлись соисполнителями преступления по тем составам, где признак группы не предусмотрен"
6. Дополнить ст. 34 УК РФ следующим положением: "Действия лиц, совершивших преступление в группе, при отсутствии такого квалифицирующего признака в соответствующей статье Особенной части УК должны квалифицироваться со ссылкой на определёную часть ст. 35 УК РФ в зависимости от вида преступной группы".
7. Изложить ч.З ст. 35 УК РФ в следующей редакции: "Организованная группа - это группа лиц, объединяющая в себе постоянных членов на длительный период преступной деятельности с целью совершения одного или нескольких преступлений".
8. Преступное сообщество - это созданная сплочённая организованная группа, имеющая сложную внутреннюю структуру с входящими в неё подразделениями, создаваемая для осуществления преступной деятельности с целью извлечения незаконной прибыли, либо объединение организованных групп, созданное с той же целью.
9. Рекомендовать следственной практике при квалификации групповых преступлений внимательно относиться к выбору вида преступной группы. Выбор преступной группы, проводимый на основе ст.35 УК РФ и конкретной нормы Особенной части должен быть обоснован. Из практики должны быть исключены случаи одновременной квалификации по двум видам преступных групп, дублирующих друг друга.
Научно-практи ческая значимость.
Выводы и предложения, содержащие в работе, могут быть использованы при дальнейшем совершенствовании действующего уголовного законодательства. Отдельные рекомендации и предложения могут быть реализованы при подготовке постановления Пленума Верховного Суда РФ, посвященного вопросам применения законодательства о квалификации преступлений, совершённых группой. Материалы исследования могут применяться в процессе преподавания соответствующего раздела уголовного права.
Апробация и внедрение результатов исследования.
Основные положения диссертации излагались в опубликованных автором работах, а так же использовались в учебном процесе по курсу уголовного права в Оренбургском институте МПОА.
Группа лиц и институт соучастия
Соучастие как институт отрасли и науки уголовного права имеет значительную историю развития, включающую в себя различные позиции и представления о нём. И теоретики, и практики ограничивают институт соучастия рядом признаков, посредством которых раскрывают его содержание. С.Н. Таганцев, исследуя институт соучастия, обратил внимание на то обстоятельство, что соучастие с научных позиций и его обыденного понимания по содержанию не совпадают. С точки зрения обывателя соучастие в преступлении предполагает участие нескольких лиц, в качестве основного и достаточного признака: «В юридическом смысле соучастниками мы называем таких лиц, которые отвечают за совершённое ими совместно преступление в полном объёме, несмотря на их личную деятельность. Отсюда видно, что не всякое лицо, вложившееся в преступление, подходит под понятие соучастника, а только те лица, которые привлекаются к ответственности за преступления в полном объёме, безотносительно к их личной деятельности. «...Словом, каждый выполнял различные действия, но каждый отвечает не за то, что выполнил в отдельности, а за всё совершённое преступление. В этой специфической черте и лежит признак, отделяющий соучастие от других подобных случаев».1
В постреволюционный период в уголовном законодательстве СССР определение соучастия было сформулировано в УК РСФСР. Оно гласит: «Соучастием признаётся умышленное совместное участие двух или более лиц в совершении преступления». Данное понятие было первоначально закреплено в ст. 17 Основ уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик 1958 года и без изменений перешло в УК РСФСР 1960 года. Такая позиция законодателя дала возможность долгие годы существовать в рамках уголовного права теории соучастия в неосторожных преступлениях. Сторонники данной позиции, к которым можно отнести А.Н. Трайнина, М.Д. Шаргородского, говоря о возможности совместного совершения несколькими лицами единого неосторожного преступления, ссылались и на действующий уголовный закон, который не ограничивал соучастие умышленными преступлениями. Такой довод стал невозможен с момента вступления в силу УК РФ 1996 года, в котором даётся следующее определение соучастия в ст. 32 «... умышленное совместное участие двух или более лиц в совершении умышленного преступления». Из законодательной конструкции понятия соучастия вытекает несколько признаков: - участие двух или более лиц в совершении преступления; - действия соучастников должны быть совместны; - совместность участия носит умышленный характер; - соучастие возможно только в умышленных преступлениях. В теории уголовного права все признаки соучастия принято делить на две группы: 1) объективные признаки; 2) субъективные признаки.
В группу объективных признаков входят: участие двух или более лиц, совместность действий.
