Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Историческая характеристика уголовной ответственности за корыстные убийства 21
1. Корыстные убийства и особенности уголовной ответственности за них по свидетельствам древних памятников права 21
2. Ответственность за корыстные убийства по советскому уголовному законодательству 31
3. Обусловленность ответственности за корыстные убийства в действующем Уголовном кодексе Российской Федерации 35
Глава II. Понятие, признаки и состав убийства 42
1. Понятие и признаки убийства 42
2. Состав преступления 55
Глава III. Корысть как мотив убийства 62
1. Понятие мотива преступления 62
2. Социально-психологическая характеристика корысти при убийстве 70
3.Уголовно-правовое значение корыстного мотива убийства 83
Глава IV. Виды корыстных убийств по уголовному кодексу россии и проблемы ответственности за них 94
1. Убийство из корыстных побуждений 94
2. Корыстное убийство, сопряженное с совершением другого преступления 108
A. Убийство по найму 108
Б. Убийство, сопряженное с разбоем 119
B. Убийство, сопряженное с вымогательством 137
Г. Убийство, сопряженное с бандитизмом 146
Д. Убийство в целях использования органов и тканей потерпевшего 160
Глава V. Криминологическая характеристика корыстных убийств 165
1. Причины и условия совершения корыстных убийств 165
2. Особенности личности корыстных убийц 169
3. Практика назначения наказания за корыстные убийства 178
4. Профилактика и предупреждение корыстных убийств 187
Заключение 190
Библиография 194
- Корыстные убийства и особенности уголовной ответственности за них по свидетельствам древних памятников права
- Понятие и признаки убийства
- Социально-психологическая характеристика корысти при убийстве
- Убийство из корыстных побуждений
Введение к работе
Актуальность темы исследования. Совокупность правовых отношений, охраняющих личность, составляет социально-нравственную основу существования любого общества. В этой связи, на какой бы стадии развития не находилось человечество, какие бы ценности не господствовали во взаимоотношениях между людьми, одной из задач публичной власти была и остается защита личности, ее прав и свобод, жизни и здоровья, без чего немыслимо стабильное развитие цивилизации. Не случайно, в современной науке безоговорочно признается, что "разработанность процессуальных гарантий можно рассматривать как критерий цивилизованности всей правовой системы"1.
Очевидно, что важнейшим направлением социальной деятельности Российского государства является охрана личности, ее прав и законных интересов. Данный тезис подкрепляется положением, закрепленным Конституцией Российской Федерации (ст. 2), согласно которому человек, его права и свободы являются высшей ценностью, в силу чего признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина являются конституционной обязанностью государства. В настоящее время эти усилия государственных органов и всех здоровых сил общества приобретают особую значимость, поскольку все те крупные изменения в общественно-политической, экономической и социальной сферах, которые произошли в России за последние годы, существенно
повлияли на уголовно-правовой механизм обеспечения прав личности и степень ее защищенности от преступных посягательств. В последнем обращении Президента РФ к Федеральному Собранию подчеркивается: "Приоритет из приоритетов власти — обеспечение личной безопасности граждан. Сейчас почти в трети регионов страны наблюдается рост уличной преступности, за год зарегистрировано почти 30 тыс. убийств и покушений на убийство. И хотя около 80 % из них раскрыто, необходимо задействовать все современные методы охраны правопорядка для борьбы с преступлениями против личности"2.
Из всех благ, присущих человеку, самым ценным является жизнь. Как справедливо отмечается в специальной литературе, "сущность человека — в его жизни и здоровье"3. Именно поэтому право на жизнь, закрепленное в ст. 20 Конституции Российской Федерации, предваряет собой перечень конституционных прав и свобод личности. Исключительная важность этого блага и невосполнимость его утраты обусловливают высокую степень общественной опасности преступных посягательств на жизнь.
Результаты опубликованной следственно-судебной практики в России и наши собственные исследования этой проблемы в Республике Татарстан неоспоримо свидетельствуют о том, что в последние годы растет число убийств, как в абсолютных, так и в относительных показателях. Согласно данным Министерства внутренних дел Российской Федерации, в 1998 году было совершено 29551 убийство, что составляет 1,1% всех зарегистрированных в России преступлений. За
период с 1990 по 1998 годы абсолютный уровень убийств в Российской Федерации увеличился почти вдвое. В 1990—1994 годах отмечалась тенденция резкого и неуклонного нарастания числа убийств. Так, в 1990 году их было совершено 15566, в 1991 году уже 16122, в 1992 году — 23006, а в 1993 году этот показатель достиг отметки 29213 убийств. Пик совершенных в стране убийств приходится на 1994 год, когда их число составило 32286. После этого с 1995 года наблюдается некоторая стабилизация и постепенное снижение уровня убийств. Так, в 1995 году этот показатель составил 31703 убийства, в 1996 году снизился до уровня 29406 убийств, а в 1997 году опустился до отметки 29285 убийств. Правда, в 1998 году произошло некоторое увеличение числа убийств и их количество составило, как уже отмечалось, 29551. Соответственно по Республике Татарстан эти показатели выглядели следующим образом: 1990 год — 329 убийств, 1991 год — 352, 1992 год — 475, 1993 год — 567, 1994 год — 662, 1995 год — 651, 1996 год — 589, 1997 год — 587 и 1998 год — 613. Как видно, тенденция изменения числа убийств в Республике Татарстан в точности повторяет общероссийскую тенденцию этого вида преступлений.
