Содержание к диссертации
Введение
Глава 1 История становления и развития пенитенциарной системы Кыргызской Республики в период нахождения ее в составе России и СССР 10
Глава 2 Место пенитенциарных учреждений Кыргызской Республики в системе государственного управления
2.1. Некоторые вопросы реформирования пенитенциарной системы 45
2.2. Вопросы дальнейшей гуманизации уголовных наказаний и повышения эффективности наказаний, альтернативных лишению свободы 61
2.3. Отдельные психологические и организационные основы деятельности персонала пенитенциарной системы Кыргызской Республики , 74
2.4 Некоторые проблемы назначения и исполнения уголовных наказаний по действующему уголовному законодательству Кыргызской Республики 77
Глава 3 Правовые основы контроля и надзора за местами лишения свободы
3.1. Значение развития и совершенствования основ контроля и надзора за местами лишения свободы и их виды 84
3.2. Судебный контроль и надзор за исполнением уголовного наказания в виде лишения свободы 88
3.3. Ведомственный контроль за местами лишения свободы 96
3.4. Прокурорский надзор за исполнением законов в местах лишения свободы 103
3.5. Контроль органов исполнительной власти и органов местного самоуправления за местами лишения свободы 129
3.6. Парламентский контроль 133
3.7. Общественный, в том числе международный контроль за местами лишения свободы 134
Глава 4 Контроль и надзор при реализация репродуктивных и сексуальных прав в местах лишения свободы 167
Заключение
Список использованных источников
- История становления и развития пенитенциарной системы Кыргызской Республики в период нахождения ее в составе России и СССР
- Некоторые вопросы реформирования пенитенциарной системы
- Значение развития и совершенствования основ контроля и надзора за местами лишения свободы и их виды
- Контроль и надзор при реализация репродуктивных и сексуальных прав в местах лишения свободы
Введение к работе
Диссертационное исследование «Формирование правовых основ контроля и надзора за местами лишения свободы в Кыргызской Республике» представляет собой одну из первых попыток научного исследования пенитенциарной системы страны в период ее становления и развития.
Автор не склонен отрицать достижения научной мысли, идеологического и практического опыта прошлых лет. Многое из того применимо и сейчас. Часть явно полезных явлений, к сожалению, уже утеряна в пылу становления нового общества. Однако некоторые явные идеологические и политические перекосы прошлого, несомненно, отрицательно сказались на общем состоянии пенитенциарного дела в Кыргызстане. Так, одним из основных постулатов марксизма-ленинизма была идея постепенной ликвидации государственности как инструмента насилия над обществом вообще и преступности в частности, как одного из «пережитков» старого, буржуазного общества. Тюрьмы должны были исчезнуть вместе с преступностью. Ход исторического развития показал обратное.
Именно в период становления и развития социализма в СССР места лишения свободы не только не ликвидировались, а их число росло в геометрической прогрессии и само отбывание в них уголовного наказания приобрело наиболее жестокий характер как по форме, так и по содержанию. Творимые беззакония и откровенное игнорирование прав и свобод человека, особенно в период культа личности Сталина, держались под строжайшей завесой секретности и цензуры. Поэтому нам вполне понятна живучесть сложившегося десятилетиями стереотипа отношения большей части общества, в том числе и юристов-профессионалов, к проблемам пенитенциарной системы как к чему-то темному, второстепенному, не заслуживающему никакого внимания. Для преодоления такого отношения потребуется еще немало времени и усилий.
Актуальность исследования.
В 1997-2000 годах в Кыргызской Республике приняты и вступили в действие новые Уголовный, Уголовно-процессуальный и Уголовно-исполнительные кодексы, в которых лишь эскизно отражены правовые предпосылки организации кон-
4 троля и надзора за местами лишения свободы в стране. В названных законах лишь в общих чертах закреплена определенная, зачастую несогласованная друг с другом группа норм в большинстве своем бланкетного характера. Детализирующая данные законы нормативная база, доставшаяся Кыргызстану в наследство от СССР, по понятным причинам, в настоящее время практически неприменима. Новой по существу нет. Научные разработки по данной теме у нас также отсутствуют, хотя данные обстоятельства в условиях проводимой реформы имеют существенное значение для становления правового государства. Международное сообщество, полноправным членом которого является и Кыргызская Республика, весьма серьезно относится к вопросам гуманизации уголовных наказаний, чего невозможно достичь без разработки и внедрения в практику эффективных механизмов контроля и надзора за местами лишения свободы.
Следует сразу оговориться, что в силу своей специфичности, тема диссертационного исследования является малоизученной в юридической науке и литературе, поскольку вокруг рассматриваемой проблемы, следы которой по непонятным причинам остались и сегодня, всегда складывалась обстановка тотальной секретности. В фондах ЦГА Кыргызской Республики нормативная документация по пенитенциарной системе страны за 1920-1930 годы (письмо ЦГА № 04-6/60 от 15.05.2001 года) отсутствует вообще. Тем не менее, отдельными вопросами контроля и надзора за местами лишения свободы в свое время занимались такие авторы, как О.В. Филимонов, А.С. Михлин, А.И. Зубков, В.И.Селиверстов, И.В. Шмаров, Л.ВЛковлева, Н.А.Стручков, Л.В.Багрий-Шахматов, М.Г.Детков, М.Н.Маршунов, В.И. Басков, А.Мыцыков, И.А. Арабян, А.П. Сафонов, Л.Ч. Сыдыкова, К.Ж. Балта-баев, С.К.Кожоналиев, СМ. Оганесян, В.Е. Матвеенко, Е.В. Сопнева и другие. Изучение научных исследований работ перечисленных выше ученых-правоведов России, Казахстана и Кыргызстана послужили основанием для выбора и формулировки темы настоящего исследования.
