Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА 1. История развития российского законодательства об ответственности за насильственные действия в отношении представителей власти
1. Уголовная ответственность за применение насилия в отношении представителя власти в истории русского законодательства до 1917 г 10
2. История развития российского законодательства об ответственности за насильственные действия в отношении представителя власти с 1917 по 1996 гг 30
ГЛАВА 2. Применение насилия в отношении представителя власти как уголовно-наказуемое деяние по действующему УК 1996 г 49
1. Применение насилия в отношении представителя власти как разновидность преступлений против порядка управления. Основной и дополнительный объект 49
2. Понятие представителя власти 81
3. Насилие как признак объективной стороны 100
4. Характеристика субъективных признаков применения насилия в отношении представителя власти 144
ГЛАВА 3. Проблемы квалификации и разграничения применения насилия в отношении представителя власти от смежных составов преступлений 170
1. Применение насилия в отношении представителя власти и преступления против личности 170
2. Применение насилия в отношении представителя власти и преступления в сфере правосудия и исполнения наказаний 181
3. Насильственные действия в отношении представителя власти и отдельные виды преступлений против экономической деятельности и общественного порядка с признаками насилия 187
Заключение 201
Список используемой литературы 206
- Уголовная ответственность за применение насилия в отношении представителя власти в истории русского законодательства до 1917 г
- История развития российского законодательства об ответственности за насильственные действия в отношении представителя власти с 1917 по 1996 гг
- Применение насилия в отношении представителя власти как разновидность преступлений против порядка управления. Основной и дополнительный объект
- Применение насилия в отношении представителя власти и преступления против личности
Введение к работе
Актуальность темы исследования. Деятельность представителей власти является одним из важнейших факторов стабилизации общества. Любое общество не может существовать без специального аппарата управления, характеризующегося выполнением особых функций. В целях обеспечения правопорядка, государство наделяет своих представителей определенными полномочиями, основанными на принципе подчинения граждан их законным распоряжениям. Четкая и слаженная деятельность аппарата государственного управления во многом зависит от уровня правового обеспечения.
Общественная опасность преступлений против порядка управления в целом состоит в том, что любое из них не только подрывает авторитет государственной власти, но и, самое главное, нарушает нормальную деятельность органов управления, препятствует их работе, приводит к дезорганизации отношений управления, создает атмосферу неуверенности и страха, вызванную опасением у представителей власти за свою жизнь, а также за жизнь и здоровье близких.
Одним из самых распространенных преступлений является применение насилия в отношении представителя власти, уголовная ответственность за которое предусмотрена ст. 318 УК РФ. Необычайно высокая степень общественной опасности рассматриваемого состава преступления заключается в том, что нормальная деятельность государственных органов нарушается путем посягательства непосредственно на личность - представителя власти и его близких, следовательно, одновременно поражаются два значимых объекта преступления - нормальная деятельность представителей власти и их здоровье.
Деятельность правоохранительных и контролирующих органов, учитывая ее социальную ценность, а также безопасность лиц, осуществляющих ее, должна быть надежно защищена от преступных посягательств. Признавая социальную значимость управленческой деятельности своих представителей, государство
стремится к тому, чтобы создать эффективные меры, обеспечивающие неприкосновенность органов власти и, тем самым, их представителей.
К сожалению, в последнее время такие меры не всегда являются действенными. Все чаще имеют место случаи преступного противодействия представителям власти. Наиболее распространенными формами такого противодействия являются применение насилия или угроза его применения.
Предполагаемый в настоящем исследовании анализ статьи 318 УК РФ, осуществленный по материалам следственно-судебной практики, позволит наиболее полно изучить проблемы, стоящие перед правоприменителем, и предложить конкретные меры по совершенствованию уголовного законодательства в целях повышения охраны представителей власти.
Все вышеперечисленные обстоятельства обусловливают актуальность темы диссертационного исследования.
Объект и предмет диссертационного исследования. Объектом являются закономерности, лежащие в основе разработки, принятия и применения уголовно-правовых норм об ответственности за насильственные действия в отношении представителей власти.
В качестве предмета исследования выступают: нормы, отражающие генезис становления и развития законодательства, устанавливающего ответственность и наказание за посягательства на жизнь и здоровье представителей власти; действующие уголовно-правовые нормы и их эффективность; материалы судебно-следственной практики; теоретические положения науки уголовного права и других отраслей права по рассматриваемым вопросам.
