Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА I. Концепция преступлений против интересов службы в коммерческих и иных организациях
1. Соотношение понятий «преступление против интересов службы в коммерческих и иных организациях» и «служебное преступление»
2. Интересы службы в коммерческих и иных организациях как объект уголовно-правовой охраны
3. Классификация и виды преступлений против интересов службы в коммерческих и иных организациях
ГЛАВА II. Теоретические проблемы квалификации преступлений против интересов службы в коммерческих и иных организациях
1. Проблема квалификации преступлений против интересов службы в коммерческих и иных организациях по объекту преступного посягателъства
2. Проблема квалификации преступлений против интересов службы в коммерческих и иных организациях по субъекту преступного посягательства
3. Об определении последствий в преступлениях против интересов службы в коммерческих и иных организациях
4. Особенности реализации уголовной ответственности за преступления против интересов службы в коммерческих и иных организациях
Заключение 166
Список источников и литературы
- Интересы службы в коммерческих и иных организациях как объект уголовно-правовой охраны
- Классификация и виды преступлений против интересов службы в коммерческих и иных организациях
- Проблема квалификации преступлений против интересов службы в коммерческих и иных организациях по субъекту преступного посягательства
- Об определении последствий в преступлениях против интересов службы в коммерческих и иных организациях
Введение к работе
Актуальность темы исследования. Результатом проводимых в России экономических и политических преобразований стало появление многочисленных коммерческих и некоммерческих (иных) организаций. Аппарат последних не участвует в государственном и муниципальном управлении, однако многие их служащие наделены управленческими полномочиями в своих структурах. Использование этих полномочий во вред интересам службы (а иной раз и прямое превышение полномочий) способны причинить значительный урон не только экономическим интересам, но и интересам частных лиц, иных организаций и государственным интересам в целом. Общеизвестно, что в первой половине 1990-х годов в отечественном уголовном законодательстве существовал определенный пробел, позволявший использовать управленческие полномочия в коммерческих и иных организациях, не боясь наступления уголовной ответственности. Однако социально-экономическое развитие нашей страны, становление государственных и общественных институтов потребовали законодательной реакции на подобного рода действия, совершаемые управленческим персоналом коммерческих и иных негосударственных организаций.
Одной из существенных новелл УК РФ 1996г. стало формирование системы преступлений против интересов службы в коммерческих и иных организациях (гл. 23). Как известно, к этим преступлениям отнесены: злоупотребление полномочиями (ст. 201), злоупотребление полномочиями частными нотариусами и аудиторами (ст. 202), превышение полномочий служащими частных охранных или детективных служб (ст. 203) и коммерческий подкуп (ст. 204). Очевиден тот факт, что в гл. 23 УК РФ определены составы преступлений, которые официально угрожают охраняемым интересам в сфере экономики – недаром все они отнесены именно к этому разделу отечественного уголовного законодательства.
Обычно в качестве юридического основания появления гл. 23 УК РФ выступает суждение о том, что уголовно-правовая защита интересов службы в коммерческих и иных организациях реализует предписание ст. 8 Конституции РФ о равной защите всех форм собственности в России. Одновременно большинством авторов подчеркивается то обстоятельство, что законодательно отсутствует единый четкий критерий объединения всех названных преступлений в одну главу УК РФ, связанный с трудностью определения видового объекта уголовно-правовой охраны. В качестве причины такой ситуации указывается, что указанные деяния посягают «не только на отношения экономического характера, возникающие, реализуемые и прекращаемые в ходе экономической деятельности, но и на иные отношения, характеризующие интересы службы в коммерческих и иных организациях, которые не всегда имеют экономический характер».
Более того, в литературе высказывались суждения о том, что в принципе не существует необходимости самостоятельной криминализации преступлений против интересов службы в коммерческих и иных организациях, а служащие негосударственных предприятий и общественных объединений должны отвечать за совершение «общеуголовных» преступлений (преступлений против собственности, против конституционных прав и свобод человека и гражданина, преступлений в сфере экономической деятельности и пр.)
Таким образом, в доктрине имеется широкий разброс мнений относительно необходимости и целесообразности существования самой главы 23 УК РФ, а также о вопросах квалификации отдельных преступлений против интересов службы в коммерческих и иных организациях.
Настораживающим является то обстоятельство, что на сегодняшнее время отсутствует сложившаяся судебная практика вменения большинства составов данных преступлений (пожалуй, за исключением коммерческого подкупа), что не может не сказаться на соблюдении конституционного предписания о единообразном применении уголовного законодательства на всей территории России (ст. 71 Конституции РФ).
