Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Историко-правовои и сравнительно-правовой анализ уголовной ответственности соучастников преступления
1.1. Развитие норм об уголовной ответственности соучастников преступления в отечественном уголовном законодательстве 11
1.2. Ответственность соучастников преступления в зарубежном уголовном праве 32
Глава 2. Соучастие в преступлении и соучастники преступления
2.1. Понятие соучастия в преступлении 48
2.2. Виды соучастников преступления 80
2.3. Смежные с соучастниками преступления категории лиц 105
Глава 3. Основание и специальные вопросы ответственности соучастников преступления
3.1. Основание уголовной ответственности соучастников преступления 134
3.2. Специальные вопросы ответственности соучастников преступления... 151
Заключение 196
Список литературы 206
Приложения 225
- Развитие норм об уголовной ответственности соучастников преступления в отечественном уголовном законодательстве
- Ответственность соучастников преступления в зарубежном уголовном праве
- Понятие соучастия в преступлении
- Основание уголовной ответственности соучастников преступления
Введение к работе
Актуальность темы исследования. В настоящее время эффективность борьбы с преступностью во многом зависит от успешного противодействия общества преступлениям, совершаемым в соучастии. Данной категории преступлений принадлежит значительная доля в совокупной массе всех зарегистрированных преступлений (приложение 1). По данным официальной статистики, например, в 2002 году в Российской Федерации было зарегистрировано более 250 тысяч преступлений, совершенных группой лиц. Их удельный вес в общем числе расследованных преступлений в этом же году составил 10,1 %'. По отношению к общему количеству осужденных лиц в Рязанской области, как показывает исследование за последние пять лет, большое число (37-46 %) составляют лица, осужденные именно за совершение преступлений в группе.
Основой успешного противодействия преступлениям, совершаемым в соучастии, является должный уровень правового регулирования уголовной ответственности за совместную преступную деятельность. Нормы уголовного
(і* законодательства России довольно детально регламентируют ответственность
соучастников преступления. По сравнению с Уголовным кодексом РСФСР 1960 года, в Уголовном кодексе РФ 1996 года данные нормы претерпели существенные качественные изменения.
Однако ответственность соучастников преступления была и остается одной из наиболее сложных теоретических и практических проблем уголовного права. Это обусловлено необходимостью решения целого ряда вопросов не только частного, но и общего характера, поскольку учение о соучастии в преступлении базируется на положениях Общей части уголовного права. Анализ судебной практики свидетельствует о большом количестве ошибок,
(*
1 См.: Преступность и правонарушения (1998-2002): Стат. сб. МВД РФ, Судебного департамента при Верховном Суде Российской Федерации, Межгосуд. стат. комитета СНГ. М., 2003.
4 возникающих при решении вопросов ответственности соучастников
С$ преступления, многие из которых связаны с неоднозначным пониманием
соответствующих положений закона. Формулировки, закрепленные в законе, не
отличают ясность и четкость. Получается, что представители
правоохранительных органов нередко вынуждены действовать по своему
усмотрению. По данным наших исследований, 47 % респондентов ответили,
что у них возникают сложности при квалификации действий соучастников
преступления.
Вместе с тем некоторые вопросы уголовной ответственности
соучастников преступления в законодательном порядке урегулированы не в
' полной мере, либо возникают сомнения в правильности их урегулирования.
Так, требуют уточнения понятия исполнителя, организатора, подстрекателя и пособника, порядок квалификации действий соучастников преступления. Следует изменить положения уголовного закона, регулирующие ответственность соучастников при неоконченном преступлении, в преступлениях со специальным субъектом, регламентирующие добровольный отказ соучастников преступления и т.д. Это внесет единообразие в
№ правоприменительную деятельность и повысит ее эффективность.
Необходимость устранения имеющихся пробелов и недостатков действующего уголовного законодательства в этой области не вызывает сомнений.
Изложенное, несомненно, свидетельствует об актуальности исследования проблемы уголовной ответственности соучастников преступления.
