Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Стиль научной литературы 10-38
1.1. Проблемы функциональной стилистики 10
1.2. Черты стиля научной литературы 13
1.3. Проблема членения научного текста 23
Глава 2. Особенности интерпретационных текстов 38-64
2.1. Текст как объект исследования 38
2.2. Проблемы восприятия и интерпретирования эстетических объектов 45
2.3. Специальные искусствоведческие тексты-интерпретации 55
2.4. Восприятие живописного пейзажа 61
Глава 3. Искусствоведческие тексты-интерпретации пейзажа ...64 -142
3.1. Искусствоведческий текст как подвид научного 64
3.2. Композиционно-речевые формы в искусствоведческих текстах-интерпретациях 76
3.3. Интерпретация содержательной и формальной составляющих живописного пейзажа 90
3.3.1. Интерпретация содержательной стороны пейзажа 90
3.3.2. Интерпретация формальной стороны пейзажа 101
3.3.3. Эстетическая синестезия в интерпретационных текстах 108
3.4. Экстраживописный фактор в текстах-интерпретациях пейзажа 120
3.4.1. Цитаты в искусствоведческих текстах-
интерпретациях 129
Заключение 143-149
Приложения 150-183
Приложение 1. Список использованной литературы 150
Приложение 2. Текстовой материал исследования 181
- Проблемы функциональной стилистики
- Проблемы восприятия и интерпретирования эстетических объектов
- Специальные искусствоведческие тексты-интерпретации
- Композиционно-речевые формы в искусствоведческих текстах-интерпретациях
Введение к работе
Живописный пейзаж, являясь изображением объективной действительности, может подвергаться многократной и многозначной интерпретации, зависящей от ряда факторов [Григорьян 1982; Манин 1990]. Настоящая диссертация посвящена выявлению общего и различного в вербальных интерпретациях живописного пейзажа в русскоязычных и англоязычных искусствоведческих текстах. В работе также рассматриваются стилистические и композиционные особенности искусствоведческого текста-интерпретации. Искусствоведческий текст, как и другие научные гуманитарные тексты, обладает свойствами, отличающими его от других текстов научного стиля речи [Цвиллинг 1989: 27], и сближающими его с текстами художественного стиля, что делает возможным исследовать проявление художественного в искусствоведческой науке [Бадамшина 1992:27].
Объектом диссертационного исследования являются русскоязычные и англоязычные искусствоведческие тексты, посвященные интерпретации произведений изобразительного искусства.
В качестве предмета исследования рассматриваются особенности вербальных текстов-интерпретаций живописного пейзажа в русскоязычных и англоязычных искусствоведческих текстах. При исследовании выявляются функционально-стилистические и композиционные характеристики русскоязычных и англоязычных искусствоведческих текстов-интерпретаций, выделяющие их на общем фоне других научных текстов.
Проблема интерпретации вербальных текстов на данном этапе развития науки является достаточно традиционной и даже представлена в вузовских курсах, проблема же интерпретации текстов, созданных на
невербальной основе, требует серьезного и глубокого рассмотрения. Актуальность темы исследования обусловлена особой важностью, которую приобретает проблема понимания текстов, представляющих произведения несловесных искусств. При этом интерпретация произведений изобразительного искусства есть акт словесной интерпретации, так как слово неизбежно сопровождает и комментирует всякий акт понимания.
Научная новизна исследования заключается в рассмотрении процесса перекодирования живописного пейзажа в вербальный текст-интерпретацию в русскоязычных и англоязычных искусствоведческих текстах, в выявлении соотношения текста-интерпретации пейзажа с самим произведением изобразительного искусства, а также исследовании общего и различного в искусствоведческих интерпретационных текстах в русском и английском языках. Впервые изучены и классифицированы англоязычные эстетические синестетические сочетания в искусствоведении и сопоставлены с русскоязычным материалом. Исследованы приемы включения экстраживописного материала в тексты-интерпретации пейзажа. Рассмотрены наиболее важные функционально-стилистические и композиционные особенности искусствоведческого текста как одного из видов научного текста и проявление в нем черт, характерных для стиля художественной литературы. Изучены функции использования цитатного материала, а также некоторые приемы иностилевой адаптации в искусствоведческом тексте.
