Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Теоретико-правовые основы уголовной ответственностиза незаконное банкротство 13
1. Исторический очерк о развитии законодательства об ответственности за неправомерное банкротство 13
2. Современное российское законодательство о процедуре правомерного банкротства хозяйствующих субъектов и об ответственности за незаконное банкротство 26
3. Особенности зарубежного законодательства в части уголовной ответственности за незаконное банкротство 46
Глава 2. Уголовно-правовая характеристика видов незаконных банкротств и проблемы дифференциации ответственности за их совершение 72
1. Объективные и субъективные признаки неправомерных действий при банкротстве (ст. 195 УК) и вопросы дифференциации ответственности 72
2. Объективные и субъективные признаки преднамеренного и фиктивного банкротства и проблемы их идентификации 103
3. Проблемы квалификации незаконных банкротств и противодействия им с учетом их криминолого-криминалистическои характеристики 133
Заключение 160
Библиография
- Современное российское законодательство о процедуре правомерного банкротства хозяйствующих субъектов и об ответственности за незаконное банкротство
- Особенности зарубежного законодательства в части уголовной ответственности за незаконное банкротство
- Объективные и субъективные признаки преднамеренного и фиктивного банкротства и проблемы их идентификации
- Проблемы квалификации незаконных банкротств и противодействия им с учетом их криминолого-криминалистическои характеристики
Введение к работе
Актуальность темы исследования. Длительный экономический кризис, который перманентно имеет место не только во всем мире, но и в Российской Федерации, не позволяет развиваться экономике, затрудняет развитие новых производств и не способствует нормальной конкуренции и действию других механизмов рыночной экономики. В целом институт банкротства имеет для экономики положительное значение, но в условиях кризиса его действие очень часто приводит к тому, что собственники и владельцы предприятий умышленно приводят их к банкротству, имея цель не платить по счетам, не возвращать кредитов, оправдывая все это действием кризиса. Такие действия проводятся с целью скрыть неумелое руководство менеджмента либо действия, связанные с необоснованными рисками, а нередко и с корыстной целью, предполагающей незаконное обогащение за счет чужого имущества. Нельзя сбрасывать со счетов и такие явления, как рейдерство, прямые хищения, замаскированные под банкротство. Для борьбы с указанными явлениями в различных отраслях законодательства предусмотрены соответствующие меры, которые включают гражданско-правовую, административную и, в крайнем случае, уголовную ответственность. Но данная сфера остается весьма трудной для практического применения.
Следует сказать о таком негативном явлении, как частая изменяемость норм соответствующего Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)» 2002 г., редакция которого неоднократно уточнялась в 2004, 2007, 2009, 2011 и 2012 г.. Более того, специалисты часто забывают и такой нормативный акт, как Федеральный закон от 25.02.1999 № 40-ФЗ (ред. от 28.07.2012) «О несостоятельности (банкротстве) кредитных организаций» (с изм. и доп., вступающими в силу с 01.01.2013). Неправильное применение данных законов может привести к нарушениям и в уголовно-правовой сфере и не позволит осуществлять четкую дифференциацию ответственности в соответствии с предметом регулирования.
Следует согласиться с мнением тех авторов, которые утверждают что число криминальных банкротств, по мнению специалистов, велико, но уголовных дел гораздо меньше. Это связано не только с местом института банкротства в системе экономических отношений, но и с не совершенностью соответствующих норм уголовного закона. Речь идет о содержании диспозиций ст.195-197 УК РФ, предусматривающих ответственность за неправомерные действия при банкротстве, преднамеренное и фиктивное банкротство. Эти преступления следует отличать от подобных административных правонарушений, однако четких критериев такого разграничения до сих пор не выработано. Есть трудности в отграничении соответствующих преступлений от мошенничества и иных преступлений в сфере экономической деятельности. Санкции, предусмотренные законодателем за совершение указанных преступлений, не позволяют осуществлять дифференциацию ответственности на законодательном уровне и индивидуализацию наказания при его назначении. До настоящего времени нет судебного толкования со стороны Пленума Верховного Суда РФ по делам данной категории. Указанные проблемы обусловили актуальность темы исследования.
Степень разработанности проблемы.
При проведении исследования автор опирался на труды ведущих ученых разных исторических периодов: до 1917 г. в российском праве проблемами ответственности за банкротство занимались Л.С. Белогриц-Котляревский, А.Х. Гольмстен, Ф. Лист, А.В. Лохвицкий, В.Д.Набоков, Н.А.Неклюдов, Е.А. Нефедьева, Н.С.Таганцев, И.Я. Фойницкий, Г.Ф. Шершеневич; в современной Российской Федерации эти проблемы разрабатывали П.Д. Баренбойм, В.В. Витрянский, Б.В. Волженкин, Л.Д. Гаухман, Ю.А. Гладышев, А.С. Горелик, А.Э. Жалинский, В.Н. Зырянов, И.А. Клепицкий, Б. Колб, А.А. Конев, А.П. Кузнецов, В.Д. Ларичев, Н.А. Лопашенко, А.В. Наумов, П.Н. Панченко, Т.В. Пинкевич, Ф.М. Решетников, В.П. Саенко, Э.С. Тенчов, A.M. Яковлев, П.С. Яни, Б.В. Яцеленко и др.
