Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Антропоцентрическая и лингво-когнитивная парадигмы изучения языковой представленности образа слушающего в диалогической реплике адресанта
1.1. Понятие об информационно-когнитивной системе диалога
1.2. Проблема собеседника как источника иного дискурса: философские и лингвистические аспекты
1.3. Косвенные смыслы как компонент анализа информационно-когнитивной системы диалога
Выводы по первой главе
Глава 2. Когнитивно-прагматическая характеристика косвенных речевых актов как инициирующих реплик, нацеленных на установление контакта с адресатом
2.1. Адресат как прагматический фактор косвенной речеактовой номинации в дискурсопорождении
2.2. Фатическая функция косвенных директивных актов
2.3. Фатическая функция косвенных комиссивных актов
2.4. Фатическая функция косвенных экспрессивных актов...
2.5. Характеристика речевых сегментов, косвенно выполняющих контактоустанавливающую функцию
Выводы по второй главе
Глава 3. Функционально-прагматическая специфика диалогических реакций как отражения восприятия образа адресата
3.1. Особенности формирования косвенного смысла реагирующего высказывания
3.2. Фатическая функция реагирующего высказывания со структурой косвенного речевого акта
Выводы по третьей главе
Заключение
Список использованной литературы
Список источников художественной литературы
- Понятие об информационно-когнитивной системе диалога
- Адресат как прагматический фактор косвенной речеактовой номинации в дискурсопорождении
- Особенности формирования косвенного смысла реагирующего высказывания
- Фатическая функция реагирующего высказывания со структурой косвенного речевого акта
Введение к работе
Настоящая диссертационная работа выполнена в русле лингвопрагматики и когнитивной лингвистики, посвящена исследованию косвенных речевых актов на уровне как инициирующей, так и реагирующей диалогических реплик, а также речевых сегментов, в которых находит непосредственное выражение образ адресата. Анализ данных диалогических контекстов связан с исследованием эффективности диалогической коммуникации, тех форм проявления когнитивной сферы говорящей личности, которые вербализуются в речевых средствах, демонстрирзгющих интенции собеседников, согласие с поведением партнера по диалогической коммуникации.
Диалогическая форма общения как процесс взаимодействия двух
собеседников не может быть полностью понят без учета функций его
прагматических параметров и, в частности, без учета ориентированности
реплики на типизированного реципиента. Важность из^ения фактора
адресата диктуется все возрастающим интересом к вопросам речевого
воздействия, антропоцентрической ориентацией современных
лингвистических исследований, повышением внимания к языковой личности, осуществляющей диалогическую деятельность, ее психологическим и социальным характеристикам как детерминантам речевого общения. Значимое присутствие в диалогическом общении конкретного собеседника, на которого ориентирован речевой акт, признают все лингвисты, занимающиеся типологией речевых актов.
Данный фактор выделяется наряду с такими компонентами структуры речевого акта, как исходный материал диалогического высказывания (пресуппозиции), цель, развитие, внутренняя архитектоника речевого акта, контекст и ситуация диалогического общения (М.М. Бахтин, Н.Д. Арутюнова, В.З. Демьянков, В.Г. Борботько, Т.Г. Винокур, И.М. Кобозева, R. Gardner, М. Halliday и др). Ориентированность речевого акта на адресата тесно связана с фатической функцией высказывания, которая по признанию
многих лингвистов является одной из основных функций языка. Особую роль в реализации данной языковой функции играют способы косвенного представления намерений собеседников, схем косвенно-речевого действия, связанных с выражением высказываемого намерения.
Ориентированность современной лингвопрагматики и когнитивной лингвистики на изучение роли неявных знаков личных отношений для успешности фатического взаимодействия мотивирует актуальность исследований, посвященных отражению фактора адресата в диалогической реплике со структурой косвенного речевого акта. Работы, посвященные подобной проблематике, в отечественной лингвистике весьма немногочисленны. Исследование фатического соавторства собеседников в диалогическом общении, инициированным/ стимулированным косвенным речевым актом с опорой на диалогическую концепцию адресата, как полноправное направление в теории языка еще не сформировалось. В этом, на наш взгляд, состоит актуальность проведенного нами диссертационного исследования.
В качестве основного объекта исследования избраны косвенно-речевые способы актуализации фактора адресата.
Важнейший тезис, который лежит в основе настоящего исследования, заключается в том, что косвенные речевые акты предстают в диалогическом общении оптимальным способом реализации фатической функции языка за счет того, что они:
содержат в своей коммуникативной семантике компонент «адресат»;
приобретают в диалогическом общении значение «субъективной»
меры «допуска» со стороны адресата;
предполагают обязательную реакцию собеседника.