Цель и задачи исследования. Целью диссертационного исследования является отраслевое исследование основных теоретических и практических проблем и юридической природы уголовной ответственности за применение насилия в отношении представителя власти, изучение объективных и субъективных признаков преступления данного вида.
Эта цель обусловила постановку и решение следующих задач:
1) анализ и соотношение понятий «управление», «порядок управления»,
«общественный порядок», «общественная безопасность»;
обоснование двухобъектности данного вида преступления;
юридический анализ состава статьи 318 УК РФ;
определение категории потерпевших;
изучение судебной практики применения указанной статьи и выявление сложности правоприменения;
определение признаков, отграничивающих рассматриваемое преступление от смежных составов;
7) исследование обстоятельств, препятствовавших единообразному
применению анализируемого состава судебными органами.
Методологической основой диссертационного исследования является диалектический метод познания общественных явлений и процессов, позволяющий рассматривать их в постоянном развитии и взаимосвязи. Для достижения поставленной цели использовались общие и специальные методы наблюдения и сравнения, абстрагирования, формально-юридического анализа, метод системного анализа, сравнительно-правовой метод, методы толкования норм права. В процессе исследования использовались достижения науки уголовного, административного, конституционного (государственного) права, уголовного процесса. Изучен значительный объем общетеоретической и специальной литературы, связанной с объектом и предметом исследования.
Теоретической основой исследования послужили общие положения криминологии и уголовного права о насильственных преступлениях и преступлениях против порядка управления, разработанные в трудах ЮМ. Антоняна, В.Т. Беляева, СВ. Бородина, И.А. Возгрина, Б.В. Волженкина, В.А. Владимирова, А.В. Галаховой, Л.Д. Гаухмана, П.И. Гришаева, П.С. Дагеля, С.А. Денисова, В.И. Динеки, П.С. Елизарова, М.П. Журавлева, Н.И. Загородникова,
П.В. Замосковцева, И.Э. Звечаровского, Л.В. Иногамовой-Хегай, А.Ю. Кизилова, В.Ф. Кириченко, Л.Л. Крутикова, В.Н. Кудрявцева, В.Б. Малинина, В.Д. Меньшагина, С.Ф. Милюкова, З.А. Незнамовой, В.В. Орехова, Г.Ф. Поленова, А.Н. Попова, А.И. Рарога, Д.В. Ривмана, В.П. Сальникова, А.Р. Саруханяна, В.В. Сташиса, Н.И. Трофимова, А.И. Чучаева, Р.Д. Шарапова и других ученых.
Эмпирическую основу исследования составляют законодательные и иные правовые акты РФ, материалы опубликованной судебной практики Верховного Суда Российской Федерации, результаты изучения 70 архивных уголовных дел за период с 1993 по 2002 г., рассмотренных Иркутским областным судом, а также районными судами Иркутской области, примеры, указываемые авторами отдельных работ.
Научная новизна исследования состоит в том, что это - одна из первых работ, посвященных исследованию проблем уголовной ответственности за применение насилия в отношении представителя власти.
Исследуемая норма, по сравнению с законодательством 1960 г., претерпела изменения, в связи с чем рассмотрение правовых оснований привлечения к уголовной ответственности за данное посягательство затрагивает новые вопросы квалификации.
На основе произведенного анализа вносятся конкретные предложения по совершенствованию законодательства в области охраны жизни и здоровья представителей власти, кроме того, диссертантом предпринята попытка детального анализа понятия представителя власти.
Положения, выносимые на защиту. По результатам проведенного исследования на защиту выносятся следующие основные положения:
1. Преступление, предусмотренное ст. 318 УК РФ, является двухобъектным.
Основным непосредственным объектом выступают отношения,
обеспечивающие нормальную деятельность представителей
правоохранительных и контролирующих органов. Дополнительным непосредственным объектом выступают общественные отношения, обеспечивающие здоровье, неприкосновенность и безопасность представителей власти и их близких.
2. Определение представителя власти, раскрываемое через понятие
должностное лицо, указанное в примечании статьи, является не совсем
удачными. Более подходящей следует признать формулировку, предложенную
постановлением Пленума Верховного Суда от 10 февраля 2000 года № 6 «О
судебной практике по делам о взяточничестве и коммерческом подкупе», и
внести в примечание ст. 318 УК, так как правоприменитель руководствуется
только УК, а постановления Пленума Верховного Суда РФ носят лишь
рекомендательный характер.
