Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Словесный пейзаж как элемент художественного пространства текста 12
1.1. Изучение категории пространства в лингвистике текста 12
1.1.1. Текст, его единицы и категории 12
1.1.2. Функционально-семантическое и текстовое поле пространства 25
1.2. Особенности репрезентации пространственных отношений в художественном произведении 33
1.2.1. Индивидуально-авторский характер художественного пространства, его типы и модели 33
1.2.2. Структурно-семантические особенности, эстетическая ценность и функции пейзажных описаний 47
Выводы по первой главе 61
Глава 2. Лингвистические особенности пейзажных описаний в романах англоязычных писателей XX- начала XXI вв . 65
2.1. Соотношение способов синтаксического оформления и типов контекстно-вариативного членения пейзажных описаний 65
2.2. Тема-рематическая организация пейзажных описаний 83
2.3 Виды когезии, участвующие в формировании структурно-семантического единства пейзажных диктем и обеспечении взаимодействия
между ними 88
2.4. Доминантные типы пейзажных описаний 104
Выводы по второй главе 114
Глава 3. Дискурсивный анализ пейзажных описаний 118
3.1. Пейзажный дискурс как самостоятельный тип дискурса 118
3.2. Типологические признаки пейзажного дискурса 121
Выводы по третьей главе 142
Заключение 145
Библиография
- Функционально-семантическое и текстовое поле пространства
- Структурно-семантические особенности, эстетическая ценность и функции пейзажных описаний
- Тема-рематическая организация пейзажных описаний
- Типологические признаки пейзажного дискурса
Введение к работе
Словесный пейзаж (пейзажное описание) как один из важнейших компонентов художественного произведения, обеспечивающий целостное восприятие художественной действительности и участвующий в организации композиции произведения, на протяжении многих лет был и остаётся предметом многочисленных научных исследований. Антропоцентрический подход, господствующий в науке, ещё больше повышает интерес к пейзажу, поскольку изображение природного или городского пространства, так или иначе, ставит вопрос об отношениях человека с миром в целом (Лобанова, Г.А. Пейзаж [Текст] / Г.А. Лобанова // Поэтика: Словарь актуальных терминов и понятий.-М: Изд-во Кулагиной, 2008.-С. 160).
До недавнего времени словесный пейзаж (пейзажное описание) изучался в основном в литературоведении (З.А.Агаева, Б.Е. Галанов, А.А. Журавлёва, Ю.Б. Курасовская, Е.И.Себина, Г.Н.Толова, Б.А.Успенский, М.Н.Эпштейн и др.). Он также привлекал внимание и лингвистов, но, главным образом, с точки зрения его лексического состава и стилистических особенностей (В.А. Кухаренко, A.M. Вознесенская, Г.И. Лушникова и др.).
Развитие лингвистики текста и выдвижение М.Я. Блохом в её рамках диктемной теории текста способствовали появлению нового подхода к словесному пейзажу - как к особому текстовому образованию со своей структурой и семантикой (Р.С. Луценко (Луценко, Р.С. Концепт «пейзаж» в структуре англоязычного прозаического текста: Автореф. дис. ... канд. филол. наук [Текст] / Р.С. Луценко. - Иваново, 2007), В.Н. Рябова (Рябова, В.Н. Пейзажная единица текста: семантика, грамматическая форма, функция (на материале произведений А.П. Чехова): Дис. ... канд. филол. наук [Текст] / В.Н. Рябова. - Тамбов, 2002), Ю.Ю. Худяева (Худяева, Ю.Ю. Различие в степени коге-зии отдельных элементов в общей структуре текста (на материале пейзажных описаний во французской художественной литературе): Дис. ... канд. филол. наук [Текст] / Ю.Ю. Худяева. - СПб., 2001)).
С позиций диктемной теории текста словесный пейзаж рассматривался в статье Н.Б. Боевой (Боева, Н.Б. Особенности синтаксической организации пейзажных описаний в современных английских и американских рассказах [Текст] / Н.Б. Боева // Научная мысль Кавказа / Изв. СКНЦ ВШ. - 2004. -№12. - С.190-194) и кандидатской диссертации Т.Ф. Гостевой (Гостева, Т.Ф. Лингвостилистические особенности и текстообразующий потенциал пейзажных описаний в американской прозе XIX-XXI вв.: Дис. ... канд. филол. наук [Текст] / Т.Ф. Гостева. - Барнаул, 2007). То есть пейзажные описания изучались либо на материале произведений малой формы, либо в диахронии.
В синхронии на материале произведений крупной формы - романов -вопрос о пейзаже как самостоятельной единице текста до настоящего времени не рассматривался.
