Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Антропоцентрическая и лингво-когнитивная парадигмы исследования диалогической активности собеседников при инициации косвенного речевого стимула и реакции на него 11
1.1. Проблема образа слушающего в современной лингвистике 11
1.2. Феномен адресованности косвенного директивного акта и его прагматические следствия в диалогической коммуникации 21
1.3. Когнитивные основания языкового сознания слушающего приреагировании на косвенный директивный акт 33
Выводы по первой главе 41
Глава 2. Дискурсивные механизмы отражения образа слушающего в косвенном выражении значений инициирующих директивных реплик 44
2.1. Модальные глаголы как лексические регуляторы усиления снижения категоричности косвенного директивного акта 44
2.2. Вопросительные структуры как синтаксические регуляторы снижения усиления категоричности косвенного директивного акта 56
2.3. Влияние категории объекта воздействия на вариативные возможности косвенных директивных актов 65
2.4. Учет фактора адресата в процессе аргументации косвенного директивного воздействия 80
Выводы по второй главе 91
Глава 3. Коммуникативно-прагматические основания ответной реакции адресата на косвенный директивный стимул 94
3.1. Диалогическая деятельность слушающего как фактор прагматической связности реплик в составе косвенно-директивного диалогического единства 94
3.2. Проблема коммуникативно-прагматических типов репликотказного реагирования на косвенный директивный стимул 106
3.3, Типология аргументированных реакций на косвенное директивное воздействие 119
Выводы по третьей главе 130
Заключение 133
Библиография 138
Список сокращений источников художественной литературы 153
- Когнитивные основания языкового сознания слушающего приреагировании на косвенный директивный акт
- Модальные глаголы как лексические регуляторы усиления снижения категоричности косвенного директивного акта
- Учет фактора адресата в процессе аргументации косвенного директивного воздействия
- Диалогическая деятельность слушающего как фактор прагматической связности реплик в составе косвенно-директивного диалогического единства
Введение к работе
Настоящая диссертационная работа выполнена в русле лингвопрагматики и посвящена исследованию косвенно-директивных диалогических единств, в которых находит непосредственное вербальное выражение образ слушающего. Анализ подобных диалогических контекстов тесно связан с исследованием эффективности диалогической коммуникации, тех форм проявления когнитивной сферы, которые приобретают языковые (а в широком смысле— вообще знаковые) средства, посредством которых собеседники демонстрируют друг другу свои намерения, а также согласие или несогласие с поведением партнера по диалогической коммуникации.
В современной лингвистической науке проблематика диалогического общения является одной из наиболее приоритетных областей исследования. В фокусе внимания исследователей оказываются феномены, которые ранее находились на периферии лингвистической науки: речевой акт, интенция адресанта, косвенное речевое воздействие, проблемы взаимодействия собеседников, особенности речевой ситуации, аргументативные стратегии и тактики разговорной диалогической речи (работы Н.Д. Арутюновой, С.Г. Агаповой, Г.Г. Матвеевой, Г.Г. Почепцова, М.Ю. Федосюка и др.). Несмотря на то, что исследование диалогической речи имеет уже прочные традиции, изучению фактора адресата в процессе порождения и восприятия косвенных речевых актов до сих пор уделяется недостаточно внимания с позиций коммуникативной прагматики и когнитивных оснований.
Ориентированность современной лингвопрагматики на изучение личностных факторов эффективности и успешности диалогического взаимодействия мотивирует актуальность исследований, посвященных отражению образа адресата в косвенно-директивной реплике-стимуле и, соответственно, вариантам речевого поведения адресата при реагировании на данный стимул. Работы, посвященные подобной проблематике, в отечественной лингвистике весьма немногочисленны. Исследование диалогического соавторства собеседников при актуализации косвенных
смыслов с опорой на коммуникативную концепцию адресата, реагирующего на данные смыслы, как полноправное направление в теории языка еще не сформировалось. В этом, на наш взгляд, состоит актуальность проведенного нами диссертационного исследования.
В этой связи перспективным в изучении косвенных директивов является совмещение грамматического и прагматического подходов, выход за пределы описания речевого акта, оторванного от действительной диалогической коммуникации, обобщение результатов исследования отдельных косвенных директивных актов и построение универсальной типологии реакций на данные речевые акты.