Степень научной разработанности темы. Институт ответственности соучастников преступления исследовался в работах многих ученых-правоведов: Ф.Г. Бурчака, Н.П. Водько, P.P. Галиакбарова, Л.Д. Гаухмана, Я. Городыского, М.С. Гринберга, П.И. Гришаева, Ю.А. Дидатова, Н.Д. Дурманова, А.Ф. Зелинского, В.Д. Иванова, Н.Г. Иванова, М.И. Ковалева, И.Я. Козаченко,
(4 Ю.А. Красикова, Л.Л. Кругликова, В.Н. Кудрявцева, Н.Ф. Кузнецовой,
В.Н. Курченко, И.П. Малахова, Р.И. Михеева, А.А. Пионтковского, B.C. Прохорова, А.В. Пушкина, И.А. Ребане, В.В. Сергеева, А. Соловьева,
5 Н.А. Стручкова, P.H. Судаковой, Н.С. Таганцева, П.Ф. Тельнова,
Ж А.Н. Трайнина, Б.С. Утевского, А.В. Ушакова, И.Я. Фойницкого, И.Я. Хейфеца,
A.M. Царегородцева, М.Д. Шаргородского и многих др. Особо следует отметить работу А.П. Козлова (Соучастие: традиции и реальность. СПб, 2001), явившуюся своеобразным итогом многолетних исследований по проблемам соучастия.
Ответственности соучастников преступления уделялось и уделяется весьма пристальное внимание со стороны представителей юридической науки. Однако имеющиеся существенные разногласия в теории уголовного права по этой проблеме нередко сказываются и на правоприменительной практике. В уголовно-правовой науке до сих пор нет четкого и однозначного решения вопросов, касающихся, например, содержания совместности как признака соучастия, отграничения соучастников от смежных категорий лиц, основания ответственности соучастников преступления, соучастия в преступлениях со специальным субъектом, в преступлениях, совершенных с двумя формами вины, о влиянии различных объективных и субъективных обстоятельств на ответственность соучастников и т. д.
/Ifcf Таким образом, несмотря на значительное число работ, в той или иной
мере затрагивающих вопросы ответственности соучастников преступления, авторы которых, несомненно, внесли значительный вклад в изучение столь сложной и многогранной проблемы, целый ряд аспектов требует своей дальнейшей разработки.
Объект и предмет исследования. Объектом исследования являются общественные отношения, возникающие по поводу ответственности соучастников преступления.
Предметом исследования выступают нормы отечественного и зарубежного уголовного законодательства, регулирующие вопросы
(+ ответственности соучастников преступления и правоприменительная
деятельность в этой области.
Цель и задачи исследования. Целью исследования является
(1С, комплексный анализ уголовно-правовых норм, касающихся ответственности
соучастников, выработка теоретически обоснованных рекомендаций по совершенствованию содержания данных норм и практики их применения.
Для достижения указанной цели были поставлены следующие задачи:
Исследовать исторический процесс развития норм об уголовной ответственности соучастников в отечественном уголовном законодательстве.
Изучить положения зарубежного уголовного законодательства относительно ответственности соучастников преступления.
Раскрыть понятие и признаки соучастия.
щ 4. Определить сущность и содержание деятельности исполнителя,
организатора, подстрекателя, пособника и уточнить понятие видов соучастников преступления.
Принимая во внимание признаки соучастия, установить смежные с соучастниками категории лиц.
Дать оценку основанию уголовной ответственности соучастников преступления с позиций акцессорной и самостоятельной теории
jfe ответственности.
Разрешить специальные вопросы ответственности соучастников преступления исходя из основания их ответственности.
Разработать предложения по совершенствованию действующих и введению новых уголовно-правовых норм, регулирующих ответственность соучастников преступления.
Методология и методика исследования. Методологической основой
диссертационного исследования является диалектический метод научного
познания. В ходе работы над диссертацией использовались также частно-
научные методы: историко-правовой, сравнительно-правовой, формально-
(%, логический, системный, статистический, конкретно-социологический.
7 Нормативную базу исследования составило современное и раннее
действовавшее отечественное уголовное законодательство, а также зарубежное
уголовное законодательство.
Теоретической основой исследования послужили научные труды ученых дореволюционного, советского и постсоветского времени по истории, философии, уголовному праву, криминологии, относящиеся к теме диссертации.
Эмпирической основой исследования являются: опубликованная судебная практика по конкретным уголовным делам, руководящие разъяснения пленумов Верховного Суда СССР, РСФСР и РФ, данные, полученные в результате анализа и обобщения 197 уголовных дел, имеющих непосредственное отношение к проблематике диссертации, рассмотренных судами Тульской и Рязанской областей за период с 1996 по 2002 г., результаты опроса 243 представителей правоохранительных органов, в числе которых следователи, прокурорские работники, судьи Мурманской, Рязанской и Тульской областей, статистические данные МВД РФ и Судебного департамента при Верховном Суде РФ.