Таким образом, актуальность данной работы обусловлена
возрастающим интересом учёных к свойствам художественного пространства и его элементов;
необходимостью дальнейшего изучения структурно-семантических особенностей пейзажных описаний в художественных произведениях;
- потребностью в выявлении способов обеспечения взаимодействия
между пейзажными описаниями в произведениях с линеарной и нелинеарной
моделями художественного пространства;
- целесообразностью рассмотрения пейзажных описаний с позиций
дискурсивного анализа.
Предметом исследования выступают универсальные сущностные характеристики пейзажа как текстового явления.
Объектом исследования является пейзаж (пейзажное описание) в романах англоязычных авторов.
В качестве фактического материала исследования использовались пейзажные описания, отобранные методом сплошной выборки из романов англоязычных авторов ХХ-начала XXI вв. Объём выборки составляет 1783 примера из около 20 000 страниц текста.
Цель исследования состоит в комплексном анализе пейзажных описаний как автономных внутритекстовых образований.
Поставленная цель предполагает решение следующих задач.
-
Определить способы синтаксического оформления пейзажных описаний в романах англоязычных авторов и установить их соотношение с единицей объёмно-прагматического членения текста - диктемой - и типами контекстно-вариативного пейзажного членения.
-
Провести классификацию пейзажных диктем с учётом особенностей их тема-рематического членения, отражающих способы развёртывания в них текстовой информации.
-
Описать виды когезии, участвующие как в формировании структурно-семантического единства пейзажных диктем, так и в обеспечении взаимодействия между разными диктемами в составе произведения.
-
Выявить семантические доминантные типы пейзажных описаний в романах англоязычных писателей.
-
Уточнить типологические признаки пейзажного дискурса и их соотношение с функциями пейзажа в художественном произведении.
Методологическая база исследования. Диссертационная работа выполнена в русле концепции диалектического материализма в соответствии с положениями о всеобщей связи явлений в природе, обществе и сознании, о пространстве и времени как об универсальных формах существования материи, об отношении языка к действительности и мышлению, о единстве формы и содержания, общего и частного, конкретного и абстрактного, материального и идеального, индуктивного и дедуктивного методов познания.
В качестве методологических концепций, определяющих парадигму исследования, принимаются принципы антропоцентризма, взаимодействия со
средой, семасиологический, функционально-системный, деятельностный подходы к изучению языка как сложного системно-структурного образования.
Общенаучными предпосылками исследования послужили работы М.М. Бахтина, Р.А. Зобова, A.M. Мостепаненко, в которых рассматривается соотношение языка с реальными, перцептуальными и когнитивными пространством и временем, И.Р. Гальперина, О.И. Москальской, А. И. Новикова, М.А.К. Халлидея, Р. Хасана и др. в области лингвистики текста, А.В. Бондарко, А.А. Абдуллиной, Т.В. Матвеевой, описывающих особенности функционально-семантического и текстового полей локативности, Л.Г. Бабенко, Ю.В. Казарина, Л.В. Васильевой, В.Я. Чернухиной о свойствах художественного пространства и особенностях его моделирования.
Частнонаучными основами исследования явились диктемная теория текста М.Я. Блоха, статьи В.М. Лейчика о различных видах дискурса, а также работы Н.Б..Боевой, Т.Ф.Гостевой, Р.С.Луценко, В.Н. Рябовой, Ю.Ю. Худяе-вой, касающиеся структурно-семантических особенностей словесных пейзажей и их роли в текстообразовании.
Цель и задачи диссертации обусловили комплексное использование различных методов исследования: структурно-содержательного наблюдения и описания, семного, лингвостилистического, контекстологического и диктемного анализа текста, а также элементов статистического подсчёта.
На защиту выносятся следующие положения диссертации.
-
Пейзаж (пейзажное описание) в романах англоязычных авторов имеет различные способы синтаксического оформления, соотносимые с дикте-мой как минимальной единицей объёмно-прагматического членения текста. Они могут быть представлены частью предложения, входящего в диктему, предложением-диктемой или предложением как составным элементом дик-темы, двумя - тремя короткими предложениями, образующими диктему-кумулему, объёмными диктемами-кумулемами. Короткие пейзажные описания соотносятся с контурным (штриховым) или дисперсивно-штриховым типами контекстно-вариативного пейзажного членения, а объёмные - с компактно-дескриптивным и дисперсивно-дескриптивным.