Отдельные преступления против интересов службы в коммерческих и иных организациях подвергались теоретическому анализу – в первую очередь, это относиться к составам злоупотребления полномочиями и коммерческого подкупа, относительно которых имеется немалое число исследований. С другой стороны, на настоящий момент незначительно количество специальных работ, посвященных целостному пониманию системы этих преступлений и ее места в Особенной части уголовного законодательства России. Многие (если не большинство) вопросов, связанных с концептуальным пониманием места рассматриваемой группы преступлений в отечественном уголовном законодательстве, их квалификации, особенностей наступления уголовной ответственности за их совершение, остаются скорее открытыми, нежели уже решенными.
Одним из наиболее проблематичных моментов применения
ст. 201–204 УК РФ стал особый порядок наступления уголовной ответственности за данные преступления, определенный в примечании к
ст. 201 УК РФ и детализированный в уголовно-процессуальном законодательстве.
Государство пересматривает правовую идеологию в борьбе с коррупционными преступлениями, совершаемыми в частности и в частной сфере. Свидетельством этому является ратификация в 2006 году Российской Федерацией Конвенции ООН против коррупции и Конвенции Совета Европы об уголовной ответственности за коррупцию, принятие Федерального закона от 25.12.2008 г. № 273-ФЗ «О противодействии коррупции» и внесение изменений в УК РФ в декабре 2008 года.
Все вышеприведенные обстоятельства определили актуальность и необходимость выбора темы диссертационной работы.
Основными целями проведенного исследования являются комплексное изучение системы преступлений против интересов службы в коммерческих и иных организациях по УК РФ 1996 г. и решение теоретических проблем квалификации этих преступлений. Также в качестве цели выступает обоснование материально-правовых основ особого порядка наступления уголовной ответственности за совершение данных преступлений.
В соответствии с указанными целями сформулированы следующие задачи исследования:
1. Обоснование социально-юридических предпосылок существования интересов службы в коммерческих и иных организациях как самостоятельного объекта уголовно-правовой охраны.
2. Исследование современного состояния теоретического понимания и практического применения норм о преступлениях против интересов службы в коммерческих и иных организациях.
3. Теоретический и сравнительно-правовой анализ уголовно-правовых признаков составов злоупотребления полномочиями, злоупотребления полномочиями частными нотариусами и аудиторами, превышения полномочий служащими частных охранных или детективных служб, коммерческого подкупа.
4. Разработка концептуального понимания изучаемой группы преступлений в системе служебных преступлений, а также их соотношение с должностными преступлениями и преступлениями в сфере экономики.
5. Сравнительно-правовой анализ уголовного законодательства России и зарубежных государств, касающийся существа темы исследования.
6. Разработка предложений по совершенствованию Уголовного Закона в плане повышения эффективности охраны интересов службы в коммерческих и иных организациях.
Объектом настоящего исследования явились общественные отношения и интересы, возникающие вследствие совершения преступлений против интересов службы в коммерческих и иных организациях.
Предметом исследования стали объективные и субъективные признаки составов преступлений, предусмотренных ст. 201–204 Уголовного кодекса Российской Федерации.
Нормативную основу исследования составили Конституция России, Конвенция ООН против коррупции, Конвенция Совета Европы об уголовной ответственности за коррупцию, Уголовный кодекс РФ, Уголовно-процессуальный кодекс РФ, Гражданский кодекс РФ, ряд федеральных законов РФ («О системе государственной службы Российской Федерации», «О государственной регистрации юридических лиц», «Об аудиторской деятельности», «О некоммерческих организациях», «О частной детективной и охранной деятельности в Российской Федерации», «О нотариате» и др.), Федеральный закон от 25.12.2008 г. «О внесении изменений в отдельные законодательные акты в связи с ратификацией Конвенции ООН против коррупции от 31.10.2003 г. и Конвенции об уголовной ответственности за коррупцию от 27.01.1999 г. и принятием Федерального закона «О противодействии коррупции» от 25.12.2008 г., а также подзаконные акты органов государственной власти и управления.
В рамках сравнительно-правового исследования изучено уголовное законодательство ряда зарубежных государств (Австрии, Германии, Испании, Польши, Франции, стран СНГ).
Эмпирическая база. В ходе работы проанализированы 80 уголовных дел и материалов следственной практики, связанных с привлечением либо осуждением за преступления против интересов службы в коммерческих и иных организациях, а также имеющая отношение к теме диссертации практика Верховного Суда РФ (Постановление Пленума Верховного Суда РФ № 6 от 10 февраля 2000 г. «О судебной практике по делам о взяточничестве и коммерческом подкупе», Постановление Пленума Верховного Суда РФ № 19 от 16 октября 2009 года «О судебной практике по делам о злоупотреблении должностными полномочиями и о превышении должностных полномочий», а также решения высших судебных инстанций по отдельным делам).
