Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Развитие уголовного законодательства о превышении должностных полномочий в России и странах ближнего зарубежья
1. История развития нормы об ответственности за превышение должностных полномочий в российском законодательстве 16
2. Превышение должностных полномочий по уголовному законодательству стран СНГ и Балтии 37
Глава 2. Уголовно-правовая характеристика превышения должностных полномочий по УК РФ
1. Объективные признаки превышения должностных полномочий 54
2. Субъективные признаки превышения должностных полномочий 93
3. Квалифицирующие признаки превышения должностных полномочий 119
Глава 3. Соотношение состава превышения должностных полномочий со смежными составами преступлений
1. Отграничение состава превышения должностных полномочий от составов иных преступлений против государственной власти, интересов государственной службы и службы в органах местного самоуправления 151
2. Соотношение состава превышения должностных полномочий и составов преступлений против правосудия 167
Заключение 183
Список использованной литературы 195
Приложения 223
- История развития нормы об ответственности за превышение должностных полномочий в российском законодательстве
- Объективные признаки превышения должностных полномочий
- Отграничение состава превышения должностных полномочий от составов иных преступлений против государственной власти, интересов государственной службы и службы в органах местного самоуправления
- Соотношение состава превышения должностных полномочий и составов преступлений против правосудия
Введение к работе
Актуальность темы исследования. Важнейшим направлением государственной политики Российской Федерации1 является разработка и реализация на практике комплекса мер, в том числе правового характера, в области противодействия коррупции2. В связи с этим актуально рассмотрение проблем регламентации ответственности за преступления, совершаемые с незаконным использованием лицом своего должностного положения, к наиболее опасным из которых, наряду со злоупотреблением должностными полномочиями и взяточничеством, относится превышение должностных полномочий. Общественная опасность такого деяния значительно возрастает в случаях, если оно совершено с целью получения имущественной выгоды либо сопряжено с посягательством на жизнь или здоровье человека.
Обзор статистических данных о состоянии преступности в России за 1999-2008 гг. свидетельствует о тенденции роста числа деяний, предусмотрен-
1 Далее по тексту сокращенно - РФ.
2 См., например: Указ Президента РФ от 19 мая 2008 г. № 815 «О мерах по противо
действию коррупции» // Российская газета. 2008. 22 мая; Федеральный закон РФ от
25 декабря 2008 г. № 273-ФЗ «О противодействии коррупции» // Российская газета.
2008. 30 декабря; Федеральный закон РФ от 25 декабря 2008 г. № 274-ФЗ «О внесе
нии изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в связи с
принятием Федерального закона «О противодействии коррупции» // Российская га
зета. 2008. 30 декабря; Федеральный закон РФ от 25 декабря 2008 г. № 280-ФЗ «О
внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в
связи с ратификацией Конвенции Организации Объединенных Наций против кор
рупции от 31 октября 2003 года и Конвенции об уголовной ответственности за кор
рупцию от 27 января 1999 года и принятием Федерального закона «О противодей
ствии коррупции»» // Российская газета. 2008. 30 декабря; Указ Президента РФ от
18 мая 2009 г. № 557 «Об утверждении перечня должностей федеральной государ
ственной службы, при назначении на которые граждане и при замещении которых
федеральные государственные служащие обязаны представлять сведения о своих
доходах, об имуществе и обязательствах имущественного характера, а также сведе
ния о доходах, об имуществе и обязательствах имущественного характера своих
супруги (супруга) и несовершеннолетних детей» // Российская газета. 2009. 20 мая.
ных ст. 286 Уголовного кодекса РФ1. Так, в 1999 г. было зарегистрировано 3001, в 2002 г. - 5414, в 2008 г. — 5804 фактов превышения должностных полномочий. Удельный вес этого противоправного посягательства в структуре преступлений против государственной власти, интересов государственной службы и-службы в органах местного самоуправления в 1999-2008 гг. составлял 20-23 %2.
Вместе с тем приведенные цифры не в полной мере отражают масштабы распространенности превышения должностных полномочий в силу его высокой латентности, связанной также с недостатками практики применения ст. 286 УК РФ. Изучение последней показывает, что правоприменитель испытывает затруднения при квалификации данного преступления, в том числе по причине несовершенства нормативно-правовой базы. Несмотря на то что со времен УК РСФСР 1960 г. конструкция основного состава превышения должностных полномочий не претерпела значительных изменений, законодательные нововведения применительно к некоторым нормам главы 30 УК РФ порождают дополнительные вопросы о целесообразности таковых и к норме ч. 1 ст. 286 УК РФ3.
Далеки от совершенства содержащиеся в Постановлении Пленума Верховного Суда СССР от 30 марта 1990 г. № 4 «О судебной практике по делам о злоупотреблении властью или служебным положением, превышении власти или служебных полномочий, халатности и должностном подлоге» рекомендации высшей судебной инстанции, данные относительно применения ст. 170 и 171 УК РСФСР 1960 г. и не учитывающие изменения системы квалифицирующих при-
1 Далее по тексту - УК РФ.
См.: Власть: криминологические и правовые проблемы / Под ред. А. И. Долговой, С. В. Ванюшкина, Н. Н. Даниленко. М, 2000. С. 378; Преступность, криминология, криминологическая защита. Под ред. А.И. Долговой. М., 2007. С. 356; Экстремизм и другие криминальные явления. М., 2008. С. 231-232; Новая криминальная ситуация: оценка и реагирование. Под ред. А.И. Долговой. М., 2009. С. 348. 3 См.: п. 3) Федерального закона РФ от 8 апреля 2008 г. № 43-ФЗ «О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации» // Российская газета. 2008. 12 апреля.
5 знаков деяний, а также реалий современной следственно-судебной практики. Представленные в юридической литературе многочисленные работы, посвященные различным аспектам ответственности как за должностные (служебные) преступления в целом, так и за их отдельные виды не привели к единообразному толкованию в науке уголовного права понятия превышения должностных полномочий, не исчерпали научную дискуссию о признаках этого преступления.