-
В зависимости от тема-рематической организации пейзажных дик-тем, отражающей способы развёртывания в них текстовой информации, выделяются следующие их типы: а) описание-качественная характеристика, в рематических элементах предложений которого сообщается о качествах, признаках и свойствах объектов. Данные ремы обычно выражаются прилагательными, словосочетаниями с качественно-оценочной семантикой, качественными наречиями; б) описание-конкретизация, которое основано на постепенном добавлении всё новых пейзажных деталей (сообщений о новых объектах, являющихся ремами предложений). При этом возможна как преемственность между предложениями (рема одного предложения становится темой другого), так и отношения свободного варьирования между ними (обо-
значение объекта описания является единой темой большинства предложений, а развёртывание текста происходит путём параллельного сцепления предложения с ремами-названиями новых объектов); в) описание блочного типа (гипертемой выступает некоторая местность, по мере развёртывания текста присоединяемые предложения с рематическими элементами объединяются в тематические блоки, между которыми имеется семантическая преемственность).
3. Структурно-семантическое единство пейзажных диктем обеспечива
ется следующими видами когезии: лексическая (тождественный повтор слов
или их замены, включая перифрастический повтор); лексико-грамматическая
(сочетания предлогов с полнозначными словами); семантико-грамматичес-
кая (степени сравнения прилагательных и наречий, указывающие на сополо
жение объектов, а также неопределённые / определённые артикли); экспли
цитная и имплицитная антонимическая (лексическая или лексико-грамма
тическая); стилистическая (синтаксический параллелизм); семантическая ло
гическая; семантическая тематическая (общность темы).
В обеспечении взаимодействия между разными пейзажными диктема-ми при линеарной модели художественного пространства участвуют те же виды когезии; при нелинеарной - аналогичные виды когезии, а также ретроспективные отсылки, осуществляемые с помощью видо-временной формы Past Perfect наряду с лексическими единицами (лексико-грамматическая ко-гезия) и антитезирующая антонимическая когезия (стилистическая).
-
Для англоязычных романов характерны следующие типы семантических доминантных пейзажных описаний, т.е. описаний в которых какой-либо компонент проходит через всё описание: а) ландшафтнодоминантый (описание различных типов местности); б) гидродоминантный (описание водных пространств); в) флородоминантный (описание растительности); г) астроно-модоминантный (описание неба, облаков, небесных тел, их движения и свечения); д) метеодоминантный (описание погодных явлений и видов осадков); е) суточно- и сезоннодоминантный (описание пейзажей в разное время суток или разные времена года); ж) урбо- и кантридоминантный (описание городской или сельской местности, включающее детали пейзажа).
-
К типологическим признакам пейзажного дискурса, коррелирующим с функциями пейзажа в художественном произведении, относятся следующие: а) антропоцентричность, связанная с функциями выражения авторской оценочности или модальности, идейно-художественной, психологической, эстетической, сюжетной мотивировки и акцентуации кульминации; б) интертекстуальность, соотносится с любыми функциями пейзажных описаний; в) ярко выраженная иллокутивность, соотносимая с функциями: апеллятивной, лиро-эпического обрамления, создания определённого эмоционального фона; г) адгерентная эмотивность, соотносимая с психологической функцией; д) семиотичность, напрямую связанная с семиотической функцией; е) высокий когнитивный потенциал, способствующий реализации пейзажными описани-
ями функции создания определённого местного колорита; ж) национальная специфичность, связанная с функцией создания национального колорита.
Научная новизна диссертационного исследования определяется тем, что в нём впервые описывается текстовое функционирование пейзажей на материале романов англоязычных писателей, рассматривается участие пейзажных описаний в двух видах членения текста: объёмно-прагматическом и контекстно-вариативном в их взаимосвязи, предлагается классификация пейзажных описаний с учётом особенностей их тема-рематического членения, описываются виды когезии, реализуемые с помощью единиц разных уровней языка внутри пейзажных диктем и между ними, устанавливаются типологические признаки пейзажного дискурса, включая его национальную специфичность, а также описываются маркеры этой специфичности для английского языка.
Теоретическая значимость исследования состоит в том, что оно вносит вклад в развитие теории языка и германистики, в частности, в разработку лингвистики текста, диктемной теории текста, дискурсивного подхода к анализу лингвистических явлений. Оно расширяет представления о категории хронотопа в приложении к текстам с линеарной и нелинеарной моделями художественного пространства через анализ участия пейзажных описаний в воспроизведении пространства и времени в их неразрывном единстве, о способах синтаксического оформления и функциях пейзажных описаний в романах англоязычных авторов, лексическом составе и экспрессивно-стилистическом потенциале данных описаний.
Практическая ценность работы состоит в возможности применения её материалов при изучении английского языка в вузе и школе. Полученные результаты и выводы могут быть использованы в вузовских курсах по теории языка, межкультурной коммуникации, лингвокультурологии, теоретической грамматике и стилистике английского языка, в элективных курсах по лингвистике текста, филологическому анализу текста, лингвопоэтике.
