Содержание к диссертации
Введение
1. Когнитивная лингвистика
1.1 Истоки и развитие когнитивного направления 15
1.2 Объект исследования когнитивной науки 17
1.3 Соотношение когнитивной лингвистики с традиционной семантикой 18
2. Понятийный аппарат когнитивной семантики
2.1 Определение концепта 21
2.2 Концепт и значение слова 25
2.3 Значение: различные представления о значении, теория прототипов 28
3. Метод исследования
3.1 Компонентный анализ 45
3.2 Гипотетико-дедуктивный метод. Этапы применения 51
4. Попытки создания метаязыка описания (семантические примитивы) 58
5. Метааппарат описания концепта «чужой»
5.1. Концептуализация пространства в естественном языке 63
5.2 Концептуализация наблюдателя и типы наблюдателя в естественном языке 89
5.3 Семантика и типы оценки 97
6. Семантика существительного alien 106
7. Семантика существительного foreigner 125
8. Семантика существительного newcomer 139
9. Семантика существительного outsider 155
10. Семантика существительного stranger 173
Заключение 195
Библиография 201
- Истоки и развитие когнитивного направления
- Определение концепта
- Компонентный анализ
- Попытки создания метаязыка описания (семантические примитивы)
Введение к работе
Настоящее диссертационное исследование относится к работам по лингвистической семантике и выполнено в рамках когнитивной парадигмы. Работа посвящена вопросу концептуализации того, каким образом в естественном языке осмысляется носитель некой культуры, попадающий в среду, в значительной степени отличающуюся от родной, привычной ему. В этом случае общение осуществляется в условиях столь значительных культурных различий в коммуникативной компетенции его участников, что эти различия существенно влияют на успешность или неуспешность коммуникативного события. Задача работы состоит в том, чтобы описать те компоненты ситуации, которые получают отражение при построении модели успешного межкультурного общения, определить параметры, которые оказываются релевантными для ситуации межкультурной коммуникации, а также установить, как общество маркирует представителя иной культурной среды. Практический аспект исследования составит семантика существительных английского языка alien, foreigner, stranger, newcomer и outsider, служащих для выражения концепта «чужой».
Актуальность диссертационного исследования определяется, во-первых, сформировавшимся в лингвистике еще в середине прошлого века устойчивым интересом к исследованию содержательной стороны языковых единиц. При этом, как оказалось, соединяя вместе грамматически разрозненные по линии разных частей речи в пределах отдельных словоформ и разных семантических полей элементы описания одного и того же концепта, можно выявить совершенно новые семантические структуры [Убийко 2001, 118]. В связи с этим в сферу семантических исследований все чаще стали вовлекаться исследования конкретных семантических полей или отдельных слов, близких по значению, в процессе описания которых рассматриваются как лингвистические, так и экстралингвистически релевантные аспекты ситуации межкультурного общения. Вместе с тем, концепт «чужой», являясь одним из самых семантически наполненных концептов в картинах мира большинства современных языков, к настоящему моменту не получил исчерпывающего семантического описания. Как представляется, в настоящее время, в условиях постоянного развития межкультурных отношений и связанной с этим возрастающей важностью рассмотрения вопроса политкорректности, исследование
данного концепта представляется все более целесообразным и полезным. При этом слова, образующие данный концепт, также сложно признать полностью описанными, и получение исчерпывающего семантического описания данных единиц является одной из основных задач данного исследования. Более того, при описании концепта «чужой» представляется важным не только описать семантику отдельных лексических единиц, но и построить фрагмент языковой картины мира, представленной данным концептом. Так как существующее на сегодняшний день описание данного фрагмента языковой картины мира сложно признать адекватным, задача получения его исчерпывающего описания, поставленная в данной работе, также определяет актуальность нашего исследования.
Вторым, однако не менее важным аспектом актуальности данной работы, является то, что в ней будет предпринята попытка построения "технологии" исследования, которая позволила бы решать поставленные перед исследователем задачи методами и средствами разрабатываемого подхода. Современные исследователи все чаще обращаются к вопросу разработки методики лингвистического описания содержания концептов, при этом нельзя признать, что к настоящему моменту создана практически и теоретически обоснованная исследовательская методика и разработаны принципы семантического описания и лексикографического представления. Несомненно, существует ряд хорошо разработанных методик, таких как компонентный анализ (КА), дистрибутивный анализ, валентностный анализ, гипотетико-дедуктивный метод (ГДМ). Однако ряд аспектов этих методик, в частности ГДМ, а именно методика работы с информантами, нуждается в дальнейшей детализации, попытка получения которой и будет представлена в рамках настоящего исследования.