В диссертации кроме официально изданных научных источников использован значительный пласт правоприменительной практики судов, органов прокуратуры, МВД Кыргызской Республики, а также архивные и текущие статистические и иные сведения, имеющиеся в распоряжении данных государственных структур.
5 Цели и задачи исследования состоят в анализе становления, развития, состояния и путей дальнейшего совершенствования контроля и надзора за местами лишения свободы Кыргызской Республики. Для достижения данной цели автор поставил перед собой следующие задачи:
исследовать историю становления и развития пенитенциарной системы страны, а также механизмов контроля и надзора за их функционированием с целью выявления в ней сильных и слабых сторон происходивших изменений, изыскания возможностей применения положительных явлений в будущем и избежания имевших место ошибок и перекосов;
определить предмет и пределы контроля и надзора за местами лишения свободы;
выявить и раскрыть специфические особенности и отличия отдельных видов такого контроля и надзора в зависимости от субъектов применения,
выработать определенные научно обоснованные рекомендации как для законодательной, так и для других ветвей государственной власти;
определить эффективность действующего законодательства применительно к вопросам контроля и надзора за местами лишения свободы.
Логически из поставленных цели и задач вытекает научная новизна исследования. Автор не является первопроходцем, впервые обратившимся к данной теме, однако, эти вопросы в Кыргызской Республике ранее не подвергались глубокому научному изучению и анализу. Данное исследование также не претендует на всесторонность освещения проблем контроля и надзора за местами лишения свободы, а может рассматриваться лишь как попытка первого осмысления существующего положения в данной сфере с точки зрения требований, предъявляемых международным сообществом к Кыргызстану, как суверенному субъекту международных отношений. В работе предложено основанное на опыте собственной работы видение автора теоретических, законодательных и практических проблем контроля и надзора за местами лишения свободы, в результате чего дана предварительная оценка проводимой в стране работы в данном направлении.
Методология и методика исследования.
Исследование основывается на концептуальных положениях социологии, общей теории государства и права, уголовного, уголовно-процессуального и уголовно-исполнительного права.
При проведении исследования использовались частно-научные методы: сравнительного правоведения, историко-правовой, системно-структурный, логико-юридический, системно-структурный и другие виды анализа.
В работе использованы в качестве источников информации нормы международного права, действующая и проектируемая законодательная база в области уголовного и уголовно-исполнительного права Кыргызской Республики, России и Казахстана, архивные материалы ГУИН МВД Кыргызской Республики за период с 1936 по настоящее время. Кроме того, при проведении сравнительно-правового анализа использовалось ранее действовавшее законодательство.
Исследование содержит данные уголовной и уголовно-исполнительной статистики. В частности, данные по числу отбывавших уголовное наказание в местах лишения свободы России и СССР за период с 1889 по 2000 год и Кыргызской Республики с 1980 по 2001 год.
Эмпирическую базу исследования также составляет двадцатилетняя работа автора в органах прокуратуры, в том числе последние три года на должностях, непосредственно связанных с осуществлением надзора за соблюдением законов в исправительных учреждениях и следственных изоляторах Кыргызской Республики.
Теоретическая и практическая значимость работы состоит:
в кратком историческом анализе становления и развития контроля и надзора за пенитенциарной системой Кыргызской Республики и некоторых выводах из него;
в научном осмыслении форм контроля и надзора за местами лишения свободы и механизмов их воздействия на состояние пенитенциарного дела в стране;
в освещении нынешнего состояния мест лишения свободы и выработке отдельных рекомендаций по дальнейшей гуманизации исполнения уголовных наказаний и роли определенных форм контроля и надзора в этом процессе;
в выработке рекомендаций по внесению изменений и дополнений в действующее законодательство по вопросам совершенствования контроля и надзора в
7 местах лишения свободы, а также по вопросам дальнейшего реформирования пенитенциарных учреждений;
- в возможности использования результатов диссертационного исследования при проведении научных исследований в области борьбы с преступностью и обращения с правонарушителями, а также в практической деятельности правоохранительных органов.
Апробация результатов исследования.
І. В процессе подготовки и написания настоящего диссертационного исследования автором опубликовано 13 научных статей и 2 монографии общим объемом 31,0 п.л.
Тюрьмы Кыргызстана. Монография. - Бишкек, 2001. - 6,0 п.л.
Места лишения свободы Кыргызстана: история и современность». Монография. - Бишкек, 2001. -16,0 п.л.
Надзор за соблюдением законов при исполнении уголовного наказания, задержании и содержании под стражей. -1,0 п.л. /Шагивалиеъ А. Прокурорский надзор в Кыргызской Республике: Учебное пособие. - Бишкек, 2001.