Апробация работы. Материалы, вошедшие в диссертацию, были представлены в докладах на X научно-практической конференции вузов Юга России «Язык и общество» в г. Ростове-на-Дону 4 ноября 2006, на седьмой российской научно-методической конференции Российского государственного социального университета «Наука и образование в условиях модернизации России» в г. Сочи, 10-11 мая 2006 г., на II международной научной конференции «Континуальность и дискретность в языке и речи» Кубанского государственного университета в г. Краснодаре, 2009 и отражены в шести публикациях, в том числе двух в журналах, входящих в список ВАК.
Структура диссертации. Диссертационная работа состоит из введения, трёх глав, заключения, библиографии, списка словарей, перечня источников фактического материала. Библиография включает 191 наименование на русском и английском языках. Общий объём работы составляет 175 страниц.
Функционально-семантическое и текстовое поле пространства
В настоящее время общепризнанной является точка зрения, согласно которой текст выступает в качестве полноправного объекта лингвистических исследований и, в частности, самостоятельной филологической дисциплины, получившей название «теории целого текста» или «лингвистики текста», которая трактует текст как структуру, само же рассмотрение текста идёт по пути от целого к части, и именно это целое получает свою дефиницию (Ильенко, 1990, 7). В центре внимания лингвистики текста - вопросы о единстве, целостности и системности этой высшей коммуникативной единицы.
Но такой подход к тексту существовал не всегда, и, как отмечает И.Р. Гальперин, лингвистика текста прошла сложный и противоречивый путь становления и развития как самостоятельная научная дисциплина (Гальперин, 2007, 10). Её становление в качестве отдельной отрасли филологии отражает весь ход развития современной филологической науки (Тураева, 1986, 4).
Современный интерес к изучению текста объясняется, в частности, стремлением посредством текста познать бытие языка, постичь те его закономерности, которые раскрываются только при функционировании языковых единиц в отрезках, больших, чем предложение (Тураева, 1986, 5).
При этом необходимо отметить, что текстовая связанность предложений не оставалась незамеченной и синтаксистами предшествующих поколений (Блох, 2004, 168).
Ещё в дореволюционной лингвистике указывалось на наличие более крупных, чем предложения, синтаксических единств (А.А. Потебня, Д.Н. Ов-сянико-Куликовский и др.). В сороковых годах XX в. такие выдающиеся лингвисты, как академик В.В. Виноградов, профессор Н.С. Поспелов и другие совершенно определённо заявляли о необходимости изучения текстовой связанности предложений (сложных синтаксических целых).
В 50-е годы XX в. Э. Бенвенист, разрабатывая теорию высказывания, последовательно применяет традиционный для французской лингвистики термин «discours» в новом значении - как характеристику речи, «присваиваемой говорящим». 3. Харрис публикует в 1952 г. статью «Discourse analysis», посвященную методу дистрибуции по отношению к сверхфразовым единствам. В трактовке 3. Харриса объектом анализа становится последовательность высказываний, отрезок текста, больший, чем предложение.
Однако текст брался грамматистами прошлых времён лишь как фон для раскрытия внутреннего строя предложения, т.е. текст в отношении к предложению сводился для грамматиста к понятию диагностического минимума, который является необходимым для раскрытия функционального назначения различных сторон, форм и элементов предложения. Но, как отмечает М.Я. Блох, в объективной действительности языка текст существует не только как контекстный минимум диагностики смысла. Он существует и как законченное целое (Блох, 2004, 169). Текст представляет собой некое структурное семантическое ijenoe, которое сообщает нечто большее, чем все образующие его предложения (Кузнецова, 1981, 5; Тураева, 1986, 7).
По мнению А.И. Новикова (Новиков, 1983, 7), фактическое обращение к проблеме текста совпало с периодом широкого развёртывания семантических исследований на всех уровнях языковой системы. Необходимость обращения к текстовой проблематике является объективным и закономерным явлением, базирующемся на всеобщей связи и взаимодействии языковых единиц в процессе их функционирования. Результатом этого взаимодействия является то обстоятельство, что при определении содержательной стороны языковых единиц одного уровня требуется обращение к единицам более вы 14 сокого уровня, вплоть до текста, представляющего собой предельную единицу на знаковом уровне.
Данное мнение совпадает и с точкой зрения И.В. Арнольд (Арнольд, 1975, 12), которая полагает, что необходимость не только для литературоведа, но и для лингвиста, рассмотрения текста как целостной структуры вытекает из связи и обусловленности элементов текста между собой и в целом со всем сообщением, в которое оно входит.