К субъективным признакам соучастия относят: наличие умысла в преступлении; совместность участия носит умышленный характер, который проявляется в наличии двусторонней субъективной связи и определённом содержании умысла, отличном от умысла в преступлениях, совершённых единолично. Учёные криминалисты: Ы.С. Таганцев, ГА. Кригер, П.Ф. Тельнов и др., чьи исследования посвящены институту соучастия, согласны с тем, что в преступлении должно участвовать два и более лица. При этом, множественность субъектов при соучастии не во всех случаях образует группу. Возможно и обратное утверждение: что группа лиц как признак объективной стороны конкретных составов преступления не всегда есть проявление института соучастия. Это касается преступлений, которые по своей юридической конструкции состава предполагают наличие группы в качестве обязательного признака, как. например, в ст. ст. 208, 209 УК РФ.
В этих составах преступная группа может существовать в отрыве от совершаемых ею преступлений. Сам факт создания таких групп уже считается преступлением. Наличие группы или процесса её создания являются обязательными объективными признаками рассматриваемых составов преступления.
Множественность субъектов при совершении одного преступления требует установления их характеристики: возраста физического липа, вменяемости. Законодательная конструкция ст.32 УК РФ, включая признак «участие двух или более лиц», не содержит указания на то, какими признаками они должны обладать. Исходя из такого положения, мы вольны допустить два варианта. Во-первых, когда эти лица, все без исключения, должны обладать признаками субъекта преступления, указанными в законе. Второй вариант: участие двух или более лиц, как признак соучастия, допустим и в тех случаях, когда только некоторые из них в силу закона подлежат уголовной ответственности. Последнее предположение является неприемлемым с точки зрения некоторых учёных, например, Ю.А. Красиков пишет: «Отсутствие в уголовно-правовом смысле двух и более лиц в совершении преступления исключает
соучастие».1 Данное суждение можно считать субъективным, так как из смысла самого закона оно не вытекает. Считаю, такое положение пробелом в законодательстве, который привёл к возможности существования в пределах науки уголовного права различных позиций по вопросу о возможности соучастия при нескольких лицах, но только при одном субъекте преступления. Подробно эта проблема дискуссируется при решении вопроса об установлении группы в случаях наличия в ней только одного лица, способного нести уголовную ответственность. О сути этих разногласий я остановлюсь ниже, когда буду анализировать само понятие группы. Следующим признаком института соучастия является совместность. По мнению Ф.Г. Бурчака «Совместность не столь объективный, сколь субъективный признак. Совместная преступная деятельность предполагает наличие некоторой психической общности, психической связи между совместно действующими людьми»2
Групповые преступления
Исследуя понятие группы в уголовном законодательстве, Н.Г. Иванов приходит к выводу, что «понятие группы, как оно сформулировано в социальной психологии, включает в себя, во-первых, понятие соучастия, во-вторых, все так называемые его формы. Данный вывод означает в свою очередь, что соучастие - понятие, которое полностью идентично понятию группы, может принимать лишь одну форму - форму группы. По отношению к другим наименованиям совместной преступной деятельности группа выступает как понятие родовое, где все они являются лишь её разновидностями». Но понятие группы в уголовном праве не тождественно понятию группы в социальной психологии. Соучастие может принимать форму группы, если речь идёт о соисполнительстве, но оно не тождественно группе, если речь идёт о сложном соучастии. В теории уголовного права высказываются несколько позиций о соотношении соучастия и группы. P.P. Галиакбаров так сформулировал свою точку зрения по этому вопросу: «по своей природе групповое преступление - это самостоятельная форма соучастия. Признаки, характерные для соучастия в целом, лишь дополняются некоторыми особенностями, которые придают групповому преступлению качественное своеобразие».1 Исходя из такого подхода, группа (групповое преступление) - это качественное своеобразное проявление соучастия, и, соответственно, рассматривается в пределах этого института. При сложном соучастии группа отрицается при одном исполнителе, так как отсутствует групповой способ совершения преступления. Другая позиция, которая существует в законодательстве других стран и о чём говорилось выше, - это разграничение соисполнительства и соучастия. Соисполнительство включает в своё содержание разнообразные виды группового преступления, в котором все участники полно или частично реализуют объективную сторону преступления. Соучастие же будет ограничиваться делением на виды соучастников, чья деятельность не образует группы. Иной подход к соотношению группового преступления и соучастия у А.