Методологической основой диссертации стали различные методы научного познания. Среди них, прежде всего, общенаучный, диалектический, а также системно-структурный, историко-правовой, сравнительно-правовой, метод обобщений, эмпирический, социологический и некоторые другие научные методы. Исследование осуществлено на основе общеметодологических положений теории познания, оно базируется на методах теории уголовного права и общей теории права.
Теоретическая основа исследования. В процессе написания диссертации применялись достижения наук уголовного права, уголовного процесса, гражданского права, административного права, конституционного права, криминологии, общей теории права. Среди изученных трудов надо особо отметить работы следующих ученых: Н.Ф. Асанов, А.Я. Аснис, В.С. Буров, В.А. Владимиров, Б.В. Волженкин, А.В. Галахова, С.А. Гордейчик, А.С. Горелик, В.В. Здравомыслов, В.И. Зубкова, С.В. Изосимов, В.Ф. Кириченко, В.Н. Кудрявцев, Н.Ф. Кузнецова,
А.В. Наумов, А.А. Пионтковский, А.Б. Сахаров, Э.Н. Скрябин, Н.С. Таганцев, А.Н. Трайнин, Г.Н. Хлупина, И.В. Шишко, А.В. Шнитенков, П.С. Яни, Б.В. Яцеленко.
Научная новизна работы заключается в том, что диссертация представляет собой одно из первых в отечественной науке уголовного права исследование, где разработана авторская концепция преступлений против интересов службы в коммерческих и иных организациях, предложена их классификация в зависимости от объективных и субъективных признаков составов данных преступлений.
Социально-юридическим основанием появления в УК РФ системы преступлений против интересов службы в коммерческих и иных организациях надо признать необходимость уголовно-правовой защиты общественно значимых (публичных) интересов деятельности коммерческих и иных организаций, базирующихся на конституционных положениях о равной охране всех форм собственности в России и свободе экономической деятельности. Составной частью таких интересов являются как интересы законного управления деятельностью коммерческих и иных организаций, так и интересы служебной дисциплины сотрудников коммерческих и иных организаций.
Разработка темы диссертационной работы осуществлена посредством комплексного исследования сущности интересов службы в коммерческих и иных организациях как объекта уголовно-правовой охраны, а также анализа объективных и субъективных признаков составов этих преступлений по УК РФ.
Основные положения и выводы, выносимые на защиту.
1. Определено соотношение преступлений против интересов службы в коммерческих и иных организациях с уголовно-правовым понятием «служебные преступления» как родовой категорией уголовного права.
2. Причиной появления системы преступлений против интересов службы в коммерческих и иных организациях стала необходимость справедливого разрешения возможных конфликтов частных и публичных интересов при осуществлении экономической деятельности. Действующее уголовное законодательство считает необходимым наличие правовых ограничений в деятельности руководящих и контролирующих органов коммерческих и иных негосударственных организаций. Это связано с пониманием того, что деятельность коммерческих и иных «общественных» организаций не может быть абсолютно нерегулируемой и строиться только на основе достижения этими организациями своих целей любыми способами.
3. Интересы службы в коммерческих и иных организациях, будучи составной частью интересов экономики как родового объекта уголовно-правовой охраны, имеют комплексный характер. Их составными частями являются интересы законного управления деятельностью коммерческих и иных организаций и интересы служебной дисциплины сотрудников коммерческих и иных организаций.
4. В соответствии с предложенным пониманием интересов службы в коммерческих и иных организациях разработана классификация преступлений, предусмотренных 23 главой УК РФ: а) преступления против интересов законного управления деятельностью коммерческих и иных организаций (ст. 201, 204 УК РФ); б) преступления против интересов служебной дисциплины сотрудников коммерческих и иных организаций (ст. 202, 203 УК РФ).
5. На основе сопоставительного анализа уголовно-правовых понятий «вред» и «общественно опасное последствие» разработана теоретическая модель формализации оценочных признаков уголовно-значимых последствий в материальных составах преступлений против интересов службы в коммерческих и иных организациях.
6. Обоснована необходимость криминализации состава превышения полномочий лицами, выполняющими управленческие функции в коммерческих и иных организациях. Сформулирована редакция предлагаемой нормы («Превышение полномочий»).
