Психолингвистические аспекты восприятия устной речи (зависимость восприятия от речевых характеристик говорящего) Кулиш Лариса Юлиановна

Содержание к диссертации

Введение

Глава I. Теоретические основы восприятия речи 15

1.1. Нейрофизиологические механизмы слухового восприятия 15

1.2. Психологические феномены, участвующие в восприятии речи 29

1.3. Модели восприятия речи 57

1.4. Психолингвистические проблемы восприятия речи . 70

Глава 2. Зависимость восприятия от звуковых характеристик речи индивида 85

Глава 3. Зависимость восприятия от темпоритювых характеристик речи 212

Глава 4. Влияние кинетического сопровождения речи на ее восприятие 283

Глава 5. Сопоставительный анализ субъективных и объективных определений речевых характеристик индивидов 320

Заключение 338

Список научной литературы 350

Приложение

Образцы анкет 421

Таблицы 424

Список цитируемой художественной и публицистической литературы , 432

• Нейрофизиологические механизмы слухового восприятия
• Зависимость восприятия от звуковых характеристик речи индивида
• Зависимость восприятия от темпоритювых характеристик речи
• Влияние кинетического сопровождения речи на ее восприятие

Введение к работе

Положение К.Маркоа и Ф.Энгельоа о том, что " ... язык есть практическое ... действительное сознание ..." /Маркс К,, Энгельс Ф. Соч., 2-е изд., т* 3, с*29/_г выдвигает на первый план в науке о языке такие проблемы, как язык и мышление, язык и общество, язык и история, язык и культура /Будагов, 1981, 23/. Из этого вытекает, что в центре внимания современного языкознания оказываются такие новые стыковые науки, как психолингвистика, социолингвистика, этнолингвистика, этнопсихолингвистика, лингвопсихосоциология и некоторые другие, возраст которых насчитывает от нескольких лет до двух-трех десятилетий.

Психолингвистика нацеливает на исследование речевой деятельности, речевого общения, изучение его национально-культурной специфики.

А.АДеонтьев отмечает, что современное языкознание достигло больших успехов в описании структур языков разных систем, однако "ни в одном сводном описании какого-либо языка нельзя найти систематических сведений об особенностях речи на данном языке" /Леонтьев А.А., 1977, 5/.

Вместе с тем, с расширением международных связей и сферы устного межличностного и массового общения возникла настоятельная потребность в изучении многофакторной зависимости восприятия речи от особенностей ее продуцирования.

В центре внимания "теории языкового существования", как справедливо замечает О.С.АхманоЕа, оказывается "реальное языковое общение", "взаимодействие говорящего и слушающего". По ее мнению, "нужны не абстрактные теории, а наука о реальном человеческом язы-

ке, имеющая широкое прикладное значение для языковедов, переводчиков, преподавателей языков, актеров, певцов, работников радио и телевидения, акустиков, работников связи и т.д. / Ахманова, Минаева, 1977,45/,

На наших глазах зарождается новая наука - речеведение, ищущая пути оптимизации устного общения для повышения культуры деловой и публичной речи, для совершенствования воздействия средств массовой коммуникации.

Активное изучение особенностей устной речи и самого процесса ее продуцирования началось сравнительно недавно, о середины 50-х годов, что было вызвано расширением культурных связей с зарубежными странами. К исследованию восприятия речи обращаются значительно позже. Около двух десятилетий назад появляется в отечественной литературе только сам термин аудирование - слуховое восприятие и понимание речи /Кочкина, 1964/, К изучению восприятия речи обращаются вначале специалисты в области психологии и методики обучения иностранным языкам /Артемов,I960; Зимняя, 1961; Ильина, 1965; Агоева, 1968; Зверева, 1968; Гез, 1969; Елухина, 1970; Апатова, 1971; СатиноЕа, 1971; Следников, 1973; Шилкина, 1973; Зайцева, 1974 и др./, что было ЕЫЗЕано насущными потребностями ; учебного процесса, затем психолингеисты /Леонтьев А.А,, 1965 , 1969а, 1976; Носенко, 1975, 1981; Дридзе, 1976, 1979; Хараш, 1978; Сорокин, 1979; Штерн, 1981 и некоторые другие/.

В настоящее время проблема восприятия устной речи рассматривается целым рядом наук: физиологией, психологией, лингвистикой, методикой преподавания языков, психолингвистикой, социолингвистикой, психофизиологией, нейропсихологией, нейролингЕистикой, психофизикой, инженерной психологией, судебной психологией, она также

5 находится в центре внимания таких видов искусств, как театральное и ораторское.

Такое широкое обращение к указанной проблеме объяснимо тем, что процессы вооприятия и понимания речи настолько сложны, что пролить свет на них возможно лишь общими объединенными усилиями представителей многих наук, как изолированных, так и находящихся на стыке двух-трех дисциплин.

Однако, неомотря на то, что проблемы восприятия и продуцирования речи стоят в центре внимания ряда наук, здесь все еще остается очень много вопросов, ждущих своего решения.

Одной из таких нерешенных проблем является зависимость восприятия от формы продуцирования речи, от речевых характеристик говорящего.

Актуальность исследования проблемы восприятия устной речи очевидна, так как восприятие речи является одной из двух составных частей человеческого вербального общения,без которого невозможно было бы материальное и духовное развитие общества.

Актуальность настоящей работы заключается и в том, что восприятие, образующее вместе с продуцированием речи комплексный рече-мыслительный процесс,исследуется с ним в тесной взаимосвязи и взаимозависимости. Философским основанием такого подхода служит положение диалектического материализма о всеобщей связи явлений действительности и, в частности, о закономерных связях между составными частями какого-либо целостного образования. Как указывает Ф.Энгельс, "уразумение того, что вся совокупность процессов природы находится в систематической связи, побуждает науку выявлять эту систематическую связь повсюду, как в частности, так и в целом". /Марко К^Энгельо Ф«Соч., 2-е изд., т,20,с,35-36/* Комплексное изучение восприятия речи во взаимосвязи с ее порождением

является конкретизацией данного принципа марксистско-ленинской философии.

Актуальность избранной темы состоит и в том, что в процессе межличностного общения и массовой коммуникации успешность приема информации и эффективность воздействия на слушателя зависят не только от содержания высказывания, но и в значительной степени от формы продуцирования речи и речевых характеристик говорящего, что до настоящего времени не отало еще объектом научного исследования. Вместе с тем, определение и учет типологии речевых характеристик индивидов, чья речь легко или трудно воспринимается на олух, необходимы при обучении родной и иноязычной речи, для совершенствования манеры речи педагогов, переводчиков, лекторов, дикторов радио и телевидения, актеров.

Комплексное исследование индивидуальных особенностей звукового и темпоритмового оформления речи, а также ее кинетического сопровождения в сопоставительном плане на базе двух контактирующих языков дает возможность вскрыть общие характеристики для национально-культурной специфики русского и английского языков, что дает непосредственный выход в практику межнационального общения с носителями английского языка, а также в обучение английскому и русскому языку как иностранному.

Целью настоящей работы является разработка нового подхода к изучению восприятия речи - комплексного исследования звучащей речи во взаимосвязи с ее восприятием.

Общая целевая установка диссертации обусловила основные задачи:

I. Выявить типологические особенности речевых характеристик индивидов, чья речь легко воспринимается на слух, и индивидов,

чья речь затрудняет восприятие, утомляет слушателя.

2. Определить закономерности сочетаемости вариантов параметров звукового, темпоритмового оформления речи и ее кинетического сопровождения,

3» Сопоставить распределение частот встречаемости вариантов исследуемых параметров в легко- и трудновоспринимаемой на слух английской и русской речи.

4. Выявить сходство и различие в речевых характеристиках носителей двух сопоставляемых языков.

5. Определить параметры, поддающиеся полной или частичной коррекции, выделить стержневые параметры, совершенствование которых будет способствовать улучшению манеры речи говорящего.

Научная новизна исследования определяется разработкой концепции, заключающейся в том, что эффективность восприятия речи, ее воздействие на слушающего зависит не только от содержания информации, но и от формы продуцирования зБучащей речи, от речевых характеристик говорящего³*.

В работе исследуется взаимодействие и взаимосвязь говорящего и слушающего в акте общения.

Новизна работы состоит и е том, что в ней впервые комплексно рассматривается широкий круг воспринимаемых на слух параметров звукового, темпоритмового оформления речи и ее кинетического сопровождения ^³⁶.

* До настоящего времени в психолингвистике рассматривалась в основном зависимость восприятия от семантической стороны текстам

** В фонетических исследованиях по восприятию речи обычно рассматривается один-два параметра, чаще есєго темп и паузация, или некоторые другие компоненты интонации, поддающиеся инструментальному анализу.

(Для этого был определен набор основных параметров речевых характеристик и их вариантов).

Исследование проведено в сопоставительном плане на базе двух языков *~ русского и английского, что дало возможность впервые определить сходство и ооновные различия в звуковом нефонологическом и темпоритмовом оформлении речи, а также в ее кинетическом сопровождении у носителей двух указанных контактирующих неродственных языков.

Исследование индивидуальных особенностей речи, влияющих на эффективность общения, позволило вывести типологию речевых характеристик индивидов, чья речь легко воспринимается на слух и чья речь затрудняет общение, утомляет слушателя.

Выделение стержневых параметров речевых характеристик, как и параметров, поддающихся полной или частичной коррекции и неподдающихся коррекции, указывает пути совершенствования манеры речи индивидов, что имеет большое значение для межличностной и массовой коммуникации как в пределах одного социума, так и в межнациональном масштабе.

Разработан метод сопоставительного психолингвистического анализа, представляющий многоступенчатую индуктивно-дедуктивную исследовательскую процедуру, обеспечивающую определение сходств и различий рассматриваемых явлений.

Впервые разработана транскрипционная передача темпоритмовых характеристик речи индивидов, которая может быть применима как в научнолингвиотических исследованиях, так и в юриспруденции для зашифрованной фиксации указанных особенностей речи.

Теоретическая значимость работы состоит в следующем. Выявлены закономерности сочетаемости вариантов параметров звукового, темпоритмового оформления речи и ее

кинетического сопровождения, которые проявляются в двух планах -безотносительно к конкретному языку и применительно к нему. Первые обусловлены общечеловеческими анатомо-физиологическими и нейропсихологическими факторами, вторые - строем языка, паралин-гвистическими и кинетическими особенностями определенного народа.

Выделены типологические особенности речевых характеристик индивидов с разной степенью эффективности в отношении восприятия продуцируемой ими информации и воздействия на слушателя.

Определены некоторые различия в речевых характеристиках носителей русского и английского языков, проявившиеся в таких параметрах, как дикция, эмоциональность, громкость, абсолютный темп, специфика произнесения слов и кинетическое сопровождение.

Обнаружены закономерности, проявляющиеся в сходстве и различии в распределении частот вариантов параметров в легко- и трудно-воспринимаемой на слух русской и английской речи.

Выявлена разная отепень сопряженности между различными параметрами одной и той же группы и параметрами межгрупповой связи.

Речевые параметры распределяются на группы, поддающиеся полной коррекции, частичной коррекции и не поддающиеся ей.

Практическая ценность работы состоит в том,что ее материалы, положения и выводы могут быть использованы в лекционных курсах по теоретической фонетике, по методике преподавания иностранных языков, включая руоокий как иностранный, культуре речи, сценическому искусству, в спецкурсах по психолингвистике.

Полученные результаты рекомендуется использовать при обучении говорению и вооприятию уотной иноязычной речи. Они могут быть использованы для подбора дикторов для радио и телевидения и для отбора звучащих образцов иноязычной речи в учебных целях.

Учет их представляется важным при обучении педагогов, лекторов, актеров в целях совершенствования их манеры речи. Знание закономерностей сочетаемости параметров тех или иных групп характеристик речи может быть также полезным для актеров в их работе над речевой типизацией - персонажа, а следовательно, и над созданием образа. Знание указанных закономерностей может учитываться в юриспруденции для опознания личности по особенностям речи.

Апробация. Результаты исследования по отдельным проблемам диссертации были доложены на международном симпозиуме в Кракове /1978/, на всесоюзной конференции в Москве /1979/, на республиканских и зональных научных конференциях в Минске /июнь 1971, декабрь, 1971/, Бресте/1971/, Риге /1972/, Баку /1975/, Воронеже /1975,1982/, Алма-Ате /1981/, Киеве /1977/, на научных конференциях профессорско-преподавательского состава Киевского госуниверситета /1974, 1978, 1979,1980/, в университете научных и педагогических знаний для преподавателей г.Киева /1971,1975,1976/. По теме диссертации имеется 33 публикации: две монографии /одна коллективная/ - 12,5 п.л./собственного материала/, два пособия для языковых вузов - 18 п.л., пять серий лабораторных работ по аудированию - 13,5 п.л. и 24 статьи. Пособия по обучению устной речи и по восприятию на слух внедрены в практику преподавания ряда вузов страны, в том числе в МГПШШ им. Мориса Тореза, в Рижском госуниверситете, в Киевском госуниверситете, в Киевском институте иностранных языков.

Материалом проведенного психолингвистического исследования по комплексной речевой харавтеристике индивидов, чья речь легко воспринимается и чья речь при восприятии вызывает какие-либо затруднения или утомление, послужили магнитофонные записи спонтанной речи носителей сопоставляемых языков, эксперименты по восприя-

тию их речи, а также данные анкетирования представителей гумани-тарных профессий - граждан СССР и Великобритании.* Всего проанализировано 1600 анкет, 1000 из которых с вопросами закрытого типа обрабатывались по заданной нами программе в вычислительном центре Киевского госуниверситета с помощью электронно-вычислительной машины М-220. Анкеты состояли из 17 пунктов» охватывающих 3 группы параметров, характеризующих речь индивида, а также ооциодемографи-ческие данные, относящиеся как к лицу, заполняющему анкету, так и к лицу, речь которого характеризовалась. Указанные группы параметров включают: звуковое оформление речи, темпо-ритм и кинетическое сопровождение.

Для записи подготовленной и неподготовленной спонтанной речи участвовало 25 дикторов с различными речевыми характеристиками. Помимо спонтанной речи носителей сопоставляемых языков в естественных условиях проанализировано 5 км записей спонтанной речи на ферромагнитной пленке.

Методологической основой диссертационного исследования является марксистско-ленинская теория познания как теория отражения, идея тождества диалектики, логики и теории познания.

^х Анкетируемых (студентов старших курсов Киевского института театрального искусства и трех гуманитарных факультетов Киевского госуниверситета) просили охарактеризовать спонтанную речь повседневного общения одного из своих знакомых по предложенным параметрам анкеты Ліс вопросами открытого типа, затем по параметрам анкеты В 2 с вопросами закрытого типа /образцы анкет см. в Приложении/. Аналогичное анкетирование проводилось среди туристов (представителей гуманитарных профессий) из Великобритании.

При решении поставленных в диссертации задач использовались следующие методы исследования: аналитический обзор литературы по теме исследования; массовое анкетирование с последующей обработкой анкетных данных с помощью ЭВМ; психолингвистический анализ речевых произведений носителей русского и английского языков с целью выявления их речевых характеристик; эксперименты по восприятию речи носителей языка о предварительным определением их речевых характеристик методом компетентных судей; беседы со студентами, преподавателями, носителями английского языка, дикторами, актерами и режиссерами; сопоставительный метод; наблюдения за речью педагогов, дикторов, лекторов, актеров; ауди-тивный анализ магнитофонных записей спонтанной речи; инструментальный анализ речевых характеристик индивидов с последующей обработкой данных методом вариационной статистики.

Достоверность положений и выводов диссертации обеспечивается марксистско-ленинской методологией исследования, обширностью фактического материала, применением количественного анализа.

На защиту выносятся следующие положения:

1. Эффективность восприятия информации как по каналам средств массовой коммуникации, так и в межличностном общении в значительной степени зависит от качеств речевых характеристик говорящего (таких, как дикция, выразительность, эмоциональность,громкость, акцентуация, высота голоса, тембр голоса, преобладающий тон, темп речи, частота и длина пауз, употребление или неупотребление зву-ков*заполнителей пауз хезитации, плавность или отрывистость речи, специфика произнесения слов, наличие или отсутствие дефектов речи).

2. В сочетаемости вариантов параметров звукового, темпоритмо-вого оформления речи и ее кинетического сопровождения имеются

закономерности, проявляющиеся в двух планах: безотносительно к конкретному языку и применительно к нему.

3. Кроме индивидуальных особенностей речи, существуют и общенациональные речевые характеристики, свойственные носителям того или иного языка.

4. Существуют закономерности в сочетаемости определенных вариантов параметров как внутри одной и той же группы, так и между параметрами разных групп.

5. Между разными параметрами звукового, темпоритмового оформления речи и ее кинетического сопровождения имеется различная степень корреляции.

6. В типологии сочетаемости вариантов параметров речевых (нефонологических) и неречевых (кинетических) характеристик индивидов, чья речь легко воспринимается на слух, равно как и индивидов, чья речь затрудняет восприятие информации, утомляет слушателя, у носителей русокого и английского языков наблюдается много общего.

Структура работы. Диссертационное исследование состоит из Введения, 5 глав, Заключения, описка использованной литературы и Приложения.

В I главе рассматриваются нейрофизиологические и психолингвистические механизмы слухового восприятия, анализируются существующие в настоящее время модели восприятия речи, дается краткий обзор основных направлений в изучении исследуемой темы.

В последующих трех главах на материале исследования комплексной характеристики речи индивидов рассматривается зависимость восприятия уотной речи от ее звукового оформления, темпоритма и кинетического сопровождения. Проведенный анализ представлен в сопоста-

вительном плане на базе русского и английского языков и отражает специфику легко- и трудновоспринимаемой на слух речи.

В У главе описаны результаты проведенного психолингвистического эксперимента по восприятию речевых произведений носителей русского и английского языков с разными характернотиками речи, сопоставлены субъективные и объективные определения этих характеристик, полученные в ходе письменного опроса информантов и арбитров и при аппаратной их обработке на электронных анализаторах речи.

Библиография работы включает 796 наименований научных трудов.

В Приложении к диссертации приведены образцы анкет для письменного опроса, таблицы с данными инструментальной обработки временных характеристик речи испытуемых, а также список цитируемой художественной и публицистической литературы.

v \

ГЛАВІ I ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ ОСНОВЫ ВОСПРИЯТИЯ РЕЧИ

I.I. Нейрофизиологические механизмы слухового восприятия

Положения, выдвинутые В.И.Лениным в книге "Материализм и эмпириокритицизм" в связи с критикой физического идеализма /Ленин В.И. Поли. собр. соч. г.18, с. 7-384/, с развитием естественных наук все больше и больше подтверждаются. Достижения биологии, физиологии, психологии и смежных им наук "показывают тонкую организацию структуры и функции разных частей анализаторов, обеспечивающих отражение головным мозгом объективно существующей действительности" /Нарикашвили, 1970, 394/.

Главными анализаторами, обеспечивающими восприятие и отражение окружающего мира, являются зрительный и слуховой.