Существенные изменения были внесены в 2007-2008 гг. в законодательство РФ о муниципальной службе и в нормативные акты, регламентирующие деятельность некоторых органов государственной власти РФ и органов государственной власти субъектов РФ. В 2009 г. продолжен процесс реформирования системы государственной службы РФ, одной из задач которого является формирование современной правовой основы военной и правоохранительной службы. Соответствующие новеллы обусловливают необходимость их учета при трактовке субъекта превышения должностных полномочий в науке уголовного права и правоприменительной деятельности. Об этом свидетельствуют и дополнения, внесенные в 2007-2008 гг. в примечания к ст. 285 УК РФ, исследованию которых еще не уделено достаточного внимания1.
Вышеизложенные обстоятельства позволяют сделать вывод о своевременности и значимости теоретического анализа вопросов, связанных с законодательным
1 См.: ст. 8 Федерального закона РФ от 1 декабря 2007 г. № 318-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в связи с принятием федерального закона «О государственной корпорации по атомной энергии «Росатом» // Российская газета. 2007. 5 декабря. Далее - Федеральный закон РФ от 1 декабря 2007 г. № 318-ФЗ. См. также: ст. 7 Федерального закона РФ от 25 декабря 2008 г. № 280-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в связи с ратификацией Конвенции Организации Объединенных Наций против коррупции от 31 октября 2003 года и Конвенции об уголовной ответственности за коррупцию от 27 января 1999 года и принятием Федерального закона «О противодействии коррупции»» // Российская газета. 2008. 30 декабря. Далее - Федеральный закон РФ от 1 декабря 2007 г. № 280-ФЗ.
описанием и проблемами квалификации преступления, предусмотренного ст. 286 УК РФ, разработки научных рекомендаций по повышению эффективности реализации уголовно-правового запрета на превышение должностных полномочий.
Степень научной разработанности темы исследования. В доктрине отечественного уголовного права вопросы о том, что следует считать превышением должностных полномочий и как понимать субъект этого преступления, всегда решались неоднозначно, поскольку научная аргументация его признаков зависела от конкретного исторического этапа развития российской государственности. Еще на рубеже ХІХ-ХХ вв. значительный вклад в разработку проблематики превышения власти внесли известные юристы В.В. Есипов, А.А. Жижилен-ко, А.В. Кенигсон, В.Н. Ширяев. В период становления и развития советского государства в рамках учения о должностных преступлениях признаки превышения власти и служебных полномочий рассматривали В.А. Владимиров, А.В. Га-лахова, Д.Д. Доиджашвили, М.А. Ефимов, Б.В. Здравомыслов, В.Ф. Кириченко, А.К. Квициния, М.Д. Лысов, Ю.И. Ляпунов, В.Е. Мельникова, Ш.Г. Палиашвили, А.Б. Сахаров, А.Я. Светлов, Г.Р. Смолицкий, А.Н. Трайнин, Б.С. Утевский, А.Я. Эстрин.
Научные разработки указанных правоведов, а также работы Л.Д. Гаухмана, В.Н. Кудрявцева, А.В. Наумова, А.И. Рарога по проблемам квалификации преступлений составили важную методологическую основу исследования уголовно-правового запрета на превышение должностных полномочий.
В современной российской уголовно-правовой науке отдельные стороны превышения должностных полномочий с разных позиций, преимущественно в спектре всех должностных (служебных) преступлений или некоторых иных их видов, освещали такие ученые, как А.Я. Аснис, Т.Б. Басова, В.Н. Борков, Б.В. Волжен-кин, В.В. Голубев, В.И. Динека, Н.А. Егорова, А.Э. Жалинский, СВ. Изосимов, М.В. Ремизов, А.В. Шнитенков, П.С. Яни. Признаки субъекта этого преступления - должностного лица изучали Н.М. Ковалева, В.А. Волколупова, Ю.В. Портнова,
7 М.Н. Хачатурян. Вопросы разграничения превышения должностных полномочий и преступлений против правосудия затронуты в научных трудах А.В. Бриллианто-ва, А.В. Галаховой, А.С. Горелика, Н.Р. Емеевой, А.А. Калашниковой, Л.В. Лобановой. Публичная власть в России, проблемы функционирования государственных органов и органов местного самоуправления, виды службы явились предметом исследования ведущих ученых в области конституционного и административного права: Д.Н. Бахраха, В.М. Манохина, Е.И. Козловой, О.Е. Кутафина, ЮЛ. Петрова, А.Е. Постникова, В.Е. Чиркина.
В 2004—2006 гг. непосредственно к теме уголовной ответственности за превышение должностных полномочий на уровне диссертационных исследований обращались С.Г. Айдаев, О.А. Плехова, А.С. Снежко, Г.В. Ткачева. Значительную часть работ исследователи посвятили истории развития соответствующей нормы в России и ее месту в зарубежном законодательстве, а также проанализировали некоторые вопросы, связанные с трактовкой объективных, субъективных и квалифицирующих признаков данного преступления. Вместе с тем, не умаляя научного вклада названных авторов, следует отметить, что в юридической литературе по-прежнему недостаточно внимания уделено характеристике действий и их последствий при превышении должностных полномочий, субъекта деяния, обозначенного в ч. 2 ст. 286 УК РФ, и иным спорным моментам квалификации исследуемого преступления. При этом потребностями практики диктуется все более углубленное изучение особенностей содержания объективной и субъективной стороны преступления, предусмотренного ст. 286 УК РФ, учитывая изменения, внесенные в 2007—2008 гг. в главу 30 УК РФ. В связи с этим необходимо провести дополнительные исследования и в некоторой степени восполнить указанные пробелы в науке уголовного права.