Целью данной работы является исследование процесса перекодирования живописного пейзажа в вербальный текст-интерпретацию и изучение особенностей подобных текстов в русском и английском языках.
Поставленная цель определяет следующие задачи исследования:
1) исследование функционально-стилистических и композиционных
особенностей искусствоведческих текстов-интерпретаций;
2) определение способов толкования содержания живописного
пейзажа на различных интерпретационных уровнях в русском и
английском языках;
3) изучение интерпретации формальной составляющей пейзажа в
русскоязычных и англоязычных интерпретационных текстах;
4) изучение, классификация и сопоставление эстетических
синестетический сочетаний в русском и английском языках;
5) исследование приемов включения экстраживописного материала в
русскоязычных и англоязычных интерпретационных текстах;
6) определение функций цитатного материала в русских и
английских искусствоведческих текстах-интерпретациях.
В работе использовались следующие методы исследования: сопоставительный и описательный методы, методы классификации и систематизации, а также количественные методики и методики наблюдения и сравнения.
Материалом исследования послужили русскоязычные и англоязычные профессиональные искусствоведческие произведения (монографии, альбомы и т.д.), в которые включены интерпретаци» пейзажей общим объемом 700 (380 русскоязычных и 320 англоязычных) текстовых единиц. За «текст» (или текстовую единицу) мы принимаем фрагмент, извлеченный из целого речевого произведения и выполняющий определенную типовую задачу - описание и толкование одного конкретного живописного пейзажа.
На защиту выносятся следующие положения:
1. Русскоязычные и англоязычные искусствоведческие тексты-
интерпретации обладают функционально-стилистическими,
композиционными и другими особенностями, выделяющими их на общем фоне научных текстов и сближающими их с художественными произведениями. Некоторые характеристики научного стиля речи (обобщенно-отвлеченность, подчеркнутая логичность и др.) проявляются в искусствоведческих текстах в трансформированном виде. Композиционно-речевые формы «рассуждение» и «описание», характерные для научного текста, используются в искусствоведческих текстах-интерпретациях в видоизмененном виде и обладают некоторыми особенностями, типичными для данных композиционно-речевых форм в художественной речи.
2. Перекодирование живописного пейзажа в вербальный текст-
интерпретацию состоит из процесса рецепции, следующей за ней
номинации объектов и элементов визуального ряда картины и
завершающей эту процедуру эмоциональной оценки произведения
изобразительного искусства.
3. Существуют общие, повторяющиеся «модели»
искусствоведческих текстов-интерпретаций пейзажа в русском и
английском языках. Русскоязычные и англоязычные тексты-интерпретации
пейзажа содержат описание содержательной и формальной составляющих
пейзажа, причем соотношение данных аспектов интерпретации зависит в
первую очередь от художественного направления и стиля живописного
пейзажа. Интерпретация содержательной стороны пейзажа осуществляется
на нескольких интерпретационных уровнях - денотативном,
коннотативном, ложноденотативном и символическом, которые даже при
их отсутствии в интерпретационном тексте могут быть легко
восстановлены. Авторы как русскоязычных, так и англоязычных
искусствоведческих текстов включают в толкование пейзажа
экстраживописиый материал [Едина 2002], который часто обусловлен
самим материалом исследования. Для русскоязычных и англоязычных
искусствоведческих текстов-интерпретаций пейзажа характерно широкое включение цитатного материала. В искусствоведческий текст может вводиться отрывок из художественного прозаического или стихотворного произведения в форме иностилевой адаптации, что особенно характерно для англоязычных искусствоведческих текстов.