3. Объективная сторона состава характеризуется применением физического и
психического насилия. Под физическим насилием понимается любое
умышленное противоправное воздействие на организм человека против либо
помимо его воли. Психическое насилие выражено в форме угрозы применения
насилия в отношении представителя власти либо его близких, представляющее
собой действия или высказывания виновного, выражающие реальное
намерение применить насилие в отношении указанных лиц.
4. С целью устранения пробелъности в уголовном законодательстве,
необходимо дополнить ст. 318 УК таким признаком, как «уничтожение или
повреждение одежды, документов, а также иного имущества, принадлежащего
представителю власти и его близким, либо угроза такого уничтожения», а
также указание конкретных целей и мотивов преступного посягательства на
представителей власти (например, «в целях воспрепятствования законной
деятельности указанных лиц либо по мотиву мести за такую деятельность»).
Диспозицию ст. 318 следует изложить в следующей редакции: «Применение насилия, не опасного для жизни или здоровья, либо угроза применения насилия
в отношении представителя власти или его близких, а также уничтожение или повреждение одежды, документов и иного имущества, принадлежащего указанным лицам, либо угроза такого уничтожения в целях воспрепятствования их законной деятельности, либо по мотиву мести за такую деятельность, -наказывается...».
5. Преступление, предусмотренное ст. 318, может быть признано
оконченным с момента, когда угроза стала известна потерпевшему, и он
воспринимает ее как реальную опасность.
6. Конструирование большого числа специальных норм, дублирующих друг
друга, не всегда оказывается целесообразным. При квалификации преступлений
большое количество специальных норм приводит к необоснованной
конкуренции уголовно-правовых норм, что, в свою очередь, не способствует
эффективному применению уголовного закона.
Теоретическая значимость исследования обусловлена тем, что полученные в процессе исследования результаты и основанные на них теоретические выводы пополняют потенциал науки уголовного права и могут повлиять на совершенствование отдельных норм и положений уголовного законодательства. Результаты исследования могут послужить исходным материалом для последующих научных исследований проблем уголовной ответственности за посягательства на представителей власти.
Практическая значимость работы состоит в возможности использования содержащихся в ней выводов и предложений в целях совершенствования действующего уголовного законодательства, а также практики его применения. Основные положения и выводы, полученные по результатам исследования, могут быть использованы в работе следственных органов, также при разработке учебных пособий и методических рекомендаций для преподавания курса уголовного права.
Апробация результатов исследования. Материалы диссертации обсуждались и были одобрены на заседании кафедры уголовного права Санкт-Петербургского университета МВД России. Теоретические выводы и практические рекомендации получили апробацию в научных публикациях автора, а также в выступлениях на межвузовских научно-методических конференциях «Совершенствование подготовки кадров для органов внутренних дел»
(г. Иркутск, 1-2 февраля 2001 г., 3-4 февраля 2002 г.); всероссийских научно-практических конференциях «Перспективы деятельности органов внутренних дел и государственной противопожарной службы» (г. Иркутск, 13-14 апреля, 2000 г.; 26-27 апреля 2001 г.); юбилейной научно-практической конференции, посвященной 200-летию МВД России, «Деятельность правоохранительных органов и государственной противопожарной службы: проблемы и перспективы развития» (г. Иркутск, 24-25 апреля 2002 г.), в выступлении автора с научным докладом на кафедре уголовного права Санкт-Петербургского университета МВД России.
Материалы исследования используются в преподавании курса уголовного права в Восточно-Сибирском институте МВД России.
Структура диссертации определяется ее целью, задачами. Работа состоит из введения, трех глав, заключения и списка использованной литературы.
Уголовная ответственность за применение насилия в отношении представителя власти в истории русского законодательства до 1917 г
Любому государству, для того чтобы существовать, необходим аппарат управления, субъектов которого власть берет под охрану, в том числе, уголовно-правовую, путем установления норм о защите служителей государства.
В истории Русского государства первые упоминания об охране представителей княжеской власти мы находим в древнейшем памятнике -Русской Правде, в ней охвачены чуть ли не все отрасли права. Однако, законодателя того времени, больше всего интересовали нормы уголовного права, им и посвящалась большая группа статей, именно с них начинается Русская Правда.