Проблемы пенитенциарной реформы в Кыргызской Республике /Сб. науч. тр. юрид. фак-та КРСУ. - 2001. - №10. - 0,7 п.л. (в соавторстве с Сыдыковой Л.Ч.).
Некоторые проблемы назначения и исполнения уголовного наказания по действующему законодательству Кыргызской Республики. //Сб. науч. тр. юрид. фак-та КРСУ. - 2001. - №10. - 0,5 п.л.
Альтернативы лишения свободы как мере уголовного наказания ///Сб. науч. тр. юрид. фак-та КРСУ. - 2001. - №11. - 0,6 п.л.
Прокурорский надзор за местами лишения свободы //Сб. науч. тр. юрид. фак-та КРСУ. - 2001. - № 11. - 0,7 п.л.
К вопросу о концепции реформирования правоохранительных органов Кыргызской Республики //Сб. науч. тр. юрид. фак-та КРСУ. - 2000. - № 9. - 0,5 п.л.
Некоторые вопросы имплементации норм международного права в национальном законодательстве. //Бюллетень Центра повыш. квалиф. Генпрокуратуры КР. - 2002. - № 4. - 0,6 п.л.
Ю.Некоторые вопросы состояния правовых основ контроля и надзора за местами лишения свободы /,Сб. науч-. тр. юрид. фак-та КРСУ. - 2002. - №12. - 1,0 п.л.
11.Реформы стучатся в застенки //Слово Кыргызстана. - 2001. - 15 мая. - 0,5 п.л.
12.Мы поставили рекорд - тюремный. //«Дело №...». - 2001. -30 мая. - 0,5 п.л.
13. Общественный, в том числе международный контроль за местами лишения свободы. //Сб. науч. тр. юрид. ф-та КРСУ. 2002. - Вып. 13.. - 0,6 п.л.
14. Вопросы эффективности применения уголовных наказаний альтернативных лишению свободы в Кыргызской Республике. //Сб. науч. тр. юрид. ф-та.- 2002 -Вып. 13.-0,8п.л.
15. Прокурорский надзор на страже прав и свобод человека.//Право и предпринимательство.-2002-№5.-1,0 п.л.
III. Участие в международных и региональных конференциях, совещаниях, семинарах, тренингах, круглых столах:
Международная (Россия, Казахстан, и др. страны СНГ) конференция «Альтернативы лишению свободы в Республике Казахстан». -.Алматы, октябрь 1999 г.
Международная (Россия, Великобритания, Польша и др.) конференция «Способы приведения законодательства Кыргызской Республики в соответствие с ее обязательствами в рамках Конвенции ООН против пыток и других бесчеловечных, жестоких и унижающих достоинство видов обращения и наказания». - Бишкек, 18-19 мая 2000 г.
Семинар ИРИ «Реформирование судебной системы Кыргызской Республики». - Бишкек, 30 июня 2001 г.
Республиканская рабочая встреча по представлению проекта Закона «О борьбе с семейным насилием». Бишкек, 18 мая 2001 г.
6-е Совещание ОБСЕ по рассмотрению обязательств в области человеческого измерения. Польша, Варшава, 17-27 сентября 2001 г. (подготовлен и озвучен доклад и 3 выступления в порядке права на ответ).
Международный (Азербайджан, Грузия, Казахстан) круглый стол «Вопросы реформирования пенитенциарной системы в Киргизии». Бюро по правам человека и соблюдению законности. - Бишкек, 16 ноября 2001 г. (подготовлен доклад).
Тренинг и семинар при содействии фонда «Сорос-Кыргызстан» в Центре переквалификации прокурорско-следственных работников Генеральной прокуратуры Кыргызской Республики на тему: «Интеграция международных норм в практическую деятельность прокурорско-следственных работников Кыргызской Республики в целях содействия осуществлению правосудия». - Бишкек, 16-30 ноября 2001 г. (прочитаны 2 лекции и сделан 1 доклад, который включен в Бюллетень Центра).
Круглый стол Института равных прав и возможностей при поддержке Фонда народонаселения ООН и Фонда Дж. и К. Макартуров «Условия и проблемы реализации прав на репродуктивное и сексуальное здоровье граждан Кыргызстана». -Бишкек, 26 ноября 2001 г.
Международная (все страны СНГ, кроме Таджикистана, Белоруссии и Туркменистана и Прибалтики, США, Великобритания, Нидерланды) конференция
«Роль прокурора в демократическом государстве». - Венгрия, Будапешт, 11-15 февраля 2002 года.
Международная (Россия, Казахстан, Молдова, Кыргызстан) конференция «Альтернативы лишению свободы в Республике Узбекистан». - Ташкент, Узбекистан, 29-30 марта 2002 г. (подготовлен и озвучен доклад).
58-я Сессия Комитета ООН по правам человека. Женева (Швейцария), Дворец Наций, 18 апреля 2002 г. (доклад).
Международная конференция «Развитие Альтернативных санкций в российской уголовной юстиции: опыт и перспективы». - Москва, 29-30 мая 2002 г. (доклад).
