Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА 1. Понятие «простое убийство» в российском уголовном законодательстве 13
1. Объективные характеристики простого убийства 13
2. Мотивация простого убийства 36
3. Соотношение простого убийства и умышленного причинения тяжкого вреда здоровью, повлекшего по неосторожности смерть потерпевшего 50
ГЛАВА 2. Причинение вреда при задержании преступника как обстоятельство, исключающее преступность деяния 66
1. Понятие и признаки задержания лица, совершившего преступление, в российском уголовном законодательстве 66
2. Отличие причинения вреда при задержании лица, совершившего преступление, от иных обстоятельств, исключающих преступность деяния 96
ГЛАВА 3. Ответственность за превышение мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление 130
1. Уголовно-правовой анализ составов преступлений, предусмотренных ч. 2 ст. 108 УК РФ, ч. 2 ст. 114 УК РФ 130
2. Отличие составов преступлений, предусмотренных ч. 2 ст. 108 УК РФ, ч. 2 ст. 114 УК РФ от смежных составов преступлений 145
3. Иные правовые вопросы, связанные с превышением мер, необходимых для задержания 161
Заключение 173
Список использованных источников и литературы 182
- Объективные характеристики простого убийства
- Мотивация простого убийства
- Понятие и признаки задержания лица, совершившего преступление, в российском уголовном законодательстве
- Уголовно-правовой анализ составов преступлений, предусмотренных ч. 2 ст. 108 УК РФ, ч. 2 ст. 114 УК РФ
Введение к работе
Преступность, впечатляющим уровнем которой отличается Россия, в любом ее проявлении чрезвычайно негативно отражается на социальной защищенности населения, его материальном и моральном равновесии, углубляет общественные противоречия, подрывает авторитет государства, за которым закрепилась репутация механизма, не способного обеспечить не только благополучие и процветание, но и безопасность своих граждан. В результате ущерб причиняется всем без исключения благам, находящимся под защитой Конституции и международных нормативно-правовых актов.
Об остроте криминогенной обстановки в России красноречиво свидетельствуют следующие цифры: в 2003 г. в РФ 23465 человек совершили убийства, предусмотренные чч. 1 и 2 ст. 105 УК РФ1, сегодня в России каждые семь минут происходит покушение или преступление2, и практически каждый среднестатистический гражданин в течение жизни может не менее одного или двух раз стать жертвой преступления3.
Наряду с опасными изменениями в количественных характеристиках криминогенной обстановки, происходят крайне негативные качественные перемены - нарушители закона действуют более профессионально, «грамотно» и организованно, успешно реализуя последние достижения в области науки и техники, в том числе изделия военной промышленности.
На неизменно высокий уровень тяжких и особо тяжких преступлений указывают не только общероссийские, но и региональные данные. Так, областным судом Ульяновской области в 2002 г. рассмотрено 306 дел об убийстве, предусмотренном ч. 2 ст. 105, в 2003 г. - 285, а в 2004 г. - уже ЗЗЗ4.
1 Дьяченко А , Колоскова И Характеристика умышленных убийств и изнасилований в странах Со
дружества Независимых государств в 1995-2003 и I полугодии 2004 г (статистический анализ) // Уголовное
право 2005 №1.С 108
2 Рабаданов А С Необходимая оборона и причинение вреда при задержании лица, совершившего
преступление -Саратов,2000 С. 116
3 Алексеев А И, Васильев Ю В , Смирнов Г Г. Как защитить себя от преступника - М , 1990 С 5
* Отчет о работе судов первой инстанции по рассмотрению уголовных дел, форма №1 - Ульяновск, 2004
Несомненно, что бороться с преступностью только путем пропаганды, агитации или увещевания нельзя. Однако и противоположный метод - «не раздавивши пчел, меду не есть» неприменим в условиях общества, определившего своей целью строительство демократии.
Да, война с преступностью должна быть жесткой, даже жестокой и бескомпромиссной, если того требуют обстоятельства. Но по форме и содержанию она должна быть Правосудием, то есть соответствовать Закону, всякое нарушение которого сравняет борцов с их противниками - ворами и бандитами.
Согласно ч. 1 ст. 118 Конституции, правосудие в Российской Федерации осуществляется только судом, а ч. 1 ст. 49 Конституции предписывает, что каждый обвиняемый в совершении преступления считается невиновным, пока его виновность не будет доказана в предусмотренном федеральным законом порядке и установлена вступившим в законную силу приговором суда.
Однако многие из тех, кто преступил Закон, хотя и осознают себя таковыми, все же не желают добровольно отдаваться в руки Фемиды. В таких случаях правоохранители вынуждены, а все иные граждане могут применять превентивные меры, основной из которых является задержание таких лиц с целью привлечения их к уголовной ответственности. Этот процесс зачастую сопряжен с причинением нарушителю различного вреда, вплоть до лишения его жизни, право на которую является наиважнейшим из прав человека.