Уровень косвенных смыслов можно выделять лишь по отношению к речевым актам, реализующих данные смыслы и вызывающих различные вербальные/ невербальные реакции собеседника. В связи с этим предметом диссертационного исследования предстает функционирование косвенных
речевых действий, реализующихся в информационно-когнитивной системе диалога:
инициирующей диалогической реплики (директивные, комиссивные, экспрессивные);
реагирующей диалогической реплики, косвенность которой создается за счет логико-семантического варьирования и конъюнктивных, импликативных и эквивалентностных структур;
речевых сегментов, косвенно выполняющих
контактноустанавливаюшую функцию.
Основная цель диссертации состоит в исследовании
коммуникативно-прагматической и информационно-когнитивной
предопределенности образа адресата в процессе реализации фатического потенциала косвенных речевых актов на уровне как инициирующей, так и реагирующей диалогической реплики.
Достижение подобной цели требует решения следующих конкретных задач:
определения аспектов фактора адресата, существенных при
создании фатического потенциала инициирующей/ реагирующей
диалогической реплики со структурой косвенного речевого акта;
выявления на уровне информационно-когнитивной системы диалога фатической функции косвенных директивных, комиссивных и экспрессивных актов, функционирующих в качестве инициирующей реплики;
анализа речевых сегментов инициирующей диалогической реплики, косвенно выполняющих контактоустанавливающую функцию;
установления особенностей формирования косвенного смысла
ответной диалогической реплики с учетом фактора адресата;
исследования фатической функции реагирующего высказывания со
структурой косвенного речевого акта.
Материалом исследования послужили диалогические ситуации, взятые методом сплошной выборки из художественных произведений русских, английских и американских писателей ХХ-го века. При подборе образцов языкового материала предпочтение отдавалось произведениям бытовой тематики, поскольку косвенно-речевая коммуникация, хотя она и пронизывает все сферы нашей жизни, наилучшим образом все же проявляется именно в повседневном спонтанном диалогическом общении, романы же бытовой тематики представляют собой наиболее плодотворный материал для речевого анализа неявных смыслов и структур, наделенных ими. Объем выборки картотеки превышает 1500 единиц.
Методы, применяемые в работе: методы дискурсивного анализа текста, контекстуального анализа, сопоставительный, описательный (для характеристики и оценки языковых фактов), методы анализа диалогического текста, наблюдения (для выделения из художественного текста диалогических единств, представляющих собой инициальную/ реагирующую со структурой косвенного речевого акта) и сравнения, элементы компонентного анализа (для выявления закономерностей формирования косвенной семантики речевого акта), систематизации и классификации материала, а также его структурно-семантическое описание.
Теория речевых актов задействовалась непосредственно при рассмотрении процесса речевого взаимодействия, представляющего собой последовательную реализацию двух самостоятельных партий собеседников, процедур интерпретации, которые выполняются разными языковыми личностями в целях поддержания фатического контакта с собеседником. Метод комплексного дискурс-анализа оказался актуальным при эмпирическом исследовании отношений между персональным дискурсом языковой личности, с одной стороны, и фактором адресата — с другой. Положения дискурсивной психологии применялись при изучении устного диалогического дискурса как конструкта, принадлежащего внешнему миру и сориентированного на фатический контакт с диалогическим партнером.
Методологическая база исследования основывается на положении о фатической сущности языка, которая находит свою реализацию в диалогической активности говорящей личности, обусловленной в значительной степени функциональной целеустремленностью речевого действия на адресата.
Наиболее существенные результаты исследования сформулированы в следующих основных положениях, выносимых на защиту:
1. Предполагаемое восприятие фактора адресата, предстающим
компонентом информационно-когнитивной системы диалога, отражено в
фатической направленности косвенного речевого действия. Подбор
соответствующих косвенных средств различных уровней при
продуцировании инициирующей/ реагирующей реплики - это
коммуникативная обязанность говорящего по отношению к адресату. При
порождении косвенного высказывания под давлением фактора адресата
происходит когнитивная обработка этого высказывания с целью достижения
максимального коммуникативного эффекта и установления фатического
контакта с адресатом. Адресат выступает всегда как носитель некоторых
социальных и психологических качеств, обладает некоторым уровнем
социальных знаний. Все это имеет свой особый смысл для предречевой
ориентировки говорящего и отражается на структурно-семантических и
прагматических характеристиках порождаемого косвенного высказывания, а
также его фатическом потенциале.
2. Под воздействием фактора адресата говорящая личность способна
модифицировать речевой смысл косвенного речевого акта, что на
прагматическом уровне проявляется в фатическом потенциале данных актов.
