Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Историко-правовои и криминологический аспекты хищений, совершаемых организованными группами 11
1. Историко-правовои аспект хищений, совершаемых организованными группами 11
2. Хищения, совершаемые организованными группами как форма проявления организованной преступности 40
Глава 2. Теоретический аспект хищений, совершаемых организованной группой 61
1. Понятие хищения, формы хищения по Уголовному кодексу Российской Федерации 61
2. Понятие и признаки организованной группы 81
Глава 3. Разграничение организованной группы с иными формами соучастия в составах хищения чужого имущества 98
1. Организованная группа как проявление групповой формы соучастия 98
2. Отграничение организованной группы от сложного соучастия, соисполнительства и группы лиц 104
3. Отличие организованной группы от группы лиц по предварительному сговору 108
4. Разграничение преступлений, совершаемых организованной группой и преступным сообществом 117
Глава 4. Квалификация хищений чужого имущества, совершаемых организованными группами 138
1. Общие вопросы квалификации хищений, совершаемых организованными группами 138
2. Специальные вопросы квалификации хищений, совершаемых организованными группами 153
3. Вопросы квалификации преступлений против собственности, не содержащих признаков хищения, совершаемых организованными группами 178
Заключение 189
Библиография 191
Приложение 209
- Историко-правовои аспект хищений, совершаемых организованными группами
- Понятие хищения, формы хищения по Уголовному кодексу Российской Федерации
- Организованная группа как проявление групповой формы соучастия
- Специальные вопросы квалификации хищений, совершаемых организованными группами
Введение к работе
Актуальность темы исследования
В настоящее время Российская Федерация переживает один из сложнейших этапов своего развития. Социальная бездуховность, упадок нравственных ценностей и приоритетов, обнищание основной массы населения, с одной стороны, и умножение в геометрической прогрессии капиталов олигархов и магнатов, с другой стороны, безработица, коррупция, неверие в закон - вот далеко не полный перечень проблем современного росссийского общества. Зато его в полной мере использует российская организованная преступность, всё чаще принимающая межнациональный и транснациональный характер, налаживая преступные связи с "коллегами" из ближнего и дальнего зарубежья. Деятели от организованной преступности всё громче заявляют о себе, проводя угодные им решения через органы власти и управления и, лоббируя принятие законов и жёстких контрольных мер, потенциально могущих обуздать формы проявления организованной преступности. Лидеры организованной преступности приобретают в последние годы всё большую значимость и авторитет для жизни отдельных регионов, и даже страны в целом, информация о них постоянно появляется в средствах массовой информации.
До принятия нового Уголовного кодекса, в годы перестройки и реформ, реально не было принято никаких научно обоснованных мер, которые соответствовали бы лучшему опыту борьбы с организованной преступностью в России и за рубежом. В частности, так и не были приняты законы "О борьбе с организованной преступностью", "О борьбе с коррупцией", "Об ответственности за легализацию преступных доходов". За это упущенное время организованным преступным формированиям удалось нарастить свои капиталы, легализовать их, наладить устойчивые международные связи и в отдельных случаях даже проникнуть во власть.
По оценкам специалистов, те данные, которые сообщают о ликвидации организованных групп, подразумевают именно группы (зачастую опасные вооружённые), а не преступные сообщества (преступные организации). "Ликвидация двух тысяч группировок - это всё равно что во время войны после уничтожения двух взводов доложить, что разгромлены две армии врага. В Москве ни одна из 34 реально влияющих на оперативную обстановку в столице группировок не была ликвидирована. Ни один банк не был закрыт за отмывание доходов криминальных образований".