Объектом диссертационного исследования являются общественные отношения, складывающиеся в процессе реализации уголовно-правового запрета на превышение должностных полномочий.
Предметом исследования выступают уголовно-правовые нормы ранее действовавшего и современного законодательства России, стран ближнего и дальнего зарубежья, регламентирующие ответственность за превышение должностных полномочий, практика их применения.
Цель диссертационного исследования состоит в изучении теоретических и практических проблем квалификации превышения должностных полномочий и разработке на этой основе предложений и рекомендаций по совершенствованию действующего уголовного законодательства и практики его применения.
Для достижения поставленной цели были определены и решены в процессе диссертационного исследования следующие задачи:
изучены исторические аспекты развития нормы об ответственности за превышение должностных полномочий в российском уголовном законодательстве и праве;
проведен сравнительный анализ и выявлены особенности регламентации ответственности за превышение должностных (служебных) полномочий в уголовном законодательстве государств-участников СНГ, стран Балтии;
охарактеризованы объективные и субъективные признаки превышения должностных полномочий по УК РФ;
- рассмотрены квалифицирующие признаки превышения должностных
полномочий по УК РФ;
показано соотношение состава превышения должностных полномочий с составами иных преступлений против государственной власти, интересов государственной службы и службы в органах местного самоуправления, а также преступлений против правосудия;
проанализированы опубликованная практика Верховного Суда РФ, следственно-судебная практика некоторых субъектов РФ и результаты опроса практических работников по вопросам квалификации превышения должностных полномочий, обозначены проблемы правоприменения;
- сформулированы предложения по совершенствованию уголовного законодательства об ответственности за превышение должностных полномочий и рекомендации по обеспечению эффективности применения уголовно-правовой нормы, предусмотренной ст. 286 УК РФ, в следственно-судебной практике.
Методологическую основу диссертационного исследования составляет диалектический метод научного познания. Для получения достоверных результатов комплексно применялись методы: системного анализа - при определении понятий родового и видового объекта превышения должностных полномочий, представителя власти; формально-логический - при исследовании объективных, субъективных и квалифицирующих признаков превышения должностных полномочий; сравнительного правоведения - при изучении проблем взаимосвязи уголовного, конституционного, административного, уголовно-процессуального и других отраслей права; статистический и конкретно-социологический - при аргументации целесообразности внесения изменений и дополнений в отдельные нормы УК РФ (использовались данные статистики МВД РФ и Управления Судебного департамента в Вологодской области, результаты проведенного анкетирования судей, сотрудников органов предварительного следствия и прокуратуры, результаты изучения материалов практики применения норм главы 30 УК РФ).
Исследование процесса реализации уголовно-правового запрета на превышение должностных полномочий предполагает разработку соответствующих категорий и понятий, их отграничение от смежных дефиниций. В связи с этим в работе использовались логические приемы анализа, синтеза, конкретизации.
Нормативная база диссертационного исследования включает в себя Конституцию РФ; международное законодательство в сфере противодействия коррупции; уголовное законодательство России, в том числе действовавшее в дореволюционной России, РСФСР, СССР; уголовно-процессуальное законодательство РФ; федеральные законы, законы и подзаконные акты, затрагивающие вопросы государственной и муниципальной службы, а также деятельности от-
10 дельных государственных органов; уголовное законодательство некоторых стран ближнего и дальнего зарубежья.
Теоретической основой диссертационного исследования стали разработки и идеи ученых-юристов по исследуемой проблеме в области конституционного, административного, уголовного, уголовно-процессуального и иных отраслей права.
Эмпирической базой исследования послужили опубликованная судебная практика в виде разъяснений Пленумов Верховного Суда СССР и РФ, обзоров кассационной и надзорной практики судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ и его решений по конкретным делам за период 1998-2009 гг. в части, касающейся квалификации превышения должностных полномочий; материалы 279 уголовных дел о превышении должностных полномочий и иных преступлениях, предусмотренных главой 30 УК РФ, рассмотренных федеральными судами Вологодской, Кировской и Новгородской областей в 1998-2009 гг.; результаты анкетирования 182 сотрудников органов предварительного следствия и прокуратуры, судей федеральных судов Вологодской, Костромской, Мурманской и Псковской областей, а также Республики Коми; данные эмпирических исследований, проведенных другими авторами; статистические данные Главного информационно-аналитического центра МВД РФ и Управления Судебного департамента в Вологодской области.
Научная новизна диссертационного исследования определяется тем, что признаки превышения должностных полномочий в нем исследуются на основе происшедших в 2007-2009 гг. изменений в законодательстве о государственной и муниципальной службе, местном самоуправлении, касающихся правового положения субъекта должностного преступления и содержания общественных отношений, складывающихся в сфере функционирования органов государственной власти и местного самоуправления, а также с учетом потребностей современной правоприменительной практики и последних достижений юридической науки.
Критерию научной новизны отвечают научно обоснованные и разработанные автором предложения по уточнению ряда понятий: родового и видового объекта превышения должностных полномочий; действий, явно выходящих за пределы должностных полномочий; представителя власти; применения и демонстрации оружия при превышении должностных полномочий, а также по внесению изменений в уголовное законодательство: о закреплении размера имущественного ущерба, признаваемого существенным нарушением охраняемых законом прав и интересов и тяжким последствием деяний, предусмотренных ст. 285, 286 УК РФ; дифференциации в ст. 286 УК РФ ответственности по степени опасности применяемого насилия или угрозы его применения для жизни и здоровья потерпевшего; признании повышенной общественной опасности совершения исследуемого деяния государственным служащим, занимающим должность категории руководители высшей группы должностей, группой лиц и группой лиц по предварительному сговору. Новизной отличается предложение о приведении в соответствие уголовно-правовых понятий лиц, занимающих государственные должности РФ и государственные должности субъектов РФ, с корреспондирующими нормами законодательства РФ о государственной службе.