Из сказанного выше отчётливо видно, что для лингвистики текста характерным является подход к тексту с позиций коммуникативно-прагматической значимости (текст - высшая единица коммуникации) и структурно-смыслового анализа (текст - структурно-семантическое единство). Необходимо подчеркнуть, что говоря о семантике текста, мы имеем в виду формализованную семантику, т.к. в рамках лингвистики текста последний рассматривается как завершённое сообщение, организованное по абстрактной модели одной из существующих в литературном языке форм сообщений (функционального стиля, его разновидностей и жанров) (Гальперин, 2007, 20), как «островок организованности», сложное целое, созданное по определённым законам (Матвеева, 1990, 8), а предметом данной науки является одна из основных функций языка - функция создания текста (Тураева, 1986, 4), т.е. изучение моделей, правил построения связной речи и смысловых категорий текста, выражаемых по данным правилам (Москальская, 1981, 13; Николаева, 2002, 267). Лингвистика текста ставит своей задачей выявление закономерностей, касающихся текста в целом (Новиков, 1983, 8). Она изучает свойства, присущие тексту как целому, т.е. обладающему когерентностью, а также связи и отношения между входящими в текст предложениями (когезия) и систему единиц, занимающих промежуточное положение между предложением и текстом от сравнительно небольших, типа «сверхфразового единства» (характеризующегося единством смысла - «микротемы» составляющих его предложений), до пространных частей, выделяемых уже по композиционно формальному признаку. Последнее положение особенно важно для нас, поскольку оно позволяет рассматривать пейзаж как текстовое явление (композиционно-текстовое, коммуникативный блок в терминологии Т.В. Матвеевой (Матвеева, 1990, 8)), т.е. как внутритекстовое образование со своей «микротемой», с одной стороны, обладающее автономностью, а, с другой, взаимосвязанное с целым текстом и играющее определённую роль в его организации.
Структурно-семантические особенности, эстетическая ценность и функции пейзажных описаний
формировании структурно-семантического единства пейзажных диктем-ку-мулем. Как показывают результаты нашего исследования, к числу таких средств относятся следующие виды когезии.
1. Лексическая когезіїя, которая, по мнению Е.А. Рейман, осуществляется с помощью местоимений, вводных слов и оборотов, повторяющих в себе содержание предшествующего элемента или его части, разнообразных заместителей, включая перифрастический повтор (Рейман, 1983, 170). Мы полагаем, что к данным средствам можно отнести и тождественный повтор слов (а не только их замену местоимениями, синонимами и т.д.), если этот повтор обусловлен ходом повествования, а не является стилистическим средством создания экспрессивности.
Такое проявление лексической когезии мы наблюдаем в описаниях-ка-чественных характеристиках: в примере 39 это слово sea и замена его местоимением it, а также двукратный повтор слова horizon; в примере 40 это слово fragments и замена его местоимением-существительным others, а также дважды повторяемое слово size. В описании-конкретизации (пример 41) также имеет место повтор слов cottages и church, обусловленный преемственностью предложений, когда эти слова выступали попеременно ремами и темами. Повтор имеет место и в описании блочного типа (пример 43), когда несколько раз повторяется исходная точка отсчета terrace и промежуточные: house, swimming-pool — it, river — stream.
Важно отметить, что повторяемые буквально слова и их заместители часто употребляются в сочетании с единицами морфологического уровня языка - предлогами, позволяющими передать соположение объектов (near to the horizon, at the horizon, in front of the house, below the house, beyond it, on the farther side of the stream). В этом случае речь идёт о лексико-грамматической когезии. Она очень типична для текстообразования в пейзажных диктемах, являющихся проекцией в текст элементов ФСП локативности, в котором, как мы отмечали, очень важное место занимают предложные словосочетания.
В следующем примере (он представляет собой описание-конкретизацию) повторяется слово causeway как буквально, так и с помощью замещения словами coast-road и road, в т.ч. в сочетании с предлогами (below the causeway, beyond the road) . (44) From the front of the house a path leads along a steep-sided rocky causeway, a sort of natural drawbridge, to what is dignified by the name of the coast road . It is a tarmac road, but the kind where grass tends to grow in the middle. It is, even in May, little frequented by motor cars. I may add here that one of the secrets of my happy life is that I have never made the mistake of learning to drive a car. I have never lacked people, usually women, longing to drive me whithersoever I wanted. Why keep bitches and bark yourself? Below the causeway, on either side, there is a wilderness of small rocks, piled higgledy-piggledy by nature, and not accessible to the sea. This is a less attractive scene and not without a few rusty tins and broken bottles which I must one day climb down and remove. Beyond the road the humpy yellow rocks, some of them extremely large, appear again, here set in wiry springy grass and among innumerable flaring gorse bushes (Sea, 11).