Практика расследования крупных хищений, совершаемых организованными группами, показала неготовность к этой работе правоохранительных органов, что наиболее явно проявилось при расследовании хищений, совершённых путём создания "финансовых пирамид". Возникла любопытная картина: в прессе публиковались факты, которые с точки зрения рядового гражданина были явным свидетельством пренебрежения интересами вкладчиков и хищения, а правоохранительные органы не могли доказать наличие состава преступления. Большая часть дел по наиболее крупным хищениям так и осталась не доведённой до конца, хотя расследование именно крупных хищений отвечает первоочередным интересам борьбы с организованной преступностью. 2
Эти и другие факты говорят об актуальности темы исследования и насущной необходимости решения многих проблем на уровне закона и правоприменения. Борьба с хищениями, совершаемыми организованными группами, сталкивается с проблемой прав человека и гражданина, выбора пределов и оснований для ограничения этих прав. Положительным аспектом решения данного вопроса является существование правовой основы для ограничения таких прав, закреплённой в Конституции Российской Федерации.3
Новый Уголовный кодекс 1996 г., по мнению большинства правоведов, предоставил правовой инструмент для борьбы с хищениями, совершаемыми организованными группами. Однако, многие вопросы, касающиеся понятия и форм хищения, отграничения организованной группы от иных форм соучастия, вопросов квалификации хищений, совершаемых организованными группами, остаются по-прежнему неразрешёнными.
Пристальное внимание в юридической литературе уделено проблеме ответственности за деяния, совершаемые организованными группами. Это объясняется повышением уровня посягательств со стороны организованных групп на чужое имущество вне зависимости от его принадлежности. Так, только в период с 1991 г. по 1996 г., число таких групп возросло более чем в 17 раз, а количество хищений, совершаемых при данной форме соучастия, за данный период: краж в 4,6 раза; грабежей - в 7 раз; разбоев - в 8,7 раза. По результатам проведённого нами выборочного исследования в 22 районах и 6 городах Краснодарского края уголовных дел о групповых хищениях в период с 1998 г. по 1999 г. число осуждений по ст. 158 (Кража) возросло соответственно: группой лиц по предварительному сговору - на 30 %, организованной группой - на 50 %.
Поэтому проблема уголовно-правовой борьбы с хищениями, совершаемыми организованными группами, по сей день остаётся актуальной и злободневной, настоятельно требующей своего решения, как на законодательном уровне, так и в области применения соответствующих уголовно-правовых норм.
Объект и предмет исследования
Объектом диссертационного исследования являются хищения, совершаемые организованными группами, как разновидность преступления; нормы уголовного закона, устанавливающие ответственность за данный вид преступлений.
Предметом исследования является комплекс теоретических и практических вопросов, включающих в себя: совершенствование, применение, а также толкование норм уголовного закона, устанавливающих ответственность за хищения, совершаемые организованными группами.
Цели и задачи исследования
Целью настоящего диссертационного исследования является изучение проблем борьбы с хищениями, совершаемыми организованными группами средствами уголовного закона; обоснование единых подходов к толкованию и применению норм уголовного законодательства, регламентирующего ответственность за преступления данного вида; предложение возможных путей совершенствования указанных норм.
Для достижения обозначенных целей были поставлены следующие задачи:
- изучить историко-правовой аспект хищений, совершаемых организованными группами;
- проанализировать хищения, совершаемые организованными группами, как форму проявления организованной преступности;
— обобщить научную литературу и судебную практику, относящуюся к хищениям, совершаемым организованными группами;
- дать теоретический анализ понятию и формам хищения, совершаемым организованными группами;
— проанализировать понятие организованной группы и её признаков;
— разграничить организованную группу как проявление групповой формы соучастия с иными формами соучастия;
— исследовать общие и специальные вопросы квалификации хищений, совершаемых организованными группами;
- сформулировать предложения и рекомендации по дальнейшему совершенствованию норм уголовного закона об ответственности за хищения, совершаемые организованными группами и практике его применения.
Методология исследования
Методологическую базу исследования составили общенаучные методы познания, а также ряд частно-научных методов: исторический, сравнительно-правовой, формально-логический, системно-структурный, конкретно-социологический и статистический методы.
Теоретической базой исследования были труды по уголовному праву, криминологии, социологии, психологии и другим отраслям знаний российских дореволюционных и современных российских и зарубежных учёных.