Научная новизна диссертационного исследования состоит в том, что диссертантом проведен системный социально-исторический и доктринальныи анализ норм, регулирующих ответственность соучастников преступления. Выявляются недостатки и пробелы, которые, по мнению диссертанта, имеют место в действующем уголовном законодательстве в этой области.
На основании анализа деятельности соучастников преступления уточняется понятие исполнителя, организатора, подстрекателя и пособника. Исходя из содержания признаков соучастия устанавливается круг лиц, смежных с соучастниками. Оценка основания ответственности соучастников преступления с позиций акцессорной и самостоятельной теорий позволила разрешить целый ряд специальных вопросов ответственности соучастников преступления. Предлагается иной подход к квалификации действий соучастников, отвечающий требованиям уголовного закона. Иначе
8 рассматривается ответственность соучастников при неоконченном
преступлении. Определяются особенности добровольного отказа пособника
исходя из специфики его деятельности. Выявлен перечень обстоятельств,
имеющиеся на стороне исполнителя, которые не могут вменяться в
ответственность остальным соучастникам преступления. Автор предлагает
решение вопроса о соучастии в преступлениях, совершенных с двумя формами
вины.
Высказывается ряд предложений по совершенствованию действующих и введению новых уголовно-правовых норм об уголовной ответственности соучастников преступления.
Основные положения, выносимые на защиту:
Исполнителем преступления является лицо, непосредственно совершившее преступление либо непосредственно участвовавшее в его совершении с другими лицами (соисполнителями), а также совершившее преступление при посредстве лиц, не являющихся соучастниками преступления.
Участники организованной группы, совершившей преступление, фактически выполнявшие роли организатора, подстрекателя или пособника, не могут признаваться исполнителями этого преступления.
При квалификации действий любого соучастника преступления (исполнителя, организатора, подстрекателя, пособника) следует делать ссылку на соответствующую часть ст. 33 УК РФ. В случае, когда соучастник выполнял несколько ролей, ссылка делается на соответствующие части указанной статьи. Подобный порядок квалификации отразит характер и степень участия лица в совместном преступлении, что будет соответствовать требованию ч. 1 ст. 34 УК РФ.
4. В случае недоведения исполнителем преступления до конца по не
зависящим от него обстоятельствам либо вследствие добровольного отказа
остальные соучастники подлежат уголовной ответственности за фактически
содеянное им. Ответственность соучастников определяется совместно
достигнутым результатом.
5. В преступлениях со специальным субъектом возможно соучастие в
виде соисполнительства лица, обладающего только признаками общего субъекта, если специфика объективной стороны состава данного преступления такова, что может быть частично им выполнена.
6. Особенности добровольного отказа соучастников определяются
характером их деятельности. Организатор преступления, подстрекатель к
преступлению, а также лицо, осуществляющее пособничество совершению
преступления советами, указаниями или предоставлением информации, не
подлежат уголовной ответственности, если они своевременным сообщением
органам власти или иными предпринятыми мерами предотвратили доведение
преступления исполнителем до конца. Лицо, осуществляющее пособничество
какими-либо другими способами, не подлежит уголовной ответственности,
если им были предприняты все зависящие от него меры, чтобы предотвратить
совершение преступления.
Теоретическая и практическая значимость диссертационного исследования. Теоретическая значимость данного исследования заключается в развитии и углублении научных взглядов об ответственности соучастников преступления, разрешении некоторых проблем в этой области. Содержащиеся в нем положения содействуют восполнению пробелов и устранению ошибок в понимании вопросов уголовной ответственности соучастников преступления.
Практическая значимость исследования определяется тем, что полученные результаты и выводы направлены на повышение эффективности деятельности правоохранительных органов и могут быть использованы при проведении дальнейших научных изысканий по проблемам соучастия в преступлении, совершенствовании уголовного законодательства в данной области, а также послужить основой при подготовке специального постановления Пленума Верховного Суда РФ, посвященного вопросам соучастия в преступлении. Материалы исследования могут быть реализованы в процессе обучения по курсу уголовного права.