Актуальность проблем семантики также в целом определяется неточностью языкового описания - явление достаточно распространенное в современной лексикографии. Как справедливо отмечают исследователи, «недостаток существующих словарей и грамматик заключается не только в том, что содержащиеся в них сведения недостаточно систематизированы, но, прежде всего, в том, что в них дается много неточных, неполных или вообще неверных семантических толкований» [Селиверстова 1976, 143]. Так, исследование передовых словарей английского языка показало, что описания, данные в них, недостаточны для выявления дифференциальных признаков, главным образом потому, что в толкованиях присутствуют логические круги, и исследуемые слова трактуются друг
через друга. Рассмотрим, например, как определяются слова alien, stranger и foreigner (жирным шрифтом выделены те части определения, в которых предлагается трактовка друг через друга):
Alien - a foreigner who has not become a citizen of the country where he/she is living [LDILC] - Иностранец, который не стал гражданином страны, в которой он/она живет;
Alien - a foreigner; one owing allegiance, or belonging, to another country; a foreign-born resident of a country in which he does not posses the privileges of a citizen. Hence, a stranger [WB] - Иностранец; человек, принадлежащий к другой стране; резидент страны, гражданином которой он не является, родившийся в другой стране. Чужак;
Stranger - one who comes from a foreign land, a foreigner [WB] - Человек, который приехал из другой (букв.: иностранной) страны; иностранец;
Foreigner - a person belonging to or owning allegiance to a foreign country; one not native in the country, an alien; a stranger [WB] - Человек, принадлежащий к другой (букв.: иностранной) стране, тот, кто не является уроженцем данной страны, иностранец, чужак.
Как хорошо видно, в приведенных выше примерах слово alien трактуется через слова foreigner и stranger, слово stranger определяется через существительное foreigner, а в определении слова foreigner, в свою очередь, содержатся существительные alien и stranger.
Кроме того, в некоторых словарях встречаются дефиниции, где исследуемые слова определяются через однокоренные единицы, ср., например: Foreigner - a person, belonging to a foreign race or country [LDILC] - Иностранец-человек, принадлежащий к иностранной pace или стране;
Stranger - one who is strange, foreign, or unknown [WB] - Чужак - человек, являющийся чужим, неизвестным,
где существительное foreigner трактуется через прилагательное foreign, а существительное stranger через прилагательное strange.
Помимо этого исследуемые слова могут получать и почти полностью совпадающие определения. См., например, выделенные части следующих определений: Alien - a foreigner; one owing allegiance, or belonging, to another country; a foreign-born resident of a country in which he does not posses the privileges of a citizen. Hence, a stranger [WB] - Иностранец; человек, принадлежащий к другой стране; резидент
страны, гражданином которой он не является, родившийся в другой стране.
Чужак;
Foreigner - a person belonging to or owning allegiance to a foreign country; one not
native in the country, an alien; a stranger [WB] - Человек, принадлежащий к другой (букв.: иностранной) стране, тот, кто не является уроэюенцем данной страны, иностранец, чужак.
Таким образом, из имеющихся определений можно было бы сделать вывод, что слова имеют одинаковые значения, они фактически тождественны по значению, а это, в свою очередь, логически предполагает их полную взаимозаменяемость во всех возможных контекстах. Вместе с тем, когда информантам было предложено заменить слово stranger в предложении
A perfect stranger waved to me in the street this morning - Совершенно незнакомый человек помахал мне сегодня утром на улице
на слово alien, полученное в результате такой замены высказывание *А perfect alien waved to me in the street this morning. - Совершенно незнакомый человек помахал мне сегодня утром на улице информанты оценили как абсолютно неправильное.
В случае замены в вышеприведенном примере слова stranger на слово foreigner, полученное предложение
1А perfect foreigner waved to me in the street this morning. - Совершенно незнакомый человек помахал мне сегодня утром на улице
оценивается информантами как в целом приемлемое, но нежелательное для употребления.
Рассмотрим еще несколько примеров, в которых замена одного слова из исследуемого синонимического ряда на другие приводит к тому, что полученные в результате такой замены предложения оцениваются информантами как неверные, неприемлемые.
Так, осуществив замену существительного stranger на слово foreigner или alien в предложении
Our dog always barks at strangers - Наша собака всегда лает на незнакомцев в результате мы получили высказывания *Our dog always barks at foreigners; *Our dog always barks at aliens, которые были оценены информантами как неверные.
Заменив слово stranger на существительноеуЬге/^иел- или alien в предложении
I'd met Ann before, but her friend was a total stranger - Я встречал Энн раньше, но ее
подруга была мне совершенно незнакома
мы получаем предложения
?I 'd met Ann before, but her friend was a total alien;
? I'd met Ann before, but her friend was a total foreigner,
где употребление данных лексических единиц признается нежелательным.
В случае замены слова stranger на слово foreigner или alien в предложении
I'm a foreigner and I can't read the signs - Я иностранец и не понимаю знаки
полученные высказывания
?Гт an alien and I can't read the signs;
*I'm a stranger and I can't read the signs
оцениваются информантами либо как совершенно неправильные, либо как в целом
приемлемые, но нежелательные для употребления.
Как видно из приведенных выше примеров, почти во всех случаях замены одного
существительного из исследуемого ряда на другое полученные предложения
оценивались информантами как неверные. Таким образом, невозможность
взаимозамены данных лексических единиц позволяет нам сделать вывод о серьезных
различиях в их значениях, которые не отражены в словарях. Иными словами,
имеющиеся в словарях лексикографические данные не позволяют разграничить
значения выбранных для исследования слов, и, следовательно, определить условия
их употребления и особенности их функционирования. Такая неточность
лексикографического описания делает задачу получения описания значения данных
единиц особенно актуальной.
Цель исследования состоит в том, чтобы:
исследовать то, каким образом и на основании каких принципов происходит концептуализации «чужого» в языковой картине мира, что позволит определить значимость данного концепта для понимания механизмов функционирования языка в целом;
изучить системные связи в лексике, а также прийти к пониманию задач и возможностей когнитивной лингвистики в целом.