При изучении теоретических положений, разработке и реализации концепции исследования были использованы работы таких учёных, как В.А. Алексеев, Ф. Г. Бурчак, В. М. Быков, Р. Р. Галиакбаров, И. М. Гальперин, П. И. Гришаев, А. И. Гуров, А. И. Долгова, Н. Г. Иванов, М. И. Ковалёв, Ю. А. Красиков, Г. Л. Кригер, В. Д. Ларичев, Н. Ф. Кузнецова, Т. А. Лес-ниевски-Костарева, В. В. Лунеев, В. В. Мальцев, А. В. Наумов, В. Д. Пахо-мов, А.А. Пионтковский, Р. Д. Сабиров, Н. С. Таганцев, П. Ф.Тельнов, А. Н. Трайнин, Э. С. Тенчов, И. Я. Фойницкий и др.
В ходе работы изучено уголовное законодательство, начиная от Русской Правды до Уголовного кодекса 1996 г., проанализирована опубликованная практика Верховных Судов СССР и РСФСР (РФ) с 1961 г. по вопросам квалификации хищений, совершаемых организованными группами.
Эмпирической основой диссертации послужили итоги обобщения судебной практики 230 уголовных дел, рассмотренных в период с 1994 г. по 1999 г. Краснодарским краевым судом, а также, по результатам выборочного исследования, судами 22 районов и 6 городов Краснодарского края. В ходе работы было проведено анкетирование 150 работников правоохранительных органов: судей Краснодарского краевого суда и районных судов Краснодарского края, следственно-прокурорских работников прокуратуры Карасунского округа г. Краснодара, сотрудников отделов по борьбе с экономическими преступ лениями ГУВД края, сотрудников Южного регионального управления по борьбе с организованной преступностью и др. Помимо этого, использовались статистические данные Главного управления по борьбе с организованной преступностью МВД РФ, Главного информационного центра МВД РФ и Информационного центра ГУВД Краснодарского края.
Научная новизна исследования
Новизна диссертационного исследования состоит в том, что впервые на основе нового Уголовного кодекса на уровне монографии рассматриваются вопросы хищений, совершаемых организованными группами, выявляются недостатки и пробелы действующего уголовного закона, а также формулируются конкретные предложения по его совершенствованию.
Теоретическое и практическое значение исследования
Теоретическое значение настоящего диссертационного исследования состоит в определённом развитии научного понимания организованной группы как проявления групповой формы соучастия в хищении.
Практическое значение исследования заключается в том, что его материалы могут быть использованы для совершенствования правоприменительной практики в сфере борьбы с групповыми посягательствами на собственность, совершаемыми организованными группами.
Материалы исследования могут быть использованы при подготовке учебной литературы - пособий, лекций, методических разработок по данной проблеме; в ходе преподавания курса уголовного права в высших юридических учебных заведениях.
Содержащиеся в работе предложения, выводы и рекомендации могут быть учтены в законотворческой деятельности.
Основные положения, выносимые на защиту:
- содержание понятия хищения как родового для всех форм хищения;
- содержание понятия разбоя как формы хищения;
- теоретический анализ понятия организованной группы и установление содержания её признаков;
- разграничение организованной группы как проявления групповой формы соучастия со сложным соучастием, соисполнительством и группой лиц;
- содержание понятия "преступное сообщество";
- отграничение организованной группы от группы лиц по предварительному сговору и преступного сообщества в составах хищения чужого имущества;
- основные требования квалификации хищений и некоторых видов преступлений против собственности, не содержащих признаков хищения, совершаемых организованной группой.
Апробация результатов исследования
Основные положения и выводы диссертации докладывались в научных сообщениях и докладах, сделанных на межвузовской научно-практической конференции (Краснодар, 1997 г.), научных конференциях и теоретических семинарах, проводимых Кубанским государственным университетом (1998 -1999 г. г.). Результаты диссертационного исследования используются в ходе учебного процесса по курсу уголовного права.
Объём и структура диссертации
Диссертация выполнена в объёме, соответствующем требованиям ВАК. Структура работы определяется целью и задачами исследования и соответствует логике проведённого исследования.
Диссертация состоит из введения, четырёх глав, объединяющих одиннадцать параграфов, заключения и библиографического списка использованных правовых источников и литературы. В приложении приводится анкета, использованная автором в ходе выборочного статистического наблюдения и анализа, а также данные, полученные автором в ходе обобщения судебной практики.