Наряду с этим отмечается увеличение доли убийств среди других преступлений. Если в 1990 году в структуре преступности по Российской Федерации убийства занимали 0,8%, то 1998 году этот показатель повысился до 1,1%. Соответственно по Республике Татарстан в 1990 году удельный вес убийств составлял 0,7%, а в 1998 году — уже 1,2%.
Если взять для сравнения общее количество зарегистрированных убийств в Свердловской области и в Республике Татарстан за указанный
период, то по данным Информационных центров МВД показатели интересующей нас теме выглядят следующим образом.
Всего убийств Из корыстных побуждений Заказные убийства
Год РТ Свердл. обл. РТ Свердл. обл. РТ Свердл. обл.
1991 352 896 11 — — —
1992 475 1057 10 — — —
1993 567 1097 24 34 — —
1994 662 1153 26 45 3 —
1995 651 1061 53 89 2 2
1996 589 941 52 76 3 7
1997 587 947 52 69 6 4
1998 613 773 53 52 9 13
На страницах юридической печати и среди правоприменителей справедливо указывается на то, что в настоящее время наиболее распространенным мотивом совершения убийств является корысть во всех самых причудливых формах ее проявления. Наши собственные исследования также показали, что по корыстным мотивам (побуждениям) в целом совершается около 9—10% убийств. При этом характерной особенностью корыстных убийств является то обстоятельство, что подавляющее большинство их совершается в сфере организованной преступности. Как отмечают исследователи, удельный вес убийств по корыстным (экономическим) мотивам составляет в структуре организованной преступности около 95%, а остальные 5% —-это политические убийства и убийства по таким мотивам как месть,
устранение свидетеля и прочие4. Кроме того, отдельные виды убийств, которые вследствие их распространенности современные криминологи выделяют в отдельные категории, возможны исключительно с корыстным умыслом5. Так, например, согласно результатам исследования по убийствам, совершенным по найму, пять из восьми наиболее распространенных мотиваций данного вида преступления непосредственно относятся к разряду корыстных, а остальные три мотивации — так или иначе связаны с корыстным мотивом6. Корыстный и сексуальный мотивы являются наиболее распространенными при совершении серийных убийств7. Не случайно один из самых перспективных в настоящее время методов раскрытия и расследования убийств рекомендуется начинать с проверки именно корыстного мотива, который указывается первым из десяти8. В целом среди исследователей прочно утвердилась мысль, что корыстный мотив "по силе своего каузального воздействия на личность, по динамической способности вызывать активность он не имеет себе равных и может уступать разве что половому инстинкту"9. Приведенные факты неопровержимо подтверждают мысль о том, что от эффективной борьбы с корыстными
убийствами во многом зависит результативность предупреждения и пресечения убийств в целом, и в первую очередь наиболее опасных для личности, общества и государства — в области организованной преступности. В связи с этим приходится констатировать, что, к сожалению, уголовно-правовое регулирование ответственности за корыстные убийства и правоприменительная практика (уровень раскрываемости этого вида убийств, их правильная квалификация, эффективность мер наказания за них и т.д.) еще далеки от совершенства.
При этом необходимо иметь в виду, что статистика включает только явные, доказанные корыстные убийства, в то время как на практике зачастую встречаются заказные убийства, совершенные в условиях неочевидности без подчеркнутой демонстративности, которые статистика не может квалифицировать как заказное, а значит корыстное, убийство10. Кроме того, нельзя сбрасывать со счетов латентную преступность, часть которой также составляют корыстные убийства. Это означает, что фактическое количество корыстных убийств значительно выше, чем по официальным сведениям.
Признавая обоснованной дифференциацию уголовной
ответственности в зависимости от видов корыстных убийств, вместе с тем необходимо отметить, что как в уголовном законе, так среди ученых и правоприменителей не всегда правильно отражается и оценивается действительное соотношение этих категорий преступлений по их общественной опасности между собой, с одной стороны, и с убийствами, совершаемыми по другим мотивам — с другой.
Сложившаяся в настоящее время криминальная ситуация, одним из основных звеньев которой выступают корыстные убийства, выдвигает эту тему в число приоритетных, а произошедшие изменения в российском уголовно-правовом законодательстве и связанный с этим ряд новых проблем делают востребованными в науке дальнейшие более углубленные исследования. Действующий чуть более двух лет Уголовный кодекс Российской Федерации 1996 года заключает в себе важные положения, касающиеся квалификации корыстных убийств и требующих серьезной научной проработки. Кроме того, возникает необходимость в создании прочной научной основы, которая с учетом многочисленных факторов позволила бы разработать наиболее оптимальную программу борьбы с корыстно-насильственной преступностью в Российской Федерации уголовно-правовыми средствами. Как известно, криминалистический аспект прокурорского надзора и методика расследования преступлений, а значит, и состояние борьбы с преступностью, тесно связаны между собой11. И, наконец, важность человеческой жизни, возведенная в конституционный принцип и закрепленная в действующем уголовном кодексе как гарантия охраны от преступных посягательств, должна оцениваться правоприменителем при назначении наказания виновным в корыстных убийствах, на что уже обращалось внимание в специальной литературе12. В этой связи недооценка жизни человека при реализации уголовного закона на практике приводит к тому, что, как свидетельствуют статистические данные, значительная часть осужденных за корыстное убийство в
среднем приговаривается к сравнительно небольшим срокам лишения свободы. Подобная практика борьбы с корыстными убийствами вынуждает не только сравнивать общественную опасность различных видов корыстных убийств, но и обозначить их так называемый «уголовно-правовой рейтинг», требующий карательной
дифференциации, для определения пределов ее ужесточения.