Хотя принято, что в Русской Правде «нет ни государственных, ни должностных, ни иных родов преступлений» , утверждать о том, что порядок управления, как объект посягательства, не признавался, нельзя. Этому простое, на наш взгляд, объяснение. Уровень правотворчества и юридическая техника IX века, не позволяла интегрировать преступления по объекту посягательства, признано, что существовало только два рода преступлений - против личности и против собственности, однако это вовсе не означает, что была установлена ответственность лишь за посягательства на личность и собственность. «Во всяком случае, Русская Правда не имеет каких-то озаглавленных разделов, которые бы собирали воедино деяния, посягающие на жизнь, здоровье, честь и имущественные интересы. Поэтому вполне логично определять объект описанных в ней посягательств исходя из анализа их конкретно-исторического содержания и некоторых особенностей взаиморасположения» . И все же в Русской Правде наличествуют преступления, посягающие на другие помимо личности и собственности объекты, в том числе и на порядок управления, например, в ст. 1 Древнейшей Правды выделяется категория лиц, нуждающихся в особой правовой защите - служащие князя, дружинники , устанавливалась ответственность за убийство представителей княжеской власти младшего и среднего звена: телохранителя - гридина; стряпчего - ябетника; судебного служителя - мечника4.
Однако, уровень правовой мысли XI века не позволял группировать преступления. Авторы Русской Правды использовали жизнь, здоровье, а также имущественное положение потерпевшего как призму, через которую осуществлялась социально-правовая характеристика деяния, так как основным критерием оценки причиненного вреда являлась жизнь, здоровье, имущественное положение
Вторая часть Краткой редакции Русской Правды, начиная со ст. 19, носит в литературе название Правды Ярославичей. Это часть Русской Правды (ст.ст. 19-27) посвящена охране феодальной собственности и жизни лиц, служащих князю, находящихся в той или иной форме зависимости от него, а также имущества и личности других феодалов от посягательств извне, в частности от свободных общинников, оказывающих сопротивление феодалам , что свидетельствует о росте управленческих структур князя и понимании последним их роли в организации института его власти.
«По сути, совокупность этих запретов представляет собой своеобразный уголовно-правовой институт древнерусского законодательства, в пользу чего говорит последовательный порядок расположения статей, содержащих описание преступлений против должностных лиц княжеской власти (с 19-й по 23-ю). Законодатель, таким образом, подчеркивает тот факт, что эти статьи образуют одно взаимозависимое целое (заметим, что техническим приемом выделения статей в раздел он еще не владеет)» . Следует отметить, что и ст. ст. 24, 25, 26, 27 предусматривали ответственность за посягательства на приближенных князю лиц. На основании этого можно сделать вывод, что в Русской Правде зарождается процесс систематизации законодательства.
Раннее, в исторической литературе также отмечалось, что указанные статьи Правды Ярославичей свидетельствуют об особой княжеской защите лиц, находящихся вне общей обычно-правовой юрисдикции . О том, что за посягательства на представителей феодальной администрации: огнищан, тиунов, мечников, устанавливалась особая уголовно-правовая ответственность, свидетельствует ст. 33 Краткой правды, предусматривавшая штраф в 12 гривен за физическое насилие в отношении указанных лиц, совершенное «без княжа слова» , кроме этого статья косвенным образом подтверждала существование наряду с княжеским судом, суда общинного.
История развития российского законодательства об ответственности за насильственные действия в отношении представителя власти с 1917 по 1996 гг
С 1917 г. после известных событий, законодатель отказался от обеспечения нормальной деятельности органов власти посредством установления специальных норм. Все регулировалось общим нормам. Мотивы данного решения очевидны. Отказавшись от прежней, так называемой «буржуазной уголовно-правовой базы», но имея, вместе с тем, острую необходимость в охране функционирования своего госаппарата, своих институтов, власть прибегла к конструированию так называемых «каучуковых» норм, которые позволяли относить к преступному любое посягательство на нее. Особенно такое положение дел характерно в период с октября 1917 г. и до принятия первого советского УК в 1922 г. Учитывая сложность социально-политической ситуации в стране, законодатель постановлением ВЦИК «О подсудности революционных трибуналов» от 6 октября 1918 г. отнес деяния, посягающие на порядок управления, к контрреволюционным преступлениям против основ конституционного строя . В то же время были приняты ряд декретов, направленных конкретно на борьбу с преступлениями против порядка управления. Устанавливалась ответственность за противодействие органам власти, к такому же противодействию относили деяния, которые, по ныне действующему законодательству, на порядок управления не посягающие: бандитизм, нарушение правил выдачи и хранения оружия, ложный донос, контрабанду . И это обоснованно, так как в этот период данными преступлениями подрывались основы новой власти. Контрреволюционными признавались выступления против Советов, их исполнительных комитетов, а равно отдельных продовольственных, административных учреждений, сопровождавшиеся уничтожением и повреждением имущества, насилием либо угрозами его применения в отношении деятелей этих органов. В указанном нормативном акте меры уголовной репрессии не устанавливались, трибуналы, при определении меры наказания, не ограничены ни чем.