В связи с этим в настоящем исследовании определены следующие задачи:
выявление структуры концепта «чужой» для построения типологии концептов и определения типов концептуальных структур;
развитие принципов семантического описания и разработка методики когнитивного анализа;
разработка соответствующего метаязыка описания, релевантного для данного исследования;
подготовка и проведение экспериментального исследования, заключающегося в:
а. выявлении семантических признаков, разграничивающих значения слов;
входящих в концепт "чужой" в английском языке;
б. получении адекватных описаний и формулировке дефиниций данных слов,
которые позволили бы правильно и уместно употреблять их в речи;
в. описании употребления данных лексических единиц.
Метод исследования: На первых этапах исследования нами широко использовалась совокупность таких хорошо разработанных методик как контекстный анализ, дистрибутивный анализ, изучалась дистрибуция языковой единицы, ее поведение в контексте, валентностные связи. На основании данных, полученных в результате применения данных процедур, строилась гипотеза о значении лексической единицы, а также формировался материал для верификации этой гипотезы. Вместе с тем, как представляется, контекстологический, валентностный и дистрибутивный анализ трудно признать методиками как таковыми, скорее они составляют первичный, предварительный этап исследования и состоят в первичном анализе собранного языкового материала. Как известно, дистрибутивный анализ представляет собой предварительную и требующую больших временных затрат методику, позволяющую суммировать наблюдаемые факты, в сущности это подготовительная, хотя и трудоемкая работа. Далее, используя данные дистрибуции исследователь строит гипотезу о свойствах языковой единицы, на основании которой он будет работать в системе гипотетико-дедуктивного метода.
Валентностный анализ имеет много общего с дистрибутивным анализом, и часто рассматривается как частный случай последнего [Степанова 1973]. При этом, будучи сосредоточенным на потенциальных свойствах языковой единицы вступать в связи с
другими словами, он не свободен от того же ограничения, что и дистрибутивный анализ - он не позволяет получить описание семантики единицы, поскольку только производит гипотезу и не предлагает инструментарий ее верификации и доказательства.
Контекстологический анализ направлен на изучение реализации языковой единицы в конкретном контексте, так как вне контекста описание языковой единицы (особенно если это многозначное слово) невозможно вообще. Продукт контекстного анализа, как и продукт предыдущих типов анализов, составляет гипотеза о значении языковой единицы.
В нашем исследовании на основании материала, полученного в результате использования вышеупомянутых процедур, строились гипотезы о значении лексической единицы и готовился материал для экспериментальной работы. Только после применения вышеперечисленных исследовательских процедур автор переходил к использованию иных методов, особое место среди которых безусловно принадлежит компонентному анализу (КА). Эта широко известная методика стала применяться в лингвистике целенаправленно и систематически в конце 50-х годов, хотя отдельные его элементы использовались значительно раньше. Под компонентным анализом вслед за О.Н.Селиверстовой мы будем понимать «процедуру расщепления значения на составные части, вычленение которых обусловлено как соотношением элементов внутри отдельного значения (наличие более общих и более частных элементов, т.е. иерархичность организации), так и соотношением этого значения со значениями других языковых единиц (совпадение или нейтрализация элементов верхних уровней и совпадение дифференцирующих признаков нижних уровней» [Селиверстова 1980, 287-288]. Вместе с тем, если оценивать КА как исследовательскую методику, следует признать, что КА не является сам по себе достаточным инструментом, который позволил бы получать адекватные результаты, и «должен быть соединен с другими процедурами исследования и, прежде всего, с гипотетико-дедуктивным методом» [Селиверстова 1980, 300], который и явился ведущим при проведении диссертационного исследования. Этот метод получил широкое распространение в отечественной лингвистике сравнительно недавно. Его теоретическое и практическое обоснование в виде последовательной системы было предложено в работах О.Н.Селиверстовой и развито в работах Шабановой Т.Д., Усонене A.M., Сулеймановой О.А., Ильчук Е.В., Маляр Т.Н., Кириленко Е.И., Лягушкиной Н.В., Рахилиной Е.В., Плунгяна В.А.,
Белайчук О.С., однако отдельные случаи его использования можно найти в более
ранних работах (см. например Д.Н. Поливанов, Л.В. Щерба, И.А. Бодуэн де
Куртене). Использование данного метода в его «полной» версии на основе
применения эксперимента и работы с носителями языка - информантами включает 4
этапа:
«1) сбор фактов и их индуктивное обобщение,
2) выдвижение теории в виде гипотезы для их объяснения и уточнение ее в
сопоставлении и частичном противопоставлении с существующими теориями,
3) выведение дедуктивным путем различных следствий из выдвинутой теории,
4) проверка теории путем сопоставления дедуктивно полученных следствий с
фактами» [Степанов 1974,137].
Как представляется, гипотетико-дедуктивный метод получает в лингвистике все большое распространение в первую очередь потому, что основан на последовательном применении экспериментальной методики, позволяющей верифицировать предлагаемые описания. Это дает основание утверждать, что данная методика может оцениваться не только как одна из наиболее детально обоснованных, но и как одна из наиболее перспективных процедур исследования в современной лингвистике.