На уровне диссертационных исследований следует сказать о работах таких авторов, как М.Х. Хакулов, И.Ю. Михалев, А.Н. Классен, Е.А. Бондарь, Д.Г. Краснов, И.А. Кондрашина, А.В. Пустяков, Д.А. Кузьминов, А.В. Голышев и др. Однако диссертации не раскрывали четких критериев дифференциации ответственности, не учитывали современные изменения законодательства о банкротстве, не в полной мере рассматривали тенденции уголовной политики в данной сфере экономической деятельности.
Цель исследования состояла в том, чтобы провести подробный научный анализ законодательства о несостоятельности (банкротстве) и об ответственности за незаконное банкротство, объективных и субъективных признаков составов преступлений в указанной сфере, и на этой основе выработать предложения по более точной дифференциации ответственности на законодательном уровне, разграничению проступков и преступлений в указанной сфере, а также по квалификации фактов неправомерного банкротства.
Для достижения поставленной цели решались следующие задачи:
-исследованы теоретико-правовые основы законодательства о несостоятельности в Российской Федерации и в зарубежных странах;
-рассмотрены элементы криминологической обусловленности уголовной ответственности за неправомерное банкротство и особая бланкетность соответствующих уголовно-правовых норм;
-проанализированы объективные и субъективные элементы и признаки неправомерного банкротства и его видов с выделением критериев отграничения от административных правонарушений и иных преступлений в сфере экономической деятельности;
- рассмотрены используемые законодателем критерии дифференциации ответственности за указанные преступления и сформулированы предложения по их совершенствованию;
- с использованием научных методик изучена практика применения норм уголовного закона об ответственности за преступления в сфере несостоятельности (банкротства);
-изучены статистические данные по борьбе с указанными преступлениями и их криминологическая характеристика;
- сформулированы предложения по совершенствованию соответствующих норм уголовного законодательства и практики его применения.
Объект и предмет исследования. Объектом исследования являлись общественные отношения, складывающиеся по поводу незаконного банкротства субъектов экономической деятельности и при противодействии преступлениям в данной сфере, а также проблемы дифференциации уголовной ответственности за подобные преступления. Предметом исследования явились уголовно-правовые нормы, входящие в механизм правового регулирования отношений подобного рода, предусматривающие ответственность за незаконное банкротство, критерии дифференциации преступлений в данной сфере и их отграничение от смежных преступлений и проступков, а также практика применения указанных правовых норм и тенденции развития уголовного и других отраслей законодательства.
Методология и методика исследования. Методологической основой исследования является диалектический метод как всеобщий метод научного познания. В процессе исследования применялись общие (анализ, синтез) и специальные методы познания – сравнительный, историко-правовой, формально-логический, системный, методы статистического анализа и изучения документов, конкретно-социологический метод (анкетирование).
Нормативную базу исследования составили Конституция РФ, ранее действовавшее в дореволюционной России и современное законодательство в сфере банкротства, нормы Гражданского кодекса РФ и Кодекса об административных правонарушений, Уголовный кодекс РФ и современное уголовное законодательство зарубежных стран.
Теоретической основой исследования явились работы таких известных ученых по общей теории права, гражданскому и административному праву, как С. С. Алексеев, П. Д. Баренбойм, С. Н. Братусь, Е. А. Васильев, В. В. Витрянский, В. М. Горшенев, А. С. Горячев, Ю. А. Денисов, О. С. Иоффе, С. Н. Кожевников, В. В. Лазарев, Д. В. Ломакин, Н. С. Малеин, B. C. Нерсесянц, В. Ф. Попандопуло, А.П. Сергеев, Е. В. Слепченко, Е.А. Суханов, М. B. Телюкина, Ю.К. Толстой, А. Ф. Черданцев. Большое значение для исследования имели работы ученых по уголовному праву и криминологии, таких как Г.А. Аванесов, А.В. Бойцов, Г.Н. Борзенков, Н.И. Ветров, Б. В. Волженкин, Л. Д. Гаухман, А. Э. Жалинский, И.А. Клепицкий, Б.Н. Колб, Н.Ф. Кузнецова, В.Н. Кудрявцев, В.Д. Ларичев, Н.А. Лопашенко, Ю.И. Ляпунов, Т.В. Пинкевич, М.В. Талан, М.В. Телюкина, А.X. Тимербулатов, Ю.В. Трунцевский, М. X. Хакулова, Г. Н. Хлупина, П.С. Яни, Б. В. Яцеленко и др.