Понимая инициацию косвенных директивных, комиссивных и
экспрессивных актов как разновидность фатической деятельности,
направленной на отождествление оценки адресата с мыслительными
операциями говорящей личности, можно предположить существование
особых когнитивных стратегий косвенной речеактовой номинации, отличие
которых от прочих стратегий обусловлено их фатической спецификой. Стратегии косвенной речеактовой номинации представляют собой парадигму возможных вариантов ментального поведения говорящего при формировании инициирующей/ реагирующей реплики, выявляются при анализе отражения образа адресата в конкретном речевом акте, нацеленном на контакт с собеседником.
3. Косвенные средства установления речевого контакта в условиях различных диалогических контекстов употребления выявляют ограниченность лексического набора вербальных средств, что приводит к использованию типовых образцов и полисемии наиболее часто употребляемых косвенных средств речевого контакта. Типовое оформление высказывания с помощью косвенных средств речевого контакта характерно для установления первичного контакта, а расширение семантического объема наблюдается при становлении вторичного контакта. Структурно-семантические параметры данных единиц определяются фактором адресата.
4. Конкретный смысл реагирующего косвенного высказывания формируется в конкретной диалогической ситуации за счет того, что в каждой ситуации общения обнаруживается уникальное распределение содержательных компонентов по схеме тема-рематических отношений. В связи с тем, что в конкретной ситуации эта реплика-реакция обнаруживает разный косвенный смысл, в каждом разе мы имеем дело с различными косвенными высказываниями. Подобная вариативность реагирующей реплики со структурой косвенного речевого акта и определяет ее фатический потенциал.
5. Семантическая структура ответной реплики со структурой косвенного речевого акта устанавливается на основе анализа соотношений частей данного диалогического единства и экспликации имплицитной части ответной реплики. Подобная реплика отличается логико-семантическим варьированием, включает конъюнктивные, импликативные и
эквивалентностные структуры, способствующие реализации ее фатического потенциала.
Научная новизна исследования. В диссертационной работе в рамках антропоцентрического подхода разработана концепция анализа фатической функции языка через призму косвенно-речевого взаимодействия языковых личностей говорящего и адресата. В основание предложенной в работе модели описания положена идея о единстве разных сторон информационно-когнитивной системы диалога, создаваемой дискурсами собеседников. Данное положение рассматривается как ведущий детерминационный фактор всей очерченной ситуации в целом и каждого из ее компонентов в отдельности. Таким образом, когнитивно-речевое взаимодействие говорящего и адресата через косвенные смыслы предстает как детерминированное фатической функцией языка.
Новым в рамках антропоцентрической составляющей представляется характер предпринятого в работе описания:
косвенного речевого акта, который рассматривается в работе как
отраженный языковым сознанием говорящего и адресата, что в свою очередь
обусловило его рассмотрение как результата когнитивно-речевого
взаимодействия собеседников в диалогической сфере деятельности и
выделение из данного акта лингво-когнитивных структур, предопределенных
фактором адресата и отражающих фатическую языковую функцию;
принципов фатического общения, предопределенного фактором
адресата.
Ядерная особенность разработанной в диссертации модели
обусловлена опорой на категорию адресата. В работе исследована
детерминация ментально-языкового содержания по линии адресат -
фатическая функция языка - инициатор диалогического общения. Такое
рассмотрение предполагает возможность исследования
лингвоперсонологической составляющей коммуникативно-речевого
взаимодействия участников диалогической коммуникации через выявление косвенных смыслов.
Теоретическая значимость. Проведенное исследование вносит вклад в теорию диалогической коммуникации, теорию косвенных речевых актов, их типологию. Оно расширяет научные представления о специфике речевого взаимодействия собеседников в процессе установления и поддержания фатического контакта, а также об особенностях его языковой организации посредством косвенных смыслов на уровне инициирующей/ реагирующей реплики. Теоретические обобщения относительно инвентаря моделей косвенно-речевых конструкций в аспекте их фатических функций, определяемых фактором адресата, могут послужить дальнейшему развитию теории коммуникативной прагматики, а также - внести определенный вклад в теорию диалогической интеракции, конверсационный анализ.
Научно-практическая значимость исследования обусловлена возможностью использования его результатов в курсах вузовского преподавания по теории языка, когнитивистике, психолингвистике, прагматике, лингвокультурологии, в спецкурсах по проблемам речевого воздействия, по проблемам дискурса, межкультурной коммуникации.
Апробация работы. Основное содержание диссертации отражено в трех опубликованных работах по теме исследования. Результаты проведенного исследования были обсуждены на заседании кафедры русского языка и теории языка ПИ ЮФУ и получили положительную оценку.