В. Ушакова. По мнению учёного групповое преступление представляет собой соучастие в узком смысле слова. Отграничение группового преступления от иных видов соучастия он проводит по двум критериям: объективному и субъективному. «Таким образом, предварительной сговор, реально обеспеченный соответствующим поведением соучастников в процессе подготовки и исполнения преступления, а так же субъективный фактор обосновывают и объясняют возможность группового преступления в виде соучастия в узком смысле».1 Законодатель закрепляет группу лиц без предварительного сговора и по предварительному сговору в Общей части Уголовного кодекса, и в конкретных составах Особенной части. Предварительный сговор не может быть признаком группового преступления, но он указывает на его разновидность. В соответствии с российским Уголовным законом (ст. 35 УК РФ), сложившейся судебной практикой к групповым преступлениям относятся случаи совместного совершения преступления двумя или более исполнителями (соисполнителями). Посягательство, в котором его участники распределяли роли, к групповым не относится. Следовательно, закон относит к групповым преступлениям все случаи соисполнительства. Это правило, которое применялось долгие годы. Сегодня оно содержит ограничение. Это положение применено только к таким видам группового преступления, как группа лиц и группа лиц по предварительному сговору. В отношении организованной группы и преступного сообщества даются иные разъяснения. Например, «Действия лиц, совершивших вымогательство в составе организованной группы, независимо от роли каждого участника группы, должно рассматриваться как соисполнительство и квалифицироваться без ссылки на ст. 17 УК РСФСР (ст. 33 УК РФ)».2 Для более организованных форм преступной деятельности законодатель расширяет понятие группового преступления, включая в него и сложное соучастие. Такое положение не позволяет вырабатывать на основе закона критерии группового преступления. А это необходимо для эффективного действия уголовного закона. Считаю правильным рассматривать групповое преступление в рамках института соучастия. Ведь оно обладает всеми признаками соучастия, которые в групповом преступлении могут иметь определённые особенности. Такой подход к соотношению института соучастия и группового преступления сложился исторически как в науке уголовного права, так и в уголовном законодательстве. Последнее закрепило понятие групповых преступлений в разделе «О соучастии». Но это не должно приводить к отождествлению этих двух понятий. Групповое преступление нельзя ограничивать только соисполнительством, так как законодатель допускает и иные формы его проявления. Кроме того, соисполнительство предполагает, что все участники преступления являются субъектами с точки зрения уголовного закона. А группа устанавливается и в тех случаях, когда субъект только один, если речь идёт о таких составах преступления как грабёж, разбой и изнасилование. Например, в п. 9 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 22.04.92 г. «О судебной практике по делам об изнасиловании» рекомендовано квалифицировать действия участников группового изнасилования «независимо от того, что остальные участники преступления не были привлечены к уголовной ответственности ввиду их невменяемости либо в силу требований ст. 10 УК РСФСР, или по другим предусмотренным законом основаниям». Групповое преступление не может быть в чистом виде только соисполнительством. Соисполнительство - это выполнение объективной стороны посягательства двумя и более субъектами преступления.
Группа лиц без предварительного сговора
В части 1 ст. 35 УК РФ называется первый вид групповой преступности - это группа лиц без предварительного сговора. В русской дореволюционной науке уголовного права группа лиц без предварительного сговора обозначалась как «скоп», под которым понималась «не основанное на предварительном согласовании совокупное действование нескольких физических виновников для произведения одного и того же преступления».1 В УК РФ 1996 г. расширилось число составов, в которых группа лиц без предварительного соглашения включена в качестве квалифицирующего признака по сравнению с предыдущим уголовным кодексом. Это позволило проводить более точную квалификацию. Ранее отсутствие подобного квалифицирующего признака в ряде составов приводило к тому, что преступление, совершённое группой лиц без предварительного сговора, квалифицировалось по основному составу либо «натягивался» предварительный сговор. Отсутствие сговора устанавливается на момент начала совершения преступления. Данная группа обычно возникает ситуативно. Рассмотрим такой пример: «В ночь с 2 на 3.01.95 года Фролкин, Расторгуев, Диденко, Зейферб выпили спиртное и пошли в котельную. Там они попросили ранее незнакомого Сурикова, работавшего в котельной, пустить их погреться и попить воды.
Суриков пустил их в котельную. Расторгуев попросил у Сурикова покурить и, получив отказ, ударил Сурикова кулаком в лицо, а затем имевшим у него в руках гвоздодёром ударил по голове несколько раз.