Повтор может быть не только эксплицитным, как в приводимых выше примерах, но и имплицитным, когда слово, названное один раз, больше не повторяется, но всё время подразумевается. В следующих описаниях-конкре-тизациях в примерах 45, 46 это слова hills и garden. (45) The hills across the valley were long and white. Qnthis_side there was no shade and no trees and the station was between two lines of rails in the sun. Close against the_sjde_pjhe_stgtip_n there was the warm shadow of the building and a curtain made of strings of bamboo beads, hung across the open door into the bar, to keep out flies (Bazaar, 84). (46) The garden was already fully visible in cold white lightless dawn light, very quiet, very appalling. The long empty lawn receded, colourless, textureless, like the sheet spread for a ceremonial disemboweling. The two big Douglas firs were motionless, brimful of alienated enigmatic being. The tall privet hedge was featureless as a wall, its chuffy leafy roundness feathered by the white light. In the orchard round the corner towards stood house, a few birds were tentatively calling, with a compelled despairing clarity (Machine, 23). Возможно также сочетание имплицитного повтора с эксплицитным. Например: (47) A feature of the coastline is that here and there the water has worn the rocks into holes, which I would not dignify with the name of caves, but which, from the swimmer s-eye-view, present a striking and slightly sinister appearance. At one point, near to my house, the sea has actually composed an arched bridge of rock under which it roars into a deep open steep-sided enclosure beyond. It affords me a curious pleasure to stand upon this bridge and watch the violent forces which the churning waves, advancing or retreating, generate within the confused space of rocky hole (Sea, 5). В данном описании-конкретизации темой выступает линия побережья, имплицитно представленная во всём тексте диктемы. Вместе с тем, имеют место и эксплицитные повторы {rocks, holes — rock holes, sea — it, а также слово bridge).
2. В передаче соположения объектов в пейзажном описании могут участвовать не только предлоги, но и степени сравнения прилагательных и наречий, которые Е.А. Рейман относит к семантико-грамматическим средствам осуществления когезии, наряду с артиклями (Рейман, 1983, 170). Например: (48) Becoming once more aware of the outer world, he found himself on the crest of a descent. The road plunged down, steep and straight, into a considerable ШУЛУ- There, on the opposite slope, a little higher up the valley, stood Crome, his destination. He put on his brakes; this view of Crome was pleasant to linger over. The facade with its three projecting towers rose precipitously from among the dark trees of the garden. The hous_e basked in full sunlight; the old brick rosily glowed. How ripe and rich it was, how superbly mellow! And at the same time, how austere! The hill was becoming steeper and steeper; he was gaining speed in spite of his brakes. He loosed his grip of the levers, and in a moment was rushing headlong down. Five minutes later he was passing through the gate of the great courtyard. The front door stood hospitably open. He left his bicycle leaning against the wall and walked in. He would take them by surprise (Crome, 38).
В данной пейзажной диктеме можно выделить следующие средства осуществления когезии: употребление прилагательного opposite и наречия there с пространственными значениями, тождественный повтор слова valley и замена- слова house местоимением it (лексическая когезия), употребление прилагательного steep и его степени сравнения steeper, а также сравнительной степени прилагательного high и артиклей а / the {a valley / the valley) (се-мантико-грамматическая когезия).
Тема-рематическая организация пейзажных описаний
Важным этапом в развитии лингвистики текста, в рамках которой выполняется наша работа, явилось формирование, начиная с 60-х гг. XX в. динамического дискурсивного подхода к тексту, позволившему выйти анализу последнего на новый уровень и обладающему большой объяснительной силой в описании организации текста (Боева-Омелечко, 2007, 217). Сторонники дискурсивного подхода берут за основу размышления Э. Бенвениста о тексте как об абстрактной единице языка наивысшего уровня, а о дикурсе как о наблюдаемом проявлении языка, как о тексте, взятом в событийном аспекте. Согласно этой трактовке, дискурс — это процесс, а текст - его результат (Агапова, 2010, 9).
При этом В.М. Лейчик подчёркивает, что дискурс - это не просто бесконечный процесс, а процесс сложный, многоаспектный, многофакторный, в котором язык и речь играют важную, но далеко не единственную роль. Если дискурс метафорически представить в качестве пути (пути развёртывания мысли, знания, познания, накопления и применения информации / знания), то тексты могут быть названы станциями на этом трудном пути, где человек останавливается, чтобы сделать выводы и, будучи обогащенным, двигаться дальше (Лейчик, 2009, 35).
Подход к дискурсу как к процессу является первым основанием, которое позволяет сделать предположение о наличии пейзажного дискурса как эволюционного процесса создания словесных пейзажей, начало которого уходит в далёкое прошлое, а качественное своеобразие претерпевает изменения с течением времени. Это меняющееся на протяжении веков, в различные исторические эпохи отношение к изображению природы и природного мира, вплоть до полного их отрицания в творчестве абстракционистов, отмечает, в частности, Б.Е. Галанов (Галанов, 1974, 7).