Структура и объем предпринятого исследования определяются его основной целью и более частными исследовательскими задачами. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения и библиографического списка использованной научной и художественной литературы. Полный объем диссертации составляет 160 стр.
Понятие об информационно-когнитивной системе диалога
Среди множества изменений, имеющих место в современной языковедческой науке, можно отметить усиленное внимание к диалогу, который рассматривается не только как феномен межличностного общения, но и как форма выражения социального бытия и когнитивного сознания собеседников [Лухьенбрурс, 1996]. Подобная интерпретация диалогических отношений восходит к идеям М.М. Бахтина, согласно которым данные отношения отличаются известным своеобразием: они не могут быть сведены исключительно к логическим, лингвистическим или психологическим отношениям [Бахтин, 1979: 303].
В трактовке мыслителя диалог становится универсальным понятием, «пронизывающим всё человеческую речь и все отношения и проявления человеческой жизни, вообще все, что имеет смысл и значение» [Бахтин, 1979: 49]. В частности, это понятие становится применимым не только к анализу общих отношений языка и текста, но и антропологии и онтологии. «Быть, -пишет М.М. Бахтин, - значит общаться диалогически. Когда диалог кончается, все кончается. Поэтому диалог, в сущности, не может и не должен кончиться... Всё - средство, диалог - цель. Один голос ничего не кончает и ничего не разрешает. Два голоса — минимум бытия» [Бахтин, 1979: 294]. Таким образом, диалог есть условие любого бытия, именно залог этого бытия. Лишь наличие диалога может свидетельствовать о существовании субъекта. Понятие диалога дублирует, дополняет смысл существования, а именно идею коллективного общения. Более того, диалог может стать способом познания, так как представляет собой объективацию персонального знания, равно как и способ воссоединения участников диалога, а не просто способ отношений субъекта и объекта познания. Диалогический характер носит языковое и речевое мышление говорящей личности, процесс понимания, в частности [Бондарь, 1990].
Не без влияния данных идей М.М. Бахтина в середине XX века создаются предпосылки для развития принципиально иного, творческого взгляда на диалогическую сущность языка. В общефилософском плане наиболее последовательно данный подход к языку был впервые предложен Л. Витгенштейном в его «Философских работах», обосновавших возможность определения языка не как формы, реализующей пропозициональные единицы мышления, но как творческого инструмента сознания, позволяющего человеку моделировать и создавать действительность своего существования [Витгенштейн, 1994]. Для лингвистики данное философское положение становится актуальным в 80-е годы, после появления работы Дж. Лакоффа и М. Джонсона «Metaphors We Live By» [Lakoff, Johnson, 1980]. Данные авторы предложили гипотезу, в соответствии с которой всякая образность в речевой деятельности не возникает в результате преобразований в структуре значения конкретных слов в процессе их взаимодействия в определенных синтаксических позициях (как это предполагалось в традиционных теориях метафоры). Образность изначально существует как элемент сознания, причем метафорические структуры сознания предопределяют характер словесного выражения мысли и ее структуру. На основании убедительного доказательства Дж. Лакоффа и М. Джонсона существования в человеческом сознании смыслопорождающих структур, прямо обусловливающих содержательность и форму конкретного высказывания, появляется возможность по-новому посмотреть на характер взаимодействия языковой системы и мыслительного процесса.
Именно поэтому, как представляется, использование в совокупности коммуникативного (прагматического) и когнитивного типов анализа диалога предстает в настоящее время наиболее адекватным. Тем более это очевидно, если принять во внимание тот факт, что основной единицей, релевантной для современных лингвистических исследований, становится дискурс [Вишнякова, 2003: 40]. Декодирование дискурса, на наш взгляд, предполагает установление определенных схем поведения говорящей личности в типичных социокультурных, психологических и.т.п. ситуациях и выяснение языковых способов, с помощью которых эти схемы кодируются. Подобному декодированию в наибольшей степени отвечает именно функционально-прагматический и когнитивный анализ, предполагающий исследование триады «язык-мышление-сознание».
В частности, вопросы, связанные с взаимодействием в рамках диалогического дискурса языка, мышления и сознания, находят решение в рамках когнитивной парадигмы. Особое внимание к данной парадигме обусловлено той ролью, которую приобрел на современном этапе развития лингвистики фактор Homo sapiens. Языковая картина мира, общая для данного социума и неповторимая для каждого из его представителей, возникает в сознании говорящей личности в процессе восприятия объективной реальности, преломляется сквозь призму оценивающего Я, формируется мыслью и выражается в языковой материи. Названные этапы и составляют, в сущности, суть познавательной деятельности говорящей личности [Герасимов, Петров, 1988: 7-10].