Круглый стол по обсуждению вопросов реформирования пенитенциарной системы Кыргызской Республики. Бишкек, 17 июля 2002 г. (подготовлен доклад).
Международная (Польша, Кыргызстан) встреча экспертов по разработке Концепции реформирования пенитенциарной системы Кыргызской Республики. Чолпон-Ата, 7-10 августа 2002 г. (подготовлен доклад).
7-е Совещание ОБСЕ по исполнению обязательств в области человеческого измерения. - Варшава, 9-19 сентября 2002 г. и другие.
IV. В процессе практической деятельности разработаны и внесены предложения по изменению и дополнению большого количества проектов Законов Кыргызской Республики, в том числе проектов Законов об амнистии 1999, 2001, 2002 годов, Уголовно-исполнительного кодекса, Законов «Об учреждениях и органах исполняющих уголовное наказание», «О порядке задержания и содержания под стражей» и др.
Кроме того, исследование также апробировано в процессе:
- преподавания на юридическом факультете КРСУ курсов «Прокурорский
надзор» и «Уголовно-исполнительное право»;
членства и работы в Парламентской комиссии по разработке нового Уголовного и Уголовно-исполнительного кодексов Кыргызской Республики;
участия в разработке Концепции реформирования пенитенциарной системы Кыргызской Республики.
Структура работы.
Диссертация состоит из введения, четырех глав и заключения, проиллюстрирована 10 таблицами и диаграммой. Общий объем 189 машинописных страниц.
История становления и развития пенитенциарной системы Кыргызской Республики в период нахождения ее в составе России и СССР
Современная территория Кыргызской Республики определилась в результате длительного исторического процесса. Эта территория, как и сами киргизские племена до сложения единой народности, входила в состав самых разных государственных объединений. Во второй половине XVIII и первой половине XIX веков с учетом выгодного стратегического расположения, «крепкой природной местности» и «воинственного духа населявших ее племен», на нее одновременно претендовали три соперничавших в то время государства: Кокандское ханство, Цинская империя и Россия. В результате этих исторических процессов в 60-е и 70-е годы XIX века Кыргызстан в современных его границах вошел в состав царской России.1
Судебная и тюремная политика царизма в колониальном Кыргызстане начинается со времени присоединения Средней Азии к России, со взятия в 1865 году царскими войсками г. Ташкента и образования в 1867 году Туркестанского генерал-губернаторства.
Северная Киргизия вошла в состав Семиреченской области (Пишпекский и Пржевальский уезды), Таласская долина - в состав Сыр-Дарьинской (Аулие-Атинский уезд), южная часть Киргизии - в состав Ферганской и Самаркандской областей (Андижанский, Ошский, Наманганский, Ходжентский уезды и Памир-ский район).2
Царизм, наряду с введением новой системы судоустройства, сохранил существовавшие ранее суды биев и казиев, для которых решающим была не истина, а богатство и влиятельность потерпевшего и обвиняемого. «За деньги, - писалось в одном отчете губернатора, - виновный мог откупиться от самого тяжелого наказания. Судьи продажны. Решения их основаны на лжесвидетельстве. Не получая жалованья, сами назначают себе вознаграждение с судящихся сторон, так называемый бийлик». Размер бийлика устанавливался но обычаям самими судьями и давал им неограниченные права.
В суде биев при установлении виновности или невиновности, кроме свидетельских показаний и вещественных доказательств, широко применялись присяги -«ант беруу». Это случалось большей частью тогда, когда по делу не имелось ясных и прямых доказательств. Согласно нормам обычного права, «суд биев производился словесно, публично и во всех случаях допускал адвокатуру».1
Следует отметить, что у киргизов не было понятия того, как взятие под стражу и лишение свободы. Поэтому главной компетенцией судов того времени было определение и установление реальной возместимости причиненного преступлением ущерба, который мог выплачиваться девушками, рабами, скотом. За совершенное преступление в отношении обвиненного могла применяться лишь смертная казнь, айып или кун (выкуп за убитого, выплачиваемый скотом, деньгами). Юридические обычаи киргизов допускали жалобы на неправильные решения (приговоры) биев. При этом недовольная сторона, принеся с собой «тартуу» (взятку - подкуп), жаловалась своему родовому манапу. При таких условиях бедные не могли жаловаться на принятое решение бием.2
Так, в одном документе на имя губернатора Семиреченской области указывается, что киргиз Багышевской волости Токмакского уезда Семетей Сагынов во время бытности уездным начальником Пущина (примерно в 1867-1868 годах, когда царское правительство только начало вводить в Северной Киргизии новое административное деление на аилы и волости) выдал замуж свою дочь по имени Мыскал за проживающего в его же волости Кайымбая Солтина, которая после была убита мужем и за нее отцу было выплачено всего лишь 25 голов крупного рогатого скота и один верблюд. Отец девушки, считая, что это количество скота за кун недостаточно, жалуется военному губернатору Семиреченской области, чтобы пересмотреть дело и вынести по нему иное решение.3
Колониальная администрация при проведении карательной политики придавала большое значение тюрьмам, к организации которых она приступила немедленно после завоевания края. Уже в первые годы было построено и действовало в пяти областях Туркестанского края (Сырдарьинской, Ферганской, Самаркандской, Семиреченской и Закаспийской) 67 мест лишения свободы. Несмотря на широкую сеть мест лишения свободы, созданную царизмом в Туркестанском генерал-губернаторстве, здесь не было каторжных тюрем, так как правительство было заинтересовано строить их в первую очередь в Центральной России. То же самое происходило и в Кыргызской Республике в период ее нахождения в составе СССР. Управление тюрьмами в Туркестанском крае осуществлялось канцелярией генерал-губернатора, областными правлениями и канцелярией начальника Закаспийской области. В отличие от метрополии в областях Туркестанского края тюремные инспекции созданы не были.1 В управлении тюрьмами принимали участие также областные и уездные благотворительные «попечительные о тюрьмах» комитеты и отделения. Являясь подразделениями одноименного Всероссийского Общества, они, согласно Уставу, имели задачу нравственного исправления преступников путем постоянного надзора за заключенными, рационального размещения их по роду преступлений и обвинений, наставления их в правилах христианского благочестия и доброй нравственности, занятия их приличными упражнениями.2 Организация и деятельность последних представляет для нас определенный интерес и в современных условиях.