После чего Диденко, Фролкин, Зейферб, поочерёдно передавая друг другу гвоздодёр, нанесли Сурикову по несколько ударов этим гвоздодёром по голове, причинив ему телесные повреждения в виде открытой черепно-мозговой травмы, от которой последний скончался».1 Действия обвиняемых были квалифицированы как убийство из хулиганских побуждений с особой жестокостью группой лиц по предварительному сговору. В обосновании наличия предварительного сговора в приговоре суд указал: «Расторгуев начинает избиение, но наносят удары все, никто от нанесения ударов не отказывается». При этом вся процедура нанесения ударов и передача орудий преступления проходила молча. Я не согласна с выводом суда о наличии в действиях подсудимых предварительного сговора. Умысел на убийство возник внезапно, удары начал наносить один подсудимый, затем передал гвоздодёр другому, не зная, заранее согласится ли тот нанести удар, и таким образом, орудие преступления и очередь его применения переходила от одного лица к другому. В момент нанесения первого удара потерпевшему не было ясно, кто ещё из присутствующих ребят не откажется принять участие в убийстве. Поэтому я прихожу к выводу о том, что в действиях подсудимых присутствует именно группа лиц без предварительного сговора. В этом примере чётко видно схема образования группы на совершение убийства: к исполнителю, начавшему выполнение объективной стороны преступления, постепенно присоединялись другие соисполнители. Усилия на лишение жизни потерпевшего объединялись не до начала, а во время совершения преступления. Считаю, что суд вменил подсудимым предварительный сговор, так как на момент рассмотрения дела действовал Уголовный кодекс РСФСР 1960 года, где в ст. 102 УК РСФСР отсутствовал признак группы лиц, действующих без сговора. Группа без сговора, как таковая, это несколько лиц, объединённых какой-то целью, может существовать и до начала совершения преступления. Но её деятельность не должна быть связана с реализацией преступного умысла. Возможны несколько ситуаций образования группы лиц без предварительного сговора. Первая: субъект начинает выполнение объективной стороны преступления, в дальнейшем к нему присоединяются другие. Вторая: к группе лиц, совершающей преступление по предварительному сговору, присоединяются лица, не участвующие в сговоре. Пример: Прохоров и Магдеев 29.01.95 г. около 23.00 часов, по предложению Прохорова, пришли к дому Бухариной, в доме был Паршин, к которому Прохоров испытывал личную неприязнь. Вызвав Паршина из дома, по предварительному соглашению стали избивать его руками и ногами по различным частям тела, в том числе и жизненно-важные органы; голову, грудь, живот, затем тащили потерпевшего по снегу к его дому, продолжая избивать. В процессе избиения на улице к ним присоединился Ищенко, В доме потерпевшего его продолжали избивать втроём, по очереди стали наносить удары ножом в шею, туловище, живот, в результате чего убили».1 На этом примере видно, что вначале был предварительный сговор на избиение потерпевшего и речь не шла о причинении смерти. В процессе нанесения побоев обвиняемые стали наносить удары ножом, что и послужило причиной смерти потерпевшего. В судебном заседании подсудимые пояснили, что умысел на убийство возник уже в процессе избиения. Не останавливаясь сейчас подробно на понятии и содержании предварительного сговора, хочу рассмотреть этот вопрос в пределах необходимости для установления группы лиц без предварительного сговора. По мнению А.В. Ушакова «в отдельных случаях в зависимости от особенностей совершаемого преступления сговор, обосновывающий наличие группового преступления, может состоять и в самом процессе исполнения преступления».1 С учётом этой позиции сговор на преступление может возникнуть и в процессе его совершения. Тогда в рассмотренном мной примере действия подсудимых должны квалифицироваться как убийство группой лиц по предварительному сговору. Иное мнение у У.Э. Лыкмус, он пишет: «Сговор, достигнутый в стадии покушения, не может рассматриваться как предварительный»." Я усматриваю в изложенной выше ситуации в отношении состава ст. 105 УК РФ группу лиц без предварительного сговора. Считаю, что если в процессе совершения преступления группой по предварительному сговору выделяется эксцесс исполнителя, чьи действия выходят за рамки общего умысла, и другие соисполнители присоединяются к нему, то они образуют группу лиц без предварительного сговора в отношении последнего эпизода. Есть и другая ситуация, когда уже в действующую группу лиц по предварительному сговору присоединяются ещё исполнители. Такая ситуация просматривается и в примере, где Ищенко присоединился к избиению, если бы было не убийство, а только причинение вреда здоровью. Следовательно основным разграничительным критерием элементарной преступной группы от иных видов групповой преступности является отсутствие предварительного сговора.