Материалом для исследования послужили, прежде всего, оригинальные тексты художественной литературы современных английских и американских авторов (XX в.), часть примеров взята из художественной литературы XIX в. Как представляется, изучаемые лексические единицы относятся к числу высокочастотных и стилистически нейтральных, что позволяет предположить отсутствие значительных принципиальных различий между британскими и американскими вариантами языка в использовании данных единиц, и дает основания рассматривать материал, собранный на основе текстов из этих двух вариантов английского языка, не дифференцировано. В качестве материала для исследования также использовались современные периодические издания, словарные статьи исследуемых слов по материалам словарей современного английского языка, широко привлекались ресурсы корпусной лингвистики (British National Corpus) и интернета. Объем выборки в данных ресурсах составил около 15 тысяч страниц. Кроме того, в процессе работы информантами не только уточнялись имеющиеся предложения, но и предлагались новые, и эти предложения также были включены в корпус примеров.
Таким образом, в общей сложности в ходе проведения эксперимента было обработано более 5 тыс. примеров.
Новизна исследования состоит в том, что:
в работе использованы принципиально новые, инновационные методики исследования в рамках подхода, основанного на использовании эксперимента и верификационных процедур;
в работе также принято такое направление анализа, при котором исследователь исходит не из заранее заданной модели построения описаний - модель выводится дедуктивно из исследуемого материала, что и составляет особенность данной работы;
в процессе исследования выявлены новые представления, на основании которых говорящий осуществляет концептуализацию «чужого»; выявлены принципиально новые признаки, репрезентирующие данный концепт в современном английском языке; по-новому представлен характер концептуализации «чужого»;
на основании полученных в ходе исследования признаков получены новые, более адекватные и исчерпывающие, описания значения лексических единиц alien, foreigner, newcomer, outsider и stranger.
Теоретическая значимость данной работы заключается в том, что в ней:
продолжен поиск путей семантического анализа, степень разработанности которого в значительной степени определяет успешность полученных с помощью этого анализа результатов;
представлена разработка методики исследования и уточнены некоторые аспекты применения экспериментальной методики;
рассмотрены существующие системы единиц семантического описания и представлена попытка разработки метаязыка описания, релевантного для исследования;
выделены принципы, лежащие в основе концептуализации исследуемого фрагмента внеязыковой действительности средствами естественного языка;
разработана система семантических противопоставлений, разграничивающих значения слов в рамках концепта; выявлена структура организации этих противопоставлений;
предложена модель описания конкретной группы слов, выявлены связи, изучены принципы организации лексической микросистемы.
Практическое значение данного исследования состоит в том, что его результаты могут найти применение в практике преподавания теоретических и практических дисциплин: в курсах по методикам лингвистических исследований, лексикологии, на практикуме по культуре речевого общения, в рамках практических семинаров по лингвистической семантике, для написания курсовых и дипломных работ. Полученные описания могут быть использованы при составлении различных грамматик, учебно-методических пособий, а также в практике составления словарей.
На защиту выносятся следующие положения:
В основе концептуализации «чужого» лежат представления, связанные с различением двух типов пространств, принадлежность (не-принадлежность) которым маркирует некоторый объект, попадающий в «инокультурную» среду. С одной стороны, объект позиционируется как проникающий в определенное физическое пространство, преодолеть границы которого он может только в случае соответствия территориальным параметрам, которым удовлетворяют члены данного пространства. С другой стороны, в ситуации проникновения в чуждую объекту среду важным оказывается то, что данный объект представлен как пытающийся преодолеть границы (условно)ментального характера. Успешность преодоления такого типа границ будет определяться «степенью» соответствия объекта морально-этическим нормам, формирующим концепцию того пространства, проникновение в которое осуществляет объект. Важным также оказывается размер пространства, границы которого преодолевает объект — в зависимости от того, является пространство «непосредственно воспринимаемым» или нет, меняется характер осмысления денотата.
При определении характера пространства и местоположения объекта относительно этого пространства существенным оказывается то, кто осуществляет идентификацию объекта в пространстве, а именно
наблюдатель, с позиции которого оценивается денотативная ситуация. Введение элементов пространства наблюдателя позволяет уточнить специфику восприятия ситуации, выделить новые аспекты в структуре исследуемого концепта. Оценка «чужого» может исходить как от некоторого стороннего наблюдателя, так и от самого объекта, представленного в пространстве как «чужой». Именно такая дифференциация ролей актантов представляется релевантной для концептуализации «чужого» в естественном языке.
В основе концептуализации «чужого» также лежат механизмы восприятия денотативной ситуации наблюдателем, с точки зрения которого «осуществляется» идентификация объекта в пространстве. Выделяются два типа построения отображения объекта в сознании наблюдателя - на основании данных перцептивного восприятия и с привлечением информации, полученной в результате ментальной обработки данных об объекте. Представляется, что подобное разграничение позволяет по-новому представить характер концептуализации «чужого» в языковой картине мира.
Одним из важных аспектов понимания того, как концептуализируется «чужой» в сознании языковой личности, является понятие оценки. При вхождении объекта в сферу наблюдателя последний стремится соотнести воспринимаемый объект со своей ценностной картиной мира, что неизбежно порождает их сравнение и оценку. Представляется, что при рассмотрении характера концептуализации «чужого» это проявляется особенно ярко, так как именно там, где присутствует «чужое», отличное от собственной культуры, всегда имеет место сравнение.
