Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Многопартийность в гражданском обществе и демократическом правовом государстве
1.1. Многопартийность как форма политического многообразия в гражданском обществе и демократическом правовом государстве 17-40
1.2. Партийная система как категория конституционного права 40-70
Глава II. Исторические аспекты формирования конституционно-правового института многопартийности в России
2.1. Исторические основы правового регулирования статуса политических партий в дореволюционной России и советском государстве 71-96
2.2. Становление основ конституционно-правовогорегулирования многопартийности в период политикоця правовых реформ конца XX - начала XXI в. в России
Глава III. Конституционно-правовой институт многопартийности в условиях формирования правовой государственности в Российской Федерации
3.1. Понятие, содержание и структура конституционно-правового института многопартийности в Российской Федерации 119-154
3.2. Развитие многопартийной системы в условиях реформы избирательного права в Российской Федерации 155-195
Заключение
Список использованных источников и литературы
- Многопартийность как форма политического многообразия в гражданском обществе и демократическом правовом государстве
- Партийная система как категория конституционного права
- Исторические основы правового регулирования статуса политических партий в дореволюционной России и советском государстве
- Понятие, содержание и структура конституционно-правового института многопартийности в Российской Федерации
Введение к работе
Актуальность темы диссертационного исследования.
Многопартийность как форма политического многообразия в гражданском обществе и демократическом правовом государстве
В Российской Федерации признаются политическое многообразие и многопартийность (п. 3 ст. 13 Конституции РФ). Соответственно, будучи одной из основ конституционного строя Российской Федерации, многопартийность может рассматриваться предпосылкой развития демократического государства2. Политические партии, участвуя в процессе открытого и свободного формирования и выражения политической воли народа, призваны способствовать осуществлению народом своего суверенитета как непосредственно, так и через органы государственной власти и местного самоуправления. Не случайно еще 8 июля 2000 г. в своем Послании Федеральному Собранию Президент России обозначил роль партий в следующей формулировке: «В демократическом обществе постоянную связь между народом и властью обеспечивают политические партии. Благодаря выборам этот важнейший институт получил сегодня наибольшие возможности для развития» .
При этом многопартийность была и остается одним из важнейших компонентов российского гражданского общества. Именно через нее достигается на состязательной основе открытое выявление интересов, целей, потребностей и намерений различных социальных групп в обществе. Легализация принципа многопартийности позволяет осуществлять в обществе регулярный диалог между представителями всех политических партий по основополагающим вопросам государственного строительства, экономической и социально-политической жизни, нейтрализуя их политический экстремизм в процессе их реализации.
Бесспорно, что возникновение многопартийности - один из существенных признаков становления в стране гражданского общества. Появление и развитие политических партий в значительной мере свидетельствует об эффективности политической системы общества, является важным фактором укрепления демократической природы государства, обеспечения политических прав его граждан.
Многопартийность можно определить как форму политического многообразия, обеспечивающую разнообразные политические интересы различных социальных групп на основе реализации права граждан Российской Федерации на объединение в политические партии (спи 30 конституции РФ).
Характерно, что некоторые исследователи вообще отождествляют понятия «партийная система» и «многопартийность». По мнению В. Гельмана, второй термин применим только к периоду рубежа 80-90-х гг., когда в СССР только-только появлялись новые политические партии, - как антитеза «однопартийности». После августа 1991 г, и особенно декабря 1993 г., считает В. Гельман, правомерно использовать распространенный на Западе термин «партийная система» .
При такой трактовке суть дела выглядит несколько упрощенной -отождествлять понятия «многопартийность» и «многопартийная система» было бы не вполне корректно. Действительно, в зарубежной литературе понятие «многопартийность» практически не употребляется - так же, как не употреблялось оно и в нашей стране до 1917 г. Но и в дореволюционной России, и на Западе использовался и используется термин «партийная система», означающий совокупность всех действующих в стране политических организаций, и в современной России термин «многопартийность» имеет именно этот смысл.
Опыт государств, сделавших заметные шаги в становлении демократии, а также тех, которые недавно встали на этот путь, показывает, что многопартийность должна обрести ряд важных свойств и характеристик, чтобы превратиться в партийную систему, т.е. обрести политические и правовые характеристики партийных систем. Взаимодействуя друг с другом и с государством, партии, так или иначе, влияют на принятие решений, выявляя тем самым свое место в политической жизни, что отражается в качественно-властных аспектах партийно-государственных отношений.