Именно здесь очень легко нарушить хрупкую грань между законом и тем, что находится за его пределами, превратиться из стража порядка в преступника. Европейская конвенция по защите прав и свобод человека от 4 ноября 1950 г. предусматривает лишение жизни при осуществлении законного задержания. Российский законодатель полагает, что причинение вреда задерживаемому допустимо в качестве крайнего средства, если при этом не было допущено превышения необходимых для его осуществления мер.
Но где находится граница между мерами дозволенными и недопустимыми? Как отличить правомерное задержание от такового, но совершенного
5 с нарушением закона? И, наконец, при каких условиях общественно полезное и поощряемое деяние трансформируется в уголовно-наказуемое?
Этим и другим проблемам посвятили свои научные труды такие известные ученые и правоведы, как Ю.В. Баулин, СВ. Бородин, Г.В. Бушуев, И.И. Загородников, В.В. Орехов, СВ. Пархоменко, Э.Ф. Побегайло, К.И. Попов, Б.В. Сидоров, И.И. Слуцкий, И.С. Тишкевич, М.И. Якубович и др.
Идеи, выдвинутые этими исследователями, и противоречия в законодательстве, указанные ими, подвигли к исследованию других юристов, среди которых следует в первую очередь назвать П.А. Берсенева, А.Б. Иванова, И.В. Коровицына, В.Е. Пономаря, А.С. Рабаданова, А.В. Савинова, И.Р. Си-чинаву, Л.Н. Смирнову, СМ. Старых, И.М. Урузалина.
Однако многие вопросы, связанные как с причинением вреда при задержании, так и с превышением допустимых его пределах, остаются дискуссионными. Как в научном мире, так и среди специалистов-практиков идут споры о факторах, влияющих на предел допустимого вреда, о субъективных и объективных признаках убийства, описанного в диспозиции ч. 2 ст. 108 и преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 114. Да и относительно самого понятия «убийство» также не наблюдается единства взглядов.
Между тем, недочеты в законе и отсутствие общепринятого его толкования могут иметь весьма негативные последствия в самых различных сферах - от опасения сотрудников правоохранительных органов применить огнестрельное оружие в тех случаях, когда они имеют полное на это право,1 до неправильной почти в половине случаев квалификации органами предварительного следствия действий задерживающего и его несправедливого осуждения2.
Указанные обстоятельства позволяют говорить об актуальности темы, избранной нами для исследования.
1 См , напр Худяков С. Стрелять или не стрелять9 // Законность, 1994 №10 С 38 , Жиляева Н А
Криминалистические и психологические аспекты задержания вооруженного преступника Дисс кюн -
Екатеринбург, 2002 С 51.
2 Рабаданов А С Применение уголовно-правовых норм о необходимой обороне и задержании пре
ступников в деятельности органов внутренних дел Дисс кюн -М,1998 С 5
Целью настоящей работы является комплексное изучение уголовно-правового института, связанного с обоснованностью причинения вреда при задержании лица, совершившего преступление, а также большинства аспектов уголовно-правовой ответственности за убийство, либо причинение тяжких или средней тяжести телесных повреждений при превышении мер задержания.
Указанная цель конкретизируется в ряде исследовательских задач, важнейшими из которых являются:
определение понятия убийства по действующему законодательству, с учетом отечественной уголовно-правовой доктрины и опыта зарубежного законодателя;
исследование наиболее распространенных мотивов совершения преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 105 УК РФ;
анализ отечественного и зарубежного законодательства, регулирующего ответственность за причинение вреда здоровью различной степени тяжести;
исследование истории развития отечественного законодательства о институте задержания лица, совершившего преступление, как одного из обстоятельств, исключающих преступность деяния;
определение значения уголовно-правового задержания среди превентивных мер и в системе обстоятельств, исключающих преступность деяния;
разработка всех объективных и субъективных признаков преступлений, предусмотренных ч. 2 ст. 108 и ч. 2 ст. 114;
анализ места убийства либо причинения вреда здоровью при превышении мер, необходимых для задержания преступника, среди преступлений против жизни и здоровья и их отграничение от иных смежных составов;
рассмотрение ряда вопросов, связывающих титульный объект исследования с иными юридическими дисциплинами.
внесение предложений о возможных изменениях уголовного законодательства об ответственности за рассматриваемые преступления.
Объектом исследования является совокупность общественных отношений, возникающих в связи с применением уголовно-правовых норм, регулирующих различные аспекты причинения вреда лицу, совершившему преступление, в процессе его задержания.