Немаловажное значение имеет проблема единообразного доктринального толкования особенностей составов корыстных убийств, отсутствие которого создает немало трудноразрешимых вопросов в правоприменительной деятельности и нередко провоцирует на досадные ошибки. Не менее серьезной является проблема разграничения корыстных убийств не только со смежными составами преступлений, но и внутри их содержательно-видовых параметров. Анализируя специфику рассматриваемого вида убийств, нельзя обойти вниманием и вопрос о влиянии корыстного мотива на выбор вида и срока наказания.
Состояние проблемы. Проблемами ответственности за корыстное убийство в разное время занимались многие авторы, среди которых особого внимания заслуживают такие, как М.К. Аниянц, М.И. Бажанов, СВ. Бородин, Б.С. Волков, А.С. Горелик, Ю.И. Евстратов, Н.И. Загородников, И.И. Карпец, И.Я. Козаченко, Ю.А. Красиков, Л.Л. Кругликов, Н.Ф. Кузнецова, В.П. Малков, А.С. Михлин, А.В. Наумов, СИ. Никулин, Т.А. Плаксина, Э.Ф. Побегайло, Л.А. Саврасов, Н.К. Семернева, В.В. Сташис, Г.С. Фельдштейн, И.Г. Филановский, А.Л. Цветинович, Г.И. Чечель, М.Д. Шаргородский и другие. Работы этих авторов пронизаны многими ценными рассуждениями и выводами, составляющими подлинное теоретическое достояние современной науки
уголовного права. Вместе с тем до сих пор ощущается определенный недостаток комплексных системных исследований обобщающего характера по интересующей нас теме, особенно в плане выяснения общей связи охранительной и регулятивной функций уголовного права. Кроме того, многие исследования казуальны, поскольку, как правило, ученые больше обращали внимания на те виды корыстных убийств, которые были законодательно обособлены в составы квалифицированных убийств, в связи с чем различные категории этих преступлений исследовались изолированно друг от друга. Вследствие этого корыстное убийство выступало не как частный случай более общего уголовно-правового понятия, а как равнозначный институт уголовного права, рассматриваемый сквозь призму сравнения с другими видами убийств, совершаемых по иным мотивам.
Проблему мотива преступления в науке уголовного права плодотворно разрабатывали Б.А. Викторов, Б.С. Волков, А.В. Наумов, П.С. Дагель и Д.П. Котов, С.А. Тарарухин, К.Е. Игошев, В.Н. Кудрявцев, Н.Ф. Кузнецова и другие.
Работы, посвященные вопросам квалификации преступлений против жизни на основе действующего уголовного кодекса, не разрушают ряда стереотипов, которые входят в коллизию с законодательной идеей уголовно-правового многообразия убийств из корыстных побуждений.
И, наконец, попытки разрешить затронутую нами тему нередко порождают противоречивые взгляды по одному и тому же вопросу, и в целом теоретические разработки проблем ответственности за корыстные убийства зачастую страдают определенной пробельностью. При этом
нельзя не учитывать того немаловажного обстоятельства, что подавляющее большинство работ указанных авторов было выполнено в иных социально-правовых, криминологических и временных параметрах и потому, естественно, не могло учесть тех существенных изменений, которые произошли в жизни нашего общества в последнее десятилетие.
Таким образом, совокупность указанных факторов и настоятельная необходимость повышения эффективности борьбы с корыстно-насильственной преступностью в условиях роста ее наиболее тяжких проявлений, сопряженных с убийством, обусловливают актуальность настоящего диссертационного исследования.
Цель и задачи исследования. Целью настоящего диссертационного исследования является изучение проблемы ответственности за корыстные убийства по Уголовному кодексу Российской Федерации, а также выработка рекомендаций по совершенствованию уголовного законодательства и правоприменительной практики.
Реализация поставленной цели предопределила постановку следующих наиболее важных, на наш взгляд, задач:
с помощью раскрытия социально-психологического и нравственного содержания корысти как мотива преступления определить ее уголовно-правовой статус;
- с учетом степени общественной опасности провести типологию убийств из корыстных побуждений, выявить специфику взаимосвязи их между собой и с убийствами, совершаемыми по иным мотивам;
- проанализировать смысловую природу законодательных новелл применительно к уголовно-правовой дифференциации ответственности за корыстные убийства и разработать научное обоснование
единообразного применения положений, касающихся исследуемой проблемы;
- провести группировку признаков, общих для всех видов составов убийств из корыстных побуждений, позволяющую проанализировать обоснованность их законодательного объединения в одну видовую категорию;
- определить круг критериев отграничения корыстных убийств от иных составов этого вида преступления;
обозначить степень влияния корыстного мотива на дифференциацию уголовной ответственности за убийства и проследить каналы его влияния на индивидуализацию наказания по данной категории преступлений;
- выявить специфику взаимосвязи корыстного мотива и цели при совершении убийства, ответственность за которые предусмотрена п. «з» ч.2ст. 105 УК РФ;
- раскрыть криминологические особенности корыстных убийств и лиц, их совершающих;
- выработать рекомендации и предложения для совершенствования законотворческой и правоприменительной практики в плане проблем, рассматриваемых в диссертации.