В качестве основного объекта исследования выбраны косвенные директивы и реакции на них.
Важнейший тезис, который лежит в основе настоящего исследования, заключается в том, что косвенные директивные акты, отличающиеся достаточной частотностью в диалогическом дискурсе, содержат в своей семантике компонент «слушающий», так как предполагают обязательную реакцию адресата.
Реагирующий же собеседник рассматривает свою позицию в качестве
«центральной», совмещенной по его представлению с «фокусом
диалогического общения», позиция автора косвенно-директивного
воздействия рассматривается им уже не просто по отношению к объективно представленному общему смысловому «стержню», а по сходству или различию прежде всего с собственной точкой зрения. Сопоставление позиций говорящего и слушающего при этом может обнаруживать весьма многообразные варианты соотношений, возникающих между различными элементами диалогического общения в косвенных речевых актах.
Поэтому предметом диссертационного исследования предстают коммуникативные установки собеседников в косвенно-директивном диалогическом единстве, в котором особое значение имеют речевые способы представления намерений, схем действия, связанных с реализацией
высказанного намерения, явных и косвенных форм и оценок, посредством которых выражается представление об ожидаемом результате. Все подобные конструктивные элементы, входящие в структуру коммуникативной установки собеседников, определяются фактором адресата, который может быть выражен при этом с различной степенью явности.
Основная цель диссертации состоит в коммуникативно-прагматическом и когнитивном анализе дискурсивной позиции адресата как фактора:
перенастройки когнитивно-информационной системы инициатора
косвенного директивного стимула в диалоге;
реагирования на данный диалогический стимул.
Достижение подобной цели требует решения следующих конкретных задач:
определить особенности отражения образа слушающего в плане содержания и плане выражения косвенных директивов;
проанализировать взаимозависимость вариативных возможностей косвенных директивов от категории объекта воздействия;
описать косвенные директивы и реакции на них в рамках аргументативного дискурса;
исследовать диалогическую деятельность адресата как фактор прагматической связности реплик в составе косвенно-директивного диалогического единства;
5) представить коммуникативно-прагматические типы реплик
отказного реагирования на косвенный директив в диалоге.
Материалом исследования послужили диалогические ситуации, взятые методом сплошной выборки из художественных произведений английских и американских писателей ХХ-го века. При подборе образцов языкового материала предпочтение отдавалось произведениям бытовой тематики, поскольку косвенно-директивная коммуникация, хотя она и пронизывает все сферы нашей жизни, наилучшим образом все же
проявляется именно в повседневном общении, романы же бытовой тематики представляют собой наиболее удобный материал для языкового анализа.
Методология исследования базируется на положении о сущности языка как социального и культурного феномена, который находит свою реализацию в коммуникативной деятельности, обусловленной в значительной степени направленностью на эффективное достижение речевых целей, а также на общефилософских законах единства формы и содержания. Общенаучная методология исследования опирается на принципы системности, антропоцентризма и детерминизма.
Частнонаучной основой послужили авторитетные работы Н.Д. Арутюновой и А.А. Кибрик, посвященные дискурсивному анализу текста вообще и диалогического в частности, труды по теории речевых актов Дж. Серля и Дж. Остина, а также исследования И.В. Труфановой, И.А. Кудряшова, П.Ф. Стросон, Т.А. Петровой, Р.И. Гафта.
Методы исследования. В соответствии с поставленными задачами, в исследовании использовались следующие методы и приемы: описательный метод, прием лингвистического наблюдения (для выделения из художественного текста диалогических единств, представляющих собой инициальную косвенно-директивную реплику и ответную реплику на нее), прием лингвистического сравнения (для выявления общего и особенного в сопоставляемых явлениях; для построения типологии косвенно-директивных речевых актов и реакций на них), элементы компонентного анализа (для выявления закономерностей формирования косвенной директивной семантики). Использование количественного метода и схематичного представления результатов исследования (как вспомогательных) позволило дать количественную характеристику явлений и упорядочить материал.
Теория речевых актов задействовалась непосредственно при рассмотрении процесса речевого взаимодействия, представляющего собой последовательную реализацию двух самостоятельных партий собеседников, процедур интерпретации, которые выполняются разными языковыми
личностями. Метод комплексного дискурс-анализа оказался актуальным при эмпирическом исследовании отношений между дискурсом, с одной стороны, и социальными и культурными факторами - с другой. Положения дискурсивной психологии применялись при изучении устного диалогического дискурса как конструкций, принадлежащих внешнему миру и сориентированных на воздействие диалогического партнера.