4. Эстетические синестетические сочетания, используемые при
интерпретации формальной составляющей произведения изобразительного
искусства (теплые цвета/warm colours, приглушенные тона/muted tones)
образуют существенную часть искусствоведческой терминологической
системы как в русском, так и в английском языках. Соотнесенность
конкретной ядерной (искусствоведческой) номинации с периферическими
ощущениями определенных модальностей является универсальной для
обоих языков исследования, так как обусловлена психофизиологически.
Среди эстетических синестетических сочетаний встречаются авторские
окказионализмы, авторские метафоры, которые носят творческий,
субъективный характер.
5. Существуют определенные характеристики, отличающие
русскоязычные и англоязычные искусствоведческие тексты-интерпретации
пейзажа. Русскоязычные и англоязычные авторы интерпретационных
текстов склонны различным способом расширять коннотативный уровень
интерпретации. В русскоязычные интерпретации пейзажа чаще, чем в
англоязычные вводятся дополнительные слуховые, температурные,
обонятельные ощущения, которые указывают на творческий подход к
интерпретации. Англоязычные искусствоведческие тексты более
насыщены биографическим и географическим материалом (что добавляет
текстам занимательности), так как рассчитаны на более широкую
аудиторию, возможно абсолютно не знакомую с материалом исследования.
Авторские окказионализмы встречаются среди эстетических
синестетических сочетаний в русскоязычных текстах гораздо чаще, чем в англоязычных. Русскоязычные тексты являются более идеологизированными.
Теоретическая значимость работы заключается в том, что в ней изучается проблема интерпретации текстов, созданных на невербальной основе, уточняются предельные возможности вербального языка как универсального интерпретационного средства, рассматриваются характеристики искусствоведческого текста как подвида научного текста и особенности его терминосистемы.
Практическая значимость диссертационной работы связана с тем, что материалы исследования могут быть включены в курсы лингвистики, психолингвистики, языкознания, функциональной стилистики, в спецкурсы по лингвистике текста и интерпретативной лингвистике.
Апробация работы. Основные положения диссертационного исследования обсуждались на международной научно-практической конференции «Язык и культура в современном экономическом пространстве», посвященной 75-летию образования СГСЭУ (Саратов, 2006), на межвузовской научно-практической конференции «Современные лингвистические, психолингвистические и методические аспекты языка и речи» (Саратов, 2006), проходивших в Саратовском государственном социально-экономическом университете, на международной научно-методической конференции «Языковые и культурные контакты различных народов» (Пенза, 2007), проходившей в Пензенском государственном педагогическом университете, а также на заседании кафедры переводоведения и межкультурной коммуникации Саратовского государственного социально-экономического университета. По теме диссертации опубликовано 6 работ общим объемом 2 печ. л., в том числе одна статья в журнале из списка ВАК.
Структура работы. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения и приложения. В первой главе «Стиль научной литературы» определяются проблемы функциональной стилистики, рассматриваются характеристики текстов научного стиля (гуманитарного в частности) и проблемы членимости научного текста. Во второй главе «Особенности интерпретационных текстов» рассматриваются различные подходы к исследованию текста, предлагается рабочее определение текста применительно к избранному для исследования материалу, изучаются проблемы восприятия произведения изобразительного искусства вообще и особенности восприятия живописного пейзажа в частности. В третьей главе «Искусствоведческие тексты-интерпретации пейзажа» раскрываются функционально-стилистические и композиционные характеристики искусствоведческих текстов-интерпретаций, исследуется особенности русскоязычных и англоязычных текстов-интерпретаций пейзажа. В заключении подводятся основные итоги и намечаются некоторые перспективы исследования. Приложение включает список использованной литературы (331 научная работа на русском и английском языках) и список текстового материала исследования (34 наименования).
Проблемы функциональной стилистики
Современная лингвистика рассматривает стиль как свойство, атрибут текста. Существует несколько толкований термина стиль, одно из которых функциональный стиль, являющийся основным понятием функциональной стилистики. В отечественной школе функциональная стилистика наиболее последовательно представлена трудами В.В. Виноградова, Э.Г. Ризель, М.Н. Кожиной, А.Н. Васильевой.