Основные положения, выносимые на защиту:
Видовой объект превышения должностных полномочий составляет совокупность общественных отношений, формирующихся в сфере основанной на законе деятельности государственных органов, органов местного самоуправления, аппарата управления в Вооруженных Силах РФ по осуществлению и обеспечению исполнения полномочий публичной власти, а также лиц, выполняющих функции публичной власти по специальному полномочию.
Действиями, явно выходящими за пределы должностных полномочий, следует считать действия, относящиеся к полномочиям другого должностного лица или коллегиального органа, и действия, которые совершены без законных на то оснований. Не является оправданным использование в качестве альтерна-
12 тивы названным формам действий при толковании ст. 286 УК РФ формулировки «действия, которые никто и ни при каких обстоятельствах не вправе совершить».
Существенным нарушением прав и законных интересов граждан или организаций либо охраняемых законом интересов общества или государства и тяжким последствием деяний, предусмотренных ст. 285 и 286 УК РФ, если данные последствия выразились в причинении имущественного ущерба, следует признавать соответственно имущественный ущерб, сумма которого превышает сто тысяч рублей, и имущественный ущерб, сумма которого превышает один миллион рублей.
К числу субъектов преступлений, предусмотренных ч. 2 ст. 286, ч. 2 ст. 285, ч. 2 ст. 287, ч. 3 ст. 290 УК РФ, следует относить, в том числе лиц, занимающих должность федеральной государственной службы категории руководители высшей группы должностей.
В ст. 286 УК РФ ответственность за превышение должностных полномочий необходимо дифференцировать в зависимости от степени опасности применяемого насилия или угрозы его применения для жизни и здоровья потерпевшего (насилие, опасное для жизни или здоровья, либо его угроза и насилие, не опасное для жизни или здоровья, либо его угроза), а также с учетом совершения деяния группой лиц, группой лиц по предварительному сговору.
Под применением оружия при превышении должностных полномочий следует понимать фактическое использование его боевых свойств для поражения живой или иной цели, то есть для причинения смерти или вреда здоровью человека или вреда "объектам материального мира, а также попытку его использования по прямому назначению, не приведшую к желаемому результату. Демонстрация оружия представляет собой действия, направленные на принудительное воздействие на психику потерпевшего и не связанные с использованием конструктивных поражающих свойств оружия.
13 7. Основным признаком, разграничивающим превышение должностных полномочий от злоупотребления должностными полномочиями, прямо отнесенного законодателем к коррупционным правонарушениям, является не наличие корыстной или иной личной заинтересованности в мотивации поведения должностного лица, а характер действий виновного. При злоупотреблении должностными полномочиями и его специальных видах, если деяние выражается в форме действий, следует вести речь о совершении действий, которые никто и ни при каких обстоятельствах не вправе совершить.
Обоснованность и достоверность результатов диссертационного исследования обеспечена широким изучением практики деятельности органов предварительного следствия и суда в сфере реализации уголовно-правового запрета на превышение должностных полномочий, использованием последних достижений юридической науки, а также методикой и эмпирической базой исследования, включающей в себя обширный материал, собранный автором на различных его этапах, апробацией основных выводов в Вологодском институте права и экономики ФСИН России, Санкт-Петербургском институте повышения квалификации работников ФСИН России, Вологодском областном суде и территориальных органах ФСИН России.
В ходе исследования были изучены и проанализированы: более 300 научных публикаций в области уголовного, конституционного, административного и иных отраслей права; данные статистики о состоянии и динамике превышения должностных полномочий в 1999-2008 гг. и конкретно-социологических исследований; опубликованные материалы судебной практики Верховного Суда СССР и РФ; результаты анкетирования 182 сотрудников органов предварительного следствия и прокуратуры, судей федеральных судов и изучения материалов 279 уголовных дел о превышении должностных полномочий и иных преступлениях, предусмотренных главой 30 УК РФ, рассмотренных федеральными судами некоторых субъектов РФ в 1998-2009 гг.
Теоретическая значимость исследования обусловлена полученными в процессе его проведения результатами, способствующими научному осмыслению проблем регламентации уголовной ответственности за превышение должностных полномочий. Обобщение и анализ значительного теоретического материала позволили развить понятийный аппарат и представления в области уголовно-правовых научных знаний: сформулированы авторские определения родового и видового объекта превышения должностных полномочий; действий, явно выходящих за пределы должностных полномочий; представителя власти; демонстрации и применения оружия при превышении должностных полномочий.
Практическая значимость исследования. Положения исследования, касающиеся необходимости законодательного определения критериев размера имущественного ущерба, признаваемого существенным нарушением охраняемых законом прав и интересов и тяжким последствием деяний, предусмотренных ст. 285 и 286 УК РФ, а также изменения системы квалифицирующих признаков превышения должностных полномочий могут представлять интерес для дальнейших научных исследований проблем ответственности за преступления против государственной власти, интересов государственной службы и службы в органах местного самоуправления. Полученные результаты могут быть использованы в криминологических разработках, предполагающих выявление соответствия законодательной и правоприменительной деятельности тенденциям современной уголовной политики в сфере предупреждения преступлений должностных лиц, в том числе коррупционной направленности. Теоретические положения и выводы, содержащиеся в диссертации, могут применяться при преподавании дисциплины «Уголовное право» в образовательных учреждениях Федеральной, службы исполнения наказаний и на различных этапах служебной подготовки и переподготовки сотрудников правоохранительных органов.
Практическая значимость исследования определяется возможностью использования его результатов в нормотворческой деятельности по совершенст-
15 вованию российского уголовного законодательства, в правоприменительной деятельности органов предварительного следствия и суда при рассмотрении дел данной категории. Практическая значимость работы обусловлена, кроме того, ее направленностью на исключение из следственно-судебной практики выявленных ошибок, связанных с толкованием признаков превышения должностных полномочий и его отграничением от смежных составов преступлений.