Методологическая и теоретическая основы исследования. Настоящее диссертационное исследование проведено с использованием диалектического и исторического методов, а также ряда частно-научных методов: статистических обобщений, сравнительного правоведения, социологического, системно-структурного и логико-правового.
Научную основу исследования составили концептуальные положения общей теории права, отраслевых юридических наук (главным образом, истории, психиатрии, психологии, экономики), труды указанных современных отечественных правоведов, работы русских ученых XIX - начала XX вв., таких как М.Н. Гернет, Н. Иванищев, Н.С. Таганцев, И.А. Малиновский, Н.Н. Харузин и другие.
Нормативная основа работы. В процессе выполнения диссертационного исследования проводился анализ действующего Уголовного кодекса, а также уголовного законодательства России конца XIX - начала XX вв., использовались положения уголовных кодексов Российской Федерации 1922, 1926 и 1960 годов. Кроме того изучались руководящие разъяснения и опубликованная судебная практика Верховных Судов СССР и Российской Федерации по вопросам исследуемой темы. В ряде случаев проводилась сравнительная характеристика российского уголовного права с нормами уголовного законодательства зарубежных стран.
Эмпирическая основа работы. Практическую основу работы составили не только заимствованные из опубликованных источников статистические материалы и судебная практика, но и собственные исследования. Автором изучены все уголовные дела по убийствам (с покушениями) при отягчающих обстоятельствах, рассмотренные Верховным Судом Республики Татарстан в 1998 году, по которым обвинительные приговоры вступили в законную силу. Из 147 дел по 52 обвинение органами предварительного следствия предъявлялось в том числе по признакам, предусмотренным п. "з" ч. 2 ст. 105 УК РФ (п. "а" ст. 102 УК РСФСР). По 18 уголовным делам суд в приговоре исключил
указанные признаки из обвинения. Таким образом, из 147 квалифицированных убийств по 34 делам было установлено, что они совершены из корысти, что составляет 23,8%.
Вместе с тем, мы выступаем против гипертрофирования роли судебной практики и иного эмпирического материала в проведении диссертационного исследования. Приоритетным в этом плане представляется теоретический аспект проблемы, ограненный элементами новизны и нетрадиционности предлагаемых подходов в целях создания надлежащей практики по многим из исследуемых проблем. К тому же эмпирический материал нередко выступает лишь в качестве иллюстративного материала, а не исходной базы, что является необходимым для выявления каких-либо закономерностей.
Научная новизна работы. Диссертация представляет собой нетрадиционное в отечественной уголовно-правовой науке монографическое исследование, посвященное анализу проблем ответственности за убийство из корыстных побуждений, составляющих существенную долю среди всех видов убийств. Впервые убийства из корыстных побуждений изучаются не только на уровне их родовых признаков, но на уровне их видовой особенности. Прежде всего они анализируются как единое родовое понятие (единство противоположностей), специфика которого обусловлена особенностями корыстного мотива. Кроме того, они исследуются как совокупность различных по степени общественной опасности видов убийств (противоположность единства), предопределяющих необходимость дифференциации ответственности и индивидуализации наказания, вытекающих из уголовно-правовых свойств корыстного мотива,
обладающего социально-правовой полисемией. Дихотомический подход позволил по мере возможности устранить пробелы в теоретическом исследовании указанной проблемы, решить ряд наиболее дискуссионных и сложных вопросов, выработать ряд важных рекомендаций по совершенствованию уголовного кодекса и практики его применения.
Научная новизна работы также заключается в следующих положениях, выносимых на защиту:
1. Корысть как мотив убийства обладает внутренними и внешними содержательно-функциональными признаками: во-первых, вбирая в себя специфику индивидуальных свойств личности виновного, наполняется антисоциальным (антиобщественным) неизменным содержанием; во-вторых, во вне он прежде всего обнаруживает себя в цели, ради достижения которой виновный разрабатывает преступный сценарий, избирает средства для ее реализации, воплощающейся в наступлении смерти потерпевшего. Атрибуты внешнего проявления корыстного мотива служат фактическим (реальным) основанием выработки критериев, с помощью которых имеется возможность выявления степени выраженности индивидуализма (антиосциальности) в мотиве преступления, так в зависимости от конкретных обстоятельств она бывает различной. В роли указанных критериев выступают тип нравственно-психологического механизма зарождения и реализации корыстных побуждений и характер поведения виновного, послужившего питательной средой для возникновения мотива корысти. Названные критерии позволяют среди всех видов корыстного мотива выявить те, низменность которых достигает наивысшей степени.
С 2. В работе отстаивается тезис о том, что у корыстного мотива (корыстных побуждений) отсутствует постоянный (одинаковый для всех его видов) уголовно-правовой статус. Обосновывается это положение тем, что степень антисоциальности корысти как мотива убийства является величиной с весьма подвижной шкалой корыстной насыщенности и обладает весьма широким диапазоном колебаний, что, в свою очередь, зависит от конкретной ситуации, предшествующей факту убийства, сопутствующей убийству и возникающей после совершения убийства. Те виды корысти, которые органично смыкаются с насилием и с помощью этого насилия реализуется значительно повышают общественную опасность убийства и отягчают ответственность, что характеризуют прежде всего убийство при бандитизме, разбойном нападении, вымогательстве и др. Именно этим объясняется
еобходимость в подобных случаях квалифицировать содеянное по совокупности. При этом следует иметь в виду, что виды насильственной корысти (отягчающие ответственность) также неравнозначны в уголовно-правовом плане, например, убийство при вымогательстве по степени общественной опасности, при всех равных условиях, не может быть равны убийству при разбойном нападении и тем более при бандитизме.