10 Апробация и внедрение результатов исследования. Теоретические
выводы и практические рекомендации изложены автором в пяти статьях, опубликованных в журналах и сборниках научных трудов. Некоторые положения проведенного исследования были освещены на научно-практических конференциях, в частности: на научно-практической конференции молодых ученых, проведенной в Рязанском институте права и экономики Минюста России (ноябрь, 2000), на Всероссийской межведомственной научно-практической конференции «Карательная политика России на рубеже веков», проходившей во Владимирском юридическом институте Минюста России (март, 2001), на научно-практической конференции «200-летие Минюста России: история и пути развития органов и учреждений», проводившейся в Академии права и управления Минюста России (декабрь, 2001).
Результаты работы используются в учебном процессе Академии права и управления Минюста России и практической деятельности судов Рязанской области.
Структура работы. Диссертационное исследование состоит из введения, трех глав, включающих семь параграфов, заключения, списка литературы и приложений. Объем диссертации составляет 236 страниц машинописного текста.
Развитие норм об уголовной ответственности соучастников преступления в отечественном уголовном законодательстве
Изучение истории развития отечественного уголовного права представляет весьма большой научный интерес. Знать прошлое - значит во многом понять настоящее и предвидеть будущее. Историко-правовое исследование позволяет понять юридическую природу тех или иных уголовно-правовых институтов, а также выяснить тенденции и перспективы их развития. Данное положение в полной мере относится и к институту уголовной ответственности соучастников преступления - одному из наиболее сложных и важных институтов уголовного права. Поэтому вполне целесообразно наше исследование предварить рассмотрением процесса исторического развития норм об ответственности соучастников преступления.
Важнейшим законодательным памятником древнерусского права является Русская Правда (начало XI в. - конец XIII в.), которая на протяжении нескольких веков служила основным руководством при судебных разбирательствах. Именно в Русской Правде впервые находят закрепление на законодательном уровне указания, определяющие ответственность нескольких лиц, - «указания, которые служат основанием для развития позднее института соучастия»1. Например, ст. 31 Русской Правды (краткой редакции) устанавливала: «А иже крадеть любо конь, любо волы или клеть, да аще будеть един крал, то гривну и тридесят резан платити ему; или их будет 18, то по три гривне и по тридесят резан платити мужеви». Данная статья говорит о наказании в случае совершения преступления несколькими лицами.
Следует отметить, что, по мнению ученых, в ст. 31 имеется неточность в указании размера штрафа: в случае совершения преступления одним человеком -одна гривна 30 резан; в случае, если воров несколько, то каждый платит по 3 гривны 30 резан. Поэтому создается впечатление, будто в случае совершения преступления несколькими лицами размер штрафа увеличивается. Однако, как отмечают исследователи, текст статьи был сильно испорчен и вместо «гривну» следует читать «3 гривны»2. Следовательно, в Русской Правде наказание было одинаковым при совершении преступления как одним лицом, так и несколькими лицами. Данный вывод подтверждается содержанием ряда других статей. Статья 41 Русской Правды (пространной редакции): «Аже крадет кто скот в хлеве или клеть, то же будеть один, то платити ему три гривны и 30 кун; будет ли их много, всем по три гривны и по 30 кун платити». Статья 42 (этой же редакции): «Аже крадеть скот на поли, или овце, или козы, ли свиньи, 60 кун; будеть ли их много, то всем по 60 кун».
В Русской Правде, как мы видим, имеются первые положения о соучастии. «Нельзя не отметить, - пишет А.Н. Трайнин, - что все эти попытки конструировать ответственность нескольких лиц, участников одного и того же преступления, имеют место в связи с имущественными посягательствами: во всех случаях речь идет о краже скота или зерна. Постановления о соучастии, таким образом, впервые появляются в борьбе с имущественными преступлениями, в интересах защиты частной собственности»4. Однако Русская Правда еще не знает подразделения соучастников на различные виды. В ней устанавливается одинаковая ответственность всех участников преступления.