7. В связи с внесением изменений в Уголовный кодекс РФ, дано авторское толкование спорных положений в понимании признаков и круга субъектов преступлений против и интересов службы в коммерческих и иных организациях: «лицо, выполняющее управленческие функции в коммерческой или иной организации», «частный нотариус», «частный аудитор», «руководитель частной охранной или детективной службы», «служащий частной охранной или детективной службы».
8. На основе системного анализа п.п. 1, 2 примечания к ст. 201 УК РФ и соответствующих положений уголовно-процессуального законодательства обоснован вывод об изначальном материально-правовом характере особого порядка наступления уголовной ответственности за преступления против интересов службы в коммерческих и иных организаций. Предложены изменения в соответствующие нормы уголовного и уголовно-процессуального законодательства, в большей мере соответствующие задачам охраны интересов службы в коммерческих и иных организациях.
Теоретическая и практическая значимость работы состоит в том, что ее положения и выводы могут быть использованы в правоприменительной деятельности, а также для совершенствования уголовного законодательства Российской Федерации и более эффективного достижения цели уголовно-правовой защиты интересов службы в коммерческих и иных организациях.
Результаты настоящего исследования могут быть использованы также в учебном процессе и научных исследованиях по тем вопросам уголовного права и процесса, которые сопряжены с проблемами ответственности за преступления против интересов службы в коммерческих и иных организациях.
Апробация результатов исследования. Положения и выводы диссертации отражены в четырех публикациях автора, включая две статьи в периодических изданиях перечня ВАК и две главы в учебнике, рекомендованном Министерством образования и науки РФ (объем публикаций 6,57 п.л.).
Теоретические выводы и положения докладывались на научно-практических конференциях и семинарах: «Проблемы кодификации российского уголовного законодательства: новый кодекс или новая редакция кодекса?» (Москва, Академия Генеральной прокуратуры РФ, 2009); «Университетская наука – региону (Ставропольский государственный университет, 2009-2010); «Системная среда уголовного права» (Ставропольский государственный университет, 2011).
Результаты диссертационного исследования внедрены в учебный процесс Северо-Кавказского социального института (г. Ставрополь), Ставропольского государственного университета при изучении Особенной части курса уголовного права (темы «Преступления против интересов службы в коммерческих и иных организациях», «Преступления против государственной власти, интересов государственной службы и службы в органах местного самоуправления»), а также в практическую деятельность органов прокуратуры.
Структура диссертации предопределена объектом, предметом, целями и задачами исследования. Работа состоит из введения, двух глав, включающих семь параграфов, заключения и списка использованной литературы.
Диссертация оформлена в соответствии с требованиями ВАК Министерства образования и науки России.
Интересы службы в коммерческих и иных организациях как объект уголовно-правовой охраны
Сегодня выступает на первый план четырехступенчатая классификация объектов преступления.32 Это связано с тем, что структура УК РФ 1996 года принципиально отличается от ранее действовавшего УК РСФСР. Именно родовой объект преступления положен в основу деления Особенной части УК РФ на разделы. При этом он позволяет объединить в разделе VIII УК РФ статьи об ответственности за преступления, посягающие фактически на однородные по своей сущности общественные отношения в сфере экономики, которые охраняются в силу этого единым комплексом уголовно-правовых норм.
Сфера экономики представляет собой сложный интегрированный родовой объект правового регулирования и правовой охраны. Его структурные элементы, которые взяты в отдельности, сами по себе образуют относительно самостоятельные системы общественных отношений - отношения собственности, отношения по поводу ведения экономической деятельности и отношения в сфере управления коммерческими и иными организациями, не являющиеся государственными органами, органами местного самоуправления, муниципальными и государственными учреждениями.
Таким образом, интересы службы в коммерческих и иных организациях, исходя из логики законодательной структуры УК РФ, необходимо расценивать в качестве видового объекта уголовно-правовой охраны, являющегося элементом интересов экономики как объекта родового.
Как правило, родовой объект образован несколькими видовыми объектами. Они служат классификации посягательств на однородные общественные отношения и имеют преимущественно научное значение. В данном случае в основу выделения глав положен видовой объект, который соотносится с родовым объектом как часть с целым или, иначе говоря, как вид с родом. Но, если раздел Особенной части УК дополнительно не разделен на главы и со il стоит из одной главы (например, преступления против мира и безопасности человечества), родовой объект совпадает с видовым.
Законодатель объединил в разделе VIII УК РФ «Преступления в сфере экономики» три главы: преступления против собственности (глава 21), преступления в сфере экономической деятельности (гл. 22), преступления против интересов службы в коммерческих и иных организациях (гл. 23).
Вопрос о включении в систему преступлений в сфере экономики главы 23 в доктрине уголовного права является спорным. Существует несколько концепций относительно понимания интересов службы в коммерческих и иных организациях как видового объекта уголовно-правовой охраны и необходимости самого существования главы 23 УК РФ.