Апробация результатов исследования. Основные выводы, предложения и рекомендации диссертационного исследования прошли апробацию в форме участия автора в международных научно-практических конференциях: «Уголовная и уголовно-исполнительная политика современной России: проблемы формирования и реализации» (Вологда, 2006 г.), «Роль уголовно-исполнительной системы в предупреждении правонарушений» (Республика Казахстан, Костанай, 2007 г.), «Государственная политика в области назначения и исполнения уголовных наказаний» (Вологда, 2008 г.); в научно-практической конференции «Ежегодный смотр-сессия аспирантов и молодых ученых по отраслям наук» (Вологда, 2007 г.).
Результаты диссертационного исследования внедрены в учебный процесс Вологодского института права и экономики ФСИН России и Санкт-Петербургского института повышения квалификации работников ФСИН России, а также используются в практической деятельности Вологодского областного суда, при служебной подготовке сотрудников управлений ФСИН России по Архангельской, Калининградской и Мурманской областям.
Структура и объем диссертации определяются целью и задачами исследования. Диссертация состоит из введения, трех глав, включающих в себя семь параграфов, заключения, списка использованной литературы и приложений.
История развития нормы об ответственности за превышение должностных полномочий в российском законодательстве
Историко-сравнительный анализ развития отечественного законодательства об уголовной ответственности за превышение должностных полномочий позволяет выявить тенденции и выделить позитивные моменты его эволюции, определить направления совершенствования действующегоуголовного закона.
Истоки формирования состава исследуемого преступления следует отно-сить к Судебникам 1497 г. и 1550 г. , принятие которых связано с усилением власти государя и созданием в XIV-XVT.BB. новой системы-государственного управления. Являясь своего рода «инструкцией» для организации судебного процесса» , Судебники вместе с тем предусматривали ответственность лиц, осуществлявших властные полномочия в сфере судопроизводства, за частные случаи нарушения этих полномочий. Так, в отличие от Судебника 1497 г. Судебник 1550 г. содержал нормы не только о неосторожном вынесении неправосудного решения, но и об умышленном неправосудии, связанном с взятием посула. Субъектами такого неправосудия были «государевы служилые люди»: боярин, дворецкий, казначей, дьяк и подьячий (ст. 3-5), ответственность которых носила персональный характер: для высших чиновников наказание по принципу права-привилегии определял глава государства. Низшие чины суда подлежали наказанию в виде заключения в тюрьму или торговой казни4. Норма, устанавливающая запрет на частный случай превышения власти, получила законодательное закрепление в Соборном уложении 1649 г. В ст. 150 главы X «О суде» говорилось: «А которые Воеводы и Дьяки и всякие приказные люди, будучи у Государевых дел в городех, учнут городским и уездным всяких чинов людем чинити продажи и убытки, и в том на них будут челобитчики, и сыщется про их продажи и про насильство допряма: и на тех Воеводах по сыску всятое правити тем людем, кого они чего изобидят, да них же имати на Государя пеню, что Государь укажет, смотря по делу»1. Как видим, законодатель употребил обобщенный термин для обозначения субъектов превышения власти - служащих центральных органов управления (приказов) - «и всякие приказные люди, будучи у Государевых дел». С позиций" современного уголовного права данный состав был сконструирован по типу материального, так как включал указание на причинение вредных последствий - «продаж и убытков».
В Соборном уложении регламентировалась ответственность за различные виды превышения служебных полномочий. Например, за незаконное освобождение губным целовальником разбойника или татя либо похищение изъятого у них имущества предусматривалось наказание виновного кнутом и отстранение от должности (ст.84 главы XXI) . Тенденция к установлению ответственности отдельных категорий должностных лиц за нарушения по службе сохранялась в законодательных актах XVIII- начала XIX вв. Элементы рассматриваемого состава преступления присутствовали в нормах Артикула воинского 1715 г. Согласно артикулу 33 ответственности подлежали офицеры за насилие над подчиненными солдатами «без важных и пристойных причин», «а есть ли он то часто чинить будет, имеет своего чина лишен быть:
ибо он тот чин всуе употребил»1. В артикуле 183 под страхом наказания «смер-тию» запрещалось отбирать деньги у людей, идущих сквозь караул2.
Собственно понятие «превышение власти» впервые было использовано применительно к действиям министров в 279 Общего учреждения министерств 1811 г. Превышением власти считались случаи, «когда министр, превысив пределы своей власти, постановит что-либо в отмену существующих законов, уставов или учреждений или же собственным своим действием и миновав порядок, для сего установленный, предпишет к исполнению такую меру, которая требует нового закона или постановления»1. В законах «О преступлениях чиновников по службе», составивших раздел V тома XV Свода законов 1832 г., это понятие было распространено на всех должностных лиц (ст. 278)4.
Наиболее детально в дореволюционном законодательстве России ответственность за преступления по службе3 регламентировалась в Уложении о наказа- ниях уголовных и исправительных 1845 г.6, впоследствии хотя и претерпевшем редакции 1866 г. и 1885 г., но действовавшем до октября 1917 г. . В главе II «О превышении власти и противозаконном оной бездействии» раздела пятого «О преступлениях и проступках по службе государственной и общественной»
Уложения закреплялись нормы-дефиниции, раскрывавшие содержание понятия «превышение власти». Служащий признавался «превысившим власть, ему вверенную, когда, выступив из пределов и круга действий, которые предписаны ему по его званию, должности, месту или особенному поручению, учинит что-либо в отмену или же вопреки существующих узаконений, учреждений, уставов или данных ему наставлений, или же вопреки установленному порядку предпишет или примет меру, которая не иначе может быть принята, как на основании нового закона, или, присвоив себе права, ему не принадлежащие, самовольно решит какое-либо дело, или же дозволит себе какое-либо действие или распоряжение, на которое нужно было разрешение высшего начальства, не испросив оного надлежащим образом» (ст. 367)1.