На защиту выносятся следующие положения:
1. Особенность отражения образа слушающего в момент формирования
директивного замысла в плане выражения заключается в том, что инициация
косвенного речевого акта обусловливается личностными характеристиками
адресата. При их восприятии актуальным оказывается эффект их воздействия
на эмоционально-волевую сферу слушающего. В плане содержания
директивная иллокуция в этом случае выражает мотив, побудивший автора
косвенного директива к осуществлению локутивного акта, что и может быть
понято как прямое значение. Косвенным значением следует считать неявное
стремление осуществить воздействие наиболее эффективным образом. При
этом прямой смысл данного уровня связан с потребностью обосновать
важность выраженного директивного мотива, а косвенный направлен на
стимуляцию его правильного восприятия адресатом.
2. Категория объекта воздействия предопределяет факт вхождения
реплик-стимулов в омонимичные и синонимичные парадигмы,
обеспечивающие вариативные возможности данных реплик на уровнях
иллокутивного значения и эмоционально-экспрессивной нагрузки.
3. Реализуемая косвенными речевыми актами недостаточная
директивность компенсируется использованием аргументирующих
высказываний, посредством которых говорящий подчеркивает силу
убеждения оказываемого воздействия, апеллирует к вниманию адресата. При
этом выбор адресата ограничивается аргументативной кооперативной или
конфронтационной стратегиями обоснования косвенной директивной
реплики, реализуемыми в определенных наборах тактик. В ответной реплике
аргументация призвана прагматически обосновать положительную или отрицательную реакцию на косвенный директивный стимул.
Фактор адресата играет важную роль в связности реплик в составе косвенно-директивного диалогического единства, которая обусловливается прагматически: проецирование ситуации косвенной директивности предполагает отсылку к адресату, как одной из составляющих речевого акта, его эмоциональной, интеллектуальной сферам. Адресат в ходе планирования реплики-реакции на косвенный директивный стимул учитывает множественность значений косвенного высказывания, логический приоритет его буквального значения, прагматическую значимость всех его значений. Коммуникативно-прагматическая составляющая реплики-реакции выступает средством связности диалогических реплик
Реплики-отказы различаются по способу представления отказной информации на прямые и косвенные. При этом косвенные отказные тактики реализуются ситуативно-ограничивающими, отклоняющими, корректирующими, парирующими, конфликтными и игнорирующими репликами. Они характеризуются пониженной степенью кооперативности, а также отсутствием перлокутивного эффекта в реализации интенции говорящего.
Научная новизна работы состоит в комплексном анализе феномена адресата в диалогической речи с косвенными директивами с позиций коммуникативно-прагматической и когнитивной парадигм исследования, а также в выявлении конкретных тактик собеседников и их коммуникативно-прагматических разновидностей, чего не было проведено ранее.
Впервые ставится вопрос о неоднородности реплики-реакции с отказом подчиниться косвенно-директивному воздействию, включающего в себя различные типы выражения негативной реакции (несогласия, возражения, опровержения, недовольства). В проблемном плане новизна исследования связана с обоснованием разделения различных типов
негативной реакции на основании коммуникативных целей, концепций адресата и адресанта, событийного содержания, моделей этих актов.
Теоретическая значимость. Проведенное исследование вносит вклад в теорию диалогической коммуникации, теорию косвенных речевых актов, типологию реплик-отказов. Оно расширяет научные представления о специфике речевого взаимодействия собеседников в процессе гармоничного/ негармоничного диалога, а также об особенностях его языковой организации посредством косвенных смыслов и реакций на них. Теоретические обобщения относительно инвентаря моделей косвенно-директивных конструкций в их системных связях и отношениях, определяемых фактором адресата, могут послужить дальнейшему развитию теории коммуникативной прагматики, а также - внести определенный вклад в теорию интеракции, конверсационный анализ, аргументации.
Практическая значимость полученных результатов заключается в возможности их использования при подготовке лекционных и практических занятий, составлении учебных пособий по теории языка, лингвопрагматике, конверсационному анализу, межкультурной и межличностной коммуникации, а также при обучении студентов различным аспектам практического курса английского языка в высшей школе.