Сторонники наиболее «радикальной» позиции считают малооправданным существование данной главы в отечественном уголовном законодательстве, так как организация правильного функционирования службы в той или иной коммерческой (иной) организации - задача не столько государства, сколько собственника. Государство не должно вмешиваться в эту деятельность, устанавливая уголовно-правовые запреты на действия, совершенные вопреки интересам службы в данных организациях, тем более, когда оно провозглашает свободу предпринимательской и иной экономической деятельности. Если же в результате различного рода злоупотреблений интересы службы все же пострадают, то прибегать к мерам уголовного воздействия вовсе не обязательно - эти общественные отношения могут быть защищены нормами частного права, т.е. в гражданско-правовом порядке. «Законодатель произвел неоправданную рокировку, предпочтя защите публичных интересов охрану правильного функционирования службы в коммерческих и иных организациях. Таким образом, наиболее важные общественные отношения, а именно: права и законные интересы граждан, организаций, интересы общества, - отодвинулись на второй план, составляя лишь дополнительный объект преступлений гл. 23 УК, уступив свое место менее значимым, имеющим второстепенное значение для публичного интереса государства общественным
отношениям, содержанием которых является правильное функционирование службы в коммерческих и иных организациях».33
У других ученых также имеются сомнения в целесообразности наличия самостоятельной главы о преступлениях против интересов службы в коммерческих и иных организациях. Так, по мнению Б.В. Волженкина, служащие негосударственных предприятий и общественных организаций должны отвечать «именно за преступления против собственности, против конституционных прав и свобод человека, преступления в сфере экономической деятельности и т.д. «Нарушение ими своего «обязательства верной службы» предпринимателю или общественной организации выглядит малозначительным по сравнению с названными выше объектами посягательства».34
Сторонники более умеренной позиции полагают, что преступления, предусмотренные ст.ст. 201-204 УК РФ, посягают «не только на отношения экономического характера, возникающие, реализуемые и прекращаемые в процессе экономической деятельности, но и на иные отношения, характеризующие интересы службы в коммерческих и иных организациях, не всегда имеющие экономический характер».35
Практически вторит приведенной цитате мнение о том, что хотя данная глава помещена в кодекс в разделе «Преступления в сфере экономики», многие из предусмотренных в ней деяний не имеют никакого отношения к экономике и к сфере экономической деятельности. Было бы более разумным поместить эту группу преступлений «в самостоятельный раздел с одноименным названием».
Классификация и виды преступлений против интересов службы в коммерческих и иных организациях
Однако Пленум не высказал принципиальной позиции по одному частному, но весьма актуальному вопросу о возможности признания должностными лицами преподавателей средних и высших учебных заведений при единоличном приеме обычных семестровых экзаменов и зачетов. В п.4 Постановления от 16 октября 2009 г. № 19 прямо названы полномочия по приему экзаменов и выставлению оценок только членом государственной экзаменационной (аттестационной) комиссии. Представляется, что это не будет способствовать единообразному применению уголовного закона в отношении преподавателей. Необходимо учитывать, что Верховный Суд РФ при рассмотрении в кассационном и надзорном порядке уголовных дел о получении взятки за выставление нужных оценок на экзаменах и за сдачу зачетов неоднократно указывал на наличие у осужденных необходимых признаков должностного лица129.
В частности. Л., работая доцентом кафедры государственного технического университета, как преподаватель, согласно трудовому договору, был наделен правом приема экзаменов у студентов. Не сдав зачет или экзамен, студент не допускался к следующей сессии, не переводился на следующий курс и мог быть отчислен из вуза, т.е. получение им отрицательной оценки влекло наступление для него определенных правовых последствий. Выполнение студентами учебных планов учитывалось в официальных документах - экзаменационных ведомостях, листах и зачетных книжках, на основании которых принимались решения о переводе студентов на следующий курс, а в итоге - о допуске к защите дипломных работ. В нарушение своих должностных обязанностей Л. за взятки ставил зачеты и положительные оценки за курсовые проекты и за экзамены без самой процедуры их приема. За указанные действия Л. был осужден по п. «б» ч. 4 ст. 290 УК РФ. Президиум Верховного Суда РФ согласился с такой квалификацией.