В 1895 году вся тюремная система России была переведена из ведения Министерства внутренних дел в подчинение Министерства юстиции. Этот шаг тогда был воспринят неоднозначно, в основном негативно, в том числе и со стороны видных юристов.3 Например, известный русский юрист А.Ф. Кони, выражая свое негативное отношение к передаче тюремного ведомства из МВД в Министерство юстиции, в свое время писал: «...мерзавец Муравьев (бывший в то время министром юстиции), вовремя ушедший в кусты, развратив его состав и присоединив к нему тюремное ведомство (для получения 6 тысяч добавочных и шашки на перевязи), лишенное средств, людей, системы».
Согласно Общей тюремной инструкции 1915 года, система мест заключения царской России была довольно сложной и в соответствии с существовавшими в то время видами наказаний включала следующие учреждения: помещения для подвергаемых аресту, арестантские помещения при полиции, тюрьмы (губернские, областные, уездные), исправительно-арестантские отделения, тюрьмы для содержания осужденных к каторжным работам, пересыльные тюрьмы. Во всех этих местах заключения к 1917 году находилось 152,052 тыс. арестанта.
Февральская революция 1917 года сопровождалась массовыми погромами мест заключения, в результате которых были разрушены производственные мастерские, разграблено все тюремное имущество, почти полностью уничтожено делопроизводство Главного тюремного управления. Нанесенный материальный ущерб от этих разрушений был огромен и в несколько раз превысил годовой бюджет всего Тюремного ведомства. Временное Правительство провело в марте 1917 года амнистию, выпустив на свободу более 88 тыс. заключенных (в том числе 5 737 политических), т.е. на свободе оказалось 75% лиц, находившихся под стражей. На 1 сентября 1917 года в 712 местах заключения содержалось немногим более 25 тыс. заключенных.1 Такое «наследство» досталось большевикам накануне их захвата власти в ноябре 1917 года.
Некоторые вопросы реформирования пенитенциарной системы
Пенитенциарная реформа в Кыргызской Республике - разговор особый. Особый в том плане, что ее никак нельзя рассматривать отдельно от состояния преступности как социально-правового явления, отдельно от органов, исполняющих наказания в виде лишения свободы, отдельно от уголовной политики, проводимой государством.
Долгое время тема тюрем и учреждений системы исполнения наказаний в виде лишения свободы в Кыргызстане оставалась закрытой и порой недоступной для научных исследований либо могла быть доступна лишь ограниченному кругу лиц.
В целом по республике уровень преступности по сравнению с данными 1998 года вырос только за один 1999 год на 16,5 %. Наибольший рост наблюдается по следующим видам преступлений: - контрабанда наркотиков - 110 %, в 2000 г. еще + 75,0 % - кражи - 46,8 % -грабежи-23,1 % - взяточничество - 19,5 %, в 2000 г. еще + 22,2 % - уклонение от уплаты налогов - 19,3 %
В 1999 году велик удельный вес зарегистрированных тяжких и особо тяжких преступлений - 55,7 % (22,2 тыс.), который в 2000 году увеличился до 67,1 % (25,9тыс), особенно в Чуйской области (76,7%) и в Иссык-Кульской области (78,1%) от общего числа. В 2000 году 1233 преступления совершено несовершеннолетними (привлечено к уголовной ответственности по ним 1713 лиц). 13,3% (или 3,2 тыс.) преступлений совершено при различных формах рецидива.
Анализ статистических данных по преступности за 2000 год по сравнению с 1999 годом показал стабильный рост тяжких насильственных преступлений: -убийств- 19,2% - изнасилований - 7,8 % - разбойных нападений - 8,4 %.
Что касается численности осужденных, помещенных по приговорам судов в места лишения свободы Кыргызской Республики, то здесь в разные годы складывалась следующая картина (см. диаграмму).