В основе восприятия речи лежат сложные физиологические процессы приема и интерпретации звуковых сигналов, осуществляющиеся по глобальной схеме звук-слух-мозг. Существует несколько теорий восприятия речи, которые на сегодняшний день остаются на уровне спорных гипотез⁸. Однако сложный путь акустического сигнала от уха к определенным участкам мозга вырисовывается довольно четко, благодаря нейрофизиологическим находкам последних лет, полученным при микроэлектродных и других исследованиях.

Восприятие речи начинается с уха. Д.Бекеши, восхищаясь возможностями человеческих органов чувств, пишет, что ухо настолько

Теории восприятия речи будут рассмотрены ниже.

чувствительно, что способно слышать беспорядочные удары молекул воздуха в барабанную перепонку и выдерживать удары звуковых волн, мощность которых вызывает вибрацию тела. Если ту же мысль выразить в цифрах, то ухо принимает от 16 Гц до 20000 Гц/колебаний в секунду/. Кроме того, ухо обладает удивительной избирательностью. В помещении, полном разговаривающими людьми, оно способно игнорировать большинство шумов и улавливать лишь речь одного человека /см,: Бекеши,1974,109; Адам, 1983,50/.

Поступивший во внешнее ухо звуковой оигнал передается барабанной перепонкой, находящейся на границе со средним ухом, на три слуховые косточки. Одна из косточек, маленькое отремячко, действуя как поршень, вызывает образование волн в жидкости улитки, находящейся во внутреннем ухе. Эффективная площадь барабанной перепонки в 14 раз больше площади основания стремячка. Это приводит вследствие трансформации давления к значительно лучшим условиям передачи энергии из воздушной среды в жидкость улитки, чем если бы колебания шли непосредственно по воздуху. Улитка содержит основную мембрану, которая воспринимает колебания жидкости. Низкие частоты возбуждают чувствительные клетки на одном конце мембраны, высокие *- на другом. Сложный звук, состоящий из нескольких частот, возбуждает несколько различных отделов мембраны. Второе усиление сигнала происходит при передаче колебаний основной мембраной кор-тиевому органу - сложному образованию внутреннего уха. Пооледний преобразует колебания в электрические импульсы и направляет их по нервным волокнам слухового нерва в мозг /см.: Физиология речи ..., 1976,172-174/; Бекеши, 1974,111-112; Бродбент, 1974,40; Адам, 1983,50-53; Spoeadlin ,1970; Rhobe a. Robles,I974/.

В настоящее время считается общепринятым принцип нейрофизиологии, согласно которому сигналы, проходящие по определенному

нерву, отличаются друг от друга либо тем, что идут по разным нервным волокнам, либо тем, что вызывают в нервных волокнах разное число импульсов в секунду. Высокочастотные и низкочаототные звуки возбуждают различные нервные волокна /см,: Бродбент, 1974,44/.

Д.Хебб / НёЬЪ,1949/ в своем труде "Организация поведения" поставил вопрос о том, зависит ли восприятие от возбуждения специфических клеток или от отруктуры возбуждений, местоположение которой не имеет значения. В результате Хебб сделал вывод в пользу первого.

Проведенные позднее микроэлектродные исследования и исследования при нейрохирургических операциях подтвердили правильность вывода Хебба, что восприятие зависит от возбуждения специфических клеток в определенной точке коры головного мозга /по Прибраму, 1975, 129/,

До недавнего времени считали, что информация из внешней среды для каждой чувствительности, в частности зрительной или слуховой, попадает в головной мозг только по одному специфическому афферентному пути, который начинается от рецептора и заканчивается в соответствующих центрах коры больших полушарий. Такие корковые центры, известные как первичные воспринимающие, или сенсорные зоны, были признаны единственными воспринимающими областями коры головного мозга. Однако в дальнейшем выяснилось, что афферентные сигналы поотупают в головной мозг не только по специфическому прямому пути, но и по другому каналу - через ретикулярную формацию и гипоталамус. " Как известно, импульсы, направляющиеся по специфическим путям, проходя в области ствола через соответствующие кол-латерали, а также через специальные прямые пути, попадают также в ретикулярную формацию /Р$/. Последняя, в свою очередь, посылает или усиливает импульсацию к коре больших полушарий по совершенно

другим путям» В отличие от импульсов, поступающих в кору больших полушарий по специфическим путям» импульсация, направляющаяся через РФ, влияет не на определенную воспринимающую область коры, а почти на все ее области", только более диффузно /Нарикашвили, 1970,395/» Все же, по мнению С*11 .Нарикашвили, импульсы из ретикулярной формации не содержат определенной информации, как это имеет меото в импульсапии» притекающей по специфическим путям. Но ретикулярные импульсы необходимы, так как способствуют восприятию сигнального значения информации, поступающей по специфическим путям, обусловливая возможность ее анализа и синтеза.

Более ста лет просуществовала концепция доминантности одного полушария. На смену ей приходит концепция о функциональной специализации полушарий. В настоящее время все больше распространяется взгляд» что любая сложяоорганизованная деятельность мозга осуществляется за счет совместной работы левого и правого полушарий, хотя роль каждого из них в совмеотной их деятельности неодинакова /см.:Балонов, Деглин, 1976,193/.

Не так давно считалось, что продуцирование речи и ее восприятие на сенсорном уровне полностью находится в компетенции доминантного, левого, полушария. Однако исследования слуха при очаговых поражениях мозга, при нейрохирургических вмешательствах, а также с помощью дихотических тестов представляют новые кардинальные данные о роли доминантного и недоминантного полушарий в организации речи и слуховой функции /см.згішига, 1961а , 1961b ; Лурия, 1962,1963,1966; Dfc?ks, 1964; Прибрам, 1975; Спрингер, Дейч, 1983/.

Особый интерес представляют в этом отношении исследования Л.Я.Балонова и В.Л.Деглина /1976/, проанализировавших значение левого и правого полушарий для восприятия человеком разнообразных

19 естественных и искусственных звуковых стимулов» Раздельное исследование функций каждого полушария проводилось при лечебном электроугнетении одного из полушарий, звуковые сигналы предъявлялись мо-ноаурально на правое и на левое ухо.

Полученные результаты вносят определенный вклад в понимание еще мало изученной физиологии слуха сенсорного уровня. Упомянутым авторам удалось определить латерализованные (закрепленные за одним полушарием) и нелатерализованные характеристики слуха, уточнить роль левого полушария в восприятии звуков речи, установить взаимодействие правого и левого полушарий в организации слуховой функции, а также роль правого полушария при восприятии и продуцировании речи.

Тестирование испытуемых с временно инактированным доминантным или недоминантным полушарием показали, что изменения восприятия звуков речи существенно отличаются от изменений тональных сигналов. Так, инактивация левого полушария затрудняет обнаружение и опознание звуков речи. Угнетение правого полушария не влияет на узнавание словесного материала, но резко затрудняет опознание интонационного лосовых компонентов речи. Оно также отрицательно влияет на восприятие неречевых звуковых образов - мелодий и предметных звуков (напр», транспортных, бытовых). При инактивации левого полушария опознание этих сигналов не нарушено, но затруднено их словесное определение. Результаты тестирования были идентичными при предъявлении сигналов поочередно на правое и на левое ухо. Таким образом, восприятие рассмотренных звуковых сигналов латера-лизовано,и анализ определенных их характеристик осуществляется одним из полушарий.

Что касается нарушения анализа тональных сигналов, то оно было одинаковым при инактивации правого и левого полушарий и

выявлялось только при подведении сигнала к уху, связанному с ина-ктивированной проекционной зоной. Как очевидно, восприятие элементарных тональных сигналов не латерализовано, а механизмы, обеспечивающие латерализованные и нелатерализованные характеристики слуха, различны»

Проведенные тесты позволили выявить и зону, переходную между двумя категориями звуковых стимулов, резко различающихся по опознавательным механизмам. Опознание укороченных до критической длительности гласных фонем русского языка (бОмзек), так же как и опознание тональных сигналов, нарушается при инактивации и левого, и правого полушарий только при предъявлении их на ухо, связанное с инактивированным полушарием. Это свидетельствует о том, что в зоне такой критической деятельности наблюдается переход от латерализованных механизмов опознания, характерных для речевого слуха, к механизмам нелатерализованным, характерным для тонального олуха.*

Нарушение восприятия звуков речи при инактивации левого полушария проявляется в снижении разборчивости гласных, согласных, слогов и слов, в повышении порогов их обнаружения, в избирательном нарушении внимания к звукам речи. Эти нарушения речевого слуха отражают дефект специальных механизмов выделения и анализа полезных признаков речевых сигналов, что подтверждается исследованиями фонематического слуха.

Следует отметить, что указанная локализация наблюдается у 75-80Г» людей, в первую очередь у правшей. У левшей она орга-низоЕана по-другому - в зеркальном отображении /см.: Спрингер, Дейч, 1982, 83/.

Согласно І.Я.Балонову и ВД.Деглину, в обычном состоянии при нечеткой дикции говорящего ошибки опознания гласных могут происходить по дифференциальному признаку ряда. В условиях инактивации левого полушария наблюдаются ошибки опознания гласных не только по признаку ряда, но и по признаку подъема.

Исследование идентификации синтетических гласноподобных стимулов с изменяющимися первой и второй формантами при инактивации левого полушария выявило расширение зоны неопределенности в окрестностях фонемных границ и по первой, и особенно по второй форманте.

Сопоставление результатов анализа ошибок опознания естественных гласных и идентификации синтетических гласноподобных стимулов в рассматриваемых условиях обнаруживает, что в основе иерархии дифференциальных признаков фонем лежит величина зоны неопределенности в окрестностях фонемных границ.

При инактивации левого полушария нарушается иерархия дифференциальных признаков распознавания фонем, что обусловлено грубым размыванием их границ. Распадается сама система обобщения акустических параметров речевых сигналов, являющаяся надсенсорным образованием, которое формируется в процессе овладения языком. Очевидно, указанное состояние доминантного полушария ведет к регрессу восприятия звуков речи на дофонемную, доязыковую стадию.Помимо этого,затруднения в вооприятии обусловлены и нарушением более высокого уровня семантического анализа звучащей речи, уровня языковых обобщений.

До сих пор принято было считать, что правое, недоминантное, полушарие не участвует в восприятии и порождении речи, а лишь в малой степени дублирует речевые функции левого полушария.

Проведенные Л.Я.Балоновым и ВД.Деглиным /1976/ исследования опровергают эту точку зрения и доказывают, что правое полушарие играет свою самостоятельную, самобытную роль, дополняя функции левого полушария в указанных процессах. Результаты исследования констатируют, что эффекты инактивации правого полушария, существенно отличаясь от эффектов инактивации левого полушария, характеризуются тремя чертами.

Во-первых, в условиях лечебного электроугнетения правого полушария наблюдается обостренность восприятия звуков речи, многоречивость, достигающая степени речевой расторможеннооти, что в обычных условиях увеличивает общую слуховую и речевую активность, оказывая при этом тоническое тормозное влияние на деятельность сенсорных и моторных речевых центров левого полушария.

Во-вторых, при инактивации правого полушария резко ухудшается восприятие речи в условиях любых шумовых помех, включая белый шум» что не наблюдается при инактивации левого полушария. Это свидетельствует о том, что в обычных условиях правое полушарие регулирует помехоустойчивость речевого слуха.

В-третьих, в состоянии инактивации правого полушария, как уже отмечалось, плохо распознаются индивидуальные характеристики речи говорящего и интонации, особенно эмоционального плана» Затруднения в различении мужских и женских голосов обусловлены нарушением классификации фонем по высоте основного тона, что подтверждают исследования на материале синтетической речи. При инактивации рассматриваемого полушария изменяются просодические особенности собственной речи - искажается ее ритмико-интонационный рисунок, нарушается регуляция голоса. Таким образом, из вышеизложенного очевидно, что восприятие интонационно-голосовых компонентов

звучащей речи, как и формирование прооодики собственной речи относятся к функциям правого полушария.

Изучение эффектов инактивации полушарий обнаруживает, что в организации слуховой функции существенное значение имеет не только специализация больших полушарий, но и разные формы межпо-лушарного взаимодействия. Одна из них отражает взаимоотношение проекционных областей слуховых систем обоих полушарий, другая -более обширных зон слуховых систем, третья - взаимодействие ассоциативных зон слуховой коры доминантного и недоминантного полушарий. Первая форма межполушарного взаимодействия характерна только для тонального слуха, вторая ~ общая для восприятия тональных, а также сложных речевых и неречевых звуковых сигналов, третья -выявляется исключительно при восприятии сложных речевых сигналов и неречевых звуковых образов, динамическое взаимодействие доминантного и недоминантного полушарий оптимизирует слуховую функцию, обеспечивает целостное восприятие многообразных речевых и неречевых звуковых сигналов.

Приведенные в работе Л.Я.Балонова и В.Л.Деглина /1976/ данные о роли каждого из полушарий в организации слуховой и речевой функций свидетельствуют о том, что анализ акустических параметров тональных и речевых сигналов способны осуществлять слуховые структуры обоих полушарий. Однако в отношении более высоких уровней обработки этих сигналов функции больших полушарий специализированы.

При восприятии речи левое, доминантное, полушарие обобщает по полезным признакам спектра акустические характеристики речевых сигналов, преобразуя их в фонемные категории и производит обработку речевых сигналов по статистическим законам языка. Правое полушарие осуществляет обобщение акустических речевых сигналов по абсолютной частоте основного тона и ее изменениям во времени,

24 что обеспечивает опознание интонационных и голосовых индивидуальных характеристик речи.

В порождении речи доминантное полушарие координирует артикуляционные процессы, а недоминантное координирует процессы, лежащие в основе интонирования собственной речи и регуляции ее индивидуальных голосовых характеристик.

Как очевидно, слуховые системы каждого полушария приспособлены к восприятию тех сложных звуковых сигналов, порождение которых контролируется моторными центрами этих же полушарий.

Есть основание предполагать, что слуховые структуры и структуры речепорождения левого и правого полушарий различны не только по своему функциональному назначению, но и по своему эволюционному развитию. С правым полушарием связаны наиболее древние механизмы посылки и восприятия звуковых сигналов, в том числе и речевых, анализ которых осуществляется по частоте основного тона. Основной же тон, как известно, является главным компонентом звуковой сигнализации животных.

Есть основание утверждать, что неодинаков также эволюционный возраст различных механизмов опознания звуков речи, связанных со структурами левого полушария. Об этом, по всей видимости,говорит существование иерархии дифференциальных признаков фонем. "Наиболее сильный и устойчивый дифференциальный признак различения гласных *- частота первой форманты. Положение фонемной границы по первой форманте одинаково в самых разных языках, в самых разных фонологических системах. Очевидно, этот дифференциальный признак биологически закреплен, свойственен человеку независимо от его языка и этнической принадлежности. Частота второй форманты -более слабый и более ранимый дифференциальный признак. Положение фонемной границы по второй форманте различно в разных языках, в

разных фонологических системах. Очевидно, этот признак биологически не фиксирован, он зависит от истории формирования каждого конкретного языка" /Балонов, Деглин, 1976,194/.

При исследованиях межполушарных различий Дорин Кимура выявила, что при определенных условиях испытуемые более точно воспроизводят слова, предъявляемые на правое, а не на левое ухо. Такая асимметрия слуха наблюдалась как у больных с поврежденной левой или правой височной долей, так и у нормальных контрольных испытуемых /їЦпшга , 1961а /. Асимметрия слуха обнаруживалась при дихоти-ческом предъявлении речевого материала, то есть одновременной подаче вербального стимула на оба уха,³⁵

Для проверки выдвинутых предположений те же тесты были повторены на больных с расщепленным мозгом. Как и неврологически нормальные люди, больные с расщепленным мозгом одинаково хорошо идентифицировали слова, слышимые любым ухом в уоловиях их монаураль-ного предъявления. Однако, если таким больным речевые стимулы предъявлялись дихотически, то наблюдалась ярко выраженная, многократно усиленная слуховая асимметрия, обнаруженная ранее у нормальных людей. Испытуемый точно повторял слова, предъявлявшиеся на правое ухо, и не мог воспроизвести речевые стимулы, подававшиеся на левое ухо.

У нормальных людей слуховая асимметрия в условиях дихотичес-кого предъявления вербальной информации выражена не так ярко, так как информация может передаваться через мозолистое тело. Некоторые преимущества в приеме информации, поступающей на правое ухо в таких условиях, Дорин Кимура, а также С.Спрингер и Г.Дейч

^к В эксперименте Д.Кимура испытуемые прослушивали на каждое ухо по три пары односложных слов (английские числительные до десяти).

объясняют тем, что речевые стимулы, поступающие через правое ухо, более прямо проецируются на левое речевое полушарие, приходя туда по контралатеральным путям. Речевые сигналы, принимаемые левым ухом, передаются в лєеоє полушарие по ипсилатеральным путям, в которых при дихотическом предъявлении передача частично подавляется конкурирующими импульсами, идущими по контралатеральным путям от правого уха.* Поэтому речевые стимулы, поданные на левое ухо, достигают своего левого полушария в основном через межполушарные комиссуры /см,: Кішига, 1961а , Спрингер и Дейч, 1983, 80-82/.

Наблюдались также различия слуховой асимметрии в зависимости от природы предъявляемых звуковых стимулов. При предъявлении музыкальных мелодий, аккордов, то есть стимулов, которые, как полагают, идентифицируются правым полушарием, было обнаружено преимущество левого уха. Это еще раз подтверждает то, что если оиг-нал сначала идет к полушарию, специализированному для его обработки, реакция испытуемых более точна, чем в условиях, когда стимул должен переноситься в другое полушарие /Спрингер и Дейч, 1982, 83/.

На основании вышеизложенного о слуховой асимметрии можно сделать вывод о том, что в многолюдном помещении, в говорящей толпе мы скорее воспримем вербальную информацию, слышимую с правой, чем с левой стороны. Это подтверждается и данными по определению локализации звука /см»: Альтман, 1972; Розенцвейг, 1974/. Наши ушные раковины являются своего рода локаторами, и обе в своей совокупности обеспечивают наилучший дистантный прием информации.

Это относится примерно к 80$ индивидов. У людей с локализацией речевых центров в правом полушарии имеет место противоположная' картина /см»: Кішига, 1967; Спрингер и Дейч, 1982,83/.

27 При глухоте на одно ухо оптимальные условия приема звукового сигнала при расположении источника информации перпендикулярно к ушной раковине здорового уха.

Б заключение рассмотрения нейрофизиологических механизмов слухового восприятия кратко остановимся на общих физиологических особенностях восприятия, изложенных Д.Адамом в его книге "Восприятие, сознание, память" /Адам, 1983/,

Упомянутый автор считает, что у истоков наших взглядов на процесс восприятия лежат две противоположные теории: теория гештальта и бихевиористская теория. Согласно первой теории, нервная система животного и человека воспринимает не отдельные внешние стимулы, а их комплексы. Например, форма, цвет и движение предмета воспринимаются как единое, целое, а не в отдельности разными видами чувствительности. Сторонники бихевиористской теории прокламировали резко противоречивую точку зрения, признавая существование только элементарной сенсорной функции, приписывая способность к синтезу только головному мозгу. Современная физиология попыталась примирить эти две крайние теории, предположив, что восприятие в действительности сложнее, чем ряд элементарных различений, но не столь сложно, как "целостное" восприятие в теории гештальта. Окончательным решением скорее всего явится постепенный синтез этих двух гипотез.