Определяя субъектов коррупционных преступлений, совершаемых в предприятиях частного сектора, т.е. в коммерческих или иных организациях, ст. 7, 8 Конвенции Совета Европы «Об уголовной ответственности за коррупцию» относят к ним лиц, «которые руководят предприятиями частного сектора или работают в них в том или ином качестве». Выше мы приводили характеристику лица, выполняющего управленческие функции в коммерческой или иной организации в соответствии с российским уголовным законодательством. Определением, содержащимся в примечании 1 к ст. 201 УК полностью охватывается понятие лица, которое руководит предприятием частного сектора, т.е. коммерческой или иной организацией. Использованное в ст. 7 и 8 Конвенции упоминание лиц, которые работают в предприятиях частного сектора в том или ином качестве, на наш взгляд, предоставляет государству право самостоятельно определить «то или иное качество», в частности так, как оно определено в примечании 1 к ст. 201 УК РФ. Исходя из этого круг лиц, которые работают в предприятиях частного сектора в том или ином качестве, законодатель России вправе ограничить лицами, выполняющими управленческие функции в коммерческой или иной организации. Таким образом, в число лиц, определенных в примечании 1 к ст. 201 УК РФ, войдут как руководители коммерческих или иных организаций, так и другие работники, выполняющие организационно-распределительные или административно-хозяйственные обязанности.
Субъектом незаконной передачи подкупа является лицо, достигшее 16 лет, частное или должностное, действующее как в своих личных интересах, так и в интересах представляемой им организации.
Преступления против интересов служебной дисциплины сотрудников коммерческих и иных организаций, представлена такими преступлениями как: злоупотребление полномочиями частными нотариусами и аудиторами (ст. 202 УК), превышение полномочий служащими частных охранных или детективных служб (ст. 203 УК РФ).
Статья 202 УК «Злоупотребление полномочиями частным нотариусом и аудитором» фактически содержит два неоднородных состава преступления -это злоупотребление полномочиями частным нотариусом и злоупотребление полномочиями аудитором.
Различия между указанными составами определяются субъектом преступления, объектом и объективной стороной, обусловленными спецификой нотариальной и аудиторской деятельности.
На наш взгляд целесообразно поочередное рассмотрение объектов посягательств со стороны частных нотариусов и аудиторов, объективной стороны, субъективной стороны, а также субъектов данных посягателъств.
В юридической литературе нет однозначного подхода к определению основного непосредственного объекта преступления, предусмотренного ст. 202 УК РФ. Авторы учебников по уголовному праву и комментариев к УК РФ выделяют в качестве такового «установленный порядок совершения нотариалъных и аудиторских действий» , «нормальную, регламентированную законодательством деятельность частных нотариусов и аудиторов»132, отношения, «складывающиеся в сфере осуществления профессиональных функций»133. Существует еще одна точка зрения, согласно которой необходимо выделять два объекта, разграничивая их между собой
Проблема квалификации преступлений против интересов службы в коммерческих и иных организациях по субъекту преступного посягательства
Излишне категоричным представляется утверждение, что временный управляющий не является руководителем организации-должника195. Действительно, по общему правилу, временный управляющий не заменяет руководителя и иные органы управления должника, но дает согласие на совершение ряда юридически значимых действий. Но у арбитражного суда есть право отстранить руководителя должника от должности, если последний не принимает необходимых мер по обеспечению сохранности имущества должника, чинит препятствия временному управляющему при исполнении его обязанностей или допускает иные нарушения законодательства РФ. И тогда на временного управляющего возлагается исполнение обязанностей руководителя должника. Следовательно, если действия, совершены временным управляющим в период осуществления им функций руководителя организации, такой управляющий может быть привлечен к уголовной ответственности.
Руководителем организации-должника можно признать и руководителя временной администрации, назначаемой Банком России для предупреждения банкротства кредитной организации - ст.ст. 3, 16, 18, 19 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве) кредитных организаций» от 25 февраля 1999г. В строгом смысле слова, такое лицо - не арбитражный управляющий, хотя и должно иметь лицензию арбитражного управляющего (п. 1 ст. 6 Закона о банкротстве кредитных организаций). Быть исполнителем руководитель временной администрации может только в случае приостановления полномочий исполнительных органов кредитной организации (п. 3 ст. 19, ст. 22 Закона о банкротстве кредитных организаций). Если злоупотребление совершено руководителем временной администрации во время ограничения полномочий исполнительных органов кредитной организации, применима ст. УК, поскольку в данный период функции временной администрации все равно являются управленческими (ст. 21). Субъектами преступления, предусмотренного ст. 201 УК, могут быть и иные (кроме руководителя) представители временной администрации (например, в филиалах организации-должника).
Существует точка зрения, что члены временной администрации - служащие государственного учреждения - Центрального банка РФ, и как должностные лица подлежат действию статей главы 30 УК196.