3. Приведенные положения являются основополагающими при классификации убийств из корысти, выработке признаков сравнения, позволяющих определить соотношение различных видов корыстного убийства по степени их общественной опасности. Сопоставляя полученные результаты исследования с законодательной дифференциацией ответственности за корыстные виды убийства, мы
пришли к выводу о том, что все, известные практике и уголовному закону варианты убийства из корысти имеют большой диапазон рассогласования. В плане совершенствования уголовного закона предлагается включить в перечень убийств из корыстных побуждений, предусмотренных п. «з» ч. 2 ст. 105 УК РФ, убийство, сопряженное с устранением конкурента в предпринимательской и коммерческой сферах, равно как в сфере организованной преступности, так как на сегодня его квалификация не имеет необходимой законодательной трактовки. Такое предложение, на наш взгляд, обусловлено тем, что убийство, сопряженное с устранением конкурента (исключение могут составить убийство политического конкурента), всегда совершается из корыстных побуждений (установление монополии с целью извлечения максимальной прибыли).
4. В диссертации анализируется специфика убийств, совершенных из корыстных побуждений и объединенных в единую группу квалифицированных составов убийств на основании особенностей мотива корысти. Исследуются вопросы, имеющие важное научное и прикладное значение; в частности, с учетом развития теневого сектора рыночных отношений, раскрывается содержание оснований возникновения корысти (равно, как и ее отсутствие) применительно к убийству по найму, дихотомическая природа которого подтверждена практикой применения п. «з» ч. 2 ст. 105 УК РФ.
5. В работе дается уголовно-правовая характеристика убийства, сопряженного с разбоем, вымогательством или бандитизмом, анализируется видовая неоднозначность элементов объекта этого вида убийства, выявляются критерии отграничения названных убийств от
смежных видов убийств, совершаемых на почве корыстного мотива, приводятся обоснования правильной и многовариантной квалификации этих видов убийства с составами разбоя, вымогательства или бандитизма, в процессе которых это убийство и совершается.
6. На примере убийства из корыстных побуждений обосновывается возможность и необходимость проведения законодательной дифференциации ответственности за убийство путем выделения квалифицированных и особо квалифицированных составов убийства.
7. В диссертации обосновывается вывод о том, что все виды убийств, указанные в п. «з» ч. 2 ст. 105 УК РФ, имеют равнозначный уголовно-правовой статус и потому им всем должен быть присущ корыстный мотив, в противном же случае ссылка на этот пункт указанной статьи не должна иметь места. Подобное может иметь при убийстве по найму или убийстве, сопряженном с бандитизмом, при отсутствии корыстного мотива.
8. Эмпирическая база настоящего исследования позволила определить каналы влияния корыстных побуждений на индивидуализацию наказания за убийство, проследить уголовно- правовую эволюцию выявленных закономерностей воздействия отдельных видов корыстного мотива на назначение наказания.
Практическая значимость исследования. Практическая многозначность проведенного исследования заключается в том, что содержащиеся в диссертации авторские суждения и выводы могут быть успешно использованы:
в нормотворческой деятельности, направленной на усовершенствование уголовного кодекса;
- в правоприменительной деятельности государственных органов (суда, милиции, дознания, следствия, прокуратуры);
- в научно-исследовательской деятельности при доктринальной разработке проблем ответственности за преступления, совершение которых может быть сопряжено с убийством потерпевшего;
- в учебно-познавательной деятельности в процессе чтения курса «Уголовное право» для студентов юридических вузов.
Апробация и внедрение результатов исследования. Диссертация выполнена на кафедре уголовного права Челябинского государственного университета. Многие основные положения диссертационного исследования внедрены автором в своей повседневной работе и оформлены в виде рекомендаций, указаний, информационных писем и методических пособий для следователей органов прокуратуры Республики Татарстан. Отдельные вопросы, рассматриваемые в диссертации, были изложены автором на региональных научных конференциях по проблемам правоведения в Казани в 1990, 1992—1998 годах, на заседаниях коллегий прокуратуры, МВД, а также на координационных совещаниях правоохранительных органов. Основные положения диссертации нашли свое отражение в опубликованных работах автора и используются в процессе преподавания курса уголовного права в Татарском институте содействия бизнеса. Структура работы. Диссертация состоит из введения, пяти глав, заключения и списка литературы, использованной при выполнении исследования.
Корыстные убийства и особенности уголовной ответственности за них по свидетельствам древних памятников права
Древние памятники права мировой цивилизации представляют неопровержимые доказательства того, что среди всех, самых тяжких человеческих пороков, наиболее поражающих человеческую душу и разум, следует отнести корысть. Она, словно ненасытный Молох, порабощая души неисчислимого множества людей, постоянно требует себе очередных жертв, и человечество безропотно платит ей эту страшную дань. Сейчас невозможно установить, кто пал первой исторической жертвой первого в человеческой цивилизации корыстного посягательства, однако достоверно известно, что губительная корысть была знакома нашим далеким предкам. Если верить Библии, первое убийство было совершено еще Каином, который убил своего брата из-за того, что Бог предпочел принять его дары и отверг дары Каина. В известном смысле — это корыстный мотив, поскольку тем самым убийца рассчитывал завоевать благоволение Бога для получения от него милости (материальных благ). Кстати, как следует из Библии, это убийство по сути осталось безнаказанным. Р. Небезынтересно отметить, что одним из проявлений корыстных убийств являются агрессивные войны13, что в современных условиях квалифицируется как преступление против мира и безопасности человечества (ст. ст. 353, 354 УК РФ). Корыстные побуждения проявлялись также в убийствах ради принесения жертвы, каннибализма.