В связи с восприятием Д.Адам отмечает такие важные свойства сенсорного аппарата, как многомерность, организация, избирательность, транспозиция, центральный контроль, а также упоминает о роли в восприятии прошлого опыта. Большинство из упомянутых свойств сенсорного анализатора рассматривается Адамом в доступной нам литературе впервые.

Функция восприятия, по мнению Д.Адама, "не сводится просто к прибытию серий импульсов к центральным нейронам.

В центральных структурах должен идти сложный процесс анализа и синтеза, придающий восприятию многомерный характер. Восприятие должно быть сложнее, чем вызывающий его стимул ... Это не противоречит философскому понятию отражения, а лишь подчеркивает роль субъективных факторов в нервных реакциях на объективные внешние стимулы" /Адам, 1983, 29-30/. Примером этому может служить изменение объективного цвета предмета при разной освещенности.

Кроме многомерности, еще одним важным свойством сенсорной функции является организация. При восприятии мозг способен различать комплексы внешних стимулов, обнаруживающих определенную связь между собой, определенную степень организации. При этом мозг проявляет избирательность, механизм которой пока еще неизвестен. Он может отбирать комплексы стимулов среди массы избыточной информации, как, например, отделяет полезный сигнал от шума. На избирательности мы остановимся подробнее при рассмотрении феномена внимания.

Сенсорный аппарат также обладает свойством осуществлять транспозиции. Благодаря транспозиции распознавание определенных конфигураций может быть перенесено на комплексы стимулов другой интенсивности. Она также позволяет опознавать комплексы стимулов сходной организации, но разного состава,как сходные. Транспозиция проявляется, например, при распознавании одной и той же буквы, написанной разными почеркєми, или мелодии, исполняемой на разных инструментах.

Сенсорный аппарат не только передает воспринимаемую информацию в центральные структуры по афферентным путям. Он также и принимает исходящие от,так называемого, центрального контроля ин-струкции, приходящие из центральной нервной системы в рецепторы

по эфферентным путям. Д.Адам пишет, что признание центрального управления органами чувств играет не только большую роль в понимании процессов восприятия, но имеет также философское значение. В противоположность прежним взглядам, согласно которым психические функции жестко определяются стимулами из внешней среды, теперь признают существование более сложных, более диалектичных отношений между мозгом и окружающей средой.

При изучении восприятия необходимо учитывать и прошлый опыт. Следует различать врожденные реакции и приобретенные способности, что в равной мере важно для восприятия. Например, зрительное восприятие глубины является приобретенной способностью, которой лишен мозг новорожденного.

1.2. Психологические феномены, участвующие в восприятии речи

В исследовании слухового восприятия в области физиологии и поихологии наблюдается явный разрыв. В то время как за последнее десятилетие физиология сделала значительный шаг вперед в изучении слухового тракта, обеспечивающего звуковое восприятие, слуховое восприятие в психологии исоледуется крайне недостаточно.^к

основном проблема восприятия разрабатывается либо в общетеоретическом плане (например, понятия константности, целостности, обобщенности, избирательности, осмысленности восприятия), либо в онтогенезе, либо больше всего в плане зрительного восприятия (например, восприятие формы, величины, пространства, цвета /см.: Бжалава,1965; Зинченко В»П.,Вергилес,1969; Зинченко В*П»,

1979; Кулак,1981; Митькин,1982; bashley,1942;Sperry а.о. ,1955; Jung, 1961; Haber,1968; Zusne, 1970; Eraaks a. Bransfbrd,1971/.

Восприятие в физиологических терминах, как вытекает из всего изложенного выше, представляет собой последовательность таких процессов, как стимуляция органов чувств, проводимость афферентных нейронов, получение афферентных импульсов и центральная их переработка, за которой следует питание рецепторов обратными импульсами /см.: Helson , 1942, 415/.

В психологических терминах восприятие как таковое представляет собой деятельность организма, проявляющуюся в понимании и реакции на свойства предметов при их воздействии на организм /AUport, 1955, 14/, Естественно, что и слуховое восприятие также рассматривается в психологии как своеобразное перцептивное дейотвие /см*:Запорожец, Венгер, Зинченко В«П. и др., 1967, 5/.

В вышеприведенных формулировках* термин "восприятие" охватывает и процесс понимания. Однако многие авторы разграничивают восприятие и понимание речи, рассматривая их как два сопряженных последовательных процесса /см.: Жинкин,1962,304; Ножин,1970,30; Щедровицкий,І970,48; Коссов,І97І,25;Зимняя,І972,25; Величковский, Зинченко В.П., Лурия,1975,5; Пассов,1977,168/.

В качестве одного из примеров второго подхода приведем опреде- ление Н.ИДинкина: " Восприятие - это анализ и синтез материальных средств языка: фонем, слогов, слов, предложений, интонации.

* Имеются многочисленные формулировки восприятия как общие, так и относящиеся к определенному виду перцептивной деятельности, сопоставление которых в рамках данного исследования не представляется целесообразным /см. напр.; Рубинштейн,1940,193,197; Артемов,1954,199; Психология,1966,128; Коссов,1971,320; Зимняя, 1972,23; Величковский, Зинченко В.П.Дурия,1973,5; Психология, 1974,127; Леонтьев А.А., 19756, 76/.

Понимание - это анализ и синтез сигнальных, или смысловых значений всех этих средств" /Жинкин,1962,304/. Однако, различая восприятие и понимание речи, Н.ИЖинкин тут же указывает на необходимость рассматривать данные яелєнея как единый, взаимозависимый процесс.

В мировой экспериментальной поихологии по количественному показателю исследования восприятия делят первое и второе место с исследованиями памяти /см.: Величковский, Зинченко В.П., Лурия, 1973,3/. Тем не менее, если изучение памяти, в частности кратковременной, дало ощутимые, конкретные результаты, то в познании восприятия, особенно слухового, очень многое остается неизученным и неясным.

Понимание - одно из самых сложных явлений духа, рассматриваемое под разным углом зрения в лингвистике, психологии, психолингвистике, теории сознания, эпистемологии, не получило еще, как отмечают Г.П.Шедровицкий и С.Г.Якобсон /1970,48/, своего поджнно теоретического описания. Однако все это закономерно , так как в психологии нет более важного и более трудного явления для понимания, чем само понимание /Миллер, 1968, 266/.

В наших конечных целях исследования нет необходимости в разделении рассматриваемого перцептивного процесса на восприятие и понимание. Вслед за С.Л.Рубинштейном ^к восприятие мы определяем как речевую деятельность, предполагающую прием и переработку информации, конечным результатом которой является понимание.

^х Ср.: " восприятие человека нормально включает акт понимания, осмысления " /Рубинштейн , 1940, 205 /.

Восприятие речи непосредственно связано с памятью и вниманием человека. Однако, если изучению мнемических процессов уделялось значительное место в психологических исследованиях, то вниманием долгое время не занимались,* относя его к субъективным свойствам индивида, с чем, конечно, согласиться нельзя.

По определению С.Л.Рубинштейна "внимание - это избирательная направленность на тот или иной объект и сосредоточенность на нем, углубленность в направленную на объект познавательную деятельность" /Рубинштейн, 1940, 372/.

Последние десять-пятнадцать лет проблема внимания становится объектом исследований поихологов главным образом в связи с изучением эффективности контрольных систем, связанных с диспетчерской службой. Было замечено, что основной причиной ошибок таких служб в аэропортах, имеющих жизненно важное значение, является то, что диспетчерам приходится обрабатывать слишком много одновременно поступающей информации. Ошибки происходят также из-за того, что диспетчер может прореагировать не на самый важный, а на второстепенный сигнал.

* Некоторые психологические школы, например, английская эмпирическая психология, понятие внимания в систему не включали. В конце XIX столетия^ и на протяжении двух первых десятилетий нашего века феномен внимания находит освещение в работах таких классиков экспериментальной психологии, как: В.Вундт, Э.Б.Тит-ченер, В.Джемс, Т.Рибо и Н.Н.Ланге. Однако затем на долгих 30 лет, вплоть до недавнего времени, проблема внимания была предана забвению, будучи объявленной "фикцией" и источником псевдопроблем /см.: Рубинштейн,1940,372-373; Хрестоматия по восприятию, 1976,3/.

Д.Бродбент в своей обзорной статье "Внимание и восприятие речи" /Бродбент, 1974/ на основании наблюдений и экспериментов, проведенных им самим и рядом других авторов, констатирует следующее.

Два поступающих вместе произнесенные одним голосом сигнала /при включении слов одного предложения в промежутки между словами другого предложения/ не могут быть приняты, несмотря на то, что все слова доступны для слуха. Трудность понимания зависит здесь от функциональных особенностей слуховых корковых центров, препятствующих каким-то образом адекватной реакции на удовлетворительно "слышимые" сигналы. Понимание такой информации улучшается, если фразы произносятся разными голосами. Наилучшие результаты достигаются при подаче информации двумя голосами с разных источников звуковых сигналов, отстоящих друг от друга в горизонтальной, а не вертикальной плоскости.

Различие физических свойств одновременно подаваемых речевых сигналов очень помогает пониманию, когда один из сигналов не имеет значения для слушающего, и он может его игнорировать. Эти различия позволяют мозгу, по-видимому, фильтровать входящие сообщения, игнорируя одно из них и воспринимая другое. Если каждый сигнал выбирается из широкого диапазона возможных сигналов, то мозг может прореагировать только на один из них.

~ Новый подъем в исследованиях внимания наблюдается в 60-70-х годах, толчком которому явилась потребность в изучении селективности для развития кибернетики. Последние годы, к сожалению, отмечены резким сокращением количества работ, посвященных вниманию, что можно объяснить сложностью исследования данного феномена. Проблемой внимания в связи с восприятием речи занимались лишь отдельные ученые, работы которых будут рассмотрены ниже.

Объем приема информации за единицу времени огромен. Время реакции человека на информацию удваивается, если удваивается количество сигналов. Поокольку существует предельная скорость, с которой мозг может идентифицировать поступающий сигнал, мозг ограничивает число возможных вариантов, которые необходимо обработать за определенную единицу времени, отбирая часть информации, достигающей слуха. Если два поступающих речевых сигнала не превысят способности мозга - построены на простом знаковом вербальном материале с ограниченным варьированием и знакомой ситуации - то аудитор поймет оба сигнала.

На основании известных физических свойств речи и данных по физиологии слуха Д.Бродбент строит гипотетическую модель работы фильтра, пропускающего в мозгу из двух или нескольких одновременно поступающих информации одну, дифференцируя ее по индивидуальным голосовым особенностям говорящего. " Ряд специфических особенностей помогает отличить один голос от другого: это акцент, скорость речи, ее громкость или плавность, и остается нерешенным вопрос, каким способом мозгу удается сконцентрировать внимание на одном голосе" /Бродбент,1974,40/.

Проведенные Д.Бродбентом совместно с П.Лейдфогтом эксперименты по изучению искусственного воспроизведения звуков речи и их восприятия, позволили им предположить, что " можно слушать одного человека и игнорировать речь другого прежде всего с помощью отбора из массы достигающих слуха звуков воех тех частот, которые модулируют в одном ритме. Поскольку почти невероятно, чтобы голосовые связки двух говорящих вибрировали в какой-либо момент в одном ритме, то модуляция почти всегда является важным средством раздельного восприятия двух голосов" /Бродбент, 1974, 44/. Согласно такому предположению, мозг может отличить один голос от других, окон-

центрировав внимание на волокнах слухового нерва, в которых импульсы возникают с одинаковой частотой.

Из опыта известно, что в многолюдной комнате, полной говорящими людьми, аудитор может уловить речь одного человека, узнав знакомый голос /Бекеши, 1974/.

Эксперименты Д.Бродбента .якобы, подтверждают выдвинутую им гипотезу о том, что при одновременном звучании двух или нескольких информации рече-слуховые центры нашего мозга воспринимают одну из них, фильтруя ее по физическим индивидуально-голосовым свойствам речи.

Тесты на слуховое внимание, проведенные Невиль Морэйем в Оксфордском университете и А.Трейсмен, свидетельствуют о том, что механизм выбора, концентрация внимания могут действовать и не за счет физических характеристик речи, а на основе смыслового различения высказываний. Н.Морэй наблюдал, что при дихотической подаче вербального материала испытуемый, внимательно слушающий одним ухом, услышит свое имя другим невоспринимающим ухом. / могау а.о., 1965/. Аналогичное явление проследила и А.Трейсмен. Она обнаружила, что слуховое внимание аудитора может привлечь речь, поступающая в невоспринимающее ухо в том случае, если ее вербальный материал является как бы продолжением фразы, только что услышанной ухом, на которое направлено внимание /«Ereisman. , I960/. Это говорит о том, как нам представляется, что "игнорируемая" информация не полностью выпадает из-под контроля слуховых корковых центров, а находится в периферийной зоне ^к слухового внимания.

На основании своих вышеупомянутых тестов Д.Бродбент приходит к гипотетическому выводу о том, что должно существовать два механизма, ДЕа типа слухового внимания.

* В терминах Л.К.

В одном *- механизм выбора осноеэн на различении голосовых характеристик говорящих, то есть на оценке наличия или отсутствия в звуковом сигнале определенных физических свойств, во втором - на смыслоразличительном принципе. Интенсивное исследование обоих типов слухового внимания только начинается.

По нашему мнению, помимо двух типов слухового внимания, различаемых Д»Бродбентом, можно говорить о поле психологического феномена внимания с его центром и периферией. Определенный предмет,действие, в том числе и вербальное,может находиться как в центре внимания воспринимающего,так и на его периферии. Это относится как к зрительному,так и слуховому восприятию. Если мы смотрим на что-либо внимательного данный предмет находится в центре нашего внима-ния,все остальное,расположенное в поле нашего зрения, попадает в периферическую зону внимания. Аналогичное явление наблюдается и при слуховом восприятии. Мы слушаем речь собеседника, сконцентрировав на его сообщении внимание, но если наш слух привлечет беседа рядом стоящей пары, то внимание может переключитьоя на информацию, находившуюся до этого в периферической зоне поля внимания.

На основании вышеизложенных экспериментов можно сделать также вывод о том, что при восприятии важно как содержание высказывания, так и голосовые характеристики воспринимаемой речи индивида, которые сами по себе могут фиксировать слуховое внимание аудитора.

Р.Клацки /Клацки, 1978/ описывает целый ряд экспериментов по

изучению избирательного внимания с дихотическим прослушиванием и

слежением,³⁵ дающих, в основном, результаты, подобные вышеописан-_.

При слежении испытуемый повторяет за диктором речевые сигналы одного из двух одновременно действующих каналов информации, на которые было направлено внимание.

ным.^х

Некоторые психологи /Moray а.о., 1965; Darwin, 1972/ увеличили количество одновременно поступающих речевых сигналов от ДЕух до четырех, применяя "разделенные" наушники или репродукторы. Испытуемые, выступавшие в роли '.'четырехухих" людей,в состоянии были при определенной инструкции различать отдельные каналы, избирательно направлять внимание на один из четырех источников информации, за которым они должны были следить, и воспроизводили услышанное (по каждому каналу подавалось от І до 3 фонем или числительных).

Накопленный опыт дал толчок к теоретическому обобщению и созданию нескольких моделей внимания. Наиболее известную описанную выше модель голосового фильтра Бродбента видоизменяет А.Трейсмен / Treismaa, 1964/, На основании многочисленных экспериментов по смысловому распознаванию двух одновременно подаваемых речевых сиг-налов^х? АЛрейсмен пришла к выводу о том, что внимание следит за осмысленными последовательностями СЛОЕ.

* Было бы целесообразным, по нашему мнению, дифференцировать в экспериментах волевое произвольное и непроизвольное внимание при слуховом восприятии, что е доступной нам литературе не нашло никакого освещения.

^кх0дним .из наиболее наглядных примеров таких экспериментов /Gray a. Weuderburn, I960/ является дихотическая подача примитивного предложения "Мыши едят сыр" вперемешку с числительными. При этом первое и третье слова с числительным "пять" между ними подавались на левое ухо, а сказуемое предложения в окружении числительных "три" и "девять" одновременно посылались на правое ухо. Несмотря на то,что предложение транслировалось с разрывом на оба канала, мозговые центры идентифицировали предложение.

38 А.Трейсмен модифицировала модель Бродбента следующим образом. По ее мнению» все поступающие извне сигналы подвергаются ряду предварительных проб. Сначала анализируются общие физические признаки вербального сигнала СголосоЕые данные" по Бродбенту), а затем - его содержание. Такой предварительный анализ якобы определяет, на чем надо сосредоточить внимание и направить его на один из каналов,³⁵

Однако нельзя не согласиться с Р»Клацки /Кладки, 1978,78/, что рассматриваемая модель внимания Трейсмен, предусматривающая предварительный смысловой анализ, уязвима. При предполагаемом Трейсмен достаточно тонком предварительном анализе постулируется выяснение сообщения, которое еще не было выделено вниманием. Для определения смысла сообщения необходимо распознавание образов, что, в свою очередь, возможно только при направленном на них внимании. Кроме того, следует оказать, что во многих экспериментах по изучению внимания полученные результаты в отношении восприятия информации неидентичны. Причина здесь, на наш взгляд, в следующем.

Во-первых, эксперименты проводились на разном по сложности вербальном материале - от отдельных фонем и простых числительных до комбинированных сложных предложений с вкраплением слов одного в другое,расчленение которых на два самостоятельных предложения представляет определенную сложность даже при зрительном восприятии

^х Например, согласно модели Трейсмен, если испытуемый начинает слушать предложение о мышах, поступающее по одному каналу, и если это сообщение переключается на другой канал, то предварительный анализ выявит это и даст возможность переключить вни-' мание на второй канал с тем, чтобы продолжать следить за тем же сообщением.

/см., например, эксперименты Cherry, 1953; Broatfbent, 1958; Gray a. Wedderburn, I960; Moray а.о. 1965; Treisman, 1960,1964/. Во-вторых, установка при дихотическом прослушивании игнорировать один определенный канал, исходящая от экспериментатора, от самого "испытуемого при невозможности слежения за ДЕумя сигналами и установка уловить по двум каналам смысл простого предложения, запрограммированного между отдельными инородными словами типа числительных, дает разные результаты. Поэтому в экспериментах Морэя с "четырехухими" испытуемые воспроизводили не только сигналы одного канала, но многие сигналы всех четырех каналов - отдельные фонемы или числительные, а в других экспериментах этого же автора слушающий один канал не мог воспроизвести много раз повторенное олово, транслировавшееся по другому каналу. Поэтому такое сложное комбинированное предложение, произнесенное одним голосом, в экспериментах Бродбента не воспринималось, а смысл более простого вербального сигнала с установкой на его восприятие по двум каналам прослеживался у Трейсмен, а также Грея и Ведерберн. Идентификация такого простого предложения как "Мыши едят сыр" на фоне трех простых числительных можно трактовать и как случай одновременного приема двух простых речевых сигналов, объем которых не превысил возможностей мозга.