Эмпирическую базу исследования составили: статистические материалы ГИАЦ МВД России за 2003-20012 г.; материалы опубликованной судебной практики, в том числе решения и постановления Пленумов Верховного и Высшего Арбитражного судов РФ за 2004-2011 г.; материалы 84 уголовных дел, находившихся в производстве правоохранительных органов и судов на территории Москвы, Московской, Тульской, Брянской областях и других регионов; эмпирические данные, использованные в работах других авторов. По специально разработанной анкете был проведен опрос 124 практических работников - судей, следователей, оперативных сотрудников органов внутренних дел и 52 преподавателей и научных работников вузов.
Научная новизна исследования заключается, прежде всего, в том, что оно является одним из первых, направленных на более точную дифференциацию уголовной ответственности за действия, связанные с процедурой банкротства предприятий и организаций, а также на разграничение проступков и преступлений в данной сфере с предложением о выделении новых норм Особенной части УК РФ, предусматривающих ответственность за воспрепятствование деятельности арбитражных управляющих и руководителей временной администрации и специальное мошенничество в данной сфере экономической деятельности.
Конкретные научные результаты исследования заключаются в следующем:
- с учетом обновленного гражданского, административного и уголовного законодательства в исследуемой сфере уточнены понятие и признаки незаконного банкротства, впервые четко сформулированы критерии разграничения законной процедуры банкротства, содержание незаконных действий и их отграничение от иных преступлений в сфере экономической деятельности;
- сформулированы четкие критерии разграничения преступлений и проступков в сфере банкротства, которые основываются на различной степени общественной опасности указанных деяний, выраженной в их отраслевой противоправности;
- предложены изменения в содержание ст.195 УК РФ, касающиеся объективных и субъективных признаков данного состава преступления. Обоснованы предложения о выделении ч.3 ст.195 УК в самостоятельную норму (ст.195 УК) в связи с разными объектами посягательства и разным характером совершаемых действий;
- обоснованы предложения об исключении из УК РФ ст.196 и 197 УК, т.к. данные действия не образуют деяний в сфере банкротства, а совершаются путем обмана или злоупотребления доверием в корыстных или иных целях, и о включении в УК РФ специальной нормы о хищении в сфере банкротства путем обмана или злоупотреблении доверием (ст.195 УК).
Основные положения диссертации, выносимые на защиту:
1. Вывод о том, что правомерное банкротство, как институт рыночной экономики, является в целом полезным, позволяющим поддерживать условия конкуренции, развития субъектов экономической деятельности, их стремление в применении передовых технологий и оптимизации затрат на развитие. Для сохранения системности экономических подходов в применении процедур банкротства следует установить банкротство не только юридических, но и физических лиц, приняв поправки в соответствующий закон.
2. Дифференциация уголовной ответственности за преступления, посягающие на отношения определенной видовой принадлежности, предполагает их разграничение на законодательном уровне с учетом характера и степени их общественной опасности (выраженной в санкции уголовно-правовой нормы), квалифицирующих и иных признаков, характеризующих элементы состава преступления.
3. Дифференциация правонарушений в сфере несостоятельности (банкротства) должна основываться на особой бланкетности диспозиций соответствующих правовых норм и предполагает разграничение ответственности в соответствии с установленной противоправностью (гражданско-правовые деликты, административные правонарушения и преступления). Особая бланкетность норм об ответственности за неправомерное банкротство диктуется наличием не только Федеральных законов от 26.10.2002 № 127-ФЗ (ред. от 29.12.2012, с изм. от 30.12.2012) «О несостоятельности (банкротстве)» и от 25.02.1999 № 40-ФЗ (ред. от 28.07.2012) «О несостоятельности (банкротстве) кредитных организаций», но и нормативными документами Правительства РФ, а также разъяснениями Пленума Верховного и Президиума Высшего Арбитражного Судов РФ.
4. Вывод о криминологической обусловленности уголовной ответственности за неправомерные действия при банкротстве и за мошенничество в сфере банкротства.
5. Вывод о недостаточных изменениях в уголовно-правовых нормах об ответственности за незаконное банкротство, которые имели место в 2005 г. и 2010 г. Данные изменения не охватывали ответственность всех возможных субъектов неправомерного банкротства, не решили проблем разграничения ответственности за криминальное банкротство и мошенничество в экономической сфере.