Историко-правовои аспект хищений, совершаемых организованными группами
Рассмотрим, основываясь на данных истории уголовного права, как эволюционировал институт хищения, совершаемого организованными группами с момента появления первых источников права на Руси до момента принятия ныне действующего Уголовного кодекса.
Русская Правда Краткой редакции даёт косвенное указание на понимание составителями Русской Правды необходимости в установлении персональной ответственности каждого из соучастников совершения преступления. Хотя ст.31 и не знает деления на подстрекателей, исполнителей, пособников, но она определяет одинаковую ответственность каждого из участников преступления,1 Статья 39 устанавливает штраф за кражу мелкого рогатого скота и сви-ней безотносительно к числу участников. Это ещё одно подтверждение того факта, что составителю Русской Правды было известно понятие о соучастии.
Случаи корыстного завладения имуществом охватывались в основном термином "татьба" и хотя этимология его указывала на совершение хищения крадучись, тайно, ненасильственно, под ним подразумевали всякое тайное и открытое, ненасильственное похищение. Наряду с татьбой, а позднее воровством, грабежом в древнерусских источниках упоминается и о разбое, однако, как считают некоторые исследователи, первоначально, во времена Русской Правды разбой понимался в более широком, чем похищение, смысле: как преступление не столько имущественного, сколько личного характера.
Ст.7 Русской Правды Пространной редакции устанавливала наказание за убийство "в разбое" - "поток и разграбление". Этого вида наказания не знала Русская Правда Краткой редакции. Это продажа в рабство (позднее - заточение или ссылка) и конфискация всего имущества.
Статья 46 устанавливала ответственность господина за кражу, совершённую его холопом.2 Холоп являлся несвободным человеком, в случае совершения им воровства за него отвечал хозяин, который платил двойной старинный штраф "за обиду истцу", (т. е. двойной, если налицо не будет украденной вещи, если же вещь находили, её возвращали и платили "за обиду"). Этот порядок ранее действовал для всех свободных, теперь он сохранялся лишь для холопов-татей. Холоп являлся вещью господина, объектом, а не субъектом права. Кража, совершённая закупом, могла превратить его в обельного холопа (по ст.40 жизнь вора оценивалась, как жизнь холопа), отвечал за вора-закупа, как за холопа, его хозяин (ст.64).3 Различие в ответственности закупа и свободного человека заключалось в том, что закуп при любой стоимости похищенного им имущества превращался в полного холопа.
Псковская судная грамота в ст.8 4 устанавливала различные наказания вору за совершение кражи на посаде один-два раза и вору-профессионалу. В первом случае вор не предавался смертной казни, во втором - наказывался согласно совершённому преступлению. "Если что-либо было украдено на посаде, то дважды (вора) милуя, не лишать жизни, а, уличив (в воровстве), наказать в соответствии с его виною; если же он будет уличён в третий раз, то в живых его не оставлять (так же), как и вора, обокравшего Кремль". "За разбой, насильственный захват (чужой недвижимости) или грабёж (следует платить) 70 гривен, а штрафа князю 19 денег и (судебных пошлин) 4 деньги" (ст.1). 1
Судебник 1497 года - первый кодекс русского централизованного государства, явился итогом всей предыдущей законодательной деятельности Руси. В Судебнике имеются статьи, заимствованные составителями из других правовых памятников Русского государства. По мнению большинства исследователей, созданием Судебника русская правовая мысль опередила западноевропейскую. Западная Европа в конце 15 в. не знала сводов уголовных законов.
Статья 8 содержала состав воровства и разбоя. Наказание за воровство или разбой безотносительно к числу соучастников - смертная казнь, сумма иска взыскивалась из имущества вора, оставшееся имущество переходило к боярину и дьяку, вершившим суд.2 Согласно ст. 10, если вора задерживали в первый раз, а по краже, совершённой в первый раз улики (доказательств) нет, его "торговой казнью" (публично били кнутом. - А. Я.), взыскивали сумму иска и продажу (штраф). Если у вора не оказывалось имущества, его надлежало "выдать головой истцу для продажи в рабство". 3 Если вора задерживали вторично в краже, то казнили смертной казнью, сумму иска взыскивали из его имущества, остаток имущества отдавали судье. Судебник 1497 г. устанавливал, что при отсутствии денежных средств вор должен отработать убытки.