Применение инновационной исследовательской методики, заключающейся в последовательном применении эксперимента, позволяет получить исчерпывающие результаты, адекватные поставленным перед исследователем задачам. Модель построения описаний выводится дедуктивно из исследуемого материала - в основе построения модели лежит гипотеза о значении лексической единицы, верификация которой осуществляется при помощи различных исследовательских процедур. Применение именно такой экспериментальной методики позволяет исследователю говорить о доказательной силе исследовательской процедуры и адекватности полученных результатов.
6. Предлагаемые описания значения лексических единиц, полученные в результате применения вышеуказанной экспериментальной методики.
Сложность и многоплановость поставленных в исследовании задач определили структуру диссертации, которая состоит из трех Разделов, Введения и Заключения. Первый Раздел посвящен обоснованию теоретических предпосылок и метода исследования, во втором Разделе представлен метааппарат описания. Второй Раздел, так же как и первый, в целом посвящен рассмотрению теоретических вопросов, при этом в нем затронуты и некоторые практические аспекты исследования, а именно, выделены и обоснованы признаки, лежащие в основе организации исследуемого концепта. В третьем Разделе описьшается экспериментальное исследование значений английских существительных, образующих концепт «чужой», и, как его результат, представлено семантическое описание каждой из исследуемых лексем. Исследование завершается формулировкой словарных статей, раскрывающих значение существительных, образующих концепт «чужой».
Истоки и развитие когнитивного направления
Когнитивное направление возникло в Америке в 70-80 годах, и (официальной) датой рождения когнитивной лингвистики принято считать весну 1989 г., когда на симпозиуме в Дуйсбурге, организованном Рене Дирвеном (Rene Dirven), была определена задача нового лингвистического направления - «исследование языка как средства организации, обработки и передачи информации» [Болдырев 2000, 5]. На этом симпозиуме было запланировано создание Международной ассоциации когнитивной лингвистики и издание журнала "Когнитивная лингвистика". Необходимо заметить вместе с тем, что официальному провозглашению когнитивного направления в лингвистике предшествовали более чем 20 лет развития когнитивной науки в целом. Физики, математики, специалисты по теории информации и психологии пытаются выяснить, что такое человек, что зависит от него в науке, и в процессе выяснения приходят к выводу, что за многими научными проблемами, возникающими в различных науках, стоит нечто общее - сознание человека. В науке зарождается антропоцентрическая парадигма научного знания, которая от простого описания научных явлений обращается к исследованию роли человеческого сознания в них. Разум - настолько сложный предмет для исследования и познания, что «изучение его не может быть ограничено рамками одной дисциплины, даже такой, которая занималась им специально - психологии» [Кубрякова, 1996, 59]. Сегодня антропоцентрическая парадигма является приоритетной в отечественной филологии, а основным объектом лингвистических исследований стало языковое сознание носителя языка. По словам Ю.Н.Караулова "нельзя познать сам по себе язык, не выйдя за его пределы, не обратившись к его творцу, носителю, пользователю - к человеку, к конкретной языковой личности" [Караулов 1987, 262]. Понятие "языковой личности" все чаще встречается в исследованиях, проводимых в рамках когнитивной лингвистики [Караулов 1989; Болдырев 2002; Красавский, Позолотин 2002 и мн.др.] Языкознание становится сегодня всё более "человечным" в отличие от доминирующего до середины XX века структурализма, рассматривающего язык вне человека, а человека вне языка.
Ученые также обращают внимание на то, что особое место в получении, обработке и продуцировании информации занимает язык, а, следовательно, именно лингвистика может явиться той наукой, которая объяснит суть происходящих процессов. «Когнитивная наука—это наука междисциплинарная, которая интегрирует усилия ученых разных специальностей с тем, чтобы получить наиболее полное и адекватное представление о таком сложном феномене природы, как человеческое сознание и разум. Когнитивная лингвистика возникает как наука, которая отвечает на эти же все вопросы, только в их непосредственной связи с языком» [Болдырев 2000, 8]. Главная отличительная черта когнитивной лингвистики в ее современном виде заключается не в постулировании в рамках науки о языке нового предмета исследования и даже не во введении в исследовательский обиход нового инструментария, а в чисто методологическом изменении познавательных установок. Возникновение когнитивной лингвистики - это один из эпизодов общего методологического сдвига, начавшегося в лингвистике с конца в 1950-х годов и сводящегося к снятию запрета на введение в рассмотрение «далеких от поверхности», недоступных непосредственному наблюдению теоретических (модельных) конструктов. Составными частями этого фундаментального сдвига были возникновение генеративной грамматики Н.Хомского с ее понятием «глубинной структуры», бурное развитие лингвистической семантики, возникновение лингвистической прагматики и теории текста. Во всех этих исследовательских начинаниях на первый план выходит идея объяснения языковых фактов, причем если в генеративной теории в качестве объяснения предлагаются, прежде всего, некоторые подлежащие открытию глубинные закономерности языковой способности человека, то другие объяснительные программы исходят из того, что языковые факты могут быть, по крайней мере отчасти, объяснены фактами неязыковой природы, притом необязательно наблюдаемыми. Если, например, для языковой прагматики такими фактами являются принципы человеческой деятельности в социальном контексте, то в когнитивной лингвистике в качестве модельных конструктов выступают когнитивные структуры и процессы в сознании человека: фрейм (М.Минский, к нуждам лингвистики это понятие было адаптировано Ч.Филлмором), идеализированная когнитивная модель (Дж.Лакофф) или ментальные пространства (Ж.Фоконье); 28-мерный набросок (Р.Джэкендофф); семантико-грамматические суперкатегории наподобие конфигурационной структуры, динамика сил, распределение внимания, «цепция» и т.д. (Л.Талми); комплексные многоаспектные языковые конструкции - в специальном значении этого термина, предложенном в «конструкционной грамматике» Ч.Филлмора и П.Кэя; когнитивные операции типа правил концептуального вьшода (Р.Шенк, Ч.Ригер) или же особого уровня изучение интеллектуальных систем -постулированного А.Ньюэллом «уровня знаний», отличного от символьного уровня.