В. А. Салимовский считает, что о функциональной стилистике можно говорить в широком и узком значении этого термина. В широком значении под функциональной стилистикой понимается методологическое направление, созданное в 20-30-е годы М.М. Бахтиным, В.В. Виноградовым, Г.О. Винокуром, Л.П. Якубинским, членами Пражского лингвистического кружка. Главные принципы этого направления -«исследование языка в его связях с внеязыковой (прежде всего социальной) действительностью, сосредоточение внимания на закономерностях функционирования языка не только внутри языковой системы, но и во «внешней» среде под влиянием экстралингвистических факторов, рассмотрение речевого поведения как целенаправленной деятельности, стремление к полному охвату многообразия форм и видов речевого общения» [Салимовский 1999: 62]. Функциональная же стилистика в узком значении этого термина является методологической дисциплиной, сформировавшейся в 60-70-е годы. Представителями этого направления являются М.Н. Кожина, А.Н. Васильева, О.Б. Сиротинина, В.Г. Костомаров, Б.Н. Головин и др., а основным предметом исследования - «закономерности собственно употребления языка в социально значимых сферах общения, складывающаяся при этом стилистико-речевая системность» [Там же: 63].
Функциональная стилистика изучает вопросы, связанные с употреблением языка человеком в процессе общения и деятельности, особое внимание уделяя экстралингвистическим факторам, целям и ситуациям общения, субъекту речи, проблемам интерпретации и эффективной коммуникации. Таким образом, при функциональном подходе язык изучается «не как имманентная сущность, не в отвлечении от человека, а «вплетенный» в деятельность человека, в том числе речевую» [Очерки истории научного стиля... 1996:18].
Функциональная стилистика выявляет разновидности литературного языка (функциональные стили), соотнося их с определенным комплексом экстралингвистических факторов. Стилистический энциклопедический словарь русского языка (СЭС РЯ) определяет функциональный стиль как «исторически сложившуюся, общественно осознанную речевую разновидность, обладающую специфическим характером, сложившимся в результате реализации особых принципов отбора и сочетания речевых средств, это разновидность, соответствующая той или иной социально значимой сфере общения и деятельности, соотносительной с определенной формой сознания, - наука, искусство, право и т.д.» [СЭС РЯ 2003: 581].
Так как функциональный стиль создается под влиянием экстралингвистических стилеобразующих факторов, то разработка функциональной теории этих факторов является важным вопросом функциональной стилистики.
Комплекс базовых экстралингвистических факторов был определен М.Н. Кожиной: форма общественного сознания и соответствующей ей вид деятельности и форма мышления [Кожина 1977: 6-7]. В.В. Виноградов указывал на то, что стили связаны с разными функциями языка и разновидностями коммуникативной функции, а также отмечал функциональное разграничение сфер употребления этих стилей [Виноградов 1959]. Функции коммуникации - общение, сообщение и воздействие - взаимодействуют между собой, однако в каждом из функциональных стилей одна из них является доминантной: в разговорном стиле - это функция общения, в публицистическом - функция воздействия, в научном - это функция сообщения [Функциональные стили и формы речи 1993:4].
Среди вторичных экстралингвистических факторов М.Н. Кожина называет дополнительную задачу общения как основу образования подстиля, жанр, направленность содержания и др. [Кожина 1977:47].
Другими важными, но не всегда определяющими, экстралингвистическими факторами, как указывает О.Б. Сиротинина, являются характер адресата речи (массовый, публичный, индивидуальный; подготовленный и неподготовленный и т.д.), самих ее условий (наличие или отсутствие непосредственного контакта, мены ролей говорящий - слушающий, официальность или неофициальность речи и т.д.), а в совокупности эти факторы формируют «стилевую доминанту, вокруг которой и на основе которой происходит системная организация всех основных параметров стиля, его специфических и наиболее вероятных свойств» [Функциональные стили и формы речи 1993:4-5].