6. Предложения о совершенствовании уголовного закона в части ответственности за незаконное банкротство:
1) Выделить часть 3 ст.195 УК в отдельную статью – ст.195 УК, предусматривающую ответственность за воспрепятствование деятельности арбитражного управляющего либо временной администрации кредитной или иной финансовой организации. Это необходимо потому, что в действующей ст. 195 объединены разные непосредственные объекты, подразумеваются различные субъекты преступления, а объективные признаки деяний, указанных в ч.1 и 2 данной статьи, отличны от деяния, указанного в ч.3;
2) Признать арбитражного управляющего и руководителя временной администрации специальными субъектами преступления, ответственность за которое предусмотрена ст.195 УК, и квалификации возможных злоупотреблений при осуществлении процедуры банкротства с их стороны по совокупности со ст.201 УК;
3) Дополнить УК РФ нормой об ответственности арбитражных управляющих и руководителей временной администрации за служебную халатность при осуществлении процедуры банкротства, повлекшую причинение крупного ущерба;
4) Поддержать предложение ряда ученых о дополнительной дифференциации ответственности по ст.195 УК с использованием квалифицирующих признаков «с причинением особо крупного ущерба» и «совершение деяния организованной группой»;
5) Исключить из УК РФ ст.196 и 197 УК, предусматривающих ответственность за преднамеренное и фиктивное банкротство, дополнив кодекс специальной нормой об ответственности за мошенничество в сфере банкротства (ст.195);
6) Дополнить ч.2 ст.76 УК указанием о возможности освобождения от уголовной ответственности при наличии соответствующих оснований лиц, признанных виновными в совершении мошенничества в сфере экономической деятельности.
Теоретическая и практическая значимость исследования.
Теоретическая значимость диссертационного исследования работы определяется тем, что оно вносит определенный вклад в развитие теории уголовного права, поскольку восполняет пробел относительно установления четкой дифференциации ответственности за преступления в сфере банкротства, квалификации подобных преступлений и их отграничения от проступков. Положения и выводы диссертации могут быть использованы в качестве теоретической основы для разработки уголовной политики по противодействию криминальным банкротствам и иным посягательствам в сфере экономической деятельности, а также для других научных исследований по данной проблеме и при подготовке учебных и учебно-методических пособий по курсу «Уголовное право».
Практическая значимость заключается в возможности использования отдельных выводов и предложений при совершенствовании уголовного и других отраслей законодательства, а также в деятельности правоприменительных органов. Материалы исследования используются в учебном процессе Московского университета МВД России и других высших учебных заведениях при чтении лекций и проведении семинаров по Особенной части уголовного права и при преподавании спецкурса «Актуальные проблемы уголовного права».
Апробация результатов исследования. Основные выводы и новые предложения отражены в шести опубликованных статьях, в том числе и в Вестнике Московского университета МВД России, который входит в перечень изданий, рекомендованных ВАК Министерства образования и науки РФ. Результаты исследования внедрены в учебный процесс Московского университета МВД России и других вузов, а также в деятельность органов по борьбе с экономическими преступлениями ГУ МВД России по г. Москва. Отдельные положения исследования содержались в докладах и выступлениях на научно-практических конференциях и семинарах по проблемам уголовной политики и борьбы с преступностью в 2006-2010 г. в Московском университете МВД России: межвузовском научно-практическом семинаре, «Современные проблемы борьбы с преступлениями в сфере экономики», состоявшемся в Московском университете МВД России 29 апреля 2010 г.; межвузовском научно-практическом семинаре «Значение норм Федерального закона «О полиции» для осуществления современной уголовной политики», состоявшемся в Московском университете МВД России 27 мая 2011 г.; II Всероссийской конференции студентов и аспирантов «Правовая система современной России: проблемы и перспективы их преодоления», состоявшейся в г. Коломна 13-14 мая 2011 г.
Структура диссертации обусловлена целями и задачами исследования и включает в себя введение, две главы, разделенные на параграфы, заключение и списка использованной литературы.
Современное российское законодательство о процедуре правомерного банкротства хозяйствующих субъектов и об ответственности за незаконное банкротство
Более того, к процедуре ликвидации Внешэкономбанка, Федерального фонда содействия развитию жилищного строительства, Фонда содействия реформированию жилищно-коммунального хозяйства не применяются правила, предусмотренные законодательством о несостоятельности (банкротст-ве) . Положения настоящего Федерального закона не распространяются на Российскую корпорацию нанотехнологий, Госкорпорацию "Ростехнологии", Госкорпорацию по атомной энергии "Росатом", Государственную компанию "Автодор", Фонд перспективных исследований . Для правильного применения основных положений закона 2002 г. требуется и судебное толкование. Речь идет о постановлениях Высшего Арбитражного Суда РФ4П.
Для решения вопросов об уголовной ответственности необходимо правильно представлять себе признаки руководителя юридического лица или его учредителя (участника), арбитражного управляющего или руководителя временной администрации. Согласно ст.2 закона 2002 г.: временный управляющий - арбитражный управляющий, утвержденный арбитражным судом для проведения наблюдения в соответствии с Федеральным законом; административный управляющий - арбитражный управляющий, утвержденный арбитражным судом для проведения финансового оздоровления в соответствии с Федеральным законом; внешний управляющий - арбитражный управляющий, утвержденный арбитражным судом для проведения внешнего управления и осуществления иных установленных Федеральным законом полномочий; конкурсный управляющий - арбитражный управляющий, утвержденный арбитражным судом для проведения конкурсного производства и осуществления иных установленных Федеральным законом полномочий. При этом должность арбитражного управляющего может занять лишь гражданин Российской Федерации, являющийся членом саморегулируемой организации арбитражных управляющих.