Самым древним памятником права принято считать законы царя Хамураппи — свод клинописных законов Древней Вавилонии, возникновение которого историческая наука относит к 1760 году до н.э. Клинописное право не разделяло норму права на гражданские и уголовные, но все 282 статьи этого древнего документа классифицировались по темам (процесс, собственность, царская служба, брак, семья, личность). Каждая тема трактовалась в уголовно-правовом и гражданско-правовом аспектах. Жестокость санкций, в частности, за убийства носила универсальный характер, в силу чего в равной степени смертной казнью каралось, скажем, убийство в драке (ссоре) и убийство корыстное.
Убийство при разбое было известно уголовному законодательству эпохи древнееврейской и древнеримской цивилизаций.
В Древнем Риме, как известно, нормы уголовного права и процесса появились 450 лет до н. э. в Законах XII таблиц (Leges duodecim tabularum). Римское право устанавливало дифференцированную уголовную ответственность за преступления против жизни, среди которых особо выделялось разбойническое убийство. В системе же корыстных убийств особо тяжкими рассматривались случаи убийства из корыстных побуждений ближайших родственников, за что виновные наказывались не только суровыми, но и позорящими видами наказания, в частности, такими, как завязывание виновного в мешок вместе со змеей, обезьяной, собакой и петухом и сбрасыванием мешка с жертвой в воду.
Ориентируясь в разделении убийств на непреднамеренные и преднамеренные, Римское право устанавливало различное наказание за убийства в зависимости от мотивов их совершения и, естественно, что корыстный мотив был одним из тех обстоятельств, который служил бесспорным основанием для ужесточения наказания до самых максимальных пределов его жестокости.
Вместе с тем в прошлом в некоторых христианских государствах убийство младенцев с уродливыми изменениями тела не признавалось преступлением, поскольку считалось, что плод является результатом сношения женщины с дьяволом. В дальнейшем такое убийство считалось менее опасным, чем убийство обычного человека. Вплоть до начала нынешнего столетия, например, в болгарском законодательстве убийство уродливого человека выделялось в качестве особого вида преступления14.
Древнегерманское уголовное право, по утверждению Франца фон Листа, особое значение придавало прежде всего тому, как совершалось убийство: открыто или скрыто, то есть тайно. Среди открытых способов убийств древнее германское законодательство наиболее жестоко карало убийство родственников из соображений корысти, однако, по суровости наказания от этого вида убийства мало чем отличалось и тайное убийство, совершаемое с попыткой скрыть труп жертвы, пострадавшей из-за корыстных прихотей убийцы, или при попытке скрыться самому после совершения иного, в том числе и корыстного преступления.
В решении вопросов ответственности за убийства, в том числе и за корыстные, на подобных же позициях стоял и первый, наиболее известный древнерусский законодательный акт — "Русская Правда".
Распространенной в этом плане является идея о том, что в основе выделения различных составов убийств в этом памятнике права лежат не внутренние, субъективные, а внешние, объективные признаки содеянного. Эту же мысль выразили и авторы издания многотомного труда, посвященного российскому законодательству Х-ХХ веков. Они, в частности, отмечают, что "Правда" вводит свой принцип степени ответственности, основанный не на понимании умышленного и неумышленного убийства, а на том, было ли это убийство (душегубство) совершено открыто, в честной ли схватке, во время ли ссоры на пиру, когда требования к поведению его участников были несколько снижены, или тайно, при совершении злого дела.
Понятие и признаки убийства
Российский уголовный закон охраняет жизнь человека вне зависимости от того, какую пользу он приносит обществу. Жизнь престарелого человека и младенца, талантливого ученого и рядового служащего высоко ценится российским государством и в равной мере охраняется законом. Не случайно статья 2 Конституции РФ объявляет человека, его права и свободы высшей ценностью, а право на жизнь закрепляется в числе первых (ст. 20 Конституции РФ). Как отмечают исследователи, "жизнь человека — важнейшее, от Бога данное ему благо, бесценна. Она относится к непреходящей общечеловеческой ценности. Утрата жизни необратима и невосполнима"21. При убийстве, как правило, причиняется значительный моральный, а иногда и материальный вред большому кругу людей. Общеизвестно, какое несчастье, какое горе и чувство невосполнимой утраты вызывает смерть человека.
Особенно остро переживает человек эти чувства при насильственной смерти близкого. Потеря по вине убийцы отца или матери, дочери или сына, жены или мужа, любимого человека или близкого родственника, является ошеломляющим ударом, моральной травмой, которые надолго оставляют след в сознании человека. Общественная опасность убийства определяется также тем, что при совершении этого преступления наступают последствия не поддающиеся возмещению, причиняется вред, который не может быть заглажен, так как не имеет равного эквивалента. Особенностью убийства, в значительной степени определяющей опасность рассматриваемого преступления, является то, что в результате такого преступного деяния человек лишается жизни. Поэтому каждый случай убийства вызывает у людей чувство глубокого возмущения, из которого вытекает требование справедливого и сурового наказания убийцы.
Убийство является преступлением, которое по своим социально-биологическим признакам и по своей общественной опасности особых затруднений не вызывает. Между тем существует уголовно-правовая необходимость выработать общее определение убийства. В уголовно-правовом смысле понятие убийства более узкое, нежели его обыденная трактовка, так как для наступления уголовной ответственности за убийство необходимо наличие определенных признаков, которые бы свидетельствовали о совершении данного преступления.
Если обратиться к истории, то можно увидеть, что понятие убийства не всегда было одинаковым. С появлением частной собственности, классов и государства понятие убийства как преступления ставилось в зависимость от того, какой социальный слой общества находился у власти. На ранних этапах общественно-экономического развития цивилизации закон всегда был средством защиты жизни представителей господствующей элиты и совсем не защищал жизнь представителей других слоев населения, либо защищал их, но лишь для видимости. Например, при рабовладельческом строе убийством признавалось только лишение жизни "свободного" человека22. В эпоху феодализма в этом плане мало что изменилось. В последующие эпохи лишение жизни каждого человека стало признаваться убийством. Термин "убийство" в Российском праве утвердился во второй половине XIX века. По Русской Правде это "душегубство", по Своду законов Российской Империи 1832 года — "смертоубийство". В соответствии со ст. 105 УК РФ, убийство — это умышленное противоправное причинение смерти другому человеку.
В советской России большинство ученых-криминалистов (кстати, и само уголовное законодательство) определяло убийство как противоправное умышленное или неосторожное лишение жизни другого человека. Признание неосторожного причинения смерти потерпевшему убийством не имело под собой логического обоснования, так как в этом случае смерть хотя и наступает от неправомерного поведения, но происходит это помимо воли виновного, в связи с чем и преступление вряд ли было оправданным называть убийством, против чего обоснованно выступал М.Д. Шаргородский еще в 1948 году. Указанному определению убийства не в малой степени способствовало и то, что российское законодательство, до принятия Уголовного кодекса 1996 года, не содержало понятия убийства. Действующий Уголовный кодекс определяет это преступление как умышленное причинение смерти другому человеку (ст. 105). Таким образом, причинение смерти по неосторожности теперь не может быть признано убийством.
Социальная сторона жизни, как объекта посягательства при убийстве (жизнь человека, как защищенного правом жизненного интереса) находит выражение в образовании человека, его роде деятельности, месте жительства и работы, семейном положении, общественном поведении и т.д. Жизнь как объект уголовно-правовой охраны обязательно включает в себя общественные отношения, существующие по поводу охраны этой жизни в биологическом смысле. При убийстве, посягая на биологическую основу жизни, виновный неизбежно разрушает определенную группу общественных отношений, составляющих собой необходимый механизм социального существования биологической основы жизни человека. Следовательно, убийство представляет собой воздействие на тело (организм) человека -субъекта общественных отношений, охраняемых уголовным законом, результатом которого является разрушение этих общественных отношений. Следовательно, можно заключить, что биологическая основа жизни в человеке - это предмет преступления, а социальная -объект преступления. Убить человека можно только воздействуя на тело (организм) человека.
Социально-психологическая характеристика корысти при убийстве
В. Даль в своем толковом словаре дает очень подробную характеристику понятия корысти. По его мнению, "корысть" представляет собой страсть к приобретению и наживе, жадность к деньгам, богатству и падкость на барыш, а также стремление к захвату богатств. "Корыстное дело" — это занятие, приносящее в итоге какую-либо выгоду, прибыль63. Вместе с тем мотив корысти не может быть сведен к проявлению физиологической реакции на внешние раздражители. Социально-психологическое содержание этого мотива обусловлено тем, что он представляет собой результат взаимодействия объективных обстоятельств с индивидуально-психологическими особенностями личности и уровнем его нравственного развития. Для корысти характерно то, что она является мотивом стационарного типа, то есть возникает в подавляющем большинстве случаев задолго до совершения самого корыстного преступления, и потому ее можно отнести к устойчивым свойствам личного отношения, нередко именуемым корыстолюбием.
В последнее время ряд авторов высказывает точку зрения, что корысть сама по себе не имеет того резко негативного характера, которым ее наделяли в недалеком прошлом - в доперестроечный период советского государства. Более того, утверждается, что в области правомерных общественных отношений корысть обладает общественно полезным и конструктивным потенциалом, способным сочетать частный и общий интересы64. С учетом этого обстоятельства предлагается разграничивать правомерную корысть и незаконное корыстолюбие65. Определенный резон в этих рассуждениях, безусловно, имеется, но здесь, как всегда, очень важно на волне отрицания не впасть в другую крайность. Действительно, долгие годы в СССР любые проявления корыстных побуждений вне зависимости от того, были ли они правомерны или нет, всегда считались общественным злом, проявлением буржуазных наклонностей, кулачества, стяжательства и прочих отрицательных черт, несовместимых с коммунистической моралью. С демократизацией общества приходит осознание того, что корыстные побуждения, стремление к лучшему, к повышению уровня своего благосостояния являются едва ли не биологической потребностью личности. Подавлять это стремление совершенно в любых его проявлениях, значит, не понимать сути общественного развития и задач государства и совершать тотальное насилие над личностью. С другой стороны, недопустимо потакать необузданному проявлению корыстных побуждений, когда человек в погоне за барышом преступает закон. Следует отметить, что общественное мнение не всегда осуждает противоправные проявления корысти или, по крайней мере, делает это далеко не однозначно. Так, например, зачастую получают моральное оправдание, а иногда и сочувствие, случаи незаконного присвоения бедным побирающимся человеком имущества относительно богатого. В народном сознании личности типа Робин Гуда или предводителей крестьянских восстаний (Разин, Пугачев) почти никогда не рассматривались как шайка бандитов или террористов. Напротив, в их действиях по перераспределению собственности люди склонны были видеть скорее проявление социальной справедливости66. Не случайно подобные личности нередко становились героями народных эпосов и иных произведений. Однако, исправляя ошибки прошлого, нельзя забывать о том, что корысть выступает крайне отрицательным фактором, проявлением эгоизма в области неправомерных общественных отношений. Лицо, которое посредством нарушения закона ставит свой корыстный интерес выше законных интересов других лиц, не находит оправдания, особенно когда средством удовлетворения этих потребностей становится жизнь человека. История знает немало примеров применения мальтузианской логики, когда казалось, что за счет осознанного истребления части населения другой его части будет жить легче и веселее. Нынешняя криминальная ситуация как в России, так и во многих других странах показывает, что рудименты этого подхода еще далеко не изжиты.