В судебниках 1497 года и 1550 года, относящихся к эпохе образования и укрепления Русского централизованного государства и преимущественно являющихся памятниками процессуального права, уголовное право претерпевает существенные изменения. Упоминание об ответственности соучастников преступления имеется лишь в некоторых законодательных памятниках этого периода. Так, в ст.1 Приговора о разбойных делах 1555 года, входившего в Уставную книгу Разбойного приказа 1555-1556 годов, отмечено: «Которого розбойника поймают, и тот розбойник в розбоех на себя и на своих товарищев учнет говорити, и что кому розбойного досталося, и по его речем у того человека поличное вымут и, пытан, на себя не скажет, а в обыску ево назовут лихим человеком, и того по обыску и по розбойничим речем и по поличному казнить». Подобное указание, например, закрепляется и в ст. 4 Губной Белозерской грамоты 1539 года: «А вперед, в ваших волостях, где розобьют розбойники село или деревню, или кого на дорозе розобьют, а на которых людей на своих товарищев учнут, которые розбойникы пытаны говорити, что с ними розбивали или х кому приезжали, а те будут люди живут в Белозерском уезде, и вы б тех розбойников имали ж, да обыскав и доведчи на них и пытав накрепко, казнили смертью ж».
Обращает на себя внимание то, что законодательство этого периода уже устанавливает ответственность за укрывательство. Например, в ст. 3 Губной Белозерской грамоты написано: «или хто у собя розбойников держит, или к кому розбойники приезжают и розбойную рухлядь приводят». Закон в этом случае предусматривает одинаковое наказание как для «розбойников», так и для укрывателей - смертную казнь. Однако весьма существенным обстоятельством является требование закона устанавливать осведомленность лица, укрывающего «розбойника» и его «розбойную рухлядь», о том, что он «розбивал». Так, ст. 6 Приговора о разбойных делах гласила: «В которой сотни поймают у кого розбойника и поличное у него во дворе по его речем вымут, -того розбойника пытати: и сколь давно к нему приезжает, и розбойную рухлядь к нему привозит, и ведает ли он, что он розбивал»1. В случае, если укрыватель «не ведал, что он розбивал», то он подвергался менее строгому наказанию.
Тот факт, что законодательство этой эпохи еще не имеет отдельных постановлений о соучастии в преступлении, как отмечает А.Н. Трайнин, объясняется следующим образом: «Ответственность, и притом одинаковая ответственность всех участвовавших в совершении преступления, представлялась законодателю настолько бесспорной, что не требовала специальных постановлений» .
Ответственность соучастников преступления в зарубежном уголовном праве
Соучастие как особая форма совершения преступления существует не только в нашей стране, но и за рубежом. Исследование зарубежного опыта законодательного регулирования ответственности соучастников преступления необходимо для выяснения того, каким образом видится решение данной проблемы в иностранном уголовном праве. С этой целью мы проанализировали действующие уголовно-правовые акты ряда стран Западной Европы (ФРГ, Дании, Швейцарии, Голландии, Испании, Англии, Франции, Австрии), а также США, Японии и КНР. Опыт зарубежных государств в сфере регулирования ответственности соучастников преступления весьма многообразен и противоречив. Прежде всего, необходимо отметить, что в уголовном законодательстве некоторых государств отсутствует четкая систематизация норм о соучастии. Например, в УК Дании 1930 г. в гл. 4 говорится и о покушении, и о соучастии, в разд. «С» УК штата Нью-Йорк 1965 г. также объединены положения, регламентирующие вопросы соучастия и покушения, в УК Австрии 1974 г. о соучастии говорится в первом разделе, в котором еще содержатся положения о вине, необходимой обороне, крайней необходимости, добровольном отказе и т. д. «Такая конструкция, - пишет А.П. Козлов, - лишает правоприменителя четких ориентиров установления соотношения сущностей и значимости закрепленных в законе явлений». Российское уголовное законодательство в этом плане является более совершенным. Понятие соучастия в зарубежном уголовном законодательстве, как правило, вообще не дается. В иностранных уголовных кодексах в основном определяются виды соучастников и их ответственность (например, УК Японии Поэтому несомненным достоинством российского уголовного законодательства является закрепление в нем понятия соучастия. И мы согласны с высказыванием в этой связи А.П. Козлова: «...