Однако приведенные данные, на наш взгляд, не отражают в полной мере реальной картины. Статистика - вещь лукавая и, как правило, фиксирует лишь официальные показатели работы отдельных правоохранительных органов и пенитенциарных учреждений, сведенных воедино. За кадром остается много факторов, которые дают основания для возникновения сомнений в ее беспристрастности - это и большой пласт латентной преступности, и факты массового сокрытия преступлений от регистрации, и еще многое другое. Тем не менее, не доверять ей полностью мы не можем.
Всего в системе ГУИН МВД Кыргызской Республики имеется 34 исправительных учреждения и следственных изолятора. Из них 12 исправительных колоний закрытого типа, 11 из которых расположены в Чуйской области и г. Бишкек и только одна (ИК-10) - в г. Жалал-Абаде. Такой дисбаланс входит в противоречие с признанной во всем мире необходимостью добиваться максимального приближения мест лишения свободы к месту жительства осужденных. Это является далеко немаловажным и всеми признанным фактором процесса перевоспитания преступников, так как значительно упрощает их общение с родственниками, что, как знаем, является положительным моментом. В данных учреждениях содержится по состоянию на 01.03.2002 года 11,4 тыс. осужденных при лимите мест 14,0 тысяч. Из числа осужденных боле четверти - 2,9 тыс. - содержится в трех колониях-больницах, из которых более 1,7 тыс. больны туберкулезом и еще более тысячи -другими заболеваниями, требующими стационарного лечения (это только по официальным данным).
В колониях-поселениях содержится 2,9 тыс. человек при лимите мест 3,7 тыс., из которых около чуть менее 600 - находятся в розыске. Рецидив преступлений у последних с первого взгляда по букве закона - налицо. Но далеко не бесспорен. Можно ли, например, считать человека, совершившим преступление при рецидиве, если он, с одной стороны, голоден и государство не обеспечивает ему элементарных условий содержания, а с другой - нет возможности трудоустройства и выполнения предписаний закона по данному режиму содержания? Оставим ответ на этот вопрос тем, кто рискнет глубже вникнуть в эту проблему. Хотя мы поддерживаем мнение некоторых авторов, которые предлагают ввести в УИК норму о том, что осужденным, не обеспеченным работой по не зависящим от них причинам, может быть предоставлено право на длительные выезды.1
В пяти следственных изоляторах республики содержится 3037 человек при лимите мест 2,4 тыс. человек. Перелимит следственно-заключенных, находящихся на тюремном режиме, и осужденных к исключительной мере наказания отмечается во всех изоляторах за исключением СИЗО для несовершеннолетних при ИК-14 в с. Вознесеновка Панфиловского района и то потому, что эта колония принимает только несовершеннолетних Чуйской долины. Все остальные несовершеннолетние из других регионов Кыргызстана (например, Ошской, Нарынской, Жалал-Абадской областей и т.д.) содержатся в ИТУ своих регионов наравне со взрослыми. Таким образом, в целом в системе ГУИН по состоянию на первую четверть 2002 года находилось более 17 тыс. осужденных и ждущих суда при лимите мест 20,2 тысячи. Плотность "тюремного" населения Кыргызской Республики составляет более 350 человек на 100 тыс. всего населения. Это более чем в два раза меньше, чем в России (740) и почти в полтора раза меньше чем у ближних соседей - Казахстана (560), но зато в 15 раз больше чем в Индии (23) - второго по количеству населения государства мира. Не будем гадать о статистических данных все еще "закрытых" государств, но из числа "открытых" - мы в твердой десятке самых жестких по карательным мерам. В этой связи полагаем, что данный показатель при нынешних экономических условиях не должен превышать 40-50 заключенных на 100 тыс. населения.
Значение развития и совершенствования основ контроля и надзора за местами лишения свободы и их виды
Термин «контроль» с начала его появления употреблялся для обозначения определенного сличения, проверки. В Англии этим словом первоначально называли второй экземпляр списка, передаваемого одним финансовым агентом другому для сличения с оригиналом.1 Впоследствии содержание данного термина значительно расширилось в связи с тем, что его стали использовать для обозначения одной из функций управления обществом. Отсюда широкое распространение получило понятие «социальный контроль», которое используется в философии, экономической, юридической и других общественных науках.
В науке под социальным контролем понимается определенная система наблюдения и проверки процесса функционирования соответствующего объекта с последующим сообщением об обнаруженных недостатках, нарушениях, отклонениях компетентному органу для принятия необходимых мер. Иногда контролирующий субъект наделяется правом самостоятельного применения некоторых мер предупреждения и пресечения нарушений. Формы и методы социального контроля весьма разнообразны: учет, наблюдение, инспектирование, ревизия, надзор и др.
При анализе актуальных проблем лишения свободы как меры уголовного наказания представляется важным и необходимым определить место исправительных учреждений в системе органов государства, ведущих борьбу с преступностью. В социалистический период развития их роль и значение явно недооценивалась. В этой связи весьма характерна статья «Ликвидация преступности и устранение всех причин, ее порождающих, - программное требование КПСС». Основное ее содержание посвящено анализу системы государственных органов, ведущих борьбу с преступностью. При этом об органах, исполняющих уголовное наказание, в ней упоминается лишь вскользь. Такое же пренебрежительное отношение, возможно еще в более открытых формах, к сожалению, весьма характерно и для Кыргызской Республики в истекшее десятилетие с момента обретения суверенитета. На наш взгляд, можно хорошо расследовать уголовное дело, всесторонне и объективно рассмотреть его в суде, назначить преступнику справедливую меру наказания, но если не принять всех необходимых мер для его перевоспитания и исправления в местах лишения свободы, то вся предшествующая работа по исправлению этого человека будет сведена на нет.