Функциональный стиль не является монолитным, его можно рассматривать на разных уровнях абстракции: высшем (как макростиль) и низших, более конкретных (подстили и другие более частные разновидности) [СЭС РЯ 2003: 582].
Проблемы восприятия и интерпретирования эстетических объектов
Интерпретация является основным понятием и философско-методологическим стержнем герменевтики и означает толкование, понимание текста.
П. Рикер дает следующее определение интерпретации: «интерпретация - это работа мышления, которая состоит в расшифровке смысла, стоящего за очевидным смыслом, в раскрытии уровней значения, заключенных в буквальном значении» [Рикер 1995:18]. Задача интерпретации - извлечение из текста максимума заложенных в него смыслов (или, наоборот, сведение их к некому общему, стремление к моносемантизации [Демьянков 1989; Шабес 1989], но абсолютному решению этих задач препятствует несовпадение субъектов «на входе» и «на выходе» эстетической коммуникативной системы, так как действительности автора и реципиента не совпадают [Елина 2002: 68]. Размышляя над лингвистической интерпретацией художественного текста, В.А. Лукин справедливо замечает, что предложить метод интерпретации (совокупность процедур и приемов, равнозначно ведущих к разъяснению смысла) невозможно, так как интерпретация только основывается на структуре. Важное свойство художественного текста -открытость, и оно является отражением как бесконечной множественности смыслов текста, так того, что всякий художественный текст принципиально неполон и нуждается в творческом прочтении и дополнении со стороны получателя [Лукин 1999:134].
Интерпретация представляет собой многоаспектное явление: во-первых, это мыслительный акт, результат которого- понимание; во-вторых, это процесс представления некоторой ситуации под определенным углом зрения; в-третьих, это результат процесса интерпретации. Мы рассматриваем интерпретацию и как непосредственный процесс рецепции, и как вербально зафиксированный результат интерпретирования.
И.П. Матханова и Т.А. Трипольская выделяют несколько видов интерпретаций: надиндивидуальную (ориентированную на идеального говорящего) и индивидуальную, первичную и вторичную (при повторном обращении говорящего к осмыслению и языковой интерпретации одного и того же события), моносубъектную и полисубъектную (когда событие представляется и оценивается разными языковыми личностями), параллельную (интерпретирование одного объекта разными людьми) и последовательную (когда меняется не только интерпретатор, но и объект интерпретации). Исследователи также отмечают, что интерпретационный акт осуществляется с учетом постоянных и переменных факторов. К постоянным относится языковая система, уровень языковой компетенции говорящего, национальная картина мира, память как свойство человека, уровень коммуникативной компетенции. На наш взгляд, эти факторы можно назвать постоянными только относительно, так как они связаны с фактором субъекта, который не может оставаться неизменным. Переменными факторами являются фактор адресата, интенции говорящего, эмоциональное состояние коммуникантов, коммуникативная ситуация, жанрово-стилистический регистр, фокус внимания и др. Факторы и типы интерпретации определяют режим интерпретации, который выступает в качестве содержательного стержня объединяющего круг проблем в области интерпретационных исследованиях, связанных с объектами, типами интерпретации и фигурой интерпретатора [Матханова, Трипольская 2005: 88 - 105].
Обратимся непосредственно к интерпретации эстетических объектов. Восприятие эстетических объектов имеет свою специфику. Как пишет А. Лилов, «восприятие искусства - это не однократный чувственно-рецепторный акт, а процесс. Понятие это гораздо ближе к категории «художественное творчество», только с обратным порядком следования присущих творческому процессу стадий. Художественное восприятие начинается там, где кончается художественное творчество, - с художественного образа - и таким же сложным путем возвращается к исходному пункту художественного творчества - в реальную жизнь» [Лилов 1981: 387-388]. Здесь, однако, необходимо отметить, что путь автора и реципиента не могут быть аналогичными, так как воспринимающий субъект не дублирует автора, не является его зеркальным отражением, иначе бы он не смог «внести ничего своего, ничего нового в идеально понятое произведение и в идеально понятый замысел автора» [Бахтин 1975: 368], и проблемы многозначности смысла и интерпретаций тогда бы не существовало.