Действующее российское законодательство не определяет понятие "учредитель", хотя устанавливает его права и обязанности по созданию юридического лица. Учредители подписывают (заключают, утверждают) учредительные документы юридического лица, формируют его уставный капитал, избирают руководящие органы, получают требуемые разрешения и согласования, совершают иные фактические и юридические действия, необходимые для государственной регистрации юридического лица и обеспечения его нормального функционирования (ст. 52 ПС РФ). Таким образом, учредителем может быть назван субъект права, который совершает сделки, иные юридически значимые и фактические действия, направленные на создание юридического лица, а именно: принимает решение о создании нового субъекта права, принимает (утверждает) его учредительные документы, передает ему в собственность (или на ином праве) часть своего имущества для формирования его уставного капитала.
Говоря об учредителях, законодатель часто оперирует терминами "участники", "члены". В русском языке слово "участник" обозначает лицо, которое имеет долю, часть, пай в каком-либо имуществе или предприятии; "быть участником" или "принимать участие" означает, что некое лицо является товарищем, сотрудником, помощником в деле; касается, имеет отношение, стоит близко к чему-либо имущественно или нравственно.
Вместе с тем, не всегда можно привлечь к ответственности за создание несостоятельности организации или предприятия учредителей и участников. Согласно ст. 5 6 ПС учредитель (участник) юридического лица или собственник его имущества не отвечают по обязательствам юридического лица, а юридическое лицо не отвечает по обязательствам учредителя (участника) или собственника, за исключением случаев, предусмотренных законом либо учредительными документами юридического лица. Если несостоятельность (банкротство) юридического лица вызвана учредителями (участниками), собственником имущества юридического лица или другими лицами, которые имеют право давать обязательные для этого юридического лица указания либо иным образом имеют возможность определять его действия, на таких лиц в случае недостаточности имущества юридического лица может быть возложена субсидиарная ответственность по его обязательствам. Но и данное положение имеет дополнительное судебное толкование. В соответствии с п.22 постановления Пленума Верховного Суда РФ № 6, Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ № 8 от 01.07.1996 «О некоторых вопросах, связанных с применением части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» при разрешении споров, связанных с ответственностью учредителей (участников) юридического лица, признанного несостоятельным (банкротом), собственника его имущества или других лиц, которые имеют право давать обязательные для этого юридического лица указания либо иным образом имеют возможность определять его действия (часть вторая пункта 3 статьи 56), суд должен учитывать, что указанные лица могут быть привлечены к субсидиарной ответственности лишь в тех случаях, когда несостоятельность (банкротство) юридического лица вызвана их указаниями или иными действиями. К числу лиц, на которые может быть возложена субсидиарная ответственность по обязательствам признанного несостоятельным (банкротом) юридического лица, относятся, в частности, лицо, имеющее в собственности или доверительном управлении контрольный пакет акций акционерного общества, собственник имущества унитарного предприятия, давший обязательные для него указания, и т.п. Не менее интересен вопрос о том, кого Закон 2002 г. признает в качестве кредиторов.
Особенности зарубежного законодательства в части уголовной ответственности за незаконное банкротство
По поводу содержания действий, указанных в ч.1 ст. 195 УК ранее вы-сказались многие специалисты . Можно высказать лишь ряд замечаний. Во-первых, сокрытие предмета преступления может быть совершено только путем активных действий. Передача имущества во владение иным лицам означает совершение действия в различных формах. При этом, как справедливо отмечают отдельные авторы, могут быть временно переуступлены права на имущество посредством легального, нелегального и завуалированного способа, могут использоваться и действия по абсолютному переходу прав на имущество к другим лицам. Например, Приговором Орджоникидзевского районного суда г.Новокузнецка от 03.02.2011 года С. осужден по ч.І ст. 195 УК РФ. Судом установлено, что С, являясь генеральным директором ООО, осуществляющий руководство текущей деятельностью Общества, совершение сделок от имени Общества, распоряжение имуществом Общества, издание приказов и организацию ведения бухгалтерского учета в период процедуры банкротства - наблюдение, с 19.01.2007 года по 27.02.2007 года, совершил неправомерные действия при банкротстве, выразившиеся в сокрытии от временного управляющего имущества и сведений о нем, отчуждении и пе редаче имущества во владение иным лицам, совершенные при наличии признаков банкротства и причинившие крупный ущерб . Другой пример. Приговором Вольского городского суда Саратовской области Лещенко В.И. признан виновным в совершении преступлений, предусмотренных ст. ст. 1992, 195 чЛ УК РФ , ему назначено наказание в виде лишения свободы сроком на 1 год 6 месяцев условно с испытательным сроком в 6 месяцев со штрафом в размере десять тысяч рублей. Приговор вступил в законную силу.