Убийство из корыстных побуждений
Корысть как мотив убийства есть стремление к приобретению, к наживе, добыче, извлечению материальной выгоды в самом широком смысле слова. Для уяснения специфики такого вида убийства, как убийство из корыстных побуждений, важное значение имеет раскрытие содержания этих побуждений. Корысть при убийстве — это не только приобретение материальной выгоды, завладение тем, чем не обладал виновный до убийства, но и стремление избавиться от каких-либо материальных затрат сейчас или в будущем, сохранить материальные блага, с которыми придется расстаться на законном основании. В корыстолюбии на первый план всегда выдвигается сугубо личный мотив, который и придает выраженным в нем намерениям эгоистический характер, свойство индивидуализма. О корысти может идти речь тогда, когда определяющим в поведении становится стремление любым способом удовлетворить личный материальный интерес, получить личную имущественную выгоду, материальную пользу. Размер выгоды может быть самым разным. По изученным нами делам ее диапазон колебался от одной бутылки водки до 78033 рублей. Последний случай интересен тем, что предметом преступления являлась двухкомнатная квартира, которую трое преступников намеревалось приватизировать с использованием подложных документов. Они убили хозяина и, воспользовавшись сходством с ним одного из своих знакомых, попытались оформить документы на квартиру. Убийцы нашли покупателя на квартиру, представили документы в администрацию г. Набережные Челны, но были изобличены. Виновные были осуждены по ч. 2 ст. 325, п. "ж" и "з" ч. 2 ст. 105, ч. 3 ст. 30, п. "б" ч. 3 ст. 159 УК РФ. Следует отметить, что органами следствия виновным излишне было вменено преступление, предусмотренное п. "б", "в" ч. 3 ст. 162 УК РФ. Суд обоснованно оправдал их в совершении разбоя, поскольку завладение имуществом было не в момент нападения, а предполагалось позднее .
Пленум Верховного Суда России в п. 11 постановления от 27 января 1999 года "О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК РФ)" разъяснил, что по п. "з" ч. 2 ст. 105 УК РФ (убийство из корыстных побуждений) следует квалифицировать убийство, совершенное в целях получения материальной выгоды для виновного или других лиц (денег, имущества или прав на его получение, прав на жилплощадь и т.п.) или избавления от материальных затрат (возврата имущества, долга, оплаты услуг, выполнения имущественных обязательств, уплаты алиментов и др-).
Корыстным убийство признается независимо от того, кто оказывается потерпевшим: владелец имущества (иных ценностей) или лицо, у которого оно находилось в пользовании либо которому его передали на хранение. Потерпевшим может оказаться лицо, со смертью которого виновный надеется получить какие-то права имущественного характера. Для признания убийства совершенным из корыстных побуждений не имеет значения, кто может получить выгоду: сам виновный или его близкие, например, члены семьи, иные лица, в судьбе которых он заинтересован.
Итак, можно сделать вывод, что корыстные побуждения при убийстве характеризуются стремлением виновного извлечь в результате преступления материальную выгоду, в том числе освободиться от материальных затрат для себя или для других лиц, в судьбе которых он заинтересован.
Для квалификации убийства как корыстного не имеет значения, получена ли фактически материальная выгода. Важно установить наличие именно корысти в момент совершения преступления.
Сказанное не означает, что при корыстном убийстве категорически исключаются иные мотивы. В этом преступлении вполне может проявиться конкуренция либо сочетание различных мотивов (бытовой мести, злобы, зависти и т.п.). Однако в этом случае, среди мотивов, вызывающих у лица решимость совершить преступление, следует различать основные (главные, доминирующие), придающие конкретную направленность действиям субъекта, и неглавные (дополнительные). Определив соотношение всех имеющих место мотивов, можно установить тот из них, который решающим образом воздействовал на волю субъекта преступления, и, в соответствии с этим, выяснить целевую направленность его деятельности87. В тех случаях, когда поведение лица обусловливается сразу несколькими мотивами, каждый из которых имеет самостоятельную правовую оценку, они подлежат оценке и среди них должен выделяться основной мотив, который учитывается при квалификации деяния. Чаще всего с корыстью конкурирует цель скрыть другое преступление или облегчить его совершение (п. "к" ч. 2 ст. 105 УК).