никакая регламентация в законе особенностей видов поведения нескольких лиц при совершении одного преступления еще не доказывает наличия соучастия. Общее понятие соучастия помогает практикам осознать, когда та или иная деятельность нескольких лиц является соучастием, когда - прикосновенностью, а когда - индивидуальной деятельностью каждого лица. Именно в общем понятии соучастия заложена основа разграничения институтов уголовного права, пограничных с соучастием. И закрепление понятия соучастия в уголовном законе — скорее достижение российского уголовного права, поскольку оно ограничивает судебный произвол по установлению или непризнанию соучастия в каждом конкретном уголовном деле». Исключением из этого правила является УК КНР 1979 г. В нем дается понятие соучастия весьма близкое к тому, которое закреплено в УК РФ: «Совместное умышленное участие двух или более лиц в совершении преступления является соучастием в преступлении» (ст. 25). Причем в этой же статье УК КНР законодатель проводит отграничение соучастия от смежных форм совершения преступления: «Двое или более лиц, совместно совершившие преступление по неосторожности, не рассматриваются как соучастники преступления. При наступлении уголовной ответственности они наказываются дифференцированно в соответствии с совершенным преступлением». Такое уточнение имеет важное значение, поскольку позволяет правильно квалифицировать действия преступников. Форма вины при соучастии в преступлении в соответствии с зарубежным уголовным законодательством может иметь различный характер. Так, в УК ФРГ, Швейцарии, и КНР конкретно указывается на умышленность действий соучастников: «кто умышленно подстрекал другого к умышленному противоправному деянию» ( 26 УК ФРГ), «кто умышленно помогает другому в совершении умышленного противоправного деяния» ( 27 УК ФРГ), «кто умышленно склоняет другое лицо к совершению преступления или проступка» ст. 24 УК Швейцарии), «кто умышленно оказывает помощь при совершении преступления или проступка» (ст. 25 УК Швейцарии), «совместное умышленное участие двух или более лиц» (ст. 25 УК КНР). В уголовном законодательстве других стран таких указаний нет. Судебная практика некоторых государств допускает возможность соучастия и в неосторожных преступлениях. Например, во Франции пассажир, подстрекающий водителя к быстрой езде, в результате чего тот совершает наезд на пешехода, считается соучастником преступления1. В Англии по делу Салмона суд признал виновными в неосторожном убийстве, совершенном в соучастии, группу лиц, занимавшихся стрельбой в цель и по неосторожности причинивших смерть мальчику, проходившему неподалеку от места стрельбища2. Аналогичный подход также существует и в США3. При определении видов соучастников в УК данных стран существует различный подход. УК одних государств исходят примерно из того же понимания и такой же классификации соучастников, что и российское уголовное законодательство (УК ФРГ, УК Швейцарии, УК Японии). В УК других государств, напротив, понятие и классификация соучастников не даются, а говорится лишь о способах участия лица в совершении преступления (УК Австрии, УК Франции, УК штата Нью-Йорк) либо соучастники понимаются несколько иначе (УК Испании и УК Голландии). Так, в абз. 1 25 УК ФРГ под исполнителем понимается тот, «кто совершает уголовно наказуемое деяние сам или посредством другого». Исходя из этого исполнительство возможно в форме единоличного исполнительства, соисполнительства и посредственного исполнительства. Подстрекателем является «тот, кто умышленно подстрекал другого к умышленному противоправному деянию» ( 26). Пособник - «тот, кто умышленно помогает другому в совершении умышленного противоправного деяния» (абз. 1 27 УК ФРГ). В УК Швейцарии дается понятие подстрекательства и пособничества. В соответствии со ст. 24 подстрекателем является лицо, которое «умышленно склоняет другое лицо к совершению преступления или проступка». Пособником, согласно ст. 25, признается лицо, которое «умышленно оказывает помощь при совершении преступления или проступка». Статья 60 УК Японии гласит: «Лица в количестве от двух и более, совместно совершившие преступление, все признаются исполнителями». Данная статья УК Японии сразу же дает определение соисполнительства. В части 1 ст. 61 данного УК закреплено понятие подстрекателя. Таковым признается «лицо, которое путем подстрекательства побуждало другого к совершению преступления». Пособником признается «лицо, которое оказывало помощь исполнителю» (ч.1 ст.62 УК). В УК данных государств понятия подстрекателя и пособника даются без перечисления возможных способов подстрекательства и пособничества: дается понятие данных видов соучастников путем определения характера их деятельности. Такой подход, как мы увидим далее, более рационален.