На основании всего вышеизложенного мы более склонны присоединиться к гипотезе Бродбента о модели фильтра и двух механизмах, типах внимания, чем к модели Трейсмен.

- Помимо теорий внимания Бродбента и Трейсмен, следует упомянуть еще две модели. Согласно модели Нормана /Когтаю. , 1968/, поступающая в сенсорный анализатор информация подвергается анализу, достаточному для того, чтобы активизировать определенные следы ДП. По его теории, распознать образ - значит обратить на него

внимание. При этом важную роль играет контекст, ограничивающий количество образов, которые могут встретиться в данной ситуации.

Очень близка к предыдущей, только более категорична теория Нейссера /Eeisser,l967/. По его модели, вся поступающая информация подвергается анализу на уровне, предшествующем вниманию. Окончательное распознавание определенного стимула происходит только при том, когда на него обращено внимание. Таким образом, внимание, в понимании Нейссера, и есть полное распознавание образа /по Клац-ки, 1978,79/.

Как видно из изложенного выше, процесс восприятия речи осуществляется при взаимодействии таких трех психологических феноменов, как внимание, память и распознавание образов. Однако не все психологи придерживаются единого мнения в отношении их удельного веса и меота в иерархии составных частей данного процесса. Как упоминалось, некоторые психологи чуть ли не отождествляют внимание с распознаванием образов / жеівзег » 1967/. Мы все же склонны рассматривать внимание не как этап между сенсорным регистром и кратковременной памятью, как считали раньше, и не как эквивалент распознавания образов, а как катализатор, Способствующий их распознаванию.

Считая внимание процессом высокого уровня, воздействующего на восприятие, Ф.Дж.Уорден с сожалением констатирует, что недостаток знаний по восприятию затрудняет и понимание внимания. Упомянутый автор критикует упрощенные, по его мнению, психологические представления его коллег о внимании, не учитывающие его флуктуации по направлению, интенсивности и продолжительности /Уорден, 1979,74-75/.

* Ср.: "внимание как регулятор процесса восприятия" /Ножин, 1970,30/.

В советской психологии анализировались такие свойства внимания, как устойчивость, объем, его распределение и переключение. В отличие от зарубежной, в отечественной психологии внимание рассматривается также в тесной взаимосвязи с личностью, ее качествами, изучается зависимость особенностей внимания от типа высшей нервной деятельности /см.: Добрынин,1973,127/.

В последние годы у нас и за рубежом начинают появляться отдельные психофизиологические исследования внимания. Однако такое изучение внимания только начинается. Выдвинутая в недавнее время гипотеза о том, что внимание опосредуется эфферентным блокированием акустических информационных процессов в кохлеарном ядре, анализом нейрофизиологических данных не подтверждается /Уорден,1979, 99/.

Без третьей составной части - памяти - распознавание образов, а значит и восприятие речи,невозможно.

То, что Н.И.Жинкин пишет об участии памяти в зрительном восприятии, в равной мере относится и к слуховому: "восприятие, которое должно точно отображать вещь, вызывает на помощь память с тем, чтобы соотношение иконического и дискретного кодов оптимально соответствовало времени воздействия реального объекта и соео-* купности обработки этих сигналов в нервной системе" /Жинкин, 1982, 50/.

Ю.Шерковин, анализируя процессы памяти в связи с массовой коммуникацией, отмечает, что "память является необходимым звеном в сложной цепи психических процессов, составляющих в своей совокупности человеческую коммуникацию во всех ее формах и проявлениях: межличностную или массовую, синхронную или диахронную, одностороннюю или двустороннюю, непосредственную или опосредованную ..." /Шерковин, 1971,108/. Согласно одному из современных подходов,

память рассматривается как "своеобразный накопитель информации, работающий в различных режимах в зависимости от двух основных переменных - актуального состояния психики и объема прошлого опыта. Учет этих двух переменных при коммуникативных процессах, дополненный знанием механизмов непроизвольной долговременной памяти и механизмов узнавания, а также особенностями эмоциональной, образной и слоеесно-логической памяти, является фактором значительного повышения эффективности массовой коммуникации". /Шерковин, 1971, 128/.

Как уже упоминалось,изучению памяти посЕящены многочисленные фундаментальные исследования отечественных и зарубежных психоло--гов /см.,напр.: Леонтьев А.Н.Д93І; Зинченко П.И,Д961; Невельский,1965; Репкина,1965; Смирнов,1966; Леонтьев A,А«,1969а,1975а; Зинченко ВЛІ.Д97І; ЛурияД974; Миллер,1964,1974; Спрингер,1967; Линдсей»НорманД974; КладкиД978; Аткинсон ,1980; Адам,1983/.

Б своем развитии экспериментальная психология памяти насчитывает более ста лет. Огромное количество накопленных фактов позволило вывести целый ряд гипотез, обнаружить немало достаточно проверенных закономерностей, которые легли в основу научной общей теории памяти /Зинченко П«И#; Репкина, 1964,3/.

Б настоящее время существует несколько подходов в рассмотрении феномена памяти. А.А.Леонтьев справедливо критикует две противоположные тенденции в интерпретации памяти. Одна из них трактует память как континуум, ограничивая даже различие видов различием "выхода". "Память, во втором смысле, есть своего рода "склад", пассивное хранилище следов; процессуальное начало выступает лишь на "входе" и "выходе" из этого хранилища в форме запоминания и воспроизведения; но первое есть именно "укладка" запоминаемого материала в "хранилище", а второе - изымание этого материала из

хранилища для каких-то целей" /Леонтьев А.А., 1969а, 176-177/.

Вслед за А.А.Леонтьевым,под памятью мы понимаем прежде всего сложный нейропсихофизиологичеокий процесс или,вернее,систему процессов. Такую же позицию занимает известный физиолог Грей Уолтер. Он рассматривает память не как ячейку, а как процесс, хранение ею информации - не как лежащую на столе монету, а как процесс, как горящую СЕечу. Средством хранения информации по предложению ГДолтера могут быть химические процессы, сходные с зарядкой аккумуляторов, или микроскопический рост нервных окончаний /Уолтер, 1966, 176-177/.

Подтверждение данной точки зрения находим и у Р.Аткинсона. Память, согласно его пространственной гетерархической модели, "динамическая, развивающаяся, многоуровневая система, "открытая" по своему характеру и не полно связная по структуре и свойствам самой мнемической системы и процессов, в ней происходящих" /Забродин, Зикченко В.П., Ломое, 1980, II/.

Нельзя не согласится с тем, что память никогда не выступает в "чистом" виде, а обслуживает непосредственно какую-то определенную деятельность /Зинченко П.И., Репкина,1964, 4-5/. Исходя из этого мы кратко остановимся на том, как соотносятся различные виды памяти ^к и какое участие они принимают в процессе

^й Существует несколько классификаций видое памяти. Крупный советский психолог П,И.Зинченко,долгие годы возглавлявший Харьковскую школу по исследованию памяти, выделяет как основные виды непосредственную, оперативную и постоянную память. Канадский психолог и физиолог У.Пенфильд различает "память индивидуального опыта", "память понятий" и "память слов" /По Леонтьеву А.А., 1969а, 184/. Б нашей работе мы употребляем наиболее распростра-

44 восприятия речи.

Б восприятии речи задействованы в основном три вида памяти: непосредственная слуховая, или экоическая ^х, кратковременная (КП) и долговременная (ДП).

Р.Клацки /1978/ в своей монографии "Память человека, структура и процессы" рассматривает человеческую память как систему, поэтапно перерабатывающую воспринимаемую информацию, объем которой на каждом этапе переработки ограничен /см.Шиллер, 1964; Невельский, 1967; Репкина, 1967/. Восприятие - первоначальная регистрация речевого стимула - в понимании Клацки, неотделимо от памяти. Место, где происходит эта регистрация, упомянутый автор называет "сенсорным регистром слуха" ^кх и употребляет его как синоним слухоЕой, или экоической памяти /Клацки, 1978,21,25/.

ненные термины, к которым вернулось в последнее время большинство отечественных и зарубежных психологов, - кратковременная и долговременная память как синонимы оперативной и постоянной /см*: Забродин, Зинченко В.П., Ломов, 1980, 4/.

* е терминах Нейссера в отличие от зрительной, или иконической, которые упомянутый автор употребляет как синонимы. В.П.Зинченко сенсорную (зрительную) и иконическую рассматривает как два отдельных самостоятельных вида памяти первого этапа восприятия, отмечая при этом, что "по содержанию сенсорная и иконическая память неразличимы, они различаются лишь време -нем хранения информации ..." /Зинченко В.П., 1971,33/. В нашей рабате такое разграничение несущественно.

^кх Ср.: " сенсорная память " /Зинченко В.П., 1971,30/.

Б ней информация в конкретной первоначально предъявленной форме находится очень недолго, так как след ее угасает или стирается вследствие поступления ноеой информации. Однако звуковой сигнал удерживается слуховой памятью дольше, чем он звучит. Иначе бы, как справедливо считает Нейсеер, у нас возникли бы большие трудности в понимании устной речи. Мы бы не могли, например, уловить интонацию вопросительного предложения, если бы слуховая память не удерживала его начала до его завершения /Heisser, 1967,201/.

Следы звуковых сигналов сохраняются на сенсорном уровне дольше, чем зрительные» Опыты Морэя, ДарЕина и других психологов / Moray а.о., 1965; Darwin а.о., 1972 / констатируют, что зрительный образ сохраняется в иконической памяти - в сенсорном зрительном регистре - I секунду (иначе происходило бы наслаивание одной картины на другую), в то время как звуковые стимулы сохраняются в экоической памяти в течение 2 сек.^к По данным Краудера и Морто-на /crowder a. Morton, 1969; Morton , 1970/, при слухоЕом предъявлении процент припоминания для слов, стоящих в конце списка, выше, чем при зрительном, что говорит о преимуществе слухового предъявления благодаря особенностям слуховой памяти.

На следующих этапах восприятия и понимания речи подключаются механизмы кратковременной и долговременной памяти. Р.Клацки считает, что КП и ДБ представляют собой обособленные хранилища

По данным некоторых психологов /см., например, crossman , 1958; Guttmam a. julesz , 1963/, длительность сохранения информации в слуховом регистре варьируется от I сек до 15 мин, что вызывает сомнения в достоверности интерпретации экспериментов.

памяти, однако она отмечает, что не все психологи согласны с теорией двойственности памяти /Клацки, 1978,83/.

Канадский ученый Хебб / НёЬЪ,1949/, основываясь на проведенных до него экспериментах, опубликовал в 1949 г. гипотезу о двойственности следов памяти, явившейся отправной точкой для многих последующих психологических и физиологических исследований памяти. Согласно его теории, внешние стимулы тотчас же ведут к образованию лабильного следа памяти, который быстро исчезает. Длительная фиксация, по теории Хебба, связана со структурными изменениями в мозгу. Таким образом, механизмы фиксации стимулов в кратковременной и долговременной памяти различны.

Гипотезой о физиологическом механизме кратковременной памяти послужили морфологические находки 20-х годов / Eorbes, 1920/, в соответствии о которыми на всех уровнях центральной нервной системы наряду с разомкнутыми нейронными цепями имеются сложные замкнутые цепи. Эти самостимулируемые, так называемые реверберирущие цепи обеспечивают повторение стимула, не требуя подкрепления новыми сенсорными импульсами. Согласно данной концепции, замкнутые ре-верберирующие цепи лежат в основе механизма кратковременной памяти /см.: Адам, 1983/.

Наряду о таким, казалось бы общепринятым мнением появилась в последнее время и другая гипотеза о существовании в ВДС нейронов, способных к длительной постстимуляционной активности без участия реверберации /см.: Греченко, Кондратьева, 1981,99/. Однако такая точка зрения требует подтверждения большим фактическим материалом, которым е настоящее время психофизиология не располагает.

При восприятии речи вербальные сигналы, принятые вначале сенсорным регистром - слуховой памятью, по установившимся понятиям, переходят затем и удерживаются в реверберирующих цепях КП до их

идентификации.

По модели Р„Клацки, после того, как речевые оигналы были распознаны, они подвергаются дальнейшей переработке. На этом этапе информация хранится недолго в КП, так же, как она хранилась и в слуховой памяти с той разницей, что в КП информация представлена не в первоначальной сенсорной, а распознанной форме. Так фонема "а" в КП уже воспринята фонемой, а не просто соответствующим акустическим сигналом. Другим различием между непосредственной слуховой и кратковременной памятью яеляєтся длительность возможного хранения информации. Если в сенсорном регистре звуковой сигнал удерживается примерно 2 сек, то благодаря реверберации, повторению, информация может освежаться при ее неоднократном пропускании через КП. Без такого повторения информация теряется такйке, как она и угасает в слуховой памяти.

На основании исследований кратковременной памяти при зрительном восприятии* ВЛІ»Зинченко выдвигает гипотезу, по которой кратковременная память является узловым пунктом встречи разнонаправленных каналов обратной связи в процессе восприятия. По его мнению, е кратковременной памяти, куда поступает информация из сен-

у/у

сорной и иконической (в нашем случае экоической) памяти, осуществляются различные преобразования входной информации,детерминированные целью деятельности субъекта и направленные на приведение информации к виду, пригодному для принятия решения" /Зинченко В.П.,

* Процессы слухового и зрительного восприятия на высших уровнях

переработки информации должны во многом совпадать /см.Шиллер,

1968,250/ ^х*По содержанию сенсорная и иконическея память неразличимы, они различаются лишь временем хранения информации, которая в иконической памяти может достигать 1000 моек /Зинченко В.П.,1971,33/. Для нас такое разграничение несущественно.

48 1971,30,32/, В блоке опознания с участием кратковременной памяти, выступающей как "буферная память", происходит оценка и отбор полезной информации, отбрасывается и не пропускается на более высокие уровни переработки иррелевантная для данной ситуации и индивида информация /Зинченко В.П., 1971,34/.

Такого же мнения придерживается и Р.М.Грановская, считая, что память встречным процессом устраняет избыток входной информации /Грановская, 1974,243/.

Согласно гипотезе Р*Аткинсона, отбор определенной части информации, а значит и частичное принятие решений, осуществляется еще в сенсорном регистре, что входит, по его мнению, в основные функции процессов управления на этом уровне /Аткинсон,1980,79/. Пока что такая точка зрения не находит поддержки в отечественной психологической литературе.

КП, как известно, имеет два ограничения: время, в течение которого воспринятая речевая единица может удержаться без повторения, и ее объем, то есть количество единиц, которые можно одновременно сохранять в КП при помощи повторения.

Диапазон человеческой кратковременной памяти ограничен. Первым, кто предложил тест для проверки способности человека к одномоментному восприятию, был шотландский философ XIX столетия Уильям Гамильтон, Он писал: " Если вы бросите на стол горсть шариков, то обнаружитоя, что трудно сразу охватить взглядом больше шести, максимально оеми шариков без ошибки", /по Миллеру,1974,31/. Современные эксперименты по зрительному восприятию подтверждают его наблюдения,

Дж. Миллер в результате обобщения данных проведенных им и другими авторами экспериментов приходит к выводу о том, что при слуховом предъявлении максимальное количество цифр, взятых наугад,

которые человек может воспроизвести - семь-восемь. Далее он констатирует, что человек, способный удержать в КП восемь односложных цифр» обычно запоминает около семи букв алфавита или шесть разрозненных слов, что соответствует его общеизвестной формуле объема памяти ( 7-2 ) /Миллер, 1964,1974/.

Однако следует также учитывать обоснованное Дж.Миллером предположение, что "наша память ограничена числом элементов или символов, которые нужно освоить, а не объемом информации, заключенной в этих символах... Так, например, информационная ценность девяти чисел в двоичной системе равна 9 битам, а пяти слов - примерно 50 битам... Операторы ЗВМ, которые группируют световые сигналы реле по три и кодируют эти тройки, способны запомнить в три раза больший объем информации, чем обычно /Миллер,1974,34,32/.

Развивая данную мысль, П.Б.Невельский уточняет, что гипотеза Дж.Миллера распространяется только на непосредственную кратковременную, но не на долговременную память /Невельский, 1965,23/. Объем КП и ДП П.Б.Невельский дифференцирует следующим образом: "объем кратковременной памяти ограничен числом символов и числом оперативных единиц и неограничен числом единиц информации, а объем долговременной памяти ограничен числом единиц информации и числом оперативных единиц и не ограничен числом символов" /Невельский, 1967,133/.

Из кратковременной памяти информация может переводиться на более глубокие уровни системы - в долгосрочную память³⁵, на роли которой в процессе восприятия речи мы остановимся при рассмотрении процесса распознавания образоЕ.

Долгосрочная память изучена крайне мало.

Дьердь Адам в своем труде "Восприятие, сознание, память" /Адам, 1983/ дает краткий обзор наиболее распространенных в настоящее время теорий памяти. Для объяснения длительного сохранения следов памяти существует две хорошо известные в физиологии гипотезы. Не вдаваясь в подробный их анализ, отметим, что одна из них связывает долговременную память с усилением синаптических связей между нейронами, другая - с внутриклеточным хранением следов памяти. Д*Адам разделяет точку зрения большинства психологов и физиологов в отношении того* что хранение информации в долговременной памяти обусловлено структурными изменениями в центральных нейронах.

Великое открытие нашего века - расшифровка генетического кода молекул ДНК и РНК^Х - вызвала к жизни сенсационные теории памяти, основанные на предполагаемом качественном изменении молекул РНК и белков в нейроне. " Последовательность нуклеотидов в дезоксири-бонуклеиновой кислоте (ДНК) хромосом служит кодированным сообщением» содержащим огромное количество информации, передаваемой из поколения в поколение. Синтез белка происходит на рибосомах цитоплазмы в соответствии с информацией, закодированной в молекуле ДНК и передаваемой в цитоплазму особым посредником *- молекулой информационной РНК ... Содержание РНК в разных нейронах центральной нервной системы варьирует в пределах от 20 до 20000 пг. Нейроны, содержащие ее в количествах, близких к верхнему пределу, способны хранить очень много информации. У человека способность усваивать информацию в среднем составляет 25 бит в секунду, и один человек способен за 10 лет накопить 4 млрд. бит, если принять, что ежедневно он воспринимает информацию в течение 10 часов.

* ДНК - дезоксирибонуклеиновая кислота. РНК - рибонуклеиновая кислота.

Для кодирования этого количества информации потребовалось бы всего лишь два миллиона пар нуклеотидов, которые содержатся в нескольких нейронах'УАдам, 1983, 141/.