Апробация работы. Основное содержание диссертации отражено в трех опубликованных работах по теме исследования, выступлении на III Международной научной конференции «Язык. Дискурс. Текст». Результаты проведенного исследования были обсуждены на расширенном заседании кафедры немецкой филологии и кафедры теории и практики английского языка ПИ ЮФУ и получили положительную оценку.
Структура и объем предпринятого исследования определяются его основной целью и более частными исследовательскими задачами. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения и библиографического списка использованной научной и художественной литературы. Полный объем диссертации составляет 154 стр.
Когнитивные основания языкового сознания слушающего приреагировании на косвенный директивный акт
Под понятием «языковое сознание» мы имеем в виду совокупность выраженных в языке мыслительных образов, возникающих в сознании адресата при взаимодействии с говорящим. Понятие языкового сознания соотносят с такими понятиями и категориями, как языковая картина мира, стратегия и тактика речевого поведения [Попова, 2002]. Языковое сознание слушающего реализуется в его речевом поведении. Поэтому необходимо учитывать особенности речевого поведения адресата, определяемые данной диалогической ситуацией, его индивидуальным языковым и культурным статусом, принадлежностью к определенной социальной категории, полом, возрастом, психологическим типом, мировоззрением, фактами биографии и другими характеристиками.
Т.Г. Попова выделяет следующие уровни структуры языкового сознания личности:
ассоциативно-семантический уровень;
когнитивный уровень;
мотивационный уровень [Попова, 2002: 414].
В идеале при реагировании на косвенно-директивный стимул языковое сознание адресата нацеливается на кооперативные отношения с партнером по взаимодействию. Л.П. Рыжова анализирует понятие кооперации собеседников, обращаясь к игровым факторам коммуникации. Толкование принципа кооперации, или «принципа координации индивидуальных действий» [Рыжкова, 1999: 82], она излагает следующим образом: "... с того момента, когда два человека (или более), вступая во взаимодействие, соглашаются быть партнерами или соперниками, или даже противниками, они вместе сотрудничают, со-действуют, беря слово или слушая, на протяжении всего этого взаимодействия, каким бы оно ни было - мирным или даже воинствующим" [Рыжкова, 1999: 85].
По определению Г.В. Колшанского, обращенность речевого акта предполагает в получателе «...как полную степень овладения языком, так и наличие необходимых сведений, на фоне которых обеспечивается понимание той или иной информации» [Колшанский, 1975: 25]. Это означает, что для того, чтобы быть точно и правильно понятым, адресант должен принимать во внимание все особенности адресата: его знания, языковую компетенцию, пресуппозиции. «Удовлетворение пресуппозиции адресата составляет одно из важных условий эффективности речевого акта» [Арутюнова, 1981:358].
В процессе диалогического общения у собеседников формируется свой набор желаний, представлений о цели и речевых способах ее достижения, образов ожидаемых перлокутивных результатов, а также оценок реально достигнутого. Подобные наборы образуют комплекс «коммуникативных установок», регулирующих поведение каждого партнера по диалогическому взаимодействию [Стернин, 1991: 21]. Сопоставление этих комплексов может обнаруживать весьма многообразные варианты зависимостей реплик-реакций от инициирующего речевого хода.
Любое из инициирующих диалогическое общение речевых сообщений выражено с помощью знаков, используемых представителями одной и той же культуры [Стернин, 1996]. Исходя из данных позиций, интерпретация слушающим воспринимаемых им речевых формул зависит от его способности различать не только «прямые», непосредственно представленные в соответствующих языковых формулах уровни значения и смысла, но и косвенные, «вторичные» уровни, которые в реальной диалогической ситуации оказываются, как правило, еще более значимыми.