Группа лиц по предварительному сговору
В части 2 ст. 35 УК РФ этот вид групповой преступности определяется как «совершённой группой лиц по предварительному сговору, если в нём участвовали лица, заранее договорившееся о совместном совершении преступления». Это определение фактически совпадает с понятием «заговора», существовавшего в русской дореволюционной науке уголовного права. Под «заговором» понималось «участие нескольких физических виновников в содеянии одного и того же преступления, основанное на предварительном их между собой согласии».1 В качестве субъектов такой группы законодатель называет лиц, заранее договорившихся о совершении преступления. По мнению Т.Г. Черненко: «Действия всех соучастников, образующих преступную группу, объединены временем и местом совершения преступления. Разделение ролей при совершения преступления чисто техническое». Суть этой позиции в том, что разделение ролей в группе лиц по предварительному сговору происходит в процессе реализации объективной стороны преступления и касается лишь действий исполнителей. Аналогичной точки зрения придерживается СВ. Бородин: «Эта форма соучастия может сочетаться, как с исполнительством, так и с участием в тесном смысле, то есть с разделением ролей, однако в последнем случае должно быть не менее двух соисполнителей».1 Логично сделать вывод: один исполнитель в соглашении с лицами, выполняющими иные роли, группу лиц по предварительному сговору не образуют. Следовательно, минимальным и обязательным число участников подобной группы должно быть два исполнителя. Из этого исходит и судебная практика. Давая разъяснения по применению составов хищения, Пленум Верховного Суда СССР определил: «Кражу, грабёж, разбойное нападение, мошенничество и вымогательство следует считать совершёнными по предварительному сговору группой лиц, если в преступлении принимали участие двое или более лиц, заранее договорившихся о совместном его совершении».2 Хотя употребление выражения «участие в преступлении» без ссылки на признак непосредственного выполнения объективной стороны фактически охватывает и действия лиц, выполняющих различные роли (не исполнителя) в преступлении. Иная позиция была высказана А.А. Пинаевым. Он пишет: «...хищение, совершённое по предварительному сговору, может иметь место как при соисполнительстве, так и при соучастии в узком смысле слова, причём в любом случае образует его квалифицированный состав».3 Необходимо исходить из того, что группа лиц по предварительному сговору представляет собой разновидность группового преступления, в основе которого лежит понятие группы. Поэтому и правила определения состава группы при всех её разновидностях в целом по содержанию должны совпадать, кроме этого учитываются и особенности группы, определяемые её видом. Группа лиц по предварительному сговору, как квалифицированный признак состава преступления, должна состоять из двух или более исполнителей либо возможно разделение ролей, но только техническое, в процессе совершения объективной стороны преступления. Определение роли каждого участника преступления происходит во время предварительного преступного сговора. «Участником группы лицо начинает себя осознавать и фактически становится таковым с того момента, как согласует свои функции с другими участниками наличного преступления (по крайней мере с одним) и в свою очередь те согласуют с ним своё поведение».1 Группа лиц по предварительному сговору считается сформировавшейся с момента заключения среди её участников соглашения на совершение преступления. С этого момента, если группа не смогла совершить преступление, содеянное уже представляет собой приготовление к преступлению. Действия группы лиц, в которую кроме нескольких соисполнителей, входят и другие участники, следует квалифицировать следующим образом. Действия соисполнителей, заранее объединившихся для совершения преступления, квалифицировать по статье Особенной части УК РФ с вменением группы лиц по предварительному сговору. Действия организатора, пособника и подстрекателя, входящих в группу по предварительному сговору и участвовавших в ней на стадии приготовления к преступлению, подлежат квалификации по соответствующей части ст. 33 УК РФ и статьи Особенной части УК РФ в той её части, где определена ответственность группы лиц по предварительному сговору.
Такое правило неприменимо, если в норме Особенной части УК РФ группа не предусмотрена. Совершение преступления при сложном соучастии УК не признаёт преступлением, совершённым в группе. А такая ситуация возникает при соучастии в преступлении нескольких лиц с распределением ролей при одном исполнителе. Тогда нельзя провести различие в квалификации действий исполнителя в преступлении со сложным соучастием, действий соисполнителей, в тех составах, где нет квалифицирующего признака группы, от действий исполнителя, совершившего преступление единолично. «Положение может быть исправлено дополнением ст. 35 УК о том, чтобы квалифицировать действия соисполнителя преступления в случаях, когда группа не указана в норме Особенной части как обязательный или квалифицирующий признак состава, по статье Особенной части с обязательной ссылкой на соответствующую часть ст. 35 УК в зависимости от того, членом какой группы был соисполнитель».1 Такое дополнение в закон помогло бы решить вопрос о квалификации действий группы лиц различных видов, если этот признак не указан ни в основном, ни в квалифицирующих составах.