Итак, в отличие от предусмотренной ч. 1 ст. 286 УК РФ в приведенной выше норме перечислялись конкретные формы превышения властных полномочий. Не рассматривались как превышение власти согласно ст. 369 Уложения следующие случаи: «1) когда Министр или другой государственный сановник отступит в своих действиях от обыкновенных правил, по особенному на сей случай или вообще на случай сего рода данному от Верховной Власти уполномочию; 2) когда чиновник или иное должностное лицо, в каких-либо чрезвычайных обстоятельствах, возьмет на свою ответственность принятие также чрезвычайной, более или менее решительной меры, и потом докажет, что оная в видах государственной пользы была необходима, или что по настоятельности дела он не мог, без видимой опасности или вреда для службы, отложить принятие сей меры до высшего на то разрешения» .
Система наказаний за превышение власти была достаточно сложной, на что обращалось внимание в юридической литературе3. Дифференцируя ответственность в зависимости от «важности дела» и «сопровождавшим оное обстоятельствам», за 20 конодатель различал три вида превышения власти. Если последствия действий виновного не были важны, тот подвергался замечанию, выговору или вычету из времени службы (ст. 372). Превышение власти без отягчающих обстоятельств влекло отрешение от должности либо исключение из службы, либо заключение в крепости, а в случаях «особо важных» и лишение всех особенных, лично и по состоянию присвоенных ему прав и преимуществ со ссьшкой (ст. 370). Опасным признавалось превышение власти с целью совершения преступления: виновный приговаривался к высшей мере наказания, определенного за это преступление (ст. 371 )1.
Объективные признаки превышения должностных полномочий
Установление объекта превышения должностных полномочий имеет первостепенное значение для отграничения данного деяния от иных противоправных посягательств, характеристики его объективной стороны и субъективных признаков. Принимая во внимание дискуссионность вопроса об объекте преступления в науке уголовного права1, мы будем придерживаться традиционной концепции о признании таковым совокупности общественных отношений, охраняемых уголовным законом, которой противоправным деянием причиняется вред либо создается реальная угроза его причинения2.
Превышение должностных полномочий включено в главу 30 «Преступления против государственной власти, интересов государственной службы и службы в органах местного самоуправления» раздела X «Преступления против государственной власти» УК РФ. Согласно четырехуровневой системе объектов по УК РФ 1996 г.1 родовой объект должностных преступлений законодатель представил как группу общественных отношений по поводу реализации государственной власти. Исходя из названия главы 30 УК РФ, видовым объектом преступлений, составы которых в ней изложены, считаются общественные отношения в сфере осуществления государственной власти, обеспечения интересов государственной службы и службы в органах местного самоуправления2.
Исследуя объект превышения должностных полномочий, прежде всего, кратко остановимся на понятиях, используемых для характеристики его компонентов, - государственная власть, государственный аппарат, государственный орган, государственная и муниципальная служба. Этимологически «власть» означает «право и возможность распоряжаться, повелевать и подчинять своей воле»3. Государственная власть имеет «в качестве своих основных элементов общую волю и силу, способную обеспечить подчинение этой общей воле всех членов общества»4. Она осуществляется особым аппаратом, представляющим собой «систему государственных органов, учреждений»5. Государственный орган специалисты определяют как «гражданина или коллектив граждан, которые наделены государственно-властными полномочиями, - уполномочены государством на осуществление его задач и функций и действуют в установленном го 56 сударством порядке»1. Такие полномочия выражаются в издании от имени государства юридически обязательных нормативных и индивидуальных актов, в обеспечении и защите требований этих актов путем применения различных мер, в том числе, государственного принуждения".
Согласно Конституции РФ государственная власть в Российской Федерации осуществляется органами законодательной, исполнительной и судебной власти (ст. 10), в субъектах РФ - образуемыми ими органами государственной власти (ч. 2 ст. 11). Отдельными государственными полномочиями могут наделяться органы местного самоуправления (ч. 2 ст. 132), не входящие в систему органов государственной власти (ст. 12)3. Деятельность государственных орга-нов и органов местного самоуправления осуществляется в рамках регламентированной законодательством РФ государственной4 и муниципальной5 службы.
Под службой в целом в науке административного права понимается «профессиональная деятельность определенного контингента лиц - служащих - по организации исполнения и практической реализации полномочий государственных, общественных и иных социальных структур»6. В частности, государственная служба - это профессиональная служебная деятельность граждан РФ по обеспечению исполнения полномочий: Российской Федерации; федеральных органов государственной власти, иных федеральных государственных органов; субъектов РФ; органов государственной власти и иных государственных орга 57 нов субъектов РФ; лиц, замещающих государственные должности РФ, и лиц, замещающих государственные должности субъектов РФ1.
Итак, государственная власть реализуется посредством деятельности определенных законом органов, содержание которой составляют признание, соблюдение, защита прав и свобод человека и гражданина (ст. 2, 7, 18 Конституции РФ). В осуществлении такой деятельности и состоят интересы государственной, а также муниципальной службы. Соответственно, справедливо мнение Т.Б. Басовой о том, что «категории «деятельность органов государства и местного самоуправления» и «интересы государственной и муниципальной службы» не могут исключать друг друга, ибо соотносятся как общее и единичное» ".
В научной литературе периода действия УК РСФСР 1960 г. родовой3 объект должностных преступлений, в основном, определялся как совокупность общественных отношений, содержанием которых является правильная, отвечающая интересам коммунистического строительства, деятельность советского государственного и общественного аппарата4. В настоящее время объект этих деяний трактуется неоднозначно3, в том числе в связи с различием позиций в отношении проведенного в УК РФ 1996 г. разграничения преступлений против интере 58 сов службы в коммерческих и иных организациях и преступлений против государственной власти, интересов государственной службы и службы в органах местного самоуправления.