Реакции адресата в диалогическом взаимодействии связываются с различными аспектами речевого акта-стимула: иллокутивной целью, «неассертивные компоненты смысла высказывания» [Сивенкова, 2006: 6]. Реакция, направленная по содержанию на некоторый аспект речевого акта-стимула, соответствует определенному этапу восприятия адресатом значения этого аспекта, а совокупность реакций на речевой акт-стимул является отображением всего процесса восприятия данного речевого акта адресатом [Гафт, 1985: 111]. Развивая такой взгляд, мы пришли к убеждению, что реакция адресата, направленная по содержанию на некоторый аспект косвенного директивного акта, соответствует определенному этапу восприятия слушающим значения этого аспекта. Процесс восприятия косвенно-директивного акта, направленный на выполнение реактивной задачи, в когнитивном плане начинается с «приема» косвенной формы реплики-стимула и может быть представлен как последовательность изменений состояния базы знаний адресата.
«Побудительная иллокутивная сила как прагматическое значение директивного речевого акта, - пишет И.П. Сусов, - реализуется говорящим с ориентацией на общие для него и слушающего знания о мире вещей и правилах оперирования с ними (пресуппозиции) и на общие для него и слушающего знания о системе принятых в данном социальном и коммуникативном пространстве предписаний относительно речевого поведения (коммуникативные импликатуры)» [Су сов, 1988: 125]. Когнитивное мышление слушающего в процессе переработки косвенно-директивного стимула работает в направлении логического вывода, интерпретации языковых объектов исходя из прагматической структуры данного речевого акта, обусловленной ситуацией диалогического общения. В языковом сознании объекта воздействия диктальная часть косвенной директивной реплики является материально выраженной и предстаёт прагматической основой реакции при несогласии с коммуникативными намерениями и ожиданиями говорящего. В случае несогласия с таковыми пропозициональное содержание косвенного директивного высказывания игнорируется адресатом, и точкой его реагирования становится модусная часть диалогической реплики.
Основой для диалогической реакции на речевой акт с явным директивным назначением становится его диктумная часть. Модус при этом отражает эмоционально-оценочную палитру эмоций адресата по отношению к объекту воздействия, усиливающую или ослабляющую категоричность речевого акта. Собеседник реагирует на модусную часть косвенного директивного акта в том случае, если её эмотивный заряд превосходит, по его мнению, степень допустимости эмоционального воздействия, и в результате выражает свое неподчинение оказываемому воздействию. Исключение составляют случаи иерархически неравного диалогического общения, когда субъект воздействия, занимающий по отношению к адресанту подчинённое положение, в силу отсутствия соответствующей компетенции вынужден принимать во внимание чрезмерное выражение эмоций со стороны автора воздействия и призван выполнить своей ответной репликой заданность диктальной части исходной реплики.
Модальные глаголы как лексические регуляторы усиления снижения категоричности косвенного директивного акта
В качестве прагматического задания в диалогическом общении функцию усиленного/ ослабленного директивного воздействия способны приобретать повествовательные высказывания с модальными глаголами. Е.Е. Корди, анализируя семантику модальных глаголов французского языка, исследует их с позиции речевого поведения говорящего: в условиях диалогического общения, как правило, на уровне пресуппозиций собеседниками ощущается присутствие многих компонентов данной ситуации общения. В связи с этим эти компоненты не получают явной выраженности. «Иногда, - пишет исследователь, - достаточно назвать один ...компонент, чтобы стала ясна вся ситуация побуждения» [Корди, 1990: 175]. Последовательно в диалоге это проявляется, если модальный компонент входит в семантическую структуру каузативного глагола на правах интегральной части.
Наши наблюдения свидетельствуют, что директивное прочтение модализированных структур объясняется также пресуппозиционной установкой говорящей личности. В основе порождения директивного акта лежит интенция адресанта побудить собеседника к некоторому действию. Причем такое воздействие рассматривается говорящим как потенциальная возможность добиться желаемого. Конкретизация директивного замысла в диалогическом общении, как правило, сопряжена с предположением адресанта относительно эффективности воздействующего начала своей реплики, ее перлокутивного результата. С.А. Сухих и С.А. Голубцов, анализируя данное состояние говорящего как особую черту его языкового поведения, утверждают, что для данной диалогической ситуации характерна «слабая степень соотнесенности субъекта и предиката» [Сухих, Голубцов, 1996: 17]. Как представляется, при использовании прямого директивного акта как средства воздействия подобное психокогнитивное состояние инициатора диалога оказывается скрытым от адресата, так как в языковом плане не отображается в директивной реплике (за исключением, возможно, случаев, когда неуверенность проявляется в соответствующей интонации директивного высказывания).
В референтном отношении модальные глаголы указывают на несвязность отображаемой в исходной реплике денотативной ситуации с реальными событиями, актуализованными в диалоге. Отсутствие этой связи, как нам представляется, «материализуется» их семантическим планом, что на прагматическом уровне высказывания становится основой выражения сомнения говорящего в том, что нереальное, желаемое им действие будет претворено слушающим в действительность. Данное теоретическое положение, на наш взгляд, дополняет объяснение факта вхождения коммуникативной директивной функции в семантический план диалогических высказываний с модальными глаголами.
Таким образом, при актуализации модальными глаголами косвенно-директивного значения повествовательных структур пресуппозиционный компонент «Я лишь предполагаю, что мой собеседник совершит желаемое действие» представлен эксплицитно. Однако это не означает, что колебания адресанта по поводу последующих действий адресата полностью передаются последнему. Связь пресуппозиции с прагматической заданностью речевого акта в этом случае непосредственно затмевается самим его модальным планом, который связывается говорящим с возможностью или необходимостью запрашиваемого действия. В качестве же препятствия для отрицательного разрешения косвенно-директивной ситуации выдвигается объективная безотлагательность требуемого неречевого шага или соответствие его долгу слушающего. Другими словами, степень активности субъекта по отношению к планируемому им действию в функциональном плане соотносится со степенью проявления модального признака, определяемой фактором адресата.
Ослабление категоричности в косвенно-директивной диалогической ситуации связывается говорящей личностью с высказываниями, модальный план которых передает возможность осуществления искомого действия. Такие ситуации, на наш взгляд, являются закономерными, когда слушающий:
занимает по сравнению с говорящим более высокое социальное положение;
не имеет достаточной компетенции для совершения запрашиваемого действия.
Таким образом, учет фактора адресата вынуждает говорящего намеренно ослабить категоричность директивного высказывания.
Косвенные директивные акты с ослабленной категоричностью могут быть представлены двумя группами.
1. Речевые акты, актуализирующие исходно дискомфортные для обоих собеседников ситуации.
Приоритет в идентификации возможности для разрешения этого дискомфорта принадлежит адресанту, который, учитывая взаимную заинтересованность в результате косвенного воздействия, предлагает адресату совместно апробировать ее.
Например: "Once we were inside, I asked if he was hungry, and as I started for the kitchen, he touched my arm. "Was it all right to come here? I know I should have called first-" "Of course it s all right! Now you may sit down. 1 11 make you something." But he followed me to the kitchen and sat at the table " (JCFTA); "You may pull the other one , she said as she lifted her skirt lightly..." (PAH); "But you may look for some action..." (PAHDD).
Необходимость установления психологического контакта между собеседниками, являющаяся одним из важнейших условий эффективности коммуникативного воздействия, может потребовать от адресанта формулирования предложения в еще более мягкой форме, что достигается введением в реплику местоимения «we». Это местоимение объединяет в качестве субъекта планируемого действия адресата с автором директивного акта.
Учет фактора адресата в процессе аргументации косвенного директивного воздействия
Согласно нашим наблюдениям, воздействующий потенциал косвенного директивного акта, выступающего инициирующей репликой диалогического общения, усиливается, если он входит в состав осложненного аргументативного дискурса. «В аргументативном дискурсе, - пишет Э.Э. Шуберт, - методы воздействия, убеждения могут быть конструктивными, корректными, а могут носить характер усиленного давления, могут затянуть в «западню» целей и интересов убеждающего» [Шуберт, 2006: 13]. Данный тип дискурса обладает расширенным речеактовым строением, так как он представлен, как правило, более, чем одним речевым актом.
Другими словами, реплика-стимул говорящего в этом случае наряду с косвенным директивным актом включает констатив, выступающий в качестве аргумента, довода в поддержку первого. Автор косвенного директива, создавая аргументацию, всегда стремится к тому, чтобы его аргументация способствовала достижению поставленной им иллокутивной цели. В большинстве случаев он полагается на логическую стройность аргументации и силу своих аргументов. Фактически, данные аргументы в прагматическом плане призваны компенсировать «недостаточную степень директивности», присущую косвенным средствам диалогического воздействия. Автор реплики-стимула приводит свою аргументацию в поддержку косвенно выраженной основной точки зрения, содержащей директивное прочтение.