В настоящее время при анализе диалогической формы общения отчетливо прослеживается тенденция объединения этих понятий в единый комплекс или систему на основе их связи с такими процессами, как получение, обработка, хранение и передача информации или знаний. Идея тесной взаимосвязи знаний, познания, сознания, мышления и языка находит, например, обоснование у С.Д. Кацнельсона в работе «Типология языка и речевое мышление». Исследователь, в частности, говорит о том, что сознание представляет собой в некотором роде со-знание, т. е. совокупность знаний об окружающем мире, которыми владеет говорящий. Знания, по его мнению, являются элементами или единицами индивидуального сознания. Деятельность сознания выражается в процессах мышления, хотя нередко, как отмечает С.Д. Кацнельсон, значение этого термина ограничивается познавательной деятельностью сознания, которая является лишь одним, -правда, самым важным, - аспектом деятельности сознания [Кацнельсон, 1972: 110-112].
В обзоре исследований по проблемам языка и искусственного интеллекта второй половины двадцатого века В.В. Петров отмечает, что расширение теоретической базы исследования механизмов мышления предполагает активную кооперацию специалистов различного профиля в рамках единой концепции когнитивной организации. «Ее основные параметры - открытость когнитивных систем; приобретение нового знания путем усвоения внешних схем и правил; оперирование ментальными репрезентациями, имеющими аналоги в реальности. В рамках этой концепции основные когнитивные системы - восприятие, язык, память, мышление, моторные действия — рассматриваются с одних и тех же позиций на основе понятия "знания"» [Петров, 1996: 7]. В.А. Михайлов и В.М. Павлов также подходят к этой проблеме с позиций системного подхода: «Язык включен в сложную систему познания мира человеком, в информационно-когнитивную систему, в которой взаимодействуют мышление, сознание, память и язык. Она локализована в мозгу говорящей личности. Основным назначением данной системы является обеспечение процессов восприятия информации извне, ее переработка, сохранение, передача другим индивидам» [Михайлов, Павлов, 1991: 8-9].
Адресат как прагматический фактор косвенной речеактовой номинации в дискурсопорождении
Косвенная речеактовая номинация основана на несовпадении плана выражения и плана содержания соответствующих высказываний. Для анализа механизма косвенной номинации представляется целесообразным разграничение уровня поверхностной манифестации и уровня глубинно семантической репрезентации одной и той же информации. На уровне поверхностной манифестации высказывания представлены повествовательными, вопросительными, побудительными и восклицательными структурами. На уровне глубинной репрезентации высказывания содержат пресуппозиции (основания и мотивы высказывания), пропозиции и имликации (цели высказывания). Каждый из компонентов поверхностной манифестации высказывания полностью или частично может коррелировать и соответственно функционально интерпретироваться в терминах пресуппозиции, пропозиции и импликации.
Метакоммуникационная аксиома прагматики косвенных речевых актов в диалогическом дискурсе может быть сформулирована следующим образом: чем больше обязательств налагает речевое действие акт на дискурсивное поведение говорящей личности в отношении адресата, тем больше семантическая структура данного акта подвероісена коммуникативно-интегщпоналъному варьированию, косвенной речеактовой номинации.
Анализируя эту проблему в аспекте когнитивного подхода к речевым явлениям, в рамках которого каждый речевой вариант семантической структуры высказывания предстаёт результатом концептуализации объективной действительности, отражения языковой картины мира, можно говорить о том, что «...косвенная речеактовая номинация несёт на себе особенности этических ценностей, норм коммуникативного поведения, характерных для данной социокультурной общности. Все это находит своё отражение в известной доле чувствительности синтаксического строя языка к косвенному выражению прагматических значений, системном характере варьирования иллокутивных функций высказываний, при котором практически каждое значение может быть выражено с помощью любой синтаксической формы» [Кудряшов, 2005: 65].
Прагматической основой косвенной речеактовой номинации в диалогическом взаимодействии предстает принадлежность дискурсивных смысловых и структурных составляющих границе прогнозируемого сознанием адресата. Граница прогнозирования вербализуется прежде всего косвенными смыслами и соответствующими формами акторечевого выражения интенции говорящей личности. В поверхностной структуре косвенных речевых актов образ адресата представлен в качестве пресуппозиции высказывания. При этом из пресуппозиции высказывания выводится соответствующая импликация.