Понятие соучастия в преступлении
Рассмотрение проблемы уголовной ответственности соучастников преступления необходимо начать с решения общего вопроса: уяснить понятие соучастия, а также его сущность и значение как уголовного-правового института. Это важно не только с теоретической точки зрения. Правильное определение понятия соучастия имеет и весьма большое практическое значение. Ибо, как справедливо отмечает Ф.Г. Бурчак, «такое определение позволяет ориентировать судебную практику, четко отграничить уголовно наказуемые деяния от уголовно ненаказуемых, т. е. в конечном счете правильно определить направление карательной политики государства»1. Согласно действующему уголовному законодательству Российской Федерации «соучастием в преступлении признается умышленное совместное участие двух или более лиц в совершении умышленного преступления» (ст. 32 УК РФ). Данная законодательная формулировка явилась итогом многолетних дискуссий среди ученых, занимающихся исследованием соучастия в преступлении. В ней, как видно, содержится три признака соучастия: а) участие в преступлении двух или более лиц; б) совместность их преступной деятельности; в) умышленное участие в совершении умышленного преступления. Указанный перечень признаков исчерпывающ и не нуждается в каком-либо дополнении. Поэтому мы не согласны с мнением А.П. Козлова, который считает, что мотив и цель преступления также являются признаками соучастия2. Эти категории обладают спецификой применительно к конкретному составу преступления и вполне могут быть различными у отдельных соучастников. Вместе с тем приведенное разделение признаков соучастия, конечно же, необходимо считать условным, так как все они очень тесно взаимосвязаны друг с другом ввиду того, что обозначают лишь различные стороны единого процесса - совершение преступления в соучастии. Поэтому не случайно некоторые авторы полагают, что единственным признаком является совместность, характеризующаяся с объективной и субъективной стороны1. Однако мы полагаем, что такое гипертрофирование совместности как признака соучастия является далеко не безупречным. Совместность - основной качественный признак соучастия, но никак не всеобъемлющий. Как нам представляется, с теоретической позиции более правильно рассматривать каждый признак в отдельности. Соучастие, прежде всего, мыслимо только в том случае, если в совершении преступления принимали участие два или более лица. Поэтому первый признак соучастия - количественный. Н.А. Стручков отмечал следующее: «...признак - участие в совершении преступления, по меньшей мере, двух лиц - настолько очевиден, что в комментариях не нуждается»2. А.П. Козлов несколько уточняет этот тезис: «По самому факту наличия двух или более лиц проблем в уголовном праве, как правило, не существует, поскольку соучастие и возникло как институт уголовного права в связи с совершением преступления несколькими лицами, стечением нескольких лиц в одном преступлении. Отсюда и наличие нескольких лиц выступает количественным признаком соучастия». Действительно, сомнений не возникает только относительно самого факта участия двух или более лиц. Остается непонятным, что законодатель имеет в виду под термином «лицо», когда дает определение понятия соучастия: любое физическое лицо либо только лицо, обладающее общими признаками субъекта преступления. В уголовно-правовой литературе при рассмотрении понятия соучастия в преступлении признается, что соучастники должны быть вменяемыми физическими лицами, достигшими возраста уголовной ответственности1. Мы вполне согласны с такой точкой зрения и считаем, что соучастия в преступлении не образуют, например, общие действия двух лиц, одно из которых недееспособно (такие случаи более подробно будут рассмотрены далее). Соучаствовать в преступлении может только вменяемое физическое лицо, достигшее установленного возраста уголовной ответственности. Ведь мы имеем в виду совместное участие лица именно в преступлении, а не в чем-либо другом. Таким образом, необходимо сделать однозначный вывод: все явления, охватываемые уголовно-правовым термином «соучастие», всегда характеризуются участием двух или более лиц, обладающих общими признаками субъекта преступления.