С помощью данных речевых актов инициатор косвенного директивного воздействия не только что-то разъясняет и утверждает, но и определяет свою аргументативную роль в ходе воздействия. В качестве аргументирующих косвенный директивный акт в английской диалогической речи встречаются следующие виды контстативных речевых действий, обладающих прагматическим апеллятивным характером: апелляция говорящего к отдельным свойствам и ситуативным характеристикам слушающего;
Ср.: "You shouldn t drive the car. You don t look like the kind who shouldn t be afraid of driving when it is dark" (JCSIF);
"You can t ask her too much. You have come at an auspicious time. The Bantu astrologers say that tomorrow she may appear to sing. And then your questions will he answered" (DMPT);
Vernon opened the door and turned. He looked unwashed, wrecked. "I don t get it, " he said quietly. "I don t think you re being straight with me. You re talking crap" (IMA).
апелляция говорящего к объективному положению вещей, сложившемуся на момент диалогического общения и препятствующему запланированного слушающим действия; Ср.:
"You have to pay only for one night. They won t keep us long under the roof " said Maureen (NHLWD); "Listen, can you check the party and see if the nutter s gone? Howdy is afraid of him " (NHL WD); "You may be calm about your fate. The road will never swallow you. The river of your destiny will always overcome evil... " (BOFR). апелляция говорящего к общественным и конвенциональным нормам и установкам; Ср.: "You ve got to go clean the house now. It s not natural in a young girl to keep everything upside down" (JCOOC); You d better not shake hands with me. You re a little greasy from the chicken" (JCLL); "You should offer him a big tip if he turns it down. Arabic music is not appropriate in this place " (JCFTA). апелляция говорящего к собственному «эго», а также чувствам и эмоциям; Ср.: «You d better believe те. I m an acknowledged connoisseur of wine" (RAPHPMT); "Sure, you could let me know what you find out. You have me assurance," said the other legionnaire (RAPHPMT); "Will you send her to plead for Mance again? You just take my word for it" (GMFC). Осложненный аргументативный дискурс, формируемый с участием косвенного директивного акта, выявляет также конкретные аргументативные тактики говорящей личности, выбор которых диктуется фактором адресата. Корректное убеждение слушающего в правомерности следования косвенно-директивному воздействию предстает прагматическим способом положительного влияния на адресата. Убеждение-уловка же относится к области манипулирования.
В результате в английском диалогическом общении можно выделить аргументативные кооперативные и некооперативные стратегии адресанта при введении в свою реплику аргументов, подкрепляющих косвенный директивный акт. Принципиальное значение для коммуникативно-прагматического описания аргументирования целесообразности следования косвенно-директивному воздействию в этом случае имеет выявление взаимодействия лингвистического (как «системы языка») и экстралингвистического (как «картины мира»).
Подобное описание аргументов позволяет установить их прагматическую маркированность, ограничения на их выбор и употребление в зависимости от типа коммуникативно-прагматической ситуации общения, фактора адресата. Для речевого акта аргументации кардинально важна исповедуемая адресатом система ценностей. Поскольку всякая аргументация опирается на ценности, даже логически безупречный аргумент обречен на неудачу, если он исходит из чуждых адресату принципов и идеалов. Статус адресата и степень близости отношений между участниками коммуникативного акта регулируют выбор той или иной степени вежливости аргументации, которая проявляет себя в выборе формы обращения, в степени категоричности аргументирующих формулировок, в тоне голоса (при устном общении), в использовании специальных маркеров вежливости. А правильный выбор уровня вежливости свою очередь является необходимым условием достижения запланированного перлокутивного эффекта.
Аргументативная тактика - это конкретная реализация соответствующей стратегии, это совокупность речевых действий, выполняемых говорящим в той или иной последовательности, которые реализуют/не реализуют коммуникативную стратегию и подчиняются/не подчиняются тем или иным правилам. Такие действия могут быть простыми и сложными (как совокупность отдельных шагов по достижению единого результата; в этом случае каждый шаг предполагает решение только части задачи).
Диалогическая деятельность слушающего как фактор прагматической связности реплик в составе косвенно-директивного диалогического единства
Косвенно-директивная коммуникация схематически может быть представлена в виде диалогического единства, включающего повествовательную или вопросительную по форме реплику-стимул и последующее реагирующее действие. Ответная реакция в рамках рассматриваемого диалогического взаимодействия определяется не столько способностью слушающего произвести запрашиваемое действие, сколько силой воздействия инициируемой реплики на его когнитивно-эмоциональную сферу. От интенсивности подобного апеллирования во многом зависит, какой ход со своей стороны предпримет адресат. Категоричность прямого директивного акта достигается его ориентированностью на исполнителя. Подобная форма диалогического воздействия не оставляет в своей структуре места для отражения личности этого исполнителя.
Директив, передаваемый косвенным способом, вследствие активизации модусного компонента семантики, освобождается от «невыраженности» личности объекта речевого акта к планируемому действию. В результате давление со стороны автора косвенного директива переносится в мир чувств и эмоций адресата. Очевидно, что собственная база знаний говорящего в этом случае должна содержать сведения относительно того, насколько глубоко он имеет право задевать при реализации акта косвенного директива эмоциональную сферу слушающего. Следовательно, в основе инициации подобного речевого действия лежат, прежде всего, личностные характеристики оппонента по коммуникации, которые отражаются непосредственно в самом акте. Реплика, пропозицию которой образует это речевое действие, выполняет по отношению к последующей реакции адресата, используя терминологию С.А.Сухих, коннективно-фокусирующую функцию [Сухих, 1987: 99-100], поскольку она призвана управлять вниманием и установками собеседника и тем самым способствует оптимизации диалогической интеракции собеседников.
Указанная функция инициируемой реплики налаживает обратную связь между собеседниками, что, как считается, является одним из оснований для принятия некоторой последовательности реплик за целостный цикл общения [Койт, Ыйм, 1988: 99]. Целостный характер косвенно-директивного диалогического дискурса, в свою очередь, предполагает органическую связь последующей реакции с предшествующей репликой.
Для нейтрализации субъективистского аспекта прагматики и реализации диалогичности речи Н.Д.Арутюнова [Арутюнова, 1981] обращается к исследованию в диалогическом тексте фактора адресата. Прагматическое значение речевого акта она ставит в зависимость не только от говорящего субъекта, но и от речевой ситуации, а также в существенной мере от получателя. Именно согласованность параметров собеседников и обеспечивает правильное ведение диалогической коммуникации. Важное значение приобретает утверждение о том, что всякий акт рассчитан на определенную модель адресата. При этом роль получателя такова, что заставляет говорящего заботиться об организации своей речи [Арутюнова, 1981].
Каждому коммуникативному типу предложения, употребленному в качестве исходной реплики диалогического единства, должен соответствовать определенный тип реагирующего высказывания [Блох, Поляков, 1992: 12]. Потенциальная ответная реакция слушающего в диалогическом общении с инициирующей косвенно-директивной репликой предстает фактором, определяющим характер предварительного речевого поведения говорящего. Совпадение / несовпадение диалогических намерений собеседников, т.е унисонная / конфликтная перспектива развития общения определяют состояние интенционального сотрудничества/ некооперативности собеседников. В этом отношении ответная реакция, как и косвенная реплика-стимул, является важным прагматическим фактором косвенно директивного диалогического дискурса, охватывает коммуникативно-психологическую, регулятивную и интерактивную деятельность партнеров по диалогической коммуникации. В данном типе дискурса диалогическая деятельность адресата, результирующаяся в ответной реплике, обладает следующей прагматической нагрузкой:
структурирует когнитивный и прагматический планы диалогической деятельности говорящей личности (автора исходной косвенной директивной реплики);
конструирует совместный с адресантом диалогический дискурс. Ответная реакция на косвенно-директивный стимул может быть выражена в английском диалогическом общении как вербальным, так и невербальным образом. Речевые акты, несущие косвенный смысл, объединяют разные коммуникативные намерения адресанта. Асимметрия формы и содержания позволяет им выполнять в речи информативную и фатическую функции одновременно. В связи с этим при речевом оформлении ответной реакции адресат имеет потенциальную возможность апеллировать как к содержательному, так и к естественно директивному аспекту реплики-стимула.
Если слушающий согласен с коммуникативным намерением адресанта, то он реагирует на директивное значение реплики-стимула, выполняет соответствующее невербальное действие.