Перед принятием УК 1922 г. советская власть осознала необходимость формирования уголовного законодательства на основе достижений науки прошлого. УК 1922 г. принял за основу, предложенную еще Уложением 1845 г., схему построения главы «Преступления против порядка управления», с некоторыми новыми моментами в конструкции составов, определяющих преступность и наказуемость деяний, направленных на законную управленческую деятельность и личность уполномоченных лиц государственной власти66. Однако, преступления против порядка управления УК относил к государственным преступлениям.
Глава первая особенной части УК 1922 г. «Государственные преступления» состояла из двух разделов: «О контрреволюционных преступлениях» и «О преступлениях против порядка управления». В последний раздел были включены преступления, существенно отличающиеся друг от друга по степени общественной опасности (бандитизм, массовые беспорядки, самоуправство и другие преступления, значительно менее общественно опасные, чем перечисленные) .
Данный вид посягательств характеризовался термином «сопротивление». Под сопротивлением представителям власти понималось противодействие с применением насилия, не опасного для жизни и здоровья, действия, сопряженные с причинением вреда здоровью либо смерти. Сопротивления посредством угроз уполномоченному лицу государственного аппарата УК, не предусматривал. В нем содержалась норма о принуждении представителя власти к выполнению явно незаконных действий, к которому следовало относить и психическое насилие. Признавалось наказуемым и ненасильственное сопротивление.
Следует отметить, что все нормы, устанавливающие ответственность за противодействие властям, содержались в одной статье - ст. 86 УК 1922 г. Примечательно, что диапазон санкции был достаточно широк - от лишения свободы не ниже полугода до высшей меры наказания. Действия квалифицировались по данной статье в том случае, если потерпевший в момент посягательства находился при исполнении возложенных на него законом обязанностей.
Применение насилия в отношении представителя власти как разновидность преступлений против порядка управления. Основной и дополнительный объект
Действующий Уголовный кодекс Российской Федерации 1996 года, введенный в действие с 01.01. 1997 года106 в разделе 10 «Преступления против государственной власти» в главе 32 «Преступления против порядка управления» устанавливает охрану деятельность государственных органов от преступных посягательств.
УК РФ в значительной степени изменил систему преступлений против порядка управления, по сравнению с УК РСФСР 1960 года. Эти изменения коснулись посягательств связанных с физическим и психическим воздействием на представителей власти, путем унифицирования статей о наказуемости сопротивления, угроз и насилия должностным лицам различного рода, выполняющим служебные функции или обязанности по охране общественного порядка, то есть в настоящее время все виды насилия в отношении представителей власти и их близких аккумулированы в одной статье, уголовно-правовой аспект, которой проводится в данном диссертационном исследовании. Создание такой нормы является удачной правовой новеллой, ведь, все субъекты «...уголовно- и административно-юрисдикционной деятельности, а также деятельности, контролирующей исполнение законов, нуждается в одинаково эффективной правовой защите»
Статья 318 УК РФ «Применение насилия в отношении представителя власти». Анализ данного деяния как разновидности преступлений против порядка управления необходимо начать с характеристики объекта преступления.
В общем смысле объект преступления - это то на, что направлено - г преступное деяние, «...это мишень, по которой бьет всякое преступление» Такое определение характеризует объект преступления, как элемент состава преступления. Традиционно, под объектом преступления понимаются общественные отношения, которым преступлением причиняется вред. «Объект преступления - это охраняемые уголовным законом общественные отношения»109. Таким образом, ключевым понятием является общественное отношение, следовательно, необходимо рассмотреть понятие и структуру общественного отношения.
Понятие «общественный» означает относящийся к обществу, протекающий в обществе, связанный с деятельностью людей в обществе Отношение - это взаимное общение, связь между кем-нибудь, образующаяся из общения на какой-нибудь почве111. На основе данных значений этих слов СИ. Ожегова, определение «общественного отношения» формулируют Э.В. Георгиевский и А.В. Чернов в работе «Теоретический анализ объекта преступления»: «Общественное отношение - это взаимное общение и связь между людьми, базирующиеся на определенных интересах (почве) и связанные с деятельностью людей в обществе»112, однако, и это отмечают авторы, данная дефиниция является не единственной. Категория «общественные отношения» достаточно глубоко и полно разработана классиками марксизма и их последователями.