Предметом исследования выступают: российское законодательство, в том числе древнеславянские и средневековые его памятники; уголовно-правовые нормы зарубежных государств как в сфере преступлений против личности, так и в области обстоятельств, исключающих преступность деяния; перспективы совершенствования уголовного закона и правоприменительной практики как в части правомерного задержания, так и превышения пределов, необходимых для его осуществления.
Методологическая основа и информационная база исследования. Диссертационное исследование осуществлено с использованием современных методов научного познания. Его методологической основой стали общие (системно-структурный подход, анализ и синтез, абстрагирование, обобщение и др.) и специальные (сравнительно-правовой, формально-логический, исторический) методы познания.
Положения и выводы диссертации основываются на изучении Конституции РФ, уголовного (как ныне действующего, так и предшествующего), уголовно-процессуального, гражданского законодательства, а также ряда федеральных законов («О милиции», «О внутренних войсках» и т.д.) и подзаконных актов, постановлений Пленумов Верховного Суда России и СССР.
Базой для исследований стали и достижения зарубежного законотворчества - автором проанализировано уголовное законодательство 29 государств ближнего и дальнего зарубежья.
Им изучены специальные монографические работы, относящиеся к теме исследования, а также научные статьи в периодических изданиях, посвященных юриспруденции.
Эмпирическую основу диссертации составили материалы следственно-судебной практики по Ульяновской области за 1999-2005 гг., опубликован-
8 ная судебная практика, касающаяся преступлений против жизни и здоровья, а также статистические данные по Российской Федерации в целом и Ульяновской области, в частности.
Научная новизна исследования выражается в том, что оно является одной из первых диссертационных работ, выполненных на базе УК РФ 1996 г. и касающихся преступлений, предусмотренных ч. 2 ст. 108 и ч. 2 ст. 114 УК РФ. Данные преступления анализируются как относительно «простого» и квалифицированного видов убийств, так и задержания с причинением тяжкого или смертельного вреда, произведенного в полном соответствии с положениями ст. 38 УК РФ. Диссертант предлагает трактовать данные преступления как совершенные с двойной формой вины - умыслом по отношению к причинению вреда и неосторожности - касательно выхода за пределы института задержания, в связи с чем внесены предложения о возможных изменениях уголовного законодательства об ответственности за рассматриваемые преступления.
Основные положения, выносимые на защиту:
Ї. Ввиду очевидного различия преступлений, предусмотренных ч. I ст. 105 и умышленных причинений смерти при смягчающих обстоятельствах, первое предлагается именовать «простым тяжким убийством», определяемым как «умышленное и явно противозаконное лишение жизни другого человека, а равно умышленное насильственное уничтожение жизнеспособного человеческого плода». Кроме того, поскольку разница между преступлениями, предусмотренными ч. 1 ст. 105 и ч. 2 ст. 105 УК РФ, весьма очевидна, мы считаем целесообразным разделить ст. 105 УК РФ на две самостоятельных нормы.
2. Преступления, предусмотренные ст. 108 УК, с одной стороны, и общественно опасные деяния, описанные в ст.ст. 106, 107 УК РФ, заметно отличаются друг от друга. Поэтому мы предлагаем выделять четыре вида убийства:
убийство при обстоятельствах, исключающих преступность деяния (ст. 108 УК РФ);
простое убийство со смягчающими обстоятельствами (ст. 106, ст. 107 УК РФ);
простое тяжкое убийство (ч. 1 ст. 105 УК РФ);
особо тяжкое убийство (ч. 2 ст. 105 УК РФ).
3. Отличие мотивации убийства, предусмотренного ч. 1 ст. 105, от
внутренних побуждений, руководящих действиями субъектов иных преступ
лений, состоит в том, что виновный стремится восстановить свои права и ин
тересы, нарушенные (в объективной действительности либо лишь в его субъ
ективном воображении) потерпевшим.
Поскольку не все телесные повреждения, предусмотренные диспозицией ч. 1 ст. 111, способны привести к смерти потерпевшего, необходимо разделить существующую ст. 111 УК РФ на две самостоятельные нормы, одна из которых регулировала бы ответственность за причинение вреда здоровью, действительно способного привести к смерти потерпевшего.
Правовые устои российского общества в данную конкретную эпоху его развития определяют не только наличие или отсутствие института задержания в отечественном уголовном законодательстве, но и правовое положение задерживаемого.
В целях соблюдения прав как задерживающего, так и объекта задержания, необходима унификация понятия задержания в уголовно-правовом и уголовно-процессуальном контексте.