В пооледнее время появилась тенденция объединять три наиболее обоснованные теории памяти. Согласно таким представлениям, электрические, синаптичеокие и молекулярные процессы, вызываемые многократно повторяющимися внешними сигналами, находятся в зависимости друг от друга и протекают последовательно.

Самой смелой является теория, постулирующая единую сиотему памяти для воего живого. Она предполагает возможность существования кода памяти, сходного с генетическим кодом, йоходит данная концепция из того, что существование видовой памяти ~ закодированной информации, переходящей от поколения к поколению, уже доказано.Однако все вышеизложенные теории памяти находятся на уровне гипотез.

Суммируя вышеизложенное, следует сказать, что система памяти, обеспечивающая восприятие и переработку информации, состоит из трех структурных компонентов - сенсорных регистров (экоической или иконической памяти), кратковременной и долговременной памяти. Внимание к речевому сигналу, его распознавание и повторение представляют собой процессы системы, регулирующие прием потока информации. Аткинсон и Шифрин называют их процессами управления, или регуляторными процессами / Atki&soa a. Sbiffrin, 1968/.

Кратко остановившись на психологических феноменах памяти и внимании, перейдем к рассмотрению процесса распознавания образа, ответственного наряду о вниманием за перенос воспринимаемой информации на более глубокие уровни системы.

"Распознавая тот или иной образ, мы извлекаем смысл из некоторых сеноорных данных. Процесс распознавания образов имеет фундаментальное значение для нашего поведения, поскольку он соотавля-

ет часть взаимодействия между реальным миром и сознанием субъекта. Для распознания данного образа информация, находящаяся в одном хранилище памяти, сенсорном регистре, должна быть сопоставлена с информацией, находящейся в другом хранилище - долговременной памяти"/Клацки, 1978, 55/.

Согласно модели распознавания образоЕ Р,Клацки, этот процесс слагается из нескольких этапов. Прежде всего подлежащий распознаванию стимул поступает в сенсорный регистр. Процесс распознавания должен завершиться, пока в регистре не угас след от поступившей туда информации. Само распознавание заключается в сопоставлении входного стимула с закодированной информацией, находящейся в ДП. После сравнения входного стимула с кодами ^х ДП распознающая система выдает выходной сигнал о результате принятого решения.

Таким образом, по Р*Клацки, распознавание образа идет по схеме: сенсорный регистр (экоическая память) - ДП. В ее теории распознавания образов выпадает КП /ср.: Зинченко В.П.,1971,30/, хотя она принимает участие в восприятии. Нам представляется, что кратковременная память в этом процессе все же является промежуточным звеном между экоической и долговременной памятью. Другое дело, что определенная поступившая информация может декодироваться с такой быстротой, что повторение ее в реверберирующих цепях КП не требуется. Подтверждением высказанной нами точки зрения в отношении участия КП как промежуточного звена в распознавании образов может служить следующее часто наблюдаемое явление. Порой при нас что-то говорят, но мы не вслушиваемся, не концентрируем на разговоре внимания. Затем через несколько минут до нас как бы доходит

Информационный код памяти - характер представления хранимого материала в памяти.

смысл какой-то фразы, имеющей для нас значение. То же иногда происходит и при разговоре по телефону. Мы можем вначале не разобрать ответ по телефону на запрашиваемую информацию. Через пару минут ответ как бы всплывает, то есть становится распознанным. Б сенсорном регистре информация так долго находиться не может. Следовательно, передавшись из него в кратковременную память, данный речевой сигнал реверберирует в цепях КП до тех пор, пока он не будет опознан в ДП. Следовательно, по нашему мнению, в распознавании образа участвуют все три вида памяти, обеспечивающие восприятие речи.

Существует несколько гипотез распознавания образоЕ. Одна из них - эталонная теория. По этой теории, хранящиеся в ДП коды представляют собой миниатюрные копии ^к , или "эталоны". С этими внутренними дубликатами и сравниваются поступающие сигналы. Распознавание происходит, в соответствии с данной гипотезой, путем сопоставления стимула со значительным количеством эталонов, хранящихся в ДП. Контекст уменьшает количество сопоставляемых эталонов, и в таком случае гипотеза оправдывает себя. Однако она не может объяснить распознавание образов вне контекста, которое мы идентифицируем, несмотря на различия в размерах и ориентации.

Более адекватной, допускающей некоторые вариации, представляется так называемая система прототипов, или система, основанная на схемах. Схема представляет собой набор правил для создания или описания прототипа, являющегося абстрактной фигурой, обобщающей основные элементы какого-то множества стимулов -.

Сторонники эталонной теории считают, что образы, сформированные в процессе восприятия предметов, полностью адекватны реальным предметам /см., напр., НарикашЕили, 1976, 5/.

"Согласно прототипной гипотезе распознавания образов, в ДП хранятся прототипы - обобщенные, идеализированные образцы известного множества стимулов. Теоретически-: любой стимул можно закодировать в виде прототипа в сочетании с перечнем вариаций, после чего все поступающие стимулы можно сопоставлять с прототипами, а не с эталонами" /Клацки, 1978,60/. Отсюда можно предположить, что в нашей ДП представлены прототипы всех распознаваемых нами категорий, например, букв, лиц, фигур и т_#д_#, что и позволяет нам узнавать отдельных представителей этих категорий. Ряд проведенных экспериментов с опознанием правильных геометрических фигур и их искаженных вариантов, якобы,говорит в пользу теории прототипов /см.: Franks a. Bransfbrd , 1971/.

Кроме эталонной и прототипной, существует еще и концепция признаков. Согласно ей, подлежащий рассмотрению стимул сначала анализируется по отдельным признакам, набор которых отразил бы данный стимул. Затем этот перечень сопоставляется с перечнями, хранящимися в ДП, выбор наиболее соответствующего набора приводит к распознаванию образа. Б данном случае, как очевидно, кодом ДП является не эталон или прототип, а перечень признаков.

Одной из теоретических моделей, основанных на анализе признаков, является система "Пандемониум" /selfridge, 1959/. Как и модель прототипов, упомянутая система включает несколько этапов или уровней. На каждом уровне имеются свои "демоны", выполняющие соответствующие действия по распознаванию образа. На первом уровне сенсорной регистрации выступают демоны изображения, регистрирующие поступивший стимул. На втором уровне демоны выделения признаков разбивают первичное изображение на составляющие элементы. Каждый демон ищет в изображении определенный признак. Демоны следующего уровня *- демоны опознавания, соответствующие перечням

признаков, подхватывают данные, полученные демонами выделения признаков. Перечень, имеющийся у кавдого из таких демонов, относится к одному определенному образу. Чем больше обнаружено приз-наков^ соответствующего образа, тем громче сигнализирует демон. Демон высшего уровня - процеооа принятия решения,распознает образ, установив,какой из демонов опознания сигнализировал громче всех.

Описанная концепция хорошо соотносится с самой трактовкой образа, который, по одному из определений, представляет собой конфигурацию из нескольких элементов, составляющих некое целое /см.: Zuane, 1970/.

Итак, гипотеза признаков близка к эталонной, так как воякий признак можно рассматривать как эталон, только в данном случае эталон соответствует не всему поступившему стимулу, а лишь некоторой его части. Концепция признаков имеет те преимущества перед эталонной теорией, что при помощи значительно меньшего набора признаков, чем число эталонов определенной категории, поддается описанию гораздо большее количество образов. Однако теория признаков имеет те же нерешенные проблемы, что и эталонная. Она не объясняет опознавания разных по величине, прежде невиденных объектов и др. Большие сложности возникают и для объяснения декодирования воспринимаемой речи по элементарным признакам, выделение которых вызывает большие трудности.

Гипотеза анализа признаков не противоречит гипотезе прототипов и вполне совместима с ней. Прототип можно рассматривать как состоящий из признаков. Кроме того, возможно, что ввиду огромного разнообразия стимулов, существуют разные механизмы для их распознавания и оба принципа ~ принцип анализа признаков и про-тотипный, задействованы в рассматриваемом процессе. Здесь также следует учитывать, что помимо механизмов формирования образов,

связанных с онтогенезом, имеются врожденные нервные механизмы их формирования /см.: Прибрам, 1975,131; Адам, 1983,30/.

С помощью двух последних упомянутых выше гипотез многое в механизме распознавания образов становится более ясным. То, что не поддается объяснению ни одной из рассмотренных гипотез распознавания образов при слуховом и зрительном восприятии - идентификация предметов разных по длине, объему и новых, но сходных с известными, и т.п. ~ можно, по нашему мнению, объяснить упоминавшейся ранее транспозицией /см.: Адам, 1983,30/, одним из важных свойств сенсорного аппарата.

При опознании образов происходит процесс сравнения и принятия решения. По любой гипотезе, если бы оравнение происходило последовательно, затрачивалось бы очень много времени, для сопоставления стимула с кодом ДП, будь то эталон, прототип или признак. Есть допущение, что сравнение идет параллельно. Б подтверждение тому Нейсеер / Heisser, 1967/ приводит данные экспериментов на зрительное восприятие, в которых испытуемые на поиск 10 букв в списке затрачивали то же время, что и на поиск одной. Упомянутый автор считает, что такое параллельное сравнение вдет на всех уровнях, следующих один за другим. А.А.Леонтьев также полагает, что "в процессе восприятия связной речи мы двигаемся одновременно по нескольким путям..." /Леонтьев А.А., 19756, 80/. В пользу параллельного сравнения говорит такое физиологическое явление, отмеченное Д.Адамом, как многомерность /Адам, 1983,30/.

Кроме того, ограничивает число сопоставлений контекст. В экспериментах по слуховому восприятию Дж.Миллера и его коллег / Miller а.о., 1951/ слова, подаваемые на фоне шума, распознавались значительно лучше, когда они были представлены в предложениях, чем в случайной последовательности.

В заключение рассмотрения гипотез распознавания образов следует отметить, что в настоящее время экспериментальный материал многочисленных исследований не дает все же основания для принятия той или иной теории не априорно.

1.3. Модели восприятия речи

Помимо гипотез распознавания образов, как основного этапа в процессе восприятия, имеется несколько общих теорий восприятия речи*, среди которых выделяются три основные: "акустическая", "моторная" или "артикуляционная" и "анализ через синтез".

А.А.Леонтьев в своем труде "Психолингвистические единицы и порождение речевого высказывания" дает критический обзор указанных выше теорий. "Традиционная "акуотическая" трактовка восприятия речи исходит из того, что поток речи воспринимается посег-ментно, шаг за шагом". Для отождествления отдельных сегментов сообщения надо поставить им в соответствие некоторые образы памяти. Отождествив последовательную цепь сегментов более низкого (более элементарного уровня), мы можем "переписать " эту последовательность в виде единого сегмента на более высокий уровень" /Леонтьев А.А., 1969а, II8-II9/.

Если таким элементарным сегментом является фонема, как в теории бинарных дифференциальных признаков фонемы Р.Якобсона / jakobson, 1966/, то мы полностью разделяем мнение А.А.Леонтьева о том, что более поздние исследования в области эксперименталь-

Краткое изложение общих теорий восприятия конца XIX и первой половины XX века см. в учебном пособии Б.М.Величковского, В.П. Зинченко и Л.Р.Лурия "Психология восприятия" ...

ной фонетики по фонемному анализу звуковых сигналов, во многом не подтверждают основных предпосылок акустической теории.

В руководстве по физиологии речи Л.А.Чиотович и др. по этому поводу пишут: "Проблема фонетической интерпретации первоначально формулировалась как проблема распознавания фонем ... При этом предполагалось, что вся информация, содержащаяся в описании сигнала, полученном в результате фонетической интерпретации, исчерпывается цепочкой фонем. В настоящее время ни у кого не вызывает сомнения, что такая формулировка проблемы была ошибочной" /Физиология речи. Восприятие речи человеком. 1976, 35-36/.

Второй теорией восприятия речи, получившей широкое распространение, является очень популярная в 50-60-х годах "моторная", или "артикуляционная" теория, противопоставленная "акустической".

Моторная теория постулирует, что при восприятии речи участвуют не только афферентные (воспринимающие) пути и центральное звено, но и эфферентные (двигательные)," в результате чего между слуховым и речедвигательным анализаторами устанавливается функциональная связь", являющаяся обязательным условием для отождествления поступившего сигнала /ієонтьєе А.Д., 1965, 105-106; 1969, 1969а, 119; Миллер, 1968,250; Физиология речи ..., 1976, 31/. Иными словами, восприятие высказывания сопровождается его проговариванием во внутренней речи. Последнее выступает как средство опознания , языковых компонентов высказывания в результате их сличения с имеющимися в памяти субъекта отпечатками лексических знаков и грамматических структур / Martin, a. Roberts, 1966, 212/.

Среди лингвистов, физиологов и психологов мнения в отношении акустической и моторной теории разделились. Каждую теорию подтверждали многочисленные экспериментальные данные, однако сторонники одной теории полностью отвергали другую. Постепенно акусти-

ческая теория уходит на второй план. Наиболее яркими представителями "моторной" теории являлись у нас физиологи ленинградской группы, руководимые Л,А.Чистович, и американская группа психологов, возглавляемая АЛиберманом. В пользу "моторной" теории говорили экспериментальные материалы непосредственно по восприятию, по изучению внутренней речи, звуковысотного слуха и т.п. /см., например, Соколов,1956; Гиппенрейтер,1958; Жинкин,1958; Чистович, 1961,1963; Зимняя,1961;Cooper а.о. ,1952; ь#> erman а.о., 1962/.

Защищая акустическую теорию, резко полемизировал с представителями моторной теории Р.Якобсон, считая артикуляционный компонент восприятия факультативным /по Леонтьеву А.А., 196$а,П9/.

Критикуя Сперри и Фестингера / g?erry,I952; Festtoger а.о., 1967/, рассматривавших восприятие как "моторное" явление, К*11риб-рам писал: "Согласно таким взглядам, восприятие является скорее отражением динамических структур, регулирующих реакции, возникающие в мозгу в ответ на входное воздействие, чем просто результатом самого входного воздействия" /Прибрам, 1975, 112/.

А.А.Леонтьев справедливо считал, что дальнейшие исследования могут привести к сглаживанию противоречий между акустической и моторной теориями, но что обе теории слишком упрощают процесс восприятия /Леонтьев А.А., 1969а, 121/.

В настоящее время общепринятым в "моторной" теории /равно как и в "акустической"/ является то положение, что процесс восприятия активный. По данным нейрофизиологии, как ранее упоминалось, воспринимаемый сигнал не просто поступает по афферентным путям для идентификации в соответствующие мозговые центры, но и из них по эфферентным путям передается соответствующая реакция. Однако нельзя безоговорочно согласиться с тем, что восприятию речи всегда сопутствует процесс ее внутреннего воспроизведения, что и являет-

ся основным положением данной теории. Вслед за А.А.Леонтьевым мы полагаем, что в восприятии речи участие моторного компонента не категорически обязательно, особенно если учитывать "физиологическое различие различных видов речи" (спонтанной и имитативной, например), физиологическую многоплановость речевого поведения, а также опору на разные ориентиры и признаки в осуществлении опознавательного действия /Леонтьев А.А., 1969а, І20-І2І/.

В начале семидесятых годов наблюдается явное охлаждение и к "моторной" теории даже среди ярых ее сторонников* Психологи и физиологи, работающие в области создания систем по автоматическому распознаванию речи, с сожалением констатируют, что возлагавшиеся надежды на моторную теорию не оправдались. Интенсивные исследования характеристик артикуляторных движений не подтвердили стандартности моторных команд /см.: Физиология речи..., 1976; MacHeilage, 1972; biadblom, 1974/.

Из этого Л.А.Чистович и ее коллеги делают вывод о том, что ключ к решению проблемы автоматического распознавания речи следует искать не в изучении речепроизводства, а в непосредственном изучении самого процесса восприятия в естественной системе у человека. При этом упомянутый автор отмечает, что "экспериментальные факты, на которых основывалась моторная теория, были в равной мере совместимы и с представлением, что человек текущим образом распознает дифференциальные признаки фонем (их вариантов) и запоминает не акустический, а фонетический образ сообщения. Именно такая интерпретация этих данных принята в настоящее время (Физиология речи... 1976,31-33/.

В начале 60-х годов появляется еще одна, третья теория восприятия речи - "анализ через синтез", выдвинутая МДалле и Стивенсо-

ном I Halle a. Stevens , 1959, 1962/. Содержание данной модели восприятия сводится к тому, что распознавание речевого образа по сути дела равносильно его построению. Согласно данной теории, "восприятие речи включает в себя ряд блоков, каждый из которых содержит правила порождения речи плюс правила соотнесения результатов этого порождения с сигналами на входе" /Леонтьев А.А.,1969а, 122/. Эти правила используются для синтеза, или построения внутреннего образа, который затем сравнивается с поступившим звуковым сигналом. "Выход - это не трансформированный вариант входа, это программа, которой нужно следовать, чтобы породить внутренние представления, используемые для сравнения" /Миллер, 1968,251/.

Б процессе синтеза важную роль играет контекст, который резко ограничивает количество образов для синтеза. Воспроизведение образа направляется также той ситуацией, в которой появился стимул. По теории "анализа путем синтеза", как отмечает Кладки, код ДП, используемый при распознавании, представляет собой набор правил для создания внутренней копии стимула /Клацки, 1978,79/.

Данная модель отвечает общей концепции речевого поведения Миллера-Прибрама-Галантера /Миллер, Галантер, Прибрам,1965/, согласно которой "петля обратной связи" Т-О-Т-Е /Test-*- operate^ Test-*-Exit /обеспечивает поиск и нахождение распознаваемого образа путем проб, сопоставления, повторных проб при несоответствии и получения окончательного результата при соответствии образа входному стимулу /Прибрам, 1975,112-114/.

Помимо изложенного варианта модели восприятия речи "анализ через синтез", обеспечивающего "снизу вверх" последовательную сегментацию и классификацию речевых сигналов, появился позднее второй вариант данной модели Н.Хомского, по которому идентификация речевого образа происходит "сверху вниз". Во втором варианте

модели предполагается, что "процесс понимания предъявленного высказывания отчасти сводится к построению внутреннего представлен ния его полной, структурной характеристики" /Хомский, 1965,269/.

Развивая далее эту теорию, Дж.Миллер и САйзард предполагают существование трех видов правил - грамматических, семантических и прагматических» которые использует аудитор для распознавания вербального материала. Применение упомянутых лингвистических правил, а также учет контекста ограничивают число альтернатив в распознавании речи /Miller a. Isard, 1963,217; Миллер, 1968,248-249/.

Сопоставляя варианты рассматриваемой теории, А.А.Леонтьев констатирует, что второй вариант не требует в качестве необходимого компонента "моторной теории" внутреннее проговаривание /Леонтьев А.А.,1969а,124/.