Противники такого отграничения утверждают, что указанные деяния посягают на «общественные отношения, складывающиеся по поводу реализации служебных интересов»1. Л.А. Солдатова, например, считает необоснованным включение должностных преступлений в раздел X УК РФ, так как «исполнение должностных полномочий не всегда сопряжено с реализацией государственной власти»2. За объединение глав 23 и 30 УК РФ в раздел «Преступления против интересов службы» высказывается Н.А. Егорова3. При этом «интересы службы» автор рассматривает в качестве сложного объекта как «отношения по осуществлению законной служебной деятельности»4. Под объектом должностных преступлений понимается «осуществляемая в рамках закона деятельность лиц, названных в примечаниях к ст. 285 УК»5.
Отграничение состава превышения должностных полномочий от составов иных преступлений против государственной власти, интересов государственной службы и службы в органах местного самоуправления
Прежде, чем рассмотреть общие и разграничительные признаки состава превышения должностных полномочий с некоторыми смежными с ним составами, включенными в главы 30 и 31 УК РФ, кратко остановимся на классификации преступлений, субъектом которых является должностное лицо.
В теории уголовного права данные преступления принято группировать следующим образом: 1) общие должностные, 2) специальные должностные и 3) альтернативно-должностные1. Первые помещены в главу 30 УК РФ, исходя из общности видового объекта, специального субъекта2, а также с учетом способа посягательства - использования служебных полномочий3. Субъект специальных должностных преступлений - должностное лицо, наделенное специфическими полномочиями в строго определенной сфере деятельности государственных органов. Соответственно, специфичен их объект. Альтернативно-должностное преступление может быть совершено и не должностным лицом. Вред деятельности органов власти при этом причиняется дополнительно к основному объекту противоправного посягательства.
Классификация должностных преступлений позволяет решить вопрос об их соотношении по правилам конкуренции норм. Ответственность за эти преступления регламентирована так называемыми общими и специальными нормами. Общая норма предусматривает «определенный вид неконкретизированных деяний», а специальная - «разновидность, часть этого вида деяний (одно из них, конкретно), характеризуемую большей, равной или меньшей степенью общественной опасности по сравнению с другими деяниями данного вида»1. Исключение последней из уголовного закона полностью не декриминализирует деяние, так как оно может быть квалифицировано по общей норме". В случае конкуренции общей и специальной норм совокупность преступлений отсутствует и уголовная ответственность наступает по специальной норме (ч. 3 ст. 17 УК РФ).
Исследование выявило наличие в правоприменении определенных трудностей, связанных с отграничением превышения должностных полномочий от злоупотребления ими, поэтому освещение этого вопроса представляется актуальным. Некоторые исследователи, считая общей применительно к рассматриваемой норму, предусмотренную ст. 2853, приходят к выводу о том, что в ст. 286 УК РФ конкретизируется вид злоупотребления полномочиями, заключающийся в их превышении4. Полагаем, что превышение должностных полномочий, наряду со злоупотреблением должностными полномочиями и халатностью, является общим должностным преступлением, учитывая, что может быть совершено в любой сфере деятельности публичного аппарата управления5.
Составы названных преступлений принято обозначать как смежные. По мнению В.Н. Кудрявцева, подобные составы имеют одинаковые конструкции и общие признаки, кроме одного, разграничительного1. А.Я. Аснис допускает наличие двух такігх признаков2. Субъект и последствия деяний одинаково сформулированы в нормах ст. 285 и 286 УК РФ. Круг нарушаемых полномочий и последствия в диспозициях не конкретизированы. Оба преступления характеризуются умышленной формой вины. Следовательно, их разграничение проводится по отдельным элементам субъективной и объективной сторон.
Отличие по субъективной стороне сводится к тому, что конструктивным признаком злоупотребления является корыстная или иная личная заинтересованность. Согласно толкованию высшей судебной инстанции злоупотребление служебным положением из корыстной заинтересованности состоит в неправомерных действиях, совершенных должностным лицом с целью получения имущественной выгоды без незаконного безвозмездного обращения чужого имущества в свою собственность или собственность других лиц. Иная личная заинтересованность означает стремление извлечь выгоду неимущественного характера3.
Понятие личной заинтересованности государственного (муниципального) служащего, которая влияет или может повлиять на надлежащее исполнение им должностных (служебных) обязанностей, содержится в Федеральном законе РФ от 25 декабря 2008 г. № 273-ФЗ. Однако в этом случае под личной заинтересованностью понимается возможность получения государственным (муниципальным) служащим при исполнении должностных (служебных) обязанностей лишь материальной выгоды, а именно «доходов в виде денег, ценностей, иного имущества или услуг имущественного характера, иных имущественных прав для себя или для третьих лиц» (ч. 2 ст. 10)1.
Превышение полномочий из корыстных мотивов в изученных нами материалах дел встречалось достаточно редко, но имели место факты, когда в силу недоказанности корыстной или иной личной заинтересованности как обязательной составляющей злоупотребления полномочиями лицо необоснованно привлекалось к ответственности по ст. 286 УК РФ. Поэтому, на наш взгляд, в некоторых из приведенных при анализе характера действий казусах была очевидна противоречивость судебных решений. Между тем в научной литературе высказано мнение о том, что при совершении незаконных действий по службе должностное злоупотребление и превышение полномочий разграничиваются не по признакам объективной стороны, а по мотиву . Кроме того, предлагается, например, укрытие преступлений от учета «при установлении корыстной или иной личной заинтересованности... квалифицировать как злоупотребление должностными полномочиями, в отсутствие названного мотива - как превышение должностных полномочий»3.