Создание диалогической комфортности при инициации косвенных речевых актов связано с завоеванием расположения собеседника, умением ему понравиться, сохранением его «лица» при защите собственного. Данные задачи реализуются при условии развитой способности собеседников успешно устанавливать, поддерживать и «размыкать» речевой контакт.
Диалогическая комфортность при этом складывается из:
стремления собеседников к завоеванию расположения друг друга и формированию межличностной аттракции;
соблюдения принципов вежливого общения;
внимания к «контактному» элементу ситуации.
Данные действия осуществляются при помощи косвенных речевых стратегий, применяемых на трёх стадиях коммуникации: её инициировании, поддержании и завершении. Под речевой стратегией понимается часть коммуникативного поведения или взаимодействия, в которой серия различных вербальных средств (в совокупности с невербальными) используется для достижения коммуникативной цели.
Процессы импликации и интерпретации косвенных смыслов осуществляется посредством когнитивной деятельности собеседников. Интенция говорящего, заложенная в речевых актах может быть выражена как явным (эксплицитным), так и завуалированным (имплицитным, косвенным) способом. Эксплицитность/ имплицитность выражения речевого намерения адресанта и связанная с ним иллокутивная сила диалогического высказывания диктуется не только целеустановками и мотивами говорящего, его искренностью в выражении замыслов и речевых стратегий, но и прагматическим фактором адресата. В связи с этим интенции говорящей личности реализуются в диалогической речи, как правило, именно в форме косвенных речевых актов, представляющих собой многогранную интеллектуально-эмоциональную деятельность говорящей личности, онтологически включенную в волевую сферу коммуникации, которая связана с необходимостью обоснования реальной или мыслимой оценки адресата, с выражением субъективного отношения к нему.
Наиболее чувствительными к фактору адресата в диалогической речи предстают директивные, комиссивные, экспрессивные речевые акты. Именно данные иллокутивные типы речевых действий проявляют в межличностном взаимодействии прагматическую предрасположенность к косвенной номинации своей пропозиции. Это обусловливается тем, что их реализация в диалоге основывается, как правило, на максимизации различий речевого поведения собеседников, в результате чего один из партнёров по фатическому общению вынужден взять на себя «ведущую» позицию, а другой — подчинённую, вторичную.
Проблема косвенного характера речевого высказывания может, на наш взгляд, рассматриваться при лингвистическом анализе в рамках тактической, социально-психологической и риторической парадигм, а также в русле постулатов когнитивной психологии. Как представляется, наиболее исчерпывающим является когнитивно-прагматическое исследование косвенных речевых актов, способное учесть большинство названных аспектов и объединить в себе, с одной стороны, зафиксированные особыми когнитивными структурами тактические и социально-психологические деятельностные компоненты, а с другой стороны — соответствующие им косвенные компоненты речевых актов.
На уровне косвенных речевых актов в условиях диалогической коммуникации говорящая личность имеет возможность наиболее ярко и эмоционально выразить свое отношение к собеседнику во всем смысловом многообразии, т.е. прагматизировать его образ в оценочном высказывании. Залогом бесконфликтной диалогической коммуникации в этом случае является адекватность образа адресата самоидентичности говорящего. И наоборот, искажение конструкта в сторону понижения ранга адресата способно спровоцировать речевой конфликт, если только адресат сознательно не избрал стратегию кооперации. В этом случае причиной речевого конфликта становятся значимые эмоциональные переживания: проблемы одобрения, справедливости, идентичности.
Особенности формирования косвенного смысла реагирующего высказывания
На уровне диалогической речи ответное высказывание представляет собой чрезвычайно подвижную коммуникативную единицу, которая может не совпадать с предложением, включать несколько предложений или, наоборот, соответствовать части предложения, в рамках которой отчетливо обнаруживается тема-рематическая структура. Соответственно, если определенный отрезок диалогической речи не обнаруживает четкого тема-рематического отношения в его смысловой структуре, необходимо расширять контекст до тех пор, пока не будет выявлена смысловая завершенность или «осмысленность», характеризующая ответное высказывание. Другими словами, границы ответного высказывания необходимо устанавливать не по формальному, а смысловому признаку.
Наш подход к проблеме реагирующего высказывания и формирования его смысла базируется на точке зрения, согласно которой тема-рематические отношения представляют собой универсальный способ смыслового развёртывания диалогической коммуникации и характеризуют любую коммуникативную единицу. Содержание всегда развёртывается от данного к новому (логически этот процесс в условиях диалогического общения нельзя себе представить иначе), поэтому отношение «данное - новое» составляет инвариантное свойство смысла, в частности, реагирующего высказывания.
Под влиянием фактора собеседника данная вариантная смысловая структура формируется по-разному, находясь в основе конкретного смысла. Подвижный характер смысла и, соответственно, реагирующего высказывания в целом наглядно обнаруживается при анализе идентичного по синтаксической структуре и лексическому наполнению реагирующего высказывания в различных диалогических ситуациях.
Проиллюстрируем это положение конкретным примером:
(1) "Shall we go to the nightclub tonight? " "I didn t sleep well that night... Instead of lying in bed, fidgeting, I got up and wrote" (DKL).
(2) "You aren t eating anything today" "I didn t sleep well that night... Instead of lying in bed, fidgeting, I got up and wrote."
(3) "You look very tired today. " "I didn t sleep well that night... Instead of lying in bed, fidgeting, I got up and wrote."
Высказывание "I didn t sleep well that night...", изолированное от конкретной ситуации диалогического общения, обладает следующим предполагаемым тема-рематическим отношением: данное = имеется определенный говорящий; новое = он плохо спал прошлой ночью.
При соотнесении данного реагирующего высказывания с единичной ситуацией формируется его конкретный смысл, то есть реальное распределение содержательных компонентов по схеме тема-рематического отношения, различное в каждой диалогической ситуации. В связи с тем, что каждый раз в конкретной ситуации эта реплика-реакция обнаруживает разный смысл, мы имеем дело с тремя различными высказываниями.
В диалогической ситуации (1) реплики диалога обнаруживают следующую смысловую структуру:
"Shall we go to the nightclub tonight? "
Тема: Мы договаривались ранее (например, вчера), что сегодня вечером пойдём в ночной клуб. Рема: а) наша договоренность остаётся в силе? б) Мы пойдём в ночной клуб сегодня вечером?
"I didn t sleep well that night... "
Тема: Да, мы договаривались об этом вчера, когда я был выспавшийся и чувствовал себя нормально.
Рема: Но сегодня я не могу выполнить обещание и прошу меня извинить за это; б) так как прошлой ночью я плохо спал и поэтому чувствую себя сейчас не очень хорошо.
В диалогической ситуации (2) можно выделить следующую смысловую структуру реплик диалога:
"You aren t eating anything today"
Тема: У тебя всегда был хороший аппетит. Рема: Что с тобой случилось, почему ты не ешь? Тебе что-то не нравится?
"I didn t sleep well that night... "
Тема: Нет, мне всё нравится. Рема: а) Но у меня нет аппетита, б) Так как прошлой ночью я плохо спал.
В диалогической ситуации (3) также обнаруживается специфическое тема-рематическое отношение в репликах:
"You look very tired today. "
Тема: Обычно ты хорошо выглядишь. Рема: а) Сегодня я не узнаю тебя, б) Ты плохо выглядишь, в) Что с тобой случилось?
"/ didn t sleep well that night... "
Тема: Да, меня трудно узнать. Рема: а) Это объясняется моим состоянием здоровья, б) Я плохо спал прошлой ночью.
Таким образом, диалогическая реплика-реакция "You look very tired today" обнаруживает трёх приведённых ситуациях общения совершенно различное тематическое содержание, а в рематическом содержании общим является лишь один компонент (б), который комбинируется с другими коммуникативно значимыми компонентами смысла. В целом данные реакции должны быть, квалифицированы как три различных реагирующих высказывания на основании расхождения их смысловой структуры, что наглядно иллюстрирует как подвижность этой коммуникативной единицы, так и решающую роль ситуативно-контекстуальных факторов в формировании её смысла.
Фатическая функция реагирующего высказывания со структурой косвенного речевого акта
Ответная реплика, в которой, как мы увидели выше, реализуется существенный момент диалогической коммуникации - реакция собеседника, является сферой действия косвенных речевых актов, определяемых не столько вербальным составом реплики, сколько ее отношением к первой части диалогического единства. Семантическая структура ответной реплики есть результат семантической корреляции элементов диалогического единства. В самом общем виде полярные формы реакции, выраженные в ответной реплике, могут быть охарактеризованы как значения согласия/несогласия с собеседником. Между полярными значениями могут быть обнаружены значения, характеризуемые модальностью возможности и реализующие неопределенность реакции адресата.
Предложения-высказывания, различающиеся коммуникативной интенцией, являются прагматическими типами предложений, при разграничении которых обычно учитывается интенция, направленная на перспективу. Основным фатическим содержанием высказывания — ответной реплики является прагматическое значение, определяемое интенцией собеседника, направленной не на перспективу, а на ретроспективу. Поэтому значения согласия/несогласия с собеседником являются основными прагматическими значениями ответной реплики независимо от ее формы.