Исполнение назначенных судом наказаний составляет ответственный и, в известном смысле, заключительный этап борьбы с преступностью, который осуществляется специфическими методами и в установленных в законодательстве формах. Не будет переоценкой роли исправительных учреждений в борьбе с преступностью, если сказать, что предшествующая работа правоохранительных органов и суда - лишь своего рода подготовительный этап в борьбе за предотвращение нового преступления со стороны виновного.
В народе говорят: «Свято место пусто не бывает». Перефразируя это в общем-то распространенное изречение применительно к ситуации с организацией пенитенциарного дела в Кыргызской Республике, можно сказать, что если государство не в состоянии осуществлять эффективный контроль и надзор за местами лишения свободы, то это обязательно сделают за него другие. Полагаем излишним гадать, кто же это такие «другие». Ответ лежит на поверхности - это организованная и профессиональная преступность. А исправительные учреждения всех видов являются своеобразной школой, постоянно подпитывающей и усиливающей этот волнующий всех феномен современности.
Актуальность данного вопроса подтверждается и на самом высоком международном уровне, поскольку уже давно вышла за пределы отдельно взятых государств. В апреле 2000 года Организацией Объединенных Наций открыта для присоединения Конвенция «О транснациональной организованной преступности», которая дает одно из многочисленных определений этого явления.2 Ввиду бесспорности высказанного тезиса, думается, нет необходимости подробно останавливаться на дискуссиях вокруг понятия организованной преступности, ее формах и степени влияния на те или иные стороны общественной жизни. Однако на один из реально существующих моментов, на наш взгляд, не обратить внимания невозможно.
Речь идет о сложившейся тенденции усиления влияния на осужденных как внутренних, так и многочисленных внешних факторов, прямо и негативно воздействующих на уголовно-исправительную политику государства в целом, особенно в последние годы. На практике сложилось такое положение, когда «зонами» в значительной части реально управляют не специально созданные для этого государственные структуры, которые в силу наличия многих объективных и субъективных факторов создают лишь видимость управления, а организованные преступные группы и даже целые преступные сообщества, возглавляемые всем известными «ворами в законе».1 Настолько известными, что их имена в последнее время почти не сходят со страниц периодической печати. А такие понятия, как «общак», «смотрящий» и т.п. сейчас свободно может разъяснить даже каждый второй школьник. И это не может не настораживать, поскольку последствия деятельности таких мощных, прежде всего идеологических, конкурентов государства в процессе перевоспитания осужденных не поддаются точному прогнозу.
Фактическое существование этой специфической формы «общественного» контроля в исправительных учреждениях системы исполнения уголовных наказаний и вне ее никто не отрицает. Однако по понятным причинам она не может подробно рассматриваться нами в рамках данной работы.
Именно эти, очень коротко перечисленные обстоятельства обуславливают необходимость поиска путей повышения эффективности правового регулирования контроля и надзора в местах лишения свободы.
Обосновывая необходимость обеспечения всестороннего контроля в вопросах соблюдения прав и свобод содержащихся в местах лишения свободы осужденных, некоторые авторы выделяют три формы такого контроля: государственный, общественный и судебный.1 Полагаем, что такое деление не совсем обоснованно.
Во-первых, судебный контроль вполне очевидно является одной из разновидностей государственного контроля. Во-вторых, авторами указанной работы прокурорский надзор также рассматривается как форма государственного контроля. Это не совсем верно, поскольку надзорные и контрольные функции тех или иных органов и учреждений имеют существенные различия и не могут произвольно смешиваться друг с другом.
На наш взгляд, чисто условно можно выделить следующие виды контроля за исполнением уголовных наказаний: 1. Государственный контроль, который в свою очередь подразделяется на: в) судебный контроль; б) контроль органов исполнительной власти и органов местного самоуправления за деятельностью расположенных на их территориях учреждений, исполняющих уголовное наказание; в) ведомственный контроль; г) парламентский контроль; 2. Общественный, в том числе международный контроль.
Все перечисленные выше государственные и общественные организации и учреждения, кроме контрольных, обладают также отдельными элементами надзорных полномочий. Однако они в их деятельности выражены слабо. В Кыргызской Республике, как и на всем пространстве СНГ, надзор за точным и единообразным исполнением законов в исправительных учреждениях осуществляется органами прокуратуры. Конституцией и законами Кыргызской Республики прокуратура наделена и некоторыми контрольными полномочиями, однако, они носят второстепенный, так сказать, обслуживающий надзорные функции характер.