Можно обозначить основные черты, позволяющие характеризовать многопартийность через многообразие видов политических партий.
По мнению известного конституционалиста В.Е. Чиркина, классификация политических партий стала традицией при изучении учебной дисциплины « Конституционное право зарубежных стран»5.
С точки зрения специалиста в области государственного права зарубежных стран К.В. Арановского классификация политических партий помогает «уяснению существа партийности и правового регулирования этого явления, взаимосвязей партий с государством, их участия во власти»6.
В этой связи вопросы классификации политических партий являются актуальными для конституционного права не только зарубежных стран, но и России.
Партийная система как категория конституционного права
Если для конституционного права зарубежных стран анализ партийной системы является традиционным, то научное положение о партийной системе как категории конституционного права России, к сожалению, не получило должного внимания в юридической литературе.
По мнению известного российского конституционалиста В.Е. Чиркина, вопрос «о партийных системах одновременно политологический, если речь идет о фактическом положении, и юридический, если определенная система закреплена нормами конституции, закона, хотя эти нормы могут не соответствовать фактическому положению. В ряде стран таких норм нет, партийная система функционирует на основе слагавшихся десятилетиями правовых обычаев».
Вместе с тем ученый, считает, что партийная система любой страны «столь же значительный, сколь и сложный организм, структурно представленный совокупностью политических партий и их взаимодействием.
Российский государствовед СЮ. Кашкин рассматривает партийную систему в качестве института, который характеризует политическую организацию общества и сам характеризуется, с одной стороны, отношениями между партиями и государством, а с другой -взаимоотношениями партий с другими общественными элементами политической системы и гражданами .
Ученый считает, что партийная система связана с социальной природой власти, методами ее осуществления, историко-национальными традициями, политической и правовой культурой соответствующей страны, что и порождает специфику и разнообразие партийных систем в разных странах45.
В свою очередь, специалист в области конституционного права зарубежных стран К.В. Арановский утверждает, что «роль и влияние партий во многом зависит от ее расположения в механизме политической власти, от партийной системы, существующей в государстве»4 . Партийную систему он определяет как свойство политического строя, которое определяет количественный состав партий, их отношение к власти47. При этом критериями, по которым различают партийные системы, являются: наличие или отсутствие оппозиции; фактические возможности оппозиции оказывать влияние на власти; отношение государства к деятельности партий48.
При этом в научной литературе отмечается, что «правовые категории -наиболее глубокие, фундаментальные понятия, являющиеся пределом обобщения как в определенной области юридических знаний, так и в правоведении в целом»49.
Рассматривая партийную систему как конституционно-правовую категорию, следует отметить, что правовые категории, включая конституционно-правовые, сложились на основе изучения общественной практики и необходимости обобщения государственно-правовой деятельности людей. Только в предметной практической деятельности они становятся реальностью, только в процессе политико-юридической и общественной практики вообще проходят проверку своей истинности.
Выражая суть и закономерности реальных процессов политико-правовой сферы общественной жизни, абстрактные правовые категории в итоге фиксируют конкретное и объективное представление о таких процессах. Объективируя знания о политико-правовой действительности, правовые категории, в том числе и конституционно-правовые, раскрывают практические возможности использования познанных закономерностей правовых явлений для сознательного юридического регулирования общественных процессов в интересах формирования правового государства.
С точки зрения конституционного права партийную систему можно определить как предмет конституционно-правового регулирования. При этом, партийную систему обычно рассматривают как способ взаимодействия политических партий, ведущих борьбу за государственную или участвующих в ее осуществлении. Политические партии образуют партийную систему, которая отражает специфику положения каждой партии в государственной и гражданской структуре общества, характер взаимоотношений партий друг с другом, а также с различными общественными объединениями.