Восприятие произведения изобразительного искусства специфично еще и потому, что опосредовано изображением, «неподвижным оптическим строем» [Гибсон 1988: 213]. М. Дени призывал помнить, что «картина прежде чем быть боевой лошадью, обнаженной женщиной или каким-нибудь анекдотом, является по существу плоской поверхностью, покрытой красками, расположенными в определенном порядке» [Мастера искусства об искусстве 1937: 358].Таким образом, реципиенту необходимо воспринимать одновременно два объекта: картину как плоскую поверхность, как вещь, и картину, изображающую объекты действительности.
Оппозиция двухмерности полотна и трехмерности окружающего мира [Арнхейм 1994: 90] не столь существенна при восприятии произведения изобразительного искусства, как несовпадение между тем, что изображает картина, и реальностью, между «творением» и «вещью» [Хайдеггер 1987: 267]. «Картина - это поверхность, которая всегда задает нечто отличное от того, чем она является» [Гибсон 1988: 384]. Е.А. Елина отмечает, что симуляция информации - «условие существования эстетической дистанции между субъектом восприятия и объектом, которая предполагает осознание реципиентом не самой реальности, а условности этой реальности» [Елина 2002: 27], представляемой как «корректив реальной действительности» [Лилов 1981: 453]. В.М. Петров называет несколько параметров восприятия реальной действительности, которых мы лишены при восприятии картины и отсутствие которых ведет к условности восприятия произведения изобразительного искусства: «Мы не можем воспользоваться чувством осязания (благодаря которому предметы можно делить на теплые и холодные). Лишены мы и возможностей движения в пространстве - «моторного момента»...
Специальные искусствоведческие тексты-интерпретации
В данном диссертационном исследовании рассматриваются специальные искусствоведческие тексты-интерпретации, выполненные искусствоведами-профессионалами. «В критике восприятие отличается от обычного восприятия произведения искусства читателем, зрителем, слушателем в силу профессионализма реципиента. Профессионализм критика проявляется особым образом: художественное восприятие имеет ощутимый конкретный результат - критическую оценку; анализ выходит за рамки индивидуального мнения и становится одним из проявлений мнения общественного» [Кондаков 1983: 253].
На наш взгляд, является неверной точка зрения Е.И. Левинтовой, которая различает интерпретацию и критику. Интерпретация, по ее мнению, безоценочна, она лишь приписывает тексту некоторое содержание. Критика же, включающая в себя интерпретацию, обязательно предполагает после нее оценку. Однако тексты канонические, в отличие от апокрифических, не подлежат критике, так как уже признаны образцовыми и поэтому могут только интерпретироваться [Левинтова 1990: 47]. Мы полагаем, что интерпретация может содержать оценку, а под критикой мы понимаем мнение профессионала в данной области исследования, то есть разновидность интерпретации, которой подлежат как апокрифические, так и канонические тексты. Таким образом, говоря о специальных искусствоведческих текстах-интерпретациях, мы используем понятия «интерпретация» и «критика» взаимозаменяемо.
Предыстория искусствоведения уходит в глубокую древность (вспомним сочинения античных авторов), однако история его как науки восходит к сравнительно недавнему прошлому. Основная функция искусствоведения - сделать произведение актуальным для зрителя. Для этого искусствовед-профессионал должен выполнить следующую схему действия: установить принадлежность произведения определенному времени, той или иной национальной школе, конкретному мастеру; выяснить условия и обстоятельства его создания, дать исторический комментарий; проанализировать художественно-эстетическую структуру; перевести на язык современных понятий, реализовать в той или иной экспозиционной форме. «По отношению к художнику искусствовед выступает в первую очередь как высокоорганизованный зритель, а зачастую и как свидетель творческого процесса... по отношению к широкой публике искусствовед выступает как высокопрофессиональный эксперт, как носитель и как хранитель художественно-эстетического опыта... что определяет возможность свободной ориентации в тех или иных системах ценностей [Даниэль 1990: 59].