Однако директор МУП "Вольскдорстрой" Лещенко В.И., осознавая, что возглавляемое им предприятие имело значительную налоговую задолженность перед бюджетами различных уровней, составляющую на 01.04.2004 г. -4174201 рубль, являясь руководителем предприятия и распорядителем его денежного кредита, единолично и самостоятельно принимающим решения о направлении поступающих в распоряжение МУП "Вольскдорстрой" денежных средств, в нарушение требований закона в период с 02.04.2004 г. по 01.02.2005 г. уклонялся от исполнения обязанностей по уплате налогов, скрывая при этом денежные средства предприятия, за счет которых должно производиться взыскание недоимки по налогам и сборам.
Не желая погашать налоговую задолженность предприятия, директор МУП "Вольскдорстрой" Лещенко В.И., зная, что существующие счета в банках заблокированы налоговым органом, открывал новые расчетные счета и осуществлял через них расчеты с поставщиками до очередного их блокирования налоговыми органами. Так, в период с июня по декабрь 2004 г. на расчетные счета МУП "Вольскдорстрой" поступили денежные средства в общей сумме 4750548,96 рублей, которые были использованы, в основном, в кассу предприятия в сумме 1459650 рублей и на расчеты с поставщиками и кредиторами в сумме 3184091,77 рублей.
Сокрытие денежных средств предприятия, за счет которых должно производиться взыскание недоимки по налогам и сборам, директор МУП "Вольскдорстрой" Лещенко В.И. осуществлял путем расчетов с использованием расчетных счетов третьих лиц, а также через третьих лиц произвел отчуждение имущества предприятия, за счет которого также могло быть произведено взыскание недоимки по налогам и сборам.
В результате вышеуказанных преступных действий Лещенко В.И. скрыл от взыскания недоимки по налогам денежные средства МУП "Вольскдорстрой" в сумме 2324200 (два миллиона триста двадцать четыре тысячи двести) рублей и имущество МУП "Вольскдорстрой" общей стоимостью 2354259 (два миллиона триста пятьдесят четыре тысячи двести пятьдесят девять) рублей, а всего денежные средства и имущество на общую сумму 4678459 (четыре миллиона шестьсот семьдесят восемь тысяч четыреста пятьдесят девять) рублей, за счет которых могла быть частично погашена имеющаяся у предприятия налоговая задолженность.
Таким образом, своими действиями Лещенко Владимир Иванович совершил преступление, предусмотренное ст. 199.2 УК РФ, то есть сокрытие денежных средств и имущества организации, за счет которых в порядке, предусмотренном законодательством Российской Федерации о налогах и сборах, должно быть произведено взыскание недоимки по налогам и сборам, совершенное руководителем организации в крупном размере.
Кроме того, Лещенко В.И. в нарушение требований ч. 1 ст. 25 ФЗ "О государственных и муниципальных унитарных предприятиях", Устава МУП "Вольскдорстрой", трудового договора и своей должностной инструкции, обязывающих осуществлять руководство предприятием добросовестно и разумно, эффективно использовать имущество предприятия, неся полную ответственность за его сохранность, зная о нахождении возглавляемого им предприятия в преддверии банкротства произвел отчуждение имущества предприятия, чем причинил его кредиторам крупный ущерб при следующих обстоятельствах.
Объективные и субъективные признаки преднамеренного и фиктивного банкротства и проблемы их идентификации
В данном случае банкротство, на наш взгляд, является способом мошеннических действий. Возникает в некоторых случаях опасение, что статьям о незаконном банкротстве на всякий случай «прицепляют довесок» из статьи о мошенничестве, что может привести к ошибочной квалификации и к объективному вменению. В одном из примеров действия виновного были явным мошенничеством, но вновь квалификация по совокупности с преднамеренным банкротством: в Чувашии за мошенничество и преднамеренное банкротство суд назначил наказание гендиректору «Стройтехники» в виде 3,5 лет лишения свободы колонии общего режима. Приговором Канашского районного суда генеральный директор общества с ограниченной ответственностью (ООО) «Стройтехника» Ш. признан виновным в совершении преступлений, предусмотренных ч. 4 ст. 159 УК РФ (мошенничество в особо крупном размере) и ст. 196 УК РФ (преднамеренное банкротство). Ему назначено наказание в виде 3,5 лет лишения свободы с отбыванием в колонии общего режима. Кроме того, на него наложен штраф в размере 200 тысяч рублей. Следствием и судом установлено, что в августе 2008 года по указанию Ш. ООО «Стройтехника» заключило договор поставки индивидуальному предпринимателю полуприцепа стоимостью свыше 1,5 миллиона рублей. По договору предприниматель перечислил поставщику 70 процентов от стоимости товара, а в ноябре 2008 года, будучи введённым в заблуждение относительно выполнения всех условий договора поставки, оплатил оставшиеся 30 процентов стоимости работ. Однако полуприцеп по указанному договору изготовлен не был. В результате потерпевшему был причинён ущерб на общую сумму свыше 1,5 миллиона рублей. Кроме того, с октября 2007 по декабрь 2008 года генеральный директор ООО «Стройтехника» увеличил его неплатёжеспособность на общую сумму в 2 миллиона 890 тысяч рублей, заключив от имени возглав ляемого предприятия со своим сыном и водителем организации фиктивные договоры об оказании услуг транспортными средствами, фактически принадлежавшими ООО «Стройтехника», при отсутствии производственной необходимости в их использовании1.