Судебник 1550 г. за кражу, совершённую впервые, установил торговую казнь (битьё кнутом) и отдачу на поруки. Если надёжной поруки не находилось, вора помещали в тюрьму, пока не находилась порука (ст.5 5).4 В случае рецидива вора пытали, и назначалась смертная казнь (ст.56). Таким образом, Судебник 1550 года утвердил обязательную смертную казнь "лихих" людей. Лишь в Судебнике 1550 года впервые проводится разграничение грабежа и разбоя как соответственно ненасильственного и насильственного преступления.
Уставная книга Разбойного приказа признавала массовость разбойничьих шаек и оправдывала обязательную смертную казнь профессиональных преступников невозможностью их тюремного содержания из-за угрозы насильственного освобождения собратьями бандитами. Статус "лихого", подлежащего обязательной казни, к этому времени вполне сформировался и в 16-17 веках изменений не претерпел в ходе эволюции губных и иных карательных органов вплоть до Уложения 1649 года. Делением преступников на "лихих" и иных было положено начало многовековому господству в русском праве (вплоть до 20 века) особого принципа, в силу которого существующие уголовные наказания делились на две группы по силе "тяжести" - уголовные и исправительные.
В период 15-17 веков термин "воровство" определялся как родовое понятие для противоправных действий, но не ясно, для каких именно.1 Иногда исследователи этого периода указывали, что в 17 веке воровство равнозначно преступному действию. В фундаментальных монографиях Л. С. Белогриц-Котляревкого однозначно утверждалось, что "воровство" означало всякое преступное действие, а термин "вор" характеризовал преступника вообще. Оценка преступлений вора, как "лживых действий против власти", сохраняется в праве на весь допетровский период.
С конца 16 века при сохранении значения воровства как лживого действия начинается его применение к антигосударственной сфере. Уже в царствование Грозного летописи фиксируют как воровство насильственные и грабительские акции казаков, не санкционированные государственной властью.
Понятие хищения, формы хищения по Уголовному кодексу Российской Федерации
Исследуя проблему хищений, совершаемых организованными группами, необходимо уделить особое внимание самому понятию хищения, законодательное решение которого не представляется безупречным и отвечающим современным взглядам на эту проблему, в том числе и в составе организованных групп. 1 Впервые понятие хищения было определено в 1994 г. в примечании к ст.144 УК РСФСР 1960 г., что, казалось бы, положило конец постоянным спорам правоведов по данной проблеме. Однако это понятие неоднократно подвергалось критике, как со стороны научной общественности,2 так и со стороны практических работников.
Существование в уголовном законе родового определения хищения позволяет улучшить технику конструирования отдельных составов хищения. С одной стороны, отпадает необходимость вводить в состав большое количество элементов, характеризующих общественно опасное деяние как хищение. Достаточно лишь употребить в формулировке состава преступления термин "хищение". Это уменьшает объём уголовно-правовой нормы, содержащий в себе состав хищения, при этом смысловая нагрузка не меняется.
С другой стороны, такое компактное изложение родовой принадлежности деяния позволяет при конструировании отдельных составов хищений акцентировать внимание на их специфических признаках, что даёт возможность отграничения одного состава хищения от другого.
В ныне действующем УК РФ понятие хищения, по сути, не изменилось. Примечание к ст. 158 УК РФ раскрывает понятие хищения, как совершённые с корыстной целью противоправные безвозмездное изъятие и (или) обращение чужого имущества в пользу виновного или других лиц, причинившие ущерб собственнику либо иному владельцу этого имущества.