Как в ст. 38 УК РФ, так и в ч. 2 ст. 108, ч. 2 ст. 114, неправильно определен статус объекта задержания. В указанные нормы необходимо внести изменения, регламентирующие положение последнего как «потенциального преступника», т.е. «лица, совершившего общественно опасное деяние».
Главной и ближайшей целью задержания должно быть доставление (причем немедленное) задержанного в органы власти. Вторую цель задержания - предотвращение совершения лицом новых общественно опасных дея-
10 ний - можно полагать второстепенной и перспективной. В случае с задержанием она решается автоматически, «сама собой», поскольку задержанный, по крайней мере на некоторое время, лишается возможности продолжать противозаконную деятельность.
9. Предел допустимого вреда при задержании диктуется тяжестью со
вершенного общественно опасного деяния, личностными характеристиками
задерживаемого и его вооруженностью, но он выступает ни в коем случае не
как возмездие. Данные факторы указывают на опасность потенциального
преступника и на ожидаемую интенсивность его сопротивления. Исходя из
этого, диссертантом предлагается арифметическая модель расчета допусти
мого вреда при задержании потенциального преступника, в том числе и на
стадии приготовления к преступлению.
Превышение мер, направленных на задержание правонарушителя, можно рассматривать как преступление, совершенное с двумя формами вины: умыслом, направленным на последствия (лишение жизни или причинение телесных повреждений) и неосторожностью по отношению к правилам задержания. В целом же вред потерпевшему причиняется умышленно, причем при совершении преступления, описанного в диспозиции ч. 2 ст. 114, умысел может быть как прямым, так и косвенным, в случае же нарушения закона относительно ч. 2 ст. 108 - только косвенным. Вместе с тем, допускается умышленный выход за рамки, проведенные ст. 38 УК РФ, но лишь в тех случаях, когда задерживаемый опасно вооружен или наличествовали иные основания, позволяющие субъекту серьезно опасаться за свою жизнь либо здоровье.
Учитывая объективные и субъективные признаки данных общественно опасных деяний, а также их криминологическую специфику, преступления, предусмотренные ч. 2 ст. 108 и ч. 2 ст. 114, следует отнести к преступлениям небольшой степени тяжести.
Принимая во внимание некоторые отличия признаков исследуемых преступлений от общепринятых, в том случае, когда субъектом задержания
является должностное лицо правоохранительного органа, предлагается внести ряд дополнений в главу 30 Уголовного Кодекса, касающихся введения специальных норм, предусматривающих ответственность должностных лиц за причинение «излишнего» вреда при задержании. Эти изменения вместе с тем никоим образом не должны касаться максимального предела санкций, установленных за нарушение правил задержания.
13. Гражданско-правовой аспект причинения вреда при задержании потенциального преступника требует дополнительного урегулирования, в связи с чем диссертантом предлагается внести изменения в текст статьи 1066 Гражданского Кодекса Российской Федерации.
Теоретическая и практическая значимость исследования состоит в том, что сформулированные в результате исследования выводы и рекомендации могут быть реализованы законодателем в процессе дальнейшего совершенствования уголовно-правовых норм; в практическом плане они могут повысить эффективность деятельности органов охраны правопорядка.
Кроме того, некоторые разделы настоящего исследования способны помочь при подготовке и преподавании дисциплин уголовного права и спецкурсов, посвященных преступлениям против личности и обстоятельствам, исключающим преступность деяния.
Апробация результатов исследования. Диссертация подготовлена на кафедре уголовного права Волжского университета им. В.Н. Татищева (г. Тольятти). Отдельные аспекты проведенного исследования докладывались на заседаниях кафедры, там же рецензировалась и обсуждалась и вся работа в целом. Основные результаты исследования, теоретические положения и предложения по совершенствованию законодательства изложены автором в четырех опубликованных статьях и одной, принятой к печати.
Помимо того, результаты исследования внедрены в учебный процесс Ульяновского государственного университета, а сейчас Волжского университета им. В.Н. Татищева, где использовались и используются автором при чтении лекций и проведении семинарских занятий.
12 Структура диссертационного исследования определяется целью и задачами исследования и включает в себя введение, три главы, объединяющие восемь параграфов, заключение и список использованной литературы.
Объективные характеристики простого убийства
Статья 2 Конституции РФ провозглашает, что человек, его права и свободы являются высшей ценностью. На первое место в современном демократическом обществе ставятся интересы человека, его права и свободы, которые должны находиться в гармонии с общественными и государственными интересами, а возникающие между ними противоречия должны разрешаться в пользу интересов человека.