Наиболее раннее свидетельство эстетического восприятия природы -письмо Ф. Петрарки от 26 апреля 1335 г., где он восхищается видом с горы близ Авиньона. На ранних стадиях существования словесности упоминания и даже описания окружающей местности не имели самостоятельного значения. Пейзаж в литературе сформировался в английской описательной поэзии XVII-XVIII вв., когда описание природы и её красоты стало самоцелью.
Свой путь развития имел пейзажный дискурс и в России, где природные реалии до второй половины XIV в. выступали лишь как символы и тропы, и даже ещё в ранней русской беллетристике XVII в. пейзаж не имел самостоятельной художественной ценности. Только русская литература XIX-XX вв. достигла высокого искусства пейзажа (Кормилов, 2001, 732-734).
Таким образом, эволюционный характер словесного пейзажа позволяет считать его дискурсом, а отдельное пейзажное описание, употребляя термин Е.С. Кубряковой (Кубрякова, 2004, 516), детищем этого дискурса.
Положение о дискурсе как процессе, а об отдельном тексте как этапе этого процесса является, конечно, базовым. Однако самое важное заключается в том, чтобы понять, что дискурс - это сложная ментальная социокультурная и индивидуально-культурная деятельность, в которой язык и речь занимают существенное, но не единственное место, это непрерывный процесс коммуникации, в котором участвуют более, чем один индивид или человеческая общность. Этот процесс может останавливаться, когда коммуниканты испытывают потребность закрепить результат своего общения в языковой форме; тогда и появляется текст как речевой объект, основанный на известных коммуникантам языковых средствах, носящих национально-языковой характер (русских, английских и пр.) (Лейчик, 2009, 359).
Мы разделяем мнение И.П. Ильина, который подчёркивает, что дискурс - это многозначное понятие (Ильин, 2001, 232).
Прежде всего, как мы отметили выше, дискурс рассматривается как текст, взятый в событийном аспекте. Именно такое его определение мы встречаем у Н.Д. Арутюновой, которая характеризует дискурс как «связный текст (выделено нами — О.В.) в совокупности с экстралингвистическими (прагматическими, социокультурными, психологическими и др.) факторами; текст, взятый и событийном аспекте; речь, рассматриваемую как целенаправленное социальное действие, как компонент, участвующий во взаимодействии людей и механизмах их сознания (когнитивных процессах)» (Арутюнова, 1998, 136-137).
Однако у термина «дискурс» есть и ещё одна интерпретация, наиболее отвечающая задачам нашего исследования. Дискурс рассматривается не только как динамика (процесс) в противоположность статике, по и как семиотический процесс, реализующийся в различных видах дискурсивной практики (выделено нами - О.В.) (Ильин, 2001, 232). В этом случае в первую очередь имеются в виду специфические способы пли специфические правила организации речевой деятельности. Ж.К. Коке называет дискурс «сцеплением структур значения, обладающих собственными правилами или трансформациями» (цпт. по: Ильин, 2001, 232). Отсюда нередко употребление дискурса как понятия, близкого стилю, например, «литературный дискурс», «научный дискурс». Можно говорить о «научном дискурсе» различных сфер знания: философском, естественно-научного мышления вплоть до «идиолекта» - индивидуального стиля писателя (Ильин, 2001, 232).
Это мнение разделяет и В.М. Лейчик, который считает, что в современном обществе используются нс менее десяти видов дискурса, зависящих от сферы употребления (обиходный, поэтический, рекламный, научный и т.д.). При этом каждый из них пмееі своп специфические признаки. Гак, например, обиходный дискурс характеризуется эмоциональностью, спонтанностью, чаще всего диалогичностыо и сопровождающими его индивидуализированными паралингвистическими средствами. Научный дискурс обладает максимальной степенью логичности и объективированности, информационной насыщенности (Лейчик, 2009, 360-361; Лейчик, 2009а, 60-62).
Типологические признаки пейзажного дискурса
Его типологическими признаками являются следующие: а) антропо-центричностъ, которая проявляется как в передаче особенностей мироощущения и мировосприятия писателя через пейзажные описания; раскрытие через эти описания внутреннего мира персонажа; реализация креативности писателя, проявляющаяся в индивидуально-авторских языковых способах объективации концептов, связанных с миром природы. К этим способам относятся нестандартные эпитеты, включая названия оттенков цветовой гаммы, необычные сравнения, яркие метафоры и под.
Антропоцентричность пейзажного дискурса особенно ярко проявляется в персонификации (очеловечивании природы). В художественном произведении объекты природы могут иметь внутренние органы, органические процессы, скелет, присущие живым существам и, в частности, человеку, а также черты внешности, свойственные людям, обладать зрением, слухом, голосом, испытывать чувства и эмоции, совершать действия, типичные для людей, умирать, подобно людям, выступать реальным врагом человека.