Партийная система - одна из важнейших составных частей политической системы в любом современном государстве, понимание которой многозначно. Партийная система может быть определена как: а) совокупность всех политических партий, действующих в стране; б) система взаимоотношений между ними, а также с общественными организациями (молодежными, профессиональными, женскими, спортивными, культурными и т.д.); в) социально-политические и правовые условия их деятельности; г) тип электоральной системы и число избирателей; д) размер и специфика строения партий; е) цивилизованные формы доступа партии к власти
Исторические основы правового регулирования статуса политических партий в дореволюционной России и советском государстве
Формирование конституционно-правового института многопартийности в России обусловлено особенностями правовой институционализации политических партий , т.е. процесса превращения их в правовой институт путем правового закрепления их статуса и все более широкого регулирования правом комплекса отношений, связанных с образованием, организацией и деятельностью партий102. Такое понимание этого правового феномена является господствующим в отечественной и зарубежной юридической науке.
Правовая институционализация политических партий в России имеют свою историю и должны рассматриваться в соответствии с основными этапами мирового процесса конституционного развития и с учетом особенностей развития правового регулирования и политико-правовых реформ в российском обществе и государстве.
В научной литературе отмечается, что в России процесс возникновения и развития политических партий и их участия в жизни государства имел свою специфику.
Во-первых, поскольку принятие решений носило закрытый характер, власть не ощущала потребности, за редким исключением (Уложенная комиссия в ХУШ веке), советоваться с обществом; во-вторых, формирование гражданского общества («третьего сословия») с его несущей конструкцией — интеллигенцией началось в XIX веке; в-третьих, развитие различных течений отечественной общественно-политической мысли, давших теоретическую базу для возникновения в XIX веке общественно-политических движений, а затем политических партий, происходило нелегально или полулегально; в-четвертых, процесс политизации общества развивался под влиянием западноевропейской политической практики; действовали как сила примера, так и перенесение на российскую почву теоретических положений политических партий и конституционных систем европейских государств; в-пятых, в России практически не было такого распространенного в западноевропейской политической жизни явления, как заинтересованные группы; в-шестых, незавершенность процесса формирования политических партий западного образца была связана с существованием в российском общественно-политическом движении с XIX века двух полярных течений: радикально-революционного и эволюционно-реформистского — архаичных по своей сути, т.е. не ориентировавшихся на создание разветвленных организационных структур по типу политических партий.
В России первая партия («Народная воля») возникла в 1879 г., задолго до формирования парламентского представительства, и по характеру деятельности была экстремистской и террористической структурой, далекой не только от государственно-созидательных целей, но и от любых правовых понятий, в том числе и уголовно-правовых10 . Но уже с 1894 г. начался бурный период образования партий от Союза русских социалистов-революционеров до РСДРП.
На первом этапе партийного строительства право в России и зарубежных странах изначально практически игнорировало существование и деятельность политических партий. Исключением были гражданское и уголовное право. В первом случае политические партии рассматривались как частные организации и на них распространялись общие нормы, относившиеся к другим видам таких организаций (товариществ, обществ, ассоциаций). Во втором - к ним применялись соответствующие предписания о подрывной деятельности против государства.
Соответственно, в законодательстве самодержавной России, как и в других странах, существовало деление обществ на: а) общества законные, легальные, «дозволенные законом»; б) незаконные, нелегальные, «тайные» и даже «преступные». Отношение самодержавия к этим двум типам обществ было различным. Если организация и деятельность обществ первого рода считалась дозволенной и даже поощрялась, то отношение к «незаконным» обществам было резко отрицательным. Они, безусловно, запрещались, их деятельность пресекалась полицейско-административными и судебными мерами.
Принципиальное положение, которым руководствовалось самодержавное правительство (вплоть до первой русской революции), было сформулировано еще в 1782 г. в «Уставе благочиния», который затем в переработанном виде был включен в Свод законов (т. XIV) под названием «Устав о предупреждении и пресечении преступлений» . Согласно этому Уставу, «запрещается всем и каждому заводить и вчинять в городе общество, товарищество, братство или иное подобное собрание без ведома и согласия правительства».