Таким образом, искусствовед выступает посредником, переводчиком, регулирующим взаимоотношения художника и публики. Он выступает хранителем зрительно-изобразительного опыта человечества и в зависимости от потребностей общества использует этот опыт в том или ином объеме.
С.М. Даниэль полагает, что обыденный (перцептивный) опыт (то есть способность людей, не являющихся специалистами в той или иной области искусства) не беден, он просто хаотичен, иначе говоря, слабо организован [Даниэль 1990: 62]. В.А. Лукин справедливо замечает, что «произведения литературы, кино, живописи предназначены в основном для потребителей, не готовых к анализу этих текстов-носителей, однако, если говорить о наших современниках, то они в силу привычки, уже попросту нуждаются в таких произведениях. В итоге для наивного читателя произведение - это стихийная и по большей части бессознательная интерпретация текста без анализа» [Лукин 1999: 145].
Причины непонимания произведения искусства часто кроятся в недостаточной активности зрителя. Следует учитывать также и процесс переоценки художественно-эстетических ценностей. Искусствознание и призвано для того, чтобы контролировать данные обстоятельства.
Л.С. Выготский писал, что с психологической точки зрения роль критики вообще сводится к организации последствий искусства, и задача ее только наполовину принадлежит к эстетике, наполовину она общественная педагогика и публицистика. Критика дает известное воспитательное направление действию искусства, и, «сама не имея силы вмешиваться в его основной эффект, она становится между этим эффектом искусства как такового и между теми поступками, в которых этот эффект должен разрешиться» [Выготский 1968: 323]. Ю.Б. Борев также считает, что, хотя критика и родственна науке своим способом мышления, опорой на методологию, наличием собственного категориального аппарата, ее нельзя рассматривать как сферу чистой науки. Художественная критика выступает как организатор художественно-творческого процесса, состоящего из ряда звеньев: действительность - художник - произведение - реципиент, и влияет на все звенья этого процесса и на характер взаимодействия между ними. Следовательно, критика является составной частью художественного процесса, она вырастает из него на основе его собственных запросов и на основе социальных особенностей потребления искусства обществом. «Художественная критика «погранична»: она является самокритикой искусства, она коррелят в саморегулирующейся системе взаимодействия искусства и общества» [Борев 1988:447].
Композиционно-речевые формы в искусствоведческих текстах-интерпретациях
Материалом описания и исследования искусствоведов являются отдельные картины, но, хотя результаты первых наблюдений критики гипотетичны и частны, у серьезного критика все ориентировано на выявление закономерностей творчества, на обобщение. Тем более это касается таких наук, как литературоведение и искусствоведение, которые имеют дело с процессом относительно стабильным, находящимся на известном историческом расстоянии [Борев 1988: 450]. Следовательно, главной композиционно-речевой формой для искусствоведческих текстов является не КРФ «описание», обусловленная материалом исследования, а КРФ «рассуждение», основной сферой употребления которой является научная сфера, «актуализирующая логический, рациональный тип мышления» [СЭС РЯ 2003: 322].
Как уже отмечалось ранее, рассуждение подразделяется на несколько подвидов. Центральная разновидность рассуждения - собственно рассуждение - оформляет при выведении нового знания ход авторской мысли, который идет от причины к следствию, поэтому данная композиционно-речевая форма наиболее последовательно выражает причинно-следственные отношения между суждениями. КРФ «собственно рассуждение» особенно характерна для естественнонаучных текстов.