С антропоцентричностью пейзажного дискурса связаны такие функции словесного пейзажа, как выражение авторской оценочности или модальности, идейно-художественная, психологическая, эстетическая функции, а также функции сюжетной мотивировки и акцентуации кульминации; б) ин-тертекстуальность, понимаемая в широком смысле .как диалог между текстами в непрерывном процессе текстообразования (любое пейзажное описание может рассматриваться как интертекст, более или менее прозрачно связанный с другими пейзажными описаниями в едином пейзажном дискурсе). Этим можно объяснить, почему мы встречаем похожие элементы в казалось бы совершенно разных пейзажных описаниях.
С интертекстуальностью пейзажного дискурса могут быть связаны любые функции пейзажных описаний; в) ярко выраженная иллокутивность (использование пейзажных описаний для настройки читателя на определённую эмоциональную волну). Так, автор может придавать пейзажу как минорную, так и мажорную тональность. Иллокутивность пейзажного дискурса связана с апеллятивнои функцией пейзажных описаний и функцией лиро-эпического обрамления, создания фона, окрашенного тревогой или ощущением счастья; г) адгерентная эмотивностъ (наведение в контексте адгерентной эмотивно-сти на слова, принадлежащие к пейзажной лексике и обычно не выражающие никаких эмоций, и создание таким образом пейзажей-настроений). Адгерентная эмотивность пейзажного дискурса связана с психологической функцией пейзажных описаний; д) семиотичностъ (способность элементов природы ассоциироваться с определёнными феноменами, не относящимися к миру природы и, таким образом, быть их репрезентантами). Так, например, дождь обычно ассоциируется с депрессией, а образы голубого неба и сияющего солнца выступают символами счастья, покоя, красоты. Семиотичностъ пейзажного дискурса связана с семиотической функцией пейзажных описаний; е) высокий когнитивный потенциал (расширение знаний читателей об универсальных явлениях природы и о природе разных частей света). Это может достигаться следующими способами: путём введения в художественное произведение научно-документальных отрывков географического характера; посредством точного описания деталей пейзажа, в частности, растений при изображении их крупным планом; за счёт включения в пейзажные описания названий представителей флоры и фауны, типичных для определённой местности; с помощью описания типичного ландшафта, а также водных пространств, и даже путём использования высказываний персонажей, комментирующих явления, связанные с миром природы. Указанный типологический признак пейзажного дискурса связан с функцией создания местного колорита; ж) национальная специфичность.
Последняя часто обусловлена как внешними факторами (геофафическое положение, климат и тд,), так и своеобразием национального менталитета и литературных традиций. Так, в пейзажах англоязычных авторов много описаний зелёньк лугов, лужаек, парков и садов с их богатой растительностью, обусловленной мягким и влажным климатом страны. Обилие растительности подчёркивается в словосочетании «English green», имеющим положительную коннотацию. Дом с зелёной лужайкой - это то, что можно назвать «английской мечтой».
Национальная специфичность пейзажных описаний проявляется и в особенностях сочетаемости цветовых эпитетов с сшіветствующими определяемыми словами. Так, в пейзажных описаниях англоязычных авторов очень широкий спектр сочетаемости и высокую частотность употребления имеют прилагательные pale {sunlight, sun, sky, light, sand и др.) и grey {cloud, sky, morning rain, Jog stone, boulder, sliades of winter, pavement и т.д.). Возможно, это объясняется частыми дождями и туманами, когда всё вокруг выглядит серым. Также особенностью сочетаемости можно назвать широкое употребление прилагательного blue с названиями насекомых: blue butterfly, blue fly, inky-blue dragonfly. В пейзажных описаниях англоязычных писателей очень часто используются названия драгоценных камней в разных стилистических и синтаксических функциях {diamond clear sky, chijfwhich glowed in emerald and amethyst и под.). Включение указанных названий делает пейзажи яркими, нарядными, как бы компенсируя серость климата. В пейзажных описаниях могут встречаться слова, обозначающие национальные реалии, не относящиеся к миру природы (например, куски льда сравниваются со сливами из национального английского блюда пудинга). Национальная специфичность пейзажного дискурса связана с функцией создания национального колорита.
Дальнейшую перспективу данного исследования мы видим в изучении словесного пейзажа с позиций семиотики, когнитивной лингвистики и культурологи. Последнее особенно важно для всестороннего выявления национальнснспецифических особенностей пейзажных описаний на материале разных языков. Также заслуживает внимания проблема интертекстуальности пейзажного дискурса, изучение которой позволит выявить лингвистические показатели взаимодействия творческих личностей создателей пейзажных описаний.