Понятие, содержание и структура конституционно-правового института многопартийности в Российской Федерации
Конституционно-правовой институт многопартийности можно отнести к учредительным правовым институтам, т.к. учредительные правовые институты содержат нормы, закрепляющие правовые статусы субъектов правоотношений, определяют социально-правовые ценности, учреждают основные государственно-правовые явления1 4. Таковым и является конституционно-правовой институт многопартийности. Во-первых, в Российской Федерации конституционно гарантируется свобода общественного объединения (п. 1 ст. 30 Конституции РФ), особым видом которого является политическая партия (ст. 8 Федерального закона «О политических партиях»). Однако рассматривая свободу образования и деятельности политических партий как неотъемлемый признак демократического правового государства, вместе с тем необходимо признать право этого государства защищать демократический конституционный строй. Во-вторых, Российская Конституция не только гарантирует свободу деятельности общественных объединений, включая политические партии, но одновременно запрещает им присваивать власть в Российской Федерации, которая осуществляется народом непосредственно, а также через органы государственной власти и органы местного самоуправления (ст. 3). Представляется, что эти правовые нормы крайне важны в построении правовых отношений между государством и политическим партиями, поскольку обеспечивают их конструктивное взаимодействие в условиях формирования правового государства и гражданского общества. Перед демократическим государством стоит задача правильно определить границы свободы и соблюсти разумный баланс между свободой политических партий и требованиями защиты демократии. Каждое государство, осуществляя правовое регулирование свободы политических партий, решает указанную задачу, опираясь на собственный исторический опыт, учитывая национальные политические традиции, конкретные условия политического развития. Однако какова бы ни была специфика этого регулирования в отдельных странах, общим для конституционно-правового института многопартийности является законодательное ограничение свободы образования и деятельности политических партий, что полностью соответствует международным стандартам в области прав и свобод человека. Во-первых, поскольку политическая партия выступает видом общественного объединения, то на нее распространяются положения, относящиеся ко всем общественным объединениям, заключающееся в конституционном запрете создания и деятельности общественных объединений (п. 1 ст. 13 Конституции РФ), цели или действия которых направлены на: - насильственное изменение основ конституционного строя; - нарушение целостности Российской Федерации; - подрыв безопасности государства; - создание вооруженных формирований; - разжигание социальной, расовой, национальной и религиозной розни . Следует обратить внимание, что Федеральный закон «О политических партиях» в редакции от 25.07.03 г. ввел запрет на создание и деятельность политических партий, цели и действия которых направлены на осуществление экстремистской деятельности , заменив ранее воспроизведенную в законе конституционную формулировку запрета создания и деятельности политических партий - п. 5 ст. 13 Конституции РФ. Во-вторых. Российское государство не допускает создания партий по признакам профессиональной197, расовой, национальной198 или религиозной199 принадлежности. Федеральный закон, не допуская указание в уставе и программе политической партии целей защиты профессиональных, расовых, национальных или религиозных интересов, а также отражение указанных целей в наименовании политической партии, вместе с тем оставляет открытым вопрос о правомочности политической партии выступать в защиту профессиональных, национальных и религиозных интересов. Членам политических партий не запрещается разрешенными российским законодательством средствами выступать в защиту профессиональных, свободного демократического порядка, либо устранить его, либо поставить под угрозу существование Федеративной Республики, антиконституционны» ( 2 ст. 21 Основного закона ФРГ) (Там же. - С. 538). 196 Понятие экстремистской деятельностью определено п. 1 ст. 1 Федерального закона «О противодействии экстремистской деятельности» от 25 июля 2002 г. № 114-ФЗ // Собрание законодательства Российской Федерации. - 2002. - № 24. 197 По признакам профессиональной деятельности создаются добровольные общественные объединения граждан. Их права, функции, отношения с государством регулируются Федеральным законом «О профессиональных союзах, их правах и гарантиях деятельности» (См.: Собрание законодательства Российской Федерации. - 1996. - № 3). 198 Недопущение создания политических партий по признакам расовой и национальной принадлежности опирается на положения международных актов, запрещающих создание политических структур, ставящих целью защиту расовых и национальных интересов, и на положения п. 5 ст. 13 Конституции РФ. 199 При недопущении создания политических партий по признакам религиозной принадлежности законодатель опирался, прежде всего, на положение ст. 14 Конституции РФ, где закреплено, что Российская Федерация признается светским государством. Российское законодательство предусматривает правовую защиту верующих Федеральным законом «О свободе совести и о религиозных объединениях», регулирующим правоотношения в области прав человека и гражданина на свободу совести и свободу вероисповедания, а также правовое положение религиозных объединений (См.: Собрание законодательства Российской Федерации. - 1997. - № 39).