Определение концепта
Зрелость и право на самостоятельное существование любой научной дисциплины определяется наличием и степенью сформированности ее категориального аппарата - системы базовых терминов. Рассмотрим некоторые ключевые направления, принятые в рамках когнитивного направления в целом и когнитивной лингвистики в частности. Как представляется, основу категориального аппарата когнитивной лингвистики составляет понятие концепта. Обратимся к тому, как концепт понимается в рамках данного направления. Для этого рассмотрим в самом общем виде то, как трактуется концепт в лингвистике.
С момента рождения человек осуществляет некоторую познавательную деятельность (когницию), в результате которой у него формируются общие понятия, которые затем объединяются в систему знаний о мире. Концепты сводят разнообразие этих понятий к чему-то единому; «они позволяют хранить знания о мире и оказываются строительными элементами концептуальной системы, способствуя обработке субъективного опыта путем подведения информации под определенные выработанные обществом категории и классы [Кубрякова 1996, 90]. Вся познавательная деятельность человека сопряжена с необходимостью отождествлять и различать объекты, и для обеспечения операций этого рода служат концепты. Концепты отражают содержание опыта, знания и результатов всей деятельности человека в виде определенных единиц - «квантов» знания [Кубрякова 1996, 90], которыми человек оперирует в процессе мышления. Анализируя, сравнивая и соединяя различные концепты в процессе мыслительной деятельности, он формирует новые концепты. Таким образом, для образования концептуальной системы необходимо предположить существование некоторых исходных, первичных концептов, из которых затем развиваются все остальные. Одни ученые считают, что в качестве простейших концептов следует рассматривать концепты, представленные одним словом, а в качестве более сложных - те, которые представлены в словосочетаниях и предложениях (см. [Schiffer, Steel 1988]). Другие усматривают простейшие концепты в семантических признаках, выявленных в ходе компонентного анализа лексики. Третьи полагают, что анализ лексических систем языков может привести к обнаружению небольшого числа «примитивов», комбинацией которых можно описать весь словарный запас языка. К числу последних относится, например, Р.Лангекер с его теорией базовых областей. В соответствии с его гипотезой в основе семантической системы лежат некоторые базовые области (basic domains), которые не сводятся к более простым. Среди базовых областей он выделяет восприятие времени, способность концептуализировать конфигурации в двух- и трехмерном пространстве, а также области, ассоциирующиеся с различньми органами чувств: цветовое пространство, способность воспринимать различную высоту звука и т.д. Полного перечня базовых областей не приводится, подчеркивается только их несводимость к более простым. Р.Лангекер высказывает гипотезу о том, что наше построение ментального мира начинается с «регистрации» опыта, получаемого в рамках этих базовых областей, от которого мы затем переходим к более высоким уровням концептуальной организации посредством особых внутренне присущих когнитивных операций [Langacker 1988].
Таким образом, в соответствии с вышеописанной теорией Р.Лангекера о строении семантической системы языка базовые области создаются преимущественно нашей способностью ощущать звуки, свет, время. Действительно, регистрация зрительных, тактильных и других ощущений лежит в основе многих языковых концептов. Вместе с тем, как отмечает О.Н.Селиверстова в [Селиверстова 2002], далеко не все языковые концепты строятся в результате преобразований чувственного опыта. Например, большая часть языковых единиц, выражающих категорию посессивности, да и само понятие посессивности, не имеет его в своей основе (см. об этом, например, [Селиверстова 1990]). Существование подобных семантических категорий свидетельствует о том, что сложные по своему содержанию концепты могут изначально формироваться на более высоких уровнях познания, чем уровень восприятия и ощущения. В подтверждение этому можно отметить, что по гипотезе психологической школы конца XIX - начала XX века (Штейнталь, Потебня и др.) языковые значения вообще формируются в результате очень существенной переработки исходного «опыта» на более высоких когнитивных уровнях (данной школе присуще отождествление означаемого языкового знака с концептом - подробнее об этом см. ниже). Таким образом, даже те языковые значения, которые связаны с перцепцией, не отражают непосредственно чувственный опыт, а определенным образом его интерпретируют.
Действительно, представляется логичным, что разнообразие форм познания определяет разные способы формирования концептов в сознании человека: на основе чувственного опыта, т.е. в результате восприятия окружающего мира органами чувств: через зрение, слух, обоняние, осязание; - на основе предметно-практической деятельности человека, т.е. в результате его действий и операций с различными предметами; - на основе мыслительной деятельности, т.е. на основе мыслительных операций с уже известными концептами; - на основе экспериментально-познавательной деятельности: физические, психологические, лингвистические и другие эксперименты; - на основе вербального и невербального общения, когда один человек передает другому информацию о каком-либо концепте при помощи языковых или других средств общения [Болдырев 2000,24-25].