Формы выражения прагматических значений согласия/несогласия многообразны [Кудряшов, 2005: 137-139]. Семантическая структура ответной реплики является результатом взаимодействия косвенного и прямого высказываний, которое может быть описано с помощью аппарата логических сентенциональных связок [Кондаков, 1976].
Попытка описать типы косвенных высказываний на основе их отнесенности к прямым высказываниям предпринята в работе Е.Н. Стариковой [Старикова, 1978: 32], где различаются отношения:
тождества и подобия (Не knows it too тождественно косвенному высказыванию X knows if);
контрадикторное (Не bought only books контрастирует с содержанием косвенного высказывания Не didn t buy Z);
аддитивности (They did it even better than he сопровождается добавочным содержанием имплицитного высказывания Не did it well).
В рамках нашей диссертационной работы содержание косвенного высказывания устанавливается на основе отнесенности к содержанию в первой части диалогического единства, а взаимодействие косвенного и прямого высказываний анализируется с помощью семантики связок, что дает возможность положить в основу классификации анализируем отношений логически релевантные признаки.
Фатический потенциал косвенных высказываний определяется количеством заключенной в них имплицитной информации. Минимум имплицитной информации содержится в ответных репликах, состоящих из слов-предложений Yes и No (или их эквивалентов), а также при так называемом полном ответе без слов Yes и No. Например:
«...Однако я вот сейчас зашью и ещё одну операцию сделаю. — Это какую? Удаление мозга? — Вроде того...» (Д. Б. Соколов. Травма);
«- Я поеду, - сказал он, - обязан быть на вскрытии потерпевших. А вы? -Нет...» (М.М. Уральский. Хищник);
"You bought phone and Corvette? " "No..." (DKT);
"You ever heard of him? Haldane asked. Ned Rink? " "No" (DKDTD);
"She said, Did you trade your Toyota on the Corvette? " "I traded it on the Corvette" (DKT).
Максимум имплицитности - и следовательно фатического потенциала - содержится в ответной реплике при опущенной существенной части информации, воспринимаемой из контекста диалогической ситуации. Ср.: "So you don t believe he intended to go into the hospital and kill someone. " "A man doesn t carry a pistol with a silencer unless he means to use it" (DKDTD);
"Sarcasm doesn t become you, Susan. " She let out a brittle laugh. "It s the only thing keeping me sane at the moment..." (DKDS);
«Серебряков вопросительно уставился на подполковника. - Вы хотите сказать, что убийство на почве грабежа, как мотив, исключается? Я был убе-жден... - Слишком многое говорит за то, что не корысти ради загублены люди...» (М.М. Уральский. Хищник);
- ...ты знаешь, как я ценю и уважаю Степаныча. Он для меня как батя. Я тебе говорил, как по-отцовски ко мне отнесся, когда по распределению из института прибыл под его начало стажером. Опекал. Натаскивал. Обучал. Да, у меня красный диплом имелся. Но, оказалось, на практике его недостаточно. Если бы не он... - Был бы кто-нибудь другой: мир не без добрых людей...(М.М. Уральский. Хищник).
В данных диалогических контекстах несогласие с собеседником прямо не выражено, представлена лишь причина несогласия, следствие же не вербализовано. Полная форма ответной реплики могла бы иметь следующий вид: "Yes, I believe, because he had a pistol"; "Yes, it becomes me, because I feel comfortable when I m sarcastic"; «Да, исключается, потому что улики говорят об этом»; «Не стоит так превозносить его, потому что рядом был бы кто-нибудь другой». В данных высказываниях реализуется отношение левосторонней импликации, маркером которой является союз because/ потому что. Антецедент импликации представлен прямым высказыванием, имеющим значение знака события, а консеквент импликации принадлежит косвенному высказыванию.
Реплика-реакция может содержать и полную импликативную форму, выраженную сложноподчиненным предложением с придаточным условия. Ср.:
«-У меня ведь до тебя никого не было,- еле слышно призналась она, шмыгая моментально распухшим носиком...- Хорошо. Если ты ждала человека, которого полюбишь, то давай поцелуемся...»(Д.Б. Соколов. Мединститут);
«- А как мы узнаем, что уже прийти? - Я пойму, - сказал он и едва слышно добавил. - Я большой мастер по таким делам. — Хорошо. Если вы такой сообразительный, то я буду называть вас Мастер! - сказал Скарамуш, воодушевляясь...» (И.А. Сергеев. Либретто для жонглера);
"I know them perfectly well. " "Very well. If you went to school with them, we ll work together at Banodyne" (DKW);
"Mr. Santos would love to hear that." "Very well. If it is so, we ll1 go fishing up in Vancouver" (DKSS).