В УК отсутствует норма, предусматривающая ответственность за неправомерное завладение чужим имуществом, не подпадающее под признаки хищения (помимо ст. 166 УК). Так, приобретение права на квартиру путём обмана или злоупотребления доверием можно квалифицировать как мошенничество. Вопрос возникает при квалификации открытого насильственного завладения той же квартирой. Такие действия не могут расцениваться как грабёж или разбой, так как в них не усматриваются признаки хищения, основную суть которого составляет изъятие имущества, то есть его перемещение в пространстве в момент совершения преступления. Именно этим грабёж и разбой как формы хищения отличаются от составов вымогательства, от убийства из корыстных побуждений и покушения на него. Квалификация указанных действий как мошенничества возможна только потому, что фактически ст. 159 УК предусматривает ответственность не только за хищение чужого имущества путём обмана или злоупотребления доверием, но и путём приобретения права на чужое имущество указанными способами, которых мы не обнаруживаем в приведённых примерах.
Для устранения пробела в уголовном законе предлагается ввести в УК норму, предусматривающую ответственность за неправомерное завладение чужим имуществом или правом на это имущество, не сопряжённое с его изъятием. Под признаки данной нормы будут подпадать случаи неправомерного завладения чужим движимым или недвижимым имуществом без его изъятия, то есть без перемещения его в пространстве с постоянного или временного местонахождения. Оконченным такое деяние предлагается считать с момента, когда собственник или иной владелец лишился контроля над неправомерно захваченным имуществом, либо с момента перехода права собственности на имущество. В связи с этим предложено изменить редакцию ст. 166: "Неправомерное завладение чужим имуществом, не связанное с изъятием этого имущества, - наказывается...".
Решение данной проблемы может быть и иным. Существует точка зрения, высказанная 3. А. Незнамовой, согласно которой существует два способа изъятия: физический и юридический. При первом вещь (движимая) перемещается в пространстве, физически переходит из владения собственника в чужое противоправное пользование и владение. При юридическом способе происходит переход права собственности на имущество, смена субъекта собственности. Предметом выступает недвижимость. Указано на возможность сочетания обоих способов (при юридическом оформлении собственности на квартиру и физическом выселении законного собственника).
На наш взгляд, обратившись к Примечанию ст. 158, можно точнее толковать закон применительно к хищению чужого имущества без его фактического изъятия с постоянного или временного местонахождения. Наличие в понятии хищения не только соединительного союза "и", но и разделительного союза "или" позволяет с уверенностью утверждать, что возможно обращение имущества без его изъятия, типичное для таких форм хищения, как присвоение и растрата (ст. 160 УК).
Организованная группа как проявление групповой формы соучастия
Как справедливо отмечено в теории уголовного права, хотя термины "преступная группа", "групповое преступление" и "групповая преступность" широко используются в уголовно-правовой и криминологической литературе, ни в одной статье УК не предусмотрено совершение деяния так называемой преступной группой. Вопрос этот, находясь за рамками нашего исследования, остаётся спорным и пока однозначно не решён.2
Виды и формы соучастия - один из самых сложных и неоднозначно решаемых вопросов ещё в дореволюционном праве. Одним из оснований для этого служило и служит то обстоятельство, что уголовное законодательство до сих пор не использует такие термины. Поэтому, перед тем, как отграничивать организованную группу и другие формы соучастия, определим классификацию форм и видов соучастия. В этом смысле отечественное законодательство не отстаёт от законодательства таких зарубежных стран, как США, Франция, Германия, Испания, Польша. Их уголовные кодексы в Общей части не выделяют виды и формы соучастия, однако, в Особенной части есть указание на группу лиц, преступное сообщество, банду (ФРГ), сговор шести степеней (США), банду, заговор, сборище, боевую группу, объединение преступников (Франция), вооружённую банду, формирование, группу (Испания), толпу, организованную группу, сообщество (Республика Польша). В отличие от этого, новейшие уголовные кодексы Республики Узбекистан (ст.31), и Кыргызской Республики (ст.29) прямо употребляют термины "формы соучастия". Уголовное уложение Российской