Уголовный кодекс, принятый в 1960 г., исходил из классовых начал советского уголовного права, из приоритета идеологии социализма и приверженности всех уголовно-правовых институтов командно-административной системе и централизованной плановой экономике. В первую очередь Кодекс защищал интересы советского государства, и Особенная часть Кодекса начиналась со ст. 64 - «Измена Родине», а вот преступления против личности были расположены в главе III Особенной части. Новый уголовный закон отказался от приверженности социалистическим традициям и пришел к новой иерархии ценностей: личность - общество - государство.
В настоящее время российский законодатель самым опасным из всех противоправных деяний считает убийство, ибо оно лишает человека жизни -самого ценного его блага, вдобавок, нанося огромный вред и обществу, и государству. Ведь убийство в ряде случаев означает, что виновный лишил человека возможности сделать для общества все ему доступное в соответствии с его способностями . Кроме того, как правильно заметил Э.Ф. Побегайло, последствия, наступившие в результате совершения данного преступления, не поддаются возмещению, так как причиненный вред не имеет равного эквивалента1. Помимо наступления смерти, преступления против жизни могут иметь и другие последствия главным образом морального порядка, которые лежат за пределами состава. Ведь неожиданная насильственная смерть близкого человека наносит окружающим глубокую душевную травму. Однако не исключены такие случаи, когда лишение жизни какого-либо человека не причиняет никому морального вреда. Поэтому, как правильно пишет СВ. Бородин, моральный вред нельзя считать обязательным признаком общественной опасности убийства2.
К объективным признакам преступления относятся его объект, то есть то, на что оно посягает (при убийстве объектом преступления является жизнь другого человека) и его объективная сторона, которая включает такие элементы, как деяние (действие или бездействие), причинная связь между деянием виновного лица и наступившими вредными последствиями, а также сами последствия преступного деяния. Признаки объективной стороны преступления чаще всего описываются в диспозиции статей Особенной части УК.
Анализ объективных признаков убийства мы начнем с его объекта. Это, как уже говорилось в предыдущем абзаце, жизнь другого человека. Поэтому исходной предпосылкой понятия «убийство» является правильное определение ее начального и конечного моментов, поскольку они в целом ряде случаев могут явиться решающими для разграничения не только различных преступлений, но и преступного и непреступного.
М.Д. Шаргородский полагал, что началом самостоятельной жизни младенца следует считать наступление дыхания, поскольку это является доказательством того, что ребенок родился живым. Поэтому лишение жизни ребенка во время родов не всегда возможно квалифицировать как убийство, а только тогда, когда часть тела ребенка находится уже вне утробы матери (например, размозжение уже появившейся наружу головки).
Другой видный специалист в области преступлений против жизни Н.И. Загородников началом жизни считал начало физиологических родов, поскольку этот момент свидетельствует о том, что плод достаточно созрел и приобрел все необходимые качества для внеутробной жизни, о чем и свидетельствуют объективные данные, то есть начало родов. Хотя в такой момент ребенок может быть и невидим, однако состояние матери, выделение околоплодных веществ и другие признаки с несомненностью говорят о том, что новый человек появляется на свет, что человек уже начинает свою самостоятельную жизнь1.
С данной точкой зрения соглашался Э.Ф. Побегайло. Он указывал на то, что начало родов свидетельствует о том, что плод достаточно созрел для внеутробной жизни. И хотя в это время ребенок еще невидим, лицо, посягающее на жизнь рождающегося ребенка, сознает, что уничтожает живого человека, а не внутриутробный плод. По мнению исследователя, здесь уже не может идти речи об искусственном прерывании беременности, ибо сама беременность прервана начавшимися родами2. Схожего мнения придерживались и такие ученые-юристы, как, например, Б.А. Куринов3 и В.А. Владимиров .
В.В. Сташис и М.И. Бажанов, в целом разделявшие вышеуказанную точку зрения, привнесли в понимание этого вопроса некоторые уточнения в науку уголовного права. Они соглашались с тем, что посягательство на плод после начала родового процесса есть посягательство на жизнь человека. Кроме того, по их мнению, не имеет значения, что рождающийся ребенок еще не начал самостоятельной, внеутробной жизни и даже не отделился от утробы матери. Как посягательство на жизнь следует рассматривать и умерщвление ребенка, родившегося в результате преждевременных родов (в том числе искусственных). Если же была предпринята попытка лишить жизни ребенка, родившегося мертвым, ответственность должна наступать за покушение на убийство, т.е. негодное покушение1.
Что же касается момента смерти, то, здесь большинство исследователей были единодушны - таковым следует считать момент окончательной остановки сердца. Мнения некоторых ученых, однако, шли вразрез с общепринятой точкой зрения. Так, Э.Ф. Побегайло полагал, что окончательным завершением жизни человека следует считать не клиническую (прекращение дыхания и сердцебиения), а биологическую смерть, т.е. наступление необратимых изменений в коре головного мозга и прекращение деятельности центральной нервной системы
Мотивация простого убийства
К субъективным характеристикам преступления относятся его субъективная сторона (психическая деятельность виновного, непосредственно связанная с совершением преступления), признаками которой являются вина, мотив, цель и эмоциональное состояние лица в момент совершения преступления, а также субъект преступления, то есть физическое лицо, совершившее предусмотренное уголовным законом общественно опасное деяние и способное нести за него уголовную ответственность.