Согласно, данного определения общественного отношения, можно сделать вывод, что общественное отношение состоит из элементов. Структурному составу общественного отношения, как целостности внутренне присущ свой субъективный состав, предмет (или объект)113, то есть, по поводу чего отношение возникло, и связь между субъектами, иначе - содержание общественного отношения.
Основным составляющим общественных отношениях является человек, так как только его деятельность может вносить изменения в общественные отношения. Содержание это конкретное взаимодействие субъектов по поводу конкретных предметов, а предмет это то, по поводу чего возникают и существуют какие-либо отношения. В свою очередь, все общественные отношения по признакам их предмета можно разделить на две категории: материальные - предметом являются вещи (их социальные свойства) и нематериальные (идеологические отношения) - предметом являются социальные или духовные ценности
Применение насилия в отношении представителя власти и преступления против личности
Составы преступлений отличаются друг от друга по образующим их признакам. Вместе с тем составы преступлений всегда имеют какие-то общие признаки. Когда таких признаков немного, например, только по возрасту, отличить составы нетрудно. Но зачастую составы преступления имеют значительное число одинаковых признаков. Такие составы называются «смежными». У многих смежных составов одинаковы все признаки кроме одного
Так уж сложилось, что в уголовном законодательстве наряду с различными пробелами существуют случаи частичного пересечения, норм, так называемое, взаимное «наложение», что приводит к дублированию закона
Как уже отмечалось, многие преступления в действительности посягают на сложные объекты. Так, посягательства на жизнь и здоровье предусмотрены чуть ли не во всех главах Особенной части. При этом в каждой главе они имеют специфические особенности, в зависимости от других общественных интересов, которые нарушаются при посягательстве. Вследствие этого некоторые преступления имеют ряд общих признаков с другими преступлениями. Трудности при квалификации главным образом и объясняются этим обстоятельством. Это свидетельствует об имеющейся конкуренции уголовно-правовых норм. А.А. Герцензон определял конкуренцию как «наличие двух или нескольких уголовных законов, в равной мере предусматривающих наказуемость данного деяния»
Конкуренция норм означает, что совершенное общественно-опасное деяние подпадает под признаки нескольких норм уголовного закона, хотя совершено одно преступление. Конкуренция объясняется тем, что конкурирующие нормы с разной степенью обобщения и различной полнотой предусматривают признаки одного и того же преступления . При этом возникает вопрос, какую из норм следует применить для квалификации деяния460. Для того, чтобы правильно квалифицировать преступление, необходимо четко представлять себе разграничительные позиции между ним и смежными преступлениями. Правильная квалификация преступления означает должную юридическую оценку содеянного . «Устанавливая свойственные данному деянию признаки, отбрасывая те признаки, которые ему не присущи, постепенно углубляя анализ и правовой нормы, и фактические обстоятельства содеянного, мы приходим к единственной совокупности признаков, характеризующих данное преступление и отличающих его от других»
Смежные преступления могут отличаться друг от друга по самым разным категориям признаков: по непосредственным объектам, признакам потерпевшего, цели, мотиву, способу действий, последствиям и т.д.463, то есть разграничение преступлений осуществляется по отдельным элементам состава преступления: объекту, объективной стороне, субъективной стороне и субъекту. Однако нередко, решающее значение для определения юридической природы конкретного насильственного деяния имеет установление мотива и цели применения насилия или угрозы464. Содеянное следует квалифицировать по статье, предусматривающей тот мотив, «в пользу которого избран волевой акт и который положен в основу решения» э. Именно данные признаки субъективной стороны отграничивают одно преступление от другого, то есть определяют квалификацию
Как уже было отмечено, применение насилия в отношении представителя власти является двухобъектным насильственным преступлением, где насилие это способ совершения преступления. «Для правильной квалификации посягательств, - пишет Р.Д. Шарапов, - совершаемых с физическим насилием, важное значение имеет вопрос о случаях идеальной совокупности и конкуренции норм при совершении сложных насильственных преступлений. Речь идет о том, какой объем физических последствий включается без дополнительной квалификации в признак насилия... и когда требуется дополнительная квалификация по статьям о преступлениях против жизни, здоровья и физической свободы человека»
Для установления наличия или отсутствия единого двухобъектного насильственного преступления при посягательстве на различные объекты, соединенном с насилием, необходимо выяснить роль насилия, а также содержание и момент формирования умысла.