Для искусствоведческих текстов характерна разновидность рассуждения - доказательство. Процесс мышления при доказательстве проходит по определенной смысловой схеме: во-первых, выдвигается тезис или исходное положение, истинность которого необходимо доказать; во-вторых, следует процесс доказательства, обоснование истинности тезиса с помощью суждений, аргументов и доводов, которые в логике называются основаниями доказательства [Андреев 1955:137]. КРФ «доказательство» имеет легко определяемую логико-смысловую структуру, которая включает ядро, то есть зачинные или ядерные суждения тезисного характера, и некоторое множество рядовых (периферийных) суждений - оснований доказательства. Иногда истинность информации исходного положения еще раз формулируется в виде конклюзивного суждения выводного характера [Беньяминова 1988: 123]. Для искусствоведческих текстов характерна разновидность доказательства - подтверждение, функция которого - установление достоверности высказанного положения посредством подкрепления его фактами. Данная композиционно-речевая форма обусловлена самим материалом исследования.
Приведем пример композиционно-речевой формы «доказательство» в искусствоведческом тексте, являющемся вербальной интерпретацией произведения изобразительного искусства: 1. The intensity of his [Gauguin s] relation to Van Gohg, his sojourn in the South affected but little the main course of his painting. 2. While he briefly influenced Vincent s style... Vincent s fervent nature produced its impact upon Gauguin the man rather than upon the manner of his art. 3. When Gauguin did see the Midi through any other eyes than his own, it was more through those of Cezanne than of Van Gohg. 4.Here the cubic structure of horizontals and verticals, the overlapping planes of walls and houses, the colors of the plaster surfaces reflecting their surrounding light, the orange tiled roofs and the blue trees and distant hills all reveal the vision of Cezanne. 5. Only the bold strokes of the foreground with their sense of the movement of the hand in their application, the obvious broken-color technique of the grass and haystack, as well as the higher-keyed more acid hues, suggest that Gauguin was paining side by side with Van Gohg. 6. In all these respects this picture is exceptional - and important. 7. It makes us realize that Gauguin, for all his fierce independence of character and style, was an artist who, without copying, understood and absorbed what he needed from the work of the great men around him [Goldwater 1987: 86].
В предложениях 1 и 2 выдвигается исходное положение о небольшом влиянии Ван Гога на творчество Гогена. Затем в предложениях 3, 4 и 5, описывая форму и содержание картины, искусствовед обосновывает свой тезис. Заканчивается же интерпретация полотна конклюзивным суждением о независимости стиля Гогена (предложения 6 и 7), который, однако, умел понять творчество других художников и заимствовать у них то, что казалось ему необходимым.
Несмотря на то, что КРФ «доказательство» характерна для искусствоведческого текста как подвида научного, она несколько отличается от своей традиционной формы. Так В.Н. Беньяминова указывает, что высокая активность причинно-следственных отношений внутри КРФ «рассуждение» в научном стиле речи обусловливает преимущественное использование предложений со сложной семантической структурой, так называемых «каузативных» предложений (условия, причины, цели, следствия, уступки), и вызывает некоторое увеличение доли придаточных обстоятельственных. Высокая степень логико-смысловой зависимости предложений находит выражение в повышенной плотности межфразовых связей. Широко используются собственно синтаксические средства связи: союзы (особенно подчинительные), союзные слова и наречия, которые четко оформляют связи между соединяемыми предложениями (if, so, that, then, hence, conversely). Среди лексико-грамматических средств связи называются синонимическая замена, антонимическая замена, разнообразные вводные слова и обороты, маркирующие ход логического обоснования [Беньяминова 1988: 65-66].
Для КРФ «доказательство» и ее разновидности «подтверждение» в русском языке типичными являются следующие союзы, союзные аналоги и конструкции с каузальными и перформативными лексемами: так как, поскольку, потому что; следовательно, таким образом, например; отсюда имеем, отсюда вытекает, об этом свидетельствует, доказательством служит и т.д. [СЭС РЯ 2003: 324].