Основание уголовной ответственности соучастников преступления
Большое значение для решения многих проблем, касающихся уголовной ответственности соучастников преступления, имеет вопрос об основании ответственности совместно действовавших лиц, который поэтому требует своей разработки. Рассматривая основание уголовной ответственности соучастников преступления, естественно, следует сначала определиться с тем, что такое основание уголовной ответственности вообще. Для этого предварительно необходимо затронуть вопрос об основании уголовной ответственности лица, совершившего преступление единолично, вызывающего на протяжении многих лет различные споры и дискуссии в науке уголовного права. Мы не будем останавливаться на рассмотрении точек зрения отдельных криминалистов по поводу основания уголовной ответственности преступника1, а лишь на тех положениях, которые, как нам кажется, являются наиболее правильными. Предваряя рассуждение по данному вопросу, сразу же отметим, что одним из значений слова «основание» по Толковому словарю русского языка СИ. Ожегова и Н.Ю. Шведовой является «причина, достаточный повод, оправдывающие что-нибудь» . Поэтому Ф.Г. Бурчак совершенно прав, указывая следующее: «... под основанием ответственности в уголовном праве следует понимать достаточный повод для привлечения лица к уголовной ответственности, для применения к нему определенных мер государственного принуждения»1. Необходимо только выяснить, что же является таким достаточным поводом. Наступление уголовной ответственности, безусловно, всегда связывается с определенным общественно опасным деянием лица. В связи с этим можно предположить, что основанием уголовной ответственности лица следует считать совершенное им общественно опасное деяние. Но такое утверждение являлось бы, по сути, неверным, ибо «совершаясь в обществе, возникая в связи и по поводу достижения субъектом своих целей, сами по себе индивидуальные действия изначально в своей физической природе еще не содержат социального качества; эти действия приобретают таковое только извне - в ходе взаимодействия с обществом - с его нормами и ценностями»2. Иными словами, для того чтобы деяние лица могло быть отнесено к той или иной категории, оно должно получить оценку в соответствии с социальными нормами. В нашем случае поведение лица должно быть соотнесено с уголовно-правовыми нормами. Необходимо установить тождество между признаками совершенного общественно опасного деяния и признаками, которыми в уголовном законе охарактеризованы подобного рода деяния (состав преступления). Не случайно поэтому некоторые авторы говорят о том, что состав преступления является правовым основанием уголовной ответственности, в то время как факт совершения лицом предусмотренного уголовным законом деяния является фактическим основанием для привлечения лица к уголовной ответственности3. Представляется, однако, более правильно говорить о едином основании уголовной ответственности, а не о юридическом и фактическом основаниях ответственности, поскольку ни то, ни другое сами по себе не являются достаточным поводом для применения мер государственного принуждения. «Наличие в законе признаков состава преступления, его описание, - пишет А.А. Чистяков, - не есть основание уголовной ответственности. Это модель деяния, описанная законодателем, которая может реально произойти. Характеристики преступных деяний не могут сами по себе являться основанием уголовной ответственности - они выступают в качестве юридических условий. Деяние само по себе также не может являться основанием, ибо его характеристики без их нормативно-правового закрепления ничего не значат и не влекут за собой возникновения правовых последствий»1. Исходя из этого, А.А. Чистяков совершенно правильно определяет понятие основания уголовной ответственности: «...под основанием уголовной ответственности (в общем смысле) понимается обстоятельство, указанное в законе, наличие которого в реальной действительности влечет возникновение у лица, обладающего свободной волей, обязанности претерпеть предусмотренные уголовным законом неблагоприятные для него последствия» . Поэтому верным будет следующее утверждение: только «неразрывное единство правового (состав преступления) и материального (деяние) в своей совокупности порождает явление совершенно нового качества- основание уголовной ответственности»3. Подобная точка зрения находит свое подтверждение и в уголовном законе. В соответствии со ст. 8 Уголовного кодекса РФ основанием уголовной ответственности является совершение лицом деяния, содержащего все признаки состава преступления. Указанное основание уголовной ответственности является единственным. Это означает, что лицо подлежит уголовной ответственности только в том случае, когда в совершенном им деянии имеются все признаки состава преступления. В противном случае о привлечении к уголовной ответственности говорить не приходится. Изложенное, казалось бы, в полной мере должно относиться и к основанию уголовной ответственности лиц, совершивших преступление в соучастии. Так, П.И. Гришаев и Г.А. Кригер в этой связи отмечают: «Не вызывает никаких сомнений, что ... ответственность соучастников, как лиц, совершивших общественно опасное действие, должна обосновываться таким же путем, как и ответственность индивидуально действующих лиц»1. Однако, по мнению некоторых исследователей, на стороне таких соучастников, как организатор, подстрекатель и пособник, не содержится состава преступления, поскольку они непосредственно не выполняют объективной стороны деяния, указанного в Особенной части Уголовного кодекса2. Иными словами, основанием их ответственности является содеянное исполнителем. По нашему мнению, решение этого вопроса непосредственно связано с уяснением юридической природы института соучастия, взгляды на которую исторически складывались в русле двух теорий: акцессорной3 и самостоятельной. Акцессорная теория соучастия впервые нашла законодательное закрепление во Французском УК 1791 г., а затем в УК 1810 г. Данная концепция соучастия была разработана представителями классической школы уголовного права. В соответствии с ней исполнитель преступления — это центральная фигура соучастия. Деятельность остальных соучастников является несамостоятельной.