Вообще, следует отметить, что в последнее время правоохранительные органы заметно активизировались в расследовании и раскрытии преступлений данной категории, но постоянно рядом с банкротством «идет» мошенничество, значит следствие и суд объективно идут к тому чтобы все подобные действия (предусмотренные ст. 196 и 197 УК) рассматривать как мошенничество. Характерный пример: в марте 2012 года арбитраж ввел процедуру наблюдения в отношении головной компании группы JFC - ЗАО "Группа Джей Эф Си" в рамках заявления компании о собственном банкротстве. МВД 24 января 2013 года сообщило, что полицейские проводят обыски в кабинете гендиректора Михайловского театра Владимира Кехмана, также возглавляющего "Группу Джей Эф Си", и в домах экс-руководства компании по делу
0 мошенничестве на сумму, превышающую 10 миллиардов рублей. Предпо лагается, что в 2010-2012 годах руководители и собственники JFC получили от ряда крупных банков кредиты. Не намереваясь выполнять кредитные обя зательства, руководство компании инициировало ее банкротство В результа те банкротства кредитным учреждениям причинен ущерб на сумму более 10 млрд рублей2. Подобные действия, на наш взгляд, следует рассматривать ис ключительно по ст. 159 (если наше предложение будет принято, то по специ альной норме о мошенничестве в сфере банкротства) УК. Этот вывод в пол ной мере применим к следующему примеру: ЗАО «УК «ИнтерХолдинг Инвест», заключившее кредитный договор со Сбербанком РФ, находилось на грани банкротства. Гендиректор компании B.C. знал об этом, поэтому пре доставил банку подложные документы о благополучном финансовом поло жении своего предприятия. Деньги ЗАО потратило на оплату договоров займа (как выяснилось позже — фиктивных). Затем перечисленные суммы были обналичены и похищены лицами, которых следствие так и не установило. Компанию же объявили банкротом. Финал: руководителя компании приговорили к 5 годам лишения свободы за преднамеренное банкротство. Он прямой соучастник мошенничества, а его привлекают за другое преступление1.
Одна из причин возрастания числа банкротств - стремление криминальных элементов использовать этот институт для прикрытия уголовно наказуемых действий, когда факт причинения материального вреда в результате хозяйственных операций отрицать невозможно.
Разграничение мошенничества и преднамеренного банкротства важно и с точки зрения быстродействия правоохранительной системы. В случае криминального банкротства гражданское право ограничивает уголовное. Расследование криминального банкротства можно начать только после завершения длительной и сложной гражданско-правовой процедуры банкротства, которая может длиться годами. В случае мошенничества расследование начинается сразу после совершения преступления, что служит серьезной гарантией того, что права и законные интересы каждого из деловых партнеров не будут нарушены. В этом случае можно согласиться с мнением А.В. Бобкова, который полагает, что криминальное банкротство представляет собой, по существу, специфическую разновидность мошенничества, имеющую скрытый, замаскированный под гражданско-правовой деликт характер. Правонарушитель завладевает имуществом кредиторов, но свой умысел он реализует не сразу, а в течение длительного времени, что позволяет ему принять все возможные меры для минимизации уголовного преследования.
Проблемы квалификации незаконных банкротств и противодействия им с учетом их криминолого-криминалистическои характеристики
Уголовная ответственность за неправомерные действия неправомерные действия при банкротстве, иные преступления, связанные с процедурой банкротства, а также за мошенничество в сфере банкротства исторически криминологически обусловлена. Деяния эти действительно распространены, имеют высокую степень общественной опасности. Для противодействия данным преступлениям не достаточно мер гражданско-правового регулирования и мер административной ответственности. При профессиональном подходе к делу, использовании криминалистической техники, оперативно-розыскных мер данные преступления могут быть раскрыты и расследованы, а виновные понести наказание.
История развития законодательства о правовом регулировании несостоятельности (банкротства) затрагивает многие временные периоды и исторические эпохи. Но исторически сложилось так, что отношения в данной сфере должны рассматриваться в рамках свободы воли субъектов предпринимательской деятельности, которые имели имущественные права и могли вступать в отношения кредитор - должник. Анализ истории зарубежного законодательства о банкротстве и аналогичного в России до 1917 г. позволяет говорить о постепенном и тщательном развитии института банкротства и механизма его правового регулирования.
После 1917 г. и до 1990 г. институт несостоятельности (банкротства) постепенно угасал и прекратил свое существование по политическим причинам, не позволяющим действовать объективным законам в государстве при отсутствии конкуренции взглядов, идей, экономических позиций, что соответственно повлияло на развитие соответствующего законодательства.