Данное утверждение спорно. Законодательство не требует, чтобы временная администрация обязательно состояла из служащих Банка России. Служащие Банка России тоже могут получить аттестат руководителя временной администрации «в силу занимаемых ими должностей на основании решения Совета директоров Банка России». Несомненно, то, что временная администрация по управлению кредитной организацией осуществляет управленческие функции в коммерческой организации. Кредитная организация образуется на основе любой формы собственности как хозяйственное общество. Хозяйственные общества (в соответствии с п. 2 ст. 50 ГК) - организации коммерческие). Таким образом, применению подлежат статьи главы 23 УК. А на основе анализа закона о несостоятельности (банкротстве) внешний и конкурсный управляющий могут быть признаны лицами, выполняющими управленческие функции, и как следствие отнесены к категории руководителей по специальному полномочию.
Пленум Верховного Суда РФ в постановлении «О судебной практике по делам о взяточничестве и коммерческом подкупе» в п. 6 записал: «Поверенные, представляющие в соответствии с договором интересы государства в органах управления акционерных обществ, хозяйственных товариществ, часть акций (доли, вклады) которых закреплена (находится) в федеральной собственности, не могут быть признаны должностными лицами».
Такая формулировка хотя и раскрывает некоторые особенности правового статуса представителей государства в органах управления названных обществ и товариществ, однако не решает всех проблем, возникающих в связи с привлечением указанных лиц к уголовной ответственности.
Основной правовой базой, регулирующей отношения между представителями государства в органах управления акционерных обществ и другими лицами, является Федеральный закон от 21 июля 1997г. «О приватизации государственного имущества и об основах приватизации муниципального имущества в Российской федерации» (далее - Закон о приватизации). В нем иначе расставлены акценты по сравнению с тем, как они раскрываются в упомянутом постановлении Пленума. В частности, законодатель говорит об институте представительства в сфере деятельности органов управления ОАО, постановление же в этом контексте называет все акционерные общества. Кроме того, в тексте постановления имеется смысловая неточность, согласно которой объектами представительства должны являться интересы государства, хотя законодатель понимает их значительно шире и включает в данное понятие также интересы органов власти субъектов Российской федерации и муниципальных образований.
Пленум Верховного Суда РФ в постановлении не высказался относительно оценки должностного положения тех лиц, которые являются представителями в ОАО, где 100% акций закреплены в государственной или муниципальной собственности, а также по вопросу участия Российской Федерации в ОАО путем использования специального права «золотая акция». Вместе с тем характер и формы участия представителей в обоих случаях различны, в зависимости от этого установлены объем и значимость реализуемых ими полномочий.
Об определении последствий в преступлениях против интересов службы в коммерческих и иных организациях
Если речь идет о делах частно-публичного обвинения, то указанные отзыв или аннулирование процессуальных последствий иметь не будут, так как производство по делу продолжается в общем порядке невзирая на изменение позиции руководителя. Если же интересующую нас категорию дел следует признать делами частного обвинения, то в случае отзыва заявления или аннулирования согласия дело подлежит обязательному прекращению следователем либо судом, т.е. воля руководителя при любых обстоятельствах будет иметь решающее значение для решения вопроса о привлечении лица к уголовной ответственности в ходе всего производства по делу (до его рассмотрения по существу).
На первый взгляд, ту категорию дел, к которой применяется ст. 23 УПК РФ, следует отнести к делам частного обвинения. На эту мысль наталкивает указание в законе на то, что для уголовного преследования лица за совершение преступления против интересов службы в коммерческой организации требуется не только заявление руководителя организации, но и его согласие. Если заявление является неким аналогом жалобы потерпевшего по делам частного обвинения, будучи обязательной процессуальной предпосылкой принятия решения о возбуждении уголовного дела, то согласие, казалось бы, должно иметь место на всех этапах дальнейшего уголовного преследования вплоть до вынесения обвинительного приговора. Отсюда вытекает, что при обращении руководителя организации к следователю или в суд с просьбой не привлекать лицо к уголовной ответственности по каким - либо причинам (например, в связи с добровольным возмещением ущерба), согласие сменяется на несогласие, и дело подлежит прекращению. Кроме того, не стоит забывать, что законодатель, даже желая отнести интересующую нас категорию дел к делам частного обвинения, никак не мог использовать в ст. 23 УПК РФ термин «примирение», так как эта статья применяется только тогда, когда потерпевшим от преступления является юридическое лицо, а примириться можно лишь, по устоявшемуся мнению криминалистов, с лицом, обладающим самостоятельной волей, т.е. с лицом физическим. Законодатель, учитывая специфику юридического лица как субъекта права, заменил термин «примирение» указанием на необходимость согласия руководителя организации (помимо его заявления) на привлечение к уголовной ответственности лица, совершившего преступление, предусмотренное гл. 23 УК РФ.