Большую часть данного параграфа мы посвятим мотивации простого убийства. Мотив действия лица, виновного в убийстве - это побудительная причина к совершению данного преступления. Под мотивом преступления, по мнению О.С. Ивченко, следует понимать обусловленные определенными потребностями осознанные внутренние побуждения к достижению конкретного общественно опасного результата, вызывающие у лица решимость совершить преступление1. Поэтому при решении вопроса о квалификации мотив не может не учитываться. Например, установление в поступке виновного корыстных или хулиганских побуждений указывает на то, что его действия могут быть квалифицированы по ч. 2 ст. 105 УК РФ. Наоборот, их отсутствие при неустановлении других обстоятельств, отягчающих убийство, указанных в ч. 2 ст. 105 УК РФ, влечет применение ч. 1 ст. 105 УК РФ. Для квалификации убийства по этой статье мотив его совершения по существу безразличен. Однако это не значит, что устанавливать его не следует, ведь согласно п. 20 Постановления Пленума Верховного суда РФ «О судебной практике по делам об умышленных убийствах» от 22 декабря 1992 г., «при назначении наказания за умышленное убийство суды обязаны учитывать совокупность всех обстоятельств, при которых оно совершено: вид умысла, мотивы и цель, способ, обстановку и стадию совершения преступления, тяжесть наступивших последствий, личность виновного и обстоятельства дела, смягчающие и отягчающие ответственность». То есть, среди множества факторов, определяющих размер наказания, мотив является вторым по степени важности, опережая, по замыслу законодателя, даже обстоятельства, смягчающие и отягчающие наказание. Именно поэтому ст. 73 УПК РФ требует обязательного установления мотива совершения любого преступления.
К числу мотивов убийств, квалифицируемых по ч. 1 ст. 105 УК, теория и практика относят чаще всего: убийства из ревности; из мести, возникшей на почве личных отношений; из зависти; из трусости; из сострадания, а также те случаи, когда повод, послужившей причиной преступления, не установлен следствием и судом. Согласно п. 4 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации «О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК РФ)» от 27 января 1999 г. «по ч. 1 ст. 105 УК РФ квалифицируется убийство, совершенное ... из ревности, по мотивам зависти, неприязни, ненависти, возникшим на почве личных отношений».
В отличие от квалифицированного убийства, как правило, имеющего два мотива - основной и дополнительный, простое убийство содержит один личный мотив, являющийся определяющим фактором, побуждающим к убийству и характеризующийся простым эвентуальным состоянием, которое субъектом контролируется1. К личным мотивам, по мнению Ю.Ф. Лубшева, относятся такие, которые порождены совершенно определенными отношениями субъекта преступления с конкретным человеком (или несколькими людьми). Виновный осознает, что весь образ жизни, все поведение в целом или отдельные поступки другого лица являются причинами его жизненных неудач. Будущий потерпевший выступает для субъекта в качестве активного источника его жизненных осложнений, бытовых неурядиц и душевных травм . Рассмотрим личные мотивы более подробно.
Ревность - это мучительное сомнение в чьей-нибудь верности и люб-ви . Уголовный Кодекс 1936 года считал ревность одним из низменных побуждений, которое непосредственно упоминалось в п. «а» ст. 136 УК РФ. Усиление ответственности за убийство по этому мотиву являлось отличительной чертой советского уголовного законодательства, поскольку, выражаясь словами М.Д. Шаргородского, «убийство из ревности является результатом одного из опасных ... проявлений пережитков капитализма в сознании людей»3. Уголовный Кодекс 1960 года уже не относил ревность к отягчающим обстоятельствам. Кодекс, действующий в настоящее время, тем более не уравнивает ревность с иными низменными побуждениями, такими, как корысть, кровная месть и хулиганские побуждения. Более того, исходя из редакции ст. 107, можно сделать вывод о том, что обоснованная ревность выступает как смягчающее обстоятельство. Данная позиция представляется обоснованной прежде всего потому, что степень общественной опасности убийства по мотиву ревности значительно ниже, чем остальных вышеперечисленных, в которых, по мнению С. Абельцева, преступники нередко переходят тот предел насилия и жестокости, который в конкретной ситуации был вполне достаточен для достижения цели преступления. Такими преступниками руководит не только, например, корыстный мотив, но и стремление к удовлетворению потребности в насилии.