Соотношение состава превышения должностных полномочий и составов преступлений против правосудия
В первом параграфе исследования отмечалось, что в процессе эволюции уголовного законодательства, наряду с выделением общей нормы о превышении должностных полномочий, сохранялись и специальные по отношению к ней в сфере отправления правосудия. В главе 31 УК РФ таковой, прежде всего, следует признать норму, регламентирующую ответственность за принуждение подозреваемого, обвиняемого, потерпевшего, свидетеля к даче показаний либо эксперта, специалиста к даче заключения или показаний путем применения угроз, шантажа или иных незаконных действий со стороны следователя или лица, производящего дознание, а равно другого лица с ведома или молчаливого согласия следователя или лица, производящего дознание (ч. 1 ст. 302).
Анализ практики применения ч. 3 ст. 286 УК РФ показал, что отграничение превышения полномочий и принуждения к даче показаний вызывает у правоприменителя затруднения. Между тем в первую очередь их отличия обусловлены особенностями объекта преступлений против правосудия в целом. Видовой объект принуждения к даче показаний представляет собой «совокупность общественных отношений, обеспечивающих правильное функционирование специфического вида государственной деятельности органов следствия, дознания, прокуратуры, суда и органов, исполняющих судебные акты, по реализации це 168 лей и задач правосудия»1. Его непосредственный объект составляют общественные отношения в сфере установленной законом деятельности органов предварительного следствия и дознания по осуществлению правосудия. Так, в соответствии с Конституцией РФ никто не должен подвергаться пыткам, насилию, другому жестокому или унижающему человеческое достоинство обращению или наказанию (ч. 2 ст. 21); никто не обязан свидетельствовать против себя самого, своего супруга и близких родственников, круг которых определяется федеральным законом (ч. 1 ст. 51).
Разграничение сравниваемых составов преступлений, кроме того, проводится по отдельным элементам их объективных и субъективных сторон. Деяние и в том, и в другом случаях выражается в форме действия. Однако конструктивным признаком преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 302 УК РФ, считается принуждение путем применения угроз, шантажа или иных незаконных действий. Такое неправомерное принуждение исследователи определяют как «противоречащее закону воздействие со стороны должностных лиц органов, осуществляющих уголовное судопроизводство, на волю и поведение участвующих в нем лиц путем нарушения их прав и свобод, вынуждающих последних совершать определенные действия (или воздерживаться от них)»2.
Цель указанного воздействия - дача показаний или заключения. При квалификации по ст. 302 УК РФ не имеет значения, для получения ложных или правдивых сведений используется принуждение. Соответственно, обязательным признаком состава принуждения является потерпевший, которым альтернативно признаются следующие участники уголовного судопроизводства: подозреваемый, обвиняемый, потерпевший, свидетель, эксперт, специалист3. В составе превышения полномочий круг лиц, в отношении которых направлено противо 169 правное воздействие, не ограничен: ими могут быть как физические, так и юридические лица. Преступление, регламентированное ст. 302 УК РФ, окончено в момент принуждения независимо от фактического получения тех или иных требуемых показаний (заключения) и наступления каких-либо последствий.
Уголовно наказуемые методы принуждения могут применяться как при допросе, так и при проведении с участием вышеназванных лиц иных процессуальных действий, например, очной ставки, осмотра, предъявления для опознания. Поскольку показания, зафиксированные в таких материалах проверок по сообщениям о фактах преступлений как объяснения, не считаются доказательствами, по нашему мнению, случаи незаконного принуждения при их получении охватываются составом превышения должностных полномочий1.
Обозначенный в диспозиции ч. 1 ст. 302 УК РФ способ воздействия в виде применения угроз характеризует и квалифицированный вид превышения должностных полномочий. Однако в п. «а» ч. 3 ст. 286 УК РФ содержание угрозы конкретизировано, а должностное лицо угрожает применением насилия лицу, в отношении которого явно выходит за пределы своей компетенции. Применительно к ст. 302 УК РФ угроза рассматривается как вид психического принуждения, которое может выражаться в угрозе применения физического насилия, заключения под стражу вопреки законным основаниям, ухудшения условий содержания, привлечения к уголовной ответственности за более тяжкое преступление, уничтожения или повреждения имущества, увольнения с работы2.
Кроме того, в ст. 302 УК РФ нет прямого указания на то, кому адресуется угроза - потерпевшему или его близким. В связи этим А.С. Горелик предлагает два возможных варианта квалификации принуждения к даче показаний. В случае, когда угрозы высказаны подозреваемому, обвиняемому, потерпевшему, свидетелю, эксперту, специалисту, но направлены на нарушение прав близких им лиц, такие действия охватываются составом ст. 302 УК РФ. Если угрозы нарушить права родственников высказаны непосредственно им, но с целью добиться определенных показаний (заключения) от указанных в ч. 1 ст. 302 УК РФ лиц, и доведены до их сведения, то, поскольку в ст. 302 УК РФ точно очерчен круг потерпевших, эти действия справедливо, на наш взгляд, предлагается квалифицировать по ст. 286 УК РФ при наличии других признаков состава1. Заметим, что независимо от формы выражения угроза должна реально восприниматься принуждаемыми и находиться в причинной связи с принуждением.
Способом принуждения к даче показаний является шантаж, представляющий собой угрозу распространения сведений, позорящих потерпевшего или его близких, либо иных сведений, которые могут причинить существенный вред правам и законным интересам данных лиц. К иным незаконным действиям применительно к ст. 302 УК РФ ученые относят провокационные методы допроса, использование гипноза, наркотических и алкогольных средств2. Применение таких недопустимых тактических приемов, как ложные обещания прекратить уголовное дело или изменить меру пресечения, в научной литературе обоснованно не считается принуждением в смысле ст. 302 УК РФ, учитывая, что допрашиваемый не лишен свободы выбора поведения. Подобные действия квалифицируются по ст. 286 УК РФ, если при этом были существенно нарушены права и законные интересы потерпевшего"3.