империи 1903 г. хотя и не употребляло термины "форма" и "вид соучастия", выделяло в Общей части сообщество (для совершения тяжкого преступления или преступления) и шайку (для совершения нескольких тяжких преступлений или преступлений. В Особенной части выделялось также публичное скопище (толпа). В Руководящих началах по уголовному праву РСФСР 1919 г. рекомендовалось различать при назначении наказания, "совершено ли деяние группой, шайкой, бандой или одним лицом. " В Уголовном кодексе 1922 г. в качестве отягчающих ответственность обстоятельств выделялось соучастие в шайке или банде, в Особенной части был квалифицирующий признак - группа лиц. В Основных началах 1924 г., Общей части УК 1926 г., помимо остальных, отягчающими обстоятельствами были группа и банда, в Особенной части - банда, преступная организация, организованная группа, соучастие с предварительным соглашением. В Указах Президиума Верховного Совета СССР от 04.06.47 г. "Об уголовной ответственности за хищения государственного и общественного имущества" и "Об усилении охраны личной собственности граждан" упоминались организованная группа (шайка) и воровские шайки. В Основах 1958 г., Общей части УК 1960 г. отягчающим ответственность обстоятельством признавалась организованная группа, в Особенной части встречались такие формы соучастия, как заговор, антисоветская организация, банда, группа лиц, группа лиц по предварительному сговору. Как институт Общей части, впервые формы соучастия были выделены в Основах уголовного законодательства Союза ССР и республик в 1991 г. В 1994 г. УК РСФСР 1960 г. был дополнен ст. 17,1 где было предусмотрено совершение преступления группой лиц по предварительному сговору или организованной группой. В 1989 г. организованная группа, как квалифицирующий признак, впервые выделена в составе вымогательства и спекуляции.
Вопрос о формах соучастия анализировался А. Н. Трайниным. Он выделял: а) соучастие простое; б) соучастие квалифицированное с предварительным соглашением соучастников; в) соучастие особого рода, то есть соучастие в преступном объединении; г) организованную группу. 1 Г. Л. Кригер делил соучастие на соучастие без предварительного сговора, соучастие с предварительным сговором, организованную группу, соучастие особого рода - преступную орга-низацию. М. И. Ковалёв выделяет две формы соучастия: совиновничество, и соучастие в тесном смысле слова.3 Ф. Г. Бурчак выделял соучастие в собственном смысле этого слова (сложное соучастие) как институт Общей части, соучастие особого рода, предусмотренное Особенной частью, и соисполнитель-ство. 4
Специальному анализу этот вопрос подверг Р. Р. Галиакбаров, который исходил из того, что соучастие делится только на формы.5
В теории существуют различные варианты классификации соучастия на формы и виды: иногда одно и то же явление именуется по-разному, иногда один автор говорит о форме соучастия то же, что другой о виде соучастия, иногда даже в одной работе одно и то же понятие называется формой и видом соучастия. Так, М. И. Ковалёв, не определяя критериев классификации, говоря о самой примитивной форме совместной преступной деятельности (ч.І ст.35 УК), здесь же подчёркивает, что этот вид соучастия - классический пример со-виновничества (соисполнительства).6
Как мы полагаем, наиболее правильным и отвечающим требованиям всесторонней оценки совместной преступной деятельности и дифференциации ответственности соучастников, является подразделение соучастия на формы. В основе этой классификации лежит один критерий. Деление соучастия на виды лишено смысла. Есть виды соучастников, позволяющих выделять основание и индивидуализацию их ответственности. Статья 33 УК РФ выделяет исполнителя, организатора, подстрекателя, пособника. Это и есть виды соучастников в зависимости от выполняемой роли и степени участия в совершении преступления. х Помимо этого, в литературе выделяют простое (соисполнительство) и сложное соучастие (соучастие в тесном смысле слова) в зависимости от характера и степени участия отдельных соучастников в совершении преступления. 2
Установление определённой формы соучастия влияет на решение вопросов ответственности и квалификации содеянного. Определение форм соучастия даёт возможность установить характер и степень общественной опасности совместной преступной деятельности соучастников, установление которых означает учёт степени согласованности их действий. Чем теснее связь между соучастниками, тем выше степень организованности их действий, и, следовательно, тем опаснее преступление, совершённое ими.