Аргументация, согласно которой производство в порядке ст. 23 УПК РФ должно приравниваться к производству по делам частного обвинения, выглядит вполне логичной и убедительной. Но ей можно противопоставить два возражения. Одно из них является сугубо юридико-техническим, а другое связано с уголовно-процессуальной политикой.
Первое возражение заключается в том, что если бы законодатель хотел придать согласию руководителя коммерческой организации статус условия привлечения лица к уголовной ответственности, являющегося обязательным на всем протяжении уголовного преследования (а не только в момент возбуждения уголовного дела), то он применил бы в ст. 23 УПК РФ следующую формулировку: «привлечение к уголовной ответственности осуществляется по заявлению руководителя этой организации и с его согласия». Но на самом деле в данной статье используется не соединительный союз «и», а разделительный союз «или», т.е. согласие руководителя всего лишь приравнивается к его заявлению. Из этого следует, что, как и заявление, согласие связано исключительно с решением о возбуждении уголовного дела, а в ходе дальнейшего уголовного преследования оно не требуется. Таким образом, отличие «согласия» от «заявления» сводится к тому, что если заявление является самостоятельным поводом к возбуждению уголовного дела, то согласие должно сопровождать принятие решения о возбуждении уголовного дела при наличии к тому иных поводов. В такой ситуации «согласие руководителя коммерческой организации» не имеет никакой процессуальной связи с «примирением с обвиняемым».
Второе возражение, связанное с уголовно-процессуальной политикой, заключается в следующем. Известно, что кроме случаев, когда при наличии исключительных обстоятельств уголовное дело возбуждается прокурором, приобретая публичный характер, жалоба по делам частного обвинения направляется непосредственно в суд, т.е. по данной категории дел не производится предварительное расследование. В этом заложен вполне понятный смысл. Сложную, трудоемкую и дорогостоящую деятельность правоохранительных органов по раскрытию и расследованию преступлений не следует проводить по тем немногочисленным и не самым опасным делам, где движение уголовного процесса целиком зависит от волеизъявления частных лиц. Однако по делам о преступлениях, предусмотренных гл. 23 УК РФ, обязательно предварительное следствие, что, безусловно, никак не вписывается в конструкцию «дел частного обвинения». Если предположить, что отзыв руководителем коммерческой организации заявления или аннулирование им своего согласия влекут обязательное прекращение уголовного дела, то мы сталкиваемся с ситуацией, когда следователь будет вести кропотливую работу по собиранию доказательств, зная, что его труд в любой момент может потерять смысл. Нетрудно спрогнозировать активность следователя в таком случае и степень его заинтересованности в успешном ходе предварительного следствия. Существенные затраты времени и финансов, связанные не только с деятельностью самого следователя, но и с производством экспертиз, вызовом свидетелей и т.п., окажутся совершенно лишними, если такое дело относится к категории дел частного обвинения и отзыв руководителем коммерческой организации заявления или аннулирование им своего согласия равносильны примирению потерпевшего и обвиняемого по делам частного обвинения.
С учетом приведенных доводов мы полагаем, что дела о преступлениях против интересов службы в коммерческих организациях не могут быть отнесены к категории дел частного обвинения. Речь в данном случае идет о делах частно-публичного обвинения, т.е. они возбуждаются не иначе как по заявлению руководителя коммерческой организации или с его согласия, но прекращению в связи с отзывом заявления или аннулированием согласия не подлежат производство по уголовному делу в таком случае ведется в общем порядке.
Недаром в настоящее время в доктрине уголовного права делается обоснованный вывод об исключении из Уголовного кодекса РФ примечания 2 к ст. 201257. Это связано с тем, что изменения, внесенные в уголовное законодательство России принятием Уголовного кодекса 1996г., создали условия для равной уголовно-правовой защиты различных форм собственности. В ходе перемен в экономике формы и виды собственности будут трансформироваться и вряд ли целесообразно выделять тот или иной ее вид в качестве приоритетного объекта защиты. Кроме того, это противоречило бы провозглашенным Конституцией Российской Федерации принципам равенства всех форм собственности и запрета установления в какой бы то ни было форме ограничений или преимуществ в осуществлении права собственности в зависимости от принадлежности имущества к тому или иному виду или форме собственности. Законодатель был бы более последовательным, исключив из УК РФ спорное примечание 2 к ст. 201, ввиду его противоречия общим принципам привлечения к уголовной ответственности - равенства граждан перед законом и справедливости.