Часто эти способы дополняют друг друга, а формирование наиболее полного знания о концепте возможно лишь в результате сочетания разных способов познания. Многие концепты первоначально возникают на основании чувственного восприятия - как определенный эмпирический образ предмета или явления. Впоследствии первоначальное содержание концепта усложняется за счет знаний, полученных в результате других видов познавательной деятельности, но исходные образы, как правило, сохраняют за собой функцию наиболее наглядного представителя данного концепта в сознании человека. В психологии концепты часто различают по степени конкретности - абстрактности. Конкретные концепты (например, стул, стол, чашка, ложка и т.п.) сохраняют преимущественно чувственный, эмпирический характер и поэтому легко распознаются и классифицируются. Их содержание легче проиллюстрировать демонстрацией соответствующих предметов, чем объяснить словами. Абстрактные концепты, в основе формирования которых лежит не только чувственно-эмпирический опыт, но и некоторая мыслительная деятельность, труднее поддаются описанию и их не так легко классифицировать.
Компонентный анализ
Остановимся теперь на вопросе о построении языкового значения и методе его исследования. В принципе любой научный анализ основан на установлении тождества и различий между элементами и на фиксации этих тождеств и различий -это означает, что результатом нашего исследования также должно стать выявление определенных признаков, позволяющих разграничивать значение данных слов и охарактеризовать их употребление. Положение о том, что значение языкового знака представляет собой определенную структуру и принципиально членимо на более элементарные составные части, признается сегодня практически всеми лингвистами, а разложение значения на части - иначе называемое семантической декомпозицией -является по сути единственной возможностью его описания. В качестве классического примера, наиболее часто используемого в дискуссиях о плюсах и минусах семантической декомпозиции, приводится общеизвестный пример разложения значения слова английского языка холостяк. Значение слова холостяк (точнее, его английского эквивалента bachelor) можно истолковать приблизительно так: взрослый мужчина, никогда не бывший женатым . Тем самым мы разложили значение этого слова на следующие семы: мужчина (этот элемент значения в свою очередь раскладывается на человек и мужской пол ), взрослый и никогда не бывший женатым . Каждый из этих семантических компонентов, даже если он и может быть подвергнут дальнейшей декомпозиции, более элементарен, чем значение толкуемого слова. Этот метод, впервые предложенный в таком виде в работах американских ученых Дж.Дж.Катца и Дж.А.Фодора, называют компонентным, или семным анализом (в дальнейшем мы будем использовать термин «компонентный анализ» (КА)).
Эта широко известная методика стала применяться в лингвистике целенаправленно и систематически в конце 50-х годов. Были проведены исследования многих групп лексики, которые позволили значительно уточнить имеющиеся семантические описания. Вместе с тем, было установлено, что разные типы слов допускают семантическое описание с помощью компонентного анализа с разной степенью успешности. Наиболее легко и непротиворечиво разлагаются на семы слова, входящие в хорошо структурированные семантические поля. Как хорошо известно, русские (и не только русские) обозначения родства представляют собой упорядоченное, системно организованное множество, отдельные элементы которого противопоставлены друг другу по некоторым смысловым параметрам. Эти параметры и служат основанием выделения сем. Так, мать — отец, сестра — брат, теща - тесть соответственно противопоставлены друг другу по признаку пола. Отец - сын, дядя - племянник, тесть - зять противопоставлены по признаку принадлежности к разным поколениям, а отец — дядя, сын - племянник, брат — кузен - по признаку прямого/непрямого родства. Каждое из слов данного семантического поля может быть истолковано с помощью набора выделенных таким образом сем; например, сестра Х-а - это лицо женского пола, находящееся в прямом кровном родстве с Х-ом и относящееся к тому же поколению, что и Xі.
Преимущества описания значений с помощью компонентного анализа усматриваются в его системности (например, обозначения родства можно представить в виде таблицы, в которой по вертикали располагаются сами слова, а по горизонтали - семантические параметры), а также в отсутствии тавтологии и логических кругов в толковании. Ср. недопустимость толкования сестры или брата через указание на наличие у них братьев или сестер. Столь же неудачным будет толкование братьев или сестер как «детей общих родителей», если толкование слова родители включает указание на наличие детей.
Претензии, предъявляемые к методу компонентного анализа, можно свести к трем моментам. Это (1) его неуниверсальность; (2) его недостаточная объяснительная сила; (3) неясность онтологического статуса сем. Во-первых, далеко не все слова допускают разложение на семы «без остатка». Так, например, из каких сем состоит, например, значение слова птица! Общим для всех птиц признаком является наличие клюва, так как есть птицы, не умеющие летать, и даже птицы, не имеющие, с точки зрения неспециалиста, ни крыльев, ни перьев. Однако из этого не следует делать вывод, что птицу надо толковать как животное с клювом (пример А.Вежбицкой. - См. также выше анализ слова птица, предложенный А.Вежбицкой в рамках описания теории прототипов).