Специальные вопросы квалификации хищений, совершаемых организованными группами
Следует отметить, что совершение краж в составе организованной группы в общей доле хищений чужого имущества, совершённых организованной группой, представляет собой наиболее часто встречающийся вид преступлений. 1 В ходе проведённого нами исследования уголовных дел, рассмотренных Краснодарским краевым судом в период с 1994 г. по 1999 г. было выявлено: удельный вес краж, совершаемых группой лиц по предварительному сговору, в общей массе хищений и вымогательств, совершаемых всеми групповыми формами соучастия, составил 64 %; а в общей массе хищений, совершаемых группой лиц по предварительному сговору - 50%. Для организованной группы аналогичные показатели составили соответственно 13 % и 48 %. По результатам выборочного наблюдения в 22 районах и 6 городах Краснодарского края указанные показатели для группы лиц по предварительному сговору составили соответственно 87 % и 90,4 %; для организованной группы - 10,1 % и 62 %:
Признак совершения кражи организованной группой в п. "а" ч. 3 ст. 158 УК не расшифровывается, так как этому понятию дано определение в Общей части УК (ч. 3 ст. 35). Если рассматривать признак устойчивости и организованный характер преступной группы применительно к краже, то это означает, что её участники объединили усилия для совершения нескольких краж чужого имущества либо одной, но крупной, сложной по исполнению и вследствие этого требующей организованной и, как правило, длительной подготовки.
При совершении кражи организованной группой действия всех её членов должны рассматриваться как соисполнительство и квалифицироваться одинаково - по п. "а" ч. 3 ст. 158 УК. Однако следует иметь в виду, что ответственность должна наступать дифференцированно: для организатора преступной группы и для остальных её членов. Лицо, создавшее организованную группу, либо руководившее ею, подлежит уголовной ответственности за все совершённые организованной группой преступления, если они охватывались его умыслом. Другие участники организованной группы несут уголовную ответственность только за те кражи, в подготовке или совершении которых они участвовали.
Существующий подход в судебной практике по вопросу квалификации краж состоит в том, что кража считается оконченной с момента, когда виновный приобретает реальную возможность распорядиться изъятым чужим имуществом по своему усмотрению. В отличие от грабежа, изъятие чужого имущества при краже осуществляется тайно, что означает: 1) в отсутствие потерпевшего, лиц, в ведении или под охраной которых находится имущество, окружающих посторонних лиц; 2) совершается в присутствии кого-либо из этих лиц, но виновные полагают, что данные лица не замечают факта изъятия имущества или не осознают его противоправный характер.
Данное положение находит своё подтверждение в судебной практике. Так, действия виновного, считающего, что потерпевший не осознаёт факт похищения у него имущества, должны квалифицироваться как кража, а не грабёж.2
Следует иметь в виду, что для привлечения рядового участника организованной группы за совершение конкретной кражи недостаточно его простой осведомлённости о том, что данная кража будет совершена другими членами организованной группы, если он не принимал личного участия в той или иной форме в подготовке и совершении преступления.
Эту точку зрения подтверждают и результаты анкеты, заполненной практиками. На вопрос: "С какого момента нужно признавать лицо членом организованной группы? " "С момента участия в разработке плана совершения преступления" (что входит, на наш взгляд, в подготовку совершения преступления) ответили 50 % опрошенных; "с момента совершения преступления в составе организованной группы" ответили 25 % опрошенных лиц. В то же время вызывает озабоченность мнение оставшихся 25 % анкетированных, считающих, что членом организованной группы следует признавать лицо с момента осведомления о характере предполагаемого преступления.
В случае, если организованная группа, совершив убийство не с целью разбойного нападения, тайно изымает вещи потерпевшего, то содеянное должно квалифицироваться не как разбой, а как кража. - Кража отличается от присвоения и растраты по признакам субъекта: Субъектом присвоения и растраты являются лица, которым имущество вверено на основе трудовых отношений, гражданско-правового договора или на других основаниях, при этом виновный использует эти полномочия. При краже субъектами выступают лица, которые не имеют никаких полномочий относительно похищаемого имущества. При совершении кражи в некоторых случаях субъект имеет лишь доступ к имуществу в силу трудовых отношений (например, хищение с предприятий).