К.Прибрам в своей работе "Языки мозга", анализируя участвующую в порождении речи схему Т-О-Т-Е, разработанную им и его коллегами /Дж.Миллером и Е.Галантером/, отмечает, что она, как и предшествующая ей схема рефлекторной дуги, "является фикцией, когда она используется для нейропсихологического анализа", однако очень полезной фикцией, так как ,ею і объясняется множество нейропсихологических данных и стимулируется дальнейший поиск. Однако, являясь только моделью, "она должна быть заменена другой или дополнена, если окажется, что она ограничивает исследование, а не приносит ему пользу" /Прибрам, 1975,114/.

Высказанная выше с принципиальной честностью и смелостью мысль ученого в отношении своей модели относится к любой предшествующей модели восприятия речи, так как все они на данном этапе умозрительные, гипотетические концепции, правильность которых естественные науки на уровне их современного развития доказать не могут.

В последнее время делаются попытки объединить несколько моделей восприятия и понимания речи в одну иерархическую структуру. Так, например, Л.А.Чистоеич, Венцов А.В. и др. в монографии, посвященной физиологии речи и ее восприятию человеком, приводят общую структуру функциональной модели восприятия и понимания речи, которая состоит из трех последовательно соединенных моделей³⁵. Первая из них, называемая обычно моделью восприятия, "осуществляет преобразование поступающего на ее вход акустического речевого сигнала в последовательность фонетических элементов. Модель включает блок (блоки) слухового анализа и блок фонетической интерпретации. Сведения о языке, содернащиеоя в блоке фонетической интерпретации, еще очень ограничены и касаются фонетики языка" /Физиология речи ..., 1976, 4/. Следующим звеном является вторая модель, преобразующая последовательность фонетических элементов в описание смысла фразы. Эта действующая модель анализирующей части опреде-^ ленного языка осуществляет лексико-грамматический анализ фразы. На выходе модели при передаче информации на более высокие уровни она представлена уже не на исходном конкретном языке, а в закодированной форме. Это согласуется с концепцией К.Прибрама о многоступенчатой перекодировке воспринимаемой речи, а также с его взглядом на то, что языки мозга не являются какими-то конкретными языками /Прибрам, 1975,10/.

данная теория согласуется в последовательности психофизиологических процессов с концепцией Дж.Миллера, по которой восприятие речи представляет собой иерархическую модель, обеспечивающую идентификацию и интерпретацию речевого сигнала в соответствии с формальными характеристиками звуковых стимулов, с его фонетическими, грамматическими и лексическими признаками и завершаю-

Третья модель в трехступенчатой иерархии полной модели восприятия и понимания речи интерпретирует полученные сведения, оценивает их с точки зрения важности, истинности и т.п., программирует реакцию на них. Разработка вопросов, связанных с третьей моделью, только начинается. Интерес к ней проявляется не только для лучшего познания деятельности высшей нервной системы в процессе восприятия речи, но и в связи о проблемой создания искусственного интеллекта /см.'.Поспелов, 1982/.

Как видно из краткого перечисления моделей и их задач в трехступенчатой структуре, разные модели относятся к компетенции разных областей науки. Авторы указанной работы высказывают предположение, что перечисленные модели стыкуются чисто последовательно, то есть каждая предыдущая модель не получает информации с выхода последующей. Такое допущение чисто гипотетическое, так как в настоящее время нет данных ни за, ни против такой точки зрения.

Можно полностью согласиться с авторами, что перечисленные в общей модели процессы являются обязательными^ компонентами восприятия и понимания речи. Однако принятие решения об изолированности последовательно стыкующихся моделей исключает допущение параллельного протекания какой-то части упоминавшихся процессов, в пользу которого, как упоминалось, склоняются многие психолингвисты.

Стадерт-Кеннеди в своем обзорном докладе по восприятию речи на IX Международном конгрессе по фонетике в Копенгагене отмечает, что в последние годы экспериментальные исследования по восприятию речи ведутся очень активно. Что же касается теорий, то они отош-

^s щуюся оценкой высказывания в отношении его истиннооти и здравого смысла /Миллер, 1968,247-249/.

ли на задний план и никто как будто больше не стремится ломать копья, отстаивая "моторную теорию" или "анализ через синтез" / Studdert -Kennedy , 1979, I, 59/.

Помимо перечисленных общеизвестных теорий слухового восприятия речи, в 70-е годы появляются отдельные более частные, в основном компеляционные модели восприятия, не получившие широкого распространения. Примером такой теории является модель Г.Кларка, в которой сделана попытка, по словам автора, объединить два подхода в понимании предложения - лингвистический, интересующийся лингвистической интуицией индивида и конечным результатом восприятия, -с психолингвистическим, занимающимся в первую очередь самим процессом восприятия.

Согласно его теории, индивид воспринимает предложение в абстрактной символической форме на первом этапе, получает в том же коде другую информацию ^й на втором этапе, производит сравнение этих двух поступлений путем серии проб и манипуляционных действий на третьем и превращает символический выход третьего этапа в ответ на четвертом³ /сlark , 1976,135/.

подразумевается, очевидно, образец из ДП.

Свою теорию Клацки демонстрирует на понимании отрицательных, сравнительных , активных и пассивных конструкций. Дальнейшее применение своей теории восприятия автор усматривает как в исследовании понимания отдельных лексем, так и в понимании более сложных конструкций, не попавших еще в фокус научных исследований.

Однако сам автор , анализируя, что можно, а что нельзя объяснить его теорией, считает ее не завершенной.

Все же в эти годы появляется заслуживающая безусловного внимания ритмическая теория восприятия Дж. Мартина, отличающаяся оригинальностью подхода к данной проблеме. Упомянутый автор предлагает изучать восприятие речи с опорой на ритмические образцы, характерные для естественной речи. По его гипотезе, определенная лингвистическая информаодя ритмически закодирована в речевом сигнале говорящего и декодируется слушающим /Martin, 1972, 487^88/.

Проведенное Дж .Мартином исследование установило» что ритмические модели обладают прогрессивной избыточностью, в результате которой по первым элементам модели можно предвидеть появление во времени последующих ударных слогов, их уровень акцентуации и длительность олога, при том, что входящие в него согласные запрограммированы. Ритмическая модель может поэтому, согласно концепции Мартина, обеспечить механизм переработки вербального сигнала программой для заполнения преперцептуального хранилища информацией, соответствующей одной единице восприятия, что в свою очередь ускоряет переработку речевого континиума.

Дополнительные эксперименты, выполненные Дж.Мартином совместно с Шильдсом и МакХагом» подтвердили выдвинутую ранее концепцию о темпоральной избыточнооти ударных слогов, которая может использоваться механизмом слухового восприятия. Кроме того, упомянутые авторы приходят к мнению о том, что информативное содержание ударных слов и слогов значительно выше безударных как в фонетических деталях акустического сигнала, так и в плане их декодирования на уровне порождающей абстрактной памяти. В большинстве языков именно ударные слоги являются контентными элементами, несущими синтаксическую и морфологическую информацию /shields,

MoHugh a. Martin , 1974, 254-255/.

He считая модель Мартина всеобъемлющей, мы полностью разделяем мнение упомянутого автора о том, что в восприятии речи ритм, а вернее сказать темпо-ритм, несет большую смысловую нагрузку. Можно не расслышать слов фразы, но, уловив ее темпо*-ритмоЕой интонационный рисунок, понять, сердятся ли на нас или в чем-то поощряют, просят или принуждают. Так, например, предложение "Пойдем со мной", произнесенное матерью, возлюбленным или врагом, с соответственно разной интонационно-голосовой и темпо-ритмовой организацией, будет иметь совершенно разные значения. Более того, смысл такого предложения будет определяться не столько семантикой слов в него входящих, сколько звуковым, темпо-ритмовым его оформлением, дополненным кинетическим сопровождением.

Такая точка зрения согласуется и с рассмотренной ранее гипотезой Д.Бродбента об ориентации аудитора на ритм и модуляции голоса одного из говорящих при дихотическом прослушивании /Бродбент, 1974, 44/.

Влияние ритма и темпа на стратегию восприятия речи ^к констатируют и некоторые фонетисты. Так в докладе на X Международном

конгресе фонетических наук В.Б»Касевич и ЕЛЛИабельникова отмечали, что темп речи должен во многом предопределять выбор стратегии речевоеприятия, выбор кода единиц, используемых в качестве оперативных при восприятии речи. Дело в том, что в зависимости от ,целого ряда условий слушающий может воспринимать речь в терминах фонем, слов, предложений и т«п. Выбор, например, кода слов означает: при обычном протекании процесоа восприятия "оверху вниз", когда средствами высших уровней обеспечиваетоя грубая оценка сиг-

См» об этом также в 3 главе.

68 нала (число слогов, место ударения и под.)» а средствами низших— эта оценка постепенно уточняется, именно слова являются теми "последними" единицами, чьи собственные фонологические признаки специально анализируются; признаки фонем как самостоятельных единиц в этом случае уже не используются, установление фонемного состава слова выступает как побочный продукт опознавания слова по его собственным фонологическим признакам, а также по грамматическим и семантическим характеристикам" /Касевич, Шабельникова, 1983, 83-84/. По мнению данных авторов, в быстром темпе фигурируют более крупные единицы восприятия⁸*, у которых ритмико-интонационные просодические признаки являются ведущими /Касевич и др., 1983,84/.

Итак, из рассмотренных теорий восприятия речи наше внимание привлекает модель Дж.Мартина. Хотя она не выстроена поблочно и вряд ли может претендовать заменить детально разработанную модель "анализ - через - синтез", к которой чувствуется в последние годы некоторое охлаждение, она дает толчек к новому пониманию опре-

Какие именно единицы используются в качеотве оперативных в тех или иных условиях,определить авторы считают преждевременным.

Следует отметить, что до настоящего времени нет единого мнения в отношении единиц восприятия. Вместе с отказом от акустической теории отказались и от фонемы как единицы восприятия /см., напр., Физиология речи ...,1976/, Б последние годы к единицам восприятия относят группу фонем, отдельные слова или синтагмы. Мы разделяем мнение А.А.Леонтьева о том, что применительно к деятельности понятие единиц предполагает их дискретный характер /Леонтьев А..Д., 1969а, 36/.

деленного этапа слухового восприятия³⁵.

Сопоставляя ритмическую модель Дж,Мартина с концепцией Д«Бродбента ( о концентрации внимания в первую очередь на интонационно-голосовых и ритмовых особенностях /речи говорящих при двух одновременно слышимых информациях) и с новейшими нейрофизиологическими данными о разных функциях левого и правого полушарий при восприятии речи, можно прийти к следующему гипотетическому заключению.

Темпо-ритмовые интонационно-голосовые модели речи, в которых закодирована говорящим определенная лингвистическая и паралинг-вистическая информация, являются первичными опорными пунктами при распознавании слухового образа. По всей видимости, интонационно-ритмовая структура, подобно музыкальной фразе, попадает по прямому афферентному пути в правое полушарие и опознается раньше, чем происходит окончательная идентификация ее смыслового содер-жанияР* в левом при динамическом взаимодействии обоих полушарий.

X-

К тому же гипотеза Дж, Мартина не противоречит последнему варианту упомянутой модели " сверху-вниз".

Ей предшествует многоступенчатая перекодировка, начинающаяся с преобразования акустических сигналов слоеєсной информации на определенном языке и заканчивающаяся раскрытием содержания, включающего и интерпретацию подтекста.

Отсюда вытекает и второй вывод, что осознание и оценка речевого образа говорящего опережает принятие решения в отношении полного смысла его высказывания, что свидетельствует о большом значении качества просодических признаков речи при восприятии информации. Таким образом, при восприятии речи важно не только содержание высказывания, но и речевые характеристики ритора, которые могут положительно или отрицательно влиять на отношение к воспринимаемой информации в сфере массовой коммуникации и межличностного общения.

1.4. Психолингвистические проблемы восприятия речи

В центре внимания отечественных и зарубежных психолингви-сгических исследований находятся два основных процесса - порождение и восприятие речи, обеспечивающихся, по мнению большинства психологов и психолингвистов, одними и теми же психолингвистическими механизмами.

Психолингвистические исследования по восприятию речевого сообщения осуществлялись, в основном, в русле его смыслового восприятия. Подробно анализировалась зависимость восприятия информации от композиционно-логической структуры текста /см., например: Борботько, Сорокин, Шахнарович, 1976/, а также синтаксической /Гохлернер, 1976/, лексико-грамматической /Лейкина, 1968; Tit one, 1979; Waxier, Culicover,1980/ и смысловой структуры с учетом ее предметного и информационно-целевого планов /см.: Зимняя, Дридзе, 1976/

Исследовались также особенности восприятия специальных текстов различных типов, проблема множественности восприятия при прочтении текста /см.: Kess, Норре,1981/, а также влияние до-

ступности и понятности информации на ее запоминание и успеваемость учащихся /см. і Henry,1975 і Newcomer, 1976; Noizet,I80/.

Большой пласт психолингвисгических исследований посвящен анализу эффективности восприятия письменных и устных текстов массовой коммуникации в зависимости от личностных психологических и социально-психологических факторов, характеризующих аудиторию, воспринимающую текст /см.: Шерковин, Хараш, Дридзе, Скворцова и др., 1976/, а также влияния на восприятие таких факторов, как интерес /Воловик, Невельский, 1970/ и внимание /Скворцова, 1976/.

Кроме того, изучалось смысловое восприятие речевого сообщения в разных ситуациях и условиях коммуникации. Например, восприятие информации одиночными или общающимися реципиентами /Андрю-щенко, 1983/, в аудитории, по радио и телевидению /Сорокин, 1978; Сусская, 1979/, в обычных условиях или в условиях белого шума /Лущихина, 1968; Штерн, 1981/.

Зависимость восприятия от индивидуальных речевых характеристик говорящего рассматривается лишь в единичных работах, в которых упоминается значимость этих характеристик /Лущихина, Щутенкова, 1970/ или затрагивается в определенном плане один или несколько параметров, например, голос, темп и паузация, или отмечается изменение некоторых акустических параметров при эмоциональном состоянии человека /см.: Носенко, 1975; Тищенко, 1970/.

Композиционно-смысловая структура текста, особенно при письменной форме его предъявления, безусловно, влияет на скорость и

эффективность переработки сообщения. Так, например, из работы

В.Г.Борботько очевидно, что по-разному будет восприниматься текст

с заданным заранее жестким способом построения /тексты заявлений, объявлений, справочников, аннотаций и т.п./ и текст, построенный гибким способом, всецело основанном на внутренней организации текста - на структурно-семантическом сцеплении предложений. Внутренняя организация таких двух видов текстов различается прежде всего лексико-грамматическими и синтаксическими средствами языка /Боротько, 1976,85-86/.

Зависимость смыслового восприятия от синтаксической структуры высказывания довольно полно освещается М.М.Гохлернером /1976/. Вслед за В.Ингве, автор считает, что мерой сложности предложения при его восприятии является не длина, а глубина структуры. Причем, как показали, лингвистические исследования, эта глубина для разных языков различна. Так, в немецком языке она значительно больше, чем в русском. По данным М.М.Гохлернера, для немецкого языка "магическое число" Дж.Миллера 7 + 2 выражает не число слов, а число смысловых блоков /словосочетаний/.

В результате проведенных экспериментов на восприятие обычных предложений и предложений с формально-грамматической неполнотой, взятых из художественной, научной и публицистической литературы, М.М.Гохлернер также установил, что содержательно и формально избыточные элементы могут затруднять восприятие текста, если они создают монотонность изложения. С другой стороны, чрезмерное уменьшение избыточности ведет к снижению помехоустойчивости системы.

К вопросу о логико-композиционной вариативности текста обращаются и Ю.А.Сорокин, А.М.Шахнарович, А.В.Скворцова. Полученные в результате пилотажного эксперимента данные позволили авторам сделать вывод, что для логико-композиционного построения текстов, функционирующих в сфере массовой коммуникации, середину

73 текста можно рассматривать как фон для его начала и конца. Поэтому степень вариативности середины текста несущественна. "Если же предполагаемый уровень вариативности является нежелательным для коммуникатора, то середина текста может быть в свою очередь представлена как взаимосвязь некоторого начала и конца в некоторой цепи рассуждений" /Сорокин и др., 1976,78-79/.

Оригинальным подходом к трактовке внутренней организации текста, от которой зависит его восприятие, отличается и исследование Т.М.Дридзе, рассматривающей текст как иерархию коммуникативных программ. Упомянутый автор разрабатывает эмпирическую процедуру членения текста на информативно-целевые блоки по значимости сообщения для предполагаемого адресата. С одной стороны, такое членение предполагает надежную оценку восприятия и интерпретации передаваемого сообщения информантами, с другой - доведение таких текстов до эталонного качества /Дридзе, 1976,48/.

Среди психолингвистических работ по смысловому восприятию различных типов текстов прямой выход в практику создания эталонных текстов имеет исследование Ю.А.Сорокина по восприятию произведений научно-популярного жанра. В результате сопоставления образцов научного, научно-популярного и научно-фантастического текстов автором выведены признаки, релевантные для каждого из видов текстов, дана интерпретация положительных и отрицательных признаков.

Установление математического расстояния между тремя видами анализируемых текстов подтвердило предварительный вывод о том, что научно-популярные тексты, предназначенные для популяризации в ее общеобразовательной форме, представляют собой совокупность информационно разнородных структур. Специфику текстов, обслуживающих интранаучную и /или/ интернаучную сферы популяризации,

74 Ю.А.Сорокин определяет гипотетически.

П.И.Лозовой, анализируя смысловое восприятие научно-технического текста аспирантами и студентами, приходит к заключению о том, что основным определяющим фактором в восприятии и переводе иноязычных технических текстов, является уровень научно-технической культуры реципиента /Лозовой, 1983/.

О.Д.Кулешова в результате пилотажного эксперимента по выявлению оценок восприятия различных текстов с одинаковой смысловой структурой* констатирует возможность их различного восприятия и интерпретации /Кулешова, 1982/, что зависит, по всей вероятности, от социально-психологических качеств, а также от общего, эстетического и языкового развития индивида.

При смысловом восприятии речи в сфере массовой коммуникации наряду с качеством текстовых материалов большое значение имеют и личностные факторы, которые также необходимо учитывать при подготовке информационных материалов и формы их презентации. Интерес в этом плане представляют эксперименты А.У.Хараша, имевшие целью выявление уровня ригидности- гибкости реципиента при восприятии.

Анализируя адъективные ассоциации испытуемых, А.У.Хараш констатирует низкую предметную ориентацию у ригидных реципиентов. С целью ее повышения, для того, чтобы восприятие из ригидного /стереотипного/ становилось собственно смысловым, автор считает необходимым в условиях массовой коммуникации обеспечить "сближение знаковой информации с содержанием ситуации, в которой протекает продуктивная деятельность реципиента, так как предмет богаче языкового знака, которым он обозначается" /Хараш, 1976,198/.

* На материале разных переводов двух стихотворений.