Понятие и признаки задержания лица, совершившего преступление, в российском уголовном законодательстве
Первое упоминание о причинении вреда при задержании лица, совершившего преступление, многие исследователи1 находят в ст. 38 Краткой редакции Русской правды, комплекса юридических документов древнерусского государства ХІ-ХІІ вв. Некоторые историки датируют этот памятник юриспруденции 1016 годом (упоминание в летописи, повествующей о победе Ярослава Мудрого над Святополком Окаянным), другие же - 1036 годом (год начала княжения Ярослава Мудрого). В Русской правде говорилось: «Аще убьють татя на своем дворе, любо у клети, или у хлева, то той убит; аще ли до света держать, то вести его на княжь двор; а оже ли убьють, а люди будуть видели связан, то платити в немь». Это означало, что собственник имущества мог убить вора, совершавшего преступное деяние ночью, на дворе, либо у клети, или у хлева. Если же преступника удавалось задержать, то его надлежало утром отвести на княжеский двор; убийство связанного считалось противозаконным и каралось штрафом. Иными словами, самочинная расправа над задержанным преступником являлась недопустимой.
Упоминание о причинении вреда при задержании можно найти и в других древнерусских законодательных актах - договорах Олега Вещего (911 г.) и Игоря Старого (944 г.) с византийцами. В них указывалось, что хозяин имел право убить вора, застигнутого на месте преступления и оказывавшего сопротивление при задержании. Если же вор не противился задержанию, его можно было связать, но не более. Иными словами, собственник мог лишить жизни только сопротивляющегося вора, простая его поимка на месте преступления права на убийство не предоставляла .
В дальнейшем, ни в Судебнике Ивана III (1497 г.), ни в Судебнике Ивана Грозного (1550 г.), не встречается никакого упоминания о задержании лица, совершившего преступление. В Соборном уложении 1649 года (ст. 88 гл. XXI «О разбойных и татиных делах») говорится: А будет кто за татем погонится с сторонними людьми и на дороге, или на поле, или в лесу тот тать изымати себя не даст, и учнет дратися, и того татя на погоне кто убьет до смерти, или ранит, и того убитого, или раненого татя с поличным, что он покрал, по тому же привесть в приказ с погонщики вместе А будет кто татя изымав, и не водя в приказ, учнет пытать у себя в дому, и на нем татю доправить бесчестье и увечье, а в чем его пытал, и ему татьбы своей на том тате искати судом, а ис приказу того татя пытать не велеть»2. Говоря современным языком, преступника можно было убить не только непосредственно в момент совершения преступления или сразу после него, но и в момент преследования. Задержанного, живого или мертвого, надлежало доставить в приказ, видимо, не обязательно в Разбойный (ведавший уголовными делами), а в орган власти, и никуда иначе, самочинная расправа запрещалась под угрозой наказания. Итак, конечной целью задержания преступника, по Соборному уложению, являлось доставление его в органы власти.
В Петровские времена, в период установления абсолютной монархии, институт задержания был забыт. В толковании к ст. 185 Артикула воинского от 26 апреля 1715 года говорилось: «позволено вора, который в ночи в дом ворвеца, без страха наказания умертвить» . Справедливости ради заметим: законодатель подразумевал, что целью проникновения ночного вора являлась не только собственность, но и жизнь ее владельца («надлежит рассудить, что вор не для единой кражи, но чтоб и умертвить, в дом ночью врываетца»), что есть не что иное, как крайняя форма объективного вменения.
Повествуя об истории института уголовно-правового задержания в российском законодательстве, необходимо упомянуть об одном документе, который, хотя и не был принят, но все же представляет большую ценность для исследователей. Речь идет о «Конституции» лидера Северного общества декабристов Н. Муравьева, в ст. 21 которой говорилось: «Всякая строгость, оказанная человеку, как заключение сделалось необходимым, сверх той, которая потребна для задержания его, должна быть отвращена законом»1. Данную норму права мы склонны толковать как понятие превышения мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление,
К сожалению, институт причинения вреда при задержании не получил самостоятельной правовой регламентации даже в законопроектных работах в эпоху Великих реформ Александра II.
В первые годы Советской власти вопрос о правомерности причинения вреда лицу, совершившему преступление, при его задержании для доставления в органы власти не ставился, так как в это время широкое распространение получила практика применения внесудебной расправы. Постановление СНК РСФСР от 5 сентября 1918 г. «О красном терроре» устанавливало, что при данной ситуации обеспечение тыла путем террора является прямой необходимостью, что необходимо обезопасить Советскую республику от классовых врагов путем изолирования их в концентрационных лагерях, и что подлежат расстрелу все лица, прикосновенные к белогвардейским организациям, заговорам и мятежам.