Современный период в развитии законодательства о банкротстве характеризуется принятием трех законов о банкротстве. Первый закон Российской Федерации «О несостоятельности (банкротстве) предприятий» был принят Верховным Советом Федерации 19 ноября 1992 года и введен в действие с 1 марта 1993 года. На раннем этапе развития рыночной экономики закон сыграл положительную роль, но, тем не менее, был несовершенен.
Новый закон о несостоятельности был принят 10 декабря 1997 г. и вступил в силу с 1 марта 1998 г. По мнению ученых, при разработке нового закона были учтены многие передовые идеи зарубежного законодательства, а также была сделана попытка определения его социально-правовой концепции. Данный закон уже был востребован при установлении в УК РФ 1996 г. уголовной ответственности по ст. 195-197 за незаконное банкротство.
Федеральный закон от 26 октября 2002 г. № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее - Закон) является уже третьим Законом о банкротстве за десять лет с того момента, когда этот институт появился в российском правовом пространстве. Однако, положения Закона, относящиеся к банкротству граждан, не являющихся индивидуальными предпринимателями, вступят в силу лишь с момента внесения соответствующих изменений и дополнений в федеральные законы (п. 2 ст. 231 Закона). По мнению большинства специалистов, Закон 2002 г. является более разработанным с точки зрения процедуры банкротства, и других вопросов. Однако кризис 2008 г. внес свои коррективы и в эту сферу, что побудило законодателя принять поправки к закону в 2009 г., но и далее этот закон неоднократно изменялся и дополнялся (редакция закона обновлялась в 2010, 2011 и 2012 г.).
Свою историю имеет и законодательство о противодействии незаконным банкротствам. Начиная с 1997 г. (начала действия УК РФ 1996 г.) и с 2002 г., (начала действия КоАП РФ 2001 г.) была предпринята попытка дифференциации ответственности за незаконное банкротство и связанные с ним преступления в соответствии с различной противоправностью. Административная ответственность предусмотрена ст. 14.12, 14.13 и 14.14 КоАП РФ, где в основу дифференциации положен характер действий, виды субъектов и обстановка при банкротстве юридических лиц и индивидуальных предпринимателей.
Следует отметить специфику законодательства об ответственности за банкротство в странах с различными правовыми системами. В одних странах принимаются специальные законы, предусматривающие ответственность за экономические преступления, другие включают соответствующие нормы в уголовный кодекс. Наиболее тщательно законодательство в данной сфере разработано в странах с развитой экономикой (США, Англия, Франция, Германия, Швейцария). Здесь используются не только специальные законы, но и нормы УК (например, Закон о неплатежеспособности 1986 г. в Англии, Закон о банкротстве 1978 г. в США, Закон № 85-98 «О конкурсном управлении, ликвидаторах и экспертах по определению состояния предприятий» от 25.01.1985, в дальнейшем - «Закон 1985 года» во Франции, Положения Германии о несостоятельности 1999 г., Конкурсный закон 1987 г. в Швеции и
ДР-) Тщательная дифференциация ответственности за различные незаконные действия в сфере банкротства предусмотрена в уголовном законодательстве Германии (выделяется простое и злостное банкротство). Наказуемы действия по сокрытию, уничтожению или приведению в негодность имущества, которое должно включаться в конкурсную массу. Возможна ответственность и за неосторожное банкротство, особенно за действия легкомысленные, которые очевидно могут привести к убыткам. При особо тяжком случае бан 164 кротства, когда действия виновного осуществлялись из корыстных побуждений или повлекли утрату собственником имущества или угрозу его разорения, предусматривается весьма суровое наказание (до 10 лет лишения свободы).
Уголовная ответственность предусмотрена в ст. 195-197 УК и дифференцирована за неправомерные действия при банкротстве (включающие ответственность за воспрепятствование деятельности арбитражных управляющих и должностных лиц временно администрации кредитной или иной финансовой организации), преднамеренное и фиктивное банкротство. В основе разграничения преступлений и проступков лежит их противоправность и размер причиненного ущерба.
Для более точной дифференциации требуются экспертные оценки в признании ущерба крупным, в выделении наиболее опасных видов незаконного банкротства (с применением квалифицирующих и особо квалифицирующих признаков, с уточнением санкций за совершение различных по тяжести деяний, с выделением признаков специальных субъектов, подлежащих ответственности. В целях более точного применения закона, правильно квалификации подобных преступлений следовало бы дать судебное толкование по делам данной категории на уровне Пленума Верховного Суда РФ.
Представляются недостаточными изменения и дополнения в уголовно-правовых нормах об ответственности за незаконное банкротство, которые имели место в 2005 г. и 2010 г. Данные изменения не охватывали ответственность всех возможных субъектов неправомерного банкротства, не решили проблем разграничения ответственности за криминальное банкротство и мошенничество в экономической сфере. В целях совершенствования уголовного законодательства в части ответственности за незаконное банкротство и иные действия, связанные с процедурой банкротства предлагается:
