Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Уголовно-правовое понятие группового преступления :
1 Общее понятие и общественная опасность группового преступления 11
2 Объективные признаки группового преступления 34
3 Субъективные признаки группового преступления 43
4 Формы группового преступления 53
Глава 2. Уголовно-правовая оценка группового преступления :
1 Групповое преступление как обстоятельство, отягчающее уголовное наказание 65
2 Групповое преступление как квалифицирующий признак конкретного состава преступления 82
3 Групповое преступление как конститутивный признак конкретного состава преступления 100
Глава 3. Основания и пределы уголовной ответственности за групповое преступление :
1 Основания уголовной ответственности за групповое преступление 109
2 Пределы уголовной ответственности за групповое преступление 130
Заключение 142
Список использованной литературы 146
Приложения 159
- Общее понятие и общественная опасность группового преступления
- Объективные признаки группового преступления
- Групповое преступление как обстоятельство, отягчающее уголовное наказание
- Основания уголовной ответственности за групповое преступление
Введение к работе
Актуальность темы исследования. Уголовная статистика наглядно показывает носящую стабильный характер тенденцию к увеличению количества преступлений, совершаемых в группе. Так, удельный вес зарегистрированных преступлений, совершаемых в группе, в общем числе зарегистрированных преступлений в среднем составляет 10-15%, а в общем числе расследованных преступлений - более 20%. Около 33% выявленных лиц, совершивших преступления, осуществляют посягательства в группе.
Кроме того, на этом фоне происходит углубление неблагоприятных тенденций: возрастание и вследствие этого усиление организованной преступности (ежегодно повышение удельного веса зарегистрированных преступлений, совершенных организованными группами, в общем числе преступлений, совершенных группами, составляет 1%), увеличение доли тяжких и особо тяжких преступлений (ежегодное увеличение удельного веса -примерно 0,5%), омоложение участников преступных групп и т.д.
Одной из причин такого положения является низкая эффективность уголовно-правового воздействия на рассматриваемый вид преступности. В то же время именно уголовному праву принадлежит важная роль в решении практических задач борьбы с преступностью. От правильного построения уголовно-правовой нормы, ее верного толкования зависит и возможность эффективного применения. УК РФ 1996 г., несомненно, значительно усовершенствовал институт борьбы с преступлениями, совершаемыми в группе, по сравнению с УК РСФСР 1960 г., однако ряд проблем не получили должного разрешения, что указывает на несовершенство существующей системы борьбы с групповыми преступлениями, а также на недостаточную научную разработку уголовно-правовой политики борьбы с преступлениями, совершаемыми в группе.
Все это обусловило необходимость дальнейшего научного исследования уголовно-правового аспекта группового преступления, рассмотрения и раскрытия существующих положений, обобщения высказанных точек зрения и соотношения понятия группового преступления с институтом соучастия.
К проблемам института группового преступления обращались немало исследователей. Наибольший вклад внес Р.Р.Галиакбаров. Однако в науке уголовного права больше внимания уделялось институту соучастия. Так, анализом соучастия занимались Н.П.Берестовой, Ф.Г.Бурчак, Е.А.Галактионов, Л.Д.Гаухман, В.А.Григорьев, П.И.Гришаев, Н.Г.Иванов, М.И.Ковалев, И.А.Козаченко, А.П.Козлов, Ю.А.Красиков, Г.А.Кригер, А.И.Марцев, П.Ф.Тельнов, А.Н.Трайнин, А.В.Шеслер, М.А.Шнейдер и др.
В работах данных авторов анализируются понятие, признаки, формы и виды соучастия, вместе с тем недостаточно внимания уделяется основаниям и пределам уголовной ответственности лиц, совместно совершающих преступления, а также уголовно-правовой оценке в уголовном законодательстве совместной преступной деятельности.
Указанные обстоятельства определили выбор темы диссертационного исследования, позволили наметить его цели и задачи, а также обусловили научную новизну и позволяют говорить о том, что обращение к проблемам уголовно-правовой характеристики групповых преступлений не случайно.
Объект и предмет исследования. Объектом настоящего исследования выступает совокупность общественных отношений, складывающихся в процессе уголовно-правовой борьбы с групповыми преступлениями.
Предметом исследования являются уголовно-правовые аспекты группового преступления: научные взгляды по вопросам совершенствования уголовно-правовой борьбы с групповыми преступлениями; уголовное законодательство, регламентирующее вопросы ответственности за групповые
преступления; состояние и тенденции следственно-судебной практики по рассматриваемым преступлениям.
Цель и задачи исследования. Цель диссертационного исследования заключается в анализе понятия группового преступления, его соотношения с институтом соучастия, в определении оснований и пределов ответственности за совершение группового преступления, а также во внесении предложений по совершенствованию уголовных норм о групповых преступлениях и практике их применения.
Для достижения указанной цели были поставлены следующие задачи:
подвергнуть критическому осмыслению существующие научные подходы к групповому преступлению;
изучить и обобщить практику применения уголовного законодательства о групповых преступлениях;
проанализировать уголовное законодательство о групповых преступлениях, прежде всего в части законодательного определения оснований и пределов уголовной ответственности за данные деяния, а также в части их уголовно-правовой оценки;
определить понятие группового преступления посредством уяснения объективных и субъективных признаков данного деяния;
сформулировать рекомендации и предложения по совершенствованию уголовного законодательства о групповых преступлениях и практике его применения.
Методологической основой диссертационного исследования являются положения теории научного познания общественных процессов и правовых явлений.
В исследовании использовались частнонаучные методы социологического исследования (метод невключенного наблюдения, метод анализа документов и метод экспертной оценки), статистического анализа и сравнительного правоведения.
Невключенное наблюдение осуществлялось диссертантом путем непосредственного изучения деятельности преступных групп в процессе работы автора в должности следователя следственной части Главного следственного управления при ГУВД Красноярского края.
Метод анализа документов позволил диссертанту изучить российское уголовное законодательство, уголовные дела, связанные с групповой преступной деятельностью, соответствующую практику правоохранительных органов и дать уголовно-правую характеристику групповому преступлению.
С помощью метода экспертной оценки, проводимой в форме анкетного опроса, изучалось мнение сотрудников правоохранительных органов относительно проблемных вопросов уголовно-правовой характеристики группового преступления.
Метод статистического анализа позволил автору обобщить и сравнить основные количественно-качественные показатели зарегистрированной групповой преступности, дать их характеристику.
С помощью метода сравнительного правоведения сопоставлялись показатели общероссийского состояния групповой преступности и показатели состояния групповой преступности в Красноярском крае.
Теоретическую основу диссертационного исследования составляют работы Р.Р.Галиакбарова, Л.Д.Гаухмана, П.И.Гришаева, Н.Г.Иванова, М.И.Ковалева, А.П.Козлова, Г.А.Кригера, П.Ф.Тельнова, А.Н.Трайнина, А.В.Шеслера, а также труды других исследователей, занимающихся уголовно-правовыми и криминологическими вопросами групповой преступности. Кроме этого использовалась научная литература по философии, социологии и психологии.
Нормативная основа исследования. Положения и выводы диссертации основываются на анализе действующего законодательства Российской Федерации, отечественного уголовного законодательства, руководя-
щих постановлений Пленумов Верховных Судов СССР, РСФСР и Российской Федерации по уголовным делам.
Научная обоснованность и достоверность результатов исследования определяются эмпирической базой, включающей:
статистические данные о состоянии групповой преступности в России и Красноярском крае за 1997-2002 гг.;
опубликованную судебную практику Верховных Судов СССР, РСФСР и РФ по уголовным делам о преступлениях, совершенных в группе;
обзоры судебной практики Верховных Судов СССР, РСФСР и РФ по вопросам квалификации групповых преступлений;
данные, полученные в результате изучения 155 архивных уголовных дел о преступлениях, совершенных группой лиц, рассмотренных судами Красноярского края в период с 1995 г. по 2000 г.;
результаты анкетирования 217 работников судебных и правоохранительных органов, проведенного на территории Красноярского края, по вопросам реализации и совершенствования уголовной ответственности за групповое преступление.
Научная новизна исследования состоит в том, что автор на монографическом уровне, основываясь на анализе уголовного законодательства, практики его применения, существующих научных взглядов и собственном видении проблемы, предпринял попытку осуществить комплексное исследование уголовно-правового аспекта группового преступления. Это дало возможность диссертанту обосновать понятие и общественную опасность группового преступления, дать уголовно-правовую оценку, определить основания и пределы уголовной ответственности за групповое преступление в действующем уголовном законодательстве. Кроме того, научная новизна исследования определяется и полученными результатами, сформулированными в виде положений, выносимых на защиту.
Основные положения, выносимые на защиту:
Обоснование идентичности понятий «групповое преступление» и «соучастие» в уголовно-правовом смысле, что позволяет вынести за их пределы совместную преступную деятельность в криминологическом смысле, не являющуюся групповой в уголовно-правовом смысле, а именно посредственное совершение преступления и неосторожное сопричинение.
Рассмотрение и обоснование таких свойств группового преступления, отображенного в качестве обстоятельства, отягчающего наказания, как незначительное повышение общественной опасности деяния и типичность для всех или большинства видов преступлений. Групповое преступление при этом выступает разновидностью индивидуализации наказания.
Рассмотрение и обоснование таких свойств группового преступления, отображенного в качестве квалифицирующего признака конкретного состава преступления и являющегося одним из средств дифференциации уголовной ответственности, как существенное повышение общественной опасности совершенного деяния и его типичность для определенного вида преступлений. Существенное повышение общественной опасности группового преступления возможно только при соисполнительстве либо при совершении преступления устойчивой преступной группой, а типичность группового способа проявляется в насильственных, корыстно-насильственных и корыстных деяниях.
Рассмотрение и обоснование таких свойств группового преступления, отображенного в качестве конститутивного признака определенного состава преступления (ст.ст. 208-210 и др. УК РФ), как особое повышение общественной опасности деяния, типичность для данных посягательств и наличие нового объекта преступления.
Обоснование частичного признания российским уголовным законодательством теории акцессорности группового преступления в плане определения оснований и пределов уголовной ответственности соучастников.
Теоретическая и практическая значимость исследования. Теоретическая значимость диссертационного исследования заключается в научных выводах и предложениях по совершенствованию уголовно-правового института группового преступления, которые могут послужить основанием для дальнейшей научной полемики и проведения новых научных исследований.
Практическая значимость исследования определяется возможностью использования выводов и рекомендаций, содержащихся в диссертационном исследовании:
в совершенствовании норм уголовного законодательства, устанавливающих ответственность за групповые преступления;
в правоприменительной деятельности судебных и правоохранительных органов для устранения ошибок, возникающих в процессе применения норм о групповом преступлении;
в деятельности вышестоящих судебных органов, разъясняющих содержание уголовного законодательства;
в научно-исследовательской работе при дальнейшем решении проблем уголовно-правовой борьбы с групповыми преступлениями;
в учебном процессе юридических вузов, а также в системе переподготовки и повышения квалификации правоприменителей различных ведомств.
Апробация результатов исследования. Основные положения и результаты диссертационного исследования были изложены на трех международных научно-практических конференциях «Актуальные проблемы борьбы с преступностью в Сибирском регионе», проводимых в 2001-2003 годах на базе Сибирского юридического института МВД России (г.Красноярск).
Ряд полученных результатов и рекомендаций диссертационного исследования внедрены в учебный процесс Сибирского юридического инсти-
тута МВД России (г. Красноярск) в виде рабочей учебной программы по факультативной дисциплине «Групповая преступность» и фондовой лекции «Соучастие в преступлении».
Основные положения диссертационного исследования отражены в 6 научных публикациях автора.
Структура работы. Диссертация состоит из введения, трех глав, включающих девять параграфов, заключения, списка использованной литературы и приложений.
Общее понятие и общественная опасность группового преступления
При рассмотрении любого явления прежде всего необходимо установить те границы, которые бы его охватывали, а также логически оформить содержание, дающие полное представление о сущности этого явления. При анализе законодательного и правоприменительного толкования группового преступления четко установить границы, а тем более дать логически верное определение групповому преступлению фактически не представляется возможным.
Так, в уголовном законодательстве термин «групповое преступление» встречается только в ч.І ст.64 УК РФ- активное содействие участника группового преступления раскрытию этого преступления. Данное обстоятельство может служить основанием назначения наказания ниже низшего предела, предусмотренного соответствующей статьей Особенной части, или более мягкого вида наказания, чем предусмотрено этой статьей, или неприменения дополнительного вида наказания, предусмотренного в качестве обязательного. Данный термин, применительно к ст. 64 УК РФ, законодателем и в учебной литературе не раскрыт. Уголовно-правовой характер групповых преступлений законодатель раскрывает в нормах о соучастии, при этом сам термин «групповое преступление» не использует.
В других же случаях (глава 7 УК РФ) понятие «групповое преступление» законодателем раскрывается через понятия «группа лиц», «группа лиц по предварительному сговору», «организованная группа или преступное сообщество». Правоприменитель же наоборот чаще употребляет термины «групповое преступление», «совершение преступления в группе», «групповой способ совершения преступления» и т.д., при этом данные понятия интерпретирует в различных смысловых нагрузках.
Такое отсутствие четкого определения группового преступления приводит к тому, что оно неоднозначно толкуется и практическими работниками правоохранительных органов. Так, при анкетном опросе на вопрос: Что такое групповое преступление? 43 % респондентов ответили, что это то же самое, что и соучастие; 23 % - уже соучастия и является соисполни-тельством; 34 % - шире соучастия и включает помимо него также неосторожное сопричинение и посредственное причинение.
Схожая ситуация наблюдается и в доктрине уголовного права, где понятие «групповое преступление» трактуется многозначно. Дискуссионным является вопрос о том, является ли групповое преступление формой соучастия, либо это и есть соучастие, либо групповое преступление намного шире понятия соучастия. На основании вышесказанного авторов, занимающихся этими проблемами, можно разделить на три группы.
Так, сторонники первой отождествляют понятие «групповое преступление» с определенной формой соучастия, обычно с соисполнительством. В качестве обоснования своих выводов авторы приводят различные аргументы. Например, P.P. Галиакбаров в своих первых работах заменил термин «соисполнительство» термином «групповое преступление», обосновывая это тем, что термин «групповое преступление», по его мнению, более точно передает качественное своеобразие сочетания объективных и субъективных признаков данной формы соучастия, а также тем, что законодательство не использует термины «соисполнительство», «совиновничество», однако многие нормы содержат понятие «группа».1
Выделяя групповое преступление в качестве формы соучастия, указанный автор подверг критике позицию П.Ф. Тельнова, который выделял как самостоятельные формы соучастия и групповое преступление (иначе -случаи, когда факт совершения преступления группой учтен в качестве конститутивного или квалифицирующего признака нормы Особенной части), и соисполнительство (иначе - групповые преступления, не учтенные нормами Особенной части).1
Однако в дальнейшем P.P. Галиакбаров и сам разграничил понятия «соисполнительство» и «групповое преступление». Так, по его мнению, групповое преступление, наряду с соисполнительством, является самостоятельной формой соучастия и выделяется за счет указания на него в составе преступления в качестве его основного или квалифицирующего признака.2
Первой точки зрения, отождествление группового преступления с соисполнительством, придерживаются и другие исследователи, которые в качестве обоснования указывают на то, что не всякое соучастие повышает общественную опасность совершенного преступления, а именно групповое преступление (совершение преступления группой лиц) - как квалифици-рующий признак влияет на нее . Однако, на наш взгляд, групповое преступление всегда повышает общественную опасность совершенного деяния (об этом речь пойдет далее), в связи с чем такое отождествление теряет свою обоснованность.
Кроме доктринального толкования, первую позицию в некоторых случаях разделяет и судебная практика, которая также не дает однозначного понятия «группового преступления», хотя в большинстве конкретных случаев под ним понимается именно соисполнительство, которое охватывает действия лиц как полностью выполнивших объективную сторону преступления, так и частично. Данная позиция нашла свое нормативное закрепление в ряде постановлений Пленума Верховного Суда РФ и РСФСР. Так, в п.8 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 22 апреля 1992г.
№ 4 «О судебной практике по делам об изнасиловании» отмечается, что как групповое изнасилование должны квалифицироваться не только действия лиц, совершивших насильственный половой акт, но и действия лиц, содействовавших им путем применения физического или психического насилия к потерпевшей. При этом действия лиц, лично не совершавших насильственного полового акта, но путем применения насилия к потерпевшей содействовавших другим в ее изнасиловании, должны квалифицироваться как соисполнительство в групповом изнасиловании.1 В п. 10 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 января 1999 г. № 1 «О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК РФ)» указывается следующее: «Убийство признается совершенным группой лиц, когда два или более лица, действуя совместно с умыслом, направленным на совершение убийства, непосредственно участвовали в процессе лишения жизни потерпевшего, применяя к нему насилие, причем необязательно, чтобы повреждения, повлекшие смерть, были причинены каждым из них (например, один подавлял сопротивление потерпевшего, лишал его возможности защищаться, а другой причинил ему смертельные повреждения)».
Объективные признаки группового преступления
Определив, что понятие группового преступления, по нашему мнению, полностью совпадает с понятием соучастия, постараемся в этом параграфе проанализировать его объективные признаки.
В качестве объективных признаков соучастия (группового преступления) в уголовно-правовой литературе традиционно выделяют наличие двух и более лиц, а также совместность действий.
На наш взгляд, признак участия в преступлении двух или более лиц следует рассматривать в рамках совместности действий участников группового преступления. И говорить в данном случае необходимо о наличии, включенности этих лиц в совместную деятельность участников группового преступления.
Так, групповое преступление - это прежде всего деятельность, а не лица, ее осуществляющие. Если же данный признак рассматривать отдельно, то происходит смешивание уголовно-правового понятия группового преступления и криминологического понятия групповой преступности, так как именно в последнее понятие входят взаимосвязанные, но в тоже время самостоятельные элементы: групповое преступление, лица, преступные группы1.
Таким образом, объективным признаком группового преступления является только совместность действия, лица же, участвующие в совершении преступления, должны рассматриваться именно в рамках этой совместности.
Совместность действий предполагает, что для достижения общего результата участники группового преступления используют объединенные усилия и между усилиями каждого участника группового преступления и результатом есть объективная связь.
Совместность является объективно-субъективным признаком, так как существует совместность действий (объективный признак) и совместность умысла (субъективный признак).
Однако в литературе по этому поводу нет однозначного мнения. Например, одни исследователи говорят лишь о объективном характере совместности1. Другие же утверждают, что совместность является объективно-субъективным признаком . На наш взгляд, данный спор носит надуманный характер, так как сторонники обоих позиций говорят фактически об одном и том же. Так, исследователи, придерживающиеся первой позиции, утверждают, что данный разрыв с субъективными признаками носит искусственный характер и служит исключительно исследовательским целям или целям учебного процесса, то есть сами соглашаются с объективно-субъективным характером совместности.
Итак, совместность - это объективно-субъективный признак группового преступления, который состоит из совместности действий и совместности умысла.
В теории уголовного права выделяются следующие факторы (признаки), на которых базируется совместность действий, это: 1) объединение усилий соучастников, 2) общий для всех соучастников преступный результат, 3) объективная связь между деянием каждого соучастника и общим преступным результатом1.
Решив, что участие двух или более лиц необходимо рассматривать в совместности действий, добавим четвертый фактор, влияющий на совместность действий, - участие в преступлении двух или более лиц.
Объединение усилий участников группового преступления обозначает взаимосвязанное (согласованное) поведение между соучастниками, причем данная связь между участниками группового преступления может быть выражена как в форме простого, так и в форме сложного согласования поведения.
Простое согласование или простое соучастие (соисполнительство) выражается в том, что все участники группового преступления являются исполнителями, то есть полностью или частично выполняют объективную сторону преступления. При данной форме объединения усилий участники вносят определенный вклад в выполнение объективной стороны преступления, при этом данный вклад может быть различным: от малого, частичного выполнения объективной стороны до полного участия в совершении преступления
Групповое преступление как обстоятельство, отягчающее уголовное наказание
Выше мы уже отмечали, что групповое преступление находит свое отражение в уголовном законе через установление круга лиц, несущих уголовную ответственность за совместно совершенное преступление, а также через определение правовых оснований и пределов уголовной ответственности этих лиц. Кроме этого, групповое преступление находит свое отражение в уголовном законе в трёх качествах: 1) является конститутивным, то есть обязательным и основным признаком состава преступления (ст.ст.209, 210, УК РФ и др.); 2) во многих составах групповое преступление является квалифицирующим признаком, отягчающим ответственность (ч.ч.2, 3 ст. 158; ч.ч.2, 3 ст. 159 УК РФ и др.) и 3) для всех остальных составов групповое преступление является обстоятельством, отягчающим наказание (п.«в» ч.1 ст.63 УК РФ). Данные качества призваны повышать типовое наказание за совершенное преступление в группе. С этим согласны и правоприменители. Так, при их опросе 70 % респондентов ответили положительно на вопрос, следует ли ужесточать наказание за групповое преступление. Именно об этих качествах и пойдет речь далее.
Общие начала назначения наказания помимо степени общественной опасности преступления и личности виновного указывают на необходимость учитывать обстоятельства, смягчающие и отягчающие наказание (ч. 3 ст. 60 УК РФ).
В последнее время некоторые авторы выделяют отягчающие обстоятельства двух типов, содержащиеся в: 1) Общей части УК РФ и 2) Особенной части УК РФ, при этом последнюю группу именуют квалифицирующими отягчающими обстоятельствами1. Данное объединение указанных обстоятельств, смешивает их функциональные роли, не дает четкого представления о дифференциации и индивидуализации уголовной ответственности и наказания.
Различие же их заключается прежде всего в том, что для дифференциации степень и характер общественной опасности преступления должны изменяться существенным образом, а для индивидуализации такого существенного изменения не требуется. Кроме этого, при дифференциации квалифицирующие признаки должны быть характерны (типичны) для определенного вида преступления, а при индивидуализации отягчающие и смягчающие обстоятельства применяются для изменения наказания к большинству преступлений (характерны для многих видов преступлений). Третье отличие заключается в том, что дифференциация ответственности - это средство законодателя по градации характера и степени общественной опасности преступления, а индивидуализация - средство правоприменителя в выборе вида и размера наказания. То есть обстоятельства, смягчающие и отягчающие наказание, применяемые правоприменителем при назначении наказания, будут относиться к индивидуализации наказания, а предшествующая ему деятельность законодателя по градации уголовной ответственности будет относиться к дифференциации уголовной ответственности.
Из-за неверного представления о правовой природе отягчающих обстоятельств в науке уголовного права нет единого мнения относительно роли данных отягчающих обстоятельств. Так, одни авторы отмечают, что эти обстоятельства влияют на степень вины1, другие указывают, что они влияют на общественную опасность преступления2. Сторонники третьей точки зрения считают, что отягчающие ответственность обстоятельства влияют лишь на назначение наказания, т.е. только отягчают его.
На наш взгляд, верной является третья позиция: данные обстоятельства влияют лишь на избираемое наказание. При этом данные обстоятельства, как правильно отмечает В. Ткаченко, принимаются в расчет при избрании, в пределах санкции, более сурового наказания4. Это связано с тем, что отягчающие обстоятельства являются разновидностью индивидуализации наказания.
Индивидуализация наказания осуществляется для того, чтобы правильно выбрать предложенное (в санкции статьи) законодателем наказание, соответствующее характеру и степени общественной опасности совершенного преступления. Именно в выборе наказания, в нашем случае в сторону его ужесточения, и проявляется индивидуализация наказания. Основаниями индивидуализации наказания будут являться: характер и степень общественной опасности совершенного преступления и общественная опасность личности виновного. Чем выше общественная опасность совершенного преступления и (или) личности виновного, тем суровее должно быть назначено наказание. Таким образом, отягчающие наказание обстоятельства влияют лишь на вид и размер наказания, изменяя его в сторону ужесточения. Основаниями применения данных обстоятельств является общественная опасность совершенного преступления или общественная опасность виновного.
Данные обстоятельства необходимо отличать от одноименных квалифицирующих признаков, которые влияют на общественную опасность преступления и являются средством дифференциации уголовной ответственности. Законодатель, выделяя статьи с квалифицирующими признаками, исходит из того, что именно эти признаки существенно влияют на степень общественной опасности преступления, в связи с чем и устанавливает определенные пределы его наказуемости.
Таким образом, отягчающие обстоятельства являются средством индивидуализации наказания и влияют на его вид и размер.
Отражение группового преступления в уголовном законодательстве в качестве обстоятельств, отягчающих наказание, квалифицирующих и конститутивных признаков, прежде всего зависит от двух показателей: 1) изменения уровня общественной опасности в сторону повышения при совершении преступления групповым способом, а также от 2) типичности группового способа совершения преступления ряду посягательств.
Так, для отражения группового преступления в качестве обстоятельства, отягчающего уголовное наказание, необходимо, чтобы оно незначительно повышало общественную опасность деяния и было характерно для всех видов преступлений или хотя бы для большинства из них.
Основания уголовной ответственности за групповое преступление
Рассмотрев групповое преступление как обстоятельство, отягчающее наказание, а также как квалифицирующие и конститутивные признаки конкретных составов преступлений, необходимо рассмотреть такой вопрос, как определение правовых оснований и пределов уголовной ответственности лиц, совершающих преступления в группе.
Согласно ст. 8 УК РФ основанием уголовной ответственности является совершение деяния, содержащего все признаки состава преступления. За этим, вроде бы простым, определением стоит, однако, давняя дискуссия в науке уголовного права. Ведь вопрос об основаниях уголовной ответственности является не только теоретической, надуманной проблемой, но затрагивает и практическую проблему условий и причин привлечения конкретного лица к уголовной ответственности.
До недавнего времени, в доктрине уголовного права было сформировано три основных подхода в решении вопроса об основаниях уголовной ответственности: 1) наличие в содеянном состава преступления; 2) вина (виновность) лица совершившего преступление2; 3) два основания уголовной ответ ственности: фактическое и юридическое
Сторонники признания состава преступления единственным основанием уголовной ответственности указывают на то, что именно состав содержит ту необходимую совокупность признаков, достаточных для квалификации преступления по конкретной норме уголовного закона. Деяние или преступление содержит множество признаков, не влияющих на уголовную ответственность.
При поддержке виновности как единственного основания уголовной ответственности акцент в основном делался на личность преступника, переносясь, таким образом, с самого деяния на субъект этой деятельности.
Недостатки данных позиций давно отмечены в теории уголовного права. Так, состав преступления - это не реальное деяние, а юридическая конструкция, совокупность признаков, указанных в законе, характеризующих деяние личности, поэтому уголовная ответственность не может наступать за совокупность признаков. Вторая же позиция может привести к субъективизму в оценке и необоснованным репрессиям, так как при таких условиях значительный вес приобретает усмотрение правоприменителя в определении того, заслуживает ли гражданин упрека, порицания со стороны государства.
С этих позиций, по нашему мнению, заслуживает внимание третья точка зрения, согласно которой имеются два основания уголовной ответственности: фактическое и юридическое. Фактическим основанием является совершение преступного деяния, а юридическим - наличие в совершенном деянии признаков определенного состава преступления
При рассмотрении вопроса об основаниях уголовной ответственности необходимо затронуть и вопрос о существующей полемике вокруг признания или, наоборот, отвержения акцессорности группового преступления. Можно выделить три основных направления, существующих в науке уголовного права, при определении оснований уголовной ответственности участников группового преступления. Сторонники первой позиции рассматривают деятельность участников группового преступления как придаточную по отношению к деятельности исполнителя, то есть отстаивают идею акцессорности группового преступления2. Вторая группа исследователей указывает на признание российским уголовным законодательством неполной (частичной) акцессорности соучастия, при которой ответственность соучастников зависит от действий исполнителей, а также учитываются и индивидуальные качества личности3. Другая позиция основывается на утверждении независимости ответственности соучастников от действий исполнителя.
Схожая ситуация сложилась и среди правоприменителей. Так, при анкетном опросе мнения респондентов по данному вопросу разделились на три позиции: 1) 11 % опрошенных придерживаются точки зрения, что российскому уголовному законодательству присуща полная акцессорность группового преступления, 2) 52 % разделяют позицию частичной акцессорности группового преступления и 3) 37 % считают, что ответственность соучастников независима от действий исполнителя.
Приверженцы независимой ответственности соучастников указывают на то, что конструкция преступления при описании в Общей и Особенной частях УК РФ свидетельствует о самостоятельной ответственности соучастников преступления. Такое понимание согласуется с принципом индивидуальной ответственности, при которой возможна различная ответственность соучастников и исполнителя (при расхождении содержания умысла или когда исполнитель обладает определенными личными качествами, влияющими на квалификацию). Кроме этого, суд при назначении наказания обязан определить роль в совершенном преступлении и степень общественной опасности содеянного каждым