Уголовно-правовой анализ составов преступлений, предусмотренных ч. 2 ст. 108 УК РФ, ч. 2 ст. 114 УК РФ
Введение в Общую часть Уголовного кодекса нормы об ответственности за причинение вреда при задержании лица, совершившего преступление, вызвало живейший интерес как у практиков, так и ученых. Об этом свидетельствует в частности, то обстоятельство, что и теми, и другими выполнено большое количество диссертационных исследований, написано много статей и монографий. Вызвано это не только значимостью данного института, но и тем, что многие его положения недостаточно разработаны в науке уголовного права и тем, что сами нормы не лишены ряда недостатков. Эти обстоятельства явились причиной и нашего внимания к этому институту.
Исходя из выводов, сделанных нами в предыдущих главах, можно придти к заключению, что объектами рассматриваемых норм (ч. 2 ст.ст. 108 и 114 УК РФ) являются жизнь и здоровье потенциального преступника, то есть лица, совершившего общественно опасное деяние, предусмотренное Особенной частью Уголовного Кодекса. Действительно, пока судом не будет установлено и провозглашено в приговоре, что задерживаемый совершил преступление, задерживающий может лишь предполагать наличие в деянии первого признаков того или иного состава преступления.
Объективная сторона норм, предусмотренных ч. 2 ст. 108 и ч. 2 ст. 114, выражается в убийстве либо причинении тяжкого или средней тяжести вреда здоровью при превышении мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление. Она состоит из четырех обязательных признаков: общественно опасного деяния, смерти задерживаемого (или причинении ему тяжких телесных повреждений либо повреждений средней тяжести), причинной связи между деянием и наступившими последствиями и обстановки совершения преступления. По мнению П.А. Волостнова, первые три признака не имеют каких-либо особенностей, отличных от им подобных в других преступлениях против жизни1. Мы не можем полностью согласиться с данной точкой зрения. Во-первых, общественно опасное деяние при совершении преступлений, предусмотренных ч. 2 ст. 108, ч. 2 ст. ст. 114 проявляется исключительно в форме действия, причем активного и не может быть совершено путем бездействия. Во-вторых, вышеуказанные поступки общественно опасны с точки зрения объективной реальности, однако сам задерживающий полагает их общественно полезными, ибо они направлены на задержание потенциального преступника и последующее его доставление в органы власти, то есть подчинены благородной цели - борьбе с преступностью. В этой связи вызывает некоторое возражение точка зрения СМ. Старых, полагающего, что действия лица, осуществляющего задержание, направлены не на причинение смерти, а исключительно на пресечение преступного поведения и защиту охраняемых интересов, а также на необходимость доставления задержанного в органы правопорядка . Начальная и заключительная часть рассуждений исследователя не вызывают никаких нареканий, однако пресечение и защита имеют отношение только к институту необходимой обороны. По мнению В.П. Диденко, обстановка совершения преступления характеризуется тем, что вред причиняется потенциальному преступнику хотя и с целью задержания, но явно выходит за пределы того вреда, который допустимо было причинить в данной обстановке, или в причинении вреда хотя и вынужденного, но явно несоразмерного с характером и опасностью преступ-ления, которое явилось основанием для задержания . Сходной позиции относительно объективной стороны превышения мер при задержании придерживался И.С. Тишкевич, говорящий о существовании двух видов превышения.
Несколько иную позицию занимает А.Н. Тарбагаев. По его мнению, о превышении мер по задержанию можно говорить тогда, когда налицо все признаки правомерности причинения вреда при задержании (относящиеся к действиям как задерживаемого, так и задерживающего его лица) и отсутствует лишь соразмерность мер задержания характеру и степени общественной опасности совершения преступления и обстоятельствам, при которых эти действия совершались .
По нашему мнению, критики заслуживают оба этих взгляда, поскольку степень тяжести преступления, послужившего основанием для принятия мер по задержанию, сама по себе не может служить критерием того, совершено ли оно законно, то есть в рамках, очерченных положениями ст. 38 УК РФ, или же нет.
Более приемлемой нам представляется точка зрения О.Ф. Шишова, по мнению которого, объективная сторона преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 108, состоит в лишении жизни лица, совершившего преступление, с нарушением правил его задержания для доставления в соответствующий правоохранительный орган .
Анализируя обстановку совершения преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 108 УК РФ, СВ. Бородин различает две группы обстоятельств: во-первых, когда при задержании не могут быть применены меры, сопряженные с возможностью причинения смерти (в нашем случае - еще и причинения телесных повреждений средней тяжести либо тяжких); во-вторых, когда такие меры применяться могут.