Попытки создания метаязыка описания (семантические примитивы)
Составление релевантного толкования лексических единиц, как правило, тесно связано с проблемой поиска соответствующего метаязыка описания. Метаязык является одним из ключевых понятий системы описания объекта в науке, и разработка понятийного аппарата описания является одной из важнейших проблем семантики с 60-х годов прошлого века. Основным требованием к единицам метаязыка первоначально явилось условие их нечленимое на более элементарные смыслы, то есть основу словаря должны составить некоторые семантические примитивы. На необходимость поиска семантических примитивов указывали еще 300 лет назад такие мыслители как Декарт, Паскаль, Лейбниц, и по сегодняшний день не прекращаются попытки создать «алфавит необходимых понятий, которые уже никакими толкованиями не объясняются» [Лейбниц 1903/1961, 435] - цит. по [Вежбицкая 1996]. Как пишет А.Вежбицкая, «невозможно истолковать все. Если мы не создадим список элементарных понятий, мы не сможем правильно описать значения слов, так как будем переводить одни неизвестные в другие. Впервые идея о том, что существуют врожденные понятия, была сформулирована Декартом. Он предложил два критерия для идентификации этих понятий: (1) эти понятия должны быть интуитивно ясны и самообъясняющи; (2) их невозможно истолковать. Однако оказалось, что этих двух критериев недостаточно, и в дальнейшем Лейбниц добавил к ним еще один, который оказался более полезен в качестве инструмента для выявления неопределяемых элементов: (3) самые простые элементы алфавита должны быть не только понятны и неопределимы, но также должны быть способны стать базисом для построения других понятий. В современных лингвистических работах к этим трем критериям добавлены еще два: (4) предполагаемые врожденные и универсальные понятия должны выявляться во многих языках мира; (5) понятия, являющиеся базисными в толковании, также должны являться лексическими универсалиями» (о необходимости поиска лексических универсалий см. подробнее [Вежбицкая 1996]). С середины прошлого столетия количество семантических исследований в рамках лейбницианского подхода постоянно возрастало, и в исследования включались представители различных языковых групп [Ameka 1987; Chappell 1986; Ewans 1994; Goddard 1990, 1994; Jackendoff 1991 и мн.др.]. Так, например, Р.Джакендофф предлагает считать основными конституентами концептуальной системы концепты, близкие «семантическим частям речи» - концепт субъекта, объекта и его частей, движения, действия, места или пространства, времени, признака и т.п. (см. [Jackendoff 1990; 1992; 1993]), однако такое понимание представляется не совсем оправданным ввиду сложности данных семантических ролей. Одна из самых успешных попыток выделить элементарные понятия была предпринята в 1972 А.Вежбицкой. Ею был предложен первый перечень элементарных понятий, который включал в себя 14 элементов: я (I), ты (you), кто-то (someone), что-то (something), этот (this), хотеть (want), не хотеть (don t want), думать (think), говорить (say), представлять себе (imagine), чувствовать (feel), часть (part), мир (world) и становиться (become). Позднее первоначальный список был пересмотрен и расширен, и в него вошли следующие примитивы: «субстантивы»: я (I), ты (you), кто-то (someone), что-то (something), люди (people); «детерминаторы и квантификаторы»: этот (this), тот же самый (the same), другой (other), один (one), два (two), много (many/much), все/весь (all); «ментальные предикаты»: думать (о) (think (about)), говорить (say), знать (о) (know (about)), чувствовать (feel), хотеть (want); «действия и события»: делать (do), происходить/случаться (happen (to)) «оценки»: хороший (good), плохой (bad); «дескрипторы»: большой (big), маленький (small); «время и место»: когда (when), где (where), после/до (after/before), под/над (under/above); «метапредикаты»: не/нет/отрицание (по), потому что/из-за (because), если (if/would), мочь (сап); «интенсификатор»: очень (very); «таксономия и партономия»: вид/разновидность (kind of), часть (part of); «нестрогость/прототип»: подобный/как (like) [Вежбицкая 1996,331]. При этом автор отмечает, что в ряде контекстов некоторые из примитивов могут обозначаться разными словами, и делается это, как правило, для того, чтобы облегчить их чтение. Варианты зависят от того языка, на котором сформулировано толкование. Так, например, в толковании могут встретиться такие элементы как this и someone. Однако по-английски сочетание this someone является некорректным, поэтому оно заменяется сочетанием this person. «Такая «аллолексия» (наличие двух и более форм, обозначающих одно и то же понятие) допускается в английском языке для следующих единиц: someone выступает в виде person, something в виде thing, what или anything, then в виде at a time или sometimes, I - те, отрицание имеет вид not, don t или -n t [Вежбицкая 1996, 331]. Наряду с аллолексией, существуют случаи сочетаний двух понятий, которые в английском языке более ясно выражаются одним словом. Так, например, слово everything, несомненно, является более корректным, чем сочетание all something; everybody следует употреблять вместо all someone, not someone заменять на no-one, a can t not на have to. Особую значимость при построении словаря метаязыка А.Вежбицкая придает поискам универсальных семантических примитивов и выделяет два независимых эмпирических пути их поиска: (1) учет роли, которую играет данная единица в толковании других единиц; (2) опора на множество языков, в которых данное понятие лексикализовано. Например, смысловая единица, выражаемая в английском языке словом say (говорить), используется в толковании сотен английских глаголов, в то время как такие слова, как chase (преследовать) или persuade (убеждать) не столь полезны для толкования других слов.