. Смысловое восприятие речевого сообщения в определенной мере зависит от различных условий коммуникации. Т.Я.Андрющенко анализирует зависимость приема информации от того, воспринимается ли она одиночными или общающимися реципиентами. Проведенное исследование показало, что эффективность осмысления текста у общающихся реципиентов выше, чем у одиночных. Такое явление автор объясняет большим количеством этапов установления детерминированных связей с другими смысловыми звеньями у общающихся реципиентов. У одиночных реципиентов вследствие доминации у них установки на запоминание какие-то очередные этапы установления дегерминативных связей с другими смысловыми звеньями и группами звеньев могут пропускаться, что влияет в конечном счете на процесс осмысления текста в целом /Андрющенко, 1983,23/.

Среди немногочисленных работ, посвященных тем или иным индивидуальным характеристикам речи говорящего в контексте ее восприятия, привлекают внимание статьи Е.И.Илюхиной о влиянии типа и тембра голоса ритора на понимание и даже на непроизвольное запоминание речевого сообщения.

Вслед за Е.Ф.Тарасовым упомянутый автор подчеркивает важность этапа фасцинации, на котором формируется установка восприятия сообщения, зависящая не только от отношения к теме сообщения, но и от эмоциональной оценки коммуникатора слушающим /Тарасов, 1978; Илюхина, 1981/. Мы полностью разделяем мнение о том, что успешность создания положительной установки восприятия во многом определяется типом и тембром голоса говорящего /Илюхина, 1979, 1981, 1982/. Такое явление можно объяснить тем, что установленные К.Ше-рером голосовые стереотипы ассоциируются у представителей той или иной нации с определенными качествами личности коммуникатора/sche-

гег_# 1971/.

Проведенные Е.И.Илюхиной исследования по выявлению признаков, характеризующих индивидуальные особенности разных типов голоса и тембра, подтвердили влияние этих фатических средств на процессы восприятия и запоминания речевых сообщений. Указанный автор обнаружила, что наиболее благоприятные условия для восприятия речевого сообщения в мужской аудитории создают дикторы с баритональным типом голоса, менее благоприятные - бас, тенор, меццо-сопрано, а неблагоприятные - контральто и сопрано. Для женской студенческой аудитории соответственно: благоприятные условия - меццо-сопрано, менее благоприятные - контральто, баритон, бас, неблагоприятные -сопрано и тенор. При этом видно, что мужчины оценивают выше женские голоса, чем женщины - мужские, что, по всей видимости, связано с проявлением личностных особенностей испытуемых /Илюхина, 1981,156/.

Кроме того, Е.И.Илюхина установила, что в сознании слушающих существуют стереотипы воспринимаемых компонентов голоса, зависящих от высоты основного тона. Такую дополнительную стилистическую окраску автор характеризует определениями типа "естественный", "нормальный", "свободный", "невозбужденный", "обычный", "ровный". Мы.полностью разделяем мнение Е.И.Илюхиной о существовании стилистической, вернее сказать, эмоциональной окраски в голосовых характеристиках речи индивида. Однако приведенные выше определения, являющиеся к тому же синонимами, связаны не столько с высотой основного тона, сколько с психическим состоянием в момент речи. Эмоциональным оттенком голоса коммуникатора является его тон, который хотя и может меняться в зависимости от ситуации общения и реципиента, все же в обычном повседневном общении остается для говорящего преобладающим, характерным для него тоном. В качестве примеров тона речи коїдмуника тороЕ можно привести следующие опре де-

ления: мягкий, спокойный, робкий, уверенный, убедительный, самоуверенный, высокомерный, наглый, резкий и т.п.

А.У.Хараш справедливо отмечает, что вопросы смыслового восприятия речи исследовались в основном по линии субъектно-объект-ных отношений, в то время как их необходимо исследовать и в плоскости субъектно-субъектных отношений /Хараш, 1978,85/. В нашем исследований восприятия формы устной речи реализованы субъектно-субъектные отношения между говорящим и слушающим.

Речь в звуковом общении представляет собой систему знаковых систем, включающих языковый, паралингвистический и кинетический коды. Поэтому при исследовании восприятия речи следует учитывать не только ее содержание, но и внешнюю форму продуцирования речи, включая и ее кинетическое сопровождение.

В числе основных проблем теории речевой деятельности, требующих своего решения, Е.Ф.Тарасов и Ю.А.Сорокин называют национальное своеобразие вербальных и невербальных компонентов коммуникации /Тарасов, Сорокин, 1977,17/.

В статье "Радио- и телепередача как диалог" Ю.А.Сорокин констатирует, что даже: "Живая устная речь носителя русского языка, функционирующая в различных реальных и лингвистических ситуациях, до сих пор, к сожалению, мало изучена во всех ее аспектах..." /Сорокин, 1978,130/.

В проведенном нами исследовании сопоставляются определенные невербальные компоненты коммуникации носителей двух контактирующих языков - русского и английского.

В плане постановки вопроса непосредственно касаются исследуемой нами проблемы три нижеприводимые работы, авторами которых являются В.А.Артемов, В.И.Ильина и А.А.Леонтьев. В статье "Воспри-

78 ятие речи в зависимости от ее физических свойств, языковых особенностей и отношения воспринимающего лица" В.А.Артемов программно указывает,, что "разборчивость речи является ее воспринимаемым качеством, зависящим от ее физических свойств, языковых особенностей и индивидуально-типологических признаков производящего и слушающего речь человека" /Артемов, 1960,461/.

1.А.Артемов различает первичные и вторичные физические свойства речи. Изучением первичных физических свойств речи занимались

целях и занимаются акустики как в промышленных так и для решения задач,

связанных с созданием искусственного интеллекта и обеспечением помехоустойчивой коммуникации в космическом пространстве. К вторичным физическим свойствам речи, определяющим ее качество и выражающим то или иное содержание, указанный автор относит: высоту основного тона, громкость, ударение, длительность, тембр, паузы, ритм, членение на синтагмы. Вторичными акустическими свойствами речи занимается экспериментальная фонетика конкретного языка. Однако вторичные признаки изучаются фонетистами обычно изолированно, а не комплексно, в их взаимосвязи друг с другом.

В фонетических исследованиях по слуховому восприятию в последние годы наблюдается тенденция к еще более дробному анализу речевых элементов. Наряду с изучением восприятия отдельных звуков речи появляется все больше работ, отражающих посегментныи атомарный анализ вариантов фонем естественной и синтезированной речи⁸.

Изучением упоминавшихся В.А.Артемовны языковых особенностей, вызывающих трудности при восприятии речи, с начала 70-х годов за-

^s См.: Материалы IX международного конгресса по фонетике в Копенгагене.

нимались специалисты в области методики обучения иностранным языкам*. К языковым особенностям разных видов текстов на родном языке обратились психолингвисты и теоретики речевой коммуникации. -Индивидуально-типологические признаки слушащего и говорящего, от которых зависит восприятие речи, только входят в поле зрения вышеупомянутых специалистов, и глобально,, комплексно в тесной взаимосвязи друг с другом еще не изучались.

Второй работой, нацеливающей на предпринятое исследование, является статья В.И.Ильиной, посвященная инвариантам темпа речи, которые автор связывает с индивидуальными особенностями индивида. Высказанное В.И.Ильиной около 20 лет назад положение о том, что очень широкая по замыслу проблема варианта речи остается не только малоизученной, но и мало изучаемой, справедливо и на сегодняшний день.

Являясь процессом индивидуального пользования языком, речь диалектически сочетает в себе общее и частное. "Общее состоит в обязательном сохранении в речи лексических, грамматических, фонетических, интонационных норм, присущих тому языку, которым пользуется говорящий. Частное - то, что отличает речь одного человека от речи другого. Будучи произведена индивидуумом, речь, как и всякое действие, поступок, несет на себе отпечаток различных индивидуальных особенностей человека, является репрезентантом личности" /Ильина, 1965,100/. Упомянутый автор нацеливает на серьезное изучение закономерностей вариативности речи, так как без знания их невозможно решение более обширной проблемы - варианта речи.

Третьей из рассматриваемых работ является доклад А.А.Леонтьева на Третьем всесоюзном симпозиуме по психолингвистике. В док-

См.: Введение.

80 ладе дается довольно подробный перечень индивидуальных и групповых признаков речи для отождествления личности в кришшалистике. В звуковых особенностях А.А.Леонтьев различает индивидуальные и групповые. В индивидуальных особенностях автор выделяет голос, интонацию, темп речи, характер, длительность и распределение пауз, характер и степень логической выделенности, а также степень фонетической редукции, в групповых - диалектные черты, иноязычный акцент. К семантико-грамматическим признакам А.А.Леонтьев относит характер заполнения пауз, выбор слов и конструкций, меру выразительности, меру правильности, уровень речевой культуры, меру организованности текста /Леонтьев А.А., 1970/.

Как очевидно, в речи следует различать ее физическую, внешнюю сторону, ее форму и семантическую, смысловую сторону /Леонтьев А.Н., 1983, т.1,69/. Как упоминалось, в контексте восприятия речи больше всего исследовано ее смысловое восприятие. В малоисследованном аспекте восприятия, связанном с физической, внешней стороной речи, больше всего проявляются взаимосвязанные индивидуальные особенности слушающего и говорящего.

"В основе понятия индивида лежит факт неделимости, целостности субъекта и наличия свойственных ему особенностей" /Леонтьев -А.Н., 1975,74/. Однако, как справедливо указывал Л.В.Щерба в отношении речи, "то, что часто считается индивидуальными отличиями, на самом деле является групповыми отличиями". И далее: "Индивидуальная речевая сие теш является лишь конкретным проявлением языковой системы, а потому исследование первой для познания второй вполне законно и требует лишь поправок в виде сравнительного исследования ряда таких индивидуальных языковых систем" /Щерба, 1974,34/.

В свете вышеизложенного вполне очевидна необходимость иссле-

дования реализации индивидуальных речевых систем. Изучение закономерностей вариативности речи индивидов может внести вклад в решение проблемы варианта речи.

Комплексное исследование воспринимаемых на слух параметров звукового, темпо-ритмового оформления речи индивида и ее кинетического сопровождения важно проводить во взаимосвязи и взаимозависимости с ее восприятием.

Сопоставительный анализ реализации речевых систем индивидов на базе двух контактирующих языков /русского и английского/ в определенной мере проливает свет также на национально-культурную специфику речевого общения носителей указанных языков.

Выводы

1. Согласно последним нейрофизиологическим данным, функции двух полушарий головного мозга в процессе восприятия речи дифференцированы. Левое, доминантное,, полушарие обобщает по полезным признакам спектра акустические характеристики речевых сигналов, -преобразуя их в фонемные категории, и производит обработку речевых сигналов по статистическим законам языка. Правое полушарие осуществляет обобщение акустических речевых сигналов по абсолютной частоте основного тона и ее изменениям во времени, что обеспечивает опознание интонационных и голосовых индивидуальных характеристик речи.

2. Слуховая информация попадает в кору больших полушарий головного мозга не только по прямому слуховому афферентному пути, или анализатору, но и многоканально - включая ретикулярную формацию ствола и гипоталамус. Импульсы, поступающие по специфическому афферентному каналу, несут определенную информацию в первичные воспринимающие корковые центры, Импульсация из ретикулярной форма-

82 ции влияет на кору и подкорковые области головного мозга более диффузно.

3. В организации слуховой функции существенное значение имеет не только специализация больших полушарий, но и разные формы межполушарных взаимодействий. Динамическое взаимодействие доминантного и недоминантного полушарий оптимизирует слуховую функцию, обеспечивает целостное восприятие многообразных речевых и неречевых звуковых образов.

4. Есть основания предполагать, что с правым полушарием связаны наиболее древние механизмы посылки и восприятия звуковых сигналов, в том числе и речевых, анализ которых осуществляется по частоте основного гона, являющегося главным компонентом сигнализации животных. Неодинаков также эволюционный возраст различных механизмов опознания звуков речи, связанных со структурами левого полушария, о чем говорит, по всей видимости, существование иерархии дифференциальных признаков фонем. Положение фонемной границы по первой форманте - наиболее сильному и устойчивому дифференциальному признаку гласных - биологически закреплено. Этот признак свойственен человеку, независимо от его языка. Положение фонемной границы по второй форманте различно в разных языках и зависит от истории каждого языка.

5. Процесс восприятия осуществляется при взаимодействии таких психологических феноменов, как память, внимание и распознавание образов. Система памяти, обеспечивающая восприятие на слух и поэтапную переработку вербальной информации, состоит из трех структурных компонентов - сенсорного регистра слуха /слуховой памяти/, кратковременной и. долговременной памяти. Внимание к речевому сигналу, его распознавание и повторение представляют собой процессы системы, регулирующие прием потока информации.

6. Гипотетически различают два типа слухового внимания. В одном - механизм выбора, концентрации внимания основан на различении смысла высказываний, во втором - на различении информации по физическим индивидуальным голосовым характеристикам говорящих.

7. Сопоставительный анализ нейрофизиологических и психолингвистических находок позволяет сделать гипотетическое заключение, что темпоритмовые интонационно-голосовые модели речи, в которых закодирована говорящим определенная лингвистическая и паралингви-стическая информация, являются первичными опорными пунктами при распознавании слухового образа. По всей видимости, интонационно-ритмовая структура, подобно музыкальной фразе, попадает по прямому афферентному пуги в правое полушарие и опознается раньше, чем происходит окончательная идентификация ее смыслового содержания

в левом при динамическом взаимодействии обоих полушарий.

Из вышеизложенного вытекает и второй вывод, что осознание и оценка речевого образа говорящего опережает принятие решения в отношении полного смысла его высказывания. Отсюда очевидно большое значение просодических качеств речи при восприятии информации.

8. Поскольку личность реализуется в речи, то при восприятии важны не только содержание высказывания, но и речевые характеристики ритора, которые могут положительно или отрицательно влиять на отношение к воспринимаемой информации в сфере массовой коммуникации и межличностного общения.

9. Индивидуальная речевая система является конкретным проявлением языковой системы*.

10. Комплексное исследование реализации индивидуальных речевых систем важно проводить во взаимосвязи и взаимозависимости с ее

^s В терминах Л.В.Щербы.

восприятием.

11. Сопоставительный анализ реализации речевых систем индивидов на базе двух контактирующих языков /русского и английского/ проливает также в определенной мере свет на национально-культурную специфику речевого общения носителей указанных языков.

12. Изучение закономерностей вариативности речи индивидов вносит вклад в решение более обширной проблемы - варианта речи.

Нейрофизиологические механизмы слухового восприятия

Положения, выдвинутые В.И.Лениным в книге "Материализм и эмпириокритицизм" в связи с критикой физического идеализма /Ленин В.И. Поли. собр. соч. г.18, с. 7-384/, с развитием естественных наук все больше и больше подтверждаются. Достижения биологии, физиологии, психологии и смежных им наук "показывают тонкую организацию структуры и функции разных частей анализаторов, обеспечивающих отражение головным мозгом объективно существующей действительности" /Нарикашвили, 1970, 394/.

Главными анализаторами, обеспечивающими восприятие и отражение окружающего мира, являются зрительный и слуховой.

В основе восприятия речи лежат сложные физиологические процессы приема и интерпретации звуковых сигналов, осуществляющиеся по глобальной схеме звук-слух-мозг. Существует несколько теорий восприятия речи, которые на сегодняшний день остаются на уровне спорных гипотез8. Однако сложный путь акустического сигнала от уха к определенным участкам мозга вырисовывается довольно четко, благодаря нейрофизиологическим находкам последних лет, полученным при микроэлектродных и других исследованиях.

Восприятие речи начинается с уха. Д.Бекеши, восхищаясь возможностями человеческих органов чувств, пишет, что ухо настолько чувствительно, что способно слышать беспорядочные удары молекул воздуха в барабанную перепонку и выдерживать удары звуковых волн, мощность которых вызывает вибрацию тела. Если ту же мысль выразить в цифрах, то ухо принимает от 16 Гц до 20000 Гц/колебаний в секунду/. Кроме того, ухо обладает удивительной избирательностью. В помещении, полном разговаривающими людьми, оно способно игнорировать большинство шумов и улавливать лишь речь одного человека /см,: Бекеши,1974,109; Адам, 1983,50/.

Поступивший во внешнее ухо звуковой оигнал передается барабанной перепонкой, находящейся на границе со средним ухом, на три слуховые косточки. Одна из косточек, маленькое отремячко, действуя как поршень, вызывает образование волн в жидкости улитки, находящейся во внутреннем ухе. Эффективная площадь барабанной перепонки в 14 раз больше площади основания стремячка. Это приводит вследствие трансформации давления к значительно лучшим условиям передачи энергии из воздушной среды в жидкость улитки, чем если бы колебания шли непосредственно по воздуху. Улитка содержит основную мембрану, которая воспринимает колебания жидкости. Низкие частоты возбуждают чувствительные клетки на одном конце мембраны, высокие - на другом. Сложный звук, состоящий из нескольких частот, возбуждает несколько различных отделов мембраны. Второе усиление сигнала происходит при передаче колебаний основной мембраной кор-тиевому органу - сложному образованию внутреннего уха. Пооледний преобразует колебания в электрические импульсы и направляет их по нервным волокнам слухового нерва в мозг /см.: Физиология речи ..., 1976,172-174/; Бекеши, 1974,111-112; Бродбент, 1974,40; Адам, 1983,50-53; Spoeadlin ,1970; Rhobe a. Robles,I974/.

В настоящее время считается общепринятым принцип нейрофизиологии, согласно которому сигналы, проходящие по определенному нерву, отличаются друг от друга либо тем, что идут по разным нервным волокнам, либо тем, что вызывают в нервных волокнах разное число импульсов в секунду. Высокочастотные и низкочаототные звуки возбуждают различные нервные волокна /см,: Бродбент, 1974,44/.

Д.Хебб / НёЬЪ,1949/ в своем труде "Организация поведения" поставил вопрос о том, зависит ли восприятие от возбуждения специфических клеток или от отруктуры возбуждений, местоположение которой не имеет значения. В результате Хебб сделал вывод в пользу первого.

Проведенные позднее микроэлектродные исследования и исследования при нейрохирургических операциях подтвердили правильность вывода Хебба, что восприятие зависит от возбуждения специфических клеток в определенной точке коры головного мозга /по Прибраму, 1975, 129/,

До недавнего времени считали, что информация из внешней среды для каждой чувствительности, в частности зрительной или слуховой, попадает в головной мозг только по одному специфическому афферентному пути, который начинается от рецептора и заканчивается в соответствующих центрах коры больших полушарий. Такие корковые центры, известные как первичные воспринимающие, или сенсорные зоны, были признаны единственными воспринимающими областями коры головного мозга. Однако в дальнейшем выяснилось, что афферентные сигналы поотупают в головной мозг не только по специфическому прямому пути, но и по другому каналу - через ретикулярную формацию и гипоталамус. " Как известно, импульсы, направляющиеся по специфическим путям, проходя в области ствола через соответствующие кол-латерали, а также через специальные прямые пути, попадают также в ретикулярную формацию /Р$/. Последняя, в свою очередь, посылает или усиливает импульсацию к коре больших полушарий по совершенно другим путям» В отличие от импульсов, поступающих в кору больших полушарий по специфическим путям» импульсация, направляющаяся через РФ, влияет не на определенную воспринимающую область коры, а почти на все ее области", только более диффузно /Нарикашвили, 1970,395/» Все же, по мнению С 11 .Нарикашвили, импульсы из ретикулярной формации не содержат определенной информации, как это имеет меото в импульсапии» притекающей по специфическим путям. Но ретикулярные импульсы необходимы, так как способствуют восприятию сигнального значения информации, поступающей по специфическим путям, обусловливая возможность ее анализа и синтеза.