Контроль и надзор при реализация репродуктивных и сексуальных прав в местах лишения свободы
Вопросы репродуктивных и сексуальных прав человека в силу своей глубокой специфичности являются, на первый взгляд, той областью общественных отношений, где присутствие институтов государства и права должно быть минимизировано. Однако ход общественного развития показывает, что для них рамки моральных, нравственных и других неправовых категорий представляются несколько сужеными, особенно, когда речь идет о людях, находящихся по приговорам судов в изолированных от общества условиях. Обеспечение надлежащих правовых форм контроля и надзора в этой сфере очень важно и с практической точки зрения, поскольку они охватывают такие сложные вопросы исполнения уголовных наказаний, как режим отбывания наказания, порядок предоставления отпусков осужденным, порядок предоставления долгосрочных свиданий с близкими родственниками и т.д.
Поскольку реализация контрольных и надзорных функций происходит при этом в самых различных формах и сама по себе проблема несколько не вписывается в традиционные, консервативные рамки уголовно-исполнительного права, рассмотрение данного вопроса выделено автором в отдельную главу.
Правовые основы реализации репродуктивных и сексуальных прав граждан в местах лишения свободы регламентированы в Конституции Кыргызской Республики, в уголовном, уголовно-исполнительном законодательстве, в Законе «О репродуктивных правах граждан» и других нормативных правовых актах.
Конституция признает и гарантирует основные права и свободы человека в соответствии с общепризнанными принципами международного права, межгосударственными договорами и соглашениями по вопросам прав человека, ратифицированными Кыргызской Республикой (ст. 16). Каждый в Кыргызской Республике имеет право: - на физическую и моральную неприкосновенность; - на личную свободу и безопасность; - на свободное развитие своей личности и др. Государство гарантирует каждому защиту от произвольного и незаконного вмешательства в его личную и семейную жизнь, посягательства на его честь и достоинство, нарушения тайны переписки и телефонных переговоров (ст. 39). Основные права и свободы человека принадлежат каждому от рождения. Они признаются в качестве абсолютных, неотчуждаемых и защищаемых законом и судом от посягательств со стороны кого бы то ни было (ст. 15). Ограничения в осуществлении прав и свобод допускаются Конституцией и законами Кыргызской Республики лишь в целях обеспечения прав и свобод других лиц, общественной безопасности, защиты конституционного строя. При этом существо конституционных прав и свобод не может быть затронуто (ст. 17).
УК Кыргызской Республики, вступивший в действие с 1 января 1998 года, в главе 18 определяет четкие границы половой свободы граждан, нарушение которых влечет за собой применение довольно суровых мер уголовного наказания вплоть до смертной казни. Иными словами, половая свобода никоим образом не может рассматриваться в качестве синонима половой распущенности и безответственности. Следует отметить, что ранее действовавший УК в редакции 1960 года, с одной стороны, предусматривал наступление уголовной ответственности за ненасильственное мужеложство, а с другой - вообще не имел нормы, предусматривающей ответственность за лесбиянство или иные действия сексуального характера с применением насилия или с угрозой его применения к потерпевшему (потерпевшей). Действующий УК устранил эти явные пробелы старого закона путем декриминализации ненасильственного мужеложства и введения уголовной ответственности за насильственные действия так называемого неформально сексуального характера.
Закон Кыргызской Республики «О репродуктивных правах граждан», вступивший в законную силу 21 января 2000 года, устанавливает гарантии государства по охране репродуктивного здоровья граждан и создает правовую основу для получения услуг по планированию семьи, свободному осуществлению своих репродуктивных прав (преамбула). В ст.1 приводятся основные понятия, согласно которым:
Репродукция - это самовоспроизведение, размножение, производство потомства. Репродуктивные права - права граждан на охрану их репродуктивного здоровья и свободное принятие решений в отношении рождения или отказа от рождения ребенка в браке или вне брака, а также на медико-социальную, информационную и консультативную помощь в этой сфере. Репродуктивное здоровье - состояние полного физического, умственного и социального благополучия во всех вопросах, касающихся репродуктивной системы. Планирование семьи - система мероприятий, направленных на принятие и реализацию супругами или отдельными гражданами решения о рождении или отказе от рождения детей, их числе, интервалах между родами, на получение информации и средств, позволяющих обеспечить осознанный выбор. Приведем также ряд других важных, на наш взгляд, положений вышеназванного закона «О репродуктивных правах граждан» с некоторыми возможными комментариями.
Граждане имеют право реализовывать репродуктивные права по своей воле и в своих интересах. Государство обеспечивает гарантированный объем, качество и доступность услуг по охране репродуктивного здоровья и планированию семьи (ст. 2). Возникает вопрос: как можно вообще гарантировать объемы, качество и доступность услуг по охране репродуктивного здоровья? Другое дело, когда государство имеет возможность защитить установленное в ст. 7 Закона право граждан на защиту от унизительного обращения и насилия по отношению к их репродуктивным функциям посредством осуществления уголовного преследования лиц, преступивших дозволенные границы сексуальной свободы. Все остальные гарантии подобного рода для государства неподъёмны, поэтому носят декларативный характер.
Закон распространяется на граждан Кыргызской Республики, иностранных граждан и лиц без гражданства, постоянно или временно проживающих на территории страны, и применяется в отношении всех юридических и физических лиц, деятельность которых связана с реализацией гражданами репродуктивных прав на территории Кыргызской Республики (ст.З).