Более ста лет просуществовала концепция доминантности одного полушария. На смену ей приходит концепция о функциональной специализации полушарий. В настоящее время все больше распространяется взгляд» что любая сложяоорганизованная деятельность мозга осуществляется за счет совместной работы левого и правого полушарий, хотя роль каждого из них в совмеотной их деятельности неодинакова /см.:Балонов, Деглин, 1976,193/.

Зависимость восприятия от звуковых характеристик речи индивида

Звуковой характер языка делает его универсальным средством общения между людьми. Очень важно поэтому, чтобы устная коммуникация не вызывала никаких трудностей. Звуковая речь» как очевидно» заключает в себе два взаимосвязанных аспекта: акустический, проявляющийся при речепорождении, и перцептивный « при восприятии речевых единиц /Бондарко, 1977,5/, Успешное восприятие особенно иноязычной речи зависит от качества ее акуотических особенностей,. Таким образом, анализируя, как воспринимаются определенные инварианты речи индивидов, можно сделать вывод, как следует говорить, чтобы быть легко понятым .,. На восприятие речи влияет, как очевидно, лексическое и синтаксическое оформление речи, форма выражения мысли и другие параметры речи. Однако звуковые характеристики, как никакие другие, оказывают первоотепенное влияние на восприятие речи на слух.

До настоящего времени в отношении аудирования рассматривались лишь фонетические трудности, обусловленные системой того или иного языка / см.: Елухина, 1970; Следников, 1973; Шилкина, 1973/. Зависимость восприятия от инвариантов звукового оформления речи индивидов не нашла достаточного освещения в доступной нам литературе.

В группу параметров, характеризующих звуковое оформление речи, в нашем исследовании отнесены следующие: I) дикция; 2) выразительность; 3) эмоциональность; 4)громкость; 5) акцентуация; 6) высота голоса; 7) тембр голоса; 8) преобладающий тон; 9) дефекты речи В группу вошли параметры, обладающие воспринимаемыми на слух качествами, определение которых не требует дополнительной инструментальной проверки.

Мы полностью разделяем мнение 0. С. Ахмановой и Г. И. Девят-никовой о том, что при изучении речевого общения, "если заниматься звуковой стороной речи, то ... нет никаких оснований выходить за пределы того, что естественно воспринимается человеческим ухом, так как только на его естественное и прямое восприятие и рассчитано нормальное речевое сообщение" /Ахманова, Девятникова, 1971, 248/ Подтверждение данной точке зрения находим и у Л.В.Шербы. Б лекциях по фонетике Л.В.Шерба высказывал свое убеждение в том, что "при исследовании фонетической стороны языка основным методом является метод субъективный, ... метод психологический". Фонетика, по его мнению, " есть прежде всего наука психологическая, ибо она имеет дело с анализом, основанным на психологии" /Шерба, 1974,155,151/.

Указанные выше параметры звукового оформления речи можно разделить на две подгруппы. Первая из них обусловливает в основном трудность или легкость понимания (дикция, наличие или отсутствие дефектов речи, выразительность, эмоциональность), вторая -утомляемость или неутомляемооть аудитора (громкость, логическая акцентуация, высота голоса, тембр, преобладающий тон). В каждой подгруппе параметры звукового оформления расположены по степени убывания значимости их качества для восприятия речи. Между собой обе подгруппы стыкуются тесно коррелирующимися, как нам представляется, параметрами: эмоциональность и громкость.

Рассмотрим параметры звукового оформления речи поочередно. Дикция - произнесение, манера выговаривать слова -одна из важнейших сторон культуры речи /Театр, энцикл., 1963,т,2, 442/, Чистая, ясная, четкая дикция необходима учителю, лектору, пропагандисту, оратору, командиру и др. Особенно большое значение дикция имеет в искусстве театра. Требование хорошей дикции обусловлено в искусстве актера задачами раокрытия содержания образа / БСЭ, 1952,г.14,351/.

Дикция связана как с индивидуальной манерой говорить, так и со стилем произношения. Полный отиль характеризуется тщательностью произношения, в то время как неполному стилю присуще обратное -неотчетливое, небрежное произнесение звуков / Ахманова,1966,456/. Л»Б.Щерба выделяет три стиля произношения: замедленный, обычный разговорный и скороговорочный /Шерба»1974,169/. Б последнее время представители новой отрасли фонетики - фоностилистики различают до пяти стилей / Борисова,Метлюк,1980,129/, в которых реализуется и разная степень тщательности выговаривания слов в потоке речи.

Особое внимание уделяется дикции актера. К,С,Станиславский отмечал, что "каждый артист должен чувствовать не только фразы, слова, но и каждый слог, каждую его букву" /Станиславский, 1955, т.З, 69/. Плохое произношение К.С.Станиславский сравнивает с уродством лица или тела. Он справедливо считает, что плохой почерк лучше плохой дикции, так как написанное можно постепенно разобрать, а непонятое в речи так и остается непонятым /Станиславский, 1955, т.3,69-70/.

Положительные характеристики дикции группируются в анкетах її: І ( по манере речи с вопросами открытого типа) вокруг слов "четко" и "внятно". Четкость дикции подробнее определяется следующими словами: отчетливо четко, ясно выговаривая каждое слово, четко произнося окончания слов. Четкости дикции соответствуют также определения: чеканя» отчеканивая каждое слово, чеканя фразы. Последние три положительные характеристики пребывают на стыке с отрицательными оттенками речи индивида, так как при большой громкости такое отчеканивание может утомлять слушателя.

Зависимость восприятия от темпоритювых характеристик речи

Звуковое оформление речи и темпо«ритм - основные группы речевых характеристик, обусловливающих прием информации на слух.

В научно-методической литературе, посвященной проблеме аудирования, фонетические трудности и трудности, связанные с темпом речи, всегда рассматривались изолированно /см.: Елухина, 1970; Следников, 1973; Шилкина, 1973/. Тем не менее, акустическая сторона тесно спаяна с темпо-ритмом, образуя с ним в потоке речи неразрывное единство. Такая взаимосвязь и взаимозависимость рассматриваемых явлений в полной мере вскрывается в самом определении темпа речи в словаре лингвистических терминов. Темп речи - это "скорость протекания речи во времени, ее ускорение или замедление, обусловливающее степень ее артикуляторной напряженности и слуховой отчетливости" /Ахманова, 1966, 472/.

Темп речи является наиболее уловимым показателем стиля произношения /БСЭ, 1956, т.42, сЛ94/,

Говоря о разных стилях произношения -"полном" и "разговорном" Л«В,Щерба иллюстрирует их такими примерами из русского языка, как: здравствуйте и здрасте, человек и чек, говорит и грит /Шерба, 1957, 21/. Анализируя эти примеры, становится вполне очевидным, что полные формы можно произносить лишь в среднем или медленном темпах, тогда как редуцированные формы продуцируются в быстром темпе при специфическом "глотании" гласных, согласных, слогов.

Немецкие лингвисты, как упоминает ЩВ.Шерба, именуют такие дублеты Lento- и Allegrofbrmea . Таким образом, для обозначения полного и редуцированного вариантов произнесения одних и тех же слов используютоя музыкальные термины, обозначающие медленный и быотрый темпы.

Французский языковед ЕиПасси в самих названиях выделяемых им стилей произношения также отражает темп речи: замедленный разговорный, тщательный, торжественный и быстрый разговорный /Passy, 1932/.

Как видно из вышеизложенного, темп речи тесно связан с фоно-стилиотикой. Диктор радио в повседневном общении не будет говорить так же четко и размеренно, как во время радиопередачи. Это отмечал еще Бернард Шоу о присущей ему острой наблюдательностью языковых явлений. Однако фоностилистика-только одна сторона темпа речи индивида.

Темп речи каждого человека в определенной мере меняется в зависимости от стиля, в котором он говорит в той или иной ситуации общения. Однако темп речи разных индивидов в одной и той же ситуации будет различным. Каждому индивиду присущ определенный, характерный для него диапазон темпа речи.

Л Р#Зиндер по этому поводу пишет: "темп речи является одной из индивидуальных характеристик говорящего. Вместе с тем различный темп рпределяется стилем произношения, который, в свою очередь, обусловлен ситуацией" /Зиндер, 1964,276/.

Представляется важным отметить, что при исследовании темпоральных и частотных характеристик в речи спонтанной и в речи прочитанной обнаружилось, что разница в темпе спонтанной речи у разных индивидов гораздо больше, чем в разных типах высказывания у одного и того же индивида /Батура, 1977/. Таким образом, главным фактором, обусловливающим темп речи человека, является не фоно-отилистика, а тип его высшей нервной деятельности. Большинство исследователей в области дифференциальной психологии подтверждают» что людям, различающимся по типу высшей нервной деятельности и темпераменту» приоущи различия по темпу, громкости» интонированию /Степанов, 1965,159; Небылицын, 1976,415-416; Данилович, 1982, 126/,

На темп речи влияет множество постоянных и переменных экстра-лингвистических факторов, таких как, например, темперамент народа, условия и темп жизни, социальные взгляды, привычки, профессия, возраст, эмоциональное состояние в момент разговора и многое другое. Предполагается, что темп речи на разных языках и даже диалектах - разный. Более того, речь на одном и том же языке на разных этапах своего исторического развития характеризуется различиями в темпе речи /БСЭ, 1956, т.42,193-194/. Имеются оведения, что в XX веке говорят быстрее, чем в XIX /Зиндер, 1979,276/.

А А.Леонтьев указывает на отсутствие работ " о темпе речи, о распределении и способе заполнения пауз", отражающих национальную специфику /Леонтьев AJW, 1977,5/,

Прежде чем рассмотреть темпоритмовые характеристики легко-и трудновоспринимаемой на слух речи индивидов на базе русского и английского языков, кратко остановимся на трактовке понятий темп и ритм и на предлагаемом термине темпоритм.

Среди определений темпа встречаются формулировки более общего и более конкретного характера, с указанием единиц измерения. В словарной статье БСЭ темп речи определяется как "оредняя быстрота речи на протяжении того или иного ее отрезка, измеряемая числом слогов в секунду" /БСЭ, 1956, т,42, 193-194/. Некоторые авторы за единицу измерения темпа принимали количество слов в минуту /Цесарский, 1964,33/. Измерение темпа в секундах неудобно из-за большой дробности. Измерение темпа количеством слов в минуту подвергалось справедливой критике /Тез, 1969,27/. Наиболее пра-вильным и удобным является измерение темпа речи количеством слогов» произносимых в минуту, так как слог является подлинной, а не условной единицей речи, представляя собой более равномерную по сравнению со словом величину /Ильина, 1965,102/,

Долгое время паузы при рассмотрении темпа речи оставались вне поля зрения специалистов в области методики и психологии речи. Б последние десятилетия в связи с новыми исследованиями по теоретической фонетике ученые указанных областей знаний при анализе темпа признают необходимость учета пауз. Однако во многих исследованиях такой учет еще недостаточно полный. Установлено, что для иноязычной речи минимальное количество пауз - 7, среднее - 15, максимальное - 24 в минуту. Ооновываяоь на приведенном выше положении, Л,В#Шилкина подсчитала количество пауз в радиопередачах на немецком языке и пришла к выводу о том, что для них характерно среднее количество пауз в минуту от 9 до 12 /Шилкина, 1973,105/. Таким образом, обращается внимание на частоту пауз, но не учитывается их длительность. Другие авторы, наоборот, уделяют внимание общей суммарной протяженности пауз во времени без учета их частоты /Варшавский и др., 1955,15/. Вычиолено, что отношение пауз к звучанию в русской речи равно 16-22$ /Каспарова, 1971,147/. По В.ИфИльиной, среднее арифметическое для средней длительности паузы равно 415 миллисекундам при минимуме в 297 и максимуме - 658 м/сек /Ильина, 1965,105/. Согласно средним статистическим характеристикам спонтанной речи носителей английского языка, на речь приходится примерно 70%, а на паузы 30$ времени высказывания / Golden -Eisler, 1961/.

Влияние кинетического сопровождения речи на ее восприятие

Для устной речи "характерна комплексность в использовании различных знаковых систем: лингвистической (язык), паралингви-стической (интонация), кинетической (мимика и жесты)" /Ножин, 1970,28/.

Согласно теории Сэпира-Уорфа, "жесты, поведение и т.д. образуют модель коммуникации, которую можно сравнить с моделью поведения и которую следует также изучать как и язык, потому что модель динамического поведения различна у народов, говорящих на разных языках" /Березин, 1967,34-35/.

Однако, как отмечает А.А.Леонтьев, "национальная специфика речевого общения до самого последнего времени почти не привлекала внимание ученых, хотя накоплено огромное количество фактов и наблюдений в этой области" /Леонтьев А.А.,1977,5/. Лингвокультур-ные особенности невербального общения стали недавно входишь в поле зрения отечественных методистов, в первую очередь, преподавателей русского языка как иностранного. Эта проблематика включается в объем так называемого страноведения /Верещагин,Костомаров, 1971/. Т.М.Николаева отмечает, что национальная специфика жестового и мимического сопровождения речи наименее изучена и наиболее сложна для имитации и обучения /Николаева,1969,53/. До настоящего времени нет еще описания системы русских жестов, и преподавателю-практику приходится ориентироваться на случайные и разрозненные сведения /Верещагин,Костомаров,1976,150/. Это в равной мере относится и к невербальному коду большинства языков. До недавнего времени в литературе по страноведению можно было найти только описание отдельных жестов экзотических языков, особенно в плане курьезных несовпадений с кинемами другого языка. Вместе с тем с расширением межъязыковых и межкультурных контактов возникает острая необходимость изучения национально-культурной специфики тех или иных лингвокультурных общностей, знание которых обусловливает эффективность общения на речевом и неречевом уровнях /Леонтьев,Сорокин,Тарасов,1977,3/.

Вышедшие в последние годы коллективные монографии "Национально-культурная специфика речевого общения" /1977/ и "Национально-культурная специфика речевого общения народов СССР" /1982/ кладут начало системному изучению невербального поведения народов южных и восточных районов СССР, а также сопоставительному анализу кинетики русских с некоторыми другими европейскими нациями.

При изучении кинесики, как справедливо указывает Г.В.Кол-шанский, следует различать жесты и мимику, участвующие в процессе коммуникации, и таковые на чисто физиологическом и биологическом уровнях /Колшанский,1974,49/.

Кроме того, жесты и особенно мимика бывают двух видов -врожденные и воспитанные. Первые связаны с анатомофизиологически-ми особенностями расы. Так, например, к области врожденной мимики можно отнести такие явления, как сдвинутые брови при выражении эмоций гнева у европейцев и африканцев и высоко поднятые брови у монголоидов (у европоидов эта мимика выражает удивление). Такой тип мимики не воспитывается, а осуществляется стихийно. Однако большая часть жестикуляции и мимики воспитывается.

Обычно к невербальным формам общения относят жесты, мимику, телодвижения /Смирнова,1971,67/. Однако невербальный код может проявляться не только в динамике, но и в ее контрасте - в опреде ленной нарочитой статике, например, в каменной неподвижности поз определенного ритуала, в позе смирения, мольбы или, наоборот, вызова, протеста и т.д. Такая статическая коммуникация дополняется обычно соответствующим выражением лица.

Ряд авторов /Волоцкая и др., 1962,65-77/ разграничивает кинетические средства коммуникативного и информативного характера. Коммуникативное использование кинем предполагает их употребление для передачи информации адресату целенаправленно. Вторая разновидность кинетической активности - информативная - дает определенные сведения об индивиде (его характере, настроении, самочувствии и т.д.) без каких-либо намерений последнего их сообщить.

Тончайший наблюдатель человеческой натуры Оноре де Бальзак в трактате "Теория походки" как раз и описывает информативность разных походок, которые, по его убеждению, являются точным указанием на Образ МЫСЛеЙ И ЖИЗНИ /Balzac, 1902,23/. Кинесика изучает общественную сигнификацию телодвижений.

По отношению к речевому коду кинетические средства являются вспомогательными. Однако в определенных случаях общения, когда возникает противоречие между информацией, передаваемой кинетическими и паралингвистическими элементами, с одной стороны, и элементами языка, с другой, - доверие к информации в целом строится на основании данных кинетической и паралингвистической коммуникации / Mehralian and Wiener, 1967,109/.

Жесты и мимика имеют не только довольно большое значение при речевой коммуникации. Они выступают как самостоятельное средство общения, например, жестовая коммуникация глухонемых, которую более правильно было бы называть жестомимической. К таким самостоятельным невербальным кодам относятся также жесты регулировки автотранспорта, монтажников, крановщиков, морской сигнализации, спортивного судейства, язык жестов американских индейцев, своеобразное бессловесное арго - тайный жестовый язык бедуинов Палестины, применявшийся во время войны и охоты и др. Однако упомянутые жестовые системы не первоначальны, а восходят к языку. Они применяются при затруднении, невозможности или запрете речевой коммуникации. При этом невербальная коммуникация вблизи собеседника осуществляется преимущественно пальцами, передача информации на определенное расстояние происходит за счет движений всей рукой, головой и даже верхней частью туловища. На выразительной мимике и жестах основано искусство пантомимы.

Похожие диссертации на Психолингвистические аспекты восприятия устной речи (зависимость восприятия от речевых характеристик говорящего)

Языковая личность в аспекте психолингвистических характеристик : На материале письменных текстовКулишова Надежда Дмитриевна

Психолингвистический аспект антропоцентрических характеристик речиХолод, Александр Михайлович

Социолингвистическая характеристика рекламных текстов в гендерном аспекте (На материале русскоязычных журналов) Корочкова Светлана Александровна

Сравнительная национально-специфическая характеристика американского и русского сленга: лексико-грамматический аспектОрлова Наталья Олеговна

Предложения с однородными обстоятельственными детерминантами качественной характеристики : структурно-семантический и коммуникативно-прагматический аспектыЗубкова, Ирина Анатольевна

Социолингвистические аспекты субстанциональности языка художественных произведений В. Скотта : Дескриптивность текстовых характеристикХачак Светлана Кадировна

Типологическая характеристика неологизмов в современном разговорном и деловом французском языке: лингвистический и социолингвистический аспектыСкуратов Игорь Владимирович

Лингвокультурологические и психолингвистические аспекты восприятия иронии в художественном произведенииВоробьева Ксения Александровна

Системный, функциональный и исторический аспекты семантического поля слухового восприятияСлободян Елена Александровна

Актуализация зрительного восприятия в языке: когнитивный аспект : на материале английского и русского языковКолесов, Игорь Юрьевич